Бесплатный фрагмент - Первоклассные фантастические рассказы

Космическое эсперанто

В публичную библиотеку первый раз я попал в десятом классе. Я уже не помню, с какой целью я туда устремился. Наверное, мне надо было отыскать какое-то близкое к моему дому месторождение драгоценных камней, где можно было без труда накопать алмазов, а может быть, рубинов с сапфирами, или больших изумрудов, — не помню точно, но с той поры я туда наведываюсь довольно часто. Там я брал информацию для моей дипломной работы, потом делал копии с геологических журналов, которых не было в нашей библиотеке, — для моего главного геолога, который писал итоговый геологический отчет. Однажды я сгрузил ему на дискету названия всех книг и публикаций, которые касались урановой промышленности в нашей стране и за рубежом, и он был этому очень рад. Мы писали отчет по урану и часть информации, которой он пользовался, доставил ему я.

Еще раньше, когда я задумался над тем фактом, что еще не знаю ни одного иностранного языка, а все-таки надо мне хоть один знать до такой степени, чтобы я мог прочесть на нем какую-нибудь книгу. В публичной библиотеке был отдел иностранной литературы, и тогда, когда я впервые туда зашел, там можно было брать домой несколько книг или материалов на каком-либо иностранном языке совершенно бесплатно. Наверное, я и сейчас бы туда ходил, но абонемент сделали платным, и я на время перестал туда заходить.

Но за время, когда он был бесплатным, я успел выучить французский язык до такой степени, что мог без напряжения и словаря читать детективы на этом языке. Потом, поняв, что его мало, взялся за изучение испанского, итальянского и английского языков. Поняв, наконец, что изучение сразу нескольких языков задача для меня неподъемная, я оставил себе только английский язык, а испанские и итальянские слова оставил на потом. Материалы по этим языкам остались у меня на дискетах, карточках и компьютерных дисках, но почитать на этих языках книги я только мечтаю.

Но английский язык оказался для меня крепким орешком, и я хоть и могу прочесть на нем какой-нибудь текст и даже книгу, но читать на нем, так же, как на французском, я до сих пор не могу. Даже испанскую книжку я могу прочесть, несмотря на то, что когда я им занялся вплотную, то твердо выучил всего несколько сотен слов. С итальянским языком у меня дело не пошло, — я не смог найти в иностранном отделе единственный материал, который был мне нужен, как воздух. Хотя он и был в каталоге, но на месте его не оказалось, и я, походив в библиотеку недели три, понял, что он либо на руках, либо утерян. Поэтому, оказавшись в Милане проездом, я вынужден был обращаться к итальянцам за помощью на французском, либо на английском языках.

Хорошо изучив материалы иностранного отдела и готовый найти практически весь материал, который мне нужен, я был поражен, когда обнаружил на какой-то книжной полке в углу, куда никто, кроме меня не догадался заглянуть, учебники по космическому языку, — так называемому космическому эсперанто. Там было всего несколько книг, но, выучив их, можно было объясниться с инопланетянами и пришельцами. Я тут же взялся за ум и решил, что это мне крайне необходимо, — выучив этот язык, можно будет отправиться путешествовать по свету и за его пределами со знанием космического языка, и при необходимости найти общий язык не только с обитателями Земли, но и с путешественниками из иных миров.

А как же иначе? Ведь если есть космическое эсперанто, значит, на нем кто-то общается, — не коренные же обитатели нашей планеты. А это значит, что и путешественники из вселенной у нас есть. А если межзвездные путешественники у нас есть, то почему в глубоком космосе нет наших соотечественников? Наверное, они есть, но я о них ничего не знаю. Возникает сразу вопрос, почему среди них нет меня, путешественника по складу своего характера. Наверное, потому, что я не знаю до сих пор космического языка. Надо мне поднапрячься, выучить этот редкий язык и отправиться с его знанием на далекие планеты.

В то время я работал слесарем в одной коммерческой фирме. Работал на разных прессах, занимался точечной сваркой и иногда на гильотине. Идеальное место работы для изучения иностранных слов, — в цехе всегда был шум, лязги и звон металла. Никто из работающих рядом работяг не слышал, как я твержу слова, пытаясь их произнести точно, как носители языка.

Все несколько книг, которые стояли на этой, забытой всеми книжной полке я забрал с собой и начал процесс самообразования. Сказать, что этот космический язык был труден, это не сказать ничего. Наверное, выучить китайский и все европейские языки было легче, чем разобраться с одним космическим эсперанто. Но цель отправиться когда-то в межзвездное путешествие меня привлекало настолько, что я решил, во что бы то ни стало выучить этот сложный язык.

Учение протекало сложно и долго. Я намучился с этим космическим эсперанто, но постепенно стал запоминать слова и выражения. И когда стал читать несложные тесты в конце одной из книг, мне стало легче. Попутно я стал искать в интернете своих друзей, которые, как и я учили этот язык. И однажды мне на электронную почту пришло письмо на этом космическом языке. Мне предлагалось совершить небольшое путешествие на одну планету нашей солнечной системы, совершенно бесплатно. Я тут же ответил согласием, и мне в ответном письме написали, когда за мной заедут.

Я с нетерпением ждал. У моего дома остановился автомобиль и из него вышел человек, который мне представился менеджером по космическим путешествиям на нашей планете. Он занимался отправкой немногих туристов с нашей планеты и принимал здесь гостей из космоса.

Мы познакомились, поговорили немного на космическом эсперанто, потом он сказал, что я готов к общению с гуманоидами на другой планете и пригласил в машину.

Мое путешествие к звездам началось, и я был к нему готов. Впереди меня ждали невероятные приключения на других планетах, знакомство с внеземной жизнью, а также с туристами с других планет.

Лесная фея

Детство заканчивалось. Впереди маячили выпускные экзамены за десятый класс, а потом надо было сдавать документы в приемную комиссию горного института. Я уже давно выбрал профессию геолога и теперь думал, как мне быть с твердой тройкой в будущем аттестате. В прошлом году в институте был большой конкурс — четырнадцать абитуриентов на место. Но это все было впереди. А сейчас шла весна, по улицам весело неслись ручьи, вымывая из дороги разноцветные минералы и горные породы, — некоторые из них я собирал, когда шел из школы домой и складывал в ящик. Это была моя будущая большая коллекция. Там уже был серпентинит, розовый известняк, офит, кристаллы горного хрусталя и тулитизированное габбро. Сначала я думал, что это у меня родонит, — горная порода была черная с участками розового минерала. Лишь в институте я познакомился со всеми горными породами и узнал, что у меня это не родонит, а габбро.

Я в детстве и в институте много читал: был записан не в одной библиотеке, а в нескольких. Число их доходило до пяти, а когда у меня появилась новая книжка про поход юных геологов на копи в окрестностях деревни Палкино, я заинтересовался. Этот поселок я знал отлично и часто в нем бывал, когда катался на лыжах зимой по реке Исеть и по невысоким горам на ее берегу. Но что в нем был железный рудник, а в лесу, неподалеку от поселка были копи с красивыми минералами, и даже с рубинами, я узнал из этой книжки. Мне надо было срочно туда сходить, найти эти копи и набрать новых красивых минералов в свою коллекцию.

Пока я собрал все, что мне должно понадобиться для того, чтобы накопать пушкинита, граната и рубина, прошла добрая часть дня, и я пошел искать минералы уже во второй половине дня. Но это меня нисколько не волновало, — когда я шел на один день, брал еды на два, так как думал, что поиски могут затянуться, и я могу остаться на ночь, или даже на две.

В публичной библиотеке я предварительно хорошенько покопался, прежде чем отправиться на поиски этих копей, — нашел схему расположения этих горных выработок и выяснил, что они расположены на нескольких возвышенностях, каждая из которых носила свое название. Чтобы разобраться с названиями гор, надо было иметь как минимум топографическую карту. Ее у меня, естественно не было, но я в тех местах был не раз и по своему опыту знал, что там вместо четырех-пяти гор их было больше: некоторые имели не одну, а несколько вершин. Только одну из гор я знал точно — это была гора Медвежка, через которую проходила линия электропередач. На нее я и отправился в первую очередь.

На этой горе были три гранатовые копи. Первые две я нашел легко, а последнюю искал долго, — она была маленькая и с завалившимися бортами. Во всех были малиновые гранаты, но довольно маленькие, — самые крупные кристаллы были сантиметр в поперечнике. Это мне не нравилось, — я рассчитывал на более крупные. Чтобы их найти, я выбрал копь, в которой были самые крупные кристаллы и начал долбить горную породу, стараясь выявить место, где они были покрупнее. Но найти это место я не смог — везде были гранаты не крупнее сантиметра. Помучавшись на этой копи с поисками крупных кристаллов, так и не добившись ничего, я сунул в рюкзак кусок горной породы с самыми крупными малиновыми кристаллами и пошел искать пушкинит на гору Пуп.

Пушкинит, вероятно, пользовался большим уважением у любителей камня, чем гранаты, потому что я сразу нашел несколько больших и малых ям, часть которых были выкопаны совсем недавно. Рыть землю я не собирался — на это надо было иметь инструменты — лопаты и кайло. Я просто походил по отвалам, нашел несколько небольших зеленых кристаллов пушкинита и решил, что мне этого на первый случай хватит. Мне хотелось найти остальные горные выработки со сфеном, рубином и тантало-ниобатами, — они находились недалеко, на других горках и их надо было сначала найти.

Хотя эти копи и были указаны на моей схеме, найти их мне сразу не удалось и я походив немного в зарослях липы и осины, решил подготовиться к ночлегу, — темнело на глазах и мне надо было спуститься к ручью. Нашел его, наломал у елок веток для постели, разжег костер и принялся готовить ужин.

Было уже темно, когда я поел, помыл посуду и уселся перед огнем с сигаретой. На меня тут же нахлынули воспоминания. Я стал вспоминать свою школьную подружку, как мы с ней катались на лодке и гуляли после уроков, и не заметил, как уснул. Проснулся от прохладных прикосновений к моим щекам. Открыл глаза и при свете мерцающих углей разглядел девушку, которая сидела у моего изголовья и гладила меня по лбу и щекам. Она была похожая на мою школьную подругу, такая же юная, стройная и симпатичная. Я сразу же сел и потряс головой, чтобы стряхнуть остатки сна. Потом спросил, кто она и откуда.