Грустно мне, тошно
Грустно мне, тошно…
Надо куда-то идти.
Год выдался сложный,
Ещё сложней впереди.
Сыпется пирамидка,
Кубиками стуча.
Слякотно все, жидко,
Капает в ржавый чан.
Птицы, что раньше летели
И восхищали крылом
Все до одной надоели,
Скука, тоска, излом.
Заволокло смрадом
Поле красивых цветов.
Музыки больше не надо,
Больше не надо слов.
Там, где ходили люди,
Ветер теперь поёт.
Лучше уже не будет,
Будет наоборот.
Хочется встать прямо,
Старые боты обуть,
В курево вбить травы
И затянуть как-нибудь.
Тёплой сухой ладошкой
Капли росы собрать,
Полюбоваться немножко
И покурить опять.
Гнётся спина и тянет,
Нет ни травы, ни бот…
Лучше уже не станет,
Только наоборот.
Уезжая
Нет алгии и нет ишемии,
Четко хлопают клапаны-дверцы,
И давления нет и в помине,
Тем не менее… с болью в сердце…
Вороны
Ветер нагло заглядывал встречным под пиджаки
И развязно бросался бумажками в разные стороны.
Я у дома увидела, на расстоянии руки —
Издевалась ворона над трупом другого ворона.
Клювом жестким она ковырялась где-то в груди
Мертвой туши, схватив её сильными птичьими пальцами.
Видно было, как в небо погибший стеклянно глядит,
Понимая и принимая — теперь настрадается.
Я секунду смотрела и сразу пошла домой,
И сегодня мне было спокойно, что я одна.
Откровением страшным об этой вороне живой,
Стало то, что она не была голодна.
Отпускная
Это лето меня шибко мучает,
Проживаю дни, да без толку.
Сплю да ем, пишу от случая к случаю.
Днем кричу петухом, ночью-волком.
И жара-то стоит, хоть ковшом черпай,
И не выдохнуть, нету места.
Край степной, солнцем выжранный милый край,
Переплавленное моё детство.
Заплываю в тугих жирных мыслях,
С телевидением перемешанных,
Пережеванных, переписанных,
Да все правильных, все безгрешных.
Зреют тихо в боках отложения,
В голове не извилины — линии.
Окисление и брожение
Кое-где… как в учебнике химии.
Мне такая свобода, что смертушка,
Мне такой передых только на присесть.
Эта жизнь не протухшая, а «с душком»,
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.