Бесплатный фрагмент - Невероятные приключения Макса и корзины Тоби

Часть 1. Мальчик, корзина и пар волшебства

Глава 1. Корзина, которая умела смеяться

Максиму всегда нравилось принимать ванну подольше. Не то чтобы он был фанатом мытья — просто здесь, в этой белой комнате с треснувшей кафельной плиткой, его никто не торопил. Ни мама, вечно занятая счетами и младшей сестрой, ни папа, исчезавший в гараже до ночи. Даже старый кран, капавший в такт школьному метроному, казался молчаливым союзником.

Он погрузил подбородок в воду, наблюдая, как по поверхности плывут кораблики из зубной пасты. В углу, на раковине, дремала плетёная корзина для белья — та самая, с оторванной ручкой и пятном от зелёнки. Макс давно придумал ей имя — Тоби. Так звали пса из старого мультфильма, которого все забыли.

— Эх, Тоби, — пустил пузырь, — вот бы и нам уплыть куда-нибудь. Хоть в сточную трубу.

Корзина качнулась. Макс приподнялся, вытирая глаза. Воздух вдруг запах жжёной резиной и мятными леденцами.

— В трубу? — раздался голос, похожий на скрип качелей. — Скучновато. А как насчёт облаков?

Рот у Макса остался открытым. Прутья корзины изогнулись, сплетаясь в нечто, напоминающее мордочку. Две дырочки-глаза сверкнули медным светом.

— Ты… ты живой? — прошептал мальчик, не решаясь вылезти. Вдруг это сон? Или он сошёл с ума от скуки?

— Живой? — Корзина-Тоби захихикала, и из её «рта» выпал носок в горошек. —

Я на тридцать лет старше твоего водонагревателя, малыш. Просто дремал. Но раз уж разбудил…

Стены ванной задрожали. Из крана с шипением рванул пар, обвиваясь вокруг ног Макса. Вода закипела, но не обжигала — скорее, щекотала, как газировка. Стертые синие плитки поползли вниз, обнажая блестящие медные трубы. Ванна с глухим стуком оторвалась от пола, превращаясь в… котёл?

— Держись за ручки! — Тоби вытянул прутья, словно лапы, вцепившись в рычаг, которого минуту назад не было. — Поехали!

Макс вжался в борт. Сквозь клубы пара он разглядел, как окно ванной растёт, превращаясь в круглый иллюминатор. Снаружи, вместо соседского гаража, проплывали розовые облака.

— Куда мы…

— В Страну Отрытых Крышек! — Тоби дёрнул рычаг, и внизу, далеко-далеко, блеснули огни. — Там реки из лимонада, библиотеки, где книги сами рассказывают истории, и…

— И что?

Корзина вдруг смолкла.

— И кое-кто тебя ждёт, — тихо добавил он. — Давно ждёт.

Макс хотел спросить ещё, но ветер ворвался в иллюминатор, завывая мелодию, похожую на смех. А внизу, среди облаков, уже виднелись остроконечные крыши и мост, раскачивающийся над бурлящей рекой. И кто-то махал рукой. Большой, мохнатой рукой…

Глава 2. Медведь, помнящий всё

Паровозный котёл, ещё минуту назад грохотавший, как тысяча чайников,

затих, выпустив последнее облачко пара. Макс выбрался из ванны-котла, которая теперь скрипела и остывала, словно уставший зверь. Перед ним раскинулась площадь, вымощенная плитками, похожими на зефир — они пружинили под ногами. А в центре, под часами с крыльями вместо стрелок, стоял Он.

Большой. Плюшевый. С заплаткой на животе и одним глазом-пуговицей. Его лапа, та самая — мохнатая и мягкая, всё ещё замерла в приветственном взмахе.

— Привет, Максим, — пробасил медведь. Голос у него был тёплый, как какао перед сном, но с лёгкой хрипотцой, будто он долго молчал. — Я Буян. Ну, или… как ты захочешь.

Мальчик попятился, наступив на тень Тоби. Корзина, теперь снова обычная, хихикнула:

— Не бойся, он не кусается. Если, конечно, не дразнить.

— Я не дразню! — Макс спрятал руки за спину, хотя очень хотелось потрогать медвежью шерсть. Она казалась такой знакомой…

— Знаю, — Буян наклонился, и его единственный глаз-пуговица блеснул синим, как мамино колечко. — Ты похож на неё. На Агату.

Воздух вдруг стал пахнуть пирогами с вишней. Или это из окон круглых домиков с крышами-шляпками? Макс сглотнул:

— Кто… Агата?

Медведь вздохнул так, что зашелестели нитки на его груди:

— Твоя бабушка. Она построила Волшебноград. Ну, с моей помощью. И Тоби, — он кивнул на корзину, — тоже был её изобретением.

— Моя бабушка? — Макс уставился на Тоби. — Но она… её нет.

Он помнил лишь старую фотографию: женщина в смешной шляпе с паровозиком. Мама говорила, что она «сбежала», когда папа был маленьким. Оказалось — сюда?

— Она ушла, чтобы спасти нас, — Буян повернулся, махнув лапой. — Идём. Покажу город, а по дороге расскажу.

Дорога оказалась рекой из лимонада. Вместо лодки — чайное блюдце с зонтиком. Макс уткнулся пальцем в жёлтую воду:

— А если выпить?

— Живот заболит, — Буян фыркнул, но подмигнул: — Но можно попробовать.

Город плыл мимо, как сон. Дома из пряничного теста с изюмом-фонарями. Почтальоны-ёжики, развозящие письма-бабочки. А на главной башне с курантами вместо цифр — смешные рожицы.

— Она верила, что волшебство рождается из пустяков, — говорил Буян. — Из корзин, которые кажутся скучными. Из медведей, которых выбрасывают. Из… — он запнулся, — из мальчиков, которые грустят в ванне.

— А почему вы ждали именно меня? — Макс перебил, ловя каплю лимонада. Она звенела, как колокольчик.

— Потому что ты последний, у кого есть ключ, — медведь ткнул лапой ему в грудь. — Не этот, — он отвернулся, когда Макс полез за воображаемой цепочкой. — Ключ тут. Ты умеешь видеть больше, чем другие. Как она.

— А где она теперь?

Буян замолчал. Даже Тоби перестал шуршать.

— Тёмные туннели, — прошипела корзина неожиданно. — Там, куда не ходят паровозы. Она застряла, пытаясь спасти Источник.

— Источник?

— Сердце Волшебнограда, — Буян указал на вершину горы, где мерцал силуэт чего-то похожего на гигантский паровозный котёл. — Он гаснет. Без Агаты мы не можем его разжечь. А без него…

Макс посмотрел на свои руки. На них всё ещё были следы от краски, которой он рисовал кораблики в ванне.

— Я не волшебник.

— Зато ты её внук, — Тоби прыгнул ему на голову, превратившись вдруг в шапку. — А значит, унаследовал кое-что. Например…

Корзина дёрнулась, и мир перевернулся. Вместо лимонада под

ногами запрыгали буквы, складываясь в мост. Надпись гласила: «Только для тех, кто верит в глупости».

— Например, умение создавать пути из ничего, — закончил Буян. — Она так же начинала.

Когда они сошли на берег, Макс заметил, что часы на башне пошли назад.

— Время здесь иное, — прошептал медведь. — Но не вечное. Поможешь нам найти её?

Вопрос повис в воздухе, пахнущем жжёной карамелью. Где-то вдали завыл гудок, похожий на зов.

— Это…

— Поезд в Тёмные туннели, — Буян выпрямился, став вдруг на голову выше. — Решайся, Максим.

Мальчик посмотрел на Тоби, который теперь свистел, как чайник. На часы, где время бежало вспять. И на свою тень — она махала ему, как старая знакомая.

— Я…

Глава 3. Шапка, город и тени под зефирными облаками

Тоби, превратившийся в полосатую шапку с помпоном, ёрзал на голове у Максима, будто пытался рассмотреть всё сразу. Его «ушки» из прутьев подрагивали, указывая то на летающий фонарь в форме чайника, то на мост, сплетённый из радужных лент.

— Эй, не дёргайся! — Макс поправил шапку, которая тут же щекотно укусила его за палец. — Ты же не настоящая шапка!

— Зато удобная, — проворчал Тоби, растягиваясь вширь, чтобы прикрыть мальчику уши от ветра. — Смотри вправо! Там Пряничный квартал!

Буян, шагавший впереди, обернулся. Его пуговичный глаз подмигнул:

— Не пугайся, если дома попробуют тебя лизнуть. Они… гостеприимные.

И правда — стены домиков, покрытые глазурью, тянули к Максу «окна» -леденцы, а с крыши одного даже свисала марципановая жалюзи, сладко шепча: «Заходи, малыш, у нас вишнёвое варенье в кранах!».

— А где люди? — осмотрелся Максим. Вместо жителей по улице сновали коты в жилетках, неслись самокаты-печеньки с изюмными фарами.

— Люди тут становятся тем, во что верят, — прошамкал Буян, останавливаясь у киоска с облачной ватой. — Вот, например, миссис Жюли…

Он ткнул лапой в белку, которая надувала воздушный шар в форме слона. Шар лопнул, и оттуда выпала пожилая женщина в фартуке, посыпанном мукой.

— Ой, Буянчик! — она бросила Максу леденец-свисток. — На, дорогой, позови, если слоник снова убежит!

Мальчик засунул свисток в карман, чувствуя, как Тоби дрожит от смеха.

— А это что? — он указал на башню с часами, где вместо цифр светились детские рисунки.

— Библиотека времени, — медведь понизил голос. — Каждая книжка там — чья-то память. Но сейчас…

Он не договорил. Макс заметил, что часть башни покрыта серой паутиной, а стрелки часов двигались рывками, будто спотыкаясь.

— Это из-за Источника? — спросил он, вспомнив рассказ Буяна.

Медведь кивнул, подводя мальчика к площади, где фонтан бил не водой, а конфетти. Среди блесток танцевали тени — полупрозрачные, как дым.

— Они здесь не просто так, — Тоби вдруг стал тяжёлым на голове Макса. — Это отголоски. Те, кто потерялся в Тёмных туннелях.

Одна из теней, похожая на девочку с косичками, махнула Максу. Её рука рассыпалась конфетти, но на миг он увидел… лицо бабушки с фотографии.

— Агата? — вырвалось у него.

Буян резко дёрнул его за рукав:

— Не смотри. Они тянут в прошлое.

Но Макс уже шагнул вперёд. Конфетти облепили его, как снежинки, и мир перевернулся.

Он стоял в том же месте, но фонтан бурлил золотым лимонадом, тени смеялись голосами, а на башне горели все рисунки. Рядом с фонтаном сидела женщина в платье с паровозиками — та самая с фотографии. Она что-то чертила в блокноте, а рядом прыгал… маленький Буян, с двумя пуговицами-глазами.

— Надо соединить Источник с воображением, — говорила Агата, и её голос звучал как мамин, но с хрустальным смешком. — И тогда Волшебноград будет вечным!

— Максим! — Тоби сдёрнул себя с его головы, превратившись обратно в корзину, и шлёпнул мальчика прутьями по щекам. — Возвращайся!

Реальность дрогнула. Бабушка подняла взгляд — и улыбнулась именно ему.

— Ищи ключ в…

Мир рухнул в чёрную воронку.

— …в себе! — закончил Макс, открыв глаза. Он лежал на зефирной плитке, а Буян обмахивал его газетой с движущимися заголовками.

— Ты кричал, — медведь вытер ему лоб платком, пахнущим корицей. — Что видел?

— Её. И… ключ. Она сказала искать в себе.

Тоби вдруг зашипел, как перегретый чайник:

— Время кончается! Смотрите!

Над Волшебноградом зефирные облака темнели, превращаясь в свинцовые тучи. Где-то вдали, за горами, прозвучал гудок — протяжный и тоскливый, будто плач потерянного поезда.

— Тёмные туннели, — прошептал Буян. — Они ближе, чем я думал.

Макс встал, всё ещё чувствуя на губах сладость конфетти.

— Что делать?

— То, что умеешь только ты, — корзина-Тоби обвилась вокруг его запястья, как браслет. — Придумать дорогу. Как Агата.

Мальчик посмотрел на свои ладони. Раньше он рисовал ими кораблики в ванне. Теперь…

— Хорошо, — он сжал кулаки. — Но сначала покажите мне Источник.

Буян и Тоби переглянулись.

— Он в Сердце Паровоза, — сказала корзина. — Туда ведёт Железная Роза.

— Железная… Роза?

— Поезд, — медведь махнул к улице, где рельсы внезапно проросли сквозь зефирные плитки. — Но он ходит только для тех, кто готов увидеть правду.

Гудок прозвучал снова. Ближе.

— А если не готов? — Макс почувствовал, как дрожит Тоби-браслет.

— Тогда станешь тенью, — Буян взял его лапу, мягкую и тёплую. — Но я верю, ты не из таких.

Поезд вынырнул из тумана — чёрный, с трубой в форме шипа, а вместо окон у него были решётки. На мгновение Максу показалось, что в них мелькнуло лицо Агаты. Испуганное.

— Садись, — прошептал Буян. — И не отпускай меня.

Глава 4. Поезд сквозь Зеркало Туманов

Железная Роза шипела, как раненый зверь, её колёса, похожие на сплющенные монеты, скрежетали о рельсы. Макс вжался в кожаную скамью, которая оказалась теплой, словно живой. Тоби, снова превратившийся в корзину, дрожал у него на коленях, а Буян сидел напротив, его пуговичный глаз неотрывно следил за проплывавшими за окном тенями.

— Почему он называется Железная Роза? — спросил Максим, пытаясь отвлечься от вида чёрных деревьев с ветвями-когтями, стучавших в стёкла.

— Потому что шипы — его лепестки, — пробурчал медведь, доставая из-под лапы фонарь с мерцающим светлячком внутри. — А ещё потому, что он единственный, кто может пройти сквозь Зеркало Туманов.

— Зеркало… что?

Ответом стал гудок — пронзительный, будто крик совы. Поезд нырнул в стену тумана, и мир за окнами растворился. Вместо пейзажа поплыли отражения: вот Макс в ванне, вот мама читает сестре сказку, вот папа в гараже что-то паяет…

— Не смотри, — Тоби закрыл его глаза прутьями. — Здесь показывают то, чего тебе не хватает.

Но Макс уже успел заметить, как в его отражении из кармана свисает цепочка с ключом. Настоящим ключом.

Туман рассеялся так же внезапно, как появился. За окном открылась долина, где реки текли вверх, к облакам в форме чайных чашек. А вдалеке, на вершине из спиралей радужного мрамора, возвышался замок. Его башни были скручены, как рожки мороженого, а вместо флагов на шпилях трепыхались огромные носовые платки с вышитыми смеющимися смайлами.

— Чудоземье, — Буян прижал лапу к стеклу. — А там…

Он не договорил. Поезд дёрнулся, застывая посреди поля, усыпанного колокольчиками вместо цветов. Каждый звенел на свой лад: одни как смех, другие как плач.

— Почему мы остановились? — Макс потянулся к двери, но Тоби вцепился в его рукав.

— Потому что дальше — ловушка, — прошипела корзина. — Король не любит гостей. Смотри!

Из колокольчиков выползли тени — длинные, зыбкие, с руками-крюками. Они обвились вокруг вагонов, шепча на языке, который Макс понимал, хотя слова были чужими: «Отдай ключ… Отдай, и пройдёшь…»

— Какой ключ? — Макс вскочил, но Буян резко дернул его вниз.

— Тот, что в тебе. Тот, что видела Агата.

Тени просочились внутрь, заполняя вагон холодом. Макс почувствовал, как что-то сжимается у него в груди — будто невидимая нить.

— Не давай им его! — Тоби прыгнул на тени, распуская прутья в паутину. — Придумай что-нибудь, Макс! Как в ванне!

Мальчик зажмурился. Вспомнил, как превращал пену в корабли, как зубная паста становилась парусом… «Воображение создаёт пути», — сказала Агата в видении.

— Хочу… чтобы колокольчики запели! — выкрикнул он.

Воздух дрогнул. Тени замерли. И колокольчики, вместо звона, затянули мелодию — ту самую, что мама напевала, укладывая сестру.

Тени завизжали, рассыпаясь в пыль. Поле ожило: колокольчики засияли, а из-под земли выросли рельсы из светящихся нитей.

— Молодец, — Буян выдохнул, поправляя заплатку на животе, которая едва не оторвалась. — Но это только начало.

Поезд тронулся, подхваченный новыми рельсами. Замок приближался, и теперь Макс разглядел, что мост к нему

— это гигантская рука, вырезанная из льда.

— Король Чудоземья… он друг или враг? — спросил мальчик, чувствуя, как ключ в груди становится тяжелее.

— Он страж, — ответил Тоби, сворачиваясь в клубок. — Хранитель врат между мирами. Но с тех пор, как Источник начал гаснуть, он… изменился.

— То есть он может не помочь, а напасть?

— Он может потребовать плату, — Буян потупился. — Чтобы пропустить к Источнику.

Мост-рука схватил поезд, поднимая к вратам замка. Внутри, вместо неба, сверкало перевёрнутое озеро, а на троне из сосулек сидел Он.

Король Чудоземья оказался ростом с ребёнка, в плаще из тысяч пёрышек, и лицо у него было… как маска. Одна половина — смеющаяся, с розовыми щеками, другая — плачущая, с трещиной через глаз.

— Максим, — его голос звенел, как разбитый хрусталь. — Ты принёс мне ключик?

Макс шагнул вперёд, сжимая Тоби-браслет.

— Мне нужно пройти к Источнику.

Король склонил голову, и маска повернулась плачущей половиной:

— А мне нужно, чтобы ты остался. Заменил Агату. Она ведь обещала вернуться…

Из-под трона выползли ледяные щупальца, схватив Макса за лодыжки. Буян зарычал, но король махнул рукой — и медведь замолк, обернувшись плюшевой игрушкой размером с ладонь.

— Выбирай, — смеющаяся половина маски залилась хохотом. — Отдай ключ и иди… или останься, и я пропущу твоих друзей.

Тоби, всё ещё обвитый вокруг запястья, прошептал:

— Не слушай! Ключ — это твоя связь с Агатой!

Макс посмотрел на Буяна-игрушку, на дрожащую корзину, на щупальца, ползущие к коленям. И вспомнил, как бабушка улыбалась ему в видении. «Ищи ключ в себе».

— Я… — он закрыл глаза, представляя, как ключ в груди становится ярче. — Я не отдам его. Но я найду способ пройти!

Ключ вспыхнул. Ледяные щупальца растаяли, а маска короля треснула пополам, обнажив лицо старика с глазами-звёздами.

— Ты… похож на неё, — прошептал король, и в его голосе исчезла надменность. — Иди. Но помни — Источник требует жертвы.

Стены замка раздвинулись, открыв проход к гигантскому котлу, пар из которого поднимался к небу. Но Макс уже знал: это не просто пар…

Это был крик о помощи.

Глава 5. Искра в ладони игрушки

Пар из котла стелился по земле, как раненый змей. Источник, который Макс представлял себе сияющим и грохочущим, оказался огромной треснувшей чашей, из которой сочились жалкие клочья пара. Стены пещеры вокруг него покрылись чёрным мхом, а вместо гула энергии слышался лишь хриплый шёпот, будто котёл задыхался.

— Раньше здесь было так ярко, что даже тени прятались, — король Чудоземья, теперь без маски, провёл рукой над котлом. Его звёздные глаза отражали лишь тусклое мерцание. — А теперь… он живёт только воспоминаниями.

Макс разжал ладонь. На ней лежал Буян-игрушка, размером с грецкий орех, но всё такой же мохнатый и с одной пуговицей.

— Как его вернуть в прежний вид? — спросил мальчик, но король покачал головой:

— Это не в моей власти. Лишь Источник может восстановить утраченное. Если ты его оживишь.

Тоби, обвитый вокруг запястья Макса, дёрнулся:

— Тогда хватит болтать! Где этот кристалл вечности?

Король взмахнул плащом, и из пёрышек сложилась карта. Гора в центре напоминала спираль, закрученную против часовой стрелки, а её вершину венчал алмазный значок.

— Чудогора. Там, где время течёт вверх, а ступени появляются под ногами тех, кто не сомневается. Кристалл вечности — единственное, что может заменить угасшее сердце Источника. Но… — он посмотрел на Буяна, — дорога опасна даже для волшебных созданий.

— Я-то уж точно не стану сомневаться! — Буян-игрушка выпрямился на ладони Макса, его крошечный голос звучал так же басовито. — Мы прошли через тени и ледяного дурака. Чем горка страшнее?

Макс рассмеялся, но смех застрял в горле, когда пар из котла вдруг почернел. Где-то в глубине пещеры что-то заскрежетало, как будто гигантские шестерни ломались.

— Источник не выдержит и дня, — прошептал король. — Вы должны спешить.

Подготовка заняла меньше часа, но каждый момент казался вечностью. Король подарил им три предмета:

— Фонарь-светляк — чтобы найти тропу в лабиринте времени на Чудогоре.

— Моток ниток из паутины — они вели к цели, но рвались, если путешественник лгал.

— Ключ от ветра — брелок в форме птицы, который, по словам короля, «открывал то, что нельзя увидеть».

— А ещё возьмите это, — король сунул Максу мешочек с леденцами, которые меняли вкус в зависимости от страха. — Чтобы не забывать, что сладкое бывает горьким.

Тоби, превратившийся в рюкзак (с карманами из прутьев), упаковал всё внутрь себя. Буян устроился на плече у Макса, цепляясь за его волосы, как альпинист.

— Готовы? — спросила корзина-рюкзак, и её застёжки щёлкнули в такт.

Макс кивнул, глядя на тропу, которая начиналась прямо за пещерой. Чудогора возвышалась вдали, её склоны переливались, как перламутр, но у подножия клубился туман цвета ржавчины.

— Там живут Сомнения, — предупредил король. — Они принимают облик ваших страхов. Не верьте ни слову.

Первые шаги были лёгкими. Тропа сама поднималась им навстречу, а цветы под ногами распевали песенки из детства Макса. Но чем выше они забирались, тем тяжелее становился воздух.

— Смотри! — Буян ткнул лапкой в туман.

Из него вышли трое: папа с паяльником, мама с младшей сестрой на руках, и… сам Макс, но в зеркальном отражении.

— Останься с нами, — сказал зеркальный Макс. — Зачем тебе эта гора? Ты же всё равно не справишься.

— Не слушай! — Тоби сжался на спине, прижимая фонарь. — Это иллюзия!

— А если нет? — Макс почувствовал, как леденец во рту стал горьким. — Если я…

— Тогда я напомню тебе, как ты выгнал тени колокольчиками, — Буян прыгнул на его нос. — Ты — внук Агаты. Ты создаёшь путь, а не ищешь!

Мальчик глубоко вдохнул. Достал ключ от ветра и нажал на птицу.

— Открой то, что скрыто!

Ветер рванул с такой силой, что туман разорвался, как занавес. Тропа снова стала видимой, а Сомнения рассыпались в прах с визгом.

— Вот так-то, — Тоби засвистел, как паровоз. — Вперёд, к вершине!

Но когда они поднялись выше, Макс увидел, что Чудогора — не просто гора. Это гигантские часы, встроенные в скалу. Их стрелки, сделанные из света, показывали обратное время.

— Здесь всё идёт вспять, — прошептал Буян. — Будь осторожен. Твои мысли могут…

Он не договорил. Из расщелины выползло существо с лицом дедушки Макса, которого он никогда не видел.

— Остановись, — заговорило оно. — Или ты повторишь судьбу Агаты.

Глава 6. Кристалл и рёв каменного стража

Чудовище с лицом дедушки, которого Макс знал лишь по пожелтевшим фотографиям, двинулось на них, его когти скребли по камням, высекая искры. Глаза-бездны мерцали, словно вбирая свет фонаря-светляка.

— Беги! — крикнул Буян-игрушка, впиваясь крошечными лапками в волосы Макса.

Но тропа сужалась, а чудовище росло, обрастая щупальцами с лицами всех, кого мальчик боялся потерять: мамы, сестрёнки, даже Тоби…

— Нет! — Тоби сорвался с запястья, его прутья затрещали, распускаясь в паутину из стали и шипов. — Я тоже умею быть страшным!

Корзина взмыла вверх, превратившись в гибрид дракона и паровоза — чешуя блестела, как медные котлы, а из пасти вырывались клубы раскалённого пара. Чудовище завыло, когда Тоби вцепился в него, разрывая иллюзорные лица.

— Макс, ключ от ветра! — проорал Буян. — Дунь им в туман!