Бесплатный фрагмент - Мир земли

Предисловие

Шахтерский поселок Юзовка в 1910 году от рождества Христова переживал свой рассвет. В 1869 году несколько шахтерских поселений Александровского рудника были объединены в Юзовку (по фамилии английского предпринимателя Джона Хьюза). Этот самый Хьюз очень много сделал для технического оснащения шахтеров. Когда новые месторождения каменного угля только начали осваиваться, в Малороссии было очень мало специалистов этой сферы деятельности. Вот и пришлось нанимать англичанина, и еще нескольких товарищей. Хьюз и его друзья построили большой и самый современный металлургический завод. И теперь, к 1910 году, Юзовка стала самым передовым и перспективным промышленным центром всей Малороссии. Жаль, только, что сам Джон Хьюз, который умер 1889, не увидел, каким стал результат его многолетней работы.

В самом поселке, который давно готовился стать городом, насчитывалось уже более сорока тысяч человек. Однако официально Юзовка оставалась рабочим поселком (местечком) без своего городского управления и бюджета. Фактически власть принадлежала «Новороссийскому акционерному обществу», представителями которого на местах были заводские приставы. Что-либо менять в административном устройстве Юзовки, переводить рабочий поселок в разряд городов было не в интересах этой организации. В 1896 году с требованием о преобразовании Юзовки в город выступили общественность, газеты, например, «Екатеринославские ведомости» (13 июля 1896 года). Но англичане использовали все свое влияние, чтобы сохранить прежнее положение.

Это все, безусловно, очень не нравилось местным жителям.

Но, как бы то ни было, оставим в покое местные трудности и перейдем к главному. Сегодня двадцатого мая 1910 года в поселке состоится торжественное открытие новой, современной угольной шахты, которая, однако, не имела название, только сухой и ничем не примечательный номер «Шахта №6».

Все уже готово к официальному открытию, которое намечалось в двенадцать часов по полудню. На торжественную церемонию были приглашены по меньшей мере пятьсот человек. В их число входили не только специалисты по угольной промышленности и горному делу, но и другие официальные и не официальные лица. Честь проведения церемонии достанется, конечно, главе «Новороссийского акционерного общества», основанного еще Хьюзом.

Глава первая

Одиннадцать часов пятьдесят минут. Вокруг новой шахты, расположившейся чуть за пределами Юзовки, уже толпился народ. Она сама выглядела обычным образом. Невысокий, но широкий домик, под которым, как водится, располагался лифт, увозящий трудяг под землю, на работу. Рядом с домиком находилось здание администрации и еще несколько строений. Железнодорожных линий на шахте не было, ведь уголь будут вывозить не отсюда. Основная функция шахты номер шесть — осуществлять доставку рабочих к угольному пласту и вывоз их оттуда.

Кого здесь только не было: приглашенные на торжественную церемонию репортеры, представители «Новороссийского акционерного общества», во главе с администрацией. Ну и, конечно, были шахтеры со своими семьями, гордо представлявшие большинство жителей.

Но мы остановим свое внимание на одном госте, приглашенном на это мероприятие. Начнем с его описания. Это высокий полноватый мужчина, лет сорока. Его лысую голову венчал солидный национальный украинский чуб, как у былинных запорожских казаков. Лицо украшали длинные усы, опущенные к низу, опять же на казацкий манер. Одет во все черное: сюртук, брюки и туфли. Только рубаха, раскрашенная национальными вензелями, нарушала однотонное спокойствие.

Теперь перейдем к мотиву его прибытия на эту сугубо профессиональную церемонию. Его звали Тарас Гапонович Затрищенко, он не являлся ни шахтером, ни работником «Новороссийского акционерного общества», ни репортером. Он вообще являлся обладателем самой неожиданной для такого события профессии — частный сыщик, коих в Малороссии было не так уж много. Ко всему уже сказанному можно добавить, что он уроженец Киева. На торжественную церемонию открытия шахты №6, его привели личные обстоятельства. Дело в том, что его младший брат — Петр Гапонович, с которым Тарас, кстати, не виделся очень давно, работал горным инженером в «НАО». Узнав, что старший брат обретается где-то неподалеку от Юзовки, Петр непременно решил воспользоваться случаем и увидеть родственника. Вот так, Тарас, будем для удобства называть его ТГЗ, и получил приглашение на это событие.

И сейчас, подходя к скамьям, выставленным рядами, прямо под открытым небом (благо погода была ясная) для размещения приглашенных, на которых уже сидело приличное количество людей, ТГЗ с гордым видом знатока, опустился на местечко в первом ряду.

* * *

Полдень. Все приглашенные в сборе. Об этом можно судить потому, что на скамьях не осталось ни одного свободного места. Тарас Гапонович, устроившийся в первых рядах, уже приготовился увидеть брата. В письме младшего Затрищенко к старшему, было сказано, что Петр, как инженер «НАО», вместе с рабочими, спустится в шахту, и торжественно доставит на поверхность первые образцы каменного угля. Главная особенность для ТГЗ была в том, что когда церемония начнется, Петр уже будет под землей, вместе с рабочими. И увидеть своего брата, Тарас Гапонович сможет только, когда он поднимется на поверхность. То есть, к концу церемонии. Поскольку сама шахта глубиной пятьсот метров, то, безусловно, на это понадобится время.

А сама церемония, между тем, началась. Ее торжественно открыл Майкл Дикон, англичанин, представитель совета директоров акционерного общества, полный пожилой господин.

«Жители Юзовки, а также наши гости! Приветствую вас на открытии новой, самой современно оснащенной во всей Российской Империи угольной шахты!»: начал свою торжественную речь Дикон, на вполне приличном русском языке.

— Наши шахты, а также другие предприятия всегда давали отличную прибыль и огромную пользу всей России! — говорил англичанин. — Так было, так есть, и уверен, с открытием новой шахты, так будет всегда!

Зрители после этих слов разразились громогласными аплодисментами. ТГЗ тоже, хоть и нехотя, захлопал в ладоши. Для него, правда, весь смысл сказанного был очень далек и он ждал конца церемонии.

Завершив речь, англичанин торжественно взмахнул рукой, давая знак духовому оркестру, находящемуся в некотором отдалении, начать музицирование. Оркестр тот

час грянул, наполнив пространство торжественными звуками гимна страны:

«Боже, Царя храни

Сильный, державный,

Царствуй на славу нам,

Царствуй на страх врагам,

Царь православный.

Боже, Царя храни!

Боже, Царя храни!

Славному долги дни

Дай на земли!

Гордых смирителю:

Слабых хранителю,

Всех утешителю —

Всё ниспошли!

Перводержавную

Русь Православную

Боже, храни!

Царство ей стройное,

В силе спокойное, —

Все ж недостойное,

Прочь отжени!

О, провидение,

Благословение

Нам ниспошли!

К благу стремление,

В счастье смирение,

В скорби терпение дай на земли!»

Эти строки все, включая Тараса Гапоновича, пели стоя, отдавая дань уважения гимну.

Когда закончили, а оркестр, стал исполнять отвлеченные мелодии, публика вновь уселась на свои места. Музыканты продолжали играть еще несколько минут, после чего, неожиданно смолкли, что возвещало, судя по всему, о том, что наступает основная часть церемонии — доставка первых образцов угля, объявляя, таким образом, шахту открытой.

«Наконец-то!»: нетерпеливо подумал частный сыщик. «А то уже совсем скучно стало!»

Оркестр молчал. Майкл Дикон, сидящий неподалеку от ТГЗ — тоже. Это продолжилось еще несколько минут. Тарас Гапонович, внимательно присматриваясь к директору, музыкантам оркестра, и прочим, понял, что–то случилось. Внезапно, двери здания, в котором располагался лифтовый механизм, осуществляющий спуск шахтеров под землю сами собой мгновенно окрылись. И оттуда с грохотом и треском, вылетел сноп пламени и дыма.

Публика поднялась со своих мест, и с криками и воплями, бросилась в сторону от шахтного комплекса. Панике поддался и оркестр, до которого чуть не достал огонь подземного взрыва.

Дикон, и его многочисленные помощники тоже встали, но уходить явно не собирались. На их лицах отразилось недоумение. Через несколько мгновений, к зданию лифтового комплекса уже бежали пожарники, которые всегда дежурили неподалеку.

Только Тарас Затрищенко никуда не спешил, он вообще остался на своем месте, как завороженный, наблюдая за тем, как пожарные, подкатив телегу с огромной бочкой воды, стараются потушить огонь.

Все это как бы прошло мимо него. « Разве такое может случиться?»: думал ТГЗ, глядя на сцену тушения, и одновременно не видя ее…

Глава вторая

— Как вы смеете так говорить?! — кричал негодовавший Тарас Гапонович, находящийся в кабинете Дикона, в административном корпусе, в Юзовке, злясь на старого англичанина. — Это был взрыв метана, больше ничего!

Сидящий в своем большом роскошном кожаном кресле, за своим рабочим столом, член совета директоров «Новороссийского Акционерного Общества» невольно поморщился.

— Господин частный сыщик, мне известно о достижениях в вашей профессии, — начал монотонно излагать англичанин. — Но, черт возьми — вы не шахтер! Откуда такому, как вы знать, что на самом деле там случилось?!

— Черт побери! Там мой брат! — сорвался ТГЗ на крик, перекрикивая Дикона. — Уверен, что и он, и рабочие еще живы, я готов присоединиться к спасательной операции, как только она будет готова.

Англичанин помолчал, внимательно всматриваясь в глаза малороссу, не найдя там ничего, кроме уверенности и упрямства, Майкл тяжело вздохнул, всем своим видом, показывая, что согласен с частным сыщиком.

— Хорошо, господин Тарас Гапонович, я согласен с тем, чтобы взять вас в экспедицию, — спокойным тоном промямлил Дикон. — Я уважал вашего брата, он отличный специалист, и терять такого человека мне бы не хотелось…

Затрищенко облегченно вздохнув, плюхнулся в кресло напротив, ведь всю эту тяжкую словесную баталию, он вел стоя, нависая так сказать, над директором, для пущей убедительности. И вот, кажется, это подействовало.

— Когда вы думайте начинать? — спросил уже спокойным тоном, ТГЗ.

— Завтра перед рассветом, — ответил Майкл. — К этому времени команда наиболее опытных шахтеров будет отобрана и соответствующим образом экипирована.

— А, что на счет меня?

— Вы приходите к месту аварии еще раньше, — сказал Дикон. — В четыре утра должны быть там! Вас экипируют, вкратце, расскажут некоторые технические особенности, и — вперед.

— Ясно, — спокойно сказал ТГЗ, вставая с кресла. — Я пойду, надо отдохнуть, как следует!

— О да, я понимаю вас, конечно, идите, — сказал директор, также вставая. — Отдыхайте, времени не так уж много!

Пожав руку директору, Тарас вышел из его кабинета, осторожно закрыв за собой дверь.

* * *

Выйдя из кабинета директора, Тарас Гапонович не пошел отдыхать. Выйдя из административного комплекса, он направился в горняцкое управление, этого же самого «НАО», находящегося неподалеку. Именно это управление ответственно за технологическое обслуживание новой шахты, а также, разумеется, за обеспечение его безопасности.

Потратив всего десять минут благодаря извозчику, частный сыщик добрался туда. Войдя в небольшое двухэтажное здание, уроженец Киева сразу отправился прямиком к начальнику управления. Подойдя к широкой деревянной двери с табличкой, на которой было написано «Начальник горняцкого управления Новороссийского Акционерного Общества, господин Алексей Иванович Зибульбов», малоросс постучался.

— Войдите, — послышался из-за двери сдавленный могучий бас.

Недолго думая, ТГЗ открыл дверь, и вошел в кабинет, вежливо затворяя ее за собой. Пройдя в кабинет, известный частный сыщик увидел его хозяина, сидящего за небольшим письменным столиком, но на точно таком же, как у Дикона кресле. Сам господин Зибульбов был мужчина высокого роста, почти такого же, как и сам частный сыщик, но, в отличие от него, худощав. Довершал образ длинный орлиный нос на чуть вытянутом широком лице.

— Что вам угодно? — важно пробасил он.

— Добрый день, — начал ТГЗ. — Я — частный сыщик Тарас Гапонович Затрищенко, которому поручено расследование случившейся сегодня аварии, во время открытия новой шахты номер шесть. Мне нужно задать вам несколько вопросов.

От этих слов, господин Алексей Иванович стал хмурым, еще больше, чем был. Лицо его, казалось, чуть побледнело, черты лица напряглись, от чего его выражение стало пугающе — суровым.

— Не знал, что так быстро началось расследование, — тяжело вздохнув, сказал Зибульбов. — Но, оно и понятно. Новая шахта, с лучшим оборудованием, и вдруг, такое….

— Так я начну? — повторил вопрос ТГЗ.

— Валяйте, спрашивайте и уходите, у меня много дел, — покорно склонив голову, пробасил Алексей Иванович.

«Если Дикон узнает о подобном моем самовольстве, он отстранит меня от операции!»: пронеслась в голове у частного сыщика, но он отогнал эти мысли прочь.

— Мог ли по вашему мнению, произойти этот взрыв из-за скопления метана? — спросил Тарас Гапонович, напряженно всматриваясь в лицо начальнику.

— Нет, последние проверки были завершены всего за несколько часов до церемонии открытия, — сказал Алексей Иванович. — Никто не обнаружил никаких следов загазованности. Поскольку работы там не велись, и за несколько часов метан не мог скопиться там, в достаточном для взрыва количестве, значит — уж точно не он.

Несколько минут, ТГЗ молча стоял, как бы перерабатывая полученные сведения, и собирая силы для нового вопроса.

— Кто-нибудь посторонний допускался в шахту за последние несколько дней?

— Нет, это строжайше запрещено, — спокойно ответил Алексей Зибульбов.

Решив, что вопросы исчерпаны, известный частный сыщик, поблагодарив начальника за ответы, откланялся. Через несколько минут он уже ехал на извозчике, в гостиницу, где остановился. Называлась она «Великобритания», из уважения к большинству работавших в «НАО» руководителей и специалистов.

* * *

Оказавшись в своем номере, Тарас, раздевшись, лег на кровать. Его мысли целиком и полностью занимала авария в шахте. Жив ли сейчас его брат? Успеет ли спасательная команда спасти его?

Безусловно, взрыв не был вызван скоплением метана, и возможность вмешательства кого-то извне тоже исключается. Значит, остаются две возможных версии — неисправность оборудования, что тоже маловероятно, и диверсия, которую совершил кто-то из своих. Возможно рабочие по собственной инициативе или приказу начальства, а может, кто-то из административного аппарата.