Московская тройка
Между туч плывет Луна,
Над Москвою тьма без дна,
Вверх столбы от света к звездам,
Новогодний вечер, поздний…
Над пролесками пустыми,
И лугами заливными,
Сверху тройка — вся в огнях,
Дед со внучкой на санях.
Сани блещут, а огнями,
Что полощут над конями,
Вкруг сугробы осветят,
Над полями пролетят.
Снег в бору, в убранстве ели,
Наст скрипит после метели.
Искры сыплются с саней,
Им дорога всё видней.
Тучи ветер вдаль уносит,
След полозьев фирн заносит,
Кони рады скачке той,
Год уходит вдаль-долой!
Как влюбленная невеста,
Не находит себе места,
Так красавица Луна,
Светом брызжет на дома.
Сани спрятаны на время,
Внучка первой, есть ей время,
Громко стукнула кольцом,
Дед же следом на крыльцо…
Вся семья к окну, да в сени,
Бросив теплые поленья,
В печку, радостно бежит,
С угощеньем мать спешит.
Скрипнул пол, засов грохочет,
Где-то филин захохочет,
Дед с подарками — в избу,
Проступил аж пот на лбу.
Кресла скрип, не у порога,
Из угла старушка строго,
Смотрит прямо на гостей,
Вдруг… улыбка, всё светлей…
Детям сладости — подарки,
Старикам по шубке жаркой,
Взрослым сестрам по серьгам,
Папе деньги к торжествам…
Вся в свечах сверкает елка,
Стол накрыли тучный бойко,
Хмель в бокал хозяин льет —
Провожай ушедший год!
Дети к елке, там подарки,
Появились, блещут ярко,
Топот ног и толкотня,
Сзади тени от окна.
Бой часов спугнул гостей,
Не видать уж тех саней,
Вроде были, вроде нет!
Он шутник — российский Дед.
КРЕПОСТЬ
Как всякий русский, я любить умею
Как всякий русский, я умею воевать!
На Кремль смотреть, где время каменеет,
И имена героев сохранять!
Зубчатых стен бойницы мне знакомы,
И елей синих ровный пышный ряд,
И мавзолей, где спит Владимир Ленин,
И патриотов бюсты стройно, ровно вряд!
Московский Кремль — он крепостью веками
Был русской, тем вооружен!
Ордой, французом и поляком наглым
Не однократно в прошлом окружен.
Орда исчезла, русскими разбита,
Французы кончились в смоленской стороне,
Поляки головами камень били,
Не удержавшись на Кремля стене…
Страны святыня, признанная миром.
Стоит рекою полуокружен,
А наш орел, что людям ориентиром,
Он тайным смыслом вновь вооружен.
Холм Боровицкий –в красном окоёме,
Москва-река на юге — блики на стене,
Сад верхний, средний, нижний как в обойме,
Царь Александр на вороном коне!
СИМФОНИИ НОЧНОЙ МОСКВЫ
Симфонии ночной Москвы
Разносят ветры над холмами.
И где-то там, под облаками,
Они, конечно, не слышны…
Нам сны приносят беспокойство,
Ведь мира странное устройство,
В себе имеет слово «вдруг»,
Звони ей чаще, милый друг…
Пусть каждый вечер телефон,
Подарит маме крепкий сон.
А ты уж справишься с собой,
Ее душа всегда с тобой.
Мы лучших мест искать хотим,
Под ноги часто не глядим.
Есть место лучше всех путей,
В молитве мамы за детей.
ЧАСЫ НА СПАССКОЙ БАШНЕ
Роняют парки лист в дожде,
Сад Александровский в печали,
Холмы готовятся к зиме,
Высотки грустно смотрят в дали…
Мир замирает у Кремля,
И лишь часы на Спасской башне,
Звонят эпохи обходя,
И спит туман на крышах наших…
Камин пылает в глубине,
Давно минувших дней отрада.
Штандарт, что рядом, на стене,
Свидетель мирного парада…
ВЕЧЕР В КОРСТОНЕ
Московская затихла суета, почти под небом мы,
Чарует панорама, внизу желтеет парк,
Видна лишь гладь реки…
Сценарий пишет пиковая дама.
Здесь Воланда войска играли в казино,
Здесь многих судеб кончились дороги…
Но бой еще идет и кажется, иль нет?
Здесь строят новые блестящие чертоги…
Что выше Храма, то мишень уже.
И ход времен тех правил не меняет,
Хоть замок строй, он будет буквой Жэ…
Спроси у архитектора, он это точно знает…
ВОРОБЬЕВСКАЯ НАБЕРЕЖНАЯ
На этой набережной узкой
Бежит, гуляет, воду пьет,
Спортивный, юный, дерзкий, быстрый,
Московский праздничный народ.
И не уловишь, кто, откуда!
Вдруг вдохновенье, словно чудо
Нагонит, муза посетит.
Поймаешь, снова улетит!
Не парк, не лес, и не опушка
Для многих тропы-завитушки,
Струятся кверху меж берез
Спортсменам нравятся. До слёз…
Зимой, совсем другое дело,
Лети под гору в санях смело!
Иль лыжи горные точи
Гора гуляет до ночи!
Для тех, кто празднует затратно,
Гуляет очень аккуратно,
С горы тот едет в Лужники,
Над руслом замершей реки.
ГОРЫ СЕЛА ВОРОБЬЕВО
Золотые пряди лета…
Гор опушка им согрета…
Поздние лучи от солнца
Прогревают лужей донца.
А напротив Лужники,
Бьются волнами реки,
Их гранитные причалы…
Ходят чайки-адмиралы.
Там вратарь, а здесь атлет,
Медь скульптур — на сотни лет!
Словно вырублен из скал,
Спартака мемориал…
Вкруг цветы как из полей,
Меж арен и меж аллей,
А воздушный тот маршрут
С гор спускает в 7 минут.
МОСКВА ФЕВРАЛЬСКАЯ
Пурга накрыла древний город
Снег лёг вдоль рек, вокруг церквей.
И зимний день, что так недолог,
Исчез за линией огней.
Москва заставами закрыта,
Валы под тяжестью мостов.
Гремит метелица сердито,
Чугунной цепью рвёт засов.
Мир замер, ждёт минут расплаты
За норов гордый, не простой.
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.