Бесплатный фрагмент - Почтальон и снег

Глава 1

Почтальон и Снег

Ой… этот белый снег!

Снег был настолько белым и ярким, что казался совсем непривычным. Особенно в первые минуты после выхода из дома. Глаза никак не могли привыкнуть к такому изменению после нашей тёмной хибары, в которой я, собственно, и жил до восемнадцати лет.

Дорога моя была трудна. В голову приходили разные мысли, в том числе и моменты из ранее прочитанных книг. Особенно в тот миг вспомнилось, как группа из семи человек покоряла Северный полюс пешком…

Шёл я с двумя узелками, набитыми пожитками, которые на первый взгляд имели небольшой вес. Но, осознав их настоящую тяжесть, избавиться от них уже не смог. Обратный путь был бессмысленным. Оставалось идти дальше, думать о своём пути и о природе… и выбирать ту дорогу, где меньше буду проваливаться в снег.

Каждое проваливание отнимало уйму времени, а ведь из-за этого можно было опоздать на рабочий поезд, который курсировал утром и вечером.

Обычно дорога от моего села занимала около девяноста минут. Но в этот раз у меня ушло два с половиной часа. А всё потому, что по пути случилось непредсказуемое.

Во-первых, осадков этой зимой было больше, чем в прошлые годы. Снега навалило необычайно много.

А во-вторых, я заметил что-то чёрное на белом фоне, прямо у деревьев, и это «что-то» издавало звуки.

Подойдя ближе, без труда разглядел молодого ворона. Воронёнок был пискляв, ёрзал по снегу, пытаясь подняться и взлететь. Взяв его в руки, я увидел, что у него, видимо, сильно повреждена лапа.

— Откуда же ты взялся? — пробормотал я. — Непонятно…

Моя добрая душа, конечно же, не могла оставить его на произвол судьбы и отдать в лапы коварной тайги и зимы. Расстегнув тулуп у груди, я поместил его в тепло и ускорился к станции.

Последние несколько километров пришлось поднажать, чтобы не опоздать. Что-то подсказывало мне: поезд могу пропустить.

Так и случилось. Поезд ускакал, как конь, сквозь вечернюю тьму прямо у меня на глазах. Я стоял и смотрел ему вслед, обдумывая, что делать дальше.

Вспомнил, как глубокой осенью однажды укрывался от сильного проливного дождя в зимовье неподалёку от этой станции. Место выбралось само собой.

Подойдя, увидел, что внутри гуляет ветер: дверь была распахнута, маленькое окно от старости вывалилось и держалось на одном гвозде. Я быстро растопил буржуйку, немного обогрелся и начал изучать, что находилось внутри, в сквозных лучах, пробивающихся от щели у двери.

Закрыл окно, откинул снег от входа, запер дверь и вынул ворона наружу. Пододвинул его ближе к печи. Ворон сидел тихо на столе и смотрел на меня своими печальными чёрными глазами. Казалось, он был спокоен за свою будущую судьбу.

Оглядевшись, я увидел на полке лежавший хлеб и кусочки сахара — видимо, оставшиеся после прежних обитателей. А у двери аккуратно были сложены дрова.

«Вот же молодцы… и сахар оставили к чаю, и дров насобирали».

Самой главной находкой оказался военный котелок. Я набрал в него снег, утрамбовал и поставил сверху на буржуйку. Вскоре появилась горячая вода для чая.

Ворон был накормлен хлебом и напоен водой. В какой-то момент я подумал, что он, возможно, ручной: уж слишком бесстрашен был к моему удивлению.

— Какое имя тебе придумать? — задумался я.

Подумав немного, назвал его Снег. По-моему, имя подходило. Нашёл я его в снегу, жажду он утолял снегом… В общем, Снег!

И, к моему удивлению, он будто отозвался на своё новое имя.

Поев сам и запив горячей водой, я лёг у буржуйки, как можно ближе к теплу, и уснул.

— —

Утром после сна я почувствовал, что силы вновь вернулись, и я пришёл в своё обычное состояние. Немного подежурив на станции в ожидании поезда, я заметил проблеск в снегу.

Расчистив ногой, увидел карманные часы без цепочки. Видимо, хозяин торопился, зацепился и оборвал их — часы упали в мягкий снег и не издали ни звука. Так, должно быть, и пролежали.

Я обрадовался находке. Завёл часы — и услышал, как стрелка отчеканивает секунды. «Поглядим, как дальше будут работать», — подумал я и сунул их в карман. Такими часами я был искренне рад — у меня их сроду не было.

Точное время установить не удалось — я его не знал. Примерно от пяти до семи. Поезд должен был быть в 6:17. Я ждал… и дождался. Вскоре услышал гудок вдали.

Приготовил узелки и стал ожидать прибытия.

Людей было примерно полвагона. Большинство досыпали свободное время перед рабочим днём. Три вагона с рабочими двигались в Ухту — город, вызывавший во мне какое-то необъяснимое чувство. Всё там было движущееся, шумное, невероятно людное. По сравнению с моим селом — некомфортно, суетно.

Мы прибыли со Снегом в главное отделение почтовой связи и стали ожидать неизвестно чего. Просидев четыре часа, я услышал добрый голос:

— Вы к кому, милок?

— Я прибыл по письму-вызову от товарища Логинова, А. Н., — ответил я. — Он пригласил меня для подписания документов и дальнейшего распределения на должность почтальона в городе Ухта.

Женщина взяла бумагу, прочитала, ухмыльнулась и сказала:

— Присядьте на стул и ожидайте.

Прошёл час… может, два. Люди проходили, бросали на меня странные взгляды — видимо, из-за Снега, который издавал звуки.

Наконец меня вызвали.

Отредактированная версия — Часть 1

Женщина провела меня к Логинову. Я поздоровался. Логинов выглядел как бывший офицер — хорошо выбритый, сдержанный, с манерами общения человека, привыкшего к дисциплине.

— Здравствуйте, Александр. Здравствуйте, Андрей Николаевич.

— Скажите, вы к нам откуда, напомните? — спросил он.

— Я из села Ерегеева, южнее, к земле, — ответил я.

— Ах да, вспомнил. Вы должны были приехать для распределения в новое почтовое отделение.

— Да-да, — быстро ответил я.

— Знаете, случилось непредсказуемое обстоятельство. Место занял другой почтальон с опытом работы. Нам нужно решить этот момент быстро, как во времена войны, — произнёс Андрей Николаевич. — Могу предложить одно место в Оренбургской области. Вчера сообщили, что там срочно требуется человек — почтальон. Прежний сотрудник уезжает в Ставропольский край, в Кисловодск. Я бы и сам там жил — свежий воздух и воды продлевают жизнь, говорят.

Он усмехнулся.

— Знаете, у них в Оренбурге часто что-то случается… но это уже другая история. Не будем дискутировать.

— Да, я согласен. Знаете ли, Андрей Николаевич, у меня совсем нет средств для поездок, тем более дальних…

— Не переживайте. Выход найдётся. Сегодня вас поселят в общежитие, там есть свободные места. А завтра вам предоставят билет на поезд. Провизию получите там же, на первом этаже склада. Секретарь выпишет документы и направления. В Оренбурге пройдёте по адресу в главпочту — там вас распределят. Всё будет хорошо, уверяю.

Он подошёл ко мне, обнял как сына, потрогал Снега за клюв, улыбнулся и похлопал меня по спине.

— Всего наилучшего.

Общежитие оказалось в получасе ходьбы. Я брёл по улицам, рассматривая незнакомые места. Добравшись до здания, явно построенного в военное время, увидел вахтёршу. Улыбнувшись, она сказала:

— Я уже знаю о вас. Место на втором этаже приготовила. Сосед у вас глухонемой, не удивляйтесь.

Поздоровавшись, я заметил усталость на лице соседа — то ли от работы, то ли он и был таким всегда.

Взяв лист бумаги, он написал:

«Здравствуй, сосед. Ты новый почтальон? И что это у тебя за птица?»

— Здравствуй. Меня зовут Александр. Меня заселили на одну ночь. Завтра уезжаю в Оренбургскую область. Птицу я спас в лесу. Она погибала со сломанной лапой. Назвал её Снег.

Глухонемой улыбнулся и написал: «Меня зовут Тимур. Рад знакомству. Устраивайся. Позже покажу удобства».

Кивнув, я начал заправлять кровать. Достал полотенце, кусок мыла, чай и кусочек сахара.

Позже мы пили чай и общались, исписав весь листок. Тимур погладил и понюхал Снега. Ворон чуть отступил, насторожившись. Было видно, что он ещё слаб.

«Птицы не умеют разговаривать», — с этой мыслью я уснул.

Утром Тимура уже не было — он ушёл на работу разносить письма. В почтовом отделении сказали прийти после обеда. Я не стал сидеть без дела и отправился гулять.

— —

«Капитан и его дочь Алиса»

Так как узлы оставались нераспакованными, идти было легко. Я шагал по улицам Ухты, рассматривая всё вокруг. Зашёл в гастроном, потом в универсам. Город казался необычным.

На одной улице я засмотрелся на собаку с голубыми глазами, как у Андрея Николаевича. И в этот момент меня чуть не сбил мужчина. Его держала под руку девушка в красивой меховой одежде.

Не удержав его, мужчина рухнул. Девушка пыталась поднять его:

— Папенька, пожалуйста, вставайте.

— Я капитан! — буркнул он. — Мне помощь баб не нужна!

Я присел на корточки:

— Товарищ капитан, позвольте поговорить на ногах.

— Позволяю! Только дождись, пока я поднимусь с этого прекрасного места.

Он начал подниматься, я помог. Мы дошли до стены трёхэтажного дома. Капитан обернулся:

— Дочь моя! Ты где?

— Я тут, папенька.

— Быстро в дом!

Она пошла, опустив голову.

— Пошли, юнга, — сказал капитан, опираясь на меня.

Войдя в квартиру, он бросил на меня взгляд:

— Щенок.

И удалился в комнату, рухнув на кровать прямо в одежде.

Девушка посмотрела на меня:

— Уснул наконец. Снимай одежду, обувь. Проходи на кухню, обогреешься. Чай горячий поставила. И варенье есть.

Я снял валенки, шубу и, держа Снега, прошёл на кухню. Алиса удивлённо посмотрела на птицу.

— Ой! А кто это?

— Это ворон. Я его спас. Он ранен.

Она взяла его осторожно. Снег немного тревожился, но успокоился. Затем перепорхнул на подоконник и стал смотреть в окно.

— Ему всё необычно, — сказала Алиса.

— Мне тоже, — улыбнулся я.

— Скажи, юнга, как тебя зовут и где ты живёшь?

— Саша. Я по делу в Ухте — распределение почтальоном. После обеда должен быть в главпочте, взять билет и ехать в Оренбург.

Алиса поставила передо мной тарелку с рахат-лукумом и шоколадом.

— Угощайся. Это мой отец привёз из Турции. Он капитан судна, ходит за границу.

Она рассказывала о путешествиях, о городах, музеях, сувенирах. Стояла у окна, облокотившись на подоконник, и смотрела вместе со Снегом наружу. Их головы синхронно двигались вправо-влево — будто нашли что-то общее.

Я тихо улыбнулся.

Отогревшись от уличного холода в тепле и тёплом гостеприимстве Алисы, я невольно впал в какую-то невесёлость — видимо, на лице это было заметно. Я наблюдал за жестами Алисы, за её мимикой. Она повернулась и спросила: — А ты ходил когда-нибудь по воде на корабле? Я молчал, задумавшись. Убедившись, что я её не слышу, Алиса щёлкнула пальцами у меня перед лицом: — Саша, ку-ку! Я вздрогнул и вернулся из своих мыслей. Мы рассмеялись, будто знали друг друга много лет.

— Что с тобой? — Не могу понять, Алиса. Может, в окно засмотрелся. — Ой уж извольте! Не надо ля-ля. Ты сидел и глазами меня пилил, как отец говорит. — А что? Нельзя, что ли? Имею полное право — я твоего отца до дома дотянул.

Ухмыльнувшись, она спросила: — Саша, тебе идти куда-то нужно? — Только на почту, взять билет. — Аа. Хорошо. Тогда я тебе продемонстрирую несколько нарядов. Отец их привёз. Хочу знать, насколько они тебе понравятся.

Алиса удалилась, велев ждать. Немного спустя вошла спокойным шагом. Прокружилась у окна и обернулась. Я смог разглядеть её с ног до головы — и был поражён. Такая откровенность меня смутила: раньше мне не приходилось стоять лицом к лицу с девушкой, словно сошедшей с открытки.