Бесплатный фрагмент - Очерк истории уральского сундучного промысла

От автора

В 2016 году вышла в свет книга, посвященная истории уральского сундучного промысла. В ней были определены основные этапы производства и проанализированы конкретные произведения. В приложениях приведены обширные сведения, связанные с биографиями мастеров, опубликованы клейма различных частных заведений и артелей. С тех пор удалось значительно расширить объем знаний по истории уральского сундучного центра.

В предлагаемой книге три раздела: первый представляет очерк истории сундучного промысла России, второй посвящен непосредственно уральскому сундучному центру, в третьем рассматриваются особенности современного бытования сундуков и шкатулок на Урале. В первом приложении — десять научных статей, посвященных тем или иным вопросам развития уральского сундучного промысла: истории мастерских и определенных типов изделий, особенностям маркировки сундуков и шкатулок, роли металлических фабрик в истории уральского центра. Во втором — список музеев, в которых хранятся уральские сундуки и шкатулки.

Книга проиллюстрирована, как правило, предметами из коллекции отдела народного искусства Государственного Русского музея. Если то или иное произведение находится не в собрании Русского музея, то его местонахождение указано в скобках.

Введение

Сундук — один из самых древних типов мебели. Н. Н. Соболев справедливо называл его «родоначальником всех других позднее пришедших форм…». Ларцы и сундуки использовались уже в Древнем Египте, Греции, Риме. Позднее они распространились во многих странах Европы. Большое значение эти вещи приобрели в эпоху раннего средневековья, когда служили заменой стола, стула, кровати и шкафа. Со временем сформировался широкий ряд форм и видов украшения сундуков и ларцов. Каждое изделие отражало особенности исторического периода, в который было создано, его художественные предпочтения. Например, английские сундуки конца XV века — массивные вещи, обитые железными полосами с просечными узорами; французские сундуки начала XVI столетия имеют изящные украшения из симметрично расположенных мотивов аканта, массивных венков, тонких ленточек, головок и проч. Особенно богато украшены итальянские свадебные сундуки. К XVIII веку шкатулки, ларцы и сундуки стали неотъемлемой частью быта всех социальных слоев Европы. Значительное распространение получила роспись на сундуках, особенно в Германии, Австрии и Швейцарии.

В России сундучные изделия получили развитие также с давних времен. Со временем сложилось несколько центров их производства. К числу главных относятся Москва, Холмогоры и Великий Устюг, Поволжье, где в XVII — XIX веках делалось большое количество изделий, украшенных росписью, вставками слюды, «мороженой» жестью, различными коваными узорами.

Вероятно, именно отсюда формы и украшения сундучной продукции были занесены на Урал, куда в XVIII столетии переселялось много людей. Сундуки здесь начали делать со времени основания заводов. Главными центрами стали Нижнетагильский и Невьянский. Постепенно сундучный промысел стал играть весьма заметную роль в культурной и экономической жизни Урала. Продукция уральских мастеров распространилась в других регионах России. Шкатулки и ларцы были представлены на многих выставках, где заслуженно получили награды.

Если по истории сундучного производства на Русском Севере и в Поволжье существуют многочисленные и разнообразные исследования, то литература по истории уральских сундуков бедна. Промысел стал объектом почти исключительно этнографических и статистических исследований. Литературу по истории уральского производства сундуков можно разделить на несколько жанров: каталоги выставок; статистические издания, касающиеся Урала и его кустарных промыслов; научные статьи; публицистические статьи; книги, посвященные другим областям науки, но в которых есть упоминания о сундуках. Названные направления представлены очень неравномерно. Большее развитие получили первое и второе. Рассмотрим все пять жанров по порядку.

Каталоги выставок, в которых принимали участие заводские сундучники, многочисленны. В них содержится информация о состоянии заведений, видах и качестве выпускаемой ими продукции, ценах на нее. Кроме того, в кратких очерках представлены сведения по истории промысла и о его состоянии во второй половине XIX — начале XX века. На основе сопоставления сведений из каталогов порой возможно проследить экономическую историю того или иного сундучного заведения, определить его роль в общем процессе развития промысла. Особенно важны в этом отношении каталоги местной Сибирско– Уральской (Екатеринбург, 1887) и Всероссийских выставок (Нижний Новгород, 1896; Санкт-Петербург, 1902).

Немалое значение в процессе изучения истории промыслов Урала, в т.ч. сундучного, имела деятельность представителей Пермского губернского земства. На рубеже XIX — XX веков вышло в свет несколько книг, в которых авторы подробно описывали экономическое состояние промыслов, их технологию, нужды, предлагали меры поддержки уральских кустарей. Особо следует выделить издание, вышедшее в свет под редакцией П.Н.Зверева, в которой исчерпывающие сведения по технологии и организации сундучного промысла сочетаются со статистической информацией. Книга может быть использована как всеобъемлющий справочник, касающийся всех сторон производства, кроме художественной. Именно в этом труде приведены некоторые факты из истории «дела» сундуков и шкатулок, которые вплоть до настоящего времени повторяются во многих изданиях, так или иначе затрагивающих уральский промысел. В общем надо отметить, что сведения, приводимые в книге, достоверны. Они хорошо отражают ситуацию, сложившуюся в сундучном производстве в конце XIX века.

В статистической литературе, в которой речь идет о кустарных промыслах Урала, немалое значение имеет сундучный. Информаторы предоставили сведения о расположении заведений, продолжительности рабочего времени в них, числе наемных мастеров, о месте покупки сырья и сбыта изделий. Такие издания дали достоверную картину развития технологии и организации промысла в конце XIX — начале XX столетия.

Статистическая и справочная литература того времени не ограничивалась кустарными промыслами. Существовали издания, касающиеся различных сторон жизни Урала. В них можно найти некоторые сведения по истории сундучного промысла. Например, в Памятной книжке и адрес — календаре Пермской губернии на 1892 год указано большое число заведений и количество мастеров, работавших в тот период, в Уральском торгово-промышленном адрес-календаре на 1915 год встречается множество фамилий хозяев сундучных мастерских Невьянского, Нижнетагильского, Петрокаменского заводов, Екатеринбурга, Уфы, Оренбурга и т. д.

Менее всего в литературе по истории уральских сундуков представлены научные статьи. Они появились относительно недавно. Экономической истории тагильского промысла, технологии и организации производства посвящена работа Э. Р. Меркушевой, опубликованная в 2005 году. Она основана на данных каталогов и статистической литературы. Автор вкратце изложила историю и технологию промысла, назвала основные виды сундуков, их отличия. Статья носит обзорный характер, в ней собрана разнообразная информация. Но надо отметить, что эта работа мало что добавляет к уже известным сведениям. Ценность ее заключается лишь в очередном привлечении внимания к сундукам как к факту культурной жизни Урала.

Работа Т. И. Шубиной, вышедшая в свет в 2010 году, посвящена обзору коллекции сундуков из собрания Невьянского государственного историко-архитектурного музея. Точнее сказать, так заявлено в названии статьи. Автор увлекся рассказом об истории сундука как вида мебели и описанием истории невьянского промысла. Непосредственно музейной коллекции посвящено лишь полстраницы и сухие каталожные описания. Отсутствуют анализ собрания, рассказ об его особенностях и особо ценных предметах и т. д. Тем не менее, статья Т. И. Шубиной имеет важное значение. Она ценна как справочник по одной из коллекций сундуков. Это становится особенно очевидным при учете уже упоминавшейся бедности литературы по истории уральского промысла.

К области краеведения относится ее же статья, посвященная истории создания невьянской мебельной фабрики. Последняя возникла на основе слияния двух артелей: «Транспортник» и «Сундучник». Автор подробно рассмотрела экономическое состояние и производственные показатели этих артелей на момент образования из них мебельной фабрики. Для темы настоящей монографии важное значение имеют сведения Т. И. Шубиной, приводимые касательно артели «Сундучник»: фамилии членов, адрес организации, количество выпущенной продукции и т. д. Однако непосредственно о сундуках, их внешнем виде, особенностях художественного оформления сведений в рассматриваемой статье нет. Очевидно, это и не входило в задачи автора.

В некотором смысле продолжением этих публикаций является работа О. Б. Горбуновой, вышедшая в свет в 2015 году. Она посвящена сундучной фурнитуре и инструментам, служившим для производства невьянских сундуков и шкатулок. В настоящее время эта коллекция состоит из 712 единиц, инструментов — 187. Автор последовательно рассмотрела музейные предметы, описала историю поступления, уточнила атрибуцию многих из них. Некоторые фамилии мастеров-сундучников, названные О. Б. Горбуновой в этой статье, впервые упоминаются в научной литературе.

Следует упомянуть статью В. М. Мешковой, написанной в соавторстве с А. Л. Кодрицки. Работа имеет генеалогический характер, но вносит заметный вклад и в уральское краеведение. В ней подробно освящена история нескольких поколений невьянского купеческого рода Селянкиных, известных сундучных «фабрикантов». Хронология работы охватывает значительный период времени — с XVIII века до наших дней. Обширно привлечены воспоминания потомков, что придает статье значение достоверного исторического документа. Ряд бытовых подробностей связан с малоизвестными страницами сундучного промысла, эти сведения проясняют те или иные его аспекты.

Исследованию истории отдельных уральских мастерских посвящены статьи Г. А. Пудова, опубликованные в 2020 — 2021 годах. Автором собраны и обобщены сведения из каталогов выставок и статистической литературы, немалое значение имела архивная информация. Была прослежена динамика развития сундучных заведений, проанализированы конкретные изделия и определена роль этих сундучных «фабрик» в общей истории промысла. В данный момент именно это направление исследований представляется наиболее перспективным.

В других работах того же автора рассматриваются отдельные виды уральских сундучных изделий и история конкретных произведений. Определены их основные художественные особенности, значение в общем ряду уральских сундуков и шкатулок.

В прессе время от времени появлялись заметки, посвященные состоянию кустарных промыслов. В газете «Екатеринбургская неделя» за 1890 год опубликована небольшая статья неизвестного автора о состоянии сундучного производства в Кунгурском уезде. Автор привел сведения об его экономическом состоянии, распространенности по территории уезда, видах продукции сундучников.

В невьянской районной газете «Звезда» в 1950 — 1990-е годы публиковались заметки местных краеведов и музейных сотрудников. Несмотря на публицистический характер, эти работы имеют несомненную научную ценность. Авторами собран огромный фактический материал по истории сундучного промысла. В небольших заметках раскрыта история поступления некоторых музейных вещей, записаны воспоминания старожилов о «деле» сундуков, а также названы имена конкретных мастеров.

В 1987 году в газете «Тагильский рабочий» была опубликована заметка А. С. Максяшина. Она касалась уральских металлических изделий с росписью под лаком. Среди них описывался свадебный сундук купчихи А.М.Вахрамеевой, переданный в Ярославский историко-архитектурный музей в 1919 году. А. С. Максяшин датировал сундук серединой XIX века. Его поверхность покрыта росписью на сюжет о похождениях молодого повесы. Сцены размещены на шести пластинах, которыми обиты крышка и боковые стороны. Сюжетные сценки разделены трафаретным орнаментом. В названной заметке содержится лишь описание изделия. Художественный анализ, очевидно, не входил в задачи автора. Тем не менее, учитывая редкость этого вида уральских сундуков, любая информация о них приобретает особое значение.

В 1989 и 1992 годах в художественно-краеведческих журналах «Урал» и «Уральский следопыт» были опубликованы две работы А. В. Дмитриева. В них содержится много интересных сведений. Важным добавлением к известной информации стал рассказ о судьбе уральского «дела» сундуков в 1920–30-е годы и после Великой Отечественной войны. Артели Невьянского округа были трансформированы в фабрики. Введение жестких планов, использование плохого леса и ускоренной просушки неизбежно снизило качество сундуков, что вызвало нарекания покупателей. Постепенно сундуки были вытеснены другой фабричной мебелью. Принципиальное значение имеет указание А. В. Дмитриева на важную роль старообрядцев в истории промысла: «Сундуки на Урале, как и повсюду, делали с незапамятных времен, но подлинное мастерство принесли в демидовское горное гнездо старообрядцы с Волги и Керженца, издавна слывшие искусными древоделами».

В 2003 году в журнале «Антиквариат» была опубликована статья З. Г. Малаевой. Она посвящена истории производства сундуков в России, в нескольких абзацах рассказывается об уральских изделиях. Статья имеет популярный характер и вносит мало нового в изучение производства сундуков в России. Есть в ней и фактические ошибки. Например, З. Г. Малаева пишет: «Сундуки использовались в быту до середины 1950-х годов, хотя изготовление их прекратилось в первом десятилетии XX столетия». Во многих деревнях и селениях, в частности на Среднем Урале, сундуки используются до сих пор. Кроме того, сундуки производились на Урале даже в 1950 — 1960-е годы. В последний период они стали продукцией местных артелей и фабрик. Надо также отметить, что «для изготовления сундука мастеру» вовсе не «требовалось соединить навыки плотника, слесаря, живописца и кузнеца». Сундуки делались разными людьми и представляли собой плод коллективного труда. Однако для популяризации этой отрасли народного искусства Урала статья З. Г. Малаевой имеет большое значение. Многие ее строки наполнены поэзией и выражают искреннее восхищение автора произведениями русских мастеров-сундучников.

Необходимо упомянуть статью Н. С. Корепанова, опубликованную в третьем выпуске Вестника музея «Невьянская икона» в 2010 году. Несмотря на то, что она посвящена несколько другой теме, работа имеет несомненную ценность для настоящего исследования. В статье приводятся сведения о многочисленных и разнообразно украшенных сундучных изделиях, бытовавших в домах екатеринбуржцев в XVIII веке. Эти факты свидетельствуют о длительном существовании сундуков на уральской земле. Кроме того, несомненную ценность (особенно при рассмотрении условий формирования художественного стиля уральских сундуков) имеет информация Н. С. Корепанова о привозе в Екатеринбург холмогорских, великоустюгских, московских и китайских сундучных изделий.

Из книг, посвященных другим областям науки, но в которых есть сведения о сундуках, необходимо упомянуть следующие. В 1889 году была опубликована работа В. Е. Бокова, посвященная деревообрабатывающей промышленности Пермской губернии. Автор, наряду с описанием различных технологических процессов обработки древесины, привел сведения, касающиеся развития кустарных промыслов. В. Е. Боков указал конкретные виды изделий, на которых специализировались жители того или иного уезда. Например, Кунгур славился кадками, сундуками, ведрами; Красноуфимский уезд — осями, ободьями; Невьянск — сундуками и шкатулками. Автор подчеркнул, что препятствием для развития кустарной деревообрабатывающей промышленности на Урале являлось горнозаводское законодательство. Среди обширной информации о промыслах встречаются сведения о сундуках, их размерах, ценах.

Таким образом, в названных работах уральский сундук мало рассматривался как художественный предмет. Недостаточно анализировались композиции гравированных и тисненых узоров, цветовые сочетания различных видов жести, особенности продукции той или иной мастерской и проч.

В качестве исключения можно назвать известную книгу В.А.Барадулина, в которой сундуки рассматриваются в рамках истории прикладного искусства. Однако его работа посвящена истории уральской росписи. Поэтому сундуки в ней анализируются не как самостоятельные художественные произведения, а скорее как изделия, на которых встречаются хорошие образцы творчества крепостных живописцев. Исследователь описал принятые композиции и сюжеты росписи, раскрыл их художественные и технологические особенности. В книге приводятся ценные сведения о мастерах-сундучниках, о живописцах, расписывавших сундуки, конструктивных особенностях изделий, рынках их сбыта. Но надо отметить, что роспись — далеко не единственный вид украшения сундуков.

Изделия уральских сундучников были настолько широко известны, что даже в художественной литературе рубежа XIX — XX веков можно встретить краткие упоминания о них. Авторы путевых записок рассказывали об изделиях сундучников как о факте местной культурной и экономической жизни. Например, В. И. Немирович-Данченко писал: «Благодаря тому обстоятельству, что казна зачастую оставляла своих рабочих без хлеба и дела они поневоле привыкли к другим ремеслам… Становая, село Сарапулка с окрестностями производят массами сундуки, кадки, ушаты, подойники, которые отсюда и рассылаются в уезды Камышловский, Челябинский и Шадринский… Изделия этого рода идут в Екатеринбург с Кунгуром». Далее В. И. Немирович-Данченко привел рассказ о своей беседе со старообрядцем, красившим свой сундук в необычайно пестрые тона.

Заводские мастера изготовили огромное количество сундуков, ларцов, шкатулок. Они находятся не только в домах местных жителей, но и в музеях. Одним из самых крупных собраний обладает музей-заповедник «Горнозаводской Урал» (Нижний Тагил), оно измеряется десятками вещей. Эта коллекция многообразна и охватывает вещи XVIII–XX веков, они поступили из экспедиций и в качестве даров от местных жителей. В составе коллекции находятся как высококлассные художественные произведения, так и вещи, имеющие исключительно историческое и этнографическое значение. К числу первых относится ларец-теремок, обитый металлическими листами. Ныне он находится на экспозиции. Его художественное оформление богато. Оно включает фигурные вставки «зеркального» железа, растительный орнамент, выполненный в технике тиснения и гравировки. Кроме того, изделие подкрашено в прорезях красным цветом. Ларец имеет многочисленные аналогии в других музейных коллекциях. Однако большинство сундуков и шкатулок из собрания нижнетагильского музея представляют стандартную продукцию уральских мастеров. Это окрашенные в различные цвета (чаще всего — зеленый) сундуки, обитые жестяными полосами «в сетку», по углам — полосы с трафаретным узором.

В фондах Невьянского государственного историко-архитектурного музея находится 35 уральских сундуков и шкатулок. Большинство представляет типичную продукцию местных артелей и мебельных фабрик, поступившую в музей от частных лиц. Обычно сундуки имеют фабричное клеймо. Среди других изделий также встречаются подписные образцы. Это сундуки, изготовленные невьянскими мастерами для жен и невест. Например, горка сундуков была изготовлена М. Г. Тарасовым для своей жены А. А. Белекеевой, что и отмечено на лицевой стороне изделий. Особый интерес представляют сундуки, в оформлении которых использованы хромолитографические листы. На сундуке Н/м 924 представлена сцена с гуляющими парнем и девушкой. Сундучники покупали хромолитографическую жесть на местных фабриках или у столичных предпринимателей, например, Г.А.Хаймовича, и использовали в своем творчестве.

Одно из самых крупных собраний уральских сундуков и шкатулок находится в Свердловском областном краеведческом музее. Всего в коллекции 36 сундуков, 7 ларцов и 108 шкатулок (однако среди последних множество вещей, изготовленных не на Урале). Изделия датируются периодом времени от начала XIX века до 1955 года, они разнообразны: есть изделия петрокаменской артели «Заря», солдатские сундуки, стандартные изделия сундучников конца XIX столетия и другие. Все они поступили из экспедиций в разные районы области (например, в 1970 году в г. Реж) или приняты в дар от местных жителей. Особенность коллекции в том, что происхождение многих вещей известно. Например, один сундук принадлежал земскому врачу А. Е. Белобородову, другой — бухгалтеру демидовского завода Т.А.Жирнову, на третьем имеется клеймо иркутского купца Колбина. Подавляющее большинство вещей окрашено в различные цвета (чаще — зеленый), декорировано листами «мороженой» жести и тонкими полосами, расположенными в виде сетки, а также наугольниками с трафаретным и тисненым узорами. Особую художественную ценность представляет большой свадебный сундук, украшенный росписью (датируется 1861 годом). Все его стенки, кроме задней, покрыты изображениями листьев, роз и ромашек, заключенными в трафаретную золотную рамку. Углы изделия окаймлены жестяными полосами с богатым тисненым орнаментом. Надо отметить, что оформление сундука отличается подчеркнутыми богатством и роскошью (роспись крышки выполнена на золотом фоне).

В собрании Музея истории города Екатеринбурга находится около 30 сундуков. Среди них встречаются не только русские, но и иностранные образцы (трофейные). Уральские представлены быньговскими, невьянскими и тагильскими сундуками. Большинство их — типичная продукция местных артелей.

В коллекции ОНИ ГРМ находится 18 уральских сундуков и шкатулок, находящихся в разной степени сохранности. Собрание состоит из пяти сундуков, шести ларцов, шести шкатулок и тумбы. Они датируются XVIII — началом XX века. Ларцы поступили из ГЭ в 1938 году, а сундуки и шкатулки — из Кустарного музея в том же году. Изделия представляют характерные виды продукции уральского промысла, но среди них встречаются уникальные вещи. К их числу относится сундук невьянского мастера М. Хмелева. Он покрыт листами латуни с богатым чеканным узором. В целом коллекция дает верное представление об определенном этапе истории уральского сундучного промысла (конец XIX — начало XX века).

В других музеях находятся единичные образцы произведений уральских сундучников. Они выполнены на высоком уровне. Например, в ГЭ находится свадебный сундук, обитый листами жести. Он поступил из ГМЭ в 1941 году, датируется 1830-ми годами. Сундук расписан сценами гуляния в саду дам с гусарами и кавалерами. Между несколькими панно, каждое из которых является самостоятельным произведением, расположены полосы с трафаретным орнаментом.

В коллекции ВГИАХМЗ находится небольшой сундук, лицевая сторона которого украшена четырьмя «зеркалами» и тисненым орнаментом, состоящим из растительных и геометрических мотивов. Крышка — плоская, она окрашена в зеленый цвет и укреплена железными полосами. Сундук — типичное изделие тагильских мастеров конца XIX — начала XX века.

В коллекции Музея истории художественных промыслов Нижегородской области (Нижний Новгород) находится ларец-теремок. Он украшен вставками «зеркального» железа, тисненым и гравированным орнаментом в виде растительных завитков. Боковые стенки расписаны. На белом фоне изображены красные плоды в окружении зеленых ветвей. Несмотря на то, что ларец представляет стандартный вид изделий, он имеет высокие художественные достоинства.

Прекрасная коллекция сундуков и шкатулок находится в Российском этнографическом музее. Среди произведений, представляющих почти все известные центры сундучного производства в России, встречаются и уральские. Это — большой сундук II половины XIX века, два ларца-теремка, несколько маленьких сундуков и шкатулок рубежа XIX–XX столетия. Они поступили в музей от частных лиц (например, «от госпожи Васильчиковой» в 1903 году), несколько вещей было передано из Эрмитажа в 1954 году. Большинство предметов украшены листами «мороженой» жести разных цветов, зеркальными вставками. Орнаменты выполнены в техниках гравировки, тиснения, чеканки и прорези. Многие из изделий являются первоклассными произведениями искусства.

В Черноисточинском краеведческом музее находится несколько произведений невьянских сундучников рубежа XIX–XX веков. В их украшении использованы жестяные листы с литографическими узорами. Несмотря на плохую сохранность, эти вещи и сегодня способны удивить своим изяществом. Необходимо также упомянуть большой сундук, украшенный в технике глубокой резьбы крупными геометрическими узорами, состоящими из ромбов различного размера. По краям он окрашен в зеленый цвет. Сундук поражает своей идущей из глубин веков мощью, некой величественной простотой. В целом, несмотря на то, что коллекция ЧКМ очень невелика, она включает очень интересные образцы.

Необходимо также упомянуть о собрании сундуков и шкатулок в Пермской государственной художественной галерее. Оно невелико по количеству образцов, но очень разнообразно. Среди изделий встречаются значительные в художественном отношении. Например, ларец, изготовленный в Нижнем Тагиле во II половине XVIII века. Он украшен в технике тиснения и гравировки различными узорами, окрашен в зеленый и светло-коричневый цвета. Некоторые произведения демонстрируют богатство и разнообразие уральского орнамента: сундук и шкатулка украшены урало-сибирской росписью, другой сундук покрыт мелким тисненым узором, состоящим из ветвей с листьями. Среди других вещей, считающихся в галерее изделиями вятских мастеров, также встречаются высокохудожественные образцы.

Кроме музеев, множество уральских шкатулок и ларцов сегодня можно встретить в столичных антикварных магазинах.

Сундучный промысел — часть не только экономической, но и культурной жизни края. Это зрелое художественное явление, сыгравшее важную роль в истории прикладного искусства. В настоящей работе ставится целью рассмотреть его именно с этой стороны. Необходимо раскрыть значение уральского сундука не столько для истории и этнографии, сколько для художественной жизни региона. В этой связи важным аспектом истории промысла представляется его взаимодействие с другими художественными явлениями Урала, особенно с росписью по металлу и производством медной посуды.

Книга не претендует ни на всеобъемлющее изложение истории сундуков и ларцов как видов мебели, ни на создание исчерпывающей картины истории уральского сундучного промысла. Подчеркнем, что важнее было рассмотреть художественные особенности произведений, созданных в конкретные периоды существования производства. Эти особенности уральских сундуков наглядны при сравнении их с продукцией других центров.

Источниками исследования стали коллекции перечисленных выше столичных и провинциальных музеев. Кроме того, во многих местностях Урала сундуки до сих пор находятся в активном использовании. Знакомство с ними стало возможным благодаря консультациям сотрудников уральских музеев и любезному согласию хозяев. Также привлекались сведения из специальной литературы, материалы ГАСО, РГИА и ЦГИА. Особую ценность представляет информация, полученная непосредственно от владельцев сундуков.

Глава I. О производстве сундуков в России

Древнерусский период

В России, как и в других странах, сундучные изделия получили распространение очень рано. Одно из первых упоминаний встречается в Изборнике Святослава (1076): «Изидошя ис полатъ техъ мужи крилати… носяште ларе». В новгородских берестяных грамотах XII века встречаются упоминания о сундуках и коробьях (см. ниже).

Н.Н.Гончарова привела свидетельство существования расписных сундуков в быте Древней Руси в XIV веке. Одно из первых упоминаний о них находится в рукописном сборнике «Мерило праведное». В статье «О мирьских людех» приведен запрет помещать «прельщающа писании» на стенах, досках, сосудах и ларцах. Исследователь справедливо отметила, что речь здесь идет об искусстве светском, повседневном, поэтому может свидетельствовать о существовании росписи на сундуках и ларцах уже в XIV веке.

В духовной великой княгини Софьи Витовтовны в 1451 году упоминаются «святости… в большем в дубовом и в меншем ларчику, и в ящику в болшем, и в коробьи».

Со временем виды сундучных изделий и способы их украшения стали разнообразнее. А. К. Чекалов писал: «Со времен Грозного расцвело многоцветное узорочье сундуков и ларцов. Формы и декор шкатулок, коробьев, укладок… до сих пор, в силу традиции, сохраняют связь с эпохой стрельцов и бояр…».

Сундук как предмет для приданого упоминается в Домострое (середина XVI века): «А у кого дочи родится, ино разсудный отец, которым промыслом себя питает… и от ея выти, что бог пошлет, купит полотна и усчины, ширинки и убрусы, и рубашки по всяк год кладет во причесной сундук или в коробья…».

Хотя сундуки и шкатулки делались в России почти повсеместно, со временем сложилось несколько центров, главными из которых были Москва, Великий Новгород, Холмогоры и Великий Устюг. Сформировались разнообразные виды сундучных изделий: собственно сундуки, скрыни, шкатулки, ларцы, поставцы, казенки, коробьи, подголовки и погребцы.

Москва

В XVII столетии в России, особенно в Москве, бытовало множество сундуков, шкатулок и ларцов, привезенных из-за границы — «из немцев». В описях боярских домов того периода встречаются следующие описания: «ящик немецкого дела дерево гебан, а на нем врезываны раковины, а в ящике шкатулка немецкого дела…, «шкатула дерево черное гебан врезываны раковины в шкатулке ящики выдвижные», «сундук немецкого дела, кровля двойная, липовый, обит кожей», «шкатула немецкая дубовая черная, окована железом полуженным белым гладким с замком», «две шкатулы погребцовые немецкие, оболочены кожею красною, обиты железом белым листовым, гвоздья медные и вороненые с замком…». Особенно много различных сундуков и шкатулок было в хозяйстве князей В. и А. Голицыных. Необходимо указать на то, что по происхождению, формам, способам украшения и материалам иноземные шкатулки и сундуки были очень разнообразны: «шкатула осьмигранная, окреплена железом красным и белым…, шкатуна створчатая о дву замках…, шкатуна оптешная, шкатуна оклеена бархатом зеленым…, шкатуна с лица писана по красной земле золотом…, скрына в ней вдвижных 8 ящиков…, погребец обит кожей нерповой, коробья вологоцкая, шкатуна оклеена усом китовым» и т. д.

Москва в XVII веке была одним из крупнейших центров по производству сундучных изделий. Их можно разделить на две группы. Первая — вещи, изготовленные из дуба и дорогих пород дерева мастерами Оружейной палаты. По словам Н. Н. Соболева, немецких шкатулок и ларцов не хватало, поэтому московские ремесленники были загружены русской знатью заказами. Вещи отличаются высоким уровнем художественного оформления. Для него типично сочетание богатой красочной росписи с белой или окрашенной в яркие, сочные цвета слюдой, наличие железных сплошных или просечных полос с орнаментальным рисунком, часто дополнительно украшенных позолотой или полудой, а также отдельными фигурными оловянными накладками. Последние нередко золотились или раскрашивались красками. Вещи, вышедшие из рук мастеров Оружейной палаты, по богатству и красочности своего оформления фактически перешли из разряда утилитарных предметов в разряд самостоятельных произведений прикладного искусства. Надо отметить, что именно в них европейские художественные импульсы находили наиболее яркое выражение.

Вторую группу московских сундучных изделий составляют образцы, выполненные из луба и значительно скромнее украшенные. Они имели исключительно бытовое назначение. Этот тип вещей изготовлялся, главным образом, на городском ремесленном посаде и продавался в московских торговых рядах.

Кроме рассмотренных видов изделий, московские мастера делали бесчисленное количество других, широко использовавшихся в домашнем хозяйстве для хранения «мягкой рухляди», посуды, оружия, документов. Следует упомянуть о больших деревянных сундуках, обитых фигурными просечными полосами железа (на всех сторонах, крышке и углах). Они имели прямоугольную форму, крышка была покатая или плоская. На боковых сторонах располагались большие литые ручки. Для хранения приданого использовались большие глубокие сундуки с покатой крышкой. Они были обиты со всех сторон широкими листами, украшенными богатым растительным орнаментом в технике просечки и чеканки. Такие сундуки ставились на резные ножки. Вместо металлических листов могла использоваться роспись, состоящая из сюжетных сцен, геометрических и растительных мотивов. Для путешествий использовались полукруглые сундуки-баулы, обитые шкурой нерпы. О повсеместном распространении (от царских хором до изб бедного люда) сундуков, ларцов и шкатулок писал Н. И. Костомаров.

Великий Новгород

В Великом Новгороде сундуки, ларцы, шкатулки, коробьи были известны с древних времен. Особого распространения производство сундучных изделий достигло в XVI — XVII веках. К тому времени новгородские изделия были хорошо известны на Руси. С. В. Бахрушин писал: «Новгородские кованные железом коробьи были распространены по всему государству от устья Северной Двины и берегов Белого озера до Москвы… и на западе до Смоленска». Делали их обычно из луба и оковывали железными полосами, которые имели черный (железо черное) или белый (луженое железо) цвет. Размеры таких изделий были различными — от небольших настольных коробеек до больших коробей, в которых хранили различный домашний уклад, а также книги. Сейчас из-за недостатка сохранившихся изделий трудно сказать, как выглядели новгородские коробьи. Однако по письменным источникам известно, что наряду с обычными для них круглыми или заоваленными они имели и вытянутые формы, близкие к прямоугольным. Их декоративное оформление строилось на сочетании желтого цвета луба, из которого делали корпус, с черным или белым цветом железа. Иногда лубяная основа окрашивалась в красный цвет. С давних времен коробьи в Новгороде служили не только для хранения чего-либо, но и хлебной мерой.

Во II половине XVI века в Новгороде профессия оковщика коробьев, сундуков и ларцов заняла прочное место среди других. В 1583 году упоминаются: «Василий — коробейник «с Дослани улицы», Зык Антонов — коробейник «с Никольской улицы с Кожевников», Сидор — коробейник «с Дослани улицы», Влас — коробейник «с Щирковой улицы», Влас — .ларечник, Василий Макаров — коробейник «с Чудинцов», Иван сын Кондратия — ларечник «с Щирковой улицы», Семен Федоров — коробейник «из Водного», Фрол Евсеев — ларечник «из кузнецов, с Гзени», Матвей Федоров — коробейник «из Славно» и др. Местами расположения подавляющего большинства их лавок были «улица проезжая к Ильины улицы к Ивану Святому на Опоки» и за переулком, ведущим к Рыбному ряду. В переписи Новгорода, опубликованной В. В. Майковым, приводится чуть более подробная информация: Власий — ларечник (ум. в 1580 г.), Иван — коробейник, «с шел к Москве и стал в государьские бораши», Бурко — ларечник, «взят к Москве в государевы столечные мастеры», Можай — коробейник (ум. в 1575 г.), Власий — коробейник, «живет на Вороньей улице», Федор — коробейник (ум. в 1587 г.), Нечай сын Емельяна — коробейник, «взят к Москве в 1581 году» и т. д. Ударом по новгородскому ремеслу, в т.ч. сундучному, стал разгром города Иваном Грозным. Источники рисуют страшную картину всеобщего запустения, некоторые мастера были «сведены» в Москву. Однако промысел не угас и продолжил развитие в последующее время.

Холмогоры

Одним из крупнейших центров по изготовлению сундучных изделий в XVII веке стали Холмогоры. Кильбургер писал в своих записках о Московии: «В городе Холмогоры, на Северной Двине… делаются сундуки различной величины, заслуживающие справедливую славу». Период расцвета Холмогор относится к XVI — XVII векам. Город в это время был средоточием торговли России с государствами Европы. Холмогоры стали также крупным ремесленным центром Русского Севера. Изделия местных мастеров часто встречались в домах столичной знати. Однако с конца XVII века город начал терять прежнее значение, уступая его Архангельску. Большое разорение Холмогорам причинили сильные пожары 1698 и 1723 годов. Многие люди покинули город, перебравшись в Архангельск и другие крупные центры Русского Севера. По словам М. И. Мильчика, Холмогоры представляют «сравнительно редкий пример регрессивного развития, в ходе которого происходила постепенная потеря городских признаков».

Расцвет производства сундучных изделий относится к XVII веку. В Холмогорах изготовляли сундуки, ларцы, скрыни, погребцы, подголовки, шкатулки. Этот промысел нашел своеобразное отражение в других видах искусства. Например, на миниатюре в Синодике Афанасия Холмогорского (1689 — 1690) изображены три сундука красного, зеленого и желтого цвета, обитые полосами железа.

Над каждым сундучным изделием обычно работало два человека: столяр изготавливал деревянную основу, которую кузнец обивал железом. Например, в 1705 году для Архиерейского дома «холмогорец Нижнего Посаду житель Яков Сапухин делал преосвященному архиепископу в верху шкатулку дубовую мерою в аршин оковывал Леонтей Симанов».

А.А.Гилодо и Т. А. Лобанева разделили художественное оформление холмогорских сундучных изделий на шесть видов. Все они обивались железом. Накладные железные полосы были не только гладкими, но и просечными. Обивка железом производилась прямо по деревянной основе (как правило, дубу) или по подкладкам. Как подкладка использовались шкуры морских животных, ткани и бумага. Особенно эффектно применялась слюда, добываемая неподалеку от Архангельска. Цветные фоны были преимущественно зелеными и красными. Не исключено, что некоторые сундуки расписывались в Холмогорах. Местные изделия стоили весьма дорого, поэтому были недоступны широким слоям населения. В описаниях богатых домов XVII веков, например князей В. и А. Голицыных, часто встречаются холмогорские вещи. Иногда их посылали иностранным правителям в качестве подарков. Так, в 1662 году несколько ларцов и сундуков было отправлено персидскому шаху.

Надо отметить, что обивка полосами просечного железа дубовой основы, которую производили холмогорские мастера, не была их изобретением, а отражала общую европейскую традицию. Например, в Гродненском историко-архитектурном музее хранится сундучок («куфэрак»), датируемый II половиной XVII века. Он был изготовлен в Великом княжестве Литовском. Дубовая основа обита полосами просечного железа. Вещь напоминает холмогорскую скрыню, но без верхнего отделения. Внутри несколько выдвигаемых ящичков, закрываемых двумя дверцами.

Великий Устюг (XVII — XIX века)

Значение крупного центра по производству сундучных изделий постепенно перешло от Холмогор к Великому Устюгу. Этот город в XVII — XVIII веках был крупным культурным, социально-экономическим и ремесленным центром страны. Во II половине XVII века здесь насчитывалось 52 специальности, ведущую роль играли железообрабатывающие. Число кузнецов на протяжении второй половины века значительно возросло: в 1670-х годах в Устюге работало свыше 100 специалистов кузнечного производства. По этим показателям город превосходил все другие города страны. Искусных устюжских мастеров вызывали на работы в Москву, Пермь Великую, города Сибири. Они изготавливали разнообразные вещи из железа, которые условно можно разделить на две группы: производственные орудия, инструменты и предметы домашнего обихода. Изделия поступали не только на местные рынки, но — следует подчеркнуть — были известны на Урале и в Сибири. Именно в этот период в Великом Устюге особенно значительное развитие получил сундучный промысел.

В XVII веке главным видом сундучных изделий были лубяные коробья прямоугольной формы. Они имели овальные углы и выгнутую крышку. Такие предметы для прочности оковывались гладкими вертикальными полосами черного или луженого железа. Последние могли набиваться крестообразно. В виде дополнительного декора, придававшего изделию более нарядный вид, использовались просечные круглые накладки на ключевину и в центре крышки под кольцом, а также просечные сегментные накладки по углам на верхней плоскости крышки. Под железную оковку подкладывалась светлая или окрашенная в зеленый цвет слюда. С. К. Жегалова подчеркивала коллективный характер создания таких коробей: одни мастера заготавливали луб, вторые производили всю работу с деревом, третьи оковывали железными полосами и навешивали замки. Доступные по цене устюжские коробьи были широко распространены в различных слоях русского общества.

В Великом Устюге в последней четверти XVII столетия делали и другие виды сундучных изделий в металлической оковке. Они часто предназначались для дарений и подношений. Такие ларцы и погребцы изготовлялись из хороших сортов дерева (обычно дуба), имели сложное внутреннее устройство и стоили значительно дороже лубяных коробей. Из-за этого они не пользовались широким спросом в Великом Устюге и делались как штучные заказные вещи. Мастера оковывали их гладкими плоскими полосами черного или белого железа. На ключевое отверстие, на крышке под кольцом и на углах дополнительно крепились просечные накладки, украшенные растительным орнаментом. Устюжские кузнецы выполняли и полную обивку просечным железом. В декорировании сундучных изделий значительную роль сыграло холмогорское производство ларцов. Есть сведения, что последние (наряду со слюдой и слюдяными окончинами) ранее в значительном количестве поступали в Устюг именно из Холмогор, являвшихся среди других северных городов наиболее важным пунктом для устюжской торговли.

В Великом Устюге жили не только кузнецы, но и выдающиеся мастера-живописцы. Роспись была одной из характерных черт декоративного убранства заказных, окованных железом сундуков последней трети XVII столетия. Особую роль в истории русского прикладного искусства сыграли свадебные расписные сундуки. С. К. Просвиркина и С. К. Жегалова выделили в устюгской росписи сундуков и ларцов два направления: «одно характеризуется… статичной композицией, спокойным ритмом рисунка, изображениями сюжетного характера. Другое — более динамичная роспись, узорчато-орнаментальная, где фигуры не являются чем-то самостоятельным, а вплетаются в общую композицию узора». З. П. Попова писала о трех видах устюгской росписи: «удлиненные цветы на беспокойно изогнутых стеблях», «росписи с округлыми цветами на стебле, завернутом в спираль» и росписи, где главными являются сюжетные изображения. Другие исследователи указывали на глубокую традиционность устюжской росписи, ее крепкую связь с другими видами искусства Русского Севера. С. К. Жегалова считала, что устюгская роспись оказала непосредственное влияние на зарождение и сложение стиля крестьянских росписей Борка и Пермогорья, где кроме прялок, туесов, колыбелей и прочих вещей расписывались сундуки. Исследователь указывала на «характер растительного орнамента, графичность, светлый фон», которые в одинаковой мере были характерны для северодвинских и устюгской росписей. В. М. Василенко указывал на «пристальное внимание к передаче натуры», которое чувствуется в произведениях великоустюгских мастеров. По мнению Н.Н.Гончаровой, анализировавшей сюжеты росписи устюжских (и холмогорских) изделий, большое влияние на них оказала православная культура.

Кроме того, можно назвать еще один тип расписных ларцов Великого Устюга. Они украшались росписью по слюде. По сведениям И. Н. Ухановой, наиболее раннее упоминание о таком ларце относится к 1635 году и, возможно, что их начали делать вологодские мастера, но затем это мастерство распространилось и в Великом Устюге. Именно такие ларцы, по мнению исследователя, стали предшественниками ларцов и расписных коробов Русского Севера (в т.ч. и Великого Устюга), делавшихся в XVIII- начале XIX века.

Восемнадцатое столетие стало временем расцвета Великого Устюга. В 1769 году здесь жило 688 ремесленников, в 1785 году была открыта цеховая управа, в городе насчитывалось 8 цехов. В это время значительное развитие получило производство маленьких шкатулок. Изменение ассортимента привело к появлению новых технических приемов и художественных решений, которые обогатили декоративное оформление вещей элементами и символами искусства барокко. В I четверти XVIII века шкатулки с железной оковкой устюжской работы еще сохраняют формы, сложившиеся в XVII столетии. Оковка железом делалась двух видов: традиционная — сплошными полосами, которые образовывали клетчатый рисунок, дополнительно обогащенный просечными ажурными накладками на углах и под кольцом крышки, и новая — в виде прямоугольных или квадратных просечных накладок. Каждая накладка крепилась на стенки шкатулки и на наружную поверхность крышки. Изменился и характер просечки. Она становится объемной и графически изящной, как бы перекликаясь со сканными работами устюжских серебряников. Стали типичными сплошные ажурные покрытия шкатулки, образованные из тонких стеблей растительного орнамента, где четко выделяются S-образные завитки, а также завитки со спирально загнутыми внутрь обоими или одним концом. Стебли дополнялись мелкими листьями или стилизованным изображением тюльпана. Для орнамента характерна центральная барочная композиция в виде фигурного столбика-ствола, изображения вазы или тюльпана на стебле и отходящих от него одинаковых, симметрично расположенных S-образных элементов. В узор просечной оковки также вплетались изображения льва, единорога, коня, птиц и картуши с инициалами. Изделия дополнительно под оковкой покрывались кожей или бархатом, а также окрашенной в зеленый цвет слюдой.

В середине XVIII века произошло разделение в видах декоративной железной оковки. Коробьи в это время обивали гладкими железными полосами, а прямоугольные шкатулки — пластинами со сплошными ажурными рисунками. Шкатулки делали с покатой крышкой. В середине XVIII столетия ритмичный барочный орнамент просечки начинает заменяться несколько вычурными рокайльными мотивами. Часто тот и другой соединялись в декоративном оформлении одного изделия. Для шкатулок II половины XVIII — начала XIX века новым элементом стала плоская крышка, а также появившийся прием сплошной обивки жестью с «морозом». Самые ранние сведения об этой технике относятся к 1837 году. На Вологодской губернской выставке были показаны 12 листов железа, «луженого особым образом». Известными мастерами были братья Павел и Виктор Ермиловы, Прокопий Волков, Николай Торлов, Георгий Панов и другие. Шкатулки поверх «мороза» дополнительно обивали тонкими жестяными полосами, а на углах крышки и ключевине — жестяными просечными накладками. Изделия с «морозом» продавались на Ирбитской и Нижегородской ярмарках. Одной из особенностей этих предметов было наличие большого числа замков с секретами (их количество доходило до 24). Изнутри шкатулки обклеивались тканью, бумагой, различными этикетками. Открывание шкатулок сопровождалось перезвоном колокольчиков. В целом этот период, вторая половина XIX века, характеризуется расцветом устюжского промысла. Существовали специализированные мастерские, а также люди, работающие на хозяев других заведений, и мастера-одиночки, делающие вещи по специальным заказам. Количество продукции резко увеличилось в связи с использованием различных механизмов. Но к концу XIX столетия производство шкатулок с «морозом» сократилось из-за падения спроса на них.

Приблизительно в это же время неподалеку от Великого Устюга, на реке Шемоксе, существовал крупный центр производства расписных сундуков. В Великий Устюг из шемогодских деревень привозили только детали, собирали и обивали сундуки железными полосами уже в городе. Как правило, делали по пять штук и вкладывали один в другой. Их роспись относится к типу свободных кистевых. Она состоит из мазков широкой кистью, белильных и цветных оживок, тонкого черного контура. Сундуки расписывались яркими красками. Преобладали голубой, желтый, красный, белый тона. Роспись делалась на меловом грунте темперными красками, затем покрывалась олифой. В начале XX века наряду с клеевыми красками начали использовать масляные. Композиции и мотивы росписи были весьма разнообразны. Основные мотивы декора — вихревые розетки, ромбы, растительные завитки.

Вологодская губерния (XIX век)

В этот период производство расписных сундуков и шкатулок развивалось и в Вологодской губернии. С. Д. Оленев разделил местные сундуки на несколько типов, отличающихся по конструкции и особенностям росписи. Особенно часто мастера делали сундуки прямоугольной формы с нависающей плоской крышкой, крепление — «в ласточкин хвост», замок привешивался на два литых кольца, укрепленных в крышке и лицевой стенке (по классификации С. Д. Оленева, это — первый тип). Сундуки были украшены яркой росписью, в которой преобладали локальные красный, синий, зеленый, желтый, коричневый цвета. Лицевая стенка и крышка разбивались на два (реже — три) поля, которые заполнялись различными геометрическими мотивами. Роспись боковых стенок имитировала кованые железные полосы. Но мастера украшали свои изделия не только геометрическими, но и растительными мотивами («стебли и плоды в вазоне»), а также парными изображениями птиц. Редким сюжетом можно считать изображение часов. Все названные типы сундуков широко представлены в местных музеях, особенно в ВГИАХМЗ. Особым видом стала т.н. роспись «под резинку», делавшаяся по еще невысохшей краске. Мастера обслуживали нужды местного рынка, общероссийского значения это производство сундуков не имело.

Владимирская губерния (XIX — I четверть XX века)

Во Владимирской губернии крупным центром сундучного производства был Муромский уезд. Здесь в середине — конце XIX века изготавливалось множество сундуков. По сведениям известного исследователя деревообрабатывающих промыслов Н. А. Филиппова, к 1913 году в деле было занято 350 человек, делавших более 50000 сундуков. Он справедливо называл Муромский уезд самым крупным центром по производству сундуков в России. Главным рынком сбыта являлась Нижегородская ярмарка, на которую вещи доставлялись по Оке. Как во многих других центрах сундучного производства, здесь существовала строгая специализация: одни мастера делали ящики, другие — красили, третьи — оковывали полосами железа, четвертые — снабжали замками и т. д. Изнутри сундуки обивали тканью или оклеивали бумагой. Иногда на муромских изделиях встречалась техника, перенятая у северных мастеров: просечные полосы железа с цветными подкладками под них. Однако сундуки могли делаться и без оковки полосовым железом, неокрашенными и окрашенными. Часто использовался коричневый цвет.

Типичным образцом продукции муромских мастеров является сундук значительных размеров из собрания РЭМ. Он отличается красивыми пропорциями, идеальным соответствием формы и украшения назначению вещи. Композиция лицевой стороны и крышки разбита на два прямоугольника. Они украшены листами «мороженой» жести янтарного цвета, покрытыми тонкими жестяными полосами, которые укреплены в виде частой сетки. Края сундука обиты металлическими полосами с цветочным орнаментом. Они не только украшают изделие, но и прикрепляют листы «мороженой» жести к деревянной основе, в целом повышают прочность сундука. Как обычно в народном искусстве, функциональность неразрывно связана с декоративностью.

О развитии сундучного производства в деревнях Пурки и Бангино в начале XX века приводятся интересные сведения в местной периодике. В деле тогда было занято 1500 человек. Все они работали на нескольких «заводчиков»: А. С. Ягунова, Н. В. Дунаева, Я. Г. Моренова, Н. В. Маркова и А. И. Желтикова (Жолтикова). Один раз в году, 20 сентября, устанавливались цены на «тройку» сундуков. Мастера трудились в помещениях, предоставляемых хозяевами, но своим инструментом. При этом оплата производилась продуктами по завышенным ценам. В 1902 году Ягунов впервые применил в производстве паровой двигатель, что немедленно лишило работы многих мастеров-сундучников, особенно «вязал», т.е. тех, кто делал ящики («белье»). Поэтому мастера решили объединиться в артель.

Известны окованные сундуки мастеров села Вача, пользовавшиеся большим успехом у среднеазиатских купцов. Округа села Чулково в XIX веке также была знаменита своими сундучных дел мастерами. Основателем этого промысла на рубеже XVIII — XIX веков был бурмистр имения князя П. И. Багратиона И. Я. Сметанин. Он основал небольшое заведение в деревне Поляна. В самом селе Чулкове сундучное производство развивал купец I гильдии Н. С. Тулупов. После революции 1917 года здесь существовала крупная артель по производству сундуков, чьи изделия славились своим высоким качеством далеко за пределами района. В 1925 году она насчитывала 52 мастера. Количество продукции исчислялось вагонами. Например, известно, что артель продала три вагона сундуков местным торговцам, братьям Житковым.

В Загаринской волости существовала также 1-я сундучно-меховая мастерская, которая выпускала сундуки. В коллекции МИХМ находится большой сундук, украшенный сложными композициями из тонких жестяных полос. На оборотной стороне крышки — наклейка с надписью: «Настоящий сундук выработан Муромским управлением местной промышленности на 1-ой сундучно-меховой мастерской. Село Чулково Владимирской губернии Муромского уезда Загаринской волости. Адрес: Чулково. Муромск. Влад. губ.».

Чуть позднее, в середине века в этих местах также существовала артель. Она называлась «Знамя труда» и выпускала значительное количество сундуков. Они были украшены разнообразными геометрическими узорами из тонких жестяных полос.

Нижегородская губерния (XIX — начало XX века)

В XIX веке два крупных центра сундучного производства существовало в Нижегородской губернии, в Макарьеве и Павлово. П. И. Небольсин в 1853 году описывал прекрасные качества изделий местных мастеров. Он также утверждал, что производство сундуков здесь зародилось до перенесения ярмарки в Нижний Новгород (то есть до 1817 года). П. И. Небольсин разделил сундуки на два вида: «простые, штучные, большие, одиночные, имеющие особое назначение, и продающиеся отдельно, и сундуки „станами“, сундук в сундуке, в каждом стане по осьми сундуков, вложенных один».

Колоссальное значение в развитии сундучного промысла Поволжья сыграла Нижегородская ярмарка (Н. Н. Овсянников привел количество привозимых макарьевских и павловских сундуков, их описания и цены). Особой популярностью русский сундучный товар пользовался в государствах Средней Азии, Индии, западных областях Китая, Турции. Кроме того, наряду с уральскими и муромскими сундуками, макарьевские и павловские активно сбывались на украинских ярмарках: в Харькове, Полтаве, Кролевце, Елисаветграде. Главными покупателями считались караимы {немногочисленный народ, проживающий в Крыму, Литве и на западе Украины — Г.П.}. О макарьевских сундучниках газета «Вятские губернские ведомости» писала: «Главным занятием некогда славного своею ярмаркой города Макарьева… является изготовление разных видов и размеров деревянных с железной обивкой сундуков… Рисунки и разные украшения на сундуки приготовляются… самими мастерами. Технических приспособлений, в виде машин,… не было и нет». Мастера работали на хозяев крупных мастерских. Изделия сбывались не только на Нижегородской ярмарке, но и отправлялись в Казань, Симбирск, Астрахань и другие приволжские города. Особым спросом макарьевские сундуки пользовались у жителей Персии, Армении, Бухары. В год делалось до 14 000 сундуков. На 1890 год в промысле было занято 150 человек. Есть сведения, что жители Макарьева начали делать сундуки под влиянием уральских изделий, привозимых в XVIII веке на местную ярмарку.

Макарьевские сундуки делались из ольхи, ели или дуба, окрашивались красной, синей или зеленой красками и обивались полосами железа с печатными узорами или «морозкой» и фигурными угольниками и личинами. Также использовалось сусальное золото, которое продавалось на ярмарке в виде книжечек. На передней стенке по листам железа мастера писали красками вазы с цветами или букеты с плодами и птицами. Роспись носила живописный характер с разделкой белильными оживками, лишь золотистая рамка была расписана мелким графическим узором. Подобная роспись напоминала украшение подносов, поэтому (как и на павловских сундуках) часто называлась «подносной». В целом, в зависимости от декоративного оформления, сундуки делились на три вида: «глухие», «брусковые» и «простые». Замки для макарьевских сундуков изготавливались лысковскими мастерами (из села Лысково Нижегородской губернии). Изделия отличались прочностью и надежностью, некоторые из замков насчитывали 20 язычков. Мелодия замка служила для оберегания сундука от воров. Даже на границах Афганистана находили макарьевские сундуки, снабженные замком со звоном.

Одним из самых известных макарьевских сундучных «фабрикантов» был Аникин. До настоящего времени сохранились крупные сундуки его заведения, покрытые жестяными и железными листами с трафаретными узорами. На лицевой стороне и крышке листы разной формы образовывали квадраты с размещенными в них ромбами.

Яркий образчик макарьевской сундучной продукции — большой сундук из собрания Музея истории художественных промыслов Нижегородской области. Предмет поставлен на фигурные ножки, на лицевой стороне — три петли сложной формы, сквозь которые проходил длинный литой стержень (как на муромских сундуках). На внутреннем замке — круглая металлическая накладка с латунной фигуркой петуха. Все поверхности сундука покрыты «морозом» золотистого цвета, на «фасаде» и крышке прикреплены зелено-желто-красные ромбы с растительным орнаментом. Такие хромолитографические детали часто использовали мастера других центров, например, уральского. Они закупались на фабриках, делавших наряду с жестяными листами, предназначенными для сундучников, кондитерскую упаковку. По краям сундука прикреплены жестяные полосы с несложным тисненым орнаментом. Рассматриваемый сундук использовался, скорее всего, как свадебный, поэтому мастера стремились придать ему подчеркнуто торжественный, парадный облик. Они обращались к разным материалам и техникам.

Не менее интересны сундуки из коллекции архитектурно-этнографического музея-заповедника «Щелоковский хутор» (г. Нижний Новгород). Они демонстрируют разнообразие художественных решений, к которым прибегали макарьевские мастера. Лицевая сторона одного сундука разбита на два поля, другого — представляет сплошную сетку из тонких жестяных полос. На одном использованы жестяные полосы и наугольники с тисненым орнаментом, на втором их нет. Однако оба сундука поставлены на фигурные ножки, имеют по три фигурных петли и украшение замочной скважины круглой пластиной с изображением петуха. Последнее можно считать точным указанием на макарьевское происхождение сундуков.

Считается, что в округе Павлова сундуки начали делать позднее, чем в Макарьеве. Изделия продавались через скупщиков, одним из самых известных был торговец по фамилии Акифьев, привозивший ежегодно сундуков на 2 тысячи рублей. Сундуки к 15 июля на барках привозились скупщиками на Нижегородскую ярмарку, торговля ими производилась до конца августа. Чаще всего на продажу шел «шестерик», то есть большой сундук с пятью маленькими внутри.

Павловские сундуки делались двух типов: «решетки» и «подносные» (Д. В. Прокопьев полагал, что существенных отличий между павловскими и макарьевскими сундуками не было). Изделия имеют продолговатую форму. Они крестообразно обиты тонкими полосами железа. Часто окрашивались в яркие оранжевые, зеленые, коричневые, синие, красные цвета. Такие сундуки очень ценились в народе, они свидетельствовали о достатке семьи, иногда были частью приданого невесты. В качестве примера можно привести сундук из ВСМЗ. Он имеет слегка выгнутую крышку, окрашен в оранжевый цвет и обит полосами в клетку. На боковых сторонах — по две петли для держания. Лицевая сторона разбита на две половины, в каждой из которых — изображения цветов. Свободные, сочные мазки создали праздничный узор. Объемность цветам придана белильными оживками. Контрастный темный фон четко выявил яркую декоративность живописных изображений (были случаи, когда живописные изображения цветов на павловских сундуках заменялись «зеркалами» различной формы, применявшимися в ту пору уральскими мастерами).

Надо отметить, что «подносная» роспись очень ценилась владельцами сундука. Были случаи, когда жестяные листы снимались с ветхого изделия и прикреплялись к другому, более новому. Примером может быть сундук из коллекции МИХМ. Жестяные листы с росписью прикреплены к простому сундуку, окрашенному в синий цвет и обитому полосами «в сетку». Украшение одного вида сундуков, использованное для декорировки другого, придало эклектичный характер внешнему виду изделия. Сегодня этот интересный предмет может служить свидетельством сложности истории местного сундучного промысла.

После революции недалеко от Павлова, в селе Вареж, была организована сундучная артель «Приокский прогресс». Одним из образцов ее продукции является сундук из коллекции ЗИХМЗ, изготовленный в 1920–30-е годы. Он обит гладкой жестью, покрытой коричневым лаком. Тонкие жестяные полосы золотистого цвета образуют узор в виде клетки. Кроме того, на коллекционерских форумах иногда можно встретить сундуки этой артели. На одном из них представлен большой сундук темно-зеленого цвета (размеры 80х50х40), обитый жестяными полосами «в клетку». Он украшен многочисленными розетками, нанесенными трафаретом.

На рубеже XIX–XX веков в Горбатовском уезде делали не только расписные сундуки, но и украшенные другими материалами и техниками. Они представляли ящики на невысоких ножках. Поверхность сплошь покрывалась листами и полосами жести золотистого цвета. На лицевой стороне и крышке полосы образовывали простые геометрические фигуры. Нарядность, праздничность изделиям придавали подкладки различных цветов, особенно синего, черного и красного.

Многие заведения в Нижегородской губернии были относительно не крупными, скупщиков и поэтому работы на заказ было не очень много. Клейма на изделия ставились не всегда. Изготовление сундуков и приобретение материалов были сезонными, они целиком зависели от положения дел на Нижегородской ярмарке.

Вятская губерния (XIX — I половина XX века)

В I половине XIX века, приблизительно в 1825 году, появилось производство сундуков в Вятской губернии. Основателем его считается Илья Васильевич Кочуров, крестьянин д. Кочуровой, Троицкой волости, Вятского уезда. Со временем производство распространилось в Вятском, Орловском, Слободском уездах (особенно в Троицкой, Югринской, Якимовагинской, Кстининской, Адышевской, Коршинской волостях). Главным центром промысла был Вятский уезд, где проживало 42% от всех мастеров губернии. Именно здесь сундуки делали не только для местных жителей, но и для вывоза в другие регионы. Много изделий отправлялось на Алексеевскую, Мензелинскую, Ирбитскую, Нижегородскую ярмарки, в Сибирь, в «низовые города». Исследователи промысла в конце XIX века указывали, что популярность вятских сундуков была настолько велика, что скупщики не успевали их довезти до места назначения (при этом они за один раз могли скупить у мастеров до 2000 штук). Вятские изделия можно было встретить на различных выставках, многие мастера награждались медалями. В выставочных изданиях, например, посвященных Второй Всероссийской кустарной выставке в Санкт-Петербурге в 1913 году, указывается на давность промысла, на большое число мастеров, занимающихся в Вятской губернии производством мебели, в т.ч. сундуков.

Особенностью промысла стало то, что он не сложился в крупное «разветвленное» производство. Каждый мастер работал либо сам, либо привлекал членов семьи. Кроме того, часто мастера делали не только сундуки и шкатулки, но и другие виды мебели. Сундучный промысел был в Вятской губернии лишь частью столярного. Колоссальное значение в жизни промысла приобрели скупщики, наиболее известными были Богданов и Башмаков. Они обеспечивали сбыт изделий.

Специальных мастерских для производства сундуков не существовало. Вся работа выполнялась в жилой избе (зимой), а в более теплое время года — в особых помещениях возле дома. Специальных механических приспособлений не было. Использовался только столярный инструмент, детали приобретались в соответствующих лавках или у кузнецов. Деревянную основу делали сами сундучники.

Мастера изготавливали сундуки с росписью, оковывали их «мороженой» жестью или полосами железа. Считается, что производство окованных «мороженым» железом сундуков появилось в Вятской губернии в середине XIX века. Завела его некая мещанка Лалетина, имевшая также экипажное заведение («мороженое» железо использовалось при украшении экипажей). Она привозила шкатулки, обитые «мороженой» жестью, из Великого Устюга. Но секрет «морозки» рассказать не могла, так как не знала его. Его выведал у устюжских мастеров крестьянин д. Счастливцевой Троицкой волости Вятского уезда М. Н. Счастливцев. Затем он раскрыл секрет И. И. Никулину и Е. Кокореву, от которых это мастерство распространилось по всей губернии. Особое развитие оно получило в Вятском и Орловском уездах. О том, как выглядели вятские сундуки, украшенные «мороженой» жестью, дает представление известный фотографический снимок «На Верхнем рынке. Продажа сундуков» из Государственного архива социально-политической истории (Кировская область). Лицевая сторона и крышка сундуков разбивалась на два квадрата, в которых помещались ромбы. Каждый сундук четко делился на две части широкой полосой. При декорировании изделий большую роль играл контраст ярких цветов «мороженой» жести.

Но особенно популярны были сундуки с росписью. В отличие от обитых «мороженой» жестью шкатулок и сундуков, делавшихся как предметы роскоши для состоятельных горожан, они имели большой спрос среди крестьян. Большинство сундуков были окрашены в красно-коричневый цвет. Постепенно сложились основные варианты композиционных схем и цветовых сочетаний. В конце столетия появилась более разнообразная роспись. Плоскость сторон делилась на два квадрата. Внутри них располагались более мелкие мотивы. В большинстве своем это простые геометрические фигуры.