…И мы заведём разговор о том, что же такое женская лирика. Очередные вздохи, всхлипы, розовости и красивости? Почему-то с прочтением каждой следующей книги автора-женщины, так и хочется ответить: «Нет! Об этом уже всё написали, всё сказали! Хватит! Здесь будет что-то совершенно иное, самобытное, неповторимое!» На деле же получаем, что женщина-автор — прежде всего женщина, а потом уже автор. И как женщине ей как раз и характерны вздохи, всхлипы, розовости и красивости. Другое дело — как их преподнести читателю в новой книге? новой форме? Как вновь заинтересовать уже известной темой? Как привлечь читателя? Чем привлечь?..

Ответы на эти вопросы сводятся воедино, когда знакомишься с творчеством и личностью (через творчество) Милы Машновой. Оптимист по жизни, гиперактивная, любвеобильная, Мила «стебётся» над чувствами, иронизирует над эмоциями, как своими, так и чужими. Юмор, наполнивший её стихотворения, ставит их на совершенно иной уровень, который, к примеру, является полной противоположностью упаднической лирике А. Ахматовой. В других стихотворениях — портретно-эмоциональные характеристики, зарисовки: чувств, людей (личностей), отрывков биографии, переосмысленные чертежи и схемы прошлого. Однако, любые трудности, любые неурядицы автор (лирическая героиня?) встречает с высоко поднятой головой, с улыбкой на губах, не унывая и не превращая стихотворчество в процесс излияния мук душевных. Поэтому творчество М. Машновой — это скорее возможность реализовать невысказанность и недосказанность в единственно возможном виде. Иными словами — сублимация в широком смысле: перевод эмоциональности в поэзию, в творчество.

Для Милы Машновой игра со словом — самая безобидная игра и самая безобидная битва, в которой, однако, противника (адресата) автор может не только задеть, но и ранить. То есть выбранные методы и способы действия способствуют достижению целей.

Возвращаясь к гендерному признаку, следует отметить, что автор уделяет большее и основное внимание любовной лирике. Поиск себя в себе, себя в других, находки и ожидания, разочарование и восхищение, желаемое и действительное — эти и другие оттенки отношений между мужчиной и женщиной раскрыты М. Машновой в её дебютном сборнике стихотворений «Неона».

Смотришь на название — и здесь видишь игру слов, звуков, смыслов, жизни:

1) не она — автор доказывает и, оперируя стихотворениями, аргументирует, что она, как и её лирическая героиня, — личность, единая, единственная и неповторимая, которую даже не имеет смысла сравнивать с другими;

2) нео (на) — новое на… (просится троеточие. На чём? Ответ: на Земле) — нечто новое, другое, иное, свежее; что-то, вселяющее веру, наполняющее позитивом;

3) неон (а) — неоновая, светящаяся, светлая, чистая, свежая, новая. Сплошные пересечения, перекрёстки смыслов, вместившиеся в одном слове, которое дало название, обозначило отрезок жизни М. Машновой, жизни, с которой читателю предоставлена возможность познакомиться и сделать свои выводы.

Юлия Куликова, поэт, литературовед, редактор

Мне не больно

Мне не больно. Лихорадочно

Лишь по городу кружу,

Стала тихой и загадочной,

Поздней ночью прихожу.

В джинсах — вырезки газетные,

Золотых серёжек грамм,

Фото (вроде неприметное)

Порвано напополам.

Пара писем неотправленных

В куртке, несколько стихов.

На губах моих расплавленных —

Молчаливый нити шов.

Месяц нынче неулыбчиво

Смотрит на знакомый дом…

«Отче наш» читая сбивчиво,

Я рыдаю перед сном.

Мне не больно…

***

Ты вживил в мою память любовь,

Словно чип, материнскую плату…

Юмор твой разобрав на цитаты,

Я скрываю гнетущую боль.

Двадцать пять часов в сутки привычно

Виртуально веду диалог,

Но тебе не дано между строк

Однотипных стихов лаконичных

Разглядеть моих чувств наготу!

Для тебя я — шарада, загадка…

И от этого втрое мне гадко —

Ты вовек не шагнешь за черту

Установленных рамок, морали,

Чтоб узнать мою женскую суть!

Тебе помнится белая грудь,

Остальное же — просто детали!

Отворот мне поможет едва ли,

Не придуман еще наговор.

Память — враг, бесконечный повтор

К тем часам, где мы Нас потеряли.

Май прощается со мною

Ночь во все колотит двери,

Смотрит в каждое окно,

И в квартирном интерьере

Тени пляшут, как в кино.

Май прощается со мною

Не по-майски горячо,

Он меня уступит зною

Поцелуями в плечо.

Что рассветы и закаты?

Что мне смятая постель,

Если цвета дикой мяты

Очи плачут семь недель?

Не любовь тому причина,

Не обида и не злость —

Счастья лопнула пружина

И нежданное стряслось…

***

Вкус губ моих ты позабыл

И потерял мой след…

Ты от меня освободил

Себя на сотни лет.

Разрез зелёных, лисьих глаз

Из памяти ты стёр.

Обрывки ярких, жгучих фраз,

Что были, как костёр,

Запястья, пальцы, запах мой,

Походку, звонкий смех…

Ты всё забыл, мой дорогой,

Хоть был дороже всех!!!

Ты отпустил меня легко —

Так бабочку не жаль!

В груди моей кипело, жгло,

Хоть царствовал февраль…

Во мне просыпается Мать

Господь! Подари мне сынишку,

Чтоб он был ну копия я!

Я буду читать ему книжки,

И знать, что мы с мужем семья.

Господь! Подари мне мальчишку,

Чтоб взор его был — изумруд!

Я буду с ним бегать вприпрыжку,

Наш мир будет полон причуд.

Я буду писать ему песни,

И буду с ним в рифмы играть.

Он будет не чей-то, не крестник,

Он Мамой меня будет звать.

Я даже придумала имя,

Как буду его нарекать!

Пошли же мне, Боженька, сына —

Во мне просыпается Мать!

Распишись на груди

Не пиши мне стихов. Это всё ни к чему!

Я тебя никогда не любила.

Я люблю капучино, интриги, луну…

И свободу (едва не забыла!)

Не кради мою юность у всех на виду!

Дай запутать тебя в переулках,

Как грабителя, встреченного на беду,

Чьи шаги доносятся гулко.

Ты прощён и отпущен, как маленький грех.

Интересно: в раю дует ветер?

Распишись на груди (ты ж имеешь успех!)

И ступай, растворяясь в рассвете…

Разговор на кухне

Мы сядем на кухне под вечер,

Ты чёрного чаю нальёшь,

За окнами выть будет ветер,

И ты разговор заведёшь.

Ты скажешь, что я не хозяйка,

А скверная очень жена,

Безумная, экстра-лентяйка,

Не женщина, а сатана!

Что мыслей моих амплитуда

Тебе никогда не ясна,

Что я возвращаюсь оттуда,

Откуда ‒ блудница-весна.

Стихи назовешь мои бредом

(А сам не создашь ни строки!),

И спросишь: «Захочешь ли следом

За мною пойти в час тоски?»

Я взглядом взорву твою душу

(Ты, знаю, запомнишь его!),

Промолвив: «Я только разрушу,

Не дав и не взяв ничего!»

Я к черту пойду на Кулички

(Куда ты меня и пошлешь),

Накрашу красиво реснички,

А ты так живи, как живешь!!!

***

Оглянусь назад.

Что там позади?

Чей-то колкий взгляд

Прокричит: «Иди!».

Ты устанешь пить,

Я устану петь,

Надо дальше жить,

Не огарком тлеть.

Покажу оскал,

Как улыбки тень,

Говоришь — устал?

У меня ж — мигрень!

Оглянусь назад.

Ничего там нет!

Незнакомый взгляд

Лишь глядит вослед.

Брошенная женщина

Прятала глаза,

«Счастье переменчиво», —

Лишь могла сказать.

Белую нить жемчуга

В волосы вплетя,

Шла загадка-женщина,

Плача, как дитя.

Плечи белоснежные,

И изящный стан…

Ведь была же нежною,

Страстной, как вулкан!..

Слабая, ранимая,

Тридцать полных лет,

Чья-то ведь любимая,

Только счастья нет.

С будущим повенчана,

Приподнявши бровь,

Шла не просто женщина,

А сама любовь!!!

Пленница

Мудрый, преданный и искренний,

Мной воспет на все лады,

Твои очи — угли с искрами,

Две огромные звезды.

Бес в ребро стучит, а в бороду

Уж пробилась седина,

Я хожу с тобой по городу,

На любовь обречена.

Кто увидит нас, подумает,

Что любовники с тобой.

Словно нимфа, ночью лунною

Охраняю твой покой.

Без тебя удел отшельницы

Предначертан мне судьбой,

Твоих губ и рук я пленница,

Хоть зовусь твоей женой.

Ангел плакал

Ангел плакал, когда читала

С выражением я стихи,

Когда воздух сырой глотала

И чертила рукой штрихи.

Ангел видел мои обиды,

Ощущая, как есть, всю боль.

Я не знала его защиты,

Когда в сердце вошла любовь.

Ангел мне почему-то верил

И, в отличии от людей,

Мою душу не ложкой мерил,

А количеством светлых дней.

Ангел знал: не начать сначала,

Не пройти дважды тот же путь.

Я читала стихи, читала…

Вдруг замолкла — поймала cуть —

Ангел (!) плакал…

***

Спеша, накинула пальто,

И вышла, слов твоих не слыша,

Теперь тебе уже никто

Стихов о страсти не напишет.

Перед глазами поплыло,

Когда сбегала по ступеням,

И мысль одна — что всё ушло —

Будила глупое смятенье.

Ударил ветер по лицу,

Но не привёл, что странно, в чувство.

Казалось, не перенесу

Я это дерзкое безумство!

А ты уверен был — вернусь,

Закрыв свои устало веки.

Но жизнью я своей клянусь,

Что не приду к тебе вовеки!!

Я — женщина-статус

Я — женщина-правда

И женщина-ложь,

Меня ты без права

С собой не возьмёшь.

Я — женщина-святость

И женщина-грех,

Познать со мной радость —

Удача не всех.

Я — женщина-искра

И женщина-дым,

Вернуть могу быстро

К годам молодым.

Я — женщина-статус

И женщина-крах,

Для многих расплата —

Ресниц моих взмах!

Я тобой разлюблена

Я тобой разлюблена туманным

Утром, в середине февраля,

Воздух был прохладно-терпко-пряным,

И в снегах укутана земля.

Я, тобой разрушенная, вера,

Обессилев нас же оправдать,

Восстаю, но призраком Химеры

Гибну, словно новая звезда.

Я тобою брошена о камни

Страха и сомненья, нелюбви…

Душу затворив свою, как ставни,

Я клянусь на собственной крови,

Что меня не сóздал ты такую —

До простого сложную — извне!

Грешную, как ведьму, и святую,

Словно ангел, выживший в огне.

***

Ты думаешь, не знаю, как ты жил,

Как были тяжелы твои дороги?

Как голос разума огонь души гасил

И утверждал, что чувства — для убогих?

Ты думаешь, что «прочитать» твой взгляд —

Из области фантастики?! Напрасно!

Глаза твои не только боль хранят,

В них одиночество просвечивает ясно!..

Ты думаешь, коль рядом не была,

Мне не знаком был вкус твоей печали?!

Я Боженьку молила, как могла,

Чтобы тебя все беды миновали.

***

Я тебя отпустила в шестнадцать ноль семь,

Накануне весеннего ливня.

Так прощаются люди навек, насовсем —

Ненавязчиво, бегло, невинно…

Я с тобой становлюсь чисто-белым листом,

Без помарок, союзов и точек…

Ты — поэт, и по мне водишь нежно пером,

Оставляя на память лишь почерк.

Не пугает меня твоих слов новизна,

Как и многое, впрочем, другое.

Я простилась с тобою за вечность до сна,

Излечив твоё сердце больное…

Не любите поэтесс

Не любите поэтесс —

Это так опасно!!!

Они в душах носят стресс,

Хоть на вид прекрасны.

Не любите поэтесс,

Их сердца разбиты,

Их любовь — любовь-экспресс,

А глаза — софиты.

Не любите поэтесс

За тепло и нежность!!!

Драма в жизни их — процесс,

Это — неизбежность…

Памяти подруги Аннет посвящается

Я проститься с тобой не успела,

Не успела сказать, как люблю.

…Твоё хрупкое, юное тело

В гроб положено было. Корю

Я себя, что так редко звонила,

Что так мало встречались с тобой.

Помнишь, ты мне всегда говорила:

«Богом всё решено и судьбой».

Ты, Анюта, наверное, знала,

Что тебе долго жить не дано.

Ты любила, ЖИЛА и сияла,

Как актриса большого кино.

Резал глаз цвет волос твоих яркий,

Умилительный пирсинг в носу…

Я храню твои письма, подарки —

Нашу дружбу и дальше несу.

Закрываю глаза… И улыбка

Мне, как радуга — прямо в лицо

Медицинская чья-то ошибка

Забрала твою душу. И всё!!!

Но теперь ты крылата — буквально,

Ты осталась «the best» и в раю!

Не печалься, когда я печальна —

Просто я тебя очень люблю!..

Ты приходи ко мне во сне.

Поговорим с тобой, как раньше.

Поищем Истину на дне

Лекарств, что сделаны из фальши.

Я расскажу тебе о том,

Что пережить мне приключилось,

Как горе дикое в мой дом

Ворвалось, вихрем закружилось;

Как я скучаю по тебе

И у распятья ставлю свечи;

Как, в бесконечной суете,

Мне не хватает нашей встречи.

Мы будем снова на волне

Эмоций, чувств и всякой дряни.

Ты приходи ко мне во сне —

Хоть, наконец, тебя помянем…

Я давно уже стала другой

Офицер! У меня аллергия

На глаза Ваши цвета асфальт.

Вас терзает, гляжу, ностальгия,

Так станцуйте же с нею вальс!

До чего же теперь Вы скучный:

Вас пьяняю, волную я!

Не люблю я мужчин послушных,

И, к тому ж, у меня семья.

Офицер! Отпустите руку!

Не тянитесь губами к ней!

Благодарна Вам за науку,

Как мудрее стать и сильней.

Зря мою не тревожьте память,

Мне прекрасно жилось без Вас!

Вы когда-то гнались за деньгами,

Перед чувствами сделав пас.

Офицер! Прекратите, право,

Говорить о любви своей!

Мне слова Ваши не по нраву,

Ведь прошло уже столько дней

Позабудьте про этот вечер,

Не тревожьте Вы мой покой,

Не молите меня о встрече

Я давно уже стала другой!!!

Отогрей меня

Отогрей меня — я замёрзла

Без любви, от земных тревог

Посоветуй мне бросить вёсла,

Уведя по одной из дорог.

Я пойду за тобой, сбивая

Босы ноги о камни в кровь.

Расскажи мне, кто я такая?

Объясни, что такое любовь?

Я сотру дорогие мне лица

И порву мемуаров тетрадь,

Я убью свою память — птицу,

И стихи перестану писать.

Я устала любить свободу!

Я дрожу — бьёт меня озноб…

Ты молчишь — ты считаешь годы,

Для отказа ища предлог.

Харькову

Вырви меня из толпы

Взглядом иль за руку просто.

Харьков — малюсенький «остров».

Дёшево всё здесь: мечты,

Слава, любовь, таланты,

Много другой суеты…

Дурно мне от «красоты»

Местных комедиантов.

Здесь неживые цветы,

Неба же вспорото брюхо.

Шепчет Лукавый на ухо:

«Городу нужен не ТЫ!».

Плохо мне от немоты

Личной, а чьей-то — подавно!

Город казался мне славным

В детстве, до темноты.

В плаче прошу: «Забери

Прочь меня! Там, где живые

Чувства. Где мы — не немые,

Где мне шепнут: «Говори!»

***

А помнишь арки, подворотни

И эти тихие дворы?..

Мы смаковали вкус игры,

Как работяги — день субботний.

Мы целовались на ходу,

И расцепить не смели руки.

Любовь царила в каждом звуке,

Хоть и несли мы — ерунду!

Но стуки сердца твоего

Не позабыть мне в миг объятий,

Когда в весеннем синем платье,

Застыв, я слушала его…

Бесплатный фрагмент закончился.

Купите книгу, чтобы продолжить чтение.