Бесплатный фрагмент - Виртуальная гора

Синяя птица

«Синей птицы не стало меньше, только в свете последних дней…» — звучала из динамиков песня «Машины времени»

— Вот именно, этой твари не стало меньше, — сказал человек, сидящий напротив.

Я с удивлением посмотрел на него.

— Я о «Синей птице», — пояснил он.

— Вы не верите в удачу? — спросил я.

— В удачу я верю, но от этой птицы предпочитаю держаться подальше… и вам советую…

— Это ещё почему?

— Было время, сам её искал. И в отличие от многих нашёл. Чуда захотелось… Счастье, удача, всё и сразу, купился, как идиот. К этой твари даже приближаться нельзя…. Полез …, хватило на всю жизнь её «счастья».

Я ничего не ответил, посмотрел на него с сожалением и отвёл глаза. Что тут скажешь? — Несчастный человек. Что-то не сложилось у него в жизни, но копаться в этом у меня не было никакого желания.

— Вы думаете, я псих? — неожиданно спросил он, снова привлекая к себе внимание, пристально глядя на меня.

Я молча пожал плечами.

— Правильно, — добавил он. — Я бы и сам так подумал, если бы услышал такое раньше…. Когда-то я тоже думал, что «синяя птица» миф, придуманный людьми, мечтающими мгновенно осчастливить себя ….

— А вы готовы этот миф развенчать? — не выдержал я.

— Доказательств у меня нет. Но кое-что пережить удалось. И кое-что я об этой птице понял.

Он посмотрел на меня, ожидая вопросов, но я молчал. Мне совершенно не хотелось продолжать этот разговор. Я видел, что ему нужно выговориться, но помогать ему в этом я не собирался. Я не был расположен к разговорам на отвлечённые темы — хватало своих конкретных проблем.

— Вот так, — добавил человек, с сожалением глядя на меня. — Хочешь одно, а почти всегда получается другое…

— Вы это о чём?

— А я это о том, что бегаешь кругами, ищешь счастье, бывает и находишь его…. А потом появляется какая-то синяя тварь и высасывает всё к чертям….

Да он же пьяный, понял я.

— Скорее, зелёная тварь, — с усмешкой ответил я, делая пространный намёк.

— Э…, нет…, — возразил он. — Вы говорите о «зелёном змее», а я о птице счастья…. И поверьте мне — она намного страшней любого змея — страшней всего, что можно вообразить.

— Мне кажется, вас куда-то понесло….

— Надеюсь, нет, — ответил он, оглядывая себя, возвращая взгляд ко мне и улыбаясь. — Шутите, — добавил он, — а я, между прочим, нет. Я вам помочь хочу. Встретится вам на пути эта синяя тварь…, что будете делать? На помощь начнёте звать? — Не поможет никто — нет против неё эффективного оружия. Просто сожрёт и всё. — Не физически, тело останется, но все эмоции высосет без остатка и сначала положительные — они ей кажутся вкусней.

— Не надоело вам?

— Не верите…, а я, между прочим, правду говорю. Подумайте сами, чем может питаться такая птица и откуда в ней столько счастья? — Я вам отвечу: Она именно счастье и жрёт. Вы скажете, что были люди, которые с ней встретились и, которых она осчастливила…. Были, спорить не стану, но им просто повезло. Когда они с этой птицей столкнулись — она уже обожралась так, что больше не лезло и счастье выплёскивалось из неё через край, вот им и досталось немного случайно…

— Хорошо…. И что нужно делать, если я всё-таки с ней встречусь?

— Ну…, бежать бесполезно, догонит всё равно. Прячьтесь, сделайте вид, что вас нет. Слейтесь с окружающим вас миром. Отключите эмоции, погрузитесь в себя, остановите внутренний диалог.

— Это как?

— Могу научить. Я веду группу по самопознанию. Мы встречаемся три раза в неделю по адресу…

Дальше мне стало неинтересно…

— Спасибо, нет! — ответил я.

Встал из-за столика и решил поскорее уйти. Нужно было бежать от этого человека… Не знаю с каким существом ему приходилось встречаться и приходилось ли вообще… Не думаю, что это была волшебная птица счастья… Но положительные эмоции этот странный незнакомец поглощать тоже умел.

Страшная месть

Он всю жизнь честно работал, был хорошим специалистом и его уважали все. Платили достойную зарплату, премии за выслугу лет, премии по итогам года и прочие большие и маленькие премии и компенсации за значительный вклад в увеличение производительности труда.

Многие уже не помнят, но в прошлом веке существовало правило: «От каждого по способности — каждому по труду».

Это правило неукоснительно соблюдалось и работало на все сто….

Поэтому труд был в почёте, денег за него не жалели, а опыт и знания были в почёте вдвойне. Ведь человек ими обладающий, мог передать свой опыт и знания кому-то ещё, мог делать это бессчётное количество раз — делая работоспособными, знающими и умелыми всё новых и новых людей. Улучшая при помощи своего труда и труда своих учеников качество самой жизни.

И колесо жизни стремительно катилось вперёд, и не было этому видно конца, а наработанная схема выглядела безупречной. И многим казалось, что так будет всегда.

Но что значит всегда? — Вечно, что ли…? — Когда-то можно было совершенно серьёзно ответить «Да», но сегодня ответить так уже не повернётся язык. — Сегодня мы уже знаем, что вечность не наш удел. Сегодня никто далеко не заглядывает. Сегодня не всегда понятно, что будет через несколько дней…. И это бывает страшно…. Ведь…, живя только сегодняшним днём, выжимая его, как губку досуха, не думая, чем это обернётся завтра, можно не дотянуть даже до него…

А что же всё-таки он?

А ничего особенного. — Всё произошло так, как и должно было произойти. — Сначала он толкал колесо жизни, а когда больше не смог его толкать, просто упал и оно, продолжая катиться по инерции, раздавило его. Но это аллегория, а фактически произошло следующее: В определённый момент появились новые хозяева колеса и посчитали, что он толкает его неправильно.

— Вот скажите, — обратились они к нему. — Вы постоянно толкаете колесо вперёд…. А насколько это целесообразно?

— А как же иначе? — Жизнь должна двигаться вперёд, её невозможно остановить!

— Вы ошибаетесь! И нас интересует другое качение. Для наших целей колесо необходимо не просто толкать вперёд, но и тормозить …. Иногда нам может понадобиться, чтобы оно резко меняло направление и, быть может, даже откатывалось назад…. Вы так умеете?

— Этого нельзя делать! — возразил он. — Сломаете колесо!

— Тогда вы нам не подходите! — сказали новые хозяева, и церемонится с ним не стали — уволили в один день, оставив без работы и средств к существованию.

Это ничего, рассуждал он, дотяну как-нибудь до пенсии — не так уж и долго осталось…. А там глядишь и полегче станет. И он тянул — служба в охране, торговля в электричках, а когда становилось совсем худо — играл на гармошке в переходах метро…. Держался из последних сил и ждал когда же, наконец, сможет выйти на пенсию и кушать не просто хлеб, а изредка мазать его маслом.

И такой момент настал. Он отпраздновал своё шестидесятилетие, собрал нужные документы и отправился в пенсионный фонд. А там…. Его отправили обратно. Оказалось, что пока он сутками торговал какой-то дрянью в электричках, толком не видя ничего происходящего вокруг, кто-то решил, что пенсии он пока не достоин — взял и отодвинул на несколько лет его пенсионный возраст.

Ему стало нехорошо. Он чуть было не помер от такого потрясения прямо там, в пенсионном фонде. Но он взял себя в руки, нашёл в себе силы и не остался лежать неподвижно на холодном кафельном полу, как, быть может, рассчитывали те, кто…

— Нет! — сказал он себе и вышел обратно в большой мир, мечтая отомстить.

Те, кто видел его раньше, обещая ему в шутку, жизнь до 120 лет, могли бы его и не узнать, могли бы даже подумать, что каким-то чудом их пророчество начинает сбываться. — Его спина распрямилась, загорелись глаза, руки требовали решительных действий, а ноги толкали его тело вперёд.

Это от ярости, понял он. — Ярость придаёт мне силы, а бесконечная ярость длится вечно. А значит, теперь я не умру никогда, понял он, и рассмеялся жутким смехом, вызвав панику среди пешеходов оказавшихся случайно рядом с ним.

Возможно, он сошёл с ума, но сам он так не считал. Он искренне верил в обретённое бессмертие. Решил научить этому бессмертию других. Знал, что рано или поздно всё равно получит пенсию…, что именно это и станет его возмездием — ведь теперь эту пенсию ему будут выплачивать ВЕЧНО.

Параллельная реальность

Вечером пятницы он возвращался с работы домой. Ноги сами несли его по давно проверенному маршруту — Малая Посадская улица — Каменноостровский проспект — подземный переход к станции метро. Он ничего не видел и не слышал вокруг и был почти полностью погружён в себя, шёл на автопилоте, позволяя своему телу двигаться самостоятельно. Мрачные мысли полностью захватили его не позволяя вернуться в окружающий его суровый мир.

— Как жить? — шептал он. — Зарплату опять задержали, денег занять не получается, в кармане два жетона метро и сорок три рубля.

До дома добраться хватит, мрачно размышлял он. — От метро можно и пешком. В понедельник на работу тоже доберусь — жетон останется, но что дальше. Как прожить два выходных? — Дома в холодильнике шаром покати, а на сорок три рубля ничего не купишь.

Хорошо хоть курево есть, на неделю хватит — недавно, пока ещё были деньги, купил целый блок — лучше бы и не покупал.

— Суки! — нервно в полголоса воскликнул он. — Утром сказали, что деньги будут, а к вечеру у них снова не срослось.

Купился, как мальчишка, продолжал свою мысль он. — Петрович тоже хорош, бригадир называется — «Не переживай, говорит, сегодня точно будут, был в бухгалтерии, сказали деньги планируются». — Хитрый гад. Выпить, наверное, захотелось, вот и соврал. Помнит, что я ему литр водки должен. И я, как идиот в обед побежал в магазин и на последние деньги её купил — приготовился к вечеру…. Хорошо, что Петрович не видел. — Хрен ему теперь, а не бутылка…. — Когда деньги заплатят, тогда и отдам….

— Или…, — прошептал он, обращаясь к себе. — Выпью её, к чертям…. И будь, что будет. — Настроение такое — хоть в петлю. — Хочется сдохнуть прямо сейчас! — непроизвольно выкрикнул он, возможно, громче, чем следовало. Сам вздрогнул от своего выкрика, вернулся в реальность и поймал на себе пытливый хитрый взгляд старушки, проходящей мимо.

— Нельзя говорить такие вещи милок. Ты ещё молодой — тебе ещё жить и жить. Потерпи, любые проблемы решатся и…

— Да откуда вы можете знать? — возразил он, перебивая её. — Тошно жить! Устал я от проблем! Сдохнуть самое время!

— Как скажешь милок, тебе видней, — ответила она, прекращая разговор.

Ещё раз внимательно взглянула на него…. На мгновение её глаза вспыхнули красным, заставив, его зажмурится…. Развернулась и пошла от него по своим делам.

— Закусывать не забывай, — на ходу крикнула она ему через плечо, — в переходе пирожки вкусные, сама пеку….

— Спасибо, — машинально ответил он, подумав — «какие к чёрту пирожки, если денег нет», и огляделся вокруг.

Оказывается, он не заметил, как оказался перед подземным переходом, ведущим к станции метро. Нормально задумался, но в метро пока рано, решил он. В стороне от перехода увидел тенистую арку, за которой просматривался внутренний двор, и устремился туда.

Двор оказался полностью заасфальтированным каменным колодцем, вход и выход из него был возможен только через арку, в которую он только что вошёл. Все парадные этого двора имели кодовые замки. В дальнем правом углу этого колодца виднелся навес, скрывающий лестницу, ведущую куда-то вниз.

В подвал, догадался он. — Но и там, скорее всего, замок. Всё перекрыли. Нормальному человеку негде водки выпить, подумал он, но к навесу пошёл.

Его догадка оказалась верна. Лестница и правда, вела в подвал, а вот стальная дверь, ведущая в него, была открыта нараспашку. За дверью просматривался сухой и на удивление чистый освещённый коридор, ограниченный бетонными стенами. Метрах в пяти от входа виднелась ещё одна металлическая дверь.

— Эй…, есть кто живой! — вполголоса крикнул он, но никто ему не ответил.

Выждав пару минут, стараясь не шуметь, он переступил порог, решив проверить, что скрывается за второй стальной дверью.

Ему снова повезло. Эта дверь тоже оказалась не заперта. Войдя в неё, он оказался в подсобном помещении.

— Чудеса, да и только, — невольно прошептал он, увидев в помещении стол, несколько стульев вокруг него, кухонную тумбу, на столешнице которой, стояли несколько пустых гранёных стаканов и пустая винная бутылка, лежал недоеденный батон в полиэтиленовом пакете.

У левой стены стояли стальные шкафчики для рабочей одежды. Сразу за дверью у правой стены он увидел штабель из запечатанных картонных коробок с наклейкой на верхних из них «Вентили».

— Совсем охренели местные сантехники, — чуть слышно добавил он, — нажрутся после работы…, двери нараспашку оставили, свет не выключили, хоть иди их и ищи…. Хорошо, что я честный человек…. Другие растащили бы всё за пять минут…

Он уже было направился обратно в коридор с целью поискать сантехников, подумав, что возможно, они и не ушли никуда, а просто работают где-то в подвале, но на его глаза снова попалась столешница с пустыми стаканами. Вспомнив, зачем оказался здесь, он решил никуда не ходить.

Сами придут, решил он. — А я их здесь подожду, покараулю коробки, чтобы не растащили…. Заодно можно и выпить чуть-чуть. А за услугу возьму на закуску немного булки из пакета.

Такое решение показалось ему самым разумным, и к его осуществлению он приступил немедленно. — Выбрал самый чистый стакан, протёр его дополнительно носовым платком. От оставшегося батона случайно отломил половину. Немного расстроился — он хотел взять поменьше, но рассудив, что обратно ничего не приклеишь, упокоился, вспомнил, что с обеда ничего не ел, а время уже подошло к ужину — взял и откусил от отломленной половины приличный кусок.

— На пустой желудок пить вредно, — пережёвывая булку, пытаясь оправдаться, сказал он сам себе.

Достал из заплечной сумки бутылку водки, свинтил пробку, налил половину стакана. Сел за стол. Прикурил сигарету. И приговаривая «Ну, будем здравы бояре!», выпил то, что налил.

Водка оказалась жестковата.

— Мерзкое пойло, — прошептал он, пытаясь удержать водку в себе, занюхивая её булкой, перебивая её отвратительный вкус сигаретным дымом. — Похоже, палёнка, подумал он, застыв на минуту, прислушиваясь к ощущениям.

Но водка благополучно прижилась, ненужные сомнения исчезли, и он налил ещё. Выпил. Покурил. Выпил ещё. Бутылка опустела только на треть, а булка кончилась. Вот и нет у меня больше закуски, но из пакета булку брать нельзя, сантехники могут обидеться, подумал он. — Пора уходить.

Он завинтил бутылку обратно. Убрал её в сумку. Поставил стакан на столешницу и вышел в бетонный коридор, плотно закрыв за собой дверь.

— Эй…, ребята…! — снова вполголоса позвал он сантехников и улыбнулся, чувствуя, что тоска, мучавшая его совсем недавно, куда-то ушла.

Ему никто не ответил.

— А жаль…, могли бы нормально посидеть, водка ещё осталась…, — заключил он.

Вышел во двор. Пересёк его и через арку вышел на улицу, направляясь к подземному переходу.

По пути, как выйду из метро, нужно купить хлеба — оставшихся копеек должно хватить, будет, чем дома водку закусить, решил он и спустился в подземный переход.

В подземном переходе он сразу почувствовал запах пирожков, вспомнил старуху, которая, некоторое время назад эти пирожки рекламировала. Почувствовал, что очень хочет есть.

Это водка пробудила аппетит, понимал он, но от понимания этого легче не стало. — Сейчас бы пару пирожков, да под водочку, мечтательно думал он, продвигаясь вдоль застеклённых прилавков с сувенирами к источнику запаха.

Вот и он. — Большой ящик, покрытый белой бумагой, а на нём, лёжа в деревянном лотке, благоухали несколько десятков разнообразных аппетитных пирожков.

Он невольно остановился, сглатывая слюну, внимательно осмотрел пирожки, чуть поднял глаза и увидел хозяйку этого богатства, сидящую на раскладном стуле, сразу за ящиком — симпатичную женщину лет тридцати, пристально наблюдающую за ним.

— Чем торгуешь хозяюшка? — поинтересовался он.

— Пирожками, сами видите, — ответила она.

У неё оказался довольно приятный голос.

— И с чем они и почём? — поинтересовался он.

— С рисом, капустой и яйцом по сорок рублей. Беляши с мясом — две штуки за сорок три рубля отдам, — ответила она.

Его немного удивил её ответ. Странно как-то совпало, подумал он, за сорок три рубля продаёт, а у меня ровно сорок три рубля и осталось. Но удивлялся он недолго. Он был не вполне трезв, углубляться в этот вопрос ему не захотелось, и он просто спросил:

— Беляши я бы взял, но почему такая странная цена — сорок три на два не делится…? Да и дёшево как-то для таких пирожков?

— Это цена только для вас!

— ???

— Так бабушка моя решила. Знала, что вы придёте, описала вашу внешность, сказала продать вам два беляша за сорок три рубля. — Ей перечить нельзя, если она что-то говорит, значит так надо.

— Хорошая бабушка, — усмехнулся он. — И цена меня полностью устраивает. Возьму два беляша.

— С вас сорок три рубля, — сказала она, укладывая беляши в полиэтиленовый пакет.

Он рассчитался, взял пакет и спросил:

— А вы водку пить будете?

— Да, — просто ответила она, — и бабушка тут не причём…

— Только у меня стаканов нет…

— Крышка от термоса подойдёт?

— Лучше и придумать ничего нельзя для конспирации.

— Тогда давайте сюда вашу водку…

Он достал бутылку из сумки и отдал ей. Она сняла с термоса крышку, налила в неё водки под своим импровизированным прилавком и протянула крышку ему. Он достал из пакета беляш, выдохнул, залпом выпил налитое, занюхал беляшом. А когда водка немного улеглась тем же беляшом и закусил.

— Теперь себе, — сказал он, отдавая ей крышку от термоса, — но имейте в виду, водка жестковата.

— Да я практически не пью, разве что с вами чуть-чуть за компанию, — ответила она.

Налила в крышку от термоса на глоток. Выпила. Поморщилась. Он протянул ей беляш, и она закусила.

Дальше они познакомились, разговорились. Чуть позже стали вместе продавать пирожки. Продолжали выпивать. Через некоторое время он оказался сидящим на раскладном стуле, а она на его коленях. После этого люди в переходе у них пирожки покупать перестали, отводили свой взгляд, стараясь поскорее пройти мимо. А им это было уже всё равно, им было очень хорошо вдвоём… и, что бы кто ни подумал, но так было не только от водки…. Они уже не замечали ничего и никого вокруг, включая и странную старуху, пристально наблюдавшую за ними, стоявшую чуть поодаль, прислонившись к противоположной стене перехода.

Это продолжалось достаточно долго, пока он не почувствовал, что ему нехорошо. Поделился своими ощущениями с ней. Она сказала, что чувствует то же самое. И почти одновременно они потеряли сознание…

Очнулись они только под утро в его квартире. — Их разбудила странная старуха, с которой он вчера столкнулся на улице, которая наблюдала за ними в переходе, которая, как вспомнил он, была бабушкой его новой подруги.

Он не помнил, как они оказались здесь…. И тем более не мог вспомнить, как в его квартире оказалась эта пожилая женщина.

— Вы что тут делаете? — стараясь казаться спокойным, спросил он её.

— Тебе милок нужно спрашивать не это, — ответила она. — Стоило бы сначала разобраться, где это «тут».

— А что здесь непонятного? — Я в своей квартире. Но я совершенно не понимаю, зачем здесь вы? Внучку свою пришли навестить?

— Не всё так просто, — усмехнувшись, ответила она. — Водку вчера в переходе пили? Сознание теряли? — А водка, между прочим, палёная была. — Она — старуха кивнула на внучку, на лице которой, читался неприкрытый страх — выпила смертельную дозу, а ты таких доз выпил не одну.

— Что-то я не пойму…, — неуверенно начал он….

— Не ломай голову — тебе это понять сложно. — Скажу по простому. — Вчера, если бы не я, в том переходе вы бы умерли. Я за вами весь вечер наблюдала. Пыталась определить стоит ли вас спасать. — Ты очень чётко изъявил желание покончить счёты с жизнью. Внучка моя тоже недалеко ушла… — нет-нет, да и подумает о том же. Вот я и смотрела. Сначала хотела просто ваши сокровенные желания осуществить. Но потом…. Вижу, нет…, теплится ещё в ваших душонках жизнь…. И подходите вы друг другу идеально. — Внучка моя уже много лет маялась одинокая…. Да и ты неприкаянный. Опять же, пробежала между вами искра, может именно она и зажгла в вас что-то…. А в том мире для вас жизни уже нет, вот я и перекинула вас в параллельный…. — Целиком перекинула, там даже трупов не осталось. — По-другому и никак. — По-другому вы здесь перестали бы быть собой…. Там же вы просто из перехода исчезли…. Ящик, раскладной стул и пирожки остались, но ненадолго. — Бесхозные пирожки вместе с лотком и раскладным стулом уже через пять минут местные бомжи унесли в неизвестном направлении. Ящик по требованию полиции убрали дворники в течение часа. Правда, тебя там будут искать. Решат, что ты пропал без вести. Вернее, будут делать вид, что ищут месяцев шесть, а потом окончательно забудут. Внучку мою никто даже искать не будет. Я заявление о её пропаже писать не буду, а остальным она не нужна.

На этот монолог старухи ни он, ни она ничего не смогли ответить, у них просто не было слов. Они не очень-то верили ей. Как они оказались в его квартире они не помнили совершенно, но они знали прекрасно, что под воздействием алкоголя ещё и не такое бывает. А привязать это событие к бабке, несущей какой-то бред, у них не получалось никак.

— Да…! — воскликнула старуха, обращаясь к нему. — Чуть не забыла! В этой реальности ты зарплату уже получил, теперь при деньгах, проверь карманы. Петровичу проставился, но пить с ним не стал, решил эту привычку бросить. Кстати, он тоже пока эту водку не пил, а она здесь тоже палёная. Хочешь спасти ему жизнь — предупреди. Не хочешь, оставь всё, как есть. — Помрёт, возможно, получишь повышение — займёшь его место…. В остальном, ты как не знал ничего, так и не знаешь, и для тебя здесь всё будет по-прежнему. Для внучки моей тем более. Не забывайте только, что теперь вы вдвоём, старайтесь жить дружно… Ладно, на этом всё…. Как-нибудь проведаю…. Живите пока….

И с этими словами старуха исчезла.

Это оказалось удивительным для обоих.

Они переглянулись, помолчали немного, а потом он сунул руку в карман брюк. С удивлением почувствовал, что в кармане есть деньги. Вынул на свет божий несколько пятитысячных банкнот.

Она, глядя на него, улыбнулась.

Деньги и любовь

Совместимы ли деньги и любовь? И если «да», то каким образом? А если «нет», то почему?

Пробуем разобраться, но предупреждаю сразу, возможно, ответов на эти вопросы и нет. И это не научный труд, хотя и потребовал серьёзной проработки. — Из тысяч эпизодов, составляющих нашу жизнь, были отобраны несколько. Из них были вычленены деньги, любовь и зёрна истины с целью собрать их затем воедино в короткой заметке объёмом не более 500 — 600 слов.

Итак…

Муж и жена, кухня, вечер, конец рабочей недели.

— Вот дорогая, дали и зарплату, и премию, — говорит он и вываливает прямо на стол перед ней кучу денег.

Денег много, столько в одном месте и сразу она ещё никогда не видела. В первый момент она автоматически запускает руки в эту кучу, желая убедиться, что это не сон. — Нет…, она видит, что ей это не снится — деньги настоящие, хрустящие — несколько пачек пятисотенных — россыпью приличная кучка тысячных и с десяток купюр пятитысячного достоинства соединённых обычной канцелярской скрепкой. Когда эйфория от увиденного немного проходит, она смотрит на него и думает — Как же я его люблю!

Или другой случай.

Одинокий молодой человек в конце рабочего дня спускается в бар, расположенный на первом этаже офисного здания. Садится за стойку, заказывает виски со льдом. Когда напиток появляется перед ним, делает маленький глоток и оглядывается вокруг. Он видит, что девушки в баре есть, но ни одна из них на него даже не смотрит. Всё, как обычно, думает он, чувствуя, как его переполняет невыносимая тоска. — Ничего не меняется, просто какое-то проклятье…. — Что им надо, почему они не обращают на меня внимания, что во мне не так…? — Ответов на эти вопросы у него нет…. Да…, и сами вопросы давно стали для него риторическими…, а задаёт он их просто по привычке…

Он допивает свой виски, заказывает ещё, выпивает и его. Когда тоска немного отпускает, понимает, что хочет поскорей оказаться дома — там, где нет никого. Зовёт бармена, достаёт тугой кошелёк, вынимает из него крупную купюру, рассчитывается, отказавшись от сдачи, и, не глядя ни на кого, выходит из бара.

Но если бы он посмотрел, то мог бы увидеть, что в момент, когда он рассчитывался, глаза всех девушек в баре были обращены только к нему….

А бывает и так.

Семья, мужчина и женщина, испытывающие некоторые финансовые трудности, пытающиеся время от времени отвлечься от грустных мыслей при помощи секса.

— Как тебе сегодня, — спрашивает он.

— Нормально, не хуже, чем вчера…, — как-то слишком обыденно отвечает она.

Он чувствует, что она что-то не договаривает.

— Что-то случилось? — спрашивает он.

— Нет. Всё нормально…

— Но я вижу, что это не так…

— Успокойся всё в порядке, — чуть раздражается она, повышая голос.

— А что ты тогда кричишь?

— Просто надоело всё…

— Что надоело?

— Нищета надоела!

— Но ты же знаешь …, зарплату задерживают, скоро…

— И это тоже надоело — одни разговоры! — перебивает она.

Замолкают, обиделись, сердятся друг на друга, но их любовь пока никуда не ушла и через некоторое время они снова оказываются в постели. И снова на мгновение забывают о проблемах, что беспокоят их…. А чуть позже почти слово в слово повторяют недавний диалог.

И так раз за разом.

А ситуация не выправляется…

А она продолжает на него давить, пытаясь заставить шевелиться, задуматься о том, как трудно ей.

А он и без неё всё прекрасно знает, но не может решиться на перемены — бросить работу, где ему должны зарплату за несколько месяцев…, боясь, что станет только хуже. И ему не с кем посоветоваться, не с кем, кроме как с ней, обсудить текущие и возможные трудности. Но она ничего не желает знать — ей просто надо больше денег. И для неё неважно, откуда и как он добудет их…

— Ты мужик — ты и крутись, — частенько повторяет она давно заезженную фразу…

— Нет…, это не любовь, — мысленно всё чаще и чаще повторяет он, оставшись один.

И ошибается…

Конечно же, это тоже любовь… Такая же, как и в первых двух эпизодах…

Сильная, сметающая любые преграды, любовь к деньгам.

Самый обычный

Он был самым обычным одним из многих и ничем не отличался от других.

Днём работал, ночью отдыхал. Немного грустил, когда оставался один. Может быть, был чуть более крепким, чем другие, твёрдо стоял на ногах и не давал своей грусти развиться во что-то большее. Если он о чём-то и переживал, то людям, окружающим его, ничего не было заметно. А сам он никогда не жаловался. Когда бы и кому он ни понадобился, никогда не прятался и всегда был на своём месте. Всегда был прямолинеен и твёрд и, возможно, именно поэтому людям очень нравилось с ним работать. Но не только…. Отдыхать они тоже любили с ним. Ни одна вечеринка не обходилась без него. И хотя он был очень молчалив, но во многом помогал людям, и любые посиделки рядом с ним проходили и комфортней и проще.

Получалось, что он был просто незаменим…

Но так ли это было на самом деле?

Каждый из нас знает прекрасно, что незаменимых нет. И в любом случае, это ли главное? — Никакая незаменимость никогда не добавит обычной человеческой симпатии….

Так и с ним.

Кому-то он казался немного странным.

Кто-то считал, что его прямолинейность — не лучшая черта.

Кто-то его даже не замечал — скользнёт по нему равнодушным взглядом и отправится дальше.

Кто-то вообще считал его бесчувственным, как деревянный чурбан, безэмоциональным, не умеющим любить.

Ему это было немного обидно, ведь любить он умел — не совсем так, как большинство из нас и, не ожидая ответного чувства, но… он безумно любил женщину, на которую работал.

Она же его не любила…. Быть может, он ей немного нравился, но не более того. Она его просто использовала. Днём по работе, а по вечерам, время от времени, для своих любовных утех…. Естественно это его не устраивало, но он не умел отказывать людям, тем более, не мог отказать и ей…

И он терпел.

Терпел и скрывал свои чувства.

Просто жил и жил — молчаливый, прямолинейный, одинокий и в чём-то несчастный — много долгих лет, до тех самых пор, пока не подошла к концу его никчёмная жизнь.

И когда он состарился окончательно, люди, что окружали его, которым он помогал всю свою жизнь, просто от него отвернулись. Он перестал быть им полезен, и они без тени сожаления, взяли и выбросили его на помойку.

Всё-таки немного его жаль….

Хороший был письменный стол.

Материя и сознание

О первичности материи или сознания спорить глупо…

Представьте…

Идёте вы по улице, а поперёк дороги лежит человек без сознания.

Обычное дело.

Каждый человек изредка теряет своё сознание по тем или иным причинам, но никуда при этом не исчезает (кстати, нормальный факт, подтверждающий глупость такого спора) — он просто раздваивается на тело и сознание, зная прекрасно, что скоро соберётся опять, хотя в таком состоянии и не может знать ни черта. — Лежит себе и лежит, как бревно — несколько десятков килограмм бренной материи…

При этом, как мы помним, вы идёте по улице мимо него.

И вы, как добрый, отзывчивый человек, конечно же, постараетесь привести его в чувство — попробуете заставить это бессознательное бревно осознать себя…

И…

Он откроет глаза…

Посмотрит на вас удивлённо…

В его глазах появится осмысленность…, что в свою очередь, не сможет не вызвать радости у вас…

И именно в этот момент вы сразу поймёте, что нет никакой первичности или вторичности — всё существует и существовало всегда и одновременно — и материя и сознание… А при соединении этих понятий получилось уникальное существо — человек разумный — «хомо сапиенс», к которому без всякого сомнения относитесь и вы…

А человек, лежащий перед вами, ничего и не терял, а просто отпускал ненадолго своё сознание на перезагрузку… Возможно, к Творцу, который когда-то и создал всё по своему образу и подобию и одновременно. — Совместил несовместимые вещи — вдохнул душу в бесчувственное тело…, заставил его осознать себя…

А когда человек, валяющийся у ваших ног, начнёт шевелиться и попытается встать…, вы, конечно же, снова поможете ему…

А когда он поднимется, спросите:

— Как ты друг…!

И он ответит:

— Пошёл на хер!

Машина времени

Он просто шёл вперёд по улицам города, хотя прекрасно понимал, что идти, в общем-то, некуда. Накосячил он прилично. Он не хотел думать об этом, но факт оставался фактом — ни дома, ни где-то ещё его не ждали, а после того, как он потерял работу — не хотели видеть совсем.

Последнее собеседование, на котором он только что побывал, прошло так же, как и все предыдущие — на работу его не взяли. Он догадывался почему…. Понимал, что и в этом виноват сам …. Не понимал он другого — Как жить дальше?

И он просто шёл и шёл, не выбирая дороги, куда глядели глаза, не думая о том, что будет впереди, стараясь уйти как можно дальше. Он знал, что это не решит никаких проблем, возможно, добавит новых…, но и остаться уже просто не мог….

Вот если бы вернуть всё назад, начать сначала, думал он, повернуть время — большинство ошибок можно было бы избежать, многое сделать по-другому. — Да только так не бывает, и надеяться на это глупо, грустно заключил он.

Стал накрапывать дождь.

Он огляделся в поисках укрытия. Оказывается он почти вышел из города и оказался на пустынной его окраине, где раньше не был никогда. Справа чуть впереди виднелся заброшенный дом. Можно переждать дождик в нём, решил он, и устремился туда.

Дом оказался бывшим придорожным кафе, от которого остались только стены. Огромные от пола до потолка окна зияли мрачной пустотой. В них беспрепятственно залетал усиливающийся с каждой минутой ветер, поднимая с пола бывшего кафе мусор, копившийся там годами.

Так себе укрытие, но от дождя спасёт, подумал он и вошёл.

Отчасти он оказался прав. Крыша над головой у него появилась, но пыль, что гонял по помещению ветер, мешала толком открыть глаза. Он мгновенно покрылся этой пылью. Собрался выйти обратно на улицу, но там уже начиналась настоящая буря, и ливень стеной отрезал от него путь к отступлению. Ветер между тем усиливался. Косой дождь, подгоняемый ветром, свободно влетал в пустые окна кафе, перекрывая почти всё помещение, правда, прибивая немного к полу пыль.

И здесь жопа! — подумал он, стоя прижавшись к дальней от окон стене, с мокрыми до колен ногами, пытаясь спасти от дождя всё остальное. Вот всё и встало на свои места, рассуждал он, трогая свои волосы, ставшие от пыли, как солома, пытаясь стереть, но только ещё больше размазывая грязь по лицу. — Я уже выгляжу, как свинья. — Даже если выйти под дождь эту грязь так не смоешь, скорее, она просто покроет всё тело более равномерно. А когда я высохну — стану похож на настоящего бомжа. — Вполне закономерный итог моей жизни.

Так он и стоял, а буря за стенами кафе и не думала прекращаться. Наоборот, она только усилилась. На месте, где он стоял, стало оставаться бессмысленно. Он уже был мокрым почти до пояса и чувствовал, что очень скоро промокнет весь. Требовалось найти более надёжное укрытие.

Но где его тут найдёшь? — рассуждал он, видя только дверь, через которую вошёл, полуразрушенную стойку бара справа от себя и несколько навесных шкафов сразу за стойкой. — Спрятаться под стойкой? — Но он видел, что под ней уже скопилось достаточно воды, а сидеть в луже казалось немногим лучше.

И всё-таки, продолжал думать он, укрытие должно быть, в любом кафе есть подсобные помещения, и не бывает так, что из зала нет к ним никакого прохода. — А единственное место, понял он, которое я не вижу и, где такой проход может быть, есть только между навесными шкафами за стойкой бара.

Его догадка оказалась верна.

Между шкафами действительно оказалась дверь, но она была закрыта на навесной замок.

Опять облом! — подумал он, чувствуя, как в нём закипает злость. — Ну, уж нет! — решил он. — Эту дверь я открою всё равно.

Он внимательно осмотрел кафе.

У боковой стены он увидел штук двадцать кусков металлической трубы отопления, кем-то заботливо приготовленных, для сдачи в металлолом. Недолго думая метнулся к этой куче, выхватил из неё кусок трубы с метр длиной, быстро вернулся к двери и сорвал замок.

Его взгляду открылось помещение без окон. Открытая дверь позволяла немного его осветить, и он смог разглядеть, что на полу вдоль одной из стен лежали три надувных матраса, у другой… стоял ободранный стол с тремя стульями. У дальней стены с трудом просматривался штабель из пустых деревянных ящиков, куча какого-то тряпья и ещё что-то накрытое куском брезента. В центре этого помещения стояло старое кожаное кресло.

В этой комнате было мрачновато. Он пошарил за дверью рукой в поисках выключателя и к своему удивлению его нашёл. Попробовал включить свет и он, к ещё большему его удивлению, включился. Тусклая одинокая лампочка на потолке не могла полностью развеять мрак, но позволяла закрыть в комнату дверь, отсекая сырость и ветер.

На двери, когда он её закрыл, оказалась задвижка, а за дверью масляный радиатор и удлинитель к нему. А вот это уже неплохо, подумал он. Согреться и высушить промокшую одежду, ему было необходимо. Он закрыл на задвижку дверь. Поискал розетку и на одной из стен её нашёл. Подключил обогреватель, подкатил его к креслу. Сходил к куче тряпья и нашёл в ней сравнительно чистое одеяло. Набросил его себе на плечи, считая, что хуже от этого уже не станет…. Сел в кресло, поставив масляный радиатор между промокших ног, завернулся в одеяло плотней, и немного согревшись, заснул.

Разбудил его сильный грохот — кто-то выламывал в его комнату дверь.

Хозяева надувных матрасов пришли, понял он.

Сбросил одеяло, поёжился — его одежда высохла не совсем, и поплёлся открывать дверь.

— Хорош колотиться! — крикнул он. — Сейчас открою!

За дверью затихли.

Он открыл задвижку, распахнул дверь и увидел двух сомнительного вида мужчин неопределённого возраста, которые внимательно и хмуро смотрели на него. Один из них опирался на ручку тележки с какими-то мешками, другой держал в приподнятой правой руке приличного размера камень. Им-то они и пытались сломать дверь, мелькнула у него мысль.

— Извините, что вторгся без приглашения. Дождик…

Договорить ему не дали. Неожиданно он получил сильный удар камнем прямо в лоб и потерял сознание.

Очнулся он на матрасе всё в той же комнате с жуткой головной болью. Два человека, что его вырубили, сидели за столом у противоположной стены. Увидев, что он зашевелился, один из них сказал:

— Ты, Василий Петрович, на нас не обижайся. Вырубить тебя было необходимо. Мы же не знали, что за человек к нам пришёл. Теперь видим — нормальный человек. Замок, правда, сломал, но мы его уже починили. — Купили новый. И компенсацию за работу, и моральный ущерб ты уже заплатил. Оставшиеся деньги и свой паспорт можешь забрать, нам чужого не надо. А хочешь, присоединяйся…, голова, наверное, болит. — Лекарство есть, — с усмешкой добавил он и картинно взмахнул рукой, указывая на стол.

Василий попробовал встать с матраса, но закружилась голова, и получилось только сесть.

— Если сам встать не сможешь, то сотрясение серьёзное и наше лекарство тебе не подойдёт, — сказал второй мужчина из-за стола.

— Доктору можно верить, он двадцать лет в больнице отработал пока не выгнали за пьянку, — добавил первый.

— Профессор, задолбал уже, сколько раз тебе говорил — прошлого нет — оно умерло, лучше наливай.

— Пациента поставишь на ноги тогда и налью.

— Сам встанет.

— А лёг он тоже сам?

— А лёг он под лечебный камень. Теперь лишний раз подумает, прежде чем ломиться в чужой дом.

Василий между тем встал на ноги. Постоял немного. Почувствовав, что головокружение прошло, а головная боль сместилась ближе к переносице, решительно направился к столу и сел на третий свободный стул.

— Пациент почти здоров, — сказал Доктор, — несколько обширных гематом вокруг глаз немного затрудняют зрение, но никак не мешают выписке. Забирай свой паспорт и проваливай!

— Док, не спеши, — сказал Профессор, — выгнать его мы всегда успеем. Человек старался на закуску и выпивку денег дал, а ты сразу проваливай…. Ну куда он в таком виде трезвый пойдёт. На бомжа пока не совсем похож — сразу в полицию заберут.

— Ладно, наливай…. и ему тоже.

— Пить будешь, Василий Петрович? — спросил Профессор.

Наверное, стоит с ними немного выпить, подумал Василий. — Идти ему было по-прежнему некуда, а в том виде, что он был, скорее всего, и не стоило. Требовалось хоть как-то почистить одежду и дождаться темноты — приложили камнем похоже крепко — фингалы на пол лица. Кроме того, он не видел на столе ни своего паспорта, ни кошелька. А в нём были все его оставшиеся сбережения — тысяч восемь, если отнять компенсацию, прикинул он. И отдадут ли они всё это, как обещал Профессор, Василий, не знал. Похоже, Доктор, решил не отдавать деньги.

— А сколько сейчас времени, — спросил он.

— По часам принимаешь? — спросил Доктор.

— Пятнадцать тридцать восемь, — сказал Профессор с усмешкой.

— Тогда буду!

И они стали пить. Постепенно разговорились. А когда водка закончилась, Профессор достал из кармана паспорт и кошелёк Василия и отдал ему. В кошельке оставалось примерно столько, сколько он и рассчитывал — семь тысяч пятьсот рублей, и полторы тысячи из них он бросил на стол. Доктор всё понял, молча взял деньги и минут через пятнадцать вернулся назад с полным полиэтиленовым пакетом…

И они продолжили беседу и стали пить опять.

Оказалось, что и Профессор и Доктор были вполне приличными людьми. У них, как и у него, тоже не всё складывалось в жизни…. И в какой-то момент им, как и ему тоже пришлось бросить всё и уйти…

Когда их беседа стала совсем доверительной, Профессор и Доктор рассказали, что недавно похоронили друга, от которого остался лишь надувной матрас.

— Оставайся если хочешь, место пока свободно, — сказали они.

— Не знаю пока, — ответил Василий, — наверное, попробую вернуться назад.

— В прошлое что ли? — спросил Док.

— В какой-то степени….

— Прошлого нет, оно умирает, когда рождается будущее, — добавил Доктор.

— Не слушай его, — сказал Профессор улыбаясь. — Если что…, у нас «машина времени» есть.

— Говно это, а не машина, — возразил Док. — И не работает всё равно.

— Штепсель поменяй и заработает!

— Сам знаешь…, мне это на хрен не нужно…

— А что за машина? — заинтересовался Василий.

— Пошли, покажу, — оживился Профессор.

Они прошли в дальний угол комнаты. Там, как уже видел Василий, стояло что-то накрытое куском брезента. Профессор одним резким движением сбросил этот брезент. Тусклая лампочка на потолке не позволяла толком разглядеть этот аппарат, но то, что Василий увидел — ему понравилось. Округлые формы из тёмного дерева, окантовки углов из хромированной стали, дисплей на лицевой панели, множество кнопок из пластика, имитирующего слоновую кость. На верхней части аппарата надпись «МАШИНА ВРЕМЕНИ».

— Ни фига себе…! — вырвалось у Василия.

— Понравилось?

— Не то слово…

— Самая дорогая вещь, что есть у меня….

— Так она действительно может в прошлое…?

— В некотором роде ….

— Давай включим.

— Штепсель надо поменять, а его нет.

— Может пока от шнура обогревателя взять?

— Нет, от обогревателя нельзя, но появилась идея. Где-то у меня старый чайник был…, хотел восстановить на продажу, но похоже, там элемент питания выгорел полностью.

Профессор метнулся куда-то за кучу тряпья, погрохотал там немного, отбрасывая что-то ненужное, и вернулся с чайником в одной руке и с отвёрткой в другой.

— Вот, — сказал он, протягивая Василию, чайник и отвёртку, — открутишь от него вилку и аккуратно поставишь на аппарат. Без меня ничего не включать.

— Понял.

— А раз понял, пойдём, выпьем, а то Док уже заскучал.

Они вернулись к столу. Доктор не просто скучал, он спал за столом, положив голову на скрещенные руки.

— Может оно и к лучшему, — сказал профессор. — Не любит он мою машину. Подозреваю, что это он у неё штепсель сломал.

Профессор наполнил стаканы и выдал тост:

— За удачный эксперимент!

Выпил, поморщился, занюхал рукавом. Василий последовал его примеру.

— Ну что начнём?

— Начнём, — ответил Василий, думая, что здесь что-то не так. — Слишком уж как-то просто. — Заброшенное кафе. Два бомжа. Машина времени в подсобке. Да с такой машиной можно весь мир перевернуть, а они старые чайники восстанавливают и ничего не меняют. С другой стороны, размышлял он, Профессор, если верить его рассказам, раньше учёным был — может и правда, непризнанный гений. Отчаялся человек вот и не хочет больше ничего от жизни. И его друг, Доктор, такой же… А вот я не такой… Я этот шанс упускать не…

— Я сам вилку поменяю, а ты пока отключи обогреватель, подтаскивай удлинитель и пыль с машины смахни, — сказал Профессор, прерывая мысли Владимира, протягивая ему тряпку…

Через десять минут всё было готово. Профессор воткнул вилку в удлинитель, включил какой-то тумблер на задней панели машины, и она сразу ожила. Затрещали какие-то шестерёнки в её глубине, забегали разноцветные огоньки на её дисплее. Вспыхнула пульсирующим светом надпись «МАШИНА ВРЕМЕНИ».

— Готов? — спросил Профессор.

— Вроде да…

— Тогда жми любую кнопку!

— Как любую…?

— Жми не бойся. Пробный запуск!

И Василий нажал.

Скрип в машине усилился, но это продолжалось недолго. Дисплей разгорелся ярче, окрасился равномерно-синим цветом, и на нём появилось странное слово «ПОВОРОТ».

Профессор улыбался.

— Работает! — радостно воскликнул он.

Василий с удивлением посмотрел на него.

Машина заскрипела снова и сквозь скрип стала пробиваться музыка и какой-то голос…. Через минуту Василий смог понять, что из машины доносится песня и смог разобрать слова: «Вот новый поворот и мотор ревёт, что он нам несёт, пропасть или взлёт, омут или брод и не разберёшь, пока не повернёшь за… По… во… рот…»

— Что это? — немного испуганно спросил он Профессора.

— Как что? — удивился тот. — «МАШИНА ВРЕМЕНИ» не слышал что ли никогда?

Василий молчал. В этот момент ему не хотелось говорить, ему казалось, что он тонет, захлёбывается, а может быть, уже и утонул в какой-то вязкой темноте, где нет ничего — ни пространства, ни времени, ни прошлого, ни будущего….

— Ну почему мне так не везёт? — сокрушался Профессор. — Сначала Доктор, теперь вот ты…. И никто не хочет составить мне компанию, мешает нормально погрузиться в прошлое…. А эту песню, между прочим, стадионы хором пели…, просили исполнить на бис…. Я сам когда-то её пел в этом кафе… и Доктор тоже…. Только вслушайся…, какие слова…, так и тянут за собой. Но лично меня всё-таки почему-то больше назад….

Монета

Его дела шли не очень хорошо. — Дома какая-то постоянная суета и раздражительность. — На работе ожидание сокращений, задержки зарплаты и полное отсутствие перспектив. Изменить это было нужно, но он не знал, как это сделать в данный момент. — Попробовать успокоить жену, убрать её раздражительность? — Но она, скорее всего, возникала из-за недостатка денег. — Деньги появятся и раздражительность уйдёт. — Сменить работу? — Наверное, но сначала стоит дождаться недополученных денег…. Замкнутый круг. Одно за другое цепляется и ничего не изменить…. В итоге становится только хуже.

Так он шёл и размышлял, закончив очередную трудовую неделю, и не очень-то спешил домой, стараясь немного отсрочить очередной маленький домашний скандал.

Может быть пива выпить? — подумал он, увидев на своём пути супермаркет, изнывая от нестерпимой жары. — Хуже уже не будет. — Что с запахом пива, что без него всё равно скандал. — Точно выпью, но только если мелочи в кармане хватит, решил он, представив холодную банку из холодильника. — Бумажные деньги менять не буду — их и правда, в обрез.

Он пересчитал мелочь — её оказалось 42 рубля. — Должно хватить, со скидкой пиво и по 35 рублей продаётся, подумал он и вошёл в магазин. Нашёл нужный отдел, но пива дешевле 45 рублей на прилавках не увидел. — Этого стоило ожидать, последнее время не везёт во всём, думал он. — Да и что я хотел? — Вечер, пятница, все мучаются от жары, вот и раскупили дешёвое пиво. — Но раз так — всё, никаких компромиссов, решил не тратить бумажные деньги, не надо и тратить, — мысленно сказал он себе и вышел из супермаркета.

Настроение у него испортилось окончательно. — Ну что за собачья жизнь? — думал он. — Пашешь, как ненормальный, а вечером в пятницу не можешь себе пива позволить — типа недостаточно средств — а их достаточно, они давно заработаны, их просто какая-то сволочь не хочет платить — сидит где-то на мягком диване и обжирается моим пивом….

Так он и шёл, жалея себя, неуклонно приближаясь к дому, к своей жене, ожидая очередного скандала от неё, не ожидая от жизни ничего хорошего, опустив свой взгляд. Мысли крутились по кругу, мешая видеть что-то ещё, и он не сразу понял, что под его ногами что-то сверкнуло…. Сделал несколько лишних шагов. А когда понял, развернулся и увидел, что чуть не проскочил мимо монетки в 10 рублей, лежащей на тротуаре.

— Своевременный подарок судьбы, неужели всё снова налаживается, — прошептал он себе под нос и поднял монетку. — Теперь спокойно на пиво хватит.

Впереди, справа по курсу показался небольшой продуктовый магазинчик. Холодное пиво в нём было, но стоило 50 рублей. — Плевать, подумал он, не возвращаться же обратно в супермаркет из-за 5 рублей.

Он купил запотевшую банку пива и довольный и счастливый вышел из магазина. Свернул во внутренний дворик. Нашёл скамейку подальше от пытливых глаз, сел на неё, открыл банку и с огромным удовольствием выпил своё пиво. Ему и правда, стало полегче. Предстоящий домашний скандал перестал казаться неизбежным, а жизнь в целом, что он совсем недавно ругал, стала выглядеть очень даже неплохо.

Ну да Бог с ним. Оставим этого человека в покое, пока у него всё хорошо, пока он не передумал обратно и не решил, что у него всё плохо. — Дальше речь не совсем о нём…

В магазине, где он покупал пиво, используя чудесно найденную монетку, поздно вечером того же дня подсчитали выручку и в первый момент не поверили своим глазам. — Она оказалась больше стандартной в 2,5 раза. Пересчитали снова и поняли, что это действительно так. — Это казалось невероятным, но ничего плохого в этом не было. — Хозяин магазина поблагодарил Всевышнего за такую удачу. Попросил его, чтобы так было всегда. Но… его просьба осталась без внимания…. Уже на следующий день выручка магазина вернулась к стандартным показателям.

Чудесная монетка, притягивающая деньги, уже отправилась странствовать по свету дальше, теряя свою силу. — Она предназначалась человеку, купившему на неё пиво, но и ему кроме сиюминутной радости ничего не принесла.

Знаки нужно не только замечать, но и правильно понимать!

Крысы

Многим они не нравятся, многие их боятся, об их хитрости и коварстве известно всем. Возможно, они умнее многих животных. Есть мнение, что они вообще не с этой планеты, поскольку учёные не видят их прямых предков в цепочке эволюции. А если вспомнить, что крысы любят путешествовать, забираясь в трюмы кораблей, можно подумать, что учёные действительно правы….

А ещё…, эти твари умеют предсказывать будущее….

Вот об этой их последней особенности и пойдёт речь.

КРЫСЫ (притча)

Любой моряк, любого корабля знает, что от крыс в трюме корабля избавиться почти нельзя. Возможно, этого и не стоит делать. Крысы — это ещё один, пусть косвенный, но показатель надёжности. — Они словно чувствуют приближение опасности, словно видят ближайшее будущее, и всегда покидают корабль, не дожидаясь наступления катастрофы. Если в трюме нет крыс — жди беды.

Но это всего лишь присказка.

Сама притча ниже…

Так вот:

Плыл по бескрайнему океану огромный, но достаточно ветхий корабль. Когда-то он считался непотопляемым, но годы брали своё. — Всё чаще барахлил двигатель, требуя ремонта, снижая скорость продвижения. Всё чаще появлялись проблемы в электрической проводке корабля. Трещины в корпусе стремились стать критическими, а экипаж корабля замучился их латать.

Но никто не жаловался. Моряки очень любили свой корабль, привыкли к нему, считали его своим домом и променять его на что-то другое, не согласились бы никогда.

— Да он ещё сто лет прослужит! — восклицали они. — На нём дети наши будут по морям ходить…. И дети наших детей….

Но были и скептики. Они не очень-то верили в такие радужные перспективы. Объективный анализ текущего состояния корабля показывал, что он может развалиться в любую минуту.

— Только вот крысы…, — задумчиво рассуждали эти умники. — Как ни крути, но подтверждают обратное…. — Живут себе совершенно спокойно в трюме и не собираются никуда бежать. — Выходит, послужит ещё корабль, рано его списывать в утиль, походит по морям жестянка…, — добавляли они улыбаясь. — Походим на нём и мы!

Так оно и шло. День…, месяц…, год…. Но в один из печальных и пасмурных дней, совершенно неожиданно для всех, корабль взял и развалился. И самое удивительное, в этот момент все крысы были на борту. Ну, может быть, одна-две и сбежали, но исключение только подтверждает правило, а оно гласит:

«ПОКА КРЫСЫ НА КОРАБЛЕ, КОРАБЛЬ ДОЛЖЕН ПЛЫТЬ!»

Люди тонули вместе с обломками корабля в полном недоумении, тонули и крысы, а мимо них, гордо подняв голову, плыл крысиный король. Он тоже очень жалел, что всё случилось именно так. Этот корабль был и его домом тоже. — Он родился и вырос на этом корабле, здесь родились его родители и деды. Здесь он стал королём своего корабельного крысиного царства, упрочил и приумножил свою власть. Убедил себя и других, что является настоящим капитаном этого корабля…

Возможно, он немного погорячился тогда…, но сделанного не вернуть. И ему в минуту смертельной опасности, как и любому настоящему капитану, пришлось покидать этот корабль последним, а его подданным ничего не оставалось, как слепо следовать за ним.

Обратный клапан

— Человек, придумавший обратный клапан был гений. Ведь что было до него? — Хочешь прекратить подачу чего-либо в противоположную сторону — ставь специалиста, следящего за движением потока, ловящего момент, когда движение потока необходимо остановить, поворачивающего вентиль, перекрывающий всякое движение. — Куча составляющих, влияющих на необходимый результат. — Обратный клапан исключил их все. — Всё стало происходить автоматически. Будь то нефть или обычная вода или даже воздух — ставь такой клапан и проблема решена — ни капли не просочится назад…

— А деньги? — спросил незнакомый человек из толпы. — Когда прекратили обратную подачу денег?

— Чуть позже изобретения клапана, но практически сразу после того, как придумали новое интересное правило для бизнеса: «Там, где можно не платить — никогда не платить»! — Ведь что такое деньги? — Единый эквивалент всего на свете. И если всё на свете каким-то одним клапаном удержать невозможно — единый эквивалент удержать можно вполне. — Ставишь виртуальный обратный денежный клапан и всё…, ни копейки уже не пройдёт. — Удивительный механизм…. Работает безотказно…. Но, что самое интересное, никто за его действия не отвечает. — Он функционирует сам без видимого участия человека. Он (этот человек) клапан незаметно поставил и тут же ушёл в тень, и если никто этого не видел — человек ни при чём. Кроме того, как было уже замечено — клапан ещё и виртуальный. И это огромный плюс. — Гениальное изобретение — ни увидеть, ни убрать невозможно, винить некого, а на первый взгляд непонятно почему всё происходит именно так…. — Люди работают, суетятся, пытаются что-то предпринять, качают и перекачивают всё, что имеют, рассчитывая получить за это свой эквивалент, а денег нет — не идут к ним деньги — не пускает клапан. — Что? Как? Почему? Может быть, мы плохо работаем? — спрашивают они. — Может быть, что-то делаем не так? — Ничего не могут понять, ищут и ищут причину, а найти не могут …. — До определённой границы деньги доходят, а дальше, как отрезало…. — Не идут, хоть тресни…, не сформировался пока эквивалент….
Ждите, советует им таинственный человек — хозяин клапана. Как только деньги поступят, сразу сообщим…. Нужно немного потерпеть…. Потуже завязывайте пояски, а если у вас ремень — вам даже проще — проделайте новые дырочки и уже никогда не потеряете штаны….

И ведь ничего толком не объясняет. — Разводит руками, будто не знает ничего. — Глаза умные и добрые, а разговоры всё те же: «Сами не понимаем, почему всё происходит именно так! — Рассосались куда-то деньги…».

Можно, конечно, попробовать не делать ничего, в смысле — не работать, раз всё равно не платят…. Но и тут опасность…. Если окажется, что работа, на которую ходил годами и правда, не стоит ничего — разуверишься в себе, почувствуешь свой труд бесполезным, не на что будет надеяться. А так хоть есть небольшой шанс, что рано или поздно обратный клапан не выдержит громадного напора и всё-таки сломается, и деньги, пусть ненадолго, но хлынут прямо в руки рекой….

Старики говорят, что такое уже бывало….

Возможно, что и врут. — Ведь именно они рассказывают байки о том, что всё снова станет как прежде…. Что рано или поздно заработает старое правило: «От каждого по способности — каждому по труду», перекроет правило, по которому можно не платить и откроет путь для нового и невероятного: «От каждого по способности — каждому по потребности»
… Но на последнее я бы вообще не рассчитывал — слишком уж неправдоподобно. — Оно хоть и работает, но не для всех, а для большинства, скорее всего, не заработает никогда. И, как кажется мне, именно оно и используется владельцами обратных денежных клапанов. — Дурацкое правило, ложное. — Может быть, оно и причина всех бед. — Ведь у тех, у кого оно работает, потребности запредельные, а способности не очень…, вот остальным и не хватает…

Нужно срочно это ужасное правило отменить… Платить только по труду… Найти и обезвредить виртуальные денежные клапаны… Понаставили их уже не мало… И необходимо поторопиться, пока не наступила полная жопа! И молиться, что это получится… Ведь если нет — останется только ждать, когда клапаны сломаются сами или пробовать хоть как-то их обойти….

Джин

Он очень долго искал настоящего Джина в бутылке. А когда нашёл, не стал сразу загадывать желания, сначала он его выпил.

А дело было так:

Он пришёл домой и, зная, что настоящий джин может выполнить любые три его желания, взял и выпил целую бутылку…. А как только выпил, сразу и пожелал: «Хочу много денег, хочу быть всегда молодым и красивым, хочу, чтобы меня уважали». И затем, лёг спать и уснул…. А когда проснулся и увидел, что ничего не изменилось, сначала немного расстроился, а потом понял, что всё сделал неправильно — упустил один важный элемент ритуала — забыл перед употреблением потереть бутылку.

И тогда он пошёл и купил ещё одну. Вернулся, протёр её как следует и тоже выпил всю….

И снова ничего…

Это был почти провал, но его масштабы в своём изменённом состоянии сознания, правильно оценить он уже не мог. Чувствуя, что думать об этом становится невыносимо, решил разобраться со своей проблемой снова. Вспомнил, что во всех сказках джин сам выходит из бутылки — выходит, исполняет желания и просит его отпустить…

И вскоре джин действительно вышел…!

Правда, не из бутылки, а из него…. Он же, в тот момент, почти ничего не соображал. Кое-как невнятно пробурчал: «Ладно, Джин, хрен с тобой…! Я тебя отпускаю…». А когда снова смог нормально двигаться, проверил карманы — денег оставалось пять тысяч. — Учитывая обстоятельства, это даже много, подумал он, и снова пошёл в магазин. Женщина за прилавком встретила его с улыбкой.

— И откуда ты такой молодой и красивый взялся? — спросила она.

— Не стоит задавать клиенту глупые вопросы! — ответил он строго, но слегка заплетающимся языком. — К клиенту нужно относиться с уважением! — Вот ты меня уважаешь?

— Я-то уважаю, главное, теперь понять за что…

— Некогда мне тут с тобой…! — оборвал он продавца на полуслове. Купил очередную бутылку «Джина» и ушёл в неизвестном направлении…

Но, похоже, так и не понял, что все его три желания уже исполнились.

Весы

Есть люди, которые хотят изменить своё прошлое.

И хотят они это в большинстве случаев потому, что им не нравится настоящее, а изменить его у них не получается никак. «Вот бы вернуться назад и всё сначала начать, мечтают они, полететь к ненаглядной подруге своей. Но вот только не выйдет и ёж… твою мать…». И так далее…. Мучаются, переживают, но, тем не менее, живут себе и живут, ничего не меняя, накапливая ненавистное прошлое, проскакивая настоящее — стараясь скорее попасть в будущее, которое тоже не смогут изменить.

Большинство из них делают это автоматически и даже неосознанно, не пытаясь разобраться в себе. Отчасти они правы. — Начнёшь разбираться и сразу поймёшь, что во всём и почти всегда виноват сам, а значит, шансов, что всё хоть как-то изменится, практически нет….

И таких, как они много, но живут на свете не только они.

На другой чаше весов есть люди, которые, в отличие от первых, не хотят менять своё прошлое — они его даже не помнят (считай, что для них его нет), а в настоящем у них всё хорошо. «Утром встанем на рассвете, засмеёмся, словно дети, — напевают они весёлую песенку. — Как прекрасен этот мир, посмотри…, что захочешь в нём — бери…». И они берут, не задумываясь о завтрашнем дне, ведь в будущее они не очень-то и стремятся. Им радостно и свободно и так …. И они не понимают тех — первых, которые думают иначе.

— Недоделанные какие-то, — говорят о них они. — Ничего им не нравится, взять ничего не могут (а скорее всего не хотят) — Дураки. — Нравится им такая жизнь — Да ради Бога…. — Кучкуйтесь, плачьтесь в жилетку друг другу или в инстаграм. Делайте свои маленькие «важные» дела за копейки, не понимая одной простой вещи, что делать надо деньги…. Да и то только для того, чтобы с их помощью делать деньги ещё…

Такие весы.

И они всегда уравновешены. И пока первых много — много у вторых. А как только у первых станет больше — вторым придётся подсократиться и перейти на другую чашку весов. — Так сохраняется баланс мироздания, но и первые, и вторые всего лишь балласт, поддерживающий это равновесие для третьих. — Тех, кто никак не привязан во времени (и им незачем менять ни прошлое, ни настоящее, а будущее для них определено). — Те, которые хотят и имеют всё.

Правда, есть и другие категории, но они никак не влияют на глобальное равновесие:

4. Те, кто ничего не хотят — бродят по планете, словно призраки и никак не могут найти себе места.

5. Те, кто не знает, что надо хотеть — особая категория. — Прыгают с одной чашки весов на другую, иногда вообще спрыгивают с весов и исчезают куда-то на время. И на первый взгляд они самые вредоносные из всех — паразиты — постоянно нарушают всеобщее равновесие. И это иногда действительно так. И раздражают они капитально, особенно вторых, но их мало, и принимать в расчёт их не следует. Тем более что, совершая свои кульбиты — прыгая с чашки на чашку весов, они довольно часто ломают себе шею. И их становится меньше.

И всё это очень и очень грустно, но не потому, о чём вы подумали….

Это касается только меня….

Дело в том, что пока я писал эту заметку — понял, что сам тоже из пятой категории. Само по себе это не так уж и страшно, но совершая свой очередной кульбит, я похоже что-то себе повредил и на неопределённое время застрял на первой чашке весов.

А вот это уже пострашней…

Задница