Бесплатный фрагмент - На грани

---

— Пуля вошла в сердце! -это последнее, что я слышал перед тем, как мои глаза закрылись.

Открыв глаза, я не сразу сообразил, что лежу в своей кровати. Комнату заливал солнечный свет, я забыл на ночь задернуть шторы. Я сел, опустив ноги на пол, и задумался: мне снился странный сон, где в меня стреляли. Я посмотрел на грудь, но там ничего не было. Для надежности я потрогал рукой то место, куда угодила пуля, а именно в сердце, но ничего не обнаружил. Заметнее повеселев, я поднялся и пошёл в душ.

— Присниться же! -сказал я коту, который смотрел на меня изумрудами глаз.

Позднее, уже сидя на своей веранде, я пил кофе и вел мысленный диалог с собой.

,, -Что это было? К чему этот сон? Может меня подстерегает опасность? -задавал я самому себе вопросы.

— Да не, это какая-то чушь! -отвечал мне мой внутренний голос.

— Тогда почему я так беспокоюсь? -вновь я спрашивал его.

— Это все от того, что ты сейчас находишься в затруднённом положении. На тебя давят со всех сторон: твоя супруга грозится оградить тебя от сына, куча долгов, а ещё ты ввязался в криминал! От того такие тревожные сны! -молвил голос.

— Но я ввязался не зная, куда лезу! -вспылил я.

— Тебя никто не винит, не заводись! -буркнул он.,,

Из разговора меня вывел сосед, живущий в рядом стоящем доме.

— Привет, Егор. Скажи-ка, ты часом ночью не слышал вой? Чья-то собака завывала так, что полпоселка подняла.-хмуря бровя произнес Степаныч.

— Нет, я ночью крепко спал! -улыбаясь ответил я.-А что такое? Почему тебя взволновала какая-то собака?

— Так воровство! -удивленно воскликнул сосед.

— Какое воровство? -озадаченно спросил я.

— Ты как с луны свалился-ворчливо укорил Степаныч и подозрительно на меня глянул.

— Меня не было дома-уже ничего не понимая и внутренне холодея от некого причувствия, сказал я.

— Ааа… Да понимаешь, повадились у нас через дырку в заднем заборе чужаки лезть, дома воруют. Уже третью ночь подряд ходят, сегодня ночью обчистили Суриковых.-печально проинформировал Степаныч и тут же добавил:-Бывай! И разворачиваясь, чтобы уйти, он взглянул на меня так …зло и одновременно с любопытством, что мне стало совсем не по себе.

— Не понял. Какую третью ночь? Я ж каждую ночь дома, про грабежи не слышал. Марьянушка бы мне уже все доложила. На конце поселка чихнут, а я все знаю через минуту. А про грабежи молчит! -недоуменно сказал я коту, который внимательно смотрел на меня и, казалось, понимает каждое мое слово.

Марьянушка-девица двадцати восьми лет, больная по показаниям на голову. Испытывает ко мне чувства, но вряд ли они имеют тот смысл, который вкладывается как правило. Скорее, как к отцу, ибо по развитию Марьянушке лет шесть. Мне было жаль ее, но ее недостаток никто в посёлке не замечал, все Марьяну любили и относились как к родному ребенку. А ещё ее недостаток значительно терялся на фоне того, что она была жуткая сплетница. И первый, кто знал, что происходит в поселке-был я.

Мне стало интересно, почему Марьянушка запоздала с доносом и решил сходить к ней, заодно заскочить в магазин за продуктами.

Уже выйдя за забор я почувствовал, что что-то изменилось. Закрыв калитку, я огляделся. Да нет, все на месте. Тревога не покидала. Все дома на месте, кусты, деревья, скамейки, баба Шура филейной частью кверху на огороде, кот Пушок у Лиляйкиных ворот умывается. Все, как обычно. Но что-то изменилось, и я не мог понять что. Решив не обращать внимание на беспокойство, я отправился к Марьянушке.

Подойдя к покосившемуся домику с резными, но уже давно облупившимися ставнями, с гнилым крыльцом и с настежь распахнутой входной дверью, я оглядел двор: ржавое колесо от прицепа, сухое дерево яблони, куча в углу двора, состоящая из листьев, мусора и ржавого металла; нечищенные дорожки, полуразвалившийся сарай. Дааа, надо бы помочь Марьянушке привести в порядок дворик и починить хоть с большего избу.

Я зашёл в дом. В нос ударила смесь запахов: кислых щей, старья, пыли и чего-то гнилого.

— Марьянушка! -позвал я, не рискуя идти дальше. В ответ мне была тишина. Я позвал ещё раз. И тут услышал шорох внутри дома, но ответа так и не последовало. Я прошёл дальше, испугавшись, что Марьянушке плохо и она не в состоянии ответить. Перед моими глазами открылась картина: в сильно захламленной комнате, где высились стопки старых газет и книг, валялись груды старой засаленной одежды, мотки пыли на полу были размером с приличный клубок пряжи, стоял стул без спинки, башмаки разных размеров и фасонов хаотично валялись по хате.,,Нет, определённо, сегодня же займусь ее домом,, -мелькнула мысль в голове, и тут же исчезла, ибо среди этого хлама я увидел пружинистую кровать, на которой лежало одеяло относительно с чистым пододеяльником, а из одеяла торчала голова с впавшими внутрь глазами и всклокоченными волосами. Это была не Марьянушка, а какая-то незнакомая мне старуха.

— Здравствуйте! -настороженно поприветствовал я.-А где Марьянушка?

— Ушла-проскрипела старуха.

— Куда? -спросил я.

— Так в больницу! -просипела женщина и с интересом уставилась на меня.

Чувствуя себя неловко под ее взглядом и желая поскорее оказаться подальше от этого дома и старухи, я хотел уже попрощаться, но все же задал рвущиеся наружу вопросы:

— Она заболела? И, простите за вопрос, вы кто?

— Я мать Марьяны. А в больницу она к другу ушла.

— Как мать?! -бесцеремонно выпалил я.-Вы же умерли!

— Как видишь-жива пока! -улыбаясь гнилыми зубами, ответила женщина. -А вы все смерти моей ждете! Что дочурка недоразвитая, что ты-недоумок холеный! А, ну пошёл вон! -противно заклокотала бабка, чуть приподнявшись в кровати.

Я и рад уже был бы уйти и, как только услышал эти слова, пулей вылетел из дома. Уже за воротами я остановился, чтобы передохнуть и глотнуть свежего воздуха. Та смесь вони, казалось, въелась в кожу, волосы, в нос.

,, -Ужас! -подумал я и зябко поежился.-Ладно, схожу в магазин, может, там новости какие узнаю,,

Возле магазина толпился народ: Степаныч с авоськой, Любовь Евгеньевна с пятого дома, Лялька с сыном Петькой, который гонял Пушка вокруг липы, Рыжиков-наша гордость, будущий адвокат, и Лиляйкина, супруг которой постоянно мотается по командировкам. Подойдя к толпе, я громко ее поприветствовал:

— Здравствуйте!

Все разом повернули головы в мою сторону и молча на меня воззрились. Лялька рот открыла, словно видит меня впервые, остальные пристально меня разглядывали. Мне в который раз за сегодня стало не по себе.

— Привет, привет, Егорка-поздоровался в ответ Степаныч. -Виделись уже! -хмуро добавил он.

— Что случилось? -полюбопытствовал я, глядя, как недоуменно, пытливо, с шиканьем и цоканьем переглядываются мои всегда открытые, жизнерадостные соседи друг с другом и Степанычем.

— Так это…! -всегда грамотно изнясняющийся хорошо поставленным голосом Рыжиков сейчас мекая и блея, начал он.-Ты живой? -бесцеремонно, как и я недавно, выпалил он и все соседи пытливо уставились на меня.

— Не понял. А я что, должен был умереть? -непонимающе спросил я и в голове что-то зачесалось и тревога, немного отступив ранее, снова забилась как птица в клетке.

— Ты и правда как с луны свалился, прав Степаныч! -качая головой и поджав губы в узкую нить, утвердительно вынесла вердикт Любовь Евгеньевна и отвернулась.

— Так стреляли же в тебя! -воскликнула Лиляйкина и быстро прикрыла рот ладошкой, словно ляпнула то, что не надо, но глаза пылали любопытством. Впрочем, как и глаза всех стоящих соседушек.

— Когда стреляли? -холодея, спросил я.

— Так три дня назад! -прошепелявил Петька, на секунду остановившись от беготни, тем самым дав возможность Пушку забраться на дерево.

Я не знал, что сказать. Хоровод мыслей в моей голове перебивали друг друга и я все больше и больше чувствовал и понимал, что что-то не так, что что-то происходит. Тревогу перекрыл страх и внезапно озарила мысль:,,Я сошел с ума!,,.Но перед соседями ни в коем случае нельзя показывать свои эмоции, иначе начнут относиться как к Марьянушке.

— Слушай, ты это, иди приляг! -заботливо предложила Любовь Евгеньевна. Не укрылось от соседей беспокойство. Я не знал, что мне ответить. Я смутился, подбирая в уме слова, собираясь сказать хоть что-то, но тут открылись двери магазина (он был закрыт на обед) и все ринулись в лавку. Я остался стоять на улице, не понимая, что мне делать. Ну, согласитесь, ситуация из ряда вон. Все в курсе, что в меня стреляли, почти похоронили, а на мне ни следа от выстрела! Есть от чего впасть в ступор. Из магазина вышел Степаныч. Остановившись возле меня, он спросил:

— Чего замер, Егорушка? -в глазах его читалась усмешка.

Меня осенило.

— Вы что-то знаете, Степаныч. По глазам вижу. Рассказывай! -твердо заявил я и для верности подхватил под локоток соседа.

— А и расскажу! -загадочно улыбаясь, ответил Степаныч. В глазах увеличилось веселье.-Хорошо, что вовремя спохватился, а то был бы как соседи! -и уже не сдерживаясь он захохотал. Я смотрел на него недоуменно, но не решался и слова вставить. Игорь Степанович такой человек, что если слово не понравится-замолчит и в жизни первый не заговорит, пока не задобришь. А задабривать придётся долго и много, а мне надо быстрее все узнать. Отсмеявшись, сосед посерьезнел и сказал:

— Пошли, Егор, расскажу. Пошли ко мне. Я чай вкусный заварю. Под травы и расскажу. И мы отправились к нему: я украдкой поглядывая на Степаныча, а он глядя прямо перед собой.

ГЛАВА 2

В воздухе запахло грозой и заметно похолодало. Ветер зашелестел листвой, небо затянуло тучами и первые капли прибили поднявшуюся пыль. В доме было тепло и уютно. Чай издавал приятный аромат, меня слегка разморило, но твердости в намерении все разузнать я не терял. Степаныч сел напротив меня за стол и спросил:

— Что именно тебя настораживает?

Я призадумался: вопрос оказался нелегким, ибо меня настораживало все. И я рассказал соседу про сон, про мать Марьянушки, про тревогу, не покидавшую меня с момента пробуждения. Закончив, я посмотрел прямо в глаза Степаныча. Губы соседа выражали улыбку, а глаза-вселяющее надежду на то, что я не свихнулся, одобрение.

— Ну, что ж, Егор. Все так. В тебя действительно стреляли. Бандюки, с которыми ты связался по глупости. И уж месяц как в коме-крякнул сосед и выжидательно замер.

— Как… в коме? -промямлил я. Шестеренки в голове крутились с бешенной скоростью, сосед не перебивал мой мыслительный процесс.-Подожди. Как месяц? Говорили же о трех днях! -у меня было масса вопросов. Не зная, с какого начать, я задал первое, что вертелось на языке.

— Хм… Ну, смотри. Давай по порядку. Что ты помнишь последнее перед сегодняшним своим пробуждением?

Задумавшись на минуту, я ахнул от удивления. Вот что меня тревожило! Я уже это видел! Действительно, события, развивашиеся на кануне перед выстрелом, были индентичны сегодняшним. Я проснулся утром, в хорошем настроении принял душ и выпил кофе, поговорив с котом. Ко мне заходил Степаныч, мы поболтали о чем-то нейтральном, незначительном. После того, как сосед ушел, забежала Марьянушка, вывалила на меня ворох сплетен. Затем я пошел в магазин, ведь у меня был выходной, и там стояли все те лица, что и сегодня. Разница была в сегодняшнем дне в том, что в тех событиях не было сна, не было матери Марьянушки, не было разговоров о моем выстреле. Конечно же, ведь стреляли вечером. В полном потрясении я рассказал соседу об этом и тут же спросил:

— Хорошо. Ты говоришь я месяц в коме. Тогда что сейчас происходит?

— Это интересный вопрос, Егорушка. Ты сейчас находишься на первом этапе своего нового пути. Ты находишься на грани реальности и бессознательности.-сказал сосед и замолчал, дав мне время на подумать.

Помолчав, я спросил:

— Я умер?

— Егор, как ты можешь быть мертвым? Я же сказал: ты на грани. Ты полужив, полумертв. Какой ты будешь дальше-выбирать тебе.

— Ладно. С этим с большего разобрались. Ты? Соседи? Вы-мертвы или тоже на грани?

— Бог с тобой, Егорушка! Я пока жив, хотя вопрос тоже довольно интересный и философский. Мы всего лишь твоя проекция, иллюзия. Ты сейчас находишься в том состоянии, точнее, в том моменте, который ты запомнил накануне. А изменившееся события, которые произошли сегодня, это от того, что твой мозг начинает постепенно отключаться и ты все больше переходишь на сторону смерти.

— Хорошо. Как мне вернуться? Как ожить? -я почувствовал, что начинаю паниковать и голос мой слегка задрожал.

— Ну, этого я тебе не скажу. До этого ты должен дойти сам.

— Что же делать? -уже в легком ужасе я вскочил, обронив при этом стул, и забегал по комнате. -Я не хочу умирать! Господи, когда знаешь правду, очень хочется жить!

Сосед, прихлебывая чай, молчал и наблюдал за моей беготней прищурив глаз. Набегавшись, я замер.

— Степаныч, ты меня не бросишь? -отчаянно и жалко спросил я его.

— Да как же я брошу тебя, я ж лишь образ! Вот чудак! — усмехнувшись, ответил старик.-Но вот что я тебе скажу. Мать Марьянушки-вовсе не мать. Та давно на Бог знает каком этапе и с тобой пересечься никак не может-хрустнув сушкой, сказал сосед.

Я живо поднял стул, сел и уставившись на Степаныча спросил:

— А кто?

— Не знаю-пожал плечами сосед и сербнул чай.-Но сходи, узнай-и лукавство блеснуло в глазах соседа.

— Пошли со мной! -с надеждой в голосе позвал я.

— А пойдём! -не отказал Степаныч и прытко поднялся.

Мы вышли на улицу. Дождь уже лил как из ведра. Обув резиновые сапоги и одев дождевики, мы пошлепали в сторону Марьяшкиного дома. Пока дошли, из-за сильного, нереально мощного ливня, прям стена воды, не видно было и порога. Кое-как мы вошли в дом и я поразился перемене интерьера: вместо убогости, которую я наблюдал ранее, моему взору открылись хоромы. Вместо пыльных кип газет и книг стояли кресла с бархатной накидкой; ободранные обои заменяли новенькие, свежие. Левая стена скрывалась за огромным книжным шкафом, внутри которого за стеклянными дверцами красовались книги в красных, зеленых и черных переплетах, корешки которых украшали золотые вензеля; пол застилал огромный пушистый ковер; Алистер (мой кот!) развалился на нем и при виде меня лишь муркнул и блеснул изумрудными глазами-на мгновенье мне даже показалось, что он улыбнулся!;вместо панцирной кровати стояла софа, а на ней были разбросаны подушки в шелковых наволочках с золотыми кисточками по углам. На ложе никого не было. От потрясения я аж рот открыл. Не знаю, сколько времени прошло пока я стоял столбом, но позади нас послышались шаги и не сговариваясь, мы обернулись: перед нами появилась миловидная женщина с распущенными черными волосами, которые красивыми локонами падали на плечи; на женщине было надето перламутровое платье в пол с запахом на груди, ноги были обуты в черные лаковые туфельки с пряжкой на невысоком каблуке. Мило нам улыбнувшись, женщина спросила:

— Вы ко мне?

Переглянувшись, мы молча кивнули.

Саркастично хмыкнув, женщина подошла ко мне, и, положив мне руку на плечо, спросила утвердительно:

— А ты, наверное, Егор?

Сглотнув внезапно пересохшим горлом я ответил:

— Да.

— Хм..-весело хмыкнув, женщина продолжила:-Как же, помню! Ты приходил к Марьяне сегодня. Только, если ты снова к ней, то ее нет дома! -убрав руку с моего плеча, женщина прошла мимо нас в глубь комнаты и села в кресло. Взяв в руки чашку, она отпила содержимое и предложила:-Чаю?

— Нет, спасибо-ответил я за двоих и, посмотрев на Степаныча, он разглядывал книги в шкафу, спросил:

— Скажите, пожалуйста, вы кто?

Внимательно глядя на меня, женщина ответила:

— Я, Егор, Танатота.-и глаза ее стали холодными и пустыми, безэмоциональными. От ее слов у меня спина покрылась потом, затем кинуло в жар и я почувствовал, как пылают мои щеки.

— К-кто? -запнувшись, задал вопрос я.

— Танатота. С латыни это жнец. Посланник смерти.-просто повторила женщина.

ГЛАВА 3

Мне резко захотелось сесть и я опустился в соседнее кресло. Мысли скакали, путались и никак не хотели привести себя в порядок. В образовавшейся тишине слышно было, как по карнизам льёт дождь.,,Потоп гарантирован,, -почему-то подумал я.

— О, нет! Здесь не бывает потопа! -прочитав мои мысли, засмеялась Танатота.

Ничего не ответив, я только сейчас почувствовал, как в комнате холодно. Меня затрясло.,,А, может, от напряжения?,, -снова мелькнула очередная глупая мысль. Но женщина никак не прокомментировала. Наконец, в моей голове кое-как сформировалось пару вопросов.

— Что мне делать для того, чтобы уйти отсюда, чтобы вернуться в жизнь?

— Ну, это все зависит от тебя. Насколько велико твое желание. Если не будешь стараться, то и жить не имеет смысла! -весело закончила жнец.

Степаныч кашлянул и я перевел взгляд в его сторону. Он вращал глазами, тем самым показывая, что не те я вопросы задаю.

— Хорошо. Где? У кого мне просить указать путь? Мне попрыгать, помолиться, сделать кувырок? -я уже и сам злился, что женщина не дает мне прямых ответов.

— Нет, прыгать, молиться и кувыркаться не требуется. Тебе нужно найти выход. Как он будет выглядеть-никто не знает. Это может быть самая настоящая дверь, которую откроешь и вернешься в жизнь. А, может быть дверь и иного характера: ключ к разгадке, к примеру. Ну, а с чего начать, это тебе уже укажет интуиция. Ну, а не найдёшь выход, то я рядом, жду тебя. А теперь ступайте! -резко закончила Танатота и встала, чтобы проводить нас.

Выйдя на крыльцо я остановился. Уже в который раз за сегодня я поразился: дождь лил плотной стеной, а лужи были размерами как при обычном ливне. «Скоро я перестану чему-либо удивляться,, -грустно подумал я.

— Ну, что, Егорка, по домам? -спросил Степаныч.

— Да, пожалуй! -ответил я.-Хватит на сегодня. Надо переварить услышанное и увиденное, а то можно и умом тро… -оборвал я себя на полуслове и тоскливо поежился.

Мы молча пошли под проливным дождём, каждый думая о своём.

Первым делом, когда я зашёл в дом, я лег на кровать и укрылся с головой одеялом, и попытался проанализировать то, что узнал за сегодня.,,Черт возьми! Как же хочется жить! Куда пойти, куда податься, чтобы вернуться в реальность? Пусть у меня хоть и куча долгов, и проблемы с супругой, но я лучше буду там, на земле, рядом с сыном, хоть и на расстоянии, чем здесь!,,При мыслях о сыне у меня сжалось сердце. Андрей довольно взрослый мальчик, ему восемь лет, но он умный. Он прекрасно понимает, почему мы с его матерью не живем вместе. Я разговаривал с ним на эту тему, старался объяснить, что такое бывает. Он меня понял. Я не хотел, чтобы он чувствовал себя ненужным мне. Ещё как нужен!

Незаметно для себя я уснул.

— 9 баллов! -сказал врач ассистенту.-Будем применять болевую терапию!

Врач двумя пальцами разжал веки пациента и посвятил в каждый глаз фонариком.

— Реакция зрачков замедленная!

Врач с размаху сделал пощечину, на лице пациента отразилось слабое поморщивание.

— Показатели падают! -произнес ассистент.

Проснулся я в холодном поту. Мне снился сон, что я еду в машине по дороге ночью. Фары сломаны и не горели. И из-за поворота вылетела навстречу машина и ослепила дальним светом. Не справившись с управлением, я больно ударился щекой о руль.

— Нет, определенно, мертвому сны не снятся! -сказал я в пустоту и сглотнул. Во рту пересохло и язык стал шершавым. Я встал попить воды. За окном было темно, наступила ночь. Горели ярко звезды в небе и дождь прекратился.,,Главное, не утону,, -буркнул я мысленно.

Спать мне расхотелось и я решил почитать. Попив воды, я отправился в гостиную. Включив ночник, я на мгновенье зажмурился и тут же вспомнил сон, где я в машине. Мое сердце заныло и резко захотелось плакать. Кое-как сдержавшись, я, когда глаза привыкли к свету, подошёл к книжной полке. Пробежав глазами по корешкам, я задержал свое внимание на синем переплете, где черными буквами было написано:,,МАРКЕТИНГ. ПРОДАЙ БЫСТРО А. МАТВЕЕВ,,.Вытянув книгу, я устроился в кресле. Повертев издание в руках, я призадумался: такого томика у меня не было. Открыв первую страницу, на меня резко нахлынули воспоминания.

Вот я, совсем ещё юный, с длинными волосами в стиле панк-рока, сижу на скамейке со своими друзьями, мы смеемся, что-то энергично обсуждая. И тут я обращаю внимание на девушку, которая шла к нам. У нее были невероятные глаза: цвета охры, которые на солнце казались желтыми. Пушистые локоны обрамляли фарфорое личико, а робкая, застенчивая улыбка украшала губы. Подойдя к нам, она протянула мне книжку и сказала:

— Прочти, пожалуйста. И резко развернувшись, убежала.

Я посмотрел на книгу, она была синего цвета. Это был он, этот томик, который я сейчас держу в руке. Да, моя любимая Фея… Я улыбнулся воспоминаниям и начал чтение.,, Читать, чтобы ни о чем не думать,, -мелькнула мысль в голове.

Женщина с выбившейся прядью волос, с искаженным от боли и отчаяния, бледным, заплаканным лицом смотрела прямо на меня. В руке судорожно сжимала платок, который был наполовину влажный. Она силилась что-то во мне разглядеть. С такой надеждой! С таким желанием помочь! Хоть мысленно, хоть молитвами, хоть чем-нибудь! Я никогда не видел Фею такой подавленной. Мне было жаль ее видеть в таком состоянии. Мне очень хотелось ей помочь, я протягивал к ней руки, но хватал лишь воздух. Хотел к ней подойти, но мне что-то мешало сдвинуться. Из-за того, что у меня ничего не получалось, я начал злиться! Ну, как же так! Я хочу успокоить свою любимую женщину!

Я открыл глаза и резко зажмурился. Солнечный свет бил прямо в глаза. Я снова забыл задернуть шторы. Спина вспотела, лоб был в поту. Тело ломило от неудобной позы. Я заснул, того не заметив, прямо в кресле. Приоткрыв веки, чтобы попривыкнуть к свету, я увидел, что томик валяется на полу. Я потянулся за ним и подняв, бережно распрямил загнувшиеся страницы. Положив книгу на журнальный столик, я сладко потянулся, хрустнув косточками.-,,Нужно принять душ, выпить кофе. У меня сегодня выходной-подумал я,, и отправился в душ.

Свеженький и бодрый я сидел на веранде и пил эсперессо, наслаждаясь прекрасной погодой. Алистер, мой кот породы мейн кун, ушел по своим кошачьим делам, и я находился в одиночестве. Скрипнула калитка. Я повернул голову и увидел входящего во двор своего соседа Степаныча, жившего через забор. Степаныч был весел и бодр, и направлялся ко мне.

— Привет, Егорка! -поздоровался он со мной.

— Привет, Степаныч! Настроение у тебя хорошее, я смотрю-улыбнулся я ему в ответ.

— Ну, а чего ему не быть хорошим? -вопросом ответил Степаныч подойдя ко мне и сел на соседний стул.-Скажи, Егорка, как спалось? -продолжил старик и хитро улыбнулся мне.

— Да, прекрасно! -вопрос меня немного удивил. -А что такое?

— Егор, ты снова забыл? — разочарованно спросил сосед.

— Что забыл, -непонимающе переспросил я.

Старик разочарованно шлепнул ладонью себя по лбу и покачал головой поджав губы.

4 ГЛАВА

— Степаныч! -возвысил голос я и выжидательно на него посмотрел.

— Ты должен вспомнить, что с тобой вчера происходило!

— Ну, я помню. Пришёл с работы, уставший. Поужинал, сходил в душ и лег спать.-жестикулируя руками, перечислил я.

— Ааааа! -уныло махнул рукой Степаныч и встал: — Что с тебя взять! -и отправился к выходу.

Я недоуменно смотрел ему вслед, пытаясь понять, что имел ввиду сосед, но так и не понял. Плюнув на это дело, я допил кофе и решил сходить в местный магазинчик за продуктами.

Собираясь в магазин, я ощутил дежавю, словно со мной такое уже было. А ещё было ощущение, что накануне был дождь, но земля сухая. На мгновенье я замер, пытаясь вникнуть в глубины сознания, но у меня только разболелась голова. Решив не мучать себя, я вышел за ворота и отправился в сторону магазина.

Возле сельпо стояла очередь, ведь магазин был закрыт на обед. Степаныч с авоськой, Любовь Евгеньевна с пятого дома, Лялька, Рыжиков и Лиляйкина, муж которой постоянно мотается по командировкам. Подойдя к ним, я громко поздоровался:

— Всем привет!

— Привет! Привет! -вяло поздоровалась Любовь Евгеньевна, обмахиваясь ладошкой. Жара действительно стояла невыносимая. Лиляйкина и Лялька махнули руками в знак приветствия, а Рыжиков ограничился кивком головы. Лишь Степаныч недовольно глянул на меня и не произнес ни слова, уставившись в одну точку.

— А где Петька? -спросил я у Ляльки.

— Так у папашки в городе! -удивленно глянула на меня соседка, но тут же потеряла ко мне интерес, ибо магазин открылся.

Затарившись в лавке, я вышел на улицу. Немного замешкавшись возле ступенек в магазин с пакетом, я собрался было отправиться домой, как из магазина вышел Игорь Степанович.

— Егор! -обратил он ко мне.-Вспомни! -устало попросил он.

— Да что вспомнить! -рассердился я нахмурив брови.

— Ладно, не горячись. Ты помнишь Танатоту?

— с надеждой в голосе спросил старик.

— Тана… кого? -ухмыльнувшись вопросом ответил я.

— Жнеца-грубо припечатал Степаныч.

И тут в моей голове завертелись воспоминания: Марьяшкин дом, библейский ливень, миловидную женщину с пустыми глазами и прочее. Ахнув и побелев, я опустился на скамейку возле магазина и уставился ошарашенно в землю.

— Но как! -на выдохе произнес я.-Степаныч, я в коме и мне надо домой! -холодными пальцами я уцепился в руку рядом присевшего соседа.-Помоги! Помоги найти выход! -с мольбой произнес я и перевел взгляд на старика.

У Степаныча был тревожный вид. Я видел, что он ничем не может мне помочь. Отпустив руку соседа, я разочарованно уткнулся лицом в ладонь, оперев руку на колено. Через секунду потер лицо в надежде, что что-то прояснится или появится догадка с чего начать, но, разумеется, никакого проблеска идеи не появилось.

— А, знаешь, Егор, пошли-ка домой, там покумекаем, а то сейчас соседи начнут вопросы задавать-сказал Степаныч, встал и потянул меня за предплечье.

Я поднялся и мы отправились в сторону дома.

Идя по дороге, я пребывал в раздумьях. Я был подавлен. Степаныч шел молча рядом, украдкой поглядывая на меня. Подойдя к воротам моего дома, Степаныч поздоровался с бабой Шурой.

— Привет, Александра! -весело махнул рукой соседке Степаныч.

— Привет, Степаныч! Привет, Егор! -поприветствовала в ответ старушка и заинтересовано уставилась на меня. Молча посмотрев на нее, я неожиданно для себя отправился к ней. Степаныч резво семенил рядом. Подойдя почти вплотную к забору, из-за которого выглядывала баба Шура, я как змей-искуситель спросил сладким голосом:

— Скажите, Александра Петровна, а чего это вы не на огороде? Обычно в это время я наблюдаю вашу пятую точку на грядках.

— А я… Яяя… -заблеяла старушка и глаза ее испуганно забегали.-А я решила устроить себе выходной! -взяв себя в руки вызывающе ответила мне баба Шура и прямо глядя мне в глаза.

— Да неужели! -недоверчиво хмыкнул я. Помолчав пару секунд, я спросил:

— Баб Шур, говори, что скрываешь. И я не уйду! Времени у меня много.

— Да как бы не так! -хмыкнула мне в ответ старушка.-Заходи! -открывая мне калитку, пригласила соседка.

Мы со Степанычем зашли во двор.

— Проходите в дом, там и поговорим.

В доме приятно пахло ромашкой и мятой. Свежезаваренная трава в модном стеклянном чайничке своим ароматом заполнило всю кухню. Оранжевые занавески на окнах, лимонного цвета кухонные шкафчики, половичок цвета охры на полу-все это украшало столовую бабы Шуры.