Бесплатный фрагмент - Мы купили планету

Вместо предисловия

Какой должна быть детская книга? Пожалуй, если задать такой вопрос сегодня, многие скажут: «Яркой, цветной, красивой»…

Ну, а если книга выцветшая, с истрёпанными и замусоленными страницами, без корешка и обложки, распадающаяся на части? Или с жирными пятнами на страницах…

Один знакомый писатель рассказывал: в его любимой детской книге, с детства хранимой «Незнайке на Луне», в определённых местах повествования страницы были густо покрыты пятнами жира. Почему? Приходишь домой из школы и, едва переодевшись, скорее читать. А как доходишь до места, где Незнайка впервые пообедал в лунном кафе («Деньги, дорогой друг? Какие деньги?»), или где Пончик учит лунатиков, что с солью можно есть не только суп, но и кашу, так и чувствуешь, ох, живот-то свело! И скорей шасть на кухню — за холодной котлетой со сковородки, или что там мама на обед оставила… Детская книга должна быть «читаной». Тогда это хорошая книга.

Повести и рассказы Александра Червякова мы уже четвёртый год публикуем в детском журнал «Лучик 6+». И читатели всё время… расстраиваются. Когда публикуем повесть, пишут: «Ну вот, опять ждать продолжения! Нет сил! Долго!». Когда публикуем рассказ (не надо ждать), пишут: «А дальше?». Чтобы положить конец этому безобразию, этой журнальной муке, Александр Червяков собирает свои любимые читателями «Лучика» произведения в книги. И я от всей души желаю им побольше пятен — жирных и разных! И чтобы у какой-нибудь из них когда-нибудь обязательно отвалилась обложка… А читателям желаю удивительных приключений, которые ждут их в прекрасных добрых мирах этого замечательного писателя. Готовы? Тогда поехали!

Лев Пирогов, главный редактор детского журнала «Лучик 6+», литературный критик

Мы купили планету!

Меня зовут Беоланта. Беоланта Кайдр. Правда, я считаю, что это имя слишком длинное и неудобное для общения с друзьями, да и не только с друзьями. Поэтому большинство моих знакомых, ну и мама с папой, само собой, зовут меня просто «Бетка». Или даже «Беа» — и в школе, и дома.

Ещё у меня есть брат, которого зовут Гранигент Кайдр. Но его тоже никто полным именем не зовёт, и я в том числе. В основном его зовут или Граник, или Гранька, или даже просто Гран. Мы учимся в одном классе, хотя он младше меня на целый год. Но такой уж характер у моего брата — куда я, туда и обязательно он. Даже когда меня отдавали в первый класс, он поднял такой скандал, что папа с мамой не выдержали, и тоже отдали его в первый класс — тот же самый, что и меня. Чувствуете, какой упрямый?

Несмотря на разницу в возрасте, Гранька ростом почти такой же, как я. А если дело доходит до драки, то он даже чуточку сильнее. В классе и в школе об этом прекрасно знают — поэтому ко мне никогда и никто не пристаёт. Потому что как только запахнет жареным, тут же появится Гран, который за меня кому хочешь глотку перегрызёт и пенал на уши оденет. Особенно если я буду ему помогать!

Кстати, на прошлой неделе мы вместе с мамой и папой купили себе новую планету. О своей планете мы давно мечтали — всё-таки семье из четверых человек на континенте довольно тесно. Совсем не развернуться. Да и вообще это так неудобно — скажем, когда система управления климатом общая. Хочется сделать лето чуть попрохладнее, осень потеплее или, наоборот, добавить зимой снега — а без согласия соседей ничего нельзя. Скажите, полный отстой? В общем, папа долго собирал деньги, потом без конца созванивался с планетриэлтером, советовался с мамой и, наконец, мы собрали вещи и переехали. Своя планета — это круто!

Мы с братом обязательно облазим тут все-все места, включая самые укромные уголки — дайте только время. Но пока, конечно, на планете нам всё в новинку. Я пока даже не запомнила, сколько тут континентов и сколько океанов. В пакете документов, который планетриэлтер вручил папе, само собой, вместе с ключами был и полный планетографический атлас — но я, честно говоря, терпеть не могу всякие атласы. Не моё это.

Короче, когда я решила, что на наш общий с Гранькой День Рождения буду делать бал в Лесном Королевстве, мне нужно было для начала выбрать подходящий лес. Я спросила у папы атлас и попробовала полистать — но мне стало так скучно, что буквально через пять минут я его отложила в сторону, щелкнула пальцами и вызвала сервокукол.

— Облетите планету и найдите густой лес с высокими деревьями. Штук десять разных. Сделаете снимки и пришлёте мне сюда! Всё понятно?

— Хорошо, маленькая госпожа! — сервокуклы быстро и бесшумно исчезли из комнаты. Уже через полчаса я буду знать, где на планете самый красивый лес, а пока можно немножко полазить в галактической сети — надо же всё-таки перед фантазированием поглядеть, какими бывают сказочные замки, а ещё платья и все остальное для бала себе заказать… Через полчаса у меня уже были голографические изображения — между прочим, все очень красивые, и выбрать «самый-самый» лес было непросто! Отличную планету мы всё-таки себе купили! Но ничего, я справилась и выбрала.

— Мам, я полетела фантазировать замок на завтра, хорошо? — спросила я, нажав на кнопку гипередатчика.

— А уроки у тебя сделаны? — в видеополе было видно, что мама сидит на диване и читает модный книжурнал.

— Конечно!

— Ну, тогда можно, главное — возвращайся не поздно. Целую!

И мама выключила гипер.

— Летим вот сюда! — я показала сервокуклам выбранный мною снимок. — И побыстрее, пожалуйста.

— Хорошо, маленькая госпожа!

Уже через минуту я сидела в удобном гравикресле, запряжённом шестёркой сервокукол, и с любопытством осматривала с километровой высоты нашу новую планету. Папа говорит, что размеры у неё чуть больше стандартных, а вот солнышко здесь не маленькое жёлто-белое, а крупное и оранжевое, как апельсин. Папа сказал, что потом можно будет купить атмосферный конвертер, чтобы сделать жёлтое, как привыкли. А мама с Гранькой сказали, что им и так очень нравится. А вот я ещё пока не решила. Тем временем сервокуклы начали снижаться, и совсем скоро мы приземлились на маленькой лесной опушке.

По фантазированию у меня — круглая пятёрка. Не то что по арифматике или планетографии. Решать скучные примеребусы с задачислителями или запоминать дурацкие метаназвания — вот ещё! А фантазировать я люблю больше всего на свете, и научительница меня больше всех в классе хвалит.

Лес был самое то, что надо — не слишком густой, зато с высоченными толстыми вертикальными стволами, уходящими высоко вверх и украшенными густыми жёлтыми и зелёными кронами. Солнце пробивалось сквозь мелкие листья тут и там, и лучи, будто прыгающие с одного ствола на другой, рисовали в воздухе восхитительной красоты ажурную сетку. Самая лучшая на свете фантазия — когда у тебя под рукой есть такой вот материал, нужно только, что называется, добавить деталей. Я начала отдавать сервокуклам команды — одну за другой. Сервокуки с реализаторами в руках летали между стволами — и прямо на моих глазах начал расти сказочный дворец. Тот самый Дворец-на-день-рождения в дремучем лесу, о котором я столько мечтала! О том, что здесь (как бы между прочим) могут водиться какие-нибудь опасные животные, я даже не думала — сервокуки хоть дракона, хоть слонотавра голыми руками разорвут, пускай те только попробуют подойти поближе!

Я не люблю старинные прямоугольные формы, похожие на скучные коробки. Стены моего дворца, изящно изгибаясь, обходили стволы и крупные ветви, образуя внутри огромные округлые залы и причудливо искривлённые коридоры. Самые большие стволы деревьев, обвитые толстой золотой сеткой с изумрудами и сапфирами, превращались в стройные колонны. Для солнечных лучей я придумала улавливатели, отражатели и рассеиватели — все самой разной формы, и мой дворец на глазах наполнялся изнутри живым светом. Главную галерею я нарочно сделала будто бы из огромных переплетённых между собой корней, обсыпанных бриллиантовой пылью и украшенных разноцветными светильниками. Повинуясь моему приказу, сервокуклы постелили на мраморный узорный пол пушистые малахитово-зелёные ковры. Повсюду стояли столы — длинные и короткие, круглые и квадратные, многоэтажные, и каждый стол буквально ломился от вкуснейшей еды и напитков — горы мороженого, фрукты, сладости, пирамиды из бокалов с водой, соком, молоколой и шоколимонадом… Фантазирование заняло у меня почти восемь часов. Наконец, вернувшись в центральный зал и довольно оглядевшись, я потянулась, зевнула и щёлкнула пальцами:

— Вдоль дальнего коридора поставите пятьдесят спален пороскошнее. Дальше детали я фантазировать не буду, устала, возьмите образцы из каталога, у меня там папка подписана: «лесной замок», понятно? И чтобы башенки со звёздами над лесом обязательно…

— Хорошо, маленькая госпожа! — сервокуклы немедленно отправились исполнять приказание.

— В мои покои — гардероб с принцессиными платьями, я ещё утром заказала через галасеть. Все наряды развесить по шкафчикам, только не вздумайте измять!

— Хорошо, маленькая госпожа! — сервокуки идеально исполнительные и послушные, но вот их голосовые протоколы ужасно однообразны и надоедают. Впрочем, всегда можно внести поправки…

— Отнесите меня к нуль-транспортёру! — велела я. — И называйте меня «принцесса», ясно?

— Хорошо, принцесса! — сервокук бережно усадил меня в гравикресло и повёз по коридору.

— Не так быстро! — сказала я, то и дело поглядывая по сторонам. — Хочу ещё раз убедиться, что у меня тут всё готово. Да, завтра примете форму лесных духов, древесных гномов и русалок, понятно? Протокол приёма парадный номер один, голоса нежные.

— Хорошо, принцесса! — кресло остановилось. Я вздохнула, встала и направилась в светящийся голубым арочный проём нуль-транса.

— Вектор два-один-два, домой!

Сделав три шага, я уже стояла в своей уютной спаленке.

— Протокол вечерний! — увидев подушку и вдохнув запах чистого белья, я сразу же начала зевать.

— Маленькая госпожа будет умываться? — поинтересовалась сервокукла над ухом.

— Не хочу! — ответила я. Меня подхватили сразу четыре пары рук, быстро, ласково и умело переодели в душистую ночную сорочку, уложили в кровать и накрыли мягчайшим одеялом.

— Сказка для маленькой госпожи?

— Просто музыку. — Негромкая убаюкивающая мелодия возникла в воздухе как бы из ниоткуда. Сделанный из огромного дымчатого кристалла ночник отбрасывал на стены плавные загадочные тени, и глаза у меня начали закрываться сами собой. Наконец, они закрылись и я крепко заснула.

С утра меня подняли вездесущие сервокуклы.

— Ну кто вас просил будить меня так рано? — даже не раскрывая глаза, немножко капризно спросила я, когда меня несли в ванную умываться.

— Маленькая госпожа просила вчера разбудить её пораньше! — сервокук отвечал негромко, но с небольшим нажимом. Почти как научительница в школе. — У маленькой госпожи сегодня День Рождения!

Не знаю, как у сервокукол получается всё делать с такой скоростью — не прошло и десяти минут, как я была уже с ног до головы вымыта, высушена, надушена фруктовой водой и одета в праздничное платье и туфельки. Наконец, мои волосы были аккуратно уложены и перехвачены красивым бантом. Уже вполне проснувшаяся, я стояла посреди комнаты и ожидала, что же будет дальше.

— С днём рождения, дорогая! — шагнув внутрь, мама крепко-крепко обняла меня и поцеловала. — Надеюсь, у тебя всё готово к вечеринке?

Я кивнула:

— Ага. Мы договорились, что сперва гостей будет удивлять Граник, а потом уже я.

Мама улыбнулась:

— Это уж как вы сами между собой решите. А пока — вот, возьми…

И протянула мне маленький гранёный кувшинчик из голубоватого потёртого металла — видно, что когда-то давно был блестящий и гладкий, но теперь покрыт сеточкой крохотных царапинок. И сверху спиральный узор из белой эмали. Мне этот кувшинчик сразу понравился — вроде бы совсем простенький, но такой симпатичный…

— Мам! А он старинный, да?

— О, да! Я нашла эту штуку у одного антиквара — он уверяет, что это двадцать шестой век, семнадцатая династия первой волны колонизации Ядра. Очень древняя работа и очень дорогая, так что береги! Кстати, про эту вещь ты можешь запросто сделать сообщение в школе — на галактической истории, например, или на искусствознании.

Я только плечами пожала. Что-то мне совсем не хочется в собственный день рождения думать о школе, да ещё о каких-то там сообщениях. Но кувшинчик — просто чудо!

— Спасибо, мамуль! — я поцеловала маму в щёку.

— С днём рождения, Беа! — в комнату, держась за руки, вошли папа с братом. Брат, без преувеличения, сиял.

— Смотрите, что мне подарила мама! — я подняла над головой драгоценный кувшинчик.

— А ты посмотри, что мне подарил папа! — тут брат вытащил из-за спины чёрный здоровый плазмострел с силовыми поперечными дугами и вытянутой рукоятью.

— Эгерик! — мама вдруг заволновалась. — Ой. Я не поняла, это что, настоящий?

— Что ты, что ты! — засмеялся отец. — Это учебная модель, с ослабленной мощностью. Даже если случайно попадёт зарядом, просто как бельевой резинкой щёлкнет, вот и все дела! Так что не беспокойся! И потом, мы же с Граней договорились — стрелять только там, где я разрешу, верно, сын?

Гранька часто-часто закивал в ответ.

— Ну раз учебная и договорились, тогда можно — мама облегчённо выдохнула. — Гости начнут подходить через два часа, так что мы ещё успеем все вместе позавтракать. Беточка, ты кого пригласила в этот раз?

— Да мы весь класс пригласили, мам! — ответила я. — И Фелигжуния Дзу придёт, и Ленаташа Талати, и Погинар Сай-Ателле, и Чаккаби Каф…

— И мальчишки тоже все придут! — запрыгал брат. — И Витарик Фесед, и Мурослив Верр, и вообще все-все обещали, и многие с родителями!

— Хелесс, дорогая, кстати, забыл сказать, — папа как бы извинился. — К нам на праздник приедет познакомиться местный инспектор полиции, милитенант Гархадиус. Мы вчера с ним уже общались — просто замечательный человек!

— Возможно, он и замечательный, — сказала мама, — но я не совсем понимаю, для чего на детском дне рождения полиция…

— Да не в полиции дело! — засмеялся отец. — Мы же теперь тут все как бы соседи, населённых планет мало, Гархадиус — неофициальный глава местной общины, парсек на сорок, не меньше. Ну а должность есть должность — всё-таки надо кому-то в галактике порядок поддерживать, не так ли? Он прибудет с супругой и тремя детьми.

— Хорошо, я не против! — кивнула мама. — Ну что, идёмте завтракать, именинники? Какую культурно-развлекательную программу придумали на сегодня, если не секрет?

— Я буду разыгрывать для гостей морское сражение, мам! — гордо ответил брат.

— А у меня будет бал в сказочном Лесном Королевстве! — ничуть не менее гордо добавила я.

Мы с Гранькой, конечно, часто ссоримся и спорим, у кого что лучше получается. Но если честно — то фантазия у моего брата почти такая же хорошая, как у меня. Морская битва у него вышла — чистое загляденье, просто отпадное было зрелище! Я даже засомневалась, понравится ли после такого гостям мой лесной замок. Граник специально отыскал в океане место, где бушевала сильнейшая буря. Поставленные сервокуклами эргобарьеры полностью защищали нас от озверевших волн тридцатиметровой высоты, тёмно-синих туч и гигантских молний; внутри барьеров оказалась круглая «арена», будто бы огромное озеро, спокойное и гладкое, как зеркало. Я, мама, папа и все гости сидели с напитками и закусками на подвижной гравитационной трибуне, метрах в пятнадцати над водой, и всё было видно ну просто отлично.

С одной стороны озера в нашу сторону на полной скорости летел боевой яхт-крейсер в камуфляжной окраске. На многочисленных мачтах сидели до зубов вооружённые морские пираты — наверное, человек пятьдесят! Я посмотрела на другую сторону — оттуда, разрезая воду крыльями и поднимая тучу брызг, плыл серебристый патрульный бриглиссер. За штурвалом гордо стоял мой братишка в белой адмиральской форме с золотыми погонами, в руке у него был подаренный утром плазмострел. Брат заложил лихой поворот, проплыл прямо под нашей трибуной и картинно помахал всем. Гости дружно зааплодировали.

Гранькин катер вернулся на курс и прибавил ходу. Наша гравитрибуна летела следом.

— Бриглиссер к бою! — зазвенел над водой звонкий голос брата.

Граник передал штурвал одному из своих бойцов и ловко забрался на мачту. Приложив к плечу оружие, он сделал выстрел. Первый заряд попал яхт-крейсеру в трос и перебил его — трос лопнул, как струна, издав протяжный низкий звук. Второй выстрел оказался более метким — плазмошар начисто снёс голову изготовившемуся к атаке пирату! Я засмеялась и захлопала в ладоши. Рулевой повёл бриглиссер параллельным курсом, а Гранька ну просто чудо как ловко расстреливал вражеских солдат. Плазмошары разрывались с жутким грохотом, во все стороны разлетались кровавые ошмётки.

— Ой, ты знаешь, мне их даже как-то жалко! — сказала мне на ухо Ленаташа Талати, сидящая в соседнем кресле.

Ленаташка — отличная подруга, только часто ревёт на уроках по поводу и без. Ей почему-то всех всегда жалко — и зверюшек, и птичек, и даже литературных героев.

— Кого жалеть? Сервокукол что ли? — моему удивлению не было предела. — Так их завтра же соберут и починят, и будут они как новенькие!

Очередной Гранькин выстрел пришёлся в живот самому здоровому и страшному пирату. Его просто разорвало пополам! Гости зааплодировали ещё более шумно.

— Эгерик! — мама вдруг нахмурилась и повернулась к папе. — И ты хочешь, чтобы я поверила, что это учебный плазмострел? «Как бельевой резинкой щёлкнет», да?

Папа неожиданно покраснел.

— Милая, ты только не волнуйся… Чтобы представление получилось более эффектным, мы немножко подрегулировали мощность, а сервокуклы запрограммированы на самоуничтожение, понимаешь? Так что ничего страшного, честное слово…

— Ваш сын, кстати, отлично обращается с плазмострелом и прекрасно стреляет с ходу! — вмешался милитенант Гархадиус в чёрном форменном мундире. Он сидел в кресле рядом с папой. — У нас на Внешнем Рубеже это ценят. Таким ребёнком можно только гордиться!

Как бы в подтверждение его слов под восхищённые крики зрителей брат лихо выпустил в сторону яхт-крейсера длинную очередь. Сразу три пирата с жуткими воплями попадали с мачт прямо в воду.

— Боевой разворот! — услышали мы Гранькину команду с бриглиссера.

— Знаете, инспектор, — мама была очень недовольна, — своим ребёнком я смогу гордиться и без таких вот первобытных военных шоу! А с тобой, Эгерик, и с Граником тоже, я завтра отдельно побеседую на тему «подрегулировали мощность»!

Папа пожал плечами. Я хихикнула в кулачок. Вообще говоря, у мамы самый добрый в мире характер, но когда она обещает кому-то «отдельно побеседовать завтра», хорошего в этом мало. Уж я-то знаю!

Тем временем Гранькин бриглиссер отошёл на какое-то расстояние, развернулся, подняв высокую волну, выдвинул вперёд лезвия таранов и прибавил скорости. Под наши оглушительные аплодисменты пиратское судно было с грохотом и треском разрублено напополам, а затем затонуло. Брат, счастливый и гордый, отсалютовал нам плазмострелом с палубы:

— Прошу уважаемых гостей на борт отпраздновать победу!

Гравитрибуна спустилась вниз, и мы перешли на борт бриглиссера. Сервокуклы в мгновение ока освободили палубу и установили длинный стол с мороженым, фруктами и шоколеденцами. Всем раздали бокалы с душистым тёплым шампуншем, щекотавшим горло ароматными пузырьками.

— По-здра-вля-ем! По-здра-вля-ем! — дружно кричали гости. А милитенант Гархадиус даже подошёл к Граньке и начал что-то загадочно шептать ему на ухо. Гранька стоял довольный, как слонотавр.

— Ну что ж, а теперь подошла очередь нашей Беоланты порадовать гостей! — вдруг раздался мамин голос. Все сразу притихли. — Беа, я надеюсь, ты приготовила для нас что-нибудь менее воинственное? Без плазменных очередей и расстрелянных сервокукол?

— Нет. То есть да. — я почему-то покраснела. — Я теперь приглашаю всех вас к себе, на бал в Лесное Королевство! Главное — не забудьте, пожалуйста, нульнуть и переодеться в разных сказочных героев! И взрослые, пожалуйста, тоже. Буду ждать всех через… — я задумалась — через тридцать минут ровно!

— Отлично! — сказал Граник. — Тогда мы с пацанами как раз ещё успеем побегать в футбол, ага?

Я щёлкнула пальцами:

— На площадку нуль-транспорта, и побыстрее!

— Хорошо, маленькая госпожа! — раздался привычный голос над ухом. Меня усадили в гравикресло и мы полетели — быстро, очень быстро! — к арке нуль-транса. У меня даже растрепались немного волосы. Ничего, потом поправлю.

Прибыв в главную залу дворца, я ещё раз всё проверила, а затем отправилась в свою комнату переодеваться. Сервокуклы надели на меня выбранное платье — оно было просто удивительно красивым, в зелёных и голубых тонах с платиновой вышивкой. Длинный шлейф несли шестеро сервокукол в образе крохотных премиленьких мальчиков-пажей. Волосы я убрала в тонкую золотую сеточку с драгоценными камнями, а наверху закрепила маленькую, но изящную корону.

Площадку для встречи гостей я велела украсить огромными цветами, а ехать к пиршественной зале гости должны были в лодочках из листьев — причём каждую должны были нести по воздуху четыре серебряных мотылька, каждый с меня ростом. Повсюду звучала нежнейшая музыка. Всё было готово, и гости не заставили себя ожидать. Я приветствовала каждого возле площадки нуль-транспорта и провожала до лодочки, обещая присоединиться к пиршеству в главном зале уже совсем скоро. Все до единого были в замечательных сказочных костюмах — и мальчики, и девочки, и взрослые, и даже мама и папа переоделись в короля и королеву фей. Неожиданно из-под арки нуль-транспорта на площадку вышел человек в форменном чёрном комбинезоне и шлеме, с плазмомётом у бедра.

— Инспектор Гархадиус! — я сделала самое строгое и недовольное лицо, на которое только была способна. — Я же просила всех быть на балу переодетыми в сказочное! А Вы…

— Тысячу извинений, принцесса Беоланта! — инспектор галантно поцеловал протянутую мной руку. — Простите, но я на службе. Меня могут вызвать отсюда в любой момент и по любому поводу — вообразите, сколько будет неудобных вопросов в каком-нибудь звездопритоне парсеках в десяти отсюда, если вдруг увидят инспектора полиции в костюме, скажем, людоеда! Или лесного разбойника! Как считаете, а? — тут он весело подмигнул мне.

Я улыбнулась.

— Хорошо, Вам я разрешаю присутствовать на моём балу в форме, так и быть. В виде исключения.

Воздух вокруг арки нуль-транса вдруг задрожал, заискрился, и на приёмную площадку торопливо вывалился мой драгоценный брат. Само собой, под мышкой у него был футбольный мяч, под глазом — синяк, а одет он был всё в тот же самый адмиральский белый мундир, в котором показывал нам своё батальное морское представление. Правда, одна штанина уже была разодранной почти до коленки.

— Граник!! — моему возмущению не было никакого предела. — Ты что себе позволяешь?!

— А что случилось? — брат, казалось, ничего не понимал. Потом вдруг ощупал себя, вспыхнул и растерялся:

— Ой, я совсем забыл! Я сейчас!

Он обернулся и быстро нульнул под сияющую голубым арку. Я рассердилась. Брат называется! Все остальные гости уже давно собрались в главной зале, хозяйке бала уже давно пора выходить к ним, а этот клоун… Через пять минут воздух под аркой сгустился, затрещали искры, и брат появился снова — на этот раз уже умытый, причёсанный, без мяча, одетый в безупречный розовый с серым костюм принца с воротником-фрезой, штанами-пуфами, шпагой и мягкими замшевыми сапожками. Даже фингал из-под глаза куда-то исчез — я и не знала, что сервокуклы на такое способны… Ну, да ладно. Я улыбнулась, не удержалась и чмокнула брата в щёку. Я вообще долго сердиться не умею, тем более что День Рождения у нас всё-таки общий:

— Пойдём уже, господин адмирал!

Подкатила моя парадная карета, запряжённая четырьмя золотыми драконами. Когда мы торжественно въехали в главную залу, зазвучали фанфары, повсюду захлопали фейерверки, с потолка посыпались светящиеся блёстки и ароматные цветочные лепестки, а гости дружно зааплодировали. Лесные духи и древесные гномы начали разносить напитки и лакомства, а одноклассники и одноклассницы, выстроившись в очередь, принялись вручать нам подарки. Я укладывала их на отдельный малахитовый столик — разворачивать и осматривать каждый не было времени; вечером велю сервокукам отправить всё домой, и там уже с утра разберёмся. Впрочем, кое-какие подарки мы всё-таки открыли. Например, Мурослив Верр (которого мы обычно на переменах дразним «сливка-мурка, тощая мензурка») подарил большую настольную игру — её тут же распаковали и начали играть; вполне полезная вещь, если нужно развлечь гостей. Конечно же, были не только настольные игры — были и танцы, и прятки, и догонялки в воздухе, и конкурс песенок, и даже загадки со стихами. Раскрасневшийся и довольный Граник под конец предложил пострелять из плазмострела — но тут вмешалась мама и стрельбы решительно отменила.

Бал длился долго, наверное, часов шесть или семь. Я устала так, что ног под собой уже не чувствовала — и велела сервокуклам повсюду возить меня в гравикресле. Заметив, что я зеваю, мама и папа поблагодарили гостей, похвалили нас с братом за отменно придуманный День Рождения и велели начинать «потихоньку собираться». Собираться пришлось и правда потихоньку — потому что проводить по-быстрому почти сотню гостей не получится, даже если очень-очень захотеть. Сами попробуйте! Я, честно говоря, умаялась жать всем руки, улыбаться и повторять, как заведённая, «большое спасибо», «до свидания» и «приходите ещё». Граник, правда, пытался мне помогать — но получалось у него это совсем неуклюже.

Последними в арку нуль-транса направились папа и мама. Мама спросила:

— Беа, ты домой?

Я подумала и помотала отрицательно головой:

— Нет, мам, я и так устала, а нам ещё подарки разбирать… Я лучше тут переночую. Можно?

— Ох, и лентяйка же ты, Беа! Тут же всего два шага шагнуть! Впрочем, ты сегодня именинница, так что можешь лентяйничать, сколько влезет, так уж и быть! Граня, а ты с нами?

Брат сидел с яблоком в руках на резной скамеечке и вовсю клевал носом. Неожиданно он потянулся и сказал:

— Я тоже устал, мам. Бетка, у тебя тут во дворце лишняя спальня есть?

— У меня тут штук пятьдесят спален! — ответила я с гордостью.

— Тогда я тоже здесь остаюсь! — заявил брат и вяло щёлкнул пальцами. Откуда ни возьмись, подошли четыре сервокуклы сразу.

— Спать хочу! — сервокуклы осторожно взяли брата на руки и уставились на меня, ожидая приказа.

— Протокол вечерний! Отнесите его в спальню, которая дальше по коридору!

— Ох, и лодыри… Ну да ладно, спите! До завтра, милые! — мама и папа помахали нам и прошли сквозь арку нуль-транспорта. Я подумала, что подарками займусь потом, и тоже щёлкнула пальцами. Подоспевшие сервокуклы бережно подхватили меня под руки и ноги и быстро-быстро понесли в спальню. Я отключилась прямо у них на руках — когда меня переодевали и укладывали в кровать, я уже видела десятый сон.

Проснулась я от холода — и отчасти от удивления. Вообще говоря, я совсем-совсем не привыкла мёрзнуть — сервокуклы всегда и везде поддерживают идеальную температуру. Однако в спальне было весьма прохладно, скинув с себя одеяло, я сразу же поёжилась и проснулась уже совсем окончательно.

— Ко мне! — нетерпеливо щёлкнула я пальцами. Привычно открылась дверь, только почему-то вместо сервокуклы в комнату зашёл Гранька. Заспанный, растрёпанный, будто бы даже немного испуганный. И в моей ночнушке — с оборками, вензелями и вышитыми коронами!

— Чего это ты так вырядился? — я даже глаза от удивления протёрла.

— Как будто я виноват — буркнул брат. — Как спать ложиться, ты же сама скомандовала «вечерний протокол», вот меня сервокуклы и переодели. Между прочим, когда дворец фантазировала со всеми комнатами, могла бы припасти мне хотя бы одну нормальную пижаму! А не вот это вот…

И пощупал пальцами длинную сорочку из атласной белой ткани.

— А откуда мне было знать, что ты дрыхнуть у меня останешься, а не домой нульнёшь? — я пожала плечами. — Предупредил бы заранее — была бы тебе пижама. А это я для себя заказывала. Так что переодевайся давай уже!

— А как? — брат почему-то набычился.

Я по привычке снова щёлкнула пальцами:

— Ко мне! Утренний протокол!

Но вместо ответного шороха сервокукол я услышала только гулкую и напряжённую тишину. Я поёжилась — босиком в одной ночной рубашке было сильно зябко ногам. Я вдруг совершенно растерялась, мне стало не по себе.

— Граник! — сказала я, наконец, озадаченно. — А кто же нас переоденет?

— Я не знаю, — ответил брат. — Я проснулся, зову, а никого нет. Пока шёл тебя искал тоже звал и тоже никто не откликается, понимаешь?

— А почему ты меня искать начал, а не нульнул к себе или к маме с папой?

Он потупился.

— Потому что нуль-транспортёр тоже не работает. Я пробовал.

Тут я не выдержала, спрыгнула с кровати и побежала в большую залу, где ещё вчера встречала гостей с нуль-транса. Зал был огромный и совершенно пустой, даже шлёпание моих босых пяток отдавалось долгим эхом, как будто на мне надеты туфельки. Арка транспортёра стояла на месте, только не светилась привычным голубоватым сиянием, не гудела, не вызывала подрагивания воздуха вблизи — она была обсидианово-чёрной, безмолвной и не подавала никаких признаков жизни. Я отказывалась верить своим глазам.

— Вектор два-один, домой к маме! — сказала я как можно более уверенно и прошла под аркой. Я отчаянно верила, что всё нормально, и что прямо сейчас я окажусь дома, но… Поморгав несколько раз, я убедилась, что стою всё в той же приёмной зале Дворца-на-день-рождения.

— Ну как, получается? — брат грустно смотрел на меня из коридора.

Меня начала охватывать тихая паника.

— Кто-нибудь! Ко мне! Я — Беоланта! Принцесса Беоланта!

Однако мой крик был беспомощен вернуть жизнь в пустые залы и коридоры.

Я побежала в следующую залу, потом в следующую, заглядывала во все боковые комнаты. Никого. Наконец, я оказалась в тупиковой комнате без окон, больше всего напоминавшей кладовую. Я такой точно не фантазировала, откуда она?

Внутри аккуратными рядами стояли странные серые фигуры. Чем-то похожие на людей, чем-то на животных — только без лиц, без глаз, без ртов, расплывчатые, бесформенные, будто бы из серого сильно шершавого материала. Их было много, очень много, совершенно одинаковых — и все они были застывшими, как каменные изваяния. Я долго их разглядывала.

— Ой, кто это? — спросил брат, наконец догнавший меня и тоже зашедший в странную комнату.

— Это сервокуклы — вдруг догадалась я. — Это наши сервокуклы, но с ними что-то случилось! И с нуль-транспортом — тоже.

Граник попробовал ткнуть застывшую фигуру пальцем:

— Эй, ты! Мне нужна помощь!

Потом стукнул по ней кулачком:

— Мне нужно переодеться! Мне холодно!

Потом повернулся спиной, ударил фигуру босой пяткой и захныкал:

— Дурацкий сервокук! Включайся! Я завтракать хочу, слышишь?

— Это бесполезно… — сказала я.

— Тогда что же нам делать?

Я немножко постояла, раздумывая.

— Пойдём вернёмся в спальню и позвоним маме с папой по гиперу.

— Дети, доброе утро! Что-то случилось? Вы почему не одеты?

— Мам! — мы с братом заговорили в один голос. — Нуль-транспорт не работает и все сервокуклы тоже!

— Сервокуклы все собрались в какой-то комнате и стоят как мёртвые! — добавила я.

— Их бестолку звать, я уже все ноги себе оббил! — чуть не плача, заявил брат.

— Эгерик! Эгерик! — в видеополе гипера появился папа. Встревоженный.

— Немедленно нульни к детям во Дворец и забери их оттуда! — велела мама категорическим тоном.

— Прямо так, в одном белье? — хмыкнул папа.

Мама вдруг спохватилась и щёлкнула пальцами:

— Ой! Утренний протокол!

— Да не работает утренний протокол, и никакие протоколы не работают! — сказал вдруг папа с досадой. — Я уже раз тридцать пробовал. Что-то мне подсказывает, что какая-то гадость случилась с планетной системой эргопередачи. Я про такое как-то слышал…

— Что ты хочешь этим сказать? Я не понимаю…

— Да что тут непонятного? К сервокуклам не поступает энергия с внешних линий. И нуль-транспортёрам тоже.

— Какой ужас! — воскликнула мама. — И что же делать?

— Думаю, стоит позвонить инспектору сектора. Он тут главный, он должен быть в курсе — папа пожал плечами.

— Пап! А почему гипередатчики тогда работают? — вдруг спросила я. — Разве им энергия не нужна?

— Гипередатчики маломощные, у них автономные эргоблоки есть, понятно?

Я кивнула. Отец начал набирать номер вызова. Через пару секунд в видеополе появилась коротко стриженая голова инспектора.

— Салют новосёлам! — поприветствовал он всех нас. — Как настроение после праздника?

— Плохо! — вдруг сказал Граник, шмыгнув носом. — У нас сервокуки не работают и нуль-транс тоже.

Милитенант неожиданно замялся.

— Ах, да, я совсем забыл. Сообщение про аварию от периферийной системы распределения пришло только два часа назад, я сам еле успел переключиться на резерв. А вы что, сами на вспомогательную эргосистему переключиться не догадались?

— Понимаете, офицер, — вмешался папа, — мы же тут совсем новички. Мне ключи от планеты только на прошлой неделе вручили, как бы я успел инсталлировать вспомогательную эргосистему? Пока её закажешь, пока привезут, пока эргослужба всё сертифицирует и подключит…

— Здесь, на Внешнем Рубеже, — сказал Гархадиус, вздохнув, — сбои внешней эргосистемы случаются чуть ли не каждый месяц. К этому надо быть готовыми. Но вы не расстраивайтесь, — тут он обвёл взглядом наши кислые лица — я прикажу доставить к вам аварийный термоядерный генератор. По всей планете — нет, но уж дома-то без энергии я вас не оставлю. Обождите буквально пару часов…

— Милитенант! Вы не поняли, у нас дети всё ещё не дома! Граня, Беа…

— Значит, нужно ещё и детей эвакуировать… Ясно, сделаем. Где они?

— Всё ещё во Дворце-на-день-рождения — быстро ответил папа.

— Это я догадался, но где собственно дворец?

— Беоланта, ты где дворец фантазировала? — мама меня спрашивает.

— Ну… где… в лесу… — отвечаю неуверенно так.

— Планетографические координаты места знаете? — без особой надежды поинтересовался инспектор.

Мы с братом дружно покраснели, как в школе на уроке, если спрашивают, а ты не готовилась…

— Название местности? У вас при покупке планеты должен был быть атлас — вы его хотя бы посмотрели?

— Мне место для дворца сервокук по фото подбирал… — тихо сказала я. — Там, где лес самый красивый и пышный…

Гархадиус присвистнул:

— Ничего себе адрес! «Где лес самый красивый и пышный», куда уж точнее! Хотя бы на каком континенте? Соберись, девочка!

— Я не помню… По-моему, на северо-западном… Или может на северо-восточном…

Я заплакала.

— Милитенант! — мама говорит — А разве вы не можете отыскать детей по их гипередатчикам?

— Можем, — тот отвечает, — если дадите коды доступа к спутниковой локационной сети. У вас какая модель?

Тут папа почему-то покраснел:

— Видите ли, я пока ещё не успел купить локационную сеть для планеты… Думал, это не так срочно, а мы сперва хотели пригласить ландшафтного дизайнера…

— Да что же вы за новосёлы какие бестолковые? Это не успели купить, то не успели… Беда. Без локационной сети с планетолёта засечь гипередатчик можно только на близком расстоянии. Вы понимаете, что тут как минимум два необследованных контитента и несколько десятков миллионов квадратных километров? Сколько времени нам придётся искать детей?

Мама ощутимо забеспокоилась:

— А что, с ними может что-то произойти?

— Все сервокуклы сейчас без питания, нуль-транспортёры не работают. Из чего фантазировали дворец? — офицер нахмурил брови.

— Обычный БРП, биоразлагаемый пластик, — ответил папа.

— То есть совсем скоро у ребят не останется никакого убежища. Им придётся отправиться на поиски воды, при этом они запросто могут наткнуться на диких зверей…

— Но на этой планете нет опасных животных! — воскликнула мама.

— Кто вам такое сказал?

— Да вот же… даже в паспорте планеты написано: «фауна не содержит опасных хищников» — мама начала разворачивать перед камерой голобуклет.

— Уважаемая, а вы видите там приписку мелким шрифтом внизу страницы?

— Не вижу… Ой, вот теперь вижу…

— Читайте!

— «Исключение составляют отдельные хищные животные, необходимые для поддержания экологического баланса и регулирования численности травоядных»… Но наш планеториэлтер уверял, что планета совершенно… Я не понимаю…

— А про «первозданую природу» и «идеальную неиспорченную экологию», как я понимаю, ваш планеториэлтер тоже все уши прожужжал? — мама только кивнула и неожиданно заплакала.

— Мда. Лишь бы продать полудикую планету на Внешнем Рубеже под видом давно освоенной и безопасной, понятное дело… Граник! Беа! — голос Гархадиуса вдруг стал жёстким, меня будто током немножко ударило. — Вы меня слушаете?

— Да, мы здесь — отвечаю.

— Пройдите по дворцу, попробуйте отыскать что-нибудь полезное для выживания. Всё, что сможет пригодиться — питьевая вода, продукты, одежда, оружие…

У меня во рту стало нехорошо. Какое оружие? Он что, с ума сошёл?

— Дворец вам придётся оставить, скоро он начнёт разлагаться. Гипередатчики берегите, не сажайте зря эргоблоки. Выходите на связь каждое утро и вечер на 5 минут, не больше. Будем пытаться засечь ваш сигнал с планетолётов. Ищите питьевую воду, остерегайтесь хищников и вообще любых диких зверей. Попытайтесь найти открытое место и подать хотя бы какой-то сигнал или оставить знак…

Мама заплакала ещё горше:

— Дети… Граничка, Беа… Как же так?!

Милитенант Гархадиус был неумолим:

— Отключайте гипередатчики, немедленно!

А я бы и рада отключить, но не могла. Мне стало так страшно, и что вот сейчас я отключу связь, и перестану видеть маму и папу, и что со мной тогда будет? Я вся как оцепенела.

Папа тут говорит:

— Ребята, вы слышали приказы? Повторяйте! Ну же!

Я молчу, язык ко рту совсем присох. Наконец, Гранька отвечает медленно:

— Найти что-нибудь полезное… Воду тоже… Гипередатчики включать только по чуть-чуть, чтобы экономить заряд у эргоблоков… И от зверей прятаться…

— Вот молодец! — инспектор улыбнулся. — Держитесь, ребята, мы вас обязательно найдём! Конец связи.

И отключился. И папа отключился. Мама какое-то время смотрела на нас, а потом тоже отключилась. И тогда Гранька нажал на кнопку — сперва на своём гипере, потом на моём. И мы оказались совсем одни.

— А почему мы не можем остаться во дворце? — спросил меня брат, пока мы шли по коридору.

— Дурачок, он же нафантазированный! А нафантазированные объекты — они делаются только на время, понимаешь? А потом как бы сами по себе исчезают, потому что делаются из такого материала, который бактерии быстро очень съедают. Помнишь, нам в школе на уроке рассказывали? БРП называется, биоразлагаемый пластик.

— А ты знаешь, я никогда раньше не думал, куда деваются нафантазированные предметы, когда становятся больше не нужны… — Граник почему-то погрустнел.

— А я тоже раньше не думала. И про куда девается старая и грязная одежда, когда нас переодевают. И откуда берут еду, а ещё сок и газировку, чтобы попить…

Мне и взаправду уже очень хотелось есть и особенно пить. Я искала глазами на многочисленных столах хотя бы одну-единственную тарелочку с куриными крылышками, апельсин или бокал с соком, оставшиеся со вчерашнего праздника — но все столы были идеально чистыми, ни единой крошки от пирожного!

В воздухе вдруг появился тонкий, но очень неприятный запах. Какой-то кисловатый и бьющий в нос. Я сперва не поняла, откуда он. А потом обратила внимание на то, что роскошные столы, резные стулья, многочисленные подсвечники, ажурные колонны и скамейки — всё это начинает как бы терять краски и медленно-медленно расплываться, будто таять в воздухе.

— Нам нужно уходить, дворец скоро разрушится — сказала я твёрдо, взяла брата за руку и пошла в свою спальню.

— Папа и милитенант велели нам найти и взять с собой что-то полезное — Граник, казалось, размышлял вслух. — Но что тут может быть полезного, если всё из этого… исчезающего пластика?

— Не всё! — возразила я. — Наши с тобой подарки — они же настоящие. А ещё я заказывала себе королевский гардероб — он тоже должен быть настоящий.

— И подушка с одеялом тоже настоящие! — брат стащил с моей кровати одеяло и завернулся в него. — Как тут холодно! Давай возьмём с собой одеяла, чтобы греться!

Я улыбнулась и кивнула:

— Молодец, правильно. Беги давай в свою спальню, захвати свои подарки и принесёшь себе одеяло заодно. А это моё всё-таки!

С этими словами я стянула с Граньки одеяло и завернулась в него сама. Только тут я сообразила, как же замёрзла. Брат убежал в свою спальню, вернулся он минут через десять — завёрнутый в одеяло, под мышкой коробки с подарками, а на спине через плечо — плазмострел.

— Посмотрим, что тут может быть полезного… — я стала по очереди открывать шкафчики с одеждой. Брат стоял рядом и смотрел.

— Тряпки, тряпки, снова тряпки… — наконец, пробурчал он разочарованно.

— Не тряпки, — возмущённо сказала я, — а королевский гардероб! Посмотри, какое красивое! — я сняла вешалку с просто шикарным платьем из тончайшего розового шёлка с кружевами.

— Ну и какая нам польза от этих твоих принцессиных шмоток? — хмыкнул брат. — Ты даже надевать их на себя не умеешь!

— Ты, между прочим, тоже! — огрызнулась я с обидой. Было ужасно жалко бросать столько чудесных нарядов посреди леса в разваливающемся дворце — но что было делать? Если бы работали сервокуклы, достаточно было приказать, и все платья тут же доставили бы ко мне домой… Но сейчас… Тем временем брат полез в крайний справа шкаф.

— Ого! — вдруг сказал он. — А вот эти штуки мне определённо нравятся!

Один за другим он вытащил из шкафа два шикарных плаща — густого пурпурного цвета, плотных, с красивым отливом, подбитых серебристым мехом, с капюшонами.

— Какой тёплый! — брат сбросил на пол одеяло и немедленно накинул на себя плащ. — А одеяла мы с тобой лучше скатаем валиками и завяжем лентами, чтобы было легче нести.

Гранька, хоть и младше меня на год, всё-таки иногда отлично соображает. Я не без колебаний оторвала от платьев в шкафу несколько лент, чтобы обмотать одеяла, а потом попробовала надеть предложенный братом плащ. Он был действительно очень тёплый и удобный, так что я совсем согрелась.

— Чем это здесь так пахнет? — Гранька вдруг сильно потянул воздух носом.

— Это биопластик разлагается, — пояснила я, — идём скорее. Скоро здесь всё начнёт рушиться и падать.

Собрав свои немногочисленные пожитки, мы пошли к выходу из дворца. Он казался бесконечным, и я уже начала думать, что совершенно зря нафантазировала его таким огромным. Для дня рождения хватило бы и чего-нибудь поскромнее — зато выбираться было бы быстрее во много раз. Хотя кто же тогда знал, что вот так всё произойдёт? Разрушение пластика происходило всё стремительнее — прекрасная мебель на глазах теряла форму, стрельчатые окна оплывали вниз, будто тающие кремовые фигурки на торте, а наши босые пятки почему-то начали липнуть к полу. Наконец, мы дошли до главного выхода — противный липкий пол сразу кончился, а под ногами почувствовалась мягкая, но холодная трава.

— Тут где-нибудь обязательно должен быть ручеёк — сказала я. — В лесу всегда много ручейков, помнишь, нам в школе рассказывали? А я очень пить хочу.

— А я знаешь тоже как хочу? — ответил брат.

Мы не отсчитали и пятидесяти шагов, как вдруг позади что-то громко лопнуло. Обернувшись, мы молча смотрели, как прекрасный королевский Дворец-на-день-рождения медленно оседает вниз, этаж за этажом превращаясь в пыль и труху. Пройдёт ещё несколько дней — и уже никто не сможет сказать, что совсем недавно здесь был весёлый и роскошный детский праздник…

— Интересно, а когда снова подадут энергию, сервокуклы внутри оживут? Как думаешь? — спросила я.

— Наверное, оживут, — ответил, подумав, Гранька. — И из этой кучи мусора выберутся, они же знаешь какие сильные! И всё станет хорошо, как раньше. Хочу пить — бац! — на тебе сок. Хочу есть — бац! — на тебе апельсин, и мандарин, а ещё…

— Не дразни! — вдруг сказала я резко. — Идём лучше воду искать.

К счастью, идти пришлось недалеко. Климат в этих краях был не сильно морозный, но и не жаркий — под плащом было не холодно, но вот руки и особенно босые ноги ну просто очень просились погреться. Мы прошли где-то с полчаса, когда неожиданно вышли на обширную светло-зелёную поляну, окружённую со всех сторон высокими деревьями. Практически посредине весело журчал неширокий ручей с каменистым дном и удивительно прозрачной водой.

— Вот и вода! — я выбежала на берег, села на корточки, окунула руку и тут же резко выдернула обратно. Бррр, ледяная!

Нам с Граней уже давно хотелось пить, но сперва мы никак не могли сообразить, как это сделать. Наконец, брат вспомнил, что воду можно черпать просто ладошками. Мы попробовали — но понравилось нам это не очень. Руки мёрзли, а глотки получались очень маленькие. Тогда я догадалась достать тот самый кувшинчик, который мне вчера утром подарила мама.

— Молодец, Беа! — брат тут же выхватил у меня кувшинчик, опустил в ручей и зачерпнул. Кувшинчик был довольно объёмистый, не меньше литра, так что нам обоим хватило на то, чтобы напиться.

— Ой, Граник, смотри, рыбы! — вдруг прошептала я восхищённо. В прозрачной воде у самого дна действительно было видно сразу несколько довольно крупных плоских рыб — светло-коричневых, с жёлтыми пятнышками и чёрными глазками. Лениво помахивая плавниками, они небыстро переплывали над камнями с одного места на другое. Я так засмотрелась на них и проголодалась, что щёлкнула, не думая, пальцами и приказала:

— Поймайте мне три штуки и зажарьте. С хрустящей корочкой!

Только ни одна сервокукла не бросилась выполнять приказ. Зато мой милый братишка вдруг, сопя, закатал рукава и начал пытаться ловить. Но у него совсем ничегошеньки не получалось — рыба будто проплывала у него между пальцами. Наконец, он прекратил свои попытки.

— Очень холодно… Совсем руки замёрзли… — сказал он, будто бы извиняясь.

— Как странно… — я грустно смотрела сквозь прозрачную воду. — Ты вчера так здорово справился с сотней пиратов, а сегодня не смог поймать даже одну рыбку… И я тоже наверняка не смогу.

— Да, странно всё получилось. — кивнул брат. — Интересно, почему так?

— Всё равно давай останемся на этой поляне! — предложила я. — Тут есть вода, а ещё инспектор велел нам найти свободную от деревьев местность, чтобы нас можно было увидеть с планетолёта.

— Правильно! — кивнул Граник. — Давай перейдём на ту сторону, там вроде бы повыше и посуше.

Подвернув подолы плащей и рубашек — в самом глубоком месте вода доходила нам до колен, — мы быстро перешли через ручей на другую сторону, поднялись на бугорок и отыскали очень даже удобную площадку, заросшую травой. Расстелив одеяла, мы закутали свои босые ноги в плащи, спрятали озябшие ладошки поглубже и уселись рядышком — греться. Вскоре я почувствовала, что уже совсем не мёрзну. Потом Граник прогулялся по поляне и подобрал несколько крупных палок и камней. Принеся их к нашему месту, он аккуратно сложил всё это чуть в стороне:

— Если вдруг появятся какие-нибудь звери, — сказал он, — может и пригодиться.

— А твой плазмострел? — спросила я, хотя ответ знала заранее.

— Он без питания, как и всё остальное… Хотя… — брат снял плазмострел с плеча и взвесил в руке — если что, можно попробовать в качестве дубинки. Он всё-таки металлический!

Близился полдень, начало немножко пригревать солнышко, мы даже сняли капюшоны и вытащили ладони из-под плащей. Сидя на расстеленных одеялах рядом друг с другом, мы сперва спели пару песенок, а потом начали говорить про всё на свете. О том, что до вечера, когда можно будет выйти на связь с мамой и папой, сидеть ещё долго-долго. О том, отключили ли энергию в школе и отменили из-за этого занятия или нет, и чем сейчас занимаются наши друзья. Гранька даже предложил позвонить кому-нибудь по гиперу — но я решительно замотала головой.

— Нам не велели сажать эргоблоки, помнишь? Если гипередатчики сядут, то найти нас станет практически невозможно.

Только о том, что хочется есть, и вообще о еде, мы с братом почему-то говорить не стали.

Крокотигр появился неожиданно. Мы как раз решили поиграть в настольную игру, которую подарил Сливка Верр. Хорошо, что догадались захватить коробку из дворца. Игра вдвоём была не сказать чтобы сильно азартная и интересная, но скоротать время помогала. Я как раз сделала очень удачный бросок и собралась двигать фишку вперёд, когда брат вдруг посмотрел через моё плечо куда-то вдаль и застыл.

— Беа, погляди! — прошептал он таким голосом, что у меня мурашки побежали по коже.