Бесплатный фрагмент - Папа. Активация

Предисловие

Даже ребенок в наше время знает, что эмоциональная батарейка семьи — это мама. Как показывает практика, это знание не помогает ее заряжать. А надо бы.

Мне 34 года, большую часть детства я прожила с мамой, родители развелись, когда я училась в начальной школе. Мама никогда не говорила ничего плохого про папу, поощряла наше общение и даже заводила разговоры.

Только полгода назад, в папин приезд, я поняла, как много маминого неосознанного в моем отношении к нему: ожидания, обиды, непонимания, отстраненность, гордость, пренебрежение. При том, что я очень его люблю. Благодаря его генам у меня есть много прекрасного, чем я горжусь.

Однако навязанного нечаянно оказалось достаточно, чтобы жалеть об ушедшем времени и удивляться неожиданному счастью.

Часть 1.

Семья

---

Мама — незаменимое звено

Мама — уникальное соединяющее звено между мирами отцов и детей. Она своим присутствием создает пространство, в котором эти вселенные пересекаются, усиливаются и гармонично сосуществуют. Она, конечно, сама является отдельной личностью, имеющей полное право на личные границы. Более того, эти границы должны свято соблюдаться на благо всей семьи.

И все же, как бы невероятно это ни звучало, именно ее чувства по отношению к каждому члену семьи создают атмосферу и отношения между всеми. Мама дирижирует коммуникацией в семье, ничего для этого нарочно не делая.

У женщины с каждым членом семьи есть физиологическая и психологическая связь.

С мужем все понятно. Как говорит Библия: станут двое одной плотью. Для большинства мужчин язык любви — прикосновения. Отношения между супругами развивались до появления ребенка, эти двое понимают друг друга, чувствуют и любят. Именно ради любви этой женщины мужчина отложил свою свободу и взял на себя ответственность уже совсем другого плана.

Ребенок же — вообще часть мамы, соткан из ее волокон, до трех лет ощущает себя маминым продолжением и только потом постепенно начинает отпочковываться.

Между папой и ребенком — ничего подобного. Это два незнакомых человека, да, родных, да, один из них очень ждал встречи и готовился к ней, да, многие папы круто справляются с заботой о младенцах, но! Изначально дано, что в семейном треугольнике связь между папой и ребенком приобретается в процессе. В очень большой степени. Другими словами, она куда слабее, чем связь между мужем и женой и между мамой и ребенком. Так сказать, самое слабое звено… Однако подождем прощаться.

После родов наступает пресловутый декрет, связь мамы и ребенка крепнет, связь мужа и жены пытается продержаться максимально долго. Папа компенсирует потерю маминой зарплаты своим рабочим временем, а развитие отцовско-детских отношений рандомно строится на папином энтузиазме, маминой усталости и детских таких непонятных потребностях, о которых малыш умеет только плакать.

Идеальный папа

Всем мамам хочется, особенно вначале, чтобы папы с детьми чудесно ладили, только не слишком, а то вдруг ребенок папу больше полюбит. Чтобы они с удовольствием оставались вдвоем, играли во что-то дико полезное и веселое, ели брокколи вместо макарошек, сортировали машинки или пупсиков по размерам, цветам и дате приобретения. Чтобы папа был авторитетом, уроки учились от одного его взгляда, все-все, кроме разве что меня, дружно строились утром на зарядку и записались в секту антиютуберов. А еще пусть папа не забывал носить деньги с работы пачками и ходил туда только за зарплатой. Это к делу не относится, но бонус приятный.

Даже если я преувеличила, согласитесь, перспектива прикольная.

Отношение ребенка к папе.
Начало

Рассмотрим весь процесс, начиная с беременности. Я обнажу кирпичики, из которых строится детское неприятие папы, а в самом конце расскажу, что с этим делать. По моему глубочайшему убеждению, даже если ситуацию нельзя довести до идеала, с ней можно и нужно взаимодействовать, и, как оказывается впоследствии, она может удивить невероятными результатами. Проверено.

Беременность. Ребенок чувствует то же самое, что и мама. Если в присутствии папы мама раздражена, недовольна, зла и обижена — все понятно. На оооочень глубокую подкорочку фиксируется следующее: «Когда мама одна — хорошо, а когда рядом бубнит низкий голос — не очень».

Обычно в этот период пара испытывает приятное предвкушение грядущего волнительного счастья, и большую часть времени женщина получает удовольствие от общения с мужем. Бывают беременяшные перепады настроения, но самый трэш стартует с рождения.

Ребенок — тот еще киндер-сюрприз. Трудно сказать заранее, как пройдут ночи, кормления, зубы и прикорм. Все это стресс. На малыша злиться не получается, и слава Богу, поэтому стрессотводом становится тот, кто ближе всех.

Не всегда получается разделять и проявлять по отдельности свою любовь к мужу и печаль от декретных неурядиц. У меня тоже.

Первые пару лет пробегают слегка в тумане, и

только по детской психосоматике и поведению ребенка можно определить, насколько сильно накрыло маму.

Пресловутые аллергии, к примеру, как у нас, говорили о невыраженной постоянной претензии к мужу.

Часть 2.

Девочки

Безопасность

Почему так важно, чтобы у ребенка было хорошее отношение к папе, и не просто хорошее, а родное, доверительное, теплое, с оттенками восхищения и уважения?

Во-первых, отношения с папой и к папе — не одно и то же.

Отношения с папой — это про взаимодействие, коммуникацию двух людей, всегда нечто взаимное, одно на двоих, происходящее в реальной жизни здесь и сейчас.

Они могут быть вполне прекрасными, в отличие от отношения к папе и мужчинам вообще, заложенного еще в детстве.

Отношение к папе — это сугубо индивидуальные ощущения ребенка, его мысли, чувства, эмоции, ассоциации, желание или нежелание общаться.

Отношения с папой — нечто динамичное, они развиваются, проходят кризисы, выживают или обрываются. Их можно восстановить, начать, закончить, продолжить, поддерживать.

А вот отношение к папе, особенно детское, формируется раз и надолго, прочно закрепляясь в подсознании. Именно оно определяет отношение и положение всех мужчин в жизни будущего взрослого в будущем.

Было ли с папой легко, доверчиво, надежно или страшно, обидно, больно — все это заложит фундамент в коммуникацию с мужчинами. Если это девочка — в ее семейную жизнь. В отношение к самому себе, в его путь и жизненные принципы, если речь о мальчике.

Начнем с девочек… Натуры нежные… Что им нужно от папы, чтобы прошлое не портило потом жизнь? Не так уж и много.

С папой девочке должно быть безопасно. Ей необходимо чувствовать, что папа сильный, чуть что всех врагов раскидает и ни в коем случае не даст ее в обиду. Если девочку обижают, папа должен пойти и показать всем, где раки зимуют и почем пуд лиха.

Помните фрагмент из фильма «Москва слезам не верит»? Там, где главный герой с другом показал навыки качественного мордобоя невоспитанным молодым людям. Яркий и правильный эпизод. Я не к тому, чтобы папы обязательно разбивали в кровь кулаки о хулиганистых подростков, ни в коем разе. Я о принципе.

Если в семье есть папа, и девочка имеется в наличии, то нужно внедрить мысль: «Папа разберется». Конечно, не надо водить ее за ручку до самого замужества, проводить через металлоискатель ухажеров. Понимайте правильно. Когда девочке страшно, рядом нужен папа. Потому что он громко гаркнет, жутко глянет, всех спасет и при любых обстоятельствах будет ее личным супергероем.

Если девочка чувствует себя с папой защищенно, она что делает? Доверяет.

Именно это базовое доверие папе впоследствии формирует доверие мужчинам в принципе и мужу в частности.

Забегая немного вперед, скажу важное: ДОВЕРИЕ — это именно то, что нужно мужчине для счастья, реализации, роста и оооочень крутых отношений. К сожалению, в наше время женщины общаются с мужчинами по принципу «доверяй, но проверяй».

Мужики не идиоты: они чувствуют, что вы всегда подстраховываете, и вроде как предвидите косяк, немедленно подхватывая проваленное дело и беря его под свою ответственность, а потом заносите эту неудачу в базу данных и пришиваете к личному делу.

А может, ты сама?..

Однажды я слышала разговор папы и дочери. Это была школьница, класс 4-ый. Она сидела у папы на коленках, они обсуждали школьный затяжной конфликт. В этой беседе было очевидно, что папа непосредственно в этом деле участия принимать не будет, ему при этом вовсе не все равно, и он учил ее, как справиться.

Правда, то, чему он ее в итоге научил, меня не порадовало. Речь шла о том, чтоб не показывать другим свою слабость, чтоб никто не видел, как тебе неприятно, чтоб одним метким словцом размазать человека по стенке и с чувством собственного достоинства всех расставить по местам. Другими словами, папа учил дочь не быть чувственной, ласковой, возможно, ранимой девочкой, а в будущем — теплой и пышущей энергией жизни женщиной.

Чтобы выжить, справиться с этой самой штукой под названием «жизнь», надо быть как бы стервой. Кажется, это так называется…

Она научилась и совершенно не затрудняется решать любые проблемы самостоятельно. Есть только одно но! Чтобы это сработало, надо реально отключать чувства. А это вам не выключатель света в кухне — ими не пощелкаешь 150 раз на дню. Либо они включены постоянно, либо нет.

Они, конечно, есть где-то внутри. Но наружу выходят крайне редко, когда уже совсем невмоготу. Все бы ничего, если бы это дело можно было совмещать со счастливыми отношениями. Но если папа научил быть самой себе мужиком, то зачем нужен еще один? А если уже есть, что с ним делать? Не доверять же ему, в конце-то концов.

По-моему, до сих пор только с папой и получается у нее быть девчушкой, сидеть на ручках и чувствовать. Пожалуй, таких девочек очень много среди нас, только не всех их учили любящие папы, которые сочли лишним вмешиваться в девичьи конфликты. Подавляющему большинству пришлось самостоятельно усвоить этот урок.

Просто некому было в свое время постоять за малышку, которую дергают за косичку, обзывают. Пришлось самой. У некоторых совсем печалька — папа стал главным обидчиком (возможно, не ее самой, а мамы) и виновником чрезмерной самостоятельности и спрятанных в дальний уголок сердечка чувств.

Третьего не дано.

Девочка либо чувствует себя с папой как за каменной стеной, либо принимает решение самостоятельно быть этой самой каменной…

В первом случае папа выполнил миссию, заложил в будущую девушку основополагающе доверие к мужчинам, во втором — девочка принимает это как свою заботу и одновременно с этим исключает необходимость мужчине быть рядом с ней мужчиной.

Дело не только в папе

Интересно, что один и тот же папа с одной и той же стратегией может как выполнить этот пунктик, так и провалить начисто. Откуда я знаю? Видела не один раз.

Семья. Двое детей. Обе девчонки. Один на двоих папа: ничего особенного, обычный трудяга в поле, любитель пропустить рюмку-другую, в кармане куртки дешевые сигареты. А вот девчонки…

Одна провела все детство у папы на груди, подхныкивая, помуркивая и чего-то там лепеча. Через 40 лет, будучи замужней женщиной, по-прежнему лежит и вслух мечтает на мужском плече, плече своего мужа. Она запомнила папу как заботливого, любящего ее человека, млеющего от ее голоска… да, с недостатками, да, с мамой у них там че-т непросто, но с ней у него получилось.

Ее сестра, крайне деловитая, бойкая и прямо-таки пробивная егоза, выросла совсем в другую сторону. С ней было непросто и маме, и папе, потому как шкодины из нее выпрыгивали без счету.

Может, если бы мама аккуратно укротила этот энергетический вулкан и организовала бы их контакт с папой в положительном ключе, все было бы иначе.

Но было так, как было: особой нежности с папой не случилось, в семейной жизни муж (кстати, психологическая копия папы) как-то не вписывается в ее жизнь. Все сама: дом построить, детей воспитать. «Сам пью, сам спиваю, сам стелюся, сам лягаю…»

Могла ли мама повлиять на ход событий? Я не сомневаюсь. Она просто не знала, что это так важно, и не умела.

Отсюда вопрос: может ли мама повлиять на роль папы в жизни ребенка?

Я себе таких вопросов не задаю.

Потому что знаю, что будет, если я эту миссию провалю. Я просто сделаю то, что нужно. И вам расскажу.

Внешность

Что сильно повлияет на всю оставшуюся жизнь, так это папина оценка внешности дочери. Вроде, просто: девочки такие лапочки, все как на подбор: наряды, рюшики, бантики…

Легко делать комплименты маленькой куколке, если она чинно-благородно сидит на стульчике и вся из себя послушная статуя.

А вот когда она хнычет, мешает смотреть возлюбленный ютуб (по необходимости подставляйте «футбол»), не желает расчесываться — ммм, так легко сказать волшебную фразу: «Ну, посмотри на себя, какая ты некрасивая, когда…» Ну и что, что эта фраза вызывает еще более сильный приступ истерики? Но сказать надо. Положено. Больше-то не учили, как в таких случаях поступать. Единственный, так сказать, инструмент, проверенный. Не рабочий, но имеющийся.

Каков итог такого безобидного диалога? А все очень просто — на веки вечные девочке становится понятно:

— Когда я испытываю негативные чувства (плач, обида, желание чего-то) — я некрасивая.

— Когда у меня нет сил и настроения делать то, что надо (умыться, надеть правильно колготки, не есть руками и выйти из лужи) — я некрасивая.

— Когда мне нужна поддержка, внимание, мужское тепло (ненавистное родителями перманентное нытье, постоянное мамканье) — я некрасивая. И, кстати, если я это и получу, то не сразу, а продемонстрировав, что умею громче орать. Или вовсе не получу.

Кстати, некрасивая я никому не нужна. В этом девочки основательно убеждаются в подростковый кризис, если не раньше. Вот где случается полный капут. В этом самом подростковом возрасте наваливаются тоннами всякие непонятные ощущения. Бунт, непослушание, сепарация и прочее, что не покидает девушку почти круглосуточно.

Кстати, после рождения ребенка у молодой мамы происходит примерно то же самое. Сразу включается утрамбованная на подкорку схема: «Я не вписываюсь в норму — я некрасивая — я никому не нужна — ахтунг!»

Вот я смотрю на девочек и не видела ни одной счастливой, веселой, хохочущей и при этом не красивой малышки.

Если вы видели, пришлите мне, пусть я удивлюсь.

Когда злятся и истерят, да, не особо приятно смотреть. О чем это говорит? О том, что нужно растить красивых и счастливых девочек, а не тыкать их носом в то, что зависит от родителей.

Тут можно сказать, что папы некоторые, ай-ай-ай, какие педагогические непросвещенные, как у них только язык не отвалился такое ляпнуть. Можно было бы сказать, если б мамы не поступали так же. Хотя, каюсь, много мам уже остерегаются таких слов.

Молчу уже о прямом отрицательном комментировании физиологических особенностей ребенка в его присутствии. Любое упоминание в стиле:

• «ножки кривенькие чутка, но это ничего…»,

• «она у нас не первая красавица, конечно…»,

• «нууу, стройной точно не будет, в теле девчонка…»,

• «с такими бровями придется ей помаяться…» —

не должно звучать.

Безобидные, на первый взгляд, высказывания оказывают ребенку медвежью услугу.

Знаете, какой вопрос мучает всех детей до самого взросления, а потом и взрослых, если они не получили в детстве адекватный ответ?

Кто я?

Особенно девочек…

Они более чувствительны, ранимы, душеньки у них глубокие, почти бездонные. Девочки ищут в каждом слове родителей и других значимых людей то самое самоопределение. Кто я, для чего я, что я могу?

Как оно аукается

А теперь я вам напишу о своей глубочайшей боли относительно всех потерянных девочек за безрадостными лицами взрослых женщин. Они как-то вырастают, куда-то идут, заодно и замуж, и в материнство, что-то в итоге могут, чего-то достигают. Только одно их выдает — чувство, будто обманули, вместо жизни всучили какую-то жизненку, обмену и возврату не подлежащую.

Коварное чувство, будто предаешь саму себя каждый день. Можно включить кинцо, съесть шоколадку, поскандалить всласть, выпить бокал вина, купить себе дорогой подарок и сделать вид «все по плану, я так всю жизнь и мечтала», если б не одно но… Я не так мечтала, но я уже и себе не признаюсь, пожалуй, как там я мечтала, потому что больно.

Как ребенок прояснит для себя все вопросы, сопутствующие самоопределению, какой у него источник информации?

Родители. Те, кто рядом со мной, заботятся обо мне, я их давно уже знаю, когда случается беда, они спасают, и все самое важное связано именно с ними. Они точно знают, кто я, для чего пришла в этот мир, какова моя ценность. К тому же они знают обо мне даже то, чего я не знаю, не помню и не понимаю. Безусловно, роль и папы, и мамы в этом вопросе огромна, однако к маме я приду чуть позже, а сейчас затрону папину сторону.

Папина ласка сообщает мозгу по всем фронтам: «Ты нормальная, прекрасная, ты достойна любви и самого лучшего бережного к тебе отношения».

Папин восторженный и слегка поплывший взгляд дает девочке ощущение, что она неотразима в любом виде. Здесь заканчиваются комплексы неполноценности, избавления от «лишнего» веса, жажда радикальных перемен во внешности.

Здесь же строится психологический портрет будущего спутника жизни: нужны ли будут ему силиконовые импланты, макияж 24/7 или нет.

Если она получала прямую трансляцию от папы о непревзойденной красоте, то мужчины в целом и ее избранник в частности не будут видеть никаких недостатков во внешности — все в ней будет прекрасно.

Хотите пример? Пожалуйста. Посмотрим внимательно на автора сего произведения. Меня отродясь не беспокоила моя внешность. В частности, поэтому я не пользуюсь косметикой — зачем? Постоянные улучшения внешности, операции и прочие косметологические прогрессивные опции имеют место быть. Возможно, для кого-то это необходимость, и я тут не ратую за закрытие салонов красоты. Желание себя апгрейдить, чтобы быть красивше и привлекательней, растет оттуда, где папа не заметил, не додал, не ахнул от восторга, глядя на пластилиновый маникюр.

Как правило, люди с этой внутренней дырочкой никогда не чувствуют, что довели свой внешний облик до желанного идеала. Постоянно продолжают. Я всегда думала, что вполне себе ничего, при том, что чисто объективно не являюсь обладательницей младенческой кожи, умопомрачительных форм или косы до пояса, ну или что там в тренде сегодня.

Однако, общаясь с людьми, я не думаю, что выгляжу хуже или лучше кого-то. Я просто есть, я себе нравлюсь. Ну, можно было бы, наверное, ради мужа заморочиться, если б оно ему было нужно, но он, представляете, потому и женился на мне, что я от этого далека… Вот ведь прикол…

А теперь вопрос: как отличить принцессу от золушки? Очень просто. По одежде — раз, по принцу — два. Но девушка-то одна, правда? То есть она перемещается из образа в образ, по желанию. Сначала платье, карета, бал и принц, а потом все наоборот: принц с туфелькой, и уже следом платье и бал. Видите последовательность?

С девочками, маленькими папиными дочками история примерно такая же, только с конца. Принца нужно выдать сразу. По первости папа за него. С самого-самого начала папа всяко демонстрирует юной леди необыкновенную галантность, уважение и всякую придворную белиберду.

Потому как если рядом с девочкой в детстве есть мужчина, который ее любит, принимает, балует, с которым ей хорошо, то так будет и во взрослой жизни. Это станет ее нормой.

Тактильный контакт

Огромное количество женщин любят своих мужей по большей части платонически, как подружек. Им нравится с ними говорить по душам, смотреть фильмы, ходить на мероприятия, но дома… чтоб каждый день… порой кажется, что мужа слишком много, даже если это всего два дня на выходных. Нет, он хороший, но капельку не замечает мелочей, которые выносят мозг, от тактильного контакта быстро устаешь, и хочется, чтобы никто не трогал. По телефону продуктивнее получается, чем вживую. А когда случился понедельник, вроде жалко, что ушел на работу.

Очень характерно для тех девушек, которые росли без папы или в холодных отношениях с ним. Не естественно постоянно быть в контакте с мужчиной. Из детства прочно закрепилась установка, что комфортно держаться на расстоянии. Не совсем понятно, как мужчину применить и куда пристроить, чтоб он вписался в интерьер и отлаженный порядок. Никак. Он какой-то мужской, на него не выделен раздел в формате обычной жизни.

В конфетно-букетном периоде помогали гормоны, хотелось быть всегда и везде вместе, а потом стало привычно и обычно. Отношения пошли по пути автоматизма.

Все, что делается по накатанной, запускает детские подсознательные процессы.

Девочки, выросшие у пап на коленках, вполне нормально воспринимают в будущем мужчину, его отличающийся от женского запах, покрытые волосами руки-ноги-грудь, им нормально и счастливо все это в комплекте любить и ласкать. Мужчина в таком случае не становится лишним, нарушающим девичий порядок элементом в доме, а наоборот, его присутствие нужно и желанно.

Случается мэджик. Когда папа идет с девочкой за ручку, натягивает колготки двумя полосками вперед, укладывает спать, все его отеческо-мужские прикосновения приправлены 100%-ной непроходящей любовью. На подсознательном уровне она фиксирует: только с такими чувствами можно приближаться к моему телу.

Любовь + забота + уважение = ты в зоне близкого доступа.

А не вот эта вот печаль про потерю девственности в 7 классе, непонятные безответные отношения во всех возрастах и готовность отдаться только потому, что на тебя обратили внимание.

Допустим, я утрирую. Но это еще не предел. Девочки, у которых папы имели неосторожность наказывать их физически, в будущем встречают агрессивных возлюбленных, которые от избытка чувств распускают руки, а порой и ноги. Уходят от одних, встречают похожих. Кто-то пытается вырваться из порочного круга, включает мозг, строит отношения с уравновешенными мужчинами, но тут уж отключается химия любви, без которой, собственно, быть вместе — пытка.

А все потому, что всё, абсолютно всё, что происходило в детстве с подачи родителей, в данном случае папы, ребенок воспринимает как любовь, и именно сочетание всех элементов включает эндорфины, сердечки в глазах и бабочек в животе.

Да. Какой бы неадекват там ни творился и как бы ясно сама девушка это ни понимала. Даже если это физическое насилие. Сердцу не прикажешь, потому как уже приказано.

Как подарить девочке «это»? Даже если папы мало и он скуп на ласку. Уверена, даже самый сухой папа иногда все же обнимает, берет на ручки и целует дочь. Нужно создавать воспоминания и ловить маленькие моменты. Пусть время с папой строит счастливое будущее и здоровую самооценку, а не только спасает маму от декретной усталости.

Мужская часть. Карьера

В каждом человеке есть и мужская, и женская часть, в девочках тоже. Конечно, они формируются родителями. Нас сейчас интересует папа, а значит, поговорим про мужскую часть в девочках.

Мужская часть в девочках прекрасно гармонирует с ее женской частью и предназначена для обеспечения комфорта этой части. Она отвечает за карьеру, преодоление трудностей и простройку личных границ.

Рассмотрим идеальный вариант. Девочка видит, как папа решает жизненные ситуации, спокойно все разруливает: мужчины обычно делают это молча, без лишней истерии, принимают решения и двигаются в нужную сторону.

Если у девочки хорошие отношения с папой, то вместе с ней растет осознание «все проблемы — это задачи, все задачи решаемы».

В наилучшем развитии событий, папа — это добытчик, для него не является сверхзадачей обеспечивать семью и зарабатывать. Он знает себе цену, владеет какими-то профессиональными навыками и уверенно общается с людьми.

Для него обычное дело — ошибаться, переделывать и не чувствовать себя при этом никчемным ничтожеством. Ну, подумаешь, контакт отошел… ключи забыл… отчет не отправил. Так сейчас, погодь, отправлю… Для мужчин косяк — сигнал продолжить работу, а не фиаско всей жизни. Они смотрят вдаль, в перспективу, на большой ожидаемый результат, а не на мелкие промежуточные затыки.

Если девочка имеет возможность коммуницировать с папой такого типа, наблюдать, помогать где-то, тогда для нее поиск профессии, устройство на работу, карьерный рост — очередная задача, без лишних страхов, стеснительности, комплексов неполноценности и синдромов самозванца. Она просто делает что нужно, в свое, кстати, удовольствие. Здесь же происходит адекватное взаимодействие с деньгами.

Если папа подается мамой в образе «лежу на диване, отращиваю мамон», картина складывается иная. Хотя этот самый папа точно так же нормально починит раковину, вкрутит лампочку или еще что, весь его подход воспринимается под соусом маминого приговора папе: «Тюлень», — и абсолютно вычеркивается из вариантов к будущему применению.

Вместо этого применяется мамина стратегия решения проблем — из состояния обиды, надрыва, жертвы. А где есть жертва, всегда найдется агрессор. У мамы это папа, конечно, а у подрастающей женщины — будущий спутник жизни. Вот тут начинается: все сама, тотальный контроль, я мужик, мне никто не нужен, да пошли вы все, слабаки.

Применение и рост мужской части

Один и тот же гвоздь может быть забит женщиной совершенно по-разному: из чувств любопытства, интереса, так, побаловаться, или же в состоянии «не допросишься, сколько раз говорила, никогда ничего для меня не сделает». Дело не в том, сколько по факту и как делает мужчина в доме, а в том, как женщина это интерпретирует как минимум самой себе, молниеносно транслируя свое отношение ребенку.

Та же диванная геопозиция мужа может восприниматься как преступление против трудолюбия, семейного бюджета и отношений с женой, а может быть вполне одобряемой. Мне не влом принести плед без просьбы и укрыть прилегшего отдохнуть мужа. Я нормально справлюсь с ребенком и с остальным. Если не сама, то найду, как решить этот вопрос. Все люди заслуживают отдыха, а мой муж тем более.

Девочкам неплохо бы перенять у пап способность отложить все и отдохнуть. Полчаса на «отключиться от гиперответственности, синдрома отличницы и бега в беличьем колесе». Тогда не так популярно было бы лечить выгорание и депрессию. Девчата учатся у мам загоняться донельзя, а потом удивляются болячкам, медленному карьерному росту и прочим побочкам.

Откуда взяться успеху, если человек впахивает на пределе, не оглядываясь на свое состояние.

Абсолютно точно скажу, что самореализация, карьера, успех и здоровая самооценка растут отсюда.

Коммуникация с мужчинами

Здесь тот еще привет. Мужчины — люди-экшн. Слова им нужны, чтобы констатировать свершенное дело. Потому они и не болтают без конца и края. А если болтают — скорее всего, не шибко делают.

А девочкам, им бы слушать… и говорить… И ЧТОБЫ ВСЕ ОДНОВРЕМЕННО. С девочками оно-то и хорошо, им в этой взаимной трескотне очень даже комфортно. Ну и пускай бы, если бы они не старались вылепить из возлюбленного лучшую подружку. Если у мужа не получается — «коса на камень, ты меня не любишь — не слышишь — не понимаешь — игнорируешь» и прочие перлы богатых на синонимы девичьих монологов.

Нормальный мужчина «услышал — принял в работу — работал — работал — работал — сделал — пришел показал — и только тогда рассказал». Но девочка, которая не имеет положительного детского опыта общения с мужчиной и привычки к его манере взаимодействия с реальностью, думает, что раз в ответ на ее просьбу не последовала восторженная речь, увенчанная клятвенным обещанием и скрепленная поцелуем, то он ее вообще не услышал. Это если в своем взрослом будущем она повстречала мужчину.

Можно связать свою жизнь с более разговорчивым товарищем, который потребность в «поговорить» удовлетворяет на пять с плюсом, только с претворением слов в дело у него проблемка. Опять что-то не то.

Конечно, «женщины любят ушами», спору нет. Но не исключительно ими. Одними серенадами, простите, сыт не будешь. Полноценное общение папы (не апгрейднутого чрезмерной болтливостью) с дочерью формирует в ней здоровое осознание: это нормально, что папа не вещает, как «Русское радио», сутки напролет. Он все это время меня любит, к нему всегда можно подойти и быть рядом.

Но не у всех так в детстве получилось. Если папы было мало или не было вообще, если маме его молчание казалось угрюмостью и отстраненностью, или же если девочка выросла в женском окружении, и для нее молчание — непонятное вражеское состояние, то в будущем ей никак не удается оставить в покое мужа, когда он собирает шкаф. Она то и дело что-то спрашивает, по 100 раз на дню пишет сообщения, когда он на работе, и всяко коннектится.

Она попросту пытается восполнить недостаток мужского общения детства, заделать душевную дырочку неуверенности, почувствовать принятие и даже проявить свои чувства. Но мужу этого бывает много: он жениться планировал, а не удочерять кого-то в ЗАГСе.

Естественно, такой напор слегка пугает, появляется уже абсолютно настоящая отстраненность. Мужик стремглав лезет в ракушку, чтобы хоть немножко отдохнуть, женские сомнения подтверждаются, и уровень доверия к мужчинам катится вниз, а женская уверенность в себе благополучно тает.

Мысли: «Я не интересна», «Любовь надо заслужить», «Им всем одно только и надо» — друг поперед друга выходят в топчик самых думаемых. Она либо горько переживает одиночество, в отчаянии отстав от мужа, либо по зову ушей вляпывается в историю с красноречивым молодцем, который разочаровывает уже совсем в другом вопросе.

Безусловно, вариантов развития событий очень много. Моя задача — показать здесь параллели. Перейду к прекрасному непогрешимому идеалу.

Допустим, в детстве получилось, мужской способ общения понятен и принят как нормальный, есть доверие, понимание мужских стратегий. Так что с того?

Для начала — отсутствие желание проверять каждые 5 минут, любят ли меня. От этого уже легче, всем. Потом — общение задачами, а не намеками, подводками, домыслами и эмоциями. Именно этот способ предоставления информации мужчины воспринимают лучше всего. И, наконец, они хотят общаться с такими женщинами, мужчинам с ними понятно, комфортно, общения не слишком много, и хочется добавки.

Итоги по девочкам.

• Безопасность.

• Внешность.

• Тактильный контакт.

• Мужская часть. Карьера.

•  Коммуникация с мужчинами.

Почему бойкая девочка из третьей главы проживает совсем не такую взрослую жизнь, как ее сестренка — при общем-то папе?

Вопрос не только в том, что происходит в семье по факту: какие объективные события и отношения между членами семьи.

Очень многое зависит от того, что ребенок чувствует, как воспринимает происходящее. Два разных человека, глядя на облако, увидят разные образы, что-то им напоминающее. Это несколько мгновений жизни… А тут пара десятков лет непрерывного взросления… Каждый ребенок, каждая девочка проживает их по-своему.

Она что, не хотела, чтоб папа ее обнял?

Может, ей не была нужна его похвала?

Или она прямо-таки с рождения мечтала драться с мальчишками из-за оторванной у куклы головы?

Или кайфовала от папиных угроз и воспитательных нравоучений?

Может, ей предначертано было прожить жизнь, полную борьбы и разочарований?

Конечно, нет. Скорее всего, любви, нежности, принятия ей хотелось гораздо больше, чем можно было сказать на первый взгляд. Я таких девочек знаю. К сожалению, их очень много.

Способность таких девочек проявлять и просить ласку поранилась о неожиданную и чрезмерно резкую реакцию родителей. Ребенок это заметил, а взрослые нет. Никто не объяснил, не восстановил контакт на уровне тела, не дал понять, что реакция была не совсем корректной и на любовь никак не влияет.

Малышка в какой-то очень далекий момент в прошлом решила, что папе с мамой легче ее любить, когда она их не трогает, не пристает по пустякам, не тянет за юбку-штанину и не мамкает-папкает. А может, и другое что-то поняла для себя, только мы этого уже не узнаем, потому что сердечко закрылось и спрятало нежность подальше, туда, где ее никто не обидит.

А потребность-то никто не отменял. Почувствовала, что ее ласки нежеланны. Пускай неправильно почувствовала, но никто не счел нужным убеждать ее в обратном. И она с этим живет доооолгую жизнь.

Если вы любите свою очень шкодную девчушку, хотите подарить ей счастливое будущее, не позвольте ей поверить этим чувствам, принять их за правду. Они с ней останутся, будут тихо ждать удобного момента проявиться и вылезут как раз тогда, когда самое время быть счастливой женой, теплой, любящей мамой, но не получается. Тело привыкло, что любовь — это дистанция. И девушка будет усиленно любить, отдаляясь, страдая и ничего не в состоянии изменить.

Девочки, у которых в детстве остались такие вот горькие чувства к папе, ощущение недополученной любви, непонятой детской молчаливой грусти, непроизнесенной просьбы о помощи, не забывают об этом, вырастая. Этот холодный папа, или его холодный образ, который они почувствовали, даже если папа таковым и не был, не дает покоя.

Её внутренней девочке все хочется растопить этот холод, потому нечаянно, неосознанно в каждом мужчине она видит отголоски папы, а влюбиться легче всего в его точную копию, в такого же, как папа, отстраненного, равнодушного или жестокого, резкого.

Даже если папа таким не был, но она ТАК почувствовала, образ мужчины рядом с ней всегда будет таким.

Она будет искать подтверждения этого сходства во всех его действиях, провоцировать и зеркалить болезненные истории из прошлого, чтобы наконец залечить эту ранку, вывести отношения в плюс, хотя бы с этим мужчиной, доказать себе, что она стоит любви, что с папой была не точка.

Бег по кругу. Выбраться трудно. К тому времени, как можно было бы попытаться выбраться из лабиринта воспоминаний, действительно что-то предпринять, по дому уже бегают дети, отнимая весь мамин ресурс своей живостью, пугая похожестью характеров на нее саму и мужа, не давая расслабиться от ответственности.

Такие женщины мечтают о человеке, который как-то сам их поймет, за их нахмуренными бровями и упреками прочитает мольбу: «Люби меня, пожалуйста, даже такой. Я хочу поверить, что это возможно».

Герои нашего времени

Представляете, такие герои существуют: те, что готовы любить жертвенной проникновенной любовью «вопреки» и «не смотря ни на что», те, чьи глаза смотрят прямо в душу. И все бы ничего, если бы не одно но… Гипертрофированная способность к эмпатии тоже не растёт на ровном месте. Она отдает женоподобностью и лишает мужчину способности совершать нужные семье подвиги, стоять на страже семейных границ и принимать важные решения.

Это больше женская функция — проявить сопереживание высшей категории, растопить лед, рассмотреть сквозь брутальные скулы и крепкие кулаки нежное сердце. Если ожидать этого от мужчины, то, ммм, готовьтесь содержать вашего чрезмерно душевного.

У меня был одногруппник в педучилище, Рома Моторин. До сих пор его вспоминаю со щемящим чувством. Очень хороший парень, мы с ним часто сидели за партой. Болтать всю ночь, дописывая курсовую, он профессионал. Но отношения… Скорее нет. Мягкий, неконфликтный, все понимающий, хороший друг. Только вот закончил учиться он аж с четвертого раза.

Вроде и жалко его — сколько по преподавателям с ним ходила на пересдачи лично, — но… Он вылетел с нашего потока за два месяца до выпуска.

Если эта история девочки с замороженными чувствами, которой трудно подойти первой обнять папу, а теперь мужа, про вас.

Если криком: «Как вы все меня достали!» — вы отчаянно просите внимания и любви, то, пожалуйста, не дайте этому всему осесть в ваших детях. Вы же знаете, как это больно.

Если вам легче сделать самой, чем прилечь мужу на плечо и попросить.

Если вы глотаете горькие слезы обиды, чувствуя себя непонятой и не услышанной.

Если привычней не ждать от жизни чуда, а отрабатывать потом и кровью все хорошее, что имеете, то…

Так не пойдет.

А если вы решили, что костьми ляжете, но дочери своей построите счастливое будущее, найдете хорошего мальчика, купите им и дом, и в дом, и внуков воспитаете бонусом, то это очень зря. Вы, конечно, можете все это сделать, но не факт, что из этого получится счастье.

У обеспеченных, успешных родителей чаще всего дети страдают от депрессии. Почему? Потому что счастье не в том, чтобы быть упакованным, как новогодний подарочек, а в том, чтобы реализовать внутренний потенциал.

А девичье счастье и реализация очень-преочень завязаны на отношениях. Тут одинокое достигаторство — бац-бац и мимо — пролетает как фанера над Парижем с остановками на бесплодие, психосоматику и прочую каку.

Девочке страсть как хочется быть любимой, нужной, чтобы у кого-то жить без нее не получалось, и из этого состояния выпускать свои таланты на свободу, согревать близких и цвести… Так и должно быть. Так и хорошо.

Папина фигура в детстве, светлая, любимая и любящая, заложит основу для таких отношений, такой жизни и для появления на свет других счастливых людей.

Нытье

Чем отличаются девочки от всех остальных людей, то есть от мальчиков? Жизненной миссией.

Посмотрим на взрослую состоявшуюся женщину, у которой получается быть счастливой, и сделаем правильные выводы.

В чем основная миссия слабой половины человечества? Любить. Дарить тепло, заботу, приводить в мир новых счастливых людей и любить, любить, любить.

Никто на земле не может отдать то, чего не получил. Исключений нет. Как говорится, ни с чем пришли, ни с чем и уйдем. Мы отдаем то, что получаем. Следовательно, сколько девочка получит в детстве, ровно столько она сможет и отдать, будучи взрослой.

Интересно, что девочки себя и ведут соответственно своей будущей задаче и детской потребности, требуя оооочень много внимания, ласки, поддержки, восхищения, утешения, вдохновения и всего такого от родителей.

Как раз это самое девичье: перемены настроения, смех, слезы, прихорашивания, надутые губки — говорят об абсолютной норме развития. Так и должно быть. Так накапливают все хорошее, чем потом будут радовать мужа и что будут распространять бесконечным терпением и мудростью на детей.

Девочки как заводные ноют и хнычут, вытягивая из родителей жилы. Такая у них работа. Ныть. Пользоваться всеми своими эмоциями. Бытует мнение, что если это дело не пресекать, то девочка вырастет плаксой, ревой, будет ныть всю жизнь и совсем испортится. Уверяю вас, нет.

Пусть ноет. Ругать за это точно не надо. Безудержно веселить и делать все что угодно, чтобы она только не ныла, тоже не стоит. Сделаете только хуже.

Либо научите манипулировать своим поведением, чтобы получать подарки, уступки и прочие блага, либо заблокируете эмоции напрочь. Прикрыть отрицательные эмоции и оставить одних только радужных единорогов невозможно: чувства идут одним пакетом. Если блокируете одну часть, то с ней в ракушку прячутся и остальные.

Что же делать с леденящим душу нытьем, плачами Ярославны и обидами? Проживать. Только не вам, а ей. Прожитая эмоция уходит сама, приводя за собой другую. Как цвета в радуге, эмоции плавно переходят из одной в следующую, главное — не мешать.

Хм, если проживать надо ей, а не вам, то что тогда делать родителям? Принимать. Наливать чай. Обнимать, если дается. Говорить, что она молодечек, умница, красавица, и была бы еще и комсомолка, если бы комсомол к ее рождению не распался. Не забывать 150 миллионов раз в день сообщать, что вы ее любите, всю жизнь мечтали, чтобы у вас родилась именно такая дочь, и снова наливать чай.

Строго-настрого запрещается утверждать, что она плачет из-за фигни, что сама виновата, что слезами горю не поможешь, что она некрасивая, когда плачет, и все такое. Ни за что!

Одобряется рассказывание историй, как у вас тоже так было и как оно нелегко вообще-то, но как потом потихоньку становилось нормально.

Настаиваю на том, чтобы, особенно в первые годы жизни, эмоция, особенно отрицательная, называлась вслух, чтобы объяснялось, почему так бывает, и тут же сообщалось, что чувствовать такое — это совершенно НОРМАЛЬНО. Что все люди такое чувствуют и все обязательно будет хорошо.

Чувства нам помогают, а отрицательные — тем паче. Они говорят нам, что мы живы, и намекают, в какую сторону идти, чтобы чувствовать иначе.

Учите вашу девочку говорить то, что она чувствует, не заталкивать это в дальний угол жизни. С вами говорить — с близкими. Научив понимать себя, окажете ей невероятную услугу. А это ей ой как пригодится.

Если в детстве ее не поймут мама с папой, то никто не поймет, разве только добрый психолог за хорошую денежку.

Пересматриваем свое отношение к нытью, смотрим на это явление исключительно как на просьбу пополнить депозитный счет эмоций на будущее любовью, поддержкой, принятием, пониманием.

Стоп! Не надо путать с сюсюканьем. Терпеть ненавижу. Ни я, ни здравый смысл.

Охтыбозецкимоясладкаязолотаяненаглядная — это уже перебор. Не надо уж так размазываться. Это тоже не помогает.

Эмоции нужно проживать. Ей. Вам. Всем. Шепчите это с самого утра как мантру, под брызгами душа и в ароматах кофе.

Если ноет который год, значит, недопрожила. Нужно еще. Терпение и проживание. Обнимание и понимание. И будет вам благодарность, если она когда-нибудь вспомнит, что в детстве глаза всегда были на мокром месте. У прожитого нытья есть особенность — оно заканчивается. Совсем.

А можно ли ускорить процесс? Да можно, конечно, если включить мозг. Это называется модным словом «осознанность».

Часть 3.

Мама.
Меж двух огней

Я все понимаю…

Так что ж теперь, пройти курсы актерского мастерства и изощренно врать детям о том, что вы тащитесь от находок под диваном (это я про парные элементы мужского гардероба — носки), купаетесь в добываемых по 100 раз на дню мамонтах, и переливать пивас в бутылки от кефира, чтобы дети ничего не подумали?

Конечно, нет. Каким бы гуру притворства ни была мама, это не поможет. Станет только хуже. Хотя я, честно, не знаю, что хуже: колоритные скандалы с хлопаньем дверями или молчаливые слезы в подушку.

Я видела разных мам, в том числе и свою. До 6–8 лет я хорошо помню ее спину, согнутую над стиркой, или посудой, или уроками, помню усталый взгляд. Мне казалось, она устала по определению, в принципе. Папу в том периоде я тоже помню, он остался в моих воспоминаниях шутником-волшебником-изобретателем. Пёк пышки, и я думала: «Класс!» — хотя у нас просто было совсем мало денег, он работал на 25 работах и сажал меня в контейнер для зерна посмотреть на коров, когда они проходили мимо.

Мамина спина говорила мне без слов, что времена непростые, деть нас особо некуда, жилья своего нет и непонятно, чем все это закончится, а все эти подвиги — некоторая безысходность. Но мамина безысходность как-то меркла тогда от эмоций удивления всем папиным талантам, и это прекрасно. Я совсем не помню родителей вместе, только врозь, и с мамой, и с папой мне было хорошо, но тогда случилось важное — папа состоялся. Образ мужчины, который вырулит все что угодно, даже если нет руля, прочно остался в памяти. С ним всегда смешно, сюрпризно, безопасно.

Что из этого вышло? Вышел наш с Андреем брак, в котором большую часть наших коммуникаций случается ржака, где-то посреди нее рождаются новые идеи, как улучшить наши реалии, наметывается план. Я нечаянно устаю в конце дня, и пол вместе с сыном, а иногда и по очереди моются без моего участия, потому что меня отнесли на диван спать. Так мне и надо.

Расслабьтесь, так было не всегда, мамину стратегию я тоже присвоила и первые три года совместной жизни отрабатывала на Андрюхе лучшие приемы вечно уставшей, задолбанной и недовольной женщины.

Я помню, как в мои примерно 6 лет нам нужно было уехать из другого города домой на областном автобусе. Людей было больше, чем могло поместиться в старенький «Икарус», но папа обнял руками всю толпу и несколько грубовато, но успешно упаковал пассажиров внутрь. Я даже ехала сидя. Мне казалось, у него руки растянулись, как резиновые, а потом тихонько вернулись в прежнюю форму, пока никто ничего не понял. Не думаю, что пассажиры были слишком уж благодарны, но мы все попали домой, и я сосала леденец, глядя в окно.

В процессе разрыва родителей как-то стало вдруг очень заметно, что вместе им трудно, неуютно, несчастливо. У нас принято считать виноватым того, кто сильнее. Сейчас-то я уже знаю о треугольнике Карпмана: о жертве и так называемом агрессоре, а тогда мы думали так, как говорили взрослые за ужином.

И все-таки что мешает женщине рядом со своим мужем не придерживать глаз, чтоб не дергался, и мило улыбаться, искренне его уважать, любить и делиться этими ощущениями с детьми?

Одна единственная вещь. Всего одна.

Ответственность, которую женщина не желает брать. За себя — раз, за детей — два, за отношения с мужем — три.

Вместо этого жены обгоняют друг дружку в профессиональных поисках очевидного крайнего — мужа. Есть некий кайф в том, чтобы обреченно рассказывать о мужниных вскрывшихся в супружестве пороках и неизбежности серого влачения брака, пока дети не вырастут. Второй навык, который жены приобретают — невероятно развитая способность пинать, пилить, и, кстати, прокрастинировать. Три П.

Это не контрольная.
Это жизнь

Как напишет контрольную ребенок, весь урок заглядывая в тетрадь соседа по парте? Может и на 5, кстати, только ему от этого ни жарко, ни холодно. Сделал на отвяжись. Но это не страшно: контрольная закончится, и ученик побежит домой есть мамкин суп. А материнство мы хотим, чтоб длилось, пока мы живы. И правильно хотим. Вот тут уж точно заглядывать в тетрадь супруга не стоит.

Здоровенная часть мам русскоязычного мира старательно и без выходных проверяют своих мужей на то, как они справляются. С зарабатыванием денег, прибиванием гвоздиков, воспитанием детей, с тем, как они питаются и как часто бреются, что говорят своей маме и что не говорят теще, куда и по какому поводу смотрят и не слишком ли сладострастно.

Хотя в большинстве своем им интересен не успех мужа: он и так должон быть, че ему, аплодировать что ли? Нужен косяк… О, мужские косяки — это яркие пятна, вносящие изюминку в мамскую рутину!

На разбор полетов, на экстренное решение последствий косяка под слоганом «Все самой приходится», на накопление и сортировку косяков в базе данных по категориям и уместности припоминания требуется ресурс. Много ресурса. И в то же время, его много и появляется, как будто только неудачи отца не хватало, чтоб наконец провернуть новое дело, затеять генуборку и уложить всех спать за рекордные 10 минут.

Значит, он был — ресурс — и есть, только активируется в особых состояниях.

Если есть силы чувствовать себя обиженной, недолюбленной, недооцененной, переутомленной, это говорит только об одном — о нереализованном потенциале. Верьте, не верьте, а женщина может больше, чем сортировать поступки мужа на «справился» и «не справился». Если хватает времени совать нос в его тетрадь, значит, в своей — пробелы.

Пойдем от обратного. Что в тетради? Да хотя бы и дети. Когда они появляются, многое меняется. Эта книга написана ради их благополучия.

Если история с детьми в вашей семье — это игра «горячая картошка», то косяк мамин. Конечно, дети ваши общие, о чем речь. Но заложенная способность понимать, что происходит с ребенком, слышать его потребности, выстраивать границы и помогать, формироваться — у мам. Особенно в первые три года. В это время личность и формируется. Вот так номер…

Конечно, никто не может быть готов к материнству на 100%. И не надо. Мы все учимся в процессе. Важно учиться, искать, пробовать, а не ждать, когда оно само пройдет или муж попробует и у него не выйдет.

Это только в школе контрольную написал и все: сдаешь учителю, без помарок и исправлений. В родительстве все наоборот. Постоянно узнаем что-то новенькое, добавляем, исследуем, меняем — и по кругу. Надеяться на зафиксированный устойчивый результат бессмысленно.

У пап есть любовь и готовность совершить подвиг. У матерей — часы, дни и недели, чтобы выполнять свою мамину функцию и обеспечить папе и ребенку полный контакт, когда папа, придя домой, будет способен на что-то большее, чем просто упасть и уснуть.