Бесплатный фрагмент - Одноклассница

Часть 1
Одноклассница. Первая любовь

Глава 1

Утро первого сентября. Лениво потянулся и встал на холодный деревянный пол.

Снова в школу? Чтобы она сгорела!

Лето было довольно бурным, но слишком коротким, и провел я его со своей одноклассницей Лерой.

Всегда красиво одета, всегда накрашена. Второе можно было бы исключить, потому как тонна косметики портила весьма симпатичное личико рыжеволосой красотки.

Об этой девочке мечтали все парни нашего класса без исключения, но она выбрала меня, причем довольно давно.

С восьмого класса я постоянно ловил на себе ее взгляд, и только этим летом мы решили встречаться. Девчонка была готова отдаться мне в первый же день, но отец меня воспитывал иначе.

— До свадьбы бабу не пользуй, — закурив, вещал родитель. — Не дай Боже залетит! Что тогда, Кирилл? Прощай карьера боксера. Пойдешь пахать на Машиностроительный, как я. Заработаешь кучу болячек и гроши, на которые и подгузники детенку не купишь.

— Я тебя понял, бать. Ты же знаешь, что не подведу.

Отец мечтал увидеть меня на большом ринге где-нибудь в столице. Он возлагал на меня огромные надежды, и я не собирался связываться с Лерой настолько близко, чтобы сломать себе жизнь.

Но девчонка была настроена весьма решительно.

— Кирюша! — звонкий голос мамы с кухни. — Сынок, иди скорее, блины станут. Я тебе белую рубашку погладила.

— Иду, ма! — выкрикнул, натягивая темные джинсы. — Школа, как же я тебя люблю.

Единственным плюсом было то, что Лерка всегда будет рядом. И лучший друг Денис, с которым мы дружили с первого класса.

Дэн был неплохим парнем. Но частенько связывался с компаниями из области, и спорт его не интересовал в принципе. Сигареты и алкоголь. И сколько бы мы не говорили об этом, он все равно стремительно ступал на кривую дорожку. Хотя каждый раз давал мне слово, что прекратит общение с «областными».

— Ну что, готов к последнему забегу? — отец налил себе малиновой наливки, приготовленной мамой, и опрокинул рюмку, закусив куском черного хлеба.

Жили мы небогато, но не нуждались. Папа работал на том самом Машиностроительном заводе, которым пугал меня, а мама — почтальоном. Зарплата у обоих была мизерная, потому мама продавала домашние соленья, яйца и овощи с нашего огорода.

Жили в частном секторе, который больше походил на небольшую деревню, где каждый друг друга знал.

— Слыхали, — тихо заговорила мать. — У Семеновны-то, нашей соседки, горе случилось.

— Какое? — отец налил себе еще одну рюмку. — У нее ж все в шоколаде. Дочка замужем за бизнесменом столичным.

— Погибли они, — мать кивнула. — Вот как оно бывает. Смерть не спрашивает, бедный или богатый.

— А внучка? — отец заинтересованно посмотрел на мать. — Не помню, как звать девчонку. Они ж ее никогда сюда не привозили.

— Внучка? С ними в машине была, когда в них какой-то сынок чиновника въехал на полной скорости. Дочь и зять на месте погибли, а девчонка выжила. Но как по мне, то лучше б померла. Как жить-то девчонке сиротой?

— Как всем, — я пожал плечами. — Вы б вместо того, чтобы языками чесать, пошли бы к соседке, узнали, может, помощь какая нужна.

Не любил я сплетен и старался никогда не вникать в родительские разговоры.

— Спасибо за завтрак! Пойду!

— Кирюша, ты не злись на нас. Новостей тут днем с фонарем не сыскать, а тут такое, — мать стыдливо опустила глаза.

— Мама, у них горе. Трагедия, понимаешь? Девочка без родителей осталась, а Семеновна без единственной дочери. Пусть батя наведается ради приличия. Помогать людям нужно, а не косточки перемывать. Нашли о чем болтать. Ты же дружишь с соседкой? Сходила б сама. Что за люди?

Тяжело вздохнул, накинул рубашку и не застегивая вышел из дома.

Вдалеке увидел автобус, значит, стоит поторопиться. Ходили они раз в полтора часа, а в школу в первый день опаздывать не хотелось.

Проехав четыре остановки, вышел в центре, где стояли пятиэтажки, в одной из которых жила моя девушка.

В кармане завибрировал смартфон. Достал и, не глядя на экран, ответил.

— Кир, ты за мной не зайдешь? — даже представил, как Лерка дует губы.

— Я под подъездом подожду. Ты готова?

— К школе нет. А вот по тебе успела соскучиться, — мурлыкала девушка.

— Вечером виделись, — хмыкнул, закатив глаза.

— Когда уже мы вместе засыпать будем?

— Как только, так сразу. Поверь, ты об этом узнаешь первой.

— Остроумно, — выдохнула рыжая и сбросила вызов.

Но буквально через минуту уже бежала ко мне, раскинув руки.

Скептически осмотрел ее наряд и недовольно поморщил

На девушке было надето черное платье с блестками, которое едва прикрывало ее тело.

Отметил, что ее прикосновения почему-то не вызывали ничего, кроме отвращения. Летом все было иначе.

— Где Денис? — Лера тут же уловила мое настроение и решила больше не искушать судьбу.

Боялась быть посланной.

— Он встретит нас у школы. Почему бы вам не попробовать быть вместе? — даже не знаю, зачем это сказал. — Ты давно ему нравишься.

— А тебе, стало быть, нет? — почти пропищала рыжеволосая нимфа.

— Глупости не говори, — застегнул рубаху и обернулся, заметив в накрашенных губах Леры сигарету. — Это что? Решила меня позлить? Ты же знаешь, что я терпеть не могу сигаретный дым. А целовать курящую девушку…

— Это то же самое, что облизывать пепельницу и сожрать окурок, — недовольно закатив светло-зеленые глаза, пропела девушка.

Сегодня мне вдруг захотелось послать ее. Сам не знаю почему. Она и раньше вела себя довольно распущенно, но сегодня это было особенно заметно.

— Идем, опоздаем! — рявкнул, вырвав сигарету из ее рта. — Еще раз увижу, — указал на окурок. — Мы разбежимся. Я не шучу.

— Какая муха тебя укусила?

— Идем, говорю. И постарайся молчать. Изо рта табаком несет, как от грузчика из пивной.

Плечи Леры опустились, она взяла меня под руку, и вид у нее был, словно сейчас заплачет. Но я должен был ее проучить. Хочет и дальше продолжать отношения, пусть играет по моим правилам.

У школы собралась толпа одноклассников. Несмотря на то, что город у нас был совсем маленьким, школа была огромной.

После линейки все вошли в класс, и я замер. За моей партой, на месте, которое давным-давно застолбила Лера, сидела миловидная брюнетка в джинсах и белом топе на пуговицах. Я заметил, что две верхние расстегнуты, а грудь у девушки что надо. Есть за что потрогать.

— Эй, курица! — выкрикнула Лера, и девушка подняла на нее глаза.

— Это ты мне?

— А ты еще здесь кого-то видишь? — шла в наступление рыжая. — На хрен, сдуйся! Это мое место!

— Правда? А классный руководитель Полина Петровна сказала, что я могу занять любое место, — девушка встала и, схватив тетрадь, закинула в модную сумку.

Я заметил, что на левом запястье незнакомки надет какой-то браслет. Широкий и кажется из ткани. Кроме того, я успел рассмотреть ее. Тонкая талия, смугловатая кожа. А вот на груди виднелся довольно крупный рубец. Как после операции.

Девчонка стояла посреди класса и нервно сглатывала, опустив глаза.

— Хорошие сиськи, — Денис подошел к ней и громко прошептал, касаясь губами девичьей шеи. — Будешь хорошей девочкой, и мы подружимся.

И в этот момент в класс вошла наша учительница.

— Ребята, познакомьтесь, это ваша новая одноклассница Виктория Данилова. Пожалуйста, будьте к ней добры. Вика переживает сложный период.

— Парень бросил? — мерзко рассмеялась Лера. — Тогда ей тем более не стоит сидеть за одной партой с моим.

— Рыкова! — железным тоном обратилась к Лерке наша классная. — Это уже не тебе решать! В любовь будете играть вне этих стен! Вика будет сидеть с Кириллом и поможет ему подтянуть некоторые предметы. У него прекрасное будущее, но если не исправит тройки, то могут возникнуть проблемы.

— Отлично! — фыркнула Лера, занимая место рядом с Денисом. — Только пусть не смеет прикасаться к нему. И кстати, что за шрамик на милом личике отличницы? Неудачно побрилась? — зло пошутила моя девушка.

Вика растерянно осмотрела всех присутствующих и, прикрыв левую часть лица, громко всхлипнула. Девушка рванула к двери и выскочила из класса.

— Молодец, Валерия! Хороший прием оказала девушке! — фыркнула училка. — Кто-нибудь, пойдите и приведите ее в класс!

— Я пойду, — заметил, как губы Лерки вытянулись тонкой нитью. — Я приведу ее, Полина Петровна.

Глава 2

Выбежал в пустой коридор. Тихо, ни души. Все разбрелись по классам на первый урок, только уборщица школьная елозила рваной тряпкой по полу.

— Баба Катя, — подбежал к женщине в синем халате с заплатками. — Вы тут девочку не видели? Симпатичная, темноволосая.

— А тебе-то до нее какое дело? Ты ж с Леркой явился. Ох Кирилл, не будет у тебя с ней будущего. Профурсетка она. Вот те крест.

— Не стоит так. Лера не плохая, просто она вам не нравится, верно? — подмигнул женщине. — Так что? Девчонка не пробегала?

— Она б может и пробежала, да хромает сильно. Странная девочка. Тихая, словно мышка. Случайно наступила на тряпку мою и даже извинилась. Так-то!

Значит, девочка хромает. Интересно, откуда шрамы и хромота? Вообще, откуда она взялась?

Одежда модная. Такую в поселке не купишь. Скорее всего, столичная.

Вышел во двор и увидел, как новенькая медленно идет к выходу, волоча за собой большую белую сумку.

Девушка действительно прихрамывала на левую ногу. Осторожно ступала, словно боялась, что больно будет.

— Вика! — окликнул, она остановилась, но не обернулась. — Вика, постой, пожалуйста.

Добежал до ворот и схватил девушку за плечо.

Она вздрогнула и повернулась.

Карие глаза покраснели от слез, нос немного припух. На лице появились розовые пятна. И только сейчас я увидел тот самый шрам, о котором так не в тему пошутила Лерка.

Тонкая, неровная линия, но, видимо, с лицом поработали пластические хирурги.

— Любуешься? — голос приятный, тихий. — Решил, что твоя подружка недостаточно пошутила? Ну, давай, начинай смеяться. Я уже привыкла.

Стоит ровно, сжимая ремешок от сумки. Смотрит прямо в глаза с каким-то вызовом.

— Я не собирался смеяться. Пойдем в класс. Урок начался, и классуха злится.

— Мне не хочется, — спокойно ответила и даже улыбнулась. — Я домой пойду. Не готова я пока к новым ударам судьбы. Я, конечно, предполагала, что последний год в новой школе ничего хорошего не принесет, но не думала, что вот так сразу.

— Мне жаль. Ты не переживай насчет ребят. На самом деле они не такие уж и плохие. Просто ты для них как заморская диковинка.

— Ты Кирилл? Я верно запомнила? Честно, я не вызывалась помогать тебе по учебе. Да и желания нет. Для меня это так же неприятно, как для тебя, видимо. Пойду я. Бабушку попрошу после взять мне справку. Рано я решила встать с постели.

— Ты случайно не внучка Елены Семеновны? — вспомнил утреннюю беседу родителей.

— Да. Ты знаком с моей бабушкой? — глаза девушки сверкнули на солнце.

Красивое лицо озарила самая потрясающая улыбка.

Вокруг стало как-то тихо. Листья кружили, опадая с деревьев. Лучики путались в темных волосах Вики.

— Ты веришь в любовь с первого взгляда? — приблизил лицо. — Ты очень красивая. Я не встречал таких.

— Нет. Любовь нужно заслужить, — звонко, но грустно рассмеялась Вика. — Чудной ты, Кирилл. Так откуда бабулю мою знаешь?

— А мы соседи, — закусил губу, опершись рукой о дерево, ожидая реакции новенькой.

— Вот оно как. Я два месяца уже здесь, просто из дому не выходила. Потому и не знаю, кто рядом живет. Ладно, сосед, беги на урок и передай своей девушке, чтобы не волновалась. Я на тебе не претендую. У меня парень есть.

— А давай знаешь, как поступим? — я отнял у нее сумку. — Это пусть у меня побудет, ладно? Ты подожди меня здесь, а я отпрошусь с уроков. Сама и заблудиться можешь, а я провожу до самого дома.

— Напрасно стараешься, Кирилл. Ты неплохой парень, наверное, но я не свободна. Да и ты тоже. Потому давай не будем совершать глупых поступков.

— А влюбиться в красивую девушку — глупо? Я так не думаю, — подмигнул ей и побежал в сторону школы.

— Кирилл! — выкрикнула мне в спину девочка. — Верни сумку, пожалуйста! Это не смешно!

Но я уже был на пороге и, перескакивая ступеньки, вломился в здание.

Опрокинув ведро с водой, которое оставила наша уборщица, воровато оглянулся, чтобы убедиться в отсутствии бабы Кати. Иначе мне прилетит тряпка в лицо, а это унизительно.

Распахнул дверь и вошел в класс под довольное улюлюканье одноклассников, и тут же заметил злобный взгляд Леры.

— Святой Кирилл, — хмыкнула рыжая. — Вы так мило беседовали с хромоногой. Не расскажешь, о чем? — томно пропела девушка.

— Рыкова, — училка схватилась за голову. — Когда же ты поймешь, что, унижая людей, лучше не станешь. Вика потеряла мать и отца. Девочка пережила страшнейшую аварию и одной ногой на том свете побывала.

— Видимо, той самой ногой, которой ковыляет? — жеманно сложив руки на плоской груди, Лера цокнула языком и внимательно посмотрела в глаза преподавательницы.

Было в ее взгляде нечто хищное. Словно удав смотрит на свою добычу. Гипнотизирует и пугает, прежде чем сожрать.

— Лер, а ты мразь, — я подошел к ее парте и сильно ударил ладонями по столешнице. — Я не знаю, почему так долго был с тобой рядом, но сегодня дважды ловил себя на мысли, что наши встречи мне больше не интересны.

— Кирилл, прости, — глаза наполнились слезами, но я не видел в них ни раскаяния, ни сочувствия девушке, что стояла у входа в школу, растирая больную ногу.

Развернулся и, ничего не говоря учительнице, вышел из класса.

Вика говорила, что попросит бабушку взять ей справку. Пусть так и сделает. Оставаться в классе и говорить с Леркой желания не было.

Моими мыслями полностью завладела девочка в белом топе.

Никогда не мог подумать, что такое возможно. Я вообще не верил в любовь и всегда считал, что самое важное в моей жизни — бокс. Я делал на него огромные ставки и был уверен, что мне рано думать о девушках.

Естественно, против природы не попрешь, но к более серьезным действиям, нежели поцелуи и легкие ласки, я не был готов.

— Ну что, пойдем? — обнял девушку за талию и тут же схлопотал по роже.

Я отлично знал, что Лера сейчас все ногти сломала от досады, потому что смотрит в окно.

— Не делай так, Кирилл. Ты думаешь, если я калека, то брошусь в объятия первого встречного?

Словно ледяной водой окатила.

— Ничего такого я не думал. Вик, почему ты так о себе говоришь?

— Это же очевидно, — улыбнулась девушка, проходя через ворота на улицу. — Смотри, — она задрала штанину и показала огромный шрам от щиколотки и почти до колена. — Я не знаю, зачем живу. Почему? Родителей больше нет, а я есть! — у девочки началась истерика.

— У тебя есть бабушка, — я осторожно обхватил ее за плечи. — И я, — тихо добавил.

— Нет. Тебя у меня точно нет. Я могу стать твоим другом, но не более.

— Я недостаточно красив?

— Довольно мил, я бы сказала, — широко улыбнулась девушка. — Но мое сердце принадлежит другому.

— И где он?

— Учится. Станет дипломатом, и мы поженимся, — девушка показала мне язык. — Ой, автобус! — указала рукой на остановку. — Черт. Не успеем.

— Держись, соседка! — подхватил ее на руки и рванул к автобусу.

Глава 3

Из автобуса Вика вышла самостоятельно, но от помощи не отказалась. Протянул ей руку, и она вложила в нее свою маленькую теплую ладошку.

Я рассмотрел два небольших золотых колечка и аккуратный маникюр с бежевым лаком.

Полная противоположность той, с кем я проводил время. Лерка постоянно отращивала длинные ногти и красила их броскими вызывающими цветами.

Сама она казалась неплохой и я знал, что Рыкова влюблена в меня, как кошка. Об этом кричал каждый ее взгляд, брошенный в мою сторону. Каждый томный вздох.

По сути, мне с ней было удобно. В любой момент, когда бы я не позвонил, она была свободна.

Не знаю, почему сейчас подумал о ней. Возможно, даже чувствовал вину.

Она ведь была уверена, что после окончания школы я все же сделаю решительный шаг в ее направлении, и мы вместе уедем в Москву.

Лера мечтала стать моделью, хотя не обладала всеми нужными данными.

Росла она в семье богатых родителей. Точнее, богатыми они были по сравнению с моими и тем не менее, исполняли прихоти дочери беспрекословно.

Вика была другой. Я никогда не интересовался жизнью соседей. Как-то не до этого было. Школа и бокс. Это все, чем я был увлечен. А если честно, то только бокс и ничего более.

Я никогда не обещал рыжеволосой, что женюсь. Она сама это себе придумала. И до сегодняшнего дня я практически был уверен, что в итоге сделаю ей предложение.

Вот только встреча с Викой резко изменила все, о чем я думал раньше.

— О чем думаешь? — брюнетка остановилась. — О своей девушке? Понимаю. Некрасиво как-то получилось. Я, когда вернусь в школу, обязательно извинюсь перед ней.

— За что? Мне кажется, что это ей стоит попросить у тебя прощение. Не зная человека, набросится на него — ненормально.

— Она защищает свое, — Вика улыбнулась, и даже солнце, показалось, светит ярче. — Любит тебя.

— Любит, — вздохнул, потому что лгать не имело смысла. — А ты? Ты любишь своего парня?

— Конечно, — снова улыбка.

Почему рядом с ней так тепло и спокойно?

— А имя у счастливчика есть?

— Матвей, — лицо девушки изменилось.

Вероятно, этот парень был особенным, раз одно его имя вызвало счастливый блеск в карих глазах.

И только сейчас я заметил, какими красивыми были ее глаза. Как будто два янтаря, которые блестели на солнце. А в середине радужки виднелись небольшие золотистые вкрапления.

— Тебе говорили, что у тебя очень красивые глаза? И улыбка потрясающая. Скажи, откуда ты такая? С какой планеты?

— Прекрати, — звонко рассмеялась, прикрыв рот левой рукой, на которой был тот самый тканевый браслет.

— Красивый, — указал на ее запястье и она вдруг снова стала грустной.

Даже отрешенной я бы сказал.

— Это не для красоты. Я пытаюсь спрятать шрамы.

— Покажи, — легонько взял в руку запястье и отодвинул ткань.

Этот шрам отличался от других. Ровный порез. Точно в том месте, где вены.

— Пыталась покончить с собой? — я даже разозлился на нее. — Так поступают слабые.

— Или сломленные, — пожала плечами девушка. — Хочешь, посидим в парке? Я ведь еще ничего не видела в вашем городе. А мне здесь жить как минимум до окончания школы.

— А после? — взял ее за руку, переплетая пальцы, и свернул в наш городской парк, что находился в десяти минутах ходьбы от дома. — Уедешь в Москву?

— Таков план.

Усадил ее на лавочку, заметив вдалеке женщину, продающую цветы. В кармане лежала мелочь. Уверен, на один цветок мне точно хватит.

— Посиди секундочку, я мигом! — рванул по аллее.

Как оказалось, цветы были недорогими, но красивыми. Белые и нежные. Они чем-то даже напомнили мне девушку, для которой я их купил.

Протянул ей букет. Просто цветы, перевязанные резинкой. Никакой упаковки.

Янтарные глаза снова покраснели. Девушка сглотнула и прижала букет к груди.

— Хризантемы. Это мои любимые цветы, представляешь?

И снова эта улыбка, за которую душу можно продать.

— Уже что-то. Так тихо-тихо и я все о тебе узнаю, — подмигнул ей.

— Хочешь, расскажу об аварии? — неожиданно спросила и отвела взгляд в сторону. — Я хочу рассказать. Два месяца в себе держу, а так хотелось бы поделиться с кем-то.

— Я умею слушать.

Оказалось, что в тот роковой вечер семья бизнесмена Данилова возвращалась с дачи в Москву. Дороги пустые, и ничего не предвещало беды.

Но вдруг из-за поворота появился темный внедорожник. Он вылетел на встречную полосу, протаранив легковой автомобиль отца Вики.

— Звук тормозов и темнота, — закончила недолгий рассказ девушка. — Когда я пришла в себя, то почувствовала, как горит кожа. Месяц меня держали в искусственной коме из-за множественных переломов.

— И ты не знала, что родителей больше нет? — стало так жаль эту девушку.

— Узнала через несколько дней. Когда мне стало полегче. Я постоянно спрашивала у врачей, где мама, но они лгали. А потом мне рассказала бабушка. Я даже похоронить их не смогла.

Вика прикрыла глаза, и по ее щекам потекли крупные слезинки, оставляя следы на смуглой нежной коже.

— Все, не плачь, пожалуйста, — я обнял ее, и она не отстранилась.

Я готов был с ней дружить, лишь бы быть рядом. И уже готовил план по завоеванию ее сердца.

Понимал, что это не Лера. С этой девочкой все гораздо сложнее. Но был готов пойти на все, чтобы она стала моей.

— Так по каким предметам у тебя тройки? — Вика аккуратно высвободилась из моих объятий. — Если ты хочешь, то я с удовольствием помогу тебе. Других занятий у меня нет. Подругами не обзавелась, и не думаю, что кто-то захочет дружить.

И в этом она, к сожалению, была права. Местные девушки отличались стервозностью. Все как одна. Унизить кого-то — святое. А тут такая возможность. Мало того, что из Москвы, так еще и уязвима.

Хотя я был уверен, что спустя какое-то время Вика сможет постоять за себя.

— У меня по всем предметам тройки, — тихо рассмеялся, но знал, что это хорошая возможность видеть ее чаще. — Когда начнем занятия?

— Да хоть сегодня. Если ты, конечно, не занят.

— Для тебя я всегда свободен, — тут же ответил. — После тренировки, если ты еще не будешь спать, то мы могли бы выйти прогуляться.

— Я долго не сплю, Кирилл. Но хочу напомнить, что у меня есть парень, и он дорог мне.

— Это я уже понял. Но и ты меня послушай. Я не намерен сдаваться. Я буду добиваться тебя, чего бы мне это не стоило. Скажи, как давно твой Матвей наведывался?

— Пока не разу. Он очень занят. Учится, я же говорила. Изучает иностранные языки и мечтает стать дипломатом.

— И ты уверена в том, что он до сих пор любит тебя?

— Конечно, он звонит очень часто.

А вот сейчас она лгала. Может, и звонит, но точно не часто. Ей просто не хочется думать о том, что ее предадут.

Но я буду рядом. Пусть это подло, но я воспользуюсь слабостью девушки и добьюсь ее.

Странно. Еще вчера я не знал о ее существовании, а сегодня уже строю планы на будущее.

— Идем, я обещал проводить. Мне на тренировку скоро, а вечером жди меня. Одень что-то удобное и желательно с длинным рукавом. Прохладно у нас по вечерам.

У ворот ее дома осмелел. Резко дернул на себя и украл легкий поцелуй. Она побледнела, но в этот раз бить по лицу не стала. Значит, у меня есть шанс, и я его не упущу.

Буду ждать. Неважно, сколько времени мне придется с ней дружить, но однажды она станет моей. Я это чувствовал.

Глава 4

Вика. Воспоминания

Жизнь в поселке меня не пугала, просто была незнакомой.

Я выросла в семье с хорошим достатком и никогда не нуждалась ни в чем.

Отец и мама любили и исполняли все мои прихоти. Не могу сказать, что была слишком требовательной.

Папа часто отсутствовал, а мама была самой настоящей домохозяйкой. Они встретились в Москве, как только мама окончила среднюю школу.

Денег на поступление в ВУЗ у девушки из деревни не было. Ее растила моя бабушка. Без отца. Знаю только, что дедушка не был рад тому, что у него появилась дочь.

Он приезжал в деревню по каким-то важным делам, где, собственно говоря, и познакомился с бабушкой. Узнав о ее беременности, оставил ей немного денег и скрылся.

Таких историй тысячи. Банально и неинтересно.

Приехав в столицу, мама искала работу, но тщетно. Многие молодые девушки стремятся покинуть свои небольшие города и отправиться покорять Москву, но спустя несколько дней понимают, что огромный, кишащий людьми мегаполис не рад им.

Кто-то возвращался, кто-то пропадал.

Через неделю после приезда мама поняла, что Москва не для нее, но и тут не повезло. Простушка уснула на вокзале, и у нее стащили последние деньги.

Именно там с ней случилось чудо. Мой дедушка, папин отец, увидел плачущую девушку и привел домой. Эдакая история Золушки.

Отец влюбился, и его родители были совсем не против таких отношений. А потом появилась я.

В деревню мама больше не ездила. И если честно, я этого не могла понять.

Она забыла о том, что у нее есть мать и меня не возила к ней. Хотя я часто интересовалась, почему?

В тот роковой день, когда родители погибли, отцу позвонили из компании, директором которой он являлся. Что-то произошло, но меня никогда не посвящали в подробности бизнеса.

Помню, что папа сильно злился, а мама в чем-то его винила. И потому нам пришлось наспех собрать вещи и поехать в город глубокой ночью.

Яркий свет, жуткий звук тормозов и глухой удар. Все, что я запомнила перед тем, как стало темно.

А после я пришла в себя в светлой палате частной клиники.

Боль. Это все, что я почувствовала, как только смогла открыть припухшие веки.

Рядом сидела незнакомая седовласая женщина с химической завивкой.

— Очнулась? — тихо заплакала незнакомка и очень осторожно протянула ко мне пухлую ладошку. — Я бабушка твоя, Викуся.

Тогда я впервые увидела ее. Родителей отца уже давно не было на этом свете. Бабушка умерла от онкологии, а дедушка, наверное, от тоски по ней.

— Где я? — во рту сухо, а в горло, словно раскаленную лаву залили. — Я заболела?

Мысли путались. Я пыталась вспомнить, как попала сюда. И очень хотела понять, почему рядом нет мамы и отца.

Бабушка тихонько заплакала и прикрыла глаза руками.

Яркий свет больно бил по глазам, пришлось зажмуриться. В палате тут же стало шумно. Забежали медсестры и доктора. Все суетились, задавали множество вопросов, которые смешались в какой-то громкий гул.

— Виктория — это Победа, — улыбнулся молодой доктор. — Выжить в такой страшной аварии. Хороший у тебя Ангел-Хранитель, детка. Спас.

— Где мама? — еле ворочая отяжелевшим языком, я в упор смотрела на женщину в старомодном платье. — Бабушка, где моя мама?

И тут же мне сделали укол, который заставил уснуть.

Лишь спустя двое суток один из докторов в сопровождении психолога явился в палату. Мне сообщили, что моих родителей больше нет.

Более того, я узнала, что отсутствовала почти два месяца.

— Как же так? — тихо плакала, глядя на бабушку. — Я даже не успела сказать, как сильно их люблю.

— Они это знали, — женщина поцеловала меня в прохладный лоб. — Тебя выпишут, и мы уедем из Москвы. Пока ты спала, я тебе комнату убрала. Раньше там мама жила твоя. Надеюсь, тебе понравится.

Через неделю меня выписали. За мной и бабушкой, с которой я уже успела сблизиться, приехал отцовский охранник. Он то и поведал, что с фирмой случилась беда.

То ли это был рейдерский захват, то ли папу просто кинули. Но произошедшее с бизнесом и авария не были связаны между собой. Трагическая случайность.

По крайней мере, мне так сказали, а правда это или нет, уже не имело значения.

Я осталась сиротой. Не важно, что мне уже исполнилось семнадцать. Я все еще была ребенком.

— Вы не могли бы отвезти меня домой? Мне вещи собрать нужно.

— Конечно, — парень отвел глаза в сторону. — Вот только нужно договориться с новыми владельцами квартиры.

И еще один удар. За время моей комы, квартиру тоже отняли. Как оказалось, долгов у отца оказалось больше, чем было доходов.

В помещении было пусто. Мы вошли туда вместе с бабушкой, потому что сама я передвигалась с трудом.

На левой ноге остались огромные шрамы после открытого перелома. Буквально в день выписки с меня сняли аппарат Илизарова.

Но физическую боль не сравнить с той, что рвала изнутри.

— Ба, а ко мне не приезжал парень?

— Какой? — внимательно посмотрела мне в глаза бабушка.

— Мы с ним вроде как помолвлены, — вспомнив Матвея, я выдавила из себя первую улыбку.

Его отец был партнером моего. Они частенько приезжали к нам, и родители решили, что мы могли бы стать парой. Кроме того, так думали и мы с парнем.

Интимных отношений между нами не было, но он очень красиво ухаживал.

Мы часто ездили в рестораны. Вместе отдыхали за границей и почти все свободное время я была рядом с ним.

Матвей был старше. Он учился в престижном ВУЗе и лелеял мечты о дипломатическом будущем. А я примеряла на себя образ его супруги.

Бабушка снова заплакала и отрицательно помахала головой.

— А как ты узнала о случившемся?

— Так из полиции приехали, чтобы я тела опознала, — всхлипнула старушка. — Никогда не думала, что мне придется хоронить собственную дочь. Теперь одна радость осталась. Ты, моя хорошая.

Вещи кто-то скинул в коробки. Половину я вообще не нашла. Только свой полуразвалившийся мольберт, листы альбомные, краски и карандаши.

Украшения исчезли. Осталось лишь то, что было надето на мне во время аварии.

Две картонные коробки с одеждой и обувью. Спортивная сумка с книгами и небольшая коробка с остатками моей косметики.

Кто-то просто стащил большую часть моих вещей, а может, просто выбросили.

— Готова? — бабушка подхватила мольберт и сумку. — Понимаю, что ты не хочешь в деревню. Ты к другой жизни привыкла, но выбора нет.

В моей уже бывшей спальне я сама устроила тайник, где лежала кредитная карта. Счет у меня был, и родители ежемесячно вкладывали на него деньги. Они накапливались со дня моего рождения.

Порывшись рукой в отверстии под кроватью, нащупала то, что искала. Ну, хоть карту не стащили, уже лучше.

По дороге попросила отцовского охранника остановить у магазина сотовой связи и купила новый смартфон. Мой, скорее всего, разбился во время аварии.

Кроме этого, новые владельцы нашей квартиры не тронули мой ноутбук и планшет.

Стоя у магазина, набрала номер Матвея.

— Привет, — глухо выдохнула в трубку. — Я соскучилась.

— Вика? — удивился парень. — Ты очнулась? Что за номер? Где ты?

Жених сыпал вопросами, но не спросил, как я себя чувствую. Кроме того, было слышно, что он находится в каком-то шумном месте, где полно ребят.

— Матвей, ты идешь? — звонкий девичий голос и вызов сброшен.

Вот тогда я поняла, что парень от меня отказался.

В деревне я практически не выходила из дома. Лежала, уставившись в потолок. Но я обязана была окончить школу и жить.

***

Кирилл скрылся за зеленой калиткой, а я вошла во двор и прошла по чисто прибранной дорожке через сад к палисаднику, где сидела бабушка и раскладывала по трехлитровым банкам довольно крупные помидоры.

— Помочь? — присела рядом. — Я, конечно, не умею, но ты могла бы научить.

— Я сама, — бабушка по привычке поцеловала меня в лоб. — А ты чего рано-то так? Неприятности в школе?

— Нет, — солгала я. — Просто не очень хорошо себя чувствую. Я бы поспала. Нога болит жутко.

— Тебе б массажи, да, дорогое это удовольствие. Но ты не кисни. Скоро пенсия, да и наливочку мою покупают. Денег наскребем и поставим тебя на обе ножки.

— Я тебе говорила, что ты мой Ангел? — положила голову на плечо бабушки. — К нам сегодня гости придут. Мальчик из класса. Я обещала помочь ему с учебой.

— Что за мальчишка?

— Кирилл.

— Луговой? Соседей наших сын? Хороший парнишка. Положительный. Всегда поможет и в огороде, и сарай починить, и поднести покупки до дома.

— Да, неплохой.

— Вот бы вы поладили и ты забыла своего мажора. За все время даже не позвонил. Не нужна ты ему, Викуся.

— Я знаю, — впервые произнесла это вслух. — Потому и не хочу сейчас в любовь играть. А вот от дружбы с Луговым грех отказываться.

Бабушка лукаво посмотрела на меня и отвернулась.

Я схватила сумку и вошла в комнату. Нога ужасно ныла и болела. Осторожно сняла одежду и повесила на стул.

Прошла в светлую кухню и нашла вазу. Обычную, стеклянную, зеленого цвета.

Поставила в нее букет, подаренный парнем, и тихо рассмеялась. Хороший он, этот Кирилл, но я не готова к новым отношениям. Лучше дружить, чем испортить все любовью, в которую я больше не верила.

А сейчас мне необходимо было просто отдохнуть пару часов, а потом дождаться Лугового. Только придет ли?

Глава 5

Кирилл

— Да что с тобой сегодня, Кирилл? — тренер махнул рукой, наблюдая, как я поднимаюсь с пола. — Пропустить два удара? Сразу? Ты о чем думаешь?

— О школе, — выплюнул изо рта капу и сплюнул на пол. — Чувствую себя паршиво, — тихо рассмеялся. — Петрович, успокойся. Я наверстаю. А тебе, Стас, рыло начищу в следующий раз.

— Ох, не факт, — победно рассмеялся мой сегодняшний противник. — Ты сегодня вообще никакой, Кир. Растерянный. Стойка, как у пацана, что впервые ступил на ринг.

— Он прав, — Петрович протянул мне бутылку минералки и полотенце. — Никакой координации. Два нокдауна в течение одного раунда. Это непрофессионально и непохоже на тебя.

— Виноват, признаю, — хмыкнул, прикоснувшись к заплывающему глазу. — Просто немного не в форме.

— Кир, я возлагаю на тебя огромные надежды, — тренер обнял меня, как сына. — Что там в школе? Хочешь, я сам схожу? Тебе автоматом поставят тройки и все, путь расчищен.

— И куда я с этими тройками поступлю? Тем более, что они у меня и так стоят практически по каждому предмету. Бокс — моя страсть. Но я подумываю об Экономическом.

— И дался тебе он? Бокс, сынок, это в крови. Ты знаешь, какие гонорары получают чемпионы? А у тебя есть все шансы им стать. Если, конечно, не повторится сегодняшний день.

— Бокс не будет кормить меня до конца дней, — огрызнулся. — Все знают, что для многих этот вид спорта — лишь хобби.

— Но не для тебя, — напирал тренер. — В октябре соревнования между городами. Мы едем в область. Я ставлю на тебя, сынок, и надеюсь, что ты не подведешь.

— Не подведу, — налил воды на шею и набросил полотенце.

— Так что случилось? — Петрович присел рядом. — Действительно, проблемы в школе?

— На самом деле случилась любовь.

— Ерунда. Лерка твоя настоящая шмара. Ты просто молод, и я тебя понимаю, природа, она свое в любом случае требует. Пар выпусти и гони ее в шею. Она не пара тебе, Луговой. Такие сплетни по городу ходят, волосы дыбом. Угораздило же.

— Начнем с того, что я не любитель сплетен. Со мной она другая. Ну а если откровенно, то дело совсем не в ней, Петрович. Девчонка в классе, новенькая. В аварии выжила, но сиротой осталась. Живет за забором, а я ее впервые сегодня увидел.

— И влюбился? Эх, молодо-зелено. Я так с женой своей познакомился. Уж двадцать лет душа в душу. А как она противилась, — Петрович тепло улыбнулся. — Что сказать, Кирилл? Коль твое это, то никуда она не денется. Как хоть звать твою зазнобу?

— Вика, Виктория Данилова. Красивая, но такая грустная. Я у тебя, Петрович, кое-что попросить хотел. В долгу не останусь.

— Говори.

— Девушка Тоня, массажистка наша, сможет к ней ходить? Я бы и сам поговорил с ней, но она тебя точно послушает.

— Массаж Вике?

— С ногой у нее проблема, — встал, натягивая футболку. — Перелом был, шрамы остались. Она с трудом ходит.

— Поговорю, но сам понимаешь, если согласится, то не бесплатно.

— Я заплачу, только б не отказала.

На этом разговор и закончили. Злился на себя. Нельзя думать о чем-то, кроме поединка, но не думать о Вике не получалось.

Ее лицо перед глазами постоянно мелькало. Вот и схлопотал по роже.

Стас гнида редкая. Давно грезит попасть в более высокую лигу и единственным его настоящим противником был я.

Домой вернулся, когда вечерело. А вечера и ночи в поселке особенно романтичны. Пение сверчков и редких птиц. А главное — тишина, которой в городе не сыщешь.

Я бы никогда не уезжал отсюда, но будущего в поселке для молодых не было. Только Машиностроительный. Потому все мужчины приходили домой и нажирались. А потом то ли телек, то ли жен своих поколачивали.

А те, в свою очередь, терпели. Бьет, значит любит. Смешно! Бьет, значит мразь и жить с таким как-то стремно. Но сельских наших переделать не получится.

В доме, как всегда, работал телевизор. Отец сидел за накрытым столом и налегал на наливочку, приобретенную у бабушки Вики.

Судить женщину за то, что продает ее, был не в праве. Ей нужно было жить и ставить на ноги внучку. Другой родни, как я понял, у девочки не осталось.

— О, да ты сегодня, как я вижу, отличился, — отец указал на мое разбитое лицо. — Ты же чемпион, Кирилл.

— И чемпионы иногда падают, — резко ответил и вошел в свою комнату.

Видок действительно был тот еще. Под глазом уже посинело, а сам глаз основательно заплыл. Бровь рассечена и переносица распухла.

И как мне идти к Вике? А не пойти не мог. Понимал, что обидится, если не появлюсь, а вот когда увидит, может испугаться.

Сегодня заниматься с ней я просто не мог. Голова гудела, словно мне в череп запихнули улей с пчелами. Но мне очень хотелось ее увидеть прямо сейчас.

Надел джинсы и ветровку и вышел из спальни.

— Далеко? — тут же встрепенулась мать. — Как там Лерочка?

— Позвони и узнай, — открыл дверь. — Лера не моя девушка.

— Что ты такое говоришь, Кир? Вы же с лета каждый день вместе. Девочка хорошая. Красивая, видная. Да и родители со связями.

— С этого и надо начинать, ма, — я даже рассмеялся. — Ты во всем интерес ищешь. А я хочу любить. По-настоящему.

— И есть кто на примете? — мать недовольно уселась на продавленный диван.

— Представь себе. Соседка наша Вика. Внучка Семеновны, к которой, как я понимаю, ты до сих пор не сходила.

— Я схожу, сыночек, — мать опустила глаза. — Утром и пойду. Может, им продуктов каких принести?

— На твое усмотрение. А теперь пойду. Я обещал Вике прийти позаниматься, но сама видишь, не в форме.

— Зря ты с Леркой так поступаешь, — опять отчитывать взялась. — Она ж тебя любит.

— А ты, мать, не лезла бы в его жизнь. Не пацан. Сам решит, с кем ему жить. Да и молодой еще, — вступился отец.

Вышел из дома и тут же оказался у заветной ржавенькой калитки. Собаки у Семеновны не было, потому просто открыл и вошел во двор.

На улице давно стемнело, и на пороге я немного замялся. А что, если спит? Может, лучше домой? Но дверь вдруг отворилась, и на пороге появилась она.

Тусклый свет скрывал ее лицо, но я рассмотрел, что она избавилась от повязки на руке.

На девушке были надеты леггинсы, толстовка и кеды. Волосы собраны в высокий хвост. И даже шрам на лице не мог испортить естественную красоту одноклассницы.

— Привет, — я протянул руку и провел костяшками пальцев по нежной щеке. — Пойдем, прогуляемся? Знаю, Вика. Нога покоя не дает, но мы не будем торопиться.

— Что с лицом? — девушка приблизилась и кончиками пальцев прикоснулась к разбитой брови. — Сюда бы швы или пластырь. Рана небольшая, но может заражение быть. Ты подрался?

Голос у нее был тихий и вызывал приятное тепло во всем теле. Я просто не мог держать себя в руках и, быстро наклонив лицо, поцеловал ее в кончик носа.

— На тренировке пару ударов пропустил, — прошептал в ее приоткрытые губы.

Девушка вдруг обхватила мой затылок. Я прижал к себе худенькое тело.

— Что мы делаем, Кирилл?

— А на что это похоже? Я же сказал, что сдаваться не намерен. Я отберу тебя у твоего Матвея.

Услышав имя парня, Вика неохотно отстранилась.

— Не стоит. Мы договорились с тобой, что между нами не может быть ничего, кроме дружбы. Если это тебя не устраивает, лучше домой иди.

— Все, сдаюсь. Пойдем к реке? Обещаю не приставать больше. Просто хочу, чтобы ты увидела наш городок.

Вика вложила ладошку в мою руку и вышла за порог.

Пусть не сегодня и даже не через месяц, но я добьюсь своего. Да я вообще на ней женюсь.

Глава 6

Кирилл

Пальчики Вики сплелись с моими, а от ее тела исходил аромат хороших дорогих духов и какое-то тепло, которого я ни разу не ощущал, прикасаясь к Лере.

Понимал, что по отношению к рыжеволосой поступаю подло, но, как говорят: сердцу не прикажешь.

А мое сейчас отбивало четкий размеренный ритм и шептало, что мне нужна именно эта девушка.

— Опасный вид спорта — бокс, — Вика нарушила молчание первой.

Такая нежная, как роза. Спокойная, стеснительная. А говорили, что в столице только наглые девчонки. Те, что привыкли к роскошной жизни, клубам, дорогим тачкам и подаркам.

Но Вика ломала все стереотипы и срывала ярлыки, которые люди так умело вешали на других.

И она не притворялась. Не надевала маску, как это делали девушки из нашего поселка.

Чистая, светлая. Та, которая притягивает и манит.

— Согласен, но я справляюсь. Вот окончим школу. Поженимся, и я стану чемпионом. Представляешь, как это круто? Жена чемпиона! — подмигнул ей и приобнял за хрупкие плечики.

— Ты такой забавный. Уже все решил за меня? Кирилл, я не могу стать твоей девушкой. Не обижайся. Просто я люблю другого.

— И где он? Скажи, почему он все еще не приехал? — кровь закипала. — Я, если честно, такого не понимаю. Если бы это моя девушка попала в жуткую аварию, то я бы сутками сидел у больничной койки.

— Зачем? Два месяца комы. Я бы даже не узнала, что кто-то находился рядом.

— Неправда, — я остановился и развернул ее к себе лицом. — Я бы просто говорил с тобой. Рассказывал, какая ты замечательная, как сильно нужна мне и этому миру. И ты бы услышала. Понимаешь?

— Нет. Я ничего не слышала, Кирилл. А потом…

— Не говори. Просто подумай: а нужен ли тебе этот парень? Просто задай себе вопрос, чего ты хочешь?

Вика отвернулась, и я заметил, как тихо вздрагивают девичьи плечи.

— Прости, переборщил. Не плачь. Я не прав.

— Да, прав ты! — вдруг выкрикнула девочка. — Смотри.

Она протянула мне смартфон и показала СМС от Матвея.

«Прости. Ты хороший человек, Викусь, но не для меня. Раньше ты была полна жизни. Мы могли ездить куда угодно. А сейчас? Что ты можешь мне предложить? Домик в деревне и бабку колхозницу? Ты больше не наследница многомиллионного счета. Ты никто. Вика, перестань звонить и писать. Это, по крайней, мере глупо. Не унижай себя. Хотя куда же больше? Оставь меня в покое и заведи себе корову. Это все, что теперь тебе доступно. Я красив, молод, богат и амбициозен, а ты нищая хромоногая калека».

И чем больше читал, тем сильнее сжимал кулак правой руки. На щеках нервно гуляли желваки. От досады сжал зубы и выдохнул собравшийся воздух из легких. Шумно так, словно выталкивал его из себя.

— Где он живет? В Москве? Я ему голову оторву. Слышишь? Никто больше не обидит тебя.

Но девушка продолжала плакать. Она немного отстранилась и прикрыла лицо прохладными ладошками.

Руки Вики действительно мерзли. Заметил, как только за порог вышли. Из девчонки просто выкачивали жизнь. Вот это сообщение, сам человек, что написал его. Все это не давало ей жить.

— Посмотри на меня.

— Нет. Зачем? Скажи, зачем я тебе? Чемпион! Ты сам все прочел. Я как ненужная вещь, которую больше носить не хочешь. Как стул, который сломан.

— Ты не вещь, слышишь? Ты самый светлый и нежный солнечный лучик. Вик, давай будем вместе?

— А Лера? Некрасиво как-то по отношению к ней.

— Я тебе нравлюсь? Правду скажи.

— Очень, — рука девушки легла на мое избитое лицо. — Я готова попробовать, вот только боюсь, что мне снова будет больно.

По лицу улыбка расползлась, прижал ее лицом к груди и поцеловал в затылок.

— Мы со всем справимся. Я не обещаю, что буду сутками рядом, но в обиду никому не дам.

И я не собирался торопить ее. Пусть все идет своим чередом. Она права. Не время. Но сам факт того, что согласилась попробовать, сносил крышу.

— Тогда я хочу быть с тобой, — потянулась к моим губам.

Поцелуй получился нежным, как крыло бабочки, но ничего более приятного не испытывал.

— Я тебя люблю, — прошептал ей в губы. — Понимаю, что не веришь. Что все происходит слишком быстро, но я правда люблю. Вот как увидел, сразу понял, что ты та самая.

Девушка прижалась ко мне еще крепче.

— Пойдем? Недалеко есть река. Не самая красивая, но место живописное. Расскажешь, что любишь. Чем занимаешься.

Пройдя немного, услышали визг. Даже не визг, а стон. Словно где-то в реке кто-то был.

— Погоди, я пойду посмотрю, что там. Только не отходи отсюда.

Пошел на звук и увидел в воде пакет. Он еще не ушел под воду и шевелился. Значит, был брошен только что.

Рванул в уже холодную воду и поплыл к пакету. Схватил одной рукой и с трудом выгреб к берегу.

Разорвал черный целлофан и побледнел. Два щенка, мокрые и продрогшие, едва дышали.

Прижал к себе, понимая, что не согрею мокрой ветровкой.

И тут же услышал чужой мужской смех и голос Вики.

— Не прикасайся ко мне! — спокойно так, но твердо выкрикнула моя девушка.

— А кто у нас тут? — мерзко хохотал знакомый голос. — Ух ты, какая славная. Ты не бойся. Больно не будет. Мы с тобой нежными будем. Тебе понравится.

Вот теперь я хорошо узнал голос. Стас!

Парень дернул Вику за руку и прижал к себе.

Уложив щенков у куста, я вышел на поляну, где оставил девушку.

— Руки убери, — подошел ближе. — Вика, отойди к реке. Быстрее, маленькая.

— Так это твоя? — Стасик изменился в лице и отступил на несколько шагов назад. — Я же не знал.

— А есть разница чья? Ты какого черта вообще творишь?

В голове зашумело. Удар, и Стас лежит на земле. Я сел сверху и ударил еще раз, но уже сильнее.

— Кирилл! — Вика рванула ко мне. — Оставь его. Ненужно.

Дружок Стаса рванул вверх по насыпи и скрылся из вида, оставив приятеля одного.

— Скажи ей спасибо, — я приложил парня головой о землю. — И извинись. Еще раз рядом с ней увижу — руки сломаю, гнида.

Парень поднялся на ноги, вытер кровь с разбитой губы и оскалился.

— А как же Лерка? Променял на столичную цыпочку?

— Не твое дело. Иди, пока я добрый. Встретимся на ринге. Этот бой я не проиграю, Стас.

Блондин, чертыхаясь, поплелся в сторону поселка, а я бросился к Вике.

— Испугалась?

— Немного, — девушка осмотрела мою одежду.

— Искупался?

И только сейчас вспомнил о брошенных щенках.

Рванул к кустам и поднял на руки дрожащие комочки. Вика подбежала и вскрикнула.

— Их что? Утопить пытались? Это эти двое! — топнула больной ногой и скривилась. — Теперь я готова сама им рожи набить.

Стянув толстовку, девушка закутала в нее щенков.

— Пойдем ко мне? Я дам тебе переодеться. У меня осталась коробка с вещами папы, если не брезгуешь.

— С удовольствием и честью буду носить вещи твоего отца.

В доме Вики горел свет. Значит, Семеновна не спала.

— Уверена, что мне можно к тебе? Может, я пойду, а после школы прибегу?

— Нет. Бабушка у меня потрясающая. Жаль, что мама не возила к ней раньше. Знать бы, почему она так сильно боялась сюда возвращаться. Она даже говорить о родном доме не хотела.

В голове вдруг промелькнули воспоминания из детства.

Родители ругались. Мать обвиняла отца в том, что погуливал с соседкой. Не знаю, почему именно сейчас вспомнил об этом, но, кажется, я начинал понимать, что произошло.

И об этом я собирался поговорить с отцом, но не сейчас. В данный момент я хотел просто побыть с девушкой, в которую влюблен.

Глава 7

Кирилл

В доме Викиной бабушки по-деревенски уютно. Прихожая совсем крошечная, с одним окном и вешалкой. А само окошко тюлем занавешено. Немодно, по старинке, но есть в этом какая-то особая прелесть. Городским не понять.

Сам прожил почти восемнадцать лет в таком же вот маленьком непримечательном доме.

— Бабуля, мы пришли, — звонким, словно журчание ручья голоском, девушка позвала бабушку. — Смотри. Кир настоящий герой. Щенков спас. Какие-то гады их утопить пытались. У нас же есть молоко?

Глаза девчонки горели неподдельно веселым огоньком, и сложно было понять. Щенки стали виной ее радости или же то, что буквально полчаса назад она ответила мне взаимностью?

— Вот же ироды проклятущие. Каждый год одно и тоже. Сейчас и доктора есть в центре. Понимаю, конечно, стерилизовать собаку стоит денег, но лучше один раз заплатить, чем после грех такой на душу брать.

Женщина, шаркая комнатными тапочками, вошла в спаленку и вынесла небольшое покрывало. Розовое и, скорее всего, самодельное.

— Вот, — протянула его Вике. — Укутай их и потеплее. Продрогли. Еще помрут, а ты потом плакать будешь. Нельзя тебе реветь. Помнишь, что сказала врачиха наша? Покой и положительные эмоции.

— Помню, ба. Я все хорошо помню. Покой, хорошая музыка, любимые занятия и питание калорийное. Пойдем? — она потащила меня в комнату. — Ты совсем замерз, губы вон какие синие.

И я покорно поплелся за ней, но потом хотел поговорить с Семеновной. Может, бабушка Вики прольет свет на историю моего отца?

Столько лет родители живут в браке, а счастливыми их назвать сложно. Скандалы стали чем-то постоянным, и мне приходилось просто уходить из дома до тех пор, пока «буря» не утихнет. Казалось, что единственным утешением для отца стала та самая ягодная наливка, которую он покупал у соседки. И это тоже было интересным.

Повсюду продавали и самогон, и наливки, и вино домашнее, но предпочтение он отдавал именно соседкиной. Значит, была причина? И мать всегда злилась, когда отец очередной раз надевал куртку и выходил из дому к соседскому забору.

Почему-то стало страшно. А что, если отец и мама девушки, в которую я влюблен, были тоже влюблены? Вдруг нам с Викой нельзя любить друг друга? Ведь совсем не исключено, что девочка может быть моей сестрой. И тогда нам просто нельзя быть вместе и это станет для меня сильнейшим потрясением.

Как сестру я вообще ее не рассматривал. Потому что она влекла, манила, к ней хотелось прикасаться. Целовать пухлые влажные губы.

— Ты о чем задумался? — прохладная ладонь легла на мою щеку. — Пойдем. Переоденешься, иначе заболеешь.

— И будем вместе валяться в постели целую неделю. Лечить будешь?

— Максимум поставлю болючий укол, — весело подмигнула девушка, протягивая мне упакованный спортивный костюм с биркой. — Вот, держи. Это папины вещи. Он примерно был твоей комплекции. Многое и не успел надеть, — глаза Вики покраснели. — Удивительно, что это не стащили.

Не стесняясь, снял с себя мокрые вещи, но Вика прикрыла глаза ладошками, когда я потянул вниз резинку боксеров.

— Смешная ты, Данилова. Голого парня не видела?

— Представь себе, нет.

— А как же Матвей? Колечко на пальце — его подарок?

— Его. Но наши отношения были скорее платоническими. Пара поцелуев, обнимашки и совместные походы на светские мероприятия.

— Скучно ты жила. Открывай глаза, я одет.

Вика осторожно убрала ладошку с одного глаза, а затем и со второго.

Костюм сел на мне отлично, словно для меня куплен был.

Огляделся. В комнате места мало. Спальня совсем крохотная. У окошка кровать. Не односпальная, да и полуторкой не назовешь. Две подушки с белоснежными наволочками и теплое одеяло в накрахмаленном пододеяльнике. Рядом письменный стол, на котором стоял ноутбук, лампа и фото родителей Вики в позолоченой раме.

Отметил сходство между девушкой и ее мамой.

Позади меня стоял мольберт. Старенький, сломанный, перевязанный скотчем.

— Рисуешь? — обнял ее за талию, зарываясь в каштановые волосы. — Мой портрет сможешь?

— Я не рисовала людей, но попробовать стоит.

— А что рисовала?

— Храмы, — щеки девушки вспыхнули, а глаза стыдливо опустились в пол. — Природу, реки. Есть в этом особая прелесть. Я вообще люблю ходить в церковь. Нравится запах воска и звон колоколов.

— Значит, обязательно сходим. Викуль, я бы хотел поговорить с твоей бабушкой. Кое-что не дает мне покоя, а она может развеять сомнения.

Девушка пожала плечами, не понимая, что именно меня так сильно беспокоит, но спрашивать не стала.

— Ну, пойдем, если она еще в доме. Частенько остается спать во времянке.

— А причина?

— Не знаю, — лицо Вики поникло. — Там она наливку свою варит, потому что в доме нельзя. Боится, что надышусь парами, — тихо рассмеялась. — Да и готовит она там. Я все порываюсь помочь, но, если честно, не умею. Про таких говорят: белоручка, верно?

— Мне все равно, что говорят. Какие твои годы, Вика. Научишься и будешь лучшей хозяйкой.

Бабушка Вики действительно вышла из дома. Взяв за руку девушку, повел по асфальтированной, но неровной дорожке к небольшому домику. Такие стояли во дворах практически всех жителей поселка.

— Бабуль, мы войдем?

— Конечно, я вам поесть приготовила. Тут присядем? — Семеновна раскладывала по тарелкам жареную картошку. — Вот. Самая вкусная еда. Света любила и Викуся далеко от мамы не ушла. Ты б, Кирилл, отругал мою внучку. Вы же пара? — подмигнула Семеновна. — Ест очень плохо, а докторша говорит, что ей необходимо питание.

Мы сели за стол, и я тут же решил брать быка за рога. Ну невозможно спокойно есть. Кусок в горло не полезет, пока я не буду убежден, что мы с Викой не делаем того, чего нельзя.

Понимал, что это знание может навсегда мне испортить жизнь, а иначе не мог.

— Елена Семеновна, — я отложил в сторону вилку и внимательно взглянул на женщину. — Я люблю Вику, но мне кое-что не дает покоя.

— И зря. Не сестра она тебе, Кирилл.

А бабуля далеко не дура. Сразу просекла, что меня мучает.

Вика удивленно вскинула брови и как-то в комочек сжалась. Девушка задрожала и отсела от меня на довольно большое расстояние.

— Вик, ты чего? — поближе придвинулся, впритык прямо и положил ее больную ногу на свою. — Не дрожи. Все хорошо. Просто хочу понять: почему твоя мама уехала и больше не возвращалась?

Девушка молча устроила голову на моем плече и с интересом уставилась на бабушку ожидая исповеди.

— Давно это было. Моя Света, мать твоя Тоня и папка учились в одном классе. Света с Виктором влюблены были. Потому она дочку и назвала в честь отца твоего. Видать, не разлюбила.

Женщина немного помолчала, но после продолжила свой рассказ. Как оказалось, мой отец и мать Вики были не просто влюблены друг в друга. Он ей предложение сделал, и та согласилась. Через месяц его в армию призвали, а она ждала. А когда он дембельнулся, ее в городе не было. Ездила в столицу на художественную выставку. Так же рисовать любила, как Вика.

Вот тогда мой папа и изменил ей по пьяни с матерью.

Но этим дело не ограничилось. Моя мама собрала подруг и позвала Свету поговорить. Вот только никто не говорил. Девушку жестоко били, чтобы никогда больше к моему отцу не подходила.

— Мне жаль, — кулаки сжались так, что костяшки пальцев побелели. — Время не стоит на месте, а все как прежде. Интриги, сплетни и побои.

— Потому она и уехала. Даже со мной не захотела общаться. Вот то покрывало розовое, что собакам я отдала вашим, — Елена Семеновна грустно улыбнулась. — Я его сама сшила, когда Вика родилась. Да только Светка меня на порог не пустила. Так и прожили жизнь вдали друг от друга. Не уберегла дочку, но внучку обижать не дам. Так что ты смотри мне, Кирилл. Коль серьезно настроен, то береги ее.

Один камень с души упал, вот только с отцом поговорить все равно хотелось. Бесхребетный. Просрал счастье. Но тем самым сделал счастливым меня.

— Ба, — Вика собрала пустые тарелки сразу, как поели. — Кирилл у меня ночевать останется.

— Вы мне без глупостей, — смешно погрозила пальцем Семеновна. — Спать, значит спать, Вика. Ты меня поняла?

— Никаких глупостей, бабуль. Просто лежать рядом будем. И раз ты сегодня такая добрая, то у меня еще просьба есть.

— Щенков оставить? А чего нет? Пусть живут, бедолаги. Двор охраняют.

Вика победно сжала маленькие кулачки и протянула мне руку, увлекая подальше от времянки.

Глава 8

Кирилл

В спальне Вика тут же бросилась к письменному столу. Девушка была напугана. Вероятно, думала, что я приставать начну, глупенькая.

— Вот, Кир, — из выдвижного ящика достала книги. — Тут литература. Классика, которую тебе придется прочесть.

— У-у-у, — я упал на кровать, раскинув руки. — Ну, началось. Хотя из ваших рук, мадам, я готов принять даже мышьяк. Прямо сейчас начнем?

— Нет. Просто достала. Заберешь с собой и дашь мне слово читать хотя бы десять страничек в день. Я понимаю, бокс для тебя важен, но школу ты должен окончить с минимальным количеством троек, иначе я себя уважать перестану, — милая улыбка на лице.

— Устала, — перевернулся на живот и, подперев рукой подбородок, внимательно посмотрел ей в глаза. — Нога болит? Ложись, Викуль. Обещаю вести себя прилично. Я Семеновне слово дал.

— Когда? — девушка хихикнула и, немного прихрамывая, подошла к старому шифоньеру. — Это я обещала ей, что глупостей не будет. А ты промолчал.

— Потому что я и ты — одно целое.

— Как у тебя все быстро получается.

— А смысл ждать? Я знаю, что ты моя, и этого достаточно.

— Отвернись, романтик, мне переодеться нужно.

Я лишь вид сделал, что отвернулся, но отлично видел ее в настенном, довольно большом, но старом зеркале.

Она стянула с себя одежду и осталась в красивом кружевном белье.

Я бы с удовольствием продолжил наблюдать в зеркало, но Вика ловко расстегнула крючки на бюстгальтере, и я прикрыл глаза.

Так я точно не смогу держаться от нее на безопасном расстоянии.

— Я готова, — весело рассмеялась девушка. — Глаза уже можно открывать, Кирилл.

На Вике была надета весьма соблазнительная черная пижама из шелка или атласа. В этом я совсем не разбирался. Но ей безумно шло.

Широкие брюки на резинке и нечто, напоминающее рубашку с кружевом от локтя и до запястья.

— Красиво, — я потянулся к ней. — Ложись так, чтобы больную ногу можно было уложить на меня.

— Раньше для этого служила специальная подушка, — рассмеялась девушка и достала из-под кровати какой-то овальный мешок из грубой ткани. — Бабушка сшила.

— Что говорят доктора? По поводу ноги и вообще.

— Шрам на лице пройдет. Он косметический, а вот с остальным заморачиваться не стали. Уродливые рубцы на теле останутся. Денег у бабушки нет, чтобы избавиться от них.

— А в будущем? Я уже сейчас получаю неплохие гонорары.

— Хвастаешься? — Вика легла и закинула ногу мне на бедро.

— Нет. Просто подумал, что если тебе мешают эти шрамы, то я бы мог оплатить их удаление.

— Ненужно, Кирилл. Я хочу помнить. Помнить ту жуткую ночь, что разделила мою жизнь на до и после. Помнить маму и отца. Понимаешь? Я до сих пор не знаю, где похоронены. В Москве, но самого места не видела.

— Почему? Ты ведь могла съездить после клиники.

— Могла. Вот только тогда не была готова. Увидеть их могилу — значит отпустить. Понять, что их действительно больше нет.

Вика тихо заплакала, и я пожалел о том, что вообще заговорил на эту тему.

Эта рана никогда не затянется. Она не на теле. Ее не видно. Но от этого болит еще сильнее. Этот шрам в глубине ее светлой души. И понадобится не один год, чтобы привыкнуть к новой жизни.

— На каникулах поедем в Москву, — твердо так сказал ей и был намерен исполнить обещанное. — Что еще говорят врачи? Я слышал слова твоей бабушки, а еще заметил, что у тебя постоянно мерзнут ладошки. Это особенность организма? Просто раньше мне не встречался подобный феномен.

— Это анемия. Малокровие, если по-простому. Доктор объясняла, но я не вникала. Нужно особое питание. У меня есть сбережения, но я их хочу сохранить для чего-то более важного. Например, куплю бабушке курей и оплачу постройку курятника.

— Неплохо, — я улыбнулся. — Но ты постоянно уходишь от разговора. Так что за питание?

— Фрукты, ягоды, витамины, в общем. Много мяса и рыбы. А бабуля каждую копейку считает. Ну не хочу я, чтобы она тратилась. Хотя ее не убедишь, что я и так скоро поправлюсь.

Я внимательно слушал и делал выводы. С этим я точно помогу. Договорится в районном центре с рыбаками, и те сами привезут мне рыбу. Я даже готовить ее мог бы сам.

Особенности жизни в маленьких городах давали о себе знать. Я умел все. И отец, и мать с детства научили готовить, ремонтировать постройки и стены белить, если нужно.

И работы я не боялся. А насчет денег не лгал. У меня действительно их было достаточно. Хотел собрать на учебу и переезд в столицу, но теперь приоритеты изменились.

Вот как бывает. Одна встреча способна перевернуть жизнь на сто восемьдесят градусов. Врывается в твою жизнь особенный, удивительный человек и буквально за один день меняет тебя.

Ты становишься другим. Словно с глаз пелена упала, и на мир взглянул иначе.

— Когда у тебя день рождения? — Вика решила сменить тему.

— В ноябре. В школу поздно пошел, потому мне скоро восемнадцать.

— А мне в Новый год. Представляешь, я родилась за четыре минуты до наступления праздника.

— Потому что ты особенная, — просунул руку ей под спину.

Узнал, что любит старые фильмы и диснеевские мультики. А еще она открыла мне страшную тайну. У Семеновны нет телевизора.

— У нас есть кинотеатр, — поморщился. — Маленький правда. Человек на тридцать. Иногда фильмы неплохие показывают. У нас с тобой впереди целая жизнь, представляешь? Успеем попасть и в кино, и на выставку картин. Правда, не здесь. С искусством у нас тухловато.

— Потому что не интересно. Молодежь любит драйв. Все точно так же, как в столице, — голос Вики стал тише.

— А мольберт почему такой потрепанный?

— Да ему лет шесть уже. На самом деле он целым был. Я бережно отношусь к вещам. Но когда мы приехали забрать из квартиры то, что осталось, он был вот таким. Уронили, скорее всего. Спасибо, хоть не выбросили.

— А где их продают?

— В специальных магазинах. Там много чего найти можно и мне туда нельзя, — Вика громко рассмеялась, и я невольно улыбнулся, глядя на красивую одноклассницу.

— Ложись спать, Вичка, — поцеловал ее в лоб. — Утром я в школу, а бабуле скажешь, пусть записку накатает, что ты себя неважно чувствуешь.

— Кир, — рука девушки легла на мою грудь. — Ты поговоришь с Лерой. Я не боюсь, правда. За себя постоять умею. Просто некрасиво как-то. И сама себя не узнаю. Я просто не хочу отдавать тебя ей. Впервые со мной такое, чтобы парень сразу понравился.

Разве это не судьба?

Дождался, пока дыхание Вики станет ровным, и осторожно уложил ее ногу на подушку, сшитую ее бабушкой.

Достал из кармана мокрых джинсов смартфон и позвонил матери.

— Ну и где тебя черти носят? — заорала та в трубку.

— Я у Вики.

— Внучки Семеновны?

— В яблочко. Я теперь с ней, мама.

— А Лера? Бедная девочка. Любит тебя. А ты?

— А я люблю другую. И хорош орать. У меня к вам с батей разговор имеется.

Мать притихла.

— Утром зайдешь?

— Да. Мне сумку школьную взять нужно. И будь человеком. Хоть раз в жизни прояви сострадание и покажи, что в тебе осталось хоть что-то человеческое. Курей резала?

— Да, с утра на рынок свезу.

— Выбери самую хорошую и принеси Семеновне. И яиц тоже. Если деньги нужны, я тебе заплачу! — рявкнул в трубку. — Яблок нарви. Ты задолжала этой семье! Не так ли, мама?

— Значит, ты все знаешь? — голос матери стал совсем тихим. — Кирюша, мы же молодыми были. Зелеными.

— Мы поговорим об этом. Но если ты хочешь, чтобы я продолжал жить с вами, то сделаешь то, о чем попросил. У Семеновны денег кот наплакал. На наливке много не заработаешь, а Вике питаться нужно.

— Я все принесу, сыночка. Ты только не ругайся. Может еще помощь какая им нужна? Так мы с отцом с радостью.

— Вот придете и спросите. А теперь спокойной ночи, мама!

Глава 9

Кирилл

Утро начинается с рассвета. Эти слова из какой-то старой песни повторял чуть ли не каждый человек. Мое же сегодняшнее утро началось с нежного поцелуя с привкусом мяты.

Я медленно распахнул глаза и увидел над собой бледное личико Вики.

— Доброе утро, — голос девушки был слегка хрипловатым. — Представляешь? Я, кажется, действительно заболела. Проснулась от того, что горю.

— Ну вот, — улыбка медленно сползла с моего лица. — В воду полез я, а заболела ты. Хочешь, останусь?

— И чем поможешь? Лучше вот, в школу записку от бабушки отнеси. Врачу позвонили, обещала к обеду прийти. Сам же знаешь, что в поликлинике с утра народа настолько много, что негде яблоку упасть.

— Уверена, что моя помощь точно не нужна?

— Более чем, Кирилл. Мы справимся, а ты, пожалуйста, присутствуй на всех занятиях. И еще. Поговори с Лерой. Ей сейчас должно быть очень больно.

И она была права. С Рыковой поговорить я просто был обязан. Девчонка не виновата, что я выбрал не ее. Рассчитывала на что-то. Но изменить решение не мог. Не хотел.

Вышел из дома Семеновны и прошел всего несколько метров до своей калитки, где уже стояла мать.

— Как там, Вика твоя? — на удивление это было сказано обычным тоном, без издевки. — Я на рынок, курей продам и вернусь.

— Я тебя о чем-то вечером просил, помнишь?

— Естественно. Одну курочку ощипала. Выбрала самую жирную. Если надо, то и приготовлю.

— Не стоит, ма. Ты просто отнеси Семеновне продукты. У них реально ни черта нет. Я не стал расспрашивать, что да как. Одно понял, что девушку кинули. Оставили с пустыми карманами.

— Столица. Выживают, как могут. Светка сама туда рвалась, — мать тяжело вздохнула и отвела глаза.

— Не без твоей помощи. Скажи. Зачем ты ее била? Ты ведь и так достаточно подло поступила. Переспала с отцом, когда он с нею был. Да и он тоже хорош. Если любил, зачем к тебе-то полез?

— Никогда не думала, что мы с тобой на такие темы говорить станем, — мать за сердце схватилась. — Я свое получила, а счастливой не стала. Хочешь, скажу, как дело было? Есть время до школы?

— Есть, я хочу услышать твою версию, — облокотился о забор, ловя на себе взгляд матери, которая рассматривала мой костюм.

— Я и Света дружили. Она всегда красивой была, ухоженной. Ребята к ней, как мотыльки на пламя свечи слетались. Но выбрала она отца твоего. Я же была той, кого теперь принято называть страшненькой подругой.

— Она сама тебе это сказала? — ухмыльнулся еще раз отметив, что время ничерта не имеет значения.

Все точно так же, как сейчас.

— Нет. Она меня поддерживала, как могла. Вот за красоту ее девчата совсем не любили. Потому, когда с отцом твоим у нас все случилось, на мою сторону и встали. Теперь то понимаю, конечно, что правду говорят: на чужом несчастье счастье не построишь.

— Это точно. Мне сегодня предстоит беседа.

— С Лерой? Ну что ж, коль решил рубить концы, делай по-живому. Иначе Лерка покоя твоей Вике не даст.

— Разве она тебе не нравится?

— Лера? Почему же нет? Нравится, конечно. Но главное другое. Если тебе с ней нехорошо, то и продолжать не стоит. Я для тебя лучшей жизни хочу. Леркины родители вам бы хорошо помогли. Вы же о столице мечтали. А теперь как? Что тебе даст эта девочка?

— Мама, не начинай. По-моему, только что сама сказала, что счастье — самое важное. И да. С ней я счастлив.

— Вы что? Того? Переспали? — снова за грудь схватилась.

— О Боже! Это все, что тебя беспокоит? Если так, то можешь выдохнуть. Между нами ничего такого нет и пока не может быть. Мне интересно с ней, понимаешь? Она необычная. Не такая, как все.

— Романтика пройдет, а что останется?

— Поживем — увидим. Все, разговор завершен. Я тебя понял, вот только оправдать тебя не могу. Бить лучшую подругу? Низко это, ма. Прости. Опаздываю, — но на пороге дома все же остановился. — А к Семеновне загляни. Она на тебя зла не держит. В отличие от тебя, она прощать умеет. А ты сама делов наворотила, а признать боишься. Удачи тебе на рынке.

С одной стороны, я понимал, что так говорить с матерью не стоит, но с другой — не мог ее понять.

Разве мало мужиков? Нет же. Ей нужен был именно тот, кого выбрала ее лучшая подруга. Это низко и подло.

Отца уже в доме не было. На заводе работа начиналась еще до того, как первые солнечные лучи пробивали серое небо.

Схватив сумку, впервые сложил учебники и тетради. Я обещал Вике, что буду учиться, и был намерен выполнить обещанное.

В душе словно кошки скреблись. Разговор с Лерой предстоял недолгий, но довольно болезненный. Зная характер рыжеволосой девушки, готовился к истерике. Был просто уверен, что ее миновать не удастся.

Дождавшись автобуса, проехал привычные четыре остановки и вышел у дома девушки. Позвонить?

Нет. Не стоит. Лучше встречусь с ней в школе, отведу в сторонку и постараюсь максимально доходчиво объясниться.

В классе уже собрались все. Кто-то сидел на партах и болтал о чем-то, но мои глаза искали Рыкову.

Лера стояла у окна. Как всегда, в короткой юбке и рубашке, застегнутой лишь на половину. Толстый слой макияжа скрывал довольно милое лицо. Волосы были собраны в высокий хвост и перевязаны черной лентой.

— Привет, — подошел сзади. — Поговорить бы.

— О чем? — Лера намеренно говорила слишком громко, стараясь привлечь к нам внимание всех одноклассников. — О новенькой? О том, что ты меня бортанул, как дешевку? Ну, говори, раз решил!

— А без истерики никак? — я уселся за парту. — Я понимаю, что тебе больно. Я знаю, что виноват. Но пойми, если не любишь человека, то это не исправить.

— Летом ты с удовольствием проводил со мной время.

— И не спорю. Мне было хорошо рядом с тобой, но все однажды заканчивается. Я никогда не говорил тебе, что люблю.

— А хромоножку, стало быть, любишь? Интересно! Один раз увидел и поплыл? Кир, так не бывает!

— Для начала перестань ее оскорблять, — я стукнул кулаком в парту и говорил тихо, но Лера сжалась в комок, хлопая накрашенными ресницами. — Она не хромоножка. Ее зовут Вика. Запомни.

— Ладно, пусть будет по твоему. Тогда объясни мне, Луговой. Что такого в этой твоей Вике, чего нет у меня?

— Сиськи! — заржал Денис и я поднял на него взгляд.

— С тобой отдельно пообщаемся. Понял?

— Я пошутил, не кипишуй, — улыбнулся Дэн и поднял вверх руки. — Ты боксер. Рожу мне начистишь, не напрягаясь. А все из-за бабы!

— Так что? Уверен, что не хочешь быть со мной?

Осторожно убрал ее ладонь, перехватив кисть, и отодвинул в сторону, отметив, что не испытываю ничего, кроме отвращения.

— Более чем, — хмыкнул. — Лер, ты не плохая, просто не для меня. Оглянись вокруг. Полно ребят, которые хотели бы встречаться с тобой, но ты вцепилась в меня бульдожьей хваткой, и причина известна лишь тебе.

— Я люблю тебя, — всхлипнула девушка. — Неужели это так сложно понять?

— А я тебя нет! — теперь я начинал закипать, понимая, что это вообще пустой разговор. — Просто отстань. Я с Викой, и это более чем серьезно. Ты примешь то, что есть в любом случае, Лера. Я не хочу быть с тобой. Точка. Хотел поговорить по-людски, но ты не понимаешь. Упорно гнешь свою линию. Люблю! Ты пока даже не знаешь, что значит любить!

— Как много слов. А теперь ты послушай. Иди ты к черту вместе со своей калекой. Это ты мне не нужен, слышишь? И ты прав! Есть немало парней, которые готовы для меня на все. На тебе, Луговой, свет клином не сошелся. Но помни, что ты унизил меня перед всем классом, а этого я простить не могу. Да и не хочу.

— Значит, решили, — достал учебник и раскрыл на первой страничке. — А теперь, будь добра, отсядь на безопасное расстояние. И еще. Не смей прикасаться к Вике.

— Больно нужно, — девочка закусила губу и наклонилась надо мной, прошептав в самое ухо: — Месть холодной подают, Кирюша. Ты забудешь о том, что сделал, а я нет. И когда ты совсем не будешь ожидать, я воткну тебе в спину нож и несколько раз прокручу рукоятку. Не буквально.

В класс вошла училка и все притихли, рассаживаясь по своим местам.

Поднялся с места и передал записку от Викиной бабушки.

— Вот, Полина Петровна. На этой неделе Даниловой не будет. У нее с ногой проблемы, да и заболела. Буквально вчера простудилась.

Классная руководительница лукаво приподняла очки.

— А ты, я так понимаю, уже познакомился с Викой? Как насчет дополнительных занятий? Она подтянет тебя?

— Я буду стараться, — подмигнул женщине и уселся за парту, где уже сидел Денис.

— Так ты теперь с новенькой? А мне она понравилась, — друг поставил локоть на парту и подпер подбородок ладонью. — Ты всех девчонок уводишь.

— Да, конечно! — тихо рассмеялся. — Лера свободна, можешь забирать.

— Спасибо, — парень закашлялся. — Поговаривают, что мадам переболела чем-то непристойным. Ее покровитель — Венера, — прыснул смехом друг.

— А ты поменьше слушай то, о чем говорят. И даже если так. Нам то что? Я с ней не спал. А ты?

— Побойся Бога, — друг перекрестился. — Что вечером? Тренировка и прошвырнемся по городу?

— Тренировка завтра, насчет города я пас. У меня занятия с Викой.

— О да! — друг многозначительно закатил глаза. — Кто ж от таких занятий откажется. Познакомишь?

— Как-нибудь в другой раз, — ответил и уставился на доску.

Понять бы еще, что там написано!

Глава 10

Вика

Температура поднималась все выше. Меня лихорадило, и согреться совсем не получалось.

Несмотря на то, что я была в плюшевой бесформенной пижаме и теплых носках, которые вязала бабушка, я все равно мерзла.

— Вот, Викуся, — бабушка поставила на стол поднос с чашкой чая и банкой малинового варенья. — Не ахти что, но должно хоть чуточку помочь. А там, глядишь, и фельдшер придет. Я еще раз позвоню ей, потороплю.

На кухне было теплее, чем в моей спальне.

Прямо у моих ног, скрутившись комочками, спали щенки, спасенные Кириллом.

— Пойду готовить обед. Твой кавалер явится с учебы, накормить обязаны. Путь к сердцу мужчины…

— Лежит через желудок? Значит, я в пролете, — перебив бабушку, закашлялась. — Научишь готовить?

— А тебе зачем? Вот у тебя Кирилл все умеет.

— Это точно. Но кто сказал, что наши с ним отношения — навсегда? Я, бабуль, пока не могу полностью кому-то доверять.

— Я понимаю. Поговори со мной. Знаю, что я тебе чужая. Но ведь родная ж кровь, Викочка. Я маму твою не виню, что отказалась от меня. Сложно ей было.

— Ба, а ты всю историю рассказала о маме и родителях Кирилла?

— Не всю, — вздохнула бабушка. — Тонька не просто так бить пришла ее. Света по глупости, да по молодости забеременела, вот и решила Антонина от ребенка избавиться. Потому и били. Тогда ее еле спасли, маму твою. Тут тебе не столица. Медицина не ахти какая. Сейчас, конечно, получше, и то не самая хорошая. Иной раз простых лекарств не сыщешь.

— Ба, не уходи от темы. Я не ребенок, хочу знать, что случилось. Не лги и не утаивай ничего. Я выдержу.

— Ну, не спасли ребеночка. Срок совсем был маленький. Но организм у мамки-то твоей покрепче твоего был. Справилась она, хотя говорили, что деток может и не быть больше. Потому она тебя мне даже показать боялась. С папой твоим у них и любви особо не было.

— Я знаю, — тихо вздохнула, вспоминая, как мать постоянно орала на него. — Хотя любовь у них все же была, да не та, что способна на жертвенность. Мама злилась, что на работе постоянно. Что внимание нам не уделяет. Но он же как лучше хотел. В тот самый день, когда все случилось, я сидела на втором этаже.

— Дача из двух этажей? — бабушка руками всплеснула. — Что ж за дом такой?

— Скорее коттедж. Новый добротный дом в Подмосковном поселке. Там только богатые себе недвижимость покупают. Отдохнуть от города.

— И все у тебя отняли.

— Отец в долгах погряз. Не знаю, как и почему. Но в тот день что-то произошло. Что-то серьезное. Я еще не слыхала, чтобы мама настолько сильно злилась. Ладно. Не будем о плохом. Пойду лягу. Хочу сегодня отлежаться, чтобы к вечеру с Кириллом заняться уроками. И не дуйся. Ничего такого между нами нет. Я не собираюсь в постель к нему прыгать. В том самом смысле.

— Ты б Вика присмотрелась к парню. Хороший он. Придет время, глядишь, и поженитесь. И уедете отсюда подальше. Заживете, как люди.

— Дай хоть школу окончить, — рассмеялась, чувствуя, что температура падает, а тело покрывается испариной. — Все. Я в спальню. Подруге хочу позвонить по видео чату.

— Подруге? — скептически покачала головой бабушка. — Что ж она не позвонила, когда беда приключилась?

— Куда? В колокольчик? Телефона не было, да и ноутбук я забрала после больницы. А уже потом не стала никому новый номер оставлять.

Кроме Матвея, вдруг вспомнила. Но, увы, парень оказался сволочью.

Я, конечно, понимала, что не станет он со мной возиться. С его связями и деньгами семьи мне бы могли помочь. И операцию бы сделали на отлично, и в реабилитационный центр могли бы устроить.

Но отец Матвея — человек алчный и беспринципный.

Уверена, что именно он стал инициатором разрыва наших отношений.

Я больше не представляла интереса для их семьи.

Нищенка со слабым здоровьем, еще и хромая.

Заперла дверь и включила свой старенький макбук. Зашла в видеочат и, прикрыв глаза, вдохнула в легкие лошадиную порцию воздуха.

Маша Прохорова была на полгода младше меня. Учились вместе до тех пор, пока ее папа не получил предложение по работе.

Прохоровы покинули Россию и обосновались в Калифорнии.

Мне очень не хватало общения с красивой голубоглазой блондинкой с внешностью фотомодели и характером мальчишки.

Набравшись смелости, я нажала на трубочку рядом с именем подруги.

— Вика! — тут же послышался голос Машки, и на экране появилось изображение. — Наконец-то! Ну ты чего? Почему не звонишь?

— Привет, Марусь. Совсем забыла, что у тебя еще вторник и время одиннадцать вечера. Не разбудила? — прикрывая волосами шрам, внимательно осмотрела обстановку комнаты подруги.

— Я пока не сплю, — улыбнулась девушка, и мне даже теплее стало. — У тебя мрачно. Где ты вообще?

— В восьми часах езды от Москвы. У бабушки. Больше у меня никого нет, — как-то смущенно пожала плечами.

— Черт, — Маша схватилась за голову. — Я — овечка. Викуль, ты не представляешь, как мне жаль. Я узнала лишь месяц назад о трагедии. Плакала сильно. Искала тебя, но телефон отключен. Только потом поняла, что у тебя и телефона может не быть.

— Откуда узнала?

— Приезжала женщина. Ольга, кажется. Она нотариус и подруга твоей мамы. Останавливалась у нас, а была по работе дней пять. Она и рассказала.

— Тетя Оля, — тепло улыбнулась.

Это единственная подруга моей мамы, с которой она частенько проводила время. Как позже рассказали, именно она отыскала мою бабушку, чтобы та опознала родителей. Она же и в клинику меня устроила.

— Как ты? Глупый вопрос, конечно. Матвей приезжает?

— Матвей слился, Маш. Ему калека не нужна.

— Калека? — Прохорова в лице изменилась. — Ничего такого мне не рассказывали.

— Да не страшно. Открытый перелом левой ноги, пара операций и не особо удачных. Теперь я не умею сексуально вилять бедрами, зато хромаю знатно, — рассмеялась. — Ты как? Покорила всех парней Калифорнии?

— Нет, — хохотнула блондинка. — Предпочитаю отечественных! Я вернусь летом.

— Одна?

— С родителями. Контракт папы заканчивается. Окончу здесь школу — и в родные пенаты. Дождись меня. А насчет Матвея не парься. Говнишко он.

— И не думала. Сначала, конечно, было больно. Но все проходит, Машунь.

— Значит, ты теперь в деревне?

— Не совсем. Это городок, просто маленький. Мне хорошо здесь. А еще у меня вроде как парень появился. Два дня знакомы, но он мне нравится.

— О! А с этого момента поподробнее!

— Одноклассник. Попросили подтянуть по учебе. А он парень не простой. Хороший и я ему не безразлична. Знаю. Рано выводы делать, но мне кажется, что он мой давно.

И я действительно так чувствовала.

— Имя?

— Допрос? Кирилл. Занимается боксом. Красивый! — я вспомнила себя прежнюю.

И сейчас поняла, что хочу вернуть ту Вику, что жила в Москве и любила жизнь.

— Данилова, это правда, что ты в больнице пыталась себя убить?

— Тетя Оля рассказала? — Машка кивнула. — Хотела. Но рада, что не вышло. Ладно, Машунь. Потом поговорим. Я теперь постоянно на связи. Ты ложись, а я тебе СМС-кой номер свой скину. Надеюсь, теперь чаще общаться будем.

— Естественно. Люблю тебя, Викуль. Обязательно сфоткайся со своим Кириллом. Хочу посмотреть на этого деревенского мачо.

Во дворе послышался шум.

— Все. Пойду я. Там пришел кто-то. Завтра созвонимся. Точнее, сегодня вечером, но у тебя-то завтра будет.

Закрыв крышку ноутбука, выглянула в окно. Во дворе рядом с бабушкой стояли мужчина и женщина.

Мужчина держал в руках клетку с живыми курицами, а женщина — коробку.

Надела тапочки и вышла во двор, стараясь не хромать.

— А вот и Викуся моя, — бабушка обняла меня за плечи. — Знакомься, солнышко. Это Антонина и Виктор. Наши соседи. Родители Кирюши.

Глава 11

Кирилл

Отсидев семь уроков, с облегчением вздохнул. Я выполнил обещанное и не просто сидел на занятиях, а принимал активное участие в дискуссиях. Правда, схлопотал две тройки. По физике и алгебре. Зато по русской литературе — четыре, но это была случайность. Чистейшим везением. Ответил наугад, если честно.

Смешно. Несу домой дневник, но не для того, чтобы показать родителям, как это было в начальной школе, а похвастать четверкой перед девушкой и схлопотать в лобешник за тройки.

— Кир, постой, — всхлипнула Лера, выбросив сигарету. — Поговори со мной.

— Мне кажется, что мы друг другу уже все сказали.

— То есть ты действительно теперь будешь с Викой?

— Да. И тебе ничего не остается, кроме как принять сей факт. Я буду с ней, Лера. Я ее люблю и это мы с тобой не станем обсуждать.

— Понятно, — девчонка поправила платье. — Дружить то сможем? Я же не мразь какая-то. Это я просто разозлилась, потому и ляпнула, что мстить стану. Ты не чужой мне. Родители дружат.

— Вот только и неродной. У меня лишь одна просьба, Лер. Не тронь ее.

— Ударишь?

— Честно? За нее могу. И рука не дрогнет. Характер у тебя паскудный. За то время, что знакомы, я прохавал твой каждый жест. Ты права, Лерка. Разозлилась, но прощать не по твоей части. Хотя я тебе ничего не должен и сейчас радуюсь тому, что у нас до постели не дошло.

— Просто оставайся моим другом, — с надрывом прошептала девушка и бросилась к остановке, на ходу запрыгивая в отъезжающий автобус.

Из ворот школы вышел Дэн, и, перепрыгнув через забор, оказался рядом со мной.

— Угрожала наша рыжая?

— Нет, — хмыкнув, посмотрел вслед автобусу. — Напротив. Даже извинилась.

— Актриса, — Дэн закурил. — Ты ей веришь?

— Нет. Я что, на дебила похож?

— Ну как тебе сказать, — заржал приятель. — Вы же боксеры все отбитые наглухо.

— Не все, — легонько стукнул его в бок. — Пройтись до поликлиники не хочешь?

— Что? Головка бо-бо? Говорю же, отбитый!

— Со мной все в порядке. Я хочу с нашей врачихой перетереть. Насчет Даниловой. Узнать, что там за особое питание. Лекарства, может, нужны. А главное, можно ли вылечить ее ногу. По сути, я даже не знаю, что там. Перелом — однозначно! Но почему ей так тяжело ступать на эту ногу?

— Жалко девчонку, — Денис затянулся, выпуская ровные колечки. — Красивая, добрая, но несчастливая.

— Последнее я буду исправлять, — обнял друга за плечи. — Так пойдешь со мной?

— Да. Дел у меня нет. Потом пригласишь к своей девушке?

— Нет. Не сегодня, Дэн. Пусть хоть ко мне привыкнет. Но точно говорю. Она тебе понравится. Я вот что попросить хотел. Ты же в область часто мотаешься?

— На неделе по пять раз. Опять начнешь грузить правильной жизнью?

— И не подумаю, хотя не одобряю. Жизнь твоя, и как ты ее проживешь — только твое дело. Но я злюсь.

— Так что хотел?

— Ты с рыбаками знаком? Вике рыба нужна. В общем, организм у девушки слабый. А в рыбе фосфор.

— И еще много полезного. Тебе, кстати, не помешает. Фосфор влияет на умственные показатели, — опять заржал приятель.

И смех у него был заразительным.

— Ладно. Договорюсь о рыбе и буду ей возить. Готовить она умеет? Фифа-то городская-столичная. Там они не напрягаются. Прислуга, водители личные. Как в лучших домах Лондона и Парижа!

— С готовкой беда, — я тихо рассмеялся, — Но у нее теперь есть я.

Не заметил, как мы оказались у трехэтажного кирпичного строения с золотистой табличкой. Вот и поликлиника.

На регистратуре сидела молодая девчонка. Года двадцать два примерно, может больше. Мне и напрягаться не пришлось, чтобы достать карту Вики. Вот тебе и врачебная тайна.

Деваха поплыла, как только я с ней заговорил и тут же выдала мне все диагнозы и рекомендации врача.

В итоге я узнал, что операция на ноге была не единственной. Кости собирали по частям, и хромать Вика будет до конца дней. Мне самому стало больно.

Нет. Хромота любимой девочки меня нисколько не пугала. Я думал о том, как неприятно ей осознавать, что такой, как раньше, она уже не станет.

Тут же и назначение на массаж. Но, узнав цену, понял, почему они тянут с этим. Нет у них таких денег. При ходьбе икроножная мышца на левой ноге девушки терпела сильнейшую нагрузку, потому и болела. И массаж мог бы сильно облегчить ей жизнь.

— Луговой, — рядом с поликлиникой остановился черный внедорожник с тонированными стеклами. — Как хорошо, что я тебя встретил. Торопишься?

— Есть немного, — я даже рот открыл.

За рулем дорогущей тачки сидел Петрович. Мой тренер по боксу. На самом деле он не был старым. Сороковник. Самый сок! Но я впервые видел его вне секции. Точнее клуба «Ринг» который Петрович открыл для таких, как я.

— Дэн, ты подожди меня здесь, а я с тренером поболтаю, может, что важное.

Усевшись на заднее сиденье, даже присвистнул. Внедорожник оказался новым BMW.

— Нравится? — усмехнулся Петрович. — А ведь ты спокойно можешь ездить на таком же через год.

— На гонорарах я на такую тачку еще долго пахать буду. Если бы в столице взять первое место. Тогда, конечно.

— Мечтаешь о карьерном росте? Уважаю, Кирилл. Но я к тебе немного по другому делу. Есть желание заработать пару десятков кусков?

— Криминал? Я не по этой части, Артем Петрович. Пойду я. Меня девушка ждет. Волнуется. Да и в аптеку хотел в район смотаться. Кое-какие лекарства ей купить.

— Что за девушка? Небось, новенькая из-за которой Стас тебя дважды на колени поставил?

— Она самая. Сирота она, хоть и из богатой семьи.

Я доверял тренеру больше, чем собственному отцу, потому и рассказал историю Вики вкратце.

— Да, — грустно опустил глаза тренер. — Вне клуба зови меня Артем. Мне сорок, но чувствую себя еще моложе. А если согласишься сотрудничать, то вообще отчество не в тему как-то.

— Артем, а в чем состоит сотрудничество?

— Слыхал о боях без правил? — Петрович тут же оживился.

— Естественно.

— У тебя отличные данные, Кир. Могу прямо в сегодняшний бой пропихнуть. Деньги наличкой на месте. Пару раундов дашь противнику себя немного поколотить, а потом в полную силу. Двадцать кусков как минимум в кармане.

— Даже не знаю…

Есть такое выражение: «и хочется, и колется». Вот именно это я ощущал.

— Лекарства не дешевые, — со знанием дела кивнул головой Артем. — Ты ж не для себя, а для девушки. Соглашайся, Кир. Всего один бой. Ну, а там сам посмотришь. Если понравится, будем работать.

Перед глазами вдруг возникла бедно обставленная спаленка девушки. Сломанный мольберт. Вспомнил, как говорила, что есть магазины, где их продают.

Решение принято.

— Я согласен, — протянул руку Петровичу. — Только Дэна к ней отправлю, пусть предупредит, что задержусь.

— Но не говори, куда едешь, ладно?

— Не вопрос, — понимал, что это незаконно, но выбора не было. — Дэн, мне нужно отъехать. Сходи к Вике. Она живет прямо рядом со мной. Помоги, если ей что нужно и скажи, что буду вечером.

— Кирилл, ты чего удумал?

— Все нормально. И помалкивай о том, что слышал.

Тот кивнул, грустно опустив глаза.

— Осторожнее только. Я помогу Вике. Че там надо? Огород вскопать?

— Ты ж не умеешь, — засмеялся, садясь в машину.

— Научусь, — Дэн опустил голову и поплелся к остановке.

Глава 12

Вика

Посмотреть в глаза собственному страху. Вот что я сейчас испытывала, глядя на женщину, ставшую виновницей гибели нерожденного малыша моей мамы.

Как же ей должно было быть страшно, чтобы просто собрать немногочисленные вещи и сорваться с места.

И не куда-нибудь, а в столицу, где полно девчонок из маленьких городков бесследно исчезают.

Это маме просто повезло, что повстречала деда. А могло бы все закончиться печально.

Хотя счастья она так и не нашла.

Меня любила, но воспитывала строго. Иногда могла ударить, а отец заступался.

Не понимаю. Как живут люди вместе, спят в одной постели, а на деле терпеть друг друга не могут.

— День добрый, соседи, — весело махнула рукой мама Кирилла и бодрой походкой подошла к двери. — Мы к вам с гостинцами. Ты Вика? Ох и красавица! — красиво лжет. — Кирилл в девках толк знает.

— Не ори, Тонька, — одернул ее худощавый седовласый мужчина с усами. — Напугаешь девочку.

Ничего в нем не было необычного. Может, в молодости и был красивым, но сейчас стареющий мужичок.

Просто хотела понять, что такого в нем, если мать до последнего о нем думала. Но тут же сообразила, что сердцу не прикажешь. Если выбрало кого-то, то уже навсегда.

Мама действительно отличалась постоянством. Никогда не меняла парфюм или любимые драгоценности.

У нее был полон шкаф одежды, но постоянно таскала джинсы и пару свитеров.

Меркантильной не была. Напротив, всегда всем помогала. И соседям по лестничной клетке, и тем, что в поселке жили, где дача наша находилась.

— Семеновна, тащи свою наливку, помянем Свету. Упокой, Господи, душу ее, — мужчина опустил глаза, а женщина побледнела и как-то осунулась.

Вот оно. Чувство вины все-таки съедало.

— А вы в дом проходите, — улыбнулась бабушка. — Стоите, как не свои. Соседи ж все-таки. И ты, Тоня, дружила со Светой.

И сказано это было не для того, чтобы задеть. Злости в бабушке не водилось. Вот только мне сейчас было не по себе.

Словно из легких кислород весь выкачали, и я задыхаюсь. Ладони вспотели, а нога вдруг сильно заболела. Будто я ее вновь сломала.

— Вот, несушек принесли и петуха. Теперь не надо яйца покупать, — женщина отряхнула халат. — Я лучших своих выбрала. Надеюсь, впрок пойдет.

— А где ж их держать? — всплеснула руками бабушка. — Курятник бы хоть небольшой. А то по двору носиться будут.

И как только она произнесла это вслух, клетка открылась, и куры выпорхнули на землю.

Все разом.

Смешнее я еще ничего не видела. Птицы носились по огороду бабушки, а Виктор пытался их поймать и падал.

— Вот же зараза пернатая! — голосил отец Кирилла, в очередной раз уловив руками воздух. — А ну их. Потом словим.

— А давайте я попробую, — стало даже веселее. — Стоять! Курицы, стоять! — заливаясь смехом, я бежала по огороду, совсем не чувствуя боли в ноге.

До этого дня и развлечений не было. Лишь ужас и страх. Липкий, тягучий, всепоглощающий. Страх от того, что сиротой осталась. От того, что совсем не знаю свою бабушку. А еще потому, что считала себя уродом. И шрамы здесь были совсем не причем.

Родители Кира вошли в дом, бабушка за ними, а я осталась присматривать за новыми питомцами.

Щенки кружили вокруг курей, заливаясь громким звонким лаем и я поняла, что наконец-то страх отступил. Словно вновь ожила и взглянула на мир по другому.

Видимо, я должна была родиться в деревне. Ощущала себя дома. Впервые за два месяца после аварии. И сейчас я не хотела уезжать отсюда.

Мне нравился старенький дом бабушки. Нравилась моя маленькая спальня, в которой лишь кровать помещалась, а за вещами приходилось ходить в другую комнату, побольше.

Изначально бабушка мне ее предлагала, хотя порядки навела в маленькой. В той, что принадлежала маме. И я, естественно, предпочла ее.

— Вика, — за спиной послышались тихие шаги. — Я поговорить с тобой хочу.

Позади стояла мать Кирилла и внимательно разглядывала меня.

— О чем?

— О вас с Кириллом. Сразу скажу, я от такого союза не в восторге.

— Не подхожу вашему сыну? — вызов мною был принят.

Сейчас я почувствовала боль собственной матери. Этот страх был не моим. Я ощущала ее боль как свою.

— Лера девка видная. Родители у нее богатые, понимаешь?

— Еще бы. Выгодная партия, верно?

— Именно так. Мой сын о столице мечтает. Хочет поступить на экономический, а Рыковы в этом деле помочь могли бы.

Женщина притихла, словно ждала моей реплики, но я молчала.

— Ты же все понимаешь, Вика. Ну не пара ты ему. Свое ты обязательно отыщешь, а Кириллу жизнь не ломай.

И вот тут меня конкретно так накрыло.

— Вы слыхали о любви? Или вам нужно лишь то, что принадлежит кому-то?

— Ты сейчас о чем говоришь?

— О маме! — рявкнула, наступая. — Я знаю все. Как вы жениха у нее отбили, как пришли к ней с подружками. Вы же были в курсе, что она ребенка ждала?

— Какого ребенка?

— Обычного. Вы били ее беременной. Потому она и сбежала. Ответьте мне лишь на один вопрос. Вы счастливы? Ваша семья, она полноценная? Нет ни бед, ни печали, так?

— Ты, я посмотрю, не так проста, как кажешься.

— Я просто говорю с вами так, как вы заслужили. Вы боролись за того, кого считали своим. И я тоже буду бороться. Вам либо придется дружить со мной, либо найти сильнодействующий способ разлучить нас с Кириллом.

— А знаешь что? — женщина вдруг обхватила руками мои плечи. — Ты мне нравишься.

— Вы мне тоже, — ответила ей и не лгала. — Я зла на вас не держу. Я даже готова вас понять, но помните. Если только вы начнете козни строить, Кирилл узнает правду. Как в глаза ему смотреть-то будете? Как расскажете о том, что невинную душу сгубили?

— Он знает что-то?

— Лишь только то, что вы увели у мамы Виктора. И то потому, что сам догадался.

— Не сомневаюсь. Мальчишка умный не по годам. Рано вырос. Виктор пьет, поколачивает меня временами.

— А Кирилл? Не верю, что не заступается. Он у вас настоящим мужчиной растет. Есть чем гордиться.

— А пойдем ко мне, пока мужик мой наливкой накидывается. Я тебе кое-что отдам. Это по праву твое.

Взглянула на окна кухни. Отец Кирилла сидел с рюмкой в руке и внимательно слушал мою бабушку.

— Я с удовольствием, — и не лукавила. — Пойдемте.

Мы вышли со двора и прошли несколько метров до соседской калитки.

Двор у Луговых был большим. Рассмотрела и сад яблоневый. И курятник с десятком птиц.

— Как вы справляетесь? — я недоуменно развела руками. — Мне учиться нужно жить в деревне.

— Ни к чему тебе, Вика. Раз с Кириллом решила жизнь свою связать, то придется в столицу ехать. Слыхала, обобрали тебя до нитки.

— Люди злые стали. Скрывать не хочу, отец многим должен был. А вот за что — не знаю. Меня в эти подробности не посвящали. Берегли, наверное. А лучше бы рассказали.

Мы вошли в светлую и модно обставленную кухню, где почти на каждой полке стоял фарфор.

— Это моя придурь, — махнула рукой женщина. — Коллекция чайников и чашек. В каком городе была, оттуда и тащила.

— А мне нравится. Очень красиво и необычно.

— Выбирай. Один твой будет.

— Ой, не стоит, — я судорожно замотала головой и руками. — Это вам очень дорого. Вы же годами собирали эту красоту.

Женщина скрылась в гостиной и вышла через несколько минут с коробкой из-под ниток.

— Вот, возьми. Это тебе. Тут есть кое-что от мамы твоей. И от меня тоже. Я берегла для невестки, хотела Лерке подарить, но вижу, не нужна рыжая моему сыну.

— Спасибо, — дрожащей рукой взяла коробку из рук женщины и присела на табурет. — Можно открыть?

— Нужно, — голос Антонины дрогнул.

В коробке были фотографии. Я сразу узнала маму и женщину, что стояла рядом, заламывая руки.

Там же лежала порванная золотая цепочка и кольцо.

— Это мамы твоей. Цепочку порвали, когда дрались, я ей вернуть хотела, но она мне в рожу ее бросила. А кольцо ей Виктор подарил, а она мне, уезжая, отдала. Да только не мое оно.

На дне коробки лежал красивый браслет с изумрудами. Явно дорогой и точно не мамин.

— А это от меня. Он по наследству в нашей семье уже не одно поколение ходит. Еще в царские времена, говорят, у нас был, а откуда, кто ж его знает. Антикварная вещица. Носи с гордостью. Я Кирилла своего знаю. В лепешку разобьется, но ты станешь Луговой. А вот когда дочку родишь, потом ей передашь.

И это было важным. Дело не в том, сколько стоил браслет. Прямо сейчас Антонина Луговая принимала выбор сына.

— Спасибо, — прошептала.

Женщина достала браслет и застегнула на моем запястье рядом с лентой из джинса, которой я шрам прикрывала.

— Как думаешь? Простила меня Светка? Или так и ушла на тот Свет с камнем на душе?

— Простила, — и я была в этом уверена. — Она же добрая была.

Минут десять сидели в тишине, пока в дом не ввалился отец Кирилла.

— Ты заходи, Викусь, — женщина поняла, что я собираюсь домой. — Я чай сама делаю. Мыло варю.

— Правда? Научите?

— А чего ж нет. Только формочки б купить, а в нашем городе не сыскать.

Решено. Как только наступят каникулы, рванем с Кириллом в столицу. Куплю мольберт, краски, новые книги и формочки для мыловарения.

Вышла из калитки и наткнулась на одноклассника, который посмеялся надо мной в первый день.

— Привет, Данилова, — голос у парня показался приятным. — А я к тебе. По дому помочь. Меня Кир прислал.

— А сам он где? — прижимая коробку, почувствовала, как дрожат руки. — Что-то случилось? Правду говори! Я ведь все равно узнаю.

— Он башку мне оторвет, но лучше скажу. Чтобы потом не было поздно.

— Говори!

— Он с тренером своим, — парень оглянулся по сторонам. — Я разговор их подслушал. Ты знаешь, что такое бои без правил?

— Знаю, — в глазах потемнело.

Однажды я с Матвеем пошла на один такой, после месяц спать не могла. Потому что там спортом даже не пахло, а вот потом и кровью — сильно.

Люди обожали смотреть, как двое наносят друг другу беспорядочные удары. Ходили слухи, что иногда бойцы умирали, но правда это или выдумка, я точно не знала.

— Он поехал в качестве кого?

— Участника, — парень с жалостью посмотрел на меня. — Ты не волнуйся так. С ним все будет в порядке.

— Надеюсь, — ответила парню. — Пойдем в дом. Прости, я имени твоего не помню.

— Денис я. Помощь нужна?

— Курей поймать сможешь?

Парень нервно засмеялся.

— Ты пошутила?

— Если бы. Папа Кирилла мне подарил курей, а они по двору разбежались.

Рассмеявшись, вошли во двор. Я старалась не думать о том, что прямо сейчас, возможно, мой парень истекает кровью.

Говорят, что мысли материальны. Но как только он появится, скандала не минует.

Глава 13

Кирилл

Джип остановился у знакомой многоэтажки. Я бывал здесь, когда приходил к Стасу. Мы общались, но только из-за общей страсти, не более.

— Он тоже участвует? — стараясь не выдать тревоги, спросил Петровича. — Думал, мы едем одни.

— Стас — парень не промах и уже не раз принимал участие в боях. А знаешь почему? Деньги, Кирилл. Все любят деньги. Даже тебе они нужны, чтобы девочке помочь.

— Но я бы не сказал, что люблю их. В одном правы — без них сейчас никуда.

— Всегда. Ты слишком правильный, Кир, и это проблема. Это твоя слабость. А слабые быстро ломаются.

— А вы участвуете в боях?

Петрович бывший боксер и отличный тренер. Я был уверен, что он сам участник.

Артем замялся, но потом все же заговорил.

— Я не участвую. Здоровье не позволяет.

— Тогда откуда такая тачка? — спросил, но знал ответ.

Он ставил на таких, как я, и обучал именно для этого. Выбирал лучших. Понимал, что, по сути, меня используют, но другого способа получить двадцать тысяч за несколько раундов не видел.

Деньги нужны были уже сейчас.

Открылась дверь подъезда, и появился Стас, с которым теперь нас нельзя было назвать друзьями-приятелями. Особенно после случая у реки. Но главное в боксе — холодная голова.

Выходя на ринг, нужно оставить все мысли за его пределами.

— Да ладно, Луговой, — парень сел рядом на заднее сиденье. — Сегодня с нами? И как же тебя твоя цыпочка отпустила?

— Отпустила. Она понятливая.

— Как и моя, — лукаво улыбнувшись, парень широко расставил ноги, намерено толкая.

Но я держал себя в руках. Холодная голова! Не вестись на провокации.

— Артем, — Стас общался с тренером, как с равным, и я понял, что давно они вместе «работают». — Сейчас за Кариной?

— Да, — хохотнул Петрович. — Моя дама сердца любит кулачные бои. Ух, львица кровожадная. За что и люблю ее. Да и она меня безумно.

Немного смешно стало. Скорее всего, неизвестная Карина любила деньги, а не Артема. Полноватый, низкорослый и уже стареющий мужчина не мог привлекать. Хотя кто его знает?

Опять остановились. Из небольшого двухэтажного строения выпорхнула длинноногая брюнетка в платье мини и в туфлях на высоченном каблуке. На вид лет двадцать, что подтвердило мою теорию.

Такие любят лишь себя и подарки.

— Привет, мальчики, — томно промурчала девушка. — У нас пополнение? Потрясающе. Стасик? Ты готов набить рыло сопернику? Обожаю этот вид спорта. Такой адреналин!

— Это не спорт, — я ответил за Стаса. — Просто способ поднять бабло.

— Кому как, — девушка подставила тренеру губы для поцелуя. — Ну с Богом, мальчики.

Мы добрались до районного центра достаточно быстро и через сорок минут уже были в каком-то затхлом месте, окруженном барами и ночными клубами.

Повсюду валялся мусор, а стены зданий исписаны забористыми фразами. Немного муторно, но я снова подумал о Вике. Хотя сейчас мне нельзя было отвлекаться, иначе я проиграю.

И денег не подниму, и рожу набьют. Второе произойдет в любом случае.

Мы прошли через ворота, напоминающие гараж, и оказались в огромном помещении.

Людей полно. На ринге уже шел бой. Один из борцов нещадно колотил ногами второго, который лежал на полу, прикрывая окровавленными руками голову.

— Итак, пацаны. Стас, ты пойдешь первым, и сегодня победа не за тобой. Поддашься в середине третьего раунда. Понял? За бабки не переживай, все в ажуре. Уже решено, что бой ты должен слить.

— Понял, — Стас плотоядно улыбнулся, глядя на парня, который сегодня был его спарринг-партнером. — Эх, жаль! Этому чудику хотелось бы голову отбить, а придется поддаться. Пошел! Удачи мне!

— А ты, Кир, сегодня должен просто порвать противника. Бей сильнее. Минут пять поводи его по рингу и в нокаут. Сможешь?

— Наверное, — я уже был не рад, что ввязался в это. — Я не знаю, смогу ли.

— Забудь о правилах, Луговой. Здесь их нет. Либо ты, либо тебя. Третьего не дано. Сегодня твой первый бой, сынок, ты должен показать товар лицом. А точнее кулаками. Я тебя воспитал, Кирилл. Ты боец и сможешь вырубить его. Иначе не предложил бы. Я в тебе уверен. Готовься. Сегодня твой день!

После Стаса на ринг вышел я. Перчаток не было. Руки перемотали эластичным бинтом.

Бой был выигран, и противник лежал на полу весь в крови. Я даже не заметил, в какой момент реальность перестала существовать.

Адреналин стучал по венам, гулким эхом отдаваясь в висках. Перед глазами все плыло. Несмотря на то, что мой соперник был слабее, я все же поймал удар в голову и пару в левое плечо. Но именно это и стало причиной того, что разозлился.

Сам не понял, как это вышло, но бил паренька беспощадно. Никогда не думал, что вообще способен на это.

— Красава, — Стас похлопал по больному плечу. — Нужно было добить его. И так не жилец.

— Чего? — скривившись, потрогал плечо и, широко распахнув глаза, уставился на Петровича. — Что значит добить?

— Стас шутит, — рассмеялся тренер, но я видел, что он лжет.

Получается, бойцы были пушечным мясом? Я мало смыслил в боях без правил. Никогда не думал о них и вот стою в огромном помещении, заполненном мужчинами и женщинами разных возрастов.

И все как один скандируют: убей. Не мне. Сразу после того, как я спрыгнул с ринга, а моего противника уволокли в какую-то комнату, на ринге появились другие.

— Молодец, Луговой. Я знал, что на тебя можно положиться, — Петрович обнял меня за плечи, и сейчас я почувствовал острую боль и вскрикнул. — Что? Плечо вывихнул?

— Похоже на то.

— Кариночка, душа моя, — тренер поманил пальцем брюнетку. — У моего мальчика плечо вывихнуто.

Девушка ловко обхватила ладонями плечо и резко надавила. Больно, но терпеть можно.

— Пару деньков поболит, но после пройдет, — подмигнула девушка. — Ты не плох. Очень не плох, — девушка посмотрела по сторонам и убедилась, что Артем и Стас находятся достаточно далеко, чтобы слышать ее. — Ты же видел, где живу? Приходи сегодня. Не пожалеешь. В делах сердечных я дама опытная, несмотря на возраст. Мне двадцать, но многое умею. Тебе понравится.

— Спасибо, но вынужден отказаться, — стало смешно и противно. — Мое сердце не свободно, а ты не в моем вкусе.

— Как знаешь, — прошипела брюнетка, но тут же заулыбалась и бросилась на шею тренера.

— Кирилл, поедем? — Петрович выглядел довольным и возбужденным. — Сегодня твой день, сынок. Надо бы отметить.

— Я пас. Мне нужно попасть в пару мест здесь в районе. Если не сложно, отвезите к магазинам.

— Какой именно ищешь? — в разговор влезла Карина.

— Где можно купить мольберт.

— Рисуешь? — девушка мило улыбнулась. — Да, ты полон сюрпризов.

— Девушка моя рисует, — и тут же улыбка с лица красотки испарилась. — Так что? Знаете, куда мне ехать?

— Уверен, что не хочешь с нами в бар? После могли бы в клубе зависнуть. Не столица, но места здесь есть отличные, — Петрович поднял на меня глаза. — Что скажешь?

— Я уже ответил. Мне бы обещанные деньги получить и доехать до нужного магазина. А дальше я сам. На автобусе до дома доберусь. Не впервой.

Петрович передал мне двадцать тысяч и еще пять накинул сверху. Мы доехали до центра, когда уже стемнело.

Нужный магазин уже закрывался, но я вломился в приоткрытую дверь.

Молоденькая продавщица испуганно таращилась на меня, стоя у кассы.

— Покажите мне самый хороший мольберт.

Закупившись, я вышел из магазина и нашел аптеку. Там взял витамины, которые Вике выписала наша терапевт, и забрел в супермаркет. Денег почти не осталось, но мне хватило на малину и чернику.

В итоге в поселок я вернулся только к девяти часам. Понимал, что сейчас мне крепко влетит от Даниловой.

Дошел до ее калитки, прошел через огород и посмотрел в окно. Вика сидела на кровати и держала в руках курицу!

Вошел в дом и постучал в дверной косяк ее спальни.

— Пришел, — тихо прошептала Вика, и вскочив с кровати, бросилась мне на шею. — И не лги мне. Дэн уже все рассказал. Кирилл, это опасно. Ты пошел туда из-за меня?

— Нет, — протянул ей мольберт. — Держи. И не ругайся. Я тебе много чего принес.

Девушка прижалась ко мне худеньким телом, и я почувствовал, как за спиной крылья разворачиваются.

Глава 14

Вика

Он пришел, и это главное. Вот первая мысль, прозвучавшая в голове. Живой и, кажется, целый.

— Кир, больше никаких боев, — строго заглянула в его глаза. — Это опасно и вообще страшно.

— Ничего такого, — парень смущенно отвел взгляд. — Обычный бой. Как в боксе.

— Я была на таком с Матвеем, — после упоминания моего бывшего, мышцы Кирилла напряглись. — Чего ты злишься?

— Ревную, — пробормотал мой любимый. — Просто он мне не нравится.

— Я тоже ревную к Лере, — не упустила случая, чтобы не ответить взаимностью. — И если Матвей никогда не появится здесь, то с твоей Рыковой мне еще учиться до конца учебного года. Думаешь, это радует?

— Уверен, что нет. К сожалению, не могу с этим помочь. И я поговорил с ней. Обещала не вмешиваться в наши отношения и тебя не трогать.

— Сомнительно, — я тихо рассмеялась. — Лера не из тех людей, которые так быстро сдаются. Тем более у нее были невероятные планы. И если честно, я понимаю ее, Кирилл.

— В чем?

— Ответь, если бы ты не встретил меня. Где бы ты сейчас был?

— Наверное, с ней, — честно ответил Кир. — Но ты здесь, и это уже навсегда.

По крайней мере, сейчас он мне не лгал.

— Откуда курица в постели?

— Папа твой притащил. Их три и петух. Остальные где-то на улице, а эту я поймала. И, судя по всему, ей нравится спать в постели. Леди, одним словом.

— К утру это мадам тебе всю комнату загадит. Нужен курятник.

— Дорого?

— Я сделаю из подручных средств. Сарай же есть у вас?

— Есть. И погреб во времянке.

— Погреб для солений, Вичка, а сарай сойдет. Доски, сетка и готово. Тем более, что курей всего три. Зато яйца свои, домашние.

— Значит, я тебе помогу его делать.

— Можешь смотреть, но работать не дам, — подмигнул, и побледнел. — В глазах чего-то темно, а в голове море шумит. Хотя я его отродясь не видел.

Парень прикрыл рот рукой и выбежал на улицу.

Значит не все так гладко, как он говорит.

Вернулся минут через десять.

— Данилова, ну не смотри на меня так. Прилетело разок в голову, но уверен, что это не страшно.

— Тошнило?

— Немного.

— Это сотрясение, Кирилл. Самое настоящее. Шум, потемнение в глазах и тошнота. Все признаки. В больницу бы.

— Нет! — парень завертел головой. — Разрешишь у тебя остаться, само пройдет.

— Хитрый, — рассмеялась и услышала звук звонка из ноутбука. — Ой! Я совсем забыла. Машка звонит. Сейчас познакомлю тебя со своей подругой.

— Подруга? И почему же она раньше не звонила? Где они все были, когда ты умирала в больнице?

— Кир, ты не прав и не кричи, пожалуйста. Я повода не давала говорить со мной в таком тоне. Ты, не разобравшись, делаешь выводы и знаешь, они неверны. Машка не могла бы мне позвонить. Я никому не дала номер, да и ноутбук открыла лишь сегодня утром. Прежде чем судить, просто выслушай.

— Все, — парень накрыл мой рот губами и провел языком по небу. — Не злись. Есть у меня такой жирный минус. Но я исправлюсь. Честно.

— Я могу принять вызов?

Кирил улегся на кровать и пожал плечами.

Приняв вызов, увидела довольную Машку во дворе школы. Конечно, учебное заведение очень отличалось от того, где я теперь должна учиться.

Яркие стены, такие же скамейки. Учеников там называли студентами, и на переменах они собирались пестрыми стайками во дворе и ложились прямо на траву в тени деревьев.

— У-у-у, — Машка завертела головой. — У тебя ночь совсем. Ты бы хоть комнату как-то украсила. Самой-то не стремно в темноте?

— Нет, — я весело рассмеялась. — Самое-то. Мне нравится, Марусь.

— Страшно как-то одной в полумраке, — подруга вытянула язык и опустила голову, протянув руки ладонями вперед. — Похожа на зомби?

— На дурочку ты похожа. Значит, летом домой?

— Да! Сил моих больше нет, клянусь. Конечно, здесь круто и все такое, но я хочу в Москву.

— И что в Москве?

— Раньше там была ты. Ну, по крайней мере, я смогу летом рвануть в твою деревню. Скучаю безумно. Нам есть о чем поговорить. Сейчас ты не готова к разговорам, но я надеюсь, твой ковбой залечит раны, — Машка довольно улыбнулась.

— Ковбой? — Кир прыснул от смеха. — Я коровам хвостики не кручу.

— Япона мама! Данилова, вот ты козище! Не могла, что ли, сразу намекнуть, что ты там не одна? Опозорилась я знатно. Привет, Кирилл. Я Маруся!

— Ну, привет, Маруся, — парень поднялся и просунул руку мне под кофту. — За подругу не переживай. Она не одна. В обиду точно не дам.

— Маш, — я косо взглянула на парня. — Помнишь наш поход на бои без правил.

— К сожалению. Я потом неделю не могла ни спать, ни есть. Почему спрашиваешь?

— Потому что мой молодой человек сегодня в таком поучаствовал. Расскажи ему, чем может закончиться такой бой. Ты немного больше об этом знаешь.

— Кирилл, — Машка стала серьезной. — Эти бои могут стоить бойцам жизни. И были случаи гибели на ринге и даже после. Мой дядя в ментовке работает и рассказывал жуткие вещи. Они не раз прикрывали такие места. Увы, людям подавай хлеба и зрелищ. Как всегда. Я, конечно этого не понимаю, но клубов таких хоть жопой жри.

— Слыхал? И это еще не все, — я стукнула парня в плечо, и он вскрикнул. — Плечо тоже? Кир, ну зачем ты туда пошел?

— Так, ребят. Давайте вы не при мне ругаться будете, — Прохорова послала нам воздушный поцелуй. — Вам приятных снов или не снов, — подруга смешно закатила глаза. — А я на пары помчала. Ох уж эта разница во времени. Все, чмоки, погнала.

Закрыв ноутбук, поставила его на небольшой письменный стол и обвила руками шею Кирилла.

Тот тут же усадил меня к себе на колени и укачивал, будто ребенка. И как на него злиться? Как доказать ему, что его поступок мог стоить ему жизни.

— Начинай ругать, я готов, — зарылся лицом в мои волосы. — Но я хотел как лучше, Вик. Ты же о новом мольберте мечтала.

— И мы бы его купили, но немного позже. Кирилл. Я с тобой не из-за выгоды, понимаешь? Но не скрою. Мне нравится мольберт. И еще ты говорил, что он не единственный подарок. Доставай все.

Кирилл заметно оживился и, скинув меня на кровать, бросился к пакетам.

— Вот, смотри, — содержимое посыпалось на пол. — Краски, карандаши, палитра. Девушка продавец оказалась довольно милой. На самое дорогое денег не хватило, но она мне принесла товары со стока. Сказала, что раньше на них цена была вдвое выше.

Я дыхание затаила, разглядывая краски.

— Кирюш, да это лучшие масляные краски.

— Нравится?

— Не то слово, — прошептала и потянулась за поцелуем. — Обещай, что больше этого не будет. Первый и последний раз ты на эти бои ходил.

— Вик, еще один раз. Просто хочу, чтобы ты меня поняла. Тебе массажи нужны. Моих денег хватит, но после мы не сможем уехать отсюда. Разве ты не хочешь вернуться в Москву?

— Не такой ценой. И если ты поедешь на бой, то я хочу быть рядом. Либо так, либо никак! Это мое условие. А теперь давай раздевайся.

— Это я с радостью.

— Дурак, — рассмеялась, глядя, как он стягивает футболку и надевает ту, что я оставила на подушке. — Маме позвони. Скажи, что у меня останешься. А я утром наберу Дениса. Пусть скажет училке, что ты плохо себя чувствуешь. Отлежишься у меня.

Я протянула руку, на которой был надет браслет и Кирилл перехватил мою кисть.

— Мать подарила? — брови парня поползли вверх. — Хранила для невестки. Говорит, фамильная цацка.

— Подарила. Мы поговорили, и она вроде как приняла меня. А там, кто знает. По крайней мере, в конце согласилась не лезть в наши отношения.

— А у нее есть выбор?

— Она всегда думала, что он есть у тебя. И выберешь ты Леру.

— Она полюбит тебя, — Кирилл поудобнее устроился на кровати. — Ты из тех, кого не любить невозможно.

Вот только я не верила в то, что Антонина меня действительно примет в свою семью. Не тот она человек. Ею движет лишь расчет. И при любом удобном случае она еще себя обязательно проявит. И я не уверена, что найду в себе силы ей противостоять.

Я вся в мать. Слабая и трусиха.

Глава 15

Вика

Очередное утро. Я открыла глаза и провела рукой по подушке, но Кирилла в спальне уже не было.

Неужели в школу пошел? Почувствовала болезненный укол ревности. Сам факт существования Леры напрягал. А еще предчувствие чего-то нехорошего.

Примерно так я чувствовала себя, сидя на втором этаже нашей дачи, когда родители внизу орали друг на друга.

Память понемногу возвращалась и мне вдруг стало плохо. Настолько, что я вновь откинулась на подушки и прикрыла глаза.

Я вспомнила, что услышала в тот вечер.

Мать обвиняла отца в малодушии, а тот даже не отпирался. Сначала он просто молчал, но после тоже начал кричать.

Теперь он винил ее в том, что их жизнь была пресной и безвкусной.

Вот оно как.

Иногда лучше действительно не помнить. Мы выехали в ночь лишь потому, что папина женщина позвонила ему и сообщила о том, что их общий сын сломал руку. Потому отец и сорвался с места. И не по собственной воле. Мама настояла.

Сколько же еще придется пережить и вспомнить.

Долги были не единственной причиной этой роковой и последней ссоры.

И вдруг я поняла, что не одна в этом мире. Бабушка у меня самая лучшая. Но есть брат. Я не знаю, кто его мать, и не виню в том, что семья развалилась.

Я просто очень хочу их найти. Если, конечно, моя память не играет со мной. Я ведь не только ногу повредила в этой аварии. Голова была разбита, потому я и не помнила, как оказалась в клинике.

Теперь все вставало на свои места.

Протянув руку к подоконнику, взяла в руки смартфон.

Номер тети Оли записала после выписки, но не звонила.

А вот теперь должна. Может быть, она знала о папиной второй семье и поможет мне в поисках близких людей?

Набрала номер и прикрыла глаза, чувствуя, как сильно дрожат руки.

— Алло, — из динамика послышался звонкий голос маминой единственной подруги. — Говорите, я вас слушаю.

— Доброе утро, тетя Оля, — на одном дыхании проговорила. — Это Вика.

— Викуся моя, — голос женщины стал тише. — Ну что же ты? Пропала. Не звонишь. Как ты, моя хорошая?

— Лучше. Намного лучше. Я сразу к делу, иначе потом струшу.

— Что-то случилось? Если нужны деньги, только скажи, и я перечислю.

— Нет-нет, что вы. Дело не в деньгах. В ту ночь я кое-что слышала. Не уверена, что это на самом деле было, и все же спрошу. У папы была вторая семья?

В трубке возникла довольно долгая пауза. Я успела искусать губы в кровь, пока не заговорила тетя Оля.

— Это правда. Мама твоя знала об этом, а вот тебя они берегли. Олег, отец твой, не собирался уходить от вас. Скандал был, скорее всего, не из-за сына и Риты. Причиной ссор всегда было другое. Твой папа не хотел признавать мальчика. Я только знаю, что Рита позвонила ему в ту ночь и попросила приехать, а он отказал.

— А мама, стало быть, настояла.

— Мы говорили с ней до того, как вы сели в машину. Ну а дальше ты сама все знаешь. Мне жаль, что тебе пришлось столько пережить. Я надеялась, что ты не узнаешь об изменах отца.

— Значит, это было не единожды? — в сердце неприятно кольнуло.

В комнату вошел Кирилл и обнял меня, вопросительно указав на телефон.

— Потом, — тихо прошептала, прикрыв трубку рукой. — А как мне найти Риту, теть Оль? Вы можете отыскать адрес?

— Я его и так знаю, детка. Но Рита ни на что не претендует. Она оплакала твоего папу, потому что любила и продолжает жить. Вот только Темочка, брат твой, часто болеет.

— Я не ругаться с ней хочу. Наоборот, рада, что у меня кто-то есть.

Тетя Оля обещала прислать мне адрес Риты и взяла с меня слово не пропадать больше.

— Что случилось, Красивая? — Кирилл словно читал мое настроение. — Дрожишь, напряжена. Что-то о родителях?

— В яблочко, Кир. Пойдем, расскажу вам с бабушкой кое-что важное.

— Я могу тут подождать, если это личное.

— Я хочу, чтобы ты был рядом. Идем.

Схватив парня за руку, потащила во двор. Бабушка сидела в палисаднике и вязала, а вокруг нее бегали куры.

У сарая крутился Денис. Несмотря на то, что на улице уже начинало холодать, парень был без футболки.

Не скрою, что вид подкачанного тела одноклассника не заинтересовал. В одежде он казался щуплым и худощавым, а на деле — красавчик.

— Нравится Дэн? — настроение Кирилла упало ниже плинтуса. — Может, ты с ним замутишь?

— Ты опять? Кирилл, не начинай. Отношения так не строят. Либо мы доверяем друг другу, либо расходимся. Я не давала тебе повода.

— Потому что мы вместе несколько дней.

— Если ты такого обо мне мнения, то почему не уходишь? Почему ты все еще здесь?

— Все, я понял. Я дурак. Викусь, я реально не знаю, как бороться с этим. В сплетни не верю, но, блин, если что-то мне показалось, то не докажешь обратного.

— А ты постарайся справиться со своими демонами. Иначе твой характер погубит тебя и меня заодно.

— Поцелуй, — дернув на себя, парень обхватил руками мою талию. — Один маленький поцелуй и я успокоюсь.

— Дурак, — я надула губы, обвивая его за шею, и осторожно прильнула к губам. — Идем. То, что вы сейчас услышите, важно. Ба! Я с новостями.

Сплетая пальцы, мы взялись за руки и дошли до палисадника.

— Что, Викуся? На тебе лица нет.

— Ба, я вспомнила, почему мама ругала отца. У него есть сын. Я не спросила, сколько ему, но, как сказала тетя Оля, он часто болеет. В тот вечер он руку сломал, и его мать позвонила отцу.

— Мама знала? — руки бабушки дрожали. — Вот так вот. А я-то думала, что Света счастлива. Оказалось, что все обман.

То же самое ощущала и я. Обман, ложь, иллюзия. Все носили маски, а я так не умею и не хочу.

— Что делать будем? — Кир обхватил мое лицо ладонями.

— На каникулах рванем с тобой в Москву. Познакомлюсь с братом. А там видно будет. Я рада, что он есть.

На этом разговор и завершили, но у каждого остался неприятный осадок глубоко внутри.

— Так чем вы тут занимаетесь? — я потащила любимого парня к сараю. — Курятник?

Были прибиты полки, а Денис натягивал сетку. Сколько ж я проспала?

— Давно работаете? Идемте завтракать.

— Я с радостью, — Дэн бросил на пол инструменты. — Только, чур, я не ем то, что приготовил Кир для тебя, Данилова?

Мы вошли на кухню, и я ахнула. В тарелке была овсянка с ягодами.

— Выглядит аппетитно, — провела рукой по щеке своего парня. — А ягоды откуда? Черника — дорогое удовольствие.

— Из района привез, — смущенно опустив глаза, улыбнулся Кирилл. — Покормить?

— Вы такие милые, — Денис закатил глаза, но выглядел расстроенным.

И я поняла, что это из-за меня. Вот только этого не хватало. Еще одного поклонника. Тем более после того, как Кирилл устроил сцену.

Только к вечеру ребята закончили работать над постройкой курятника. Я тем временем штудировала физику и географию. В этом году выпускные экзамены, а я даже не знаю, смогу ли поступить хоть куда-нибудь.

— Я домой, — Дэн подмигнул мне и, накинув ветровку, вышел за калитку.

— Я могу остаться? — Кирилл захлопнул учебник и отодвинул его. — Подтянешь по алгебре.

— Твоя мама меня скоро проклянет, но я хочу, чтобы ты остался. Когда ты спишь рядом, я не кричу во сне.

— Больше никогда тебе не будет больно, Красивая, — парень приблизил ко мне лицо и поцеловал в тонкий шрам на щеке. — Ты будешь самой счастливой, слышишь?

И я знала, что буду. А еще была уверена, что счастье не будет долгим, от того мне и хотелось быть как можно больше времени с Кириллом. Потому что я не знала, когда и при каких обстоятельствах судьба снова ударит меня.

Глава 16

Вика

Занятия алгеброй до двух часов ночи плохи тем, что после ты просто засыпаешь и просыпаешься в одиночестве.

Кирилл ушел, но, судя по времени, я еще успевала одеться и пойти в школу.

Сидеть дома неплохо, но я обязана окончить последний класс и уехать с Кириллом в столицу, покорять новые вершины.

Так говорила бабушка, но я знала, что она совсем не хочет оставаться одна.

Уехать — сделать ее снова одинокой пожилой женщиной, живущей в деревне без семьи.

Натянув джинсы и толстовку, схватила белоснежные кеды. Погода радовала последними теплыми деньками. Скоро начнется настоящая осень, а после и зима.

Как говорила бабушка, зимы здесь лютые, а с отоплением напряг.

Раньше я не вникала в такие мелочи. Но на деле это оказалось важной стороной взрослой жизни.

В планы также входила покупка масляных обогревателей для небольшого дома.

Собрав волосы в ровный высокий хвост, нанесла легкий, практически незаметный макияж и достала из-под кровати джинсовый рюкзак.

Книги, ручки, карандаши, тетради, смартфон. Готово, можно выдвигаться.

— Бабуль, — вышла на кухню. — Кир уходя, ничего не просил мне передать?

— А как же, — бабушка усмехнулась. — Сказал, что вечером снова будете уроками заниматься. Как там, получается?

— А ты лукаво не гляди. Я действительно подтягиваю его по всем предметам. Он далеко не глупый и схватывает на лету. Всех четверок не соберет, но я ручаюсь. Школу окончит с минимальным количеством троек. Разве не здорово?

— Еще как, Викочка. А ты куда в такую рань?

— В школу. Я устала дома сидеть. Скоро буду похожа на древнюю старушку. Пора вживаться в коллектив. Может даже удастся подружиться с девчонками.

Выпила чай с лимоном и поплелась к остановке, но, как назло, не дохромала до автобуса буквально минуту.

Автобус отъехал, оставив меня одну, а до следующего полчаса ждать, как минимум. Получается, что к началу занятий опоздаю, но хотя бы ко второму уроку явлюсь.

Но, к счастью, мимо проехал старый москвич зеленого цвета, из которого выглянула мама Кирилла.

— Опоздала на автобус? Кирилл, как оглашенный мчался. Теперь точно расстроится. Он говорил, что ты болеешь. Уже полегче?

Вопрос это был задан с хорошо прикрытой издевкой, но, побывав одной ногой на том свете, я обрела интересную способность. Распознавать ложь и подколы с полуслова.

— Немного, но разве это важно? Особенно вам, теть Тонь! Вы на рынок? Езжайте, иначе у других гусей раскупят и вернетесь домой без выручки.

— Гусей у меня нет, а курочки самые мясистые, — не упустила случая похвастаться женщина. — Ты садись. Нам хоть и не в ту сторону, но к школе подвезем.

Хмурый мужчина за рулем кивнул, и я устроилась с самого края заднего сиденья, заставленного склянками и ящиками с овощами.

Улыбнулась, отметив, какие мы с Кириллом все-таки разные, а в то же время почти родные.

Каждая минута, проведенная с ним, была подобна мгновению и году одновременно.

Я многое о нем узнала, а он обо мне. Главное, что с ним можно было быть собой. Не стараться украшать себя, как раньше для Матвея. Тот любил, чтобы рядом была красотка, и я старалась соответствовать.

Кирилл любил меня такой, какой я была на самом деле. Простой, не накрашенной и с кучей проблем. Любил — это точно. Я чувствовала это в каждом мимолетном касании. В каждом поцелуе. В словах, поступках. В том, как нежно он меня обнимал и даже в том, что совсем не настаивал на близости.

— Как продвигается ваша учеба? — автомобиль тронулся с места, и Антонина продолжила допрос. — Сын говорит, что ты отличный учитель.

Фраза прозвучала двусмысленно, но я предпочла промолчать.

— Ты б, Вика, дала ему хотя бы ночью отдохнуть. Он постоянно с тобой, а это портит отношения. Особенно в вашем возрасте. Так и надоесть мужчине недолго. Посмотрит, что ты вполне себе доступна, и снова побежит на поиски приключений.

— Ну, обо мне вы плохого мнения, это понятно. А сына зачем так поганить? Он у вас парень постоянный. И не нужно, пожалуйста, вмешиваться. Если вам так сильно мешает то, что он остается на ночь, то поговорите с ним и, быть может, он услышит вас.

— Вы хоть предохраняетесь?

— Какая интересная тема для утренней беседы, — теперь я хотела ее подколоть. — Вы меня совсем не знаете, а могли бы. Мы еще не дошли для столь высоких отношений. Остановите, до школы пара кварталов, и я спокойно дойду.

Машина остановилась. Я знала, что этот путь лишь выглядит коротким, но для меня станет небольшим, но достаточно болезненным испытанием. Чертова нога ныла с утра.

Теперь она была вместо метеорологической службы. Перед дождем ее выкручивало настолько сильно, что приходилось пить обезболивающие препараты, только бы не кричать.

Снова вспомнила Матвея. Быстро же парень меня забыл. А какие планы строил. Но если быть честной, я его не любила. Родители считали, что мы подходим друг другу, на том и порешили.

Для меня он был скорее старшим братом, нежели объектом желаний. Хотя, не скрою, целоваться с ним я любила.

Прошла квартал и остановилась. Немного отдышалась и вновь в путь. Нога болела ужасно, а у меня с собой ни одной таблетки. Кривясь от боли, я все же дошла до школы.

В Москве на воротах школ охрана сидела, а здесь заходи, кто хочет. Наверное, мало кого интересовало, что малыши могут сбежать и не приведи Боже, попасть под проезжающий автомобиль.

В школе было тихо. До конца урока минут пятнадцать, потому я остановилась в коридоре немного дальше класса.

Присесть было некуда, и я попросту облокотилась о холодную батарею у окна. В тот же момент дверь нашего класса открылась, и вышли три девушки, среди которых я сразу увидела рыжую кудрявую голову Леры.

— А кто у нас тут? — мерзенько улыбнулась девушка. — Неужели Вика решила почтить нас вниманием. Высокопоставленная хромоножка все-таки выползла из панциря?

— И тебе доброе утро, Лера. Иди, куда шла, — сквозь зубы процедила, понимая, что стычки мне не избежать.

Но, несмотря на то, что я не была готова к потасовке, я стойко выдержала на себе взгляд, полный ядовитого призрения одноклассницы и соперницы в одном лице.

В два шага Рыкова оказалась рядом и пнула ногой в модной туфельке мой рюкзак.

— Запомни, шалава московская, Кирилл мой. Всегда был и будет им. Как не старайся, ты не сможешь нас разлучить. Ты не понимаешь? Он просто жалеет тебя, а в школе постоянно рядом со мной крутится. А то, чем мы занимаемся на переменках в подсобке уборщицы? Жесткий трах, но зато какой! Мой Кирюша с ума по мне сходит. Я же все умею. Секс — моя стихия, крошка. Он обожает терзать мой ротик, и я не против.

— Отойди. Даже если это так, зачем ты говоришь мне об этом?

— Чтобы ты не претендовала на него. Он меня любит, хочет и получает удовольствие, пока ты у бабушки дома сопли на кулак мотаешь. Утром он прибежал и первым делом отымел меня за школой. Говорил, как сильно ты его достала.

— Врешь, — я громко рассмеялась. — Он к тебе пальцем не прикасался. Мечтаешь? Ну что ж. Это все, что ты можешь.

Рука девушки взлетела вверх и звонко опустилась на мою щеку. Второй удар пришелся в живот коленом, заставив согнуться пополам.

Я ожидала примерно того, что произошло с мамой. Предполагала, что подруги Рыковой сейчас подключаться к унизительной казни, но нет.

Одна из девушек рванула в класс, из которого тут же выбежали практически все одноклассники во главе с Кириллом.

— Лера, отойди от нее! — крикнул мой парень и резко схватил девушку за руку. — Рыкова, я предупреждал, что не стану терпеть твои выходки. Пошла на хрен, мразь. Еще раз увижу рядом с ней — голову оторву.

Рыкова вошла в класс, а я прикрыла горящее лицо ладонями.

— Ну что же ты? Если хотела прийти, почему молчала? — Кирилл обхватил руками мое лицо. — Пойдем. Умоем личико и вернемся к следующему уроку. Ну, чего собрались? Разошлись! Это не цирк, а мы не клоуны!

Одноклассники вошли в класс, перешептываясь. Но я не хотела умываться. Кровь бурлила в воспаленных венах. Я оттолкнула Кирилла и вломилась в класс.

Не чувствуя боли в ноге, твердой походкой приблизилась к парте, за которой сидела рыжая. Схватила ее за волосы и хорошенько ударила о парту.

Классная руководительница вскрикнула, но решила пока не вмешиваться.

— Запомни, тварь, — прошипела в лицо девчонке. — Первый и последний раз ты прикасалась ко мне своими грязными руками. Еще раз увижу, что крутишься возле моего парня, не промолчу. Тебя в лесу найдут по частям в черных пакетах. Я тебе не девочка божий одуванчик. Я Виктория Данилова. Сучка из столицы.

После чего села за парту и достала учебники.

В классе стало тихо. Лишь тихий шепот одноклассников нарушал первозданную тишину.

Сегодня в «11 — Б» появилась новая фаворитка. И ею стала я. И пусть Лера строит козни, но больше рыжая не рискнет подойти. Не так скоро.

— Красивая, а в гневе ты ужасна, — Кир закинул на колено мою ногу. — Люблю тебя.

Но тут же прозвенел звонок, оповещая об окончании урока.

— Луговой и Данилова, останьтесь на пару минут, — к парте подошла Полина Петровна. — Вика, ты, конечно, молодец, что не позволила обижать себя, но в следующий раз решайте вопросы вне школы и постарайтесь не доводить ситуацию до опасной конфронтации.

— Я вас поняла. Не повторится, Полина Петровна.

— Как ты себя чувствуешь? — голос учительницы был добрым. — Полегче? Если тебе нужна помощь, любая, только скажи.

— Все хорошо. Кирилл помогает нам с бабушкой, а я, в свою очередь, пытаюсь вбить в его голову знания.

— И ты в этом преуспела. Кстати. К концу года мне будет нужно стенгазету оформить. Кирилл поведал о твоей страсти к рисованию.

— С удовольствием, — я даже подпрыгнула от восторга. — Скажите только, что делать и я с радостью.

— Когда будет время, мы обсудим. Вы отлично смотритесь вместе, — подмигнула женщина, прежде чем вышла из класса.

Оставшийся день прошел на ура. На переменах со мной общались одноклассницы, но запомнила я лишь двух. Ренату и Иру Солодовых. Две сестры-двойняшки люто ненавидели Рыкову и в моем лице нашли подругу и союзницу.

После школы мы все вышли за ворота и прошли немного по улице. Раньше я не была здесь, потому было безумно интересно.

Обменявшись номерами с девчонками, я взяла за руку Кирилла и потащила к остановке, чувствуя на себе колючий взгляд соперницы.

— Чем займемся? — Кирилл поцеловал меня в висок. — Сегодня тренировка, но вечером я у тебя.

— Любовью! — ляпнула первое, что пришло в голову.

— Это что-то новое.

— Почему же? Ведь в кладовке с Лерой ты именно этим занимаешься?

— Ревнуешь? — парень звонко рассмеялся, и на моем лице появилась улыбка.

— Еще как! Узнаю — убью!

— Вик, — Кирилл внимательно посмотрел на меня. — Ты станешь моей первой.

Парень признался мне в том, что до меня еще ни с кем не был, а это дорогого стоило.

Глава 17

Вика

Размахивая табелями, мы вышли за ворота школы. Кирилл подхватил меня на руки и закружил.

Накрапывал мелкий дождь, улицы стали серыми, холодными. Конец октября все-таки.

— Всего четыре тройки, — парень улыбнулся и обхватил руками мое лицо. — Красивая, ты волшебница! Без твоей помощи я вообще пролетел бы по всем предметам.

— Глупости, — смеясь, откинула голову назад, подставляя шею для поцелуя.

Если честно, то мы продвинулись не только в учебе, но и в отношениях.

Пробежав под дождем несколько метров, мы все же успели запрыгнуть в отъезжающий автобус.

Жизнь в деревне мне нравилась все больше и больше и постепенно я просто прекратила сравнивать ее со столицей.

Я больше не оттуда. Я местная и такая, как все девчонки.

Иногда мы с одноклассницами ходили в кафе. Частенько бывали в кинотеатрах. То, что я смотрела года два назад, для них было в новинку.

В конце сентября в районном центре была выставка малоизвестного художника. Не знаю как, но Кирилл достал два пригласительных, и мы вместе посетили светское мероприятие.

— Я в белой рубашке, как лох, — нудил мой самый потрясающий мужчина.

— А мне нравится, — я лукаво прищурила глаза и провела языком по нижней губе. — Ты красавчик. Я готова тебя съесть.

Щеки Кира вспыхнули, и это было так мило.

А сейчас мы ехали домой. Причем каждый к себе. Антонина настояла на том, чтобы Кирилл ночевал дома, и мы решили не усложнять и без того натянутые отношения с его матерью.

Но заявили женщине, что как только мне исполнится восемнадцать, Кир переедет в дом моей бабушки. И Антонине ничего не оставалось, как принять это решение.

Женщина понимала, что в любом случае ее сын поступит так, как решил. А если она начнет фокусничать, то перестанет с ней общаться.

— Завтра я в область. Будешь за меня болеть?

— Уверен, что не хочешь взять меня с собой?

— Однозначно. Вика, я просто буду думать не о бое, а о том, что ты в зале. И проиграю. Ты же не хочешь, чтобы мне голову отбили?

— Не хочу, — притворно надула губы. — Вечером зайдешь? Я пирог буду печь. С черникой, как ты любишь.

— Опять соблазняешь? Приду, конечно. Вик, только давай без футболочек, — перед носом кулак появился. — Мне не нравится, что ты себя не бережешь. В доме холодно, а ты без рукава. Заболеешь ведь, а только начала в себя приходить. Кстати, как массажи? Помогают?

— Становится полегче, но сейчас из-за дождей — пытка. Тоня, конечно, отличный специалист. Обожаю ее руки. Она с вами едет?

— Куда ж без нее. А расслабляющий массажик?

— Не зли, — тихо рассмеялась, открывая калитку. — Я не ревнивая, но хату спалить могу.

— И я даже на секунду в этом не сомневаюсь. Вечером у тебя? Я останусь сегодня. А утром сразу на автобусную станцию.

— Тогда до вечера? — подставила губы для привычного, но такого необходимого поцелуя. — Иди табелем хвастай, ботаник.

— Люблю тебя.

— Люблю тебя, — эхом отозвалась и побежала в дом, накрыв голову тонкой курточкой.

В доме действительно было холодно, но именно сегодня должны были привезти масляные обогреватели и один спиральный.

Заказала в магазине электроники с доставкой. Спиральный — в свою спальню, а масляные — в бабушкину и во времянку, где проводили больше всего времени.

— Бабулик, — заглянула в комнату, где бабушка смотрела мексиканское мыло.

Телевизор я все-таки купила. Плоский экран, но старенькая модель. Деньги на карте еще были, но понемногу их становилось меньше. Хотя должно хватить еще надолго.

Телевизор покупали с рук. И самое неприятное, что бывшие его владельцы жили в том же доме и даже подъезде, где Лера.

Девушка перестала приставать ко мне и даже здоровались при встрече. Сквозь зубы, со злостью, но все-таки здоровалась. На этом наше общение ограничивалось.

Все в классе знали, что у нее появился парень, но кто именно, оставалось загадкой. И если быть честной до конца, то меня совсем не интересовало, с кем и как проводит вечера Рыкова.

Главное, что в наши отношения с Кириллом не лезла. Хотя я частенько ловила ее колючий, полный ненависти взгляд, когда Кирилл привычно обнимал меня, беседуя с парнями из класса и параллели.

— Викусь, ну как? Четверть закончила хорошо?

— Можно было и получше, если честно, но я довольна.

— Ты совсем изменилась. Счастливее, что ли стала. Даже округлилась. Что я буду делать, когда вы с Кириллом в столицу рванете?

— До этого еще очень долго. Я буду приезжать. Ты знаешь, бабуль, мне кажется, что мой дом именно здесь.

— Так и есть. Я с Ольгой говорила по вот этому смартфону, что ты мне подарила. Оформим дом на тебя. Чердак — это ж второй этаж. Немного работы и пара комнат готовы.

— Эй, ты чего удумала? Мы еще поживем, ба. Ты моих детей нянчить будешь.

Бабушка улыбнулась и поманила к себе.

— Бог мне тебя послал вместо мамы твоей. Все, что смогу отдать, все твоим будет. Светлый ты мой человечек.

Во дворе залаяли мои Чук и Гек. Так я назвала щенков, которых спас Кирилл.

Собачки были крупными. Видимо, метисы овчарки и в три месяца выглядели как взрослые. Ну, почти.

— Кто там пришел в такую-то погоду? — поднимаясь с дивана, бабушка выглянула в окно, кутаясь в вязаный платок. — Дождь усиливается. Курей я загнала в сарай. Собак надо бы домой запустить. Замерзнут. Там машина какая-то. Кто б это мог быть?

— Это ко мне. Сегодня нам тепло будет, вот только за электричество платить придется больше.

Схватив зонтик, выбежала на улицу.

— Хозяюшка, — обратился ко мне мужчина средних лет. — Командуй. Куда заносить?

— Проходите, можете прямо в прихожей оставить, а дальше я сама.

— Не сама, — послышался любимый голос у забора, разъединяющий наши с Киром дворы. — Вик, почему не рассказала о покупках? Я не мужик, что ли?

— Забыла, — весело подмигнула парню, но тот уже перелез через забор.

— Мигом в дом, я разберусь здесь, а потом и с тобой за одно.

— Ох, как страшно, — чмокнула его в щеку и скрылась в доме.

Через несколько минут мои покупки стояли в небольшой кухне. Кирилл поставил подпись на бумагах и забрал гарантийные письма и инструкцию к тостеру и микроволновке.

— Неплохо ты потратилась, — парень рассматривал чек. — Договаривались, что свои деньги ты тратить будешь лишь в самом крайнем случае.

— И он наступил. Или ты предлагаешь снова отправиться на бои? Нет, Кирилл. Мы это обсуждали, и я против. Я хочу, чтобы ты жил, а то, что предлагает твой тренер, мало того, что незаконно, так еще и смертельно опасно. Кирилл, я достаточно потеряла. Отец, мать.

— Красивая, я тебя понял, — парень тут же крепко прижал меня к себе. — Командуй. Что и куда тащить?

Общими усилиями расставили все по местам, а спустя час в комнатах стало тепло. В моей даже жарко, настолько маленькой она была.

Оставив Кирилла с бабушкой, я вышла из дома и потопала во времянку, где уже готово было тесто для моего первого пирога.

Каждый день я крутилась рядом с бабушкой и училась готовить. Теперь я была не городской белоручкой, а вполне приличной хозяйкой.

И все, о чем мечтала, это было связано с парнем, который вдохнул в меня новую жизнь.

Ужин прошел отлично. Кирилл рассказывал бабушке о том, что учеба оказалось вполне интересным занятием, и даже притащил свой табель.

Бабушка расспрашивала о планах, а они у нас были грандиозными.

Ночью улеглись в теплую постель, и я прижалась к Кириллу. Хотела до дрожи, но обещание нужно сдержать.

— Уверен, что не хочешь видеть меня на чемпионате?

— Викусь, не нужно. Более того, Петрович нанял автобус, и все места заняты. У него же не только я занимаюсь. Нас человек семь едет, а микроавтобус маленький.

— Мне места нет?

— Петрович тащит с собой любовницу, — Кирилл тихо рассмеялся. — А говорит, что с женой двадцать лет душа в душу живет. Вот и верь после этого в любовь.

— У нас все иначе, — пробормотала, засыпая. — У нас по-настоящему.

Удобно устроившись на груди парня, спокойно уснула под размеренный стук его сердца.

Глава 18

Кирилл

Медленно, осторожно, стараясь не разбудить свое сокровище, вытащил руку из-под ее спины. Практически бесшумно поднялся с матраса, привычно уложив ее больную ножку на самодельный тюфяк, который она гордо называла подушкой.

Пусть спит, а мне пора собираться на чемпионат. Холодная голова — залог победы. И я намеревался вернуться в городок с золотой медалью области и кубком чемпиона.

Первый серьезный шаг на пути к отличной спортивной карьере. Главное — не проиграть этот бой.

Тихонько прикрыл дверь и уже собирался выйти, как услышал громкий шепот Вики.

— Алло, Денис, ну что? Нашел машину? Нас точно заберут? Этот бой я не пропущу, — прошептала девушка. — Не узнает, — уговаривала она Дэна. — Спрячемся в зале, он не увидит. А потом сделаем то, о чем договорились, и домой. Приедем раньше него.

Смешно до чертиков, но я сдержался и, прикрыв рот рукой, сотрясаясь в беззвучном смехе, вышел во двор, где уже бегали куры.

Что же ты задумала, моя Красивая?

В доме пахло выпечкой и какао. Как в детстве. Давненько мама не баловала нас с отцом чем-то вкусненьким. Но сегодня особенный день для всей семьи.

— Кирюш, — обняла меня мама. — Ой, как нервничаю. Мне ж не победа-то твоя нужна. Главное, чтобы целым вернулся.

— Да хорош причитать, — из спальни вышел абсолютно трезвый батя. — Садись, поешь перед боем. И вот тебе мое отцовское напутствие. Порви их всех!

— Витя, скажешь тоже, — мать подбоченилась. — Тебе его совсем не жаль. Он у нас единственный. Мало ли что произойдет на этом чемпионате. Еще и дома не ночует снова, — лукавый взгляд я успел поймать. — Вика без тебя уснуть не может? Ты ей сказки на ночь читаешь?

— А ты ну не можешь, чтобы не выплеснуть капельку яда с утра, — отец уселся за стол. — Кир, поешь.

— Аппетит пропал, — тяжелый взгляд прямо в лицо матери. — За что ты ее так ненавидишь? Ясно, мама ее соперницей была, вот только Вика тут при чем?

— Я не ненавижу, — теперь в пол глядит. — Но мне она просто не нравится.

— Не тебе с ней жить, ладно? — мать кивнула. — Вот и чудненько. Я пойду душ приму и в дорогу. И, пожалуйста, ма, угомонись уже. Или я перееду к Семеновне гораздо раньше.

— До Нового года и так немного осталось, — материнский голос дрогнул. — А там не заметишь, как выпуской подберется.

— И?

— И вы уедете в столицу. Забудешь обо мне.

— Не нуди, Антонина! — рявкнул отец и ударил кулаком по столу.

Да так сильно, что чашки зазвенели, весело подпрыгивая на клеенчатой старой скатерти.

Наспех искупался. Сложил форму и вышел из дома, даже не глядя на родителей.

Настроение испорчено, но это к лучшему. Будет так, как сказал отец. Я порву всех на этом чемпионате. У меня есть цель, и я стремительно двигаюсь в ее направлении.

Хотел позвонить Вике, но в этот момент у ворот просигналил небольшой микроавтобус.

— Я думал, на станции встречаемся, — закидывая сумку в салон, протянул руку тренеру.

— Решил лично собрать вас всех, да и разговор к тебе имеется. Присаживайся рядом. Дорога не слишком длинная, но по делу перетереть успеем.

Уселся рядом с Артемом, откинув голову на удобный подголовник.

— О чем говорить будем?

— Все тоже. Как насчет нового боя? В этот раз довольно крупные ставки. Люди, что этим делом занимаются, тобой довольны остались. Хотят на ринге именно тебя увидеть.

— Я благодарен вам, Артем Петрович, — при парнях я старался не фамильярничать и относился к тренеру уважительно. — Но я пас. Может быть потом, но сейчас я не готов к этому.

После разговора с подругой Вики я боялся. Никому не признаюсь, но реально стало страшно. Не приведи Бог, в такое место менты нагрянут и все. Дорога в спорт закрыта, а там и с поступлением проблемы начнутся.

— Ну, как знаешь, — пожал плечами Артем и на ходу пересел к своей Карине. — Второй раз не позову, Кирилл. Есть время подумать до сегодняшнего вечера.

Затем он повернулся и посмотрел на всех присутствующих парней.

— Ну что, орлы, готовы? Едем покорять область!

Ребята хором выкрикивали какие-то глупые речевки, а я смотрел в окно.

Пейзаж сменился на какие-то степи. Небо серое, грозовое, низко так свисает, словно упасть на землю пытается. Первый гром прогремел, и небольшие молнии рвали тучи. Погода окончательно показала, что осень полностью вступила в свои права.

Каникулы только начались и у нас с Викой были планы на эти двенадцать дней. Мы собирались рвануть в Москву на пару деньков, чтобы встретиться с незнакомой Ритой и маленьким Артемом.

Снова и снова, моя девушка восхищала сильным характером и железной выдержкой. Она лишь казалась слабой, но внутри ее чистой души бушевало пламя.

Добрая, чуткая, всегда готова прийти на помощь, но в то же время стойкая, серьезная и несгибаемая.

И только сейчас до меня дошло, что сегодня она обязательно появится на соревнованиях. Смешно так стало. Тоже мне, заговорщики.

И интересно, куда они собирались после чемпионата. Что задумали? Немного кольнуло сердце ядовитой ревностью, и я сжал кулаки.

Обещал ей, что буду стараться бороться со своими демонами, но это было настолько сложно, что казалось невозможным.

Я старался, потому что отлично знал, что если не смогу обуздать свой пылкий нрав, то потеряю ее. А без нее жизнь мне не нужна.

Всей душой прикипел к девчонке. Полностью утонул в ней и спасать меня было не нужно.

Автобус остановился у спортивного зала. По очереди ребята схватили сумки и бежали, прикрыв ими головы от дождя.

Я искал глазами незнакомый автомобиль, потому что чувствовал, Вика уже здесь.

В зале полно народу, на ринге двое бойцов, а я, как ворона, головой верчу в поисках любимой девушки. Но не вижу. Хорошо прячется Данилова.

Бой закончился безоговорочной победой. На второй минуте третьего и последнего раунда мощным ударом противник был отправлен в нокаут.

Когда я выхожу на ринг, мысли покидают голову. Есть цель и ничего больше. Единственный раз, когда я позволил себе отвлечься, был тогда, в начале учебного года, когда я дважды упал под мощным напором беспорядочных ударов Стаса.

Тот момент, когда арбитр поднял мою руку вверх и объявил победу, я буду помнить еще долго. Именно тогда в толпе мелькнула темноволосая худенькая девичья фигурка.

— Да! — громко выкрикнула Вика и подпрыгнула, но в тот же момент Дэн прикрыл ей рот ладонью.

Хотелось подбежать, обнять и закружить по залу, но наступил ответственный момент награждения. Я лишь увидел, как сквозь ряды и толпу людей по полу на четвереньках ползут Дэн и моя любимая.

Ребята скрылись из вида, а я получил свой трофей. Помимо кубка, грамоты и медали мне вручили денежный приз.

Уже на улице я вскрыл конверт и обомлел. Тысяча долларов! Зеленых американских новеньких купюр. Это девяносто тысяч рублей. Мне хватит не только на массажи для Вики, но и на шикарный подарок к ее совершеннолетию.

Вышел на улицу, довольно насвистывая, и увидел милейшую картину. Напротив спортивного комплекса расположился магазин спортивных товаров. А из него не вышли, а выкатились лучший друг и любимая девушка с огромной боксерской грушей.

Спрятался за колонну, но мне хорошо было слышно, о чем беседуют эти двое.

— Лучше бы купила ему мяч, — пыхтел Денис, запихивая грушу в багажник автомобиля, за рулем которого сидел его отец.

— Заткнись, Дэн, — шикнула Вика. — Он у меня боксер, а не вратарь. А теперь погнали. Хочу успеть до его приезда.

Ребята уселись в машину, завелся мотор, и я остался один. Но был счастлив и не только победа в чемпионате была тому причиной.

«Он у меня боксер, а не вратарь».

И это «у меня» было всего дороже.

Глава 19

Кирилл

Начинало смеркаться, когда все участники чемпионата наконец-то покинули спорткомплекс и расселись по автобусам.

Пожав руку проигравшему сопернику, от души пожелал ему удачи в дальнейшем и, закинув на плечо черную старенькую сумку, уселся на свободное место рядом со Стасом.

Устал жутко, хотел поскорее добраться до своего поселка и нагрянуть к Даниловой.

Помнит, что моей мечтой была собственная хорошая груша. А ведь говорили об этом мимолетно. Вскользь как-то. Но Вика запомнила.

Блаженно улыбнулся, прикрывая глаза.

До сих пор не мог поверить в то, что Вика стала моей. А ведь в первый день говорила, что это невозможно. В принципе и сдалась тогда же.

И если сначала я думал, что проблема в ее парне, что ей просто нужен заменитель любимого человека, то спустя неделю сомнения развеялись.

Вика не была похожа ни на кого, с кем я был знаком. Ни на одну из одноклассниц и девчонок, которые занимались спортивной гимнастикой в том же здании, где находился «Ринг».

Я даже захаживал к ним, когда мне было лет шестнадцать. Красивые, с гордо поднятыми подбородками, подтянутыми спортивными телами, они вызывали интерес, но при этом оставались холодными и неприступными, как айсберг.

Вика же была мягкой. И не буквально, хотя на ощупь тоже приятно теплая.

После того, как я об этом подумал, непроизвольно засмеялся. Ну и мысли в моей голове.

— Че ржешь? — Стас дулся, потому как взял бронзу. — Как оно? Чемпионом быть. Не страны, да и не Москвы, конечно и все-таки?

В голосе парня сквозило лютой завистью и ненавистью. Мы не дружили и раньше, а после случая на реке Стас совсем слетел с катушек и вел себя вызывающе до неприличия.

— В чем твоя проблема, Стас? Я тебе не соперник. Бой был честным и мой, и твой. Я наблюдал за тобой. Что изменилось? Помнишь, когда ты дважды отправил меня в нокдаун, ты обронил одну фразу.

— Не одну. Что именно тебя задело? — парень закинул руки за спину и вытянул вперед ноги, ерзая на неудобном сиденье.

— По поводу моей координации и непрофессионализма. И ты был прав. Сегодня, по сути, ты показал на ринге то же самое, и бронза — лишь удачное стечение обстоятельств.

— Ты так считаешь? — парень напрягся и сжал кулаки, словно готов был отразить уже не словесную атаку, а физическую.

— Мне так показалось. Ты был вне ринга. Если у тебя проблемы, расскажи. Чем могу, как говорится.

— От тебя я помощи не жду. Даже если в этом мире людей не останется, ты не будешь тем, кто протянет мне руку помощи.

Это было не предположение. Он утверждал, и я понять не мог, что стояло между нами. Что именно заставило его так сильно ненавидеть.

— Как знаешь, — отвернулся, глядя на потемневшую трассу.

— Ты мне вот что скажи. Неужели у тебя так много бабла, что ты отказал Петровичу? Если не секрет, сколько ты за бой получил?

— Не секрет. Двадцать штук рублей.

Глаза парня полезли вверх и это действительно было искренне.

— Ты реально не знаешь, какое бабло можно поднять на этих боях? Артем за тебя не меньше десяти штук баксов получил и это только за твое участие. А еще ставки. Думаешь, он не ставит? И не всегда на своих. Глаз у мужика наметан.

— То есть он кинул меня?

— Говори потише. Ты решил соскочить, и это твое право. Я же продолжу. Мне бабки нужны, Кирилл. Мои родители алкашня. За бутылку глотки друг другу грызут. А я влюбился.

Интересно. Стасу, наверное, нехило прилетело в маковку, коль ведет со мной доверительные беседы.

— И что? Я тоже не одинок, но она не требует денег. Что ж за звезда упала с неба прямо тебе в руки, если ты готов нарушать закон.

— Вот именно, звезда. Красивая, как Богиня. Но немного меркантильна.

— И это огромный минус, Стас. Зачем тебе это? Найди нормальную девушку. Которая тебя любить будет, а не бабки.

— Тебе легко говорить. У тебя столичная куколка. Разве она не из тех, кто в бутиках одевается и золотишком любуется? И желательно не в витрине, а в ушах или на шейке.

— Представь себе, не из тех. Она другая.

— Верится с трудом.

— И как звать твою зазнобу?

Теперь парень даже зубами заскрипел от злости на меня. Только что говорил нормально, но стоило поинтересоваться его девушкой, как тут же ощетинился и сжал кулаки. Привычный боксерский жест на самом деле, но Стас был конкретно раздосадован.

— Не твое дело, и разговор окончен. Решишь еще, что мы теперь друзья, — прикрыв глаза, парень хмыкнул и немного отвернулся, показывая, что мы с ним далеко не приятели.

— Кирилл, — обратился ко мне Петрович. — Ну, что скажешь?

— Окончательное и бесповоротное «нет», Петрович.

На этом все. Остальную часть дороги молча ехали.

Петрович вышел с Кариной у ее дома, тем самым вызвав приступ отвращения. Вот так он любит жену. Днем дома, а вечерами и ночами в жарких объятьях молодой крали.

Попросил водителя высадить прямиком у калитки Вики и, попрощавшись с ребятами, легонько отпер задвижку.

Тихо, как в раю. Сверчки поют, а после, словно замерев, замолкают и снова трещат. Куры в сарае спят. Собак во дворе нет. Тоже мне — охранники. Им бы двор сторожить, но они спят в доме.

Хотя это решение было принято Вичкой. Собачки были ее любимцами, потому спали у нее в маленькой комнатушке рядом с обогревателем, на розовом покрывальце.

Вошел в дом без стука и наткнулся на Елену Семеновну.

— Кирюша, а ты чего крадешься?

— Сюрприз для Вики, — приложил палец к губам.

Женщина улыбнулась, махнула рукой в сторону большой спальни и вышла во времянку.

— Все готово, а его нет, — голосок Вики звучал обиженно. — Может, дома уже? Спит, наверное.

— Не думаю, — Дэн хмыкнул. — Первым делом к тебе явится. Точно знаю.

— И чем вы тут занимаетесь? — стараясь придать голосу грозный тон, я вошел в спальню и тут же расплылся в улыбке.

Эти двое перетащили кровать из Викиной комнаты в эту, постелили старенький палас. Груша висела в другой части спальни, а на стене — полки, но пока пустые.

Неплохо потрудились двое заговорщиков.

— Кир, — Вика бросилась мне на шею. — Ну как? Победа за нами?

— Можно подумать вы не в курсе, — рассмеялся, глядя в их «невинные» глаза. — Во-первых, вы забавно выглядели, когда ползли по залу. Ты, Красивая, по заднице получишь. С твоей-то ножкой и на четвереньках ползать. А потом неделю мучиться от боли? А ты, Дэн? Куда смотрел?

— Я просто хотела быть там, — глазки в пол, руки за спиной, а носком ковыряет коврик.

Но видно, что сейчас заржет.

— А если честно, то мне безумно приятно, ребята. Своя груша. Давно хотел и все денег жалел. Но по жопе кто-то получит.

Бросил сумку, зарываясь в волосах любимой девушки.

— Я пойду, ребята. Вы только того, не переусердствуйте. Беременность — круто, когда ты не старшеклассница. Да и рано вам еще в подгузники играть.

Друг схватил ветровку и, как-то грустно улыбнувшись, вышел за дверь.

— Погоди, поговорю с ним, — передал Вике сумку и вышел следом за Дэном. — Эй, Денис. Разговор есть.

Друг остановился и немного напрягся.

— Если о Вике, то не нужно.

— Она тебе нравится?

— Да, но это вообще не имеет значения. Я понимаю, что это гнусно — влюбиться в девушку друга, но это не взаимно. Я вообще забираю документы из школы и перевожусь. Мы в соседний город переезжаем. Отец получил трешку в новостройке.

— И когда едете?

— На неделе. Я приду попрощаться, Кир. Ты мне как брат и это не изменится. Береги ее. Девчонка золотая. Ну а я свое еще найду. И мой тебе совет. Ты реально иногда перегибаешь со своими эмоциями. Она не заслуживает.

Настроение ниже плинтуса. Жизнь менялась стремительно. Еще летом планов не было, а теперь у меня Вика, но друга нет.

— Что случилось? — Вика вышла из дома и обняла меня сзади, просунув руки под ветровку.

— Прощаться не люблю. Дэн уезжает из города. Больше не увидим.

— Он ничего не сказал. Я к нему успела привязаться.

— В плане?

— Не начинай. Он мне другом стал хорошим, а теперь уезжает. Как-то неприятно.

— Иди ко мне, — обнял ее, чувствуя, как дрожит. — Пойдем в дом. Замерзла.

Вика достала из рюкзака пластиковый золотистый кубок с надписью «Любимому чемпиону».

— Вот, это тебе. Ты мой самый любимый чемпион. Слышишь? Даже если бы проиграл, для меня ты всегда первый, всегда лучший. Я торт испекла. Корявый такой, но должен быть вкусным.

— Так чего стоим? Идем торт хомячить, — подхватил ее на руки и замер. — Я очень сильно люблю тебя, Красивая. Слышишь?

Поставил ее на пол, обхватил лицо руками и завладел любимыми губами. Мы оба хотели друг друга, но слово сдержу.

Зазвенел смартфон.

— Кир, ты где, сыночек?

— Я у Вики и без истерики.

— Я наготовила. Ты выиграл?

— Да, но домой приду завтра и не один.

— Хорошо, Кирюша.

— И чтобы без сюрпризов.

Сбросил вызов, и снова поцеловал свою девушку.

— Теперь это наша спальня? — глазами на кровать указал.

— Да. Она больше прежней. Ты сможешь грушу колотить, а я смотреть буду.

Взявшись за руки, вышли из дома и свернули за угол в сторону времянки. Добротный такой дом. Три комнаты, а зовут времянкой. Обычно такие дома маленькие, а этот большой. Впервые подумал, что хочу много детей, но вслух говорить не стал.

Всему свое время.

Глава 20

Вика

Нога ныла с утра, и я не могла точно сказать, что было виной этому феномену. Либо стремительно меняющаяся погода, либо нервы.

В полночь мы должны были сесть на поезд до Москвы.

Небольшая дорожная сумка собрана, а вот мысли раскиданы по всей России. Часть их здесь, в деревенском поселке, но другая — в огромном городе, который вдруг стал чужим.

Возможно, именно так себя чувствовала мама, когда уезжала. А может, наоборот. Неслась, как ветер, который гудел в обвисших проводах.

Именно сегодня рухнул прогнивший деревянный столб, обесточив половину района.

Но к вечеру все отремонтировали, хотя бабушка ворчала, что это надолго.

За несколько часов я успела продрогнуть до костей.

— Носочки надела? — бабушка собирала нам сумку с продуктами.

— Угу, — прожевывая сдобную булочку, кивнула. — Бабулик, нас не будет всего три дня. А ты еды на месяц напихала. Что там вообще?

— Сальце, сметанка, колбаска кровяная, как ты любишь. Несколько банок с вареньем. И так по мелочи. Яичек отварила. Тосты эти твои сделала. Это в поезде поесть.

— Мы же восемь часов всего ехать будем. Ночью люди спят.

— Но покушать нужно. Тебе для здоровья, Кирюше, чтобы в форме был.

— Уверена, что тетя Тоня ему такую же сумку собрала, — я хихикнула, вдохнув аромат мятного чая. — М-м-м, вкуснятина!

Скрипнула калитка, и залаяли Чук с Геком. Но не злобно, а скорее радостно, и я знала, кто пришел.

— Фух, натолкала мне сумку жрачки, — Кирилл вошел на кухню, оставив у порога рюкзак и сумку с провиантом.

— У меня не меньше, — указала ему на торбочку, собранную бабушкой.

— На улице — жесть. Ветер сильный. Дождь пока не очень, но к ночи польет, — Кирилл снял куртку, повесил в прихожей и, вернувшись в теплую кухню, уселся рядом. — Я бы тоже чайку выпил.

Кир потер руки, с интересом разглядывая булочки.

Он чувствовал себя здесь свободно. Даже лучше, чем в собственном доме. Возможно, из-за меня, но мне казалось, что он искал тишины, которой в его доме, увы, не было.

— Красивая, ты надень свитер, а под него майку. Я не шучу, Вик. Там холодно, да и в поездах не всегда тепло. Хотя купил билеты в купейный.

— Интересно, кто попутчики? — проглотив горячий напиток, заглянула ему в глаза.

— Не поверишь, но мы одни.

— Ты снова деньги тратишь? Четыре билета взял?

— А вот и нет. Просто никто не едет в Москву сегодня. Точнее, желающих немного.

И он не лгал. Во-первых, я бы сразу просекла, ну а во-вторых, он бы не стал мне врать. Мы давно обговорили эту тему. Всегда говорить правду, чтобы отношения не испортить.

Я понимала, что его привычка делать поспешные выводы никуда не денется, но мы работали над этим.

— Хорошая вы пара, — бабушка уселась наконец-таки. — Вот ведь как бывает. После истории ваших родителей вы нашли друг друга. И смотритесь здорово, словно вас создавали одного для другого. Судьба, одним словом.

К ночи за нами приехала небольшая иномарка. Знакомый Виктора отвез нас на вокзал, где мы сразу же заняли свои места в теплом купе.

— Жарко, — я сняла тонкий пуховик. — А ты заставил меня натянуть сто одежек.

— В Москве будет холодно, малыш. Кстати, я кое-что заметил. Ты сняла кольцо, которое тебе бывший подарил. Зачем?

— Ну, начнем с того, что оно как бы помолвочным было, а мы с ним уже не пара. Ну и вообще. Кто в дорогу золото надевает? Я и браслет твоей мамы сняла. И цепочку. Стремно как-то. Я не знаю, кого мы в дороге встретим. Да и в городе тоже.

— Я не защитник? — улыбнулся Кирилл. — А зачем тогда вообще украшения, если не носишь?

— Не знаю. Веришь? Мне очень страшно. Я не была в Москве как будто вечность. Словно в прошлой жизни. А сейчас еду, и кажется, что я не знаю этот город.

— Все будет хорошо. Ты мне лучше скажи, что с хавчиком делать? Не выбрасывать же, — ловко ушел от разговора Кирилл, укладываясь на койку.

— Часть оставим тете Оле. Мы же у нее ночевать будем, а половину отвезем Рите и Артемке.

Тетя Оля должна была встретить нас на вокзале в восемь утра. Я узнала, что Рита с сыном живут в коммуналке, в старом полусгнившем домишке. Мальчик часто болел. Видимо, это у нас от отца. Хотя не припомню, чтобы он вообще хоть раз болел.

С деньгами у тридцатилетней девушки было туго. Работала в какой-то клинике уборщицей. А вот откуда папу знала, мне известно не было. Но я рассчитывала на то, что девушка расскажет.

Ее предупредили о нашем приезде и, по словам маминой подруги, она тоже нервничала. Точнее, боялась, что я закачу скандал. Что буду винить ее в том, что в семью влезла.

А вот десятилетний брат, наоборот, ждал меня. Радовался, понимая, что он не одинок. В этом мы с ним тоже были похожи. И даже внешне. Только Артем был светловолосым, как его мать, а вот глаза, нос и улыбка — точно мои. И я его уже любила.

Москва неприветливо встретила проливным дождем. Город был серым и реально незнакомым.

Поежившись, застегнула молнию и накинула на голову капюшон. Кирилл повторил за мной и, подмигнув, схватил наши сумки.

— Бежим! — выкрикнул. — Надеюсь, твоя тетя уже здесь, иначе мы намокнем основательно.

Тетя Оля отличалась пунктуальностью. Юрист, нотариус, она была всегда одета с иголочки и выглядела моложе своих лет.

Детей у нее не было, и по какой причине, я не знала. Но помню, как она постоянно приходила к маме и каждый раз в сопровождении парней гораздо моложе. Не мне судить. Каждый живет в свое удовольствие, и это его право.

Белый Фольксваген стоял у выхода с вокзала, и я сразу его узнала. Сердце бешено колотилось о грудную клетку, словно хотело выскочить и развалиться на кусочки.