Бесплатный фрагмент - О топонимике Центральной и Восточной Сибири

Значение топонимики как науки

Все географические названия имеют определённый смысл. Никакой народ не называет реку, озеро, гору или селение «просто так», случайным сочетанием звуков. Отсюда сам собой напрашивается вывод: объяснить можно любое, даже самое сложное и, на первый взгляд, непонятное географическое название.

Область человеческих знаний, основанных на изучении происхождения географических названий, их возникновения и развития, прошлых и современных смысловых значений, написаний и произношений именуется топонимикой. В переводе с греческого «топос» — место, а «онима» — имя — наука о местных названиях, изучающая географические названия. Совокупность же собственных географических имён какой-либо страны или местности называют топонимией этой территории.

Поскольку географические названия — это часть словарного состава языка, подчиненная определённым языковым закономерностям, топонимика является частью лингвистики. По образному выражению писателя Константина Паустовского: «географические названия — народное поэтическое оформление страны».

Географические названия весьма устойчивы, сохраняются надолго, становясь своеобразными историческими памятниками, поэтому топонимика в известной мере принадлежит истории, источниковедению. По сохранившимся древним названиям можно изучать историю региона, предполагать какие именно племена и народы её населяли ранее, даже если никаких материальных свидетельств их пребывания не осталось или не найдено, или найдено, но в очень ограниченном количестве.

В то же время географические названия — это выражение ментальности людей, их мироощущения, культуры, быта, обычаев, психологического состояния. Они являются неотъемлемой частью современной цивилизации и представляют собой уникальную топонимическую среду, без которой невозможно существование человечества. Народные географические термины — одна из основ топонимической номинации. Ученые давно заметили, что в основе многих топонимов лежит простой термин — река, гора, озеро. Выдающийся ученый-географ А. Гумбольдт в своем труде «Центральная Азия» писал: «Самые древние названия горных цепей и больших рек первоначально почти всюду обозначали только гору или воду». Это объясняется тем, что в древности простор, доступный первобытному человеку, был ограничен, и не было необходимости давать объекту «личное имя».

Топонимикой как наукой занимаются не только географы, но и лингвисты. Если для географов при определении данного слова важно значение: «совокупность географических названий какой-нибудь местности, страны», то лингвисты изучают историю создания, преобразования и функционирования географических названий. Топонимы — имена собственные, а значит, «как все слова, имеют свою историю, подчиняются законам языка и изучаются наукой о языке — лингвистикой»

Не следует забывать и о том, что язык любого народа не является чем-то застывшим, что он тоже со временем изменяется, развивается, некоторые слова исчезают совсем, а некоторые иногда до неузнаваемости меняют свой смысл. Поэтому порой так трудно бывает найти объяснение имени той или иной речки, села или города. Но что удивительно, благодаря названиям в наши дни звучат вышедшие из употребления, давно забытые слова родного языка, слова чужих и даже исчезнувших, «мёртвых» языков. За каждым словом стоят удивительные истории, часто легенды, а иногда и курьёзы.

Вот три примера подобного рода.

Пример первый. Среди заядлых рыбаков большой популярностью пользуется речка Убей, протекающая в Идринском и Новосёловском районах Красноярского края, богатая ценными породами сибирских рыб: хариуса, ленка и даже тайменя. Название речки никак не связано с противоправными действиями и означает искаженное татарское слово «медведь». То есть речка Убей — это всего лишь речка Медвежья.

Пример второй. В Курагинском районе находится село Шалоболино. Как известно, шалобол — это болтун, пустобрех, необязательный человек, лжец. Неужели жители этого села могли сами себя так назвать? Нет, конечно, нет. Своё название село получило от протекающей рядом речки Шалоболки, которая отличается шумным и быстрым течением.

Пример третий. В Большеулуйском районе Красноярского края есть деревня под названием Секретарка. Никакого отношения к африканской птице-секретарю или секретаршам деревня не имеет. Название деревни связано с тем, что когда-то в далекие времена на месте этой деревни находилась секретная воинская казацкая застава.

Исследование топонимики любой территории имеет большое значение для понимания историко-географических особенностей региона, в том числе как заселялась территория, пути миграций народов, межэтнические контакты и культура населяющих её народов.

Для исторической географии топонимы представляют определенный интерес. Сведения, которые можно получить при изучении субстратной топонимии (реликтов вымерших языков), позволят восстановить этническую историю его носителей. Топонимика наряду с археологией предоставляет материал для восстановления истории языка, истории народа, истории места.

Топонимика формировалась несколько тысяч лет и отражает этнический состав древнего и современного населения, особенности природы и природных ресурсов, историю и хозяйственное освоение региона. Языковые особенности — основа для дифференциации территории (в пространстве и во времени). Они являются одновременно причиной и следствием. Причина — появление на этой территории этнической группы. Следствие — языковая дифференциация является результатом перемещения этноса или субэтноса на территории, создание центров расселения и обособление части этнической группы в отдельных изолированных (в силу природных, экономических, социальных причин) местах. При топонимическом изучении любой территории применяют комплексный подход. Часто исследователь пользуется сведениями других наук — археологии, истории, географии, этнографии. Важно установить, какие языковые общности по данным лингвистического анализа топонимических фактов существовали в древности на той или иной территории и что эти общности собой представляли. Каждая историческая эпоха вызывает новые топонимы, присущие только ей. Родившись, все географические названия меняются. Они подчинены времени и проходят сложный путь эволюционного исторического развития, изменяется их форма, звучание, а на основе новой этимологии нередко появляется и новое содержание. Исследовательский аспект — через топонимику можно выяснить физико-географические особенности территории, характер расселения, специфику формирования населенных пунктов и т. д.

В основе большинства географических имен лежат нарицательные слова, со временем приобретающие собственное значение. Среди таких слов ведущее место занимают простые местные географические термины, номенклатурные, как их называют картографы. К ним относятся слова: вода, река, озеро, родник, холм, гора, хребет, селение, город и др. В названии населенных мест наиболее часто присутствуют имена, фамилии, прозвища первых поселенцев, землепроходцев, следопытов, охотников, рыбаков, в целом тех пассионарных личностей, благодаря которым, в соответствии с теорией пассионарного этногенеза, созданной Львом Николаевичем Гумилёвым, происходит развитие человеческой цивилизации.

Топоним — это слово на карте. Связь между топонимикой и картографией хорошо показал Е. М. Поспелов. Он считает, что вопросы первичной записи географических названий, их инвентаризация, орфография и орфоэпия (правильное произношение), топонимическая статистика — все это неотъемлемые части топонимики, одновременно все это крайне интересует картографию и картографов. Топонимика помогает топографу во время съемок правильно записать и перенести на карту незнакомое ему географическое название, что особенно существенно при написании иноязычных топонимов.

О топонимике в целом и в частности

Приступая к написанию этой книги, автор полагал вести речь исключительно о территории Красноярского края. Однако, реальность убедила его ещё раз в том, что любые административные границы, установливаемые человеком, на отражают реальной ситуации на Земле, у которой никаких умозрительных границ не существует и быть не может. В конце концов, люди живут там, где живут, и история культуры, история цивилизации не вмещается в те ограниченные пределы, которые кем-то когда-то указаны по каким угодно, но частным сиюминутным в сравнении с протяжённостью существовния этноса соображениям или пожеланиям.

Не существует отдельной ото всего на свете топонимики Красноярского края. Если уж говорить о топонимике, то руководствуясь физико-географической картой Центральной и Восточной Сибири, как неотъемлемой части Центральной Азии. Географическая (природная) среда является необходимым условием возникновения и функционирования этноса, и ее изменения оказывают существенное влияние на собственно этнические процессы. Этнос приспосабливается к определенному ландшафту в момент своего сложения. В последующее время при переселении или расселении этнос ищет себе природную среду, похожую на ту, в которой данный этнос сложился. В истории каждого этноса можно найти конкретные свидетельства существенного влияния на него географической среды. Одноландшафтные территории, например, сибирская тайга (исключая речные долины), никогда не были местом возникновения этносов. Более подробно обо всём этом можно узнать из трудов великого учёного тюрколога Льва Николаевича Гумилёва…

Естественно, что проблемы этногенеза и взаимоотношений природного ландшафта и этноса существенно влияют на топонимию любого рассматриваемого региона. В нашем случае Красноярскому краю и его соседу, республике Тыва, дважды «повезло»: географический центр России находится в Эвенкии, в бассейне реки Енисей, а географический центр Азии — так же на берегу Енисея — в Кызыле, столице Тывы. Процессы этногенеза, безусловно, повлияли на форирование топонимики территорий Центральной и Восточной Сибири…

Мои первые воспоминания о топонимике связаны с годами далёкой школьной юности и учителем географии по имени Израиль Абрамович Аграновский (1912 — 1996). Прекрасный оратор, интеллигент и интеллектуал, фронтовик, переживший в жизни всё — и огни, и воды, и лишения, и саму смерть…

Он буквально влюбил меня в свой школьный предмет. Я тогда впервые увлёкся топонимикой, заучил на память больше двух тысяч географических названий по всему миру, а по СССР — раза в три больше — города, озёра, реки, вплоть до крупных сёл и посёлков. Особенно интересно было запоминать труднопроизносимые названия. Израиль Абрамович был настолько замечательным учителем географии, что буквально обрёк меня на любовь к своему школьному предмету. Наверное, вся моя дальнейшая взрослая жизнь — и литературная, и маркшейдерская, в которой было много походов и путешествий, удивительных встреч, невероятных открытий и нежданных опасностей, началась именно с этих уроков географии Израиля Абрамовича в обычной бакинской школе №178.

Прошло много лет, и однажды, по служебной необходимости я, в ту пору начальник топографической партии, оказался среди безлюдных Саянских хребтов Восточной Сибири. Вместе с группой геодезистов и рабочих я вышел из ущелья реки Тёплая в живописную осеннюю долину реки Ус. Именно там, неподалёку от устья Тёплой, я впервые увидел гигантского размера и баснословной высоты рощу реликтовых лиственниц, описанных через полтора десятка лет в рассказе «Реликтовое чудо», опубликованном в школьном пособии по природоведению «Путешествие по Красноярскому краю».

Не было у нас в ту пору ни космоснимков Земли, ни современной аппаратуры, ни достаточно подробных карт. Это был последний год существования Советского Союза. Развал в самом разгаре. Поэтому топографическая съёмка масштаба 1:2000, которую произвела моя топопартия, пришлась нашим геологам очень даже кстати. В тот сезон я сопровождал полевые работы от самого начала и до их завершения.

Дважды в процессе полевых съёмок гористой сложно-пересечённой, покрытой густым лесом местности мне довелось обнаруживать нигде ранее не обозначенные безымянные водотоки. Сложность их обнаружения заключалась ещё и в том, что ручьи эти протекали отчасти в подземных карстовых каналах и на поверхность выходили отнюдь не везде. Карсты — это полости под земной поверхностью, образованные деятельностью воды, протекающей сквозь сравнительно легко растворимые горные породы, — гипс, известняк, мрамор или доломит.

Причём тут топонимика? А вот причём: результаты топографической съёмки вскоре были нанесены на карту высоким рыжебородым топографом с запоминающейся фамилией — Лисичёнок. И только тогда, когда я принимал его работу, обнаружилось, что вышеупомянутые притоки реки Тёплой, благодаря Лисичёнку, отныне обзавелись на карте собственными именами. Я поворчал вначале, но карты нужно было срочно передавать геологам, времени на переделку не оставалось. Так и стали на картографических материалах той поры именоваться те два обнаруженных мной ручья Эльдарским и Эльдорадо, производными от моего имени.

Спустя многие годы, воспользовавшись услугами Google, я без особого труда нашел на спутниковых космических снимках эти места и узнал «свои» речки, которые я, естественно, хорошо помню и вряд ли когда-нибудь забуду… Таким было второе моё «пересечение» с топонимикой.

Сейчас находясь в должности председателя топонимической комиссии Красноярского краевого отделения Русского географического общества, я пишу книгу о топонимике Красноярского края и в целом — по топонимике Центральной и Восточной Сибири, а значит, происходит моё третье пересечение с этой великой наукой.

Топонимы

Виды топонимов

Наряду с обобщающим термином «топонимика» (topos — место, onyma — имя) употребляются также термины:

— Оронимы,

— Гидронимы,

— Ойконимы,

— Имена растительных сообществ: лесов, парков, лугов, степей, сенокосов.

Оро́ним — собственное название любого объекта рельефа земной поверхности: как выпуклого (гора, горный хребет, холм), так и вогнутого (долина, овраг, ущелье, котлован), то есть любого орографического объекта; класс топонима. Нередко в литературе ошибочно суживают содержание термина «ороним» только названиями гор и хребтов. Совокупность оронимов именуется оронимией, примеры: оронимия Белоруссии, оронимия Крыма.

Закономерности возникновения, развития и функционирования оронимов изучает оронимика — подраздел топонимики.

Ойко́ним — название населённого пункта, вид топонима. Собственное имя любого (начиная с отдельно стоящего дома) селения или урочища, в том числе сельских (комонимы) и городских (астионимы) поселений.

Поскольку названия некоторых городских улиц образованы от исторических названий бывших на этом месте сёл и деревень, то в ойконимию иногда включают и названия улиц.

Гидро́нимы — один из классов топонимов — названия водных объектов. Соответственно, гидрони́мика — раздел топонимики, изучающий гидронимы, закономерности их возникновения, развития, функционирования. Следует различать гидронимику как раздел топонимики и гидронимию — совокупность гидронимов, выделенных по определённому критерию, например, гидронимия Поочья, гидронимия Верхнего Поднестровья, гидронимия «Книги Большого чертежу», гидронимия на –ова.

Разновидности гидронимов:

гелонимы — собственные имена болот, заболоченных мест;

инсулонимы — собственные имена островов;

лимнонимы — названия озёр, прудов;

пелагонимы — названия морей;

потамонимы — названия рек.

В гидронимах устойчиво сохраняются архаизмы и диалектизмы, они часто восходят к языкам-субстратам народов, живших на данной территории в прошлом, что позволяет использовать их для определения границ расселения этнических общностей (например, славян в Европе или финно-угорских в Европейской части России).

Топонимика Севера Красноярского края и Восточной Сибири

Топонимика Восточной Сибири, в том числе Красноярского края, в целом неоднородна, так как на ее образование существенное влияние имели обширная площадь территории, исторические особенности заселения, природные условия и национальный состав постоянного населения.

Здесь много гидронимов, но сравнительно мало названий поселений. Заселение Восточной Сибири русскими шло с запада на восток главным образом по линии старого Иркутского тракта и Сибирской железной дороги. Левее и правее этих двух линий подавляющее большинство названий имело (а во многих местах и сейчас имеет) отношение к языкам народов и племен местного сибирского происхождения: тюркским, эвенкийским, финно-угорским, к языкам самодийской и алтайской семьи народов.

Любое географическое название исторично и является памятником культуры каждого народа. Уходят века, люди, события, на память о них остается в памяти людей, делах и воспоминаниях, в том числе и топонимах — названиях рек и озер, сел и городов.

Имена рек, озер, гор, поселений являются памятниками языка, истории, культуры, географии. Топонимы могут быть как очень древними, так и довольно молодыми, они заключают в себе важную историческую информацию, связанную с культурой или природой. Они могут указывать на географические особенности, приметы местности, особенно те, которые в настоящее время уже исчезли: истреблены животные, сведен лес, высохла река или озеро, или, наоборот, затоплены обширные территории под водохранилища, вместе с ними и уникальные археологические памятники. Топонимы — наша память о языке, об истории и географии. Топоним — имя собственное, название любого географического объекта. Происхождение топонима характеризует объект на каком-то определенном историческом этапе и дает информацию об этом этапе.

На территории Средней Сибири и смежных с нею областей на протяжении многих веков менялись исторические условия: происходили сложные общественные процессы — передвижение и смешение разных народов и племен, в связи, с чем и происходило формирование топонимии края. Прежде всего, возникали и развивались элементарные термины: вода, растение, животное, камень, река, озеро, лес, степь, гора, долина и т. д. На их основе формировались собственные географические названия. Различные названия отражали наличие тех или иных растений и животных: Щучье озеро, Рыбное и другие. Интересные данные о формировании первичной топонимии нашего края дают географические и картографические представления аборигенных народов Сибири. На тунгусских картах нагрузка большая: помимо подробной гидросети изображаются отдельные горы и сопки, а также антропогенные элементы. Бронзовый и каменный века в Приенисейском, Прибайкальском, Приангарском крае знаменовались развитием древних культур, известных в истории под названием Афанасьевской, Андроновской, Карасукской, Тагарской, Таштыкской. В результате длительного исторического процесса на территории Красноярского края и Тувы образовалась сложная топонимия в виде наслоения географических названий различного языкового происхождения и возраста Эвенки давали названия высотам по имени начинающихся на их склонах рек. Это позволяет предполагать, что речные названия послужили основой всех географических названий первобытных народов Сибири.

Впервые местные названия были зафиксированы на карте Сибири и обнародованы благодаря трудам Семёна Ремезова, который в 1701 году на своих картах отметил 334 географических названия. Большой вклад в изучение разноязычных названий внесли исследователи Сибири. Начало специальным исследованиям Севера Красноярского края положили участники Великой Северной экспедиции в 1733—1743 гг. В 1742 году появилась «Генеральная карта», на которой впервые подробно показана географическая номенклатура Таймырского побережья, установленная участниками экспедиции С. Челюскиным, В. Прончищевым, Х. Лаптевым и другими. На карте были отмечены реки Пясина, Хатанга, Попига, Нода, Балона; острова, мысы — Святого Фаддея, Святого Павла, Святого Петра, Святого Преображения, Святого Лариона; бухты, губы, Таймырская, Хантайская, Нордвиг и др. на карте 1742 года Красноярский край был изображён подробно и весь от Красноярска до мыса Челюскина.

На Тунгусских картах нагрузка большая: помимо подробной сети рек изображаются отдельные горы и сопки, а также поселения. Бронзовый и Каменные века в Приенисейском, Прибайкальском, Приангарском крае отметился такими древними культурами как Афанасьевская, Андроновская, Карасукская, Тагарская, Таштыкская. Все эти культуры сменяли друг друга. На территории Красноярского края и Тувы образовалась очень сложная топонимия разных языков и возраста.

Фритьоф Нансен в 1914 году писал о кетах
и населении Приенисейской Сибири таким образом: «Плывя вверх по реке до Енисейска, я надеялся увидеть немало племен: во- первых, так называемых енисейских самоедов и юраков; затем, между Енисеем и Обью, самоедов — остяков и настоящих остяков (племя угро-финского происхождения); далее по восточному берегу Енисея долганов, потом загадочный народец енисейских остяков, резко отличающихся от остальных и, по всей вероятности, являющихся остатками от когда-то многочисленного и могучего народа, населявшего большие пространства Сибири; затем широко распространенное племя тунгусов и, наконец разбросанных там и сям якутов не считая русских».

Прежде всего, возникали и изменялись элементарные термины. Различные названия отражали наличие тех или иных растений или животных, например Щучье озеро, Рыбное.

На Севере Красноярского края все реки носят местные названия. Например, Эвенкия по площади больше, чем Франция, и на таком огромном пространстве эвенки ориентировались по рекам, по речным системам. Поэтому большинство местных названий связано с реками, а половина из них с рыбой. В первую очередь это благородная рыба или, как там говорят, добрая рыба. Хариус по-эвенкийски ниру — отсюда река Нирунда. Сиг — сури или хури — реки Хуринда и Суриндакон. Ленок — майгу — реки Майгун, Мангушаш, Майгучар. Хозяин сибирских рек — таймень, или дели — поэтому реки Дейтула, Делингда. В честь тайменя даже назвали гору — Делимо — Тайменья гора. Никочен — окунь — речка Никондакон. У щуки даже два названия — хакан и гуткен — озеро Гуткинэ. Географическая терминология, относящаяся к рекам восточной Сибири, достаточно разнообразна.

В Государственном каталоге географических названий Красноярского края насчитывается 1715 наименований населённых пунктов. На севере можно встретить эвенкийские названия, причём часто искаженные.

Это село Ванавара (от эвенкийского названия Аннаваркан — малая речка), село Хатанга (по-эвенкийски означает «большая вода»), село Байкит (от эвенкийского названия буй, бай, бэю — богатое место), поселок Попигай (название происходит из языка нганасан, «по» означает камень, а «бигай» — река) — «Каменистая река».

Характерное угорское обозначение воды — «ва». На юге края он адаптировался с самодийским близким по звучанию и смыслу обозначением воды — «ба», «би», «бу». А вот угорские обозначения «ас», «ес» — «река» — остались в названиях рек Есь, Тесь и др.

В Тасеевском районе первые поселенцы появились ещё в XVII веках после присоединения местных племён тунгусов и авасов. Село получило своё название Тассеево в честь князя Тасея, который рьяно боролся с проникновением русских в эти места.

Коренная субстратная топонимии Восточной Сибири постепенно теряет свои отличительные черты. Местные, якутские или эвенкийские, названия трудны для произношения русскому человеку, да и количество их не увеличивается. Низкая плотность населения не способствовала прочному закреплению нерусских топонимов. В то же время в Сибири очень быстро растут новые города и села, которым даются обычно более простые, чаще всего русские, названия. Так топонимия Восточной Сибири становится все более русской.

В связи с большим разнообразием природы и национального состава населения Восточная Сибирь может быть подразделена на несколько топонимических подрайонов.

Однако, русские топонимы Восточной Сибири всё же несколько отличаются от русских названий Европейской части РФ. На них оказали влияния географические термины смешанного русско-туземного происхождения. Старинные русские названия поселений говорят о том, что первыми русскими поселенцами здесь были выходцы с севера Европейской части СССР.

Гидронимия Восточной Сибири представляет собою громадный и богатый материал, до сих пор недостаточно обработанный и мало изученный. В то же время, именно он может помочь в воссоздании истории древних жителей Восточной Сибири, поскольку топонимические данные народов, не имевших письменности, почти единственные свидетельства предыстории этих народов Сибири. Особый интерес представляют названия крупных рек, сохранившиеся куда лучше, чем названия рек малых.

Эвенки давали названия высотам по имени начинающихся на их склонах рек. Это позволяет предполагать, что речные названия послужили основой всех географических названий первобытных народов Сибири. Географическая терминология, относящаяся к рекам Восточной Сибири, очень разнообразна. Водотокам даются различные названия:

— ула (большая река) — Тумен-ула, Гирин-ула; бира (река меньших размеров) — Хурхе-бира; окит (ручей) — Ум-окит, Окит-окит; канн (приток, сын реки) — Ангара-кан, Витим-кан, Моейро-кан, Уркан и др.

Коренная субстратная топонимии Восточной Сибири постепенно теряет свои отличительные черты. В связи с большим разнообразием природы и национального состава населения Восточная Сибирь может быть подразделена на несколько топонимических подрайонов.

Почти повсеместно встречаются в Восточной Сибири эвенкийские названия. Их ареал намного превышает размеры территории, где сейчас живут эвенки. «Принимая факт нахождения в данной местности тунгусских названий за доказательство настоящего или прежнего обитания тунгусов в этой области, — пишет В. Г. Шостакович, — получаем поразительную картину их распространения. Во всей громадной области материка Азии, границей которой, с одной стороны, является Тихий океан, а с другой — линия, проходящая от устья реки Ялу (Корея) к южной оконечности озера Байкал, затем течение Ангары и Енисея, почти повсюду в большом количестве встречаются реки с тунгусскими названиями (с окончанием кан, окит)».

Многие на первый взгляд русские названия при тщательном анализе оказываются эвенкийскими по происхождению. В Восточной Сибири сформировались свои местные эвенкийские топонимические типы. Для эвенкийских топонимических типов характерно в отличие от ряда других (например, якутских или финских) названий отсутствие при собственных географических названиях номенклатурных терминов со значением «река», «озеро», «вода», «гора». Эвенкийские топонимы образуются чаще всего путем суффиксации. Типично эвенкийские суффиксы:

— нга, -нгна, -мба, -мжа (Хатанга, Быранга, Долингна, Селемжа, Томба, Немба, Селенга и др.).