Бесплатный фрагмент - О Родине, о земляках, о себе…

от АВТОРА

Я хорошо помню свое детство, свою молодость. Помню, каким был хутор Становской много лет назад. В 1980г (в этот год летом я демобилизовался из рядов Советской Армии) в хуторе проживало 128 человек. Пенсионеров насчитывалось более 50 чел, тех, кто работал на производстве в совхозе числилось 60 человек, остальные — детвора.

А через десятилетие хутор был уже менее многолюдным. В девяностые годы численность составляла менее 100 человек. И среди этого немногочисленного населения нас, молодежи, было десять семейных пар: Морозовы, Федоровы, Короховы, Сатклычевы, Акимовы, Махалины, Васильевы, Черкесовы, Чиликины, Кузнецовы. Я часто вспоминаю то время с легкой ностальгией и теплотой, наверное, потому что то то было время нашей молодости.

Интернета тогда еще не было. На весь хутор имелся один стационарный телефон, который находился в конторе отделения.

Мы жили дружно, постоянно собирались вместе семьями, отмечали все праздники. Но и часто заходили друг к другу в гости просто так, поговорить ни о чем ли обо всем сразу. Ведь об отношениях между людьми еще в свое время русский писатель В.И. даль выразился так: «Где человек с человеком столкнется, там и толки, и разговор; там один другому, поздоровавшись, сказывает, что видел, слышал, думал и делал, говорит про нынешнее, про былое, про будущее; сказывает про смех и горе, дело и безделье, на то он и человек». Вот так и мы тогда жили.

Сейчас в х. Становском проживает всего несколько человек, а ведь когда-то наш хутор был очень многолюдным.

В интернете прочитал фразу о том, что сейчас только ленивый не напишет книгу… Да, наверное, что-то в этом есть, ведь сейчас в век научно-технического прогресса и цифровых технологий это так просто сделать. Вот и я не поленился и написал книгу «О Родине, о земляках, о себе», которую представляю на суд земляков.

«Память общая и доля общая у земли моей и у меня…»

У самого тракта почтового…

По рассказам старожилов название хутора Становской происходит от слов «стан», «остановка». В стародавние времена здесь проходил почтовый тракт Урюпинск — Миллерово. В нашем хуторе ямщики делали остановку, чтобы дать отдых лошадям, накормить, напоить их.

А в исторической литературе первые упоминания о Становском относятся к 1873 году. «Становый, Становской — хутор Усть-Бузулукской станицы Хоперского округа область Войска Донского расположен в 25 верстах от своей станицы и в 100 верстах от окружной станицы (Урюпинская)», — говорится в «Кратком описании хуторов и станиц Верхнедонского района». Автором книги является доктор исторических наук, профессор, автор ряда монографий, учебных пособий и многочисленных публикаций по истории Дона, донского казачества С. И. Рябов. Издана книга Волгоградским научным издательством в 2014 году.

По данным за 1873 год в хуторе было 45 дворов и 21 отдельная изба, в которых проживало 203 лица мужского пола и 197 — женского пола. В хозяйствах жителей хутора имелось: 47 плугов, 261 лошадь, 189 пар быков (волов), 817 голов рогатого скота и 1717 овец.

А уже в начале 20 века в Становском проживало около 800 человек. Земледелием занимались 490 человек, 12 находились на общественной и частной службе. Земельное довольствие казаков составляло 3541 десятину земли.

В хуторе имелось правление, которое возглавлял выборный атаман. Хуторскими атаманами были: в 1900—1903 годы — урядник Василий Попов, в1904 — 1905 годы — урядник Василий Медведицков, в 1906 — 1908 годы — урядник Алексей Акимов, в 1909 — 1910 годы — казак Григорий Махалин, в1911 — 1913 годы — урядник Яков Бекренев, в1914 -1917 годы — урядник Михаил Захаров.

В 1910 году в хуторе была построена церковно-приходская школа, в которой обучались дети 1-4-х классов. Им преподавали Закон Божий, арифметику, словесность, историю. В хуторе планировалось построить церковь.

На изломе эпохи, на изломе истории

…Но настало лихое время. Грянула первая мировая война, затем революция, которая переросла в гражданскую войну. Неспокойное было время. На Дону и Хопре, как и по всей стране, царила полная неразбериха. В хуторе Становском тоже часто возникали стихийные собрания, народ спорил до хрипоты ночи напролет, возникали потасовки. Многие, в особенности старики, не могли понять, как жить дальше. Царя нет, а как же без него?..

Вот как вспоминал то время наш земляк Давыд Захарович Васильев (статья «Перелом», газета «Свет Октября», ноябрь 1977 года): «…Внезапно, как снег на голову, с войны стали возвращаться казаки. Три моих старших брата один за другим заявились в родной дом. И вот вечерами, когда в нашу хату набивалось столько народу, что от дыма самокруток лампы гасли, мы, младшие (мне тогда было пятнадцать лет), забирались на печь и слушали их разговоры о том, кто такие большевики, какой политики держатся. Все чаще мелькали слова: «революция», «Ленин», «пролетарии».

А старики-казаки в ответ злобно шипели: «Продали Хопер, бросили фронт, отдали нашу Расею на поругание ерманцу».

Осенью 1918 года в Становском остановился большой конный отряд. Это были комсомольцы-красногвардейцы. С их помощью в Становском установилась Советская власть. Но совсем недолго просуществовала она. Через несколько дней темной ночью налетели казачьи сотни атамана Дудакова и, застав всех врасплох, порубили и комсомольский отряд, и первых сельсоветчиков…

Вся Россия была охвачена огнем гражданской войны. И стар, и млад умирали от голода и болезней. Зимой 1918—1919 годов особенно свирепствовали тиф и оспа. Хоронить умерших не было сил. Хуторская школа пустовала, не до ученья было. Ее помещение на время превратилось в морг. И только весной, когда сошел снег и оттаяла земля, было похоронено более пятидесяти человек, умерших от тифа и оспы.

На рельсы новой жизни

Постепенно налаживалась жизнь, стали забываться ужасы гражданской войны, голод 1921 года. В Становском, как и по всей России, установилась Советская власть, над зданием сельсовета развевался красный флаг. Как и прежде, казаки пахали землю, растили хлеб. По мере необходимости ездили на базар в хутор Рябовский что-либо купить или продать, а нередко и в Калач. По- прежнему старались соблюдать православные обычаи — по праздникам люди бывали в церкви в Рябовке или Куличках — своей церкви в Становском не было. Молодежь, как и прежде, по вечерам собиралась на посиделки, парни и девчата лузгали семечки, веселились под гармонь и балалайку. Казалось, что все так и будет — размеренно и спокойно. Но это только казалось. Жители хутора и не подозревали, какие события вскоре развернутся…

Настал 1929 год. В истории России он оставил свой след, как «год великого перелома». В один из дней Становской вдруг загудел, как растревоженный улей. Из уст в уста передавалась удивительная новость: «Полномочный из центру приехал! Гутарят, какой-то „колхоз“ будут делать!» Суматоха, тревога, непонимание охватили многих хуторян. Да это и понятно: рушился вековой уклад жизни, ломались людские судьбы.

В Волгоградском областном архиве хранятся документы Становского сельского совета за период с 1926 по 1953гг. Я несколько дней пропадал там в архиве, отыскивая нужную информацию.

Список подворий х. Становского за 1932 г Многие хуторяне проживали в то время под такими фамилиями, как Махалины, Медведицковы, Васильевы, Чиликины.

1. Акимов Иван Тимофеевич

2 Акимов Александр Тимофеевич

3 Акимова Прасковья Филипповна

4 Акимов Дмитрий Тимофеевич

5 Акимов Тимофей Акимович

6 Антонова Мария Константиновна

7 Антонов Иван Акимович

8 Антонов Александр Иванович

9 Антонова Агафья Симоновна

10 Антонов Павел Петрович

11 Антонов Василий Яковлевич (1888 года рождения)

12 Александрина Прасковья Пантелеевна (1862 г.р)

13 Александрин Еврас Петрович (1888 г.р)

14 Александрин Афанасий Ананьевич

15 Александрина Акулина Ивановна

16 Александрин Аким Петрович (1896 г.р.)

17 Абрамова Анна Егоровна (1910)

18 Антонова Акулина Федоровна (1867)

19 Алексеев Егор Тимофеевич

20 Бекренёв Петр Матвеевич

21 Бекренёва Анна Ивановна

22 Бекренёв Михаил Васильевич

23 екренёва Ирина Митрофановна

24 Бекренёв Михаил Яковлевич

25 Васильев Петро Григорьевич

26 Васильева Наталья Петровна (единоличники)

27 Васильев Василий Захарович

28 Васильев Михаил Кузьмич

29 Васильев Михаил Захарович

30 Васильев Тимофей Петрович

31 Васильева Дарья Федоровна

32 Васильев Петр Андреевич (1853 г.р)

33 Васильев Митрофан Петрович (1883)

34 Васильев Василий Матвеевич

35 Васильева Прасковья Давыдовна (1886)

36 Васильев Фока Севастьянович (1882)

37 Васильева Ирина Павловна

38 Голов Степан Иванович

39 Глазырин Виктор Аркадьевич

40 Гринева Екатерина Петровна

41 Диденко Павел Никифорович (1904)

42 Диденко Петр Никифорович (1899)

43 Ежов Иван Федорович (1901)

44 Захаров Петр Иванович

45 Захаров Иван Михайлович

46 Захаров Иван Семенович (1907)

47 Захарова Аксинья Ивановна

48 Захаров Михаил Тихонович

49 Захарова Евдокия Сидоровна (1888)

50 Запороцков Федор Вуколович (1895)

51 Запороцков Вукол Денисович (1869)

52 Захаров Ефим Николаевич (1909)

53 Кузнецов Иван Алексеевич

54 Калмыкова Мария Федоровна

55 Карасев Игнат Петрович (1878)

56 Колесов Василий Сергеевич (1903)

57 Кузьмина Мария Петровна (1873)

58 Колганов Степан Петрович (1905)

59 Колганов Петр Захарович (1886)

60 Кузнецов Лавр Андреевич

61 Лобова Зинаида Ивановна (1897)

62 Левина Ксения Филимоновна (1879)

63 Злых Анна Петровна

64 Михайлова Ульяна Сергеевна

65 Медведицков Федор Максимович

66 Медведицкова Федосия Ивановна

67Медведицкова Анастасия Акимовна

68 Медведицкова Наталья Григорьевна

69 Медведицкова Феня Егоровна

70 Медведицков Тимон Андреевич

71Медведицкова Евдокия Фирсовна

72 Левин Тимофей Иванович

73 Левин Сергей Ильич

74 Макеев Митрофан Аверьянович

75 Махалин Антон Михайлович

76 Махалин Егор Евдокимович

77 Махалин Марфа Филипповна

78 Махалина Евдокия Леонтьевна

79 Махалин Иван Петрович

80 Махалин Василий Егорович

81 Махалина Анна Филипповна

82 Махалин Пантелей Федорович

83 Махалина Марфа Захаровна

84 Махалина Елизавета Лаврентьевна

85 Махалин Антон Михайлович (1898)

86 Махалин Георгий Казьмич (1906)

87 Махалина Устинья Романовна

88 Махалин Иван Ильич (1893)

89 Махалин Константин Герасимович (1900)

90 Махалин Григорий Яковлевич (1874)

91 Медведицкова Мария Дмитриевна (1900)

92 Махалин Герасим Григорьевич (1876)

93 Махалин Петр Григорьевич (1870)

94 Медведицков Алексей Григорьевич (1871 г.р)

95 Медведицкова Варвара Аверьяновна

96 Медведицков Иван Иванович

97 Минаев Григорий Тимофеевич (1873)

98 Моторкин Карпей Федорович (1884)

99 Назаров Павел Казимирович (1883)

100 Устинов Игнат Ефимович (1909)

101 Покручин Иван Абрамович (1907)

102 Парамонов Степан Федорович

103 Парамонов Федор Федорович (1900)

104 Пономарев Иван Иванович

105 Прячкина Прасковья Аристарховна (1889)

106 Попов Алексей Петрович (1884)

107 Полякова Дарья Яковлевна (1888)

108 Поляков Дмитрий Матвеевич (1908)

109 Покусаев Федор Петрович

110 Сомова Фекла Зиновьевна (кулаки)

111 Столетова Василиса Федоровна

112 Сафронова Евдокия Николаевна

113 Столетова Евдокия Андреевна

114 Степанов Аристарх Андреевич

115 Степанов Андрей Степанович

116 Рябов Михаил Матвеевич (1899)

117 Титов Иван Александрович (1873)

118 Тамахин Пантелей Петрович (1903)

119 Тамахин Андрей Петрович

120 Ульянова Прасковья Семеновна (сбежала неизвестно куда) (1900)

121 Фетисов Иван Трофимович

122 Хоршев Иван Зиновьевич

123 Фролов Иван Николаевич (1899)

124 Фролов Яков Тимофеевич (1899)

125 Филиппов Матвей Сергеевич (1886)

126 Федоров Федор Кузьмич (1870)

127 Федоров Иван Кузьмич (1890)

128 Фролов Степан Николаевич

129 Шабанов Иван Ильич (1910)

130 Чурекова Феврония Варламовна

131 Чумаков Николай Пантелеевич

132 Чуреков Николай Гаврилович

133 Чуреков Зот Кондратьевич (обложен индивидуальным налогом)

134 Чуреков Лавр Кондратьевич (1870)

135 Чуреков Николай Петрович (1902)

136 Чиликин Павел Григорьевич

137 Чиликин Филипп Арсентьевич

138 Чиликин Андрей Леонтьевич (1890)

139 Чиликин Семен Григорьевич

140 Чиликина Марфа Петровна

141 Чиликин Арсентий Иванович (1860)

142 Чиликин Павел Арсентьевич (1886)

143 Чиликин Екатерина Акимовна

144 Яковенко Иван Матвеевич (служащий)

145 Минаев Илья Григорьевич (1903)

146 Минаев Федот Васильевич

По другим источникам, в канун коллективизации в Становском насчитывалось 120 дворов. Но, так или иначе, в колхоз желали идти не все. Немало было таких, которые могли сами себя обеспечить. Но в то время рассуждали так: «Кто не с нами, тот против нас». Под руководством прибывшего в Становской двадцатипятитысячника Супрунова началось раскулачивание наиболее богатых, зажиточных казаков, которые имели скот, сельхозинвентарь, амбары и другие постройки.

Свидетелей того драматического времени сейчас уже нет в живых, но в архивах Волгоградской области можно найти документы, которые могут на многое пролить свет. Документы Становского сельского совета собраны под номером 14.08. Я обычно долго рассматриваю пожелтевшие листочки, ищу нужную мне информацию. К сожалению, немало документов плохо сохранилось, текст с трудом можно разобрать.

Передо мною «Протокол №6 от 10 мая 1931 года

О раскулачивании

Общее собрание бедняков и батраков х. Становского под председательством Яковенко.

Провести раскулачивание следующих лиц:

1.Голов Степан Иванович.

2.Махалин Григорий Яковлевич.

3.Степанов Андрей Степанович.

4.Столетов Василий Тихонович.

5.Хорошева Мария Терентьевна.

Хозяйства их считают кулацкими, а значит, враждебными к Советской власти.

Постановили: раскулачить и выслать за пределы хутора.

Председатель собрания — Яковенко.

Секретарь собрания — Васильева».

Карандашом на серой оберточной бумаге написан протокол №24, датированный маем 1932 года:

«О хозяйстве Александрина Афанасия Ананьевича.

До революции имел (был крепко зажиточный) волов рабочих — 9 пар, коров — 6, молодняка до 20, овец до 50, лошадей — 15. Аренда земли была 100 десятин, батраков имел 4 человека.

Постановили хозяйство Александрина Афанасия Ананьевича признать кулацким, как до революции, так и после.

Постановили: раскулачить и выслать за пределы с. Совета.

Голосовали ЗА единогласно.

Председатель правления Яковенко, секретарь Чернышова».

Это только два протокола. А за период с 1929-го по 1934-й год в Становском было раскулачено более двадцати дворов.

…Все просто и понятно в немногословных документах. В то непростое время голосовали только «за». Если голосуешь против, значит, за кулака, против Советской власти. Сверху было указание, что раскулачиванию подлежат те хозяйства, доход которых в год составлял более 500 рублей, где использовался труд наемных работников. Но было немало случаев, когда раскулачивали середняков, малоимущих. Мотив был простой — «не пойдешь в колхоз, раскулачим и выселим всей семьей в Казахстан».

Между сельсоветчиками шло негласное соревнование — кто больше людей вовлечет в колхоз, кто больше раскулачит, кто больше закроет церквей. Многие — особенно бедняки — были настроены иждивенчески: «Богатеев раскулачим, добро поделим, на всех хватит. Они пожили, а теперь мы поживем». У выселяемых кулаков отбирали продукты, снимали с них добротные вещи и тут же напяливали их на себя.

Многих местных руководителей охватила эйфория. Они решили, что если создали колхозы, то уже пришли чуть ли не к коммунизму, поэтому одним махом спешили покончить со старым бытом, и, в первую очередь, с религией. В книге «Коллективизация на территории Волгоградской области 1928 — 1932г.г.» приводится такой эпизод: «На одном из съездов уполномоченных Алексеевского района» решили покончить со старым бытом и религией — публично сжечь на площади станицы иконы. Для последования этому примеру были вызваны представители из соседнего Нехаевского района».

Или вот еще. Из протокола №1 Первого окружного съезда колхозников Хоперского округа Нижне-Волжского края 20—22 декабря 1929 года: «Съезд призывает всех колхозников решительно вести борьбу с религиозным дурманом и последовать примеру тех колхозов, которые уже закрыли церкви и переделали их на культурные занятия». Но нередко было и так — с церквей сбрасывали колокола, а сами здания приспосабливали под склады для зерна или использовали как загоны для скота.

С момента создания колхозов повсюду в сельской местности устанавливалась строжайшая дисциплина. Колхоз в Становском был создан в 1929 году. Его назвали именем красного командира Блюхера. Но время было суровое, повсюду выискивали так называемых врагов народа. В 1937 году был репрессирован и Блюхер. Колхоз после этого быстро переименовали. С 1937-го года по 1947-й он носил название самого хутора — «Становской».

В хуторе Становском в единоличниках по списку 1933 года числилось 22 человека. Единоличники в большинстве своем были лишены права голоса при выборах в хуторской Совет. Они не имели права без разрешения властей покинуть хутор даже на несколько дней. Вот тому подтверждение:

«Нехаевский районный исполнительный комитет от 25.02.1933г. Становскому с. Совету».

Ваше решение от 04.02.1933г. на следующих лиц:

1.Чиликин Арсентий Иванович

2.Медведицкова Евдокия Федоровна

3.Васильев Василий Матвеевич

4. Махалин Андрей Герасимович

5.Филимонов Иван Сергеевич

6.Захарова Татьяна Потапьевна

7.Медведицков Алекс. Павлович

Постановление Президиума от 21.02.33г. Утверждаю отпуск на поездку в г. Калач по резолюции председателя Р. И. К. А. Отпуск даден только на 3 дня. Зав. общим отделом Р. И. К.А. (подпись, печать)».

Нельзя не сказать и о том, что особые требования предъявлялись и к власти на селе — членам сельсовета. Во время одного из визитов в Волгоградский областной архив мое внимание привлек интересный документ — протокол о выборах в Становской сельский совет в феврале 1930года.

«Становской с. Совет Нехаевского района Хоперского округа Нижне- Волжского края.

Выборы в Становской с. Совет 3 — 5 февраля 1930 года.

Всего жителей — 803 чел.

Старше 18 лет — 402чел.

Лишено избир. прав — 120 чел.

Всего избирателей — 282 чел.

Мужчин — 140 чел.

Женщин — 142 чел.

Колхозников — 216 чел.

Не состоявших в колхозе — 66 чел.

Батраков — 16 чел.

Учителей — 1 чел.

Избрано в с. Совет — 9 чел.

Из них:

Казаков — 6 чел.

Иногородних — 3 чел.

Колхозников — 7 чел.

Батраков- 2 чел.

Служ. в Кр. Армии — 4 чел.

Коммунистов -1 чел.

Комсомольцев — 1чел.

Беспартийных — 7 чел.

А также была избрана ревизионная комиссия в составе 3 человек и 3 кандидатов».

Видимо, выборы в то время проходили неспокойно, т.к. из протокола видно, что они длились три дня. Наверное, проходили жаркие баталии, и людям было небезразлично, кто придет во власть.

На каждого избранного члена сельского Совета выдавалась характеристика. Вот выписка из характеристики на члена Становского сельсовета И. Д. Медведицкова:

«Медведицков Иван Дмитриевич из семьи середняцкой. Служил добровольцем в Красной Армии с 1919 по 1923 год. Родства среди кулаков и других чуждых элементов не имеется.

Председатель с. Совета Злых».

В свое время И.Д.Медведицков (на снимке с дочерью Еленой, 30-е годы) несколько лет возглавлял Становской сельсовет. А в разные годы в председательской должности работали Г. Лушников, Е. Сафронов, Санжаров, И.Н.Злых, Ефанов, О.А.Гвоздева, Акунин.

…Неимоверно тяжело было раскулаченным — они были оторваны от родных и близких, отбывали наказание в лагерях и ссылках, часто умирали там от голода и непосильного труда. Но нелегко было и колхозникам, которые работали от зари до зари. На быках и лошадях сеяли рожь и пшеницу, косили хлеба ручными косами и лобогрейками, вязали снопы, скирдовали, молотили. Зерно возили в Калач на ссыпной пункт. Грузили мешки на подводу, и караваном — по десятку подвод, а то и больше — отправлялись в путь.

Кроме того, в колхозе выращивали овощи — картофель, капусту, морковь и т. д. Здесь все делали вручную — носили ведрами воду для полива, пропалывали посадки, окучивали. Доводился план и по выращиванию махорки и горчицы.

Вместо зарплаты на трудодни колхозники получали жалкие крохи. Вдобавок селян обложили непосильными налогами — займы, страховки, поставки, обязательный налог, добровольные сборы. Необходимо было сдать государству мясо, масло, яйца, шерсть, шкуры.

21 мая 1928 года был образован Нижне-Волжский край, 10 января 1934-го он был переименован в Сталинградский край. 5 декабря 1936-го была образована Сталинградская область. Реорганизация районов произошла в 1935-м году. Становской сельсовет, относящийся до этого к Нехаевскому району, вошел в только что созданный Кругловский район с центром в станице Усть-Бузулукской.

В конце тридцатых годов произошли изменения и в сельском хозяйстве. Когда в колхозе начала появляться сельскохозяйственная техника, людям стало полегче. В 1937 — 1938 годах в колхозе «Становской» работали две тракторные бригады, которые возглавляли братья Васильевы — Давыд Захарович и Федор Захарович.

…В предвоенные годы людям казалось, что жизнь наконец-то налаживается. В 1940 году урожай в колхозе был на редкость богатый. По рассказам стариков, зерно возили на подводах и ссыпали у дворов колхозников по несколько возов. Людям казалось, что теперь так будет всегда. Но это был единственный случай, когда становские колхозники получили столько зерна на трудодни. По-прежнему все трудились до седьмого пота, и все-таки на вечерней зорьке все чаще разливалась над хутором песня.

И грозное дыхание войны…

…Но какой же недолгой, какой непрочной оказалась мирная жизнь! В 1941-м грянула Великая Отечественная. И сразу мир для всех раскололся на то, что было вчера и казалось незыблемым, вечным и простым, и — войну. Более шестидесяти мужчин ушли защищать Родину из хутора Становского. Только 1924 года рождения было призвано шестнадцать человек. В колхозе остались старики, женщины, подростки. Девчонкам, женщинам пришлось осваивать трактора — стране, фронту нужен был хлеб. Много хлеба. В лихую годину вывели в поле «железных коней» Евдокия Тимофеевна Васильева, Александра Ивановна Захарова, Прасковья Михайловна Васильева, Антонина Семеновна Корхова, Татьяна Петровна Диденкова. О том, как это было, могут и сегодня рассказать А. И. Захарова, живущая в станице Усть-Бузулукской, П. М. Васильева, которая остается верна родному хутору Становскому, и Т. П. Диденкова, живущая в Волгограде.

…Ярко запомнился становчанам 1942 год. День и ночь через хутор шло напряженное движение. Толпами валили беженцы, двигались кто на подводах, кто пешком. Слышался рев коров, блеяние овец, стада гнали на восток, в эвакуацию. В восьмидесяти километрах от хутора, на Дону, гремели бои, отчетливо была слышна канонада. В небе постоянно летали самолеты — и наши, и немецкие. Двигались войска — пехота, кавалерия, шли танки.

Фронт приближался к Сталинграду. Хутор жил в постоянной тревоге. Ходили слухи, что скоро враг будет здесь. Чтобы колхозное имущество не досталось фашистам, были назначены ответственные факельщики, в основном, из числа детей-подростков. При подходе немцев они должны были факелами поджечь амбары с зерном, стога сена, правление колхоза, сельсовет и т. д. Но защитники Сталинграда стояли насмерть, сражались за каждый дом, за каждую улицу. Враг был разгромлен.

Скоро по хутору поползли слухи, что к нам пригонят пленных. Всем не терпелось посмотреть, какие же они есть, как выглядят. И вот зимой 1943 года в Становской под конвоем нескольких солдат приплелась колонна пленных. Здесь были румыны, итальянцы, немцы — грязные, оборванные, голодные. Колхозники с жалостью смотрели на них, бывших «завоевателей». Их разместили в здании клуба, там они жили несколько месяцев, почти без охраны. Некоторые из них, самые смелые, заходили в дома к колхозникам и, вытягивая лицо в улыбке, протягивали руку — просили милостыню. Жалея их, сердобольные люди отдавали последнее — кусок хлеба, вареную картофелину, лепешку из желудей. Тех, кто покрепче и поздоровее, привлекали на колхозные работы. Но многие пленные умерли и были похоронены в братской могиле. Весной, когда стаял снег, потеплело и просохли дороги, оставшихся в живых пленных этапировали дальше.

Рядом с клубом работала школа. В войну дети продолжали учиться. Тетрадей не было, писали на старых газетах. Чернила тоже были из чего попало. Дети старались не только прилежно учиться, но и активно помогали взрослым. Они понимали, что тоже вносят свою лепту в победу над врагом.

Вот небольшая заметка из районной газеты «Колхозный труд» от 9 мая 1943 года

«Мы, учащиеся Становской начальной школы, прочитали письмо учащихся Усть-Бузулукской средней школы и взяли обязательство: каждому ученику 3- 4-хклассов вскопать по 200 кв. метров колхозного огорода. Это обязательство нами выполнено. Весь заработок, заработанный учениками 1 мая, мы передали в Фонд восстановления Сталинграда. Зав. школой Попова, учащиеся А. Минаев, Н. Захарова».

А вот еще одна заметка из газеты «Колхозный труд» от 1 ноября 1943 года:

«Теплые вещи бойцам.

В Становском колхозе развернулся сбор теплых вещей для доблестных бойцов и командиров нашей славной Красной Армии. Колхозницы М. Медведева, Е. Блинкова и другие принесли и сдали в комиссию по сбору теплых вещей 12 кг шерсти,3 овчины, носки, варежки и другие теплые вещи. Сдавая свои теплые вещи, колхозники заявили: «Пусть эти вещи принесут на фронт нашу любовь и заботу к бойцам и командирам нашей Красной Армии, Которые ежедневно освобождают от немецких угнетателей новые города и села.

И. Медведицков,

председатель сельсовета».

Не только в войну, но и после войны колхозники хлебнули лиха сполна. Не хватало тягла, приходилось пахать на коровах. Не было самого необходимого — хлеба, соли, спичек, керосина. В лесу собирали желуди, размалывали, пекли лепешки. Нечем было кормить скотину, приходилось раскрывать крыши сараев и этой соломой кормить быков, лошадей, коров. Население страдало от непосильных налогов. Каждый колхозник обязан был сдать государству масло топленое, яйцо куриное, шерсть, кожу свиную, да плюс еще подписаться на займ. Кому-то из хуторян пришлось гнать скот в эвакуацию, многие из них зимой 1942 года расчищали дороги от снега для советских войск, направлявшихся в Сталинград. Немало становчан побывало на рытье окопов и противотанковых рвов, а некоторым по разнарядке довелось побывать в разрушенном Сталинграде и принять активное участие в расчистке его от руин и завалов.

9 мая 1945 года большинство моих земляков работало в поле — шла посевная. И вдруг вдалеке показался всадник, который быстро приближался к работающим. Все с тревогой смотрели на вестового: какую весть он сообщит — добрую или горестную? Подскакав к колхозникам, всадник на минуту приостановил взмыленного коня и прокричал: «Победа! Война окончена!» И сразу умчался дальше.

Все, услышавшие эти слова, на какой-то миг остолбенели — до них никак не мог дойти их смысл. А потом и радостные крики, и горестный плач — все смешалось… Люди радовались победе и оплакивали тех, кто больше не вернется. Работа прекратилась, колхозники сами себе сделали выходной. Именно таким запомнился моим землякам светлый праздник Победы, первый мирный день.

…Больше половины наших хуторян, ушедших на фронт, не вернулось домой. А те, что пришли, сразу включились в работу.

Напомнил пожелтевший протокол…

В 1948 году произошло укрупнение двух колхозов — колхоз «Становской» соединили с колхозом «Маяк революции» хутора Малиновского. Новый колхоз стал носить имя Жданова. Протоколы колхоза имени Жданова хранятся в областном архиве под номером Ф.Р.66.16. Здесь также можно найти немало интересного и любопытного.

Вот протокол заседания правления колхоза от 2 июля 1948 года: «Постановили начать уборку 2 июля. Косить рожь лобогрейками, ручными косами. Всю тягловую силу — лошадей, быков и коров привлечь на уборку».

Да, было и такое в истории нашего сельского хозяйства. Коров, вместо того, чтобы получать от них молоко, использовали совсем в других целях. Их запрягали в арбы и возили сено, использовали на других видах сельхозработ. Наверное, в то горькое время и появилась такая частушка:

Шла корова из колхоза,

Слезы капали на нос,

Отрубите хвост под корень,

Не пойду больше в колхоз.

…Но читаем протокол дальше:

«Слушали: разбор акта от 22.06.48г. Убой вола колесом, которого прирезали, а мясо и шкуру сдали на склад. Выступили: ряд колхозников пояснили, что случай был неожиданный, а посему смерть вола не признать.

Поручили: председателю колхоза К.И.Суркову разрешить вопрос с районной организацией Р. С. Х.О. (районный сельхозотдел).

Члены правления: И. А. Емельянов, Г.П.Александрин, П.С.Титова. Бригадиры: Акимов, Рекунов».

Конечно, из этих слов мало что понятно. А случай действительно был необычный. Тут все смешалось — и смешное, и трагическое. О нем в нашем хуторе долго помнили и говорили.

…У тракториста, работавшего в поле, случилась поломка, вышло из строя колесо. (Люди старшего поколения хорошо помнят, а более молодые наверняка знают из книг и кинофильмов, что первые советские тракторы были на железных колесах). Возникла необходимость чинить колесо в хуторской кузнице. Тракторист поволок колесо туда. А от поля до хутора неблизко — несколько километров. Наши далекие предки, выбирая место для поселения, облюбовали место в низине, в распадке. И с какой стороны к хутору не подъезжаешь, дорога идет вниз, под уклон. И вот тракторист со своим железным колесом уже на Пантелеевской горе, а внизу виден хутор (Пантелеевская гора называется так потому, что в первом доме, стоявшем под горой, когда-то проживал Пантелей Тамахин).

…Тракторист толкал колесо, с облегчением вздыхая, что сейчас колесо съедет вниз. А там недалеко и кузня… Вот уже колесо покатилось еще быстрее под уклон. А в это время пара быков медленно и усердно тянула вверх, в гору, сорокаведерную бочку с водой.

…Столкновение произошло неожиданно, и, к сожалению, железное колесо оказалось гораздо прочнее бычьей кости. От удара в лоб один из быков замертво рухнул на землю. А потом появился акт на списание быка и состоялось заседание правления колхоза.

Это происшествие могло закончиться очень печально. Виновник мог получить реальный (и немалый!) срок. В то время гибель скота считалась вредительством, существовала статья Уголовного кодекса — «порча колхозного имущества». Немало людей было отправлено по этой статье в места не столь отдаленные. Но в нашем случае все окончилось благополучно. Приезжавшие по этому делу дотошные и бравые парни из райцентра, состава преступления в случившемся не нашли. В общем, в колхозе стало на одного быка меньше, а на полевом стане стали появляться щи с говядиной. Колхозники еще долго вспоминали этот случай, по поводу и без повода отпускали шуточки.

Земле родной — тепло сердец и труд ударный

В 1957 году произошло новое укрупнение нескольких колхозов. На их базе был организован совхоз «Дальний» с центром в хуторе Рябовском. Хутор Становской стал четвертым отделением совхоза, а колхозники — рабочими. Вместо натуроплаты им стали два раза в месяц выдавать зарплату — аванс и получку.

Пахотной земли в отделении №4 было более 3000 гектаров. Урожаи доходили до 25—30 центнеров с гектара. В животноводстве содержалось более 800 голов скота, а, значит, были и мясо, и молоко. Свиней насчитывалось 3500 голов, на птичнике было 300 кур, на конюшне — 70 лошадей.

В начале шестидесятых в домах становчан загорелись яркие лампочки — появилось электричество, потом провели радио. В эти годы в хуторе были построены несколько жилых домов, новые животноводческие помещения, свинарник. В хуторе работали медпункт, клуб, библиотека, киноустановка, швейная мастерская, был построен новый просторный магазин.

В Становской начальной школе в начале шестидесятых годов обучалось более пятидесяти детей. И примерно столько же продолжало обучение в Рябовской средней школе.

В 1967 году в хуторе появились телевизоры. Это была большая радость по тем временам. Долгими зимними вечерами к обладателям телевизоров шли на посиделки и взрослые, и дети. Допоздна вместе смотрели все передачи подряд — так это было увлекательно и интересно. Примерно в это же время население стало покупать мотоциклы, стиральные машины, радиоприемники и магнитофоны. Автомобиль по тем временам был большой редкостью.

В 70-е годы в Становском проживало около двухсот человек, из них в отделении совхоза «Дальний» работало более восьмидесяти. Более двадцати лет управляющим отделением №4 был К.И.Чиликин. Мы, дети, своими глазами видели нелегкий труд трактористов, комбайнеров, скотников и доярок. Всплывают в памяти имена механизаторов И.П.Жульева, А.И.Акимова, П.Е.Ивонина, скотников М.А.Степанова, А.Г.Васильева, доярок М.Ф.Чиликиной, А.П.Диденковой, А.С.Медведевой.

Труд доярок был тяжелым. В зимний период на ручных тележках они возили силос, вручную разлаживали его по яслям, таскали тяжелые навильники соломы, выгребали навоз из-под коров. Летом было полегче. Но доить приходилось три раза в день. Дойные гурты находились в нескольких километрах от хутора, и дояркам нередко приходилось ходить туда пешком. Нас, детвору, было медом не корми, а дай покружиться рядом со взрослыми на току, на МТФ, на конюшне…

В районной газете «Свет Октября» постоянно освещалась деятельность работников сельскохозяйственного производства. Нередко на ее страницах упоминался хутор Становской, шла речь о его жителях, рабочих отделения №4 совхоза «Дальний».

Вот, например, несколько строк из статьи «Хуторок в степи», напечатанной 14 июня 1975 года: «…Далеко в степи, меж высоких холмов, в распадке, в буйной зелени вишневых садов расположился хутор Становской, четвертое отделение совхоза „Дальний“. По количеству жителей он небольшой — здесь по списку числится всего 168 жителей. Но ударным своим трудом славят они землю родную». Далее в статье приводятся фамилии механизаторов и животноводов — передовиков производства. Это скотники А. С. Воронков, А. Т. Чиликин, М. А. Степанов, доярки М. И. Мельникова, Е. А. Жульева, телятница А. С. Медведева.

А с механизатором Д. Ф. Фетисовым корреспондент газеты встретился и побеседовал в поле. «…Год, конечно, выдался нелегкий, — говорит Дмитрий Федорович. — Но мы не теряем надежды на успех. Будем без устали ухаживать за культурами, чтобы хоть частично обеспечить животноводство сочными кормами».

И вот как корреспондент заканчивает статью: «Простые бесхитростные слова тракториста заключали в себе все: и тревогу за предстоящую зимовку общественного скота, и мужество людей, не пасующих перед засухой, и гордость за хуторян, что живут и трудятся в далеком степном хуторке Становском».

…Прошло много лет. Время изменилось. Жизнь стала другой. Хутор не такой, как прежде. Здесь остались только самые преданные своей родной земле. Но на территории хутора работает большое сельхозпредприятие. Как и прежде, в страдную пору в полях кипит работа, слышен гул комбайнов. Туда-сюда снуют трудяги-грузовики, везут в кузовах наше главное богатство — золотое зерно. Жизнь продолжается…

О родине, о людях, о себе

Я не помню, где читал фразу, что чем дальше уходит от нас детство, тем больше мы хотим в него вернуться. И это правда. Вспоминаешь детские годы, проведенные в родном хуторе Становском, своих земляков, и сразу на сердце становится тепло, светло и чуточку грустно. Потому что ничто уже не возвратится, а оживет лишь в нашей памяти.

Мое детство пришлось на шестидесятые — начало семидесятых годов прошлого столетия. Сейчас много говорят и пишут, что это было самое лучшее время в истории страны. Наверное…

Мелькнули, промчались стайкой торопливые годы, а отдельные моменты помнятся настолько четко и ясно, что кажется, все было вчера. В шестидесятые годы мой родной хутор был большим, многоголосым, здесь имелось все необходимое для достойной жизни веселых, трудолюбивых людей. Хорошо была развита сельскохозяйственная отрасль, животноводство и полеводство считались лучшими в районе. Работали школа, магазин, медпункт, клуб, была своя дизельная электростанция.

Немало людей работало в швейной мастерской, которой руководил Андрей Иванович Медведицков. Без проблем там можно было пошить любую одежду — женские платья, юбки, мужские брюки, костюмы, зимние шапки, фуфайки, рукавицы. Заказов было хоть отбавляй. Работники швейной без дела не сидели.

Славилась хуторская сапожная артель, где работали мастера высокого класса И. Е. Устинов, А. Т. Акимов и Т. М. Кузнецов. Он был самым молодым, азы сапожного дела начал постигать сразу после армии. Наши «сапожники» могли сшить на заказ любую обувь. Но самым большим спросом пользовались повседневные тапки, которые мы называли «чирики». Шили их из отходов кожи, дерматина. С весны до осени взрослые и дети не снимали удобные «чирики», которые не имели ни шнурков, ни завязок.

Жили в то время небогато — до наших дней сохранились в хуторе дома с крышами, крытыми соломой и камышом. Не во всех домах были и деревянные полы. Но живность в каждом дворе была всякая — коровы, свиньи, гуси, куры, утки… У всех были огороды, и все-таки далеко окрест славился Становской своими вишневыми садами. Весной, когда они цвели, весь хутор будто покрывался белым пышным покрывалом.

Когда вишня поспевала, над хутором плыл неповторимый аромат — в каждом дворе варились компот, варенье или вишня сушилась впрок на поддонах на крышах домов. Хватало вишни и на продажу. Покупатели приезжали из станицы Усть-Бузулукской, из Алексеевской и даже из Новоаннинска. Чаще всего покупатели приезжали к известным садоводам Минаевым, Захаровым, Карасевым, Калгановым, Емельяновым.

Пусть непростой была жизнь, но никто не жаловался: с утра до вечера взрослые на работе, а у нас, детворы, свои заботы. Сейчас большинство детей сидят, уткнувшись в смартфон или телефон, а мы зимой и летом, в любую погоду, целыми днями пропадали на улице. Прибежишь со школы, быстренько разогреешь на керогазе нехитрый обед, и скорей к друзьям. Зимой катались на санках, играли в хоккей, а летом и вовсе была благодать — ватагами ходили на рыбалку, в лес по ягоды, играли в футбол и войну. У девчат были свои игры. Но в прятки играли все вместе.

Телевизоры тогда только «входили в моду», но в клубе регулярно показывали фильмы. Билет на взрослый сеанс стоил 20 копеек, на детский — 5 копеек. Мы, дети, гурьбой бежали на детский сеанс, выпросив у родителей по пятаку. Все места занимались быстро, а те, кому их не доставалось, не отчаявшись, располагались на полу.

А уже лет с двенадцати — тринадцати многие из нас работали во время летних каникул на току и пасли совхозный скот.

Отдельные воспоминания связаны с началом учебы в школе. Хорошо помню, как я пошел в первый класс. Это был 1967 год. Вместе со мной в нашем первом классе было девять учеников. Я быстро сдружился с Сергеем Васильевым, Валей Чиликиной, Юрой Рощиным, Андреем Парамоновым, Верой Кузнецовой, Сергеем Томахиным, Верой Фетисовой, Юрой Жуковым. Грустно об этом говорить, но некоторых из них сейчас уже нет в живых. А мне они помнятся прежними — веселыми, вихрастыми озорниками…

Наша школа была начальной. Здесь учились ребята с первого по четвертый класс. Учителями работали супруги Павловы — Владимир Артемович и Анна Ивановна.

Анна Ивановна была с нами по-матерински добра, тихо и спокойно разговаривала. Но Владимир Артемович часто был раздражен. Когда его кто-то выводил из терпения, он впадал в гнев, ставил проказника в угол и грозился отправить в непонятное, но пугающее нас место «Ложки». Он был фронтовиком, имел несколько ранений, наверное, поэтому нервы не выдерживали, и он часто выходил из себя. Иногда мы по несколько человек стояли по углам, и в это время Владимир Иванович повторял нам, что «на днях придет машина и кое-кого из нас отправят в Ложки». Конечно, сейчас об этом смешно вспоминать, а тогда мы, хуторские детишки, понятия не имели, что это за «Ложки» и ужасно боялись этого слова.

Учился я неплохо, а вот поведение мое и некоторых других ребят, как говорится, не очень удовлетворяло преподавателя. Один раз за какую-то шалость — то ли я опоздал на урок, то ли еще за что-то, меня тоже наказали — поставили в угол. Я стоял, а учитель время от времени не забывал напоминать про эти страшные Ложки. Испуг и обида настолько переполнили мое детское сердечко, что я решил больше в школу не ходить. По утрам я уходил из дома в школу, но на занятиях не появлялся.

На пути в школу росли большие заросли терновника. Пока мои сверстники писали, читали и считали, я прятался в кустах и наблюдал за дорогой. Когда кончались уроки, и мои одноклассники шли домой, я еще выжидал в своем укрытии некоторое время, а потом тоже преспокойно шел домой. Мать ни о чем меня не спрашивала, ни о чем не догадывалась. Ей было не до этого — тяжелая работа на ферме, домашние заботы отнимали много сил и времени.

Меня это устраивало. По своей детской легкомысленности я думал, что про меня забудут, никто беспокоить не станет, и в школу вообще можно будет не ходить…

Ах, как же я наивно ошибался! Вечером третьего дня дверь нашего дома неожиданно резко распахнулась, и наш учитель Владимир Артемович Павлов, даже не поздоровавшись с матерью, перешел в атаку: «Почему твой сын три дня не был в школе? Где ты его прячешь?»

Я в это время лежал на печи, затаив дыхание и пытался не шевелиться. Вспоминаю это, и сразу перед моим мысленным взором встает наша русская печь, которая занимала почти полкомнаты. В пору нашего детства русская печь была неотъемлемой частью каждого казачьего дома, каждой хаты…

…Мать попыталась оправдаться, стала объяснять Владимиру Артемовичу, что я каждое утро ухожу в школу, а где я бываю, она не имеет понятия. Но учитель не хотел ничего слышать, был очень раздражен и опять упоминал про те самые ненавистные Ложки. Он так и сказал, что если я завтра не приду на уроки, то меня сразу же отправят туда, в эти самые Ложки…

Услышав это, я начал икать, а потом громко, во весь голос разревелся. Услышав это, учитель подбежал к печи и попытался стащить меня оттуда за ноги или сделал вид, что хочет сделать это.

Потом Владимир Артемович отошел к столу, гнев с него немного сошел, и он начал неторопливо, тихо разговаривать о чем-то с матерью. С нею он посидел недолго, а когда собрался уходить, опять заглянул ко мне на печь и теперь уже спокойно упомянул про них же… про Ложки…

Ночью я плохо спал, переживая случившееся, а утром ни свет, ни заря, задолго до начала занятий, убежал в школу. Больше никаких крупных «инцидентов» в моей школьной жизни не было. Я старался хорошо учиться и поменьше шалить.

Закончив школу, я ушел служить в армию. А когда в 1980 году после дембеля возвратился домой, председатель Рябовского сельсовета Иван Михайлович Чиликин предложил мне работу заведующего Становским сельским клубом. Я принял предложение, начал работать, заочно закончил Волгоградское культпросветучилище. Совсем незаметно мелькнули годы. Вот уже тридцать восемь лет моя работа — частица меня. Многое изменилось на моей малой родине. Становской уже не такой, как прежде. Здесь осталась всего лишь горстка самых преданных родной земле людей. И мое сердце, моя судьба, моя память неразрывно связаны с этой землей. И нет ее лучше, нет дороже.

Родники моего детства

В шестидесятые — семидесятые годы прошлого столетия большой популярностью пользовалась трудяга-лошадь. Верхом на коне пасли скот, на лошадях возили фураж на ферму, пахали огороды. Также пользовались гужевым транспортом, если надо было привезти из леса дров или куда-либо съездить. В общем, куда ни кинь, а без коня не обойтись. Грузовых машин в то время было мало, а о легковых автомобилях могли только мечтать. Поехать в какой-либо хутор — в Рябовку, Кулички, Суховку — только на подводе. А если сыграть свадьбу — опять выручит тройка добрых коней с бубенцами.

…Вспоминается, как мы, зажав в руке пятикопеечную монету, бежали в клуб на детский сеанс. Посмотрев фильм о гражданской войне, возбужденные вылетали из зала, выламывали хворостины — одна использовалась вместо коня, другая была саблей — и с азартом начинали сражаться друг с другом. Играли в красных и белых, Чапая и Буденного.

Мы, мелюзга, часто гарцевали верхом на палочке, изображая из себя лихих всадников. Особенно старались показаться на виду у взрослых. И, когда те обращали на нас внимание, мы начинали задаваться. Высоко задрав голову, с гиком и свистом, довольные скакали на своих хворостинах, подпрыгивая, как это делали настоящие всадники.

Но, кроме забав, для нас привычным делом была помощь взрослым. Мы пропалывали картошку, поливали огороды, пасли скот. Иногда мне приходилось ходить за водой на неблизкое расстояние. Колодцев в хуторе было много, но вода в них была жесткой. Для полива и других хозяйственных нужд она была пригодна, а вот, чтобы помыть голову или постирать белье, хуторяне пользовались водой из Монахова колодца. Водица в нем была чистая и мягкая, приятная на вкус.

Часто использовали и дождевую воду. Когда шел дождь, старались заполнить все свободные кастрюли, ведра, бидоны. От мытья дождевой водой волосы становились шелковистыми и мягкими. Про шампуни в то время мало кто слышал. В ходу было хозяйственное мыло.

…И вот я, мальчуган семи-восьми лет, иду на край хутора с пятилитровым ведерком в Монахов колодец за «хорошей» водой, как называла ее моя мать. А на другом конце хутора в Аникинской балке также находится небольшой родничок с прозрачной ключевой водой. Эта вода была очень вкусная, и хуторяне часто именно там брали воду для питья. Приходилось черпать кружкой очень аккуратно, чтобы не замутить водичку в роднике. Сколько лет прошло, нет уже этих водоемов, а в памяти они крепко сохранились.

Зимних праздников радость

В пору моего детства самыми радостными праздниками для всей ребятни были Новый год и Рождество.

Новый год — это хоровод вокруг елки, Дед Мороз и Снегурочка, праздничный кулек с конфетами. Мы, дети, под руководством учительницы Анны Ивановны Павловой Павловой разучивали песни и стихи, репетировали постановки по мотивам русских народных сказок, готовили украшения для елки и сами же наряжали ее. Потом, после новогодней елки, прижимая кулек с конфетами к груди, радостные бежали домой — начинались зимние каникулы.

В школу ходить не надо. Можно целый день кататься на санках, играть в хоккей на пруду. У нас клюшки были самодельные, вместо шайбы — консервная банка или деревянный брусок. Но играли с азартом, до тех пор, пока не стемнеет и буквально перед носом абсолютно ничего не будет видно.

Потом наступало Рождество. Мы с нетерпением ждали этого дня. Старались встать пораньше, чтобы успеть обежать все дворы. Хуторская дизельная электростанция начинала работать только в пять часов утра, а мы вставали намного раньше, впотьмах чиркали спичками, быстренько одевались.

Христославили по определенному правилу. Сначала старались обойти дома близких родственников, а потом уже всех подряд. Самые маленькие дети, которых обычно сопровождали взрослые, рассказывали популярный в то время стишок:

Я — маленький мальчик,

Сел на стаканчик,

Стаканчик — хруп,

Давай, бабка, рупь,

А ты, дед, не скупись,

Бутылочкой поделись.

Те же, кто постарше, относились к рождественскому празднику более серьезно и старались петь традиционное:

Рождество твое, Христе Боже нас,

Воссияй миру свет разума…

Первым христославникам хозяева оказывали особый прием: на порог комнаты бросали шубу или подушку, усаживали на них гостей. Старые люди верили, что, соблюдая этот обычай, они обеспечивают в своем хозяйстве хороший приплод скота, считали, что их куры будут нести много яиц и выводить цыплят.

Славильщикам давали обычно конфеты, пышки, сушеные яблоки, реже — деньги. Мы, ребятня, узнавали друг у друга, где что дают, и быстрее старались бежать в те дворы, где давали деньги или шоколадные конфеты, и в последнюю очередь обходили остальных хозяев. Славили Христа до 10—11 часов утра. Славить ходили и взрослые. Им давали деньги или наливали стопочку.

В этот день столы в домах ломились от многообразия еды. Чего только не было: жареные гуси и куры, свиные котлеты, зайчатина, холодец, блины со сливочным маслом… Вся семья поутру садилась за стол, и домочадцы начинали разговляться. Потом мои земляки ходили друг к другу в гости, пели и плясали под гармонь, играли в «бутылочку» — одним словом, веселились от души.

А через неделю после Рождества праздновали Старый Новый год. Также отмечали с размахом, с неподдельным весельем. Я помню, как поздним вечером под Старый Новый год мы обходили хутор, но в дома не заходили, а стоя у окон, кликали Авсеньку:

— Авсенька — дуда,

И где была?

— Я коров стерегла.

— Чаво выстерегла?

— Коня с сядлом,

Узду с серебром.

Если хорошо кликали, то хозяева щедро угощали домашними пирогами, конфетами, зазывали в дом, усаживали за стол. Но иногда мы просто «валяли дурака», кривлялись, старались переорать друг друга. В этом случае в качестве награды получали сырую тыкву или картофельные очистки. А были случаи, когда открывалась дверь, и на нас выплескивался ушат холодной воды. Мы с визгом и хохотом отправлялись к следующему дому…

Но жизнь не стоит на месте. Все течет, все меняется. И сегодня, в век интернета и телевидения, многим, особенно молодежи, это кажется неинтересным. Но нашему поколению досталось другое время, в котором мы были просто счастливы…

На самом донышке души

За моими плечами почти шесть десятков прожитых лет, близится пенсионный возраст. Теперь все чаще всплывают в моей памяти воспоминания о незабываемых днях детства и юности. И отчетливо встают перед моим мысленным взором образы земляков. Они не знали излишеств, но умели искренне радоваться малому. Они трудились на совесть и с оптимизмом смотрели в будущее.

С работы придут — и дома полно забот. Все постоянно что-то делали: шили, вязали, пряли, починяли обувь, сбивали масло… Летом и осенью на зиму готовили соленья, варенья. Капусту рубили сечками в деревянном корыте, солили вместе с помидорами в деревянных бочках. В память врезалось, как мать делала малосольные огурцы в десятилитровом глиняном горшке. А сколько хлопот было зимой! Одни дрова чего стоили!.. Но все успевали — и печку истопить, и еды впрок наготовить, и с детворой уроки сделать, и даже в гостях побывать. Долгими зимними вечерами целыми семьями собирались у кого-нибудь в доме. Взрослые играли в лото, домино, перекидывались в карты. Дети находились в другой комнате — у нас были свои игры: в фантики, в жмурки.

Все очень ждали прихода весны, радовались первым теплым лучикам солнышка. Едва сойдет снег, мы, детвора, бежали в степь, залитую голубым морем подснежников. Затем спешили дальше, в лес на «птичий базар», лазили по гнездам, снимали грачиные яйца. Сейчас многое кажется смешным и наивным, когда на память приходят отдельные воспоминания из моего детства.

Мы помогали взрослым, а в свободное время предавались своим забавам. Бывало, что и бедокурили — забирались в чужие огороды. Хотя в каждой семье на своем огороде росло то же самое, но чужое всегда было вкуснее. И вот мы заберемся к кому-нибудь, набьем карманы огурцами или морковкой, а потом в укромном месте все это с хрустом и превеликим удовольствием поедаем.

Запомнилось мне, как готовились к православным праздникам, таким, как Пасха и Троица. Во дворе тщательно убирали весь мусор, вокруг дома и у крыльца посыпали землю песком. На Пасху красили яйца, пекли куличи. На Троицу ходили в степь за чабрецом, которым потом посыпали полы в доме. Кленовыми ветками украшали ворота, плетни, прясла. Из того далекого детства мне запомнилась одна частушка, которую я часто слышал во время празднования Троицы:

Скоро, скоро Троица,

Земля травой покроется,

Скоро миленький приедет,

Сердце успокоится.

Хорошо помню внутреннее убранство комнат той поры. В левом углу висит икона, украшенная вышитым рушником. У многих в комнате у окна стоял круглый стол, изготовленный дедом, прадедом. Белые стены с подсинькой, и на этих стенах — черно-белые фотографии в рамочках в память о наших близких. В те времена фотографии называли «карточки». Было выражение «сняться на карточку». А главным атрибутом убранства была железная кровать, на которой возвышалась пышная перина, заправленная кружевной простыней и покрывалом. Две или три большие подушки, чуть ли не в полкровати, в белых наволочках с вышитыми цветочками. В те времена это было модно.

…Много времени прошло с той поры, много воды утекло. Жизнь стала не такой, как прежде. Прогресс шагнул далеко вперед. Но на самом донышке души живут светлые воспоминания из босоногого и счастливого детства.

Мы все мечтали быть солдатами

Или рассказ о том, как в Советском Союзе была почетна служба в Армии.

В советское время в армии служили два года в сухопутных войсках и три года в Морфлоте. Дважды в год — весной и осенью — достигшие призывного возраста молодые парни уходили на службу, а на «дембель» возвращались отслужившие.

Мы, хуторские мальчишки, с восхищением смотрели на парней в военной форме, развесив уши и разинув рты, слушали были и небылицы об армейской жизни. А в душе каждый мечтал о том, что придет и наш черед надеть солдатскую форму.

У нас был патриотический настрой. Слова Родина, Отчизна, Советская Армия для нас были святы. Мы все мечтали служить в армии и были психологически готовы к этому. «Откосить» от армии не было даже и в мыслях. К тем, кого по каким-либо причинам не брали в армию, приклеивались обидные слова: доходяга, тошнотик и т. д. Не взяли в армию, значит, квелый, нездоровый, к защите Родины не пригоден. Такое было неприятно слышать.

Весной 1978 года настал и мой черед идти в армию. 6 мая я получил повестку из райвоенкомата, в которой говорилось, что 12 мая мне предлагалось прибыть на призывной пункт в станицу Алексеевскую.

…Прошло уже более сорока лет с той поры, а мне отчетливо все помнится. В тот год буйно цвели сады. Если смотреть с Пантелеевой горы на хутор Становской, то многих домов вообще не было видно, даже крыш. Весь хутор утопал в пышном цветении садов. Цвели вишни, сливы, яблони. Видны были только возвышающиеся телевизионные антенны.

Конечно, если признаться, то было грустно покидать отчий край в такое благодатное время. Но я успокаивал себя тем, что это расставание всего на два года. Ведь многие ребята, которые постарше меня, уже отслужили и возвратились домой. Сергей Чиликин, Петр Чумаков, Сергей Кострюков, Николай Чиликин свое отслужили и сейчас были дома. А год назад, в мае 1977 года, мы проводили в армию Александра Передерина. Теперь пришел мой черед.

В тот день, когда я получил повестку, меня чествовали в нашем клубе. Я уже успел поработать в совхозе «Дальний», и напутствовать меня прибыло руководство совхоза. Секретарь парткома И. С. Важов, управляющий отделением №4 К. И. Чиликин произнесли напутственные слова, пожелали счастливой службы. Председатель рабочего комитета З. Г. Шумкова от души сказала теплые слова в мой адрес и на память вручила подарок — электробритву «Харьков» (кстати, дефицитная в то время вещь, которая пользовалась большим спросом). Самодеятельные артисты Рябовского ДК дали небольшой концерт. Мне было приятно и радостно на душе.

12 мая я попрощался с родными, и — в путь. В ту пору асфальта еще не было, дороги были изрыты глубокими колеями. На мощном вездеходе ЗИЛ-157 нас, призывников (с территории Рябовского сельсовета было несколько человек) отправили в военкомат. Работник сельсовета Е. И. Кузнецова сопровождала нас до переправы.

Старшее поколение наверняка помнит, что весной в период большого половодья, вплоть до конца 80-х годов прошлого столетия, между станицей Усть-Бузулукской и Алексеевской весной использовалась паромная переправа. Так было и в тот год. Запомнилось впечатляющее зрелище того момента. Мы движемся на пароме, а кругом, куда ни кинь взор, вода. Видны только верхушки деревьев. Долго ли, коротко ли, а чуть ли не два часа, сначала по Хопру, а потом по Бузулуку, мы двигались на пароме до пристани. Потом еще какое-то время на автомобиле.

И вот мы на площади станицы Алексеевской, перед районным Домом культуры. На площади шум, гам, народу много — родные, друзья, знакомые. Слышны песни под гармонь, частушки. Перед нами, будущими солдатами, выступил военный комиссар А.Н.Стекольников. Он напутствовал нас служить добросовестно, с честью переносить все тяготы воинской жизни, быть достойными памяти отцов, дедов и прадедов. Потом мы погрузились в автобус «Кубанец» и покатили в город Волгоград.

Через некоторое время, а именно 19 мая, я оказался в Казахской ССР в Тургайской области. Недалеко от города Державинска находилась наша воинская часть, где мне предстояло прослужить два года. Нам выдали солдатское обмундирование, какое-то время мы находились в карантине, проходили курс молодого бойца.

30 мая 1978 года я принимал Присягу. Гордостью наполнялись наши сердца, когда каждый из нас взволнованно произносил слова: «Я — гражданин Союза Советских Социалистических Республик, вступая в ряды Вооруженных Сил, торжественно клянусь»…

И вот курс молодого бойца позади, карантин окончен, нас расформировали по ротам и взводам. Я попал в пятую роту, второй взвод. Старослужащие на полном серьезе делали вид, что они нам завидуют, так как нам предстояло нести службу на важном объекте — РБУ. Как нам объяснили, РБУ — это ракетно-боевые установки. Мы все это воспринимали за чистую монету, радовались, как малые дети, и нам не терпелось поскорее оказаться на стратегически важном объекте. Будет что рассказать, будет, чем удивить своих родных и знакомых. Первым делом надо написать домой, сообщить о себе важные вести! Надо же — служба на РБУ! Всего три буквы, а как много значат, а главное, как звучат!

В шесть утра команда «Подъем!», физзарядка, уборка казармы и прилегающей территории, затем строем в столовую на завтрак.

После — построение на плацу, инструктаж, развод. И вот мы, воины второго взвода, счастливые отправляемся на РБУ. Километра два-три пешим строем по казахской степи и мы, наконец, на стратегически важном объекте — РБУ…

Горы щебня, песка, цемента. Это и был тот таинственный, засекреченный, как нам говорили, объект РБУ — растворо-бетонный участок. Оказалось, что старослужащие нас просто разыгрывали, вешали, как говорится, лапшу на уши.

Так началась моя служба в военно-строительных частях — в стройбате. Конечно, первое время было трудно, тянуло домой, на гражданскую вольную жизнь. Ведь армия — это жизнь по Уставу, соблюдение дисциплины, ходьба строем. Куда бы мы ни шли — в столовую, в баню, в клуб посмотреть кино — всюду строем. Все выполняется по команде, по приказу.

На два года шинель,

На два года мундир,

На два года отца

Заменил командир.

Сначала нас звали салагами или духами (ДУХ — домой ужасно хочется). Много пришлось покидать земли, потрудиться на бетонных работах. В памяти осталось немало шуток-прибауток той, армейской жизни. К примеру, «Два солдата из стройбата заменяют экскаватор» или «Бери больше, кидай дальше. Пока летит, отдыхаешь».

Постепенно привыкали к нелегкой воинской жизни, и со временем казарма стала едва ли не домом родным. Особенно, когда на улице непогода — непрекращающиеся дожди или снежные бураны. В это время в казарме сухо, тепло и никуда не хочется идти.

В Казахстане были очень суровые зимы — с трескучими морозами, метелями, снежными заносами… У некоторых сослуживцев были обморожения. В зимнее время нам выдавали теплую одежду: шапки-ушанки, бушлаты, ватные штаны, валенки.

Через год меня избрали секретарем ротной комсомольской организации, присвоили звание младшего сержанта. А в июне 1980 года я был уволен из рядов Советской Армии по истечению срока службы. И снова началась гражданская жизнь.

И лилась над хутором песня…

Во второй половине двадцатого века жили мои земляки скромно, но все были приветливыми и жизнерадостными. Праздники — Новый год, Рождество, Масленицу, Троицу и другие отмечали с неподдельным весельем, от души. Время от времени играли свадьбы. Веселье не утихало два дня. На первый справляли свадьбу у жениха, а на второй день гуляли у родителей невесты.

Два раза в год — весной и осенью — провожали парней в армию и встречали отслуживших. Провожали на службу всем хутором. Очень интересен традиционный ритуал, которому следовали все семьи. Мать с иконой благословляла сына, после чего вся семья выходила во двор. Будущий солдат закрывал дом на замок, а ключ клал под дверь. Провожающие шли через весь хутор на «круг». Пели песни под гармонь: «Как родная меня мать провожала», «Катюша», «Через две зимы», и, конечно, разухабистые частушки. Попутно из домов выходили и стар, и мал, присоединялись к шествию. А если по каким-то причинам кто-то не мог идти со всеми (больные, старики), то обязательно обнимали молодого человека на прощанье, говорили напутственные слова, долго махали вслед рукой.

Средоточием всей культурной жизни хутора был сельский клуб. Девяносто лет назад, в 1929 году, он был построен из двух соседних домов — Бекренева Владимира Осиповича и Рябова. И сразу клуб стал любимым местом хуторян.

Мальчишки и девчонки бежали сюда, чтобы посмотреть свои первые фильмы и мультики. А став постарше, спешили на свидания и с замиранием сердца ждали у клубного крылечка своего единственного или единственную… А какие здесь были танцы до самой утренней зорьки!..Какие проходили встречи, посиделки, концерты… На праздники, где чествовали фронтовиков, лучших тружеников, собирался весь хутор, от мала до велика. У каждого из хуторян связаны с клубом свои воспоминания, но у всех они одинаково теплые, светлые.

Хутор наш славился талантливыми исполнителями старинных казачьих песен. Это были настоящие мастера-песенники!

В их репертуаре присутствовали и колыбельные, и грустные протяжные песни, и военные, и веселые свадебные, и залихватски удалые, шуточные.

Особенно были известны своим исполнением Александр Фомич и Александра Ивановна Васильевы. Ни одна свадьба, ни один день рождения, ни какое-либо другое мероприятие не обходились без их участия. Будучи уже на пенсии, Александра Ивановна переехала в станицу Усть-Бузулукскую и сразу ее пригласили в местный казачий хор.

Недавно нашей дорогой певунье исполнилось 90 лет, но она по-прежнему с удовольствием поет. Трижды приезжали в станицу гости из США, интересующиеся казачьим фольклором. Записывали наши песни, в том числе и в исполнении Александры Ивановны. Кроме того, большими любителями старинных казачьих песен были супруги Прячкины — Евдокия Тимофеевна и Панфил Ефремович. Хорошо играл на гармошке Аким Григорьевич Васильев, а его супруга Ольга Аристарховна была большой певуньей.

Не могли, да и не хотели жить без песен Мария Григорьевна Минаева, Ефросинья Александровна Жульева, Александра Семеновна Медведицкова, Татьяна Ильинична Степанова. Даже на работе, во время небольшого перерыва, они затягивали то печальную, грустную, то веселую или шуточную.

В 1999 году студенты Московской государственной консерватории под руководством Натальи Николаевны Гиляровой побывали в хуторе Становском, встретились с нашими талантливыми людьми, голоса их записали на пленку. А в 2000 году к нам приезжал Михаил Емельянов со своим ансамблем «Корогод». Также переняли немало наших песен и особенности их исполнения. На память об этом замечательном событии осталась фотография.

Вот такой — интересной и полной была жизнь нашего хутора.

Иван МАХАЛИН.

Хуторок в степи

Далеко в степи меж высоких холмов, в распадине, в пышной зелени вишневых садов расположился хутор Становской, четвертое отделение савхоза «Дальний».

Нет вблизи него ни областных центров, ни шумных автомобильных трасс, да и по количеству жителей он небольшой — по списку числится всего 168 избирателей. Но, несмотря на свою отдаленность и малую численность, хутор живет такой же, как и везде, полнокровной, напряженной жизнью. В этом нетрудно убедиться, если познакомится поближе с делами и заботами его жителей.

Прежде всего, следует отметить, что становчане производят молоко, мясо, выращивают пропашные и кормовые культуры. То есть, перед ними стоят такие же, как и перед всеми, большие государственные задания.

Без преувеличения отмечу, что со своими поставками продукции государству животноводы и полеводы справляются с честью, вот, к примеру, молоко. Нечего греха таить, оно везде дается нелегко, и хутор Становской не представляет в этом исключения. Тем не менее, здешние животноводы ведут сдачу продукции государству с опережением графика.

На отделении 256 фуражных коров, поэтому план сдачи молока в зачете на полугодие доведен до полутора тысяч центнеров.

Сейчас уже сдано на молокоприемные пункты свыше 1200 центнеров и, если учесть, что ежедневная сдача составляет 17—18 центнеров, то можно определенно сказать, что план поставки молока государству здесь будет перевыполнен.

Не хуже обстоят дела и с привесами молодняка. Полугодовое задание — получить 300 центнеров привеса так же близко к выполнению. Перевес 544голов молодняка в мае показал: с начала года прибавка стада составила 231 центнер. Если в июне привес будет равным майскому — 79 центнеров, то и тогда задание перекроется. Но ведь животноводы месяц от месяца наращивают темпы производства продукции.

Успехи становчан не единичный случай, а закономерность, самоотверженный труд каждого рабочего отделения, а также большая организационная работа партийной организации. Об этом хочется рассказать более подробно.

На четвертом отделении трудится небольшая, но сплоченная организация, которая насчитывает в своих рядах семь человек. Приведу короткие штрихи к портрету каждого. Гурт, который вместе с А. С. Воронковым и А. Т. Чиликиным пасет коммунист М. А. Степанов, занимает первое место по продуктивности. Всякий, кто связан с животноводством, знает, как много зависит производительность труда доярок от добросовестности скотников. Коммунист А. С. Медведева трудится на ферме телятницей. Кроме своих обычных обязанностей, Антонина Сергеевна ведет большую агитационную работу за досрочное выполнение планов и обязательств. Случалось так, что по поручению партийной организации Медведева ходила на свинарники, проводила среди свиноводов разъяснительную работу. К этому у нее есть моральное право. Его она заслужила высокими показателями в труде.

Коммунист М. Ф. Минаев — пенсионер. Однако не прекращает трудиться в совхозе. Работа его хотя и невидная, но очень даже необходимая людям. Он — моторист хуторской электростанции. Об отношении Михаила Федоровича к работе можно сказать одно — ни разу еще не было случая, чтобы по его вине становчане оставались без света.

Давыд Захарович Васильев, хотя и не работает на производстве из-за преклонного возраста и пошатнувшегося здоровья, тем не менее, исполняет серьезное поручение партии. Васильев — секретарь парторганизации. И, по единодушному мнению коммунистов, с поручением справляется хорошо.

Управляющий отделением К. И. Чиликин и агроном И. М. Чиликин много сил и времени отдают организаторской деятельности. И справедливости ради нужно отметить, что работа их приносит ощутимые плоды.

Коммунист Н. А. Чумакова сейчас находится в декретном отпуске, но связи с общественной жизнью коллектива не теряет. Она ответственная за выпуск стенной газеты. Это благодаря ее стараниям на фермах выпускаются боевые листки, молнии, стенгазета.

Словом и личным примером увлекают коммунисты рабочих отделения на высокопроизводительный труд. Именно в этом кроется успех всего коллектива. Нелегко он достается нынче, успех. Еще половина июня только истекла, а степь уже выгорела, словно в сентябре. Нет животным раздолья. И все-таки люди не опускают рук, не теряют мужества в таких сложных условиях. Примером тому может послужить результат труда таких доярок как М. И. Мельникова, А. А. Чумакова, Е. А. Жульева и многих других. Несмотря на нехватку кормов, они добиваются сравнительно высоких надоев. Полугодовой план сдачи молока государству они выполняют с честью.

Неустанную борьбу с капризами природы ведут механизаторы. Вот, к примеру, Дмитрий Федорович Фетисов. На вверенном ему тракторе ЮМЗ-6 он засеял весной около 300 полей подсолнечником и около 250 гектаров кукурузой, а сейчас от зари до зари трудится на культивации пропашных культур. В настоящее время все поля, засеянные подсолнечником, он прокультивировал в двух направлениях и приступил к прополке кукурузы. Дмитрия Федоровича мы встретили на поле.

— Год, конечно, выдался нелегким, но мы не теряем надежды на успех. Будем без устали ухаживать за культурами, чтобы хоть частично обеспечить животноводство сочными кормами.

Простые, бесхитростные слова заключали в себе все: и тревогу за предстоящую зимовку общественного стада, и мужество людей, не пасующих перед засухой, и гордость за хуторян, что живут и трудятся в далеком степном хуторе Становском.

В. ФИЛИППОВ.

«Свет Октября», 1976 г.

В счет 1977 года

Коллектив молочно-товарной фермы четвертого отделения совхоза «Дальний» обязательства первого года десятой пятилетки по производству молока уже выполнил, открыв тем самым счет 1977 года. Всего надоено от каждой коровы уже по 2000 кг молока, а у отдельных доярок результаты еще выше. Е. А. Жульева получила от фуражной коровы 2400, М. И. Мельникова — 2300. А. С. Медведева — 2200 кг продукции.

Недавно коллектив этой фермы был поощрен денежной премией, и сейчас доярки прилагают все усилия, чтобы обеспечить как можно больший задел на следующий год.

К. ЧИЛИКИН, управляющий отделением.

«Свет Октября», 1976г.

По страницам «районки» «Свет Октября»

Нам пишут

В семидесятых годах в нашем хуторе почтальоном был Александр Фомич Васильев. Его транспортным средством была лошадь. Вот на этой лошади, когда верхом, а чаще запряженной в поводу, он доставлял своим землякам почту из Рябовки в Становской. Доставлял добросовестно, всегда вовремя, несмотря ни на какую непогоду.

Когда люди встречали почтальона, у всех поднималось настроение, так как он был желанным гостем в каждом доме. Кому-то он приносил пенсию, кому-то долгожданное письмо, а многие ждали газеты и журналы. В то время в жизни населения периодическая печать играла важное значение. И выписывали, и читали тогда очень много изданий, почтальонская сумка всегда была плотно забита газетами и журналами.

Я хорошо помню названия изданий тех лет. Газеты «Сельская жизнь» и «Волгоградская правда», журналы «Крестьянка», «Работницы», «Сельская молодежь». Но самой популярной была «районка» — газета «Свет Октября», ее выписывали едва ли не в каждом дворе. Да и цена на нее была недорогая, по-божески приемлемая. Например, в 1968 г. подписка на полугодие составляла 1 руб.14коп., а на 3 месяца — 57 коп.

А первая газета, вышедшая в Алексеевском районе в марте 1930 г. носила название «Коммунстрой», а затем «Колхозстрой». За время существования района, газета еще несколько раз меняла свое название, а с июня 1967 г. до февраля 1994 г. «районка» выходила под названием «Свет Октября».

Тираж газеты в начале 1970-х годов составлял более 5000 экз. В то время в районной газете печатались материалы на разные темы, в том числе в ней рассказывалось о лучших людях района, о передовиках сельскохозяйственного производства, о культурной жизни района, освещались важные события в стране и в мире.

В одной из газет за март 1972 г. была помещена фотография лучших механизаторов колхоза «Красный путиловец». Без малого пятьдесят лет этой фотографии. Мне кажется небезынтересно и то, как создавался колхоз «Красный путиловец». Шел 1929 г. В стране бурно создавались различные сельскохозяйственные объединения: ТОЗы, коммуны, артели и другие сельскохозяйственные объединения. 21 сентября 1929 г. в станице Усть-Бузулукской была создана сельскохозяйственная коммуна под названием «Красный путиловец». В нее вошли 23 мелких сельхозобъединения из ст. Усть-Бузулукской и близлежащих хуторов: Два Дерева, Ольховский, Кривовский. Это 14 ТОЗов, 4 артели и 5 коммун.

Центром стала станица Усть-Бузулукская. Председателем правления коммуны избрали Александра Кирилловича Мишарева. Обобществили весь скот, домашнюю птицу, все движимое и недвижимое имущество.

Но многие коммунары были этим недовольны. И когда 1 марта 1930 г. в «Правде» была опубликована статья И. В. Сталина «Головокружение от успехов» недовольство вылилось в бунт, многие стали выходить из коммуны, требовали выдачи скота, инвентаря, раздачи земли. Доходило дело до убийства.

Весной 1930 г. в станице Усть-Бузулукской выстрелом из обреза был убит член сельсовета Яков Матвеевич Ребриков. В хуторе Ольховском был убит бригадир Иван Максимович Селиванов, а в хуторе Кривовском убиты были комсомольские активисты Дмитрий Рябов и Яков Попов.

С большим трудом оставшиеся коммунары провели весенний сев. Неоценимую помощь в этом им оказали ленинградские рабочие завода «Красный путиловец», взявшие шефство над коммуной. Они прислали в подарок 4 трактора «Интернационал». По тому времени это была мощная техника.

После весеннего сева состоялся съезд коммуны. На нем решили вопрос о преобразовании коммуны в сельхозартель (колхоз). После образования сельхозартели (колхоза) правление возвратило колхозникам обобществленное имущество, коров, овец, домашнюю птицу.

Только коммунары хутора Два Дерева упрямо настаивали на том, чтобы у них сохранилась коммуна. Им пошли на уступки. Коммуна в хуторе Два Дерева еще год продержалась, а потом под нажимом властей была преобразована в самостоятельный колхоз. Об этом писали газета «Свет Октября» в сентябре 1969 г. Много интересного и любознательного можно найти в давних номерах газеты «Свет октября».

В начале семидесятых годов в Алексеевском районе было 14 хозяйств: три совхоза и одиннадцать колхозов. Хозяйства: им. Блинова, «Путь к коммунизму», им. Кирова, «Искра», «Знамя Октября», «Красный путиловец», им. Карла Маркса, «Родина», «Красный Октябрь», «Победа», «Дружба», «Ударник», «Дальний», Мясосовхоз.

1972 г. выдался засушливым, лето было жаркое, дождей выпало мало. Урожайность зерновых была низкой, тяжело было с кормами для общественного поголовья. Вот передовая страница «Свет Октября» за 3 августа 1972 г.

«Хлебоуборка закончена

Хозяйства района завершили уборку зерновых. Первыми с этой работой справились в колхозе «Знамя Октября» и совхозе «Красный Октябрь». В этих же хозяйствах получена самая высокая урожайность — 11,8 и 13,1 центнера с гектара.

Справившись с хлебоуборкой, часть комбайнеров пересела на тракторы, вспашку зяби в хозяйствах организовали в две смены.

Группа комбайнеров нашего района выехала на помощь хлеборобам Карагандинской области. В эту командировку посланы наши лучшие механизаторы».

Да, тогда так и было. В наш район на уборку урожая приезжали прикомандированные водители из областного центра, из Москвы, военнослужащие воинских подразделений.

А наши комбайнеры, управившись с уборкой в своих хозяйствах, отправлялись на подмогу в разные концы нашей необъятной Родины. Погрузив комбайны в Филоново на железнодорожные платформы, они держали путь в Казахстан на Урал, на Алтай.

Так как в районе сложилась напряженная обстановка с заготовкой кормов, в районе был объявлен месячник по заготовке кормов с 11 августа по 10 сентября. Все предприятия и организации района отправляли на скирдование соломы рабочих и служащих.

«Заготовке кормов — Ударный фронт» — под таким девизом трудились работники района. Вот некоторые заметки на эту тему из августовских номеров 1972 г.

Массовый выезд

Вчера около трехсот человек, рабочие, служащие райцентра приняли участие в заготовке кормов. В основном все были заняты на скирдовании соломы. В этот день тонны грубого корма были перевезены к местам зимовки, заложены на хранение.

Массовый выезд на скирдование — один из многих за месячник».

«К зиме

Служащие учреждений райцентра помогают труженикам колхоза «Искра» подготовить сытую зимовку скоту. Несколько дней они скирдовали солому. А вчера заготавливали веточный корм. За первый день на их счету примерно 25 тонн».

А в январском номере «Свет Октября» за 1974 г. были имена передовиков сельского хозяйства Алексеевского района за 1973 г.

«Поздравляем с высокой наградой!

Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении орденами и медалями СССР передовиков сельского хозяйства Волгоградской области, отличившихся в увеличении производства и продажи государству зерна и других продуктов земледелия в 1973 году

За успехи, достигнутые во Всесоюзном социалистическом соревновании и проявленную трудовую доблесть в выполнении принятых обязательств по увеличению производства и продажи государству зерна и других продуктов земледелия в 1973 году, наградить по Алексеевскому району:

Орденом трудового красного знамени

Яменского Александра Ивановича — тракториста-машиниста мясного совхоза «Алексеевский».

Орденом «Знак почета»

Александрина Василия Семеновича — комбайнера колхоза имени Кирова.

Аникеева Виктора Сергеевича — председателя колхоза имени Карла Маркса.

Бакулина Игната Ивановича — комбайнера колхоза «Искра».

Баландина Петра Яковлевича — комбайнера совхоза «Красный Октябрь».

Важова Ивана Степановича — секретаря парткома совхоза «Дальний».

Гожина Александра Исаевича — тракториста-машиниста колхоза имени Карла Маркса.

Горина Александра Григорьевича — агронома совхоза «Красный Октябрь».

Горюшкина Павла Андреевича — тракториста-машиниста совхоза «Дальний».

Давыдова Михаила Ивановича — комбайнера колхоза «Ударник».

Догадина Валентина Георгиевича — шофера совхоза «Красный Октябрь».

Дудкина Николая Павловича — помощника бригадира колхоза «Дружба».

Емельянова Милентия Евстафьевича — секретаря Алексеевского райкома КПСС.

Зарецкого Павла Васильевича — шофера колхоза «Победа».

Зоткина Александра Ильича — тракториста-машиниста совхоза «Дальний».

Коловоротного Александра Петровича — комбайнера колхоза имени Блинова.

Курина Василия Венедиктовича — кузнеца колхоза «Знамя Октября».

Макарова Михаила Семеновича — шофера совхоза «Красный Октябрь».

Маслова Василия Степановича — комбайнера колхоза «Красный путиловец».

Нечепурнова Владимира Алексеевича — комбайнера колхоза имени Карла Маркса».

В районной газете приводились данные между районами по производству сельхозпродукции. Вот показатели между Алексеевским и Кругловским районами в 1947 г.

«Газета «Колхозный труд» №58 от 20 июля 1947 г.

А вот данные между Алексеевским и Подтелковским районами 30 лет спустя — в 1977 г. (Кругловский район в начале 1960-х г. был ликвидирован.) За 9 месяцев 1977 года. Из показателей видно, что два вида продукции — шерсть и сено уже стали не столь необходимыми.

Рассказывалось в газете и о культурной жизни района, о работе клубов и Домов культуры. Вот небольшая заметка об участниках художественной самодеятельности за 1969 г.

«Желанные гости

В минувшее воскресенье участники художественной самодеятельности клуба совхоза «Красный Октябрь» побывали в сельском клубе четвертого участка колхоза «Дружба» и выступили с большой концертной программой. Жители хутора Помалинского тепло встречали каждое выступление самодеятельных артистов.

А. Скорикова».

Уделялось место в газете и спортивным мероприятиям. Вот заметка из «районки» за 1972 г. под рубрикой «Спорт».

«Впереди — Рябовцы!

Соревнования по волейболу, посвященные 50-летию СССР, прошли на днях в х. Рябовском. Участвовали в них команды совхоза «Дальний», студенческого строительного отряда «Айболит» и солдат, прикомандированных в хозяйство на время жатвы. Судейство проводили Ф. Колядин, Ермаков, В. Семенов и Елизарова.

Уверенную победу одержали совхозные волейболисты (капитан Г. Колядин). С одинаковым счетом 3:0 они выиграли и у прикомандированных военнослужащих, и у студентов. В итоге — первое место.

Второе — за командой прикомандированных на уборку (капитан Семенов). Их счет 3:2. Победителям вручены грамоты Комитетов ВЛКСМ и по физкультуре и спорту совхоза.

В. Петров».

И.С.МАХАЛИН, х. Становской.

Октябрь в судьбах людских. Перелом

Так же, как и сегодня, темной зеленью вишни был укрыт х. Становской, также шли полевые работы, звенели косы, спели толстые пышки корзинок подсолнечника. Но был не 1977, а 1917 год и уборку хлебов и сена вели не казаки, а казачки да ребятишки, которым не вышел еще срок идти в армию. Наиболее же крепкие и сильные мужчины еще в прошлые годы ушли на фронт с германцем, да и так и не возвращались. Лишь письма, будто редкие гости, посещали покосившиеся куренья.

Именно в это неспокойное и тревожное время хутор еще больше разбередили новые события. Внезапно, как снег на голову, с войны стали возвращаться казаки. Застонали, загудели в хмельном угаре окрестные хутора. Нагрянула радость и в наш дом. Три моих старших брата Никита, Захар и Михаил в одночасье, друг за другом, явились в родной дом. Вместе с ними пришел в комнаты скрип портупей, запах пропотевших и продымленных у походных костров шинелей, а еще беспокойство матери с отцом.

Чем больше собиралось в хуторе фронтовиков, тем сильнее бурлил казачий сход. Теперь он проходил чуть ли не ежедневно. Все чаще стали мелькать новые для нас слова «Эксплуатация… Революция… Ленин… пролетарии…». Старики-казаки в ответ злобно шипели: «Продали Хопер, бросили фронт, отдали нашу Расею на поругание ерманцу…». Такие перепалки мы, подростки, слушали, затаив дыхание, издалека. Близко взрослые не подпускали. Зато уж вечерами, когда в нашу хату набивалось столько народу, что от дыма самокруток лампы гасли, мы, (мне тогда было 15 лет, а двум другим братишкам и того меньше), забирались на печь и из-за занавески вдоволь слушали о том, кто такие большевики, что они за люди, какой политики держатся. Тогда мы уже знали, что и наши старшие братья фронтовики тоже, оказывается, большевики.

Разговоры, перепалки не утихали, а жизнь существенно не изменилась. Все осталось на своих местах до тех пор, пока хутор не облетела новая весть: со стороны Родничков на хутор движется большой конный отряд. Стояла слякотная осень 1918 года.

А когда отряд спешился в центре хутора, мы узнали, что это комсомольцы-красногвардейцы. С них-то у нас по — настоящему и началась Советская власть. На созванном казачьем сходе избрали председателя сельского Совета. Хотя и недолго продержалась та первая Советская власть. Через несколько дней темной ночью налетели казачьи сотни атамана Дудакова и, застав всех врасплох, порубили и комсомольский отряд, и первых сельсоветчиков.

Но не зря говорят: лиха беда начало. Теперь уже у хуторской бедноты был опыт установления Советской власти на селе. И вскоре место погибших товарищей в строю заняли новые бойцы революции.

…Шли годы. Неспокойно в захоперских степях. Нелегко было малочисленным партийным ячейкам переломить устоявшуюся веками привычку молиться богу и служить царю. Дико и непонятно: как же это, без царя-то вроде, как без головы?

А тут еще новая весть взбудоражила все окрест. Коллективизация. Прибыл к нам двадцатипятитысячник Супрунов. Под его руководством начали раскулачивать наиболее богатых, зажиточных казаков. Таких у нас насчитывалось 18 дворов.

И снова видно было, как глядели сумрачные, непонимающие лица из-за сложенных оград плитняка: наживали люди годами, а пришли и отобрали за полчаса. Мыслимо ли это?

Несмотря на выстрелы из темноты, угрозы и вредительство со стороны остатков кулачества, колхоз мы все-таки создали и назвали именем Блюхера. И вот этот — то момент был третьим, последним и переломным в сознании наших людей.

Кругом разруха, техники никакой, а большевики одно твердят: построим светлое царство коммунизма, где все будут равны и все будут обеспечены достатком. Знаете, когда кусок ржаного хлеба, и тот от случая к случаю, многие откровенно считали эту цель красивой сказкой. И ничего более.

В 1937—1938 году в колхоз один за другим пришло несколько тракторов, из них создали две бригады. Руководство ими возложили на меня и моего брата Федора Захаровича. Оба мы к тому времени закончили курсы трактористов, и были по тем временам практически самыми технически грамотными в хуторе.

Мечта о социализме и коммунизме не то, что с каждым годам, а поистине с каждым днем приобретала все более конкретный характер. Она находила свое отражение в росте урожаев и приобретении техники, в развитии промышленных товаров, которых с каждым днем становилось все больше, в стройках, тут и там растянувшихся по хутору.

И поэтому, когда грянула Великая Отечественная война, все мы шли воевать не просто за Россию, а за социалистическую страну. От Сталинграда до чешской Праги протянулась моя военная дорога.

После войны весть о создании на территории нашего и других окрестных хуторов совхоза уже никого не насторожила. Ее восприняли спокойно. Все уже знали: путь, в который нас направляет коммунистическая партия и советская власть, верный. Он ведет народ к миру и счастью.

Д. ВАСИЛЬЕВ, гл. КПСС с 1943 г.

«Свет Октября», июль 1977г.

Люди советской деревни

В конторе четвертого отделения совхоза «Дальний» на видном месте висит фотография знатной доярки А. С. Медведевой.

Двадцать пять лет проработала Антонина Сергеевна в животноводстве, из них последние восемь лет — дояркой. Из года в год А. С. Медведева добивается высоких результатов. Вот и в первом году одиннадцатой пятилетки она за одиннадцать месяцев выполнила свои годовые социалистические обязанности, надоив от каждой фуражной коровы свыше 2100 килограммов молока.

А совсем недавно доярку А. С. Медведеву коллектив фермы провожал на заслуженный отдых. От имени партийной и профсоюзной организации, дирекции совхоза ее наградили Почетной грамотой и денежной премией. Товарищи по работе горячо и сердечно ее поздравили.

Однако Антонина Сергеевна не сидит дома сложа руки.

Не такая она, коммунистка с 23-летним стажем, ветеран труда. Снова пришла на ферму.

— Нелегко расстаться с любимым делом, — признается Антонина Сергеевна.- Не могу без работы, тем более, без подруг.

И. МАХАЛИН.

«Свет октября», 6 февраля1989г., суббота.

Однажды и навсегда

На жизнерадостную, боевую, очень простую в общении медичку из Становского я сразу обратила внимание на празднике хутора минувшим летом. А когда узнала, что из своих шестидесяти девяти лет уже сорок три года Мария Дмитриевна Селиванова проработала заведующей ФАП в своем родном хуторе, восхищению и вовсе не было предела. Тогда же в первый раз и посетила мысль рассказать о ней в нашей газете. Хотя, если честно, о ее жизни не статью писать, а целую повесть… Уж так много сделала для земляков эта хрупкая женщина!

Наша с нею встреча, как и ожидалось, оказалась приятной. С Марией Дмитриевной я столкнулась на днях на улице — она торопилась в аптеку получить лекарства для ФАП. Но уже через несколько минут изменила свои планы и, уступив моим настойчивым просьбам, проследовала за мной в редакцию.

«…Быть медиком мне, видно было, назначено самой судьбой. Да я об этом и не пожалела никогда, — улыбается Мария Дмитриевна. — Мы с сестренкой-близняшкой еще совсем маленькие были, когда однажды папа поехал на базар в Рябовку и там, проходя мимо незнакомой нищенки, подал ей милостыню. «Две дочки у тебя, — тут же услышал он и застыл в удивлении. — Одна — любимая, вот ее обязательно на медика выучи, толк из нее будет…»

Поэтому о другой профессии ни подрастающая Мария, ни, тем более, ее родители, больше не задумывались. Для того, чтобы вне конкурса поступить в Камышинское медучилище, ей после десятилетки пришлось три года проработать свинаркой на местной СТФ. Но это не смутило и не испугало. Зато потом на фельдшерско-акушерском отделении медучилища девчонка училась с особенной охотой. А в 1967 году приехала в родной хутор и стала заведующей ФАП. Однажды и навсегда.

…Сколько же было всего за четыре с лишним десятилетия! Работать в одном из самых удаленных от райцентра хуторов всегда было непросто — тут тебе и отсутствие телефонов, и бездорожье, а из транспорта — одна лошадь, на которой, кстати, приходилось и верхом скакать, чтобы спасти больного. А людей в те годы было много — более пятисот человек. И надо было вызова обслуживать, лечить, профилактику проводить, ну, и роды принимать, конечно… Не всегда роженицу удавалось по расхлябанным да по занесенным снегом дорогам довезти до Рябовской участковой больницы. Вот и приходилось Марии Дмитриевне роды принимать и дома, и в дороге — в тракторах, а однажды в заснеженном овраге — аккурат под Новый год… Семь малышей — «экстремалов» давно уже взрослые, у всех дети, а у кого — и внуки…

…Ей порой приходилось трудно, но надо всем брала верх ее любовь к людям, живущим рядом, большая ответственность за них. Она очень переживала, когда видела, что не в силах помочь человеку и радовалась, когда это удавалось. Особенной радостью для Марии Дмитриевны было рождение малышей, потому что верилось — будет жить их хутор. Но вышло все не так… Старики уходили из жизни, молодежь уезжала поближе к «цивилизации». Сейчас осталась в Становском, по сути, горстка самых стойких, самых преданных малой своей родине. М. Д. Селиванова — одна из них.

«…Мне наши люди часто говорят — не будет Ивана Махалина да тебя, и хутора сразу не станет. Ты придешь, и от одного разговора с тобой легче. Так куда же мне после таких слов? — восклицает Мария Дмитриевна. — Пока есть силы, буду своих бабулек и дедулек лечить — где лекарством, а где добрым словом духу поддавать. Мне их всех так жалко!»

В этих словах — вся суть Марии Дмитриевны Селивановой. Жить для людей — иначе она просто не привыкла. И их теплые слова, сердечное отношение для нее всего дороже. Хотя всегда было и есть у нее понимание, уважение местного руководства и руководства Рябовской участковой больницы. И, конечно, награды тоже есть — медаль «Ветеран труда», многочисленные грамоты и благодарности…

Инна ФАДЕЕВА.

Фото Алексея ФЕТЮХИНА.

«Прихоперье», март 2011г.

И вспомнить опять то родное, далекое…

Хутор Становской давно и надежно отнесли к разряду малых хуторов. Хотя иначе и не скажешь — всего около тридцати человек, самых верных и преданных, осталось здесь. Живя в условиях, весьма далеких от комфорта, эти люди не растеряли оптимизма и веры в лучшее. Нельзя ни заметить, что у становчан все от души — и труд, и веселье, и беззаветная любовь к тому маленькому, затерявшемуся в степи уголку земли, где истоки, где корни их…

Особенный, волнующий и долгожданный день для становчан — праздник их хутора. Вот уже на протяжении семи лет ежегодно проводится он в конце июля — начале августа. Задолго до праздника его главный организатор — заведующий сельским домом культуры и председатель ТОС «Становское» Иван Сергеевич Махалин начинает обзванивать бывших жителей хутора, приглашать на торжества. И уговаривать никого не приходится — из разных мест слетаются на землю родную люди разных возрастов и профессий, чтобы еще раз вздохнуть полной грудью настоянный на степных травах воздух, чтобы вспомнить все, до боли родное и далекое…

В этом году праздник в Становском проходил 10 августа. Сегодняшние жители хутора радушно встречали гостей из Москвы, Волгограда, Волжского, Урюпинского и, конечно, нашего районов. Кстати, бывая на праздниках в других хуторах и станицах, мне не приходилось видеть столько гостей издалека. А вот в Становской они едут. Значит, настолько сильно зовет, не отпускает родная сторона…

Открывший праздник И. С. Махалин затем предоставил слово ведущему специалисту администрации Рябовского сельского поселения М. С. Федотовой. Тепло и сердечно она поздравила собравшихся, пожелала всем крепкого здоровья, мира и благополучия. А потом по традиции звучали хорошие слова в адрес людей, для которых год 2013-й особенный, знаменательный. Сердечно поздравили с днем рождения Ольгу Кузьмину, долгожительницу Марию Васильевну Аверкову, Петра Федоровича и Анну Якаевну Федоровых с серебряной свадьбой. Музыкальным подарком для них и всех собравшихся стали красивые, задушевные песни в исполнении сотрудников Рябовского КДК Раисы и Дарьи Кузнецовых, председателя ТОС «Арепьевское» Сергея Моргунова. Вновь участвовали в концерте юные становчане Яна и Вова Сатклычевы, которые очень любят свой хутор и посвящают ему стихи.

…А какой же праздник без хлебосольного застолья? По мнению его участников, особенно удался плов, которым их угостил предприниматель из станицы Усть-Бузулукской А. И. Григорьев.

…Вновь и вновь звучала за столом гармонь Ивана Махалина, лились песни в и воспоминания. Сколько неподдельной теплоты и искренности было во всем этом!..

Буквально через день после праздника состоялась моя встреча с И. С. Махалиным. Вновь, мгновение за мгновением переживая событие и делясь своими впечатлениями, он очень просил поблагодарить через газету всех, кто смог прийти и приехать, помог в организации праздника, и особо -предпринимателя А. И. Григорьева, а также бывших жителей хутора Ф. И. Егунова и А. И. Васильеву, ныне проживающих в станице Усть-Бузулукской, М. Н. Шабанова из ст. Алексеевской. Эти люди оказали организаторам праздника материальную поддержку. Я с удовольствием передаю им слова признательности, а всем хорошим людям, живущим в хуторе Становском, от души желаю крепкого здоровья, счастья, добра, новых замечательных встреч, новых праздников.

Инна ФАДЕЕВА.

Фото Алексея ФЕТЮХИНА.

«Прихоперье», август 2013 г.

Ах, как сладко звучит эта «малая родина»…

Каждый год 19 августа, аккурат на Яблочный Спас, жители хутора Становского отмечают день его рождения.

Не нарушая ежегодной традиции, и в этом, 2018 году, на праздник вновь приехали дорогие гости из хуторов Кругловского, Рябовского, станицы Усть-Бузулукской. Более того, из самых разных уголков нашей удивительной страны собрались вместе те, кому не безразлично прошлое их семей, которые помнят о своих корнях. Из Челябинска приехали братья Андрей и Антон Антоновы, из города Раменское Московской области Аверковы — Роман, Светлана и Руслан, из города Волжского — супруги Федоровы.

Будучи детьми, проводили они летние каникулы в хуторе Становской у бабушек и дедушек. А теперь уже со своими детьми каждое лето стараются посетить родину своих мам и пап.

Собралось больше двадцати человек (кстати, в самом хуторе сейчас проживает семь). Много было счастливых воспоминаний: о детстве, о той далекой жизни. Радовались, что общение было живое — ни по телефону, ни по интернету.