Бесплатный фрагмент - Во власти Иорданской жары

ПО ПУТИ В РИМ, ИЛИ ВМЕСТО ПРЕДИСЛОВИЯ

Юмористическая зарисовка с натуры.

Картинка из нашей жизни… просто чтобы было понятно, что такое Израиль. Итак — 4 часа утра. Ультрарелигиозный район, как и весь город, погруженный в глубокую дремоту. Ни души. На довольно широкую улицу возле синагоги неуклюже вползает автобус на 10 мест, осуществляющий перевозку в аэропорт… внутри — полусонные люди, предвкушающие сладостный ветер перемен, снаружи — одинокий пассажир, жаждущий к ним присоединиться. Кладбищенская тишина, которую слегка разбавляет глухой гул мотора. Водитель лениво выполз из кабины и помогает пассажиру уложить чемодан в багажник. Внезапно раздается серия воющих на весь квартал гудков клаксона, какие обычно звучат в любом уголке мира как свидетельство крайней ярости застрявших в полуденной пробке водителей. Оказалось, что соблазненный тишиной и пустотой, водитель автобуса поставил его несколько небрежно, и в результате он чуть закрывает проезд «досу» на старенькой «субару»… Пустой город добирает последнюю сладость сна перед неотвратимо настигающей дневной суетой. Вслед за вызывающими гудками клаксона, раздается серия диких воплей водителя автобуса, который проклиная «доса» залпом смешанных арабских и ивритских проклятий, затрагивающих его сущность, душу, образ жизни, генеалогию до третьего колена и способ зачатия, объясняет ему, что поводов скандалить, воевать и вопить клаксоном на всю улицу нет, ибо ночь и торопиться некуда. Водитель «субару» не остается в долгу и требует освободить проезд. Доведенный подобной наглостью и глупостью до предела отчаяния (всё произошедшее длится секунд пятнадцать) водитель автобуса орет, чуть ли не разрывая рубаху на груди и упираясь животом в бампер «субару» — ну давай, давай, дави меня!!!!!! Вы не поверите — водитель «субару» и вправду принимается его давить, то есть совершенно очевидно начинает наезжать на опешившего водителя автобуса, толкая его бампером и заставляя его отскакивать назад, и так усердствует где-то метр… О боги… Перескочив через капот давящего его «субару», озверевший водитель маршрутки (пассажир, которому он помогал, в это время вжался в открытую дверь автобуса) с яростью набрасывается на боковую дверь, с очевидной целью — открыть ее и выпустить кишки обидчику, но увы — дверь предусмотрительно заблокирована атакующим… несколько ударов ног и рук о стекла отчасти служат утешением… осознавший серьезность положения, «дос» за рулем «субару», словно на параде полицейского автомастерства, на полном газу сдает назад и пролетев задом пятьдесят метров, скрывается за поворотом, из-за которого появился… Водитель автобуса возвращается в кабину, продолжая вполголоса чертыхаться насколько люди в этой стране дерьмо вообще и ашкеназы — в частности, автобус выезжает из переулка, чтобы продолжив путь по глубоко спящему городу, выехать на национальную трассу номер один… а вы — мир, переговоры…

29 июня 2015 года

КОРРУПЦИОННОЕ ДЕЛО КАК ПУТЬ К МИРУ

Не далее, как дня два назад, Владимир Бейдер, некогда — ведущий 9-го канала, а ныне (на его голову) — пресс-секретарь партии НДИ, с присущими ему бодрячком и ужасной дикцией, не очень убедительно и не очень удачно, пытался сеять с экрана ТВ оптимизм по поводу уничтожительного коррупционного скандала, приговорившего его партию на намечающихся выборах. Крутясь на стуле перед камерой как угорь на сковороде, то стесняясь себя и того, что говорит, то пытаясь атаковать, то умоляя глазами о пощаде, забыв об остатках человеческого и профессионального достоинства, он пытался убедить русскоязычную аудиторию, что разразившийся скандал — нечто вовсе не оригинальное, даже ожидаемое, просто соответствующая логике предвыборного противостояния попытка в шестой или седьмой раз «очернить партию» и т. д. Фраза из известного советского фильма –«молодец! врет не краснеет! люблю таких!» — была сказана явно не про него: Бейдер краснел и запинался, судорожно пытался сам хоть немного поверить в то, что произносит, но очевидно для всех не верил… Конечно, один из видных представителей «старой», идеологически мотивированной «алии», аксакал русскоязычной израильской журналистики, должен был бы поставить точку в его пути и карьере более достойно… не повезло… Конечно, хорошо бы ему поверить и вправду счесть, что разразившийся скандал — только плохо сфабрикованные политические манипуляции… Но как тут поверить!.. Более тридцати арестованных по делу подозреваемых, среди которых как политическая челядь, так и бывшие министры, видные общественные и политические деятели, и известные функционеры и представители поселенческого движения, о которых в израильском обществе — как о мертвых — принято думать только хорошо… более сотни проходящих по делу фигурантов, а главное — даже те немногие подробности которые просачиваются в СМИ, уж слишком убедительно говорят о застарелых процессах и основательности проведенной полицией работы… Кроме того, поведение самих ведущих политических деятелей от партии показывает, что увы — все серьезно… Первым покинул партийный список и политическую жизнь Узи Ландау, праворадикальный политик, деятельный функционер, человек идеологически принципиальный и на беду — кристально порядочный… Потом партию оставил Давид Ротем, многие годы представлявший ее в Кнесете и продуктивно трудившийся на различных парламентских должностях… Конечно же, все взгляды были обращены на министра внутренней безопасности, который оказался в весьма щекотливом положении, разорванным между элементарной порядочностью и тревогой о его социальном и политическом лице, долгом перед партией и тем долгом, который налагает его ключевой пост. К тому же, вообще было не понятно — то ли он не знал вовсе о более года проводившимся его ведомством серьезнейшем расследовании, подразумевавшем слежку за первыми общественными и политическими фигурами, то ли в тайне от однопартийцев и лидера движения курировал его… Тут он предстает либо как «свадебный генерал», функционер-временщик, которому не доверяют ближайшие подчиненные, либо как человек долга и чести, для которого профессиональные обязанности и законность выше политической конъюнктуры… Пусть каждый сам решает, в меру его отношения к этой фигуре, что более верно. В тот же день, в который состоялось интервью Бейдера, министр внутренней безопасности так же пытался сеять с экрана оптимизм и убедить слушателей, что он не только не пытается тормозить расследование, но напротив — всецело ему способствует и печется о торжестве законности… И вот — похоже и он понял, что нужно уйти сейчас, чтобы когда-нибудь после вообще мочь трудиться и выступать публично… Простым языком говоря, из всех политических фигур, которые придавали партии «вес», остались лишь двое — Либерман и бессменный министр абсорбции Софа Ландвер, фигур же, которые на протяжении последних лет делали партию общенациональной, а не секторальной, похоже и вовсе не осталось… Примечательно, что политические позиции и инициативы лидера партии некоторым образом связаны с царящим в ней юридическим климатом и серьезностью ведущихся против ее членов дел — так следует из опыта… Каждый раз, когда очередной скандал набирает обороты и свора «израильских легавых» начинает по тому или другому поводу «дышать в загривок» — в партии рождается очередная «мирная инициатива»… Похоже, если дело пойдет так и далее, то в праздник Пурим лидер партии будет исполнять «мицву» из кубка, на котором будет выгравирован портрет Ицхака Рабина.

Господи, чего только не бывает под солнцем… Точно, говорю вам — Машиах на подходе и начинают ковать меча на орала… Смотрю эфир 9 канала, в студии — Алекс Миллер, депутат партии НДИ, которая, как известно, находится в последние дни под тяжелейшим коррупционным скандалом, ставящим ее существование и будущее под большой знак вопроса — по делу о взятках, откатах и т. д. арестовано более 31 одного человека, действующие депутаты допрашиваются, бывшие министры за решеткой… Депутат Миллер, с несколько нервозной патетикой и расширенными в испуге от собственной дерзости глазами, вещает в экран, что партии «Ликуд» и «Еврейский Дом» превратились в ультраправые партии, угрожающие радикализацией и клерикализацией общества и государственной власти, тупиком в международных конфликтах, и только МИРНАЯ ИНИЦИАТИВА (не падайте и не смейтесь) партии НДИ способна спасти положение и таит в себе надежду на разрешение ситуации… Просто нужно понять — речь идет о лидере, правее которого, по его собственным словам, «только стенка», упитанном и откормленном «ястребе» израильской политики, вся предыдущая предвыборная компания которого прошла под лозунгом «ТОЛЬКО ЛИБЕРМАН ПОНИМАЕТ АРАБСКИЙ», а проще говоря — лишь он с его «всех в асфальт» знает, что делать с соседями и двоюродными братьями. Теперь же перед нами — несколько тяжеловесный, непривлекательный, но полный искренних намерений голубь мира… Как просто то, как просто (попробуй не вспомнить классика)!.. Если его депутатов лишат неприкосновенности и арестуют, уверен — вдруг выяснится, что он вообще всегда был за мир, социализм и всеобщую любовь, а кидуш произносит с кубком, на котором выгравирован портрет Ицхака Рабина…

15 января 2015

МУДРОСТЬ ПЯТИ МАНДАТОВ

Пять мандатов раскрывают истинный масштаб и истинное величие Авигдора Либермана. Либерман пятнадцати мандатов, посылающий на… зал Генеральной Ассамблеи и каждым словом как будто высекающий новые десять заповедей — не настоящий Либерман, а непомерно и несправедливо раздутый Либерман. Настоящего Либермана мы узнаем только сегодня. Прайм-тайм в студии «9» канала, Авигдор Либерман, изрядно осунувшийся за последний месяц, пытается судорожно сыграть на самых скотских настроениях русскоязычного населения и рудиментах совковых инстинктов, и рассказывает о своей «новой» законодательной инициативе — введении смертной казни для террористов. Конечно же, речь идет о совсем «не обсуждавшейся» в Израиле на протяжении десятилетий проблеме, о как никогда «актуальной» сегодня проблеме… Собственно — кроме этой проблемы у нас и вообще-то нет проблем. Как никогда злободневно, да что там — непреходяще значимо!!! Наш человек, как бы ни был дремотен и безразличен, как не соблазнился бы либерастическими рассуждениями о мире, чистоте власти и борьбе с воровством из госбюджета, но если гаркнуть над ухом — всех к стенке, тварей проклятых, смиррррно!!! — хочешь не хочешь, а непроизвольно вытянется во фрунт, расширит глаза и возьмет под козырек, ментальность есть ментальность, ничего не поделаешь… В эфир льется какая-то лабуда, политик, лицо которого на фоне его речи чуть не плачет — пытается аргументировать то, что в здоровой атмосфере вообще не должно быть предметом дискуссии, а я смотрю, и вместо этого мне кажется, что невзирая на пронизывающее весь его облик сознание политического небытия, теплится в нем последняя надежда и он будто умоляет — ну дайте мандатик, ну дайте, пожалуйста, ну что вам стоит, ну на пропитание!!! В какой-то момент его слова помимо воли становятся в моем восприятии чем-то похожим на кульминацию знаменитой арии Элиазара из оперы «Дочь Кардинала» — о, избиратель, пощади свое дитя! Мне казалось, что при таком к-ве мандатов израильский «мистер нет» и «министр-громовержец» скоро станет произносить тосты в память Рабина, но он пошел дальше! Напоследок, отвечая на вопрос о связи государства и религии, он произносит — евреи народ, который не отделим от религии… от религии никуда, мол, не деться и в «религиозной демократии» — эдаком иранском или египетском торжестве фундаментализма, ничего дурного нет… М-да… жить захочешь — не так раскорячишься… Нужно просто вспомнить лозунги либермановской партии на протяжении пятнадцати лет… А что — надо, так и полечку спляшем, и гопачок!!! Мне аж хорошо стало, так живо я представил себе будущее страны, если в это будущее нас поведут объединенные Лимберман, Элькин, Бенет, Хотовели, Нетаньягу и т. д. Евреи не отделимы от религии, а религия не отделима от государства… То есть «быть израильтянином и евреем» окончательно станет равнозначно тому, чтобы быть обреченным верить в набор просоленных преданий, считать истиной, добром и контурами пути то, что предписывают закон и традиция предков… Урожденность в лоне этой страны и этно-социальной группы станет тождественна утрате человеком высшего достояния его свободы и достоинства — права на самоопределение, критическое мышление, ответственность за себя… Израиль останется государством узаконенной дискриминации, которое движется к фундаментализму, курс ТАНАХА вскоре заменит курсы общей и естественной истории, а «быть евреем» в контурах недалекого горизонта станет антагонистичным тому, чтобы быть личностью и человеком, но синонимичным тому, чтобы случайностью рождения быть обреченным на духоту и ярмо традиции, ее мировоззрения и ценностей, отказаться от права на свободу духа и совести, на критичность мышления и поиск истины… М-да… предчувствия такого будущего спирают дыхание… но нет!.. Не нужно задыхаться! Нужно просто вспомнить, что все это — юродство политикана, предчувствующего, что веревка свилась в…

февраль 2015

БРАВО, ПАЯЦ!

Просто что бы было понятно, что такое Израиль и какая палитра настроений определяет сегодня картину израильского общества. Как известно, предвыборные опросы в самый канун выборов пророчили Нетаньягу проигрыш и фиксировали его отставание на 3—4 мандата от основных конкурентов. Как следствие этого, в самые последние часы перед выборами и во время их прохождения, премьер развернул беспрецедентную, нарушающую закон кампанию по сбору и возврату голосов, каждым словом, произносимым им из студии в студию, словно ударяя в набат о реальной опасности «прихода левых», «катастрофы государства» и т. д. Последняя подобная речь была произнесена им за 2 часа до закрытия предвыборных участков. Как оказалось, согласно результатам выборов, расчет политика оказался безошибочен. При этом, до сегодняшнего выступления пресс-секретаря Белого Дома и реакции на него Сильвана Шалома, я не знал, что Нетаньягу, оказывается, пошел несколько дальше. В одном из выступлений, предшествующих окончанию дня голосования, Нетаньягу призвал сторонников прийти на участки очень показательно — он обратил внимание зрителей на необычно высокую избирательную активность арабских граждан Израиля на этих выборах и сказал что-то вроде того, что перед лицом объединения «врагов еврейского государства» патриоты Израиля так же должны проявить максимально активную позицию… Просто поймите, вдумайтесь… Речь идет о полутора миллионах сограждан, которые обладают гражданством и всеми правами с первого дня основания гос-ва, худо ли бедно, но сосуществуют бок о бок с евреями всю историю этой страны и помимо прочего — трудятся и учатся вместе с ними, лечат их детей, защищают их в суде, пекут им хлеб и строят им дома… Переживающий за собственное будущее политикан оказался способен откровенно натравливать друг на друга группы граждан, отчуждать их друг от друга, налепляя на одну из них для дела ярлык «врагов» и «пятой колонны»… Речь идет об откровенном противопоставлении граждан одной страны, обладающих хотя бы формально равными правами, их откровенном стравливании по этническому и религиозному признаку, о попытке создать образ группы граждан как требующего подавления «внутреннего врага». Примечательно, что по результатам выборов вместо 20 предполагаемых накануне их мандатов партия «Ликуд» получила 30… При том, что несколько мандатов скорее всего, как принято издавна, были сфальсифицированы, всё же речь идет о немыслимом скачке и возвращении электоральных симпатий. Увы, но это лишь подтверждает факт, что фашиствующая практика единения толпы через параноидальное чувство страха за коллективное будущее и противостояния многочисленным внутренним и внешним «врагам», разжигание уязвленного ощущение группового самолюбия, всегда действенна, эффективна… Пусть каждый сам решает для себя, как и насколько такие маленькие факты свидетельствуют о сути происходящего…

март 2015

О НАПАДЕНИИ НА ПИСАТЕЛЯ ЙОНАТАНА ГЕФФЕНА

Просто чтобы было понятно, что у нас происходит. У нас уже есть собственные «национал-предатели», ночь длинных ножей скоро тоже видать не покажется абсурдом. И ЭТО НЕ СЛУЧАЙНОСТЬ. И НЕ ЕДИНИЧНОЕ ХУЛИГАНСТВО. Жену министра Переца избили после того, как сам министр посетил поминальную палатку родителей арабского подростка, заживо сожженного в июле месяце. В адрес президента Израиля Ривлина посыпались угрозы, а самого его, потомственного правого политика, изобразили в нацистской форме после того, как он решился сказать вслух, что страна нравственно больна и не позволил выступление на президентской сцене певца Бен-Аюна, в песнях которого встречались выражения ультраксенофобского характера. Примечательно, что в ночь после выборов, в ночь «триумфа», именно этому певцу было предоставлено поздравить премьера с «невиданной победой». Медленно, но верно, Израиль становится страной торжествующей «нашести». Прошу понять, что именно эти силы утверждают ныне свой политический режим. И именно такие настроения удержали у власти нынешнего премьера и их он последовательно разжигает, то называя голосующих арабов «объединившимися врагами государства», а смену правящей партии «катастрофой государства», то помещая общество в бездну параноидальных страхов. Прошу понять, что если не взирая на скорбные мины, состроенные официальными лицами по поводу убийства арабского подростка, вся сеть разрывалась от патриотических комментариев в духе — «это настоящий еврейский поступок» и «всякий хороший еврей должен поступать так», то и подобное нападению на Гефена хулиганство, в морали и сознании того, что ныне называет себя «патриотами» — несомненно благочестивый поступок. Точно так же эти благочестивые подонки вычисляют в сети преподавателей, на личных страницах в «фэйсбук» позволяющих себе критику действий армии и режима, а после устраивают им «бойкот» — они вишь ли хотят «монолитности» в общества в его оценках, представлениях и моральных установках, благочестивый взгляд раздражает палитра оценок и мнений. Прошу помнить так же, что это Израиль, а не Украина или Россия, и у нас уличное насилие вообще редкость, политическое же, откровенный политический экстремизм — редкость вдвойне. Так было до последнего времени, по крайней мере, в том числе — и в периоды очередных интифад, операций и обострений обстановки. Но теперь, на волне национально-патриотического подъема в борьбе с врагами, по всей видимости будет иначе.

март 2015

О НЕУМОЛИМЫХ И ГОРЬКИХ ПАРАЛЛЕЛЯХ

В качестве комментария к новостям о гонениях на либеральные фонды в России.

Путинская Россия многие годы проводит последовательную политику в отношении к так называемым «неправительственным политическим организациям», которая поначалу заключалась в продуманной компрометации их имиджа в общественном сознании и существенном ограничении их деятельности, а ныне — в их прямом вытеснении за рамки закона. Проблема в том, что после России, государство Израиль является второй «развитой» страной, а среди стран «цивилизованных» — пожалуй, единственной, в которой набирает силу репрессивная политика в отношении к деятельности неправительственных организаций. Подобно России, в которой происходит ренессанс советского тоталитаризма, в Израиле неправительственные организации последовательно клеймятся в «патриотических», проправительственных СМИ как «рука врага» и «пятая колонна», всякая их деятельность, подразумевающая критику политической системы, защиту пресловутых «прав человека» и соблюдение основ международного законодательства, обозначается как «направленная на подрыв основ государства», «антигосударственная и антипатриотическая деятельность» и т. д. Поясню еще раз — критика политической системы, освещение в пространстве «свободной информации» происходящих в обществе проблемных процессов, нарушений закона со стороны политической или военной системы, однозначно и длительное время переводится в статус «антигосударственной» и «антипатриотической» деятельности, на полном серьезе. Совсем привычно и «по-советски», авторитетные деятели израильской интеллигенции — писатели, ученые, члены академического сообщества, лауреаты Нобелевской премии — позволяющие себе «выносить сор из избы» и критиковать деятельность государства на международной арене, фактически становятся диссидентами и клеймятся в общественном сознании такими категориями, как «предатели», «враги». Более того, уже многие годы правое правительство и лоббисты его интересов в судебной системе пытаются провести законы, подразумевающие уголовную ответственность подобных «диссидентов» за их деятельность, и либо запрет, либо же принципиальное ограничение в деятельности неправительственных организаций… Подобные инициативы из года в год напоминают попытки неудачного штурма хорошо укрепленных бастионов демократической государственности, которые всё же, как и что угодно в этом мире, когда-нибудь могут не выдержать… Просто ради примера… Года три назад разгорелся скандал, когда актеры израильского театра «Габима» и «Малого театра», левые по их убеждениям, отказались ехать давать спектакли в город Ариэль — столицу еврейских поселений на оккупированных территориях Самарии, по той причине, что подобный поступок в их восприятии был равнозначен их солидаризации с политикой оккупации территорий. В СМИ разгорелся масштабнейший скандал, в котором известнейшие актеры, режиссеры и драматурги клеймились как «леваки», «отщепенцы», «распоясавшиеся паразиты на теле государства и общества» и т. д. Суть «патриотических» возражений состояла в следующем, вдумайтесь — актеры, режиссеры являются государственными служащими, состоящими в штате государственно финансируемых театров… Государство дает им заработок (а значит — требует лояльности), государство направляет их на необходимые ему «культурные» работы, которые они обязаны выполнять, ибо получают за это деньги, отсутствие лояльности должно означать увольнение. Помнится, еще тогда я подумал — это общество не так уж далеко отстоит в его сознании, ценностях и ментальности от «совка» 70-х или маккартианской Америки… Тем более — что эти «воззрения» разделяли многие люди, не страдающие «правизной» социально-политического мировоззрения… И еще тем более, что подобные дискуссии проводились на ивритоязычных каналах и мнение в них высказывала «коренная», а не русская аудитория, нередко относящаяся к электорату «государственнической» левой партии «Авода», не принимающая анархизм леворадикальных партий и организаций на подобие «МЕРЕЦ». И уже тогда, опять-таки, закралась в душу мысль, что элементы фашизма и тоталитарности были присущи в этой стране далеко не только правым общественно-политическим организациям и силам, и превратились в норму и нечто фундаментальное значительно раньше, чем «правые» обрели паритет и перевес. И вот — неожиданным консенсусом самых разных по настрою общественно-политических сил, привычно и совершенно «по-советски», от интеллигенции требовали лояльности государству и обществу, их идеологии и вполне возможно преступным деяниям. Конечно, актеров не уволили, все ограничилось «широким общественным поруганием»… Не потому, что к подобным репрессивным мерам не было политической воли или намерений — таковые были и есть, конечно. Лишь потому, что законодательная база этого государства пока еще ограничивает подобную политическую волю и оставляет ее в границах «намерений»… Однако, факт — государство самым явным образом заявило о системном требовании лояльности к проводимой им политике, даже если эта «лояльность» противоречит свободе совести и убеждений, означает соучастие, скажем, в нарушениях норм международного законодательства… В общем, очень «по-советски» — к ноге, тля, если милосердная держава швыряет тебе социальные и повседневные блага, дает возможность существовать, делать карьеру и кормить детей… К ноге, если не хочешь торговать на рынке, чтобы обеспечивать себя, или играть в «художника» и «свободную личность» в тель-авивских подворотнях или у себя на кухне… Не знаю, кому как… Но мне противно и от самой возможности подобных параллелей между Израилем и Россией, и еще более противно от их неотвратимости…

апрель 2015

«СОВОК» ЕВРЕЙСКОЙ НАЦИОНАЛЬНОСТИ, ИЛИ В ПАСТИ У «САБЛЕЗУБОЙ ЛЕВОТЫ»…

В качестве комментария к публикации «Пособники врагов Израиля в действии» на сайте «9 « канала израильского ТВ.

Почитайте, ради познавательного любопытства… если хватит терпения… и здорового юмора… ведь и подлинно отвратительное может быть интересно — профессионально и «клинически», так сказать… Потому что перед вами — несомненная патология общества. В первую очередь — его сознания, в котором фашиствующая психотия превратилась в «норму». А кроме того — его морали и ментальности, поскольку в обсуждаемой статье заключен тот концепт тоталитарного сознания и тоталитарной морали, который прорастает в этом обществе и укореняется в качестве привычных реалий его жизни… Увы, но всё не смешно — перед вами моя страна и ее типическое «лицо». Точнее — то, чем моя страна становится на глазах и со скоростью, превышающей самые смелые опасения… Перед вами квинтэссенция вообще «патриотического» сознания, которое в этой стране составляет ныне укрепившееся большинство, пока слава богу еще не абсолютное, и в частности — слепок с сознания русскоязычной израильской общины в ее истинно «подавляющем» большинстве… Именно так, в этих выражениях, категориях и настроениях, посредством характерных для обсуждаемого текста установок, идеологем, парадигм восприятия и оценки событий, дискурсионных и мыслительных «сегментов», мыслит происходящее типический израильский обыватель, патриотически и «почвеннически» настроенный, вне зависимости от его культурно-этнического сектора и социального статуса. Единственное — если в секторе «сабров», коренных израильтян подобным образом в большинстве своем мыслят люди традиционно-фундаменталистской самоидентичности, в среде которых высшее образование не столь распространено, как правило — хозяева малых бизнесов, торговцы, служащие и рабочие из традиционалистских районов страны, то в среде русскоязычных израильтян, увы, таким образом мыслят и «простецы», и «образованное» большинство. Перед нами текст, ментальной почвой которого является состояние психотической истерии, проступающий из него способ мышления отличается стереотипностью, «клишеобразностью», широким использованием эмоционально окрашенных «ярлыков» с размытым смысловым содержанием и очевидным морально-негативным контекстом… Всякий «инакомыслящий» здесь (и не только здесь) — «враг», любая критичность в оценке и понимании событий — «предательство», «шкурничество», «заангажированность» извне, до смешного и уж очень «по-советски»… Подспудно, но очень явно текст пронизан той установкой, что государство и его институты в принципе находятся за пределами возможной критики и не могут совершать сомнительные или неправомочные действия, как в принципе же не доступны критическому взгляду национальные и общественные ценности, законы государства, действия «во благо национальной безопасности» и т. д. Проще говоря, читатель подспудно «настраивается» на правильную модель понимания, восприятия и оценки общеизвестных событий, на то, чтобы упаси боже не поверить собственным глазам, непосредственности собственных ощущений, искушениям «левацкой» и «прозападной» пропаганды… Страна предстает как «осажденный врагами город», в котором активно орудует «пятая колонна», радеющая о «всеобщем разложении умов и нравов», «крушении основ» и т. д. Как это ни горько, но перед нами — весьма живучий рудимент тоталитарного мышления и сознания… По сути, подобный стиль мышления и публицистического дискурса хорошо известен нам и из реалий современной путинской России, утверждающегося там тоталитарного и полуфашистского режима, и из блаженной памяти 70-х годов минувшего века, публицистического и обывательского дискурса эпохи «классического» застоя. Правда — эмоциональное состояние, которым наполнена статья, стиль и особенности мышления автора, очень напоминают стиль и дух «патриотической» советской прессы 70-х, с патетическим и грозным обличением «космополитизма», «врагов родины и прогресса» и т. д. и т. п. Приблизительно так клеймились «черная рука запада», сводящая на нет мирные переговоры и самые благие намерения, «отщепенцы-диссиденты» вроде Сахарова и Ростроповича, «агенты мирового сионизма» и т. д. Тот же стиль и смысл, такое же оперирование истерическими и обедненными смыслом клише, изменились лишь обсуждаемые проблемы и цвета, в которые окрашен дискурс — красный превратился в бело-голубой… Однако «совок» — это приговор и диагноз! Вне зависимости от переменчивых «слагаемых» обстоятельств, этот диагноз проступает здесь из-за каждой запятой, как истеризм тоталитарного, массового, стадного сознания, прячущего внутри громыхающей патетики критичность оценки событий, моральные императивы, просто «грешки» и иногда — настоящие подонства, короче — действительность, как она есть, во всей ее противоречивости и ответственности в отношении к ней. Более того, я рискну утверждать на основании опыта, что подобный способ мышления, восприятия и оценки, такой стиль публицистического дискурса — это явление типическое, а не маргинальное. Мы встречаем подобное и в отношении к куда менее глобальным событиям и проблемам, в принципе — по отношению ко всему, что содержит критический взгляд на социальные и государственные ценности, патриотические «идеалы», теорию и практику национальной политики, от малого до большого. Свободные СМИ, подвергающие критике действия правительства и армии, освещающие «неприятные» для совести большинства стороны общественной жизни, называются «саблезубой левотой» (я не шучу), критический взгляд на происходящее — «предательством» и «проституцией у Европы» (я опять таки не шучу). Перед нами модель статистического «патриотического» сознания, увы, а вовсе не нечто маргинальное или случайное… Правда такова, что если отвлечься от сознания, что всё это происходит в собственной стране, вокруг и рядом, а представить, что подобные статьи обрабатываются как характерный исследовательский материал, то «объективный» вывод будет неутешителен — речь идет о стране, социально-политическая жизнь которой пронизана тенденциями правофашистского толка. Почитаешь, и неотвратимо задашься вопросом: чем, собственно, израильская патриотическая «правизна» отличается первое — от фашизма и «почвенничества», второе же — от идеологии, форм сознания, ментального состояния обывателя и способа мышления, классически свойственных тоталитарным обществам, в которых основанием сознания «большинства» является идеологическая пропаганда, общественные и государственные ценности тоталитарны и ограждены от критического взгляда на них, а ханжество и лицемерие превращены в ментальную и психическую «норму», которая позволяет статистическому сознанию «ускользать» от наиболее проблемных сторон и углов действительности… Когда «патриотическая мораль», с грохотом ее лозунгов и криками горлопанов на трибунах — это не более чем убежище, повод ускользнуть от того в действительности, что требует моральной ответственности всех и каждого… Увы, горькая правда такова, пожалуй, что кроме современной России, моя дорогая страна — это последнее прибежище «совковой» ментальности и «совкового» же, стадного, тоталитарного и ограниченного сознания, стадной и извращенной морали, в которой знамена патетических «идеалов» есть не более чем тряпка, которой прикрываются делишки, далекие от моральности и благовидности… Нигде, пожалуй, сбежавший с исторической на праисторическую родину «совок» еврейской национальности не чувствует себя настолько уютно, почти «как дома», в привычной среде и атмосфере… Проблема в том, что именно так мыслит, ощущает, понимает и оценивает, воспринимает наше «статистическое» сознание, очевидно стремящееся к «абсолютному» большинству…

май 2015

«СОВКИ» ВСЕХ НАРОДОВ И СТРАН…

В качестве комментария на инициативу партии «НДИ» по регистрации правозащитников как «иностранных агентов»

«Наш адрес — не дом, и не улица, наш адрес, советский союз»… Эти слова по истине можно было бы избрать эпиграфом. Только речь идет, увы, не о российских и постсоветских реалиях, а о доминирующих и нормативных тенденциях, явлениях и процессах общественно-политической жизни государства Израиль, внятно говорящих о становлении хрестоматийного фашизма. Тем более, что в отношении к подобному солидарны «правые» с практически полярных сторон общества — ультраортодоксы и завоевывающая на их критике электорат, по большей части «русская» НДИ, «сабры» восточного и европейского происхождения, «русские» нового и старого посола. Примечательна здесь та обстоятельность, с которой подчеркивается, в чем израильский проект закона о «иностранных агентах» перекликается и различается с его недавним российским прецедентом… То есть сам факт вдохновленности актами законодательства фашистского режима в России, не вызывает ни вопросов, ни скажем, ощущения «зуда в носу». Прибавим к этому «датишную» сс..ху на посту зам. министра иностранных дел, которая на заседании с работниками МИДа, дипломатами с многодесятилетним стажем, с патриотической и чистой непосредственностью объясняла, что на все вопросы иностранных дипломатов «нужно просто объяснять этим нашим врагам (весь мир, то есть) что у нас есть записанное в ТАНАХе право на Эрэц Исроэль»… А заодно, по логичной мысли зам. министра, есть скажем и право совершать, скажем, все те необходимые преступления против прав демократических ценностей цивилизации, которые должны подтвердить наше право на родину предков — другого контекста у ее мысли нет. Прибавьте к этому нашу реинкарнированную «фурцеву» Мири Регев сдеротского уезда, новоиспеченного министра культуры… Пять дней назад, на фестивале кинематографистов она произнесла следующее: «в час, когда перед страной стоят серьезные дипломатические вызовы (читай — критика международным сообществом политики правительства), государство сделает всё, что бы задавить голоса, которые дают оружие в руки нашим врагам». То есть, государство будет лишать бюджета те культурные проекты, которые включают в себя критику режима и нелояльность ему. Может такое понимание произвольно? Чтобы развеять эти сомнения, в ответ на раздавшееся из зала освистание, министр начала истошно вопить, рубя руками воздух и подпрыгивая на каблучках, что не будет выделения бюджета на те проекты, которые служат делигитимации государства… То есть те, например, которые вскрывают пороки общественной и политической системы, критикуют действия власти… А что — ведь государство находится по мысли министра и ее сподвижников в состоянии войны с миром и человечеством (у нас теперь приняты рассуждения, что «прав человека» никаких то и нет и вся забота о них блеф, лишь новый «политический язык» антисемитизма) … Ведь нас пытаются уничтожить вражьи полчища, все логично и приемлемо… Но и это не всё… Вчера на встрече с элитой израильской театральной интеллигенции, министр обратилась к залу так — вы проиграли, вы набрали в конечном итоге 20 мандатов, а мы 30… В ответ на логичное изумление кто это «мы» (партии израильских театралов в списке выборов не было), министр ответила что не надо делать «лицо», всем известно что израильская интеллигенция — «левые», и продолжила, что это она будет решать, кому давать деньги или нет, а государство вообще не должно поддерживать культуру (если культура неправильная и сеет болезнетворные идеи — на кой х..р она нужна) и она будет решать, выделять ли им запланированный бюджет или отправить средства на нужды поселений Иудеи и Самарии… Ну, в этом они и вправду большие умельцы — известны десятки случаев, когда профильные и не профильные министерства нецелевым образом использовали огромные средства, перечисляя их на нужды поселенческого движения… Чтобы не быть голословной, сразу после скандального выступления на кинофестивале министр объявила, что яффский юношеский театр «Элмина», в котором арабские подростки играют на одной сцене с еврейскими, возглавляемый блестящим израильским арабским актером Норманом Иссой, может лишиться финансирования по той причине, что Норман Исса, как и многие его еврейские коллеги, не желает выступать на территориях за «зеленой чертой»… Норман Исса — прекрасный израильский актер, занимающий произраильскую позицию, интегрированный в израильскую театральную элиту и общенациональную жизнь, как никто другой… Ну, лишат его финансирования… Ну, озлобится человек, который наоборот, должен был бы ставиться в пример, найдет то же финансирование в кармане какого-нибудь арабского миллиардера-палестинца… Навряд ли его позиция станет более патриотичной…

Увы, нет ничего удивительного в том, что теория и практика «коренного» израильского фашизма так до смеха идентична реалиям советского тоталитаризма или современной России — от патриотической истерии и требования тотальной политической лояльности, приоритетности блага нации и интересов «национальной» власти над всем, до превращения общественно-политических оппонентов во врагов и гонений на несогласную и осмеливающуюся фрондерствовать творческую и университетскую интеллигенцию. Тоталитарные общества и режимы, какие бы времена и обстоятельства не различали их, как капли воды похожи по сути и потому же — в неотвратимых проявлениях.

Короче, что тут говорить… Вот эти неандертальцы, подобная м..зь, до содрогания или истеричного смеха словно бы вставшая из реалий тоталитаризма 30-х и 70-х годов — нынешнее лицо гос-ва Израиль… И ведь действительно лицо, ибо за партии так называемого «национального» лагеря голосует пусть и не подавляющее, но большинство… В этом — мало утешения… Прецеденты известны. Мы превращаемся в страну, которая в мракобесии фундаменталистской, националистической паранойи замыкается от остального мира и превращается в изгоя… По образу и подобию страны исхода немалого к-ва израильтян и большого к-ва ведущих израильских политиков…

март 2015

О РЕАКЦИИ ГОСПОДИНА НЕТАНЬЯГУ НА ДОКЛАД ООН О ПРЕСТУПЛЕНИЯХ АРМИИ В ГАЗЕ

ООН опубликовала шокирующий цифрами и подробностями доклад о последствиях последней военной операции в Газе для гражданского населения. Реакция г-на премьер-министра была предсказуемой — следуя традиционным в течение десятилетий ужимкам и риторическим приемам и доводам, давно трусящийся от страха, что за совершенное под его политическим руководством, рано или поздно придется отвечать «по серьезному», он не оспорил цифры (их нельзя опровергнуть, они верны и соответствуют фактам), а обвинил ООН… в лицемерии. В нежелании видеть настоящего виновника всех зол и обязанности армии государства Израиль из года в год совершать то, что попадает под определение «тяжких военных преступлений». В самом деле — они нам террористов смертников, а мы в ответ — налеты. От них «касамы», а от нас тяжелые и равняющие с землей высотные кварталы бомбы. Да, мы это делаем, и имеем на это право. И не смейте показывать нам в лицо и вслух говорить, что же мы делаем. Мы имеем на это право, данное богом, трагедиями национальной истории и прочим — упоминать в подобных случаях Холокост стало для г-на премьера привычным, такова его надежда на последний шулерский козырь, который быть может позволит вновь увести разговор о деяниях режима в сторону. И если вы смеете говорить о том, что мы делаем вслух, не признавать наше право на это — вы антисемиты и лицемеры.

Ханжество этого человека, которым он с сотоварищи заражает страну, иногда напоминает ханжество инквизитора, который, пока подпаливают хворост, читает проповедь казнимому о том, какую же заботу святая церковь проявляет сжигая его и очищая его душу… Навряд ли он вспомнит, что война минувшим летом целиком и полностью была спровоцирована им самим и при этом — он не имел ни малейшего представления, зачем это нужно и во имя чего будут жертвы с обеих сторон. Навряд ли он вспомнит, что в первый же вечер похищения трех парней он знал о том, что они мертвы, но это не помешало ему циничнейшим образом использовать трагедию, чтобы три недели наносить удар по инфраструктуре ХАМАСа в Иудее и Самарии, наверняка понимая, что он загоняет ХАМАС в угол и им ничего другого не останется, кроме максимальной эскалации ситуации на южной границе. Навряд ли он вспомнит, что еще в самом начале войны, с первыми жертвами он прелюдно сказал, что ХАМАС совершает военные преступения, прикрываясь щитом из гражданских (и это действительно так), поэтому армия «будет делать работу», а ответственность за жертвы будет лежать на ХАМАСе. Другими словами — фактически освободил работающую в поте лица армию от ответственности по отношению к гражданскому населению и необходимости думать о ней во время реализации оперативных задач. И значит — в принципе послужил той трагедии, которая ныне, с безжалостным обличением застыла на страницах доклада ООН. Навряд ли он вспомнит так же, что для атаки густозаселенных гражданских кварталов армия использовала тяжелую артиллерию, которая предназначена для коврового разрушения, а не для уничтожения тактических целей, точность которой очень груба, а значит — такой обстрел априори несет с собой масштабнейшие жертвы и разрушения. Навряд ли он припомнит, сколько раз отдавался приказ о артобстреле жилых И НЕОСВОБОЖДЕННЫХ ГРАЖДАНСКИМИ ЛИЦАМИ КВАРТАЛОВ с частотой 600 САНАРЯДОВ В ЧАС… ТО ЕСТЬ СНАРЯД КАЖДЫЕ 6 СЕКУНД — только потому, что так требовала «оперативная необходимость»… Навряд ли он захочет вспомнить про того 15 летнего подростка-палестинца, который в начале августа, посредине 4-х часового перемирия, на глазах у журналистов и спасателей был играючись, не спеша застрелен 4 выстрелами армейским снайпером… Навряд ли он вспомнит и о той установке солдатам, которая действовала в течение всей войны — «при входе на объект стрелять не разбирая по всему, что движется», потому что «гражданские должны были покинуть территорию», а если не покинули — это их проблемы и с точки зрения армии продолжающее находиться там есть «террористы». Список можно продолжать. Ради нас самих — у меня нет иллюзий относительно моральных качеств вражеского режима, совершенных тем преступлений и гражданского населения, лояльного этому режиму… Только чтобы видеть, во что мы превращаемся, ополоумев от националистического ханжества. Так или иначе, но факт остается фактом — это война в Газе превзошла все остальные по беспрецедентному к-ву гражданских жертв, более 4000 тыс. человек (тяжело раненных — более 10000 тыс.), мизерному соотношению жертв солдат врага и гражданских лиц (15 процентов), по подробностям статистики жертв гражданских (три четверти гражданских трупов — это дети, женщины и старики, или лишь четверть боеспособные мужчины) Конечно это говорит и о цинизме метода «гражданского щита», но видит бог — не только.. И самое главное — мы превратили в фарш 540 детей, из которых 400 младше 12 лет… Всё это — во имя прихоти и стратегической слепоты мерзавцев от политики. Таковы факты, математика — мы можем сколько угодно отмазываться «альтернативными» докладами, доводами, отсылами к «правилам ведения войны, которые мы соблюдаем», но факт таков, что МЫ ЭТО СДЕЛАЛИ. Не в первый раз. И не в последний. Подлость в том, что нас и наше ханжеское морализаторство оскорбляет, когда нам ставят зеркало перед «набожной рожей» и просто, ясно и неумолимо показывают — ВЫ ЭТО СДЕЛАЛИ. И точка. Никто не отнимает у нас право на государство. Никто не призывает сжигать нас в печах или топить нас в море. Пан Ги Мун лишь поставил нам на вид то, что мы сделали, и это нас оскорбляет — какое право имеют ставить нам в вину те подлости, которые мы сочли нужным совершить во имя «национальной безопасности»! Просто нам говорят — взгляните уроды на дело собственных рук и подумайте, может не стоит делать это еще раз, а стоит что-то сделать, чтобы изменить положение? Приведу пример… Когда-то я слышал интервью с офицером, который в 67-м вводил батальоны ЦАХАЛ в центр Газы… Он рассказывал, в какой ужас он, сын выживших в Катастрофе евреев пришел, когда увидел, как из-за развалин домов арабские детишки выходят с поднятыми руками, совсем как на кадрах нацистских съемок выходят еврейские детишки в гетто… Он говорил, что чуть не расплакался, отставил оружие, бросился к детям, попытался их успокоить, приласкать, отыскать какие-то сладости у солдат и раздать им… Тогда — это были люди, родители многих из которых знали ужасы нацизма, в их сознании жила простая память о том, что не нужно причинять другому тех же страданий, которые причинили когда то тебе… Теперь многое изменилось и когда генерала израильской авиации спрашивают, что он чувствовал, когда сбрасывал бомбу на дом, в котором погибло несколько десятков гражданских, он отвечает — покалывание в плече… Конечно, может я тоже просто антисемит, хоть и еврей… да, да… но скажу откровенно — когда дилемма стоит между «быть человеком» и «быть патриотом», «быть верным совести» или в позиции совести и разума заслужить ярлык «антисемита» — дилеммы собственно никакой нет… Просто не надо доводить националистическим полоумием до таких дилемм…

Статистика доклада страшна и говорит очевидное — политика правого режима Нетаньягу, краеугольный для нее принцип «мы или они» и выход в этой дилемме на последний уровень, откровенно провозглашаемое ею стремление отказаться от приверженности либеральным и гуманистическим ценностям и какой-либо ответственности за соблюдение воплощающих таковые правовых норм, фашизация морали и сознания общества, означающая прежде всего готовность без раздумий принести означенные ценности и нормы в жертву интересам и благу нации, приоритетам государства и т.д., дают их страшные и неотвратимые плоды. Пятнадцать лет почти полного господства правых режимов и сил дают себя знать — на уровне морали и нормы, в достаточной мере патриотически сплоченное и лояльное во власти эталонно фашистских манипуляций власти, общество отказывается от какой-либо фундаментальной нравственной ответственности во отношении к другой стороне, от обязанности вообще хоть сколько-нибудь думать о ней и хранить верность гуманистическим ценностям, над которыми уверенно и программно ставятся национальные и государственные приоритеты. Для нас уже почти ничего не стоят даже детские жизни, вдохновленные мудростью древнего Закона и раввинов патриоты с упоением сжигают и убивают во имя целей святого народа ни в чем не повинных, случайных и произвольно выбранных людей, но когда кто-нибудь внутри или извне смеет упрекать в этом, мы разражаемся истерикой. Фашизм, который торжествует в морали, сознании и общественно-политических реалиях этой страны, как и всегда становится нигилизмом, обесценением жизни врагов, оппонентов или несогласных (последним грозят смертельной расправой в медийных студиях откровенно), готовностью приносить ценность жизней, судеб и прав людей в жертву благу и приоритетам нации, но мы по прежнему желаем считать и думать, что так и должно быть. Нацизм и извращенная мораль религии, традиционные культурные истоки и книги раввинов, разъясняющие отсутствие запрета на убийство «гоев» и чуждость тех общечеловеческих моральных и ценностных норм, которые требуют ценить жизни всех одинаково и способны стать барьером для бесчинств, конечно тоже играют немалую роль, как вообще являются принципиальным фактором в фашизации общества на основе религиозного фундаментализма. Страшная статистика доклада вопиет о том, что общество и политический режим, их ключевые институты на полном серьезе и фундаментально принимают чудовищные их нацизмом и нигилизмом установки религии, обращают те в практику и преступления, но когда ставят перед лицом зеркало — начинаются истерика и потрясание струпьями, превращенной в шулерскую карту национальной трагедией. Впрочем — так было всегда, просто ныне есть возможность международного мониторинга событий, которые сорок и лет назад тщательно и успешно скрывались, одобрялись и оправдывались патриотической моралью. Да и могли ли состояться какие-то иные общественно-политические и моральные реалии там, где основой национальной идентичности, до сих пор и безальтернативно явлется религия нацизма, высшей ценности чистоты рода и нации, ее блага, приоритетов и сохранения, низводящая ценность «инородцев» и меру нравственной ответственности в отношении к ним — от их кармана до их неповторимой человеческой жизни? Как могло быть иначе в обществе и государстве, которые так и не смогли отделить от собственных основ и национальной идентичности эту религию, ныне официально провозглашаемую в качестве аутентичного фундамента национального существования, самобытной и альтернативной цивилизованной и либеральной системы ценностей и моральных норм, залога самосохранения? Как может быть иначе, если на протяжении десятилетий общественная и политическая жизнь определяется все более решающей ролью правой, фашистской по сути идеологии, которая в ее традиционных претензиях на национальную гомогенность и гегемонию «от моря до Иордана», слилась с религиозным фундаментализмом и фанатизмом, сонмом соответствующих, пронизанных радикализмом и нетерпимостью, исключающих сосуществование идей, и превращает установку «мы или они», принцип «выдавливания» арабов в горизонт и цель, в лояльности которым пытаются сплотить общество? Ведь «мы или они» в отношении к палестинцам, национальная сегрегация граждан внутри страны, превращение арабского анклава в «приживалок на птичьих правах» при законодательно узаконенном превосходстве и приоритете «титульной» нации, стало генеральным курсом политики Нетаньягу и вместе с этим — доминирующим в обществе, превратившимся в национальную идею и тождественным патриотичности настроем (идея «национального» характера государства, изначально бывшая в движении сионизма и указывавшая на элементы фашизма в нем, наконец-то обретает ясное понимание и системное воплощение). Фальшивая риторика о «благе нации», «интересах и приоритетах государства» и «целях безопасности», оправдывает беспрецедентное низложение гуманистических ценностей, цивилизованных моральных и правовых норм только потому, что фашизация, торжество соответствующих ей приоритетов и морали, подчас откровенно нацистских установок и представлений, давно и фундаментально состоялись в обществе и в частности — благодаря углубляющейся роли в нем религиозно-традиционного фактора. Ведь классический израильский фашизм политического толка, олицетворенный правыми крылом идеологии и движения сионизма, с давних пор стал сливаться с религиозной традицией, впитал из той ключевые идеи, установки, настроения ментального и культурного плана — национальная гегемония на «священных землях предков», высшая ценность нации и ее блага, дилемм ее идентичности и судьбы, приоритетность целей и интересов «своих», всё яснее обретает поэтому черты религиозного фундаментализма. «Статус кво», означающий оккупацию и апартеид как единственный залог выживания, существования и безопасности государства, фашизирует общество и разрушает его в плане морально-ценностном, однако это напротив — оценивается и провозглашается национальным самоутверждением и сплочением, воплощением изначально возносившегося на лозунги «национального характера» государства, в общественно-политическом и законодательном переложении времен Нетаньягу ставшего инициативой Патриотическая истерика Мы традиционно оправдываемся первичностью и радикальностью арабского террора и забываем — учив арабов такому террору, руками армии и на уровне официальной политики все годы осуществляем, продолжаем еще худший. Действия армии всегда преподносятся как адекватный жестокости и террору арабов ответ — оттого-то мы требуем права делать это и впадаем в истерику, если нам показывают, что же мы творим на самом деле. А что же на самом деле? Число жертв террора за всю историю государства еще не перевалило за отметку десять тысяч. Одна последняя операция в Газе стоила жизни четырем. А ведь до этого были десятки таких. И еще — многие десятки подобных операций на территории Иудеи и Самарии. И зверства времен первой интифады, о которых до сих пор не говорят достаточно. А помимо этого — кошмары предшествовавшего ей двадцатилетия оккупации, о которых официально почти нет сведений, но хоть немного может сказать запрещенный к показу фильм «Дженин, Дженин». Да и просто будни, самые что ни на есть привычные, из десятилетия к десятилетию, жертвами которых ежегодно становятся, безо всяких обострений ситуации и просто по сути режима оккупации, права «курка и дула», многие десятки людей. И вот — как-то само собой выходит, что жертвы террора, которых всё «норовят сбросить в море», как известно, творят террор гораздо более худший, а истинные жертвы политики, вполне сопоставимой на уровне практики и теории с медленно осуществляемым геноцидом, преподносимые «сообществом кровавых и больных животных, террористов и фанатиков-исламистов», на самом деле бесконечно правы если не в содрогающих деяниях их отчаяния, то по крайней мере, в претензиях и воплях. И когда это становится безжалостно очевидным, в ход, словно затертая шулерская карта, идут ужасы Холокоста. Г-н Нетаньягу откровенно признает, что желает довести другую сторону до отчаяния и так принудить ее на проект государства на однозначно приемлемых его режиму условиях, удовлетворяющих не столько требованиям безопасности, сколько идеологии и сакральным приоритетам оного. Однако — господин премьер-министр конечно же лицемерит, ибо прекрасно знает, что те общественно-политические слои, без поддержки которых он никогда не создаст ни одну коалицию, лидеры и идеологи которых не стесняются использовать еще не остывшие трупы жертв очередного теракта для громогласного и патетичного отстаивания их извечных интересов, ни за что и ни при каких обстоятельствах не согласятся не то что на палестинское государство даже без Восточного Иерусалима и значительной территории, утраченной в поселенческом движении, а на палестинское присутствие на «святых землях предков» вообще. Дилемма «мы или они», из самых истоков сионистского движения определившая характер отношений с арабами, нацеленность на их выдавливание и всецелую национальную гегемонию «от моря до Иордана», подпитываема ли она тонами европейского фашизма времен Жаботинского или вкупе с ними — сакральными идеями фанатиков и нацистов религиозносионистского движения, в любом случае стала канвой и горизонтом национальной политики ныне. И вот, ситуация становится безысходной или просто в рамках соотносимых с законностью, правами и человечностью мер неразрешимой, ибо ощущающие желание и способность строить сосуществование с арабами силы, находятся в общественно-политическом меньшинстве, а консенсус гегемония, обреченные определять настоящее и будущее — за силами совершенно иного толка. «Статус кво» с оккупацией территорий в течение полувека, безусловно послужил разрушению и радикальной, неуклонной и ныне ставшей окончательной фашизации израильского общества, превращению религиозно-фундаменталистского по характеру фашизма в доминирующие и уже скорее всего непреодолимые реалии. И вот — беспрецедентность жертв последней операции, совершенно напрасная и обусловленная утратой режимом вменяемости и опасений перед международными моральными и правовыми нормами (у нас ведь, оказывается, полно газа, императивам цивилизованных ценностей противопоставляется древняя «галаха», а общество сплочено вокруг манипуляций отстаивающих его интересы «вождей»), лишь воочию свидетельствует плоды длившейся десятилетиями фашизации и праворадикализации общества, срастание классического, черпающего истоки в европейском фашизма с религиозным фундаментализмом, укрепление режима, основанного на правой идеологии с ее «дучизмом», высшим приоритетом коллективно-национальных интересов, сакральными устремлениями к национальной гегемонии и гомогенности на исторических землях, установкой на патриотическую сплоченность перед лицом внешнего и внутреннего, из числа «левых гуманистов» врага. Ведь любая не лояльность действующему режиму и провозглашаемым тем установкам, попытка поставить либеральные и гуманистические ценности цивилизации над безусловностью и приоритетностью якобы «национальных» интересов (под этим понимаются не мир, поиск формата сосуществования и строительство общества в духе либеральных ценностей, а «державничество», национальная гегемония и захват земель, выдавливание арабов, политика жестокости и крови, удерживающая их в повиновении и т.д.), уже давно, с истерикой и откровенностью провозглашаются «предательством», «вражеской» и «антинациональной» позицией, «не патриотизмом» и многим иным в подобном же, весьма характерном роде. Ведь укрепление, последовательное утверждение хрестоматийно фашистских идей и манипуляций, принципов отношений политической власти и общества, не могло не дать плодов и вот — современное израильское общество и режим Нетаньягу по истине могут быть изучаться как эталон фашизма в его становлении и структуризации, превращении в господствующую модель национального существования. И вот — программное разжигание параноидальных страхов и вражды, замыкание политики в русло установки «борьба на уничтожение» и «мы или они», риторика о «предателях» и «пятой колонне», откровенные гонения на оппозицию вплоть до официально публикуемых, побуждающих к насилию и расправе списков «чужие среди нас», формирование патриотической сплоченности и истерии лояльной режиму массы дает предсказуемые плоды. Более нет никаких барьеров, чтобы проливать реки крови — патриотичная и настроенная на защиту собственных интересов масса, одобрит с улюлюканьем и не содрогнется, объявит врагами тех, в ком еще живы совесть, критический разум, сострадание и общечеловеческие ценности, хотя бы простая прагматическая трезвость, безжалостно говорящая, что непреодолимые стены ненависти и крови есть путь в бездну, а провозглашенная война на уничтожение, несмотря на «силу армии» и патриотическую сплоченность вокруг целей и национальной воли, может привести к страшным и неожиданным результатам. Актрис и композиторов, писателей и режиссеров, с творчеством которых судьба страны, ее международный имидж и авторитет, в течение десятилетий связаны кажется неразрывно, подвергают публичному остракизму и угрозам расправы. Патриотичные и настроенные на борьбу за «землю предков» подростки, дети известнейших раввинов, следуя духу и закону религии, постановлениям и книгам их отцов, вылавливают и в качестве расправы возмездия сжигают заживо подростков арабских, сообщество их «национально» мыслящих сподвижником с яростью и одобрительно поддерживает, а потом дважды сносит стихийно установленный «леваками» мемориал на месте трагедии, тем самым показывая, что подобные установки, настроения и деяния всецело желанны ему и морально оправданы. Установка «мы или они», на открытое и непримиримое противостояние с арабами внутри и вовне, очевидно гибельна и бесперспективна, ведет в тупик и скорее всего — вообще к пропасти, спасение лежит лишь возвращении к горизонту сосуществования и поиску его формата. Ведь как бы ни были сильны определенные идеологические, общественные и религиозные настроения, отстаивающие таковые политическая воля и патриотическая сплоченность, они всецело химеричны и им никогда не дано будет стать реальностью, как не потрясай тенью жертв Холокоста, замученных на алтаре фашистских манипуляций с толпой, нацистских и нигилистических страстей. Однако — именно она, а так же возведение «окопов» и «линий защиты» между гражданами внутри страны, программное противопоставление арабского гражданского анклава как «врагов», радикальная непримиримость в отношениях с палестинцами, отказ от сосуществования и нацеленность на продолжение оккупации в бесконечно возможной плотности времени и с перспективой выдавливания и гегемонии, превращены в национальную идею и основную канву политики, вокруг подобного сплачивают общество, а нелояльность и критичность отождествляются с «предательством» и «антипатриотизмом». И вера в победу, однажды возможное политическое торжество таких установок и настроений — «трансфер», изгнание, национальная гегемония на всех исторических землях или что-то подобное, становится духом времени и общества, а обоснованное ею противостояние в русле оккупации, поселенчества, ополчения на внутренних врагов, режима апартеида и бесконечных волн подавляемого кровью террора — в инструмент достижения цели, временно-постоянное положение вещей и фашистский формат существования общества. Лояльность и яростная приверженность подобным установкам и настроениям отождествляется с единством вокруг «национальных интересов», однако на деле под таковыми понимаются лишь химеры и священные коровы определенной идеологии, от подлинного блага страны и нации весьма далекие. Всё это в конечном итоге зиждется лишь на полном отказе считать соседей и другую сторону конфликта обладающими какой-то мизерной ценностью, имеющими право хоть на что-нибудь — мир, жизнь, достоинство, справедливость и свободу, на утверждении их образа как абстрактного, коллективного и непримиримого врага на уничтожение. Подобное, запечатлевающее некую изначальную, сущностную неспособность к строительству сосуществования с арабами, глубинно продиктованное идеологией нежелание такового, становится моралью и отождествляется с патриотической лояльностью и сплоченностью. И то ли еще будет, возникает ощущение. Всё это в целом конечно же означает фашизм и деградацию общества в процессах фашизации, его программный отход от либеральных и экзистенциально-гуманистических ценностей, обосновываемый ныне обращением к «галахе», то есть курсом на приверженность религиозно-фундаменталистской и «национально аутентичной» морали. Фактическое положение дел таково, что подобные ценности оказываются несовместимыми с режимом, «статус кво» и тем, что провозглашается единственным залогом и условием выживания и сохранения государства — оккупацией, содержанием миллионов людей в рабстве и подчинении «закону дула». А так же с «сакральными» горизонтами национального будущего и развития — отказом от какого-либо диалога и сосуществования с арабами, их выдавливания и выживания, борьбы «мы или они» и превращением «окопного», временно-постоянного противостояния с арабами внутри и во вне в русле оккупации, «закона о титульной нации», усилением поселенчества и прочего в ее орудие. Ведь недаром же мантра о «невозможности для государства Израиль выжить при демократии», льется отовсюду и неустанно, провозглашается горизонтом национального развития и политических преобразований. И единственным, что может обосновать подобное, является конечно же древняя, пронизанная нацизмом и приоритетностью интересов богоизбранной общности, «национально аутентичная» и религиозно-фундаменталистская мораль «галахи». «При демократии нам не выжить» — это касается фашистского и тоталитарного режима внутри, формирующего монолитность и сплоченность общества вокруг его установок и подавляющего любого рода оппонирование (отсюда в «предателей» и «пятую колонну» превращены в равной левые партии и общественные движения, интеллигенция, полтора миллиона арабских граждан и т.д.), попыток окончательного разрушения институтов некогда строившегося в этой стране, цивилизованного и либерально-демократического общества, но еще более затрагивает оккупационную и апартеидную, преследующую целью «выдавливание» и превращенную во «временно-постоянную» политику по отношению к палестинцам. Внутри это национальная сегрегация и узаконенность превосходства в правах «титульной» нации, грозящая стать репрессиями и очевидно означающая подавление оппонентов риторика «внутренних врагов», патриотическая истерия и сплоченность общества вокруг режима, гонения на свободу слова и общественно-политического оппонирования, иначе не сохранить прочности «национально ориентированного» режима и позиций лояльного ему общественного большинства, а вовне — оккупация и «право автомата», умножение поколений, выросших в атмосфере унижения, бесправия, ненависти и льющейся по прихоти или оперативной необходимости крови. Только в таком формате и подобном русле внутренней и внешней политики, израильское государство и общество, как это предполагают и утверждают, могут выжить и продолжить существовать. И не желают задать простого вопроса — что же есть суть, мораль и сознание, культура и идеология, реалии и политический способ существования общества, которое «не может выжить при демократии», сохраняя приверженность экзистенциально-гуманистическим ценностям и тем правовым нормам демократии и либерализма, которые таковые оберегают и воплощают? И вопрос еще более простой и безжалостный — а нужно ли это общество в принципе? И вот — статистика последней операции в Газе воочию показывает результат господства правофашистской идеологии и движимого ею режима, их все более углубляющегося влияния на общество, его сознание, установки и мораль. Как и всегда в подобных случаях, наибольшую тревогу вызывают даже не конкретные политические свидетельства фашизации, не характер манипуляций режима и насаждаемых им идеологических установок, а спродуцированное, оформленное в патриотическую сплоченность и истерию состояние статистического общественного большинства, означающее его лояльность и подконтрольность режиму, готовность бить врагов и действовать по приказу, утрату им всякого критического осознания и восприятия реалий, в первую очередь — в нравственном отношении. Ведь риторика «борьбы с внешним и внутренним врагом» дает прежде всего самые повседневные результаты, содрогает именно ее проступающей из этого фундаментальностью в воздействии на статистическую социальную массу. Знаменитой, принесшей стране славу на «Евровидении» певице, уроженке страны йеменских корней, которая создала ратующую за мир, объединяющую жертв террора с обоих сторон организацию, в аэропорту кричат в лицо «предательница», а «левой» актрисе, вдвое старше ее, с творчеством которой сплелась судьба многих поколений, тоже самое, включая угрозы и откровенные оскорбления, пишут в личной почте. Светский диктор иерусалимского радио, неожиданно завершает эфир в преддверии «шаббата» проклятиями в адрес «врагов государства и еврейского народа», кем бы они ни были, лишь выражая этим витающее в воздухе и ставшее нормой настроение. Друзья с тревогой спрашивают, не позволяешь ли ты себе писать и публично говорить того, что они слышат в частных разговорах, а патриотическое большинство разливается ненавистными воплями радости, если состоялась очередная безвинная жертва «акций возмездия». А может ли не быть подобного там, где зам. министра внутренних дел кричит с трибуны Кнесета арабским депутатам, гражданам и уроженцам страны, в земле которой похоронены их прадеды, «что страна делает одолжение, давая им гражданство и паспорта»? Где подобное лишь воплощает общую канву и тенденцию происходящего, а пока проваленная инициатива «национального закона» убеждает, что такая позиция является сутью политики в отношении к арабским гражданам вообще? Фашизм всегда страшит именно как нечто будничное, его воплощениями в реалиях привычной, нормативной общественной повседневности, и «единственная демократия на Ближнем Востоке» свидетельствует это бесспорно.

Так что же в принципе происходит? В чем суть развивающихся на глазах событий и процессов?

Очевидна и хрестоматийна по «симптоматике» фашизация общества и государственной власти. Истоки ее понятны — безраздельное пятнадцатилетнее господство правой идеологии и несущего ее режима дает о себе знать. Современный израильский фашизм, при всей «классичности» его истоков и установок, связей с европейским фашизмом 30-х годов, вместе с тем конечно же имеет глубокие традиционно-религиозные, которые, на уровне определяющих идей, проступали в умах и душах даже внешне якобы совершенно светских деятелей правых организаций периода «государство в пути», а дальнейшее, мощнейшее и глубокое срастание правой идеологии с «восточными» слоями населения, религиозным фундаментализмом и поселенческим движением, лишь засвидетельствовало и развило этот факт. Опорой фашизации общественно-политической системы безусловно служит массивная репатриация из стран бывшего СССР — русскоязычные граждане как правило приносят свойственную их ментальности и культуре идеологичность, тоталитарность сознания и установок, радикальную нетерпимость к арабам и приверженность «национальной» (по сути фашистской) риторике. Тенденции религиозной фундаментализации общества, год от года набирающие силу, в целом становятся почвой для укрепления классического фашизма. Ведь «камнем преткновения», в отношении к которому фашистский общественно-политический режим требует ныне беспрекословной лояльности, являются две исконные для «правой» идеологии установки — «неделимый еврейский Израиль от моря до Иордана» и «мы или они», во первых — исключающие возможность сосуществования и вменяемого решения ситуации, нахождения к этому путей, а во вторых — сросшиеся с религиозными представлениями и обретшие в этом последнюю степень радикальности. Вот эти установки де факто превращены г-ном Нетаньягу в долгосрочную национальную политику, для которой «правое» общественное большинство, поверх клоунады воровства, коррупции и персонального политического выживания, неизменно дает ему мандат. Ведь сколько бы господин Нетаньягу не изображал готовность к миру и не сетовал, что радикальность иной стороны является единственным на пути к тому препятствием, факты прямо противоположны — проводимая им политика, мандат на которую дан ему образующими большинство правыми радикалами и центристами, подразумевает «единый Израиль», исключает возможность какого-либо полноценного сосуществования с арабами и создание палестинского государства. Более того — в ее основе лежит фундаментально, на уровне идеологии и морали господствующее отрицание возможности сосуществования. Такая политика безусловно ведет в тупик и к катастрофе, однако соответствует «священным коровам» религии и идеологии, настроениям политически лояльного большинства и в конечном итоге — отстаивается классическими методами, риторикой «борьбы с врагами» и истеричной патриотической сплоченностью в оной. Пропаганда обычно провозглашает «правую» гегемонию в настроениях общества неискоренимостью арабского террора и крахом надежд на мир. Нет более обратного от истины. Политика мира программно и последовательно отрицается на основании исконных, обретших религиозно-поселенческий антураж идей национальной гегемонии, монолитности и гомогенности «от моря до Иордана». Попытка срыва ословских соглашений и их этапного воплощения, была предпринята почти моментально, и речь идет даже не об убийстве Рабина. Все помнят пламенную речь «ястреба», которую в 1996 году, победивший Переса Нетаньягу произнес в зале ООН, словно цитировавшую труды Жаботинского, секретарем которого служил батюшка вождя нации — никакого палестинского государства, никакого сомнения в неделимости «святой земли предков». Всё это было произнесено во власти идеологических установок и претензий «правых» общественно-политических слоев и сил и в то время, когда надежды на мир и сосуществование казались целиком реальными, и конечно же — с целью ословские инициативы обрушить. А кроме того — подразумевало тупиковость нынешней ситуации, ведь невозможно ни реально создать национальную гегемонию на землях «от моря до Иорадана», учитывая три миллиона палестинского населения, ни аннексировать территории и попытаться создать с ними государство равноправных граждан. И вот — поселенческое движение и его развитие становятся поступательной и фактической аннексией палестинских территорий, уверенно и в плоскости реалий убивает возможность создания палестинского государства, но при этом исключен и какой-либо проект равноправной гражданской и политической интеграции арабов в рамках единого государства. И потому — временно-постоянный характер оккупации и апартеида превращается в условие выживания государства, что в рамках демократии и верности правам человека невозможно, как уже сказано. И вот — в права вступает не просто фашистский в его политике и ключевых установках режим, а страшная и извечно свойственная подобным режимам мораль, требующая обосновать и оправдать такое положение вещей, поместив благо нации и государства над экзистенциально-гуманистическими ценностями, попросту нигилистически низложив их. В 2000 году Ариэль Шарон, взойдя на Храмовую Гору, спровоцировал падение левого правительства Барака и вторую интифаду и сделал это с одной целью — не дать реализовать мирные инициативы и привести к доминированию правые общественно-политические силы. В этой стране нет проблемы «безопасности» и «арабского террора», как это извечно и лицемерно утверждается. Здесь есть проблема судьбы территорий с многомиллионным, аутентичным арабским населением, которая словно в карты разыгрывается во власти религиозно-эсхатологических и идеологических приоритетов и посягательств с израильской стороны забора. Здесь есть лишь нежелание и неспособность сосуществовать с арабами в рамках одного или двух соседних государств, на едином историческом пространстве — глубинные, заложенные в самом фундаменте сознания, морали, культуры и идеологии, установок и приоритетов общества. И решающую роль в этом играют как более поздние религиозно-фундаменталистские идеи и общественные слои, так и «традиционно сионистские» идеологические установки. Ведь те же самые силы поселенческого и религиозного радикализма, которые объединились ныне в партии Бенета и позволяют Нетаньягу оставаться у власти, яростно и непримиримо отстаивают «священный и неделимый Израиль от моря до Иордана», исключают саму идею возможности палестинского государства. Более того — буде бы «полевел» Нетаньягу и всерьез вынес проект мирного соглашения и создания оного, тот немедленно бы потерял мандат и «правое» в установках большинство привело бы к власти кого-то другого, способного отстоять его интересы и приоритеты. Ведь те же самые идеи, еще лишенные ореола религиозного фундаментализма и радикализма, связанные лишь с фашистским и ультранационалистическим характером идеологии и движения сионизма как таковых, в 1967 году привели к оккупации территорий, всецело укладывавшейся как проект в характер политических процессов и тенденций. Здесь есть лишь глубинные, исключающие сосуществование с арабами противоречия в модели идентичности и взгляде на государство, а так же обоснованные правой идеологией и религиозным фундаментализмом претензии на святыни и территории, национальную гомогенность на историческом пространстве. Ведь дело конечно же не в «терроре» и «безопасности», а в удельном весе религиозных и идеологических радикалов, неуклонно становящихся большинством или трансформирующим настрой и установки оного, а так же тех претензиях на исторические территории и национальную гегемонию, гомогенность и монолитность в их рамках, которые были предъявлены чуть ли не столетие назад. Здесь есть лишь борьба идеологий, связанных с ними моделей идентичности и общественно-политических парадигм, одна из которых исключает сосуществование по сути и в принципе, неуклонно доказывает это в ее историческом торжестве, вторая же, исторически пришедшая к идее и концепции сосуществования, по этой причине отвергаема большинством и терпит крах. Формат сосуществования, мораль и идеология сосуществования, соответствующая этому установка на терпимость и примирение, делающее означенное возможным модель общественно-политической и национальной идентичности — таков единственный путь к будущему и спасению, однако по глубинным, давним и объективным причинам это невозможно. И к данному очевидно — «правой» радикализации общества и политикума, а так же углублению процессов религиозной фундаментализации, добавляется еще одно и очень печальное.

Установка «мы или они», то есть колонизаторские претензии и стремление к национальной гегемонии на исторических землях — вот, что вместо поиска путей, формата и возможности сосуществования, изначально было дано в движении сионизма как в правом, так и в левом крыле оного. В правой и тяготеющей к традиционно-религиозным истокам версии сионизма, всё это обрело с течением десятилетий глубину и радикальность, в то время как левое «государственническое» течение, от его советского по типу, социалистического и обладающего чертами тоталитарности характера, стало эволюционировать в сторону подлинного либерализма. Однако практики этнических чисток, события Накбы, спровоцированное бегство-изгнание арабского населения в борьбе за паритет, пафос радикального национализма и державничества, почти советской тоталитарности и общественной сплоченности, оккупация территорий и т. д. — всё это было и во времена безраздельного господства левых. И даже в эти времена реальный статус арабских граждан был далек от того, который позволил бы им ощущать страну своей и быть для еврейского анклава по истине равноправными собратьями и согражданами — как конечно же должно в нравственно здоровом и созидаемом на принципах либерализма и политической нации обществе. Рискнем утверждать, что в самых основах идеологии и национальной идентичности общества, во взгляде на государство и его «национальный» характер заложено нечто, что не позволяет сосуществовать с арабами в русле прочности, равенства и либерализма ни внутри, ни конечно же вовне, на пространстве исторических земель. С самого начала во главу угла ставился «национальный» характер государства с тенденциозным взглядом на него и национальную идентичность в принципе, а сопутствовали этому указанные претензии на колонизаторство и национальную гегемонию. Еврейское поселение на территории Османской и подмандатной Палестины, изначально утверждало себя вопреки принципу сосуществования, пренебрегая им, вопрос «мы или они» был поставлен в истоках и по самой сути проекта. Движение и идеология сионизма возникли как историческая попытка сформировать «светскую», альтернативную религиозно-традиционной модель национальной идентичности и существования народа в принципе — через политический и идеологический аспект, приверженность идее строительства «национального государства», что не могло не привести к «идолизации» во первых самого государства, так внятной ощущаемой и по сей день в качестве чего-то, культурно и ментально по истине глубинного, во-вторых же, специфически поставленного «национального вопроса», сохранившего решающее значение. Всё это, в сочетании с масштабнейшим влиянием социалистических идей, не могло не привнести в практику и мораль сионистского строительства ключевых моментов тоталитарности, приоритета всеобще-коллективных, национальных и «державнических» целей над ценностями экзистенциально-гуманистического порядка — ощущаемых доныне, подчас непроизвольно заставляющих провести параллели между советской и «оригинально израильской» действительностью, превратившихся с гегемонией правого режима Нетаньягу в политику откровенного фашизма. Радикальность даже в «левом» крыле движения дилемм национальной судьбы, национальной идентичности и сопричастности (пусть даже в альтернативном религиозному варианте), фундаментальность вопроса о «национальном характере» государства, ныне программно разрабатываемого и превращаемого в практику фашизма, были по-видимому тем, что изначально и по сути делало невозможным строительство политической и полиэтничной нации, равноправное и полноценное сосуществование с арабами. А далее — не удачность попытки найти светскую модель идентичности, так и не произошедшее отделение религии от идентичности нации и существования государства и общества, последовательные процессы укрепления правофашистской идеологии и ее срастания с религиозным фундаментализмом, который на исторических землях обрел небывалую силу и по истине дышащую ожившей древностью органичность, превратили неспособность к сосуществованию в его подобное национальной идее и ставшее нормативным для общественного большинства нежелание. В Израиле безусловно есть люди и общественно-политические силы, стремящиеся к сосуществованию и программно ратующие о нем, видящие арабов и евреев внутри — единой нацией и равноправными детьми одного гражданского дома, а вовне — сумевшими прийти к миру и согласию соседями. Такие есть среди «восточных» и «ашкеназов» — людей, при всей разности судеб, биографий и культурно-этнических истоков, объединенных либеральным и общечеловеческим сознанием, верностью гуманистическим ценностям. Проблема в том, что число этих людей, под властью пропаганды и манипуляций режима, объективных социо-культурных и политических процессов, уверенно стремится к нулю. Такие во множестве есть среди арабских граждан страны, год от года всё более и более стремящихся к политической активности и интеграции, однако — именно по этой причине позиционируемых в качестве «врагов» и угрозы «национальному характеру» государства. Есть что глубинное в сознании, идеологии и культуре, морали и установках израильского общества, связанное вот с этим пресловутым «национальным характером» и болезненной гипертрофированностью «национального вопроса» и дилемм национальной судьбы вообще, что делает невозможным ни сосуществование с арабами внутри и вовне, ни строительство современной нации — политической и приверженной либерализму и экзистенциально-гуманистическим ценностям. Дышащая древним и системным нацизмом религия, так и не отделенная от культуры и идентичности нации, общества и государства, безусловно служит силе тонов нацизма во всеобщей жизни и становлению фашистских общественно-политических реалий, неуклонно подпитывает классический, политико-идеологический фашизм и его установки, придает таковым основания. Ведь даже те правые политики, которые не соблюдают традиции и формально являются светскими, не утомляются обращаться к сакральным идеям и в особенности в последнее время все более стремятся демонстрировать верность «галахе». Фашизм и религиозный фундаментализм, оправданные моралью Торы и «галахи» оккупация и апартеид — таковы теория и практика национального будущего, официально рисуемые режимом господина Нетаньягу и его идеологами. Причем эволюция израильского фашизма от классического и политико-идеологического в сторону традиционализма и религиозного фундаментализма, является сущностной и необратимой — в религии и ее морали правофашистская идеология находит обоснование и оправдание собственным установкам. И нападки на «левых» совсем не случайно оказываются атакой на и без того малочисленные остатки светского, либерально-демократического в сознании, ценностях и установках анклава. Играют роль конечно же особенности культуры и ментальности определенных секторов новых и более старых эмигрантов, выходцев из восточных стран и русскоязычных. Однако, рискнем утверждать, что исключающие сосуществование моменты фашизма, вмещаемого в это понятие радикального национализма и культурной нетерпимости, были заложены в самых основах проекта «национального» по характеру государства на исторических землях, в гипертрофированности и фундаментальности в идеологи сионизма «национального вопроса» и дилемм национальной судьбы и идентичности, которые ныне выходят на первый план. Столп израильской песенной культуры, г-жа Наоми Шемер, из старого сионистского поколения, с ее «исповеданием нации и государства» и «мир без еврея — пустыня», была ничуть не меньшей фашисткой, нежели нынешний министр образования Бенет, запрещающий к изучению роман о любви араба и еврейки. Это в историческом отношении опять-таки не уникально — еще не было идеи «национального» в ограниченно-тенденциозном и этничном понимании термина государства, реалии и политическая практика которого не оборачивались бы тем или иным уровнем фашизации и тоталитарности, междувоенная Польша может служить тому внятным примером. По всей вероятности, могучие ростки фашизации, нигилизма и тоталитарности, низлагающего экзистенциально-гуманистические ценности «державничества» и «приоритета коллективных интересов», заложены в как таковой концепции «национального», в этно-национальном плане гомогенного и монолитного государства и общества, над всем ставящего дилеммы национальной идентичности и судьбы. Очевидно в любом случае, что утверждение эти ценности находят лишь в моделях политической нации и либерализма, возносящего права и свободы личности и гражданина на любыми модификациями «национального вопроса» и дилеммы блага и интересов этно-национальных групп. Там, где нация мыслится не сообществом равноправных граждан, а монолитной в плане идентичности этнической группой, процессы фашизации и тяготения к тоталитарности политических реалий по всей вероятности неизбежны. Равно как и там, где над всем поднимаются дилеммы национальной судьбы и архаичной в ее концепции идентичности.

А настоящий вопрос только один… по сути и со всех сторон кантианский — как жить и оставаться человеком в стране, которая вместо содрогания перед статистикой убийства боле пятисот детей за пару недель, разражается дающей «карт бланш» и заглушающей чувство вины патриотической истерикой, одобрительно шипит на сожжение заживо арабского подростка и разрушение на месте трагедии мемориала с надписью «тут был совершен самый не еврейский из всех возможных поступок»?..

май 2015

ВРЕМЯ БЛАГОСЛОВИТЬ, ИЛИ ПОСЛЕ ВЫБОРОВ…

Бывает же такое счастье — посередине рабочего дня любимая работа, сохранив за тобой причитающееся, оставляет тебя в одиночестве в центре Иерусалима, сказав, что сегодня в тебе не нуждается… И о чудо, часы, которым суждено было пролететь, промелькать в суете и спешке, внезапно начинают принадлежать тебе и сочиться по капле, чуть ли не посекундно, смакуемые тобой как дорогое французское вино… Позавидуйте мне — сижу в парке Независимости, надо мною весеннейшее солнце, ноздри успокаивает прохладный и полный влажных ароматов воздух, вокруг сочная зелень, а ко всему этому — слушаю любимейшее из Рубинштейна… Короче — райские мгновения… совсем не плохое начало трудовой недели. Напротив меня неторопливо копошатся рабочие, уже многие годы, как муравьи, кропотливо и терпеливо возводящие Музей и Центр Толерантности имени Симона Визенталя… На фоне последних событий, откровенно говоря, сообщающая об этом огромная вывеска ощущается как насмешка… Сижу в том месте, где на границе парка располагается уже многие годы школа для детей, больных каким-то синдромом, по моему — глухонемых… Поскольку болезни и страдания не сведущи, как правило, в еврейской традиции и вопросах «кошерности», не разбирают между «гоями» и «своими», арабами и евреями, иудеями и иноверцами, то из дверей школы периодически выходят с ватагой детишек еврейские мамаши наряду с мамашами арабскими, одетыми традиционно и улыбчивыми, как и всякая мамаша в мире при виде собственных дорогих чад. Пухлощекие арабские детишки, держась за надежную родительскую руку, топают, так напоминая детишек марроканских или йеменских евреев, с любопытством вертя головами по сторонам… Но думается и чувствуется мне, невзирая на пасторальную картину, увы — далеко не благостно… Какое же счастье, что я плохой еврей, очень плохой израильтянин и еще худший патриот, и не вижу в молодых арабках и их детях ни «единящихся врагов государства», как призывают к этому верховодящие нами циничные политиканы, ни своих «личных» врагов, как с точки зрения патриотического большинства их должен ощущать всякий порядочный еврей… И тянет меня переиначить традиционные формулы. Благословен ты, бог мой, тайна мира и духа человеческого, создавший меня человеком и личностью, открытым всякому другому как своему человеческому брату! Благодарю тебя, что невзирая на проведенные в этом кровавом болоте многие годы, ты не лишил меня способности любить, не путать ненависть с благочестием, видеть в других людях не «врагов» или «наших», не «своих» и «инородцев», а неповторимость судьбы и существования, таинство Человека… Что посреди шабаша экзальтированной толпы, ты не лишил меня ни ясности самосознания, ни мужества быть собой, ни решимости доказывать себя так, как того требуют обстоятельства, здесь и сейчас…

март 2015

ОБ ОДНОЙ ФОТОГРАФИИ С МЕСТА СОБЫТИЙ

Как бы не хотелось автору публикации, Леониду Рабину, с чистым сердцем рассказать посетителям его сайта, что эта фотография — привычный палестинский «фейк», даже он признает, что она соответствует событиям, и пытаясь хотя бы интерпретировать ее более менее лояльно, сообщает немало интересных подробностей… Например, что «жители форпоста, известные своим экстремизмом, привычно перекидывались камнями с палестинцами», а так же и то, что фотограф «Иедиот Ахронот» действительно заснял двух палестинцев, загораживающих полицейскую в тот момент, когда в нее летят камни… К одному из палестинцев полицейская стоит как раз тем боком, на котором висит оружие, однако — кажется, что чувство опасности она испытывает более по отношению к тем, от кого палестинские крестьяне ее загораживают… В связи с этим вопрос. Не далее, как неделю назад был принят закон, предусматривающий минимальное наказание за метание камней — десятилетний срок тюремного заключения. Закон, конечно же, был принят специально под арабскую улицу. Могу предположить, что вереница молодых арабов, арестованных за это преступление, уже по дороге. Тут перед нами заснятый факт преступления, тем более тяжелого, что камни летят в представителя полиции при исполнении обязанностей, и события такие, как понятно — привычны. Ну, и где же суровость фемиды? Или может быть в этой стране существует некая «национальная градация» в применении действующего законодательства и представители «титульной» нации вовсе не собираются подвергать своих «собратьев» тем же наказаниям, которые в законе прописаны якобы «для всех», а на деле — для национального меньшинства или оккупированных, которых нужно удерживать в повиновении? То есть это конечно именно так и давно, из самых истоков еврейского и демократического государства, вопрос риторичен, и тем не менее. Но почему же тогда наши политики начинают брызгать слюной, когда им периодически указывают на родственность политической системы Израиля с апартеидом? Казалось бы — закон есть закон, его просто нужно выполнять… К тому же я не понимаю, почему фанатики в кипах, швыряющие камни в полицейских — это меньшие подонки, чем фанатики в куфие, швыряющие их в иерусалимский трамвай? Нынешнее состояние умов таково, что если бы какого-нибудь «ингера» или «фельда» арестовали за метание камней, подвергли суду и вынесли прописанное в законе наказание, то вся патриотическая общественность раздалась бы визгом относительно «антисемитов, которые правят страной» и «да что же это делается», «ну швырнул мальчик камешек в полицейского, так что же ему за это — жизнь ломать???» При этом буде за подобное был бы арестован какой-нибудь арбуш из Восточного Иерусалима, сердца и речи были бы полны мстительного и справедливого удовлетворения, мол закон суров и справедлив.. Хотя уже сейчас, как правило, попытка швырнуть камень в солдата или полицейского заканчивается либо тюрьмой, либо увечьями, либо — и очень часто — убийством. Ну, а слова, которыми русскоязычный израильский журналист завершает статью, с избытком проясняют дух израильской «правизны» — фашиствующее слабоумие…

июль 2015

О МЕСТНОМ БЛАГОЧЕСТИИ

После потрясших страну в конце прошлой недели жестоких терактов, одного — против представителей гомосексуальной общины, второго же — против жителей палестинской деревни, глава оппозиции Ицхак Герцог потребовал объявить вне закона две ульранационалистические, религиозные огранизации — ЛЕХАВА и ЛА ФАМИЛИЯ. Вчера Служба Общей Безопасности Государства Израиль официально объявила о том, что доказательств и причин для такого шага нет. Сегодня была обнародована относящаяся к последним дням запись беседы главы организации ЛЕХАВА. Во время семинара, в котором тот участвовал, по-видимому был поднят вопрос о произошедшем месяц назад сожжении старинной церкви Хлебов и Рыб на побережьи Кинерета, и главе ЛЕХАВЫ был задан вопрос — «ты и вправду считаешь, что нужно сжигать христианские церкви?» Ответ — «это не я, это РАМБАМ так считает, ты что собираешься спорить с Рамбамом?» Вопрос — «мне не важно что считает РАМБАМ, мне важно что ты об этом думаешь?» Ответ — «конечно же да, это же РАМБАМ, конечно да». Спрашивающий — «что, не расслышал»? Ответ — КОНЕЧНО ЖЕ ДА.

Главное у нас — чтобы для бесчинства существовало соответствующее благословение и творилось оно не от своего имени, а потому, что так должно, по завету благочестивых предков и их мудрецов…

Это к вопросу о том, действуют ли в этой стране полоумки-одиночки и маргинальные подростки, или террористы «кошерного» разлива пестуются и формируются в очень определенной религиозно-националистической среде, в ней получая установки для действий… Но дело не в этом… Один мой благочестивый друг сегодня написал, что «в этой стране правят бал антисемиты»… Так я скажу — если вот это тождественно слову «еврей» (по счастью, это тождество верно далеко не всегда) то антисемитизм в этом случае превращается в минимальное правило хорошего тона, в некую обязанность для порядочного человека. Если это «мои святые истоки», которым я, как чистопородный еврей (клянусь — многие годы назад в главном рабануте мною получено свидетельство о расовой полноценности) должен быть верен, и подобное есть «патриотизм» и «любовь к собственному народу», которых требует от меня гражданство, то… то я считаю более моральным стать «иваном, не помнящим родства». То я искренне заявляю — я космополит, моя родина — мир божий, а дом — звездное небо… И с этой полоумной мразью я лоно судьбы и пути делить не собираюсь.

июль 2015

О СИРИЙСКИХ БЕЖЕНЦАХ

Как говорится — чего только не попалось мне на глаза в сети за последние несколько дней в связи с проблемой сирийских беженцев… И сальные анекдоты про мусульман, мочащихся под кресла в театре (помочиться на донателловские двери баптистерия они, как известно всем, приезжают специально), и «все они звери с джихадом в голове», и «все они террористы» и «посмотрите, во что они превратили по пути парки и туалеты», и «Германия с Австрией, страдая комплексами и чувством вины, ставят на грань катастрофы всю Европу» и «Европа больна гуманизмом так же, как гомосексуальностью» — в версии «барина Киселева» (не того, который сволочь, а того, который хороший, правильный) именно гомики занимаются в Германии прокламацией всем опостылевших гуманистических принципов, согласно которым беженцев нужно принять… В общем — принципиальная проблема как рентген просвечивает нутро и выставляет под свет лучей всю слегка прикрытую образованием и тв-налетом цивилизации гниль… Люди призывают друг друга к голосу разума как к той силе, которая призвана и способна задушить химеру совести, милосердия, сострадания… И тут память, хочешь или нет, начинает погружать тебя в длиннейший поток ассоциаций и образов, самых разных… вспоминается…

В 1988 году, после страшного армянского землетрясения, стершего с лица земли десятки городов, волна беженцев, запнувшись о Краснодар и Ставрополье, чуть растеряв свою силу в Мин. Водах, Пятигорске и Ростове, обрушилась на Донбасс, и многие тысячи армянских семей — шумных, многодетных, совсем других и приехавших без ничего, ибо все осталось погребено под руинами, осели в моих краях… Казалось бы, если следовать новомодной логике, то Донбасс очень уж далеко, почему бы было им не остаться в пределах собственных республик — поднимать их из руин, или не удовлетвориться пределами Кавказа и Северного Кавказа, которые им ближе, как подумает всякий, и цветом кожи и волос, и культурно? Потом потянулись жертвы многочисленных национальных конфликтов, вспыхнувших под развал СССР, и тут уж были не только армяне, а и азербайджанцы, турки-месхетинцы, осетины, абхазцы… Они облюбовали целые города на Донбассе, изменили их облик… И нищий, тонущий в бандитизме и крушении всех социальных и промышленных систем Донбасс начала 90-х годов, переварил и приютил всех, для всех стал домом, и по соседству селились и жили те, кто на родине резали и варили друг друга в котлах…

Наверное, сказалось тогда «проклятое» советское, тоталитарное воспитание, как самый страшный грех представлявшее попытку принизить жизнь, достоинство, судьбу и личность человека по причине его национального происхождения… По крайней мере — такова была официальная маска общества и его морали… Но не тогда ли мы становимся людьми, когда так заигрываемся в мораль, совесть и идеалы, что роль становится сущностью или по крайней мере проникает куда-то внутрь, глубже лица и осознанных правил поведения в социальной среде?..

И еще вспоминается… как сотни тысяч с трудом выживших в резне 1915 года армян наводнили тогда в общем патриархальную, изысканную Францию, чуждую инородному говору и нефранцузским привычкам… И как вслед за ними, через каких-то 7 лет, в Европу потянулись их мучители — турки, приглашенные немецким правительством… Европа, как говорит Быков, «переварила и накормила» и их…

Вспоминается так же, что когда наше оборванное курдско-марроканское быдло в 48 году стало заселять брошенные арабами дома в иерусалимской «мошава германит», там находили рояли ручной работы… Потому что у арабской знати тех времен была традиция, поведшаеся с начала Британского Мандата — учить детей в Европе, приобщать их западной культуре, и играть на рояле для арабских девочек было правилом хорошего тона… И ту европейскую культуру, которую стремились забыть и переплавить в «сионистском котле», дети состоятельных палестинцев привозили в иудейские пески и горы из европейских столиц и университетов…

Вспоминается, что вообще-то, в большинстве самых ортодоксальных мусульманских стран существует и интеллигенция, и развитая литература, философия, социология.. и театр… и самобытная традиция арабской оперы… И изумительный, самобытный кинематограф — например в Афганистане, Иране, Египте… Что кинематографисты мусульманских стран куда как чаще берут гран-при самых известных и престижных кинофестивалей, нежели «благочестивые носители и защитники западных ценностей на ближнем востоке»… И вовсе не из-за всеторжествующего антисемитизма, увы… И еще — что 80 процентов тех античных текстов, которыми как основополагающим достоянием мы обладаем сегодня, дошли и сохранились, пережили средневековое европейское мракобесие только благодаря арабским переводчикам, философам, комментаторам и переписчикам, тщательно оберегавшим их… Что половина звезд французского кино имеет арабские корни… Что по числу лиц с высшим образованием ни Аравия, ни Иран, ни Сирия, ни Иордания не уступят странам Европы… И понимается, что дело тут вовсе не в «беженцах» которые, как говорят, может «вовсе и не беженцы»… И не в «экономическом бремени», не в опасении «культурных различий» и «поглощения»… Дело в том, что древние, ксенофобские инстинкты, ненависть к «чужому» продолжают как магма постоянно тлеющего вулкана жить в человеческом подсознательном, невзирая на любое образование, воспитание и т.д., а христианское, экзистенциальное сознание всечеловеческого братства людей, открытости всякому другому как личности и своему человеческому брату, единому с тобой в его судьбе, остается мечтой, дымкой, идеалом мессианского времени, неудобным для социально-политических реалий камнем преткновения, обойти который требует прагматизм, опасной для процветания групп и государств иллюзией, на которую пока еще не решаются покуситься и ополчиться излишне откровенно… пока…

сентябрь 2015

О ДРАМЕ ВОКРУГ ПОСОЛЬСКОГО НАЗНАЧЕНИЯ ДАНИ ДАЯНА

Как говорится как в старом анекдоте — либо наденьте трусики, либо снимите крестик… Однако, левый эстеблишмент, длительное время пренебрегавший обращением к «русской улице», не знает советского еврейского анекдота с бородой. А жаль.

В последнее время наши так сказать «левые» и «центристы-либералы», ощущая умонастроения большинства и опасаясь потерять в его глазах имидж на волне ура-патриотической риторики, заигрывают с оным и совершают театральные жесты, призванные показать их национал-протекторатную и «патриотическую» ориентированность… что само по себе аналогично с современной Россией и в целом очень симптоматично относительно общего состояния реалий и настроений. Месяца с два назад они присоединились к ханжеской истерике, развернутой правительством против отчета ООН, в котором государству Израиль ставилось на вид чудовищное к-во детей-жертв военного конфликта в Газе… То есть, как бы речь шла о сухом и безжалостном языке статистики, верность которой никто не оспаривал — 540 детских трупов за 6 недель боевых действий, кажется так… Поводом для истерии послужило вменение этого в вину, внятное произнесение цифр, на которое, по мнению «патриотических» лидеров страны, никто права не имеет. Тогда, и г-н Лапид, и г-н Герцог, чтобы упаси боже не дать повода назвать себя «национал-предателями», присоединились к риторике «черный день в истории ООН»… Теперь — история с назначением Дани Даяна… Кстати — политика умеренно правых и умеренно ф…х настроений, иногда все же признающего приоритет прав человека и либерально-гуманистических ценностей цивилизации над целесообразностью и эффективностью тех или иных политических решений на местности… Да и сама история совсем не очевидна. Согласно одним источникам, инициаторами дипломатического остракизма Даяна послужили старые израильские дипломаты левой настроенности, по другим же — сама президент Бразилии, страны, традиционно занимающей в арабо-израильском конфликте позицию «без слезливых придыханий», прозрачно намекнула о нежелательности этой персоны на посольском посту… Как бы там ни было, к голосам аксакалов израильской дипломатии стоило бы прислушаться… Ведь во все самые неоднозначные периоды своей истории, в моменты внешнеполитического кризиса, на наиболее спорных и проблемных дипломатических фронтах г-во Израиль умудрялось разруливать ситуацию в немалой степени за счет дипломатических фигур исключительного ума и такта, образованности, разумной умеренности взглядов и безупречного имиджа… И навряд ли назначение провокативной, где-то даже одиозной фигуры на посольскую должность, поспособствует потеплению и укреплению отношений со страной, исключительно важной и не простой в плане дипломатического и политического партнерства… Вполне достаточно откровенных ф…в на должности министра юстиции и полпреда Израиля в ООН. Но бог с ним с Даяном, не о нем речь… Пугает здесь трусость оппозиционного эстеблишмента, его немедленная готовность и по самым смехотворным, и по принципиальным поводам демонстрировать «патриотизм» и «нашесть» вместо последовательной ценностной и моральной позиции… И приносить немедленные подношения на алтарь националистических настроений, стоит лишь прокатиться рокоту «предатели», «подонки», «пятая колонна»… До смешного — это напоминает попытки российской оппозиции, заигрывая с ура-патриотическим большинством, критиковать тоталитарную власть но при этом одобрять ее имперскую политику в отношении Крыма. Так, дорогие господа, можно забыть и потерять самих себя, превратиться в «ничто», не завоевать уважения политических оппонентов, но при этом потерять уважение и поддержку тех, кому еще не безразлична идея светского, демократического государства, приверженного ценностям западной цивилизации и правам человека. Потому что бог с ним с Даяном и отчетом ООН, речь ведь рано или поздно дойдет и до самых принципиальных вопросов — «национального закона», утраты свободы слова, прогрессирующих тенденций маккартианства и многого иного… Тут уж не пройдут подношения, заигрывания в лояльность большинству, позиция «нашим и вашим». Тут потребуются принципиальность позиции, умение откровенно идти наперекор истерии разогретого манипуляциями большинства, откровенно швырять обвинения и протест в лицо политическим выразителям его чаяний… Вопрос в том, не превратится ли привычка к подношениям к тому времени в характер…

сентябрь 2015

ОСЕННИЙ КАРНАВАЛ СМЕРТИ

Очерки и комментарии наиболее знаковых событий и новостей октября-ноября 2015 года

1

О видео с места подросткового теракта в Писгат-Зееве.

Казалось бы, ничего криминального в поведении оператора съемки нет… Он всего лишь все время кричит этому парню — «сдохни мразь, подохни», после — умоляет полицейских «бить его по голове»… Почему бы, собственно, и нет, а? Парень этот, хоть и тринадцати лет от роду, только что вместе со своим старшим братом тяжело ранил ножом еврейского подростка, тоже тринадцати лет… Как же не излить ненависть… Тем более, если авторитетные раввины предписывают в их публичных высказываниях «избивать по голове уже обезвреженных террористов до тех пор, пока не размозжат им голову» (цитата оригинала). Если премьер-министр государства дает зеленый свет ненависти к арабам, публично говоря, что они не «борются за какие то права», а просто хотят всех нас до единого уничтожить. Правда, за два дня ровно перед этим, два набожных еврейских мальчика, болельщики футбольного клуба «Ха-Поэль» Тель Авив, из ненависти зарезали своего сверстника, болельщика клуба «Маккаби», и оставили его, смертельно раненного, подыхать и истекать кровью посреди парка. Что делать, не даром в психологии и криминалистике существует понятие «подростковая жестокость» и «подростковая преступность». И ни в этом случае, ни в десятках подобных случаев кровавого подросткового насилия с летальным исходом, которые происходят в Израиле ежегодно, никому слава богу не приходит в голову добивать малолетних подонков на месте — их задерживают и доставляют в суд. Точно так же, как никто не торопился линчевать подонков, заживо сжегших арабского подростка в прошлом году. И тех двух еврейских граждан из Димоны и Кирьят Ата, которые в последние дни совершили кровавые нападения на арабов, так похожие на «писгатзеевский теракт», никто конечно же не пытался ни ликвидировать на месте, как арабских террористов, ни линчевать, напротив — немалая часть патриотической общественности в социальных сетях по привычке выражает им широчайшее одобрение. Никто не линчевал подонка-ультроортодокса, который посреди бела дня три месяца назад зарезал 16 летнюю девочку и ранил еще несколько человек. Потому, видишь ли, что его вера и Закон предписывают ему убивать гомосексуалистов. Но когда дело касается преступления, пусть и тяжелого, которое совершил араб — не существует никаких законов, этот человек автоматически лишается каких-либо прав, даже если речь идет о обезумевшем по тем или иным причинам ребенке 13 лет. Подонки еврейского происхождения, что бы и почему они не натворили, как бы ни были их преступления похожи на преступления «проклятых арабов», имеют право на суд и справедливость, и даже на психиатрическую экспертизу, которая докажет их невменяемость и даст им возможность после курса лечения, не неся ответственности за содеянное, выйти на свободу. Подонки арабского происхождения, каков бы ни был их возраст и как бы ни были похожи их преступления на преступления евреев, таких прав не имеют, их удел — уличная казнь. При том, что ивритский заголовок этого ролика не верен — ребенка не убили и не оставили умирать (я имею в виду арабского преступника 13 лет), записанное на камеру говорит само за себя. Жестокость таит в себе надежду на устрашение, а оно — на восстановление порядка. Казалось бы, все логично и справедливо, и гневное благочестие побуждает граждан по всей стране личневать задержанных террористов… Ну, имеют же в конечном итоге евреи право защищать себя и просто отвести душу… Правда, как-то незаметно, непонятно где и на каком этапе, это вроде бы логичное и справедливое, такое понятное вымещение гнева обретает облик обезумевшего звериного варварства… И вот, уже через несколько дней, во время теракта в Бер-Шеве, какому-то идиоту с оружием приходит в голову, что убегающий вместе со всеми от террориста эритреец, на самом деле — араб-террорист, и он не задумываясь стреляет в показавшегося ему подозрительным человека, смертельно ранит его, а озверевшая толпа богоизбранных граждан, наверное — исправно посещающих синагогу, добивает ни в чем не повинного и смертельно раненного человека стульями, попавшимися под руку железяками, наконец — ногами, пытаясь размозжить ему голову, как и предписывают раввины… Паранойя и бесовство ненависти, которые долго и умело взращивались в уме и душах обывателей, в конечном итоге превратились в кровавое безумие реальных событий. Так же, как и десятки других пассажиров, этот человек был свидетелем теракта, испугано искавшим спасения… озверевшая толпа богоизбранных граждан сделала его жертвой страха, превратившейся в составляющую ментальности паранойи, ненависти ко всякому другому… пойдет так и дальше, правительство должно будет внести в бюджет минздрава общенациональную прививку от бешенства… хотя в стране, в которой ненависть к инородцу, иноверцу, оппоненту отождествляется с благочестием и основами национальной морали — навряд ли поможет… Когда же выясняется, что погиб невинный человек, патриотическая общественность успокаивает себя привычными мантрами — что, мол, случилось, ну подумаешь, ошибочка вышла, погиб какой-то «гой» -нелегал и нет причины для левацкого воя… Но вот, проходит еще пара дней и солдаты, патрулирующие транспорт в Иерусалиме, убивают человека, который показался им подозрительным и в ответ на требование предъявить паспорт вступил с ними в препирательство… Они не пытаются обезвредить этого человека в соответствии со степенью его опасности, задержать его, они просто убивают, ликвидируют, казнят его на месте. После выясняется, что убитый — еврей, репатриант из России, солдат боевых частей, ученик столичной «йешивы». Ни в чем не повинный и не представлявший ни малейшей угрозы человек, у которого при себе не было ни пистолета, ни ножа, ни арматуры — ничего. Патриотическая пресса тут же пишет, что этот человек кричал солдатам «я из ИГИЛ» и вообще — производил впечатление человека странного и сумасшедшего, то есть и здесь, при вопиющей сути произошедшего, пытается оправдать его тем, мол, что «никто не дохнет напрасно» и «придурку собачья смерть», сам виноват и попал под руку. Главное — чтобы не возникло сомнений в правильности кинутого фашистским подонком у руля курса на уличные расправы и «праведный самосуд граждан», которые должны стать намертво связанными с режимом патриотической экзальтацией и пролитой кровью. Для наших патриотов нет ничего «ненормального» в том, что в «наисвятейшем» городе на земле, в стране, которая, как это известно — «свет для гоев», на улицах публично, на месте и без суда и следствия убивают пусть даже душевнобольных или «странных» людей… Убежден, что жители Беер-Шевы в массе своей шипят в рукава — в чем проблема, ну, прибили нелегала, так сколько мы от них натерпелись… Убежден, что пристрелившие прохожего солдаты не испытывают мук совести и раскаяния… А на крайний случай, у них есть штатный психолог, на самый же крайний — благочестивый раввин. Тот и другой найдут возможность избавить их от чувства ответственности и мук совести… Дорогие мои собратья и сограждане! Мои патриоты и ревнители традиции предков, истово любящие страну, в которой практика уличных казней случайных, вызывающих подозрение людей, превращена в привычные, повседневные реалии, ни у кого уже кажется ни вызывающие ни ужаса, ни содрогания, ни протеста! Продолжайте «любить родину» и спасать ее в том же духе, потейте и старайтесь! Продолжайте идти в том направлении, когда во имя «безопасности» приемлемо забыть о таких вредных левацких иллюзиях, как «гуманизм», «закон», «права человека» и «демократия». Продолжайте патриотично и благочестиво звереть. Пойдет так дальше — и вы вспомните, что Божественная Тора не запрещает человеку во имя спасения есть мясо человеческих трупов. Закон ведь не запрещает, а что может быть более праведного, чем жить по Закону.

И сколько не лей сарказм — страшно.

Речь идет о том, что принцип национальной сегрегации граждан, откровенно и программно превращаемый правительством Нетаньягу в основную канву политики и процессов в обществе, ныне со всей шокирующей, кровавой очевидностью и брутальностью переносится в законодательно-правовые реалии и нормы, в совершенно конкретные и стоящие жизни десятков людей повседневные события. Ведь всей стране дано наблюдать ныне, что когда одинаковые по тяжести и сути, национально и ксенофобски мотивированные преступления против личности и жизни, совершаются еврейскими и арабскими гражданами, в первом случае происходят просто расправа и казнь на месте или науськанные властями попытки линчей, зачастую заканчивающиеся гибелью вообще сторонних и безвинных людей, причем в расчет не берутся ни возраст подозреваемых, ни степень их опасности, а во втором – соблюдаются принципы законности и справедливости, права подозреваемых на задержание и суд в соответствии с прописанными и жестко установленными процедурами. И содрогают в данном случае конечно же три вещи – сама по себе одобренная, благословленная ибо оправданная властями практика уличных, внесудебных казней и расправ с замешанностью гражданских, не имеющих специальных законных полномочий лиц, откровенная национальная избирательность ее применения, то есть превращение беспрецедентных, попирающих принципы гуманизма, законности и прав человека мер в стредство устрашения и подавления, а так же изначально бывший в этой стране, сохранявшийся многие десятилетия и ныне превращенный в программный и разносторонне определяющий общественно-политическую жизнь принцип национальной сегрегации граждан. Ведь дошло до того, что как в случае с фельдшером Азарией, что военный врач, обязанный спасать жизнь нападавшего для осуществления над ним справедливого и соответствующего законным процедурам суда, просто на месте кончает и добивает его, спокойно и рассудительно, поступает так во-первых – с благославления разжигаемых настроений и превращенных в норму и практику установок, а во-вторых – при одобрении и подельничестве патриотичных, следующих не уставу, закону и праву, но «национальным ценностям» сослуживцев, которые, оценив преступность совершенного деяния, пытаются перед камерами «помочь» и сфальсифицировать оправдывающие таковое улики... И что дальше?..

2

Вот и ответ на вопрос о причинах кровавого кошмара, который происходит. Вот и ответ — вопреки помпезным заявлениям на самом деле всё-таки ПОПЫТАЛИСЬ изменить «статус кво» на Храмовой Горе, и какое бы циничное и продуманное подстрекательство не развернул Абу-Мазен, у него были для этого основания и повод. То есть, пытались «протащить» на Храмовую Гору значительные группы молящихся, и увы — из числа представителей тех же агрессивных, праворадикальных организаций, которые продолжают идеологическое наследие Кагане, поддерживают политику вытеснения арабов, идеологически отрицают возможность сосуществования с арабами в рамках одного государства «от моря до Иордана». Причем эти же организации уже многие годы, с момента восхождения Барката на пост мэра Иерусалима, последовательно вытесняют иерусалимских арабов с их позиций, проталкивая проекты изъятия у них земель под предлогом городских нужд, разрушения их «незаконно построенных» домов и т. д. Так что — спровоцировали. Причем не в первый раз — всё это было и в прошлом году, и вызвало масштабнейшие беспорядки. Тогда точно так же «правопоселенческое» лобби и «фейглинисты» во главе с их дуче кричали на всех углах о необходимости «отвоевать для евреев право молиться на Храмовой Горе», о том, что «пока евреи не могут спокойно молится на Храмовой Горе, они не смогут молиться спокойно нигде» и т. д. Последние слова произнес лично Моше Фейглин в эфире радио, два часа спустя после страшного теракта в Гиват-Шауле, когда кровь убитых еще не успели смыть с пола. Это не помешало ему поставить ботинок на трупы убитых и по следам свежепролитой крови использовать момент для проталкивания своих идей-фикс. Помню, как меня потряс тогда этот откровенный цинизм и нигилизм религиозного фанатика, для которого трагедия произошедшего — лишь повод продолжить пропагандистскую истерику, которая привела к трагедии. Правда, сейчас попытались объяснить это «временными мерами на период праздников», но увы — всякий живущий в этой стране хорошо знает смысл таких слов и тот факт, что не бывает ничего более постоянного, нежели временное. То есть — наши фундаменталисты, из числа партии Бенета и ликудовских «фейглинистов», играющие ключевую роль в формировании правительства и лоббирующие в нем интересы и идеи, спровоцировали арабских фундаменталистов. Проблема в том, что запрет на молитвы на Храмовой Горе представителям не мусульманских конфессий является существенным моментом в пресловутом «статус кво». Кроме того, борцы за право молиться на Храмовой Горе и в самой среде религиозного еврейства являются воинствующими маргиналами, так как для ортодоксов и ультраортодоксов существует давний запрет на посещение Храмовой Горы. Как правило, это группы «идеологического лобби», относящиеся к поселенческому движению и воинствующему лагерю религиозного сионизма. Как известно, этот лагерь на полном серьезе неразрывно связывает контроль над Храмовой Горой и утверждение еврейской государственности, на полном же серьезе мыслит целью строительство Третьего Храма, а значит… ну, понятно… То есть, правительство в очередной раз поддалось давлению радикалов и фундаменталистов, кучки страдающих мессианской паранойей безумцев, позволило им устроить провокацию, кровавая цена которой была, конечно же, известна заранее. Ибо есть многострадальный опыт. То, что Абу Мазен использовал этот расклад в собственных целях и развернул масштабное подстрекательство и разжигание религиозной ненависти — это другой вопрос. Наиболее возмущает то, что прекрасно знали о том, чем это кончится… и все равно это сделали. Все равно продолжают искать пути теснить мусульман с их «последних» позиций, которые равносильны для них принципу «дальше отступать некуда, да здравствуют кровь и террор». Поскольку праворадикалы и фундаменталисты в правительствах Нетаньягу играют ключевую роль, попытки эти будут продолжаться, а значит — следующие волны крови и террора, даже если эта спадет, уже в пути.

3

Отчет о событии:».. солдаты бригады «Кфир», увидев набирающий скорость автомобиль, открыли огонь на поражение…» За рулем автомобиля, как выяснилось, сидела 72 летняя женщина… ее тяжело раненную, доставили в «Адассу», где она, от полученных ранений скончалась… По этому поводу комментаторы новости написали — «ее, тварь, еще и в больницу доставили…» «Когда бог хочет проклясть кого-то, он лишает его разума» — так гласит старинная поговорка. В Иерусалиме застрелили религиозного еврея, бойца боевых частей, эмигранта из Дагестана, которого якобы приняли за араба, собирающегося совершить теракт… Конечно, это в принципе невозможно… Конечно, никто не понесет ответственности за убийство посреди белого дня… А тут — солдаты открыли огонь по старухе, езда которой показалась им подозрительной. Никто кроме нее самой не пострадал, но солдаты заявляют, что была попытка теракта… Мы же должны верить нашим солдатам… Мы же не можем потерять последние остатки веры и патриотизма… хотя любому понятно, что эта женщина была такой же террористкой, как и застреленный, насмерть добитый эритреец в Беер-Шеве, неудачливый дагестанский еврей в Иерусалиме… Просто в этой стране теперь можно убивать… кого угодно, без сомнений и моральных комплексов… просто потому, что кто-то показался каким-то «не таким»… Чья-то старая мать, чья-то бабка и наверняка уже прабабка… статистическая жертва заботы о нашей безопасности… Потом мы будем ужасаться — ах, они демоны, ах, они варвары» — когда кто-то из НИХ, обезумев, рубит еврейских стариков на автобусной остановке… Конечно, когда это по приказу делают молодые солдаты — оно и законнее, и благообразнее… Господи, тебя нет на этом проклятом, вечно кровоточащем клочке земли, на который ведрами проливают кровь, что бы освятить «веру в бога»… Потому что тебя нет в сердцах тех людей, которые начинают их день, поминая твое имя торопливыми губами… Потому что в их сердцах нет любви к человеку, сознания ценности жизни, ценности живущего человека… Потому что в стране, в которой можно безнаказанно убить 12 летнего ребенка за то, что он кидает камни в солдата, где патриотическая мамаша, кормя на кухне такого же ребенка, кричит «правильно, так и надо, государство и власть должны заставить себя уважать», и можно изрешетить 72-х летнюю старуху за то, что она превысила скорость на трассе, нет бога… И быть не может — хоть вы ползайте раком в молитвах, исходите благочестивой пеной у рта и отстройте ваш сранный Третий Храм или выньте глаза из орбит у могилы Герцля под завывание кибуцных маршей… Потому что бога нет внутри вас… Ведь жизнь человека, кровь человека, судьба человека — для вас «ничто».

4

О сводке обычных вечерних новостей.

Паскудник, руководящий этой страной в настоящий момент, расширив глаза от ханжески благочестивого гнева, привычно произнес в телекамеры — мы доберемся для подлых убийц… Слов нет, прегадкое это дело — расстрелять возвращающуюся с работы поселенческую семью… Но я хочу спросить — а не являлись ли «подлыми убийцами» те сотрудники спецслужб, которые вчера, тайком проникнув в хевронскую больницу для задержания подозреваемого в терроре, цинично ликвидировали заодно и его родственника, случайно бывшего рядом с объектом операции, о чем с гордостью сообщило патриотическое ТВ? Ну, подвернулся случайно под руку арабчик. Ну, ликвидировали. Чем больше, тем лучше… Да и вообще — говорят, разужаснейший был вурдалак и состоял в самом ХАМАСе… Правда, каких-либо преступных действий за ним неизвестно, но редкостный был гад… Правда, это вовсе еще не повод убивать человека, тем более без суда и следствия… Ведь если начать отстреливать «дурных парней» — ненавистников, расистов и ксенофобов — то иерусалимский рынок Маханей Иегуда быстро опустеет… Примечательное это сообщение раскрывает всю кафкианскую суть происходящего, в нем говорится в частности, что один «камнеметатель» скончался от тяжелых огнестрельных ранений, и, кроме того — еще один араб был застрелен «при подавлении беспорядков», то есть при том же кидании камней… Жизнь человека, и тем более араба, здесь уже давно ничего не стоит, и конечно же — не грех пожертвовать ей при «подавлении беспорядков», то есть «штыками и кровью» утверждая политический режим. Государство и нация должны заставить себя уважать и бояться, и если нужно для этого отправлять на тот свет десятки детей, подростков, юношей, замеченных в уличном хулиганстве — не беда… Потом эти подонки от власти и оружия, с легкой руки которых ежегодно отнимаются понапрасну десятки и сотни человеческих жизней — во имя «наведения порядка» — удивляются, что убийство израильтянина превращается для этих обезумевших людей в моральный поступок…

5

Перед вами съемка произошедшего возле рынка Маханей Иегуда в Иерусалиме теракта. Место это — самый центр города, каждый из нас проходит там ежедневно по нескольку раз. Теракт произошел непосредственно перед входом в здание «минздрава», вдоль глухого забора. На кадрах две палестинских девушки, одной — 14, другой — 16. В один момент обе достают ножницы, размахивают руками, пытаются нанести удары нескольким прохожим. Потом выяснится, что брат этих девочек был убит в столкновениях с солдатами на территориях два года назад. Первую девушку ударяет стулом находящийся рядом человек, она лежит недвижно. Вторую загоняет к забору полицейский и спокойно расстреливает в упор, убивает. Вопреки всем и во всем мире существующим указаниям для полицейских стрелять для обездвиживания и задержания, стокилограммовый кусок мяса с девятым калибром в руках расстреливает преступницу в упор и убивает. После, не удовлетворившись эффективностью содеянного, он идет ко второй девушке, которая лежит недвижно, не представляет никакой опасности, и спокойно в упор расстреливает и ее, таким образом преступая против тех указаний, которые многократно были озвучены во все последние недели. Он не нейтрализует, он не задерживает преступника, он не стреляет по ногам — он осуществляет публичную казнь для устрашения. Такое указание он получил от своего начальства, а те — от своего. Ему не приходит в голову увидеть и почувствовать в казнимых им на месте подростках людей, подобных его собственным детям и дочерям, ждущим дома, которых наверняка несколько, испытать сострадание, жалость, милосердие… ах да — это моральные категории «из другой оперы»… Тогда просто подумать на секунду или исполнять закон, а не установки и приказы подонков, вяжущих общество с режимом совместным и всемерно одобряемым пролитием крови.

Последствия нападения — легко ранен, оцарапан 70 летний араб-палестинец, которого успела ударить ножницами убитая преступница, видимо, приняв его за еврея, как подобным образом ошибся еврейский террорист в Кирьят Ате месяц назад, 27 летний охранник министерства ранен пулей, во время героического исполнения своих обязанностей полицейским, от его стрельбы.

Я не сочувствую террористам. Мне отвратительно это событие, как отвратительно читать о десятках случаев кровавой поножовщины, которые ежемесячно случаются в Израиле между молодежью и не только. Если бы у полиции было указание не задерживать этих преступников для доставления в суд, а убивать, казнить их на месте — в стране некому было бы служить в армии. Как отвратительно читать новостную ленту: «в ходе подавления беспорядков были убиты два палестинских подростка 15 и 18 лет, швырявшие камни в солдат». Могу предположить, что брат этих девочек погиб два года назад именно так. Мне отвратительно государство, которое превратило Иерусалим в Берлин 42-го — в город уличных казней. Мне отвратительно общество, в котором расстрел в упор малолетней преступницы, лежащей недвижно, считается актом героизма и патриотизма. По мне, и этот полицейский, и те, кто отдает ему приказы — куда более опасные бешеные собаки, нежели малолетние преступницы-палестинки. Не нужно сочувствовать террористам для того, чтобы не желать, чтобы город и страна, в которых ты живешь, превратились в место публичных, уличных казней, в котором уличная попка с девятым калибром в руках величаво соединяет в собственном лице прокурора, судью и палача. Для этого не надо любить террористов или сочувствовать им. Надо уважать собственное человеческое и гражданское достоинство… и иметь чувство брезгливости. Не надо сочувствовать террористам… Надо уважать самих себя.

октябрь-декабрь 2015

О «СВЕТЕ И ТЬМЕ»

Наш дуче, который по завету идеологических отцов и предшественников в роли почти вековой давности, спаивает ныне общество и режим в практике уличных расправ и безнаказанного пролития крови, в очередной раз засветилось на экранах с прокламациями в духе «арабы — мир варваров и террористов», «мы оплот и светоч цивилизации»… Хочу напомнить, что именно мы были первопроходцами повального террора на Ближнем Востоке… И потому — хочу накоротко вспомнить, чем были те ангелы и герои с чистыми руками, именами которых названы улицы и площади израильских городов. О еврейском подполье многое написано, я лишь перечислю наиболее чудовищные события, произошедшие на волне благородного патриотического порыва… Речь идет о самых вопиющих случаях продуманных массовых убийств, жертвами которых становились несколько десятков, иногда сотен человек.

Организация «ЭЦЕЛЬ», идеолог-вдохновитель — Зеев Жаботинский. «ПАЛЬМАХ», «АГАНА», «ЛЕХИ».

За ними «числятся»:

1938 6 июля — 23 человека, 18 арабов и 5 евреев погибло во время серии взрывов на рынке Хайфы… первый в истории Палестины и Израиля «подрывной теракт».

25 июля — 53 араба погибло во время взрывов на рынке в Хайфе.

26 августа — 24 араба погибли во время взрыва на рынке в Яффо.

1939 27 февраля — день спланированных атак по всей стране, в ходе которых погибло 33 араба.

19 июня — 20 арабов погибли во время взрыва заминированного осла на рынке в Хайфе.

1946 26 июля — взрыв в гостинице «Кинг Дэвид», 91 человек погиб, среди них 41 араб, 28 англичан, 17 евреев.

1947 11 декабря — резня в Эль Тире, убито 11 человек.

12—13 декабря, серия из трех взрывов с общим числом жертв более 30 человек 29 декабря — 15 человек погибло во взрыве у Дамасских ворот

1948 1 января — от 17 до 70 погибших в карательной акции Пальмаха в Баллад аль Шейх.

4 января — 14 убитых во взрыве здания Арабского национального комитета. 5 января — 20 погибших во взрыве отеля Семирамис 20 погибших во взрыве у Яффских ворот

14 февраля — резня в Сасе, 11 погибших.

18 февраля — 12 погибших во взрыве на рынке в Рамле.

21 февраля — 28 англичан погибло при взрыве поезда.

1 марта — 20 англичан погибло при взрыве офицерского клуба.

24 марта — резня в Туль Кареме, погибло 36 человек.

31 марта — 40 арабов погибло при взрыве поезда.

1 апреля — 11 арабов убито во время работы в апельсиновом саду. 9 апреля — резня в Дир-Ясине — от 110 до 254 погибших арабов, жителей нейтральной деревни.

13 апреля — 13 англичан погибло в результате двух взрывов.

14 апреля — резня в Зейтуне, до 70 погибших.

14 мая — резня в Абу-Шуша, 70 погибших.

Кроме этого:

Резня в Хуле, до 90 погибших.

Резня в Сафсафе — до 60 погибших.

Резня в Насир аль Дин — 22 погибших.

Резня в Ильбуне — 17 погибших.

Резня в Салихе — до 60 погибших.

Резня в Лидде (Лод) — более 250 погибших.

Резня в Яффо — несколько сот погибших.

Резня в Дувайме — несколько сот погибших.

1956 год — резня в израильской арабской деревне Кфар-Касем, где солдатами регулярных подразделений ЦАХАЛа было убито за нарушение комендантского часа 49 человек, из них 23 ребенка.

Масштаб, жестокость и интенсивность еврейского террора тех времен близко не стоят рядом с палестинским террором времен Второй интифады… Фактически, евреи-террористы тех времен были тем же, чем для израильтян начала 21 века террористы-палестинцы из ХАМАСа или ТАНЗИМа. Для англичан они были тем же, чем вчерашние террористы из ИГИЛ для французов. Пусть историки решают, много ли изменилось с тех времен, но по моему — изменилось лишь то, что террор из рук аматоров и подпольных организаций перешел в ведение легальных силовых структур. Не знаю, много ли изменилось, если новости сообщают, что в ходе вечернего подавления беспорядков было убито двое палестинских подростков — за метание камней в солдат. Не знаю, много ли изменилось, если в течение 6 недельной военной операции в Газе превращено в фарш 540 детей, разница лишь в том, что их убили не «подпольщики», а солдаты срочной службы — артиллеристы, танкисты, снайперы, пилоты… Если террор и карательные акции против гражданского населения совершает армия, а не боевики подпольных организаций — не знаю, перестает ли от этого террор называться террором… Поэтому не надо противоставлять арабский и европейский миры как «миры света и тьмы», оказывать себе излишнюю честь и мыслить себя «форпостом света у океана тьмы» и рисовать на экранах телевизоров ангелов с голубиными крыльями…

ноябрь 2015

О СУТИ ПРОИСХОДЯЩИХ ВЕЩЕЙ

О том, что такое фашизм, зачастую говорят даже не официальные лозунги и идеи, не какие-то конкретные, пусть хрестоматийные и симптоматичные действия политического режима, не истинный, проступающий из под его риторики и масок смысл поставленных целей, а общественно-политическая атмосфера как таковая, особое состояние общества и его сознания, совокупность сугубо бытовых вещей, определяющих повседневные реалии событий, явлений, дискуссий и т.д., которые воплощают глобальные процессы и неотвратимо вместе с ними приходят. Фашизм всегда страшен именно его буднями, его приходом в обычную, нормативную жизнь общества на уровне определяющих ее настроений, морали, реакций на то или иное, привычных для нее сегментов дискурса и совершающихся дискуссий. Фашизм страшен как то чудовищное и нравственно уродливое, преступное, тоталитарное и нигилистичное, что становится нормой и буднями, обычными реалиями повседневной жизни общества. Израильский фашизм, в становлении которого осенью 2015 года сомневаться кажется уже не дано, является внятным тому подтверждением. Ураганом накатывавшие в последние годы процессы и тенденции, начавшие их неумолимую и ставшую победной поступь многие десятилетия назад, наконец-то, после череды глобальных событий, потрясений и разочарований, дают страшные и внятные плоды.

Наблюдать за становлением и развитием эталонного фашизма перед собственными глазами необыкновенно интересно и будит вдохновение мысли и познания, но страшно, ибо касается не укладывающихся в мысли событий и явлений, в отношении к которым должна быть собственная, нравственная и гражданская позиция. Означающих кровь и безумие ненависти на улицах, по которым ты изо дня в день ходишь на работу и по делам. Фашизм страшен его будничностью, сращенностью чудовищного с самым привычным и нормативным, вот тем истерически-патриотичным состоянием и настроением большинства, которое для становления подобных режимов всегда служит благодатной и вообще наверное неотвратимой, по сути востребованной почвой. Вне истеричной патриотической сплоченности массы вокруг установок, действий и манипуляций политического режима, ее нравственной вырожденности и слепоты в этом, бегства от правды, честного и трезвого осознания реалий, нравственно критического отношения к ним и ответственности за то, что они означают, фашистские общества и режимы невозможны.

Фашизм — это всегда лицо уродливых и страшных, но превратившихся в норму будней, освященных патриотической, «национальной» по характеру, манипулирующей коллективными святынями моралью. Кровь, бесконечно льющаяся ныне на улицах «оплота цивилизации» и «единственной демократии на Ближнем Востоке» — арабская в гораздо большей мере, как и всегда, нежели еврейская, которой фашистский режим вяжет и спаивает общество цепями круговой поруки и соучастием в собственных преступлениях, годами назревала в установках и настроениях общества, под манипуляциями власти, а ныне просто прорвалась. Долгие годы она оправдывалась тщательно, упорно возводимыми стенами ксенофобской ненависти и вражды, разогревалась настроениями непримиримого противостояния и ощущением, что в отношении к «заклятым врагам», то есть соседям по исторической родине и другой стороне конфликта, не существует никаких моральных обязательств, а сегодня просто дано пожинать плоды усилий. Я пережил в Иерусалиме все ужасы второй интифады, события Второй ливанской войны, не менее полудюжины очередных операций в Газе и т.д., и я не припомню, чтобы в те годы, когда тень «левых» правительств, ословских соглашений и стремления к миру, а не только надежд на него, была еще сильна, на улицах Иерусалима и городов страны вообще, могли бы просто так устраивать линч или расправы-избиения над случайными, ни в чем не повинными людьми. А ныне это с патриотической истерикой происходит совершенно спонтанно, чуть ли не изо дня в день, по неумолимой и преступной логике того механизма общественного поведения, который благословляет и насаждает режим Нетаньягу. А в эти осенник месяцы хозяева бизнесов в городах центра страны, извечно служивших примером социалистического, «левого» сионизма 50-х- 60-х и хоть какого-то сосуществования с арабами в одном доме, отпускают арабских сотрудников пораньше домой, чтобы те не стали жертвами запланированного погрома. А сегодня, когда ты включаешь обычную дневную сводку новостей, волосы поднимаются от ставшей нормой и с патриотическим улюлюканьем одобряемой практики уличных казней и расправ, жертвами которой очень часто оказываются в том числе и случайные, просто попавшие в мясорубку прохожие-евреи. И понимаешь — сегодняшние уличные казни, льющаяся привычно и реками, благословляемая экстазом патриотической ненависти кровь, в целом ярость ненависти и вражды, «противостояния на смерть», превратившаяся в нормативный патриотический и общественно-политический настрой, есть плод как конкретных, отданных руководством страны распоряжений, так и в целом последовательно, из года в год проводимых манипуляций и насаждавшейся атмосферы.

Фашизм всегда есть «национальная» в ее императивах и приоритетах мораль, над всем поднимающая коллективные, «державнические» блага и цели, дилеммы групповой идентичности, низводящая во всецелой и якобы оправданной гегемонии подобного ценность экзистенциального и единичного, незыблемость законодательно-правовых норм, такие ценности отстаивающих. И потому фашизм всегда есть нигилизм, торжествующий в тоталитарной, «национальной» в ее ключевых установках и приоритетах практике общественно-политического строительства. В одном из его сущностных преломлений, фашизм всегда есть истерическая, тоталитарная сплоченность «патриотичной» социальной массы вокруг установок и манипуляций политического режима, которая становится подавлением оппонентов, концепцией единомыслия и единодействия, всеобъемлющей лояльности общества власти, а отдельного человека — тому и другому, и как правило достигается за счет манипуляций в русле «противостояния врагам внутри и вовне». Ярким симптомом фашизма является именно риторика разжигания подобного противостояния, отождествление ксенофобской ненависти и вражды с патриотизмом, национальной идентичностью, политической и общественной лояльностью. Риторика «пятой колонны» и «внутренних врагов», сплоченности перед лицом внешней, обычно преподносимой в качестве экзистенциальной и эсхатологической угрозы, патриотическая истерия и пафос блага и интересов нации, есть вечный и характерный признак фашистской модели общества и сознания, манипуляций фашистских режимов. Еще не было фашизма, основой и инструментом манипуляций которого не была бы патриотическая истерия, делающая социальную массу сплоченной, лояльной и покорной, глубоко нигилистичной, готовой к «противостоянию врагам» и жертвам во имя «великих» всеобщих и коллективных целей. И потому феномен фашистских по сути режимов, обществ, идеологий и форм сознания, возник гораздо раньше самого термина «фашизм», введенного Муссолини, обычно связывался именно с риторикой «державничества», империализма и патриотизма, «национализма» и т. д. И потому же фашистско-патриотической истерии и сплоченности общества, как основа и инструмент всегда сопутствует риторика противостояния с «внешним и внутренним врагом». Такова особенность фашизма в качестве исторически конкретной формы тоталитарного общественного сознания и существования. Всё это дано как правило в основах идеологий и формы сознания, системы ценностных и моральных императивов, и обязательно становится общественно-политическими реалиями возникающих на подобном режимов. Со всем кошмаром реальных событий и настроений, который неотвратимо этому сопутствует.

Из года в год Израиль становился свидетельством и доказательством верности этих тезисов. Крушение мирных инициатив, «левых» и ратующих за европейский либерализм и сосуществование сил, уверенное торжество в обществе и политической системе программно фашисткой, сращенной с религиозным фундаментализмом и поселенческим движением идеологии и правонационалистического радикализма, ставшее в конце концов несменяемым режимом Нетаньягу — всё это было не просто мощной, глубинно и объективно продиктованной тенденцией, а воплощало и осуществляло из самых истоков идущие противоречия. «Левые» и светские, сначала «державно-националистические» и социалистические, после более либеральные движения и силы, из десятилетия в десятилетие, в рамках объективных процессов, стали уступать программному торжеству в обществе тенденций радикального фашиствующего национализма и религиозного фундаментализма. Элементы фашизма, программный и фундаментальный национализм, соответствующая мораль и политика «державнических» и «национальных» приоритетов, были присущи идеологии и движению сионизма в принципе, его «правой» и «левой» составляющей, в установках «левых» долгое время обращались требованием беспрекословной коллективной и политической лояльности, «колонизаторством», нацеленностью на противостояние с арабами и их вытеснение. Сам характер идеологии и движения, ратующих за создание национального государства на исторических, но де факто принадлежащих другим народам землях, делал подобное наверное неотвратимым. Лояльность политическая и общественная, в отношении к коллективно-национальным целям и интересам, ее посягательство на ценности и моральные императивы экзистенциального и общечеловеческого плана, «идолизация» государства и его национального характера — всё это было присуще идеологии и движению сионизма в целом и шло от самой их сути, далее были лишь различия в уровне радикальности, а так же идеологических союзниках и приоритетах, в качестве которых для одних выступали социалистические мировоззрения, для других же — европейский фашизм и национализм. Лояльность «национальным и государственным интересам», которую сегодня требует от граждан и общества режим Нетаньягу, отождествляя с этим собственные политические цели и идеологические приоритеты, не многим отличается от той, требование которой «государство в пути» и идеология сионизма в целом, предъявляли изначально и в самые светлые «левые» годы, что вполне могло означать практику военных преступлений, солидарность с ксенофобской ненавистью и враждой и прочее. Однако, постепенному развитию в «левом» крыле сионизма тенденций к миру, сосуществованию и либерализму, справедливому выстраиванию отношений с арабскими соседями и согражданами, сопутствовали две весьма характерных и связанных вещи — объективные процессы «правой» и религиозной радикализации общества, усиление влияния на него «правой» идеологии и исповедующих ее партий, движений и политиков, ее срастание с религиозно-традиционными кругами, а так же утрата «левыми» силами безраздельной власти и гегемонии на политическом пространстве, их довольно быстро наметившееся и состоявшееся крушение. «Левые» силы, в основном светского и социалистического толка, сохраняли общенациональную гегемонию благодаря поддержке определенных в плане общин и стран исхода, а так же структурно зависимых от них слоев (интеллигенция, рабочие, госслужащие профсоюзы и т.д.), а главное — лишь до тех пор, пока сохраняли воинственную и «национально ориентированную» настроенность, готовность уверенно отстаивать блага, цели и интересы «своих». Ведь «либеральными», программно приверженными ценностям демократии и прав человека, израильские «левые» стали довольно поздно, вместе с трагедией оккупации и развившимися из нее проблемами, одновременно отступая от «паннациональной» и «державнической» настроенности, высшей приоритетности коллективно-национальных интересов, и неотвратимо утрачивая с этим популярность. «Левая» политическая ориентация и направленность в Израиле долгое время носила социалистический характер, ведь доминирующее крыло в идеологии сионизма изначально было именно социалистическим, и страна задумывалась и строилась социалистической, и потому — посетивший бы ее в 50-е или 70-е годы, несмотря на весь накал развернувшегося противостояния с СССР и стратегических связей с США, был бы поражен аналогичностью и сущностным, системным «родством» реалий, которые сохранялись вплоть до 90-х годов. Собственно, длительный период и изначально, идеология сионизма, несмотря на ее сущностно и программно «национальный» характер, представляла собой разновидность социалистических мировоззрений и идеологий. И конечно — всё это определяло глубинно присущие ей черты тоталитарности, не могло их в нее не привнести. В исторической перспективе — становилось имманентностью израильскому левому движению не столько либеральных тенденций, сколько именно классических и идентичных советским и фашистским реалиям тонов тоталитарности и державничества, до конца 70-х годов исключительно мощных. Сионизм становился и развивался как национальная и социалистическая идея, еще точнее — тоталитарная по сути политическая и национальная идея, та идея строительства независимого национального государства, которая изначально служила своеобразным «предметом культа» и основой идентичности, следование которой должно было определить, подчинить жизни и судьбы современных ей, по большей части светских евреев. Речь шла о тоталитарной, вполне созвучной социализму идее служения политическим, национальным и общественным целям, призванного вдохновить и подчинить жизнь, деятельность и помыслы поколений евреев, стать канвой их судьбы. «Идолизация» государства и его национального характера, целей и приоритетов его как такового строительства, черты тоталитарности сознания и морали, установка на непримиримость в отношении с арабскими соседями и отстаивании державных и коллективно-национальных интересов, их гегемония над ценностями любого иного порядка, безусловно берут начало из этого. Отсюда же берет истоки такой характерный, мощно звенящий в духе и настроениях «старого», классического сионизма израильский «патриотизм» — установка на всецелую приверженность и лояльность обществу, созданному государству и его действиям, коллективно-национальным приоритетам и интересам, благу собственного народа и т. д. Другими словами — весьма характерный для обществ фашистско-тоталитарного типа феномен, который ныне, в слиянии с гегемонией «правой» идеологии, настроениями и идеями религиозного фундаментализма, превратился в доминирующий тон общества, фундамент фашистского политического режима и подчас кажется настоящего нацизма. Речь шла безусловно о довольно характерной для эпохи форме тоталитарного национального и общественно-политического сознания. Развитие в сионизме «правого» направления шло так же в русле общих для эпохи мировоззренческих и политико-идеологических процессов и борений. Возникший в диалоге с классическим европейским фашизмом итальянского типа, радикализировавший изначальные тенденции национализма и приоритетности «державническо-национальных» горизонтов, дилеммы национальной идентичности, настроения национальной гегемонии на исторических землях и противостояния с арабами, привнесший мощные тона нигилизма и практику повального агрессивного террора, «правый» сионизм состоялся в отношении к «левому» по аналогии истоков — как антитеза социалистическим идеям прежде всего в политическом и экономическом аспекте. Однако, тона «национально-державнического» плана, в идеологии сионизма изначальные и фундаментальные, а так же характерные для форм фашистско-тоталитарного сознания эпохи в целом, длительное время остаются определяющими для обоих ветвей движения и политических лагерей в созданном в последствие государстве. Различия касаются в основном методов и принципов государственного строительства, экономических взглядов, радикальности и агрессивности во внешней политике и отношениях с арабами внутри и вовне, в «правом» крыле неизменно находящийся на последней степени, а так же светский или приближенный к религиозной традиции характер настроений и установок. Довольно быстро состоявшийся крах «левого» движения был связан прежде всего с двумя объективными процессами — кризисом социалистической идеологии в целом и развитием в израильском обществе тенденций религиозно-традиционной и фундаменталистской радикализации, ставшей радикализацией «правоидеологической» и в плане отношения к арабам, широких слоев населения, служащих для этих тенденций почвой. А кроме того — с развитием в самом движении тонов либерализма, сосуществования, приверженности общечеловеческим ценностям и современным представлениям о справедливости, общественно-политическом и национальном строительстве. Общество, неизменное и лишь еще более радикальное в его националистических настроениях и приоритетах, стало отказывать в доверии и мандате на власть силам, от подобной канвы внешней и внутренней политики начавшим отступать. Именно поэтому более полувека безраздельной гегемонии левых заканчиваются в 1977 году победой на выборах исторического лидера правого движения М. Бегина, вдохновителя и организатора деятельности «ЭЦЕЛЯ» в 40-е годы и автора страшного теракта в иерусалимской гостинице «Царь Давид», а после, в 80-х, левые с трудом удерживают власть наравне с правыми в череде выборов и так называемых «ротационных» правительств. Последний и очень короткий пик популярности «левых» сил приходится на конец интифады и мирные соглашения в Осло, однако — объективных тенденций не переломить и скорейшее избрание Нетаньягу в 1996 году подтверждает это, а с 2000 года гегемония «правых» сил, настроений и тенденций в обществе и политической жизни страны становится безраздельной. Обычно утверждается, что радикальность проводимой и провозглашаемой «правыми» политики в отношении к палестинцам и арабам внутри — устрашение и подавление, содержание в вечной оккупации, утверждение беспрекословной еврейской гегемонии на исторических, поделенных между двумя народами и внутри государства с массивнейшим национальным меньшинством, якобы связан исключительно с позицией арабов, террором и заботой о безопасности. Все это конечно же ложь, увы. Надевающие подобные маски и использующие эти доводы в риторике силы, из самых истоков сионизма воюют и ратуют за «цельный и неделимый Израиль», проводят и оправдывают, всецело благословляют политику политического, национального и узаконено-государственного террора, оккупации и выживания, выдавливания арабов с исторических земель. Палестинских арабов здесь не должно быть, у арабов пол мира государств, а конкретно у палестинцев есть целиком их государство Иордания, их вообще как нации, имеющей право на самоопределение и государство нет, но в любом случае — наше право на существование выше их права на самоопределение. Таковы традиционные для правой идеологии установки, которые определяют политику их правительств и настроения избирающего те электората. Оккупация территорий при лево-социалистическом правительстве Эшколя в 1967 седьмом году, еще больше — ее превратившееся в национальную политику продолжение, были связаны конечно же не с проблемами и целями безопасности, а прежде всего с фундаментальными в сионизме националистическими настроениями и претензиями на национальную гегемонию и выдавливание арабов, в то время как раз начавшими интенсивно срастаться с идеями и установками религиозного толка. Срочное избрание в 1996 году «ястреба» Нетаньягу, откровенного нациста и фашиста, официально и в голос исключавшего какую-либо возможность сосуществования и «двух государств», достаточно ясно раскрывало суть стремящихся к гегемонии тенденций и произошло именно в судорожном желании обрушить мирные соглашения, не дать им воплотиться и стать реальностью. Арабский террор со всеми его ужасами начался собственно именно с оккупацией территорий и никогда так и не сумел превзойти еврейский по масштабности и жестокости, ибо то, что не доделывали в 70-е и 80-е годы члены еврейских террористических организаций, ныне провозглашаемые героями и патриотами, занимающие видные общественные и политические должности, с лихвой восполняли армия и спецслужбы. Таким образом, в истоках заложенные тоталитарность, тона фашизма и радикального национализма, претензии на национальную гегемонию и непримиримость в конфликте с арабами, выдавливание их с исторических земель, «идолизация» государства и национальных приоритетов, по видимому — противоречия в самой идее «национального» государства, «национального характера» государства, превращения государственного строительства в культ и основу идентичности, развившись с течением времени и став фундаментальными в «правом» крыле общества и политикума, привели ситуацию к краю бездны, к очевидной неспособности к сосуществованию и его отрицанию, утверждению фашистских общественно-политических реалий. Общенациональные и нравственные плоды объективных процессов, пришедших к гегемонии «правых» правительств и воззрений, конкретно — манипуляций и установок, пропаганды и политики режима Нетаньягу, ныне дают себя знать воочию. В 2009 году, во время очередной, ознаменовавшей приход Нетаньягу к власти кровавой операции в Газе, армейский снаряд попал в квартиру известного, активно сотрудничавшего с израильскими больницами юга палестинского врача, в результате чего он сам был ранен, а три его дочери погибли. Трагедия кровавого, обусловленного религиозным и политико-идеологическим фанатизмом конфликта между двумя народами, обрела страшное воплощение в конкретной человеческой судьбе. Этот человек, до случившегося служивший телевизионным примером возможности мира и сосуществования, после эмигрировал в Канаду, где стал активистом одной из ратующих за мир организаций, но не суть. Все помнят истерику, которую в лицо ему и перед телекамерами, устроила в коридоре больницы в Ашкелоне одна «патриотичная» коренная израильтянка. Истеричная тирада о палестинских террористах, которые заставляют армию входить в Газу и «стрелять в семьи», бросаемая в лицо человеку, пережившему страшную трагедию, при всей внешней отвратительности, очевидно была по смыслу на самом деле не так уж дурна, ибо ее порождали ощущение трагизма случившегося, терзания совести, связанные с ними мысли и сомнения, невольный отклик в душе и чувство солидарности с человеком из «враждебной» стороны — статистический израильский обыватель тогда еще был способен на это. В 2014 году, похищение и сожжение заживо сыном известного раввина палестинского подростка, вызвало прилив патриотического, дышащего ненавистью одобрения, а те редкие члены правительства и общественные деятели «левого» лагеря, которые осмелились прийти в поминальную палатку отца мальчика выразить сочувствие жертве террора, получали со стороны патриотического сообщества проклятия, угрозы расправы и нападения на близких. Разжигаемые настроения ненависти, вражды и непримиримого противостояния с арабами, стали патриотической и политической сплоченностью, настроением политически лояльного «правому» режиму большинства. По сути, сама патриотическая сплоченность и лояльность стала означать беспрекословную солидарность с подобными настроениями, которые, опираясь на религиозный фанатизм и фундаментализм, обретающий влияние даже на формально светскую часть «правого» населения и электората, стали всецелой поддержкой подобных же и еще более страшных акций возмездия, нападений на христианские святыни, ненавистью к голосам трезвости, примирения и совести. А далее настали выборы 2015 с откровенной антиарабской риторикой Нетаньягу внутри и вовне, программным разжиганием в отношении к арабам коллективной, ксенофобской ненависти и вражды, ополчением и репрессиями против «левых» или просто умеренно и вменяемо настроенных оппонентов, хрестоматийно обвиняемых в предательстве, пособничестве врагам извне, антинациональной и антигосударственной, антипатриотической позиции. И конечно — с приходом вместе с «Ликудом» к прямой общенациональной гегемонии религиозносионистского фашизма с его идеями «национальной гегемонии от моря до Иордана» и выдавливания арабов, откровенной гомофобией, насаждением нацизма и религиозного фундаментализма в сфере образования, законодательства и внешней политики. И риторика «мы или они», превращение арабов в смертельных врагов на уничтожение, попытка законодательно утвердить превосходство в правах «титульной» нации, ополчение на демократию, либерализм и права человека, отказ от мирных инициатив и идеи сосуществования, срастание «правой» идеологии и политики с настроениями и установками религиозного фундаментализма, обрели особенную силу как реальность и тенденция, а социальная норма и патриотическая мораль стали почти неразрывными с настроениями вражды, ненависти, непримиримости, одобрения насилия и жестокости в действиях армии, государства и активистов, подавления оппонентов и т. д. А потом настало лето с откровенно одобренным и поддержанным благочестивым населением религиозным терактом на гей-параде в Иерусалиме и в тот же день случившимся терактом сожжением арабской семьи в деревне Дума, нападками на президента и политиков, в голос выражающих озабоченность происходящим и говорящими — страна глубоко нравственно больна. И истерия патриотической сплоченности и лояльности сынов нации против врагов внутри и вовне, вокруг режима и отстаиваемой им, «делающей евреев евреями» религии и традиции, стала еще более яростной. И нередкими стали случаи спонтанного нападения на улицах городов на арабов, в том числе и женщин — не под влиянием конкретных событий или многодесятилетней вражды, а во власти общей, планомерно разжигаемой атмосферы ненависти, вражды и смертельного противостояния по принципу «мы или они». И вот — пришла осень с ее симптоматичными и вышедшими за последние рамки кошмарами, превратившими Израиль в Германию середины 30-х. Под влиянием религиозноситнистских радикалов партии Бенета, для которых символичным является требование молитв евреев на Храмовой горе, премьер-министр Нетаньягу попытался изменить многодесятилетний «статус кво» в этом месте, причем сделал подобное в канун совпавших в Рамадана и великих еврейских праздников. Учитывая стагнацию мирного процесса, откровенную и агрессивную нацеленность на подавление арабов внутри и вовне, общий и радикальный характер политики Нетаньягу, этот жест стал последней чертой и был использован Абу Мазеном, палестинским раисом для подстрекательства, вследствие которого развернулась так называемая, доныне длящаяся «интифада ножей» — серия почти ежедневных и многократных, происходящих по всей стране и на территориях, в особенности в Иерусалиме нападений фанатиков-одиночек. Вплоть до того, что центр Иерусалима в середине рабочего дня может быть попросту пуст. В ответ, прекрасно знавший цену и последствия собственных действий Беньямин Нетаньягу, показал суть до конца и объявил практику не обезвреживания, задержания и осуждения террористов или просто нападающих, а их казни на месте, более того — право совершать это любому из граждан вообще и имеющему право на ношение оружия в частности. Официально и откровенно была объявлена политика «судов линча» и «уличных казней», погромов и насилия над предполагаемыми террористами или представляющими опасность лицами, освобождения от какой-либо за это ответственности. А далее, бесовская пляска событий пустилась вовсю и превратила каждодневную жизнь в ад. Большая часть арабских нападений очень быстро утратили характер реальных попыток убийства и причинения вреда, а стали вереницей демонстративных самоубийств, наиболее распространенных среди палестинских подростков. Знающие о приказе «кончать на месте», палестинские подростки или вообще нападающие обычно теперь просто берут в руки ножницы, нож или что-то подобное и ждут, пока их в упор забьют словно скотов. Все видели видео из теракта в Афуле, где зрелых лет палестинка вынула нож, но не приняв никаких попыток нападать или причинить кому-то вред, полторы минуты ждала, пока появится спокойно ликвидировавший ее офицер военной полиции. Поссорившись с родителями или любимыми, палестинские подростки оставляют подчас полные трогательности записки о том, что идут умирать на блокпосты, ибо знают об их немедленной и неотвратимой ликвидации на месте — и судьба конечно находит их. Случаи таких «терактов» и ликвидаций измеряются ежемесячно чуть ли не сотнями, а патриотическое ТВ выходит с репортажами о «героях нации» — солдатах срочной службы, которые за одну неделю отправили на тот свет трех или четырех палестинских подростков, нередко младше их. О реках крови, льющихся в этой стране, знают по настоящему наверное лишь те, кто живут за «зеленой чертой» и боле причастны к информации о событиях. Официально приняты правила, позволяющие стрелять на поражение в детей, которые кажутся старше 12 лет, а так же подвергать тюремному заключению тех, кто младше четырнадцати. И вот — обычная дневная сводка новостей дает убедиться, что случаев убийств малолетних «камнеметателей» так же многие десятки, если не сотни, а патриотическая общественность всецело одобряет и поддерживает, оправдывает происходящее. Случаи и жертвы арабского террора так же бывают ужасны, но масштаб крови и ужасов с той стороны трудно подчас даже представить. В декабре, в сумке одной из малолетних «террористок» балы найдена полная трогательности записка прощания с родителями и близкими, где она признавалась, что попросту больше не может видеть происходящего и идет умирать. Обращаясь к жестокости как средству устрашения, подчинения и примирения с «национальной» политикой (чему-то сродному объявленному им изначально «доведению до отчаяния»), а так же очевидно желая спаять общество и патриотов совместными злодеяниями и льющейся кровью, господин премьер-министр узаконил масштабную практику внесудебных, не считающихся с обстоятельствами и возрастом ликвидаций и достигает не просто значительных, а подчас неожиданных результатов. Общество не просто сплачивается в патриотической лояльности и «ненависти к врагам», а готово кажется переварить и оправдать уже что угодно, выходящее за последние рамки. Данное право лить безнаказанно кровь приносит предсказуемые плоды. Задержанный по подозрению в бытовом преступлении и приведенный в участок, неожиданно и насильственно гибнет. Во время нападения на автостанции в Бер-Шеве толпа принимает кого-то за террориста и линчует его, ударами металлических стульев из бара превращает его в бесформенную груду мяса. Через несколько часов выясняется, что речь шла об эритрейце-нелегале, как и все пытавшейся спастись жертве нападения, которого сочли террористом по ошибке и убили (значительное число людей за последние месяцы пострадало именно от действий нетаньяговских зорро-энтузиастов, вершащих суд и расправу на месте, а не арабов-террористов). Однако, общество не одумывается хоть на мгновение и не содрогается, напротив — патриотическая истерия разгорается еще яростнее, наиболее усердствовавший в линчевании майор тюремной службы, со слезами в голосе рассказывает в камеры о том, что он не преступник, а достойный человек и патриот, который поступил правильно и ни в чем не виноват (ведомственное дисциплинарное расследование немедленно освободит его от ответственности), сотни тысяч у экранов одобрительно заурчат, учитывая отношение к гоям-нелегалам, известные же раввины, духовные светочи и пастыри патриотизма и «национально мыслящей» политики, в целом считающие, что «гоям в Израиле места нет», наскоро выпускают галахическое постановление: террористов и нападающих не просто казнить и бить, а тщательно бить по голове до появления мозгов (дословная цитата, оперирующая к подробностям события, ради поддержки которого раввины потрудились). И таким образом пытаются не отрезвить общество или призвать к сдержанности, а напротив — политике личней и гражданских расправ и самосудов словно бы выражают поддержку и дают со своего бока «зеленый свет. В середине рабочего дня солдаты убивают осмелившегося дерзить им бухарского еврея 28 лет, студента «йешивы» — он показался им подозрительным и странным, осмелился дерзить, а наутро проправительственная пресса выходит со статьей в духе «квартальный сумасшедший получил по заслугам»: патриотическая общественность ни в коем случае не должна усомниться в курсе и приказах режима, в одобренных мерах. Атмосфера и суть событий становится ясна подчас из фрагментов повседневности. Стоя на остановке вы внезапно слышите разговор русского юноши по телефону с отцом о том, как он повздорил в автобусе с вооруженным поселенцем, который положил ноги на сиденье, а потом быстро вышел от греха подальше, «чтобы чего доброго еще не застрелил». Едучи в автобусе и стоя в пробке, вы слышите новость, что в середине рабочего дня на стоянке автобусов в районе Ар-Ноф, арабский водитель найден повешенным на крюке с задней стороны машины. Опыт и прецеденты всех минувших лет немедленно заставляют подумать о еврейском теракте и акции возмездия, невольно вскрикнуть «снова убили араба!», а в ответ услышать со стороны тщательно и осуждением выговариваемое «Государство Израиль — рай небесный». И становится понятно, как в конце 30-х годов страна исхода могла петь «Широка страна моя родная», как прячущийся во всеобщей патриотической риторике от реалий и ответственности в отношении к ним обыватель, может глядеть в лицо аду, но на полном серьезе видеть и ощущать рай. А на следующее утро случается теракт в том же самом районе Ар Ноф. Комиссия признает смерть арабского водителя самоубийством (прожив пятнадцать лет в стране, я не помню случаев самоубийств арабов-мусульман), но в любом случае не поверившие в это арабы устроят в отместку страшное — рабочий из овощного магазинчика зайдет в соседнюю синагогу во время утренней молитвы и зарубит пятерых человек, а после будет застрелен. И через полтора часа, когда трупы жертв еще не остыли, а кровь не успели смыть, г-н Моше Фейгин, религиозно сионистский фашист и «каховец», сподвижник г-на Бенета и идеолог его партии, фактический инициатор провокации на Храмовой горе и дальнейших кровавых событий, как и любой нигилист, бес и фанатик во все времена, использует трагедию в собственных политических и секторальных целях, произнеся назидательно в эфире радио, «что пока евреям не будет разрешено молиться на Храмовой горе, они не смогут молиться спокойно нигде» И суть, сознание и идеология сил, определяющих жизнь и политику страны, грозящих делать это все обозримое будущее, становится ясна. И вот этот полоумный, осененный патриотизмом и религиозным благочестием ад, становится повседневной и нормативной жизнью. Фашистские идеи, настроения и манипуляции становятся реалиями, плотностью повседневных событий — со всей неумолимой логикой и ураганно. И далее, как мы знаем, всё продуманнее, политика и риторика правительства, подавление «врагов и предателей» становятся радикальнее, бенетовские депутаты правительства заявляют, что их жены роженицы в одной палате с арабками лежать не будут (ранее они пытались развести арабов и евреев в автобусах), а в еврейском государстве «террористов» быть не может, то есть совершающие акты террора и преступления люди «титульной» национальности, в соответствии с «национальным характером» государства, должны считаться героями и патриотами, свободными от уголовной ответственности. Активисты режима публикуют списки «чужих среди нас», а люди, в голос решающиеся говорить о многодесятилетнем характере подобных преступлений и реалий, их нормативности и давности для действий армии и полиции на территориях, объявляются подлежащими уголовному преследованию предателями, «выносящими сор из избы родины». А патриотические студенты самого патриотического израильского университета, кузницы сионистских кадров — Бар-Илана, отслеживают в личном информационном поле политически нелояльных, несогласных с действиями государства и армии, выражающих сочувствие арабским студентам во время очередной войны преподавателей, чтобы после устроить им публичный остракизм и бойкот, подать на них официальные юридические и академические жалобы. Тотальная политическая, общественная и национально-патриотическая лояльность — вот идол времени, на котором строят страну. И классика, симптоматика режима и процессов оказывается настолько очевидной, что еще год назад подписывавшие указы о национальной сегрегации министры-бонзы, сохранив нюх и трезвость, внезапно уходят в оппозицию со словами «страна оказалась заложницей кучки радикалов-экстремистов».

А что же всё это значит в целостности и по сути?

Фашизм и радикальный национализм, «державническо-национальная» мораль, требование беспрекословной политической, секторальной и общественной лояльности, тоталитарность и приоритет «национального» над экзистенциально-гуманистическими ценностями и принципами справедливости, «колонизаторство» и претензии на национальную гегемонию, нацеленность на противостояние, а не сосуществование с арабами — как уже сказано, присутствовали в идеологии и движении сионизма изначально, в его «левых» и «правых» направлениях. Подобное было связано по видимому с изначальной идеей «национального» характера государства, возникновением сионистской идеи как альтернативной и светской модели национальной еврейской идентичности, которая по причине ее «державничества», основанности на культе национального государства и политической идеологии, во многом была обречена сформировать тоталитарные реалии. Культ и «идолизация» национального государства, самой идеи и практики его строительства, требование общественной и политической лояльности, безусловность национальных и коллективных приоритетов по отношению к ценностям и императивам экзистенциального плана, наконец — тоталитарность, пришли в сионизм, мораль и реалии израильского общества скорее всего именно отсюда, а не только из глубокой исторической связанности с коммунизмом, европейским социализмом или классическим фашизмом. В таком их культурно-историческом значении, в роли фундамента национальной идентичности, движение и идеология сионизма были обречены приобрести тоталитарные черты и впитать настроения фашизма и радикального национализма, «колонизаторства», безусловности приоритетов национального плана и т. д. А кроме того — укладывались в аналогичные для эпохи феномены «националистических», де факто фашистских, с разной степенью радикальности и тоталитарности движений. Отсюда же в них приходят гипертрофированность, пафос и высшая приоритетность «национального вопроса», настроенность на непримиримость и противостояние в отношениях с арабами, неспособность к строительству полноценного и равноправного сосуществования. Очевидная ныне неспособность к сосуществованию с арабами внутри и вовне — ставшая политикой и программным нежеланием этого, связанная с идеей «национального характера» государства и заложенная в противоречиях модели национальной идентичности, которая господствует в современном израильском обществе, заявила о себе еще в самых истоках. Причины и противоречия заключены очевидно в самой модели национальной идентичности, как она сформировалась ныне под влиянием идеологии сионизма и традиционных культурно-религиозных факторов, в идее «национального характера» государства, сегодня вышедшей под влиянием объективных процессов на первый план. Ведь проблемы существуют в отношении не только к арабам — палестинцам или согражданам, а еще и к тем жителям страны, которые не обладают «чистотой национального происхождения»: влияние религиозных кругов и идей на идентичность, политику и жизнь общества в целом, симптоматично проступает здесь подобно дилемме «двух государств» и установке на «единый и национально гомогенный Израиль от моря до Иордана». Корень проблемы нужно искать в противоречиях внутри тех идей и установок, которые определяют сознание и национальную идентичность израильского общества уже почти на протяжении ста лет, саму концепцию общественно-политического строительства. В современности это радикальное влияние и усиление религиозно-традиционного и фундаменталистского фактора, так и не произошедшее отделение религии от общества и государства, национальной идентичности в целом. В период 20-60-х годов, то есть в эпоху «классического сионизма», еще не грозящего перерасти в государство и общество «шариата», религиозного фанатизма и фундаментализма — это радикально националистический характер идеологии и движения, гипертрофированность в них «национального вопроса» и дилемм национальной идентичности и судьбы, идеи «национального характера» создаваемого общества и государства, сам очень архаичный и тенденциозный взгляд на таковой. Радикализации изначальных в идеологии и движении сионизма тенденций и настроений, особенностей сознания, в 20-60-е годы послужили становление и укрепление «правого», программно фашистского крыла, а так же срастание его и в целом общественно-политических реалий с установками, идеями и ментальностью, влиянием религиозной традиции и соответствующих кругов. Отсюда безусловно берут силу так очевидные сегодня тона фашизма и нацизма — политического и идеологического, но обоснованного уже установками религиозного сознания. Отсюда лишь набиравшая с годами силу война за «святую землю предков» и «неделимый Израиль от моря до Иордана», которая стала трагедией оккупации палестинских территорий. Отсюда неприятие в равной мере идеи «двух государств» или сосуществования с арабами в рамках одного, стремление к национальной гегемонии, монолитности и гомогенности на исторических территориях. Отсюда лишь очевидная с годами неспособность к строительству политической и либеральной нации равноправных, культурно и этнически разных граждан, которые при этом были и ощущали бы себя детьми единого дома. Сущностная и изначальная фундаментальность в идеологии и движении сионизма «национального вопроса», дилемм национальной идентичности и концепции «национального» по характеру государства, радикализация означенного во влиянии религиозного фактора, усиления правофашистских взглядов и настроений, сопутствующей этому традиционализации и фундаментализации общества в целом, довольно закономерно привели к сегодняшней ситуации, когда идея и возможность сосуществования и разрешения конфликта де факто отвергнуты, а политикой и руслом движения стали удушение свобод и разрушение цивилизованных законодательно-правовых норм, коллективная ксенофобская ненависть и вражда, противостояние до победного конца внутри и вовне, бесконечность оккупации, официальная национальная сегрегация и прочее. Ведь «национальный характер» государства официально и программно понимается ныне в русле религиозного фундаментализма, национальной сегрегации граждан от будней до законодательных норм, гегемонии и гомогенности «титульной» нации на исторических землях, де факто отрицающей право другого народа не просто на свободу, достоинство, независимую страну и т.д., а чуть ли не на само существование и присутствие на «дарованном богом пространстве». И конечно — «национальной», пренебрегающей экзистенциальными и либеральными ценностями морали. И конечно же — единственной возможности фашистского, тоталитарного политического режима, проводящего подобную политику и делающего общество монолитным на основе противостояния «врагу внутри и вовне». Современный израильский фашизм, состоявшийся в русле исторической идеологии «правого» толка, со всеми его «классическими» признаками — тотальная политическая и общественная лояльность, безусловность «национальных» и «державнических» приоритетов, «национальная» мораль и система ценностей, «риторика внутреннего и внешнего врага», вместе с тем обладает чертами религиозного фундаментализма, впитанного из традиционно-религиозных истоков нацизма. «Камнем преткновения» этого режима, его драмами и противоречиями, являются конечно же не вопросы «безопасности и террора», а религиозно и идеологически продиктованная борьба за исторические земли, средством которой являются оккупация и поселенческое движение, политика выдавливания и выживания арабов, а так же созидание национальной гомогенности и монолитности, всеобщей патриотической и политической лояльности. А реалии известны — все более прорастающий нигилизм и подчас шокирующая обесцененность личности, жизни и судьбы, свободы и достоинства человека, происходящая под минами национально-патриотического и религиозного благочестия нравственная деградация общества, стены коллективной, ксенофобской и планомерно разжигаемой ненависти и вражды, практики уличных расправ, льющаяся кровь, сродная геноциду и государственному террору политика оккупации. И главное — тупиковость, безысходность подобного положения вещей, определяющего судьбы уже десятков поколений с одной и другой стороны. Риторика «национального характера» государства и права на историческую землю пережившей страшную трагедию нации, под всеми минами и масками благочестия и кажущейся справедливости, де факто становится сегодня нацизмом, невозможностью полноценного и равноправного существования в рамках государства и исторических территорий чего-то культурно и национально иного, прочным утверждением фашистского по сути режима.