Бесплатный фрагмент - Найди меня, держи в своих руках — не отпускай

Найди меня, держи в своих руках — не отпускай

Книга 2

Книга не является самостоятельным сюжетом, а представляет собой продолжение истории — «Ведьмы замуж не выходят».

Глава 1. Горячий прием степняков

Полог шатра, в котором находился хан Джунгар, отодвинулся. По шкурам, расстеленным на земле, неслышно ступали ноги старухи. Ей не нужно было склоняться перед повелителем в поклоне, спина шаманки давно искривилась от старости.

— Мой хан, — шаманка замерла, дожидаясь разрешения говорить.

Джунгар отправил спелую, сочную ягоду в свой рот, махнул рукой, разрешая говорить старухе.

— Мой хан… сегодня предо мной открылись врата будущего, они показали мне, как усилить наше царство и захватить новые земли.

Новость заинтересовала повелителя степей, нахмурив брови, не говоря ни слова, он стал ждать дальнейших разъяснений.

— На твои земли скоро ступят ноги сильнейшего мужа, нужно сделать так, чтобы наша несравненная Бахира понесла от него дитя. Она родит тебе наследника твоего рода да с такой силой, пред которой будут склоняться в поклоне враги, а города будут сами отдавать ключи от своих главных ворот.

Хан привстал со своего ложа, полы его расписанного золотыми нитями халата разошлись, явив взору шаманки золотые ножны, украшенные драгоценными камнями. Эфес сабли разукрашивали мелкие как пыль бриллианты, а на яблоке рукояти сверкал красный рубин.

Спина шаманки еще больше сгорбилась, она сжалась, вспомнив, как остра сабля повелителя и как слетают головы людей от одного лишь взмаха его руки.

Джунгар прищурился, наслаждаясь страхом старухи. Что сказать, любил он, когда видел, как склоняются перед ним спины его народа, как замирает дыхание и стелется страх у людей, лежащих у его ног.

«Шаманка принесла радостную весть, осталось уговорить дочь. Бахира давно уже не невинна, степной народ рано начинает познавать прелести утех. Бежит горячий огонь по жилам возжеланием, спешат усладить свою похоть степняки. Одно развлечение в их короткой, однообразной жизни.

Бахира ничем не отличается от степного народа, необузданная страсть течет в ее жилах, находит проказница себе развлечения. Замуж не торопится, невольников целый гарем, любой доставит моей красавице наслаждение. Да кто ж откажется от таких прелестей: талия тонет в обхвате мужских рук, изгибы бедер будоражат взгляд, от высоких грудей невозможно отвести глаз, а кожа — бархатная, нежная ласкай и наслаждайся.

Зухра подарила мне этот цветок, единственная женщина, которую я любил. Гахарка пустынного народа, увидел ее случайно и той же ночью выкрал. Трепетал от любви к ней, умолял, в ногах ползал, одаривал подарками и своего добился, полюбила меня моя несравненная Зухра — цветок моей жизни. Отравили бедняжку, когда Бахире десять лет было. Виновников быстро нашел. Головы с плеч снес своей саблей, а что толку… мою красавицу, мою звезду сердца, уже не вернуть. Больше не стал жениться, да и зачем? Прилетел как-то холодный ветер, принес незнакомую хворь. Болел я тогда долго, а когда выздоровел, через два года понял, что не может, ни одна моя наложница понести от меня дитя. Поэтому и не обзавелся наследником, а года идут… что будет с дочерью, если меня призовет к себе на небо Великая Саламандра — мать всего живого в степи.

Раньше правители степей скакали на конях к горам, обращались к колодцу ее силы — Священному озеру, спрашивали совета, молили о благах.

Обиделась Великая хранительница, ушла на небо, забрала с собой всю силу нашего могущественного рода. Лишь бедные земли оставляют соседей от желания напасть на нас. Нужен, ох как нужен крепкий наследник и воин народу степей».

Очнувшись от своих нелегких дум, Джунгар вскинул голову, увидев шаманку, брезгливо сморщился.

— Ты еще тут?

Взяв с подноса золотой духаб, бросил его к ногам старухи.

Шаманка скрюченными пальцами ловко сгребла золотую монету, попятилась к выходу, бормоча.

— Да продлит Священная Саламандра дни правления нашего Великого хана, да будут благосклонны небеса к его планам.

Широкие черные брови повелителя сошлись вместе, на душе было неспокойно, а своему чутью Джунгар привык доверять, взмахом руки он подозвал к себе слугу.

— Ступай, скажи Аслану, что я требую его к себе.

Легкое покачивание полога шатра дало понять хану, что слуга исчез. «Скользкий словно змея, хитрый как лис, жаль силы в его теле маловато. Но зато лучше него никто не знает, что в моих владениях творится, везде пролезет, где надо подслушает, выведает и донесет до моих ушей».

Полог шатра вновь откинулся, по расстеленным на земле шкурам ступал твердой поступью, главнокомандующий. Склонив голову, Аслан замер, дожидаясь приказа повелителя.

Твердая и сильная рука Джунгара взметнулась к своей черной как степная ночь длинной поросли на подбородке лица. Пальцы, увенчанные золотыми кольцами, стали перебирать черный жесткой волной волос.

Волосы под шапкой из снежного барса на голове Аслана сразу взмокли, от вида, как хан стал поглаживать свою бороду. Это говорило лишь об очень сильном волнении и планах, а планы у повелителя могут быть разными…

Хан наблюдал, как из-под шапки Аслана скатилась на лоб капелька пота, скользнула по виску, утонула в его черной щетине на лице. «Страх это хорошо… своего повелителя народ должен бояться, а главнокомандующий просто обязан, чтобы никакие дурные мысли в голову не лезли. Молод еще, кровь горячая и влюблен в Бахиру, к ее ногам готов мир положить. Все ради нее сделает, вот и пускай ползает на четвереньках по степи, но выяснит, что за муж и что от него можно ожидать? Да пусть всю эту братию предсказателей и шаманов соберет, да встряхнет их как следует. Нужно знать, чем нам может обернуться эта встреча? Предсказание одной шаманки хорошо, но когда их много еще лучше». Джунгар отвлекся от своих мыслей.

— Сегодня ко мне в шатер вошла старуха Гурьяс…

Аслан вскинул голову, страх в его черных глазах сменился на заинтересованность.

— Так вот, шаманке было видение, как возвеличить наш народ? Скоро на наши земли вступят ноги сильнейшего мужа, и наша несравненная Бахира должна зачать от него дитя.

Джунгар наблюдал, как отреагирует на такую новость влюбленный мужчина. В душе хана расползалось тепло, ни один мускул не дернулся на отважном лице его главнокомандующего. «Хороший и отважный воин, жизнь отдаст за мою дочь. Нужно подбодрить степняка, лесть еще никому не навредила».

— Вижу, в твоих глазах решительность… ты все правильно понял и все сделаешь ради нашего народа, за это я, и дорожу тобой. Когда мой внук вырастит, ты будешь его правой рукой и щитом.

Аслан упал на колени, склонил голову к ногам повелителя степей.

— Встань Аслан, у тебя впереди много дел. Смотри не подведи меня и свой народ. А теперь ступай, мне еще нужно дочь уговорить уехать из дворца, а это дело, пожалуй, самое трудное.

После ухода главнокомандующего, хан встал, велел собирать шатры и отправляться во дворец. Что поделать не любил Джунгар каменные стены, давили они его своей холодной сыростью, задыхался он в них. То ли дело бескрайние просторы степи. Вскочил на коня и несешься на нем словно вольный ветер, душа распахивается от восторга, красоты и свободы. Магия воздуха бушует в теле хоть с малыми крохами, но, вот тянет на широкие просторы степи. А дочь маг-земли, унаследовала дар от матери, но степи не жалует, любит комфорт и удобства.

Вскоре на том месте, где недавно были раскинуты шатры великого правителя Джунгар-хана, осталась лишь примятая степная ковыль.

*****

Аслан с тремя воинами, двумя предсказательницами и парой рабов, отправился на конях к границе их государства. Шаманку брать не стал, старая уже, да и помощи от нее уже никакой, редко когда на старуху нахлынывает предвиденье. Но никогда еще за ее жизнь они были неправильны, все, что хану предсказывала — сбылось.

Через два дня пути Аслан разбил шатры невдалеке проезжего тракта. Одного из воинов, отправил навстречу путникам. Велел не показываться им на глаза, разузнать подробней: сколько в почтовых дилижансах людей едет, охраны имеется или нет и прикинуть расстояние прибытия до их лагеря?

Хотя Ханай кинув гадальные кости, сказала, что путники пожалуют к ним через семь дней, но нужны подробности. Как раз успеет весточку дать Великому хану, а тот успеет выехать с несравненной Бахирой из дворца. От мысли о том, что его любимая хаши будет извиваться под чужим мужским телом, пробрала до костей неприязнью.

Аслан сжал кулаки, вошел в шатер к девушкам, молодая предсказательница сохла по нему уже давно, но он был верен лишь одной деве.

— Что еще твои гадальные кости рассказали.

Девушка, глубоко вздохнула, ее высокая грудь сразу привлекла внимание черных глаз мужчины. Пола дорогого шелкового халата специально съехал с белоснежной ноги девушки, открывая и будоража взор смотревшего мужчины.

Аслан вскинул голову, встретился с черными полными желания глазами девушки.

— Ханай, ты очень красивая девушка, но мое сердце отдано другой — рассказывай.

Черные ресницы девушки опустились, скрывая от главнокомандующего нахлынувшее разочарование. Тонкие кисти рук перебирали небольшой мешочек, гадальные кости в нем издавали шуршащий звук. Ханай, закрыла глаза, еще раз встряхнула мешочек и высыпала из него гадальные кости. Распахнув свои черные ресницы, она обвела взглядом разбросанные в разные стороны предметы ворожбы, подняла виноватый взгляд на Аслана.

— Кости, в который раз показали, что у мужа, что движется к нашей степи, сердце давно занято другой женщиной.

— Ни один муж не устоит перед красотой несравненной Бахиры.

Аслан уверенно выпрямил спину, глаза смотрели на предсказательницу с насмешкой. Девушка продолжила.

— Взрослый муж, сильный духом и телом, в тех местах, где он был, о его храбрости слагают легенды. Вижу возле него много детей, своих и чужих. Все мысли и душа взрослого мужа принадлежат, любимой …не сможет красота Бахиры увлечь его сердце.

Рука Аслана мгновенно сжалась на шее предсказательницы. — Как ты мерзкая змея, можешь оскорблять нашу хаши.

Ханай захрапела от нехватки воздуха, на лице от удушья стала медленно проступать синева.

На жесткий захват мужских рук на шее у девушки, опустились тонкие руки Зурбай, ее тихий голос привел главнокомандующего в чувство.

— Сильнейший из мужей степи, прошу тебя, не губи жизнь Ханай, она лишь поведала, то, о чем говорят гадальные кости. Ведунья много раз их разбрасывала, но они неизменно падают с одним и тем же раскладом. Есть только один способ заставить сильного мужа полюбить нашу несравненную Бахиру…

Пальцы Аслана медленно разжались, его торс высоко поднимался от тяжелого дыхания, отшвырнув от себя Ханай, приказал.

— Говори.

Зурбай присела на мягкий ковер напротив главнокомандующего, взяла его руки в свои пальцы, посмотрела на него с улыбкой в глазах.

— Расскажу то, что поведала мне моя бабушка. Есть много способов заставить мужчину полюбить. Мужчина любит глазами, но не всегда женская красота привлекает его взор. Часто бывает, что в некрасивую девушку влюбляется самый красивый и отважный муж, бывает и наоборот. Порой мы неподвластны нашему сердцу и душе, но можно затуманить разум, и тогда глаза увидят красоту там, где ее нет, и сердце забьется чаше. Я говорю о дурманящих напитках, но бывает так, и они не действуют. Узнай имя странника, а все остальное я сделаю сама.

Ведьмочка выпустила из своих пальцев горячие шершавые ладони главнокомандующего, встала, продолжая улыбаться.

Ханай забившись в подушки на своем ложе, тихо плакала. И кто знает, по какой из причин, ее плечи сотрясались в рыданиях. Может, оттого, что осталась жива, а может, оттого, что горит по жилам и венам огонь нерастраченной любви?

— Не плачь, — Аслан бросил хмурый взгляд на девушку, поправил широкий пояс на своей талии, молча вышел из шатра.

Зурбай бросилась к Ханай, погладила своими тонкими пальчиками спину подруги, шепча.

— Не плач, предлагала ведь тебе отворотного зелья сварить, а ты отказываешься. Не понимаю, зачем так страдать, зачем разум напрасными надеждами терзать. Выпил зелье и сердце свободным стало.

Ханай отняла подушку от своего лица, с грустью посмотрела на подругу.

— Молодая ты еще и глупая, без любви пусто.

— Ну, знаешь! Я ей как лучше, а она — пусто. Да лучше пусть будет пусто, чем, так как ты страдать! — выкрикнула гневно маленькая ведьмочка и выбежала из шатра.

Предсказательница тяжко вздохнула, встала, воспоминание подбросили сверкающие огнем черные глаза любимого. «А как близко были его матовые горячие губы и пусть они изменили цвет от злобы, но чаще они манят своей багряной красотой захода дневного светила. И пусть я была недалеко от смерти, но как предрекла шаманка. — «Он обратит на тебя взор лишь после того, как его рука коснется твоего тела». А ради этого можно стерпеть многое. Зурбай еще девочка и не понимает, чего говорит. Лишь когда ее сердце потеряет покой, вот тогда и ни одно зелье не поможет. Поднеся к своим губам кувшин, Ханай сделала из него пару глотков молока кобылицы, вытерев губы, задумчиво улыбнулась.

*****

Аслан вытянул свою руку вперед, острые когти красавца балабана в нетерпении сжали перчатку, сняв клобучок с головы птицы, главнокомандующий отпустил его на волю. Любил Аслан охотиться, единственное развлечение, которое он мог себе позволить, вот и отправился сам насладиться степью и вольным ветром. Стегнув плеткой коня, пустился рысью по родным степным просторам, вслед за соколом. Балабан поохотился удачно, пару куропаток и заяц, были пойманы им и сейчас болтались привязанные к седлу.

Стадо сайгаков отдыхающее в невысокой заросли травы, заслышав стук копыт коня, вскочило в испуге, и понеслось по степи. Острый наконечник одной из стрел выпущенной Асланом вонзился в бок отставшей от стада антилопе. Пробежав немного, сайгак упал, подергавшись в агонии, затих. Спрыгнув с коня, Аслан связал ноги убитому животному, привязал его к седлу. Охоту можно было заканчивать, будет, чем угощать путников.

Вернувшись к шатрам, Аслан сбросил добычу на землю, двое рабов сразу занялись освежеванием туш. Завидев вдали всадников, главнокомандующий стал дожидаться их. Волноваться ему нечего, все приказы выполнил: имя мужа разузнал, Зурбай зелье готовит, костры приготовил, бограч варить. Все готово к приезду путников.

Повелитель степей спрыгнул на землю с коня, осмотрелся по сторонам. Совсем небольшое озеро, вокруг которого уже расставляли свои шатры степняки, путники обязательно свернут к нему на ночлег. Посмотрев на Аслана, одобрительно кивнул.

— Хорошее место выбрал для стоянки. Знал, что не подведешь.

Глаза Бахиры сверкнули ненавистью, она отходила плеткой спину подвернувшегося ей под руку раба.

Легкая ухмылка скользнула по лицу Джунгара, дочь за время пути, так и не остудила свой гнев. «А как она была красива в нем! Земля вокруг колыхалась, думал, дворец перевернет. Пришлось применить силу, сжал в кольце магического урагана, быстро успокоилась. — Родишь мне внука и наследника, тогда можешь быть свободна от обязательств по замужеству. Только эти слова и успокоили, никак не хочет проказница узами брака себя связывать. Но видно степи охладили разум, но и принесли осознание, что не она выбирала себе на ночь мужа, а ей выбрали. Можно сказать, заставили лечь под незнакомца. Нужно шаманку на дальние пастбища отправить, а то узнает, кому виденье было, опутает корнями ноги старухи и под землю живую затянет».

— Дочь моя, прибереги свою горячность для ночи, чего попросту слуг калечить. У нас с тобой другая проблема. Ханай бросила свои гадальные кости и они ей предрекли, что не соблазнится доблестный муж на твою красоту, другая в его сердце.

Черные глаза прекрасной Бахиры мгновенно сузились.

— Ты шутишь отец?

— Поверь мне не до шуток, я действительно обеспокоен, если мужчина по-настоящему любит свою женщину, он не посмотрит в сторону другой девы.

— Хм… против моей красоты ни один муж не устоял.

Бахира вскинув голову, прошла мимо отца, вновь гневно закричав.

— Чан для купания водой наполните, да не забудьте после того как накупаюсь вновь водой его наполнить, я не собираюсь спать с грязным мужиком!

Рука Джунгара взметнулась к своей бороде, пальцы нервно стали перебирать жесткий волос, тревожно было на душе у повелителя степей. Может мысль о том, что будет качать на руках своего внука, так будоражит разум?

Заслышав треск горевших сухих веток, хан окинул взглядом становище: три костра над которыми в котлах варилось мясо и бограч — будет, чем гостей угощать. Джунгару уже доложили, что с мужем, который их заинтересовал, едут двадцать четыре ребенка, большая часть из них приблизительно одного возраста. Сильно похожий на него мальчик лет девяти и два совсем маленьких ребенка, месяца три отроду, по всей видимости, только они родные по крови дети незнакомцу. Трое детей — это хорошо, плодовитый муж, а вот самого его лазутчик затруднился описать. Сказал, что никогда не видел таких высоких и широких в плечах мужей. Бахире говорить не стал, пусть будет для нее сюрпризом.

*****

Карета неожиданно остановилась. Вириди положила уснувшую Айрин в колыбель, открыла дверь и вышла из дилижанса. Посмотрела на кроваво-красный закат, который окрасил играющими языками пламени тяжелые черные тучи, плывущие над степью. Душу обожгло тревогой…

Повернув голову, она увидела стойбище кочевников. Шатров было много, два из них выделялись своим богатством и размерами.

Три едва дымящихся костра, над которыми висели большие котлы, наводили мысль о том, что степняки готовились к ужину. Запах свежего вареного мяса и приправ витал в воздухе, наполнил рот слюной, в животе сразу заурчало. Однообразная сухая еда за время путешествия уже поднадоела. Теперь предстояла нелегкая задача, удержать детей возле своего костра. Которого еще нет, но нужно развести и нагреть воду, чтобы попить горячего чаю.

Широкие ладони мужа легли ей на плечи, ухо обожгло горячим дыханием.

— Скажи девочкам, чтобы от карет ни ногой. Что-то меня настораживает такой горячий прием.

— У меня тоже на душе не спокойно.

— Не переживай, — руки Аронда лежащие на плечах жены, чуть сжались, когда он услышал легкое покашливание. Он резко повернулся и встретился с прищуренным восхищенным взглядом черных глаз мужчины.

Дорогое убранство одежды, пальцы рук, обрамленные в кольца с драгоценными камнями, золотые ножны сабли, грудь украшала пятнистая саламандра в виде кулона висевшего на толстой золотой цепи. «Повелитель степей!»

— Рад приветствовать Великого Джунгар-хана! Просим свои извинения за то, что нарушили его покой и уединение. Сейчас же прикажу кучерам продолжить наш путь…

— Не стоит.

Джунгар наконец совладав с собой, перебил речь незнакомца. «О, как была права старуха Гурьяс, описывая уведенного в своем видении мужа: умен (сразу догадался, кто перед ним стоит) высок, красив, силен и магически одарен. Не будет мужей равных по силе моему внуку! Великая Саламандра снизошла добротой к своим детям степи».

— Вы совершенно не побеспокоите нас своим присутствием.

Из карет стали выходить дети, с любопытством рассматривать степняков.

— О! Сколько у вас детей. Неужели все ваши?! — хан не сдерживал своего восхищения.

— Это мои ученики, но среди них есть и дети родственные мне по крови.

— Ученики…?! Вы учитель?!

Широкие плечи ведьмака задергались от смеха. — Пока еще не учитель, но собираю под свое крыло магически одаренных детей.

Широкие брови хана взлетели на лоб в удивлении и восхищении. — Неужели все маги?

— Практически все, дар их пока нестабилен, преподаю азы магии им на небольших привалах.

— Что ж великое дело возложил ты на свои плечи, муж славен по делам своим. Солнце уже скрылось за степью, костра вы уже не успеете развести, поэтому приглашаю ученого мужа с детьми к нашему костру.

Пренебречь приглашением Аронд не мог, повернулся, посмотрел с тревогой на жену.

Вириди отвела взгляд в сторону. — Ступай, я с дочерьми останусь.

— Что вы прекраснейшая из дев, как можно оставаться одной вдали от своей семьи. Я могу вам в помощь предложить своих рабов.

Аронд и сам бы не оставил Вириди одну.

— Спасибо Великому хану бескрайних степей за приглашение, мы обязательно воспользуемся вашим радушием.

Джунгар направился в сторону своих шатров, ведьмак проводил его нахмуренным, задумчивым взглядом. Повернувшись к жене, он улыбнулся, пробежался глазами по худенькой фигурке любимой ведьмочки, задержал взгляд на ее высокой груди, ставшей на два размера больше. Облизнулся словно горная пума при виде добычи, совершенно не замечая смешинок в глазах жены, все это время наблюдающей за ним.

— Аронд… что дети подумают?

Ведьмак с неохотой поднял свой взор на Вириди. — Что они подумают? — прищурившись, он выжидал, когда она сдастся.

Вириди хихикнула, бросилась к дилижансу, Аронд поймал ее у самой двери, закружил, сжал до хруста костей.

— Тише ты боров, все кости мне переломаешь, — прошептала она ему на ухо.

Ведьмак с неохотой опустил ее на землю. — Не дождусь, когда домой приедем, — произнес он, и их, словно по волшебству со всех сторон окружили дети.

— Пап… а кто это такие?

Имран как всегда был полон любознательности.

Маска веселости мгновенно сошла с лица Аронда, черные глаза до дрожи в теле осмотрели детвору. — А теперь слушайте меня внимательно…

Веселость вмиг схлынула с лиц ребят, словно почувствовав опасность, они прильнули, друг к другу со вниманием на лицах приготовились слушать.

— Мы находимся на землях повелителя степей Джунгар-хана, он был так любезен, что самолично пригласил нас к своему столу. Степняки дикий, своенравный народ, они живут по своим законам и им плевать на законы других государств. Может поэтому в их шатрах прислуживают рабы со всего нашего материка. И ловят они их себе как раз на этом дорожном тракте. Поэтому вы должны выполнять в точности все мои приказы…

Аронд вновь обвел всех хмурым строгим взглядом.

— Вы не ослышались именно приказы. На кону жизнь и будущее каждого из вас. И если кто-то посчитает, что он вправе делать то, что ему заблагорассудится, то пусть сам и отвечает за себя. Если я не досчитаюсь кого-то из вас в дилижансе, то не отправлюсь искать… — ведьмак замолчал, давая детям осмыслить сказанное им. — А знаете, почему? Да потому что, оставив без присмотра остальных, я подставлю под угрозу их безопасность и жизни. Не зависимо оттого родные вы мне или нет, я взял на себя ответственность за ваши судьбы и поэтому очень хочу, что бы вы выросли достойными людьми, а не рабами. Вопросы есть?

Дети молчали, впервые с момента их отъезда из новой обители им стало страшно.

— Вижу, вы все взвесели правильно. Первое, среди мальчиков старшим назначается Киран, среди девочек Наоли, в отсутствие меня и леди Вириди вы подчиняетесь им беспрекословно. Джунгар-хан был так любезен, что пригласил всех нас к своему огню, ведите себя послушно. Если кто-то из вас почувствовал, что сыт, то сидит и дожидается остальных, сам никуда не уходит. Вдруг кто из степняков будет приглашать вас осмотреть шатер или что-то другое, вежливо отказываетесь и зовете сразу меня. После того как поужинаете, если по какой-то причине я сам не смогу вас сопроводить, вы встаете и группой уходите в свой дилижанс. Заходите в карету и сразу закрываетесь, открываете, только если услышите мой голос, или леди Вириди. Надеюсь, я доходчиво объяснил ситуацию?

Ведьмак не хотел думать о том, что будет, если нападут на него или будут шантажировать жизнью детей или жены? «От степняков можно было ждать чего угодно, и я бы не переживал если б среди них не было повелителя степей. Убить его, это сразу подписать смертный приговор своей семье и никто не будет разбираться в том, что хан напал первым. Люди царской крови — неприкосновенны, и не посмотрят, что во мне тоже эта кровь течет».

— Мы все поняли, — в разнобой сказала детвора.

— Вот и отлично, сейчас мы возьмем малышек и все вместе отправимся к кострам.

Перекинув через шею подолы, Аронд с женой положили в них дочерей и направились с детьми к шатрам.

Ведьмак, сидя у костра с пиалой в руках все время ждал подвоха, но на его удивление степняки вели себя вежливо. Посадили их всех к одному костру, добавляли бограч в пиалы детям, на блюдах было разложено различного вида мясо и хлебные лепешки.

Ребята наелись быстро, от сытости их лица сразу осоловели, появились зевки. Последним поставил на скатерть свою пиалу Киран, тем самым говоря, что он наелся. У юноши всегда был голодным взгляд, когда он вставал из-за стола, хоть сейчас наелся вдоволь. Аронд поднялся с расстеленных на земле шкур, дети как по команде поднялись за ним. Поддержав рукой Айрин, ведьмак направился к костру, возле которого сидел Джунгар.

— Прими от всей моей семьи и от моих воспитанников, низкий поклон за ужин и честь посидеть возле одного из костров Великого Джунгар-хана и отведать его угощения. Пусть будут твои жизненные лета долгими, здоровье отменное, народ и богатство приумножены. Аронд насколько это было возможным, поклонился Джунгару.

Лукавая улыбка скользнула на лице хана.

— Принимаю твои пожелания…

Хан замолчал, специально выдерживая паузу, напряжение во взгляде черных глаз гостя ему очень нравились, только страх не уважал правитель степей.

— Хочу продлить наш разговор, время еще раннее, ступай, уложи своих воспитанников и детей спать, а сам с наикрасивейшей супругой приходи к моему костру. Ночь долгая: послушаем, как тоскует шертер и сабызги в руках моих музыкантов, посмотрим, как танцуют мои наложницы под дангыру, за чаркой архи побеседуем о делах насущных.

Спина Аронда медленно выпрямилась, ни один мускул на лице не выдал его внутреннего волнения.

— Спасибо за приглашение Великому хану степей, сочту за честь сидеть рядом с ним за одним костром. Мы с женой придем к твоему костру.

Ведьмак развернулся и не спеша направился к Вириди и детям, слегка покачивая рукой закряхтевшую дочь.

«В черных глазах любимой и ребят волнение, нужно быстрей увести их к дилижансам, одним Богам по силам знать, что приготовила им эта ночь, а лучше сказать повелитель степей? Не просто так он оказался вдали от своего дворца, словно поджидал именно его — Аронда».

Подойдя к дилижансам, ребята быстро разбежались по своим местам. Ведьмак проверил каждого, напомнил о том, как они должны себя вести и еще добавил, что для большей безопасности он наложит магическую защиту.

Вириди поцеловала дочерей, вздохнула, посмотрела на Наоли. — Доченька ложись спать, сестренки до утра проспят, — поцеловав Наоли и Катанию, она вышла из кареты.

Аронд стоял, дожидался ее, помог спуститься со ступенек.

Вириди окинула его удивленным взглядом, но в ту же минуту ее ротик чуть приоткрылся в восхищении, сразу захотелось облизнуться, муж выглядел так соблазнительно. Три верхние пуговицы на его рубашке были не застегнуты, открывая вид к его мощной груди. Кожаные брюки заостряли внимание на его узких бедрах и крепких ногах. Перевязь, к которой были прикреплены ножны двух мечей, лишь подчеркивали силу и мужество.

— Вириди… не смотри на меня так.

— А ты чего налегке, ночи прохладные?

— А это чтобы в случаи чего лишняя одежда не мешала.

Вириди нахмурилась.

— Ничего не бойся, мечи при мне, на все дилижансы магическую защиту поставил, пошли, посмотрим, что там нам хан приготовил? Меня уже весь вечер любопытство разбирает, — улыбнувшись лукаво, ведьмак обнял жену за талию и повел ее к горевшему костру, возле которого сидел хан.

Проходя мимо еще одного богато украшенного шатра, (богаче и красивее был только шатер повелителя степей) услышал девичье хихиканье. «Наложницы хана веселятся, что еще делать сотням девиц от скуки, и хотя всех с собой не захватил, но десяток точно». Улыбнувшись своим мыслям, ведьмак подвел Вириди к костру.

— А вот и дорогие гости пожаловали, — губы Джунгара расползлись в радушной улыбке, в хитрых черных глазах отражалось пламя костра.

Ведьмак осмотрел узорчатый тканый ковер, расстеленный на земле, поверх него была брошена шкура бурого медведя, сам повелитель степей полулежал на шкуре снежного барса.

— Рады вновь увидеть Великого Джунгар-хана и готовы разделить с ним трапезу.

Аронд помог Вириди сесть на шкуру медведя, как только он сел с ней рядом, возле них словно из-под земли появились слуги с блюдами в руках. Склонившись в поклоне предлагая разложенные на них яства, они замерли перед ними.

— Угощайтесь дорогие гости, ни в одном из королевств вы не пробовали тающего во рту балкаймака. А хотите мои слуги отрежут раскаленным ножом вам лакомый кусочек жентайте жента. Если вы не любите сладости то, будете очарованы вкусом сур ет, мясо великолепно, и вы надолго запомните его вкус. Но, что яства и сладости по сравнению с нашим незабываемым традиционным напитком архи, он оставит на ваших губах привкус колорита аниса и пряностей. Угощайтесь гости дорогие, ночь длинная, а чтобы вы не скучали, мои музыканты украсят ваш отдых.

Аронд взял чашу, наложил на нее сладостей, протянул Вириди.

— Угощайся щедротами Джунгар-хана, повелитель степей сказал правду, ты навсегда запомнишь необычность и сладость вкуса его блюд.

Слуги засуетились вокруг костра, вынесли и расстелили напротив них большой тканый ковер. Двое мужчин держа в руках музыкальные инструменты, сели, скрестив ноги. Пальцы одного из них, стали перебирать струны шертера, другой поднес к губам сабызг. К звукам ночной степи присоединилась жалобная мелодия, она наполняла душу сидевших у костра людей, безмятежностью и грустью.

Хан, закрыв глаза, отстранился от внешнего мира, наслаждаясь, полностью погрузился в созвучие мелодии.

Аронд обхватив Вириди руками, прижал ее к себе, чтобы согреть и тоже заслушался игрой музыкантов.

Прошло немало времени, небо освободилось от тяжелых туч, явив взору сидевших у костра людей мерцание созвездий и желтый налитой диск ночного светила.

На щедром столе хана степей, были опробованы практически все яства, музыка навеяла печаль и задумчивость.

— Вижу, мои гости совсем заскучали, что ж пора их развеселить, да порадовать танцами моих наложниц.

К музыкантам на ковер подсели еще два степняка, один ударил в дангру, маленькие железные пластины в ободе издали веселое бренчание, задавая ритм мелодии, которую подхватили остальные музыканты.

Девушки, одетые в тончайшие шелка разных цветов костюмы, выбежали на ковер перед музыкантами, стали кружиться под легкую мелодию. Их широкие воздушные юбки взлетали в такт литавр, показывая смотрящим за их танцем людям, стройные ножки закрытые пышными шальварами. Щиколотки танцовщиц украшали браслеты с нанизанными на них золотыми монетами, которые звонко побрякивали в такт их движениям. Золотые монеты также украшали лиф их блузок, монисты ниспадали каскадом на их грудь. Массивные кольца в ушах девушек проглядывали сквозь их распущенные длинные волосы.

Музыка набирала задор, уныние вмиг слетело с лиц гостей и хана. Его глаза восхищенно блеснули, когда к танцующим девушкам присоединилась еще одна танцовщица.

Что сказать, хороша была дочь повелителя степей. Красного цвета наряд, надетый на ней, в отличие от танцующих девушек, был более откровенным, он открывал взор к ее смуглому телу. Тонкая талия и ее плавные изгибы тела притягивала взгляд, будоражили мужское воображение.

Джунгар с довольным выражением на лице стал поглаживать свою бороду, любуясь дочерью. «Решила поиграть на нервах у доблестного мужа. Вон как у проказницы глаза сверкают, словно два опала. Бархатные пурпурные губы пылают жаром, танец завораживает своей страстью. Все свое желание в танце выразила моя красавица. Какой муж останется равнодушным к такой страсти?».

Плечи повелителя степей напряглись когда, Бахира взяв кувшин с хмельным заговоренным напитком, налила его в чарку гостю, на его спутницу бросила резкий недобрый взгляд.

«Вот же проказница, никак пыл свой не уймет, уже ревностью изошла… еще бы такой красавец сидит, а взгляды не на нее, а на свою жену бросает. Но ничего сейчас отведает хмельного зелья и сразу забудет о своей любви».

Хищную улыбку на лице Джунгар-хана скрывала черная поросль, покрывающая губы и подбородок, он поднял свой кубок, приглашая гостя присоединиться к нему.

— Благодарю Великую саламандру, за то, что послала мне таких замечательных людей. Выпьем же дорогой гость за наше знакомство, и пусть оно навсегда оставит в твоем сердце след.

Аронд кивком головы поблагодарил Джунгара за тост и гостеприимство, задержал чарку у губ, словно не решаясь выпить, сделал несколько глотков архи. Горло сразу обожгло крепостью напитка. О том, что в хмельной напиток помимо аниса и пряностей добавлен наговор понял практически сразу. Осталось узнать какой?

Грудь ведьмака высоко поднялась от тяжкого вздоха, руны на его теле словно ожив стали активироваться, определяя попавший в тело яд. Хотя с ядом организм справился бы быстро. А вот с наговором, уже сложней, пока руны, каждую частичку вещества на составляющие разложат, найдут, чем выжечь ее из тела и приступят за работу.

Пить ведьмак больше не стал, опустив чарку к своим ногам, увлекся ритмичным танцем принцессы степей, а, что это она практически признал сразу. Отправляясь в путешествие, изучил всю информацию о королях и их детях, мало ли в дороге пригодится и вот надо же пригодилось.

Девушка извивалась в танце словно змея, в ее черных глазах вместе с ней плясало пламя костра, их обоюдная пылающая страсть все больше закруживала Аронда в круговорот своей страсти. Никого не существовало вокруг, только он и практически обнаженная девушка, тело которой сгорало в желании близости. Близости — с ним.

Щеку Аронда пронзила острая боль, его мозолистые пальцы мгновенно сжались в кулаки. Ведьмак поднимался из недр души Аронда, заполняя своей силой каждую частичку тела, выжигая бегущий по венам и крови яд приворота на имя. Если бы у могилы дочери Вириди, не познал его вкус, возможно сейчас не смог бы противостоять ему. Второй раз пришлось чувствовать, как бежит по венам раскаленная лава, поднимается от стоп, выкручивая суставы и жилы, устремляется к разуму. Аронд с возжеланием посмотрел на принцессу степей. Конар закрыл его глаза, сейчас один противостоял другому, два в одном, выясняли кто из них сильней. Тело словно купалось в горячей лаве, во рту чувствовался вкус крови и горчи. Кривая усмешка появилась на лице Конара, расправив свои плечи, он не спешил открывать глаза, боясь напугать чернотой своих глаз людей вокруг. Ему казалось, что если он сейчас их откроет, то по щекам потекут черные дорожки слез, а это зрелище не для слабонервных. А больше всего, он не хотел пугать Вириди. ВИРИДИ — запела душа, потянулась своими струнами к любимой ведьмочке. — ВИРИДИ — шепнули, широкие губы ведьмака. ИРИН — пело песню любви его сердце.

Вириди давно наблюдала за Арондом. Как только вышли танцевать красавицы степей, в сердце пробралась ревность. А когда вышла исполнять танец несравненной красоты девушка в красном шелковом костюме, по сердцу прошлась когтистая лапа, оставляя кровавый болезненный след. Аронд уже давно не замечал никого вокруг, все его внимание привлекла черноволосая красавица.

Она наклонилась, демонстрируя свою красивую ложбинку между грудей, плавно повела плечами, увидев, взгляд полный желания в глазах мужчины любующегося ею, Бахира возликовала.

Подбежала к Вириди, наклоняясь к ней, с лицом победительницы зашептала, в ее голосе ведьмочка слышала яд, который медленно стал разъедать ее тело.

— Сегодняшнюю ночь твой муж проведет в моих объятиях.

Вириди попыталась возразить, гнев всколыхнулся волной и сразу утих, так и не дав волю своему выходу.

— Красивое имя Аронд, еще прекрасней зелье, приготовленное с приворотом на его имя.

Раз за разом слышались Вириди слова с таким ликованием и превосходством произнесенные девушкой.

«Приворот на имя» Черные ресницы глаз ведьмочки неспешно опустились, яд слов медленно потек по венам, обжег сердце холодом. Едва поднявшись, Вириди качнулась на ослабевших ногах. «Даже, если я сейчас вновь выплесну свою силу смертельным заклятьем, не сможет оно выжить наговор из крови Аронда. Да и что будет с детьми, когда я останусь совсем без магической силы? Больно… как же больно… Боги, чем же я провинилась перед вами?! О, Богиня Ирида! Не дай мне упасть, пока я иду! Не дай мне вновь сгореть в огне душевной боли! Не дай моему сердцу разорваться от тонких игл льда воткнутых в него. Вириди качаясь из стороны в сторону, медленно пошла к почтовым дилижансам. Она уходила от ночного костра, с единственной мыслью «Дойти и не упасть» в ушах стоял звон, в глазах туман, но она гнала все прочь…

Конар встал, руны выжгли из его тела последние искры приворота, теперь пора было попрощаться с радушным хозяином степей. Правду говорят «Не вкусив угощение, не узнаешь чем подчует тебя хозяин стола, за которым ты сидишь. Вот и познал, сладость и горечь подношений. Видно Владыке степей очень понадобилась чужая кровь или решил угодить своей дочери?».

Сладкий аромат жасмина ударил в ноздри, Конар чуть не взвыл, руны сильно обострили его обоняние и слух. Тонкие пальчики девушки скользнули по его рубашке, журчащий, бархатный голос обдал своим горячим возбужденным дыханием.

— Пойдем в мой шатер сильнейший из мужей, хочу познать твои ласки.

Конар сделал шаг назад, рванул на груди пуговицы своей рубашки, медленно сняв ее, кинул в костер.

Затухающие угли, словно свора собак, поймав добычу, быстро набросились на грубую ткань, лизнули и объяли ее своим пламенем.

Глаза Бахиры вспыхнули от восхищения, никогда она за свою жизнь не видела таких красивых мужчин. На него можно было смотреть вечно, любоваться: сильным торсом, широким разворотом плеч, узкой талией, тонкой кучерявой дорожкой волос спускающейся вниз под перевязь мечей. А как красиво светились руны на его теле и лице. Бахира учащенно задышала, с трудом оторвала свой взгляд от места так ее привлекшего, подняла свои глаза на стоящего мужчину. Пошатнулась, чуть не упала, но была сразу крепко схвачена за плечо сильной рукой.

— Степная красавица уже не надеется на свою красоту, чтобы привлечь к себе мужчину обратилась к ведьмам, приворот на моем имени сделала. Лживая, хищная тварь! Ты словно паучиха для своей услады заманиваешь в сети мужчин, только сломала ты свои клыки об меня. Рубашку, к которой ты прикасалась, сжег, только запах моей женщины должен оставаться на ней. А за приглашение в шатер спасибо, давно мечтаю уединиться с женой, терзать ее губы, смотреть, как она извивается от моих ласк.

Последние слова Конар не хотел говорить, но понимал, как яд ярости отвергнутой женщины потечет по жилам принцессы степей, всю жизнь она будет помнить его черный зрачок глаз и слова о том, как она низко пала.

Повернувшись к хану, Конар с прищуром окинул его чуть брезгливым взглядом.

— От величия в тебе осталось только пустое слово…

Ведьмак не стал больше тратить свои слова на «радушных хозяев» Вириди занимала все его мысли. Ее боль стелилась по его сердцу, душила криком отчаянья, перехватывала дыхание.

Вириди качнулась в очередной раз, чуть не упала, ее подхватили до боли знакомые мозолистые руки мужа. Уткнувшись в его грудь, до дрожи в теле осознавая, что он рядом с ней, всхлипнула, от бурлящих в душе чувств. Почувствовав, что прижимается к голому телу, мгновенно распахнула глаза, обмерла, смотря, как светятся руны на его широкой груди.

— А ты почему голый?

— Приготовился, у нас ведь с тобой брачной ночи не было… — ведьмак замолк в ожидании ответа от ведьмочки.

Та в ответ покачала головой, почему-то сглотнула от вида горящих желанием глаз Аронда.

— И я про это, поэтому несравненная Бахира с удовольствием предложила нам свой шатер.

— Так уж и несравненная.

Четко-очерченные губы ведьмочки надулись от бушующей внутри ревности.

Бахира отмерла, наконец, осознав все слова сказанные мужчиной, которого она приготовила для своих утех.

— ДА КАК ОН ПОСМЕЛ!

Прокричала она. Гнев душил, разрывал нутро на части, принцесса заметалась по мягкому ковру. — Лук со стрелами… ЖИВО!

В ее руки тотчас положили то, что она просила. Вытянув стрелу из колчана, Бахира натянула тетиву, метясь в спину уходящему мужчине.

— Что ты творишь?!

К ней бросился Джунгар, попытался выхватить лук, но Бахира ловко увернулась и отпустила тетиву.

Джунгар-хан с дочерью смотрели, как со свистом летит выпущенная ею стрела, прямо в спину мужчины. Но неожиданно на его могучей спине проступили золотые чешуйки, и следом проявился золотой дракон. Единственный взмах его крыльев заставил сердца повелителя степей и его дочери замереть в восхищенном страхе.

Аронд приподнял пальцем подбородок жены, впился взглядом в их манящую красоту. — Ири-и-н, — протяжно прошептал он, дразня, слегка коснулся своими широкими губами ее губ, с жадностью смял.

Возле его ног просвистела стрела и плавно ушла в землю.

Ведьмак хмыкнул, откинул полог шатра, вступил на мягкий ворсистый ковер. В золотых чашах на полу накрытых стеклянными изогнутыми колпаками, горел огонь, он погружал обстановку шатра в легкий полумрак. На полу было приготовлено спальное ложе, шелковое вышитое цветными нитями покрывало манило почувствовать его прохладу. Увидев чан с водой, ведьмак ухмыльнулся, подошел к нему, опустил на ковер ведьмочку. Быстро избавился от своих сапог и брюк, нательные штаны слетели с него так, словно их никогда и не было на нем.

Вириди во все глаза смотрела, как Аронд ловко разделся, попробовала что-то сказать, но он быстро накрыл ее губы своими губами. С неохотой отстранился, стал расстегивать пуговицы на ее платье. Расстегнув их, он поддел руками плечики платья, медленно повел их вниз. Его взору предстали изящные белоснежные плечи, грубая ткань сорочки прикрывала доступ к ним. Аронд скинул с жены платье, за ним последовала сорочка, вздохнул от вида белых кружевных панталон, приподняв ведьмочку одной рукой, снял их торопливо другой рукой. Промычав что-то нечленораздельное, подхватил Вириди и опустил в чан с водой, следом залез сам. Зачерпнув воду плавающим в чане ковшом, стал медленно выливать ее на ведьмочку. Широкая мозолистая ладонь плавно ласкала белоснежную кожу жены в том месте, где ее омывала вода. Отбросив ковш, Аронд принялся обмывать Вириди руками, распаляя в ней желание, заставляя забыть все на свете, тонуть от его ласковых прикосновений.

Погрузившись полностью во власть его грубых, но таких нежных рук она не заметила, как он подхватил ее на руки и отнес на ложе.

Открыв глаза, она встретилась с жадным огнем желания в его глазах. Вириди коснулась рукой его лица, словно убеждаясь, в том, что он рядом с ней. Дрожащие пальцы прошлись по широким решительным губам мужа. — Как ты смог…? Приворот на имя… — Вириди с непониманием смотрела на Аронда.

Он прижал ее к себе, обдал горячим дыханием, шепнул. — Ты забыла еще об одном своем мужчине… Конар — не позволил запятнать свою любовь. Она с первого мгновения встречи с тобой согревает его сердце, ты единственная для него во всем мире. Ведьмак — выжег весь яд в своем теле.

Аронд взял в свои широкие ладони тонкие кисти рук ведьмочки, полюбовался их хрупкостью и изяществом, прикоснулся губами к тонким венкам, просвечивающимся сквозь кожу. Его губы опустились на выемку маленьких ладоней, испробовали языком их шероховатость. С жалостью и сожалением в глазах Аронд посмотрел на Вириди, протянул руку к ее волосам, коснулся их пальцами, стал вытаскивать зажимы для волос. Его ведьмочка, с недавнего времени, стала собирать свои волосы в прическу. Убрав последний зажим, подхватил прядь черных волнистых волос, поднес к лицу, вдохнул их запах, закрыл глаза от наслаждения.

— Как же я скучал по этому запаху. Вириди… ведьмочка моя…

Ведьмак смял податливое тело любимой ведьмочки, завис над ним. С жадностью прикоснулся рукой к высокой груди, обвел пальцем шоколадного цвета ареол вокруг высокого твердого соска, дразня, коснулся его пальцем. Набросился на него словно изголодавшийся хищник, жадно втянул губами, стал дразнить, скользить по нему своим языком.

Вириди простонала, выгнула спину, подалась вперед, запустила пальцы в огненно-рыжие волосы Аронда. До дрожи в теле она изнывала в желании, тонула разумом от его жарких прикосновений губ и рук. Волны возбуждения бежали реками огня к ее лону, жаждали познать пламя страсти, изнывали лишь в одном желании почувствовать мужа в себе. — Ар — онд, — с хрипловатой мольбой в голосе сорвалось с ее губ.

— Сейчас, моя сладенькая, — Аронд приподнял свое лицо от черного треугольника волос между ног любимой ведьмочки. Пожирая глазами Вириди, наслаждался от вида, как изнывая от желания близости, ее пальцы рук скользят по шелку покрывала. Приподняв Вириди за попку, подтянул ближе к себе, закинул ее ноги к себе на плечи с наслаждением медленно вошел в ее разгоряченное лоно. С жадностью наблюдал, как ее высокая грудь медленно колышется в такт его движений в ней.

Вириди растворялась от его плавных толчков в нее, стоны удовольствия срывались с ее губ. Обоюдный, сладостный крик наслаждения окутал разгоряченные тела, взлетел золотом искр любви.

Джунгар успокаивал рыдающую дочь. «Кто же мог подумать, что не просто сильный муж ступит на их землю, а ведьмак, да еще королевских кровей. Никогда, о таких не слышал и все эти предсказательницы виноваты».

Дочь словно почувствовав, о чем он думал, подняла свое заплаканное лицо. — Вели снять шкуру с ведьмы, что приворот на его имя делала. Всех их убей. Почувствовав, как рука отца на ее спине потяжелела, проследила за его взглядом и замерла от увиденного зрелища.

Из купола ее шатра, в котором сейчас занимались любовью двое ей самых ненавистных людей, медленно поднимался золотой дракон.

От каждого сладостного стона разносившегося из шатра по степи, на чешуе его распахнутых крыльев бежали огненные всполохи. Купаясь в волнах любви сплетенных тел, он рос на глазах застывших в изумлении людей. Взмахнув крыльями, магический дракон, облетел поляну и взмыв в небо, стал кружить в танце, издавая горлом призывной раздирающий душу клич.

Вскоре возле золотого дракона проявился огненный феникс. Пройдясь по широкой груди дракона перьями своих крыльев, он закружил с ним в танце. Два магических существа наполнялись силой от любви двух сплетенных тел, от их страсти на их телах вспыхивали искры силы магии. Впитав в себя страсть любовной силы, они призывали своих собратьев по магии, но никто не откликнулся на их призыв.

Пятнистая водная саламандра, задрав свою голову с болью в глазах, наблюдала за танцем дракона и феникса в небе. Одинокая слеза скользнула с ее глаз, скатилась с мордочки, упав на камни, она превратилась в крохотный голубой алмаз.

Высокий бархан медленно стал осыпаться, на его вершине сначала появилась голова громадного существа. Василиск, услышав призывный клич магических существ, очнулся и вырвался на свободу из своего каменного плена, погребенного слоями жаркого песка. Скинув последние песчинки со своей чешуи, заскользил, извиваясь по горячему песку пустыни. Два холодных вытянутых зрачка глаз с тоской наблюдали за танцем любви, раздвоенный язык, высовываясь, разочарованно ощупывал пространство вокруг себя.

Услышав призывный крик феникса и дракона, грифон, сидевший у своего потухшего магического источника, открыл глаза, но сил не хватило даже для того, чтобы расправить свои крылья. Издав жалобное, гортанное клокотание, вздохнул и вновь закрыл глаза.

Белый магический единорог, услышав призывной клич, вскинул голову и тут же опустил ее. Не зачерпнуть силы из магического источника, чтобы расправив крылья взмыть в облака. Не дарят люди любовь своему магическому покровителю, не наполняется он больше искрящим светом счастья.

Золотой дракон с отчаяньем смотрел, как осыпаются на землю искры от сгоревшего феникса. Затухает магия у еще одного магического существа, иссыхает ее источник. Душа дракона разрывалась, он боялся остаться совсем один в этом мире. Он отдал огненной птице всю магию любви, в которой сегодня купался. Только понимал, что это ничтожно мало. Лишь любовь — способна наполнить магические источники, а ее все меньше становится у отпрысков по крови. Отдают последнюю магию на защиту своих детей магические существа, растворяются, исчезают из этого мира.

Покружив еще над землей, золотой дракон вернулся на широкие плечи своего потомка. Обнял сильнейшего воина по родовой крови, погрузился с наслаждением в его силу, доблесть, отвагу, нежность и любовь.

Аронд с неохотой оторвался от губ жены, опухших от его поцелуев.

— Моя красавица… люблю тебя. Так не хочется покидать прекрасное ложе, но чувствую, что пора уходить.

Ведьмак встал, прошел по мягкому ковру, подобрал одежду свою и Вириди.

Ведьмочка перехватила его руку с ее одеждой, быстро надела на себя.

Аронд уже был одет, помог ей застегнуть пуговицы на платье, вновь жадно поедал ее глазами.

Ведьмак придержал ведьмочку у выхода за руку, откинул полог шатра, выглянул наружу. Блеклый свет ночного светила едва освещал потухшие костры и спавшего возле них степной народ.

Не разжимая захвата своей руки на руке жены, Аронд повел ее к своим дилижансам. Сняв с них магическую защиту, разбудил кучеров, проверил все ли дети на месте. К счастью они все мирно спали. Он подвел Вириди к ее карете, нежно коснулся губ любимой ведьмочки, помог подняться. Закрыв дверь, приказал кучеру трогать, а сам отправился к своему дилижансу, по пути махал головой, сидевшим на козлах мужчинам, чтобы трогали вслед за первым дилижансом. Вздохнув с облегчением, что никто не чинит им препятствий в отъезде, запрыгнул на ступеньку последней кареты и скрылся в ней.

Осторожно, чтобы не разбудить детей, Аронд лег на лежак, выдохнул, мыслями улетел в сегодняшнюю ночь. Очнувшись от сладостной полудремы, прислушался… показалось, словно кто-то прыгнул на запятки, вскарабкался на крышу. Не услышав больше ни каких звуков, уставший ведьмак провалился в сон, но ненадолго. Открыв глаза, он не сразу понял, откуда слышится девичье причитание и завывание.

— Ы-ы-ы-ы… — всхлип, и опять. — Ы-ы-ы-ы… шкуру она захотела с меня снять. — Ы-ы-ы-ы…а я может жить хочу.

Сон мгновенно слетел с ведьмака, осторожно открыв дверь, он спрыгнул со ступенек кареты, пробежал вперед дал знак кучеру остановиться. Поднеся пальцы к губам, свистнул, давая знать остальным извозчикам, чтобы остановились.

Завывание на крыше его дилижанса прекратилось.

— А ну быстро слазь с крыши.

Устал уже ведьмак от сюрпризов, хотел быстро выяснить, кто пробрался на крышу кареты, в которой он спал.

Послышалось шмыганье носом.

— А вы меня сечь плетками не будете?

Брови Аронда взлетели вверх, такого вопроса он явно не ожидал. К нему подошла Вириди, зевая, потирая свои плечи от ночной прохлады, полусонно спросила.

— Что стряслось?

— Не поверишь, лазутчик в нашем лагере.

— Кто?!

— Я бы тоже хотел это узнать — кто он?

Опять послышалось. — Ы-ы-ы-ы…

— Там, что ребенок плачет?!

В голосе Вириди было столько удивления.

— Плачет, пытаюсь ее оттуда выманить, но пока безуспешно, боится чего-то

Сначала послышалось шмыганье носом, затем показалась чернявая голова.

— Ы-ы-ы — еще бы мне не бояться, Бахира приказала шкуру с меня снять… девочка, опустив голову, вновь зашлась в рыданиях.

— Так чего ты боишься, Бахиры здесь нет, никто тебя не обидит.

— А-а-а-а… — девочка завыла, еще пуще.

Устав слушать ее завывание, ведьмак вспрыгнул на козлы и одним движением рук стянул ее с крыши кареты. Поставив на землю, осмотрел свой трофей. Маленькая лет двенадцати от роду, ноги босые, лицо зареванное, немытые волосы торчали паклями в разные стороны.

— Вириди, ты только посмотри на это чудо.

Вириди вздохнула, присела на корточки перед девочкой, вытерла ее лицо подолом своего платья. — Давай милая, рассказывай, что с тобой приключилось?

Девчушка вновь шмыгнула носом.

— Джунгар-хан приказал приготовить приворотное зелье на имя… — ее плечи в который раз дернулись от всхлипывания. — Я и приготовила. Почем я знала, что оно не подействует? Бабушка не успела всему обучить, померла, а соседи меня продали степнякам, — закрыв лицо руками, ведьмочка опять расплакалась, потом что-то вспомнив, продолжила. — Бахира в бешенство впала, когда твой, тебя, в ее шатер унес. Приказала шкуру с меня снять. А я ведь знаю, хан шкуру снимать не будет. Он меня за руки и ноги к своим жеребцам привяжет и пустит их в разные стороны.

Произнеся последние слова, тело девочки обмякло и стало заваливаться, Аронд успел поймать малышку у самой земли. Вздохнув, посмотрел на жену.

— Из-за нее, чуть тебя и себя не потерял. И, что мне прикажешь с ней делать?

Вириди прошлась рукой по черным волосам девочки, заглянула в ее личико. — Бедняжка, столько пережила.

— Вириди… ты меня слышишь?

— Да слышу я… — виновато посмотрев на мужа, вздохнула. — Маленькая совсем ведьмочка.

Аронд вздохнул. — Все с тобой ясно, будешь сама за ней присматривать и учить, у тебя как раз одно место свободное в карете есть.

Отнеся девочку в дилижанс, он осторожно уложил ее на лежак, прикрыв одеялом, погладил по голове. — Пока спи, а на привале поговорю еще с тобой.

Выйдя из кареты, ведьмак дал сигнал трогать дальше, запрыгнув к себе в дилижанс, лег на лежак, засунув руки под голову, ухмыльнулся. «Кто бы мог подумать, такая маленькая пичуга, а ведьмина сила уже бурлит. Малышка еще, не понимает своей мощи, учить надо… вот пусть Вириди этим и займется… ведьмочки, что с них взять…».

Почтовые дилижансы скрепя колесами уезжали все дальше от бескрайних степей, принесших их путникам столько переживаний. И лишь в одной из карет разносились голоса и шмыганье носом.

— А он, правда, меня не высечет?

— Правда… спи дитя, мой муж только с виду грозный и строгий, а на самом деле он очень добрый человек…

Глава 2. Сюрприз желтых песков

Выйдя из кареты, Аронд взобрался на высокий бархан и уже несколько минут с прищуром смотрел на кучево-дождевые облака недалеко от линии горизонта и серо туманную завесу над ними.

Наступившая тишина пугала, вокруг, словно все вымерло, исчезли звуки и шорохи, не ощущалось дуновение даже легкого ветерка.

«А ведь было все так хорошо. Всю дорогу пока ехали по землям степняков, был в напряжении, ждал погони, но ее к счастью, не последовало. И вот пустынные земли несут сюрприз…».

Аронд вытер капельки пота, скатившиеся на лоб, духота становилась невыносимой, тревога внутри нарастала, словно сползсший с горы снежный ком.

Извозчики спрыгнули с козел, переговорив между собой, направились к нему. Самый говорливый из них Митр, по его удрученному выражению лица, ведьмак понял, что дела обстоят худо.

— Мы не первый раз проезжаем этот дорожный тракт, надвигается песчаная буря.

Аронд вздохнул. — Да понял я уже… что успеем сделать, до ее прихода? — раздосадовано вымолвил он.

— За лошадей можно не бояться, порода у них такая по степям и пустыням передвигаться. Пожалуй, кроме вашего коня, ему туговато будет. Морду его прикрыть нужно, чем-нибудь плотным, чтоб песок нос не забил. А нам укромное местечко искать, всем в одном месте собраться, еду, воду с собой взять, кто его знает, сколько мести проклятущая будет. В прошлый раз почти день просидели, ждали, когда она пройдет. Мы-то уже в такие передряги попадали, в каретах под лежаками специальная ткань лежит, через нее дышится легко и песок в рот, и нос не лезет.

Туча на горизонте стала на глазах увеличиваться, наполняясь чернотой и багровым закатом.

— Тогда быстро разбегаемся по своим дилижансам и разъясняйте детям, что и как нужно делать.

К удивлению Аронда, извозчики быстро разъяснили детворе, что нужно взять с собой, развернули кареты, постарались как можно ближе поставить их рядом.

С того времени как Киран и Наоли были назначены старшими над детьми, их беспрекословно слушались и сейчас собирались возле одной из карет.

Взяв, Призрака под уздцы, Аронд повел его к временному убежищу, привязав к дилижансу, слегка хлопнул рукой по крупу. — Стой смирно, сейчас вернусь, голову твою закрою.

Призрак скосил свой черный глаз, настороженно посмотрел на него.

— Что, тяжело друг? Но ничего потерпи, осталось совсем немного, пустынных земель всего ничего край захватываем, второй день пути уже практически успели проехать, но видно не судьба….

Кинув взгляд на тревожные лица детей, ведьмак поспешил к жене, дочери тяжело переносили жару, а тут еще эта буря так некстати.

Вириди с Зурбай сидели в карете, дожидаясь его. «Девчушка до сих пор боится меня. Если видит, что я приближаюсь, вся съеживается, цепляется намертво своими худенькими пальчиками в платье Вириди и ни на шаг от нее не отходит. Сначала представилась нам, как Зурбай. После того как ведьмочка немного освоилась, Вириди у нее расспросила, где она жила с бабушкой? Проживали они в Мирском государстве и зовут нашу отличницу зельеварку Лиран. Оказывается, степняки своим рабам дают другие имена. А то, что она отличница говорить не стал, нужен стимул для лучшей учебы».

Открыв дверь кареты, ведьмак встретился с беспокойным взглядом жены, Лиран сидела на лежаке словно мышка.

— Защитную ткань достали, молодцы, давай мне Айрин, — Аронд взял дочь на руки, аккуратно положил в перевязь. Малышка бодрствовала, хмурила свое раскрасневшееся от жары личико, вскидывала вверх ручки, с интересом наблюдая за ним.

Аронд улыбнулся, взял крохотную ручку дочери, поднес к своим губам, поцеловал.

Вириди взяла на руки Элерию.

— А как вы их различаете, они ведь совершенно одинаковые?

«Мышка» из-за любопытства вылезла из своей норки, черные глазки блестели в предвкушении разгадки.

— Очень просто, они нам мысленно говорят кто из них кто, — Аронд слегка щелкнул пальцем по курносому носу ведьмочки. — А сейчас на выход.

Ведьмак вышел из кареты первым, помог Вириди спуститься со ступенек кареты, Лиран спрыгнула на песок, не дожидаясь его помощи.

Троица поспешила к месту всей собравшейся ребятни. Пересчитав еще раз всех по головам, Аронд, дал команду немного отпить воды и накрыться защитной тканью. У одного из кучеров нашлись в запасе две защитные ткани, одной из них, ведьмак закрыл голову Призраку.

Подул легкий ветерок, закружил и поднял вверх пылинки и песчинки. От вида на горизонте клубящегося красноватого цвета облаков из песка и пыли, захватывало дух. Дышать становилось все трудней, словно ты вдыхаешь один раскаленный воздух. «Одними защитными тканями не обойтись».

Ведьмак отдал Айрин Наоли, а сам приготовился встречать бурю. Даже сквозь ткань чувствовалось, как все потемнело вокруг, давление воздуха вокруг нарастало, порывы ветра едва не сносили с ног. Накрывшись пологом, Аронд сел немного в стороне, закрыв глаза, призвал магию рода.

Золотой дракон взлетел над ним, расправил чешуйчатые крылья, закрыл магией сидевших в укрытии людей.

Два часа неистовствовала стихия, постепенно стала затихать, много отдал ведьмак силы на защиту людей и детей. Поблагодарив магию рода, Аронд отозвал ее назад.

Золотой дракой взмахнул крылья, скидывая с них желтые песчинки и пыль, сделав круг, вернулся в тело наследника рода.

Услышав истеричный визг, Аронд резко вскочил. Откинул с себя защитную ткань, выхватил мечи из ножен и приготовился защищаться.

В Пустынном королевстве бывали случаи прорывов тварей из низшего мира. Да впрочем, в любом месте, поэтому мечи всегда были при нем.

Первое, что увидел ведьмак, так это пустые глазницы.

Песчаного бархана, на который он недавно забирался, чтобы посмотреть горизонт, практически не было, из него торчал скелет головы лошади. Первое впечатление, было такое, что на них пытается наброситься нежить, но присмотревшись, Аронд понял, что это просто останки животного.

— Все отойдите к первому почтовому дилижансу, — проговорил он, с прищуром рассматривая голый лошадиный череп. И хотя скелет, не представлял никакой опасности, но змеи могли облюбовать остов для своего жилья.

«Не повезло кому-то, песчаная буря похоронила под собой путника. Почему он отправился один через пески, так и останется тайной. Нужно сначала освободить погребенных заживо, да сжечь и развеять их прах. Только пока буду их откапывать, сжарюсь на солнце. Нужно привлечь Магов Воздуха, как раз небольшая практика и лучше это сделать, когда дневное светило скроется за горизонтом. Не хочется раньше времени детский разум травмировать, но другого варианта нет».

Но в последнюю минуту ведьмак все-таки передумал и решил, что лошадь откапает сам. Подойдя к скелету головы, ударил по ней своим мечом и проследил, как он быстро скатился с песчаного холма. Расковыряв полтуловища остова, понял, что нательная рубашка вся взмокла от пота. Затея была хорошей, но после бури это делать было очень сложно. В воздухе до сих пор кружили мелкие песчинки песка, дышать было трудно, не спасала даже повязка на лице, да и на зубах чувствовался песок.

Оставив свою затею до вечера, Аронд направился к жене и детям. Они стояли все вместе в ожидании его дальнейших указаний. Извозчики знали свое дело хорошо, не дожидаясь его, уже смазывали колеса телег.

Аронд подошел к Вириди, его губы тронула едва заметная улыбка.

— Не волнуйся, придется нам всем немного задержаться. К вечеру жара спадет, откопаем от песка заживо погребенных людей. Сколько их там будет, не знаю, но сожжем и дальше путь продолжим. Небо после бури будет чистым, ночь проведем в пути, а к утру, доедем до Тархи. Обогнем большое горное озеро, а там и перевал — отдохнем, заночуем, а после обеда уже будем на землях Ривского королевства.

Сейчас все разошлись по своим каретам, достаем еду, воду, делаем небольшой перекус, а вечером будем смотреть, как Маги Воздуха будут делать свои первые азы в управлении своей стихией.

Извозчики, подхватив коней под уздцы, расставили их в том порядке, в каком они двигались всю дорогу.

Аронд снял защитную ткань с головы Призрака, обнял его за шею. — Устал друг, ну, потерпи еще немного, скоро будут тебе воды прохладного озера, а вот сочной травы придется ждать до горного перевала. Один берег Тархи покрыт безжизненным песком, другой скалистыми горами, — погладив голову коня, ведьмак залез в свой дилижанс, подняв лежак, взял бочку с водой, откупорив ее, перелил воду в кадку и отнес Призраку. Конь жадно припал мордой к воде. — Пей дружок, извини, что мало, на вечер последняя кадка осталась, так что потерпи до озера.

Напоив коня, Аронд прошел, проверил кареты, убедился, что все кушают, заглянул к Вириди. Жена кормила грудью Айрин, Элерия обхватив свою стопу пальчиками, весело гулила.

— Поела уже, — губы ведьмака разошлись в радушной улыбке.

Услышав голос отца, Элерия замахала в нетерпении ручонками.

— Сейчас моя красавица, я тебя на руки возьму, вот уж непоседа растет, гроза всем мальчишкам.

Если б Аронд только знал, насколько его слова окажутся пророческими.

Наигравшись, Элерия уснула у него на руках, осторожно чтобы не разбудить дочь, он положил ее в люльку, полюбовался уже спящей Айрин, вздохнул, посмотрел на жену.

— Не кушала еще…?

Вириди устало улыбнулась, качнув в отрицании головой, откинула крышку сундука, вытащила из него корзину с продуктами, разложила их на небольшом столе.

— Девочки, садитесь к столу. Ты бы тоже перекусил немного, — черные глаза заботливо смотрели на него.

— Кушайте, я к сыновьям пойду, там и перекушу, — оставив жену и дочерей, ведьмак направился к своей карете. Даже в таких мелочах он приучал сыновей к выдержке, голод и жажда раскрывает худшие стороны в человеке, а уж пустыня их просто обнажает.

Открыв дверь кареты, Аронд вошел в нее и сразу почувствовал, витавшее в воздухе и на лицах сыновей напряжение. Киран поглядывал на всех исподлобья.

«Молодцы, сыновья хоть и младше, но в обиду себя не дают».

Киран оказался малый с непростым характером, как будто он делал всем одолжение находясь с ними и совершенно не испытывал благодарности за свое спасение. Хотя подчинялся и выполнял любое поручение.

«Интересно кем была его мать и почему она его так воспитала? Сложно подумать, как он себя поведет, когда они приедут в Ривское королевство. Горный массив защищает земли от холодных ветров, поэтому в этой части континента всегда тепло. Лишь в зимнее и осеннее время года льют дожди. Фантазии и желания для побега хоть отбавляй. Ладно, прибудем в замок там и посмотрим, что предпримет строптивый юноша».

Отломав кусок от лепешки, Аронд положил на него тонкий ломтик вяленого мяса, откусив, стал жевать. Сделав несколько глотков воды, обвел всех хмурым взглядом. О причине напряжения на лицах сразу догадался, Киран, скорей всего не наелся и хотел доесть, то, что осталось.

— Спасибо за то, что оставили мне поесть. Мужчина, даже если его скручивают спазмы голода, в первую очередь должен думать не о себе, а о тех, кто находится рядом с ним и кто слабее его.

— Но вы ведь не слабее нас.

Киран не выдержал, сжал свои губы, видно сам от себя не ожидал того, что выскажет.

— Ты прав, я намного сильнее всех находящихся в нашем караване. Но ты, заглушив, свой внутренний голод и жажду, решил, что имеешь право съесть оставленную не тебе порцию пайка. Так, позволь тебя спросить, чем ты лучше вот этих ребят? Которые младше тебя, но у них намного сильнее развито чувство долга и совести. Данный путь хорошо открывает худшие стороны в человеке, и мне жаль, что ты такой взрослый, и такой несдержанный в своих желаниях…

Аронд посчитал, что высказал все, что хотел, а поймет или нет юноша это его трудности. Выйдя из кареты, ведьмак посмотрел по сторонам, лучи света дневного светила уползали за горизонтом. «Пора». Согласился он со своей промелькнувшей мыслью и направился к дилижансам.

Любопытство разбирало всех, поэтому усидеть в каретах никто не смог, все столпились недалеко от черепа лошади.

Трое мальчишек и одна девочка магов-воздушников стояли чуть в напряжении, наблюдая за работой рук ведьмака. Слушая его, они старались показать все, что освоили на уроках.

— Вы сильно напряжены, расслабьтесь, выставите руки вперед и постарайтесь сосредоточиться на внутреннем источнике вашей силы. Все увидели его?

Ребята кивнули.

— Теперь потихоньку ведете вашу магию по каналу, почувствуйте ее легкий ветерок на своих ладонях…

Аронд, в напряжении наблюдал за магами-воздушниками, в любую минуту он был готов, отключить их разум, пока только так можно было прервать неуправляемую магию. Но на его удивление ребята справились очень хорошо. Немного не получалось у Евани, девочка очень боялась и переживала, поэтому обрывала нить сознания со своим магическим источником. Но ничего страшного не произошло, я ее успокоил, сказав, что впереди будет много времени для тренировок. Отведя в сторону девочку, стал направлять магию воздушников.

Маленькие воздушные потоки, словно кисточкой стали очищать от песка сначала скелет коня. Их оказалось двое, один почему-то был отвязан и нашел свою смерть возле почтового дилижанса. Поблагодарив ребят, направился к карете, постучал по ней на всякий случай. Встречаться с разгневанными змеями желанья не было.

Дернув ручку кареты, некоторое время смотрел на искаженное в гримасе обтянутое высушенной кожей лицо мертвяка. На нем был надет дорогой расшитый золотыми нитями халат. Золотые перстни с крупными драгоценными камнями, были нанизаны практически на каждый палец незнакомца. В его груди на уровне сердца торчал клинок. По всей видимости, виновник смерти незнакомца, скорчившись, лежал на полу кареты.

Скорей всего, нечестный на руку возчик, согласился перевезти через пустыню богатого путника. Кто знает, в какое время настигла их песчаная буря? Но то, что кучер собрался бежать, было понятно по отвязанной и валяющейся возле кареты лошади. Скорей всего он убил богатого путешественника, вот тут и налетела на них песчаная буря и уже заживо погребла под песком лошадей и убийцу вместе с мертвецом.

Ведьмак, расстелив ткань на лежаке, сложил на них останки убийцы, завернул и вынес из кареты. Отнес мертвеца за ближайший бархан, запустил в него магический огонь, не дожидаясь, когда пламя разгорится, направился опять в карету.

Сев на лежак Аронд подвесив магический огонек, некоторое время сидел и смотрел на мертвого незнакомца.

По законам мира Эйхарон найденные сокровища принадлежали тому, кто их нашел. Снимать перстни с мертвеца не хотелось, но сдав их ювелирам, можно было получить хорошие деньги, а они ему ой как были нужны. Вздохнув, Аронд подсел к мертвецу.

— Прости меня путник, за то, что нарушил твой покой. Разреши снять с твоих пальцев кольца. Мне они не нужны, везу с собой много ребят магов-полукровок, нужно их кормить, одевать и обувать, а денег у меня не так много.

Словно услышав ведьмака, кисти рук мертвеца разжались, перстни, почувствовав свободу, вмиг соскользнули на пол кареты, с усохших пальцев.

Ведьмак отшатнулся. Многое видал на своем жизненном пути, но произошедшее покоробило. Откинув холодок на плечах, он осторожно взял обтянутый кожей скелет мертвеца, положил его на ткань, завернул и вынес из дилижанса. Положив в стороне останки убиенного, от прогоревшего скелета убийцы, запустил магический огонь и вновь вернулся в карету.

Подобрав перстни, положил их к себе в карман, решил осмотреть лежаки, подняв крышку одного из них, был изрядно удивлен, два сундука средних размеров занимали дно короба. Открыв крышку первого сундука, Аронд тут же присел на другой лежак, от вида золотых монет тускло поблескивающих, от магического светлячка. — Кто же ты такой…? — прошептал ведьмак, придя немного в себя, он захлопнул крышку и решил проверить содержимое второго сундука. Он удивил его не меньше, в нем находились пять маленьких ящичков, в которых были драгоценные камни, а также завернутые в бархатную ткань ювелирные украшения. «Картина немного прояснилась. Скорей всего богатый ювелир, собрав все свои драгоценности и деньги, решил попытать счастья на новом месте жительства, но, к сожалению, не доехал, найдя свою смерть в жарких желтых песках».

Ведьмак прошёлся пятернями рук по своим огненно-рыжим волосам, поверить в то, что он в одно мгновение разбогател, было трудно. Последнее время он часто задавался вопросом, где брать деньги на обучение и воспитание детей? И, кажется, кто-то решил помочь ему в решении этого вопроса. Совладав со своим внутренним волнением, он стал обдумывать, как сделать так, чтобы о находке никто не узнал? Лишние разговоры были ни к чему. Решил накинуть на сундуки и на себя полог невидимости перенести их в карету, в которой ехала Вириди с дочерьми. Делать это нужно было быстрей, потому что вся ребятня пока толпилась возле скелетов лошадей, обсуждая, как погибли путники.

Сундуки перенес быстро.

«Ведьмочка моя красавица, испугалась вначале, когда дверь кареты сама открылась, а она никого не увидела. Успокоив ее, поднял крышку лежака, убрал из нее пустые корзины и поставил вместо них сундуки. Поцеловал и с такой неохотой отстранился, попросил никому не рассказывать о том, что я спрятал и поспешил к ребятне, пока они не осмелели и не полезли в найденный в песках дилижанс».

Скинув полог невидимости, окинул внимательным взглядом карету, чтобы убедиться, что больше никаких сюрпризов нет. Был еще вариант, что убиенный путник мог у себя на теле припрятать золотые украшения, но обыскивать его не стал, что мертвец добровольно отдал и на том спасибо.

Выйдя из кареты, Аронд отошел подальше и запустил в нее магией огня, поджигая заодно рядом находившиеся скелеты коней. Магический огонь быстро стал лизать доски кареты, с жадностью набросился на ее обивку, продолжил свой захват, пылающим пламенем.

Совсем скоро от того, что они здесь нашли, осталась только горстка углей и пепла.

Крикнув ребятне, чтобы разбегались по своим каретам, приказал извозчикам занимать свои места. Проверив каждый дилижанс, пересчитал сорванцов, поспешил к своей карете, запрыгнув на козлы к кучеру, дал команду трогаться.

Путь продолжали по звездам, колеса монотонно поскрипывали, нагоняли дремоту и Аронд не стал себе отказывать в таком удовольствии. Сев удобней на сиденье облучка, закрыл глаза и мгновенно уснул.

Утреннюю свежесть, коснувшуюся кожи лица и рук, ведьмак почувствовал сразу.

Он резко открыл глаза, его взору предстала простирающаяся вдаль синяя гладь воды.

К берегам озера Тархи они прибыли немного раньше, чем планировали.

Призрак, завидев воду, от нетерпения заржал, подгоняя ведьмака.

Аронд спрыгнул с козел, поспешил к коню, отвязав его от кареты, ударил по крупу. — Вот тебе и обещанное купание… давай гони, я следом за тобою побегу.

Дав команду возчикам, ехать дальше, он отправился вслед за своим конем, уж больно манили спокойные воды своей зеркальной чистотой и прохладой.

Накупавшись вдоволь, ведьмак, вскочив на коня, пустился вдогонку удаляющемуся каравану.

Весь день проехали без происшествий, ребятня оживилась, с восхищением рассматривая скалистые заснеженные пики гор, птиц, качающихся на небольших волнах озера Тархи.

К вечеру прибыли к горному перевалу, собрав сухих веток, разожгли костры, сев вокруг них перекусили оставшимися крохами еды. Аронд протянул Вириди сухую лепешку.

— Размочи в кипятке и поешь.

— А ты… Вириди сразу засунула хлеб в рот, опомнившись, опустила ее в кружку с кипятком.

У ведьмака от этого действа сжалось сердце, подсев к ней, он прижал жену к себе, поцеловал в висок, шепнув.

— Бедная моя красавица, прости меня, не рассчитал провиант.

— Ты ни в чем не виноват, да и все предусмотреть невозможно. Ты волнуешься?

Размочив лепешку, Вириди поднесла ее к губам, обжигаясь, откусила, задумалась в ожидании ответа мужа.

Ведьмак вздохнул.

— Не скрою, что волнуюсь, но больше за детей… не знаю, как объяснить обществу, что теперь среди них появилась еще одна ячейка нового вида людей. Пока в очень маленьком количестве, но думаю в скором времени, она значительно увеличится. Даже не хочу думать, как давно появились такие дети. Страшно становится от мысли, сколько их умерло.

— Мне тоже страшно. А, что ты прятал под лежаком?

Аронд повернулся, рассмотрел уставшее лицо любимой ведьмочки, поцеловал ее в носик.

— Это наше и детей будущее, — шепнул он ей на ушко, прижал палец к губам, показывая ей, чтобы молчала и ни о чем больше не спрашивала.

Посидев немного у костров, ребятня разошлась по каретам, ночью с гор мог прийти хищный зверь, не стоило его дразнить.

Утро принесло еще больше волнений, всем с нетерпением хотелось быстрей оказаться среди людей и наконец, наесться, вдоволь. Мысль о еде не покидала юные головы уже половину пути, да что говорить, практически на всех одежда болталась, словно на огородных пугалах.

Аронд тяжко вздохнул. Сколько лет он здесь не был? Вновь вздохнул глубоко, наслаждаясь теплым ветерком, принесшим едва уловимые крохи, до боли знакомого запаха родных земель, с трудом смог сдержать подкатившие слезы. Он уезжал отсюда десятилетним мальчиком, а вернулся взрослым мужчиной. Тридцать лет немалый срок, чтобы о его существовании забыли, посчитали мертвым, Да и думать о нем было некому, кроме сестры. Как она воспримет его приезд? А ее муж чувствует наверно себя хозяином в их замке, а теперь придется отдать бразды правления в чужие руки. Кому ж такое понравится? Конечно, никому.

Что ж здравствуйте родные земли. Примите меня и моих детей под свою защиту, помогите в деле, которое хочу начать…

Глава 3. Родовой замок Ир Куранских

На душе у Аронда было тревожно, он решил не пугать домочадцев своего родового замка количеством почтовых дилижансов.

Оседлав Призрака, посадил перед собой Имрана и не спеша направил коня по песчаной аллеи, ведущей к дому. Росшие по бокам дорожки кипарисы, своими пушистыми ветками создавали небольшую тень, тем самым закрывая от жарких лучей дневного светила.

Не доехав до арки входа, Аронд спрыгнул с коня, снял с седла сына, поставил его на землю.

Подойдя к игольчатым веткам стройных хвойных деревьев, ведьмак сорвал пару игл, растер их ладонями, поднес руки к носу, вдохнул до боли знакомый запах смолы. «Оказывается, ты скучал по этому запаху, только сам себе запрещал вспоминать и думать о землях, в которых родился и бегал мальчишкой».

Пока Аронд был поглощен воспоминаниями, Имран от нетерпения побежал по главной аллее ведущий к парадному входу. Он остановился недалеко от замка, с изумлением стал рассматривать его высокие стены, немного показавшиеся ему мрачноватыми. Но острые шпили башен с крутящимися от ветра флюгерами сглаживали первое неприятное впечатление. Перед парадным входом были разбиты лужайки газонов, в стоящих на них вазах росли и цвели красивые цветы с ало-красными и желтыми бутонами. Имран увлекся полетом маленькой птички над цветами, она засовывала свой длинный хоботок в бутон соцветия и зависала в нем ненадолго, махая очень быстро своими крохотными крылышками.

Он не сразу заметил, что на крыльцо парадного входа вышли люди. Увидев их, Имран очень обрадовался, отец ему рассказал, что в замке скорей всего живет его сестра, а значит, его тетя. Было очень необычно принять тот факт, что у него есть еще родня, а возможно еще двоюродные братья или сестры. Заулыбавшись, Имран поспешил к людям, но улыбка быстро сошла с его лица.

Леди с мертвецки бледным лицом, делала едва заметные шаги в его сторону.

Имран решил подбодрить ее, широко улыбнулся.

Незнакомка остановилась, качнулась, бросила невзначай взгляд на рослого мужчину, идущего по главной аллее ведущего громадного черного окраса коня под уздцы, вновь перевела свой взгляд на Имрана. Но потом словно очнувшись, вновь посмотрела на мужчину, ее брови, то взлетали вверх, то сходились на переносице, в какой-то момент ее глаза стали округляться, прикрыв ладонью рвущейся из горла крик, она бросилась со всех ног к брату. Не добежав совсем немного до него, ноги леди стали непослушными, подкосились и, она упала бы, если б ее не подхватил Аронд.

Упав на колени перед сестрой, ведьмак подхватил ее, прижав со всей силы к себе, гладил своей огромной ладонью содрогающуюся от рыданий хрупкую спину Саари, шепча.

— Сестренка, моя маленькая сестренка, как же я по тебе скучал. Саари долго всхлипывала, все еще не веря, что ее родной брат после стольких лет отсутствия, наконец, вернулся. Отстранившись от широкой груди брата, она прошлась маленькой белой ладошкой по его колкой щетине, рыжим волосам, слезы ручьями струились по ее щекам, но это было не важно. Сейчас она любовалась этим взрослым мужчиной, находя в его лице знакомые родные черты. — Какой ты стал красивый… а силище сколько, чуть меня не раздавил.

— Я, когда вырасту, тоже буду таким сильным.

Сестра и брат одновременно посмотрели на Имрана.

— Аронд, ты не представляешь, что я пережила, когда увидела тебя идущего по аллее, подумала, что твой призрак.

— Прости, отвлекся, залюбовался кипарисами и не заметил, как сын ушел.

— Что ж выпускай меня из своих сильных рук, давай знакомиться, с этим чудным мальчиком.

Аронд помог сестре подняться на ноги, встал сам.

— Знакомься — это мой старший сын Имран.

— Имран, это твоя тетя Саари.

Саари обняла Имрана, по ее щекам вновь заструились дорожки слез. — Это же надо у меня такой большой племянник, а я о нем ничего не знала.

Имран подняв голову, попытался вырваться из нежных объятий тети.

— У меня еще две сестры близнецы, они еще совсем маленькие, но вам непременно понравятся.

Брат с сестрой весело рассмеялись.

— Мне уже хочется подержать малышек на руках. Аронд, где ты оставил свою семью?!

Веселость быстро сошла с лица ведьмака.

— Помимо моих детей и приемных, под моей опекой находятся еще девятнадцать детей.

Сестра удивленно посмотрела на брата, замолкла, слушая объяснения брата.

— Это не простые дети, а маги-полукровки, и я взял ответственность за их судьбы. В ближайшее время мне нужно найти небольшой замок для их размещения и дальнейшей учебы.

— А разве в твоём замке места мало? — Имран посмотрел на отца с пеленой на глазах, но сдержался. — Я думал, что твой большой замок как раз подойдет, чтобы в нем открыть магическую академию, — понурив голову, мальчишка развернулся, и едва переставляя ноги, поплелся в том направлении, откуда пришел.

Черные брови Аронда, дернулись в недоумении, сопроводив понурую спину сына, он посмотрел на сестру. — Ну, что сестренка, готова разместить в своем замке ораву ребят и брата скитальца.

Широкая улыбка тронула губы Саари, обняв брата, она сглотнула подступивший комок к горлу.

— Замок принадлежит тебе по праву наследования, а места в нем хватит всем. Нужно только слугам отдать распоряжение, по уборке дополнительных комнат. Мы используем под жилье часть комнат первого этажа, а на остальные этажи даже не заглядываем.

— А твой супруг?

— Я до сих пор не замужем… жду возвращения моего младшего брата. Только он как глава рода может дать разрешение на мой союз.

— Все так сложно? Черные брови ведьмака сошлись на переносице, от мысли, что пришлось пережить сестре, сжалось сердце.

— Сложностей хватило с лихвой, но сейчас не об этом, догоняй своего сына и я жду твою жену, и мне с нетерпением хочется прижать к себе моих маленьких племянниц.

Взяв Призрака под уздцы, Аронд повел его по аллее, но потом остановился, повернулся, посмотрел на сестру.

— Я хотел предупредить тебя, что моя супруга ведьма, поэтому постарайся не показать своего сильного удивления, когда вы будите знакомиться.

— Ведьмочка! — не скрыла своего удивления Саари, но затем ее губы разошлись в улыбке.

— Сколько она литров зелья сварила, чтобы приворожить тебя?

Плечи Аронда зашлись в смехе. — Ей зелья варить не надо, она одна такая на всем белом свете.

Лицо леди Саари мигом стало серьезным. — Я очень рада за тебя брат, но боюсь, что высшее общество не примет твой союз.

— А мне наплевать на высшее общество, главное Богиня Ирида одобрила наш союз, а с остальным я уж как-нибудь разберусь. И еще, Саари, у меня ватага сильно голодных детей, приготовь небольшой перекус.

— Хорошо брат, вези уже свою жену и детей, а я побегу отдавать распоряжения, да приглашу с деревни на помощь девушек. У меня слуг мало, им и к вечеру не справиться с уборкой и готовкой.

— Хорошо, скоро буду.

Аронд догнал сына, подхватив его рукой, посадил перед собой на седло, потрепал по его рыжей шевелюре. «Так и не выкинул из своей головы мысли об академии, вот уж упертый». — Чего приуныл сынок?! А твоя идея перестроить наш родовой замок под магическую академию, мне очень понравилась. Только в следующий раз, давай договоримся так: если ты о чем задумался, то выскажешь свою идею мне и тогда мы на семейном совете решим, как будет лучше… хорошо?

— Хорошо, — мальчишка шмыгнул носом, прижался спиной к отцу.

Вириди выйдя из кареты, медленно ходила около нее, с тревогой на лице поглядывала на пустующую аллею, завидев мужа и сына, остановилась, замерла, от волнения не замечая, как сжимает свои пальцы рук.

Ведьмак, опустив сына на землю, спрыгнул с крупа коня, подхватив Вириди на руки, закружил от бушующего внутреннего счастья.

— Аронд опусти меня немедленно! — улыбаясь, выкрикнула она, веселое настроение мужа отогнало прочь тревоги.

Вскинув веселый взгляд на ребят, стоящих у почтовых дилижансов, подмигнул им.

— Что будущие адепты — страшно?!

Дети заулыбались, дожидаясь распоряжений лорда.

— Вижу, что не страшно, тогда быстро по своим дилижансам, нас уже ждут с нетерпением.

Вириди чтобы Аронд не заметил, быстро смахнула со щеки сбежавшую слезу, подождала дочерей, пока они зайдут в карету, вошла следом за ними.

*****

В замке началось невообразимая беготня. Слуги понеслись выполнять указания хозяйки замка, но когда к крыльцу парадного входа стали подъезжать почтовые дилижансы, все побросали свои занятия, выбежав на крыльцо, с любопытством стали рассматривать прибывших гостей.

Саари едва сдерживала рвущуюся пелену слез, при виде исхудалых, голодных лиц ребят практически одного возраста.

Они столпились возле одной из карет, с любопытством рассматривали замок, иногда бросая встревоженные взгляды на нее.

Аронд держа дочь на руках, вышел из кареты, поддержал жену за руку, когда она спускалась со ступенек кареты.

Вириди слегка побледнела, сердце готово было выпрыгнуть от волнения и переживания. Подняв голову, ведьмочка встретилась взглядом с красивой статной леди, которая с восхищением переводила свой взор с брата державшего Айрин, на Вириди, которая прижимала к себе Элерию.

Не выдержав, Саари бросилась к Вириди, обняв, прижала к себе.

— Рада приветствовать тебя в нашем доме, надеюсь, ты полюбишь его и он станет для тебя таким же родным, как и нам с братом.

Заглянув в перевязь, в которой гулила Элерия, замерла, любуясь малышкой. — Это кто ж у нас такая красавица? — губы Саари расползлись в широкой улыбке, глаза заблестели от восхищения, она потянула руки к племяннице, вытащила ее из перевязи и прижала к себе со слезами счастья на глазах. — Моя маленькая красавица, позволь своей тете тебя поцеловать, — отстранив от себя малышку, Саари вновь прижала ее к себе.

В груди Вириди скользнула ревность, Аронд видя, что жена сейчас отнимет дочь, поспешил предотвратить маленькую размолвку.

— Вириди держи, Айрин, — ведьмак положил в перевязь жены дочь.

— Сестра, потом налюбуешься племянницей, веди детей в замок, корми их, а я пока кареты разгружу и расплачусь с извозчиками.

Опомнившись, Саари посмотрела с любовью на ведьмочку, обвела всех детей взглядом.

— Простите меня, пойдемте в замок, повар уже приготовил вам перекусить с дороги, а уж к вечеру, покормим вас как следует.

Посмотрев на брата, Саари поспешила к замку, дети и Вириди последовали за ней, а Аронд принялся выгружать небольшую поклажу. Скрыв магий от посторонних глаз сундуки, вынес их и поставил между клумбами. Полог невидимости скрывал от любого взора спрятанные им найденные сокровища. Сейчас в замке такая суета, что всем будет не до газонов с цветами.

Стол накрыли в большом гостином зале, за длинным столом поместилось все большое семейство с детьми. На круглых блюдах были нарезаны сыр и колбасы нескольких сортов, мясо, нарезанные караваи хлеба, овощи, а также разные фрукты и напитки.

Перекусив наспех, дети решили помочь в уборке комнат. Аронд не стал возражать, отвел Вириди в покои, в которых когда-то спали родители. Уложив спящих дочерей на кровать, поцеловал Вириди. — Пока дочери спят, тоже приляг, отдохни, а я пока пойду, переговорю с сестрой, узнаю, как она жила все эти года.

Вириди не стала возражать, глаза сами слипались от усталости, и как только ее голова коснулась подушки, она уснула.

Кровать была таких размеров, что спасть на ней можно было хоть вдоль, хоть поперек. Накрыв легким пледом жену, поцеловав, Аронд осторожно вышел из комнаты.

Спустившись на первый этаж, он застал сестру, разговаривающую с мужчиной. Голос Саари чуть дрожал, она с мольбой смотрела на незнакомца, хватала его за руку, пытаясь успокоить.

Мужчина не спускал с нее своего влюбленного взгляда, вымученная улыбка блуждала на его лице, но она лишь подчеркивала его удрученное состояние. Завидев Аронда, он сжал тонкие пальцы Саари, успокаивая ее.

Саари повернулась, увидев брата, опустила свой взор в пол, пытаясь скрыть пелену слез на глазах.

— Сестра, не представишь мне нашего гостя, — Аронд, подойдя к ним, остановился в ожидании.

— Брат позволь представить тебе нашего соседа Карла Ар Винского, — Саари посмотрела на мужчину и быстро отвела свой взгляд в сторону. — Он увидел почтовые дилижансы, поэтому поспешил узнать, кто пожаловал в наш замок. Не переживай, Карл сейчас покинет наш дом и больше не побеспокоит своим присутствием.

Саари больше напоминала каменное изваяние, с лица схлынула вся веселость, карие глаза потухли не излучали больше того света, когда он увидел сестру впервые после стольких лет разлуки.

— Рад знакомству. Я стал случайным свидетелем вашего разговора с моей сестрой и увидел, намного больше, чем следовало бы. Ваши отношения с Саари заходят за рамки приличия и такие общения между соседями неприемлемы. Карл Ар Винский, я хотел бы переговорить с вами на счет этого вопроса. Надеюсь, вы мне не откажете и пройдете со мной в мой кабинет.

Карл махнул головой, выражая свое согласие, бросил взгляд тоски на Саари и последовал за хозяином замка.

Аронд подождал, когда гость войдет, закрыл дверь и пригласил графа присесть в кресло.

— Карл, позвольте у вас спросить, как давно вы общаетесь с моей сестрой?

Ар Винский вздохнул, откинулся на спинку кресла, спокойным взглядом посмотрел на Аронда.

— Я познакомился с вашей сестрой во время ее первого бала…

Карл прищурился, было видно, что ему нелегко дается этот разговор.

— Я стал свидетелем, как Саари зажимал в одной из ниш Бокран Ир Лавский. Девушка плакала, отбивалась руками, но не могла дать отпор нахальному юнцу. Мне пришлось схватить его за ворот фрака и отшвырнуть в сторону. Только у данного нехорошего инцидента нашлись свидетели. Подхватив под руку Саари, я отвел ее в вашу карету и стоял, дожидался прихода леди и лорда Ир Куранских. После этого случая по дворцу поползли слухи о непристойном поведении юной леди Саари. А о том, что Бокран чуть не надругался над девушкой, не было и речи. Я пытался доказать обратное, но на меня все смотрели с ухмылкой на лицах. С тех пор я ни разу не появлялся в королевском замке… После смерти ваших родителей Саари пришлось нелегко, а еще вы исчезли. Сначала она пыталась вас найти, но потом кто-то из слуг нашел ваше письмо, из которого узнали, куда вы отправились. Ей ничего не оставалось делать, как только смириться и ждать. И она ждала вас все эти годы. Так как наши земли граничат, я сначала навестил ее с визитом, а потом стал помогать вести хозяйство.

— Почему она до сих пор не замужем?

Уголки губ Карла чуть приподнялись в вымученной улыбке.

— Дар Ваир Акронский вызывал Саари во дворец и несколько раз пытался заставить ее выйти замуж за лорда Бокран Ир Ланского. Он сетовал о том, что произошло на балу, и уверял, что Ир Ланский осознал свое поведение и готов хоть сейчас жениться на ней. Саари сказала, что не пойдет замуж за человека, в котором нет грамма чести. Король гневался, уверял, что она упускает свой шанс и больше никто не сделает ей предложения руки. Были еще несколько попыток заставить ее принять предложение лорда Бокрана, но пока она успешно их отвергала.

— Ланский, за все это время не вступал в брак?

— Ну почему же, он был женат дважды, я не вдавался в подробности, по какой причине его жены умерли. У него два сына от первого брака. Пять лет назад Саари вновь вызвал король и уже в приказном порядке велел ей выйти замуж за Ир Ланского. Она сказала, что дождется возвращения брата и он как глава рода решит, за кого ей выйти замуж.

Аронд смотря на пол, следил за игрой лучей заходящего светила, обдумывал сказанное графом. — Скажите Карл, как вы относитесь к моей сестре?

— Я люблю вашу сестру, и она отвечает мне тем же, но у нас нет будущего, мой статус не позволяет взять Саари в жены.

— Думаю, наш дядя, узнав о моем возвращении, завтра же вызовет меня во дворец и потребует, чтобы я дал согласие на брак Саари с Бокраном. — Аронд поднял голову, посмотрел на соседа. — Карл, у вас есть несколько часов для того, чтобы успеть сбегать в свой замок, взять ваш фамильный перстень, сделать предложение своей руки моей сестре. Вам нужно успеть до захода дневного светила попасть в храм Богини Ириды. Если успеете, моя сестра будет ваша, если нет, то завтра она достанется другому.

Карл сжал подлокотники кресла, некоторое время моргал в недоумении, смотря на Аронда.

— Карл… время идет, и если вы не поторопитесь…

Граф вылетел из кабинета, словно за ним гнался рой пчел.

Аронд последовал за ним, стал свидетелем, как он пронесся мимо Саари, посмотрев на нее с тревогой и волнением, выбежал из парадного холла.

Саари медленно опустилась на один из диванов, ее взгляд ничего не выражал. С ее черных ресниц соскользнула слеза, пробежала по бледной щеке, глухо упала на лиф платья. Аронд ничего не говоря замер в ожидании возвращения соседа.

Карл явился очень быстро. Его черные волосы были взлохмачены, на лбу проступили капельки пота, лицо немного приобрело красноватый оттенок, глаза возбужденно блестели от бушующего внутреннего волнения. Встав на одно колено перед Саари, он произнес.

— Леди Саари, не окажете ли вы мне честь — стать моей женой?

Саари отпрянула от такого порыва, не понимая, что говорит Карл. Нахмурив брови, она посмотрела на Аронда, затем перевела свой взгляд на графа.

— Простите Карл, я прослушала, что вы спросили?

— Я спросил у вас, согласны ли вы, леди Саари, стать моей женой. Ваш брат дал согласие на наш союз. Если вы согласны, то мы можем прямо сейчас проследовать в храм Богини Ириды и закрепить наш союз.

Саари вскочила, потом села, потом вновь вскочила, бросила непонимающий взгляд на Аронда. — Но…

Аронд перебил ее.

— Саари, до заката дневного светила осталось очень мало времени. Если вы сегодня не успеете закрепить ваш союз, то боюсь, завтра меня заставят дать согласие на твой союз с Ир Ланским. Надеюсь, завтра вы пожалуете в мой замок уже семейной парой.

Саари бросилась к Аронду, обняла его со слезами на глазах. — Я никогда этого не забуду.

Карл уже встал, в нетерпении дожидался ее, схватив Саари за руку, поспешил на выход. Через мгновение Аронд услышал, как кучер со свистом взмахнул кнутом, и двойка лошадей понеслась по главной аллее, унося карету с двумя влюбленными к новой семейной жизни.

Аронд улыбнулся своим мыслям, вздохнул, отправился смотреть, как разместились в комнатах его ученики.

Вечер ушел на то, чтобы всех перемыть, переодеть, накормить и уложить спать. Отведя сыновей в свою когда-то детскую комнату, Аронд укрыл их одеялом, пожелал спокойной ночи.

— Так, что сын, ты решил, как будет называться наша академия?

Имран виновато посмотрел на отца. — Нет еще, но я обязательно придумаю.

— А я в тебе и не сомневаюсь… — закрыв детскую комнату, ведьмак поспешил к жене, нужно было помочь ей помыть и уложить дочерей спать…

*****

Дух Рахта Акронского прошел сквозь стены комнат, в которых спали маги-полукровки, с улыбкой посмотрел на Аронда любующегося своей спящей женой, подмигнув ему, очутился в детской спальне.

При виде рыжей головы праправнука улыбнулся, уже собрался улетать, как тот неожиданно открыл глаза.

— Деда?!

Дух Акронского замер.

— А ты чего не спишь?

— Деда!

Имран мигом соскочил с кровати, подбежал к духу попытался его обнять, но его руки прошли сквозь бестелесное тело. Глаза мальчишки сразу заволокла пелена, он сглотнул, едва смог прошептать. — Деда… мне так хочется тебя обнять…

Рахт вздохнул.

— Мне тоже, только это невозможно.

Праправнук помолчал, но потом вскинул голову, его глаза заблестели от внутреннего восторга.

— Дедушка… а можно мы твоим именем академию назовем?

Дар Акронский от такого заявления опешил и первые мгновения не мог поверить в то, что слышит. — Ты хочешь назвать в честь меня академию? — повторил он свой вопрос, боясь, что ослышался.

— Да она будет называться — Академия Рахт.

Мальчишка сиял от бушующих внутри чувств и своего выбора в честь кого назвать академию. Но когда на его глазах дух прапрадедушки засиял золотом, а потом обрел тело, Имран не смог удержаться, вжался в него, со слезами счастья на глазах шептал.

— Де-ду-шка, де-душка….я, наконец, могу тебя обнять.

Дух Рахта Акронского сам был поражен ощущением своего, собственного тела. И пусть эти мгновения длились совсем немного, но он испытал неимоверное счастье от бережного прикосновения маленьких рук своего далекого праправнука.

Любовь порой творит чудеса, она наполняет жизнью даже таких бестелесных духов, как он.

Глава 4. Наследник клана Черных волков

Прибрежный бриз, подхватив подол легкого, воздушного платья из муслина, потрепал его играючи, прошелся прохладой по хрупкому юному телу девушки, с тоской в глазах, смотрящей на сине-зеленые воды моря, уносившие вдаль корабль. Девушка не замечала бегущих по щекам слез, горевшего в груди огня страдания от разлуки, перед глазами бежали счастливые мгновения сегодняшнего дня, и ничего в них не предвещало об этих тягостных минутах расставания.

Прошло около двух лет жизни на новом месте. Новые люди, учеба, родители, дарящие столько тепла и любви. Наоли порой не верила, что на нее свалилось столько благодати. А еще, первая юношеская любовь носила ее на крыльях счастья. И пусть избранник был чуть диковатый, но как не влюбится в этого красивого и необыкновенного молодого человека. Счастье, какое оно хрупкое, словно тростиночка, переломилось, и в одно мгновение оборвались все мечты, в которых ты витала, которыми жила.

Такой прекрасный летний солнечный день, вся группа решила отправиться в небольшой портовый городок Дирж, находящийся на побережье государства и славящегося богатыми базарами.

За хорошую учебу ректор академии распорядился выдать адептам небольшое денежное поощрение.

Посовещавшись, одногруппники решили порадовать себя покупками. В столице Ракронг на выданные деньги, что-либо купить было сложно из-за высоких цен. Преподаватель Нарид, посоветовал им съездить в Дирж. В портовый город причаливают много торговых кораблей, трюмы забиты всевозможными товарами, каждый купец и торговец старается продать свой товар.

Настроение у всех было приподнятым. Мама Вириди дала деньги на портал, чтобы они не тратили время на почтовые дилижансы и им хватило времени полюбоваться красотами моря, да поторговаться с купцами о приглянувшемся товаре.

Адепты бродили между торговых рядов, мальчишки с восторгом в глазах рассматривали оружие, девчонки любовались лентами для кос, шляпками и различной материей на платья, легкость и прозрачность ткани приводила их в восхищение.

Купив сладости у одного из торговцев, они направились всей группой к торговцам драгоценными украшениями. Целый торговый ряд и чего тут только не было: в трех палатках торговали ювелирными украшениями из золота, в шести серебряными, а в десяти расхваливали свой товар торговцы холодного оружия. Разного вида кинжалы, кортики, сабли, мечи, а так же ларцы, подсвечники и различные статуэтки собирали вокруг себя толпы зевак.

Наоли, Катания и Лиран облюбовали прилавок с серебряными украшениями, на те деньги, что у них были, можно было купить разве что колечки, их они и принялись перемерять. Имран стоял рядом с сестрами, с улыбкой на лице наблюдал за их торгом. Наоли и Катания выбрали себе по колечку практически сразу и сейчас довольные все время посматривали на свои руки, любуясь покупкой. А вот Лиран захотела себе колечко с таким же камнем как у мамы Вириди, но денег сильно не хватало. Зажав колечко в руке, прижав к своей груди, ведьмочка жалобным взглядом посматривала на купца, пытаясь донести до его разума, что колечко ей просто необходимо. Мужчина с ухмылкой поглядывал на нее.

— Знаю я ваше ведьмино отродье, все задарма хотите.

Широкие черные брови десятилетнего мальчика сошлись вместе.

— Ты поосторожней в выражениях, за оскорбление леди можешь и штраф схлопотать. Возьми свои деньги, — зло, сверкнув черными глазами, Имран положил на прилавок нужную сумму.

Наоли одарила купца холодным взглядом, подхватила сестер под руки, повела подальше от жадного и злого торговца.

Имран еще постоял возле прилавка, буравя купца взглядом играя на его нервах, отправился догонять сестер и одногруппников, которые столпились возле одной из палаток с холодным оружием.

Киран перебрал несколько клинков, остановил свой выбор на стилете, острый тонкий клинок небольшого размера.

— Зачем молодому ардонцу ерои доси, будущему воину положено носить клинок из Ласанской стали. Вот посмотри на эту красоту, — торговец вытащил из серебряных ножен острый двухсторонний клинок синеватого оттенка. Подставив лезвие под солнце, повертел, показывая игру стали.

— Ты только посмотри, как сверкает, тринадцать обработок прошел, тончайшую ткань пополам в одно мгновение перерезает, — купец для убедительности, подкинул отрез шёлка, взмахнув клинком, рассек его пополам.

Мальчишки с восхищением смотрели на клинок, девочки скучающе стояли в сторонке и никто не заметил подошедших трех воинов. Воинов в них выдавало все: и высокий рост, и атлетическое телосложение, и тяжелые мечи, прикрепленные к перевязи на поясе с левой стороны и практически такие же клинки, который держал в руках купец, висели на их перевязи с правой стороны. Рубашки, сшитые из грубого сукна, едва не трещащие на их широких плечах, были заправлены в кожаные брюки. На ногах сапоги, из тонкой выделанной кожи, высокие голенища, доходящие до колен. На первый взгляд, молодых воинов можно было принять за ведьмаков, единственное отличие у ведьмаков на тело наносились руны, а у троих воинов на шее были видны иероглифы.

— Сколько?

Спросил Киран, с трудом скрывая свое восхищение от клинка.

— Вот это другой разговор, рад уступить тебе этот клинок всего за восемь золотых.

Блеск в глазах у юноши потух сразу, подрабатывая у торговцев по выходным в свободное от учебы время, не смог скопить и половины. Имея в кармане три золотых, Киран понимал, что даже не стоит пытаться торговаться с купцом. Разочарование обожгло грудь, стараясь не выдать себя, он взял клинок у купца повертел его в руках и отдал обратно. — Я подумаю, похожу, полюбуюсь на другой товар, может, еще чего присмотрю.

Купец, видя, что деньги уплывают у него из-под носа, оживился.

— В других лавках ты ничего не найдешь, у меня лучшие клинки и мечи и цена на них не завышена. Если у молодого ардонца не хватает денег, то думаю, он легко может одолжить их у своих соплеменников. Господа хорошие, помогите своему однородцу купить его первое оружие.

— Ты смеешься купец, наше первое оружие дарится нам при рождении.

Все устремляют взгляды на говорившего, но встречаются с холодным надменным взглядом троих молодых людей.

Кажется, весь рынок затихает, пока воины с недоумением в глазах смотрят на юношу, задерживают взгляд на его шее. Один из ардонцев делать шаг к Кирану, хватает его за ворот и взмахом рук разрывает на нем рубашку.

На ладонях Кирана тут же появляется огонь, злость в его глазах поднимается волной. Гордый считающий себя взрослым и самостоятельным он не потерпит такого обращения с ним.

Наоли видя, что ситуация может выйти из-под контроля, если адепт Академии имени Рахта устроит пожар, или не дай Богиня убийство, то отвечать придется отцу.

— Киран!

Она бросается к юноше цепляется за рваные края рубашки. — Киран, прошу тебя, не делай этого, кругом люди, дети — они могут пострадать!

Пламя в руках юноши разгорается еще больше, от злобы он не слышит умоляющего голоса девушки.

И неизвестно чем все закончилось, если бы молодые воины одновременно не упали на колени, приклонив головы перед Кираном, повторяя на непонятном языке слова.

— Хартах из Васхад Бохар (Спасибо Всевышнему Бохару)

— Хартах из Васхад Бохар.

Повторили они еще раз, не поднимая головы.

Возле них стали собираться зеваки, с любопытством смотря, как трое здоровых воинов кланяются юнцу. К зевакам стали подходить люди и ещё присоединились человек десять, по всей видимости — ардонцев. Они подошли к своим соотечественникам, упав на колени, повторяли вместе с ними. — Хартах из Васхад Бохар.

Пламя в руках Кирана погасло, он растерянно смотрел на здоровых воинов, способных убить его одним ударом своих мечей. Он понимал и знал, насколько он нетерпелив и вспыльчив, но и оценить противника ему не составляло большого труда. Полтора года обучения в академии на боевом факультете лишь немного укрепили его мышцы, а вот одного желания владеть хорошо боевым оружием — мало, нужны годы тренировок. Так говорил преподаватель по боевому искусству, маг-боевик Вальхг, который, проигрывал, сражаясь на мечах только ректору академии лорду Аронду.

Воины, решив, что отдали достаточно хвалы своему Богу, встали с колен, от них отделился, по всей видимости, старший по званию. Он выделялся среди молодых людей почтенным возрастом и шрамами на лице.

— Приветствуем сына повелителя ардонцев Великого Сихт Рангума, — ардонец склонил голову, подняв ее, продолжил. — Наши шаманы не ошиблись, указав, на каком из материков искать наследника престола. Двадцать лет назад одна из наложниц Сихт Рангума нося от него под сердцем дитя, сбежала. Обманув всех, бросила свое платье на берегу моря, прошла незаметно на один из торговых кораблей и уплыла на нем в неизвестном направлении. Посчитав, что наложница, купаясь, утонула, о ней забыли. Но примерно полтора года назад на теле повелителя проявилось ответвление с девятнадцатью кольцами. Все были немного в шоке, да и сам владыка был не меньше удивлен. Ведь каждого своего ребенка он знал, и недоумевал, откуда у него мог появиться взрослый сын, о котором он даже не подозревал? Наш король произнес немало хвалебных речей Богу Бохару. Ведь все сыновья нашего повелителя умерли, а сам он стар. Шаманы, разбрасывая гадальные кости все никак не могли назвать приемника и вот в один из дней, случилось необъяснимое. Тогда и вспомнили о беременной наложнице, воздали хвалу Всевышнему Бохару за ее спасение и наследника, которого она родила.

Киран нахмурил брови, сделал шаг назад, мать ему мало рассказывала о себе, только говорила, что в нем течет королевская кровь, но она не вынесла жестокости отца, в один из вечеров сбежала от него. Ему, сильно льстило, что воины преуспевающие его по силе, склоняются к его ногам словно собачки выпрашивая еду, но было столько — но. И первое, что его ждет в незнакомом месте. Отец — тиран, по словам матери, стоит ли верить незнакомцам? Но в душе Киран уже понимал, что он часть этих людей так схожих с ним, нет, не лицом, а внутренним стержнем и пожалуй, цветом кожи в любое время года имеющей оливковый оттенок, словно жаркие лучи дневного светила коснувшись его не хотели исчезать.

— Вижу на твоем лице смятение, а в глазах недоверие, клянусь кровью своих предков, что говорю правду. Мои слова смогут подтвердить мои соплеменники, думаю, символы на своей груди ты не сумел прочитать?

Киран покачал в отрицании головой.

— Я так и понял, мы замкнутый народ, в мире Эйхарон нам принадлежит один из небольших материков. Многие пытаются его захватить, но у всех захватчиков головы были отсеченные нашими мечами. Мне выпала большая честь доставить наследного принца к своему отцу.

Такой лести Киран не смог противостоять, он бросил небрежный взгляд на Имрана. Подумав, что даже сын ректора, ниже его по происхождению и хотя юнец ни чем не выделялся из адептов, но почему-то Киран всегда считал себя ущербным при взгляде на него. Не было смысла сомневаться в словах стоявшего перед ним воина. Схватив рукой рваную ткань рубашки, рванул ее и отбросил в сторону, не предстало наследнику трона ходить в лохмотьях.

— Я готов встретиться со своим отцом.

Не обращая внимания на одногруппников, Киран последовал в окружении атлетически сложенных воинов, готовых в любую минуту отдать жизнь за своего принца.

Ребята молчаливым взглядом провожали уходящего Кирана, вскоре он скрылся среди гуляющих прохожих.

Наоли вскрикнула, прикрыв ладошкой губы, со слезами на глазах вглядывалась в идущих прохожих, подхватив подол платья, побежала в том направлении, куда ушел Киран. Сердечко стучало от охватившей тревоги, в голове всплывала лишь одна фраза «Я его больше никогда не увижу… никогда». Выбежав на пристань, она наблюдала, как с гордо поднятой головой по трапу, ведущему к кораблю, ступает Киран — ее первая юношеская любовь. — Киран, — шептали ее побелевшие губы. — Киран… Только молодой человек не удостоил ее даже прощальным взглядом.

Сине-зеленые воды уносили все дальше корабль, на самом пике мачты развевался флаг, на котором красовался огромный черный волк, оскалив свою пасть, он демонстрировал всем свои острые клыки, в черных глазах пылал гнев.

Когда корабль скрылся за горизонтом, Наоли развернулась, едва переставляя ноги, пошла, не видя ничего перед собой. Пройдя немного, она уткнулась головой в широкую мужскую грудь. Вдохнув, до боли знакомый запах мужских духов с нотками дерева и пряностей, не вытерпела и разрыдалась.

Мужские руки осторожно, обняли тонкий девичий стан, прижали к себе, стали гладить рукой по спине, пытаясь успокоить плачущею девушку.

На одном из кораблей раздался смех, затем свит и подбадриваемые выкрики своему капитану. Ему хватило одного строгого взгляда на свою команду, чтобы смех и крики прекратились.

Наоли всхлипнула, почувствовав незнакомый запах свежего бриза вместо знакомого щекотавшего нос кедрового аромата, резко замолкла. Мгновенно пришло понимание того, что она находится в объятиях не своего отца, а совсем незнакомого ей человека. На ее лбу выступила испарина, от стыдливости по телу прошла волна жара, поборов в себе робость она подняла голову и замерла, любуясь красотой глаз незнакомца. Их можно было сравнить с водами сегодняшнего моря, только, пожалуй, синевы было намного больше. И море не могло смотреть на нее так восторженно. Черные брови незнакомца напоминали короткий зигзаг, и сейчас они почему-то застыли чуть выше своего места. Смоляным густым ресницам позавидовала бы любая девица, классической формы нос, изогнутые губы пылали жаром, хотелось дотронуться до них рукой, чтобы убедиться, что они не горят. Наоли так бы и поступила, но неожиданно губы незнакомца разошлись в доброжелательной улыбке, его рука, державшая носовой платок, взметнулась к ее лицу.

— Простите меня таинственная незнакомка, за это нелепое молчание, — молодой человек, заботливо вытер глаза Наоли, щеки, коснулся ее вздернутого носика, вновь улыбнулся. — Пятнадцать лет хожу в плаванье на корабле и ни разу не тонул, а тут посмотрел в ваши глаза и понял, что пошел ко дну.

На щеках Наоли вспыхнул багряный рассвет, она взмахнула в недоумении своими мокрыми от слез ресницами, шмыгнула носиком.

Незнакомец сразу, вручил ей платок в руку. — Держите, вытрите свой носик и больше не плачьте. Не должна такая красавица ронять свои слезы, море и без того чересчур соленое. Молодой человек, подхватив гибкую, прохладную ладонь Наоли чуть прикоснулся к ней своими губами, отстранился, подмигнул, его губы вновь разошлись в улыбке.

— Наоли, — схватив сестру за руку, Имран потянул ее за собой. — Нам пора возвращаться, отец с матерью будут беспокоиться.

Прищурившись, незнакомец проводил взглядом процессию из ребят окружившую тонкую фигурку юной девушки. — Наоли, — улыбнувшись, прошептал Демир, поправив полы сюртука, зашагал на свой корабль.

*****

Одногруппники молчаливо вошли в портал, они хмуро переглядывались, боясь встретиться взглядом с Наоли, с потупленными взорами вышли на территории академии. Имран окинул их невеселым взглядом.

— Ступайте в свои комнаты, я сам расскажу отцу о Киране. Наоли, пойдём, я провожу тебя к матери.

Девушка послушно протянула руку брату, вытирая носовым платком незнакомца слезы, которые вновь отчего-то заструились по щекам.

Имран, войдя в комнату к сестрам близнецам, увидев мать, скупо улыбнулся, вздохнул.

— Киран в Дирже встретил своих соплеменников, он отправился с ними к себе на родину, — посмотрев на сестру, вытирающую слезы, сжал руки. — Мне нужно сообщить об этом отцу, успокой сестру, — развернувшись, Имран вышел из комнаты, уже не увидев, как рыдающая сестра бросилась в расставленные руки матери.

*****

Легкий теплый ветерок влетал в раскрытое окно, теребил тонкую занавеску в кабинете ректора Магической академии имени Рахта.

Аронд сосредоточенно делал подсчет в книге расходов на содержанье еще троих ребят, прибывших сегодня в академию. За полтора года были настроены несколько порталов для быстрого перехода предполагаемых магов-полукровок. К концу этого года в академии обучалось уже более ста детей. Пока мало, но каждому нужно было уделить время на осмотр, выделить комнаты, книги, форму и много чего нужного для учебы. Поступало еще много больных детей, от недоедания, побоев, насилия и просто непонятной хвори, с которой разбиралась Вириди.

В дверь кабинета робко постучали.

Аронд прищурился, понимая, что это сын. Имран редко посещал его кабинет, словно стыдился того, что приходит к отцу, когда тот занят работой, а он его отвлекает.

— Войдите.

Как только дверь открылась, Аронд понял, что что-то случилось, впервые сын выглядел таким подавленным и расстроенным.

Ведьмак встал из-за стола, подошел к сыну, заглянул ему в глаза.

— Рассказывай.

— Мы были сегодня всей группой в Дирже… на рынке были ардонцы. Увидев, Кирана они упали перед ним на колени, признав в нем престолонаследника, которого разыскивали уже некоторое время. Он сел с ними на корабль и уплыл. Я ничего не мог сделать, он стал таким непреступным, даже в нашу сторону не смотрел. Наоли только сильно плакала, я ее к матери отвел.

Аронд прижал сына к себе, вздохнул. — Ты ничего не мог сделать в этой ситуации. Киран сам выбрал свой жизненный путь.

Имран вскинул голову, хлопая в непонимании ресницами.

— Но как же так, ты ведь ему так помог, от смерти спас, учил…

— На будущее запомни сын — не надо ждать благодарности от тех людей, которым ты помог. Делай добро от чистого сердца, только так ты не растеряешь себя. А если делая добро, будешь думать о том, что тебя должны отблагодарить, а не получив в ответ слов благодарности, посеешь в своей душе росток холода, потом бесчувствия и в итоге совсем прекратишь подавать руку слабому и отчаявшемуся человеку. А потом вообще переступишь через лежащего и пойдешь дальше, подумав, вдруг я ему буду помогать, а он умрет и не сможет меня отблагодарить. Надеюсь, я доходчиво тебе объяснил?

— Да.

Имран обхватил отца руками, три рыжих непослушно торчащих волоска на его голове качнулись от глубокого дыхания Аронда. С открытием академии очень редки стали вот такие минуты общения отца и сына. Но ведьмак знал, что его сын никогда не уподобится таким, как Киран.

После ухода сына Аронд подошел к окну, посмотрел на бегающую во дворе академии ребятню. Сколько всего было сделано за это время. Левое крыло замка было полностью переделано под комнаты для учащихся. На первом этаже разместили, столовую залу. Прилегающие хозяйственные постройки переделали под прачечную и лабораторные комнаты для целителей и ведьмочек. Заканчивается строительство домиков для преподавателей, обустраивается боевая площадка для магов-огневиков, а так же спортивная площадка для физической подготовки. Голова идет кругом от расчетов и занятий, все сложней становится совмещать ректорское кресло и хозяйственную часть. Срочно нужен был зам, вот только где его взять?

*****

Своим появлением Аронд и так внес хаос в спокойную жизнь аристократии Ривского королевства.

Как он и предполагал, на следующий день, после их приезда в замок, к его парадному входу подъехала королевская карета. Посыльный доставил письмо от короля, в котором говорилось, о срочном прибытии лорда Аронда Ир Куранского во дворец.

Поцеловав Вириди, он запрыгнул в карету, сел удобней на мягком сиденье, смотря в окно, обдумывал чего ждать от дяди.

Дар Ваир Акронский принял Аронда с распростертыми объятиями. Не скрывая зависти в глазах, рассматривал его атлетически сложенное тело, смеясь, похлопал по широким плечам.

— Смотрю, ты даром времени не терял, мышцы вон как подначакал. Все свободные от замужества леди передерутся за право обладания тобою, — Ваир зашелся в громком истеричном смехе, который подхватил стоявший возле трона мужчина.

Аронду он не понравился сразу. Слишком, заискивающий взгляд серых хитрых глаз, тонкие, поджатые губы говорили о скверном характере, выпирающий живот и мешки под глазами выдавали любителя вкусно поесть и плотно попить увеселительных напитков.

Король резко прервал свой смех, не увидев на лице племянника ответной улыбки, не стал ходить вокруг да около.

— Я рад, что ты, наконец, вернулся в родные края. Твоя сестра в отсутствии тебя исправно вела хозяйственные дела, вовремя платила в казну налоги. Это говорит о ее целеустремленности и уме, но сам понимаешь, леди в ее возрасте сложно выйти замуж, я не говорю уже о том, что имел инциндент недостойного поведения Саари на балу. Ты к счастью был еще совсем мал и не можешь знать об этом событии. Но, не смотря на все ее недостатки, лорд Бокран Ир Лавский выразил свое согласие на то, чтобы взять твою сестру в жены, — король окинул с пренебрежением, стоявшего возле трона мужчину, намекая на то, кого он имел в виду. — Бокран вдовец, никто не осудит его за то, что он взял в жены леди с весьма сомнительной репутацией. После того, как толки после замужества твоей сестры улягутся, подыщем и тебе жену.

Аронд не стал больше выслушивать гадости и не дал вновь рассмеяться дяде.

— Благодарю за оказанную честь. Только я совсем не предполагал, что моя состарившаяся сестра сможет кого-либо заинтересовать. Поэтому когда вчера вечером, сосед Карл Ар Винский попросил у меня руку моей сестры, я с радостью согласился, не подумав, что на нее имеет виды такой знатный лорд. Подумать только, я и предположить не мог, что у Саари еще и подмочена репутация. Тогда думаю, лорд Бокран Ир Лавский еще оказался в выигрыше, он сможет найти себе более выгодную партию для женитьбы. А на счет меня, то думаю, леди всего королевства могут спать спокойно, так как я давно и счастливо женат, имею сына наследника рода и двух дочерей близнецов. Также у нас с женой трое приемных детей взятых под крыло моего рода.

В тронном зале повисла ненадолго могильная тишина.

— Как ты мог выдать Саари замуж за мужчину ниже по сословию?

— Извините Ваше Величество, все по той же причине, она уже стара, я боялся, что упущу единственный шанс выдать свою сестру замуж.

Ваир Акронский кивком руки подозвал лакея, державшего на подносе бокал с красным вином. Взяв бокал, Ваир осушил его одним залпом, посмотрел исподлобья на Аронда.

— Позволь тебя спросить чьего рода леди ты взял себе в жены?

Ведьмак напрягся.

— Моя жена не леди, она ведьма и притом очень с сильным даром. Одним своим заклинанием, смогла убить все живое в лесу, в котором жила. Все восемь лет в нем не жило зверье. Да, что убить… в него войти никто не мог.

Для заключения моего союза с ведьмочкой я вызывал дух Дар Рахта Акронского. Он одобрил мой выбор и взял под свою защиту всю семью Ир Куранских и мое новое дело.

Злоба закипала волной в груди Ваира. «Подумать только, а мальчик оказывается, вырос. Так ловко обвел вокруг пальца, ни один мускул не дернулся на лице. И намек твой понял. Ничего, жизнь долгая, я еще смогу отплатить долг». — Ты упомянул о каком-то новом деле, надеюсь, доход в казну пойдет изрядный.

Аронд вздохнул.

— Свой родовой замок я переделываю под магическую академию.

Ваир чуть не привстал с трона от неожиданной новости.

— Позволь, но у нас уже есть магическая академия и она находится на границе твоих земель.

— Все верно, только в магической академии учатся дети аристократов, а в моей будут учиться маги-полукровки.

— Маги-полукровки? — Дар Акронский нахмурив брови, смотрел на Аронда в недоумении. — Я не ослышался?

— Все верно, маги-полукровки — это дети, родившиеся от связи аристократов и женщин низшего сословия.

Ваир озадаченно смотрел на племянника. — Впервые слышу о таких детях.

— Мне довелось спасать таких детей от смерти, магия выжигала их, у троих пришлось дар запечатать.

— Тогда не понимаю, зачем их лечить, а потом еще и учить, сразу запечатывать магический дар, чтобы о них даже разговоров не было.

— Пожалуй, это был бы самый легкий путь, но кто я такой, чтобы убивать магию? Если хотите, можете нанять магов убийц, а я займусь теми, кого мне доверили.

— В казне нет денег для обучения магов-полукровок.

— Что ж, нет, так нет, буду содержать академию на те деньги, что у меня имеются.

— Раз мы выяснили все вопросы, ступай, академия требует больших затрат, — вкладывая в голос больше ехидства произнес король, его плечи дернулись от рвущегося смешка.

Поклонившись, Аронд поспешил покинуть тронный зал. Дел и правда было столько, что не знал с чего начинать, да и Вириди с детьми волнуется.

*****

«Подумать только, словно вчера была встреча с Ваиром Акронским. Новость и правда изрядно встряхнула не только аристократию, но и низшее сословие населения Ривского королевства. Вскоре пересуды смолкли, полтора года пролетели, словно один день. Я погрузился в строительство академии, постепенно выучил фамилии всего высшего аристократического сословия и их материальное положение. Срочно нужны были преподаватели, но никто не хотел идти учить детей полукровок. По некоторым предметам детей собирали в одну группу, чтобы дать необходимые им знания. Одному из них знания уже ни к чему. Жалко Наоли, только слепой бы не заметил, как она была влюблена в Кирана, нужно пойти успокоить ее».

Подхватив со стола книгу с расчетами по хозяйственным затратам, Аронд, выйдя из кабинета, направился в покои жены, но там ее не оказалось. Младшие дочери отправились с няней на прогулку, а вот жену со старшей дочерью пришлось искать по всему замку. Нашел он их в гостиной зале первого этажа. Правое крыло замка, пока принадлежало его семейству, но в скором времени, нужно заняться строительством нового родового замка.

В гостиной зале, выполненной в бежевых спокойных тонах, на мягких невысоких диванах сидели Вириди с Наоли и леди преклонного возраста, по всей видимости, с дочерью. Лицо девушки закрывала легкая непрозрачная ткань, открытыми оставались лишь глаза, которые с восхищением рассматривали Наоли и Вириди.

Поднеся фарфоровую чашку к губам, леди сделала глоток, увидев Аронда, быстро поставила чашку на блюдце, с интересом стала наблюдать за ним.

Ведьмак вежливо поздоровался, бросил взгляд на дочь, чуть покрасневший носик, выдавал ее недавние слезы.

Вириди улыбнулась, представив гостей мужу.

— Леди Сивилия Ир Гарингерб с дочерью решили удостоить нас своим визитом. Только непонятно, почему девушка скрывает свое лицо?

Вириди встала, подошла к девушке, смотревшей на нее с недоумением.

— Позвольте, — и не дожидаясь ответа, Вириди сорвала тонкую вуаль, представив всем на обозрение изуродованное шрамом лицо девушки. Грубый неровный порез проходил от губ до виска, уродуя девушку, делая ее лицо вечно смеющимся.

Леди ахнула, округлив свои серого цвета глаза, попыталась прикрыть лицо руками, но Вириди быстро ее одернула.

— Руки уберите.

Подхватив девушку за подбородок, стала поворачивать голову девушки, ощупывая грубый синеватого оттенка рубец.

— Да, что вы себе позволяете?!

Встав, возмущенно произнесла Сивилия. — Дания, мы немедленно покидаем этот дом.

Не обращая внимания на гнев леди, Вириди спросила у нее.

— Леди Сивилия, могу я у вас спросить. Почему вы не обратились к целителям?

Леди Гарингерб быстро растеряла свой гнев, сразу поникла, стала сухонькой, резко набрав к возрасту лишний десяток лет. Подойдя к дочери, она взяла вуаль, прикрыла ею ей лицо. Пятнадцать лет назад, когда случилось это несчастье, мы обращались к целителям, они сделали все возможное на тот момент.

«Леди всегда остается — леди. Даже если у нее нет и монеты за душой, она не покажет своего плачевного состояния. Но платья, надетые на них, давно вышли из моды, отсутствие драгоценностей, лишь подчеркивало плачевное состояние Гарингербов. Мать и дочь, забыли, когда были на королевском балу, а высшее общество давно их не приглашает на свои приемы. Один из самых древнейших родов, пожалуй, его можно было поставить чуть ли в одну линию с Акронскими. После смерти мужа на леди Сивилию обрушивались одна, за другой неприятности. Несколько лет подряд неурожай на полях, падеж скота из-за неизлечимой болезни, пожар на предприятии по переработке льна и в довершение ко всему, несчастье с дочерью. Но к тому времени, денег на лечение уже не было. Интересно, какой магией обладает Дания и насколько она владеет ею? Старшая леди Гарингерб наверняка хорошо разбирается в хозяйственных расчетах. Только напрямую предложить ей работу равносильно, предложить поработать прислугой. Нужно все проделать аккуратно, чтобы она даже в мыслях не заподозрила, что я пытаюсь их присоединить к преподавательскому составу».

В нелегких раздумьях Аронда помогла Вириди, сама того не подозревая.

— Леди Дания, как вы отнесетесь к тому, что я, приглашу вас и леди Сивилию на неделю погостить в нашем замке?

Девушка захлопала в недоумении светлыми ресницами.

— Я смогу убрать шрам с вашего лица как раз за это время, возможно, даже быстрее.

Дания растерялась, не зная как сказать, что не может оплатить работу целителя.

— Право я не знаю, хватит ли у нас средств, чтобы оплатить лечение, просто сейчас мы с матерью немного стеснены в их наличии.

— Да, что вы такое говорите, какие деньги, лечение будет совершено бесплатным. Видите ли, у меня есть отличное ранозаживляющее средство и мне бы хотелось узнать, как оно справится с вашей проблемой. Подумайте хорошо. У нас целый третий этаж с гостевыми комнатами пустует, можете выбрать любую вам понравившуюся. А лечением можем заняться прямо сейчас, будет немного больно, но эффект вы увидите уже завтра утром.

Подхватив Данию под руку, не дав ей опомниться, Вириди повела ее в целительское здание, оставив мужа с леди Сивилией.

— Вам не кажется, что ваша жена немного бесцеремонна.

— Ваше замечание леди Сивилия совершенно справедливо, но, что поделать, она ведь ведьмочка. На ней столько забот: дети, занятия, дом, слуги, да и не обучал ее никто светским манерам, она у меня такая, какая есть. Прямолинейная в словах и действиях, без всякого жеманства и кокетства. Но не переживайте, если она сказала, что сможет помочь вашей дочери, значит, поможет.

Аронд, приказал слугам принести сладостей и выпечку, заменив чашки с чаем. Открыв книгу расходов, он сделал сосредоточенное лицо, поводил глазами по строкам и цифрам, со вздохом усталости отложил книгу в сторону, но так чтобы Сивилия смогла увидеть его расчеты.

— Все-таки подсчет прихода и расхода это не мое, полдня ищу ошибку и все никак не могу ее найти.

Гарингерб уже увлеченно читала книгу расходов, покачав головой, она посмотрела на Аронда. — Молодой человек, вот в этой строке вы дважды делаете расход по закупке древесины.

Ведьмак в недоумении приподнял свои широкие брови.

— Не может быть, я ведь несколько раз все досконально проверил. Большое вам спасибо леди Сивилия, вы меня спасли от ненужных трат. Понимаете, я ведь учился с мечом управлять, а не подсчеты вести. Первое время сестра помогала, но с рождением сына у нее совсем нет времени.

— Если хотите, я могу вас подучить, видите ли, за годы моей жизни мне многому пришлось научиться.

— Буду вам премного благодарен, но пока моя жена занимается лечением вашей дочери, разрешите, я провожу вас в гостевые комнаты.

Гарингерб встала. — Право я не знаю, принимать ваше приглашение или нет? Мы с дочерью не собирались нигде гостить, и поэтому оказались без гардероба.

Встав с дивана, Аронд улыбнулся.

— Леди Сивилия, о гардеробе можете не беспокоиться, я сейчас вызову модистку, она привезет с собой готовые платья и необходимое белье для леди. Если вас не устроит привезенный товар, то можете заказать платья по каталогу.

— По всей видимости, вы оговорились и хотели сказать платье, — Сивилия, неторопливо шла за хозяином замка Ир Куранского, рассматривая интерьер и картины.

— Нет, леди Сивилия я не оговорился, вы будите гостить у нас неделю, поэтому платье должно быть не одно.

Леди Гарингерб нахмурив брови, остановилась. — Но я не могу принять такие дорогие подарки, — поджав губы, она со строгостью смотрела на Аронда.

— Что вы леди Сивилия. Это не подарок, вы ведь будете меня обучать, так позвольте, отблагодарить вас вот таким не совсем уместным способом. И потом, я обожаю баловать своих девочек нарядами, сколько счастья в их глазах, когда они выбегают продемонстрировать то, что я им купил.

— У вас много детей?

Плечи Аронда дернулись от рвущегося смешка.

— У меня две родные полуторагодовалые дочери, две приемные дочери, старшую Наоли вы сегодня видели, чуть младше ее Катания и Лиран, ее приняла под свое крыло моя жена. А также мои сыновья: родной сын Имран и приемный Сорж. А также девяносто семь адептов Магической академии имени Рахта.

— Ох, какое дело вы на свои плечи взвалили… кстати, именно по этой причине мы и прибыли в ваш замок. Дания очень любознательна, у нее так мало развлечений и общения, вот и уговорила меня съездить посмотреть на новую академию. Ей было семнадцать лет, такая красавица… знаете, леди из такого знатного рода, чуть ли не каждый лорд выражал ей своего восхищения, и в один день все изменилось. Дания была на прогулке, обожала поездку на лошади, к несчастью, в тот день она решила оседлать новую сноровистую кобылу. Как уж так получилось, что кобыла взбрыкнула, сбросила со своей спины Данию и понеслась…

Гарингерб замолкла, встав у окна, она бесцветным взглядом смотрела на цветущую зелень за окном, оглянувшись, леди посмотрев на Аронда, продолжила.

— Так получилось, что Дания, падая, зацепилась ногой в поводьях, лошадь тащила дочь по земле… когда… мне трудно вспоминать о том дне. Мне пришлось продать фамильные украшения, чтобы хоть как-то исправить то месиво, что осталось от ее лица. Но вот шрам убрать не удалось. Женихи постепенно забыли к нам дорогу… понимаете, я уже и не верю, что наша жизнь с Данией может измениться. Только как матери мне больно смотреть на свое дитя. Она ведь у меня очень умная девушка, маг-воды, и что удивительно с очень высоким потенциалом. Оставшись одна, Дания, часами пропадала в городской библиотеке, изучая книги по магии.

Аронд пригласил леди Сивилию на третий этаж, обдумывая сказанное ею. «Я буду полным идиотом, если упущу этих замечательных леди. У меня как раз нет преподавателя по водной стихии, а адепты есть и обучать их некому».

— Думаю, в любой ситуации не стоит отчаиваться. А вот мы и прибыли в гостевые покои, не буду вам мешать при выборе комнат, пришлю служанку. Мне пора вас покинуть, пойду, отдам распоряжения насчет вашего гардероба, а пока вы можете отдохнуть. Вечером жду вас на ужин.

Поужинать Аронд предложил на открытой террасе, с нее открывался отличный вид на виноградные поля и видневшиеся вдалеке горные хребты.

Леди Гарингерб была одета в новом кружевном платье горчичного цвета, рукава и ворот были отделаны белым шелковым кантом. Сивилия периодически бросала взгляды на платье, преображение сразу бросалось в глаза. Леди, помолодела, но самым необычным было видеть ее взгляд серых глаз, в них появились уверенность и спокойствие.

Дания не присутствовала на ужине, Вириди посоветовала ей воздержаться хоть немного от еды, во избежание неожиданных ситуаций, все-таки лечение проходило на лице.

*****

Распахнув глаза, Дания первые мгновения не могла понять, где она находится? Зеленого цвета лепнина в виде гроздьев винограда на потолке, притягивала взгляд, но любоваться узорчатым верхом комнаты долго не хотелось, в душе нарастал трепет. Откинув одеяло, опустив голову, Дания на трясущихся ногах подошла к зеркалу. Закрыв глаза, она постояла, немного успокаивая волнение в груди, вскинув голову, распахнула ресницы и чуть не вскрикнула. Серые глаза мгновенно переполнила влага, слезы лавиной покатились по бледным щекам. Она дрожащей рукой коснулась белой неровной полоски, оставшейся от шрама.

Дверь покоев, в которых спала Дания, осторожно открылась, Сивилия увидев плачущую дочь, бросилась к ней.

— Доченька! Дания! — Сивилия прижала плачущую дочь к себе. Стала успокаивать. — Не плачь моя красавица… прости меня. Я самая непутевая мать… не могу своей дочери помочь. Не плачь моя красавица, ну, не смогла тебе помочь леди Вириди, она ведь не целитель, а ведьма, им больше по статусу разные зелья вари…

Леди Гарингерб замолкла на полуслове, Дания убрала руки с лица, показывая результат вчерашнего лечения.

— Доченька…

Дрожащими пальцами Сивилия прикоснулась к лицу дочери, не замечая своих слез, бегущих по щекам. — Я не могу поверить… у нее, получилось.

Мать прижала плачущую дочь к себе и плакала вместе с ней, Гарингерб, казалось, что те несчастья, в которых она тонула долгие годы, был всего лишь страшный сон.

Их рыдания прервал стук в дверь.

Вириди постучала еще раз, не услышав ответа на свой стук, открыла дверь, взглянула недоуменно на плачущих гостей.

— Я надеюсь, у вас бегут слезы радости.

Дания высвободилась из объятий матери, подбежала к хозяйке замка, схватив ее руки, хотела поцеловать, но Вириди быстро пресекла ее попытку.

— Леди Дания, прекратите немедленно, — Вириди потрогала шрам, улыбнувшись, подмигнула девушке. — Выходит, это были слезы счастья. Я, если честно немного испугалась. Через три дня повторим процедуру и от вашего шрама, не останется и следа. А сейчас леди приглашаю вас на завтрак. Потом, если вам интересно покажу академию…

Для двух леди Гарингерб неделя пролетела незаметно, пора было покидать радушных хозяев, только сделать им это никак не удавалось в связи отсутствием хозяина замка. Аронд Ир Куранский рано утром уезжал по делам, а возвращался в часы ночного сна, когда все домочадцы видели третий сон.

Вириди лежа на кровати, хихикала, смотря на мужа мерившего покои ногами.

— Как ты думаешь, они достаточно увлеклись академией?

— Я тебе в который раз говорю, за леди Данией ходят толпы детворы, видел бы ты, какие она фигуры выделывает из воды, я и то рот открыла при виде единорога. А летящий дракон… от него глаз невозможно было отвести. А леди Сивилия устроила взбучку оконным мастерам, пригрозила им, если еще раз увидит щель между рамами, они и монеты не получат. Заставила их все переделывать, представляешь, ворчали, но переделали.

Аронд вздохнул, прищурившись, посмотрел на жену.

И было в этом прищуре столько обещания, что Вириди не выдержала, взвизгнула, накинув одеяло на голову, продолжила смеяться.

— А кто тут от меня прячется? Моя красавица, — шептал Аронд, лаская затвердевшие соски грудей любимой ведьмочки.…

На следующий день Аронд пригласил к себе в кабинет обеих леди Гарингерб. Такой официальный вызов немного ввел их в замешательство, но они всячески старались не показать своего волнения.

— Леди, сначала я хочу попросить у вас прощения за то, что не мог уделить моим гостям достаточного внимания. Мне приходится бывать в различных королевствах, разыскивая магов-полукровок, а также преподавателей. Скоро начнется учебный год, хотелось, чтобы группы были к тому времени сформированы. Это первое. Второе, о чем мне хотелось бы с вами поговорить, так это о… Аронд замолчал, подбирая слова. — Скажу коротко, за то время пока вы гостили у меня, мои ученики и родные привыкли к вам. Может, мое предложение покажется вам неуместным, то мы сразу закрываем эту тему раз и навсегда и надеюсь, вы простите мне мою вольность. Леди Дания я хочу предложить вам работу преподавателя по водной стихии. Группа набирается из девятнадцати ребят и им срочно нужен руководитель и преподаватель, поэтому ставка будет двойной, шесть золотых. Хочу услышать ваш ответ.

Дания некоторое время хлопала своими длинными светлыми ресницами, от шрама на ее лице остался едва заметный след, но и то, если внимательно присматриваться. Девушка виновато посмотрела на мать.

— Я согласна.

Аронд, едва сдерживал восторг в груди, предстоял еще разговор со старшей Гарингерб.

— К вам леди Сивилия у меня особое предложение, прошу прощения, если оно унизит вас и ваш статус. Хочу сказать вам спасибо за то, что вы блистательно справились с моей работой, скажу честно порой мне тяжело, что нет второго меня. Вот поэтому, я и хочу вам предложить работу моим замом. Не скрою, что у меня уже есть две кандидатуры на это место, но именно вас я вижу своей правой рукой. Плата семь золотых в месяц, плюс проживание, если не хотите ездить каждый день в свой замок, а также бесплатное питание. Помимо этого, хочу предложить вам давать хотя бы раз в неделю уроки этикета.

Брови леди Сивилии вспорхнули в недоумении. — Позвольте, зачем детям-полукровкам знания этикета?

— Все очень просто, после обучения многие ребята устроятся на службу в дома аристократов. Они должны знать и иметь представление о таких мелочах как держать вилку с ножом, как приветствовать людей выше их по рангу и многое другое, что вам впитывали с пеленок. Кстати, я и моя жена, тоже бы не отказались от уроков, конечно, смею надеяться, что это останется в тайне. Добавим к семи золотым еще три.

Уголки губ леди Сивилии чуть приподнялись, спина заметно выпрямилась, в серых глазах блеснула хитринка.

— Я согласна.

Если б только Аронд знал, что старшая из Гарингерб пережила за эти минуты. Оковы нищеты упали на пол и больше не давили своим грузом. На те деньги, что им с дочерью будут выплачивать, можно постепенно погашать долги и закладные. А еще рассчитаться со слугами, пусть их осталось двое, но они с такой преданностью служили им все это время.

Ведьмак выдохнул облегченно, улыбка расползлась на его лице.

— Добро пожаловать леди в нашу большую семью. Всем преподавателям выдаются подъемные на первое время, — Аронд вытащил из стола два маленьких мешочка с деньгами, подошел, вложил их в руки младшей и старшей Гарингерб. — Через три дня можете приступить к своим прямым обязанностям, жду от вас предварительный учебный план. А пока можете отдохнуть. Надеюсь, вы не передумаете, и мы продолжим наше сотрудничество.

Аронд специально дал время Дании и Сивилии переосмыслить свой новый статус и дальнейшую жизнь, а десять золотых лишь подстегнут их к предстоящей работе.

*****

Ещё один учебный год остался за плечами, леди Сивилия оказалась незаменимым помощником. Если Аронд уезжал на несколько дней, знал, что Гарингерб, сможет справиться с любой неординарной ситуацией, и в расчетах у нее был полный ажур. С адептами она была одновременно строга и добра, многая детвора за глаза называла ее –бабушкой. Уголки губ Аронда разошлись в улыбке, когда он вспомнил, как Айрин с Элерией, играя со старшей Гарингерб в прятки, визжа, кричали. — «Бабушка Сивилия опять нас не нашла!». «Вот уж непоседы. Умудряются в учебную аудиторию пробраться, сидят тихонько под столом и ждут, когда преподаватель будет показывать магию в действии».

На столе загорелся красный кристалл. Срочный вызов в новую обитель. «Нужно предупредить Сивилию и пожалуй, захвачу с собой Вириди, пусть посмотрит своим ведьминым взором на одну послушницу. Смущает меня в ней что-то, может какое проклятье наброшено?».

Через полчаса Аронд с Вириди убыли порталом в новую обитель…

*****

В летнее время уроков не было, адепты у которых были родители, разъехались по домам, а оставшиеся разбрелись по территории академии.

Дверь кабинета зама ректора академии резко распахнулась, в комнату вбежал запыхавшийся охранник.

Госпожа Сивилия, там какие-то люди рвутся на территорию академии, боюсь, ворота выломают.

— Какие еще люди? — Сивилия встала, нахмурившись, смотрела на Юрха. Бывший вояка обладал недюжинной силой, поэтому у ворот академии очень редко появлялись зеваки.

— Не знаю, но какие-то одинаковые, словно их всех одна мать родила. Все здоровей меня будут, боевые мечи на перевязи висят. Что делать с ними не знаю? Один уж точно не справлюсь.

— Юрха не паникуй, лорд Аронд отбыл по важным делам, не будем его отвлекать, попробуем разобраться сами. Пригласи незваных гостей в гостевую залу, я следом приду.

Леди Гарингерб постояла возле дверей гостевой залы, решившись, взялась за резную ручку, толкнула дверь. Многого видала на своем веку Сивилия, но сейчас явно растерялась. Никогда ей не доводилось видеть таких атлетически сложенных молодых людей. Хотя лорд Аронд все-таки превосходит их в силе и возможно, в ловкости. Успокоив себя такими выводами, Сивилия плавной походкой прошла через комнату, остановилась напротив гостей.

— Господа.

И хотя стоявшие молодые люди, мало походили на господ, но этикет не позволял леди Гарингерб называть незнакомых людей по-другому.

— С какой целью прибыли в магическую академию имени Рахта?

Самый молодой из стоявших гостей, сделал шаг вперед.

Он почему-то сразу не понравился Сивилии, слишком надменный взгляд черных глаз, вальяжность в манере поведения.

— Я прибыл за Наоли.

— Наоли?!

Сивилия не скрывала своего удивления, опомнившись от шока, она быстро взяла себя в руки.

— С кем имею честь разговаривать?

— Наследный принц клана Черных волков принц Киран Кариб Сахт Агхарат.

Леди Гарингерб сглотнула, не показывая своего мимолетного замешательства.

— Могу я узнать, для какой цели наследному принцу клана Черных волков понадобилась леди Наоли?

— Можете. Я хочу забрать ее с собой, чтобы сделать своей второй женой.

— В ожидании леди Наоли, я прошу господ присесть на диваны и отдохнуть. Вы наверно проделали большой путь, посидите, а я сейчас схожу к леди и сообщу о вашем визите к ней.

Выйдя из гостевой комнаты, леди Гарингерб понеслась по коридорам замка так, как не бегала в свои молодые годы. Влетев в учебную аудиторию, она некоторое время успокаивала свое тяжелое дыхание, едва успокоившись, вымолвила.

— Леди Наоли, вам знаком принц Киран из клана Черных волков.

— Киран…!

Наоли округлила глаза, до конца не понимая, к чему леди Гарингерб задает такой вопрос?

— Принц Киран прибыл с визитом в замок и требует вас.

— Киран… он здесь!

Глаза Наоли заблестели от охватившего волнительного счастья, она уже и надеяться не могла, что когда-нибудь увидит Кирана, а тут он сам приехал и просит ее прийти. Подхватив юбку платья, Наоли пронеслась мимо Сивилии, быстро побежала по коридору замка.

Гарингерб все больше не нравились развертывающиеся события, она заметалась по коридору, остановилась и понеслась вдогонку убежавшей девушки.

На развилке коридоров Сивилия остановилась, задыхаясь, вбежала на второй этаж, практически ввалилась в комнату к младшему лорду Имрану.

— Лорд Имран, вам необходимо немедленно спуститься в гостевую залу. Прибыл принц Киран, он хочет увезти с собой леди Наоли… боюсь, произойдет непоправимая ошибка, — вымолвила на одном дыхании леди Гарингерб и тяжело задышала.

Все-таки беготня по коридорам замка не для ее возраста.

Имран быстро сообразил, бегом выбежал из своих покоев, стрелой пролетел по лестнице вниз, пробежал по коридору замер у двери гостевой залы. К его удивлению, пока он успокаивал дыхание, леди Сивилия, встала у него за спиной. Поправив свои рыжие волосы, Имран открыл дверь и как раз прибыл вовремя.

Киран протянул в сторону Наоли ладонь, на которой лежало золотое колечко с небольшим голубым камнем.

Наоли с восхищением рассматривала кольцо все еще не в силах поверить. Что мечта ее девичьих грез стоит перед ней и делает предложение выйти за него замуж. Она уже протянула свою руку, но ее остановил властный спокойный голос леди Гарингерб. Если честно Наоли немного побаивалась строгую леди.

— По законам нашего материка, разрешение на брак спрашивают у старшего из рода. На данный момент лорда Аронда Ир Куранского нет в замке. По тем же законам материка и королевства, согласие или отказ на союз вы можете получить у младшего из рода Куранских — лорда Имрана. Так как он отсутствовал при нашем с вами разговоре, то прошу принца Кирана из рода Черных волков повторить свое желание.

Кирану все больше не нравилась немолодая особа, но сталь в ее голосе заставляла подчиняться, да и отец просил сдерживаться.

— Хорошо, мне не составляет труда повторить свое желание. Я прибыл за Наоли, прошу выйти ее за меня замуж.

Лицо девушки засветилось от счастья.

— Принц Киран при первом нашем разговоре, объявил, что леди Наоли будет его второй женой.

Скулы наследного принца чуть заострились от злобы.

— Это не имеет большого значения. По законам нашего материка, я уже обзавелся своей первой женой и она принадлежит нашему клану. А вот наложниц, я могу уже выбирать на свой вкус.

Наоли резко одернула протянутую к кольцу руку, заморгала в недоумении, повернулась, посмотрела на Имрана, как бы спрашивая у него, ни ослышалась ли я?

Имран подойдя к Наоли, взял ее за руку и подвел к леди Сивилии, повернувшись, холодно посмотрел на Кирана.

— Я наследник рода Ир Куранских заявляю, что отказываю принцу Кирану из рода Черных волков в союзе с моей сестрой леди Наоли.

— Да как ты смеешь?!

Прокричал Киран, зло, сверкнул глазами, в его руках вспыхнуло магическое пламя.

Имран со спокойным лицом посмотрел на исказившееся от гнева лицо Кирана. Повернувшись, он встретился взглядом с леди Сивилией.

— Леди Гарингерб не могли бы вы сопроводить мою сестру в ее покои. И не сочтите за оскорбление, но не могли бы вы еще пригласить в гостевую комнату, восемнадцать магов-огневиков и их преподавателя Вальхга Лиханского.

Леди Сивилия поняла Имрана с полуслова, подхватив Наоли под руку, она быстро увела ее из гостевой залы.

Одиннадцатилетний лорд Имран еще не вошел в свой юношеский возраст, но уже остался один на один с пятью недругами, от которых можно было ожидать чего угодно.

— Принц Киран из рода Черных волков, думаю нам больше нечего обсуждать. Мы живем по разным законам, поэтому я берегу свою сестру от необдуманного шага. Вспомните, ведь ваша мать, наверняка, не принадлежала к клану Черных волков, поэтому и сбежала. Если вы испытываете к Наоли хоть каплю симпатии, уезжайте.

В гостевую залу вошел Вальхг, за ним стали заходить его ученики, но они уже не сыграли, никакой роли.

Ухмыльнувшись, Киран дал приказ своим воинам покинуть помещение, выходя, он задержался ненадолго.

— Только не думай, что я испугался каких-то магов-огневиков. Просто я не сразу заметил, что Наоли подурнела лицом, у меня в наложницах должны быть самые красивые девушки. Голос Кирана был пропитан ядом и высокомерием, увидев растерянный взгляд Имрана, принц довольно улыбнулся и закрыл за собой дверь.

После того как за принцем клана Черных волков закрылась дверь, Имран простоял некоторое время, еще до конца не веря, что все обошлось и им не пришлось применять магию. Тело почему-то стал сотрясать озноб, за ним пробежала волна жара, закрутилась в водоворот чуть ниже груди, вызывая во всем теле боль, глаза стал застилать серо-белесый туман. Имран покачнулся и стал оседать, его к счастью успел подхватить Вальхг.

Преподаватель с непониманием смотрел на сына ректора академии и с испугом понимал, что не понимает, что происходит с мальчиком. Отнеся его в покои, положил на кровать, посмотрел на встревоженные лица леди Сивилии и Наоли.

— Простите леди, но мне кажется, что с наследником рода Ир Куранских происходит что-то непонятное, необходимо срочно пригласить целителя.

Только осмотр целителя не принес ясности, а лишь добавил тревоги. Мало того, Имран стал бредить, пытался несколько раз вскочить, его бросало то в жар, то в холод.

— Леди Гарингерб прижала целителя к стенке.

— Если вы сейчас же не скажите, что происходит с мальчиком, я вас засажу пожизненно в тюрьму.

Ильзинский вздохнул.

— Леди Сивилия, понимаете, подобные симптомы указывают на пробуждение магии, но только у магов-полукровок. А Имран наследный лорд, он так юн, у него не должны проявляться симптомы пробуждения магии. Если честно, я в затруднении ставить какие-либо диагнозы. Нам всем необходимо дождаться лорда Аронда.

Глава 5. Обретение дара

Весь вечер Наоли не отходила от постели Имрана, в очередной раз, намочив ткань в холодной воде, отжав ее, положила на горячий лоб брата. — С тобой обязательно будет все хорошо, братик, — она заботливо прошлась рукой по мокрым от жара рыжим волосам, изменившим свой цвет с огненно-рыжего на темно-ржавый..

Шмыгнув носом, девушка села в кресло, подобрав под себя ноги, вздохнула, чувства тревоги смешались с сегодняшними событиями.

Смахнув со щеки слезу горечи, Наоли закрыла глаза, шепнув. — Какая я была глупая. Как смогла влюбиться в чудовище? Богиня Ирида, спасибо, что уберегла меня от беды…

Тяжесть сновидений, навалилась внезапно, Наоли пыталась им сопротивляться, но вскоре уступила, полетев навстречу радужному небу над цветущим лугом.

Дух Рахта Акронского с грустью улыбнулся, смотря на спящую девушку, повернулся, посмотрел на праправнука.

— Ох, как рано пробудился дар…

— Дедушка, — едва слышно прошептал Имран, не понимая, почему губы такие сухие, болят и совсем не слушаются его.

Рахт подлетел к кровати, с заботой посмотрел на праправнука.

— Ты лучше помолчи, у тебя губы все опухли и потрескались, потерпи немного, сейчас станет намного лучше.

Дух Акронского завис над кроватью, за его спиной разгоралось золотое свечение, преобразовываясь в Золотого дракона.

Расправив крылья, дракон потянулся, хотел взлететь, но осмотрев небольшие размеры комнаты, с непониманием посмотрел на хмуро смотрящего хранителя магического источника. Пролетев сквозь него, завис над Имраном, покрутил головой, изучая наследника рода. — Рахт… ты только посмотри на это свечение! Никогда такого не видел!

— Я тоже не видел и меня это немного пугает.

— Где его отец?

— Далеко от сюда, спасает детей. А нам с тобой нужно сберечь мальчика, поделись с ним своей силой, успокой неизвестную нам магию.

По чешуе дракона прошлись золотые всполохи, они играючи переливались, осветив всю комнату дивным светом. Взмахнув крыльями, магический дракон бережно обнял наследника рода, поместив его в созданный янтарного цвета кокон.

Потрескавшиеся губы Имрана разошлись в улыбке, было так хорошо и спокойно находиться в полупрозрачных крыльях, от которых шло необычное тепло. Еще интересней было осознавать, что он не лежит на постели, а зависает в воздухе. Любопытно было ощущать, что перепончатые крылья дракона не жесткие, а словно пуховое одеяло со светящимися желтыми нитями.

Тонкие золотые плетения, едва ощутимо покалывая, проникали под кожу, бежали ласковыми потоками по телу в центр сосредоточения незнакомой магии. Коснувшись ее, не ощутив агрессии, влились в серебряно-белое свечение, успокаивая, даря свою любовь, объясняя. «Что ее владелец совсем еще маленький мальчик и его организм еще не был готов к пробуждению магии в нем. Просил Золотой дракон у бесформенного сгустка энергии сверкающей серебряной пылью, потерпеть, не терзать тело ребенка».

Незнакомая магия, понежилась в силе золотой энергии, успокоила свои всполохи агрессии. Объясняя, что рвалась в то место, куда были направлены все мысли ее хозяина, хотела показать, на что она способна, но ее отталкивали, не понимали и не давали выхода.

Огненная магия Золотого дракона медленно потекла по энергетическим каналам наследника рода. Пожирая отработанную черную магию, излечивая истерзанное маленькое тело мальчика. Магия дракона с любовью стелилась, звала за собой, показывая пути выхода, новой, необычной, захватывающий даже его дух, магии.

Золотой дракон, бережно высвободил из захвата своих крыльев Имрана, заботливо опустил его на постель. Зависнув с Рахтом над наследником рода, они наблюдали, как серебряно-белая паутина окутала тело мальчика, вспыхнула переливающимся блестяще-белым шаром в центре своего сосредоточения, пустилась по широким чистым каналам, сверкнув, окутала кисти маленьких рук ребенка светом лунного камня.

Рот Имрана расплылся в счастливой улыбке, неокрепшие плечи поднялись от тяжкого вздоха. — Как хорошо.

Дракон и Рахт переглянулись, у обоих в глазах читалось облегчение.

— А ты ко мне еще прилетишь? — В детских глазах было столько мольбы. Имран дрожащими пальцами, чуть прикоснулся к золотым чешуйкам.

— Не переживай, ты будешь всегда ощущать мое присутствие, я оставил частичку себя в тебе. Ты единственный из всех когда-то живущих и живых Дар Акронских с кем я поделился своей частицей души. Запомни праправнук, только в очень крайнем случаи ты можешь призвать в себя дракона и перевоплотиться в него ненадолго. Не каждому под силу удержать в себе его силу. Не удержишь — сгоришь. Запомнил?

— Я запомнил. Я буду беречь своего дракона. А, что со мной произошло?

— В тебе пробудилась магия.

— Магия?!

Имран привстал на кровати с восхищением и неверием переводил свой взгляд с деда на Золотого дракона.

— Да, магия, правда, мы не поняли ее стихии, думаем, что ты со временем разберешься с этим вопросом. А сейчас правнук, ложись, закрывай глаза и отдыхай, восстанавливай потраченные силы.

Веки Имрана налились тяжестью, положив голову на подушку, он зевнул, закрыл глаза и со счастливой улыбкой на лице погрузился в сладкий сон.

Дверь спальни осторожно приоткрылась, в комнату тихо вошла леди Гарингерб. Ее сонливость мгновенно улетела от вида парящих бестелесных тел над постелью мальчика.

Духа Рахт Акронского ей уже доводилось видеть, а вот легендарного Золотого дракона сосредоточение силы магического источника их королевства, увидела впервые.

Рахт сделал поклон головы, выражая уважение самой строгой леди их академии, подмигнув, исчез, за ним следом растворился в воздухе Золотой дракон.

Сивилия захлопала в недоумении ресницами. «Каков нахал! А еще призрак! А еще хранитель! А еще, его именем академию назвали! А еще когда-то был таким красивым мужчиной, за которым наверно все девушки королевства увивались…». Возмущенно тряхнув головой Гарингерб, скинула ненужные мысли, подошла к постели Имрана. Осторожно прикоснулась ладонью к его лбу, прислушалась к спокойному дыханию ребенка, из ее груди вырвался вздох облегчения. «Выходит не зря над своим праправнуком зависали… исцелили».

Поправив заботливо одеяло, Сивилия посмотрела на спящую девушку, осторожно прикоснулась к ее руке, шепнув.

— Наоли… девочка моя, просыпайся…

Наоли резко открыла глаза, первые мгновения не понимая, где она находится и почему перед ней стоит леди Гарингерб.

— Леди Сивилия…?!

— Тише девочка, Имрана не разбуди.

Наоли резко повернула голову, вскочила с кресла.

— Тише, тише моя хорошая, с ним все хорошо… он спит, а ты ступай в свои покои, приляг, поспи, до утра далеко.

— А как же вы?

— Я вон на той кушетке прилягу, в мои годы часто не спится, так чего попусту потолок изучать, присмотрю за мальчиком. И еще, девочка… ты прости меня. Я ведь понимаю, первая любовь, столько ожидания и надежд…

— Нет, нет, что вы леди Сивилия, вы ни в чем не должны себя винить!

Наоли схватила, прохладные ладони Гарингерб. — Я наоборот, очень вам благодарна.

Синие глаза девушки поблескивали от влаги выступивших слез. — Я не предполагала, что он настолько высокомерен и эгоистичен… я чуть не погубила свою жизнь. И если бы не вы… — всхлипнув, Наоли припала к груди Сивилии.

Гарингерб тяжко вздохнула, погладила рукой вздрагивающую спину девушки. — Не стоит он твоих слез, а свое счастье ты обязательно встретишь, я в этом полностью уверена.

Наоли отстранилась, шмыгнув носом, улыбнулась с грустью в глазах. Вытерев ладонями мокрые от слез щеки, бросилась к леди Гарингерб, быстро прикоснулась своими губами к ее щеке, отстранилась и неслышно поспешила на выход.

Когда за Наоли закрылась дверь, леди Сивилия, вновь подошла к постели Имрана, прислушалась к его спокойному, ровному дыханию, улыбнулась. Бесшумно ступая по мягкому ворсистому ковру, закрывающему пол в комнате, подошла к кушетке. Бросив мягкую подушку, прилегла, накрылась легким пледом. Мысли как круговорот, налетели, закружили, бросили в пережитые мгновения недавних произошедших событий. Сердце леди Гарингерб иногда едва слышно стучало, от перехвата дыхания, а иногда пускалось вскачь от негодования бурлящего внутри немолодого тела хозяйки. В который раз, перекрутив в уме события, леди Сивилия пришла к утешительному выводу.

«Что в итоге: честь семьи Ир Куранских не пострадала, незваные гости хоть и были недовольны, но ушли, не причинив никому телесного вреда. Наследник рода спокойно спит в своей кровати. Ректору академии не в чем будет ее упрекнуть. Хотя чего душой кривить, Аронд Ир Куранский, большой души человек, таких как он, она не встречала на своем жизненном пути. А как он любит свою жену! Да и она его не меньше. Когда взгляды этих двоих пересекаются, дыхание перехватывает, так сгущается вокруг них магия. Иногда даже щелчки слышатся, когда магия огня сближается с ведьминой силой. Еще бы магия Ир Куранского не кружила возле такой красавицы. Любой мужчина был бы рад видеть леди Вириди возле себя. Но ниодному из них не пришло бы в голову сделать ее своей женой, ведь, ведьмы замуж не выходят. А вот как лорд Аронд сумел провернуть это дело, только можно удивляться и гадать? Да ведь только никто и не скажет, а как — все-таки любопытно…».

На последней мысли сон сморил леди Гарингерб, губы духа Рахта Акронского чуть приподнялись в улыбке. «Красивая леди, столько мужества и силы не у всякого мужчины имеются. Хорошего зама себе правнук выбрал, если бы не она неизвестно чем бы все закончилось? Прямой угрозы наследнику рода не было, поэтому я и вмешаться не мог. Спи спокойно Сивилия, обещаю, с этой ночи бессонницы у тебя не будет. Нашей грозе-академии нужна светлая голова и много, много сил на обучение магов-полукровок».

Рахт подлетел к правнуку, убедился, что он сладко спит, пошел проверять ведьмочек. Что-то из лабораторной комнаты дымом попахивало, наверно опять Лиран очередное зелье изобретает. Нужно проверить, подзатыльников надавать и спать отправить, вот уж неугомонное создание…

Леди Гарингерб распахнув глаза, лежала, с удивлением осознавая, что она прекрасно выспалась. Такой внутренний подъем она, пожалуй, испытывала лишь в свои молодые годы.

Резво вскочив с кушетки, Сивилия осторожно подошла к постели Имрана. Наследник Ир Куранского сладко спал, стараясь не разбудить его, она покинула покои. Впереди предстоял насыщенный рабочий день с заботами и хлопотами об академии, но Гарингерб уже не представляла себя вне ее стен.

Лучи дневного светила, поиграли с плотно сжатыми черными ресницами ребенка, пробежали светом по его лицу.

Имран потянулся, открыл глаза, резко подскочил, с удивлением смотря на ясный солнечный день за окном. Вот это он поспал!

Дверь комнаты, чуть скрипнув, приоткрылась, в проеме появилась светло-русая голова, в больших серых глазах бурлил интерес. — Имран — ты как?

Широкие губы мальчика разошлись в улыбке.

— Брат, заходи.

Соржа не нужно было приглашать дважды, он ужом проскользнул в открытый проем, прикрыл дверь, пробежал через комнату, запрыгнул на кровать к брату, прищурившись, разглядывал его с интересом в глазах.

— Ты чего Сорж?

— Вся академия гудит, говорят, у тебя магический дар открылся.

— И ты, разглядывая меня так усердно, решил узнать какой?

Имран хихикнул.

Сорж обиженно надул губы. — И чего ты лыбишься, вдруг во мне тоже магия проснется, и я увижу все ее потоки.

Имран рассмеялся в голос. — Ну и каша у тебя в голове, — отсмеявшись, проговорил он.

— Чего ты смеешься, нас ведь еще магии не обучали, вот и говорю, что знаю.

— Да ты не обижайся, я и сам мало знаю.

— А я вот знаю, что магию нужно мысленно призвать к ладоням, — Сорж уставился на руки брата.

Имран тоже посмотрел на свои руки, но ничего сделать не успел, дверь распахнулась и в комнату вошла леди Гарингерб.

— Адепт Сорж, объясните мне, что вы делаете в комнате лорда Имрана Ир Куранского?

Сорж нахмурил брови, пробурчал. — Я, между прочим, тоже лорд Ир Куранский.

— Я не забыла об этом, но вы должны исполнять, то, задание, которое я вам выдала.

— Да куда эти конюшни денутся? — Сорж недовольно слез с кровати, поплелся на выход с опущенной головой.

Имран резво вскочил с кровати.

— Брат! Подожди! Я сейчас оденусь и тебе помогу!

Схватившись за штаны. Имран стал быстро надевать их на себя.

Большие серого цвета глаза Соржа оживились и сразу потухли после грозного голоса леди Сивилии.

— Адепт Имран, отставить, одевание! Немедленно ступайте в ванную комнату, приведите себя в порядок, а после этого отправляйтесь на завтрак. До появления ректора академии Аронда Ир Куранского, вы освобождаетесь от всех работ. Если будет скучно, можете зайти в библиотеку и взять книгу для чтения, книги о магии пока брать не советую.

Адепты, вы ясно поняли мои распоряжения?

— Поняли…

Одновременно пробурчали два брата и разошлись выполнять указания леди Гарингерб.

Выйдя из ванной комнаты, Имран быстро оделся, его живот издал жалобное голодное урчание. «Права была леди Сивилия, сначала нужно подкрепиться».

Выйдя из комнаты, Имран побежал на первый этаж, повариха Васхи, всегда баловала его различной выпечкой, наверняка у нее найдется чего-нибудь вкусненького.

Васхи накормила его до икоты: сначала поставила чашку с кашей, не забыв положить сверху большой кусок сливочного масла, затем поставила тарелку с творожной запеканкой с маленькими синими изюминками внутри белой массы, маковая булочка со стаканом компота шла в завершение завтрака.

Выйдя из кухни, Имран направился не спеша по коридору замка, его взгляд остановился на двери гостевой залы, в которой произошли вчерашние события. Осторожно взявшись за ручку двери, он потянул ее на себя.

Открыв дверь, переступил порог, почему-то сразу вспомнились синие полные боли глаза Наоли. Сердечко Имрана учащенно застучало, дыхание стало сбивчивым. Голову терзала одна единственная мысль. «А правильно ли он поступил? Имел ли право решать судьбу сестры?».

— Наоли, — слетело с его губ. До боли захотелось вернуться во вчерашний день, перебрать каждое его мгновение, выяснить. А можно ли было поступить по-другому?

Имран сжал со всей силы ресницы и кулачки, неожиданно почувствовал где-то внутри себя едва ощутимую прохладу, покружив, как зимняя метель она устремилась по телу, рванула в его руки. От неожиданности он разжал пальцы и распахнул глаза оторопело, увидел, как с его ладоней понеслись завораживающие воображение сверкающие серебром, потоки. Облетев комнату, они осыпались серебряно-белой пылью. В гостевой зале стали появляться люди, которые вчера находились в ней. При виде сестры протянувшей руку к кольцу, он чуть не закричал, на его лбу выступили капельки холодного пота, вытерев их трясущейся рукой, тяжело сглотнул.

По человеческим телам прошла рябь, они задрожали и рассеялись в воздухе. Хлопая ресницами, Имран с изумлением смотрел на пустое помещение, кроме мебели и его самого в ней больше никто не находился.

На непослушных ногах, Имран вышел из гостевой залы, голова нестерпимо разболелась, чтобы утихомирить боль, он отправился к могилке сестры.

В самый первый день их прибытия в замок, он увязался за матерью и отцом, несшего на руках небольшой сундук. Отец объяснил, что в сундуке лежит маленькая нерожденная девочка, его старшая сестра Сари, которую вытравили из чрева матери заговором.

Имран был настолько потрясен, что не замечал льющихся по щекам слез, когда помогал отцу рыть ямку. Смотря на сундук, опущенный в яму, он все ни как не мог взять в толк, как его сестра поместилась в таком маленьком ящичке? Ведь она сейчас должна была выглядеть как Наоли, бегать, смеяться и немного грустить, пряча глаза. А не понимал он этого только по тому, что не мог принять факта смерти сестры, да еще в таком крохотном возрасте, хотя какой там возраст всего несколько месяцев и то не от роду.

Место выбрали недалеко от замка на высокой покрытой разнотравьем возвышенности, склоны которой резко обрывались вниз. Вид с холма открывался просто впечатляющий. Словно на ладони лежали простирающиеся поля с ровными рядами посаженных виноградных лоз. Вдалеке виднелись скалистые горы с шапками заснеженных пик. Смотря вниз склона, можно было любоваться небольшой бегущей горной речушкой. К ее берегам трудно было подойти из-за высокой темно-зеленой травы, на ее зеленом ковре росли невпопад лилового и желтого цвета полевые цветы.

На следующий день, они с отцом смастерили небольшую лавочку, для того чтобы можно было прийти и посидеть у могилы Сари. А по весне посадили, невысокое деревце ивы. За два года оно так выросло, что под его кроной можно было спрятаться от жарких лучей дневного светила.

Имран часто приходил к могиле сестры, любил посидеть в одиночестве, открывающийся с холма вид всегда успокаивал. Часто он оказывался свидетелем сидевшей на лавочке матери, она смотрела вдаль, сквозь пелену слез и тогда Имран не выдерживал, подбегал к ней, тряс за плечо, шепча.

— Мама… только ты не плачь, а то мне тоже плакать хочется.

Она хватала его, сжимала со всей силы, уткнувшись в его худенькую грудь, всхлипнув, быстро вытирала скатившиеся по лицу слезы, подняв голову, улыбалась вымученной улыбкой, говоря.

— Прости сынок, я больше не буду.

Только в следующий раз все опять почему-то повторялось.

Присев на лавочку Имран посмотрел вдаль, заслушался стрекотанием кузнечиков, постепенно успокоился. Недавние пережитые волнения медленно стирались из памяти, подумав, что он сильно переволновался и поэтому так четко увидел события произошедшие вчера.

Успокоившись, он побрел домой, вот только не воспользовался советом леди Сивилии пойти в библиотеку и взять книгу для чтения. Вновь навалилась непонятная тяжесть и усталость во всем теле, едва добредя до своих покоев, он разделся и лег на кровать, накрывшись одеялом, сразу уснул.

Вечером леди Гарингерб зашла в комнату младшего лорда Ир Куранского, потрогала рукой его лоб, убедившись, что он не горячей вздохнула с облегчением. Но спать решила не в своих покоях, а опять на кушетке, вроде место мало и неудобно, но зато как хорошо спится.

Проснувшись утром, Имран чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, но тревожность в груди почему-то не прошла, она недовольно ворочалась, словно спящий зимой в пещере горный медведь.

Леди Гарингерб чуть улыбнулась, увидев его проснувшимся. — Имран, твои родители пока не вернулись, поэтому можешь заняться каким-нибудь своим любимым делом.

— Можно сходить потренироваться на мечах!

Имран подскочил, спрыгнул на пол с кровати.

— О, нет! Я не это имела в виду, пока лучше обойтись без тренировок, займись лучше чтением.

— Опять, — пробурчал он и отправился в ванную комнату с понурой головой.

Выйдя из комнаты, он не застал в ней леди Сивилию, может это и к лучшему. Надев брюки и рубашку, Имран не торопясь пошел в обеденную залу, но, не дойдя до нее, остановился напротив дверей гостевой залы. Какая-то необъяснимая тяга влекла его вновь очутиться в комнате со спокойным теплым интерьером. Может от того что в его голове постоянно прокручивался тот злополучный день и мысль, что одна его старшая сестра не увидела белого света, а другая благодаря его решению осталась несчастлива.

Толкнув дверь, он переступил порог, вновь ощутил внутри себя недовольное копошение. Имран прислушался к ощущениям, они были точно такими же, как вчера и ему нестерпимо захотелось прочувствовать вчерашнюю вьюжную прохладу.

Словно почувствовав его настрой, метель с колкими иголками снега закружила, понеслась по телу, рванула к рукам, сорвалась с них, и облетев комнату снежным серебром, осыпалась искрами белого снега, превращаясь в людей.

Имран сделал шаг назад, смотря в глаза Кирану, его пренебрежительный взгляд вызвал толпу мурашек на коже. Отвернувшись от Кирана, Имран посмотрел на счастливую сестру, затем удивленно захлопал ресницами от вида себя самого вошедшего в гостевую залу. Скоро в ней стояли все участники позавчерашних событий. Присев на корточки он с изумлением смотрел на разворачивающиеся события как будто он вновь в том дне, только наблюдает за всем со стороны.

В гостиную залу тихонько вошла Наоли.

— Имран, а ты чего здесь сидишь?

Имран осторожно перевел свой взгляд на вошедшую сестру. — Наоли, а ты тоже это видишь?

— Что?!

Сестра с непониманием смотрела на брата.

— Ну…, — Имран замялся. — Себя и Кирана и этих его соплеменников.

Синие глаза девушки казалось, еще больше потемнели, она тихонько подошла к брату, присела возле него. — Здесь кроме нас двоих никого нет. У тебя наверно опять температура, — потрогав его лоб рукой, нахмурилась в непонимании. — Температуры нет. Тебя что-то тревожит?

— Нет… давай уйдем от сюда.

Имран встал, схватив сестру за руку, повел на выход, словно боялся того, что сейчас Киран заберет ее с собой, если она останется одна в этой комнате.

На третий день все опять повторилось. Имран чувствовал разбитость во всем теле, головные боли, прекращались лишь, когда он засыпал. Едва переставляя ноги, он доплелся до могилки сестры, упав недалеко от нее в высокую траву, свернулся калачиком и лежал так, пытаясь унять озноб тела.

Аронд вышел в целительском крыле, держа на руках мальчика. Его возраст сложно было определить вследствие, неимоверной худобы и грязных лохмотьев ткани, закрывающие его кости. За ректором академии из портала вышли разного возраста дети, но их вид, ничем не отличался от незнакомого мальчика, которого до сих пор держали на руках. Завершила процессию леди Вириди, со спящей малышкой на руках, лет трех от роду.

Ведьмак насторожился, мгновенно почувствовал незнакомую магию.

— У кого?

Задал он единственный вопрос и замер в ожидании, смотря на Кария Ильзинского. Тот к его удивлению отвел взгляд, едва слышно вымолвил.

— У Имрана.

— Как у Имрана?! Ему только одиннадцать лет.

— В том то и дело. Но вы не волнуйтесь, ему уже лучше. Леди Сивилия запретила ему чем- либо заниматься и упражняться.

— Какой стихии магия? Аронд осторожно положил мальчишку на кровать, потрогал лоб рукой.

— Понимаете… — Карий отводил взгляд в сторону, мял свои тонкие белые пальцы. — Никто не знает, какая магия в нем пробудилась.

— Займитесь детьми, соберите всех целителей и ведьмочек пусть помогают. Что здесь произошло во время нашего отсутствия? И где сейчас Имран?

— Где-то в замке.

Повернув голову, Аронд посмотрел на побледневшую жену. — Нам нужно найти его немедленно.

Вириди передала девочку молоденькой целительнице, и не дожидаясь Аронда понеслась по коридорам академии, а потом и по замку. Оббежав все комнаты и не найдя в них Имрана, она с перепуганным лицом и округлившимися от отчаянья глазами закричала на весь замок.

— Имран!

Ведьмак обхватил ее руками, зашептал над ухом, у самого был вид не лучше. — Не кричи так, дочерей перепугаешь.

Вириди резко повернулась, подавленно посмотрела на мужа. — Я, кажется, догадываюсь где он может быть.

Аронд понял ее сразу, и они быстрым шагом направились к могиле Сари.

Еще не добежав до ивы, они поняли, что сына на лавочке нет, разочарование и страх сковывал их тела.

Вириди с отчаяньем повернулась.

— Имран!

Бросилась она к сыну, подбежав, упала на колени, стала лихорадочно ощупывать его, с ее пальцев срывалась зеленоватого цвета ведьмина сила.

Аронд подхватил сына на руки.

— Папа.

Открыв глаза, произнес он, улыбаясь, повернув голову, увидев мать, улыбнулся еще шире. — Мама… вы, наконец, дома. А у меня дар пробудился.

Вириди вжалась в сына, плечи сразу задергались от рыданий.

— Вириди, с сыном все хорошо, сейчас пойдем, посидим на лавочке, успокоимся и будем обдумывать сложившуюся ситуацию.

Вириди всхлипнула, одной рукой достала из потайного кармана платья платок, вытерла им мокрые от слез глаза и лицо. Другой рукой намертво вцепилась побелевшими пальцами в руку сына.

Дойдя до лавочки, они сели, Вириди ослабила немного свою хватку, осматривая сына на наличие травм.

— Мам, у меня ничего не болит. Ко мне дедушка Рахт и Золотой дракон приходили, дракон меня на своих крыльях качал. Только они сказали, что никогда не сталкивались с такой магией, а у меня иногда вот, — Имран положил ладонь чуть ниже груди. — Вот тут, словно зимняя пурга вьюжит.

Вириди подняла голову, посмотрела на мужа глазами полного непонимания и страха, который до сих пор держал ее в крепком захвате.

— Вириди… успокойся, ты же слышала, Рахт с Золотым драконом прилетали, у нашего сына ничего не болит, а вьюга… вьюга, думаю, это так проявляет себя его магия. Ты уже с ней познакомился? — обратился он к сыну.

Аронда немного потряхивало от потери сил и трех наисложнейших дней, в течение которых они спасали приютских детей. В новую обитель к настоятельнице, попал семнадцатилетний юноша, он успел рассказать о больных детях живущих далеко отсюда в Мирском королевстве. Сам он в пятнадцать лет сбежал из приюта и отправился искать справедливости. Их директор, забирал практически все деньги, выданные государством на содержание приюта. Дети содержались в очень жестких условиях, голодали, многие умирали от голода и холода, вот и сбежал юнец. Как он жил с такими черными магическими каналами Литисия не понимала. Скорей всего, поддерживали мысли, о желании спасти воспитанников приюта, да сила воли помогали ему не умереть. В новую обитель он попал, когда уже кашлял кровью. Всякого довелось видеть Литисии, но такого вида человеческого тела (костей обтянутых кожей), ей довелось осматривать впервые. Паренек умер. Ведьмак, держа юношу на руках, сжимал его со всей силы, сдерживая рвущейся крик души. Отдав мертвого ребенка настоятельнице, он не вытерпел, взревел. Зрачок расползся, покрывая чернотой белок глаз, выхватив мечи из ножен, Ведьмак открыл и вступил в первый портал. Их было несколько, прежде, чем он добрался до нужного места. Когда он выходил из портала, чтобы добраться до другого, люди вокруг затихали, многие прижимались к стенам зданий, лишь бы не попасться под его горячую руку.

До нужного места его подвез отважившийся мужичок и даже плату с него не взял. Вид детей практически таких же, как мертвый юноша, затмил разум ненавистью, грудь жгло огнем, не говоря ни слова, ведьмак взмахом руки снес голову директору приюта. Выйдя из кабинета, прикрыл дверь, наложил заклинание, чтобы никто не вошел в комнату и принялся за дело…

Через некоторое время в приют приехали, Вириди, Литисия и несколько целителей. За три дня Аронд прикорнул всего лишь несколько часов, помимо лечения и запечатывания магии у детей, приходилось еще разбираться с властями за убийство. Но его особо не осуждали, назначили нового директора, а ведьмак, зажав его в угол, пообещал, что будет очень часто наведываться в приют и не забудет другие приюты проверить. Много говорить не стал, знал, что страх сделает свое дело, а слухи лишь его приукрасят.

Прижав сына к себе крепче, Аронд тяжко вздохнул. — А ты видел, какого цвета твоя магия?

— Видел, она словно малюсенькие звездочки серебра, но вместе с белыми снежинками.

Вириди вскочила, нервно заходила, вновь подсела к сыну, вскинув голову, посмотрела на мужа.

— Белая магия, это магия-предсказания. А, что означает серебро, я не знаю.

— Вириди успокойся, сейчас наш сын расскажет нам все по порядку. Имран расскажи, что тебя так потрясло?

Имран прижался к отцу сильнее, словно извиняясь за то, что совершил. — Приезжал Киран, просил Наоли выйти за него замуж, а так как главного из рода Ир Куранских не было, то леди Сивилия сказала, что я должен ответить Кирану, отдаю я свою сестру за него или нет… Я не отдал, — едва слышно прошептал он. — Папа, он хотел сделать ее своей наложницей, — подняв голову, Имран с тревогой в глазах посмотрел на отца.

Аронд прижал рыжую голову к себе, поцеловал. — Ты все сделал правильно, я бы никогда не отдал нашу дочь этому надменному, горделивому снобу.

Имран издал вздох облегчения, вновь поднял голову на отца. — Тогда почему я их всех вижу?

Вириди и ведьмак с изумлением смотрели на сына. — Кого видишь? — в голос спросили они.

— Всех, кто был в тот день в гостиной зале, и себя даже вижу. А вчера стоял, на сестру смотрел, это был тот момент, когда она хотела кольцо у Кирана взять, в комнату вошла настоящая Наоли, я у нее спросил. « Видит ли она, Кирана и себя?». Она ответила, что никого не видит.

— Скажи сынок, что происходит, когда ты начинаешь видеть те события?

Имран вздохнул, отвел взгляд. — Я очень переживаю, что поступил неправильно и Наоли теперь плачет по Кирану. Меня словно тянет в гостевую комнату, в которой произошли те события. Внутри меня как будто закручивается вьюга, она бежит, едва ощутимыми иголками по телу к моим рукам, а потом срывается с ладоней, облетает комнату серебристыми снежинками, а когда осыпается белой пылью, появляются люди. Я не понимаю, что со мной происходит, и у меня все время болит голова и слабость во всем теле.

Аронд сжал сына, посмотрел на жену со спокойствием в глазах. — Не переживай сынок. Я впервые слышу, как проявляет себя магия-времени.

— Магия-времени! — воскликнула Вириди и сразу прикрыла рот рукой, боясь выдать свой страх.

— Да, только не будущего, а прошлого.

— Это как, — подняв голову, Имран с удивлением посмотрел на отца.

— А вот так, — улыбаясь Аронд, слегка щелкнул сына по кончику носа. — У тебя самая удивительная магия, о которой я когда-либо слышал. А плохо тебе от того, что ты пока не научился ею пользоваться, слишком много расходуешь сил, поэтому и голова болит и слабость в теле. Не переживай сынок, будем с тобой потихоньку осваивать азы по ее изучению.

Вириди с недоумением слушала мужа. — Но почему у него проявилась эта магия, да еще в таком раннем возрасте.

Широкая улыбка расползлась на лице ведьмака. — Вириди, неужели — не догадалась?

Аронд покачал головой, смотря на недоумевающее лицо жены.

— Вижу, что нет. А все, потому, что у него мама — ведьмачка. Ты когда нибудь слышала, чтобы ведьмы сыновей рожали…? Увидев, как надулись притягательные губы жены, подмигнул ей. — Правильно мыслишь, ведьмы рожали всегда только девочек и передавали им свои знания и силу. У тебя по части предсказания, кто силен был?

Вириди села на лавочку, посмотрела вдаль на заснеженные горы. — Мама, только я ее мало помню, меня бабушка воспитывала. Отучившись, первый год в академии, приехала к ней в гости, а ее уже нет… умерла.

Ведьмак обнял жену свободной рукой, прижал к себе, поцеловал рыжую макушку сына. — Как же сильно я вас люблю!

Они еще посидели немного, каждый думая о своем.

— А теперь Имран, для тебя наступает сложное время.

Имран подняв голову, с удивлением захлопал своими черными ресницами.

— Понимаешь сынок, твоя магия она кладезь, ведь с помощью ее можно узнать о многих произошедших событиях прошлого, найти потерянное.

— А разве это плохо? — Имран сразу сжался, не понимая, почему отцу не понравилась его магия.

— Что ты сынок, — Аронд поспешил успокоить сына. — Как я уже сказал, у тебя удивительная магия, может даже единственная во всем мире Эйхарон. Поэтому ею могут заинтересоваться влиятельные люди, а это нам пока ни к чему.

— Что же нам тогда делать?

Вириди поняла, почему Аронд не хочет, чтобы о магии сына узнала общественность. Король непременно захочет заполучить их сына в свою тайную канцелярию. А это пожизненное рабство.

— Думаю, от целителей мы не сможем скрыть цвет магии, которая пробудилась у Имрана. Поэтому всем скажем, что у него дар предсказания, но так как, в нем очень много серой магии, которая заглушает основную магию, то и предсказывать он скорей всего, никогда не сможет.

Имран понуро опустил голову. — Надо мной все будут смеяться.

— Почему ты так думаешь? Аронд нахмурив брови, смотрел на сына.

— Так у всех настоящая магия: они воду в шарики превращают, вихри разные из воздуха, огонь запускают, лианы выращивают, даже у ведьмочек, ведьмина сила, а у меня магия-времени о которой нельзя говорить и которую никто не видит.

Худенькие плечи ребенка дернулись, обида комком подступила к горлу, душила.

Аронд в который раз прижал сына, стараясь его успокоить, понимая, насколько он еще мал, и не разумеет всего того, что на него свалилось. — Сынок, не обижай свою магию, она все чувствует. Поэтому я буду с тобой заниматься по управлению ею. А на счет огневых шаров, то можешь не переживать, года через три у тебя обязательно пробудится дар стихии огня, и еще один дар, о котором я тебе расскажу когда ты подрастешь. Договорились?

Широкие губы Имрана разошлись в улыбке, глаза горели от охватившего восторга. — Я ни кому не скажу, какая у меня магия.

— Вот и отлично, а сейчас, пойдемте домой, нам с твоей мамой нужно умыться с дороги и переодеться. В целительскую зайти, проверить состояние здоровья детей, которых мы сегодня привели.

— Детей. Они тоже маги-полукровки?! — Имран с удивлением посмотрел на отца.

— Большая часть, остальные очень сильно истощенны и еще они братья и сестры по отцу. Не было смысла их разлучать, поэтому будут дожидаться пробуждение магии в стенах академии. Так что, давайте поднимайтесь. И помни, о чем мы здесь с тобой договорились.

— Я никому не скажу.

— Вот и молодец.

Аронд снял с колен сына, взял его за руку, обнял жену, и они не спеша пошли по протоптанной дорожке.

Глава 6. Будни академии имени Рахта

Аронд сидел в своем излюбленном месте, утонув в мягком обтянутом кожей кресле ректорского кабинета. Кресло делали под заказ, а собирали его прямо в кабинете, потому что такие большие размеры не пролезли бы, ни в одну дверь. Зато за одиннадцать лет правления академией, сидя в этом кабинете, он не испытывал никаких неудобств.

Откинувшись на спинку кресла, в ожидании родителей адепта Ир Соуткена, Аронд посмотрел в окно, от воспоминаний произошедших событий год назад его широкие губы расползлись в улыбке, встреча с лордом Орсином Ир Соуткеном оказалась совершенно случайной…

«Аронд прибыл по делам к ректору столичной академии Ривск. Наука и магия всегда сближают. Поэтому два ректора академий находящихся практически рядом не испытывали друг к другу неприязни, а наоборот, охотно обменивались новыми открытиями, и делились недостающими ингредиентами и материалами для лабораторных работ. Вот и в этот раз, Аронд принес для Норгиба недостающую деталь для артефакта сна, но занялись они совершенно другим. Сидя в кабинете ректора, они взволнованно обсуждали артефакт мгновенного перемещения, возможные сбои, и накладки при его активации.

Дверь кабинета неожиданно открылась, секретарь доложила, что прибыла чета Ир Соуткенов.

Норгиб тяжко вздохнул, на его лицо сразу наползла хмурая тень.

— Пригласи, и сын их пусть тоже войдет.

В кабинет сначала вошла леди, с гордо поднятой головой она осмотрела их чуть высокомерным взглядом, милая шляпка с тонкой вуалью закрывала ее верхнюю часть миловидного личика, но открывала вид к ее сжатым тонким, розовым губам. Следом вошел глава семейства, поправ фалды черного фрака, кивнув головой в знак приветствия, дождался, когда в кабинет войдет их сын и после этого сразу закрыл дверь.

Норгиб подождал, когда чета рассядется на диване и кресле, не стал ходить вокруг да около.

— Лорд Орсин и леди Алба, хочу сообщить вам, что все преподаватели академии вынесли единодушное решение. Адепт Рэнир Соуткен за год обучения не усвоил знания ни по одному предмету. Мало того, он даже не пытался их освоить, а сладко спал практически на всех уроках. Отсюда неудовлетворительные оценки по всем предметам за год. Предлагаю вам посадить вашего сына на домашнее обучение.

— Я ведь тебе говорила, что сына нужно обучать дома, а эти академии не могут дать ему достаточных знаний! — воскликнула леди Алба, посмотрела недовольно на мужа, бросила умиленный, влюбленный взгляд на сына.

Здоровый, розовощекий мальчишка около десяти лет, килограммов под восемьдесят, зевая во весь рот, безучастно поглядывал в окно. Ему было совершенно наплевать на то, кого сейчас обсуждали его родители и ректор.

Аронд удивился, как у такого флегматика смогла пробудиться магия, да еще в таком раннем возрасте. Он даже засомневался, но любопытство взяло верх, нарушая все правила этикета, бесцеремонно влез в разговор.

— Адепт владеет магией?

Норгиб перевел на мальчика взгляд, видя, что тот, вновь витает в облаках, вздохнул.

— Господа, — ректор обратился к чете Соуткен. — Прошу меня извинить, и разрешите представить вам лорда Аронда Ир Куранского — ректора магической академии имени Рахта.

Лорд Соуткен, кивнул в почтении головой, леди Алба скривив свой аккуратный носик, отвернулась, давая Аронду понять, что она слышала об его академии и он ей неприятен.

Ректор продолжил. — У адепта Рэнира, магия-земли пробудилась в восемь лет, полгода он находился на домашнем обучении, но преподаватели не смогли донести до него знания, ни по одному предмету. Год назад он поступил в нашу академию, но, к сожалению, результат оказался таким же.

Лиди Алба встала, с гордо поднятой головой пересекла кабинет, у дверей она остановилась, высказав свой вердикт.

— Мы забираем нашего мальчика домой, все преподаватели оказались с низким уровнем знаний, поэтому они не смогли донести их до нашего сына.

Встав с кресла, лорд Соуткен, хмуро посмотрел на жену. — Ступай, подожди нас в карете. Бросив взгляд на сына, который встал, и едва передвигая свои толстые ноги, собрался уйти. — А ты не торопись, я еще не высказал своего решения по поводу твоего обучения.

Хмыкнув недовольно Леди Соуткен, вышла из кабинета. Ее сын поплелся на диван, сев на него, положил руку на подлокотник, опустил на нее голову и сразу закрыл глаза.

Норгиб был непреклонен. — Как бы мне не хотелось, но я еще раз повторюсь, что не вижу смысла дальнейшего обучения вашего сына в стенах нашей академии.

В кабинете на некоторое время повисла тишина, и ее лишь нарушало сладкое сопение адепта Рэнера. Посмотрев на сына, Орсин закатил глаза от отчаянья, потом, что-то вспомнив с интересом, посмотрел на Аронда.

— Вы ведь тоже ректор академии?

Аронд с непониманием смотрел на лорда, пытаясь понять, к чему он клонит.

— Да, ректор.

— Тогда я хочу, чтобы мой сын обучался в вашей академии, как ее там… имени Рахта, кажется.

Ведьмак на некоторое время замолчал, обдумывая заявление Соуткена, решил, что тот не совсем понимает, в какую академию хочет пристроить своего непутевого сына.

— Извините лорд Орсин, но вы наверно не в курсе, что в моей академии учатся дети низшего сословия. Они маги-полукровки. Сразу внесу ясность — это дети, рожденные от соучастников неразборчивых связей, или любовников, если так вам будет понятней, и один из них не является носителем магии.

Лорд Соуткен встал, нервно заходил по кабинету, скорей всего взвешивая все за и против, остановился. — В вашей академии дети обучаются магии, так что вы не можете отказать моему сыну, получать знания по ее освоению и изучению.

Аронд чуть не крякнул, наверно родитель был на грани истерики от собственного сына, а его флегматичное состояние лишь раздражало лорда и вводило в нервное состояние. Лорд Орсин шел на крайние меры, отчетливо понимая, как на него набросится высшее общество. Но еще, он отчетливо понимал, что из сына вырастет через десять лет.

— Вы правы, я ни кому еще не отказывал в получении знаний. Но в моей академии, группы формируются с детьми примерно одного возраста, четырнадцати-пятнадцати лет. В моей академии единственная группа с таким возрастом как у вашего сы…

— Вот и зачислите моего сына в нее, — перебил Аронда Соуткен.

Уголки широких губ ведьмака разошлись в улыбке. — Простите, лорд Орсин, но эта группа состоит из ведьмочек.

Но видно Соуткен, решил идти до последнего. — Мне наплевать, пусть будут ведьмочки, может они расшевелят этого…, — смотря на спящего сына, Орсин не находил для него подходящего слова.

— Раз вас ничего не смущает, тогда мы можем проехать в мою академию, составить договор на получение образования вашего сына. А также, вы получите счет на оплату по обучению и содержанию адепта Рэнера. В нашей академии не выделяют детей по статусу, лишь по именам. А уже после окончания летних каникул, вы привезете вашего сына в академ…

— Ни каких летних каникул, обучение моего сына начнется с сегодняшнего дня! — вновь перебил Аронда Орсин.

Брови Аронда вспорхнули в удивлении, и он решил предъявить последний козырь. — Лорд Соуткен, вы должны понимать, что по окончании нашей академии у вашего сына будет на руках диплом об окончании магической академии имени Рахта.

— Уже то, что вы говорите, что он у него будет, вселяет в меня большую надежду.

— Что ж, раз вас больше ничего не смущает, давайте проследуем с вами, в академию имени Рахта…».

Один из магических камней на столе ректора зажегся оранжевым светом, прервав его воспоминания. Секретарь сообщила ему, что у дверей кабинета дожидается адепт. Нажав на камень, ответил, что разрешает войти адепту, Аронд сел в ожидании.

Дверь тихонько открылась, в кабинет вошел одиннадцатилетний мальчишка. Посмотрев на него, ведьмак едва сдерживал рвущийся ржач. Ноздри ведьмака широко раздувались, от внутреннего едва сдерживающего смеха. Жалко Призрак не видит, вместе бы посмеялись, хотя у того наверно уже живот болит от ежедневного ржача. Уже год, гуляя по пастбищу, он наблюдает, как наследник Соуткенов гоняется за Элерией.

Пока малец не преуспел в этом нелегком деле, да и где ему угнаться за двумя ведьмочками. Начинает эстафету Айрин, выдав затрещину Рэнеру, обозвав его пирожком, пускается наутек. Естественно лорд, не в силах вынести такого оскорбления пускается за ней вдогонку.

С глубоким безразличием Рэнер принял свое исключение из академии Ривск и с таким же равнодушием принял свое поступление в академию имени Рахта. Ривск — Рахт какая ему разница, где спать.

На следующий день, не увидев его в течении двух часов на занятиях, ректор академии Рахта, отправился сам будить наследника сиятельных лордов, застав его, мирно спящим на своей кровати в обнимку с подушкой. Аронд несколько минут был в растерянности. И решил призвать дух прадеда Рахта и отчитать его за то, что вверенной ему академии, адепты спят в постелях вместо того, чтобы получать знания. Отчитав деда, ведьмак с ухмылкой на лице покинул комнату, не дожидаясь дальнейших событий. По тому, как Соуткен весь сонный и растрепанный, вбежал в учебную аудиторию для маленьких ведьмочек, догадался, каким методом прадед поднял его с кровати.

Представив нового ученика ведьмочкам, ухмыльнувшись, Аронд ушел заниматься своими обязанностями, и лишь вечером, сидя за столом в кругу семьи, услышал взволнованный разговор младших дочерей о новом адепте.

Элерия беседуя с сестрой, не замечала никого вокруг.

— Я как увидела, что он сел за первую парту, да еще напротив меня, так чуть со стула не вскочила. А когда эта бочка жира спать улеглась — не вытерпела. Достала рогатку, натянула сухожилие быка, влила магию ведьмы для лучшего ускорения и отпустила бечеву с самым бушующим счастьем внутри. Сделав вид, что не услышала оглушительного звона плюхи по затылку пончика, стала записывать лекцию.

— Вот это был треск! — с восхищением в глазах влилась в разговор Айрин. — Вороны, сидевшие на деревьях у стен аудитории, в разные стороны разлетелись, крича от испуга.

— Хи-хи-хи…

Прыснув от своего же смешка, дочери зашлись в смехе.

Вириди решила пристыдить их, за такое несносное поведение за столом. Но Аронд подмигнул ей, намекая, чтобы она не вмешивалась, подхватил ее руку, поднес к губам, едва сдерживая смешки.

Видя, что родителям не до них, девочки с азартом в глазах продолжили обсуждение нового адепта.

— А какие у него были глаза после моего меткого удара, я думала, они сейчас из глаз выскочат и покатятся по полу.

— Ага, я под стол опустилась, закрыла рот ладошкой, чтобы насмеяться вдоволь.

— Пока ты под столом сидела, я ему доходчиво объяснила, что сон таким жирным пирожкам очень вреден, начинка может испортиться. Ты бы видела его лицо, — черные глаза Элерии блестели от восторга и внутреннего азарта.

— А-ха-ха-ха, — вновь зашлись в смехе дочери.

— А как он за тобой на перемене погнался…» Одна картина, висевшая на стене с предком Ир Куранским, не выдержала такой тряски стен и пола, рухнула на пол.

Девчонки вновь прыснули от смеха.

— Да где ему за мной угнаться, после десяти шагов сразу сдался. Я этому пончику на завтра такое приготовлю, век меня помнить будет…

Не предполагал наследный лорд Ир Соуткенов, когда вошел в учебную аудиторию для маленьких ведьмочек, как влип. Гоняясь уже год за близнецами, так и не понял, как они его ловко обводят вокруг пальца.

Айрин огибает забор академии, быстро прячется в густой листве дикого винограда. Там ее уже дожидается исстрадавшаяся от нетерпения Элерия. Она горной ланью выпрыгивает из своего укрытия, и, добавив словесно к образу уже подбежавшему наследнику Соуткенов, пару-тройку кулинарных изделий выпечки, пускалась наутек.

Да чего там адепт Рэнер, за его двумя дочерьми гоняется еще пол академии и не отстают в этом нелегком занятии и соседние адепты академии Ривск. Надо отдать им должное никто пока не приходил к нему с жалобой. Увидев синяки под глазами у подрастающего будущего мужского населения, ведьмак мгновенно мог определить, от кого они их заработали. К синякам добавлялся растрепанный вид, отсутствие нескольких пуговиц на рубашках и камзолах ученической формы. Если драка переходила в разряд, не на жизнь, а на смерть, то добавлялись еще оторванные карманы и разодранные штаны и платья. Сколько раз он вызывал своих дочерей и пытался их пристыдить уже и не счесть. Вскоре он бросил это занятие, дав адептам самим разобраться с этой ситуацией.

Вот и сейчас адепт Рэнер явился к нему после кровопролитного сражения с его дочерьми. Темно-синий фингал, вокруг его левого глаза, свидетельствовал о недавнем побоище. Правый глаз украшала едва заметная желтизна. Молодцы целители, еще лучше усовершенствовали мазь от синяков, ибо кровоподтек под глаз, сиятельный лорд получил день назад. Хотя, сиятельного от мальчишки, на данный момент, осталось мало. Помимо синяка, и всклоченных волос на его голове, у адепта Рэнера были вырваны живьем на рубашке две верхних пуговицы, остальные каким-то чудесным образом уцелели. Торопясь, Соуткен застегнул их на перекос, одна пола висела ниже другой как раз на расстояние между петлями. Форма академии имени Рахта, сейчас больше напоминала одежду старьевщиков, она была изрядно помята и выпачкана землей, и травой. Ботинки, покрытые пылью, свидетельствовали о долгом и усердном беге их владельца.

Аронд в который раз при виде адепта Рэнера ругал себя. «Как же я не рассчитал средства на содержание флегматичного наследного лорда Ир Соуткенов? А ведь казался таким тихим малым, спокойным, так сладко спал на диване в кабинете ректора Норгиба. А мне приходится заказывать ему уже десятую форму, не считая той, что заказывал, при его резком избавлении от лишнего веса. Да и к росту прибавилось сантиметров семь. Все-таки бег облагораживает. Трудно признать в стоявшем перед ним одиннадцатилетнем пареньке бывшего толстого едва двигающегося мальчишку. Огонь в серо-светлых глазах еще не угас после недавней битвы, щеки объяты жаром то ли от жары стоящей на улице, то ли от гнева бурлящего внутри, голова чуть вскинута вверх, демонстрируя упрямство.

— Адепт Рэнер, я вызвал вас для того, чтобы сообщить, что за вами приехали ваши родители.

Светлые ресницы мальчишки захлопали в недоумении, рот чуть приоткрылся, но только для того, чтобы сразу выразить свое недовольство.

— А чего это они за мной приехали? Я может, не хочу никуда уезжать.

— Адепт Рэнер, хочу напомнить вам о том, что вы вероятней всего забыли, где находитесь. А ваши родители приехали за вами в связи наступившими каникулами. И с другой стороны, они не видели вас целый год, соскучились и желают узнать о ваших успехах в обучении.

Соуткен скривил лицо, подтянул сползшие штаны.

«О, как удачно забирают наследника сиятельных лордов, не нужно тратиться на шитье новой формы. По сползающим с его талии штанам, сразу можно понять, что, сиятельный, еще пару килограммов сбросил».

На столе вновь вспыхнул красный камень, Аронд коснулся рукой желтого камня. Дверь кабинета почти сразу открылась, порог переступила леди Алба, за ней вошел лорд Ир Соуткен.

Аронд встал.

— Лорд Орсин, леди Алба рад вас видеть.

Поприветствовав вошедших Соуткенов, дождался, когда они присядут на диван, едва сдерживая рвущуюся усмешку, ведьмак сел в свое кресло. Выдавали его внутреннее состояние черные глаза, искрящиеся от смеха.

Рэнер повернулся, посмотрел хмуро на своих родителей, отвернулся с глазами полной безнадежности.

Соуткены не узнали своего сына, мало того, леди Алба брезгливо корчила свой маленький носик, смотря на мальчишку. Она решила высказать свое возмущение мужу.

— Дорогой, я ведь тебя предупреждала, что нашему сыну нельзя находиться в академии, где учатся безродные. Ты только посмотри на одного из них, — она ткнула в сына лорнетом, самым модным аксессуаром в этом сезоне. — А вдруг наш мальчик возьмет с них пример и опустится до такого низкого уровня.