Бесплатный фрагмент - Осторожно! Двери открываются…

Глава 1. Начало

Ночь поднимет черный плащ,

Звездный дождь уйдет домой.

Птицы утром пропоют

Про Любовь и про Покой.

Про Любовь, где места нет

Дней текущих суете.

Где весь мир тобой одет,

Забывая о себе.

Про Покой внутри и Свет,

Что сжигает смерть в судьбе.

Там хозяин Человек,

Растворенный в Тишине.

Радуга из ветра дня

Будет другом каждый миг,

И светящая роса

Солнцем вдруг умоет лик.

Маги стояли рядом с крыльцом Хранителя Ланта и щурили глаза от ярко палящего солнца. Идущий впереди Хроно спиной чувствовал их взгляды. Наставник сложил руку козырьком и неотрывно наблюдал за жрецом. Ральф с Гором постояли немного на месте, практически синхронно повернулись и пошли в дом. Хроно не заставил зрителей долго томиться в предвкушении чего-то необычного и просто исчез из поля зрения. Наставник же еще некоторое время потоптался, сканируя пространство и энергетический след, который оставил после себя Хроно.

— Словно ластиком прошел по реальности, — буркнул он себе под нос.

И действительно, траектория перемещения Хроно четко отслеживалась, вот только там, где он прошел, внешний узор Силы будто стерся. Но эта оптическая иллюзия быстро сменилась в восприятии Наставника на нечто новое. Присмотревшись, он увидел, что по траектории перемещения Хроно сложился новый узор Силы, более мощный и совершенно неокрашенный.

— Каток, — снова прокомментировал видение Наставник. — Он просто кроит реальность, прокладывая новую трассу.

Старец усмехнулся в бороду и пошел вслед за парламентерами с планеты Земля-2. Тем временем Лант, узнавший от Марка про Рафаила, сидел на скамье как каменное изваяние.

— Исторически все закономерно и обосновано, — спокойно сказал Хранитель.

— Ты догадывался, что мой отец ведет армаду? — с надеждой в голосе, что это не так, спросил Марк.

— Нет, — резко ответил Хранитель. — Прежде чем отпускать вас в опасное путешествие, я сканировал ваше прошлое, в том числе и прошлые воплощения. Так далеко я не заходил, но у Рафаила я обнаружил блок на одно из воплощений, неизвестно кем поставленный. Воплощение вроде есть, а вот образы, события запечатаны. Я тогда не стал трогать его память, потому как не мной поставлено. Не мной и должно было сниматься.

— Жаль, что ты туда не заглянул. Ты бы нас не отпустил, — сказал Марк.

— Естественно нет, — решительно ответил Аристарх и заглянул Марку в глаза.

Жрец не отвел взгляда.

— Я догадывался, что у отца не все чисто в прошлом. По его поведению и общению с Хроно.

— Теперь это уже не важно. Данность. Она важна. На сегодняшний день мы имеем безумного Рафаила, парламентеров с Земли-2, нового структурированного Хроно и надвигающуюся опасность с метагалактики.

— Черные подушки, — выдохнул Марк. — Скажи, Лант, есть ли у нас хоть один шанс выстоять в этой борьбе?

Хранитель опустил голову и провел по жестким волосам рукой, расчесывая их словно гребнем:

— Я не знаю. Но шанс есть всегда. Я не ручаюсь за все человечество, ты прекрасно меня понимаешь, почему. Черные подушки активно внедрились в сознание людей. Людей разводят как газонную траву: чуть заколосилась и все, прошла газонокосилка и травка снова ровненькая и одинаковая. Тянется это давно. По сути, Марк, с тех пор ничего не изменилось в сознании людей.

Иса и Мирта стояли в дверях и внимательно слушали беседу старого Хранителя и жреца, не смея вставить в разговор ни слова. Через некоторое время подтянулись Гор и Ральф. Наставник зашел последним. Хранитель обернулся и коротким жестом снова пригласил всех занять свои места. Ральф уселся на лавку и оперся спиной о теплую русскую печь, скрестив руки на груди. Гор сел рядом. Сцепил пальцы в замок, он положил руки на столешницу и сконцентрировался на двух беседующих. Наставник опустился на край скамьи, откуда ему было лучше всего видно присутствующих. Иса оперся о косяк двери и остался стоять на месте. Мирта заняла место рядом с Гором в торце стола, чтобы в случае чего быть на подхвате.

— Итак, друзья мои, — начал Лант, обращаясь, прежде всего к парламентерам, нежели к остальным. — Вы стали свидетелями очень неприятных событий. Первым делом, чем мы займемся — это дадим кратковременный отпор серым.

— Почему это кратковременный? — спокойным тоном, не расцепляя рук, спросил Ральф. — Я так понимаю, уважаемый Лант, вы не намерены оказывать нам помощь и предоставить доступ к защитному полю планеты.

— Ты не правильно понял меня, друг мой, — сохраняя хладнокровие, парировал Аристарх. — Отвечу на твой первый вопрос. Кратковременный — потому-что долго армию серых мы сдерживать не сможем. Да это и не имеет смысла. Подпитанные черными подушками, они лишь выступают как отвлекающая сила. Нам нужно сконцентрироваться на другом. За их действиями стоит куда более мощный противник, с которым у человечества пока нет возможности бороться на равных. Метагалактические сущности опасны куда сильнее, чем организованные атаки серых. Подушки разумны, обладают колониальным разумом. Это как вирус Вселенной. Если честно, я не знаю ни одной галактики, которая бы успешно отразила атаку подушек. Второе, что касается доступа к защитному полю планеты Земля. Отвечаю сразу — вы его не получите.

Костяшки пальцев Гора заметно побелели. Стиснув сильнее кисти в замок, он едва сдерживался, чтобы не нагрубить. Ральф в свою очередь саркастично хмыкнул и ждал продолжение объяснений Хранителя. Лант прошел в середину комнаты, взял стул и сел так, чтобы ему было видно всех присутствующих.

— Прошу сохранять спокойствие и здравый смысл, — сказал он. — Дело не в том, что мы не хотим вам помочь. Наши планеты сестры. Так или иначе, все, что происходит на одной, находит свое отражение на другой. Это как два сообщающихся сосуда. Мы поступим по-другому. Своими силами мы выстроим общее защитное поле сразу для двух планет.

— Это не реально. Слишком много параметров нужно учитывать. И это, не беря в расчет достаточно большое расстояние между нашими планетами, — усмехнулся Ральф.

— Как вы предлагаете осуществить ваше предложение? — спросил Гор, внутреннее напряжение которого достигло максимума. — Я не владею техниками построения совместных защитных полей для планет, находящихся в разных реальностях. Если бы они были в одной, тогда не вопрос. Прецедентов такого сорта как у нас еще не было.

— Я в курсе, — ответил Аристарх и загадочно улыбнулся. — На это и расчет. Все когда-нибудь случается в первый раз. Я думаю, для серых это будет неприятный сюрприз. Защитное поле, а мы будем строить именно двойное, распространенное на две планеты сразу, вызовет у них как минимум дезориентацию в пространстве.

— Не понял, — снова встрял в разговор молодой политик.

— Помолчи, Ральф, — Гор отмахнулся от юноши, как от назойливой мухи. — Надо понять, что нам предлагает Лант. Продолжайте, мы вас внимательно слушаем.

Аристарх развернул в пространстве голографический объемный образ двух планет. Наложив одну планету на другую, он визуально увеличил Землю-2 и сделал ее намного светлее, показывая, что планеты находятся на расстоянии друг от друга. Вокруг полученного образа он сформировал темную толстую прослойку, полностью окружающую планеты. Голографическая картинка стала меняться. Сестры-планеты медленно разошлись и образовали темную энергетическую прослойку в форме тора между открытым космосом и собой.

— Теперь я показываю, как это будет выглядеть с учетом расстояния. Волновая характеристика защитного поля будет одинакова. Что у нас, что у вас, — заверил слушателей Аристарх. — Второе же поле, расположенное поверх первого, будет обычной сферой. Получается тор в сфере. Но я предлагаю сделать не совсем обычный тор. Это слишком предсказуемо для серых. Я предлагаю сделать нестабильный тор.

Брови Гора поползли от удивления вверх.

— Лант, само по себе выстроить тор между планетами сложно, а вы предлагаете внести еще дестабилизирующий структуру момент. Как вы представляете сам процесс работы всей этой конструкции? Как его выстроить? И что это даст? — изумленно спросил Гор.

Хранитель Земли-2 хоть и был достаточно опытным магом, но сильное технократическое настоящее его родины все же накладывало отпечаток на восприятие, предоставляя к услугам все более расширяющийся ассортимент облегчающих жизнь новинок. Но как в любом техническом прогрессе — одно обязательно подавляет и вытесняет другое. Маги Земли-2 все больше стали ориентироваться на автоматизацию процессов обслуживания жизни не только людей, но и свою собственную. Естественным следствием стало формирование закостенелого восприятия реальности с заранее выстроенными ими же самими догмами и правилами. Вселенная не любит технического прогресса. Вселенная само усложняется и самосовершенствуется по своим законам и правилам, куда более сложным и в тоже время естественным, как дыхание. У нее все самое сложно на поверку оказывается простым и понятным любому человеку. Но люди сами вносят в свою жизнь и восприятие такие сложности, решение которых при наличии ориентации на технический прогресс практически невозможен. Все уже изобретено природой и запатентовано космическим пространством. Нечего изобретать велосипед, уже имея в наличии скутер, самолет и подводную лодку. Но развитие цивилизации носит ступенчатый характер. И если хотя бы одна ступенька не пройдена, а просто перепрыгнута, то цивилизация получает громадный разрыв в знаниях и умениях. Ей все равно придется осваивать перепрыгнутую площадку, чтобы потом качественно и по-новому взглянуть на прошлые достижения.

Развитие планеты Земля-2 ничем особым не отличалось от развития нашей планеты, за исключением громадного числа густонаселенных городов с минимумом природных ландшафтов. Они давно отказались использовать шумные аэрокосмические аппараты типа самолетов, ракет. Даже сверхзвуковые самолеты нашей планеты вызывали у них легкую улыбку и ностальгию по давно пережитому опыту. Их биокосмические летательные аппараты были экологичны, практически бесшумны и быстры. Разные по размеру и конфигурации, они перемещались быстрее скорости света в разные уголки Вселенной, давая возможность людям исследовать достаточно удаленные от Земли-2 планеты. Но цивилизация, развивающаяся в основном технократическим способом, была обречена. Вот поэтому на этой планете особым почетом пользовались маги и активные естествоиспытатели, вносящие в развитие цивилизации элементы новизны и стихийности. Вот поэтому в Гору, как хранителю Земли-2, прислушивались и следовали его советам. Но опыт Гора был рассеян во времени. В то время как у Аристарха — это был концентрат, каждый день которого был наполнен скорее познанием и совершенствованием, чем изучением технических новинок цивилизации.

Чтобы немного разрядить обстановку, Мирта встала и подала магам чай, кивком головы предлагая Исе присоединиться к трапезе. Все присутствующие придвинулись ближе к столу, вдыхая мягкий тягучий аромат травяного чая с медом. На этот раз никто от угощения отказываться не стал.

— Итак. Прошу вашего внимания, — сделав большой глоток чая, продолжил Лант. — Начнем с дестабилизирующего элемента двойного энергетического поля. Не буду вдаваться в подробности взаимоперетекания одного защитного поля в другое, взаимопоглощения и расширения энергоструктур. Главным элементом, изменяющим волновые характеристики полей, будем мы. А именно — наше сознание, объединенное в единое целое, но сохраняющее каждый свою индивидуальность. Молодежь для построения этой структуры трогать не будем. Остаешься ты, Гор, я и Наставник. Марк будет выступать в роли скрепляющей силы, своего рода — клей. На Хроно надежды нет.

— Почему? — Ральфа очень интересовали дальнейшие взаимоотношения присутствующих со жрецом. — Его можно было бы привлечь. Трудотерапия, так сказать.

Иса усмехнулся, на что Ральф бросил на него неприятный, колкий взгляд. Словно не замечая этого, Лант продолжил:

— Боюсь, что даже если Земля будет разрушаться на его глазах, он все равно останется в стороне. В Хроно слишком сильны внутренние противоречия. Пока он не достиг единения со своим внутренним «я», своим источником мощи и Силы, он не будет тратить время на человечество, по уши погрязшее в материальном. Оставь Хроно в покое, Ральф. Гор, ты с Ральфом отправляешься к себе, я перемещаюсь в Мексику, Наставник — в Западную Сибирь. В какой географической точке будешь находиться ты — решай сам. Выбери только самую активную, так называемую пусковую кнопку. Она есть у каждой планеты. Именно туда сходятся все силовые линии и берут начало энергопотоки планеты. Ученые считают, что таких точек разбросано по планетам достаточно много, но это не так. Как правило — это одна мощная точка самовосстановления и самоподдержания жизни. Мы выберем две точки слабее, равноудаленные от «пусковой». Ты будешь вершиной пирамиды, питающей и соединяющей нас между собой. Марк — четвертая мерцающая точка, связующее наши сознания звено. Ему придется труднее всего — практически мгновенно перемещать свое сознание из нашей реальности в вашу и обратно.

— Почему Марк, а не кто-то из нас? Можем ли мы доверять Марку? — задал закономерный вопрос Ральф.

— Потому что в этом вопросе я опытнее вас всех вместе взятых, — спокойно ответил Марк. — А что касается вашего доверия ко мне, то это ваша проблема, а не моя. Лично я заинтересован сохранить свое место жительства. Надеюсь, это понятно?

Ральф коротко кивнул и открыл было рот для следующего вопроса, но Лант сделал предупреждающий жест рукой.

— Для этой операции Марку необходимо будет провести подготовку. Я буду координировать совместную работу нашего сознания, Марк — мерцающий элемент защитного общего поля. Попадая в сферу его распространения, серые будут теряться во временной петле, которая будет образовываться в момент перетекания сферы в тор и обратно. Вся энергоструктура поля будет находиться постоянно в движении.

— Как долго нам придется искусственно поддерживать такого рода сложную структуру и не повредит ли она нам самим, Лант? — задавая вопрос, Гор напрягся.

Было видно, что вопросов у него гораздо больше, чем ответов. Ему приходилось идти на компромисс, доверять там, где он не испытывал доверия. Лант все это понимал, но и раскрывать все карты он не собирался. Выстраивая столь сложную энергетическую конструкцию защитного поля, Хранитель «убивал» сразу несколько зайцев. Первое — это безусловная защита, пусть и не долговременная, собственной планеты, да еще налаживание сотрудничества с дружественной планетой-близнецом. Второе и, пожалуй, самое главное — это легкий энергетический «пинок» всей цивилизации, с помощью которого он планировал пригасить отупляющее действие подушек на землян и дать возможность людям немного оторвать нос от своих блюдечек, дальше которых они не хотели видеть.

Искусственный энергетический «пинок» за счет подсоса энергии из энергоинформационного поля планеты Земля-2 давал возможность каждому землянину повысить уровень собственного осознанного поведения в кратчайшие сроки. Лант в тайне надеялся, что эта маленькая хитрость останется незамеченной парламентерами, тем более, что и их соотечественники тоже оставались не в накладе.

— Единожды выстроенную структуру мы искусственно замкнем на силовые точки планеты. Именно они в дальнейшем будут подпитывать общее защитное поле, — спокойно ответил Лант на провокационный вопрос. — Что касается вреда жителям наших планет, то, извини Гор, я не могу просчитать все возможные варианты поведения данного поля. Можно лишь предположить, что произойдет некое энергетическое выравнивание полей, окружающих каждую планету. Прецедентов не было. Строить будем впервые и первыми. По крайней мере, такое нигде раньше не описывалось.

— Когда приступаем? — Гор поднял тяжелый взгляд карих глаз на Хранителя.

— Нам нужно будет несколько дней на подготовку. Максимум неделя. Как только все будет готово, мы вам сообщим.

Больше вопросов не последовало. Ральф с Гором вышли из-за стола, молча кивнули головой всем присутствующим и покинули помещение. Провожать парламентеров никто не стал. Исаак сел за стол, налил себе крепкого чая, сделал глоток и в упор посмотрел на Хранителя.

— Что будем делать мы в ваше отсутствие? Я не хочу сидеть сложа руки, колоть дрова и греть пузо на печке, — спросил он.

— А и не надо. Вы будете готовить Марка к миссии спасения человечества, — усмехнулся Аристарх. — Опять же пчелки мои остаются на вас, коровенка. Страшно подумать, что с ними может произойти без вашего догляда.

— Издеваетесь, — подытожил конец беседы юный хранитель.

— Лишь отчасти, мой друг. Скоро к вам присоединится наша сибирская путешественница Тамара, которая, как сорока, на хвосте принесет свежие новости из большого мира.

Мирта удивленно посмотрела на Ису и для себя отметила его странное внутреннее волнение и румянец на щеках. Юноша был явно неравнодушен к еще неизвестной для нее молодой ведьме.

Тамара вынырнула из целебного озера и огляделась по сторонам. Мастера нигде не было видно. Быстро одевшись в теплую сухую одежду, ведьма повесила на шею чароитовый диск и легонько коснулась пальцами его поверхности.

— Куда же он мог запропаститься? — в недоумении сама у себя спросила Томка.

И тут же в сознании прозвучал размеренный спокойный голос старца:

— Возвращайся в пещеру с помощью диска. Не задерживайся.

Девушка нагнулась, подняла кофту, лежащую на берегу, и потрогала нагретые солнечными лучами темные камешки-голыши.

— Прощайте. Вряд ли мы снова встретимся. Мне пора.

Тамара потерла чароитовый диск, закрыла глаза, представляя в сознании образ темной пещеры Мастера, и практически моментально оказалась на месте. Старец ждал ее снаружи, сидя на поваленном бревне. Он вглядывался своими слепыми глазами куда-то вдаль, совершенно не обращая внимания на свою подопечную. Тамара тихо подошла и присела на предварительно приготовленную для нее подстилку, стараясь не потревожить своего учителя. Старец молчал не долго. Он резко повернул голову в сторону ведьмы и снова замер. Тамара поежилась. Белесые глаза учителя излучали внутренний свет, как два лазера, нацеленные на нее и одновременно сквозь нее. Непередаваемые ощущения совершенной собственной беззащитности, будто ты стоишь голая на базарной площади, захлестнули ведьму с головой. От этого всепронизывающего взгляда невозможно было спрятать ничего личного, тайного, скрытого глубоко в сердце от посторонних глаз. Тамара отчаянно боролась со страстным желанием вскочить, убежать и скрыться подальше, но странная потребность остаться и выдержать жесткое излучение слепых глаз переборола трусливое малодушие. Губы Мастера Уральских гор тронула легкая улыбка, и лазерное излучение погасло, уступив место просто белесым слепым глазам.

— Ты замерзла, девочка, — по-доброму сказал учитель и подбросил в огонь немного сухих толстых веток.

— Есть немного, — призналась Тамара, сильнее кутаясь в теплую кофту. — Вы хотели мне что-то сказать?

— Да. Нам пора прощаться. Тебе необходимо вернуться к истоку, откуда все началось, — сказал старец.

Тамара ждала продолжения беседы, или хотя бы каких-нибудь объяснений, но учитель молчал.

— Я не поняла. Мне нужно что-то сделать в себе или куда-то перенестись и там что-то сделать? Я запуталась, — ведьма выжидающе посмотрела на Мастера.

— И да и нет. В себе — несомненно. Но этого мало. Окажется мало. Мне жаль, малыш, расстановка сил во Вселенной на данный момент явно не в нашу пользу. Время как песок течет сквозь пальцы. Ты отправляешь к Хранителю Ланту, он нуждается в твоей помощи. Не столько он, сколько другой человек. Наше обучение приходится прервать.

— Но я же ничему толком не научилась! — вскочила на ноги ведьма, даже не пытаясь успокоить свой гнев.

— Тебя видно не учили не перебивать старших, — спокойно продолжил разговор Мастер. — Сядь, угомонись и послушай дальше. То, что с тобой здесь произошло, на твой взгляд кажется ничтожным, мелким и несущественным. Ты ошибаешься и скоро в этом убедишься. Конструктивно, конечно, у тебя не отрасли крылья, как у дракона, и ты не стала пыхать огнем, как хотелось бы, но твои внутренние изменения куда более сильны, чем внешние спецэффекты, которых ты так жаждешь. Видимые изменения дойдут из внутреннего во внешнее и довольно скоро.

Тамара поджала губы и насупилась, как маленькая девочка:

— А я хотела бы быстрых изменений, чтобы раз — и я могу летать, два — телепортироваться, ну или еще какие-нибудь навыки. Чтобы как-то побыстрее все это двигалось.

— Ну так вперед, двигай. В тебе все есть и даже больше, чем ты думаешь. Скорость продвижения по Пути — это сама жизнь, долгая, прекрасная и опасная. Пойми эту простую истину и наслаждайся каждой минутой своего существования.

— Я бы хотела. Но не всегда получается. Думала, у вас разберусь в себе, приобрету там навыки разные интересные и…

— И будешь более привлекательной для выбранного тобой человека, будешь выше его на порядок, чтобы контролировать его жизнь?

— Нет! — крикнула Тамара и опустила глаза. — Ну почему я не могу любить человека как все нормальные люди? Почему мне нужен какой-нибудь кандибобер.

— Да кто ж вас ведьм знает, почему у вас так, а не иначе, — усмехнулся Мастер. — Недочеловеки вы какие-то. Шучу. Просто у ведьм, даже самых маленьких, скорость мышления и быстрота реакций намного выше, чем у других. Вы рождаетесь такими. Для всего мужского населения вы привлекательны и в то же время недоступны, как далекие холодные звезды.

— Я не хочу быть звездой. Я хочу просто любить и быть любимой, — разоткровенничалась Тамара, понимая, что этот разговор больше никогда в ее жизни не повторится.

— Не получится у тебя по-обычному. Ты всегда будешь искать то, не знаю что, и бежать туда, не знаю куда.

— Без вариантов?

— Без вариантов, — ответил Мастер. — Но ты не расстраивайся. Любовь, она везде — в тебе, во мне, в травинке, букашке, солнечном свете и дожде. Она пронизывает все вокруг. Эта Сила творит чудеса. Старайся, чтобы она сопровождала тебя на протяжении всей жизни. Это та Сила, которая способна менять миры, изменять судьбы людей и целых поколений. Это движущая Сила Бога. Разыщи ее в себе, откройся ей и тогда познаешь не только себя, но и окружающий тебя мир.

Тамара молчала, сцепив пальцы в замок, и внимательно ждала продолжения рекомендаций Мастера, но их не последовало. Помолчав еще немного, она встала, повернулась спиной к старцу и сконцентрировалась на заходящем солнечном диске.

— Все это как-то тоскливо и непонятно для меня. Я хочу быстрых действий, быстрых изменений. Но скорость приобретения чего-то нового совсем не увеличивается. Я бы сказала наоборот — уменьшается. Порой я похожа на маленькую девочку, которая осталась одна в этом пугающе огромном мире.

— Может быть ты слишком жаждешь каких бы то ни было изменений? Перестань желать и все откроется тебе само, без насилия с твоей стороны, — ответил Мастер, усмехнувшись.

— Я еще вернусь сюда? — отстраненно спросила девушка.

— А ты хотела бы?

— Не знаю. Я еще не определилась в своих намерениях. Полигоны для обучения выбираю не я.

— Ты не права. Мы сами их для себя выбираем. А теперь присядь-ка и послушай меня, девочка.

С этими словами Мастер Уральских гор встал с бревна. Языки пламени взметнулись вслед за ним и снова опали. Старец склонился перед костром и провел руками над огнем, словно что-то собирая с его поверхности. Пространство между его ладоней стало потрескивать и приобретать туманную плотность. Сформировав ее в тугой комок, старец дунул на ладонь, и сфера плавно переместилась к правому плечу Тамары и там зависла. Девушка с удивлением посмотрела на незваного гостя и спросила:

— А это еще что?

— Это мой тебе небольшой подарок. Ты можешь использовать его по мере надобности. Это программа — помощник, обладает многочисленными функциями: навигация в пространстве-времени, защита и дополнительный источник энергии. Так называемый резервный запас на случай истощения собственных ресурсов. Возможно — это тебе пригодится. Ну а ежели нет, то просто скажи «домой» и сфера исчезнет. Поняла?

Тамара согласно кивнула.

— Как долго я могу его использовать?

— Какое-то время. Не злоупотребляй понапрасну энергией помощника, т.к. хоть это и программа своего рода, но и у нее есть лимит помощи. Ресурсы ее весьма истощимы. Используй там, где сама не сможешь справиться.

— Хорошо. Я поняла. Спасибо, Мастер.

Старец подкинул в огонь несколько сухих веток и продолжил:

— И еще. Если вдруг понадобится помощь, у тебя есть диск. Воспользуйся им как телепортом.

— Я все поняла, Мастер.

— Хорошо. Тогда давай прощаться. Бог знает, когда свидимся.

Старец обнял Тамару, крепко прижал ее к сердцу лишь на секунду, а затем оттолкнул. Взяв деревянный посох с земли, он начал спускаться вниз, плавно, словно зрячий, огибая деревья, встречающиеся на пути. Тамара постояла с минуту на месте, потом дотронулась пальцами до диска, медленно потерла его, представляя дом Хранителя Ланта и его самого, и исчезла.

Хроно медленно шел по реальности со скоростью мухи, попавшей в мед и пытавшейся из него выбраться. Само перемещение не доставляло ему никаких особых хлопот. Он просто мелькал в ней, то появляясь, то исчезая снова. И везде, где жрец появлялся, сформировывался новый, плотный узор Силы. Словно кто-то тыкал несчастную реальность гигантским пальцем, а потом наскоро залатывал ее совершенно иным узором с иной плотностью. Энергетические линии в местах появления — исчезновения Хроно были толстые, золотистые, переливающиеся. Места прорыва выглядели как неправильной формы золотистые латки, лучи от которой исходили в разные стороны, теряясь в естественном природном узоре Силы. Но явная тропинка, которую после себя оставлял Хроно, его мало заботила. Он целенаправленно шел в определенное место и никак не мог туда попасть. Вроде бы и горы те и место то, и пепел от сгоревшего костра есть, и тропинки, ведущие к нему, тоже имеются. Но самого Наблюдателя Хроно найти не мог. Он исколесил Гималайские горы вдоль и поперек, исходил все тропки, которые попадались ему на пути. Но ничего, даже самого маленького намека на присутствие Наблюдателя в этих местах не было.

Упорно продолжая поиски, он пытался настроиться на самого Наблюдателя, на место, на собственные ощущения. Но факт оставался фактом: либо с ним не хотели встречаться, либо он что-то делал неправильно. Чувства усталости не ощущалось. Поначалу вспыхнувший у Хроно гнев, постепенно сменился на ослиное упрямство «найти во что бы то ни стало». Потом и это отпустило, уступив место внешне спокойному целенаправленному поиску, который тем не менее не привел к желанному результату. Устав от однообразных перемещений по горам, Хроно присел на большой, нагретый солнцем валун, стоящий у тропинки. Осматриваясь по сторонам, он увидел поднимающегося в гору старца в длинном холщовом рубище, подпоясанном обычной пеньковой веревкой. На его ногах были неизменные кирзовые сапоги, покрытые слоем дорожной пыли. В руках старец держал длинный тонкий деревянный посох. Хроно приложил руку козырьком к глазам. Густые черные брови нахмурились, глаза стали холодными, несмотря на внешнее спокойствие и уравновешенность.

— Здравствуй, Хроно, — улыбаясь, сказал Наблюдатель, остановившись от жреца в нескольких шагах. — Ты как слон истоптал здесь все вдоль и поперек. Тем не менее, я ждал тебя.

— Я тоже искал нашей встречи. Мне нужна Марго, — без предисловий ответил Хроно.

— Я думаю, нам следует пройтись немного, не так ли? — по — доброму, спокойно ответил Наблюдатель и приблизился к жрецу.

Ветер трепыхал одежды путников, словно пытаясь изорвать их в клочья. Не обращая внимания на постоянного разбушевавшегося «жителя гор», Хроно поднялся с камня и пошел рядом с Наблюдателем. Сконцентрировавшись на тропинке, он лишь изредка поднимал глаза вверх. Наблюдатель некоторое время шел молча. Лишь посох мерно и тихо отстукивал шаги старца.

— У меня закономерный вопрос, Хроно. Зачем она тебе нужна? — все так же спокойно спросил Наблюдатель, открыто смотря в глаза жреца.

Хроно молча шел вперед и ничего не говорил. Как он мог объяснить, зачем ему Марго, если он для себя еще не разобрался в этом вопросе. Все ощущения, внутренняя потребность быть рядом с ней сменялась жестким желанием оставить всех и вся. И просто исчезнуть. Навсегда. Куда-нибудь подальше от людей, от глупой цивилизации, от мелочных споров и поисков неизвестно чего. Внутренние противоречия то сглаживались, то нарастали с новой силой. Марго же была своего рода якорем, который странным образом притягивал его к земле, реальности, к самому себе, наконец. Тотальное одиночество и тоска по общению с себе подобными сделала Хроно жестким, замкнутым и несговорчивым человеком, который никогда не шел на компромиссы. Это была его сильная сторона характера и слабость одновременно. Одиночество закалило его и выработало определенную тактику поведения как с учениками, так и в магическом кругу. Соврать, утаить истинную потребность общения с Марго Хроно не мог. Посмотрев тяжелым взглядом вдаль, он ответил, не покривив душой:

— Я хочу вернуть свою ученицу.

Помолчав немного, Наблюдатель остановился напротив Хроно и заглянул ему в глаза:

— Ты так уверен в своих силах? Что на данный момент ты можешь предложить своей ученице такого, чтобы она пошла за тобой?

Спрашивать у Наблюдателя, чему он сам мог научить Марго, было бессмысленно. Хроно возможно был бы рад, если бы старец предложил ему обучение. Вот только рассчитывать на это не приходилось.

— Пойми, Хроно, — не отрывая взгляда лучистых глаз небесного цвета от лица жреца, сказал старец. — Отпустив Марго с тобой, ты прервешь ее курс обучения. Перечеркнешь ее будущее. А оно и так не безоблачно. С ней приходится долго и упорно работать не одному наставнику, чтобы вложить в нее всю необходимую информацию.

— Необходимую для вас, я так понимаю, — перебил его Хроно.

— Ты не прав. Необходимую и для нее в том числе. Без нее она погибнет. Сосуд должен быть заполнен. А чем он заполнится: Светом или Тьмой, выбирать не нам. Я лишь предоставляю ей различные варианты развития. Выбор будет делать она сама. Но так информация, которая уже находится в ней — нужна человечеству. Никто не готовит ее в качестве пророка или мессии. Это совершенно ни к чему, да и оканчивается все это весьма печально. Марго — это блокнот с совершенно чистыми листами, если можно сделать такое сравнение. И что ты напишешь на этих листах, то она и воспроизведет. Это большая редкость, поверь мне. Теперь ты понимаешь, как важно правильно, четко и достоверно записывать в нее информацию? Сила разрушения в Марго преобладает над силой созидания. Когда они уравновесятся, она будет готова сделать свой выбор осознанно и самостоятельно. Тебе же сейчас нужно решить собственные проблемы.

Брови Хроно приподнялись вверх. Обсуждать с Наблюдателем новоприобретенные свойства своего тела не входило в его намерения. Но жрец отдавал отчет справедливости сказанных старцем слов. Хроно принял решение воспользоваться предложением Наблюдателя исследовать и понять собственные навыки. Но отступать от возможности хотя бы увидеть Марго, он тоже не собирался.

— Можно мне повидаться с ней, ненадолго? — угрюмо спросил Хроно.

— Ненадолго… — ответил Наблюдатель. — Возьмись за мой посох выше моей руки.

Хроно крепко сжал словно отполированный деревянный посох и тут же, не сходя с места, очутился перед входом в крохотный ничем не примечательный монастырь. Наблюдатель молча кивнул жрецу на проем двери. Хроно, отчетливо ощущая минимальное количество времени, которое ему отвели на встречу с девушкой, быстро переступил порог монастыря. В помещении было темно, душновато и тесно. Лишь кое-где горели небольшими группами тонкие свечи. Сильно пахло благовониями. Глаза очень быстро привыкли к полумраку и вычленили в пространстве темную фигуру, стоящую на коленях перед статуей Будды. Темные длинные волосы каскадом были рассыпаны по спине. Девушка была одета в шелковую синюю тунику и белые шаровары. Хроно тихо подошел поближе, боясь нечаянно испугать Марго неосторожным шумным движением. От ее волос шел тонкий мягкий аромат цветов и травы. Глаза Марго были плотно закрыты, руки опущены вдоль тела. Борясь с желанием тронуть девушку за плечо, Хроно занес было руку, но тут же опустил ее. Делать было нечего. Снаружи ждал Наблюдатель, а время, отпущенное ему на встречу, нещадно утекало. И ничего нельзя было с этим поделать. Выводить человека из медитации никто не имел права.

Потоптавшись еще немного на месте, Хроно уже повернулся лицом к выходу, как вдруг услышал:

— Не уходи.

Голос у Марго изменился с их последней встречи, став грудным и тягучим. Ее просьба больше походила на приказ. Она медленно встала с колен и повернулась лицом к бывшему учителю. Подойдя к нему, девушка коснулась лицом груди Хроно, а затем обняла его. Хроно затаил дыхание, прислушиваясь к собственным ощущениям. Он обнял ее за плечи, отстранил от себя и посмотрел ей в глаза. Казалось, Марго пронизывает своим взглядом насквозь и знает его куда лучше, чем он сам себя. Хроно позволил себе на секунду расслабиться и, крепко сжав в объятиях Марго, прошептал:

— Девочка, моя. Я так долго тебя искал.

Гладя девушку по гладким блестящим волосам, Хроно не хотел отпускать ее.

— Я не готова еще идти с тобой, Хроно, — отстранилась от него Марго.

— Я знаю это, — чеканя каждое слово, будто выдавливая их из себя, ответил жрец. — Марго, ты стала для меня очень дорога.

Девушка согласно кивнула головой:

— Я больше не хочу быть чьей бы то ни было игрушкой. Мне надо научиться самой принимать решения и нести за них полную ответственность. Нужно найти в самой себе источник Силы и Могущества. Так я буду лучше понимать тебя, Хроно.

Жрец усмехнулся своим мыслям и сделал несколько шагов к выходу. Марго отдалилась от него еще сильнее. Хроно это понимал и принимал как данность. Любая попытка Марго приблизиться к пониманию Хроно как мага, как человека или как мужчины, была обречена на провал. Только Любовь могла сблизить их, объединить в нечто целое, бесконечно мощное и вечно существующее. Но Марго не могла полюбить. Она могла лишь заразиться Любовью, как вирусом, и переболеть ей необходимо было в одиночестве. Хроно понимал, что это суровое, жестокое испытание девушка может не выдержать, но и изменить уже запущенный в себе процесс раскрытия Любви он не мог, да и не хотел.

Он знал, что его Любовь, распространившись на Марго, частично защитит ее от воздействия черных подушек. Но полностью обезопасить ее он не мог. Хроно вышел на солнечный свет из монастыря. Наблюдатель молча кивнул головой, не проронив ни слова. Жрец быстрыми шагами преодолел небольшое расстояние, отделяющее его от старца, и так же молча сжал посох поверх его руки. Последнее, что он увидел внутренним зрением, была Марго. Губы ее беззвучно шептали не то мантру, не то прощальные слова. Но неприятный осадок, что он не сильно то был здесь нужен, все же поселился в сердце.

Хроно вместе с Наблюдателем появились у костра Вечности. Цвет пламени, как ни странно, был зеленого цвета. Старец рукой показал Хроно место рядом с костром, а сам сел на бревно напротив гостя. Жрец воспользовался предложением, согнул ноги по-турецки и уселся на холодный песок. Пламя костра совершенно не грело, но Хроно чувствовал его воздействие как покалывание в коже, мышцах, словно через него пропускали слабый электрический ток. Холодный ветер развевал одежду, которая висела на Хроно, как на вешалке. Но чувства голода и холода он не испытывал. Он ждал, когда Наблюдатель скажет ему о его собственных изменениях — мутациях, что с ними делать, как ими пользоваться и как их запускать. Тратить драгоценные годы на исследование полученных новых свойств не имело смысла, если все это ему мог рассказать и показать Наблюдатель. Но он пока молчал, а Хроно твердо решил первым не задавать никаких вопросов.

Седоволосый старец не заставил себя долго ждать. Он взял тоненький прутик — веточку и быстро что-то нарисовал на небольшой песчаной площадке, лишь изредка поглядывая на жреца пронзительным взором. Хроно почувствовал в добавочных позвонках странное шевеление.

— Подержи руку над рисунком, — предложил Наблюдатель.

Хроно без лишних слов просто протянул руку ладонью вниз, считывая информацию, оставленную для него на песке. Ему казалось, будто в ладонь ударил поток теплого воздуха. Структурированная энергия медленно заполняла все тело. Хроно держал руку до тех пор, пока не исчезло ощущение тепла. Быстро пробежавшись вниманием по своему телу, он сразу отметил некоторые изменения, произошедшие с ним. Добавочные позвонки горели огнем. Район лопаток тоже ощутимо жарило. Форма зубов стала заостренной. Короткий волос перестал быть мягким, а стал больше напоминать тонкую проволоку, торчащую в разные стороны. Челюсти и руки болели. Локтевой сустав как бы раздвоился. В итоге получилось по добавочному локтевому суставу. Болезненные метаморфозы продолжали происходить. Одни медленно сменялись другими, не оставляя за собой следа.

Хроно сидел ровно, боясь пошевелиться, сцепив зубы, которые к тому моменту вновь приобрели нормальную форму. Пока он примерял на себя все новые и новые мутации — трансформации, Наблюдатель передал небольшую веточку неизвестного жрецу растения, предложил растереть его между пальцами и положить в рот. Хроно смял веточку и сунул растительный комок между зубов. Челюсти никак не хотели его слушаться и, только усилием воли ему удалось немного разжевать горьковатую, терпкую на вкус ветку. На глазах выступили предательские слезы, которые независимо от него сами вытекли и никак не хотели скатываться вниз. Ощущение сломанных костей и порванных мышц с головой захлестнуло Хроно, не давая соображать, думать и тем более делать какие-либо движения.

— О… небо…, — прошептал Хроно одними губами, пытаясь сфокусироваться на Наблюдателе, который то расплывался в белесую дымку, то вновь обретал человеческую форму.

— Потерпи, сейчас все пройдет, — ответил Наблюдатель, вглядываясь во внутреннее пространство Хроно, отслеживая изменения в узоре Силы. — Сейчас все закончится.

Все тело Хроно взмокло, по нему рекой тек густой липкий пот. Руки он положил на колени заблаговременно, чтобы придать позвоночнику правильное положение. Боль исчезла внезапно, точно также, как и появилась. Хроно била мелкая дрожь. Некоторое время слова не складывались в предложения. К Наблюдателю подошел лама и принес чистое старое одеяло. Хроно молниеносно закутался в него. Теперь он вновь чувствовал холод и голод, как ежели он вновь стал нормальным человеком. С темных волос свисали ледяные капли пота.

— Если бы я знал, что будет так… Я бы не пошел, — клацая зубами, выдавил из себя Хроно.

— Кто бы сомневался, — устало усмехнулся Наблюдатель. — Предваряю череду последующих вопросов — это был запуск мутирующих агентов, коих в тебе огромное количество. Их мало запустить, их надо уметь контролировать. Тотальный волевой контроль. Иначе гибель. По другому нельзя, Хроно. После посещения Галаксиса ты стал как черт из табакерки. Теперь же ты будешь контролировать и использовать только те изменения, которые тебе необходимы в данный момент.

— Вы знаете про Галаксис? — спросил Хроно, постепенно унимая дрожь в тебе.

— Будем говорить так — это мой старинный друг, — хитро улыбнулся старец и тепло похлопал Хроно по руке. — Тебе надо немного отдохнуть и поесть. Тебе покажут дорогу и дадут еды. Воспользуйся предложением, Хроно.

К жрецу подошел лама — помощник и подал ему руку. Хроно медленно встал, перекинул одеяло через руку и молча зашагал вслед за проводником.

Хозяин Белоозера быстро спускался вниз с горы по только ему известным ориентирам. Андрей старался не отставать, идя за своим проводником след в след. Место, куда направлялись маги, действительно поражало воображение. Гористая местность резко сменилась достаточно большим и ровным, как стол, плато. Долину полностью покрывала изумрудная мягкая трава. Солнце клонилось к закату. Еще несколько минут и оно полностью исчезнет. Андрей знал эту особенность заходящего солнца гор. Все пространство, насколько хватало глаз, было словно усеяно голубыми линзами озер. Начиная от совсем маленьких, больше похожих по размеру на лужи, до достаточно приличного размера водоемов. Ветра не было, пения птиц тоже. Пока хозяин Белоозера спускался с горы, он не проронил ни слова. Но как только его нога коснулась шелковистого зеленого травяного ковра, все разом изменилось. Исчезло напряжение, которое постоянно сопровождало Андрея всю дорогу, улучшилось настроение, появился неизвестно откуда взявшийся кураж и беспричинная радость.

— Ночевать будем на месте. Мы уже почти пришли, — бросил хозяин Белоозера через спину, не оборачиваясь.

Андрей набрал полные легкие воздуха и улыбнулся:

— Совсем другое место, дышится легко, мысли легкие. Кажется, еще немного и взлетишь.

— Смотри поосторожней, — предупредил проводник.

— Почему? — странное место совершенно не вызывало у юноши чувства опасности или тревоги.

— По кочану. Воздух здесь особенный. Можно так надышаться и такое увидеть — в любой дурке позавидуют. Это место само себя бережет от дураков, — на полном серьезе ответил хозяин Белоозера.

— Спасибо за комплимент, — съязвил Андрей.

— Странный ты человек, все на себя меряешь. Я же в целом сказал, а ты только частности понимаешь. Это проблема, — усмехнулся проводник.

Юноша решил больше не обращать внимания на колкости в свой адрес, тем более, что чувство юмора не было его сильно стороной. Хранитель Белоозера резко остановился и кивнул головой в сторону небольшого, почти круглого озерца.

— Ночевать будем здесь. Мы пришли. Скидывай пожитки. Да не обижайся на меня, я редко с людьми общаюсь, — по-доброму сказал проводник и положил руку на плечо юноши. — И еще. Зови меня Анатоль.

— Добро, — Андрей поставил рюкзак рядом с собой, уселся на пологий берег и скрестил ноги.

Вечерний воздух был густой, теплый и наполненный ароматом травы. Солнце окончательно село, оставив после себя толстую полосу света.

— Вечером и ночью будет холодно. Может, костер разведем? — спросил юноша, не отрывая взгляда от медленно уменьшающейся полосы света.

— Нет. Здесь нельзя жечь костры, нельзя плохо думать. Собственно, думать тоже чревато. Постарайся расслабиться. Доверься этому месту, растворись в нем. Словно «оно», место, есть, а тебя, твоего «я» в нем нет, — дал рекомендации хозяин Белоозера и сам встал рядом с юношей, уперев руки в боки. — Чего сидишь! Делай, давай!

Андрей глубоко вздохнул, положил руки на колени и закрыл глаза. Пока он сидел и настраивался на место, фиксируя собственные ощущения, солнечная полоса исчезла, сменившись на глубокие сумерки. Когда юноша открыл глаза, все небо было усыпано золотистыми точками звезд. Их было настолько много, что только сейчас Андрей понял выражение «сидеть под бесконечным куполом неба». Юноша улыбнулся и посмотрел по сторонам. Рядом с ним, не двигаясь, сидел хранитель Белоозера.

— Анатоль, что мне делать дальше? — спросил Андрей.

— Пока просто сиди и дыши. Выдыхай в землю. Почувствуй связь с местом. Потом обрати внутреннее видение на озеро.

— И…?

— И увидишь. Доступ тебе открыт. Пользуйся, — коротко, без объяснений, бросил хозяин Белоозера.

Андрей замолчал, чувствуя, что дальнейшие расспросы бессмысленны. Юноша глубоко и ровно дышал, почестному стараясь раствориться в пространстве. Земля была теплая, паркая, как летом после дождя, но прохладный воздух давал о себе знать. Андрей передернул плечами, скидывая с себя остатки оцепенения. Наступила ночь. Юноша открыл глаза и посмотрел по сторонам. Но ничего примечательного и интересного не заметил. Он перевел взгляд на Анатоля. Хранитель Белоозера сидел рядом с ним с закрытыми глазами, и, казалось, совершенно не обращал на молодого мага никакого внимания. Вдруг Андрей спиной почувствовал присутствие. Быстро повернув голову за спину, он вглядывался в темноту, но никакого человеческого или животного силуэта не обнаружил. По спине пробежал холодок. Энергетическое образование приблизилось и замерло буквально в двух шагах от Андрея. Юноша беспокойно заерзал и посмотрел на хозяина Белоозера, ища в его лице помощника и советника.

— Не бойся, — хриплым голосом сказал Анатоль. — Он тебя не съест. Это природный дух. Он тут самый главный. Пришел посмотреть, кого я тут притащил. Не опозорься, смотри.

Андрей попытался внутренне успокоиться и перестал концентрировать внимание на напрягающем его присутствии. Интуиция подсказывала закрыть глаза и обратить внутреннее видение на озеро. Как только он это сделал, тут все началось. Из озера медленно поднимался в ночное небо громадный черный как смоль столб энергии. Он медленно уходил ввысь, связывая Белоозеро с неизвестно где расположенной конечной точкой. Андрей медленно встал, так как мышцы затекли и немного побаливали, открыл глаза и вплотную подошел к воде. Даже с открытыми глазами он видел этот плотный столб энергии, выходящий почти из середины озера. Все ощущения подсказывали залезть в воду и войти в странный столб. Что именно Андрей и сделал. Мягкими уверенными шагами он вошел в воду и начал двигаться в нужном направлении.

Озеро было очень маленькое. Юноша медленно продвигался вперед. Вода также медленно поднималась вверх, охватывая сначала щиколотки, потом бедра, живот и наконец грудь. Все. Андрей коснулся телом плотной энергетической завесы. Черный столб был настолько плотным, что войти в него не представлялось возможным. Маг посмотрел в сторону хранителя Белоозера, но оттуда не поступало никаких рекомендаций. Андрей решил обойти или проплыть по периметру колонны, в надежде найти хоть какую-нибудь лазейку, трещину или тайный ход. Но из этой затеи ничего путного не вышло. Столб стоял монолитом и казался неприступной крепостью. Нужно было срочно что-то предпринять, иначе странное волшебное сооружение могло исчезнуть в любой момент, а пробраться туда было необходимо. Андрей встал на тоже самое место перед колонной, приложил ладони к ее упругой поверхности, закрыл глаза и сосредоточился. Как ни странно, стенка немного подалась вперед и стала более разреженной.

Андрей стал светиться белым светом, становясь похожим на огромного светлячка. Сила изливалась из него потоком, полностью растворяя перед собой преграду колонны. Юноша резко почувствовал провал. Ощущение воды исчезло, будто он очутился в пустом пространстве. Чувство невесомости затопило мага с головы до ног, стирая границы его «я», оставляя на секунду чувство границ собственного тела, которое молниеносно сменилось ощущением безграничного пространства. Без тела, без «я», без мысли, без чувств. Сколько Андрей пробыл в этом состоянии, он не мог сказать. Ибо времени там не ощущалось.

Но постепенно в восприятии снова появились границы пространства, которые медленно надвигались, обжимая мага в кольцо. Усилием воли юноша раздвинул границы восприятия колонны, пытаясь сделать так, чтобы черная заполненная труба не ощущалась. Но она все равно медленно наползала, концентрируясь вокруг мага, просачиваясь в него, заполняя собой его внутреннее пространство. Андрей перестал сопротивляться и навязывать разумной энергии свои правила и полностью отдался всепоглощающим ощущениям наполненности и мощи.

Столб стал редеть, будто утренний туман под первыми лучами солнца. Впитываясь в мага, энергия Хаоса, как потом узнал юноша, внесла существенные изменения в его внутренний узор Силы, а, следовательно, изменила восприятие, мышление, адаптивные свойства физического тела. Излучение от Андрея выросло в несколько раз, превратив его в светящийся белый шар, отчетливо выделяющийся на фоне черного пространства. Постепенно вернулось ощущение прохладной воды, мокрой одежды. Анатоль все также сидел у кромки воды и тихо наблюдал за юношей. Спокойная радость наполняла сердце хранителя Белоозера. Ведь на его веку Андрей был вторым человеком, кто вошел в таинственный портал, соединяющий воды ничем не примечательного на первый взгляд крохотного озерца с далекой точкой, расположенной где-то за пределами разума, понимания и чувствования. Где нет ни человеческой, ни животной, ни минеральной сути бытия. Где все едино, ново и алогично. Оттуда идет все и распространяется в каждый уголок нашей безграничной Вселенной. Андрей пока не догадывался, что стал счастливым обладателем точки отсчета. Порождая свою частицу на любой из планет, Хаос обеспечивал себе транспортный мост всего из ничего, наделяя своего носителя силой, самодостаточностью и разумом. Анатоль был первым, кто прикоснулся к неприкасаемому, став хранителем чудесного озера, дающего вход в волшебную страну Божественного провидения и Силы.

Светимость Андрея изменилась. Пока он дошел до берега, весь свет всосался в него, сконцентрировавшись в районе грудины. Анатоль сидел на том же самом месте, не шелохнувшись. Юноша подошел к хранителю Белоозера и уселся рядом. Присутствие природного духа больше совершенно не тяготило и не напрягало мага. Даже наоборот. Естественная природная сила, оформленная в некое подобие человеческой фигуры, органично наполняла собой волшебное место. От земли вкусно пахло теплом, цветами, которых в это время года здесь и в помине не было, и ночной свежестью. Вся эта совокупность запахов ощущалась одномоментно, принося дополнительный покой и умиротворение. Андрей выпрямился, уселся на мягкую короткую траву, скрестив ноги, и закрыл глаза. Ни есть, ни говорить не хотелось какое-то время. Но любопытство взяло вверх.

— Что это было, Анатоль?

— Это — первородная Сила Хаоса. Она есть в каждом человеке, вот только добраться до нее весьма проблематично, — спокойно, не открывая глаз, ответил хранитель Белоозера.

— Именно сюда я получил доступ или будут еще чудеса? — юноша повернул голову в сторону Анатоля.

— Чудеса будут всегда. Почему не спросишь, зачем тебе это и что с этим делать?

— Ну, это закономерные вопросы. Я думал, ты сам на них ответишь, — добродушно улыбнулся Андрей.

— Ты поразительный человек. Но на эти вопросы тебе придется отвечать самому.

Юноша недоуменно захлопал глазами. Очень сильно хотелось возразить.

— Послушай. Это не честно. Все это смахивает на вручение гранаты обезьяне. Как я могу хоть что-то понять, если мне не дают никаких рекомендаций.

— Экспериментируй. Все в тебе, — просто ответил Анатоль. — Или ты, когда рождался, тоже требовал пояснений?

— Нет, это совсем другое. При чем тут рождение, — с упрямством ответил Андрей.

— Отнюдь. Сегодня ты попытался состояться как человек. Ты заявил о себе Вселенной, что ты есть и с тобой придется считаться.

— Да ну. С чего это вдруг ей со мной считаться. Сейчас я никаких особых изменений в себе не наблюдаю. По-моему, это все пустые слова, — настаивал на своем Андрей.

— Ты упрям и ленив, как я посмотрю. Давай — ка, съешь булочку, может мозг твой немного начнет работать, — веселился Анатоль.

На этот раз Андрей не стал возражать. Рукой ухватив лямки рюкзака, он подтянул его к себе, открыл и достал две булки. Одну протянул Анатолю. Молча жуя, маги смотрели на отражающиеся в воде Белоозера далекие мерцающие звезды. Есть действительно хотелось. Приятное тепло разлилось по телу, улучшая общее состояние и настроение.

— Анатоль, расскажи мне, пожалуйста, что делать дальше со всем этим, — не унимался Андрей, пытаясь раздобыть хоть какие-нибудь крупицы полезной информации.

— Что делать? Я же сказал: жить, экспериментировать, открывать в себе новые горизонты полученного. Я мог бы предложить тебе остаться на какое-то время у меня в гостях. Здесь тебя никто и ничто не потревожит. Но предвижу твой ответ. Поэтому не предлагаю. Но все же на какое-то время тебе придется задержаться. Давай-ка вставай. Прогуляешься немного.

С этими словами Анатоль достаточно бодро встал, несмотря на то, что просидел в одной позе без движения долгое время. Подав руку, он помог юноше подняться.

— На вот, переоденься, а то простудишься, — участливо предложил Анатоль, протягивая Андрею комплект сухого белья.

Не заметив подвоха, юноша потянулся за одеждой, но получил изрядный шлепок между лопаток. От падения его спасло только то, что он крепко держался за одежду в руках Анатоля. На долю секунды в глазах потемнело. Исчезло озеро, звезды, хранитель Белоозера. И тут же снова все вернулось, только половина пространства была совсем черная, как в таинственной колонне Хаоса, а вторая половина обычная: с озером, звездами, травой и Анатолем. Через минуту восприятие восстановилось.

— Ты что! Зачем! — выдохнул Андрей застрявший в горле воздух.

— Поправил тебя малость. А теперь смотри.

С этими словами Анатоль побежал. Вот только толи с гравитацией Земли что-то изменилось или время замедлилось, но Андрей воспринимал движения хранителя Белоозера как в замедленном фильме. Анатоль плавно отрывался от земли и так же плавно и медленно опускался. Потом вдруг сомкнул руки над головой, сложив ладони вместе, стал совершенно плоский и исчез совсем.

— Ух, ты! — восхитился Андрей.

— Не «ух ты», а пробуй, — раздалось в сознании юноши.

Сделав тоже самое, Андрей увидел удивительную картину. В момент, когда он сложил ладони вместе, точно так же сложилась реальность, или вернее его восприятие реальности. Все стало тонким как ниточка и плоским. Темнота полностью окружила юношу, плотно окутывая его с ног до головы так, что ничего не было видно. Андрей озирался по сторонам, пытаясь найти глазам хоть какой-нибудь ориентир, точку отсчета. Но там было пусто. Как показалось Андрею, совершенно мертвое пространство.

— Не волнуйся, — прозвучал в сознании мага голос Анатоля. — Просто у тебя здесь нет представительства. Опирайся на себя. Ты — это основная точка отсчета.

Андрею очень сильно захотелось увидеть хоть какой-нибудь источник света, хоть самую маленькую искорку, чтобы убедиться в наполненности Тьмы. И только он подумал про это, как из глубины мрака вынырнула светящаяся точка, которая очень медленно хаотически перемещалась и дрожала.

— Двигай ее к себе! — последовал в сознании приказ Анатоля.

— Как?!

— Сознанием. Притягивай ее как магнит. Тебе же нужен свет, в конце концов, — усмехнулся Анатоль.

— А тебе?

— А мне — нет. Я сам — Свет. Ну же, давай! Шевели сознанием.

Собрав все свои силы, Андрей начал пропускать через себя темное пространство, засасывая все большие и большие объемы. Но, маленький источник света не приблизился ни на йоту.

— Он все равно не двигается, стоит на месте. Где мы вообще находимся? — Андрей внутренне напрягся, пытаясь притянуть к себе источник света.

— В тебе, во мне, в любом другом человеке. Везде, одним словом, — прозвучал ответ во мраке.

Андрей начал злиться. Эта непонятная игра в прятки или кошки — мышки ему порядком надоела. Нащупав за спиной посох, он размахнулся и воткнул его в беспросветную гущу Тьмы. Точка света дрогнула и мгновенно очутилась прямо перед ним, приобретя формы сотканного из света Анатоля. Сзади него развевался такой же светящийся плащ, из — под которого торчала рукоять короткого меча. Вся одежда Анатоля была расшита светящимися старинными рунами, вокруг головы была повязана плетеная лента. Из ниоткуда взявшийся ветер мягко развевал чуть волнистые волосы. Такого Анатоля Андрей видел впервые.

— Кто ты такой? — спросил юноша, поражаясь радикальным изменениям, произошедшим с его проводником за такое короткое время.

— Я такой же, как и ты, — последовал ответ в сознании мага. — Посмотри на себя.

И только сейчас в свете излучения Анатоля, Андрей смог разглядеть себя. Совершенно белые волнистые волосы свободно падали на плечи, ничем не перевязанные. Тканая рубаха и штаны, заправленные в сапоги, были свободного кроя. Рубаха как у Анатоля, красовалась старинными рунами, которые словно светились изнутри. Весь его посох был испещрен непонятными, но сильно знакомыми знаками. Андрею казалось, что он их, возможно, сам когда-то давно искусно вырезал, любовно полируя поверхность грубыми старыми пальцами.

— Я знаю этот язык… — словно что-то припоминая, сказал Андрей.

— Прочитай надпись, — кивнув на посох, предложил Анатоль.

— Я — Здесь. Я стою перед тобой, собой, Всевышний. Сила моя есть Свет твоей Любви. Свет, идущий от тебя через меня, да озарит он Путь идущим по пути к тебе со мною рядом. Тьма да расступится по силе и воле твоей.

Андрей покрутил посох в руках, но больше там ничего не было вырезано.

— Откуда я помню и знаю этот язык? — открыто глядя на Анатоля, спросил юноша.

— Ты очень стар, Андрей. Много старше, чем ты думаешь. А язык этот — язык наших Предков, древних, как сама жизнь на Земле.

— Значит мы не от обезьян, — констатировал факт юноша.

Анатоль громко рассмеялся:

— О боже, а ты еще сомневался? Ты не перестаешь меня удивлять, воин Света.

— Кто? Нет, Анатоль, ты это придумал и пытаешься мне навязать. Не смешно, — угрюмо сказал Андрей и вернул посох за спину. — Я в эти игры не играю. Воины света, джедаи и всякие там чуды — юды. Особо-то я ничем не обладаю, да и делать ничего такого не умею.

Анатоль молча коснулся ладонью груди мага и сказал:

— Все здесь: и память, и навыки, и знания. Доступ ты получил, бери и пользуйся. Только не ленись.

С этими словами Анатоль повернулся спиной к магу и тотчас снова стал светящейся точкой, которая моментально скрылась из глаз во мраке. Андрея опять обступила непроглядная Тьма. Резко сомкнув ладони над головой, юноша очутился на берегу озера. Анатоля нигде не было видно, но юношу это теперь не беспокоило. Поджав под себя ноги, он сел по-турецки и стал смотреть на спокойную водную гладь озера.

Глава 2. Мы идем

Воспользовавшись чароитовым диском, Тамара очутилась прямо перед домом Аристарха. Она медленно подошла к дому. Но, ни звука, ни шороха, ни тем более присутствия магов, не обнаружила. Тишина и напряженное спокойствие окутывало все пространство и ведьму с ног до головы. Казалось, в воздухе разлилась тщательно скрываемая угроза, замаскированная пением сверчков и легким дуновением теплого ветра.

— Дедушка! — громко крикнула ведьма, в надежде, что кто-нибудь все — таки отзовется из пустоты. — Иса! Куда вы, черт побери, все делись!

Потоптавшись на крыльце, Тамара зашла в дом. На столе лежали недоеденные остатки серого хлеба, стояли кружки с недопитым, еще горячим чаем. Девушка села на лавку и повернулась лицом к входной двери. Солнце стояло в зените, насыщая осеннюю землю пока еще теплыми лучами. Но сомнительное тепло, тишина и покой лишь еще сильнее разжигали напряжение и ожидание чего-то неприятного, неизбежного. И оно не заставило себя долго ждать. В дверях словно из воздуха соткался человеческий силуэт. Это был мужчина высокого роста с седыми гладкими волосами, крепкого телосложения и поразительно знакомыми черными глазами. Взгляд мужчины казался очень знакомым, только вот где Тамара его видела, вспомнить она не могла. Странный посетитель был в возрасте, можно сказать пожилой, но его биологический возраст не определялся, сколько Тамара не всматривалась в его излучения. Одет он был в темный костюм с еле заметными полосами, светлую рубашку в тон. Завершали образ сильно начищенные ботинки и явно дорогие запонки пиджака. Все это настолько нелепо выглядело на фоне дома Хранителя, что Тамара не удержалась и усмехнулась про себя. И без того жесткий взгляд незнакомца стал еще более суровым. Он словно магнит фиксировал Тамару на месте, не давая ей пошевелиться и отвести глаза. Он подавлял волю, подчиняя ее себе, словно рабыню. Ведьма вцепилась руками в деревянную лавочку так, что пальцы стали совсем белыми. Она отчаянно сопротивлялась приковывающему и опустошающему все ее существо взгляду. Высасывающий энергию поток немного ослабел. Спиной Тамара чувствовала, что кто-то близкий помогает ей и отчаянно борется вместе с ней с неизвестным злом, внезапно обрушившемся и напавшем на нее. Наконец ментальный поединок прекратился. Тамара почувствовала себя свободней, но сильно опустошенной энергетически. На ее лбу выступили крупные капли пота. Не смея пошевелиться, чтобы в порыве эмоций не истратить резервный объем энергии, ведьма дерзко вскинула на непрошенного гостя голубые как небо глаза. Только теперь это были не голубые озера, в которых можно утонуть и которые так нравились Исе. Теперь это был цвет надвигающейся грозовой бури, цунами, готового в любой момент обрушиться на неприятеля и утопить, изорвать его тело в клочья, а их разметать на атомы по всей Вселенной. И Тамара чувствовала в себе эту новую Силу, медленно растущую в ней и подтягивающуюся откуда-то из глубины ее души.

— А ты хороша, чертовка, — с едкой усмешкой произнес незнакомец. — Жаль, но ты мне пока не нужна. Где Хроно?

Теперь в памяти Тамары все встало на свои места: и где она видела похожее поведение, одинаковый жесткий уничтожающий взгляд, подчиняющий волю и разум, и где она слышала похожие интонации в голосе и нетерпимость ко всему светлому, волшебному. Не сводя глаз с мага, ведьма зло отчеканила:

— А я почем знаю. Его здесь явно нет, не видишь чтоли?

— Вижу. Но ты возможно знаешь куда он направился. Я его дед.

— Да хоть прадед. Мне какое до вас дело? — Тамара усмехнулась и продолжила. — По законам этикета надо было сначала представиться, а потом нападать, если потребуется.

Старик рассмеялся и тут же умолк:

— Да будет тебе известно, детка, я давно отменил для себя все правила. И тебе советую. Жизнь станет интересней… Значит ты не знаешь, куда спрятался мой внучок?

— Без понятия. Неудачной охоты, — мило улыбнувшись, сверкнула темно-синими, почти фиолетовыми глазами ведьма.

Старый жрец, как филин, склонил голову набок и пронзил девушку острым как жало взглядом.

— А мы еще встретимся, куколка. И не факт, что ты останешься в живых.

С этими словами Рафаил повернулся лицом к выходу и точно так же растворился в пространстве.

— Посмотрим… — бросила ему в спину ведьма, взяла в руки чью-то чашку еще теплого ароматного чая, сделала большой глоток и еще раз тихо прошептала: — Посмотрим.

Какое-то время Тамара сидела совершенно спокойно, пила уже остывший чай, восстанавливала затраченную на поединок энергию и размышляла. Больше всего ее интересовал вопрос, куда все подевались и почему ее никто не встретил. Что такого экстренного произошло, что Аристарх в спешке покинул свой любимый дом. И самое главное: «Где Исаак»? Эти вопросы хороводом бродили в голове и, ни на один из них Тамара не могла ответить. Мало того, она не видела ни одного энергетического следа, по которому можно было бы отследить траекторию перемещения магов. Все было тщательно вытерто в пространстве, видать на тот случай, если вдруг кто-то задумает помешать им или отвлечь от какого-то важного дела. Обижаться было бесполезно и непродуктивно.

Допив чай, Тамара вышла из дома и направилась в башню, в надежде, что там она сможет найти ответы на некоторые свои вопросы и быстрее восстановиться. Дверь башни была открыта. Девушка вошла в помещение и прислушалась. Но никаких посторонних звуков не было. Везде царили тишина и спокойствие. Тамара поднялась по широкой лестнице на второй этаж и вошла в единственно открытую дверь — кабинет Аристарха. Книги. Везде были одни только книги. На столе лежало несколько свитков, но и они никак не проясняли сложившуюся ситуацию. Тамара решила успокоиться и попытаться установить телепатическую связь с Исааком. Сев на деревянный стул со спинкой, она закрыла глаза, выпрямила спину и положила руки на колени, словно школьница. Глубоко вздохнув, Тамара постепенно вошла в состояние, когда перестаешь ощущать собственное тело, перестаешь болтать внутри самого себя и обдумывать всякие мельчайшие мысли. Это далось ей очень быстро. Ведьма восстановила сначала плоский облик Исаака, будто он был обычной фотографией, а потом объемный, и потянулась к нему.

Она увидела юношу в небольшом светлом незнакомом для нее помещении. Он что-то делал вокруг человека, которого Тамара видела впервые. Исаак был настолько поглощен своей работой, что не сразу заметил установление телепатического контакта. Он замер, пытаясь понять, кто с ним старается связаться и тут услышал внутри себя:

— Где вас всех, черт побери, носит?!

— Привет, Том, — Иса, наконец, почувствовал, кто его дернул. — Я в Болгарии у Мирты. У нас тут важное дело, которое необходимо как можно быстрее закончить.

— Ах, у Мирты! Дело у них! — ехидно заметила ведьма, но вовремя попыталась взять себя в руки. — А ну-ка, как к вам попасть? Кинь мне образ места.

Исаак, не отвлекаясь на разговоры, четко визуализировал место, где он находился, показывая не только помещение, но и окружающую их местность. Тамара, бубня себе под нос фразу «меня тут чуть не прихлопнули», потерла чароитовый диск, настроилась на образ природного ландшафта и самого юноши и исчезла из башни. Чароитовый диск беспрепятственно перенес свою хозяйку в нужное ей место. Девушка очутилась перед большим красивым особняком. Все здесь было современно и со вкусом. Дом поражал огромным количеством больших, выше человеческого роста, застекленных окон, прозрачных дверей. Тем не менее, насквозь дом не просматривался. Стоял он на огромной поляне, покрытой коротко стриженым газоном. Вокруг насколько хватало глаз, простирался лес. По меньшей мере, такое одиноко стоящее строение в глазах ведьмы выглядело странным. Ни техники, ни людей, ни дорог-тропинок — ничего не указывало на то, что дом вообще обитаем. Не особо задумываясь на эту тему, ведьма подошла к высоким застекленным дверям и заглянула внутрь. Встречать ее никто не вышел. Поправив волосы и одежду, стараясь пригасить терзавшие ее чувства негодования и любопытства, Тамара потянула дверь на себя.

Комната, куда она попала, была просто шикарной гигантской гостиной. Каждая мелочь, вещица, не говоря уже о мебели, имели свое место и несли свое предназначение, словно это были не бездушные предметы, а нечто одушевленное. Здесь было, несомненно, очень красиво, свежо, вот только чего-то не хватало. То, что с избытком присутствовало в доме Хранителя, даже в родительской квартире. Уюта. Здесь было энергетически холодно и слишком правильно. Будто она попала не в жилой дом, а в современный музей, где ничего нельзя трогать руками. Тамара поняла: дом практически не использовался по назначению. В нем никогда не жила дружная семья, в нем не было домашних животных и цветов. Несмотря на всю новизну архитектуры и стиля, дом казался консервной банкой.

Быстро просмотрев внутренним видением пространство комнат, ведьма безошибочно сориентировалась и пошла в нужном направлении к Исааку. Красивая высокая стройная девушка что-то делала вокруг пожилого, сильно исхудавшего мужчины. Исаак занимался технической частью: он закреплял на теле Марка электроды, снимал разнообразные параметры и фиксировал их на компьютере. Мирта дружелюбно улыбнулась и кивнула головой в знак приветствия. Иса же даже не посмотрел в сторону ведьмы, буркнув лишь «подожди пару минут, мы уже заканчиваем». Тамара сделала вид, будто ей сильно интересно, чем занимаются ребята. Иса чувствовал на себе пристальный прожигающий взгляд ведьмы. Он его отвлекал, путал мысли, не давал сосредоточиться. Мирта тактично предложила хранителю пообщаться с гостьей и ввести ее в курс дела, дабы еще сильнее не накалять обстановку. Исаак хмуро согласился, резко шагнул в сторону ведьмы, взял ее за локоть и вывел из помещения.

— Ты что творишь?! — резко повернув ведьму лицом к себе, спросил юноша.

— Исаак, ты делаешь мне больно, отпусти, — пошла на попятную Тамара. — Я не хочу закатывать сцен ревности, но вижу, ты обзавелся подружкой.

— Ты с ума сошла что-ли в своих горах? Я работаю вместе с Миртой. Она очень хороший целитель. У нас есть задание, которое необходимо выполнить как можно скорее. Понятно? А теперь рассказывай, что с тобой приключилось.

Тамаре совсем не хотелось ссориться с Исой, поэтому она вкратце описала все основные события, произошедшие с ней за последние несколько дней. Юноша внимательно выслушал рассказ, ни разу не перебивая. Ему очень сильно хотелось дотронуться до руки ведьмы, успокоить ее, обнять, но ощущение некоей опасности, исходившее от Тамары, не позволяло ему этого сделать. Отстранившись от девушки как можно дальше, он бегло осмотрел ее на предмет подсадок. Но, ничего такого не обнаружив, он сцепил руки на груди в замок, повернулся спиной к ведьме и сказал:

— Значит, Рафаил вторично побывал в гостях у Аристарха. Прости, Том, но оставаться там было опасно, поэтому мы переместились сюда, стерев за собой все дороги. Я думаю, Рафаил не найдет Хроно, по крайней мере, в ближайшее время. Об этом позаботился Наблюдатель. У них там свои дела.

— А что, нельзя было как-то дать мне знать, что вы здесь и не подвергать меня смертельной опасности? — с горечью спросила Тамара, одновременно давя на жалость и жалея саму себя.

— Как?! Расчет был на то, что ты по прибытию сразу свяжешься со мной или Наставником. В любом случае, не будешь сидеть сложа руки и ожидать фанфар в честь своего прибытия, — открыто глядя в глаза ведьме, достаточно жестко сказал Иса.

Тамара внимательно посмотрела на Ису и саркастично улыбнулась:

— Ты изменился Исаак.

— Ты тоже, — парировал он.

— Но таким ты мне нравишься еще больше, — Тамара встала с дивана, на котором сидела все время разговора, мягко, словно большая хитрая кошка, подошла к хранителю и заглянула ему в глаза.

Исаак чувствовал Силу, истекающую от ведьмы, животную необузданность, желание обладать, покорять, властвовать. Она манила и отвращала его одномоментно. Это была уже не та девочка, с которой он был знаком. Перед ним стояла пантера, хищница, готовая в любой момент вцепиться в горло, либо свернуться теплым калачиком у его ног. Тамара потихоньку приобретала свою природную Силу, свой дар, который был дан ей от рождения и спал до определенного времени. Она была чертовски хороша даже в гневе, она мастерски пыталась играть его влечением, чувствами. Заставить его забыть обо всем и видеть перед собой только ее. Иса понимал, что в данной странной битве противостояния мужского и женского начала, он может проиграть. Но только не сегодня и не сейчас. Сейчас у него есть дело и к нему необходимо как-то приобщить Тамару, переключить ее змеиную силу в нужное русло, дабы она не уничтожала, а созидала, по возможности. Иса готов был рискнуть собой, но не Миртой и Марком. Оставалось надеяться на остаточное благоразумие Тамары. А кто говорил, что будет легко?

— Том, нам очень нужна твоя помощь, мы просто катастрофически не успеваем, — кинул «пробный шар» Исаак. — Нам нужно восстановить и подготовить Марка к очень опасному и сложному делу. В плане лечения физических недугов, Мирта справляется замечательно. Но ей не хватает опыта по перемещениям во внутреннем пространстве на более глубоких уровнях пациента. Физически она практически восстановила Марка, энергетические прорехи и пробоины тоже устранены. Но вот оценить степень его готовности к работе «пульсара» она не может.

— Пульсара? — заинтересовалась Тамара и снова села на кожаный мягкий диван. — Давай-ка по подробнее с этого момента.

Хранитель коротко рассказал события последних недель, кое-что пришлось оттранслировать, т.к. передать словами необъяснимое практически невозможно. Тамара слушала очень внимательно, пытаясь вникнуть и понять основную суть задумки Хранителя Ланта. Когда Исаак закончил рассказ, ведьма откинулась на спинку дивана, прищурила глаза и посмотрела в упор на хранителя:

— Ты хочешь, чтобы я просто оценила степень его готовности к невыполнимой человеком работе или чтобы я шла с ним в сцепке и страховала его? И, в случае чего, могла быстро вытащить из переделки?

— Ты с ума сошла. Я же сказал — оцени степень готовности. Не надо бежать впереди паровоза, а то задавит. Ты что думаешь, тебе дадут рисковать своей жизнью там, где у тебя нет ни грамма опыта?

— Ну ладно, — легко переключилась Тамара с одной темы на другую, хлопнув себя по коленкам. — Что сидишь? Веди меня к своему подопытному кролику.

— Этот кролик, кстати, старше и опытнее нас всех вместе взятых во много раз. Ты не смотри, что он такой тощий. Это отец Хроно.

— Что-то много для меня на сегодня родичей Хроно. Ну да ладно, где наша не пропадала, — сказала Тамара, снова шагая вслед за Исааком в комнату к Марку и Мирте. — Слушай, еще один вопрос: вы точно уверены, что место секретное и никто на него не выйдет: ни человек, ни маг.

— Отчего же. Выйти сюда можно только по оставленному энергетическому следу в пространстве, а мы за собой все вытерли. Увидеть же дом может только ток, кто умеет видеть дальше собственного носа. А что? Думаешь, есть вероятность нападения или чувствуешь что-то? — бросил беглый взгляд Иса.

— Вероятность есть всегда. Не бери в голову. Идем, не будем терять времени раз все так серьезно.

— Лант сказал, что ты принесешь какие-то новости нам, — заинтересованно произнес Иса.

— Я сама новость. Не знаю, что имел ввиду Лант, — парировала Тамара. — Я тебе не сорока.

Они зашли в комнату в тот момент, когда Мирта оценивала функционирование головного мозга Марка. На запястьях и висках жреца были прикреплены электроды. Марк сидел посреди комнаты на стуле со спинкой, глаза его были закрыты. Даже под просторной одеждой, скрывающей его худобу, Тамара отчетливо ощущала изможденность и усталость жреца.

— Вы думаете, у него есть хоть один шанс? — шепотом спросила Тамара, подходя ближе к Марку и всматриваясь во внутреннее пространство.

— Это ты нам скажи, — ответила Мирта. — Со своей стороны, все, что могла, я сделала.

— Он слаб. Это рискованно пускать такого человека на такой эксперимент, — сказала Тамара, оглядывая Марка со всех сторон.

— Перестаньте шептаться, я вас все равно слышу, — голос Марка прозвучал не столько в пространстве, сколько в сознании всех троих ребят одномоментно.

— Круто, что я могу сказать. Можно мне получить доступ на сканирование вашего внутреннего пространства? А то залезу, вы меня там и прихлопнете. А я еще пожить хочу, — слабо улыбнулась ведьма, стоя напротив Марка.

— Пожалуйста. Вы мне симпатичны, дорогая, — ответил Марк и галантно прикоснулся губами к ее руке.

Тамара покраснела до кончиков ушей. Марк действовал на нее магическим образом, сметая все ее вновь приобретенные способы воздействия на мужчин. Иса, стараясь не обращать на это внимание, принес стул и поставил его напротив Марка, приглашая присесть на него Тамару. Сами же они отошли подальше. Иса успел шепнуть Тамаре на ухо «будь осторожна». Мирта с любопытством устроилась в дальнем углу комнаты. Тамара кивнула Исе в сторону целительницы, а сама села напротив Марка, взяла его руки в свои, прикасаясь к контактным площадкам на ладонях, и закрыла глаза. Сначала была одна темнота, лишь изредка расчерченная цветными энергетическими линиями. Линии были пока тонкие, но тянулись они из одной точки пустоты в другую. Постепенно линии утолщались, на глазах превращаясь из тонких ниточек в канаты. Марк действительно восстанавливался очень быстро. По мере продвижения вглубь, сознание Тамары не встретило никакого сопротивления со стороны жреца. Даже наоборот: рядом с собой она чувствовала незримое присутствие Марка, с интересом наблюдавшего за ее действиями. Тамара медленно двигалась все глубже и глубже, пока не наткнулась на что-то плотное и темное. Эта преграда никак не пропускала дальше, и обойти ее не представлялось возможным.

— Что это? — телепатически спросила она Марка, ощупывая холодную стенку.

— Это мое темное прошлое, — усмехнулся Марк. — Если ты пройдешь дальше, я не смогу тебя сопровождать. Я слишком тяжел и толст даже для самого себя.

— Очень смешно, — телепатически огрызнулась ведьма. — Вы мне там и не нужны. Как мне туда пройти?

Внезапно Тамара почувствовала, что больше ее никто и ничто не сдерживает. Как по мановению волшебной палочки стенка исчезла, уступив место насыщенной, густой, словно сметана, Тьме. Присутствие Марка тоже не ощущалось. Доступ был открыт. Необходимо было очень быстро оценить степень готовности жреца к ответственной, почти невыполнимой операции. Марк был действительно очень интересным и опытным магом. Это Тамара поняла сразу, как только ступила в его святая святых, в его внутреннее пространство. На первый взгляд хаотически высвечивающиеся во тьме энергетические линии приобрели упорядоченную сложную структуру, которую жрец выстраивал в самом себе не один десяток лет. На остальных линиях, как бусы на нитках, располагались светящиеся сферы — корневые события в этой и прошлых жизнях. Тамаре стало очень интересно, а знал ли и смотрел ли Марк собственные построения сам, или он не соврал и ему действительно было достаточно сложно добраться самому до себя, чтобы оценить свои возможности и опыт прошлых жизней. Бегло осмотрев основные энергетические построения, и не заметив в них ничего деструктивного, требующего ее вмешательства, девушка решила одним глазом посмотреть хотя бы одно корневое событие, просто для того, чтобы иметь представление, с кем она имеет дело.

Хроно шел вслед за ламой проводником молча, не оглядываясь по сторонам и не задавая никаких вопросов. Ему казалось, что сопровождавший его пожилой лама знает его куда лучше, чем он сам себя, но при этом не обращает на него никакого пристального навязчивого внимания. Хроно сильно хотел есть. Точнее чувства голода практически не ощущалось, а вот желудок отчаянно требовал порцию чего-нибудь горячего и сытного. Они медленно прошли мимо величественного беломраморного храма с колоннами и вышли на крохотное плато, больше похожее на уступ в скале. Это была небольшая походная кухня: настоящий живой костер, котелок с зерном и чайник с уже заваренным черным чаем. В воздухе вкусно пахло ячьим маслом и разваренным сладким зерном. Лама, одетый в свою традиционную одежду, совершенно не мерз на холодном пронизывающем до костей ветру. Хроно же, даже закутавшись в одеяло, ужасно мерз. Он пытался самостоятельно справиться с этой мучительной дрожью во всем теле, но почему-то это слабо получалось.

Лама гостеприимно улыбнулся и жестом показал Хроно на бревно, приглашая его туда сесть. Наложив в глубокую пиалу изрядную порцию горячего зерна и бросив туда большой кусок масла, он залил все это горячим сладким чаем и подал жрецу. Черпая угощение старой алюминиевой ложкой, Хроно понемногу согревался, в голове прояснялось, телесная дрожь тоже постепенно отпускала, уступив место теплу и комфорту. Доев тсампу, лама предложил Хроно немного поспать и восстановить силы. С удовольствием приняв предложение, жрец залез в мягкий спальный мешок, выданный ему предусмотрительным проводником, расслабился и тут же уснул, забывая обо всем на свете. Кроме нее. Он хотел увидеть Марго во сне, поговорить с ней, обнять. Но призрачный образ удалялся, как только он пытался сконцентрироваться на нем. Вдруг Хроно сквозь сон почувствовал попытку установления с ним телепатического контакта и тихий голос давно исчезнувшего деда:

— Хроно! Мне нужна твоя помощь. Иди ко мне.

Шепот исчез, а с ним и сон. Хроно открыл глаза и привстал. Перед ним стоял Наблюдатель, опираясь на тонкий деревянный посох. Белые волосы и бороду беспощадно трепал горный ветер, превращая старца в некое подобие монумента. Небесно-голубые глаза в упор смотрели на Хроно.

— Мне снился дед, он зовет меня и просит помощи, — вместо приветствия сказал Хроно.

Старец склонил голову набок и пристально посмотрел на жреца:

— Ты уверен в правдивости его слов?

— Я искал его с отцом. Но деда не успел найти. Он мог измениться, это допустимо.

— Ты хочешь отправиться к нему?

— Нет. Пока нет. Я, если никто не против, задержался бы здесь ненадолго, — Хроно окончательно сбросил остатки сна и сел на бревно.

— Сколько угодно. Здесь ты можешь экспериментировать, изучать свои новые Силы и возможности, не боясь быть брошенным без внимания. Здесь тебе всегда окажут посильную помощь. Я знаю, у тебя есть вопрос, можешь задать его, — тепло улыбаясь, сказал Наблюдатель.

— У меня их уйма. Этих вопросов. Выбрать то нужно один, — усмехнулся Хроно.

— Да.

— Тогда так. Я всю жизнь прожил один, почти один. Моя мать умерла, когда я был ребенком, отец и дед тоже рано покинули меня. Как бы я ни старался найти себе ровню в магических кругах, учеников, ничего из этого толкового не вышло. И тут я попадаю на Галаксис, потом сюда. К чему бы все это? Зачем я вам нужен? — Хроно скрестил ноги, сидя на теплом спальном мешке, не сводя холодного и цепкого взгляда со старца.

— Это два вопроса.

— Я схитрил.

— Ну хорошо. Постараюсь кратко. На Галаксис ты попал не случайно. Это было предопределено в твоей жизни. Грядут серьезные изменения в мире, в сознании людей. Пройдя некоторые метаморфозы, ты сможешь лучше понимать людей, влиять на них, учить и изучать. Ты более естествоиспытатель, чем жрец, Хроно. Одиночество подстегнуло тебя к определенным действиям и выводам. Хорошо, когда маги группируются в партии — это целостная, энергетически завершенная структура, где каждый выполняет свою работу, сохраняя свою индивидуальность и самобытность. Но куда ценнее волк-одиночка, если можно так выразиться, который заключает в себе все те же компоненты партии.

— Это нагваль партии, — нахмурился Хроно. — Партия магов мне не нужна.

— Ты не нагваль, Хроно. Ты маг-одиночка, заключающий в себя все его компоненты и даже саму партию, — спокойно объяснил старец.

— Таких магов нет. Не существует. Так не бывает, чтобы один человек состоял из множества других, причем все это должно быть в нем уравновешено, — Хроно с упрямством мотнул головой.

Наблюдатель сощурил глаза, оперся о посох и продолжил:

— Я тоже так думал. До встречи с тобой. Маги-одиночки рождались и умирали, не дойдя до завершающей стадии становления. Как правило, это был неудавшийся эксперимент с самим собой. Все ученики их заканчивали плохо. Проблема заключалась в том, что пытаясь познать самих себя, они возлагали часть своих способностей на других, развитых в них в той или иной мере.

— Я вам нужен для коллекции? — подытожил Хроно устало, всматриваясь в лицо Наблюдателя.

— Ты не подражаем, Хроно, — впервые за все время засмеялся Наблюдатель. — Увы. Я не коллекционирую магов с уникальными способностями, хотя соблазн порой есть. Моя задача: выявить, поддержать, направить. Я не регламентирую магам стиль их поведения, их выбор, не сковываю их волю. Это невозможно. Я могу лишь предложить ту или иную линию развития, ориентируясь на предрасположенность мага, не больше.

Хроно с сомнением покачал головой, внутренне не соглашаясь и ставя под сомнение слова Наблюдателя. Старец сел на бревно рядом с Хроно и перевел взгляд куда-то вдаль. Было тихо, только сильные порывы ветра, перебивая друг друга, набрасывались и снова разбегались в разные стороны. Кратковременное молчание прервал Наблюдатель.

— Я бы хотел тебе кое-что предложить. Это будет интересно.

Хроно встал на ноги и ответил:

— Идемте. Терять-то уже все равно не чего.

— Всегда есть, что терять, — не согласился Наблюдатель.

Они так же в молчании снова прошли мимо белоснежного Храма Вечности, словно кто-то незримый просто перевернул страницу в книге, оставив после лишь аромат и исчезающий нетронутый вниманием образ. Наблюдатель привел Хроно на достаточно большое каменистое плато. Вот только здесь не было бревна, чтобы посидеть, отдохнуть, не было здесь и костра. Прямо посередине стояла беседка, по виду похожая на китайскую. Она была строго ориентирована по сторонам света. На полу был выложен интересный замысловатый рисунок-мандала. К крыше были прикреплены разного размера колокольчики, разнообразные амулеты, ловцы снов. При каждом дуновении ветра колокольчики раскачивались, издавая очень приятный, хрустальный звон. Вся беседка насквозь продувалась ветрами. Хроно медленно ступил на рисунок-мандалу, Наблюдатель остался стоять рядом с беседкой. От мандалы веяло Силой. Стоило Хроно сделать лишь шаг, как рисунок в полу начал сначала вибрировать, затем приобрел объемность, засасывая сознание жреца куда-то в себя, в самый центр. Создавалось ощущение, что все элементы мандалы начали вращаться и вертеться вокруг с разной скоростью и под разными углами. Хроно раскинул руки в стороны, пытаясь найти хоть какую-нибудь точку опоры, но тщетно. Оставалось только цепляться пальцами за воздух. Стоять прямо и ровно тоже было невозможно. Хроно приходилось то наклоняться вперед, то откидываться назад, пытаясь хоть как-то удержать равновесие.

Жрец уже давно перестал видеть китайскую беседку, Наблюдателя, само плато. Все это как по мановению волшебной палочки растворилось в воздухе. По крайней мере, глазами он фиксировал непонятные образования в реальности, утыканные многочисленными вихревыми воронками. Они были везде. Микровихри вращались с разной скоростью и были разного размера, но странное дело, все это было гармонично и нисколько не перекашивало реальность. Даже наоборот. Хроно перестал клониться в разные стороны. Он, наконец, приобрел равновесие и центрировался относительно странного места. Мандалу он тоже перестал видеть.

Реальность вокруг него состояла из этих вихревых микроворонок и была совершенно серая. Что он здесь делает, да и вообще, что это было за место, он не знал. По крайне мере, здесь он был впервые. Жрец тронул рукой ближайшую к себе воронку, и сознание его стало стремительно поглощаться ею. Сопротивляться несущему его силовому потоку не имело смысла, тем более что воронка быстро кончилась. Хроно оказался в совершенно белом светящемся пространстве. Сознание ни за что не цеплялось и ничего не фиксировало, кроме ограниченного помещения, похожего на большую комнату. Но тут световые частицы будто приобрели некую плотность, концентрируясь сначала в два шарообразных образования, потом плавно дифференцировались в глаза, полностью сотканные из света. Если бы Хроно не был так уверен в себе и честности ламы, то подумал бы, что ему в тсампу подсыпали наркотическое вещество. Но оглядев себя, Хроно не обнаружил не только своего тела, но и лица тоже. Он так же выглядел как два сотканных из света глаза, висящих в пространстве. Однако общение оказалось возможным. В сознании Хроно через какое-то время возник вопрос. Казалось, голос гудел, отскакивая от невидимых стен.

— Что ты хотел узнать на этом уровне сознания, Хроно? — спросил носитель жесткого глубокого голоса.

Хроно немного помолчал, формируя корректный вопрос.

— Я бы хотел знать, как мне использовать новые способности, для чего они? Поскольку все они далеки от нашей реальности, я не вижу в них особого смысла.

— Все, что открывается в человеке, рано или поздно будет им освоено и использовано. Ты получил возможность путешествия своего сознания не только в человеческой зоне, но и в неорганической и наиболее опасной — минеральной. Теперь ты можешь трансформировать свое сознание и тело подстать тому слою, где находишься. Запуск идет автоматически, но полностью подконтрольно твоей воле. Это не означает, что ты станешь неорганической сущностью или минеральной. Ты будешь их понимать, уметь общаться, влиять. Это же касается и цивилизации людей. Со своей стороны мы максимально будем стараться помогать тебе.

— Получается, я своего рода эксперимент. Человек, которого без его ведома наделили способностями, в которых он не особо сильно нуждался? — спокойно спросил Хроно, пытаясь уловить логическую цепочку рассуждений говорящего.

— Это не совсем так. То, что в тебе проснулось, уже было в тебе изначально. Это стоило только лишь разбудить и использовать.

— Кому? Вам? — голос Хроно начал вибрировать, насыщаясь мощью.

— Не буду скрывать. И нам тоже. Цивилизацию людей ждет либо тотальное уничтожение, либо просветление и процветание во всех сферах бытия. Как ты понимаешь, на данном этапе развития человечество ближе к смерти, чем к жизни. Мне очень жаль, Хроно. За жизнь землян борются несколько десятков человек, будем называть их магами, так как вы привыкли их идентифицировать. Но этого слишком мало. Общий уровень развития осознанности человечества настолько низок, что вы не можете отразить даже пустяковые атаки чужеземцев в пределах своей галактики. Земля — это перекресток миров, скопление многочисленных входов и выходов в инореальности. Получить такую планету в свое полное распоряжение, давняя мечта многих гуманоидных и негуманоидных расс. Кроме того, силы Хаоса тоже имеют свои виды на нее. Как видишь, Землю вместе с ее населением плотно обступили Силы, о существовании которых земляне даже не догадываются. Таковыми являются черные подушки. Это энергетические образования, не доступные видению обычными нормальными неразвитыми человеческими глазами. Они едят все, кроме высокочастотной энергии Любви. Но как поместить или перенести всех землян в эту спасительную для них зону?

— А я почем знаю? Я вообще не люблю людей, — констатировал давно известный для самого себя факт Хроно. — Хотя, может, я просто не умею их готовить?

— Мне недоступно земное чувство юмора, Хроно. Оно слишком поверхностно и линейно у вас. Ты любишь одного человека, но почему-то боишься сам себе в этом признаться.

— А смысл? Разве любовь к одному человеку может как-то изменить положение вещей и осознанность всего человечества?

— Всего — нет. Но одна любящая пара в состоянии заразить этим чувством других людей, готовых к ее приятию. Любовь — это болезнь, управляемая шизофрения. И поверь мне, огромное количество людей готовы к восприятию Любви в высшем ее понимании. Без страстей, без вожделения и желания обладать партнером. Это как камень, брошенный в воду. Одна любящая пара генерирует в пространство высшие эмоции, которые доступны были на планете Земля лишь расам гигантов. Все, кто будут в эпицентре воздействия Любви, получат свою дозу облучения, инициируют это чувство в себе, а, следовательно, получат защиту и дополнительный шанс в борьбе с подушками. Есть еще варианты Любви к природе, детям и просто человечеству. Последнее — это не твой вариант.

— Все это вы красиво и классно придумали. А что будет с оставшимися людьми, которые «не заболеют»?

— Они будут уничтожены. Здесь тоже положительный момент. Зачем планете раса недочеловеков? Это своего рода естественный отбор.

— Искусственный, — поправил говорящего Хроно.

— О, этот юмор я понял, — усмехнулся голос.

— А это не юмор вовсе, это беда, потому как процесс «заражения» Любовью длительный и совершенно неуправляемый. По крайней мере, мною этот вопрос совершенно не изучен.

— Не волнуйся, Хроно. Процесс распространения и фиксации волны «Любви» мы берем на себя, — ответил голос. — С твоей стороны нужно лишь запустить этот процесс в себе, вот и все.

— А кто вы вообще такие, чтобы регламентировать поведение землян? Да и мое поведение, и мой выбор тоже? — с нажимом в голосе, спросил Хроно.

— Мы те, кого вы называете своими предками. Мы с Сириуса.

— Ого. Галаксис ваше творение? — с интересом спросил Хроно.

— Не совсем. Но мы принимали участие в его создании на последних этапах строительства и буксировки. До нас его строили наши предки. Каждая раса предшественник пытается оставить своим потомкам что-то светлое, правильное и вечное. Галаксис формировался и усложнялся каждой последующей расой, которая шла на смену. Теперь пришла очередь землян внести свою лепту в библиотеку Галаксиса.

— Получается, что нам на смену идет новая раса людей, раз мы должны оставить прощальную подпись «здесь был Вася»? — Хроно пытался выстроить в своем сознании последовательную цепочку развития предстоящих событий на Земле.

— Люди, в которых поселилась Любовь — как высшая формирующая эмоция и дадут начало зарождения новой расе.

— Дети — индиго, чтоли? — с сомнением произнес Хроно.

— Не совсем. Дети — индиго — это лучшие представители нашей планеты и еще нескольких наиболее развитых и совершенных. Это как бы искусственно привнесенные чистые души с других планет. Эти же дети, которые родятся от союза двух партнеров, наделенных Любовью, будут сто процентными землянами из более древних времен, о которых человечество еще практически ничего не знает, но постепенно начинает догадываться и следовать зову своих далеких предков-родоначальников, — спокойно отвечал голос, пытаясь объяснить Хроно некоторые исторические аспекты.

— Знаете, любезный, все это мне напоминает обычную работу селекционера — посеял, опылил, получил гибриды, сорта там разные. Не понравилось — выбраковал, не жалко, снова посадил. Если вы живете намного дольше нас, а это очевидно так, то заниматься селекцией человечества вам с руки. Всегда можно запустить какой-нибудь фактор, сказывающийся на популяции в целом, — подвел итог беседы Хроно. — Я не буду вашей пусковой кнопкой.

— Очень зря. Мы надеялись на твое понимание и помощь. Но ты немного опоздал с отказом, Хроно. Независимо от нас, процесс раскрытия Любви, как высшей эмоции, уже пошел. Хочешь ты этого или нет, но сдерживать волну распространения ее на людей мы не будем. Мы лишь можем максимально закрепить ее в людях и передать ее дальше, своим потомкам. Не пойми нас неправильно, Хроно. Все дело в твоем объекте любви. Она начисто лишена способности любить, но с готовностью воспримет, впитает и передаст это чувство дальше, т.е. всем людям, которые ее окружают. Марго — это сосуд, практически бездонный. Все, что в этот сосуд вливается, изливается из него в уже переработанном и легкоусвояемом для людей виде.

— Поясни, — заинтересованно произнес Хроно.

— Та любовь, которая будет изливаться из тебя, обладает высокой токсичностью для людей. Они хоть и восприимчивы к ней, но физическое тело может не выдержать высоко частотного излучения. Марго же, впитав ее всю и пропустив через себя, послужит дозированным фильтром. Поэтому энергия, которую будет излучать она, не будет ломать, калечить и вызывать мутации в физическом теле других людей. Надеюсь, я понятно объясняю?

— Вполне. Непонятно лишь то, как вы представляете себе процесс передачи волны от Марго другим людям в массовом количестве. Да и вообще, как я понял — это вы благополучно вывели нас, людей, как расу разумных существ и заселили нами планету. Так почему же вам просто напросто не дать нам исчезнуть, как биологический вид и не создать новых, более разумных и просветленных существ? — Хроно хотел вывести сирианца на чистую воду, чтобы тот раскрыл не только исторические аспекты зарождения человечества, но и собственные мотивы.

— Не буду скрывать от тебя. Мы рассматривали этот вариант. Но, как истинные родители, мы любим своих детей и стараемся дать им все самое лучшее.

— Тем не менее, вы, не задумываясь, дадите вымереть как минимум половине населения земного шара, — Хроно показалось, что пространство помещения глубоко и грустно вздохнуло.

— У каждого землянина есть выбор открываться новому неизведанному чувству или же отвернуться и игнорировать его, — ровно и бесстрастно ответил голос. — Нельзя насиловать неготового человека Любовью.

— А Марго? Разве она готова к таким испытаниям?! — в сердцах воскликнул Хроно. — Я не хочу быть причастным к ее гибели. Я…

Жрец не закончил до конца фразу. В помещении он оказался совершенно один. Сотканных из света глаз нигде не было, присутствия тоже не ощущалось. Хроно «повисел» еще немного, но, убедившись в окончании беседы, решил выбираться с «пресветлого» уровня предков. Где-то в душе он понимал, что сирианец прав, вот только ответственность за планетарное распространение Любви в людях ему была не нужна. Да и сами люди и их жизнь не сильно беспокоили Хроно.

Очень быстро сознание жреца вынырнуло из воронки — портала и вернулось в тело. Хроно снова оказался в китайской беседке, вот только мандала больше не вращалась. Порывы ветра странным образом перестали его донимать. Хроно был словно обложен снаружи мягкими пушистыми, но очень плотными подушками, которые поглощали любое воздействие раздражителей извне. «Прямо как в дурке опекают», — подумал Хроно, горько усмехнувшись. Он медленно вышел из беседки. В отдалении стоял Наблюдатель, насквозь пронзая жреца своим взглядом. Хроно подошел к старцу и вопросительно ждал объяснений увиденного.

— Вынужденная мера, Хроно, — мягко улыбнулся старец. — Изоляционная оболочка ставится не от тебя, но для тебя. Чтобы ты сам себе не навредил.

— Я же говорю, дурка, — по-доброму усмехнулся Хроно. — Я не собираюсь здесь ничего крушить или уничтожать. Мне лишь нужен совет и указатель, куда гресть дальше.

Древний седобородый старец и Хроно медленно возвращались на плато, где горел костер Вечности.

— Садись и расскажи, что ты видел и о чем разговаривал, — Наблюдатель уселся на бревно и похлопал по нему рукой, приглашая Хроно.

— Да вы, наверное, все уже знаете. Для вас же секретов нет.

— Почему? Я тоже могу удивляться, радоваться и сопереживать. Только эмоции мои настолько управляемы, что порой я забываю, что тоже человек.

Хроно с удивлением посмотрел на старца.

— Я тоже иногда забываю, — буркнул жрец. — Но мне сегодня сильно напомнили.

Хроно замолчал, пытаясь подобрать правильные слова и образы, чтобы описать Наблюдателю.

— Не напрягайся, Хроно. Все должно идти только от души, а не от ума. В нем вся погибель человечества.

— Да, я…Я не хочу отвечать за все человечество, Наблюдатель, не хочу заражать их Любовью. Это опасно, смертельно опасно не только для меня, но и для всех, кто будет просто находиться рядом!

Наблюдатель тепло улыбнулся и перевел взгляд куда-то вдаль. Помолчав немного, он ответил:

— А и не надо, Хроно. Но как грустно прожить жизнь без нее. Так и не попробовав, какова она на вкус, цвет и запах. Познать, что это, почувствовать единение со Вселенной.

— Да я не люблю людей! Мало того, я их порой ненавижу! — воскликнул Хроно.

— Так ли это на самом деле или ты просто сам себя в этом убедил? Уже только то, что ты находишься здесь и сидишь рядом с костром Вечности, доказывает совершенно обратное, — улыбнулся одними глазами Наблюдатель.

— Ну может быть и так. Вам с горы виднее, — нехотя согласился Хроно. — Вот и сирианец мне всю плешь проел с этой любовью. Далась она ему. Заняться чтоли больше не чем. Марго вот хочет инициировать, чтобы она была распространителем этой волны. Но она холодна, как лед, неприступна, далека. Она совершенно не подходит для этой цели.

— Хроно, я понимаю, что ты пытаешься ее защитить. Ты делаешь это сознательно. Но она должна пройти через это. Это ее путь, ее обучение. Без этого она точно погибнет. Срок жизни она сама себе устанавливает. Уйдет интерес к жизни — уйдет и Марго. Ничто и никто не сможет ее остановить. Только Любовь в высшем ее проявлении продлит ей жизнь. Разве не про это вы разговаривали? — скорее утвердительно спросил старец.

— Может и про это. Но как-то совсем не так. Любить то она не может. Получается, все это будет искусственно, — упорствовал Хроно.

— Любить… Откуда нам знать, как она зарождается в человеческой душе и как передается. Тебе предлагается уникальный эксперимент. Он полезен не только вам обоим, но и всему человечеству, и даже мне, — ответил старец.

— Зачем все это? — устало спросил жрец.

— Чтобы жить, Хроно. Чтобы жить.

Андрей встретил рассвет в волшебном месте. Анатоль больше не появлялся, зато беззвучный дух Белоозера еще долго находился радом с юношей, ненавязчиво скрашивая его одиночество. Тонкая полоска света медленно вырастала от земли, предвещая по-осеннему теплый солнечный день. Сидеть на одном месте больше не имело смысла. Несмотря на бессонную ночь, Андрей чувствовал себя бодрым и активным. Хотелось куда-нибудь двигаться, что-то делать. Одним словом, энергия била через край. Стало почти светло, когда юноша, наконец, решил покинуть Белоозеро. Он встал, размял затекшие от долгого сидения мышцы, наклонился за рюкзаком, который ему оставил предусмотрительный Анатоль, и только тогда он увидел странную белесую фигуру девушки с длинными распущенными волосами ниже колен. Видение трепыхало на ветру, покрываясь странной рябью. Длинное рубище полностью закрывало тело девушки. Мага привлекли ее неестественно вытянутые длинные руки и пальцы. Единственное, что было живым в ней — это голубые водянистые глаза, пристально следящие за каждым движением юноши.

Какое-то время Андрей решил не делать никаких резких движений, чтобы не спугнуть девушку. Пока маг нарочито медленно тянул ремни рюкзака вверх, девица молниеносно очутилась рядом с ним. Положив почти прозрачную ладонь ему на грудь, она внимательно вглядывалась в Андрея, концентрируя все его внимание на себя. Юноша попытался отстраниться, но не тут-то было. Полупрозрачное существо распространяло вокруг себя силовое поле такой мощности, что Андрей не только не мог пошевелиться, моргнуть было невообразимо трудно. В сознании мага прозвучал сильный, грудной голос, больше похожий на мужской:

— Ты будешь моим!

Было видно, что слова даются существу с трудом. Собрав всю волю в кулак, Андрей вывернулся из цепкого прикосновения сущности, мгновенно выхватил посох, разграничив пространство между собой и незнакомкой.

— Ты что есть такое, тварь?! — чеканя каждое слово, произнес маг.

Но в ответ он услышал лишь свистящий грубый хохот — кашель. Губы женской сущности не шевелились, впрочем, как и все остальное. Она медленно подняла вторую руку, словно магнитом пытаясь вырвать посох из рук Андрей. Сопротивление нарастало с каждой секундой. Жилы в руках и спине натянулись, как струна, готовые вот-вот лопнуть. Губы сущности искривились в злобной усмешке, и Андрей услышал в сознании:

— Мы. Еще. Встретимся…

Произнеся угрозу, сущность молниеносно убрала силовое поле, а Андрей получил удар такой мощности, который отбросил его на несколько метров назад. Существо еще помаячило какое-то время в отдалении, а потом исчезло. Андрей молча встал и поднял с земли рюкзак. Посмотрел на озеро, потом на то место, где только что недавно стояла сущность. Вдруг резкая боль в районе пупка буквально согнула его пополам. Андрей хватал ртом воздух, пытаясь хоть немного насытить им легкие. Но предательская невыносимая боль не давала разогнуться, чтобы вдохнуть полной грудью. Дальше с юношей стало происходить странное: боль мягко отпустила, но малейший вдох — выдох полностью менял окружающую обстановку, будто кто-то играл на кинопроекторе, сменяя кадры с природой на совершенно черные участки ленты. Белоозеро. Тьма. Горы. Тьма. Морской берег. Тьма. Дом Анатоля. Свет.

Промежуток света так же внезапно ворвался в хаотичные перемещения мага. Наконец он рывком распрямился, вдохнул полной грудью. И остановился. Это действительно был дом хозяина Белоозера.

— Не успели распрощаться, — сказал Анатоль, дружески хлопнув Андрея по плечу.

Юноша резко повернул голову, чтобы убедиться в том, что перед ним действительно Анатоль, а не говорящий пещерный медведь.

— Ты что такой дикий, Андрей? — глаза старого мага в упор разглядывали взъерошенного юношу.

— Я так рад тебя видеть, ты не поверишь, — выдохнул Андрей, снимая с плеча рюкзак.

— Чего так? Я думал, что порядком тебе поднадоел своими нравоучениями, — усмехнулся Анатоль.

— Скажи, ты ведь это нарочно подстроил? Да? На меня ни с того, ни с сего напала злобная, как черт, сущность. Угрозы какие-то. Потом боль в районе пупка и эти хаотичные перемещения. Жесть, Анатоль, если это и вправду ты, — Андрей жестко разглядывал старого мага, пытаясь уличить его в новых коварных планах.

Хозяин Белоозера нахмурился, просматривая приключения юноши, а потом расхохотался. Просмеявшись, он вытер выступившие в уголках глаз веселые слезы.

— Ну, ты даешь, Андрейка. Стоило только оставить тебя на несколько часов, как ты тут же влип по уши. Что, напугала тебя кикимора лесная?

— Это не кикимора, — огрызнулся Андрей.

— Ну да, ну да. Шутка. Это суккуб, — взгляд Анатоля стал серьезным.

— Ну и дрянь. Она меня хотела… — Андрей не закончил, пытаясь покорректнее подобрать слова.

— Полюбить, — помог ему Анатоль, вглядываясь в помятое энергетическое поле юноши. — Ну или съесть на худой конец. Это у нее как карта ляжет. Действительно, мерзкое создание. Но ко мне, поверь, она не имеет никакого отношения.

— Тогда откуда ты знаешь, что это именно суккуб. Она как будто выслеживала меня, охотилась, — не унимался Андрей.

— Это ее природа, дружок. Хватай, держи, насилуй, ешь. Она так устроена. Причем тебе пока повезло, что эта тварь не в физическом теле женщины. Там, как правило, без вариантов. Только удирать, — Анатоль прищурил глаза и склонил голову набок. — Что, собственно говоря, ты и сделал.

— А убить ее никак?

— Может и есть способ, но я его не нашел. Ко мне она тоже домагивалась, было дело. Самое верное по мне — это удрать. Или же поработить ее. Но мне суккуб ни к чему. Привязчивы они слишком, оттого и опасны. Я не советую тебе вступать с ней в открытый бой. Испробовано.

— Но как же мне теперь отвязаться от этой дряни? Что делать то? — спросил Андрей. — Сам то ты видать устал от нее уже бегать.

— Есть малость. Но она не всегда донимает. Я думаю тебе в этом вопросе могут помочь ведьмы. Они, бестии, такие же быстрые, хитрые, женщины, одним словом. У меня с ними туго, как видишь. Еще ни одна из них не позарилась на тихое уединенное место в горах, — хмыкнул Анатоль.

— Слушай, я вот тогда одно понять не могу, как при всех своих возможностях, способностях, Силе, мы не можем справиться с каким-то суккубом? — настаивал Андрей, пытаясь вытрясти из Анатоля хоть какую-нибудь дополнительную информацию.

— Мы мужики. И это очень многое решает, Андрей. Мы не можем позволить себе многих вещей. И при всей, как ты говоришь, Силе и мощи, простой суккуб может обвести нас вокруг пальца и сожрать. Но если ты женщина, ведьма, то тут природа иная. И порой я прихожу ко мнению, что суккуб — это какая-то тупая эволюционная женская ветка. Потому как современные женщины поступают порой так же.

— Да ну, тебя просто сильно кто-то обидел. Сравнить суккубов и женщин. Хотя что-то в твоих словах есть, — усмехнулся Андрей. — И что мне теперь бегать от нее всю жизнь чтоли? Где я возьму ведьму то… Хотя, есть у меня одна знакомая, но она совсем молодая.

— Не важно. Обратись к ней. Она поможет. Не задаром, конечно. Будь готов оплатить счет, когда придет время. Но если суккуб «положил на тебя глаз», эту связь лучше всего порвать. Иначе житья не будет. Для нее не составит никакого труда выследить тебя по следу. Это профессиональный энергетический охотник.

— Да я понял уже. А как же ты сам тут живешь бок о бок с этой тварью?

— Вот и не живу уже. Эстафетная палочка передана.

— Это же подстава чистой воды, — Андрей открыто посмотрел в глаза Анатолю.

— Это мир магии, Андрейка. Где-то получаешь, где-то платишь. Я не был уверен, что она перекинется на тебя. Да и не видел я ее уже давно. Риск есть всегда. Запомни.

Последние слова хозяина Белоозера юноша уже не слушал. Он повернулся спиной и уходил, не прощаясь, отбросив от себя рюкзак, некогда оставленный ему Анатолем. Хозяин Белоозера глубоко тяжело вздохнул, закрыл глаза и мысленно передал:

— Дело сделано. Самонаводяжка сработала.

— Очень хорошо. Пусть немного побегает, чтоб жиром не обрастал. Да и нашим дамам развлечение.

— Лант, выглядело все это некрасиво. Действительно подстава. Парень мне доверился по-настоящему.

— Анатоль, не мне тебе рассказывать про мир магии. Он должен набить шишек. Иначе так ничему и не научится, а будет сидеть на ж… прости, попе ровно и хныкать дальше. Он у нас видишь какой безвольный? Куда сказали — туда плывет, что сказали — то и делает. Будь на связи, друг. И поглядывай там за ним.

Анатоль прервал телепатический контакт, нагнулся за рюкзаком, который бросил юноша, и открыл его. В рюкзаке для Андрея были сложены консервы, свежие булки, походный нож, термос с горячим кофе и разные сладости.

— Прости, — буркнул себе под нос хозяин Белоозера и пошел обратно к дому. — Я думал, ты успеешь поесть.

Не так представлял себе Андрей свой поход в легендарное место. Обидней всего было то, что он чувствовал себя в доме Анатоля желанным гостем. Не другом, конечно, но теплое отношение несомненно было. Неужели мир магии настолько жесток и коварен, что никому нельзя доверять? Только самому себе и своим ощущениям. Но как же тогда вообще можно жить? Совершенно одному и только одному. Может быть, поэтому Анатоль и живет один, потому как знает, что общение с себе подобными чревато и может нести в жизни больше неприятностей, чем радости? Может зря он так с хозяином Белоозера, даже не попрощался? Эти и еще масса других мыслей назойливо ползли в голову, внося раздербеж и смуту. С одной стороны обида и непонимание, с другой — благодарность и дружеское отношение.

Все эти эмоции никак не давали сосредоточиться. Андрей для самого себя решил перестать заниматься соплежуйством тогда, когда отошел от дома Анатоля на приличное расстояние. Солнце приятно грело спину, несмотря на прохладный осенний ветер. Юноша посмотрел по сторонам, нет ли рядом с ним преследовательницы. Но ничего подозрительного не обнаружил. Пора было решительно действовать и обращаться к Томке. Уж она то наверняка если не сама, то с помощью Наставника, мигом оценит ситуацию. Вот только сможет ли она помочь, Андрей не был в этом уверен. Установить телепатический контакт с ведьмой не получилось. Юноша проваливался в пустоту, будто Тамары и вовсе не существовало. Это серьезно обеспокоило Андрея. Тогда он решил выйти на Ису. Молодой хранитель откликнулся сразу:

— Чего тебе?

— Привет, Исаак. Томка там с тобой?

Андрей пытался посмотреть обстановку через Ису, но его блокировали на всех уровнях.

— Томка сейчас занята. Она далеко, точнее глубоко, — нехотя ответил хранитель.

— Под водой, чтоли?

— Нет. Слушай, тебе срочно или ты просто поболтать? — напряженно и резко спросил Иса.

— Я…, — запнулся Андрей. — Мне нужна некоторая помощь. Можешь меня вытянуть? Я не могу вас нащупать. Все у вас заблокировано. Везде экраны какие-то. Я даже посмотреть не могу.

— Ладно. Только быстро. Закрой глаза.

Андрей послушно закрыл глаза и практически сразу же ощутил легкое головокружение и чувство невесомости. Твердая почва ушла из под ног, уступив место пустоте. Перемещение длилось несколько секунд. Андрей открыл глаза и увидел шикарный особняк с гигантскими панорамными окнами. Сообразив, что встречать его никто не будет, он вошел в прозрачные двери и поднялся на второй этаж, потому как оттуда слышались шаги и тихие голоса. Андрей заглянул в рабочий кабинет:

— Привет.

— Привет. Познакомься — это Мирта, — быстро представил Исаак рыжеволосую девушку. — Она у нас тут доктор.

Мирта встала со стула и протянула магу тонкую руку.

— Очень приятно, — касаясь теплых пальцев девушки своей рукой, ответил юноша и сразу перевел взгляд на середину комнаты.

Тамара сидела на стуле ровно, как примерная ученица, положив ладони на колени. Глаза ее были закрыты.

— Эксперимент? — Андрей решил спросить у Мирты, потому как Исаак, поджав губы, зорко следил за малейшими движениями мышц ведьмы.

— Нет, — почти шепотом ответила девушка. — Томка работает на глубоких уровнях. Ее нельзя тревожить.

— Давно она так сидит?

— Тсс, — Мирта приложила палец к губам. — Не мешай.

Стула Андрею никто не предложил, поэтому он присел на корточки, сцепив пальцы в замок, и тоже стал наблюдать. Марк сидел напротив Тамары. Глазные яблоки его активно двигались под веками. Мимические мышцы лица непроизвольно сокращались. Создавалось впечатление, что жрец глубоко спит. Вдруг Марк взметнул руку вверх, расположив ее горизонтально полу. Он почти касался Тамариной груди. Иса оторвался от стены и подошел поближе к ведьме.

— Ты куда? — зашипела на него Мирта.

Иса не ответил, лишь еще ближе подошел к сидящим в центре комнаты, скептически разглядывая Марка. Целительница беспокойно заерзала на стуле:

— Эй! Ты не имеешь права вмешиваться. Мы пока не знаем, что там происходит.

Вдруг немигающие глаза Марка широко открылись. Иса помахал перед его носом рукой, но жрец остался безучастным, лишь белые пятна на щеках стали еще белее.

— Прекрати, ты его разбудишь! — волновалась Мирта.

— Да какой, он в трансе, — ответил Иса, убирая от лица жреца руку. — Я ничего не вижу.

— Я тоже, — вмешался в разговор Андрей.

Оба перевели взгляд на целительницу. Щеки Мирты горели ярким румянцем.

— А я кое-что вижу. По крайней мере то, что транслирует мне Тамара.

Иса дотронулся до руки Марка, пытаясь ее опустить. Но она фиксировано висела в пространстве, не желая опускаться на колено. Хранитель подошел к ребятам и оперся спиной о стенку, предлагая Андрею место в кресле. Какое-то время ничего интересного не происходило. Потом зрачки Марка наполнились светом и стали походить на два лазерных луча.

— Что там? — нетерпеливо спросил Иса у целительницы.

— Насколько я поняла, она активирует древние структуры памяти Марка.

— Зачем?

— А мне почем знать. Видать, надо так. А может из любопытства.

— Рассказывай, давай, что молчишь! — зашипел на нее Иса.

Мирта проигнорировала приказной тон юноши.

— Смотри сам. Я тебе не сурдопереводчик.

Андрей с интересом смотрел то на Томку с Марком, то слушал перепалку Исы и Мирты. Прошло уже довольно много времени, прежде чем зрачки жреца вновь стали черными. Но глаза по-прежнему не закрывались. Внезапно тело Марка стало вибрировать, переходя из физической формы в энергетическую. Двойник жреца встал, походил по комнате, сел обратно на стул и снова перешел в физическую форму. Тамара резко открыла глаза и молча встала. Потом подошла к сидящему Марку, положила руку на плечо и сказала:

— Вы готовы. Структуры хорошие, чистые от паразитов. Вот только… Вы не можете выполнить то, что решили.

Ведьма запнулась и опустила глаза.

— Почему? Опыта у меня достаточно. Желание есть. Тем более я уже стар, терять особо нечего.

— Опыт здесь не причем. Вы просто… — Тамара тщательно подбирала слова. — Связаны энергетически с черными подушками.

Марк откинулся на спинку стула и невозмутимо сказал:

— Все мы с ними связаны в той или иной мере. И ты в том числе. Мы же еда для них.

— Это да. Все верно, — Томка поерзала на стуле. — В общем, вы берете начало от черных подушек. Вы с ними как бы одно целое.

— Бред. Ты ошиблась, девочка, — спокойно возразил Марк.

Ребята с интересом слушали разговор ведьмы и жреца.

— Нет. Я тоже такое вижу впервый раз, — настойчиво ответила Томка. — Если вы будете выполнять роль пульсара, то Метагалактика напрямую получит доступ сразу к двум планетам. И не только. И вот тогда у нас вообще без вариантов.

— Расскажи-ка, моя дорогая, что ты там видела за семью печатями, куда даже я не могу добраться, — подался вперед Марк, заглядывая в лицо Тамаре.

— Это было еще до вашего рождения. Здесь замешан ваш отец. Он давно контактирует с этими сущностями сознательно. Но вас он готовил как телепорт для них. Поясню: вы становитесь воротами между их миром и нашим.

— Галактический мерзавец, — коротко сказал Иса.

Все с любопытством повернули головы в сторону хранителя.

— Да не Марк, а его папаша, — пояснил Иса.

— Может и так, — вмешался в разговор Андрей. — Можно ли все это изменить, заблокировать или устранить?

— Я не думаю, что кто-нибудь из сидящих в этой комнате, может радикально изменить ситуацию. Надо поставить Ланта в известность. Он на такую глубину тоже не нырял. Это ведьмина работа, — сказал Марк.

Ребята переглянулись.

— Я уже все передала Аристарху. Они с Наставником скоро будут. Может быть, что-нибудь придумают, — поставила Мирта в известность.

— Не знаю. Дело в том, что само тело Марка запрограммировано на выполнение этой работы. В нужный момент Марк, скорее всего, выполнив программу, заложенную отцом, погибает. От него ничего не зависит.

— Как можно было своего ребенка отдать на закланье? — сокрушалась Мирта.

— Не ищи мораль и любовь там, где ее никогда не было, — спокойно сказал Марк. — Не могу сказать, что это стало для меня откровением. Отец никогда не отличался особым человеколюбием, даже по отношению к собственным родственникам. Итак, давайте подведем итог нашего эксперимента. Моя миссия под запретом, эту работу выполнить никто из вас не может. Надо срочно соображать. Ральфу и Гору пока не надо ничего передавать. У нас в запасе есть еще несколько дней. Я надеюсь, конечно, что они есть.

Все ждали Хранителя с Наставником. Ребята по-быстрому перекусили, а Марка даже пытались уложить отдыхать, на что жрец категорически отказался.

— Ты хотел о чем-то поговорить? — с интересом спросила Томка, кусая пирожное. — Мне ребята сказали, что ты искал меня.

— Да забей ты пока на это. Кто же знал, что у вас такие тут дела. Мои, по сравнению с этим, просто фигня, — ответил Андрей, опуская глаза в пол.

— И все же? — не унималась ведьма. — Ты меня заинтриговал. Мне любопытно.

— Ты не поверишь, мне тоже, — нехотя ответил Андрей. — Ладно, что ты знаешь о суккубах?

— Суккубы, — Тамара положила кусочек на блюдце и облизала пальцы. — Я их не встречала. Но теорией владею.

— Мне нужно знать, как от них избавиться, — выпалил Андрей.

— Умри, — запросто ответила Томка и снова принялась за пирожное.

— Не понял.

— Умри и снова родись, — в глазах ведьмы прыгали веселые искорки, не давая понять Андрею, шутит она или нет.

— Не смешно. А другой способ есть? Менее радикальный.

— Женись.

— Я не хочу, — мотнул головой Андрей.

— Тогда возвращаемся к первому варианту, — Тамара явно получала удовольствие от разговора. — Ну ладно. Не мучайся. Просто скажи, что тебе надо. А то выжимаешь из себя по капле.

— На меня напал суккуб. Я хочу устранить это существо из своей жизни. Поможешь?

— Помогу, — легко согласилась ведьма. — Может быть. Еще не знаю. А что сам?

— Да мне сказали, что у мужиков это вряд ли получится. Тут скорость нужна и быстрота реакции. Ну и природа соответственная.

Брови Тамары поползли вверх. Андрей тут же добавил:

— Медленные мы, тугодумы, наверное.

— Что есть, то есть, — усмехнулась Тамара. — Когда будем ловить?

— Да хоть сейчас, — Андрей отлепил спину от стены.

— Сейчас придет Наставник с Лантом. Давай пока отложим. Она же не сильно рядом пока.

Юноша пожал плечами.

— По крайней мере, пока ты здесь — ты защищен. И от посягательств тоже. Она не дура — сюда не сунется, — успокоила его Тамара.

— Это хорошо. А если Хранитель что-то придумает и нам всем срочно придется перемещаться куда-нибудь, как в старые добрые времена? — спросил Андрей, снова опираясь спиной о стену.

— Ну чтож. Поживешь подольше. Шутка, — улыбнулась ведьма, мечтательно отпивая из небольшой чашки глоток вкусного ароматного кофе.

— Порой мне хочется тебя… стукнуть, — зло сказал юноша.

— Кто тут кого хочет побить? — вмешался в разговор подошедший к ребятам Исаак.

Глава 3. Артефакт

Марго еще долго стояла у статуи Будды и размышляла. Она думала о Хроно, о себе, о своем обучении и жизни в целом. Когда она разожгла свечи и села на маленький деревянный стульчик, покрытый циновкой, в монастырь вошел настоятель. Коренастый, крепкого телосложения лама был одет в длинную, полотняную, плотную рубаху, подпоясанную толстым кожаным поясом, плотные темные штаны и кирзовые сапоги.

— Ходили по горам, учитель? — спокойно, безъэмоционально спросила Марго.

Настоятель зажег еще одну свечку, поставил ее перед каменной статуей и посмотрел на девушку долгим взглядом.

— Я ходил собирать травы. А ты выполнила задание, которое я тебе давал?

Марго вытянула вперед руку, и на ладони возник сгусток энергии.

— Я все систематизировала. Как вы просили.

— Ты грустишь Марго. Пойдем-ка со мной.

С этими словами настоятель взял ее за руку и повел в крохотную, совершенно темную комнату. Она была настолько мала, что там едва помещались двое человек. Марго была здесь впервые.

— Что ты видишь, девочка? — спросил настоятель, отпуская ее руку.

Марго с удивлением посмотрела по сторонам:

— Ничего. Только темноту.

— А если внимательно посмотреть, — настаивал лама.

— А можно я потрогаю стены? — спросила девушка, вытягивая перед собой руку.

— Давай.

Марго дотронулась до стен каморки. Создавалось ощущение, что она попала в каменный мешок. Стены помещения были прохладными, но холодно все равно не было. Марго прошла вперед и уткнулась носом в каменную стенку.

— Ну как? — любопытствовал настоятель. — Нашла что-нибудь?

— Нет. Это просто каменная каморка, — девушка опустила руки и перестала ощупывать стену.

— А сейчас?

С этими словами границы комнатушки словно раздвинулись, прямо на глазах исчезая. Марго с удивлением вытянула руки, пытаясь нащупать границы, но не нашла их. Она сделала шаг вперед и зависла в пустоте. Пол под ногами не ощущался. Присутствие настоятеля тоже. Только в сознании продолжал звучать его бархатный голос:

— Иди же. Не бойся. Я буду рядом.

Марго совершенно не боялась темноты, но тут ее постепенно охватило давно забытое чувство паники. Озираясь назад и не видя выхода, девушка все же медленно пошла вперед. Вдалеке зажегся крохотный огонек света, который стремительно вырастал, приобретая очертания проема двери, сотканного из света. Он был такой яркий, что резал глаза. Марго заслонила их рукой, не в силах выдержать интенсивность излучения. Шагнув в открывшуюся дверь, она очутилась в светящемся пространстве. Оно состояло из разнообразных сфер разного диаметра: начиная от микроскопических, размером с пылинку, заканчивая размером с грецкий орех. Сферы вибрировали и перемещались, создавая странную насыщенную субстанцию. Потом Марго услышала музыку. Какой это был инструмент, определить она не смогла. Тягучие звуки медленно окутывали ее, обволакивали. Девушка чувствовала себя мухой, попавшей в мед. Но странная музыка сфер не напрягала. Она расслабляла, настраивала, концентрировала внимание, а потом вдруг начала растворять. Марго стала медленно распадаться на странные частицы, встраиваясь в гармонию светящегося пространства. Переводя внимание на телесные ощущения, она снова стала чувствовать самое себя как человека. Музыка стала гудеть, образуя в ней стоячую звуковую волну, полностью заполняющую ее от кончиков пальцев до макушки. Потом звук внезапно оборвался, и Марго услышала голос. Он был негромким, но, так же как и музыка, тягучим, всепроникающим, гипнотическим.

— Ом манне падме хум. Ты есть Я. Я есть Ты. Ты во мне — я в тебе. Светлый Я — светлый Ты. Свет есть Я — свет есть Ты. Тьма в тебе расступись. Светом ты озарись. Я живу — Ты живешь. Я умру — Ты умрешь.

Марго внимательно слушала завораживающую сознание речь, а потом ответила:

— Ты есть Я — Я есть Ты. Я — свет — тьма. Ты пойми. Я простор, Я душа. Смерть во мне. Я жива.

Потом наступила тишина. Лишь сферы Вселенной продолжали плавно дрожать и медленно перемещаться с места на место.

— Ты — Жива. Смерти нет.

Марго с удивлением осознала, что снова начала растворяться, медленно распадаться на частицы. Она явно не была готова к такому повороту событий. Сконцентрировав свое энергетическое поле вокруг себя, она резко крутнулась, вбирая все пытающиеся влиться в общий поток частицы собственного тела. Сферы пространства какое-то время сопротивлялись, но потом медленно выпустили Марго из своих объятий, снова дифференцируя ее тело.

— Я не готова! Я не хочу! — крикнула она невидимому собеседнику, растворенному в таинственном месте.

Но пространство промолчало в ответ. Музыка и голос перестали звучать в сознании. Все вокруг стало одиноким, чуждым и холодным.

— Не мое это, — прошептала Марго и начала задом пятиться назад, пытаясь найти выход.

Она сама не поняла, как в мгновении ока снова оказалась перед каменной стеной комнатушки. Настоятеля рядом не было. Пощупав рукой стенки еще раз и не обнаружив больше ничего странного, девушка вышла из каменного помещения в монастырь. Настоятель сидел на деревянной скамеечке и ожидал ее появления. Марго вопросительно посмотрела на ламу.

— В свете всегда есть тьма, как и в тьме — свет. Запомни это. Все носит обоюдоострый характер. Не бывает однобокого во Вселенной, — сказал лама.

— Кто такая Жива? — спросила Марго и понюхала веточку растения, которую настоятель положил у статуи Будды.

— Жива — это жизнь дающее существо или не существо. Это сама жизнь в лучшем ее проявлении. Это олицетворение, очеловечивание Любви на земле, — спокойно ответил настоятель. — Ты должна определиться в своем пути. Выбрать Свет или Тьму. Все одинаково хорошо для получения опыта. Ты определилась? Есть ли у тебя потребность в самом выборе?

— Нет, — достаточно резко ответила Марго. — Я не знаю, что есть что. Философия для меня — это переливание из пустого в порожнее. Все это не несет в себе никакой цели. Нет цели — нет радости в ее достижении. Нет движения. Пусто, тоскливо и одиноко там, где я была.

Марго положила веточку к ногам Будды.

— А ты поняла, зачем ты побывала там? И где ты была вообще? — спросил лама.

Его глаза лучились добротой, пониманием и теплом. Но еще за этим взглядом ощущался стальной невообразимой мощи и Силы внутренний стержень, который настоятель умело распределял в самом себе, не давая обывателям понять, кто перед ними стоит.

— Я была… — начала Марго и замолчала, пытаясь внутренне ответить самой себе на вопрос. — Я не совсем поняла.

— Если ты почувствуешь сердцем, то сразу ответишь, — учил настоятель.

— Оно молчит, мое сердце. Такое чувство, что у меня в нем пусто.

— Это не так, девочка, — и дал Марго незажженную тонкую свечку. — Вот смотри — это человек.

Марго повертела свечку в руке, а настоятель продолжал, проведя рукой над фитилем, который, как по волшебству, тут же зажегся.

— А это человек с Любовью или человек, нашедший свою душу. И в том и в другом случае он горит, распространяя вокруг себя живительный свет.

— Жива, — тихо прокомментировала его слова Марго.

Настоятель кивнул головой и продолжил:

— Да — это Жива. Но этот огонь нужно зажечь в самом себе. Вот тогда только начнут открываться тайны Мироздания, тайны Вселенной и самого человека.

— А если ты выбрал другой, темный путь, свет не зажигается? — спокойно спросила Марго, пытаясь понять разницу.

— Отчего же. Зажигается. Только продвижение по Пути будет несколько иное. Там преобладает энергия разрушения. Но ведь и создание чего-то требует предварительной очистки или разрушения, и только потом идет сотворение. Одного не бывает без другого, по крайней мере, в земной жизни.

— А есть ли сила, способная задуть свечку, — Марго дунула, и огонек погас, распространяя по монастырю сладкий дым.

— Есть, — внимательно посмотрел на девушку настоятель. — Сила отрицания и неприятия. Они рушат все, сметают любые построения. Превращают человеческое существование, его жизнь в руины, в выжженное поле.

— Это тяжело, наверное, пережить такое, — вертя в руках свечу, сказала Марго.

— Тяжело ли? Безумно. Многие не выдерживают и погибают, — ответил Настоятель.

— Я не хочу задувать свечу, — сказала Марго, провела ладонью над свечкой, отчего та снова стала гореть.

— Меня это радует, а тебя? — внимательно вглядываясь в ученицу, спросил лама.

— А мне все равно, — ответила Марго и поставила свечу у ног Будды

— Это не совсем хорошо. Эмоция должна быть управляема. Твои эмоции сейчас закрыты, но когда блок снимется, есть большая доля вероятности, что они тебя захлестнут с головой.

— Я хочу испытывать эмоции. Мне это нужно. Освободите их, пожалуйста, — Марго подошла к настоятелю и посмотрела на него сверху низ.

— Хорошо, давай попробуем. Ты сейчас сядешь в теплую ванну, воду я уже приготовил, полежишь немного, а потом я скажу, что делать дальше.

Марго медленно повернулась и пошла в специальную комнату, где стояла ванна, выдолбленная из цельного куска камня. Вода в ней была теплой и приятно пахнущей. Девушка быстро скинула одежду и полностью погрузилась в воду. Все это очень напоминало масло, потому как пальцы и все тело Марго покрылись скользкой пленкой. Она закрыла глаза и оперлась спиной о ванну. Настоятель тихо вошел в помещение, подошел к девушке, окунул два пальца в воду и стал что-то говорить: то достаточно громко, то резко переходя на шепот. Бормотание непонятных слов сначала расслабило, но потом Марго резко открыла глаза и выпрямилась. Настоятель стоял все в той же позе с закрытыми глазами и продолжал тихо шептать, не обращая внимания на девушку. Внезапно Марго почувствовала в районе грудины какую-то тяжесть. Этот упругий комок нарастал, причиняя постепенно усиливающуюся боль. Марго стало трудно дышать. Она попыталась встать в ванне, но вода будто превратилась в кандалы, которые не отпускали свою жертву из цепких объятий. Девушка тревожно посмотрела на ламу, но тот, казалось, оставался совершенно безучастным к судьбе ученицы. Собрав все свои силы, Марго старалась вырваться, выпрыгнуть из воды, или хотя бы освободить руки, но ни то, ни другое у нее не получалось. Лама заговорил быстрее. Прикоснувшись двумя пальцами к грудине девушки, он не обращал никакого внимания на ее тщетные попытки освободиться из водного плена. Боль за грудиной стала непереносимой. Она жгла, резала, терзала Марго все сильнее и сильнее, превращая ее тело в неисчерпаемый источник душевного и телесного кошмара. Она хотела закричать, но голос исчез. Из открытого рта не доносилось не звука, язык и горло пересохли. В сознании мелькнула мысль, что она сейчас умрет от напряжения во всем теле, либо ее просто разорвет на мельчайшие частицы.

Закончив ритуал, лама открыл глаза и отошел от ученицы. Глаза Марго стали почти черными от расширившихся зрачков, прямые черные волосы стали волнистыми, цвет кожи потемнел, да и сама кожа приобрела мягкую приятную бархатистость. Боль постепенно отпускала, но до конца так и не ушла, оставив за грудиной тяжелый плотный комок чего-то темного. Марго разлепила засохшие губы и вытащила руки из воды. Лама, потирая ладони и мягко улыбаясь, сказал:

— Вот ты и получила назад свои эмоции. Пользуйся ими аккуратнее. Это мощный инструмент разрушения и созидания. Помни это.

Марго коротко кивнула и одними губами произнесла:

— Спасибо.

Лама улыбнулся, подал руку ученице и помог ей выбраться из воды. Закутавшись в теплую материю, выполнявшую роль полотенца, Марго сидела на стуле и пыталась понять, что она теперь чувствует. За грудиной сформировалась щемящая пустота. Марго казалось, что если кто-то произнесет хоть слово, то она услышит внутри самой себя эхо. Настоятель вышел из помещения, давая возможность девушке одеться и прийти в себя. Холодные капли падали с волос и текли ручейками по голой спине и груди. Марго сильно замерзла. Плотнее закутавшись в теплую ткань, она босиком побежала к себе в комнату. На кровати лежало чистое свежее белье: белые шелковые штаны-шаровары, белая рубаха и полотняный пояс с рунами. Наскоро переодевшись и вытерев волосы, Марго вышла из комнаты и замерла в дверях. У статуи Будды стоял Хроно. Казалось, что сердце остановилось. Марго медленно подошла к статуе и в упор посмотрела на жреца. Ласково и нежно коснувшись волос и лица девушки, Хроно взял ее за руку и вывел из монастыря.

Был вечер. Солнце быстро опускалось, отдавая людям последнее тепло на сегодняшний день. Хроно внимательно смотрел на девушку, пытаясь максимально насладиться ее присутствием. Марго, стараясь сконцентрироваться на закате, делала вид, что полностью поглощена грандиозным зрелищем. Дышать снова стало трудно. Сердце то отчаянно билось, пытаясь вырваться наружу, то замирало, словно превращаясь в пустое место. Мягко взяв ее за подбородок, Хроно повернул ее лицо к себе и тихо сказал:

— Ты прекрасна.

Марго положила свою руку на ладонь Хроно и спросила:

— Я влюбилась, да?

— Очевидно, да, — Хроно притянул ее к себе и снова стал смотреть на закат.

Марго, вглядываясь в обветренное лицо жреца, спросила:

— А, ты?

Хроно посмотрел на девушку долгим взглядом и ответил:

— Как только увидел тебя. Но это не было громом среди ясного неба или искрой. Это было…

Хроно замолчал.

— По-другому, — ответила за него Марго. — Что мне делать теперь с ней?

— С любовью? — переспросил Хроно и, хмыкнув, добавил. — Жить. Просто жить и оберегать ее, я думаю так. Очень важно не только получить от судьбы столь щедрый дар, но и суметь его сберечь, не дать никому разрушить, в том числе и самим себе.

— Это сложно, — ответила Марго и теснее придвинулась к Хроно.

— А кто говорил, что будет легко. Любовь — это своего рода артефакт. Кто-то из людей находит его и носится потом с ним на протяжении всей жизни. А кто-то безуспешно ищет его всю свою жизнь.

— Артефакт, — как эхо повторила Марго, смакуя слово на языке. — Ты стал философом.

— Станешь тут с вами, — усмехнулся жрец.

— Ты знаешь, у меня появились давно забытые чувства и ощущения. Я попросила настоятеля вернуть мне эмоции. Хочу жить полной жизнью, насыщенной, яркой. Ты понимаешь, о чем я?

Хроно молча смотрел на заходящее солнце, крепко прижимая к себе теплую, мягкую Марго. И был просто счастлив, счастлив по-человечески. Это тоже были давно забытые ощущения. Понимал ли он Марго?

— Да, я понимаю, о чем ты. Но ты никогда не услышишь от меня то, что обычно говорят влюбленные мужчины женщинам.

— Почему? — искренне удивилась Марго и отодвинулась от жреца подальше, заглядывая ему в глаза.

— Слова — пусты. Их можно говорить сколько угодно. Я же не влюбленный восемнадцатилетний юноша.

Марго нахмурилась. Новые чувства стали постепенно заполнять ее всю, разрастаясь в ней и подчиняя ее волю и разум. Эмоции сменялись одна за другой, начиная от ненависти, заканчивая тотальной вселенской любовью и жалостью ко всему человечеству и самой себе.

— Что со мной происходит?! — мотнула она головой, зажимая уши руками.

— Тихо, тихо, — шепотом сказал Хроно. — Хочешь, я помогу тебе пережить это?

— А ты сможешь? — с надеждой спросила она. — Меня предупредили пользоваться эмоциями очень осторожно. Но они совсем не слушаются меня. Они просто бешеные кони, которые скачут в разные стороны и раздирают меня в клочья.

— Я постараюсь быть рядом с тобой. А сейчас возьми мои руки и просто слушай.

Хроно поднял ладони вверх и медленно опустил их, подтягивая из реальности что-то большое и светлое. В глазах девушки загорелся голубой свет. Все предметы, даже сам воздух, стали светиться прозрачным голубым сиянием.

— Доверься мне, Марго, — прошептал Хроно, опуская руки до самой земли. — Не сопротивляйся этому.

Девушка опустила руки вдоль тела и выпрямила спину. Стоять стало сложно. Падающая с неба энергия нарастала постепенно, но даже с такой скоростью, Марго очень быстро ощутила ужасную тяжесть сначала на голове, потом во всем теле. Эта тяжесть заполняла ее всю, от макушки до пальцев ног, вырывалась и уходила куда-то вглубь земли. Все тело будто налили свинцом. Марго казалось, что она сложится как подзорная труба. Небесная энергия проходила через нее и стояла вокруг нее плотным голубым столбом. И только голос Хроно помогал ей не выпрыгнуть из собственного тела и не убежать от очередного испытания.

— Слушай меня, Марго, очень внимательно слушай, — шептал Хроно, удерживая свои ладони у самой поверхности каменистого плато. — Эта сила, энергия, называй ее, как хочешь, спасет тебя и не только, от гибели. Если ты будешь удерживать этот поток на своей голове, он утихомирит разбушевавшиеся эмоции, насытит тебя радостью и даст возможность творить волшебство, а не разрушать. Ты поняла меня?

Марго усилием воли моргнула, потому-что пошевелиться совершенно не получалось. Жрец продолжил:

— Эта энергия сделает тебя сильной, уравновешенной, наполненной и структурированной. Только держи её на своей макушке и никогда не отпускай. Я постараюсь помочь тебе, но ты должна довериться мне и выполнять то, что я говорю. Иначе то, что с тобой происходит, может смести нас всех. Контролируй себя. Я знаю, ты можешь справиться с этим и поставить эмоции под контроль.

— Мне… сложно… — одними губами прошептала Марго. — Я не выдержу.

— Тогда ты погибнешь. Я буду с тобой рядом. Всегда.

— Черт бы их всех побрал! — бормотал Рафаил, расстегивая первую пуговицу рубашки.

Он находился на вершине совершенно безжизненной скалы. Ветер жестоко трепал его седые волосы, словно вместе с ними пытался оторвать ему голову. Он исследовал каждую гору и скалу, все известные места, куда он когда-то водил Хроно еще маленьким мальчиком. Но, ни одно место не было посещаемым уже много лет. Внук как-будто провалился сквозь землю. Его единственная попытка практически увенчалась успехом. Он почти достучался до него. Но внезапно, по непонятным причинам, контакт прервался и исчез. Последующие попытки связи тщательно кем-то блокировались. А вот кем и с какой целью, Рафаил не мог рассмотреть и нащупать. Это его не просто волновало. Это приводило его в бешенство и тотальную ярость. Ему хотелось вывернуть планету наизнанку, лишь бы найти Хроно и переманить его на свою сторону.

Он хорошо знал внука и его склонности, знал его амбиции, сильные и слабые стороны характера. Ему нужен был именно такой союзник, как внук. На Марка, эту отработавшую свой жизненный срок лошадку, Рафаил не делал ставку. Марк будет уничтожен в свое время. Он выполнит свою программу и умрет. В этом старый жрец не сомневался. Но он не хотел потерять внука. Что это было: простой расчет или признаки родственной любви, Рафаила не волновала эта тема. Время шло. Нет, оно не просто шло, оно бежало, летело, оставляя все меньше шансов найти Хроно. А без него будет ой как трудно добиться расположения метагалактических сущностей. Много лет Рафаил потратил на установление с ними мало-мальски тесного контакта. Он обещал планету, а взамен поставил условие: пасти своих овец он будет сам. Но черные подушки давно обитали на планете никем не замеченные, так как земляне не доросли еще до того уровня сознательности, чтобы видеть их и бороться с ними. Поэтому предложение Рафаила было смешным. Нельзя взять вторично то, чем и так владеешь практически безраздельно. Но, обладая коллективным разумом, они не могли проникнуть по энергетическим связям на другие планеты. На Земле все выходы и входы блокировались, не давая возможности тотальному распространению оккупантов по другим, не менее лакомым, планетам. В этом-то и решился им помочь Рафаил, только помимо безраздельной власти на Земле, он потребовал взять себе близлежащие территории-планеты, при полной сохранности своего суверенитета, энергетического статуса и памяти. То есть, подушки должны были обтекать его стороной, чтобы он мог спокойно наслаждаться своей силой и разумностью на фоне гаснущего сознания всего человечества. Задумывая столь грандиозную операцию по порабощению, он сразу сделал ставку на Хроно, как более молодого, сильного, амбициозного, но глупого и управляемого отпрыска. То, что прошло много лет и Хроно, возможно изменился, его нисколько не волновало. Внук всегда слушался его и практически беспрекословно выполнял его команды. Но как давно это было, Рафаил уже и не помнил.

Здесь на этом плато у него была назначена встреча, которая, возможно, прольет свет на то, что ему делать дальше и где искать Хроно. Парламентеры с Метагалактики задерживались. Рафаил знал, что придется просто ждать, что их нельзя тревожить и самостоятельно устанавливать с ними контакт. Это было чревато потерей собственной личности и стиранию памяти. Поэтому оставалось только ждать и тихо ненавидеть паршивцев с Метагалактики с их непунктуальностью. Сколько прошло времени в ожидании встречи, Рафаил не знал. Внезапно воздух в стороне от него начал густеть и вибрировать, приобретая более плотную субстанцию. Это были высшие представители Метагалактики. Они не были похожи на традиционных черных подушек, которые использовались в качестве наземных работников, переработчиков и поставщиков энергии им, более высоким по статусу и энергетике. В Метагалактике, несмотря на коллективный разум, существовала своя иерархия, строгая соподчиненность низших сущностей высшим. Высшие принимали решения, отдавали приказания рабочим черным подушкам, которые беспрекословно подчинялись. У низших и мысли не возникало бунтовать или оставаться недовольными политикой высших. Весь их разум объединялся в единую систему порабощения не только отдельных планет, но и целых галактик. Постепенным перемещением по Вселенной, они, как змеи, расползались и захватывали все новые территории, тормозя не столько интеллектуальность обитателей планет, сколько их магичность, т.е. способность творить чудеса. Единственные, кто был им не доступен — это молчащие внутри самих себя индивиды и влюбленные. Что то, что другое состояние достичь социально адаптированному человеку практически не представлялось возможным. А если вдруг это и происходило, то энергетические связи, которыми он был опутан с рождения и по которым шел отток энергии подушкам, транспортировали малейшие искры сознательности и едва зарождающейся магичности, не давая яркому пламени Разума и Любви разгореться в человеке основательно. Только редкие единичные экземпляры путем практики молчания ума и расширения сознания смогли вырваться из опутывающих их тела энергетических щупалец подушек. Но все это тоже было не слишком страшно. Потому как, достигнув определенного состояния сознания, напрочь исчезали все мирские и немирские желания, и человек просто висел в этом состоянии никому, как правило, ненужный, но готовый творить чудеса. Эти люди становились хронически одинокими. Друзья, жены и мужья, и даже дети, если таковые уже имелись, переставали их понимать и обращать на них внимание. И это несмотря на то, что один такой человек энергетически поддерживал не только свое близкое окружение, но и совершенно незнакомых ему людей. Сила молчания его ума могла распространяться не только на город или село, где он жил, но и на достаточно большее расстояние. Что тоже не сильно волновало подушек, хотя и вносило в их веками установленный размеренный паразитизм долю дискомфорта. Новые человечки, искусственно «разбуженные» одним «молчащим», не могли долго удержаться в этом состоянии. Неподготовленные к таким изменениям и испытаниям, простые люди очень быстро скатывались к первоначальному состоянию, а то и еще хуже. Происходила социальная дезадаптация, которая уже была «на руку» черным подушкам, т.к. несла с собой новый взрыв негатива, непонимания и агрессии у людей. Поэтому, как ни крути, а хорошо отлаженный механизм добычи и перекачки энергии землян к высшим сущностям Метагалактики практически не давал сбоя. Но сфера влияния, как у любого агрессора, постоянно должна расширяться. Вот поэтому, Рафаил и мог оказать им весьма полезную услугу в их распространении и порабощении других планет, более высоко развитых и устойчивых к такого рода воздействиям. Подтачивать и нападать надо было не нахрапом, а изнутри и постепенно, ненавязчиво внедряясь в сознание существ с других планет.

Рафаил обернулся и стал ждать, когда с ним установится более плотный телепатический контакт. Высшие подушки были приличного размера, величиной с трехэтажный дом и почти прозрачные. Но даже невооруженным глазом было видно, что их тела плавно перекатываются, как медленная волна. Ни глаз, ни рта у них не было. Рафаил не обнаружил у них даже никаких гигантских выростов — шлангов, которые с таким успехом применяли черные подушки. Единственное в строении, что было связано с энергетическим питанием, это наличие на поверхности тел огромного количества микровыростов. Старый жрец знал, что эти на первый взгляд кажущиеся безобидными тоненькие колыхающиеся выросты, смертельно опасны как для человека, так и для всего живого. Они выполняли функцию не только насосов, но и были уникальным по скорости смертоносным оружием. Одна такая молниеносно выросшая щупальца могла высосать всю его жизненную силу за считанные доли секунды. Общаться с подушками можно было только после установления телепатического контакта, который должен был установить высший, но никак не наоборот.

Рафаил смотрел и ждал, пока из поверхности одного из существ не сформируется контактная щупальца, с помощью которой можно будет обмениваться информацией. Гигантских подушек было две. Одна большая, а вторая поменьше, которая и выдвинула как раз щупальцу контактера. Она двигалась медленно и прицельно. В противном случае, она могла просто проколоть его как нож суфле. Плотная прозрачная щупальца приблизилась и остановилась в трех сантиметрах ото лба Рафаила. Старый жрец почувствовал сильно давление на лобную кость в районе третьего глаза. Потом давление практически мгновенно исчезло и сменилось шарообразной пустотой — прозрачным пузырем. Рафаил стоял, не шелохнувшись, и просто ждал установления полного контакта. В сфере стали появляться разноцветные пятна, словно в лоб ему поместили мыльный пузырь размером с грецкий орех. Пятна группировались, складываясь в движущиеся образы. Метагалактическая сущность требовала дать отчет о проделанной работе: нашел ли он Хроно, сколько вообще человек находится у него в арсенале, как будет осуществляться переброска гигантской армии подушек на Землю и много другое. Рафаил, формируя образы в своем сознании, передавал их контактеру. При этом частично утаивая правду, что еще не нашел Хроно. Что касается наличия в его союзниках людей с других планет, то Рафаил не стал показывать их всех. Собственно и показывать то особо было некого и нечего. Марк был уже давно готов в качестве ворот, даже не подозревая об этом. Другие участники операции, косвенно задействованные жрецом, были разбросаны по разным участкам Галактики. Хроно был козырной картой, но он пока был вне досягаемости. Подушек интересовало, может ли Рафаил осуществить захватническую операцию самостоятельно, без участия внука. На что Рафаил утвердительно качал головой, не особо вдаваясь в пояснения, зачем ему, собственно говоря, нужен Хроно. Дальнейшие действия показывались весьма структурировано.

Информация поступала в сознание Рафаила блоками: начиная от наступления, заканчивая расцветом эры подушек и тем, что в итоге получит жрец вместе со своими приспешниками. Рафаил решил их сразу выкинуть из доли, на что подушки равнодушно согласились. В результате короткой встречи была выработана схема наступления и количество временных участников захвата Земли и других планет. Метагалактические высшие сущности мгновенно исчезли, как только была достигнута договоренность между сторонами. Рафаил глубоко вздохнул, закрыл глаза и сконцентрировался на установлении нового телепатического контакта. Хроно не отвечал, словно он вообще не рождался или уже умер.

— Ладно, — потирая руки, сам с собою разговаривал жрец. — Тогда зайдем с другой стороны. Ральф, ты меня слышишь?

Несмотря на то, что молодой политик находился далеко, он слышал. И этот голос приводил его в большое смятение. Жажда власти и страх одновременно боролись в его душе.

— Я тебя слышу, Рафаил, — ответил молодой человек, парламентер с планеты Земля-2. — Вы договорились?

— А то, — хмыкнул жрец, приглаживая седые волосы. — Ты в деле или решил соскочить? Решайся.

— Я… Мне надо еще подумать. Дай мне время, — нехотя ответил Ральф.

— Да нечего тут думать. Либо ты со мной, либо против меня. Все просто, мой молодой, нерешительный друг. Тем более, мне нужна информация, которой, возможно, ты владеешь и помалкиваешь. Нехорошо забывать старых друзей.

— Ну, хорошо, хорошо, — быстро согласился Ральф, вытирая выступившую на лбу испарину. — Я готов рискнуть. Все или ничего.

Рафаил таинственно улыбнулся и спросил:

— Скажи-ка, знаешь ли ты, где находится мой любимый внук? Я думаю, ты в курсе событий. Поэтому предупреждаю сразу, не вздумай мне врать. Чревато.

— Я понял, — Ральф пытался сохранить свое лицо, но это у него плохо получалось. — Он исчез практически сразу, как вернулся.

— Откуда?

— Не знаю, — не соврал Ральф. — Он у тебя очень странный и непонятный. Ничего о себе не рассказывает особо. Знаю, что он ушел, и энергетический след за ним тянулся не слабый.

— Все чисто, я проверял, — перебил его Рафаил. — Значит, он находится там, где заинтересованы в его безопасности. Где же это место, а Ральф?

— Не знаю я, — молодой человек начинал нервничать.

— Слишком много «не знаю» с твоей стороны. А если подумать? — прищурился Рафаил, сильнее подавляя волю политика с Земли-2.

— Скорее всего, здесь замешана девушка, — выдавил из себя Ральф.

Крупные капли пота падали с волос на чистую выглаженную рубашку Ральфа, текли по спине, оставляя на коже неприятный холодный след.

— Мм, как интересно получается, — улыбнулся старый жрец. — У моего мальчика появилась пассия.

— Я больше ничего не знаю, Рафаил, — политик пытался избавиться от ментального давления и прервать телепатический контакт, но силы воли и опыта явно не хватало.

— Не напрягайся так, Ральф, — засмеялся жрец, ослабляя воздействие на молодого человека. — Я же вижу, что ты стараешься помочь. Давай решим так. Если вдруг ты что-нибудь узнаешь о Хроно раньше меня, тебе зачтется.

Ральф вытер тыльной стороной ладони пот и попытался выдавить из себя улыбку, хотя прекрасно знал, что Рафаил его не видит.

— Я понял. Постараюсь раздобыть для тебя всю информацию, которую смогу. Я…

— Не надо обязательств. Тем более, что я начинаю догадываться, где он может прятаться. Прощай, Ральф.

Контакт прервался, оставив молодого политика наедине со своими мыслями. Ральф был сбит с толку: толи с ним просто попрощались, толи попрощались навеки. Ему было очень плохо. Хоть телепатический контакт и длился всего несколько минут, но он полностью энергетически опустошил юношу. Воздуха не хватало. Ральф ослабил узел галстука и оперся о деревянный старинный стол, который принадлежал еще его отцу. Пытаясь вдохнуть, Ральф вхолостую глотал воздух. Но тот совершенно не проходил в легкие, словно в трахее у него стояла упругая пробка, не пропускающая через себя ни глотка. Глаза юноши начали вылазать из орбит, он судорожно схватился рукой за горло и упал на стол. Последнее, что молнией промелькнуло в его сознании, это сожаление и жалость к самому себе.

— Готов, — тихо проговорил Рафаил, устремив взгляд темных холодных глаз на заходящее солнце. — Кто там у нас по списку?

Список Рафаила был не так уж велик. Всех своих временных союзников он не хотел истреблять сразу. Тем более, что некоторые из них могли пригодиться. Торопиться в таких делах не следовало. Он мягко сел на теплую от солнца каменистую поверхность и сконцентрировался. Принимать решения необходимо на холодную голову. Это было его золотое правило, изменять которому он не собирался. Малыш Ральф больше его не волновал. Такие малохольные союзники, готовые предать в любую минуту, ему были не нужны. Теперь все его мысли занимали поиски Хроно. Рафаилу даже нравилось охотиться на внука. Он получал какое-то эстетическое наслаждение от своих поисков. И если бы его не поджимало время, возможно, он поиграл бы с внуком в догонялки. Но высшие подушки установили короткие сроки реализации полного захвата планеты. Поэтому Рафаил перестал наслаждаться погоней и поисками и решил подумать. А начать воздействовать на внука можно было только с помощью его дамы сердца.

Рафаил не верил в то, что Хроно вообще может влюбиться. Использовать женщину в целях размножения — да, это вариант, но вот любить ее — это непозволительная роскошь для мага. Он никогда не понимал тех глупцов, которые, сломя голову, летели в поисках любви и эфемерного счастья от совместного проживания. Все это, по мнению Рафаила, было простым мазохизмом и потерей драгоценного времени, которое можно использовать для развития духа, силы воли и магичности. Марк сразу разочаровал отца, когда позволил себе влюбиться и потерять голову от голубоглазой и русоволосой россиянки. Ни национальность девушки, ни она сама не понравились Рафаилу сразу. Все разговоры на тему любви Марк пресекал сразу, заставляя отца переключаться на другие темы. Махнув рукой на выродка, как про себя называл сына Рафаил, он сосредоточил свое внимание на новорожденном внуке — его надежду и тщательно скрываемые амбиции в отношении ребенка. Он даже позволил невестке любить маленького сына, надеясь со временем искоренить в потомке вредоносный росток светлого чувства. Так было до тех пор, пока не подвернулся Аристарх со своим любопытным заданием. На очень долгое время Хроно остался без внимания и обучения дедом. Но Рафаил не сильно переживал по этому поводу. Те ростки, которые он посеял в маленького мальчика Хроно, должны были взойти как раз в зрелом возрасте. Старый жрец в этом не сомневался.

Потоптавшись еще немного на скале и загадочно улыбаясь своим мыслям, Рафаил переместился в Тибет. Именно там он рассчитывал найти внука. Он уже пересекался с Наблюдателем и знал, что эта сила существует на планете Земля. Что Сила эта практически не вмешивается в расстановку сил добра и зла на политической арене. Знал он так же и то, что добраться до Наблюдателя невозможно, если он сам того не пожелает. Но его можно было вызвать, как рассказывали Рафаилу еще его предки.

— Вот заодно и встретимся наконец, — спокойно и самоуверенно прошептал Рафаил.

Он совершенно не хотел ссориться и настраивать столь мощную Силу против себя. Здесь надо было действовать осторожно, тщательно отбирая нужные мысли из всей когорты далеко идущих планов. Рафаил встал у подножия горы, поднял руки к небу, словно в мольбе, и спокойно торжественно произнес:

— Взываю к тебе, могучий всевидящий хранитель времен, поколений и сил. Обрати свой взор на человека, которому нужен твой совет и помощь. Использую это право первый и единственный раз.

Закончив говорить, Рафаил еще некоторое время подержал руки на весу и опустил их. Не услышав ответа и не почувствовав присутствия, он снова собрался повторить воззвание. Но тут внезапно кто-то опустил ему теплую ладонь на плечо, по-стариковски кашлянул и сказал:

— Ты чего здесь топчешься, сынок?

Рафаил резко обернулся и увидел перед собой совершенно дряхлого, но поразительно бодрого старика. Белая борода и волосы развевались на ветру. За спиной его висел плетеный короб с какими-то горными травками. Глаза старца улыбались. Но этот человек не был похож на Наблюдателя, которого он помнил.

— Иди, иди дед, не мешай, — резковато ответил Рафаил, осторожно убирая старческую сморщенную руку со своего плеча.

— А и пойду, коли будешь настаивать. Меня к тебе прислали, спросить, чего ты жаждешь конкретно.

— Послушай, сказочник, — вкрадчиво и с нажимом в голосе ответил Рафаил. — Я просил явиться Наблюдателя.

Светло-голубоглазый старец тепло улыбнулся, блеснув совершенно здоровыми белоснежными зубами:

— Знаешь, сынок, он ведь не золотая рыбка, являться по зову, да и ты, я смотрю, не рыбак. Выкладывай, чего хотел и двигай отседа. У меня еще дел полно.

Рафаил энергетически прощупал старика. Тот был совершенно открыт и беззащитен на первый взгляд. Но за кажущейся простотой была тщательно замаскирована древняя мощь и Сила Предков. Поэтому Рафаил, быстро оценив обстановку, решил зайти с другой стороны.

— Я бы очень хотел увидеть своего внука Хроно, — сказал жрец, не покривив душой. — Мне надо обсудить с ним кое-какие дела.

Упрямый старец хитро прищурился, разглядывая старого жреца.

— А почем мне знать, что ты не сделаешь ему зло?

В руках у старца появился древний рассохшийся от времени деревянный посох.

— Он мой внук и мы не виделись с ним много лет. Могу ли я увидеть его?

— Можешь, можешь, если он сам того захочет. Но тебе самому к нему нельзя. Запрет у тебя. Понимаешь, о чем я?

Рафаил приложил руку к груди, медленно поклонился и жестко произнес:

— Спасибо тебе, пресветлый старец, что не обделил своим вниманием. Я буду ждать вестей от внука.

Глаза старого жреца сузились до щелочек.

— Иди, мил человек, с Богом. Не тревожь, почем зря, святые места. Я все передам.

Старец махнул рукой в сторону Рафаила, будто пытался сослать его за тридевять земель и тут же исчез. Жрецу ничего не оставалось делать, как временно затаиться в какой-нибудь норе и ждать там вестей от Хроно, постоянно пытаясь установить с ним хотя бы маломальский телепатический контакт.