Бесплатный фрагмент - Плоды панды Мии

Предисловие

Знакомьтесь: Сара Бендетская-Чехонте, или В Ожидании Чуда

Как известно, Антон Павлович Чехов начинал писательскую деятельность с юморесок и фельетонов под многочисленными псевдонимами: Брат своего брата, Человек без селезёнки, Антоша Чехонте, печатая их в юмористических журналах типа «Будильника».

Я вспоминала эти талантливые, искромётные тексты совсем молодого Антона Павловича, когда читала крохотные зарисовки и остроумные короткие рассказы Сары Бендетской. Да автор книги и сама чувствует эту близость, когда, искусно стилизуя, предлагает нашему вниманию забавную литературную мистификацию — «Из неопубликованной переписки А. Чехова».

Немногие люди обладают даром увидеть в самой печальной ситуации смешную сторону, с подкупающей самоиронией наблюдать за собой со стороны, не боясь показать себя в не самой сильной и выгодной позиции. Сара Бендетская — из их числа.

И её лёгкое, искрящееся юмором перо рисует образ повествовательницы — родной сестры современной жительницы среднего возраста из Иерусалима, Нью-Йорка, Мельбурна или Москвы, волнующейся о том, о чём беспокоятся миллионы женщин во всём мире: не поправилась ли ты после плотного обеда (см. «Едва присядешь на диету…»), на сколько лет ты выглядишь в свои слегка за тридцать (см. «SOSтояние на все сто»), где задержался вечером двенадцатилетний сын (см. «Выбранные места из дневника матери подростка»).

Я недавно заметила: получая у входа на станцию метрополитена утром газету «Метро», первым делом открываю страницу с анекдотами, к которым раньше была абсолютно равнодушна. Очевидно, существует какой-то закон: чем труднее и печальнее становится окружающая тебя жизнь, тем сильнее душа требует улыбки, умного, добродушного смеха. У Сары Бендетской именно такой, добрый юмор.

А иногда образ автора будто двоится. Нам открывается ещё одно лицо повествователя — искрящаяся подтекстами ирония интеллектуалки и эрудитки, помнящей и чуть заметно опирающейся на традиции смеховой культуры бывшего отечества — пронизанную едкой насмешкой прозу Ильи Ильфа и Евгения Петрова («помада цвета лосося-гимназиста», «васаби с имбирём сделали па», «раскрывающаяся швабра с мохнатой насадкой а-ля Владимир Пресняков в молодости»), социальную сатиру братьев Стругацких (привет от «специалистов-эпидемиологов в пыльных костюмах из недр НИИЧАВО» из рассказа Сары «Динамика позитивная!» героям романа «Понедельник начинается в субботу»), Михаила Зощенко («суровый челябинский мачо Джейсон», «Мельбурнёвка», «пердимонокль с буковками») и Михаила Булгакова, прошедшего путь от фельетонов для газеты «Гудок» до его фантастического реализма «Мастера и Маргариты» («…и, как Коровьев, забудусь сном»).

Ещё одна важная составляющая этой прозы — трогательная влюблённость автора в еврейскую культуру и искренняя вера в могущество и справедливость Бога. Древние обычаи, ставшая родной синагога, традиции, соблюдающиеся тысячелетиями, — всё это овеяно какой-то удивительной романтической, почти на грани сентиментальности поэзией, превращающей бытовое волонтёрство в самоотверженное служение вечным, нестареющим ценностям. А ведь именно благодаря им маленький народ выживал в пустыне, во время погромов, в страшных муках концлагерей: «Звуки шофара раздавались со всех сторон. И казалось, что сам Машиах вот-вот зайдёт во двор предзакатного города».

И внимательный читатель чувствует, ещё шаг — и из-под пера Сары Бендетской выйдут психологические новеллы, написанные в иной, уже позднечеховской традиции, когда за спиной писателя, по его собственному признанию, стоял «человек с колокольчиком», напоминающим о чужих бедах.

И этот важный для молодого прозаика процесс уже начался: свидетельство тому — вошедшие в эту книгу рассказы «Изольда», «Иче Кнопка», «Две свечи», «Дядя Фима», «Эта девушка со мной», «Точно я в юности!», «Авоська счастья», где столько авторского сочувствия к незнаменитым, нелепым, но по-своему — что важно для автора — добрым и несчастным героям.

Когда-то Фёдор Михайлович Достоевский посоветовал юному Диме Мережковскому, пришедшему к классику с очень правильными стихами: «Молодой человек! Чтобы хорошо писать, нужно страдать». Думаю, Саре, пережившей за свою не очень длинную жизнь три эмиграции — из Москвы в США, из США в Канаду, из Канады в «солнечную Австралию», — пострадать, осваивая каждый раз новую реальность, пришлось немало. Поэтому её добродушная самоирония и оптимистичный взгляд на мир оплачены совсем по-гоголевски — «видимым миру смехом и невидимыми, неведомыми ему слезами».

И если проза сорокалетнего Чехова после поездки к каторжникам-туберкулёзникам на Сахалин в конце жизни была, как он писал, «просахалинена», то уникальный опыт этих переездов выразительно проступает в лёгкой и исповедальной, лишь на первый, невнимательный взгляд, прозе молодой писательницы из Мельбурна. А романтическая вера в неизбежность грядущего счастья самым неожиданным образом передаётся нам, читателям: просто нужно научиться «чувствовать дыхание земли и утренний воздух надежд. Обнимать могучий эвкалипт, который никогда не обманет. Ловить солнечные лучики и зажмуриваться в ожидании чуда…»

И ещё. В отличие от мастера эффектных деталей Татьяны Толстой, Сара Бендетская, подобно блистательной Дине Рубиной (вспомним роман «Бабий ветер») или неосентименталистке Людмиле Улицкой, искренне любит своих героев, которых литературоведы прошлого называли скучным термином «маленький человек». А значит, их и автора полюбит и читатель этой талантливой книги…

Лола Звонарёва,

доктор исторических наук, секретарь Союза писателей Москвы, главный редактор журнала «Литературные знакомства»

Посвящение

Моему муЗу Ави, Йосе и Ляле (знайте, мама у вас — ого-го! Моим родителям и брату, научившим меня верить, и читателям книг

Часть I
Плоды панды Мии

---

Принтер-антисемит

Мой принтер — антисемит. Пыжишься-пыжишься, бессмертную строку выводишь до глубокой ночи и уж, грешным делом, думаешь распечатать страничку и пойти на боковую…

Ан нет.

Но обо всём по порядку. Дело в том, что с техникой мы на «вы» и шёпотом. Театральным таким шёпотом, весь район в курсе.

А как может быть иначе, если стоит мне появиться в разрешённом властями радиусе в пять километров, как все девайсы в округе начинают заикаться, уходить в летаргический сон и, как Федорина кочерга, просить об амнистии?

Принтер не исключение. Ему до картриджа, что я печатаю, — рассказ, меню или таблицу Менделеева, — главное икнуть, зависнуть минут на сорок, подавиться бумагой, крякнуть и по-коровьевски забыться сном.

А ты изволь пройти все круги ада — от гнева, отрицания и торга до ползания на коленях и танцев с бубном у мигающего правнука Гутенбергова станка.

НЕ ПО-МО-ЖЕТ. Максимум, выплюнет листок с техническими характеристиками модели, ехидно фыркнет и уйдёт в астрал. А я эти настройки уже наизусть знаю, хоть ночью разбуди, включая китайский и монгольский перевод. Но от этого, увы, не легче.

На улице ни души. Я пишу от руки, «пока горит свеча», кривым, загогулистым почерком. И пусть принтеру будет стыдно.

А посему я вопрошаю мироздание, в какую инстанцию стоит заявить о вопиющей бесчувственности машин по отношению к человеку в век высоких технологий и дерзких инноваций?

---

Ага! Испугался принтер. Загорелся, задрожал… и напечатал мою страничку… целых сорок пять раз.

⠀

Если живёшь друг другом…

⠀

В дорассветном супермаркете было тихо. Сутулый кассир в песочной униформе с гулким пиканьем отсканировал штрихкод на пакете молока, а затем внимательно посмотрел на меня.

— Вот скажите, вы зажигаете свечи на батарейках?

Поборов зевоту, я ответила:

— Да нет, к чему? Настоящие ведь живее…

Кассир опустил глаза.

— Но порой живых нет… Точнее, их нет рядом. Были, ох как были, а теперь — всё! Ушли. И знака не оставили… А помнить надо. Верно ведь?

Я запуталась. Кого помнить? Свечи? А зачем? И куда они ушли?.. Но решила не спорить. Мало ли что в голове у этого мужчины в шесть утра? И угораздило же меня в такую рань не спать в тёплой кровати, а болтаться по супермаркету и слушать всякие бредни… А может, я действительно сплю?

— Вы понимаете, сегодня йорцайт моего папы. Я хотел зажечь поминальную свечу, ну такую, обычную, как вы предлагали. А потом подумал, что зажгу и за маму. Они с папой всегда всё вместе делали: на одном корабле приехали из разбитой послевоенной Европы; вместе открыли бакалейную лавку в двух кварталах отсюда; убирали двор по воскресеньям; готовили венгерский гуляш к Шабесу… Вы когда-нибудь пробовали их гуляш? Хотя что это я… Где вы могли попробовать такое объедение… Папа и мама ушли в один год, но иначе и не может быть, если живёшь друг другом. А потом я вспомнил младшего брата, хулиганистого Боба, любителя стянуть у меня сигаретку и убежать на чердак, и тётю Двору, с её вздёрнутой, вечно удивлённой бровкой, и друга Сэма. Вы, наверное, и с ним не знакомы. Я так и понял. Мы с Сэмом сидели за одной партой. Ругались страшно, колотили друг друга, любили одну девчонку Лиззи; за неё я тоже решил поставить свечку. Первая любовь — это почти семья. И так я ставил… ставил… пока не зашла моя Эстер. Она нахмурилась и строго сказала, что не будет следить за свечами, пока я работаю в ночную смену. И если случится пожар, то мне несдобровать.

— А вы? — только и смогла спросить я.

— А что я… — вздохнул кассир. — Я опять промолчал. Эстер принесла пыльную коробку электрических свечей, ту, что мне отдал хозяин после прошлогодней распродажи, и пошла спать. Тогда я нашёл упаковку новых батареек, включил свечи, посмотрел на них… Не поверите, но они горели как настоящие, тёплым, персиковым светом. Огоньки мерцали на столе, отражаясь в большом зеркале и в окне. Я посчитал отражения и вспомнил всех, за кого ещё не успел зажечь свечи. На часах была полночь. Я накинул дождевик и побежал на работу. Разве у меня был выбор? Но теперь, когда моя смена почти закончена и через двенадцать минут я, скорее всего, буду дома… как думаете, они будут меня ждать?

— Конечно, будут, — тихо ответила я. — Пока вы помните, они живы.

Прощаю…

Всего за месяц пандемии синагогу было не узнать. В тёмном зале затаился запах сырости. Ни души.

Я вздрогнула от гулкого эха собственных шагов и нажала на выключатель.

Недавно сверкавшая хрустальными дождинками люстра нехотя проморгалась и тускло осветила помещение. Наскоро сдвинутые вбок стулья и стопки молитвенников покрылись пылью. На полу валялась груда объявлений об отменённых праздниках.

Каждую неделю мы встречались в новом месте за неимением своего угла и надеясь вот-вот проснуться. Под открытым небом в парке, в чьём-то гараже, на заброшенном складе, а сегодня — в опустевшей синагоге. Где недавние массовики-затейники раз за разом превращались в роботов, собирающих продукты для сотен людей, запертых по домам и потерявших работу, надежду, а порой и рассудок.

Локдаун не побрезговал никем, и из окон синагоги виднелся хвост очереди за пособием по безработице — студенты, предприниматели и матери-одиночки стояли вплотную… Какие уж там два метра дистанции…

В дверь постучали. Волонтёры!

Отлично, сейчас быстренько расставим столы для упаковки, ведь с минуты на минуту подъедет грузовичок, под завязку забитый консервами, овощами и белым золотом двадцатого года — в одночасье пропавшей с полок туалетной бумагой. Я хмыкнула, на ходу натянула маску и распахнула массивную дверь.

На пороге стояли мальчик и девочка лет тринадцати — долговязые, поникшие и какие-то озябшие. И правда, погода портилась, небо налилось свинцом и было готово в любую минуту окатить прохожих ледяным дождём.

— Вы кого-то ищете? — спросила я. Их пронизывающие глаза и россыпь веснушек мне явно кого-то напоминали, но разве разберёшься сквозь запотевшие очки?

Мальчик кивнул, переминаясь с ноги на ногу.

— Мы на благотворительную кухню. Увидели пост на ватсапе, что вам нужны помощники… Мы живём за углом. Вот и решили прийти, всё равно школы нет уже месяц… А от Zoom-а мы маленько обеzoomили…

— Это ведь поможет нашей маме? — хрипло спросила девочка, машинально сдирая розовый лак с кончика ногтя. — Ей совсем плохо. У неё… рак мозга. И врачи говорят, что это не лечится. — Худенькие плечи девочки задрожали.

— Заткнись, Келли! Без тебя тошно, — сквозь зубы процедил мальчишка.

— Тебя забыла спросить, Билл! — одёрнула брата сестра и повернулась ко мне. — Понимаете, нам срочно нужно чудо.

— Заходите! — засуетилась я. — Садитесь-ка на диван. Вот тут у нас чипсы и вода. Берите, не стесняйтесь!

Девочка кивнула и зашуршала пакетиком. Мальчик с силой сжал пластмассовую бутылку и залпом осушил.

— Как зовут вашу маму? Давайте соберём для неё что-нибудь вкусненькое, а это уже кое-что. Тем более вы живете совсем рядом…

— Спасибо, конечно. Маму зовут Джина. Джина Коллинс. Но дома её нет. Она уже две недели в больнице не приходит в сознание, — снова нахмурившись, сказал мальчик.

Я тяжело выдохнула, сжала губы и отвернулась. В висках застучало. Горло сжало тугим ошейником.

Джина Коллинс… Так вот кого мне напомнили эти дети… Та самая ехидна Джина, которая измывалась над моим Сашкой все три года начальной школы. То английский у него — хуже некуда, то «вы сами знаете, что из вашего ребёнка ничего не выйдет», то поведение — «оторви да выбрось… Так что проваливайте из нашей школы, пока хуже не стало»…

Но куда было идти вчерашним эмигрантам, оказавшимся в Австралии на птичьих правах? Без гроша в кармане, да ещё и в глубокой провинции… И откуда было взяться байроновскому английскому у матери-одиночки из Харькова и у пятилетнего мальчишки, впервые услышавшего английскую речь на твоих занятиях, Джина?!

В голове помутнело. Я плюхнулась на табуретку и закрыла глаза.

Передо мной стоял Сашка, сонный, лохматый, заплаканный и в застиранных зелёных колготках:

— Мама, мамочка! Не хочу в школу! Пожалуйста, не заставляй меня! Я буду хорошим мальчиком, я буду тихо себя вести… Я уберу все-все игрушки! Только. Не отводи. Меня. К ней!

Последней каплей стали побои на дополнительных занятиях. Я бы ещё долго ни о чём не подозревала, ведь Сашка молчал как партизан. Только однажды во сне, всхлипывая, признался плюшевому кенгурёнку, что учительница лупит его линейкой. Что это нечестно, но он никому не скажет, потому что он сильный. И взрослые мальчики не должны жаловаться маме по пустякам. А папе всё равно, иначе бы он их не бросил.

А я, представляешь, Джина, взяла и услышала, проходя мимо с охапкой стирки. Я вечно стирала по ночам после двух смен в супермаркете. Бельё разлетелось по комнате, а сама я сползла на холодный пол, зажав рот руками.

Не стерпев внезапной «потери памяти» свидетелей и неверия директора в травлю, мы ушли сами, не дожидаясь приглашения. Со временем удалось перебраться в другой район. Новая школа Сашки. Одна, вторая, третья…

Моя «карьера» в русском магазине и уборка частных домов по выходным. Редкие звонки друзьям из прошлой жизни и болтовня об учёбе в медицинском… Я всегда умела сочинять байки. Не суть… Лишь бы хватало денег на психологов и репетиторов для Саши, а мечты мы давно оставили счастливчикам и идиотам.

Увы. Пустое. Сашка замкнулся и до сих пор в себя не верит… Сначала бросил школу, затем училище. Одним «Убером» перебивается. Ни семьи, ни друзей… Ну а у меня одна отдушина — волонтёрство на благотворительной кухне, где помогаешь тем, кому ещё хуже…

Скажи, Джина, за этим «будущим» мы так рвались в Австралию?! За этим?

Джина не вымолвила ни слова.

— Я тебя прощаю, слышишь? Прощаю! Потому что ты нужна им… как когда-то я была нужна моему Сашке…

— Вам плохо? Воды, выпейте скорее воды! Билл, звони в скорую!

Я с трудом разлепила глаза и не сразу поняла, где нахожусь и кто меня тормошит за плечи. Руки дрожали. Лоб покрылся испариной.

Надо мной склонились испуганные подростки. У Келли растрепались волосы, у виска билась голубая венка. У Билли — первый пушок над губой. И родинка на щеке, точь-в-точь как у моего Саши.

За дверью послышались знакомые голоса и звук приближающегося грузовика.

— Простите, ребята… Я вас перепугала. Не надо никуда звонить. Мне уже лучше. Видимо, мне не хватало воздуха в маске. Давайте-ка проветрим зал. Билл, будь другом, открой форточку и пойдём разгружать грузовик. Келли, ты сможешь разложить пакеты? У нас сегодня сто-о-о-лько работы, и вы пришли очень вовремя.

Выход есть!

Покраска очков — занятие не для слабонервных.

Да-да, вы не ослышались. Именно покраска. Негоже сверкать облезлой оправой, смущая приличных людей, подумала я и полезла за чёрным маникюрным лаком, коим в последний раз пользовалась ещё до глобальной пандемии…

Так и знала! Загустел, зараза! Я легонько мазнула оправу; очумелые ручки не подвели, и я вмиг оказалась обладательницей ультрамодных тонированных очков в крапинку.

Здесь бы в самый раз психануть и сбросить очки вовсе — в конце концов, чего я в этой жизни не видела?

И тут я вспомнила о Михал Абрамыче — нашем дачном соседе-виолончелисте, который, по слухам, давно перебрался из Тарасовки в Буэнос-Айрес. А точнее, о его гастролях в Японии и носках, «сотканных» за пять минут до концерта.

А дело было так. Однажды, на заре девяностых, Михал Абрамыч в составе музыкальной труппы отправился на гастроли не куда-нибудь, а в Токио, дабы потрясти честной народ невероятным исполнением Шуберта, Моцарта и прочих Пуччини. Кто из музыкантов не грезил о мировой сцене? Не мечтал будоражить души благодарных слушателей и раскрывать сердца? А командировочные за границей, знаете ли, ни разу не сравнятся с турне по Бердянску!

Гастролёры были счастливы и, конечно, экономили каждую копейку, питались привезёнными с родины консервами и наотрез отказывались тратиться даже на самое необходимое.

Доходило до конфузов. Накануне премьерного концерта выяснилось, что как в воду канули парадные носки выступающих! В оркестровой яме бушевали нешуточные споры. Насколько критично наличие носка между брючиной и лакированными штиблетами?

Ответ маячил позорной полоской бледных ног дебютантов. Проблема? Ещё какая! Но отрывать от сердца кровно заработанную валюту и покупать какие-то там носки? Не вариант!

Должен был найтись другой выход, и он нашёлся благодаря смекалке Михал Абрамыча. Всё гениальное — просто. Вооружившись чёрной шариковой ручкой, наш лайфхакер «сшил» носки, да так умело, что ни один, даже самый глазастый зритель, не догадался о содеянном!

Его примеру последовали остальные служители муз и тоже не прогадали.

К чему я всё это рассказываю? Даже в самых неожиданных ситуациях не стоит отчаиваться. Выход обязательно найдётся. Особенно если вы человек пишущий… Даже если пишете в тонированных очках в крапинку…

Мы вам обязательно… перезвоним

Сегодня сходила в больничку. Естественно, не выходя из дома. А как иначе-то, в ковидную пору? Я, правда, по другому вопросу. Всего лишь плановый осмотр печени…

Оказывается, в 2020-м не возбраняются и другие недуги. Но, чур, лечиться только по телефону!

Сначала я напряглась. Печень ведь не ушибленная нога и не сизый нос аллергика, чтобы её рассматривать на расстоянии.

Возможно, врач, а-ля незабвенный Кашпировский, строгим голосом даст мне установку навести экран на сомнительный орган, а я ему пришлю скриншотик — ну чем не альтернатива старомодному УЗИ? Да нет, это уж слишком!

А вдруг приём пройдёт как в «Алисе в Зазеркалье»?

— Знакомьтесь! Это Бараний Бок. Бок, это Алиса…

Печень, будучи не менее вежливым органом, чем Бараний Бок, поклонится врачу, а врач — Печени, не снимая маски и соблюдая все меры социальной дистанции.

Бред? Ещё какой…

Но реальность затмила и его.

— Здравствуйте, Сара! На линии доктор Джонс, — пробулькала трубка. — Спасибо, что воспользовались услугами плановой телефонной консультации. Как обстоят дела с печенью?

— Я не знаю, доктор, — честно призналась я. — Ведь печень очень скромный орган. Не урчит, не ноет. А сделать снимок не представляется возможным, пока нас не амнистируют из локдауна.

Врач понимающе вздохнул. Трубка призывно захрустела вкусностями.

— А как с диетой? Карантин сказывается?

— Как у всех, — уклончиво ответила я. — Думаю, вам тоже непросто. Голос у вас неважнецкий.

— Это… плохая связь. Вы уж простите, я тоже консультирую из дома. Ещё каких-то несколько месяцев… максимум полгода, и мы вам обязательно… перезвоним.

— Всегда пожалуйста, буду очень ждать, — заверила я. — И печень попрошу потерпеть. Она у меня сильная.

Хорошее дело — здоровье и технологии. Достойное продолжение «Магазина на диване». Обращайтесь, не думая дважды.

Леди со вкусом

Свершилось! Наконец ко мне в директ постучался не абы кто, а серьёзное модельное агентство. И название такое благородное, «Леди со вкусом». Поесть я люблю, поэтому сразу поняла, что они по адресу.

Пишут, мол, дорогая Сара, давно следим за вашими обновками и, не скрывая обожания, предлагаем сдавать в аренду ваши наряды для наших моделей. Мои, Карл, наряды! В Австралии! Для моделей — в Москве. Что тут началось, скажу я вам!

Я сразу выросла в своих глазах до шестого этажа и, надменно распахнув дверцы шкафа, выгребла на кровать кучу самых стильных «луков». Затем, как великий комбинатор, начала выбирать, чем удивить столичный бомонд. Может, футболкой «Hugo Борщ»? Вряд ли. На ней несмываемые пятна ни разу не органической свёклы… С крупным ожерельем, конечно, сойдёт. Или с галстуком-селёдкой. Кто знает, в этом сезоне селёдку носят? А под каким соусом?

Или вот джинсовая юбка в пол а-ля зима в июле от неизвестного кутюрье с «Алиэкспресса». Очень тёплая, удобная, спрячет от посторонних глаз рейтузы с начёсом и выгодно подчеркнёт ножки в ботильонах. Ох, слово-то какое, бо-тиль-оны. В них щеголяла ещё Елизавета II. Надо непременно обзавестись парочкой, раз уж мне судьба стать законодателем моды. Хотя чего ж я сразу не заметила?.. Трепещи, подиум, это платьишко-мечта. Бирюзовое, шифоновое, лёгкое, как французский макарун… Жаль, восьмой год ношу. А такого мода не прощает…

Ну, или тапочки-угги. Мягкие, песочные, с меховой оборочкой… Что? Стелька стоптана? Да бросьте, главное — пятка дышит! В таких не стыдно и на работу пойти, и в магазин за картохой… Кстати, как часто леди ходят за картохой? Не для себя спрашиваю.

В общем, с сегодняшнего дня считайте меня эталоном стиля. И если вдруг заприметите Ольгу Бузову в «луке» от Сары из Мельбурна, знайте, неспроста это! Грядут перемены в мире модных тенденций, красоты и шоу-бизнеса!

А нам по таргету!

Многоуважаемая контекстная реклама! Где твоя совесть?

Я не отрицаю, что реклама — это двигатель торговли. И что тридцать седьмой годик — это не хухры-мухры и затеи ветреные, но и не повод впихивать подарочные карты на установку двух имплантов по цене одного!

Или в заумных алгоритмах уже всё решено за меня? А посему лови-ка, баба Сара, список выигрышных причёсок для дам, страдающих от облысения!

Не хочу! Не буду смотреть! Хотя… симпатичная стрижка! И парикмахерская буквально под боком… Чур меня, чур!

И вообще, по какому принципу зловредные соцсети выбирают, кому предложить круиз по Карибам, а кому — курс лечения в туберкулёзной больнице города Свиноедово? Кому эксклюзивную корейскую косметику для сияния кожи изнутри, а кому — брусок дегтярного мыла сомнительного оттенка и содержания? Кому вечерние платья ручной работы, инкрустированные драгоценными камнями, а кому треники пузырём с фабрики номер восемь?

Стоит ли рассказывать, в какой категории раз за разом оказываюсь я? Кстати, виды за окном свиноедовской лечебницы — отвал башки!

В общем, я в шоке, дорогая редакция. Сколько ни натирай шею маслом ши, а интернет не обманешь.

Слышишь, Сири? Не за горами день рождения. Кто на свете всех милее? Не молчи, а лучше подскажи-ка мне, винтажной, где взять лабутены с ортопедической стелькой?

Галоши не предлагать!

Проделки конкурентов

Срочно в номер!

Ещё один австралийский бутик закрылся, не выдержав ретейл-прессинга.

А дело было так. В разгар карантина на меня нашло озарение, что для полного счастья нужно срочно заняться дизайном футболок.

Ну надо так надо. Меня не смутило отсутствие дизайнерского образования, и, попыхтев в онлайн-конструкторе шаблонов, я выдала первое творение: чёрная футболка а-ля «Улицы разбитых фонарей», крупный шрифт, дабы месседж было видно за тридевять земель, остроумная цитата с двойным дном и рис. номер 1 в помощь тексту.

Красиво. Стильно. Мастерски! С таким талантом я вмиг захвачу рынок Юго-Восточной Азии, а если повезёт, то и подиумы Милана. Не всё ж моделям щеголять в оверсайз коробках из-под холодильников и прочих субпродуктах текстильной промышленности.

Окрылённая будущим успехом, я заполнила форму срочной доставки и пошла спать. «Уже завтра футболка будет моей», — думала я, укрываясь одеялком. Это тебе не какой-нибудь масс-маркет, а уникальная авторская работа.

С утреца я получила эсэмэску, что посылка будет доставлена ближе к обеду. Я очень обрадовалась, на всякий случай пообедала пораньше и целый день не выходила на улицу. Но почему-то гонец счастья не появился ни к обеду, ни к ужину.

Расстроенная, я проверила телефон. Хм-м… Так-с, что-то написали с почты. Ага… Оказывается, посылку УЖЕ доставили. А меня, значит, не было дома. И поэтому свёрток оставили в безопасном месте.

Интересно, где это безопасное место? В подъезде пусто. В почтовом ящике — реклама конкурентов. В кустах — привет от соседской собаки.

Может, мою супермодную футболку свистнули первые фанаты?

Озадаченная, позвонила на почту.

— Введите восемнадцатизначный номер получения, состоящий из букв и цифр, и нажмите решётку, — беспристрастно отчеканил робот.

— Ви — фор Виктор, джи фор Джеймс… — сказала я и сразу забыла продолжение. — Ван секонд, сейчас проверю в имейле…

— Неправильно введён код получения. Попробуйте ещё раз, — посоветовал робот.

— Ви — фор Виктор! Джи фор Джеймс! Один! Два! Восемь! Пять нулей! Четыре! Три… — боясь снова забыть, затарахтела я.

— Неправильно введён код получения. Попробуйте ещё раз, — настаивал робот.

— Ви… фор… Виктор! — изо всех сил сжав телефон, прокричала я. — Тьфу ты, железяка безмозглая! Соедини! Меня! С оператором!

— Неправильно введён код получения больше трёх раз. В целях безопасности, пожалуйста, перезвоните через девяносто минут или оставайтесь на линии для связи с оператором.

Девяносто, блин, минут. Ага, щаз-з. Да с вашими сроками ожидания надо было тулупы заказывать, аккурат к зиме бы управились…

— Оператор Кайли приветствует вас. Как я могу вам помочь? — наконец вопрошала трубка человеческим голосом.

— Вы очень даже можете! Скажите, в какое такое безопасное место ваш почтальон запихнул мою дизайнерскую футболку? — не слишком любезно начала я. — И почему он врёт, что меня не было дома, когда я безвылазно торчала у двери, боясь лишний раз наступить на половицу? Отвечайте, Кайли!

— А-а… Вы по поводу неудачной доставки, — дружелюбно ответила трубка. — В таком случае я открою клиентский кейс номер 760847578-А и буду вносить подробную информацию о состоянии вашего дела. Пожалуйста, запишите номер кейса для дальнейшей связи с оператором.

Я аж икнула от возмущения.

— Простите, а нельзя ли без всяких кейсов и саквояжей по старинке связаться с почтальоном и выяснить, куда он спрятал мою посылку?

— Никак нет, — снисходительно, как бестолковому ребёнку, объясняла Кайли. — Каждый день наши сотрудники развозят миллионы посылок по Австралии, и найти каждого просто невозможно. Но будучи одной из самых респектабельных организаций страны, мы обязуемся связаться с вами в течение семи рабочих дней.

— Да за семь дней Бог успел мир создать! — чуть не взвыла я, но Кайли уже успела отсоединиться.

Через неделю мне действительно позвонили с почты. Некто Хью хорошо поставленным баритоном сообщил, что почтальон, ответственный за наш микрорайон, был обнаружен и допрошен. В ходе расследования было установлено, что мою посылку он привёз по правильному адресу (и на том спасибо!), но где именно её оставил, к своему великому сожалению, не помнит. А потому, за неимением дальнейших деталей, кейс номер 760847578-А считается закрытым. А теперь просим оценить качество телефонного разговора и предоставленного сервиса по десятибалльной шкале.

— Издеваетесь?! — захрипела я.

— Благодарим за обращение в «Почту Австралии», — на прощание галантно сказал Хью. — Очень надеемся на дальнейшее сотрудничество.

— Постойте, постойте! А как же высокая мода? И моральный ущерб? — не поверила своим ушам я.

— Ах да, — заскучал Хью. — Будучи организацией, основанной на королевских стандартах Её Величества Елизаветы II, мы обязуемся выплатить вам компенсацию в течение шестидесяти четырёх рабочих дней с момента оформления тяжбы. Хотите ли вы оформить тяжбу?

— Хочу! — обречённо вздохнула я. — Вы отняли у меня мечту, слуги Арманей и Версачей!

— Диктую код. Джи фор Джастин. Эм фор Мэри. Один. Пять. Шесть. Четыре семёрки. Ноль. Ноль. Ноль. Восемнадцать миллионов четырнадцать.

Я заскулила и бросила трубку. Не быть мне законодателем мод. Всё — суета. И проделки конкурентов.

Внимание, мужчины!

Вот мы тут с мужем Ави пребывали в поисках утраченного… да так и не нашли второй носок. Уж не знаю, куда он запропастился, но грешу на прожорливую стиралку.

Муж, как заправский йог, в позе согнутой свечи где только не искал — и под диваном, и за шторами, и в морозилке, и в соседском почтовом ящике — мало ли? — да всё без толку.

Я, конечно, не могла молча смотреть на его мучения, а потому решилась искоренить проблему раз и навсегда, подарив ему… дельный совет. Ему и, по доброте душевной, нисколько не жадничая, всем мужчинам планеты.

Внимание! Впереди лайфхак мирового уровня, который изменит вашу жизнь, придаст сил и сэкономит время, улучшит кровообращение и теплообмен, снизит раздражительность и, чего уж скрывать, придаст вам богемный вид.

Готовы? Выбрасывайте носки — с парой или без — и надевайте КОЛ-ГОТ-КИ.

На первый взгляд решение может показаться слегка эпатажным, но при ближайшем рассмотрении — сплошные плюсы. Судите сами.

1) Колготки — последние романтики в этом суетном мире. В отличие от носков, они не бросают свою пару. В результате — никаких поисков сонным утром, ни опозданий на работу, ни судорожных попыток дорисовать второй носок шариковой ручкой в трамвае, чтобы как-то скрыть конфуз в офисе… В принципе, здесь можно было бы и закончить, но это ещё не всё!

2) Если вы стесняетесь надевать колготки, то просто вспомните, что вам не впервой, ведь вы уже носили их в детском садике, боясь получить по ушам от мамы и бабушки, так что вы просто возвращаетесь к истокам.

3) Колготки согреют вас в холодный зимний день, это вам не хлипкие джинсики, а если и они не справятся, на выручку придут их старшие братья — кальсоны. Ну или термобельё из органической шерсти мериноса, изготовленное по последним экотехнологиям, без использования детского труда, — ведь вы за осознанное потребление.

4) Ну-с, и напоследок, в колготках вы практически артист Большого театра. Балет, танцы, студия художественной лепки — выбор ваш!

Резюмирую: колготки — это красиво, стильно, недорого, греют поясницу не хуже пояса из собачьей шерсти и вселяют в вас надежду на лучшее. Если надумаете покупать, звоните бабе Зине из второго подъезда. У неё как раз четвёртый год вьетнамская партия простаивает.

Плоды панды Мии

Затяжной локдаун — время изменений, внутренних и внешних, и пора внезапно проснувшихся талантов. Сколько новых бизнесов пооткрывалось за время пандемии? Тьма! На одном «Тик-Токе» куча молодых миллионеров, в кого ни тычь!

Так рассуждал мой сын-подросток Йося, ходя из угла в угол и краем глаза поглядывая за моей реакцией. Завернувшись лавашиком в плед и зависнув на очередном сериале, я была непреклонна.

— Денег не дам, — сдвинув бровки домиком, насупилась я. — Иди лучше займись чем-то полезным.

— А именно? — хмыкнул сын.

— Сделай уроки. Пройдись вокруг дома. Сходи в аптеку. Или в супермаркет. Собственно, в этом году в Мельбурне больше вариантов нет. Ну и во дворе приберись. Это практически спорт и небольшой, но стабильный заработок, — с высоты житейской мудрости как можно бодрее предложила я и потянулась за вафелькой.

— Ску-у-учно, — заскулил потенциальный миллионер и бросил взгляд на высокую оливу у калитки. Грозди маслин торчали во все стороны, развеваясь на ветру.

В глазах сына заблестел весёлый огонёк.

— А что, если открыть бизнес по засолке маслин? Это же проще некуда! У нас под боком совершенно бесплатные маслины, всего делов-то — собрать, я мигом справлюсь! Залью солёной водой и — хоба! — продам соседям! Кто не поддержит молодое дарование? Хештег: #ПлодыПандыМии, и все клиенты будут мои!

— Постой! Какой ещё Мии? У нас что, во дворе уже панды завелись? Скоро совсем одичаем!

— Ох, мама! Ну это маркетинговый слоган такой, чтобы люди внимание обратили. Пандемия — образ негативный. А панда Мия — очень даже позитивненький! — затараторил Йося и поскакал за стремянкой.

И вот тут-то и стоило мне растолковать отпрыску, что маркетинг маркетингом, а засолка маслин — процесс деликатный и требующий терпения, смирения и благословения свыше… Что надо почитать рецепты и обратиться к специалистам. Что, возможно, строить империю консервации надо поэтапно, для начала научившись солить неприхотливые огурчики и помидорки.

Да, стоило довериться женской интуиции и материнскому сердцу. А с другой стороны, пусть отрок набьёт шишки на пути к успеху! Пусть стремится побеждать и обуздает стихию!.. Об этом писал ещё Дмитрий Нагиев в собственном блоге. А до него какой-то китайский философ в «Одноклассниках». Я попыталась вспомнить великого, но быстро отчаялась и потянулась за вафелькой.

А в это время, не боясь порывов ветра и острых веток, Йося вскарабкался на лестницу и принялся обрывать чёрное золото огорода. Час обрывал. Два. Пока не стемнело. Наконец спустился и, громыхая уловом, тяжело дыша, ввалился в дом.

— Ну, кормилец, как урожай? — спросила я, поднимаясь с дивана. — Уже можно звать покупателей?

— Легко, — подмигнул сын и походкой Наполеона направился в кухню. Затем сполоснул маслину под краном и отправил в рот… И, конечно, завопил как резаный.

— Надо же, оказывается, словарный запас нашего билингва гораздо богаче, чем мы думали! — присвистнул муж, так вовремя вернувшись с работы.

Йося, не оценив отеческого комплимента, сморщившись, носился по кухне и переворачивал всё в поисках бутылки воды.

— Что? Товар ещё не поспел? — пряча ехидную улыбку, спросила я. — Солить будем на глаз или всё-таки заглянем за инструкциями в «Тик-Ток»? Что там советуют блогеры-миллионеры?

Йося нахмурился и покачал головой.

И вот тут-то уж точно стоило признаться сыну, что и я невеликий ас в искусстве засолки благородных плодов, но мы не привыкли сдаваться!

Украдкой заглянув на кулинарный форум, я выяснила у поварихи Галины из Абу-Даби, что маслины любят отлежаться под горкой крупной соли и что за день-два вся горечь уйдёт, оставив сочный вкус средиземноморских долин и мечту о дальних странствиях.

Возможность странствий полностью усыпила мою бдительность, и я потянулась за… cолонкой.

Спустя два дня я приготовилась к путешествию в прекрасное далёко и аккуратно подцепила особо жирную маслину… Если б я только знала, как далеко меня забросит…

В глазах помутнело. В носу защипало. Горло связало морским узлом.

Зачем?! Зачем я ввязалась в эту авантюру? Горе мне горькое… И как булыжник твёрдое…

— Вся фишка в том, что мы их не надрезали, — со знанием дела сообщила дочка. — Пока вы тут мучились, я уже давным-давно нашла проверенный рецепт с греческого острова Санторини. Ему восемьсот лет, не меньше.

— Респект! Где добыла? — спросил сын, вмиг позабыв о несправедливо слопанном сестрой последнем куске торта.

— Ты прямо как маленький, — закатила глаза дочка. — Естественно, на «Пинтересте».

И здесь уж, воистину, надо было усомниться во Всемирной паутине… и позвонить знакомому греку Поликарпосу… но я потянулась за ножом.

Три часа — это ведь ничто по сравнению с вечностью… Особенно когда стоишь над ведром с маслинами и надрезаешь каждую, периодически цепляя непослушные пальцы.

Надрезаешь не одна, а с сыном. А потом и с дочкой. И даже с протестующим мужем. А они всё не кончаются и не кончаются, маслины наши дорогие, чтоб их всех поскорее засолить и выплюнуть! Но ничего. Ещё Аль Капоне говорил, что семейный бизнес сближает.

Наконец мы прикончили последнюю ягодку и страшно гордые собой начали ждать превращения горького в сладкое и бесплатного в бесценное.

Йося тепло обнял нас и сказал, что даже представить себе не мог, какая у него прекрасная, дружная семья, готовая поддержать его любое, даже самое безумное начинание.

Муж похлопал кровиночку по плечу. Дочь опустила глаза и смахнула слезу. Я вздохнула… и потянулась за вафелькой.

Наутро сын объявил предзаказ среди поражённых инициативностью подростка соседей. Теперь мы всей улицей терпеливо ждали деликатеса — день, два, неделю — в локдауне времени хоть отбавляй.

Зато мы успели распланировать открытие сети магазинов в Австралии и за рубежом. Повариха Галина из Абу-Даби обещала взять Восток на себя.

А потом… Потом нежданно-негаданно маслины скисли, по-предательски разрушив планы по обогащению отдельно взятого миллионера и акционеров-родственников.

Но я верю, что наша семья ещё заявит миру о своих талантах и бизнес-инновациях! Какие наши годы!

#ZeroWaste

«Купи air fryer! — вопит из всех щелей нахрапистая реклама. — Это абсолютно новый, полезный способ готовки любимых блюд! Минимум калорий, максимум вкуса! И совсем недорого!»

Ага, щас, уже бегу за кошельком, сверкая пятками, которые, кстати, стоило бы отшкрябать пемзой с острова Пасхи, продающейся по акции в органик-магазине. При регистрации карты постоянного клиента — скидка. Та-а-ак! Чур меня!

Air fryer! Он же аэрогриль. Звучит многообещающе. А что, давно пора пополнить и без того внушительный арсенал бесполезных хреней одноразового пользования, которыми завален дом по самые антресоли.

Идём по отработанной схеме. К примеру, хлебопечка у нас есть. А вот ароматного домашнего хлеба с золотистой корочкой, пробуждающего домочадцев по утрам, почему-то нет.

Не сочтите вашу покорную слугу лентяйкой. Раза два или три я ставила тесто. Затем долго и нудно отмывала лопасти и уговаривала родню отведать хоть кусочек булыжника. А потом, когда муж, побрезговав элементарными приличиями, выплюнул половинку зуба, хлебопечка отправилась на заслуженный отдых. Мистика, да и только!

А как было бы славно слопать свежую горбушку да с домашним йогуртом! Ведь йогуртницу мы тоже приобрели… Но, увы, печальная участь постигла и кисломолочные бактерии, нашедшие вечный покой в застенках этой самой йогуртницы. А кто виноват, что брожение этих капризных гадов надо отслеживать буквально по часам? Я что, почётный караул? У меня, может, дел невпроворот! Тут бы обычный обед успеть сварганить!

Слава Богу за изобретение мультиварки! В ней я добросовестно готовила обеды и ужины плюс компот целых шесть раз. А это практически не-де-ля! Книжку рецептов зазубрила, подписалась на ютьюб-канал производителя и даже вступила в группу фанатов мультиварок города Ханты-Мансийска. Спасло ли это новый агрегат от безвременного ухода на пенсию? Ни капли. Но готовка готовкой, а уборку никто не отменял.

Поэтому я из лучших побуждений прикупила парогенератор. Это какая экономия сил и времени! Продавец обещал, что отныне я забуду о ненавистном утюге, и был прав на все сто. Жаль, что этот гуру коммерции не уточнил, что теперь я буду скакать с парогенератором аки шаман вокруг костра. С немеющими руками и болью в спине… Но об утюге и не вспомню!

То ли дело робот-пылесос. Очень полезная в хозяйстве вещица. Сидишь себе на диване, зализывая раны после встречи с парогенератором, пьёшь кофе с магазинной булочкой, а в это время Жорик… (Да-да, у каждого робота обязательно должно быть идиотское имя — такова дань традиции.) Так вот, а в это время Жорик наматывает километры вокруг розетки, пока не найдёт домик-базу. Что? Почему он не вылизывает дом согласно приложенной инструкции? Так ведь время сейчас какое смутное. Все мы немножко потеряны. И давно потеряли чувство дома…

Поэтому я даже не ругаюсь, а с пониманием геополитической ситуации в мире, кряхтя и похныкивая, иду за обычным веником, оставляя Жорику право выбора, возможность восполнить ресурсы и подчистить фильтры души.

Прошу учесть, я — за разумное потребление! За #zerowaste! И за радость обладания! За сбычу мечт! За air fryer и за очиститель воздуха — но только по акции «два по цене трёх»! На меньшее я категорически не согласна…

Аффирмации шопоголика

Три недели я ждала, пока в ALDI появятся ламинаторы. Три, Карл! Дни в календаре зачёркивала. Караулила грузчиков у входа. Многозначно подмигивала кассирам. И наконец сегодня наступил счастливый день распродажи.

Конечно, к открытию я не успела. Я же не сумасшедшая, чтобы, едва продрав глаза, нестись штурмовать магазин в хвосте одуревшей от вожделения очереди! Просто так совпало, что в 7:15 я случайно оказалась поблизости. И чтобы поскорее отправиться на любимую работу, с видом воина-завоевателя ворвалась в магазин, мысленно ламинируя все подряд — от ценников до огурцов с пупырышками.

А уж дома я разгуляюсь на славу и заламинирую фотографии, рецепты и, конечно, многочисленные дипломы и грамоты, чтобы все в округе знали, какая я молодец и скромняга!

Не судьба!

Я пробежалась по рядам тридцать четыре раза, и что вы думаете? Ни одного ламинатора! Все смели подлые враги, желающие растоптать мою самооценку.

Но не на ту напали! Раз ламинаторов не осталось, я с чистой совестью потратила семейный бюджет на не менее полезные покупки. И теперь являюсь счастливой обладательницей матраса с дельфинами, тумбочки на колёсах и раскручивающейся швабры с мохнатой насадкой а-ля Владимир Пресняков в молодости.

Не спрашивайте, как я доволокла это добро до дома. Это бестактность.

Больше я в ALDI ни ногой, так и знайте! Максимум, забегу на недельке, а то в рекламе обещали завезти чумовые чугунные сковородки. Уже вижу, как жарю стейки с полосочками, не хуже Гордона Рамзи. А в свободное от шопинга время закажу на «Алиэкспрессе» всяких органических полезностей, силиконовой утвари и авосек ручной работы.

Я перестану под покровом ночи выбрасывать несортированный мусор, дабы не быть побитой бамбуковой скалкой соседки-экологини. Играючи освобожу дом от засилья пластикового мусора и начну день за днём медитировать, отскабливая оголённое помойное ведро, тем самым лично помогая окружающей среде вздохнуть полной грудью…

Каштаны для гурмана

Я сразу заметила их на полке французских товаров. И слово-то какое неземное — каш-та-ны. А дальше на упаковке лёгким росчерком пера выведено: «обжаренные с гималайской солью». И предстал моему воспалённому карантином воображению француз-повар с чёрными усиками и в белоснежном колпаке, склонившийся над чугунной сковородкой с каштанами. Неторопливо, значит, обжаривает ребят и слегка посыпает розовой гималайской солью. Другая соль ни в коем случае не подойдёт!

Тысяча чертей! Это что за каналья подбросил упаковку поваренной каменной соли фабрики номер восемь? Изверги! Убийцы вкуса! Каштаны вам этого не простят!

Схватила я самую большую коробку и, обезумев, ломанулась к кассе. В конце концов, не всю же жизнь грызть по ночам сухарики, мечтая о дефлопе из палабы с семечками кациуса. Я уже в состоянии позволить себе спокойный вечер с тарелочкой каштанов и бокалом шампанского — как в лучших домах Парижа.

Ошибка. Большая ошибка. Едва добравшись до дома, я трясущимися руками вскрыла коробку. Вдохнула аромат амброзии… И чуть не потеряла сознание. От нахлынувших чЮйств.

Каштаны отдавали старым тунцом, заботливо укутанным в не менее старый носок. Предположительно, принадлежавший моряку-французу из романа Жюля Верна.

Обо всей палитре вкусов не буду и вспоминать. Как знать, возможно, этот опус прочтут дети, а мне потом отвечать за их надломленную психику. О таком без содрогания пишут только в ужастиках. И разве что в новостях.

Радует одно. «Каштаны, слегка обжаренные с гималайской солью» — это лучший тест на коронавирус. Проверьте ваше обоняние без двухнедельного карантина. Результат вас ошеломит.

Каштаны… Мечты о путешествиях и жёсткая реальность пандемийных лет в одном флаконе!

Пакеты с жизнью, которой нет

Я долго оттягивала этот момент, но и мои запасы не вечны, и поскребя по сусекам холодильника, я признала поражение и отправилась в магазин.

Не могу сказать, что отмена бесплатных пакетов застигла меня врасплох — об этом кричали со всех каналов, обсуждали, голосовали, спрашивали мнение астрологов… Но одно дело — быть диванным экспертом в ток-шоу, а другое — загрузить тележку по самые помидоры, как будто в следующий раз окажешься в магазине лет через десять, доползти до кассы и вспомнить, что пакеты тю-тю!

Прав был царь Соломон — нет ничего нового под солнцем. Мы уже ходили в магазин с авоськами, бидонами, чемоданчиками для яиц и контейнерами для творога. Но это было давно — в восьмидесятых. И не прям-таки ради окружающей среды, скорее из-за дефицита этих самых пакетов…

А помните, как появились они? Первые, гладенькие, чёрно-белые, с силуэтом дамы в шляпе с огромными полями? Это был статусный пакет «Марианна». С ним не стыдно было отправиться в театр, к врачу или в гости. В нём жили коробки конфет, яркий турецкий зонт и — в отсутствие телефонов — книга, та самая, которая лучший подарок. Такой пакет передавался от мамы к дочке, да и то за особые заслуги!

Были и пакеты попроще — с аляпистыми цветами — быстро рвущиеся, теряющие лицо, а потому годные для ношения сменки в школу.

Были и совсем тонкие белые скромняги — для походов в булочную за свежим нарезным… Спрячешь батон и, если повезёт, сдержишь порыв обглодать горбушку прямо на улице…

А ещё были пакеты-мечтатели, хранящие «одежду с надеждой» на похудение. Обычно спустя пару-тройку лет эти пакеты скрепя сердце отправляли на дачу… Выбросить «надежду» не поднималась рука, потому что мечтами не разбрасываются.

Пакеты-раритеты со школьными наградами, первыми рассказами, пыльными сувенирами и игрушками.

Пакеты с рецептами забытых блюд.

Пакеты с письмами от давно ушедших… Пакеты с целой жизнью, которой больше нет.

А помните самый главный… пакет с пакетами? Он жил под кухонной раковиной и рос день ото дня, отжимая пространство у забившегося в угол помойного ведра?

Что, простите? Да-да, я уже заканчиваю пробивать. У вас, кстати, пакетика не найдётся?

Газонокосилки с дверцами

Маленькие машинки — это зло!

Особенно на стоянках. Особенно в час пик. Особенно когда ты хронически опаздываешь и в заляпанных жизнью очках.

Ситуация классическая. Ты наматываешь по стоянке сто первый километр, нервно поглядывая на часы и вспоминая об аморальных ценах на бензин.

И вдруг, словно мираж в пустыне, замаячит оно — никем не занятое, ТВОЁ парковочное место.

— Слава Богу! — вскрикнешь ты, и водитель любой степени набожности тут же прибавит газку, пока его не обогнали ушлые конкуренты за место под солнцем.

И что вы думаете? Поздняк метаться! Стоит подъехать поближе, как выяснится, что аккурат в серединке паркинга, создавая иллюзию свободного пространства, притаился очередной пылесос на колёсах. Газонокосилка с дверцами. Пароварка-кабриолет.

Господа автолюбители, но это же чистая подстава! Сколько раз я видела, как горе-шумахеры, с превосходством поглядывая на проезжающих неудачников, гордо подмигивая поворотниками, не вписывались, а вмазывались в незанятую нишу!

А ведь и я могла оказаться в их позорных рядах! Буквально сегодня. В шесть вечера. На Балаклаве. У входа в супермаркет.

Разумеется, теоретически. (Если меня сейчас читает мой драгоценный супруг.) Но к чему вдаваться в столь опасные для семейного счастья подробности?

Мир автопрома не перестаёт удивлять всё новыми рекордами умных технологий. Так что вовремя проверяйте зрение, сограждане!

Окулист доктор Вайнер неспроста принимает за поворотом.

Во дворе предзакатного города

Если еврей не может пойти в синагогу, то синагога придёт к еврею… Об этом думала я в Рош Ашана, гуляя с мужем по району.

Это не было свиданием, хотя, конечно, как посмотреть…

Гуляли мы с целью, вооружившись шофаром и списком адресов желающих услышать нестареющую мелодию поколений.

Прохожие останавливались, едва заметив широкополую чёрную шляпу Ави.

— Это вы будете трубить? Отлично. А то я не успел на трубление рабби Боруха. Это правда, что по Мельбурну ходят аж триста волонтёров с шофарами? Вот тебе и закрыли синагоги! Погодите, я мигом, позову соседку. Мирра! Сколько тебя можно ждать? Ещё один пришёл! И Арончика позови. Он, конечно, глуховат, но пока ещё всё помнит…

В масках, с горящими глазами, люди высыпали на улицы. Десятками, сотнями… Молодёжь, родители с малышами на руках, бабушки и дедушки, в инвалидных колясках, с собаками на поводках…

— Не бойтесь! Сегодня Мордехай не кусается!

— Эх! Какой момент для Снапчата пропадает, — тяжело вздыхал рыженький веснушчатый мальчишка.

— Некоторые вещи запомнятся и офлайн, — подмигнула я. — Давай лучше ты прочтёшь благословение для всех нас.

Мальчик зарделся, обвёл взглядом толпу и, зажмурив глаза, выпалил:

— Благословен ты, Господь, Бог наш, Владыка Вселенной, который поддерживал в нас жизнь и дал нам дожить до этого времени!

— Омейн! — громко отвечали люди, перекрикивая гул машин.

— Ту-ту-ту-у-у-у-у! — протяжная, с переливами мелодия плакала и наполняла надеждой души собравшихся. Они закрывали глаза и шептали слова молитв. Дай Бог, чтобы каждая была услышана… И чтобы следующий год был лучше предыдущего.

…Звуки шофара раздавались со всех сторон. И казалось, что сам Машиах вот-вот зайдёт во двор предзакатного города.

Выбранные места из дневника матери подростка

1. Прийти вечером домой с работы.

2. Сбросить туфли. Выдохнуть.

3. Обрадоваться тишине. Сползти в мягкое кресло. Снять очки и на долю секунды — непозволительная роскошь! — задремать.

4. Вспомнить о причинах тишины. Заподозрить неладное. Подскочить и истерично окрикнуть сына.

5. Не услышать в ответ полубасовое «Што-а?!» из недр квартиры.

6. С разбегу открыть дверь в спальню сына. Заценить дизайн интерьера, не совместимый с духом минимализма, фэншуя и основ безопасности жизнедеятельности.

7. Не. Найти. Ребёнка.

8. Схватить телефон и набрать сына… пятьдесят четыре раза подряд. Дочь — шестьдесят два. Мужа — сто раз. А также друзей сына, друзей друзей, учителей и бабушку божий одуванчик из квартиры напротив.

9. Тщетно! Никто и знать не знает, где его носит. Это же надо быть таким эгоистом! Плевать на чувства близких! Пропасть без вести на улице в шесть часов… ночи!

10. Напридумывать себе ужасов похлеще выпуска новостей. Опустошить пузырёк валерьянки и решить — была не была! — позвонить в полицию.

11. Нацепить очки и заметить сына безмятежно дрыхнущим на диване в обнимку с отключённым телефоном.

12. Не отчаяться и всё равно устроить скандал. Потому что нечего тут спать! Пока мать… надрывается… от горя!

---

Пока не найдёшь в себе силы поверить…

Я стою в пустой, промокшей, пасмурной сукке.

Одна.

Где же вы, мои гости и близкие? Где вы в праздник единения, во «время нашей радости»?

Никого. Только дождь глухо барабанит по пустому столу и стульям да пронизывающий ветер задувает в щели.

В моих руках ветви пальмы, ивы и мирта и душистый этрог. Я закрываю глаза и, как маленькая, пытаюсь уловить дыхание праздника…

Ничего.

Неужели он открывается лишь детям да тем, кто не позволил себе вырасти? И кажется, что пальмовая ветвь — это позвоночник, научившийся держать спину перед комком испытаний и принимать удар за ударом, как больно ни было бы внутри…

А листочки мирта — это глаза, умеющие распознать искры света за безликой маской, невзирая на дистанцию длиной в полтора года… И по-прежнему ищущие в толпе родные лица.

Ива — как почти слетевшие с губ, но застрявшие в горле слова…

О мечтах, не нашедших сил упорхнуть в жизнь, о зарытых в страхе талантах, о прощении других и забытой настоящей себя, о попытках произнести главное… По слогам. Раз за разом. Пока не найдёшь в себе силы поверить.

И, конечно, этрог — в форме сердца, помнящего каждую встречу. И притягивающего будущие… Ведь они правда будут? Точно-точно?

Без надежды нам больше нельзя. И без веры тоже.

Я открываю заплаканные глаза. Дождь кончился.

Снежная баба августа

Мой сосед Джейсон — суровый «челябинский» мачо.

Судите сами — в лютый мороз ходит по улицам в чём мать родила, а точнее, в шортиках, майке-алкоголичке и нежно-голубой панамке.

Что? А как же обувь? Не-е, это для слабаков. Джейсон не боится низменных микробов, грязного асфальта и давленых бычков.

Мне холодно на него смотреть. И пускай в отличие от настоящего Челябинска в нашей Мельбурнёвке не слыхали о сугробах, а температура редко опускается ниже десяти градусов, Джейсон мог бы одеться и поприличнее.

Хотя бы из уважения ко мне, дщери Севера, завёрнутой в тулуп, с грелкой наперевес, в сапогах до подмышек…

Почему ему жарко, когда у меня зуб на зуб не попадает? Где справедливость? Где врождённый иммунитет? Где обещанное вечное лето?

Но ладно Джейсон; какой спрос с человека, ни разу не носившего варежки на резинке? Лучше объясните мне, как наши бывшие соотечественники приучили себя вставать ни свет ни заря и бежать на пляж, нырять в пучину морскую и встречать зарю, лязгая зубами в такт волнам?

Не подумайте, что я завидую. Отнюдь. Я страшно завидую. Потому что сама не раз собиралась начать новую жизнь, смело заводя будильник на пять утра… А затем, словно оглушённая колоколом, на ощупь, сантиметр за сантиметром отодвигала одеяло, намертво прилипшее, как старый пластырь.

«Щас я резко встану… — умасливал бдительность обманщик-мозг… — И сразу напишу рассказ, не, РОМАН! С продолжением! В трёх частях… Или к океану рвану, закаляться буду, весь тырнет обзавидуется. Да-а… Ты ж меня знаешь. Я никогда не вру… много».

Стоит ли говорить, что уже в следующую секунду я погружусь в самый сладкий, глубокий сон, где романы разошлись многомиллионным тиражом, где мною заняты первые места на олимпиадах по плаванию, бодибилдингу и поеданию пончиков, где я всегда добиваюсь задуманного, где… где… Где мой второй носок, мама? И почему мы опять опаздываем?!

А с другой стороны, каждому своё. И наверное, океан не высохнет, если кто-то навестит его не в пять утра, а в пять вечера… летом. Всем колхозом — с детьми, друзьями и питомцами…

Если кто-то на цыпочках пройдёт мимо спортзала и свернёт в тихую улочку, где будет безнаказанно вдыхать аромат кофейных зёрен, свежего хлеба (от этого НЕ толстеют!), рассматривать витрины винтажных магазинчиков и ловить обрывки разговоров прохожих…

Да и лучшие книги порой писались не в дубовых кабинетах, «пока горит свеча», а на коленке, в метро, под «тутух-тутух» и «женщина-а, не наваливайтесь на меня, Госпа-а-ади…»

Так что пошлю-ка я своего внутреннего критика… прогуляться. А сама надену перчатки. Вдруг пойдёт снег, а я во всеоружии.

Вы когда-нибудь лепили снежную бабу в августе?

В Австралии возможно всё.

У меня. Точно. Ковид

Уже неделю лежу пластом в постели, обливаюсь потом, лаю как пёс, чихаю как пульверизатор, лежу под семью одеялами и слова вымолвить не могу, на радость мужу, и уж, грешным делом, думала, что пришёл и мой черёд сразиться с королевским недугом.

Настроение отвратное. А каким ещё ему быть, когда в руке скрюченный имбирный корень, на шее — чесночное колье, в носу клизма, а в душе — вся скорбь еврейского народа?

Я больше никогда не напишу ни строчки. Я докатилась до сериалов. Я самый больной в мире человек. Я, а вовсе не Карлсон.

Жалея себя, болезную, я сползла с кровати и поковыляла к аптечке за волшебной палочкой — домашним тестом на ковид. Три раза забрасывала невод, но всё тщетно — тесты упорно показывали одну полоску.

«Ну тут без вариантов, просрочка!» — догадалась я и ещё больше уверовала, что дни мои сочтены и пора завещать уборку жилплощади благодарным потомкам.

Всплакнула о горькой доле, нацепила телогрейку и маску-утконос и поплелась в аптеку за свежим тестом. Фармацевт выслушал мои подозрения, отошёл на полтора метра и посоветовал незамедлительно сходить на ПЦР.

В памяти всплыло, как на заре пандемии я уже была на ПЦР-тестировании, где отстояла поначалу в живой очереди аж целых пять часов и успела написать рассказ, всхрапнуть, познакомиться и поругаться с попутчиками, погрустить о былом, потрапезничать, потолстеть, похудеть, поседеть…

Но делать нечего.

По улицам гуляли весёлые, пышущие здоровьем обжоры. Они с упоением грызли мороженое и не понимали всей серьёзности происходящего. Мне бы хоть шарик клубничного! Я вмиг бы поправилась!

С трудом нашла действующую лабораторию, ведь интерес публики к ковырянию в носу счётными палочками заметно поугас.

Сразу подошла к медсестричке в скафандре и попросила не томить и поскорее прислать результаты, чтобы я сообщила адрес всем желающим принести мне гостинцев. Нет, аппетита у меня, конечно, не прибавилось, но ведь надо дать людям шанс сделать добро!

Медсестра медленно приподняла бровь, и я всё поняла без слов. У меня. Точно. Ковид. А значит, не помогла ни тройная вакцинация, ни маска с начёсом, ни санитайзер в особо крупных размерах!

— Да не волнуйтесь вы так, — улыбнулась медсестра, — может, и не он. Мало ли вирусов… На любой вкус и цвет! Лучше поезжайте домой, отдохните как следует. А результаты вечером придут.

Знаем мы эти вечера, одни-вторые-третьи. Но домой всё-таки поехала, ни капельки не веря в позитивный, то есть в негативный исход.

Весь день места себе не находила и, несмотря на полное отсутствие аппетита, умяла пачку шоколадных конфет, два бублика и кекс. Маленький.

А зря! Оказывается, права была медсестричка в скафандре! Ровно в восемь пришёл ответ — нет у меня никакого ковида! Не было и нет!

А значит, это всего лишь грипп-гриппок. Лапочка ангинка. Бронхитик. Пневмонийка. Но точно не ковид!

В объятиях ядренухи

Докушав курс антибиотиков, мы с другом-иммунитетом решили бороться с бронхитом средствами народной медицины. «Что нам терять?» — резонно предложили воспалённые от просмотра передачи «Здоровье» глаза. Как выяснилось, довольно многое. Но обо всём по порядку.

Конечно, хочется начать с промывания носа клизмой с солёной водой по системе «Струя-360», но ввиду боязни распугать всех читателей самые пикантные детали придётся опустить. Буду краткой: не пытайтесь повторять этот каскадёрский трюк без предварительно составленного завещания у заслуживающего доверия нотариуса. Зато очень рекомендую капать в нос свежевыжатый морковный сок.

Внимание! Сок просто обязан быть из органических корнеплодов. Тогда вы будете чувствовать себя в тренде, даже когда из ушей повалит дым кирпичного оттенка и вам покажется, что в нос залили коктейль из скипидара с йодом.

Не бойтесь! Со временем вам обязательно полегчает, дело двух-трёх-тридцати дней — от силы. А если нет, всегда есть план Б, а именно: ядренуха — вываренный в козьем молоке чеснок с ядрёным хреном и имбирём. Целительница Болеслава с форума байкальских знахарей обещает непередаваемую палитру вкусов и ароматов.

Не буду скрывать, вкус — на любителя. На очень большого любителя. А послевкусие — в самый раз для встречи с врагом. Пришёл. Дыхнул драконьим выхлопом. И победил!

Из плюсов — закалка характера. Из побочек — целый арсенал образов не очень изящной словесности. Берегите уши детей, беременных женщин и людей с сердечной недостаточностью. Успокоить нервишки и ускорить процесс реабилитации поможет водка с перцем. Стакан, не меньше. Зашедший навестить сосед Жека так и сказал, хлопнув кулачищем по — казалось бы — не такому и хлипкому забору.

Я закивала как китайский болванчик и пискнула, что у меня нет причин не доверять столь уверенному в предмете эксперту. А то, что я обычно отрубаюсь, едва наступив на пробку от шампанского, почему-то сказать забыла.

Не знала, что водка с перцем так резко активизирует вокально-танцевальные способности. Теперь всерьёз подумываю составить конкуренцию певице Маниже на «Евровидении», а в стакане ещё больше половины.

Аборигенский врачеватель Тжандамурра пишет, что подобные фантазии — от недостатка масла чёрного тмина в крови. Тжандамурра утверждает, что ацтеки от всякой хвори лечились только маслом тмина первого отжима. На втором, видимо, жарили картошку со шкварками. И жили до ста лет!

Скажу честно, Бог миловал, и до бронхита я ни разу не встречалась с этим эликсиром вечной молодости. Но как знать, вдруг у меня в роду ацтекские корни?

Взяла большую ложку и, зажмурившись, проглотила. В голове прогарцевала певица Жасмин, напевая «и глаза, и губы мы связали туго ниточкой одной». Это она о масле чёрного тмина, если кто не в курсе…

В общем, после активного лечения народными снадобьями силы мои на исходе. Бронхит по-прежнему бушует, а в моём списке борьбы с коварным вирусом осталась лишь ингаляция с эфирными добавками.

Я, правда, предпочитаю зефирные. Но о них доктор Гугл пока почему-то умалчивает.

Когда медицина бессильна…

Жду врача. Долго жду. Доктор, видать, под лупой изучает всю подноготную пациентов до четвёртого колена. Внимательный специалист сегодня находка, успокаиваю себя я, всё чаще поглядывая на часы.

Наконец дверь кабинета настежь открывается, и голосом циркового конферансье врач называет моё имя. Бегу.

— Здравствуйте, доктор! Я за прививкой от…

— Не продолжайте! — взметнув руку и задев лампочку, восклицает медик. — Всё правильно! От ковида должен защититься каждый! Вот и я записался на четвёртую прививку, хотя — к чему лукавить? — уже два раза переболел… Вы себе не представляете, как мне было одиноко сидеть в изоляции, без моих разлюбезных пациентов! Что я пережил, одному Гиппократу известно! Но ведь именно он увещевал моих коллег в первую очередь не навредить, чем я и занимался в четырёх стенах. Перечитал всю подшивку журнала «Поволжский инфекционист» за десять лет. А толку?

— Это всё очень интересно, но я хочу привиться от гриппа, — едва смогла вставить я.

— От гриппа не привился только ленивый! — оживился медик. — На дворе сезон простуд! Гриппов! Бронхитов! Ковидов и прочих подвидов! Я тоже обязательно привьюсь и не побоюсь побочных эффектов! Сегодня же!

— Вот и отлично! Только можно я первая? А то очень на работу опаздываю…

— Тут, милая, торопиться ни в коем случае нельзя! Это ювелирная работа! Врач должен как следует осмотреть место укола, во избежание опухлостей как можно точнее подобрать угол инъекции, не спутать вакцину, а то недавно произошёл курьёзный случай. Не в нашей клинике, конечно, а в другой. Да. В другой. Врач настолько заболтался с пациентом, что вколол ему физраствор вместо нужного препарата! Я бы на месте руководства его бы сразу уволил! Взашей! Понакупают дипломов — срам один! — и лезут врачевать. Сил никаких нет с этими дилетантами бороться! Спасает только отвар ромашки да задушевный разговор с хорошим человеком.

Ну-с, приступим. Давно у вас хронический гастрит?

Пердимонокль с буковками

Намедни кокнула очки. Соскользнули, заразы, с маски, а там уж гравитация завершила своё чёрное дело. Не то чтоб вдребезги, но до чеховского пенсне далеко.

А очочки, по закону жанра, последние. Звоню в оптику.

— К сожалению, во время карантина четвёртой степени мы принимаем пациентов только в экстренных случаях. Ваш случай таков?

— Не без этого, — киваю я. — Конечно, не всё так критично. Без очков дома стало значительно чище. И стирки меньше собирается.

— Да-а, вам действительно надо помочь, — озадаченно ответила трубка.

Врач усадил меня в кресло. Я бы с радостью описала его, но сами понимаете, в другой раз. Началась операция «Ы» — экран замелькал россыпью буковок разной степени мутности.

— Ну, что ж, поздравляю вас. Зрение в левом глазу улучшилось, — сказал доктор, выключая лампу.

— А разве так бывает? — воскликнула я, а сама подумала, что я ещё ого-го, как огурчик, и такими темпами омоложения скоро совсем сброшу очки, перестану пить злосчастный экстракт морской капусты и запишусь в комсомолки, спортсменки…

— Сплошь и рядом, особенно после сорока, когда развивается дальнозоркость, — пожал плечами медик и выписал рецепт.

Я аж маской подавилась.

«Какие сорок, доктор? Это оптическая иллюзия! Я просто не выспалась. Посиди-ка сам с детьми дома шестой месяц подряд! Это тебе нужны очки. И желательно подзорные!»

Вот такой пердимонокль, друзья.

Из неопубликованной переписки А. Чехова

Ты не поверишь, моя милая А.!

Вновь пишу тебе, невзирая на невзгоды последних лет и надеясь на остатки совести почтовых служб.

Дела в Викторианской губернии далеки от совершенства. Мы по-прежнему ведём затворнический образ жизни, позабыв счёт дням и сезонам, и сидим в карантинном заточении, не имея возможности покинуть усадьбу. Гуляем по набережной в пределах разрешённых пяти вёрст, да и то закутавшись в шарф по самое пенсне.

Погоды нынче отвратные — зуб на зуб не попадает в трескучие +10. Старожилы уверяют, что семьдесят лет не было таких лютых морозов в Мельбурне, и вот, дожили! Судя по размеру градин и возгласам далёких от культуры прохожих, зима нынче ранняя… Недаром говорят аборигены: «Вьюги да метели под май прилетели».

Что касаемо пандемии, у нас всё как у всех, да не у всех. Вчера у центральной ратуши нам был присвоен печальный статус наиболее закрытого города мира. Это сбивает с толку самых стойких, вселяя в сердца тоску по былому и внезапное для интеллигента желание взяться за вилы… Народ ругает чиновников и требует открытия цирюлен, харчевен, цирков и ярмарок. Лишь неизбежность встречи с городовыми сдерживает пагубные страсти. Ну а я по старинке мечтаю об открытии библиотек и вокзалов, дабы пуститься в путь в любом из доступных направлений…

Повсеместна боязнь королевской болезни и, как следствие, недоверие властям. Губернатор Данила Эндрюсович сетует на ухищрения строптивого народа, не желающего делать новомодные инъекции от тлетворного вируса. Одна надежда на укол фельдшера-немца по фамилии Файзер, да и то если дождёмся визита в наш уездный город в этом году. Пока его место занимает британец, но веры в него — грош.

Из радостей — редкий поход за провизией на фермерский базар под видом крепостного Боба да покупка целебных снадобий и трав.

Промозглыми вечерами едкая хандра залетает за воротник, и даже ежевичная настойка миссис Смит не согревает душу. Лишь оставишь керосиновую лампу без присмотра на террасе, раздаются удары в дверь и в окна. Это бродячий кенгуру Аркадий нарушает покой и требует прикорма. Наш дом с мезонином дрожит как рябиновый куст, а я лишь с грустью наблюдаю, как полыхают поленья в камине, готовясь с честью встретить уготованную свыше судьбу.

Но всё это блажь по сравнению с последними известиями.

Представь себе, милая-милая А., сегодня под покровом ночи над всем Зелёным континентом (а возможно, и далее) вмиг пропал сигнал связи! И вот тут-то и кончилось терпение людей.

Что творилось! Караул! Все от мала до велика высыпали оголтелой толпой на улицу, позабыв о строгом комендантском часе, заголосили, запричитали…

Аборигенские шаманы с воплями били в бубны, призывая к ответу гору Цукерберга, да всё попусту.

Словно вечность длились эти треклятые шесть часов, пока никто из ныне живущих не мог поделиться с окружающими натюрмортом собственной провизии, зачатком запоздалой мысли и, наконец, самым святым — наброском озорного котика.

Я же с едва заметной улыбкой смотрел на линию горизонта и как ребёнок радовался первому солнечному лучику. Благодарил Бога за подаренный день… А затем побежал писать тебе письмо — обыкновенное, бумажное, с частичкой моей души. Пиши и ты мне, моя милая А.!

Расскажи, как там, за горизонтом? Зазеленели ли рощи да луга? Цветут ли вишнёвые сады? Ах, как хотелось бы и мне стремглав рвануть к тебе и заключить тебя в объятия да на весенней аллее у Чистых прудов!

Пиши до окончания глобальной пандемии, и я обязательно отвечу.

Твой навеки.

~ А. Чехов

Динамика позитивная!

Наконец-то! Маски возвращаются!

А то месяц ходили голые, светя запаской-подбородком. Очень своевременное решение накануне праздников. Теперь можно смело требовать добавку оливье, шубу, тыщу и один торт да картошечки жареной побольше… Гуляй, рванина!

Што-о?! А как же побочные эффекты хай-карб диеты?

«Об этом я подумаю завтра!»

А сегодня на помаде сэкономлю! На румянах! На пудре — 50% живой экономии! Жаль только, что всё ещё приходится тратиться на тени и тушь.

Баста! Введите маски на порядок выше — по самый затылок, вам что, жалко?

Плюсы, несомненно, перевешивают. И очень радуют новогодние скидки на штрафы за несоблюдение правил. Всего сто долларов вместо привычных двухсот!

Того гляди и капитал сколотишь такими темпами. Вот только неясно, куда вложить прибыль.

Может, в биткоины? В «Уральские самоцветы»? В очередной курс саморазвития, ведущего в никуда? Но в «никуда» мы уже ходили. И наученные горьким опытом, поняли, что будущее — в «самоцветах»… и в конференциях политиков, периодически вытаскивающих из недр НИИЧАВО всё новых специалистов-эпидемиологов в пыльных костюмах.

Не завидую светилам и их ответственной задаче ответить на конкретный вопрос, ничего толком не сказав.

— Доктор Пяткин, скажите, когда сойдёт на нет коронавирус?

— Ну вы понимаете, динамика, безусловно, позитивная. Не пройдёт и пары-тройки-десятка лет, и мы с коллегами с уверенностью сможем определить молекулярную структуру усиков вируса…

Хватит. Переключу на балет. Выпью настойку боярышника и, как Коровьев, забудусь сном.

Когда-нибудь мы, выждав эффектную паузу, расскажем внукам о подвигах человеческого духа в затяжную пандемию, ну а пока… съем-ка конфетку для повышения иммунитета. У меня маска широкая — мне можно.

Едва присядешь на диету…

Едва присядешь на диету, бесит всё. И реклама французской кондитерской «Ля Бублик», и полночное чавканье детворы на кухне.

«Кющай, кющай, мой харощий, детям можно после шести пирожных оставаться в форме, — ни капельки не завидуя, процедишь ты, накрывшись одеялом с головой. — Зато тебе достаточно пройти за километр от мучного и уже обернуться Колобком…»

Ты остервенело повернёшься набок и запустишь механизм столь модной у психологов визуализации, дабы расслабить подсознание и мысленно вкусить запретный плод.

Жадно вцепишься в подушку, представляя добротный кусок «Наполеона». В меру пропитанного заварным кремом, местами хрустящего, нежного песочного цвета… со вкусом поролона и гусиного пера.

Дорогие психологи! Издевательство эта ваша визуализация. Как и скрюченные финики с затхлым миндалём!

Диетическая жизнь полна разочарований. Стоит дочке зашуршать целлофаном, бегу к ней, позабыв о приличиях, чтобы успеть отхватить хоть дольку шоколада… А там… всего лишь новый ластик. Пусть и пахнет мармеладом. Но разница колоссальная.

Бесчеловечно всё. Особенно весы. Спозаранку обнадёжат, и ты грациозной ланью залетишь на кухню, где на радостях проглотишь ма-а-ахонькую плюшку, и что вы думаете? Уже в обед прирост на восемь килограммов!

Хуже обычных весов только новомодные, электронные с, прости Господи, анализатором жира и поведенческих наклонностей!

Раньше ведь как было: хотел человек взвеситься после обильного застолья — и несмелой походкой направлялся к весам.

Снимал с себя всё лишнее, загадывал желание и, зажмурившись, вставал на весы… Конечно, грустил, а иногда и ахал от внушительных результатов и, спустившись на бренную землю, шёл пить валерьянку с коржиками.

Засим эпизод с весами забывался, а если нет, то строгий прибор задвигали пухлой ножкой от греха подальше — под кровать. И всё, баста! Страшную тайну можно было сохранить глубоко в душе, в твёрдой уверенности, что никто, кроме этих самых весов, не узнает, что за цифра связывает вас…

Теперь всё иначе. Не успеешь распаковать весы, изволь подключить агрегат к вайфаю, скачать приложение, отслеживающее вес, количество жидкости и мускулов на талии, а также температуру тела за бортом и в холодильнике.

Но самый цимес в том, что весы не заработают, если не дашь добро команде программистов анализировать твои успехи в сфере похудения.

Представляю их доблестный труд. Сидят себе на Филиппинах перед мониторами, глаз не смыкают днём и ночью, жуют кусок холодной пиццы, запивая ненавистной кока-колой, но пост не покидают. Смотрят — есть ли сдвиг хоть на граммулю?

Но сдвигов, кроме тех, что по фазе, — нет. Пыхтят ребята, выясняют — в чём дело? Может, клиент тайком лузгает семечки в ночи? А может, позабыв обо всем святом, уплетает сардельку с чипсами?

Посылают запрос в дебри соцсетей — вдруг мелькнёт пост-обличитель с фотографией профитролей? Прислушиваются к доносам Сири и Окей-гуглов — не было ли поисков ближайших едален?

Тяжёлая работа. Но очень нужная.

Показатели тщательно обрабатываются в базе данных. Каждая булочка, каждая складочка будут учтены. И через годы любой желающий сможет узнать ваш вес. И мой тоже… Такие весы не запрячешь под диван, как ни пытайся.

Эх, ребята! Толстеешь исключительно от этих кислых мыслей! Так что сегодня смешных историй не будет.

Заварю-ка себе успокоительного чаю. С запахом аптечной кассы. И лучше ко мне не подходите.

SOSтояние на все сто

Сходили мы тут в гости к друзьям… Ну как, к друзьям. Теперь вопрос спорный…

Я как следует расфуфырилась: туфли-небоскрёбы, помада цвета лосося-гимназиста, платьице — всё по моде, в тон, на радость Эвелине Хромченко.

Чувствовала себя богиней. Подмигнула зеркалу, надушилась и бабочкой выпорхнула во двор.

Сначала всё было хорошо. Ели суши, я от души острила, вела светские беседы и, как приличный человек, ни разу не пролила соуса на скатерть. Как вдруг пятилетний сынишка хозяев плюхнулся рядом и, подперев кулачком подбородок, в лоб спросил:

— Сара, а сколько тебе лет?

Я нервно хохотнула, сдула чёлку и ответила вопросом на вопрос:

— А как ты думаешь, малыш?

Ошибка. Большая ошибка.

— Я думаю, тебе сто лет, — пожав плечами, выдал мальчик и потянулся за конфетой.

Тут васаби с имбирём сделали па и встали у меня поперёк горла. Я закашлялась. Потекла скупая слеза из носа.

Муж, заметив моё SOSтояние, прервал обсуждение рынка криптовалют и, спасая положение, спросил:

— Ты, наверное, имеешь в виду, что тётя Сара выглядит на все сто процентов?

— Вот ещё, — хмыкнул ребёнок, шурша фантиком. — Никаких процентов я не знаю. На сто лет выглядит тётя Сара.

— Но мне совсем не сто! — очнувшись, пискнула я. — Мне…

— Девяносто девять? — радостно подсказало молодое светило математики. Я тихонько взвизгнула.

— Почти…

В общем, мы не стали засиживаться. И даже не просили добавки мороженого. Потому что, во-первых, от сахара могут выпасть последние зубы, а во-вторых, в моём преклонном возрасте надо ложиться пораньше. И сразу начинать прочёсывать интернет в поиске чудодейственных омолаживающих средств.

А вот завтра я встану на рассвете. Намажу лицо густым слоем отшелушивающего скраба из овсяных хлопьев, маслом марокканской арганы и сывороткой грибов шиитаке.