Бесплатный фрагмент - Налоги на пользу или налоги во вред Что выбрать?

.

Вступительное слово предпринимателя-промышленника

Прежний курс завел нас в тупик. Его «научные» основы хорошо выражены в следующем известном анекдоте.

Прилетели инопланетяне. Сели в России. Их встретили, они — осмотрелись.

— Переговорить бы надо. — Ну, давайте. — Мусора у вас много. Почему не перерабатываете? — Денег нет. — И с дорогами у вас — мрак. Почему не строите? — Деньги нужны. — А вот нефть. Сначала — выкачиваете, потом — куда-то перекачиваете. Почему сами не используете? — С деньгами плохо. — Но ведь какие-то деньги у вас есть. Где вы их берете? — Печатаем.

Пошептались инопланетяне, сели в свой звездолет и улетели. В своем судовом журнале пометили: «На Планете Z разумной Жизни нет. Посетить через пять тысяч лет».

Вся политика нынешних экономических руководителей России действительно строится только на этих двух подпорках: экспорт нефти (включая и газ) и денежная эмиссия.

Все экономические планы правительства предусматривают три разных сценария действий: при высоких мировых ценах на нефть, при средних ценах и при низких ценах. Когда цены на нефть высокие, «лишние» деньги вывозятся за рубеж и вкладываются в иностранные валютные активы. Когда цены на нефть падают, часть этих валютных активов трансформируется в дополнительную рублевую эмиссию.

Если изъять из этих планов прогнозы выручки от экспорта нефти и регулирование денежной эмиссии, то в них остаются только «добрые пожелания»: модернизации, инноваций, новых технологических прорывов и т. д. Конечно, не обходится и без призывов частному бизнесу больше вкладываться в экономическое развитие.

К сожалению — только призывов. Потому что реальность любому разумному инвестору показывает, что заниматься полезным делом в РФ невозможно: все доходы съедят налоги, а остаток капитала добьет инфляция.

Мы проводили сравнения: налоговая нагрузка на среднее машиностроительное предприятие в РФ в 5—7 выше, чем в США и Канаде. А в Китае для предприятий, работающих на экспорт, созданы специальные экономические зоны, в которых нет ни налогов, ни таможенных пошлин.

С инфляцией еще хуже. Для Европы высоким показателем считается рост цен в 3% в год, в США и Японии на протяжении длительных периодов цены постоянные или даже падают.

А в РФ обменный курс рубля к доллару США только за последние 20 лет снизился в 12 и более раз. К китайскому юаню за последние 6—7 лет рубль упал почти в 4 раза.

Ученые экономисты видят в этом положительное явление: понижение обменного курса национальной валюты стимулирует экспорт. Но у нас почти весь экспорт — сырьевой (или связан с вывозом сырья), зачем нужно его стимулировать?

Между тем, принятая модель — продал нефть, купил все, что нужно — не только неразумна в экономическом плане. Она крайне опасна и с точки зрения обороноспособности страны.

Возьмем наш прошлый опыт. В тридцатые годы с большим напряжением сил были построены десятки заводов по производству тракторов и другой сельхозтехники. Были голоса экспертов: зачем так надрываться — дадим свободу фермерам, они и на конной тяге поднимут сельхозпроизводство.

Грянула война — и тракторные заводы моментально перестроились на выпуск танков, предприятия, производящие сеялки и веялки, стали изготавливать самолеты.

А что бы мы делали, если бы тогда в СССР не было создано мощной машиностроительной базы? Ждали бы поставок вооружений из Англии и США? А немцам сказали бы: подождите, пока мы не вывезем свое сырье и не привезем иностранную технику и оружие?

В те же годы были созданы и отрасли, без которых не могут работать машиностроители и все другие отрасли народного хозяйство: станкостроение, двигателестроение, приборостроение, производство инструментов, подшипников, гидравлики, пневматики, лакокрасочная, резиновая, шинная отрасли, и другие.

А после войны бурными темпами развивались производства, связанные с авиацией, космосом, атомной энергией, строительством атомных ледоколов и подводных лодок. Только для них создавались фактически с нуля новые современные отрасли: особых материалов, сплавов, композитов, радаров, лазеров, электроники, полупроводников, интегральных схем, и т. д. Первые мощные компьютеры фактически одновременно разрабатывались военными ведомствами США и СССР.

А сейчас мы вернулись к старому анекдоту. Однако все надежды на жизнеспособность этой прежней модели рассыпаются на глазах. Дело даже не в падении мировых цен на энергоносители. Все идет к тому, что их у нас могут вообще перестать покупать. В моде — энерго-экономные производства, растет использование энергии, производимой ветром, солнцем, теплом недр, силой приливов.

В торговле сырьем тоже заметны новые тенденции. Во-первых, его надо меньше — сравните прежние ЭВМ и другие электронные устройства и нынешние ноутбуки, и телевизоры. Во-вторых, новым видом сырья становится мусор. Шведы уже перерабатывают весь свой мусор — и соответственно сокращают закупки сырья.

Все эти тенденции показывают, что прежним курсом мы жить не можем — не говоря уже о любом возможном развитии экономики. А без такого развития повисают в воздухе и все социальные программы, и надежды на создание миллионов высокотехнологических рабочих мест, и национальные проекты, и военное строительство.

Поэтому мы говорим: давайте развивать себя, свое производство и это позволит поднимать экономику, образование, решать социальные вопросы. Тогда мы сможем сформировать более привлекательный образ жизни в стране, восстановить целостность культуры и решить все стоящие перед Россией проблемы.

Можем ли мы можем повторить «китайское экономическое чудо»? Разумеется, можем. Для этого надо просто захотеть. Экономический успех Китая — в разумной экономической политике сочетания всех тех мер в экономике, о которых мы говорили выше. Здесь нет никакого чуда, только трезвый расчет и желание.

Но как этого добиться? На самом деле, рецепты для экономического роста в стране совсем просты.

Это — стимулирующая налоговая система, поддержка экспорта, недорогие кредиты, разумный протекционизм.

Главное — необходимо кардинально снизить налоги, чтобы в выигрыше оказались предприятия, во-первых, несырьевого сектора, а во-вторых — те компании, которые вкладываются в модернизацию производства. Это значит, что нужно вернуть инвестиционную льготу, которая действовала при правительстве Примакова и действует во всех развитых странах мира.

Важный момент — это налоговый маневр, который каждый год проводит правительство. Суть его заключается в том, чтобы повысить налог на добычу и акцизы на производство продуктов нефтепереработки и снизить экспортную пошлину на сырье. А это приводит к росту цен на бензин и соответственно на транспорт и далее по цепочке. И делает все более выгодным экспорт сырья из России.

А делать нужно ровно наоборот: радикально снизить налоги, которые влияют на стоимость сырья на внутреннем рынке, и поднять экспортные пошлины на нефть. Это приведет к удешевлению ресурсов для российских производителей процентов на сорок.

Конечно, по-другому надо заниматься и подготовкой кадров, есть серьезные проблемы в образовании, нужны новые технические регламенты, необходимо упростить систему ведения бухгалтерского учета и многое другое. Но в целом для экономического роста ничего сверхъестественного не требуется.

Последние события показали, что никакие «кубышки», накопления на зарубежных счетах или международные финансовые рейтинги не могут защитить нас ни от санкций, ни от вирусов, ни от других потрясений. Гарантия от всяких потрясений, от сползания в любые депрессии и кризисы — это собственная развитая экономика и сильная промышленность, развитая наука, творческий благоустроенный народ, качественное образование. При этом главные ценности правительство должно видеть не в накоплениях на зарубежных счетах, не в членстве ВТО, не в борьбе с инфляцией, а все-таки в реальных достижениях, в улучшении жизни для людей и создании условий для их творчества.

Но пока мы всего этого не видим, государство не начало снижение налогов, не снизило по-настоящему ключевую ставку Центробанка, не распечатало даже «кубышку» по-настоящему, не начало процесс возвращения денег в Россию.

Поэтому нам сейчас нужен принципиально Новый Курс. Нужна Новая Политика. Нужны Новые Люди, которые готовы менять курс и менять политику. Нужна Разумная Экономическая Политика. Ценность предлагаемой книги в том и состоит, что предлагаемая авторами налоговая система полностью отвечает требованиям Разумной экономической политики.

К. А. Бабкин, Президент Ассоциации «Росспецмаш»

Введение

По стране гуляет коронавирус, баррель нефти стоит около 65 долларов, за 1 доллар дают больше 70 руб. Пора заняться решением проблем реальной экономики — промышленностью и сельским хозяйством.

Коронавирус и обрушение цен на нефть — последняя точка, стихийное бедствие, пожар. Естественно, пожар надо тушить в первую очередь.

Хорошо, что пожар не только у нас. Это дает нам возможность использовать мировой опыт. Предложения поступают со всех сторон — хорошие и не очень. Многие авторы ругают власть. Иногда по делу, иногда по инерции.

В конце концов, пожар потушим. А что потом? Что надо делать для развития экономики, процветания страны и ликвидации последствий неграмотной экономической политики? Что надо делать, чтобы в России было выгодно производить; чтобы не только граждане России, но и иностранцы хотели и могли вкладывать (инвестировать) в экономику России свои деньги?

Проблем много. Среди главных проблем — некомпетентность управленцев, коррупция на всех уровнях, никуда не годные системы — налоговая, кредитно-финансовая, судебная.

Здесь, в этой книге, речь пойдет о налоговой системе и о налоговой политике — как об основных факторах, отражающихся на динамике и направленности нашего экономического развития.

Что у нас с налогами?

Налоги известны с того времени, как начала зарождаться цивилизация. Искусство правителей состояло в том, чтобы собрать с населения (с предпринимателей) побольше налогов и одновременно не разрушить налоговую базу и не вызвать чрезмерное недовольство.

На Руси первый фиксированный налог равный 10% ввел князь Владимир после крещения Руси. Возведя в Киеве церковь в честь Святой Богородицы, он дал ей десятину от всех доходов. Вот, что читаем в летописях: «Создах церковь св. Богородица десятинную и дах ей десятину по всей земле Русской: из княжения в Соборную церковь от всего княжа суда десятую векшю, а и с торгу десятую неделю, а и с домом на всяко лето от всякого стада и от всякого жита». Таким образом, фиксированная ставка первых налогов составляла 10%. Считается, что 10% — было экономически посильным бременем и государство в этом случае должно процветать, если, конечно, правитель к сему способен.

Во времена «татаро-монгольского ига» Русь платила дань (налоги) «Золотой Орде». Размер дани составлял 10% от дохода русичей. Кроме того, платили отдельные налоги на вспашку земли, на мосты, на содержание чиновников-татар, единовременные военные выплаты. В целом налоги составляли до 20% доходов. Дань сначала собирали ордынские баскаки, а с середины XIV века монополию на сбор налогов со всей Руси отдали Москве. Московские князья оставляли себе 6—12% от собранной дани, и это позволило им провести централизацию Руси.

А что — сегодня? Сегодня бизнес у нас облагается сразу четырьмя налогами (в США — только одним налогом), а налоговая нагрузка «на труд» (на граждан, работающих по найму) — наивысшая в мире.

В России сейчас с работников взимают подоходный налог (НДФЛ) в размере 13% от фонда оплаты труда (ФОТ), социальные взносы в размере 30% ФОТ, включающего НДФЛ, взнос на страхование от несчастных случаев на производстве (НС) от 0,2% до 8,5% (примем равным 1%), а также налог на добавленную стоимость (НДС) в размере 20% от суммы ФОТ (с добавлением социальных и страховых взносов).

Технически все эти налоги за работника платит предприятие — как налоговый агент, но, конечно, все эти налоговые платежи непосредственно отражаются на размере выплачиваемой заработной платы работников.

Приведем примерный расчет размер налоговой нагрузки на доходы граждан, работающих по найму в производственном секторе экономики. Для простоты предположим, что предприниматель предполагает выдать работнику на руки 100 руб. При этом он должен уплатить НДФЛ, все социальные взносы, взнос на страхование от несчастных случаев на производстве и НДС.

Покажем это расчет детально — чтобы каждый мог его проверить и увидеть, что это не экспертное мнение, а реальность, подтвержденная элементарными расчетами.

ФОТ = 100:0,87 = 114,94 руб. (включая НДФЛ); НДФЛ = 114,94х0,13 = 14,94 руб.; соц. взносы = 114,94 х 0,3 = 34,84 руб.; НС = 114,94 х 0,01 = 1,15 руб.; НДС = (114,94 +34,84 +1,15) х 0,2 = 30,19 руб.

Итого сумма налогов составит:

14,94 +34,84 +1,15 +30,19 = 81,12 руб.

Таким образом, если предприниматель намерен выплатить работнику на руки 100 руб., он должен заплатить государству 81,12 руб. в виде налогов, т.е. более 81% от 100 рублей, а минимальный (без прибыли) доход предпринимателя тогда должен быть равен 181,12 руб. И в целом налоговая нагрузка в данном примере будет составлять 81,12: 181,12 х 100% = 44,79% от дохода.

Но ведь предприниматель, кроме того, должен еще платить налог на прибыль, налог на имущество, налог на землю, акцизы, при импорте — таможенные пошлины, и т. д.

Напомним, что в прежние времена «Золотой Орде» и своим князьям русичи платили не более 20%.

Итак, неэффективная и несправедливая система налогообложения — главная причина разрушения российской промышленности и больших социальных проблем.

И вот к чему мы пришли. За 30 лет в России уничтожены десятки тысяч предприятий. Начало было положено в 1991 году. В двухтысячные годы разрушение продолжалось. На 1 января 2004 года в России было 102 тыс.138 средних и крупных предприятий и организаций. На 1 января 2017 года их число сократилось до 51 тыс. 986, т.е. на 49,1%.

Оставшиеся предприятия не загружены из-за отсутствия спроса. Коэффициент использования мощностей (КИМ) в обрабатывающей промышленности составляет около 60%, в том числе в отрасли «Производство машин и оборудования» — 35%, «Электротехника и приборостроение» — 34%, «Производство транспортных средств» — 38%.

Выпуск продукции в натуральном исчислении сократился в десятки раз. Например, в 1990 году в России выпускалось 214,0 тыс. тракторов, а в 2018 году было произведено 7,8 тыс., что составило лишь 3,6% от уровня 1990 года; зерноуборочных комбайнов в 1990 г. было выпущено 65,7 тыс., а в 2018 г. — 5,1 тыс. (7,8% от 1990 г.); производство металлорежущих станков относительно 1990 года составило около 6%. И т. д.

Почему же рушится производство и не загружены оставшиеся мощности?

И, вот, мы видим, что все сводится к одному и тоже же. В России заниматься любой производственной, полезной деятельностью просто не выгодно. И главная причина этого — непомерные налоги.

На одном из совещаний по развитию агропромышленного комплекса В. В. Путин поинтересовался у промышленника К. А. Бабкина, почему находящийся в Канаде и принадлежащий российским собственникам тракторный завод не переводят в Россию. В ответ была подготовлена Аналитическая записка, из которой следует, что завод в Канаде за 2012 год получил прибыль в размере 16,4 млн. долл., а при переводе его в Россию он получил бы убыток 21,7 млн. долл. Главная причина — высокие налоги в России: в Канаде завод заплатил налоги в сумме 47,9 млн. долл., а в России ему пришлось бы заплатить 74 млн. долл. При этом, на заводе в Канаде работают 14 бухгалтеров, а для работы этого завода в России потребуется 65 бухгалтеров. К тому же, в Канаде заводу дают кредиты под 2,3%, а в России — под 11,2%.

Еще более печальная картина складывается при сравнении налоговой нагрузки на предприятие в России и в США, где прогрессивная шкала подоходного налога при которой доход около 1 тыс. долл. в месяц налогом не облагается, где социальные взносы 13,3% (у нас 30%), где нет НДС (у нас 20%) и налога на имущество предприятий (у нас 2,2%), где расходы на приобретение оборудования стоимостью до 2 млн. долл. в год уменьшают налоговую базу прибыли и налогом не облагаются.

Для примера мы взяли модельное предприятие численностью 100 чел. со средней зарплатой 40 тыс. руб./мес. и сравнили налоговую нагрузку на это предприятие в России и в США. Получилось, что налоговая нагрузка на это предприятие в России выше, чем в США, в 5—8 раз (в зависимости от того, на что расходуется прибыль).

А вот какие налоги в Казахстане: НДФЛ — 10%, НДС — 12%, социальные взносы — 11% (имеются льготные ставки для сельхозпроизводителей), налог на прибыль — 20% (имеются льготные ставки 15% и 10%). Возможно, в том числе и поэтому растет ВВП Казахстана — 4,1% в 2018 году. При этом объем инвестиций в основной капитал составил 11 трлн. 130 млрд тенге ($30 млрд.), что на 17,2% больше, чем в прошлом году. Для справки: прямые иностранные инвестиции в Россию в 2018 году составили $8,8 млрд, а внутренние инвестиции были равны нулю.

По мнению академика А. Г. Аганбегяна, «нам нужно коренное изменение налоговой системы, и она должна играть распределительную роль. Она должна сокращать разрыв между бедными и богатыми. У нас этот разрыв сейчас составляет 15,7 раз, в Европе — от 8 до 10, в странах социал-демократической ориентации — 6, в Японии — 5. Необходимо введение прогрессивного налогообложения».

Таким образом, всем уже давно всё стало ясно. Спорить тут не о чем. Российская налоговая система препятствует экономическому росту; она неудовлетворительно выполняет фискальную функцию и почти не выполняет стимулирующую, контрольную, распределительную и социальную функции. Она не способствует развитию производства, росту благосостояния и снижению социального расслоения населения. Наша налоговая система сложна, запутана и противоречива.

Наконец-то это начали понимать и в Минфине: «30% одних страховых взносов! Я уж не говорю про НДС, про подоходный налог. В других странах нет такой нагрузки. И здесь мы проигрываем конкуренцию, конкурентоспособ-ность нашей налоговой системы по сравнению с другими странами», — заявил министр финансов А. Г. Силуанов в ходе панельной сессии «Налоговая система России: образ будущего» на Гайдаровском форуме в январе 2018 г. в Москве.

Разрушается экономика, разрушается и социальная сфера. Некоторые итоги за период с 2000 года приведены в Таблице. 1

Таблица 1. Изменение показателей по сравнению с 2000 годом

Данные таблицы говорят сами за себя. Таков итог тридцати лет реформ. Вряд ли мы этого хотели, вряд ли мы к этому стремились.

Да, правительство РФ проблемы признает и какие-то меры предпринимает. Например, Распоряжением от 17 января 2019 года №20-р Председатель правительства РФ утвердил План мероприятий «Трансформация делового климата», включающий более сотни конкретных мер по двенадцати направлениям (на 105 страницах). В этом Плане налоговым проблемам посвящено направление №11 «Налоговое администрирование и фискальная нагрузка». И правительство уверено, что «Реализация мероприятий по настоящему направлению позволит снизить административную нагрузку на бизнес, обеспечить стабильность уровня фискальной нагрузки и предсказуемость при принятии решений в фискальной сфере».

advertisement

Но что включено в мероприятия по этому направлению? Приведем полный перечень этих мероприятий:

«1. Распространение на все субъекты Российской Федерации системы компенсации налога на добавленную стоимость иностранным гражданам при вывозе приобретенных в России товаров (система «tax free»), срок — январь 2021 г.

2. Включение оценки эффективности налоговых льгот и иных преференций в основные направления бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики Российской Федерации, срок — июнь 2019 г.

3. Нормативное закрепление сроков принятия/обновления перечней льготируемого оборудования/товаров, срок — февраль 2019 г.».

И это — ВСЁ!

Мы уверены, что этого — мало. Мы уверены, что этот скудный перечень мер абсолютно не отвечает требования времени и не поможет решить ни одной из проблем нашей налоговой и экономической политики.

Поэтому мы предлагаем — альтернативно — сбалансированный и целостный комплекс конкретных мер по совершенствованию налоговой системы и оптимизации налоговой политики России, который охватывает: налоговое администрирование; налогообложение доходов; налог на прибыль; налог на добавленную стоимость (НДС); социальные взносы; нефтегазовые доходы.

Реализация предлагаемых нами мер по совершенствованию налоговой системы в корне улучшит предпринимательский климат в нашей стране и, в частности, вдвое снизит налоговую нагрузку на производство. При этом, за счет совершенствования администрирования и перераспределения имеющихся ресурсов дополнительные доходы бюджета составят от 13,0 до 15,0 трлн. руб. Затем эти доходы будут еще более расти — за счет расширения и увеличения налоговой базы страны.

Странно — как мы вообще выживаем? Фискальные загадки: кто их придумывает и кого они задевают

Начнем с предупреждения. Все, что вы не знаете и не хотите знать о налогах — легко может быть использовано именно против вас.

Мы видим, что наши налоговые законодатели живут в каком-то заоблачном пространстве. Они видят перед собой некоторую загадочную виртуальность и активно с ней, именно с этой виртуальностью, и работают.

А мы, напротив, живем в своей приземленной реальности. И нам мало эту нашу реальность просто обозревать или наблюдать — мы от нее зависим, она нас кормит (нормально или не очень), мы по ней ходим, на ней же растим детей, и в нее же потом уходим. Мы не можем так же воспарить над ней, как это удается нашим депутатам-законодателям.

И все было бы хорошо, если бы их виртуальность и наша реальность могли бы существовать параллельно, не соприкасаясь. Предположим, они бы просто продолжали распродавать наши природные ресурсы и жили бы на эти доходы, а про нас бы просто забыли. А мы бы уж как-нибудь без них ковырялись бы в своих низменных проблемах!

Но нет, они, к нашему несчастью, не забывают про нас. Они упорно думают про нас — и за нас. И они о нас очень заботятся — за наши, естественно, деньги.

Но проблема в том, что налоговые законы, которые они придумывают, никак не увязываются с теми реалиями, в которых мы живём.

И это нас реально напрягает. Что с этим делать, мы не знаем. Поэтому можем пока только разве жаловаться (а куда? кому?) и просить этих небожителей обратить внимание на те чудеса, которые у нас здесь, на земле, возникают от их неустанной налогово-изобретательной деятельности.

Мы называем эти чудеса «Фискальными загадками российской жизни». Некоторые из этих чудес и загадок мы далее и перечислим.

Загадка первая. Вот у нас есть МРОТ — минимальный размер заработной платы. Нам говорят, что этот МРОТ рассчитывается как прожиточный минимум для взрослого человека. Мы — верим.

Но потом нам сообщают, что с этого МРОТ надо еще платить НДФЛ в размере 13%. И мы — в недоумении. 13% — это одна седьмая, из тридцати дней в месяце — примерно четыре дня. Или — один день в неделю.

И вот вопрос: этот один день в неделю наш взрослый человек не должен существовать? Он должен на этот день впадать в кому? Или — как? Нет ответа!

Загадка вторая. У нас есть налог на прибыль. И он взимается каждый год. Теперь — открываем любой учебник по экономике. Там прибыль определяется как доход сверх возмещения вложенного капитала.

Значит, пока предприниматель не получит обратно весь свой вложенный капитал, у него нет никакой прибыли? Ну, а как иначе?

И вот наша реальность. Предприниматель вложил в дело миллион рублей. И каждый год ему начисляют налог на прибыль. Он — платит. Но вот, дела пошли плохо и ему приходится закрывать свое предприятие. В результате он теряет весь свой вложенный капитал, весь свой миллион. Нет у него прибыли, ничего он не заработал. Более того, он даже и свои деньги потерял!

И он задумывается. А с какой же тогда «прибыли» он платил налоги, какую такую виртуальную «прибыль» ему начисляли его налоговые контролеры?

Загадка третья. Есть такое понятие — «амортизация основных средств». Станок работает пять лет, затем его надо менять — покупать новый станок ему на замену. Для этого и придуманы амортизационные фонды, в которые ежегодно отчисляется по одной пятой стоимости этого станка. Чтобы, когда пройдет пять лет, старый станок — в металлом, а на деньги из амортизационного фонда приобретается уже новый станок.

Вот у нас сообщают: в такой-то отрасли основные фонды изношены на 70%. Грамотный экономист радуется: все, прежнее старье — в утиль, залезаем в амортизационные фонды — закупаем 70% нового оборудования!

А ему говорят: нет в этих фондах никаких денег! Но как же это так? Смотрим в отчетность предприятий — да вот же они, ежегодные отчисления в амортизационные фонды! Ну да, отчисления — есть, а денег — нет. Ушли куда-то они, эти деньги.

До грамотного экономиста это никак не доходит. Но ведь это же — целевые отчисления, они могут использоваться только на возобновление основных фондов! Тогда где они, эти новые основные фонды?

Загадка четвертая. У человека есть миллион. Он кладет их в банк, под проценты, и получает ежегодный доход. И, совершенно по закону не платит с этого дохода никаких налогов. И сохранность его миллиона еще и гарантируется государством.

Но этот человек — верит своей власти. А она ему говорит: надо развивать производство, создавать новые рабочие места, внедрять новые технологии. Давай, «предпринимай», а государство будет твой малый бизнес поддерживать.

Он — опять верит. Вынимает деньги из банка, создает свое малое предприятие и видит, что его доход не превышает сумму ранее получаемых им процентов. Ну — ему пока не очень радостно.

А дальше ему сообщают: плати, дружок, налоги. С оборота, с имущества, с дохода, с заработной платы, которую он выплачивает своим работникам, и т. д. И он тут понимает, что весь его капитал как-то быстро испаряется и никто ему уже ничего не гарантирует.

И тут у него возникает вопрос: почему?

Загадка пятая. Вот есть уже опытный предприниматель. Ему говорят: развивай реальное производство, выпускай готовый продукт, внедряй инновации, обновляй свои устаревшие основные фонды.

Он — слушает. Он — верит. Сдал свои старые станки в утиль, добавил свои накопления, занял остаток в банке — получился миллион долларов. Нашел в Германии нужное оборудование, договорился о хорошей скидке с продажной цены — все, уже надо переводить деньги и готовить производственные помещения.

А ему тут говорят: ввози, но заплати 200 тыс. дол. НДС. Как, за что, почему? А вот закон такой!

Наш предприниматель — в панике. Что делать? Звонит в Германию: Извини, друг, поставка отменяется. И едет в Ниццу, покупает там яхту и возит на ней туристов.

Как-то возил он нашего депутата. Задал ему вопрос: почему эти 20% НДС — с меня? Получил ответ: экспортируй сырье, будет 20% — тебе!

Загадка шестая. В Америке есть бизнес. И у нас есть бизнес.

В Америке для бизнеса есть только один налог. Налог на прибыль. Нет прибыли — нет и вообще никакого налога.

У нас для бизнеса есть три налога: налог на прибыль, налог на имущество организаций и НДС. Так же, как и в Америке: нет прибыли, нет и налога на прибыль.

Но вот загадка: нет прибыли, нет дохода, но все равно надо платить и НДС, и налог с имущества. С чего, из каких средств?

Загадка седьмая. Один человек выращивает поросенка, другой — ребенка. Каждый из них платит налоги.

Но тому, кто выращивает поросенка, разрешается уменьшать свою налоговую базу на всю сумму своих расходов на содержание этой скотины, а для того, кто выращивает ребенка, уменьшение налоговой базы разрешено только на 400 руб. в месяц. Оставим в стороне вопрос, можно ли на эту сумму прокормить поросенка — тем более, что ему не надо ни одежды, ни игрушек.

Зададимся только одним вопросом: кто важнее для нашего государства, человек или свинья?

Загадка восьмая. Вот — человек много работал, зарабатывал себе деньги, платил с них налоги, копил и, наконец, купил себе жилье. И он должен платить за это жилье ежегодный налог. Все правильно?

Теперь — другой человек. Он получил от государства бесплатно квартиру и он платит за это жилье ежегодный налог. Такой же, и как наш первый человек.

И вот два вопроса. Первый, он если получил эту квартиру бесплатно, то почему он не платил налога на доход — со стоимости этой квартиры? Ведь в налоговом законодательстве «доходом» признается «экономическая выгода» в любой форме, в денежной или в материальной.

Пусть бросит в меня камень тот, кто не считает получение бесплатной квартиры «экономической выгодой»! Я даже не буду уворачиваться.

Второй вопрос. Почему оба эти человека платят налог в равном размере? Разве первый человек, работник, не уплатил этот налог, или часть его, тогда, когда он платил налоги со своих заработанных доходов?

Почему эти различия налоговым законодателем никак не учитываются?

Загадка девятая. Тот же пример. Сейчас для собственников жилья установлены обязательные взносы «на капитальный ремонт». Почему-то — одинаковые и для покупателей жилья за свои деньги, и для получивших квартиры от государства бесплатно. Почему?

И дальше. Если квартиры — в собственности этих людей и их обязали эту свою собственность своевременно ремонтировать, то почему они эти взносы должны вносить на счет какой-то посторонней организации. Почему — не на свой собственный счет — ведь речь идет о ремонте их частной собственности?

Загадка десятая. Все работники должны платить вносы в Пенсионный фонд. За них это делают работодатели, но из средств, отводимых на выплаты заработной платы. Мужчины, как и женщины, облагаются этим налогом по ставке в 20% во все время, пока они продолжают работать.

20% от заработка — немалая сумма. Если считать с возраста в 20 лет, то к 60-ти годам, времени выхода на пенсию, набегает 40 лет облагаемого налогом стажа. Это — уже совсем, совсем, немаленькая сумма. Вот, эта сумма уже накопилась. И что дальше?

А дальше мы видим, что средний возраст дожития для мужчин совсем недавно составлял всего 59,5 года. То есть — они сорок лет платили налоги для своей пенсии, но пенсии этой, в свой основной массе, так и не увидят. И вот вопрос — куда ушли их деньги?

Да, сейчас мужчины стали жить дольше. Но и пенсионный возраст для них решено поднять до 65 лет. То есть — опять та же история: платить им налоги 40—45 лет, а вот до пенсии дожить едва ли удастся.

Так в чем же смысл такого пенсионного обеспечения? Объясните — специально для мужчин?

Загадка одиннадцатая. Есть в нашей налоговой системе такой налог, как «налог на имущество организаций». Ни в одной другой стране такого налога нет. У нас этот налог — наследие прежней платы за фонды, уплачиваемой государственными предприятиями за предоставляемые им дополнительные государственные капиталовложения.

Но сейчас у нас — в основном частные предприятия, и государство в них никакие свои средства не вкладывает. Тогда почему же до сих пор сохраняется этот налог?

Загадка двенадцатая. Вот есть некоторое предприятие, которое покупает за границей детали и узлы и собирает из них готовые изделия. Предположим, что по какой-то причине оно работает без прибыли. На миллион долларов купило деталей — на миллион долларов продало готовой продукции. И опять — новый цикл.

Ну, нет прибыли — нет налога на прибыль. С этим — ясно.

Но вот в стране идет инфляция. У предприятия — все так же: миллион на миллион. В долларах. Но, считая в рублях, у него выручка выросла. Выросла выручка — появилась прибыль. Раз есть прибыль, то надо платить налог.

И у нашего предпринимателя в долларах уже образуется меньшая сумма и покупать ему заново, для нового производственного цикла, полный комплект деталей и узлов — уже невозможно.

Государство как-то очень удачно создало для этого предприятия липовую прибыль и уже требует с него уплаты отнюдь не липового налога! Как это так возможно?

И, если покопаться — таких загадок в нашем налоговом законодательстве найдется еще немало.

Объяснения некоторых из этих загадок вы найдете в этой книге. Обо всем остальном — приходится только догадываться!

Кого наши налоговые органы особенно любят и кого они особенно не любят

Сейчас в фискальном плане наши налоговые органы делят весь контингент потенциальных налогоплательщиков на две категории.

Одних они — любят\НЕ ЛЮБЯТ, других — не любят\ЛЮБЯТ. Первых они любят — как налогоплательщиков, но НЕ ЛЮБЯТ — как членов общества. Вторых они НЕ ЛЮБЯТ — как налогоплательщиков, но любят — как особо ценных членов общества.

Ну, есть, конечно, еще и иностранцы, к ним — особый пиетет. Они, разумеется, вне всяких категорий.

Начинать надо, конечно, с любви. Как налогоплательщиков, наши налоговые органы, как и положено, очень любят свой народ. Они любят простых наших людей и они уверены, что без широкого налогового обслуживания эти люди просто не выживут. И потому наши налоговые органы неустанно работают над тем, чтобы их услуги были доступны и неуклонительны для всех, всегда и везде. Правда, есть исключения, но об этом — позже.

Начинали наши налоговые органы с самого простого, самого очевидного. Почему — «начинали»? Ну, для тех, кто историей не интересуется, надо напомнить, что в прежнем СССР был взят курс на полную отмену налогов с населения.

И, в общем, все к этому и шло. Основные свои доходы государство получало с государственных же предприятий, а также — от налогов на потребление, взимаемых же в государственной распределительной сети. При этом самыми высокими налогами облагались самые вредные виды потребления — алкоголь и табак. Наркотики народ не потреблял, потому государство о налоге на них и не думало.

Интересно заметить, что такой же позиции придерживался и С. Ю. Витте — который ввел в России золотой рубль и монополизировал, за государством, производство и продажу крепкого алкоголя (в Финляндии, бывшей части Российской империи, государственная продажа алкоголя сохранилась до сих пор).

Но когда в России воцарилась демократия и пришла власть народа, народ же, в лице своих представителей, госдумцев, решил, что надо обложить налогами и народ. То есть — себя самого. И представители народа, госдумцы, даже и не предполагали, что у остального народа может быть другое мнение!

Начали с самого простого. На работу ходишь — плати налог. Магазины посещаешь — плати налог. Да мы не привыкли! — взмолились люди, которые не госдумцы.

Ладно, сделаем проще: пусть налоги платят работодатели — с выплачиваемой заработной платы, и магазины — с их выручки.

Но — не тут-то было. Первыми сориентировались торговцы: они магазины позакрывали и перенесли торговлю на свежий воздух — на торговлю с лотков и прилавков прямо на улицах, на базары при вокзалах и станциях метро, и даже — на стадионы. А вместо фискально заметных оптовых баз они обратились к услугам юрких и летучих челноков.

Затем за ум взялись и работодатели. Вначале они просто перестали платить зарплату своим работникам (нет зарплаты — нет налога), но потом поняли — что перехватили, и зарплату все же восстановили, но стали платить ее мимо кассы и бухгалтерии — в обычных конвертах.

В общем, налоги — есть, и налогов — нет. Тогда наши налоговые умы обратились к опыту прошлого. И тут их постигло разочарование.

Витте от них просто отмахнулся — работать надо, друзья-товарищи. Будут товары, продукты — будут и налоги. Излишки — продадим за рубеж, чего у нас пока нет — купим у «заграничников».

Нет, это — не надежно. Когда еще там что-то наработается, напроизводится, а налоги на развитие демократии нужны прямо сейчас.

Так, а что нам подскажут наши зарубежные друзья?

Приехали эти друзья, не замедлили. Приехали прямо из США. Вам, говорят, деньги нужны? Нужны прямо сейчас? А вон, у госпредприятий полно денег — и на счетах, и в кассе. Вот у них и возьмите! А как? Да легко! Вон, французы придумали НДС, налог на добавленную стоимость — вот им и обложите эти ваши предприятия! А по какой ставке? Ну, 100% — сразу многовато будет, начните с 28%. А три года продержитесь с этим НДС — будут и все сто процентов.

Правда, послышались было робкие протестные голоса: Но ведь предприятия тогда работать не смогут — не смогут платить зарплату работникам, покупать сырье… И, потом — а почему сами американцы этот НДС никак не вводят?

И получили ответы: Так они, эти предприятия, и так выплаты зарплат своим работникам месяцами тормозят. А не будут они сырье покупать — так мы его за границу продадим. А по этому НДС-у у нас шанс — не просто догнать, но и перегнать Америку!

Правда, сравнение с Америкой получается какое-то неудобное. Когда американцы стали развиваться особенно сильно? Когда перестали платить налоги королю. А когда они ввели федеральный подоходный налог? Только в 1913 году и только — для самых богатых. А федерального налога на потребление, типа НДС, у них до сих пор нет. И, ничего — как-то живут, как-то существуют.

Правда, есть некоторые неудобства. Жители Нью-Йорка, к примеру, покупать сигареты ездят в Нью-Джерси — там налог на табак ниже. Хотя тем, кто курить бросил, на это — наплевать.

А после введения НДС предприятия у нас действительно встали. Но и эту проблему мы быстро решили. Ввели ваучеры, быстро их напечатали и быстро эти предприятия за эти ваучеры продали.

Но предприятия без оборотных средств работать не могут. Из оборотных средств финансируются зарплаты, а на зарплаты начисляются налоги.

Нет зарплат — не налогов. Но тут нам сильно повезло. Выросли мировые цены на нефть и от экспорта углеводородов стали образовываться даже излишки. Которые, естественно, положено хранить за рубежом.

Вот, спасибо арабам из ОПЕК, всё у нас как-то образовалось. И с налогами — тоже. Доходы от нефти-газа — держатся, люди все же чего-то покупают, НДС — собирается.

Но — проблемы подкатили с другой стороны.

С народом, как мы уже знаем, нередко случаются сложности. Поэтому в отношении простого народа наши госфинансисты нередко испытывают сложные чувства — поистине гамлетовского накала.

Вот ведь есть люди, которые платят всякие разные налоги. Их — много, поэтому и денег с них собирается много. И это, конечно, греет душу наших финансистов.

Но у всех этих людей есть и плохое свойство. Они все время чего-то просят у нашего государства: субсидий, дотаций, всякой-разной помощи. И некоторые из них — даже требуют наделения их материнским капиталом.

Но они не понимают, что бюджет — не резиновый. И они не понимают, что их постоянные жалобы и просьбы мешают нашему государству снизить налоги и повысить наши международные рейтинги.

Административный способ решить эту проблему нашли. Вначале стали облагать налогами оклады военных и полицейских. Потом начали эти оклады повышать. И не только — военным, но и государственным служащим. А мы помним, что налоги составляют более 40% начислений на эти оклады.

Дальше — пошел вверх госзаказ. Особенно — на оборонные и охранительные цели.

Ну и простой народ стал привлекаться к труду на отечественных филиалах иностранных компаний. Внесли свой вклад и добропорядочные (не левые) мигранты.

На все это наложились и усилия налоговых органов по совершенствованию администрирования налоговых доходов — НДФЛ и НДС. В итоге налоговые сборы даже поползли вверх — чего никак не удавалось сделать с экономическим ростом.

Но — вы, конечно, заметили — что в базе большинства всех этих положительных налогово-фискальных тенденций лежат расходы бюджета: на повышение зарплат госслужащих и работников бюджетных учреждений, на госзаказ, на укрепление правоохранительной системы и на повышение благосостояния наших уважаемых депутатов. А налоги на зарплаты всех этих товарищей — это ведь налоги на бюджет! Сколько ни налагай на них налогов, они только увеличивают расходы бюджета.

Вот, смотрите. Примем, для простоты, что налоговые начисления на зарплаты этих людей составляют 50%. А давайте увеличим эти налоги вдвое — до 100%. И что у нас получится? Налоговые «приходы» в бюджет вырастут в два раза, но одновременно в те же два раза вырастут и расходы бюджета. Стоит овчинка выделки?

Но давайте подойдем к этому вопросу с другой стороны. Вот сейчас у нас совсем нет необлагаемого минимума дохода, в других странах он составляет до одной тысячи долларов в месяц. То есть — примерно 75 тыс. наших рублей.

Возьмем одну пятую от этой суммы — 15 тысяч рублей. Налоговые выгоды бюджета с этой зарплаты (40%) составляют 6 тысяч руб.

Конечно, это — низкая зарплата, и в процессе борьбы с бедностью наше правительство стремится такие зарплаты повышать. Но — растут зарплаты, растут и доходы бюджета от их налогообложения. Налогово-бюджетные статистики счастливы: растет бюджет, растут налоги.

А в итоге — просто змея, пожирающая свой хвост! Не проще ли пропустить очередное повышение малых зарплат и, вместо этого, снять с их налоги? Как это и есть — во всех странах мира.

Плюс — огромная экономия на ненужной, просто вредной счетной работе. Плюс — бюджету, минус — тому же бюджету. В итоге — ноль полезной деятельности! Но люди — при деле.

Минус — бюджет перестанет бессмысленно пузыриться. Нечем будет похвалиться нашим финансовым статистикам. Но, может, забудем о них. Подумаем лучше о простом здравом смысле. И давайте тогда введем понятие «неправильных налогов».

«Неправильные налоги» — это, действительно, змея, пожирающая себя с хвоста. Неправильные налоги уничтожают свою налоговую базу, поэтому, чем лучше они администрируются, тем быстрее сокращается их налоговая база. За последние тридцать лет экономика России практически не росла, некоторый рост был только в те годы, когда повышались мировые цены на нефть. Но как только эти цены падали — всё возвращалось на круги своя.

А налоговые сборы, тем не менее, все время росли! Но этому есть простое объяснение. Практически весь этот рост налоговых доходов — фиктивный.

Частью он имел своей причиной обесценение национальной валюты: рублей собиралось все больше и больше, но стоили эти рубли — все меньше и меньше.

Другой причиной было постоянное повышение доли государства в экономике. Сейчас она, эта доля, даже по самым осторожным оценкам, превышает 70%.

То есть, по этому показателю мы уже приближаемся к показателю сталинского периода — когда были разрешены артели, действовали кустарные промыслы, сельскохозяйственные кооперативы, развивались собственные хозяйства граждан на селе и в городах. Кролиководство, свиноводство, овцеводство, разведение норок, водоплавающей птицы, огородничество — все это разрешалось и поощрялось, сдерживающим фактором был только послевоенный недостаток мужчин в стране. Фруктами, овощами, картофелем страна снабжалась в основном из личных хозяйств.

Потом Хрущев всё это свернул — под предлогом необходимости «ускоренного развития социалистических методов хозяйствования». Методы — ускорились, а рынки — опустели.

Сейчас мы на развилке: пойти по хрущевскому пути — добивать остатки частной хозяйственной деятельности, частной инициативы, или вернуться к сталинской модели — оставить частника в покое, не докучать ему чрезмерными налогами.

А при росте доли государства в экономике налоги можно повышать бесконечно. Только реальной пользы это никакой не принесет. Госчиновники, работники бюджетной сферы, госпредприятия, заводы и фабрики, работающие на госзаказ, легко перенесут любые повышения налогов — поскольку в конечном счете все их налоги уплачиваются из того же бюджета.

И это неоднократно подтверждалось на практике. Так, например, когда ввели налогообложение окладов военнослужащих, то радостно отметили немедленный рост налоговых доходов бюджета. Но уже в следующие годы эта радость быстро померкла — поскольку пришлось немедленно повышать эти же самые оклады и прочие виды довольствия военных

А правильные налоги, наоборот, поощряют рост экономики. Если ввести льготное налогообложение производства — в противовес торговле, то люди будут стараться больше производить материальных ценностей, которые, в конечном счете, потом обязательно перетекут в торговлю или в частное потребление людей. Что даст общий реальный рост ВВП. Не фиктивный, бумажный, и не по причине роста цен на экспортные товары, а отражающий реальное повышение благосостояния народа и рост богатства страны.

Если по более высоким налоговым ставкам облагать потребляемые доходы, то люди будут стараться эти доходы сберегать, накапливать, а это, в свою очередь, приведет к общему росту доли накопления в национальном доходе. У нас она сейчас составляет порядка 15% — 17% (при норме — в 25%), а в Китае — более 40% (временами — до 43% — 45%).

Если материальные ресурсы — такие, как природное сырье — облагать повышенными налогами при их экспорте, то этих ресурсов будет больше оставаться в стране, их больше будет перерабатываться на отечественных предприятиях — что, соответственно, приведет к росту массы прибылей и зарплат на этих предприятиях. А это и есть реальный, материальный рост той стоимостной базы, из которой и берутся все налоги.

Но давайте вернемся к нашему главному вопросу: кого любят наши фискалы?

Первые, кого особенно любят наши фискалы — это наемные работники с малыми и средними доходами. Для этих товарищей создана тройная система налогового контроля.

Первый контроль — со стороны бухгалтерии предприятий и организаций. Цель: чтобы ни один рубль, ни одна копейка (в безнале копейки еще остались!) не ушла в карманы (не счета) этих работников без, как минимум, двойных налогов: НДФЛ и соцвзносов. Это — прямые отчисления и начисления к выплачиваемым работникам зарплатам.

Но есть еще — и косвенные урезания этих зарплат. Если предприятие платит НДС, в базе которого, наряду с прибылью предприятия, есть еще и фонд заработной платы, то финансовые директора сразу берут «на карандаш» и это обстоятельство. Больше платить зарплаты работникам — будут больше и платежи по НДС. Поэтому увлекаться такой практикой не следует, а следует эти опасные зарплаты — притормаживать (ну, не прибыль же уменьшать, прибыль, это — святое!).

Но здесь есть один нюанс. НДС — ладно, он всего 20%. Но вот есть еще соцвзносы, а они — до 30 и более процентов. И с ним можно правильно поработать. Оказывается, законодательством предусмотрено, что после определенного предела эти взносы — обнуляются! И вот — простой расчет: если меньше платить малооплачиваемым работникам, но сильно повысить оклады особо значимым для предприятия персонам, то общая сумма этих взносов, подлежащая уплате в соцфонды, заметно уменьшается. Но это — уже отражение любви наших фискалов, к этому мы перейдем чуть позже.

Есть и еще одна интересная статья затрат предприятий и организаций. Это — так называемые «квазиналоговые платежи». Их — много. А раньше было и еще больше. Они рассчитываются обычно в процентах от оборота предприятия, а это — всякие затраты, включая и выплаты заработной платы. Можно ли на них сэкономить? На сырье и материалах — никак, не выпустишь же продукцию в недокомплекте или с недовесом. На платежах банкам и страховым компаниям — тоже сэкономит не получится, эти ребята баловать не дадут.

А вот зарплаты работникам — с этим просто, кто будет спорить — тех можно будет уволить. Значит, зарплаты — сокращаем, оборотные налоги тут и сами уменьшаются.

Теперь, по этим же товарищам — еще и второй контроль. Куда они понесут свои деньги? Правильно — в магазины и, частично, в банки. В магазинах со всех их покупок берется НДС, а также акцизы. В банках — налоги с начисляемых им процентов. И когда фискальные контролеры сравнивают эти две денежные суммы с обложенными НДФЛ и соцвзносами зарплатами работников, то они сразу могут увидеть и доходы неизвестного происхождения.

Увидеть, а значит — и задать вопросы. А потом — и «привлечь», «прижать», «обложить», «присудить», и т. д. То есть — проявить все доступные им провяления «нелюбви» к определенным категориям наших сограждан.

И — вот еще и третий контроль. Он — самый «просторный». Он позволяет докучать кому угодно практически любыми вопросами. Этот контроль основан на самостоятельном декларировании гражданами своих доходов. А «доходом», согласно нашему Налоговому кодексу, признается «экономическая выгода» в любой форме.

Поэтому, если гражданин — любого возраста и любого состояния — имел в течение года любую «экономическую выгоду» — соседка солью поделилась, прохожий сигаретой угостил, старушка ребенку яблочко подарила, и т.д., а бенефиар такой выгоды не указал ее в своей налоговой декларации, всё, он — преступник, его можно брать в кандалы, тащить в участок, привлекать, оформлять, закрывать, отправлять, и т. д.

Да ведь это — страшно! Неужели так — везде?

Э, нет. Тут у нас свое ноу-хау. Даже — два.

Начнем с первого. Во всех других странах есть так называемый не облагаемый налогом минимум дохода. Он составляет примерно одну тысячу долларов США в месяц. В расчет на отчетный год — 10—12 тысяч долларов. Люди, получающие такие незначительные доходы, либо вообще не представляют налоговую декларацию (если они работают по найму и только в одном месте), либо — представляют, но их «ошибки» и «недосмотры» в пределах этих сумм налоговыми контролерами не проверяются и просто прощаются.

Но — не то у нас. Наш законодатель такой необлагаемый минимум предусмотрительно изъял и потому любого у нас можно взять и привлечь за любую случайную ошибку. Помог соседке вскопать огород, получил от нее бутылку водки — забыл, не указал в своей декларации эту экономическую выгоду — всё: нанесение умышленного вреда государству. Сразу — две статьи: скрыл, не сообщил, и налог не посчитал, не заплатил.

Так что, пока ты мал и нищ, ты — под полным контролем налоговых органов. А если ты…

Теперь мы перейдем к тем, кого налоговые органы не любят. Не любят — как налогоплательщиков. А так — к ним отношение самое благожелательное.

Вот как они думают. Вот ведь — есть люди, которых — мало, и которых облагать налогами — бесполезно. Во-первых, любой самый высокий налог с них приходится умножать на их малую численность, и конечный итог правильного финансиста, конечно, радовать не может.

И есть еще одно неприятное обстоятельство — у этих людей есть собственные транспортные средства — яхты, самолеты и, конечно, автомобили, на которые они могут все разом сесть и покинуть нашу страну. И они это, разумеется, сделают, если им будут слишком надоедать с налогами.

Но у этих людей есть и хорошее качество. Они равнодушны к дотациям и субсидиям! Конечно, если им предлагают финансовую помощь — они не отказываются. Но есть их и лишат этих выплат, то они на наш бюджет не обидятся. «Ладно» — скажут они — «если у государства нет денег на эти благотворительные выплаты, то мы выдержим и без них!» И — выдерживают! И даже материнские, патеринские и прочие родительские капиталы они предпочитают формировать сами!

И эти люди, соответственно, утешают душу наших госфинансистов, они не мешают нашему государству сводить бюджетные концы с концами, дают возможность государству накапливать в зарубежных надежных хранилищах большие государственные валютно-денежные резервы и тем самым поддерживать нашу международную кредитоспособность.

И за это их, этих людей, нельзя не любить — просто по-человечески. Любить их легко — как достойных членов общества, которых надо поддерживать и которых нельзя обижать. Ведь обижать их себе дороже!

Подумайте только! Обидевшись, они могут от нас уехать. А что тогда будут делать их дворецкие, горничные, шофера? Кто будет посещать дорогие рестораны? Кто будет занимать номера в гостиницах по 20 тысяч долларов за ночь? Ведь министров на эти номера не напасешься!

Кто будет рассекать на дорогих яхтах, летать на частных джетах? Кто будет покупать товары в наших бутиках?

Ведь у нас рухнет сразу целая отрасль экономики! Посыплется вниз наш общий ВВП! Сейчас у нас сохраняется какой-никакой баланс валютных приходов и уходов. А тогда будут — одни уходы!

И это — неприемлемо и просто непредставимо.

Итак, кого же не любят наши фискалы? Главным и безусловным приоритетом, в этом смысле, у них пользуются расхитители природных ресурсов России. Их наши фискалы не только не облагают налогами, они их премируют налогами.

Да не может быть! — воскликните вы.

Может, еще как может! Вот, к примеру, вы где-то там за бугром, что-то полезное ухватили и, как порядочный муравей, тащите это полезное к нам на Родину. И прямо на границе вы сразу попадаете в теплые объятия наших фискалов-таможенников. Стой, приятель! Заплати таможенные пошлины! (ну, заплатил). Заплати НДС! (заплатил). Заплати акцизы! Заплатил. Могу идти? Погоди! А за хранение? За охрану? За укрытие от дождя, снега и иных природных явлений? За копирование документов? За рассмотрение этих документов? За распаковку и упаковку товарных образцов? За..?

Хорошо, вот вам мой бумажник — берите, сколько вам надо! -Вот, так бы — сразу! -Да я так и хотел! — Ну-ну, бывает! Просто — маленькое взаимонепонимание.

Вот-вот — «маленькое»! Мой друг как-то с этим столкнулся — нашей общей границе с белорусами. В Бресте. Пригнал на эту таможню фуры с продовольственными товарами из Польши. Хотел на них заработать — тогда в РФ все магазины вообще пустые стояли.

Ну его и пресекли. Начали кошмарить по полной программе (как — см. выше). Но он-то человек опытный, без сумки с деньгами по органам не ходит.

И тут тоже — заранее подготовился. Но тут видит: сумка опустела, ней и вторая. А дело все никак не двигается. Все обещают: вот-вот, надо еще чуть-чуть, и тогда… А и — ничего! И тогда, и потом.

В общем, когда все продукты сгнили (на два миллиона долларов!) — только тогда, спустя два месяца, таможня дала, наконец, «добро».

А ларчик-то, оказывается, открывался совсем просто. Тогда в Москве, в самой глубокой тайне, готовилось масштабное повышение пошлин на ввоз любых продовольственных товаров. И потому Москва спустила по всей систем твердое распоряжение: до особой «отмашки» никаких продуктов в Россию не пускать.

А местные таможенники и сами ничего не понимали. Брать можно? Можно. А — пропускать? А пропускать — нельзя!

Вот: два месяца магазины в стране проветривались, продукты на границах — гнили, сборы и пожертвования таможне — собирались, торговцы — получали инфаркты, народ пошел на поля собирать прошлогоднюю картошку, а фискалы решали свой ведомственный вопрос.

Потом вопрос — решили, премии и ордена — распределили, и пошла по стране общая Директива: Поднять шлагбаумы! А друг мой к этому времени уже в бане плакал, последние трусы стирал.

Но вот вы решили в России ничего не делать — из принципа, а всё только вывозить. Тут вам — сразу зеленая улица. Вот неудобно вам нефти в цистернах возить газы в баки сжижать — пожалуйста вам трубопроводы. Но ведь к ним могут и местные присосаться? А вот — труба по тундре или даже по морю!

Ну, ладно, продам я эти нефти-газы, но потом ведь придется отчитываться? Да открой оффшорчик где-нибудь и сливай ему эти нефти и газы по пять копеек за тонну\кубометр.

Ну, буду я там продавать, а вдруг какая задержка с оплатой? Или — меня там вообще кинут? Ладно, на этот случай — вот тебе возмещение НДС: вывез нефти-газа на миллион долларов — бегом к нам, фискалам, мы тебе двести тысяч долларов сразу отчислим! А как там с бюджетом… Да не заморачивайся — если даже в бюджете и нет денег, то мы тебе из собранных налогов всё возместим. Но ведь… Давай, давай, делись с нами своими трудностями — щас всё порешаем!

Дальше по порядку из самых любимых для наших фискалов — банкиры, финансисты, всякие брокеры. Для начала определили, что у этих ребят нет никакой «добавленной стоимости». А раз так — то их и налогом на добавленную стоимость облагать никак нельзя.

Правда, в МВФ нашлись какие-то умники, которые утверждают обратное. Они даже и книжку по этому поводу накатали! Ну, ничего, зачислим их в безбашенных фантазеров, приземлим их, так сказать. Фантазировать вы, ребята, можете как угодно, а до практики до нашей — у вас руки коротки.

Но вот эти банкиры-финансисты опять беспокоятся: Как-то у нас сейчас прибыль непомерная формируется. А ведь налог на прибыль пока не отменили.. Поняли! Вот вам вариант: списать всю эти прибыль в фонды на случай будущих убытков. Ведь могут быть такие убытки? Да конечно, чего в мире не бывает. Вот и ладненько — гоните все свои прибыли в эти фонды, а мы вам оперативно обнулим ваш налог на прибыль.

О торговцах тоже надо позаботиться? Оказывается — у них все уже отрегулировано. Они свои главные офисы давно уже в зарубежные страны перенесли, а минфиновцы оперативно с этими странами заключили особые соглашения — чтобы то, что туда уже переведено, налогами в России — не облагать. Так что, от вас, товарищи фискалы, и помощи пока никакой не нужно! Вот как? Ну, ладно, будут трудности — забегайте.

Да, да, я помню. Поднимали уже эту тему и по ней было принято взвешенное решение. Нельзя привлекать к налогам доходы преступного происхождения! Нельзя! Вам понятно? Иначе все эти бандиты, грабители, рекетеры, наркоторговцы и прочие взяточники и коррупционеры подумают, что мы поддерживаем их деятельность (чем больше они украдут — тем больше мы соберем налогов) и совсем распоясаются.

Уже — распоясаялись? Не знаю, налоговая служба такими данными не располагает. Мы такой статистики не ведем.

В США? А что — в США? Они. вон, президента убили и полицию на колени поставили! Вы хотите, чтобы и у нас так было?

Но ведь во всех странах — такой порядок, что все должны платить налоги?

Ничего не знаю. Всё, закрыли дискуссию. У нас честный бандит и правильный вор налоги платить не будут! Ясно? От слова — никогда и ни при какой власти! А вам могу напомнить: при Сталине один ответственный работник Наркомата финансов предложил облагать налогами проституток. И что с ним произошло — не хотите спросить? Не хотите? А я все равно отвечу: передвинулся товарищ на менее ответственную работу далеко от Москвы. И был страшно рад — что без поражения в правах! Понятно, что это значит? Ну и ладненьно, пойдем дальше.

Так, что у нас еще остается? А — всякие айтишники! Надо и им как-то помочь — а то вдруг они все из нашей России разбегутся! Дак они вроде не просят, они и так работают тихо, по домам, а денежки им прямо на их зарубежные счета начисляют. Нет, ну они же нервничают, компьютеры свои все время газетками накрывают, окна занавешивают. Нет, надо им все же какую-никакую помощь придумать. Тем более — что и сверху сигнал был.

Уфф, вроде — всё. Что? Говорите — надо и о бизнесменах-производственниках подумать? Да ведь о них уже подумали — по линии первой категории. Шумят они чрезмерно, чадят повсюду, всякие отходы производят — за ними нужен глаз да глаз!

А потому — пусть сдают отчеты в пять адресов, пусть платят пять налогов (пока — четыре? поправим дело!), и пусть принимают в день по пять комиссий — пожарную, трудовую, санитарную, ветеринарную, экологическую, по защите прав мигрантов и… Так уже — шесть получается? Ну, наберем еще четыре и будет — два потока по пять! А чтобы развести их, пусть комиссии из первого потока работают по четным дням, а из второго потока — по нечетным.

Дальше — большие и важные госчиновники. А также — и примыкающие к ним депутаты. Для всех них ввели порядок особого, неналогового, декларирования их доходов и состояний.

Правда, сначала некоторые из них пугались, но потом — раскусили! И теперь они спокойно указывают в порядке такого декларирования по миллиарду дохода нам каждый год. Просто — на всякий случай. А чего стесняться — все равно не проверяют и налога с этих сумм не начисляют.

А источник дохода — можно назвать любой. Вначале некоторые осторожничали. Писали: осталась заначка от бабушки, дал друг, пришла помощь от Рокфеллера. Потом иные совсем распустились, начали писать: нашел на дороге, откопал клад. Но этим пришлось туго — от них потребовали либо заплатить налог, либо передать весь клад государству.

Поэтому потом стали остерегаться, проконсультировались с юристами. И теперь пишут: не помню, откуда взял, или просто: украл.

Но, вы скажете: это же — опасно, сам на себя преступление записал. Ничуть. Это вы американских детективов начитались. У них — верно, налоги надо платить со всех доходов, даже и самых незаконных. А у нас — нет! У нас налоговая служба занимается только законными доходами, а преступными доходами занимается прокуратура.

Но ведь это — не легче, заметите вы, самому себя — в краже обвинить. «Тут ведь беднягу и повяжут!»

Нет и нет! Такое было только в годы кровавого коммунистического режима. Тогда, действительно, господствовала известная формула генпрокурора Вышинского: «Признание — царица всех доказательств!» А сейчас мы с этим наследием тоталитаризма покончили. Теперь у нас царица –презумпция невиновности. «Мало ли что я сказал! А вы — докажите! Не доказано — не виновен! До свидания!»

Вот и всё! Умылся, прокуроришка? Так я тебе и скажу: где, когда, у кого? Ищи сам. А не найдешь, значит — плохо учился.

Так что, чиновников наши фискалы любят. Они их тут ловко прикрыли: сразу с обеих сторон. Доход есть, откуда — украл. Доход — незаконный, налогом не облагается. И привлечь за кражу нельзя — не доказано.

А и как докажешь, если кражи и на самом деле не было. А был вполне законный откат или отпил. Или — еще что. А откуда откатил или у кого отпилил — ищите. Я на вас работать не обязан. Вот на этом все и кончается.

Но вот — другой случай. Налоговый инспектор: Вот у вас тут расхождение — между вашими реальными доходами и вашими потребительскими расходами. Откуда денежки, сверх ваших доходов? Украл! И инспектор — умылся.

Прокурор: Так. Воруете, гражданин? А ведь на это есть статья! А вы — докажите! И прокурор — тоже умылся.

Инспектор службы по контролю за доходами чиновников: Вот, смотрите, уважаемый — оклад у вас не высокий, а шикуете — явно не по окладу. Как объясните? А вы загляните в мои прошлые декларации: я ведь в них каждый год по миллиарду-два к своему окладу добавлял. Вот и набралось. Так что — у меня всё задекларировано!

Умылся и этот инспектор. Сняли тему, закрыли вопрос.

Ну вот, кажется, и передохнуть можно — думает наш утомленный фискальный начальник. Но вот…

Что? Из МВФ опять на нас жалоба пришла? Да ведь на прошлой неделе уже приходила и мы по ней все их просьбы уже удовлетворили! Видать — не все, раз от них новая бумага пришла.

Ладно, что там в ней? Пишут, что мы злостно нарушаем международное право, препятствуем развитию мировой торговли, не уважаем веками признанные торговые обычаи… Ну, это мы слыхали. Что конкретно они хотят?

Пишут, что есть жалоба Казахстана — по Байконуру извинения приняты, теперь то же самое надо поправить и по Тюра-Там.

Так это же — одно и тоже! Дай-ка я взгляну.

А почему — на английском? А почему «исполнитель документа» — старший советник Джордж Макдугал?

Но там есть и подпись казаха! Да, вижу. А этот Макдугал — фамилия что-то знакомая. Дай-ка позвоню нашему особисту… Да, так и есть. Двенадцать лет работал в ЦРУ, последние семь лет — в информационном бюро при Комитете начальников штабов США.

Так, и что он хочет, от имени своего уважаемого казахского коллеги? Так, так. Ваш финансовый отчет за последний квартал (когда были произведены девять запусков) — не полон и не точен. В «расходнике» по использованным узлам и агрегатам (список — на 9 листах) отсутствуют их полные технические спецификации — что не позволяет проверить обоснованность списания показанных в отчетности сумм. То же самое — отсутствует по топливам и заправочным жидкостям — что мешает тому же. Далее — у верблюдов, проходивших в зоне запусков, отмечены серьезные нервно-психические расстройства, для лечения которых нужны полные и точные сведения об используемых при запусках контрольно-измерительных устройствах и иной аппаратуре. Необходимы также точные записи со всех записывающих устройств за периоды (даются полные перечисления), поскольку в эти промежутки времени все верблюды нервно ревели, а один даже перестал обращать внимание на свою обычную партнершу. «Как вы понимаете, все это чревато масштабной экологической катастрофе — в природе и в биосфере, о чем уже говорили наши президенты! Ожидаем быстрого ответа! С прочим и прочим!»

Ну, что делать будем? Отправь Рагозину — пусть он сам выкручивается. А этим казахо-американцам ответь — «Приняли, посмотрим, что можно будет сделать».

Так, теперь — последнее. Кто у нас за иностранцев отвечает? Никто? Ладно, поставим вопрос по-другому. Кто у нас ведет налоговую тематику, связанную с хозяйственной деятельностью иностранцев? Тоже — никто? Почему? Ах, это — в ведении Министерства финансов! Так, есть у меня контактик в ихнем управлении налоговой политики. Давай мне Карена на связь.

Привет, Артур! Что-то ты вроде похудел? Нет, это экран искажает? Ладно. Скажи мне, дорогой, как нам вести себя с иностранцами? Не трогать, не обижать? А как же…

Да, да, открываю статьи 306—310 Налогового кодекса. Что? Понимать их надо широко? Не трогать эти чухнутые «иностранные организации», а то они все от нас разбегутся? Но ведь как-то нехорошо: своим мы таких льгот не даем, а иностранным — пожалуйста. А ведь в Америке, как я знаю — наоборот.

Да знаю я это ваше «permanent establishment В Налоговом кодексе США его, кстати, нет. Зато в нем вместо этих ваших статей 306—310 есть много статей, которыми устанавливается обязанность уплаты налогов в США для любых иностранных лиц, как организаций, так и граждан, прямо применительно к их каждому шагу на территории США. А во Франции и в Германии в налоговом законодательстве есть целые разделы, устанавливающие порядок и нормы налогообложения иностранцев на их территории. Заметь, Артур — нормы НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ, а не нормы — ОСВОБОЖДЕНИЯ ОТ НАЛОГООБЛОЖЕНИЯ.

У них там — интеграция? А мне — надо налоги собирать! Вы же нас за результаты и долбаете.

Ах, я ничего в международных делах не понимаю? Ладно, ну вот я беру и читаю. В статье по «permanent establishment Модельного соглашения ОЭСР (the OECD Model Tax Convention on Income and on Capital), что таким РЕ признается любое «место деятельности» иностранного лица или организации. Подожди! А «место деятельности» в смысле этой конвенции, это — не только здания, сооружения, шахты, карьеры, иные материальные объекты, но и — Послушай! — любая коммерческая деятельность, осуществляемая на постоянной основе… Ах, знаешь? Погоди, я закончу: «осуществляемая как непосредственно иностранным лицом, так и через местного посредника, агента, брокера».

А разве под это определение не попадают действия у нас всяких гуглов и фейсбуков? Что? А мы вам об этом писали. А что вы нам ответили? Не трогайте их, а то они будут нажимать на нас по линии налоговых соглашений. А таких соглашений вы назаключали уже, по моему, более восьмидесяти? А — зачем? Молчишь? А молчишь ты потому, что президент уже дал команду разобраться и с этими сетевиками, и с этими налоговыми соглашениями. Ах, это вы ему и подсказали? А почему — только сейчас? А не — двадцать лет назад?

И, знаешь, мы ведь сообщали вам, что в латвийском посольстве действует целый незаконный банк. А вы что нам ответили? Не трогайте их, а то они и в наши посольства будут заходить.

И с этими африканскими послами. Ведь мы же вам писали, что налоговые иммунитеты касаются только аккредитованных дипломатов и только в отношении их доходов, получаемых за исполнение ими их официальных функций. А в отношении любых других доходов — они должны и представлять нам отчетность, и платить с них налоги. А вы что нам ответили? Что МИД запретил нам их беспокоить? Беспокоить этих прожженных спекулянтов? А ты знаешь, что в США даже президент не осмеливается вмешиваться в дела налоговых органов?

Бросил трубку. Ну что тут сделаешь?

А с бедными у нас, конечно, проблема. Не только — для фискальных органов. Вот поставили у нас задачу — бороться с бедностью. Есть разные, конечно, подходы к этой борьбе.

Первый — оставить этих бедных на произвол судьбы. Пусть выживают, как хотят. Первые колонисты, которые приехали в Америку, сильно страдали. Половина из первой колонии вымерла в первую же зиму.

Но потом все как-то наладилось. И сейчас они же не голодают.

Китайские коммунисты так же поступили со своими бедными сельчанами. Те тоже вначале бедствовали. Кто-то корешки собирал, кто-то окуньков в прудах разводил. А кто-то, типа монахов — ушел в китайскую йогу.

Но вот — прошло время. Сейчас в Китае уже есть деревни, где все жители — долларовые миллионеры. А монахи продают спа-туры в свой Шао Линь по ценам, доступным только для самых богатых европейцев и американцев.

Второй путь — помогать этим бедным, заботиться о них. В том числе — и путем продвинутого налогового обслуживания. Вы только подумайте: у нас каждый бедный имеет свой личный кабинет в наших налоговых органах! Такому и Билл Гейтс может позавидовать. Я уже не говорю — о Трампе.

И, действительно, наши налоговые органы уделяют много своего внимания именно бедным. И на это у них уходит много сил.

И это — понятно. Во-первых, их, этих бедных — много. Во-вторых, они получают много пособий из бюджета. И отучить их от этой вредной привычки никак не удается.

Поэтому, выход — один: стараться забирать у них эти пособия через налоги. Получается ли? Так-на-так, с переменным успехом. Просто надо не ослаблять усилия.

Но вот ведь еще какая странная вещь. По опыту других стран мы знаем, что бедные — это особенно мобильная часть населения. В Европу, в Америку, в другие богатые страны, постоянно прибывает много бедных из бедных (простите за повтор) стран. И это — всем выгодно. Сами эти ребята успешно осваивают новые языки и новые культуры, принимающим странам они помогаю решать демографическую проблему, своей родной стране они облегчают жизнь, уменьшают плотность населения.

А вот наши бедные — не такие! Сидят на одном месте как привязанные, уж им намекают-намекают, с улиц гоняют, под мостами спать не дают, по пять раз каждого из них регистрируют-перерегистрируют, записывают их то в ИП, то в БОЮЛ, зачисляют их то в само-занятых, то в само-кормящихся, облагают их всякими штрафами (которые последние, конечно, не платят).

Нет, ничего люди не понимают. И, главное — есть же перед ними правильные примеры. Вот украинцы, молдаване и всякие прибалты давно все поразъехались, где их сейчас только не встретишь. Говорили, что одного внука латышского стрелка встретили даже в Гренландии!

Да-да — говорят, что не везде наших принимают. Но вот это мне совсем непонятно! Я вот в Лондоне встречал пакистанцев, в Германии — палестинцев, в Испании — алжирцев и африканцев, а в Цюрихе, на Банковской площади, наткнулся даже на албанца (не банкира!). Что их туда, медом приманивают?

И вот еще какой интересный феномен обнаружился у наших соседей, в прибалтийских республиках. У них бедных — совсем нет. Почему?

Да просто каждый, кто только начинает чувствовать себя бедным, сразу собирает чемоданчик и покидает свою родину. Ученые-экономисты с этим феноменом знакомы давно, у них это называется — «трудовая мобильность населения».

И нам надо взять это феномен на вооружение. Например — принять государственную программу по поощрению выезда бедных за пределы нашей страны. И разбить эту программу на отдельные этапы — так, чтобы через пять-шесть лет бедных в нашей стране не осталось совсем!

Конечно, тут нужно будет разработать особый состав мер, помогающих решению этой проблемы.

Одна мера — уже известна и она с успехом применяется в нашей стране уже многие годы. Это — интенсивное обнуление национальной валюты.

Эта мера — очень эффективная и она работает сразу по двум направлениям. Вот, к примеру, взялся бы американский колонист или китайский сельчанин бороться со своей бедностью. Сам, своими силами. Начал бы потихоньку копить, в наших условиях, свои рублики. Накопил бы пачечку, стал бы оглядываться — куда бы их вложить, что бы у себя в хозяйстве расширить.

А ему — раз! Свобода цен! Пустые магазины! Что не успел потратить — клей на стены! Полное обнуление.

Ладно — вторая попытка. Опять начал оглядываться.

А ему — два! Коррекция валютного курса! Кто не успел — тот опоздал! Опять — плакали твои денежки.

Ну, американец бы уже сломался. А китаец, он парень упорный. Третья попытка! Подкопил денежку, послюнявил палец… Денежная реформа! Сдай тысячу старых рублей — получи один новый рубль. Держи, красавец, новую красивую бумажку! И ни в чем себе не отказывай!

Тут бы заплакал и китаец. Но мы — не китайцы, мы — люди упрямые.

Второе направление. Вот — есть ловкий предприниматель. Создал свое предприятие, набрал работников. Купил новую линию — начал считать, когда она окупится. А она — никогда не окупится! Рублевые прибыли растут, а валютный курс их с опережением обнуляет. Посидел, подумал.

Наконец, решился. Линию — продал на лом, предприятие — закрыл, работников — уволил. Сам, говорят, в монахи ушел. Нет, не в Шао Линь. На Шао Линь у него денег не хватило.

Конечный вывод какой? Валить надо, ребята! Берем пример с наших соседей-прибалтов. Вот ковид утихнет и — в дорогу!

А кто же у нас останется? Вопрос, в целом, совсем риторический. И не стоило бы им особо заниматься — достаточно просто перечислить этих «гвардейцев кардинала», и всё сразу станет ясным.

А теперь — давайте перевернем ситуацию. Давайте определим круг фаворитов нашей фискальной системы методом «от обратного».

То есть — начать с того, что выделить тех, кого наши фискалы особенно сильно не любят. Сразу оговоримся — тут получается невольная игра слов, поскольку «любят», в фискальном смысле, можно понимать двояко. Либо, «любят» — значит, берут больше налогов, либо, тоже «любят» — но это уже значит, что с этих фаворитов налогов берется меньше, больше им предоставляется налоговых льгот. Или, даже — вообще не замечают этих персон как налогоплательщиков, т.е. — вообще с налогами им не докучают.

И на это случай — давайте установим, что особая любовь фискальных начальников к людям, это значит — не мешать им жить и процветать при минимальном налоговом на них давлении. И, тогда, «нелюбовь» этих же фискальных начальников означает, для несчастных объектов этой «нелюбви», особое к ним внимание и особое к ним пристрастие. Шаг влево, шаг вправо — расстр…

Простите, я имею в виду применение особой регламентации к этим личностям, особого контроля за каждым их движением, особая проверка их карманов и кошельков — на предмет наличия в них неучтенной или недоучтенной наличности, специальный контроль за их текущим потреблением — не слишком ли они шикуют со сверхнормативными майками и носками, не передают ли продуктов с чрезмерными калориями и не гуляют ли они «на стороне», в иной суверенности, пользуясь отсутствием должного присмотра за их поведением со стороны родной налоговой службы.

Откуда взялось такое предложение? Да все оттуда же, из США! Именно там налоговые органы особенным образом фаворитствуют людям дела, бизнесменам, работникам производительной сферы экономики, и самым пристальным образам контролируют и облагают налогами богатеев, банкиров, разных шоу-клоунов и, конечно, дельцов серого сектора экономики.

То есть — поступают ровно наоборот, если сравнить с нашими фискалами. Например, в США — высокий необлагаемый минимум дохода, а результате чего большинство населения вообще не платит подоходного налога (а люди, имеющие доходы ниже прожиточного минимума, даже получают доплаты — непосредственно от налоговой службы), высокие прогрессивные ставки подоходного налога и налога на наследства и дарения, получатели доходов незаконного происхождения придумывают всякого рода ухищрения, чтобы заплатить с них налоги, предприниматели получают особые скидки — для ускорения возмещения им вложенного капитала (ускоренная амортизация, и т.д.), у них нет НДС и налога на имущество организаций. И в США сейчас задумываются о том, чтобы еще больше поднять необлагаемый минимум для заработков и как уменьшить налоговое бремя для бизнеса.

Дальше мы об этом расскажем более подробно — ссылаясь на документы американских политиков и на исследования американских финансистов и ученых.

Некоторые выводы и рекомендации

.Первый — и самый главный — вывод состоит в том, что в ведущих развитых странах уже осуществлен концептуальный переход в отношении функциональной сущности и роли налогового ведомства: от ведомства сыска, наказания и конфискации (условно говоря, ролевое поведение «испанской инквизиции») — к корпорации общественной пользы (подобие службы государственной почты).

Современное налоговое ведомство в этих странах, выступая как общественно-полезное учреждение, имеет клиентуру троякого рода: а) органы власти и различного рода общественные фонды и учреждения (включая фонды, обеспечиваемые целевыми налогами и сборами, церковные учреждения, и т.д.), именуемые обычно как налогополучатели; б) плательщики налогов и разного рода обязательных сборов, уплачивающие эти налоги и сборы как за себя, так и в порядке поручения, законодательного или судебного предписания (налогоплательщики и налоговые агенты); в) пользователи налоговой информации — различного рода государственные и общественные учреждения и организация, а также частные лица (кроме обычной налоговой статистики, открытой, за исключение персональных данных о налогоплательщиках, для общественного пользования, налоговые власти могут вести реестры населения, объектов недвижимости, осуществлять учет и регистрацию юридических лиц, и т.д.).

Как и любая другая общественно-полезная служба, налоговая ведомство должна оказывать свои услуги максимально дешевым и эффективным образом. Первое условие определяется показателем соотношения суммы собираемых налогов и сборов и общей стоимости содержания налогового ведомства. Второе условие предполагает обеспечение максимального удобства для пользователей услуг налогового ведомства: для налогополучателей — полнота и правильность ведения учета налоговых доходов и быстрота начисления налоговых платежей на их счета; для плательщиков налогов — удобство контактов с налоговыми органами при начислении налогов и разрешении спорных ситуаций, удобство и легкость уплаты налоговых платежей, эффективность и быстрота проведения перерасчетов по налогам; для получателей налоговой информации — легкость и удобство доступа к источникам данных, приемлемая форма предоставления информации, разумные цены (для тех случаев, когда определенная информация предоставляется на платной основе).

С учетом таких новых функций налоговой службы источниками ее содержания могут выступать: а) исключительно средства центрального правительства (единое централизованное финансирование; б) совместное финансирование за счет бюджетов органов власти разных уровней (долевое бюджетное финансирование); в) смешанное финансирование, включающее использование собственных источников доходов (например, отчисления за сбор платежей в целевые фонды, плата за оказание услуг, за продажу информационных ресурсов, и т.д.).

Как общеполезное учреждение, налоговое ведомство соответственно меняет и свои корпоративные поведенческие стандарты: вместо запугивания и угроз — предложение услуг и помощи; вместо слежки и сыска — максимальный упор на сбор прямой информации (из всех доступных налоговым органам источников информации); и т. д. Кроме того, и в самой законодательной политике налоговых властей все больший упор делается на предоставлении налогоплательщикам свободы выбора — налогового режима, способа начисления налога, формы и места уплаты налога, и т. д. В разрешении нередких спорных ситуаций налоговым органам также рекомендуется прибегать к методу компромиссов, избегать доведения спора до суда, а налогоплательщика — до разорения, активно применять профилактические меры в целях избежания серьезных конфликтов (методами индивидуального предварительного извещения налогоплательщиков об изменении налогового законодательства, предоставления так называемых «комфортных писем», в которых потенциальным инвесторам в крупные промышленные проекты подробно разъясняется их будущая налоговая ситуация, и др.).

Второй основной вывод говорит о необходимости объединения всей работы по налогам и другим обязательным платежам в единый налоговый процесс, осуществляемый единым налоговым ведомством (в скандинавских странах, правда, налогообложение внешнеторговых операций (таможенные пошлины, НДС) выделено в самостоятельное управление, но это отклонение характерно для всех стран, в которых основной оборот внешней торговли осуществляется через морские границы — например, для Великобритании, и др.). При этом в унифицированной таким образом работе по налогам обычно выделяются три основных блока: а) начисление налогов, прием и распределение налоговых платежей; б) взыскание просроченных налоговых платежей; в) выявление и расследование налоговых преступлений. Пункты «а» и «б» согласно практике скандинавских стран разделены функционально, но сосуществуют в рамках единого налогового ведомства; пункт «в» исполняется силами полиции, но с использованием информационных и иных возможностей налоговых органов.

Третий основной вывод говорит о целесообразности объединения (слияния) социального и налогового учета граждан. Логичность этой меры вытекает из того обстоятельства, что социальные пособия, получаемые гражданами, можно рассматривать как «отрицательные налоги». И действительно, для значительной части населения такие выплаты по сути своей представляют частичный возврат уплаченных ими налогов (в Австрии, например, выплата гражданам «отрицательных» налогов уже прямо предусмотрена законодательством). «Технологическое» же обоснование такой меры состоит в том, что индивидуальные досье граждан, находящиеся в ведении налоговых органов, помогают наиболее эффективным и простым способом сдерживать лавинообразный рост, в развитых странах, злоупотреблений с использованием социальных пособий и других видов государственной поддержки населения. Объединение же банков данных социальных служб и налоговых органов обеспечивает возможности перекрестного финансового контроля и позволяет экономить затраты труда и значительные бюджетные средства.

Еще одно предложение касается налоговой квалификации взяток. Как известно, именно государство очень часто создает преступную среду как раз своими действиями — например, в США закон о запрете производства и торговли спиртными напитками породил организованную преступность. И сейчас взятки в РФ запрещены, но этот запрет никак не сказывается на развитии коррупции на всех уровнях государственной власти. Результат лишь тот, что все держат взятки в тайне и никто не хочет в них признаваться.

Но есть и другой путь. В тех же США законом не запрещено «лоббирование», но лоббисты должны регистрироваться и представлять финансовые отчеты о своей деятельности. И в этих отчетах они обязаны указывать суммы раздаваемых ими «призов» и точные данные на их получателей. Риск за утаивание таких сведений весьма велик, поэтому вся эта деятельность по «лоббированию» оказывается достаточно прозрачной. И самое главное, что потенциальный взяточник сразу оказывается перед весьма нелегким выбором: он может взять деньги, не очень и вполне гласно, и указать их в своей налоговой декларации, защищенной законом о разглашения — и это может сойти ему с рук, если потом, в случае утечки информации иным путем, ему удастся оправдать свои действия какой-то законной причиной, но если он возьмет деньги и утаит этот факт, то он немедленно оказывается нарушителем налогового законодательства, что означает не только окончательный крах его карьеры, но и весьма вероятное тюремное заключение.

Что же касается явлений популизма в налоговой политике, то нужны, видимо, какие-то, может быть, неординарные меры, чтобы убедить людей более осторожно относиться к социальным обещаниям политиков (пока не все еще реально осознают, что всякое расширение социальных обязательств государства неизбежно влечет за собой увеличение налоговых ставок). Варианты, видимо, таковы, что надо либо каким-то образом заставить всех граждан реально ощущать рост налогового бремени, либо дифференцировать избирательные права граждан в зависимости от того, платят они государству или находятся у него на содержании. В прежние времена, например, применялся имущественный избирательный ценз (по местным налогам он и сейчас существует в ряде стран — если ты не платишь определенного минимума налога, то не имеешь и права участвовать в выборе местных органов власти), а некоторые категории граждан вообще к выборам не допускались (военнослужащие, священники).

В современную эпоху можно привести пример М. Тэтчер, которая попыталась ввести всеобщий подушный налог, но потерпела неудачу и в итоге лишилась своего поста. Другой пример — США, которые ввели специальный минимальный налог, которые должны платить все граждане (по ставкам 26% и 28%), которые по причине применения тех или иных льгот освобождаются от уплаты подоходного налога. Вообще эта тема политически очень деликатная, но все же многие эксперты считают, что если ничего не менять, то коллапс пенсионной и бюджетной систем западных стран в скором времени неизбежен. На наш взгляд, заслуживают внимания такие предложения некоторых ученых, как принятие налогов на референдумах, к участию в которых должны допускаться только потенциальные плательщики данного налога (такая мера фактически реализована в Швейцарии, где все основные налоги устанавливаются на уровне кантонов и принимаются именно народными референдумами), или установление некоторого минимального налога, уплата которого явится основанием для допуска к выборам), и др.

В целом можно констатировать, что опыт скандинавских стран в сфере налогообложения и налогового администрирования представляет больший интерес, особенно — с точки зрения проводимого сейчас в России реформирования налоговой системы.

Среди наиболее важных моментов можно выделить следующие: а) социальный эффект налогообложения, выражающийся в масштабном перераспределении доходов; б) концентрация всей информационной работы по налогам (создание единого центра (банка данных) по прямым налогам, передача налоговому ведомству всей работы по учету (регистрации) населения (с единственным по всем видам государственного учета идентификационным номером), создание единого общегосударственного центра учета и регистрации объектов недвижимости); в) общее упрощение налоговой системы (повышение доли более «нейтрального» косвенного налогообложения, уменьшение числа ставок и сокращение льгот по прямым налогам, уплата всех налогов через единый личный счет налогоплательщика в налоговой службе и непосредственно на банковский счет налоговой службы); г) «демократизация» отношений с налогоплательщиками (сокращение числа проверок, устранение, по возможности, необходимости прямых контактов налогоплательщиков с налоговыми чиновниками, углубление информационной и разъяснительной работы, больший упор на повышение сознательности населения, чем на ужесточение налоговых санкций); д) «экологизация» налогов (смещение налоговой нагрузки на энергетические акцизы).

Наконец, считаем необходимым также особо отметить, что в Финляндии приоритетом пользуются расследования экономических правонарушений в сфере международных коммерческих и финансовых операций — с учетом масштабов незаконных операций в этой сфере, быстрому росту их числа, растущим угрозам экономической безопасности страны и широкому вовлечению в них иммигрантских кругов.

Основные особенности работы в сфере налогового контроля, которые представляют наибольший интерес с точки зрения совершенствования налогового администрирования в РФ, на наш взгляд, следующие.

Во-первых, заслуживает внимания постановка работы по взаимодействию всех государственных ведомств в борьбе против экономических правонарушений и вывод о том, что в основе многих из них лежат действия по уклонению от налогов.

Во-вторых, следует отметить, что в основу этой работы заложено формирование общей информационной базы (включающей банки данных разных государственных ведомств и общественных учреждений), и что основные координационные и оперативные функции в этой сфере возложены именно на налоговые органы.

В-третьих, необходимо отметить выраженный «персональный» акцент в организации работы по борьбе с экономическими преступлениями — вся работа по выявлению незаконных сделок и структур ведется через выявление конкретных граждан, входящих в определенные «группы риска», и отслеживание их персональных связей (родственников, партнеров, участие в учреждении предприятий, в советах директоров компаний, и т.д.).

Налоги и модели развития

Кризис-упадок-кризис: как выйти из этого порочного круга? Настоящая причина нашего кризиса — в выборе неправильной экономической модели.

Государство может финансировать свои расходы только тремя путями: либо поступлениями от продажи принадлежащей ему собственности, либо занимая деньги, либо через налоги.

Но государственная собственность не беспредельна — и Аляску можно продать только один раз. А взятые в заем деньги, потом надо возвращать — и с процентами.

Остаются налоги, которые только и являются нормальным доходом всякого разумно управляемого государства.

А как у нас обстоят дела с налогами, кто и как платит эти налоги?

В 146,5 миллионов населения страны входят:

— пенсионеры и инвалиды (42,73 млн. чел);

— официально безработные (3,9 млн. чел);

— бюджетники (35,22 млн. человек; из них 2,4 млн. — чиновники);

— неактивное население (30,15 млн. человек);

— «самозанятые», которые не платят налоги и социальные сборы (16—17 млн. чел.).

Итого — около 128 млн. чел.

Все это — разные люди, но их объединяет одно — они все — «минусовики» по отношению к нашей стране и нашему государству, все они — только получают, присваивают, потребляют, но ничего стране не «добавляют» — ни налогами, ни производством каких-либо полезных вещей.

А кто же нашей стране что-то дает, кто вообще содержит российское государство?

Оставшиеся 15—20 миллионов работников и предпринимателей? То есть, у нас на каждого работника — 4—5 «нахлебников»? И как же они справляются?

А они и не справляются — хотя налоговая нагрузка на бизнес и на труд — у нас наивысшая в мире. Многие в этой ситуации просто закрывают свои предприятия и уезжают за границу, другие — пока стоят на двух ногах: одна в РФ, а другая — в Германии, во Франции, в Канаде, и т. д. Но они в любое время могут свою «русскую ногу» поднять и перенести ее тоже за рубеж.

Положение пока спасает широкая распродажа сырьевых богатств страны, накопленных природой и разведанных нашими предшественниками. Стараемся продать все и быстро — чтобы нашим детям и внукам уже ничего не осталось. И правильное название для такой модели — это жизнь взаймы!

Вот это и есть современная наша экономическая модель. А что будет, когда эти природные запасы закончатся? Некогда и некому думать — все только продают и делят. Но пришли санкции, упали мировые цены на наше сырье — и наша власть начинает беспокоиться.

В современной экономике известны две основные модели хозяйствования: либеральная экономическая модель и модель так называемого «социального рыночного государства».

Либеральная экономическая модель (ЛЭМ) предполагает низкие налоги, негосударственные деньги и отсутствие государственного долга.

Низкие налоги существуют в США, Швейцарии и Китае. Негосударственные деньги есть в США (там есть и го-сударственные деньги — казначейские банкноты (векселя), но в наличном виде их давно нет и это деньги не для бедных — их номинал начинается с 1 млн. долларов). Потенциально негосударственные деньги имеются и в Швейцарии — в виде никем не отмененного золотого франка. В Китае, правда, деньги государственные, но ими управляют так, что рынку они никак не мешают (инфляция — нулевая, государство не меняет их по своему произволу и не грозит внезапной нуллификацией).

Государственный долг? У Китая его нет, в Швейцарии он есть, но имеет чисто технический характер.

США вроде бы представляют исключение: госдолг у них совсем не маленький. Но сами американцы объясняют его наличие тем, что они несут на себе бремя «мирового гаранта демократии и защитника прав человека».

И второй момент, который почему-то обычно упускают из виду: зарубежные инвестиции Америки по своим размерам вполне сопоставимы с размерами их долга. И, кроме того, рост государственного долга связан и с тем «спросом на доллар», который искусственно «подгоняется» Международным валютным фондом, требующим от всех стран — своих членов обязательно формировать резервы «в надежных иностранных валютах», среди которых, совсем не удивительно, МВФ особо выделяет доллар.

Да, этот административный «рычаг в свое время был оправдан — когда доллар приравнивался к объективному, не зависящему от США эталону стоимости — золоту, но после 1971 года положение коренным образом изменилось, хотя МВФ предпочитает этого не замечать и ничего в своих резервных предписаниях не меняет.

Без госдолга жил и СССР: на дату его роспуска внешняя задолженность СССР — 130 млрд. долл. — примерно равнялось той сумме, которую должны были нашей стране другие страны, которым он оказывал помощь (здесь мы считаем только кредиты и не берем в расчет безвозмездную помощь).

В плане применения ЛЭМ можно говорить и о других странах, но конечный вывод останется тем же: все пользователи этой модели стабильно занимают места в группе наиболее развитых стран мира. По нашему мнению, Либеральная экономическая модель была бы полезна и для нашей станы. Между тем, в России у этой модели сторонников не наблюдается, как во власти, так и среди ее оппонентов. Все дружно смотрят в сторону модели «социального рыночного государства» (СРГ).

Модель «социального рыночного государства» (СРГ).

Эта модель также популярна, но у нее есть одна особенность: ее применение возможно только для государств с высокоразвитой экономической базой. Такой базой является передовой высокотехнологичный промышленный комплекс — такой, как, например, в Германии и Японии. Есть страны, которые пытаются имитировать эту модель — например, Саудовская Аравия. Но что от нее останется, когда нефть в этой стране кончится?

Из указанной особенности этой модели вытекает и ее слабость. Это — фатальная зависимость социальной «надстройки» от имеющееся экономической базы. Перегруженная социальная надстройка вполне способна раздавить свой экономический базис, и тогда и сама эта надстройка обречена на быстрый коллапс.

И это мы видим сейчас в Греции и Испании. Греки уничтожили свою промышленность и долгое время поддерживали свою социальную надстройку за счет внешних заимствований, но конец этому закономерно пришел и сейчас все дружно критикуют эту страну за то, что она привыкла жить «не по карману». Правда, у греков есть свой ответ на эту критику: свою промышленность они уничтожали (как «неэффективную» и «ненужную»), строго следуя рекомендациям МВФ и самого Евросоюза.

У Испании свое особое положение. В этой стране также еще недавно активно искореняли «неэффективные» производства, но два непослушных региона в эту гонку никак включаться не хотели. Это — Страна Басков и Каталония. И сейчас два эти региона, в условиях жесточайшего кризиса, накрывшего Испанию, категорически отказываются «кормить» своими налогами социальных иждивенцев в остальной части Испании — вплоть и до формального выделения из Испании (тем более, что ни баски, ни каталонцы себя испанцами не считают).

Таким образом, власти стран, избравших модель СРГ, вынуждены в своей политике осторожно балансировать между поддержанием социальной надстройки и сохранением стимулов для развития ее базы — промышленного производства в частной секторе экономики. Трудность здесь еще заключается и в том, что получатели социальных благ (и вообще зависящие от выплат из госбюджета граждане) ЧИСЛЕННО существенно превышают наличный класс предпринимателей и иных экономически самостоятельных граждан, которые фактически и оплачивают своими налогами всю социальную деятельность государства. Поэтому политики, в борьбе за власть, вначале щедро разбрасываются обещаниями, а потом внезапно обнаруживают, что налогоплатящие экономические субъекты предлагаемую им налоговую нагрузку явно не тянут и начинают все более активно прятать свои доходы в зарубежных оффшорных зонах, либо вообще начинают переносить свои бизнесы в другие страны. В результате, налоговый потенциал страны сокращается, а когда власти пытаются компенсировать эти потери повышением налоговых ставок, то этот процесс еще более усиливается. И выхода из этого порочного круга пока еще никто не нашел.

Рассмотрим принципиальные различия между ЛЭМ и моделью СРГ. Они заключаются в следующем.

Во-первых, различаются подходы к социальной сфере. Первая модель основывается на социальном страховании, что означает, что государство берет на себя заботу только в отношении граждан, попадающих в страховые случаи — когда они физически не способны себя обеспечить (по причине болезни, потери трудоспособности, и т.д.), в остальных же случаях способные к труду граждане должны сами решать свои проблемы. При этом государство может поощрять — налоговыми или иными средствами — стремление граждан застраховать себя от потери доходов в частном порядке, прибегая к услугам частных страховых компаний.

Модель же СРГ, напротив, ориентирована на социальное обеспечение, при котором государство берется социально и финансово поддерживать «сплошным порядком» отдельные группы населения (пенсионеры, одинокие матери, безработные, и т.д.), не рассматривая вопрос о том, способны ли они сами себя обеспечивать своим трудом, за счет принадлежащего им имущества, возможностью получать доходы из других источников, и т. д.

Практическим результатом различий в подходах между этими двумя моделями состоит в том, что первая поощряет граждан стремиться к самообеспечению (что ведет к сокращению числа социально зависимого населения), а вторая объективно множит число таких социальных иждивенцев. И, соответственно, различается и отношение к этим моделям мигрантов: первая модель привлекает людей трудолюбивых и предприимчивых, вторая — претендентов на получение социальной помощи от государства.

Во-вторых, имеет место различие в бюджетной политике. Модель СРГ стремится к централизации в госбюджете максимально возможных средств и возникающие «излишки» отправляет в резерв для гарантирования будущих социальных выплат, а ЛЭМ появление излишних сумм в бюджете рассматривает как возможность снижения налогов — исходя из концепции, что в этом случае у граждан появляется больше возможностей упрочить свое благосостояние собственными силами. Иначе говоря, при модели СРГ государство не хочет делиться с гражданами излишками в бюджетных доходах — «поскольку мы заботимся о вашем будущем!», а при ЛЭМ власти дают людям лишний шанс самим позаботиться о своем будущем.

В-третьих, различаются подходы к денежным накоплениям граждан. При модели СРГ деньги выступают предме-том манипуляций со стороны государства — снижение-повышение обменного курса национальной валюты, «отпускание» -сдерживание инфляции, и т.д., а при модели ЛЭМ го-сударству не позволено заниматься такими манипуляциями, относя деньги к предмету и результату свободных рыночных отношений, не допускающих вмешательство в них го-сударства ни в какой форме.

Сейчас нам объявляют, что Россия выбрала для себя модель СРГ, но как мы видим, власти при этом полностью игнорируют главное условие ее жизнеспособности: обеспечение этой модели устойчивой и растущей национальной производственной базой. Условно говоря, мы берем социальную часть этой модели и «сажаем» ее на нефтяную трубу. И результат вполне ожидаем. Если же говорить о заимствовании западного опыта использования этой модели, то мы берем опыт Греции и игнорируем опыт Германии. Но Грецию Европа вынуждена спасать, а в отношении России, наоборот, при всяком удобном случае, вводят карательные санкции.

Подытоживая, подчеркнем, что низкие налоги, отличающие модель ЛЭМ от модели СРГ — сейчас для России это ключевое условие, определяющее распад или возрождение производственно-экономического комплекса страны. Если сравнить с нынешней ситуацией, то налоги должны быть снижены не менее чем на 30% — если мы хотим только остановить деградацию нашего производственного потенциала, и в 2 раза — если мы хотим просто зафиксировать свое отставание от стран с реальным экономическим развитием.

Если же мы хотим пуститься «вдогонку» за этими странами, то мы должны решиться на большее, а именно — убрать вообще всякие налоги с самостоятельных производителей в сельском хозяйстве (плюс бесплатно выделять им землю, плюс создать для них систему гарантированного снабжения всем необходимым для сельскохозяйственного производства и гарантированной скупки их продукции; и то, и другое — по твердым ценам) и для предприятий машиностроительного комплекса.

Для остальных секторов экономики налоговые ставки также должны быть снижены не менее чем вдвое — но при одновременном исключении всех льгот, исключений и всех прочих прорех в законах об этих налогах. Как будет показано ниже, нынешние сборы по НДС, НДФЛ и по таможенному обложению составляют менее половины от реального потенциала сборов по этим налогам, поэтому снижение налоговых ставок и одновременное упорядочивание сбора этих налогов взаимно друг друга компенсируют.

И, разумеется, надо навести порядок в расходах бюджета и вообще в государственном управлении. Нам не нужны ни два правительства (Правительство РФ и Администрация Президента), ни две палаты парламента, ни три прокурорские ведомства (министерство юстиции, генеральная прокуратура и следственный комитет), ни четыре налоговые службы (ФНС, ФТС, федеральное казначейство и внебюджетные фонды). Нам не по карману содержать отдельное министерство по чрезвычайным ситуациям (на самом деле, сейчас в чрезвычайной ситуации находится вся Россия), специальное постоянно действующее «министерство по выборам» и три армии (ВС, пограничные войска и Росгвардия).

Мы не можем и не должны за счет бюджета снабжать квартирами чиновников и содержать их персональные автомобили. Кстати, недавно была бурная дискуссия по поводу того, на каких машинах должны ездить чиновники, но никто не привел единственно правильного ответа: на любых, хоть на «Бентли» — но при условии, что они покупают эти машины за свой счет и сами ими управляют. Ладно, для президента сделаем исключение, а патриарх в счет не идет, поскольку его автомобиль из государственного бюджета не оплачивается.

И еще надо наложить табу на всякого рода «национальные» имиджевые проекты — одного Сочи уже вполне достаточно. А, кроме того, и «по мелочам» можно найти массу возможностей для экономии бюджетных расходов (а значит — и в снижении потребностей в дополнительных налоговых сборах). К примеру, регионы дружно жалуются на нехватку средств — но все они имеют свои «посольства» в Москве! Как бы это смотрелось, если в США штаты имели свои «посольства» в Вашингтоне, в Канаде провинции — в Оттаве, в ФРГ земли — в Берлине, и т. д.

В отношении денег все еще проще. Да, обменный курс рубля «прыгает», да, процентные ставки по кредитам пока высокие. Но предложения «поддержать» рубль за счет государственных средств или существенно снизить процентные ставки на самом деле никак нашему экономическому развитию не помогут. Рубль будет поддерживать тот же Центробанк, который его и «валит», а за счет снижения курса рубля правительство успешно решает свои финансовые проблемы. А ЦБ — еще и помогает заработать приближенным к нему частным банкирам и биржевым спекулянтам.

В этих условиях требование снизить процентные ставки — в интересах тех, кто хотел бы поучаствовать в этих спекуляциях с выгодой для себя. Ясно ведь, что если завтра банки будут выдавать кредиты под 3% годовых, то каждому этих денег не дадут, а всякий «некаждый» с полученными средствами сразу бросится покупать доллары. ЦБ, конечно, опять будет объявлять «валютные коридоры», а приближенные к чиновникам-регуляторам этих «коридоров» опять получат возможность спекулировать на валютных рынках «крупным оптом», без рисков и без потерь. И, конечно, ни один разумный человек не будет вкладывать ни свои, ни заемные средства в любые промышленные проекты, пока налоги делают их заведомо убыточными.

Как же все же сделать кредиты доступными для бизнеса? Есть два пути.

Вариант 1 — заменить рубли долларами США. Этот вариант напрашивается сразу после беглого знакомства с отчетностью о валютных резервах государства. Действительно, при нынешнем курсе рубля вся выпущенная рублевая наличность практически полностью покрывается этими резервами.

И отсюда самим собой напрашивающееся предложение — изъять все рубли и заменить их либо долларами, либо евро. При этом выбор между ними определяется предпочтениями в использовании той или иной валюты во внешнеторговых сделках России.

Для примера выберем доллар. Рубли все из оборота сразу и навечно исчезают, все безналичные расчеты и задействованные в них счета автоматически, по последнему курсу, будут пересчитаны из рублей в доллары. Процентные ставки также автоматически станут «долларовыми»: 1% — 3% — по депозитам и 2% — 5% — по ссудам и кредитам. И все сразу оживет, и все проблемы сразу снимаются.

Трудно ли это будет сделать технически? Как к этому отнесутся США? Во что это обойдется нашему государству, бизнесу, простым людям?

На все эти вопросы ответ один: все это давно подготовлено и ничего ни от кого не надо. Не надо даже принимать никого особого закона или распоряжения правительства.

В свое время точно такую же меру реализовал С. Ю. Витте. Тогда в России в обращении были золотые монеты и бумажные деньги, и он просто объявил, как министр финансов, что с завтрашнего числа он будет принимать налоги только золотом (или бумажными деньгами — но по их текущему курсу к золоту, который все время колебался). Рисковать при уплате налогов никто не любит, большинство стали платить налоги золотом.

Так в бюджете появились золотые деньги, этими деньгами стали осуществляться бюджетные ассигнования. И немедленно бюджет получил огромную экономию: к этому времени Витте стал возвращать, не рассматривая, все заявки министерств и ведомств на увеличение ассигнований «по причине инфляции — роста цен».

Абсолютно то же самое будет и теперь. Неизменный бюджет, постоянные суммы расходов по всем статьям бюджета, оживление всех схем, связанных с длительным накоплением денег (пенсионных, страховых, инвестиционных, и т.д.) — и низкие процентные ставки для всех, и для бизнеса, и для простых граждан. И главное — уже так было. Одно время в нашем внутреннем денежном обороте доллары занимали более половины. Значит, надо было просто уничтожить оставшуюся вторую половину.

Минусы? Они есть, но совсем немного. Во-первых, стенания валютных спекулянтов. Просто закроем уши — в Европе так уже было при введении евро — и никто из дельцов валютного рынка не повесился, не поджег рейхстаг и не рвал евро-знаки на городской площади.

Американцы будут в бешенстве? Напротив, они будут только счастливы поменять безнал на наличные доллары — долг по счетам сохраняется вечно, а наличные все время теряются, горят, тонут, и т. д. А если кто-то утрачивает долларовую бумажку, то немедленно на эту сумму уменьшается долг Федрезерва. И не лишне напомнить, что ФРС уже многие десятилетия печатает стодолларовые банкноты исключительно «на экспорт», в самих США они практически не используются.

Другая проблема — куда девать 45 тыс. служащих Центробанка? Во-первых, не обязательно банк сразу ликвидировать и всех тут же увольнять. Так, в странах Евросоюза от собственных валют отказались, но центробанки все же сохранили. Во-вторых, можно просто преобразовать центробанк в агентство по контролю за операторами финансового рынка — в этой важной сфере нынешний центробанк как раз и блистает своими постоянными просчетами и просмотрами.

Наконец, можно создать настоящую Национальную платежную систему (не ее активно обсуждаемые суррогаты!) — полностью государственную, без всяких банков и иных частных акционеров, с запретом любых игр с деньгами клиентов на фондовом или валютном рынке — и бесплатную для любых переводов средств между гражданами и государством (уплата налогов, выплата пенсий, пособий, платежи за приватизируемое имущество, и т.д.). Мы уже дождались санкций, но ничего в этом направлении так и не сделали.

Теперь о «патриотической» составляющей. Как же мы без «родной валюты»? И уже мы видим много «экспертов», предлагающим совсем обратное — даже и нашу внешнюю торговлю перевести на рубли.

Что ж, такое уже было. В советские времена мы инициативно перешли на рубль (переводной) в торговле со странами СЭВ — и потеряли на этом многие и многие миллиарды долларов. Такие же «эксперты» в то время не учли (или, наоборот, учли — но смолчали!), что фактически этот новый переводной рубль превратился в прикрытие для введения в нашей торговле с «друзьями» новых цен, выгодных для последних как по экспорту, так и по импорту. Самые ушлые — например, болгары, просто покупали у нас нефть за переводные рубли и тут же перепродавали эту нефть Греции — но уже за доллары и по мировым ценам. И к распаду СЭВ оказалось, что мы еще всем нашим «друзьям» сильно должны.

Американцы в таких случаях просто печатают доллары (себестоимость производства одной стодолларовой бумажки — менее 2,5 цента) и погашают свой долг этой печатной массой (так они решили проблему с иракскими депозитами в американских банках на сумму в 13 млрд. дол.; интересно заметить, что РФ примерно в это же время по совету наших американских партнеров «простила» Ираку примерно такую сумму его долга).

Во вновь созданной РФ, конечно, наши чиновники не догадались оплатить эти мифические долги напечатанными специально для этого случая переводными рублями, они выбрали более простой путь — пересчитали все эти долги в доллары и долларами же эти долги заплатили (хотя напрашивался другой вариант: поскольку все эти долги выросли из товарных поставок, причем, готовой продукции, то и погасить их следовало бы поставками продукции наших предприятий).

А сейчас, конечно, у идеи перейти на рубли во внешней торговле сразу появляется масса сторонников. Конечно, многие бы хотели покупать наши нефть и газ по твердым рублевым ценам. И готовы заключать с нами контракты по этим ценам на любые сроки. Сейчас мы «добились» от китайцев заключения сделок по газу на 10 лет, но нам с удовольствием будут предлагать заключать подобные контракты и на срок в 20, 50, 100 лет, до бесконечности — и все, конечно, по «твердым рублевым ценам». Американцы счастливы долгосрочным контрактом на аренду особняка на Арбате, заключенным еще в 1930-е годы — и аккуратно перечисляют в российскую казну ежегодные что-то там 350—500 «твердых рублей».

А что касается «патриотизма», то неплохо вспомнить, что мы давно пользуемся в измерениях длин «французским» метром, а для измерения сечений труб — «английским» дюймом (а есть еще и ватты, вольты и разные прочие джоули). Тогда почему же наша гордость должна страдать от того, что мы при измерении стоимостей товаров теперь будем пользоваться американским долларом?

И, наконец, государственные долги — и сразу с ними и государственные резервы, поскольку и те, и другие между собой тесно связаны. Первое, что следует сразу отметить: ни в одной экономической теории, объясняющей правила функционирования рыночной экономики, нет требования к государству накапливать (и вообще иметь) какие-либо «валютные резервы».

Ну а на случай проблем с погашением внешних долгов? А зачем вообще позволять государству иметь эти внешние долги? Если ему нужны деньги, то пусть оно попросит их у своих граждан, а если те ему откажут, то государству надо просто сокращать свои расходы. С задачей «поддержания обменного курса национальной валюты» мы уже разобрались — не надо государству вообще заниматься деньгами, рынок сам разберется с этим оборотным инструментом.

Говорят также, что каждое государство должно иметь запас иностранной валюты, обеспечивающий его трех (4, 6, и т.д.) -месячный импорт. Откуда взялась эта идея? Разве государство что-то само для себя обязательно импортирует? Разве в нормальной рыночной экономике импортом и экспортом не занимаются частные субъекты рыночных отношений? И кто сказал, что именно государство должно снабжать потенциальных импортеров необходимой им иностранной валютой?

На самом деле, все много проще. Любой рыночный субъект — предприятие, гражданин, любое другое частное лицо — желающий что-то купить в другой стране, либо должен что-то продать за рубеж и получить, таким образом, необходимую ему иностранную валюту, либо купить эту валюту у какого-либо отечественного экспортера. Есть и другой вариант — купить нужные товары за рубежом за свою национальную валюту — тогда уже иностранный импортер берет на себя решение проблемы приобретения валюты страны, продукты которой он собирается купить.

Ну и на крайний случай — один или два грузовика рублей всегда можно будет занять у одного из наших губернаторов. Лучше из тех, кто уже собрал чемоданы и имеет постоянный адрес жительства в Монако или на Лаго-Маджоре: отдать долг ему можно будет позже и уже по новому адресу, и совсем не обязательно — в рублях.

Собственно, нормальных рыночных вариантов решения этой проблемы много, но что важно — это то, что ни в одном из них не просматривается какая-либо необходимость какого-либо участия государства.

Но наше государство — в лице Центробанка и Минфина — как раз здесь чрезвычайно активно. Все эти займы, фонды, резервы, интервенции, консолидации, пролонгации, и т. д. — очень наших чиновников интересуют и очень привлекают. В ВТО мы вступали 18 лет — а теперь еще 18 лет можно уточнять, согласовывать, пересматривать условия нашего участия в этой организации.

А будет команда — будем еще 18 лет обсуждать условия нашего выхода из этой организации. «Очень трудная задача» — нам сообщают — «ведь полностью прописанной процедуры выхода из ВТО все еще не разработано». Ну да, нет и «полностью прописанной» процедуры выхода из ЕС, но Грецию бы выкинули из него в один миг, если бы не ее членство в НАТО. А греки пригрозили как раз выходом из НАТО — и тут даже самая отдаленная и гипотетическая перспектива появления базы ВМФ России в одном из греческих портов разом всех отрезвила.

Но если на все американское у нас сейчас аллергия, давайте выберем евро или английский фунт стерлингов. Наилучшим вариантом было бы, конечно, возвращения к настоящим деньгам в их последнем варианте — т.е., к золоту. Напомним, что до 1971 года мир жил фактически при золотом стандарте — через посредничество доллара. Но зачем нам посредник, когда мы можем обратиться прямо к оригиналу — давайте уберем этого посредника, коль скоро он не оправдал возложенных на него надежд, и вернемся обратно к золоту.

Правда, может возникнуть вопрос — а хватит ли у нас золота для обеспечения всего денежного обращения? Этот вопрос, вообще-то некорректный, мы же не беспокоились, хватит ли у нас «метров» — как единицы измерения — при переходе на «французский» метр.

При правильной организации системы расчетов физическое золото потребуется только для неисправных должников — которые продажами своих товаров не могут закрыть свои покупки. И можно вспомнить, что Россия вводила уже золотые деньги — в начале 1920-х годов, когда и экономическое положение в стране было много хуже, и банковская система была далеко не так развита.

Но есть и реальная проблема: следует также разработать такой порядок внешнеторговых расчетов, при котором у наших контрагентов не было бы возможности осуществлять операции с золотыми деньгами в ущерб интересам России.

Арсенал таких мер хорошо известен: это использование для определенных торговых сделок иностранной валюты (например, продажа нефти и газа только за доллары), введение минусовых процентов по депозитам иностранцев в национальной валюте (так поступала, например, Швейцария), и другие.

Вариант 2 — производить «простой продукт». Прежние экономисты знали (и даже Пушкин усвоил от них, что наилучший «валютный резерв» для всякой страны (лучше даже и золота) — ее способность производить «простые продукты» качественно, эффективно и в необходимых количествах. Тогда эта страна сможет: а) обеспечивать себя «простым продуктом»; б) обменивать излишки своего «продукта» на предметы производства других стран.

Но для нас «простой продукт» — это только то, что можно выкопать или выкачать из земли. О производстве других «простых продуктов» наши власти пока и не думали беспокоиться.

И вот что сейчас получается. Возьмем для примера такую важную отрасль как автомобилестроение. Только что сообщили, что некоторые западные компании либо прекращают сборку своих автомобилей в РФ, либо ограничивают поставки важных автокомпонентов для российских сборочных предприятий. Ну ничего, сообщают нам чиновники, выживем, корейцы пока не отказываются поставлять свои автомобили. А что делать с рабочими прекративших работу предприятий?

Но вот пример действий Китая — в этой же автомобильной отрасли. В самом начале они пригласили к себе представителей крупнейших автомобильных компаний мира и предложили им следующую программу действий.

Вариант А: вы открываете на нашей территории сборочное производство своих моделей и в течение пяти лет переводите каждый год по 20% от производства всех необходимых деталей и механизмов на местные китайские предприятия — со всеми нужными патентами и технологиями. Плюс к этому вы такими же темпами замещаете весь свой управленческий и технический персонал на своем предприятии китайскими кадрами — с обучением и подготовкой их за ваш счет. И еще одно, эти условия — не обсуждаются.

Вариант Б: «общий режим» — что означает применение запретительных таможенных пошлин на ввоз продукции вашей компании на территорию Китая. Итак — выбор за вами, время пошло.

Не все компании приняли эти условия — и эти компании остались без китайского рынка. Другие согласились, и сейчас они владеют бизнесом на рынке в 1,3 млрд. потенциальных покупателей. Но — бизнесом, в котором китайцы занимают все административные и технические должности. И бизнесом, который на 100% локализован под местных поставщиков. И этому бизнесу никакие внешние санкции не страшны — если Китаю сейчас предъявить какой-либо ультиматум, то они просто ответят: «хорошо, спасибо за участие, дальше мы пойдем уже без вас».

Но да, у нас есть другие козыри, это нефть и газ. Все дело только в том, что это — наши единственные и наши последние козыри.

Итак, чтобы изменить ситуацию в нашей экономике, ничего не нужно, кроме державной воли. Если мы не способны использовать модель СРГ как Германия, Канада или скандинавские страны, то нам следует вернуться к либеральной модели, которая работает в автоматическом режиме.

Приведем опять пример Китая. Но нам говорят: никак не получится, Россия — не Китай. Но Россия и не Нигерия, почему же мы по коррупции, социальному неравенству, и другим подобным параметрам откровенно копируем Нигерию?

Выбирая либеральную модель, укажем, что у нас есть даже выбор между двумя вариантами этой модели. Назовем их ЛЭМ-prim (примитивная версия) и ЛЭМ-advanced (продвинутая версия).

ЛЭМ-prim действительно совсем проста. Учитывая, что Россия богата своими природными богатствами, предложим, чтобы государство все свои финансовые потребности покрывало исключительно за счет продажи (или иного их использования — но без их продажи вместе с территориями!) этого дара природы. И тогда налоги для всех в стране должны быть просто ОТМЕНЕНЫ — вместе со всякого рода социальными гарантиями.

А всякого рода социальные блага должны быть переведены на страховую основу: минимум здравоохранения и образования — в порядке обязательного страхования, а все, что выше этого минимума — в порядке добровольного страхования. И государство не вводит свои деньги, и не набирает себе долгов. Если по факту, то это — тот режим, который китайцы применяют в своих свободных экономических зонах. И в этих зонах прямо на глазах возникли и возникают десятки, сотни ТЫСЯЧ промышленных предприятий, обеспечивающих своей продукцией весь мир.

Но у китайского государства нет и не было такого актива, как востребованные на мировом рынке природные ископаемые. Поэтому у них — зоны. У нашего государства эти природные богатства есть, поэтому у нас свободные экономические зоны — вся страна. При этом, если есть сомнения, то можно просто попробовать на отдельной изолированной территории — например, в Калининграде, в Крыму, на Дальнем Востоке.

Есть и еще более интересный вариант — в ответ на сомнения в том, что нашему государству можно ли вообще верить. Это — создание таких зон в Белоруссии, на территории Союзного государства РФ-РБ, о котором уже начинают забывать. Здесь уже будут гарантии Лукашенко, который пока отвечал за свои слова.

Теперь — ЛЭМ-advanced. При этой модели налоги сохраняются, но государство переводит в свою собственность и под свой полный контроль все системные услуги общенационального характера: железные дороги, авиасообщение, морские порты, «большую» энергетику, телефонную связь, Интернет, систему финансовых расчетов. И гарантирует предоставление всех этих услуг всем субъектам рынка по минимальным тарифам, только покрывающим прямые издержки (без всяких «сочей» и «зенитов»).

Научно-теоретическое обоснование этой меры состоит в том, что эти отрасли, предоставляющие «системные услуги», технологически уже вышли на этап непосредственного обобществления (и, таким образом, перешли в разряд так называемых «естественных монополий») и дальнейшее функционирование их под контролем частного капитала становится малоэффективным и ведет фактически к растрате производственных сил общества (к примеру, конкуренция между параллельными системами мобильной связи).

Коммерчески-практическое обоснование этой меры — подсобное положение этих отраслей в системе внешнеэкономических связей страны (они могут способствовать снижению издержек в экспорт-ориентированных отраслях, но сами свой «продукт» не экспортируют).

При этом налоги должны быть устранены (или сведены до минимума) в сфере производства и передвинуты на сферу обмена и потребления (так, как выделены эти этапы в процессе общественного воспроизводства). Иначе говоря, будут отменены все налоги на факторы производства (и особенно — в сфере производства средств производства) — налог на имущество, налог на реинвестируемые прибыли, НДС и другие, и вместо них введены (усилены) налоги на потребление (налог с оборота или налог с продаж, акцизы и таможенные пошлины — только на готовые изделия) и также введено полноценное налогообложение доходов граждан (вместо нынешнего НЛФЛ, который по факту превратился в налог на фонд заработной платы предприятий и организаций).

При этом втором варианте либеральной экономической модели российский производственный сектор получит дополнительные преимущества перед своими конкурентами на мировом рынке: вдобавок к прямому доступу к местным природным ресурсам и низким налогам, еще и пониженные тарифы на услуги естественных монополий.

И одновременно должно быть принято решение о принятии курса на отказ от экспорта сырья — путем постепенного снижения объемов его добычи и разработки до обеспечения только национального спроса со стороны бизнеса и населения.

И вообще, нам давно пора определяться: если с моделью СРГ ничего не получается (налоговая система не отрабатывает и половины своего потенциала, таможенная служба превратилась в частное предприятие, пенсионная система уже рухнула, а над «регулированием рубля» со стороны Центробанка все уже просто смеются), то надо просто отказаться от этой модели (а мы видим, что и в Европе она не очень себя оправдывает), то надо перейти к либеральной модели, при этой модели все эти проблемы автоматически снимаются.

При этом у России — в отличие от других стран — есть даже выбор между двумя моделями ЛЭМ. И время для такого перехода у нас еще есть — далее либо кончатся нефть и газ, либо у народа просто кончится терпение. Но еще раньше нас могут просто задушить санкциями. И тогда — выбора вообще никакого не будет. Ну, кто сможет, тот сбежит, а остальные?

А где мы сейчас? Если посмотреть на вещи совсем непредвзято, то — на стадии перехода от модели АКМ-1 (административно-командная модель) к АКМ-2 (администра-тивно-криминальная модель). И это — последняя станция на пути движения локомотива под названием «Россия». Дальше — смена и названия, и команды. А пассажиров — нас с вами — просто забудут на каком-нибудь необитаемом острове…

В военной стратегии принято: а) определить главную угрозу; б) причины, основания — слабые места; в) выбрать наиболее эффективные средства устранения этой угрозы; г) применить эти средства быстро и до полного устранения причин и оснований.

Главная угроза: система, при которой более 70 миллионов человек просто находятся на содержании государства и заняты непроизводительной деятельностью, заведомо обречена — и по социально-экономическим, и по политическим основаниям. Неизбежный крах ее — только дело времени.

Главная причина: в РФ — в единственной стране мира — бизнес облагается сразу тремя налогами: налогом на прибыль, НДС и налогами на имущество (аналогом советской платы за фонды); налоговая нагрузка на труд — также наивысшая в мире — более 70%.

Что делать: привести налоговые ставки и состав налогов на бизнес и на труд в рамки, конкурентные с другими странами мира.

Налоги должны платить все, но по-разному

Считается, что налоги должны быть справедливыми. Справедливые налоги — справедливое государство, и наоборот. При этом налоговая несправедливость ощущается особенно остро, поскольку у человека не просто забирают его деньги, но еще его и заставляют признать, что это — его «священный долг» (а за услуги налоговой службы, «помогающей» ему расстаться со своими деньгами, от него еще и ждут благодарности).

Но налоговая несправедливость крайне опасна и для правителей: сейчас все эти налогоплательщики — они же и избиратели (и при этом голос самого бедного из них «весит» ровно столько же, сколько и самого богатого). Самый успешный премьер в истории Великобритании Маргарет Тэтчер потеряла свой пост именно из-за попытки ввести крайне непопулярный в народе подушный налог. И в той же Великобритании королева Елизавета II заметно укрепила репутацию института монархии, отказавшись от своего налогового иммунитета. А если вспомнить историю, то в прошлом именно несправедливые налоги часто становились причиной страшных народных бунтов и самых разрушительных революций.

Но понимание налоговой справедливости в исторической перспективе постоянно менялось. Встарь перед церковной десятиной все были равны, имущие передавали храму 10% того, что они сами считали своими излишками, а неимущие — сколько могут или вообще ничего. Потому появились налоги на потребление — и справедливость понималась еще проще: кто больше «ест» (потребляет), тот платит и больше налогов. Справедливыми считались и налоги на земельные владения и на капитал купцов — богатые и должны платить, а у бедных нет ни земель, ни капиталов. Именно в ответ на требования более справедливого налогообложения был введен и подоходный налог — как налог на богатых, пользовавшихся «режимом наибольшего благоприятствования» со стороны рьяно защищавшего их интересы буржуазного государства. Кстати, и избирательным правом, правом голоса, в этом государстве пользовались только достаточно состоятельные граждане, удовлетворяющие требованиям высокого имущественного ценза.

Сейчас во всех развитых странах понимание налоговой справедливости в наибольшей степени проявляется в концепции всеобщего прогрессивного налогообложения доходов: все, имеющие доходы, должны платить с них налог, и доля, забираемая в виде налога, тем больше, чем больше сумма дохода. Главный принцип такого налогообложения предельно прост и ясен — тот, кто пользуется большими благами жизни в обществе, должен платить в налогах и большую долю из своих доходов. Отсюда — необходимость применения прогрессии при установлении ставок налога. Насколько крута или более полога должна быть эта прогрессия — решается индивидуально для каждого общественного «устройства» (насколько в ней развито предоставление общественных благ, насколько богаты — в среднем и по сословиям — члены этого общества, и т.д.).

Такой современной системы налогообложения доходов в РФ нет и никогда не было — но именно так, именно на этих основах устроены налоговые системы во всех развитых странах. Более того, если вернуться в начало прошлого столетия, когда в России было принято решение о введении подоходного налога, министр финансов России граф В. Н. Коковцов объявлял Государственной думе, что «повышения доходов за счет налогов надлежит в первую очередь искать в увеличении налогового бремени на более состоятельные классы населения».

Но мы — преемники большевистского СССР, а не императорской России — и, видимо, поэтому сложившаяся у нас сейчас система налогообложения глубоко несправедлива.

Действительно, нашим якобы «подоходным налогом» — НДФЛ — урезаются заработки работников, далеко не достигающие даже явно заниженного у нас прожиточного минимума — которые в экономическом смысле не могут считаться «доходом» (по сути, это — компенсация затрат на возмещение товара «рабочая сила», и компенсация далеко не полная). Как это может быть, что работающий человек должен платить даже при месячном заработке, не превышающем 8—10 тыс. руб., а «заслуженный» пенсионер с пенсией в 100 тыс. руб. в месяц никаких налогов вовсе не платит. И при том, что по социальному налогу у нас даже официально признан принцип, противоречащий любому пониманию справедливости: с большего дохода — меньший налог.

Но в то же время огромные реальные доходы, из которых ударно формируют свои миллиардные состояния наши олигархи из чиновников и чиновники из олигархов, для наших законов и наших налоговых служб «доходами» вовсе не являются. Кроме того, можно получать от государства всякие блага, бесплатные квартиры, земельные участки за мизерную долю их стоимости — и это «доходом» почему-то тоже не считается. И широкие налоговые льготы у нас также имеют герои и чемпионы, не считая еще и пользующихся «законным» налоговым иммунитетом воров и бандитов. Интересно, что со спортсменами-чемпионами, в отношении которых правительство регулярно принимает специальное постановление об освобождении от налога для выплачиваемым им премий (до 50 тыс. долларов), вообще иногда происходит странный казус. Немалое их число сейчас лично или семьей проживают за рубежом и, будучи налоговыми резидентами этих зарубежных стран, платят там налоги со всей суммы своих доходов. И когда для них наше правительство отменяет свой налог, то такой же или даже еще более высокий налог с полученной ими в РФ премии они вносят в казну государства своего проживания.

Ясно, что все это никакому принципу никакой справедливости — ни налоговой, ни социальной — никак не соответствует.

А чтобы «замазать» эту неприглядную действительность, народу подбрасывают утки — вроде пресловутого «налога на роскошь», которые наши СМИ воодушевленно «отбалтывают» и «забалтывают». При этом никто из «диспутантов» вовсе не понимает, о каком налоге и о какой роскоши вообще идет речь.

Роскошь — это то, что люди потребляют или владеют? Раньше налогами на роскошь облагались кружева, духи и кареты, сейчас это, может быть, меха или драгоценности? Но если одна страна введет на них повышенный налог, то люди просто будут покупать эти вещи в других странах.

А если это — виллы, яхты и дорогие автомобили, то эти вещи и так облагаются ежегодными налогами. А если эти налоги еще более повысить, то яхты их владельцы просто перерегистрируют в другие страны, автомобили переведут в корпоративную собственность, а виллы вообще продадут. В мире есть немало приятных мест для проживания, где можно купить собственный остров, и сейчас уже спущен на воду круизный лайнер для постоянного проживания мультимиллионеров, который вообще к территории никакой страны не принадлежит.

И, кстати, сейчас реально богатые люди роскошью вообще не увлекаются: самый богатый человек Швеции, владелец «Икеа» Ивар Кампрад, ездит в магазин на велосипеде, а второй по богатству человек в мире Уоррен Баффет живет в доме, купленном за 30 тыс. долларов.

Какой же вообще смысл в разговоре о введении налога на роскошь для тех, кто либо вообще этой «роскошью» не интересуются, либо готов с этой своей «роскошью» в любое время перебраться туда, где ему налогами «на роскошь» докучать не будут? На наш взгляд, единственный — чтобы не вводить нормальную, полноценную, прогрессивную систему обложения реальных крупных доходов, чтобы не менять нашу систему обложения доходов, которая в своих ключевых принципах, звеньях на 180 градусов, буквально наоборот, спиной, обращена к тому, что давно узаконено и отработано во всех развитых странах.

Но, думается, сейчас уже и для России настало время, когда от этих атавизмов пора отказываться.

Во-первых, нужна нормализация в принципиальных подходах к налогообложению доходов. Основа уже есть в самом НК РФ, где доход определяется как «материальная выгода». Нужно только убрать все оговорки и «относки» и оставить саму суть — «выгода», полученная любым лицом в любой форме и в любом составе.

Дальше — убрать всякие самоцензурные ограничения: где бы данное лицо не имело такие «выгоды», на территории России или в любом другом месте, все это — его облагаемый и подлежащий декларированию им его доход. И никаких налоговых иммунитетов для воров, мошенников, взяточников, и т. д. А также и при налогообложении компаний и вообще любых юридических лиц — также весь контроль развернуть на физических лиц: вместо того, чтобы разыскивать фирмы по их фиктивным адресам, просто взять под самый жесткий контроль физические лица — выгодоприобретателей от деятельности этих фирм (тех, кто реально распоряжается имуществом фирмы, управляет ее банковским счетом, и т.д.).

При этом подходе необходимо будет и убрать из закона все перечисления или уточнения типа «что считать доходом» и «что не считать доходом» (есть выгода — есть доход (и нужно взимать налог), нет выгоды — нет дохода и нет налога), равно и все льготы для отдельных «заслуженных» граждан и сословий (на Западе давно нет льгот по налогам ни для бандитов, ни для королей).

И одновременно — установить нормальный необлагаемых минимум для работников; если человек до этого уровня не дотягивает, то ему вообще не с чего платить взносы «на общественные цели» и просто нечего откладывать «на пенсии» и «на случай болезни».

Во-вторых, нужна нормализация законодательства, определяющего состав применяемых налоговых форм и режимов. Так, как это давно уже установлено в большинстве развитых стран.

И в-третьих, нужна нормализация налогового администрирования. На тех принципах, на которых, как мы увидим, контролируют сбор налогов во всех развитых странах мира.

Покажем теперь, как все эти «нормализации» давно уже определяют весь процесс налогообложения за рубежом.

В современной практике система сплошного подоходного налогообложения включает налоги на доходы (на отдельные виды доходов и на общую сумму дохода) и налоги на имущество (на владение имуществом и на его движение). При этом подчеркнем, что с точки зрения теории подоходные и поимущественные налоги в принципе равнозначны и однотипны, поскольку, как если всякий налог на имущество может рассматриваться как метод изъятия части дохода, приносимого этим имуществом, так и любой налог на доход может признаваться в качестве косвенного способа обложения имущества, приносящего этот доход. И эта научно-теоретическая взаимосвязь не только признается, но и широко используется в конкретной практике налогообложения: так, при определении налоговой базы (стоимостной оценки) объекта недвижимости может использоваться метод капитализации дохода, а при налогообложении доходов проживание в собственном доме в ряде стран учитывается как получение определенного вмененного дохода (в размере суммы аренды этого объекта недвижимости).

Организационно вся эта система подоходного налогообложения основывается на сочетании предварительных (авансовых) налогов, консолидирующего (единого) налога на общую сумму доходов граждан и последующих (контрольно-регулирующих) налогов. Все эти налоги связаны между собой либо через механизмы прямого взаимозачета (второй налог — с налогами из первой группы), либо в порядке применения методов взаимного контроля (налоги третьей группы — против второго налога и налогов из первой группы). В целом все эти налоги составляют достаточно стройную и согласованную, во всех своих звеньях, систему налогообложения доходов населения.

Охарактеризуем теперь отдельные виды налогов (налоговых режимов), составляющих ключевые звенья этой системы.

В группе «авансовых налогов» первым назовем налог на заработную плату (tax on salary), выплачиваемую предприятиями и учреждениями. При этом для граждан, не имеющих других доходов, кроме заработной платы, этот налог может оказаться и окончательным налогом.

Следующие налоги — это налоги на доходы (wihtholding taxes), получаемые от финансовых вложений (в виде процентов и дивидендов). В большинстве случаев налоги с этих доходов исчисляются и удерживаются непосредственно плательщиками этих видов доходов. К ним примыкает и налог на «роялти», который применяется в отношении доходов, получаемых от так называемого «интеллектуального капитала». Ставки этих налогов обычно устанавливаются на уровне 20% — 25%

Все эти вышерассмотренные налоги, как очевидно, отличаются той характерной особенностью, что их уплата (по крайней мере, первоначально) возлагается именно на плательщиков (а не получателей) доходов и все эти доходы, таким образом, облагаются налогом в момент их выплаты, перечисления соответствующих сумм доходов их получателям. Плательщики доходов при этом получают статус налогового агента, и им фактически вменяется в обязанность исполнять функции сборщика налогов в отношении выплачиваемых ими (или через них) доходов.

Следующий налог этой же группы — налог на прирост капитала (capital gain tax). При этом данный налог применяется, как правило, только для «финансовых активов», под которыми понимаются пакеты ценных бумаг.

Теперь перейдем к налогу на общую сумму доходов физических лиц (personal income tax), который обычно называют «консолидирующим налогом», поскольку именно при его применении суммируются все доходы данного физического лица («всех видов и из любых источников») и учитываются (полностью или частично, в зависимости от установленных ограничений) все «авансовые» налоги, ранее уплаченные (удержанные) с отдельных частей или видов доходов этого лица. Таким образом, налоговой базой для этого налога является «совокупный доход налогоплательщика» за определенный период, которым обычно является налоговый (фискальный) год (период двенадцати месяцев, далеко не во всех странах совпадающий с календарным годом).

Все вышерассмотренные «авансовые» налоги, поскольку они закреплены за плательщиками доходов — действуют только на территории данной страны. Обычно у стран нет возможности воздействовать на плательщиков доходов, находящихся на территории других стран (и, кроме того, в этом случае им пришлось бы вторгаться в суверенную юрисдикцию иностранной державы). Но зато через механизм удержания налога «у источника» выплаты дохода всякая страна имеет возможность привлекать к налогообложению доходополучателей других стран. И это — ключевая норма, выражающая суверенный приоритет государства на налогообложение любых доходов, извлекаемых или формирующихся на его территории.

«Консолидирующий налог», напротив, основан на применении налоговой юрисдикции государства к получателям доходов, и потому при его применении налоговые органы контролируют формирование и движение доходов через контроль непосредственно за физическими лицами — получателями этих доходов. Такой контроль основывается на выделении «постоянных жителей» (налоговых резидентов) данной страны, которым вменяется уплата налогов «со всех и любых их доходов из всех и любых источников», и «нерезидентов», которые облагаются налогами только по доходам, получаемым из источников в этой стране.

Исключительным важным для налоговых резидентов является определение «дохода». В самой общей форме этот подход формулируется следующим образом: доход — это показатель изменения имущественного состояния любого лица, рассматриваемого в качестве налогоплательщика (обычно при этом приводится ссылка на классическое определение Хейга-Саймонса, согласно которому «доход лица равен сумме его расходов на потребление и прироста чистой (т.е., за вычетом долгов) стоимости принадлежащего ему на основе права собственности имущества».

Для практики конкретного подоходного налогообложения здесь важны следующие два следствия: а) что «доход», для целей налогообложения, всегда есть, когда изменяется «в плюс» имущественное состояние налогоплательщика; и б) что любые поступления денег на счет или непосредственно в руки налогоплательщика считаются его «доходом», если только им не будут представлены доказательства обратного.

Таким образом, обязательным элементом работы налоговых органов (и важнейшей составной частью налогового администрирование) является выявление любых положительных изменений в имущественном состоянии налогоплательщика и их сравнение с суммой доходов, декларируемых в отчетности, представленной налогоплательщиком.

Контрольно-регулирующие налоги по своему составу и по способам применения ориентированы не столько на фискальные цели, сколько на цели поддержания эффективного администрирования «консолидирующего» налога. Среди них обычно выделяют налоги «на владение» (пользование) имуществом и налоги «на движение» имущественных активов между налогоплательщиками (продажи, передачи, любые формы отчуждения имущества или имущественных прав).

Налоги «на владение» представлены рядом налогов на отдельные виды имущества (taxes on property), среди которых основные: налог на объекты недвижимости и налог с транспортных средств (автомобили, водные и воздушные суда). С точки зрения же налогового администрирования значение этих налогов состоит в их функции контроля за имущественным состоянием налогоплательщика.

Следующий — это «налог на крупные состояния» (net worth tax). Ставки этого налога — прогрессивные, и обычно не превышают 1 — 1,5%, объектом обложения является стоимость только чистых активов налогоплательщика, но — обязательно всех его активов, где бы они не находились, в стране его проживания, или за рубежом. Необлагаемый минимум по этому налогу всегда устанавливается на достаточно высоком уровне, и его фискальное значение для казны невелико, но его особое значение состоит в том, что этим налогом для крупных собственников создается постоянная и регулярная обязанность декларирования своих имущественных активов — с соответствующими санкциями за укрытие сведений и штрафами за недоплату налогов. А наличие получаемых таким образом сведений дает налоговым органам возможность не только отслеживать процесс формирования и накопления состояний в стране, но и проводить сверку этих сведений с данными деклараций этих собственников по подоходному налогу.