Бесплатный фрагмент - Ощущение цвета
Поэтический сборник
«…Нет границ у вселенной мысли.
Жажде творчества края нет!
Только вместе живут поэт
и страницы, что в люди вышли!…»
Андрей Ардашев
Произведения автора и биографические сведения о нём опубликованы в Энциклопедии «Писатели Русского мира XXI век», и вписаны в Антологии Русской поэзии.
Андрей Ардашев — гражданин, философ, лирик
Творчество поэта Андрея Ардашева — это заметное явление в постсоветской русской и украинской культуре и общественной жизни. Член Российского союза писателей- гражданский эксперт, философ и лирик Андрей Ардашев является автором и исполнителем стихов и песен на русском, украинском и английском языках. Произведения поэта опубликованы на страницах литературных изданий, в общероссийских и региональных альманахах, а выдержки из них часто цитируются в социальных сетях, а также в комментариях к статьям литературной и социально-политической тематики.
Андрей Александрович Ардашев родился 25 июня 1965 года в украинском городе Шостке. Автор двух печатных поэтических сборников. Дипломант ряда национальных литературных конкурсов. Биографические сведения и информация о творчестве вписаны в Антологии русской поэзии. Произведения автора и биографические сведения о нём опубликованы в Энциклопедии «Писатели Русского мира XXI век».
Лучшие стихи Андрея Ардашева отмечены Высоким жюри национального литературного конкурса «Наследие». Поэт удостоен награды Президиума Российского союза писателей «Звезда „Наследие“ III степени» за вклад в развитие русской культуры и литературы. Финалист конкурсов национальной премии «Поэт года» 2018 и 2019 годов. Награждён медалью Маяковского и Пушкинской медалью, учрежденными Российским союзом писателей.
Важное место в творчестве поэта занимают произведения, превозносящие материнство и отцовство, радости традиционной славянской семьи на основе любви к женщине и бережного отношения к любимым и близким людям. Циклы ранних стихов и песен автора пронизаны любовью к украинской природе — красоте земли его малой Родины. Более зрелые стихи Андрея Ардашева звучат уже, как оды и гимны, посвященные ставшему для него родным Приморью и городу величавых русских мостов — Владивостоку.
Многие произведения автора отличаются не только оригинальностью и меткостью рифмы, но и принципиальной вольностью суждений опытного гражданского эксперта, глубоко понимающего причины и истоки происходящих общественных процессов, наполненных социальными и межнациональными противоречиями. Эта категоричность и нетривиальность мышления поэта зачастую идет вразрез с доминирующими политическими установками властных и оппозиционных медийных ресурсов — не вписывается в стандарты официальных редакций условно популярных СМИ, и даже относительно независимых издательств. Вышедшая в 2019 году книга Андрея Ардашева «Русский мост» — это рассуждения поэта, гражданина и философа о судьбе его соотечественников (людей, родившихся в СССР), живущих в эпоху смены политических формаций и революционных преобразований.
Особый читательский интерес произведения автора, написанные или исполненные на украинском языке, вызывают в кругах дальневосточной и тихоокеанской украинской диаспоры. Философская, любовная и пейзажная лирика стихотворений тонко гармонирует с гражданственностью, специфическим национальным колоритом изложения и присущим духу славянской поэзии юмором. В целом творчество Андрея Ардашева пропитано жизнеутверждающими, оптимистическими интонациями.
Верен не царям, а алтарям
Начинал свою творческую деятельность Андрей Ардашев ещё как редактор школьной стенгазеты и как исполнитель своих авторских песен, посвященных родному краю и жизни любимого рабочего города. Был отмечен грамотами и премиями как юный участник местных творческих коллективов и лауреат музыкальных конкурсов.
По окончании Шосткинского химико-технологического техникума отправился по распределению работать на Северный Кавказ в город Армавир. Оттуда в 1984 году был призван для службы в Советской Армии и направлен курсантом в учебную воинскую часть на Дальний Восток. Прослужил в Вооруженных Силах СССР до трагического момента развала единого государства. После распада СССР и увольнения в запас остался жить по месту завершения службы в городе Владивостоке.
Работал в приморских электронных СМИ, занимался общественной деятельностью. Как журналист работал в редакциях общественно-информационных изданий «Прима-интеллект» и «Надежный попутчик».
В 2005–2007 годах работал на выборной должности Сопредседателя Общественной Палаты Владивостока. Являлся главным редактором газеты «Собрание Приморья». С 2006 года — гражданский эксперт Международного Форума «Civil-8». Публиковал статьи социально-политической и технико-экономической тематики в журналах «Восточный Базар» и авторские стихи — в печатных изданиях Приморья, а также в общероссийских литературных альманахах.
Являясь украинцем по рождению и гражданином СССР по убеждениям, Андрей Ардашев родным считает русский язык. Имеются стихи на украинском и английском языках, однако большинство произведений написаны по-русски.
Нет искренней, чем матери объятья!
Большое место в творчестве поэта занимает гражданская лирика, произведения социальной и антивоенной тематики. Однако музой поэта и отца трех дочерей является его спутница жизни Ирина Геннадьевна. Ирина Ардашева, являясь профессиональным педагогом, всю свою жизнь посвятила работе с детьми-инвалидами.
Семья воспитывает младшую дочь-школьницу. Значимое место в творчестве автора занимают стихи, превозносящие отцовство и материнство, популяризирующие традиционные ценности славянской семьи.
Гармония семейного воспитания в духе лучших традиций своего народа и любви к родной природе нашли отражение в пейзажной и любовной лирике поэта.
Помимо любовной и пейзажной лирики, важное место в первой книге автора «Я не был на Майдане» было отведено произведениям философской и гражданской тематики. Взгляд на события в многонациональном Отечестве отражён автором в стихах, посвящённых событиям после свершившегося государственного переворота 2014 года на Украине, сломавшего устои и нормы интернационального православного бытия.
Многие стихотворения Андрея Ардашёва пронизаны чувственностью и любовью автора к малой родине — Украине и ставшему для него родным городу Владивостоку. Как истинный мыслитель, поэт продолжает рассуждать над судьбой своего народа — о творящейся на наших глазах истории Руси.
Анна Рябко
по материалам Антологии русской поэзии и Энциклопедии «Писатели Русского мира XXI век»
Я богат
Кому-то чин, мошна и слава льстят.
Иных хранят молитва и подкова!
А я богат, имея ясный взгляд
И право на бесхитростное слово.
Поэт
Поэт — ни маг, ни ангел, ни пророк…
Не тот, кто вхож в божественные выси
И свято верит в праведный итог.
Он тот, кто, не пугаясь спорных строк,
Публично права слова взять решился.
Поэт — не тот, кто складно говорит,
А тот, кто, словом мысли обнажая,
Порой сурово, но от края и до края
Мирских страстей и Веры колорит
Из чувств и снов в любви преображает.
Беседа с вечностью
Вечность мне сказала: не спеши!
Время — это сущая условность.
Не скопить мгновенья, как гроши…
В добром деле мысли хороши,
А мерило времени — духовность!
Меркнут смыслы там, где нет души.
Из небытия — из дивных снов
Вера, снисходя благою вестью,
Вдохновляет мир людских сынов.
Время, как молитвенная песня,
В чистых душах памятью воскреснет,
Вознося, как истину, любовь.
Ощущение цвета
В толпе суперзвезд и экранных кумиров
диагноз и драма! Теряет планета
божественный дар ощущения цвета.
Первичны: Пи-аР и реклама «Пломбира»!
Во мраке вестей, в паутине газетной
для них фонограммой прописана Лира.
В бреду социальных сетей и эфира
Любовь многолюдна и безответна.
Так жаль, но во тьме какофонии этой
Становится трудно расслышать поэта.
Отшумела осени кадриль
На душе безоблачно и штиль.
Тишина в полях и на покосе.
Для берёзок, тополей и сосен
Отшумела осени кадриль.
Мудрый лес уже смиренно снял
Золота червонного убранство.
Замерло обветренное царство
В ожиданье белых одеял.
Чтобы не порвать сезонов нить,
Морось и дожди идут по плану.
А ещё белёсые туманы
По утрам заходят погостить.
Затрещит сорока не со зла,
Мол зима и лето — не подруги,
А дневного солнышка потуги
Не дают надёжного тепла.
Год — к закату! Собран урожай…
В самый раз бездельникам-поэтам,
Ищущим гармонию и рай,
Наслаждаться сыростью и светом.
Осень наблюдая
Из мест родных перелетая,
комфорт и сытость день за днём
искать стремится птичья стая.
А нас манит аналог рая —
в тепле под денежным дождём!
Мы часто спорим о своём,
земных путей не видя края!
Листаем правду и враньё.
И только осень наблюдая,
красу весны осознаём.
На прогулке бабье лето
На прогулке бабье лето.
Солнце лучиком косым
По траве играет светом
В каплях утренней росы.
Воздух свежестью прохлады
Из лазуревых глубин
Для листвы принёс в награду
Золотой адреналин.
Мир, где радость и истома,
В пьяной осени завис.
Рьяно просятся из дома
И душа и организм!
Это верная примета:
Если в стих легла строка,
Значит страстью бабье лето
Раздразнило мужика.
Куст пожухлый, но взбодрённый,
Что-то шепчет, как пророк,
И укачивает клёны
Беспризорный ветерок.
Замерла берёза
Без обещаний и прогнозов
Уйдёт октябрь за пару дней,
Как забияка-воробей
Под вечер сон находит в лозах.
Стих ветер. Замерла берёза.
На гибких локонах ветвей
В осеннем шёлке коматоза,
Всё тоньше, суше и желтей,
Уже знакомая с морозом
Листва ждёт участи своей.
У школьного порога
Верстки строк и версты дальних мест,
Где на сапогах то блеск, то кровь…
То в строю, то как в трясине шест,
Я искал путей в страну чудес,
где в достатке радость и любовь…
А душа сюда стремилась вновь.
Будь на ней асфальт, брусчатка, шерсть
Или бархат праздничных ковров…
Вряд ли для меня на свете есть
Более счастливая дорога,
Чем вот эта дюжина шагов
У родного школьного порога.
Пусть на видном месте в кабинете
(Над классною широкою доской)
Хоть в сотый раз меняются портреты,
На коих продуцирован правитель,
Но пусть вовек не знается с тоской
Наш добрый Бог по имени Учитель.
Обнажила прелести весна
Искренне, безумно влюблена,
в чистоте и нежности апреля
обнажила прелести весна.
Вечен круг сезонов карусели.
Минула пасхальная неделя…
И в миру влюблённым — не до сна.
Копошится ворон на суку.
Ярким солнцем воздух напоённый
растворил смирения тоску.
И дрожа от страсти возбуждённо,
шумно дышат тополя и клёны
ветрами в берёзовом соку.
От прохладной мороси дождей
подсыхает вдумчивое поле.
Скоро в буйной поросли ветвей
над ручьём, насытившимся вволю,
соловей, вернувшийся с гастролей,
запоёт для Родины своей.
Улыбнулся мир весне
Отдохнувший от мороза,
улыбнулся мир весне.
Украшает вид в окне
тонкой стройностью берёза…
И к стихам клонится проза
мыслей, скомканных во мне.
Воробьи на гибких ветках,
разоряя тёплый штиль,
пляшут бойкую кадриль…
Иль, вспорхнув с просёлка метко
на стальной ограды сетку,
с перьев стряхивают пыль.
Ворон, важностью объятый,
видя эту кутерьму,
помнит долгих зим тюрьму,
знает: шумные ребята
перебесятся когда-то!
И чирикать — ни к чему.
Каркнет изредка надменно,
чтобы знать округе всей:
он — главнее голубей,
что под крышей греют стены!
А в природе перемены —
признак скорых сытых дней.
Капают минуты
На свету и в смоге,
В радости и смуте,
Хороши ли, плохи,
Но мои в итоге…
Капают минуты,
Уносясь в потоке…
Моросью, как будто
В стих слагают строки,
Но туманным утром
Во Владивостоке
Я грустить не буду
О минувшем сроке.
Из житейской прозы
Дни совьют сонеты
Вопреки морозам!
В них ветра и грозы
Расплескают лета
Дождевые слёзы.
К благодати этой —
На цветы и лозы
Вдруг, хранимы где-то
Бытия секретом,
Выпорхнут стрекозы!
Заиграют светом.
Солнце заискрится
В каждой новой капле.
Мир преобразится
Для дворца и сакли!
Всё ещё случится!
Всё придёт! Не так ли?
Летний отдых
В планы коллективного похода
Без учёта скидок и примет
Вносит коррективы непогода.
Для её каприз сезонов нет.
Громкий хор лягушек на болоте,
Серость, дождь, и хочется в постель.
Тычется в окно промокший шмель…
Снова спор в избушке о работе.
Значит, разобрал охочих хмель.
Ветер, в сопках ищущий кого-то,
Медленно кустами зашуршит…
Это ни рыбалка, ни охота —
Просто летний отдых для души.
Ветер — ревизор
России неоглядны небеса
Над землями и далями морскими!
Здесь храмы вёсен с буднями мирскими:
В отрогах сопок морщатся леса,
Туманов проседь, поймы заливные,
А в дикой чаще прячется лиса…
И сказочно цветами полевыми,
Благословляя волю и простор,
Пригорки очаровывают взор.
Здесь свет и тьма, и испокон над ними
Гуляка-ветер — блудный ревизор.
Зимние прогулки
Яркий блеск у ледяной реки,
Солнце — дар от всемогущей длани.
Здесь в святой купели-иордани
Утонули быта пустяки.
Ветерка морозного дыхание
Щиплет нос… Пульсируют виски…
Чистой выси голубая нега,
Лес в сугробах, иней, радость бега…
В валенках — подмокшие носки
От комков набившегося снега.
На природу — в детство марш-броски.
Треск соро̀к восторженного смеха.
Зимние прогулки — пикники —
Терапия лени и тоски!
Для души зарядка и утеха.
Декабрьский метроном
Поскользнувшись в лугах, перелесках,
Солнца луч заплутал в облаках
волшебством предзакатного блеска…
И застыл, как на храмовых фресках…
Мир врачует Святитель Лука…
В небогатых декабрьских снегах
одиночным пугающим треском
метроном на промозглых стволах
темп диктует для съеженных птах!
Словно болью аукает резкой
при неловком движении редком.
Ворожит хитрый ветер в кустах.
Тихо сумрак — усталый монах —
проповедует мерзнущим веткам:
«Верьте! Стужи уходят во мрак!
Значит, вечер — к весне добрый знак…»
Утки
Друзья, умерьте предрассудки.
Уже не будет всё, как встарь!
Апреля утреннюю хмарь
пронзили серенькие утки…
Но им аптека и фонарь
нужны, как колики в желудке-
как «Кадиллак» в тайм-шер на сутки,
как бисер, жемчуг и янтарь!
Да, им по-своему живётся.
Им: боль — не дома зимовать!
Но календарь Земли и Солнца,
как лист кленовый или гать,
ни обойти, ни разорвать!
Им росы пить не из колодца…
Зато — ни с вирусом бороться,
ни стыд пороков изживать!
Корона-вирус
Каждому — Корону по размеру!
Нет для нас губительней напасти —
Вируса, что разъедает веру,
Совесть потерявшие и меру
Воры и Молчалины во Власти!
Всяк обрящет
Замечено, что всяк своё обрящет.
Ведь даже камень падает с горы!
Жизнь не бывает вечным настоящим!
И тем, кто правят сладкие пиры-
Боль приносящим в мир, а не дары,
наверное, жизнь кажется блестящей.
Лишь кажется… И это до поры.
Революция — болезнь социальная
Революция — болезнь социальная.
Не страшна государству инфекция —
иноземная интервенция,
если правит элита нормальная!
И не нищая интеллигенция.
Минобр
Жаль жизнь любить и сельский труд
Министров учит институт
Не там, где заготовка ели
И глубина сибирских руд,
А в Принстон-Гарварде и Йеле.
Культ бездушия на страну напал
На волне обмана — предательства!
И велел он графам-сиятельствам,
Чтоб пустили те сплошь нещадный пал:
Дайте жвачку стране, джинсы рваные,
Модным сделайте мат — стяжательство,
Зубоскалят пусть дивы экранные.
И под всё это — Законодательство!
С приснопамятных нам известно дней:
Чем народ в стране будет лапотней и безграмотней,
Тем хозяйский род с челядью чертей
Всё свободнее и безжалостней
Будет править в ней.
Проступает пепел
Не привык я падать на колени
Перед партактивом и молвой,
И прошу простить за неумение
Жить с покрытой пеплом головой.
Не привита в нашем поколении
Мода на кривлянье, фарс и лесть,
Потому в моих стихотворениях
Шансов нет неискренность прочесть.
Просто жить, вертеться не умея,
Мне судьба ссудила будней сеть,
Чтоб на искушающего змея
Тоже с хитрым прищуром смотреть.
Всё же я не ангел по натуре!
Платой за непризнанность вины
На когда-то рыжей шевелюре
Проступает пепел седины.
Поэт в России
Калининград, Казань, Владивосток,
Что русскими объявлены когда-то —
Все города, где бедность — не порок,
А совесть выше ценится, чем злато,
Усвоили, как истины урок:
Не всем указ — начальство и зарплата!
Поэт в России — хоть и не пророк,
Зато всегда честнее депутата.
НА ЗЕМЛЕ ЖЕНЬШЕНЯ
Воля звёзд над православным миром
Повела меня путём неблизким:
Мимо Волги половодной шири,
За Урал, через снега Сибири —
К берегам таёжным — Уссурийским,
Где кричит отчаянно баклан,
И от пагод мудростей буддийских —
Алтарей и храмов дивных стран
Песнь доносит Тихий Океан.
На земле целебного женьшеня
Кедром дышат скалы гор и падь,
Расцветает лотосами гладь
Чистых вод, что потчуют оленя…
Здесь опасно леопард прорежен,
Но бездушна браконьеров рать!
И, совсем как зубры в Беловежье,
Тигры не желают вымирать.
Что-то говоря про «комом блин»,
Власть горда реформою земельной,
А заливы — мощью корабельной.
Пролетает журавлиный клин…
Жаль, я не могу писать картин
Маслом или краской акварельной.
Жизнеутверждающий пейзаж
Над приморской свежестью апреля
солнцем упивается простор.
Лёгкий бриз снимает перебор
с нежных струн ручейного похмелья…
И сникает, путаясь в постелях
томной синевы окрестных гор.
Так, с весной в оттаявшую душу
сквозь туман сомнений и примет
проникает благодати свет…
Умиротворения не нарушив,
плеск волны облизывает сушу…
И с сюжетом нянчится поэт.
Юношеской страстью окрылённый,
рифмы и стопы ревнивый страж
ловит вдохновения кураж
в естестве и в мыслях потаённых!
И рисует словом немудрёным
жизнеутверждающий пейзаж.
Лотосы
Опять плакаты кандидатов там и тут…
Политиков, возникших ниоткуда!
Но, словно вызов мрачным будням смут
И пустоте предвыборного блуда,
В Приморье снова лотосы цветут!
Чистейших вод реликтовое чудо!
На русских мостах
Смело бросили воины-предки
В этом диком краю якоря,
Чтобы сопкам приморским вовеки
Православным служить алтарям.
Как погода, меняются мэры,
Суперлайнеры возят зевак…
Но трудом выживают галеры!
На роду им написано так.
Будь наказан Всевидящим Оком
Тот, кто мучил касаток-китов.
Над причалами Владивостока
Ценят праведный, честный улов.
Пусть для всех будет только попутным
Ветер в планах, мечтах, парусах.
Там, где ванты — небесные струны
Золотятся на русских мостах.
Городу Владивостоку 160 лет
Владик — Владивосток
песня
Склоны сопок огнями глядят сквозь туман
То в прибоя накат, то в приливные глади.
Здесь наш город-фрегат сторожит океан.
Называем его по-отечески — Владик!
Он, попутному ветру мигнув маяком,
Нас проводит и встретит, где б мы ни скитались,
Хоть приветливым звоном, хоть долгим гудком
С самой длинной на свете стальной магистрали.
Припев:
Где вдоль затишных бухт теплых пляжей песок,
Край курсантов, студентов и мудрых учёных!
Здесь счастливых влюблённых родимый порог —
Мир, где лотосов цвет, запах кедров и клёнов.
Порт у русской заставы и узел дорог,
Где в таёжные скалы вонзились причалы,
Город Воинской Славы — гордый Владивосток.
Здесь наш храм и исток — здесь России начало!
На божественных арфах шикарных мостов
Бриз играет на вантах штормам увертюры.
А в торжественных арках и парках цветов
Веет духом Руси — славой русской культуры.
У восточной столицы обычай таков:
Распахнув широко и глаза, и объятья,
В семьях рыбодобытчиков и моряков
Чтить казачий мундир и славянское платье!
Пусть родится заря для проспектов его,
И сияет лучами в любимых оконцах.
Ведь от этих причалов — всегоничего:
Семь часов до Москвы добирается солнце.
Иномарки в рядах на «Зелёном углу».
Для «небедных ребят» тут Хаятты и шопинг,
Шансоньетка хрипит на элитном балу… —
Азиатский анклав тридевятой Европы.
Мне на этой земле…
Я — потомок сумчан-
казаков-слобожанцев
и наследник уральцев —
простых заводчан.
Поручило мне братство
на заставу добраться,
где бывший Су-чан…
Твёрдо обосноваться
на восточном крыле
с карабином в чехле,
где о скалы дробятся
океана пространства.
Я — адепт христианства.
Мнена этой земле
дух и нравы славянства
да мирские богатства
умножать и жалеть!
Чтить величие старцев,
обучать домочадцев
молиться и петь.
Без тоски на челе
аккуратным скитальцем
я прошел по Земле.
Побывал у китайцев…
армян и малайцев.
Пустоту малых станций
по билету и зайцем
проезжал налегке…
Видел разницу наций,
а в сибирском селе —
ледоход на реке…
Погостил у кавказцев,
японцев, нанайцев…
Дикарём и в числе
деловых делегаций
слушал речи и пел…
Никогда не робел
в залах администраций,
где культ ассигнаций…
Вроде всюду поспел…
И надежно осел
в крае древних бохайцев.
Но не будь я Андрей,
настоящих друзей
сосчитаю по пальцам.
Вам признаюсь теперь,
други, сестры и братья:
мне без страха потерь
не помогут уснуть,
снизойдя благодатью
Веры в праведный путь,
ни пасхальные платья,
ни проворная сватья,
ни винная муть…
Постигая их суть,
за прошедших полвека
умудрился понять я:
в судьбе человека
благоденство — отнюдь
не гарантия счастья.
Если жил — не грешил
и на суд поколений
вроде не совершил
роковых преступлений,
чтобы прятать «концы»…
Чистота убеждений
тут совсем ни при чём…
Мертвецы и глупцы
не имеют сомнений!
Мы же просто живём
И, себя не жалея,
любим, верим и ждём
так, как только умеем.
В каждом шаге своём
верный смысл и идею
лишь потом узнаём…
Взор Святителя
В декабрьском небе тихо Солнца мяч
Как будто спрыгнул с дальней телевышки
И катится по сопке без припрыжки…
Но он ещё вернется! Ты не плачь…
С ним день придёт тепла, любви, удач!
Там, где цепями якорей звенит
Наш город у причалов утомленных…
Флот тихоокеанский осенит
Торговый, рыбный и Краснознаменный
Святого Николая чудный плащ…
И снова будет воспалённый мяч
Безудержно карабкаться в зенит,
Чтоб в инее на мачтах и на клёнах
Восторженным лучом посеребрить!
И ярким блеском храмы окропить
Мирян, безумно в странствия влюблённых…
Так, на коловороте Мир стоит
Стихий земных, небесных и подводных!
Пусть путникам судьба благоволит
Под взором Николая чудотворным!
Туман над Золотым мостом
Туман над «Золотым мостом».
Но моряку понятно,
Что рядом — за туманом — Дом!
А это так приятно…
Хотя и судно — тоже дом.
Где плещут волны вдоль бортов,
Но так или иначе,
А флот в тумане жить готов
Среди метелей и ветров.
Пока поход не начат!
Вдали от чуждых островов
И незнакомых берегов,
Тут в неге, как на даче,
Душа морская плачет
У Русских Золотых мостов!
Они, как символы подков,
На счастье и удачу!
Новый год во Владике
Новый год уже в пути-дороге.
Счет пошел в часах до рандеву!
И его я встречу раньше многих!
Се ля ви! Во Владике живу!
Всем друзьям: и близким, и далёким —
Я желаю счастья и добра!
Помните, что во Владивостоке
Я своим всегда безмерно рад!
О Дальнем Востоке
С подачи провокаторских структур
враньё о западном обилии
возможностей, комфорта и культур
приспособленцам легковерным насадили,
как моду на халяву и гламур!
Возможно, где-то: благодать-ажур,
тепло, и не кусаются рептилии!
Восток же — для мечтательных натур,
способных жить без показной идиллии
в краю, где есть Эзоп и жив Амур.
Странник Ярило
Порождающий волю и силу,
Без помпезных похвал и «ура»
Яркий странник — могучий Ярило
Из Приморья ушёл до утра.
Поводырь векового похода,
Никому не дающий взаймы,
Усыпил первый месяц зимы
В бесконечности хоровода.
Солнце день утомлённого года
Увело за леса и холмы —
За Урал, за луга Костромы,
Где живут чудеса и Свобода!
Где когда-нибудь будем и мы.
Российский край
Разгадывая трудные загадки,
Под шум прибоя и метелей пляску
Отсюда Беринг штурмовал Аляску
И к лоциям прилаживал заплатки!
Российский край, а стало быть — не мелочь,
Там Ключевской, Корякский и Шивелуч —
Вулканы тучно курят в стороне,
А рыбаки закатывают Чатку…
Три брата вышли в бухту на зарядку…
Подлодки размышляют о войне…
Пилот заводит лайнер на посадку…
Тут русский дух и мужество в цене!
И в нужный час всегда по распорядку
Здесь Солнце будит Русскую Камчатку.
Росток
Росток пробился из сырой земли,
Удобренной листвою павших предков,
И потянулся каждой тонкой веткой
Туда, где небо, солнце, журавли…
Над ним сверкали молнии нередко,
Но погубить пожаром не смогли.
Он вырос — сын дождя и крестник ветра,
Не зная про стандарт в четыре метра…
Окреп с мечтой, что станет он когда-то —
При обновлении храмовой стены
В лесах строительных — врагом для сатаны
Или прикладом у щеки солдата
Послужит славе милой стороны…
Но повезли куда-то за границу
В вагонах — металлических гробах…
А на чужбине ждёт его судьба:
Тоскливо, снизу вглядываясь в лица,
Лежать сухой скрипучей половицей
Под шпорами господ и пятками раба.
Смех и слезы дейта-русалки
Только море знает, где «Восток»
Да Нептун, не падкий до сенсаций,
Но сплетает новостей поток
Полутьма коммерческих редакций.
Публику стремясь повергнуть в шок,
В пляс готов пуститься писарь жалкий
Для карьеры хоть на катафалке…
Рейтинги и деньги застят взор!
Ни «понятий» нет, ни «аморалки»…
Там, где нормы — пишут галки-палки!
Там, где совесть — пьяный прокурор…
Боль родных, да в СМИ циничный ор —
Результат трагической рыбалки…
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.