Бесплатный фрагмент - Место, забытое временем

Глава 1
Сны

Совсем скоро новогодние каникулы, осталось потерпеть две недельки. И я наконец-то смогу подарить заранее подготовленные подарки. Маме я связала шарф, папе купила тёплый плед, а бабушке — чайный сервиз. Это все добро пряталось у меня в шкафу за стеной одежды.

Был поздний холодный вечер и я, укутавшись в плед, читала книгу о параллельных мирах и потихоньку пила горячий шоколад. Как по мне, это был самый тёплый и уютный вечер. Некуда торопиться не надо. Уроки сделаны, оценки у меня хорошие выходят, а значит можно наконец-таки расслабиться. Время подходило к 12 ночи. Я отложила книгу, завернулась поуютней в плед и начала засыпать. Эта ночь была неспокойной. Мне опять снились кошмары, даже книга интересная не помогла. То меня похищали люди Тёмного ордена, то я опять была в кабинете директора в параллельной реальности или лежала на операционном столе в Темном ордене. Но долго это не продлилось. Меня разбудила мама.

От неожиданности я резко села.

— Лика, успокойся. Это сон, — ласково говорила мама, поглаживая меня по плечу.

— Знаю, — только и ответила я.

— Может, все-таки расскажешь, что происходит, последние время тебе зачастили страшные сны. Что такое в этих снах? Я тебя уже третий день подряд бужу, кто там тебя все время ловит? Кого прогоняешь?

— Мам, это просто сны, — ушла я от ответа. Рассказывать все как-то не хотелось. С тех пор прошло почти четыре месяца, а мозг до сих пор не смог все принять как прошлое и отпустить.

— Лика, я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Расскажи, — ласково попросила мама, заглянув в глаза.

Если честно такие сны мне снились каждую неделю, после того как я ушла из лагеря. Но потом они начали появляться чаще. Меня это, правда, пугало. Я надеялась все позабыть как страшный сон, а мне все именно во снах и напоминается. Словно подсознание до сих по не отошло от тех дней, когда нас перенесли из «лжериальности» в нашу. А вместо лагеря мы попали к» мечам». Этой ловушки ни кто не ожидал.

— Ну, так что? Ты поссорилась с кем то? Связалась с нехорошими людьми? Встретила любовь? — выдернула меня мама из мыслей.

— Давай завтра. В смысле утром. А то я выспаться хочу, — зевнула я для убедительности.

— Ладно, спокойной ночи. — Мама напоследок мне улыбнулась и ушла обратно спать.

А мне надо придумать, что рассказать завтра. Идея сказать правду сразу отметалась. Во-первых, я сразу подвергнуть их опасности. Во-вторых, родители вряд ли поверят, ещё к психиатру поведут. А если поверят, то захотят Сергея Евгеньевича как минимум отчитать, как максимум убить самым жестоким способом. Именно он пригласил меня тогда в лагерь. Значит придумываем. Идея несчастной любви не катит. Проблемы в школе? Нет, бред. Связалась с плохой компанией? Тоже нет, папа сразу же попытается узнать, что это за компания и решит устроить разборки. В общем, не чего путного я так и не придумала. Проснулась не выспавшейся и к тому же от будильника, который напоминал про то, что у меня через полтора часа урок. Зачёт, про который я совсем забыла, а вспомнила только сейчас! По геометрии! Уууу. Я заставила себя отлипнуть от кровати и пойти умываться. Также я сделала себе прическу в виде обычной косички, но, несмотря на простоту, это занятие заняло около 25 минут. А потом кофе. За завтраком вспомнился ночной разговор с мамой. Оставалось надеяться, что она все забыла. Ага, конечно. Утро добрым не бывает. На кухню зашла мама весьма в бодром состоянии.

— Доброе утро, — как можно радостнее выдавила из себя.

— Доброе! — отозвалась мама и пошла заваривать себе чай, — папа опять не хочет вставать. Говорит, что и часа вполне ему хватит.

— У него нет длинных и не послушных волос, которые занимают почти полчаса на прическу, — выдала я. Мама усмехнулась и, на ходу размешивая сахар, села рядом со мной. Минуты через 3 к нам присоединился папа. На его лице до сих пор оставался след от подушки.

— И как вы высыпаетесь? Неужели так надо рано вставать? — сонно спрашивал папа.- Тем более что кое-кому и сны мешают нормально выспаться.

— Наверное, мы с Ликой просто жаворонки, — ответила за нас мама, — кстати, что там у тебя со снами? Что случилось-то?

— Ну… Сны. Просто не спокойные. И все, — медленно ответила я, обдумывая дальнейшие слова, ведь ночью так и не придумала.

— Лика, — обратился ко мне папа с бесконечным спокойствием, — скажи правду. Мы тебя всегда поймем и поможем.

От таких слов стало неудобно. И стыдно.

— Даже если я вам скажу правду, вы мне не поверите, — эти слова мне дрались с трудом, — И вообще это секрет.

Но как же надоело все хранить в себе.

— Анжелика! — укоризненно сказала мама, — ты ночью обещала все рассказать. Тем более в семье не должно быть тайн.

— Ладно, — как же я быстро сдалась. Даже Хакеру больше времени понадобилось бы… От воспоминания о нем я не вольно поежилась. — Но только пообещайте никому об этом не говорить. Даже бабушке. И ещё не тащить потом меня к психологу.

Родители переглянулись и пообещали. А я, вздохнув, ненавидя себя, начала говорить:

— В прошлом году я была в лагере. Но так получилось, что я о нем узнала случайно и при необычных обстоятельствах. И лагерь этот непростой. — Я сделала паузу и вздохнула поглубже, — только если кто-то узнает, что я вам расскажу, то… Не чего хорошего не будет.

— Лика мы пообещали, что ни кому не скажем, — напомнила мама, а дальше я старалась говорить как можно быстрее.

— В этом лагере учат создавать разные зелья, лекарства. Но есть и враги лагеря они хотят забрать рецепты. В лагере обучают тех, у кого есть к этому способность. В прошлом году мы отправились в поход, и в нем мы раскрыли свои необычные способности. Потом, те, которые враги, попытались отнять и их. Это уже было в этом году. Но у них не получилось. А ещё в этих местах будто время заморожено, ни одна современная вещь типа телефона туда не попадет: разрушиться в пыль, — закончила я свою триаду, надеясь, что они не чего не запомнили.

— Что там… за способности? — переспросила тихонько мама немного отойди от ступора.

— Типа сверх способности. У меня, например, интуиция хорошая, — сказала я.

Я внимательно смотрела на родителей, на их удивленные полные непонимания лица. Они явно старались переварить информацию, вылившуюся на них таким специальным безобразим. Кажется, папа собирался что-то сказать и я его быстро перебила:

— Только без психушки. И простите, я не могу большего вам рассказать, — наверное, они подумали, что я связалась с сектой. Погодите-ка… а вдруг они больше меня не отпустят в лагерь? Конечно, не отпустят. Зачем я это все рассказала? Дура! Слабачка!

— Допустим, мы тебе поверили и поняли, но причем тут кошмары? С чем конкретно они связаны? — интересовался папа. И он явно не хотел все отпускать, пока полностью не разберется.

— С тем, что… — я начала отвечать, но резко закрыла рот, закусив губу. Мне нельзя говорить подробней. Я ещё даже не знаю, что будет с тем, кто раскрыл этот секрет. Может свои же и прибьют, — с тем, что я уже опаздываю в школу!

И быстро встав, почти бегом, я направилась в комнату. Родители меня не остановили. Наверняка пока я собирала портфель, родители переговаривались на счёт того надо ли мне скорую вызывать с нарядом психиатров.

Я вышла из комнаты в полной готовности к мозговому штурму и закинутым портфелем за спину, отправилась на выход. Не тут-то было: в коридоре меня уже ждали сотни вопросов, на которые, увы, ответы я дать не могла.

— Лика, давай ты нам все поподробней расскажешь, — аккуратно начала мама. А за ней стоял папа, держа в руках телефон.

— Только если после школы. Я уже опаздываю, — врала я.

— Время полчаса. До школы тебе пять минут идти. Думаю, мы сейчас тебя послушаем, — серьёзнее говорил папа.

— Только если ты скажешь, зачем тебе сейчас телефон, — быстро сказала я и направилась к двери. Но меня не пустили.

— Телефон, что бы в случае чего позвонить, — ответил он.

— В лучшем случае вызывайте психиатра! И вообще вы обещали не говорить не кому. А сейчас получается совсем наоборот. Поэтому больше я вам рассказывать не чего не буду!

Зря я разозлилась. Сейчас хотела уже под землю провалиться. Раньше я никогда не позволяла себе в открытую грубить. Хотя сейчас, если скажу, то повешу на них опасность, лучше пусть наказывают. Что мне домашний арест. Что-то психика, кажется, у меня немного расшаталась.

— Ладно, иди в школу, потом поговорим, — сдался папа. А я, не веря в это, почти побежала в школу. А по дороге проклинала себя за откровенную тупость. И на первом уроке вместо того что бы повторять формулы, теоремы и доказательства, моя голова бурлила совсем другими мыслями.

Вот зачем я это сделала? Надо признаться хотя бы самой себе: я устала в себе хранить все эти воспоминания, страхи, эмоции. Думала, будет легче, если расскажу. Страшную тайну, как говориться вдвоем, втроем, легче хранить, чем одной. Ведь, тут в городе нет тех, кто знает то, что знаю я. Но все-таки я поступила глупо. Теперь родители будут добиваться ответов на вопросы. И наверняка будут переживать. И что они интересно сейчас делают, о чем разговаривают? А что будет, если они проговорятся? Если об этом узнает орден? Так стоп. Хватим себя накручивать. Они об этом ни как не могут узнать. Да и я ни за что не скажу. Ни кому. И после школы ни чего не скажу родителям. Отмалчиваться просто буду. Да. И вряд ли из моего нелепого рассказа они что-то поняли. Лучше скажу, что я просто все придумала, так как не знала, как объяснить сны. Да, это хороший вариант. Или вообще скажу что пошутила, точно.

— Лика, приём, говорит земля. Просьба выйти к открытому пространству доски для сдачи зачёта, — перебила мои мысли учительница. Пришлось выйти. Зачёт сдан на три. Со второго раза. Ну, хорошо хоть сдала. Обидно. Конец четверти все же. География, физика и история прошли спокойно. На химии была лабараторка. Надо было получить из гидроксида меди что-то органическое, что именно я не запомнила. Но все сделала. Наверняка помогла интуиция. А на физкультуре мне не везло. Мяч, конечно, в голову не прилетел, интуитивно я уклонялась. Но в упражнении на равновесие несколько раз навернулась. На последнем уроке (ещё одной физкультуре!) меня попросил выйти тренер, сказал, что меня позвали.

Что-то это напоминает прошлый год, случай, когда меня также пригласили выйти, а там оказался один из ордена. А может меня уже ищут? Уже знают, что я рассказала родителям?!

— А кто именно пришел? — уточнила я у тренера.

— Твои родители. Вроде хотят с урока забрать, по семейным причинам.

Ладно, раз родители идти можно. Тренер был лично с ними знаком. Не обознался бы. Надеюсь.

Я вышла. В коридоре меня, правда, дожидались родители.

— Лика, мы решили тебя забрать пораньше. Мы волнуется за тебя. Пойдём домой, мы хотим, чтобы ты нам все объяснила про твои сны.

Я кивнула, и мы в напряженном молчании пришли домой. А когда расселись на диван… Папа просто убил меня новостью.

— Скоро к нам придёт знакомый гость и поможет тебе во всем разобраться.

— Вы обещали! — мой голос был тихий, но дрожащий. Вот теперь я попала.

— И мы не нарушали обещания. Этот человек нечего не знает о лагере, замороженном временем, только о том, что тебе часто снятся кошмары.

— А вторая часть обещания? Про психолога?! — тут мой голос был высоким.

— Это всего лишь наш гость. И мы тебя ни куда не тащили, — сказал папа.

Ага, конечно. Этот гость так и сказал, назовите меня обычным гостем, а не мозгоправом! Вслух я этого не озвучила.

— Ну ладно. Посмотрю на этого гостя. — Сдалась я. — Но вообще я вам просто рассказала свои странные сны утром. Не чего такого, — сказала я, хоть планировала вообще отрицать всё.

Мой план был прост для психолога. Нечего не знаю, не чего не вижу, никому не чего не скажу… Скажу, что за мной во снах маньяк бегает и убить хочет. И все, пусть как хочет, так и понимает.

В дверь позвонили. Как вы думаете, кто это был? Не знала, что психолога можно на дом вызвать. Ну, хотя, если бы родители сказали: «Собирайся, идём к врачу» то тут до встречи бы не дошло, убежала бы там или придумала что-нибудь. А сейчас так все быстро решили. И вот сижу я у себя в комнате на кроватке, а напротив меня сидит девушка. Лет 27. Лицо в веснушках. Тело накаченное, стрижка под коре и в деловом синем костюме. Ну, хоть не в белом халате. Родители отправили сюда нас пообщаться и сами ждали в гостиной.

— Анжелика, — обратилась она нежным голосом, — твои родители сказали, что тебя беспокоят страшные сны. Я хочу помочь тебе разобраться в твоих чувствах и избавить тебя от неприятных снов. Но для этого мне надо подробнее о них узнать. Расскажи мне их.

— Ну… Сны. Немного страшные. Со схожим сюжетом. — С чего это вдруг мне тут перед ней откровенничать.

— Я понимаю, что тебе неприятно это рассказывать. Но иначе я не смогу тебе помочь. Ты же хочешь от них избавиться? — её голос был также ласков.

— Да, — а кто хочет видеть кошмары ночью?

— Тогда расскажи.

— Нет, — Не хочу это говорить и не буду.

— Ладно, я понимаю, что далеко не всегда можно спокойно рассказать кошмары. Тогда скажи, они связаны с событиями в прошлом, переживания о будущем или это в стили фантастики и чего-то не реального?

— Скорее первое, — аккуратно сказала я.

А потом… Мне просто прочитали лекцию о том, что, то, что было, то прошло и надо об этом забыть. И все в таком духе. После девушка встала и, сказав, чтобы я её тут подождала, пошла разговаривать с родителями. Как только дверь закрылась, я вскочила к кровати и быстренько и бесшумно приложила ухо к двери. Слышно было плохо.

— … это бывает… — говорила девушка.

— Но это было не один раз!… — беспокойный голос мамы

— … просто тёплый отвар трав с ложечкой мёда… — разъясняла девушка — … не в коем случае!…

Дальше уже совсем нечего не было слышно и я в спешке обратно села на кровать. Ещё застукают за подслушиваньем, сгорю от стыда. Моё движение было верным. Через 2 секунды зашли родители с психологом. Она сказала, дав мне пакетик с сушеной травкой:

— Будишь это пить каждый вечер перед сном. Заваришь. Настоится, и по две столовых ложки. Можешь с мёдом. Это поможет тебе перед сном разогнать хмурые мысли. Родителям тоже можно это пить, но по три ложки перед сном.

— Спасибо, — сказала я из вежливости, приняв травку. Интересно, что за травка-то? Без этикетки, без инструкции… Просто запечатанная в пакетик. Через несколько минут это дамочка покинула наш дом.

— Мам, пап, ну зачем это все надо было делать? — укоризненно спросила я.

— Мы волнуется за тебя, — ответила мама.

— И любим, — добавил папа, — зато теперь, надеюсь, мы все будем спать спокойно.

— Вы ничего этой дамочке не сказали? — обнадеживающе налетела я.

— Нет. И мы не будем лезть в твои личные секреты. Не переживай, — успокоил папа. — Мы все понимаем.

— Спасибо, — сказала я, хоть и не очень поверила.

Хоть какая-то польза от психолога. Родители не будут расспрашивать меня о лагере. Хотя, скорее всего они что-то рассказали психологу.

Вечером мы заварили эту травку и сели за стол, ужинать. После мы достали настой, ржавого цвета. Что-то мне это напоминает.

Мама решила первая попробовать его.

— Горьковато, но пить можно, — вынесла свой вердикт мама и сладко зевнула. — Пейте, давайте и спать.

Папа тоже выпил настоя.

— Как то он быстро действует, — и тоже зевнул, — ладно я в кровать, а ты тоже давай не задерживайся и на боковую.

— Угу, — кивнула я, все ещё допивая свой чай. Минут пять я ещё поседела, наслаждаясь тёплым чаем. За стенкой уже сопели родители.

Я налила положенное количество настоя в кружку и сначала понюхала. Успокаивающий такой запашок. Я вспомнила, где я такой уже видела! В межреальности мы такое готовили! Как там он… Сладкий сон! Точно! И откуда у той бабы такое? Надо вспомнить его свойства. Успокаивает, помогает быстро заснуть и обеспечивает крепкий сон на протяжении 8 часов. Да уж, оказывается к экзаменам в другой реальности я относилась очень серьезно, рас запомнила все. Я бы лучше сейчас книжечку часа два почитала бы, а потом уже спать. Я решила сегодня это не пить. Ещё в школу опоздаю.

После прочтения 10 глав книги я все-таки решила уже поспать. Тем более по часам уже настало завтра, то есть уже сегодня.

Сон мне снился весьма странный. В моей комнате стоял человек в черной мантии и внимательно разглядывал меня, лежащую на кровати. Ну не может такого быть. Непонятно кто и у меня в комнате. В закрытой квартире. Ночью. А родители в соседней комнате похрапывают. Сон. Однозначно сон.

— И что же вы тут делаете? Надеюсь это сон, — спокойно пробормотала я.

— Конечно, — ответил мне в тон человек, — я тут за тобой пришёл, — гармонично сказал он.

— Мило. Первый раз, осознанный сон. Значит, я тут могу все что угодно делать… — мыслила я вслух. Что ж развлекаться так по полной, заодно и проверим фальшивость сна.

— Человек, подойди ко мне, встань на одно колено и признайся мне в любви! — неожиданно для себя выдала я. Что за бред? Хотя во сне все можно. И этот незнакомец меня послушался, подошел ко мне, встал на колено и сказал:

— Люблю! — точно сон. А потом сон превратился в кошмар, видимо, чтоб не портить традицию прошлых ночей. Человек резко поднялся и кинулся меня душить, — люблю, за то, что упростила мне работу, — довольно сказал он.

Стало страшно. Сон сном, а дышать не чем. Мои попытки вырваться не кончились успехом. Так стоп. Раз сон, значит, я тут управляю. Так, я хочу другой сон! Не страшный! И… сработало. Оставшуюся ночь я видела совсем другие, ни чем не примечательные сны и их почти не запомнила, хотя нет, один в памяти немного задержался: я гуляла по зимнему парку в пижаме и очень-очень замерзла…

Как же я люблю просыпаться сама, а не от будильника. Я сладко потянулась, не открывая глаза. Всю спину отлежала зараза! Так стоп, если будильник не звенел, значит, я проспала геометрию, а за малейшие опоздание учительница награждает индивидуальной самостоятельной. Блин, у меня и так тройка в конце четверти! Я резко открыла глаза, одновременно быстро садясь на кровати. Темно. Я потянулась к телефону, который обычно лежал около кровати на тумбочке, чтобы посмотреть время. Но, не нащупав тумбочки, упала на каменный пол.

Что-о?! Каменный? Может, показалось? Я ощупала пол. Точно камень. Ни какого ковра. И не какой тумбочки! Интуиция кричала, что я опять влипла. Главное без паники! Сердце начинало быстрее биться. Может, я ещё сплю? Я пребольно себя ущипнула. Нет. Не сон. Я попыталась оглядеться. Очертания маленькой комнаты, что-то стоит в углу и кажется дверь на противоположной стене. Нет, точно не моя комната. Я быстро встала и подошла к двери. Заперто.

— Ааууу! — позвала я.

Глава 2
Утро у родителей

Маша и Сергей спали ровно восемь часов непробудным сном. А дальше просто дремали, ожидая будильника.

Мария не дождалась и раньше встала. Накинув махровый халат, потянувшись, посетила ванную комнату, забрала короткие кудрявые рыжие волосы в смешной хвостик и потом села завтракать на кухне. В соседней комнате сработал будильник мужа.

— Доброе утро! — ласково приветствовал Сергей, заходя на кухню, — а где спящая красавица?

— Наверное, Лика переборщила с настройкой. Тебе надо было проконтролировать, — говорила супруга, дуя на горячий чай, а потом отложила его, решив подождать пока тот остынет, — ладно, пойду, разбужу соню.

И с этими словами мама пошла в комнату к дочке. Зажгла свет и… замерла. Кровать была пуста. Скомкано на кровати лежало одеяло, подушка рядом. А дочки нет!

«Так, спокойно — говорила Маша себе, — она просто в ванной, а мы не услышали, как она пошла».

Ветром пронеслась она в ванную, в туалет, а Лики не обнаружила. Лицо Марии побледнело.

— Сереж, — позвала она своего мужа, — ты знаешь, где Лика?

— Не понял? — опасливо произнёс он и подошёл к жене.

— Её нет… — тихо произнесла мама.

— Может в школу пораньше ушла?

— Нет…, портфель на стуле…, телефон дома. — Маша уже почти тряслась и не знала о чем думать.

— Так спокойно! Главное без паники, — твёрдо говорил муж, успокаивал жену, а сам размышлял: «если она сбежала, то должна была остаться хотя бы записка. Записку мы не нашли. Или она без записки ушла? Может просто в магазин решила сходить, сюрприз какой-нибудь сделать? Это в её стили». С этими мыслями он подошёл к шкафу с верхней одеждой. «Если ушла, то и куртки с сапогами быть не должно». Он резким движением открыл дверцу шкафа и ужаснулся. Куртка, сапожки и шапка лежали на месте. Жена тоже это увидела.

— Я звоню в полицию, — сказала мама и пошла за телефоном.

— А я к соседям — предупредил Сергей и в тапочках выскочил в подъезд.

Через 15 минут Сергей опросил всех соседей и печальный возвратился обратно. Маша сидела на диване и нервно теребила халат.

— Ну что? — подняла она полные надежды глаза.

— Нечего, — тяжело ответил Сергей — никто не чего не видел и не слышал. Ты позвонила?

— Да, — её голос был тихий, — в полиции сказали, что надо на третий день только искать. Но я напомнила о конституции, законе, правах и пообещали приехать через 30 минут. Осмотреть место.

Больше до прихода полиции они не чего не говорили. Сидели и думали. Каждый по-своему и каждый об одном и том же. «Где может быть Лика?»

Возникала идея, что она сбежала из-за того, что родители ее не понимают. Может из-за вчерашнего случая с психологом.

Пришла полиция. Два человека. Один смотрел комнату, другой записывал рассказ родителей и заполнял положенные документы.

А когда они уже собрались уходить один сказал:

— Не волнуйтесь, мы будем искать. В комнате не чего странного не обнаружилось, кроме скомканного одеяла, ни следов, ни признаков нахождения кого-либо постороннего. Это точно не похищение. Почитайте её личный дневник, если есть, соцсети. Мы с такими случаями уже сталкивались. Сначала девки рыдают по ночам, из-за того что им запретили идти на свидание, а потом убегают из дому.

«Но по ночам Лика никогда не плакала, — думала мама, — только сны снились ей непонятные и страшные. И вчерашний разговор. Она говорила про лагерь…". Как только родители остались наедине, мама пошла в комнату, искать личный дневник дочери. Стол был осмотрен полностью, каждый ящик и каждая тетрадка. Нет. Там личного дневника не было.

— Шкаф! — осенило Сергея. И тут он был прав. Это было то самое место, куда родители никогда не заглядывали. Все свои секреты Анжелика прятала именно там.

Были найдены подарки на новый год, значка денег и даже шоколадка. И два дневника. Один более старый и потертый заполненный на половину, а второй более большой, в твёрдом переплёте и на замке.

Родители прочитали старый дневник. В нем было описано позапрошлогоднее посещение лагеря. Анжелика в нем описала все события и комментировала своими чувствами и переживаниями. Там было написано много, но всё же далеко не все: что случилось в этом году, не было написано в нём, — эта информация хранилась в толстом втором дневнике.

Родители читали и чем дальше они переворачивали страницы, тем больше не верили. Как могло это все случиться с их дочкой без их ведома? Родители могли поверить в лагерь, в Тёмный орден, в сверхспособности. Но в то, что через это все пришлось пройти именно ей, что она правда была у какого-то Хакера, что на них напали в походе,… а в жестокие события происшедшие по возращению из похода в лагерь… нет, это не могло случиться с их дочерью.

А Сергей понял, что это скорее правда, ведь на руке Лики есть два шрама в виде крестика. Тогда, когда ее спросили родители, откуда они, она лишь отмахнулась и сказала, что кошка соседская поцарапала. Но если все правда, то почему она не рассказала? Почему снова пошла в лагерь на целое это лето?

— Надеюсь это личное сочинение Лики. Будущего писателя. А не личный дневник, — комментировал папа.

— Иначе, боюсь, мы не знаем нашу дочь, — добавила мама и на её лице выступили слёзы. Она помнила человека, который пришел вместе с Ликой после школы. Ведь она, правда, не могла так просто разрешить Лике идти в лагерь на все лето с этого же дня, когда еще до каникул оставалось больше двух недель. Сергей Евгеньевич может знать, где находиться их дочь. Надо найти лагерь.

Сергей взял толстый дневник на хлипком замочке. Что же в нем такого, если она даже замок повесила? Где может быть ключ?

Замок взломать, как ни странно не получилось, и родители принялись искать ключ.

«Если хочешь что-то спрятать, положи на самое видное место, и в жизни ни кто не догадается, куда ты его спрятал» — вспомнил отец фразу Лики. Подошел к ее письменному столу и взглянул по-новому. «Это не бардак, а творческий хаос», говорила она, «лишь дурак нуждается в порядке, гений господствует над хаосом», цитировала она Эйнштейна. Три кривые стопки тетрадок с учебниками, готовые рухнуть в любую секунду, наушники, свисающие со стола, стакан с канцелярской принадлежностью, коробочка с резинками, стикеры, записная книжка для домашних заданий,… но ключей нет.

— Лишь дурак нуждается в порядке, — тихо пробормотал Сергей и, выдохнув, уперся руками на стол.

Маша подошла к нему:

— Гений господствует над хаосом, — продолжила она, — точно! — Она взяла в руки резинку, на которой было украшение в виде трех ключиков. И один из них явно отличался от остальных. А ведь и, правда, на самом видном месте!

У них получилось открыть дневник. Но вот правда ли они хотят его прочитать?

Вначале было написано «Не читать! Только в край них случаях, когда потребуются доказательства, сотрут память, или меня убьют. В любых других обстоятельствах ни в коем случае не читать, иначе вам могут стереть память, или убить. Не подвергайте себя опасности и ни кому не рассказывайте, если вдруг спросят»

На следующей странице была строчка «все проще, чем ты думаешь», а дальше весь дневник был написан цифрами, точками и запятыми.

Маша и Сергей переглянулись и начали строить догадки, как расшифровать. Мама предложила, что это страницы ее любимых книг, где наверняка обведены буквы или слова. Но это оказалось не так.

— Все проще, чем ты думаешь… — размышляя, сказал Сергей.

— Двоичный код? — подсказала Маша, — они на информатике такое проходили.

— Проще, — задумчиво протянул Сергей, — она ненавидит информатику, — и вдруг воскликнул, — алфавит!

Ключ к загадке был подобран правильно. Цифры — порядковые номера букв.

Они сидели все утро, весь день и вечер, расшифровывая толстенный блокнот. Никто из них даже не попытался пойти на роботу или предупредить начальство, прервались, только на горячий чай, вместо обеда и снова принялись расшифровывать.

Чем дальше они заходили, тем больше менялось выражение их лиц. Мария часто мотала головой, не веря, что это было, Сергей закусывал губу, но старался не выдавать, насколько он неспокоен и переживает о том, что же теперь случилось с их дочкой.

Когда они расшифровали все… Нет. Они не могли в это поверить. Лагерь — ладно. Враги, замороженное время, дракон, параллельная реальность, обмен телами… не могла же она сойти с ума. Может это все-таки ее книга? Но почему тогда она ее шифровала?

Родители договорились ни кому не говорить о дневниках. Они пообещали друг другу, во что бы то ни стало найти лагерь, а вместе с ним и Анжелику.

Глава 3
У врага

***

В высокой каменной зале стояло два человека. На стенах висела пара факелов, что давало хоть какое-нибудь освещение. Люди были в черных накидках и говорили так, будто знали друг друга всю жизнь.

— Церус, тебя с твоей подружкой давно не было. Что же за секретное задание вы выполняли? — спросил один мужчина.

— Это не такая уж и открытая информация, — посмотрел он в глаза первому, — даже не смотря на нашу старую дружбу. Я обещал Ордену не распространяться.

— Да брось, все знают, что тебя всегда посылают на самые сложные и грязные дела, — отмахнулся второй собеседник.

— Хм, — усмехнулся он, — а тебя-то предателем, то союзником кличут, то лечат, то калечат.

— Но все-таки доверяют нам одинакова, мы не раз доказали свою преданность Темному ордену, — уверено и твердо сказал второй собеседник в черной мантии.

— О..

— Не называй это имя! — разозлился тот, — это имя ни кто должен не знать. Только псевдоним. Ладно, проехали. Скажи хотя бы как твое задание, справился?

— Если бы подвел, ты бы уже цветочки мне приносил. Да и задание не трудное было. Пришлось, конечно, попросить Лизу помочь. Все прошло гладко и тихо, — помолчал и посмотрел в глаза, — что происходит? Вся вышка озлоблена и тревожна как некогда. Такие дела мне раньше не поручали, это слишком легко. Но как меня убеждали, очень важно.

Второй собеседник долго ему не отвечал. Думал, стоит ли ему доверять, но вспомнив упомянутую дружбу, согласился со своими мыслями:

— Равновесие. Оно меняется.

— У нас нет равновесия, и ни когда не было, — бросил Церус.

— Было, — уверено и спокойно возразил человек под неизвестным псевдонимом.- 1000 лет назад. Время шло своим ходом. Но потом что-то случилось, и наша местность перестала подчиняться времени. Появилось новое равновесие. А теперь и оно меняется.

— Но это же хорошо, мы поднимемся в техническом развитии, и сможем ходить дольше недели по чужой земле.

— Нет. Оно меняется в другую сторону.

— Как ты об этом узнал? — заинтересовался собеседник.

— Наблюдение и мой ранг сыграли на руку. Ручки. Обычные шариковые ручки. Они начали рассыпаться в пыль. Все чаше люди пользуются пером.

— Все началось с ручек? — спросил Церус.

— Как не странно — да.

— Но есть более современные вещи. Они невредимы. Тот же калькулятор, смарт-часы. — недоумевал Церус.

— Время избирает, — задумчиво сказал собеседник с неизвестным именем.

— То есть ни кто не знает чего ожидать?

— Да. Может случиться все что угодно. Может исчезнуть стекло, бетон… тогда это будет конец. И внешние люди точно прозовут это место проклятым.

— Оно и так проклято.

— Да, время сходит с ума. Драгер собирает ученых, предсказателей и одаренных, что бы разобраться в этом и спасти нас.

— А в лагере происходит то же самое со временем?

— Да, — подтвердил собеседник.

***

Я тарабанила в дверь пять минут, а потом поняла, что я ни кому не нужна и неинтересна, и оставила эту задачу.

Тут было довольно прохладно. Я была в своей пижаме — штанишках свободных и футболке с изображением щенка хаски. Но сейчас этого видно не было — темно. Я обошла по кругу помещение, в котором я находилась, ощупывая стены. Сплошной камень. Окна нет. Только кровать, на которой я проснулась. Ноги окончательно замерзли, и я перебралась обратно на кровать. Одеяло… я б его так не назвала. Плед, скорее всего. Подушка плоская. Я укуталась в плед, подложила подушку под спину и села, облокотившись на стену.

Что из пережитого сон, а что нет?

В моей комнате появился человек. Допустим, пробрался через окно или взломал дверь. Признался мне в любви. Подыграл. Принялся душить… я потрогала шею — все нормально, ни синяков, ни царапин. Сон? Тогда как я оказалась здесь (понять бы еще здесь — это где)? Значит не сон. Жестокий розыгрыш? Нет, для этого надо было бы предупредить моих родителей.

Блин, да все же логично! Вчера та тетка принесла снотворное, но выпили только родители, хоть явно предназначалась и мне. Теперь все ясно, обычное похищение. Надеюсь это бандиты, вымогатели денег, а не Темный орден. Хотя, человек в черном, снотворное без этикетки, и мое недавние раскрытие некоторых фактов, говорили об обратном. Блин! Блин! Блин! Мы же вроде разобрались, и книгу уничтожили и ушли тихо-мирно, и записка подействовала от директора. У них даже заложница одна осталась, о которой они сами вряд ли догадываются. Юля, которую использовали, обманом переселился в нее какой-то Юрий. Это я узнала от Виты, проникшей во сны тренера. Она рассказала нам всем. Большинство поверили, кто хорошо знал Юлю. Мы пошли к директору, сказали, спросили… А он опроверг: «…хватит дурью голову забивать, все закончилось, все живы и здоровы, в лагере, в безопасности. А Юля изменилась из-за условий жизни и приключений» тогда ответил он нам.

Ему тогда поверили, но опять же не все. Я, Вита, Север, не верили в это.

Если это так, то я могу найти Юлю. Но я не знаю, как она выглядит.

Вдруг в камере, которой я сидела, зажегся свет. В интерьере комнаты я не ошиблась.

За дверью послышались шаги. Только без паники, сейчас надо во всем разобраться. Не помогло, паника и страх окутывали меня с новой силой. В замочную скважину вставили ключ и повернули три раза. Я не мола заставить себя подвинуться. Как сидела на кровати, укутавшись пледом. Да и зачем мне в принципе дергаться?

Дверь открылась. Стоял человек в форменном костюме Темного ордена: высокий, нахмуренный, телосложением похож больше на шкаф, чем на человека.

Все-таки Темный орден.

— На выход, быстро. И иди за мной. Без фокусов, — скомандовал человек низким голосом.

Я встала, отложила плед и подошла к человеку на два шага. Он вышел, я за ним. Это был коридор. Длинный и бесконечный, из каменных стен, факелов на них, редких дверей и арочного потолка. Почему интересно электричество не везде? Мы проходили завороты, поворачивали; казалась, мы были в лабиринте. Потом вышли на лестницу, сначала она вела прямо, наверх, потом пошла кругом. У меня даже голова закружилась. Потом мы вышли в зал — коридор и я увидела наконец-то окна. А за ними… шпили замка, высокие стены, башни, мосты из одного корпуса в другой, крыши, покрытые белым снегом. К сожалению не чего другого я разглядеть не успела. Только поняла, что я в огромном замке Темного ордена.

— А мы куда? — спросила я.

— Куда надо, не задавай вопросов. Сейчас выйдем в главные корпуса. Там много людей. Не пытайся сбежать. И лучше не задерживайся взглядом на ком-то.

Бежать? Серьезно? У меня мозги еще остались, тут я не ориентируюсь — раз, враги повсюду — два, а улице зима, а я в пижаме и босая — три.

Мы вышли в следующий корпус. Тут уже нам попадались люди. Все в униформе, прямая осанка, у некоторых оружие. Все они обращали на меня внимание, разглядывали как игрушку на витрине, а я поспешно отводила взгляд. Потом мы свернули в еще один коридор и поднялись по круговой лестнице, которая привела к единственной деревянной двери.

Мой надзиратель открыл ее и подтолкнул меня внутрь.

— Новичок, оформи, — коротко сказал человек-шкаф и вышел, закрыв за собой дверь, а я осталась тут. В комнате был камин, письменный стол с чернильницей и пером, и большой шкаф возле стены, в комнате было немного теплее, чем в коридоре, благодаря горящему камину.… За столом сидел… Хакер. По спине прошел холодок.

Он поднял голову и осмотрел меня как на новоприбывший товар.

— Имя. Фамилия. Возраст, — сказал он, указал на меня пером. Странно, он же точно меня знает. Что за игра?

— Анжелика Лебедева, 15 лет, — ответила я. Хотя скоро у меня будет день рождение уже. Он записал в большую тетрадь и продолжил, не поднимая глаз:

— Дар?

— В смысле? — как-то не хотелось говорить об этом. Странно, что они все забыли, может то письмо с одурманивающем эффектом и это предусмотрело? Не верю, скорее всего, просто меня проверяют.

— Есть или нет, и если есть то какой, — разъяснил Хакер, подняв глаза.

— Нету, — соврала я, решила проверить его реакцию. Вдруг и, правда, каким-то образом утратили эту информацию.

— Ты уверена? — прищурил он глаза, — думаешь, не знаю, что это не так? В СП1 хочешь?

— А что это? — угроза была не понятна.

— Самый низкий ранг — Служебный персонал первого уровня. Не советую. Так какой дар? — он смотрел прямо мне в глаза, я потерла ногу об ногу (холодно все-таки в тонких носочках по каменному полу шастать), раздумывала сказать или нет, — давай все сделаем просто и быстро. Не усложняй себе жизнь, — посоветовал он.

Хакер замолчал и изучал меня долгим взглядом. Потом глубоко вздохнул и собрался встать.

— Интуиция, — сразу же сказала я. Может, конечно, у него где-то в архиве все написано было, и пошел за этим, но я решила не рисковать, чтоб не подвергнуть себя лишним издевательствам.

Он опять что-то записал и поднялся с места. Я от греха подальше отошла на пару шагов. Хакер подошел к шкафу, открыл дверцы и достал с разных полок одежду. Потом сгрузил все на стол.

— Это твое. Ходи только в этом. Должно подойти. Надевай.

Я взяла первое, что лежало сверху. Ливчик-топик. Надела сверху пижамы. Водолазка серого цвета пошла сверху, лосины-штаны и мини-шорты надела также, поверх пижамы. За всем этим он наблюдал с усмешкой.

— Ах, да! — сказал он, посмотрев на мои босые ноги, и опять полез в шкаф, достал от туда серые кеды, — 37-мой?

— Да, — кивнула я, и он кинул их ко мне и я сразу их надела, — зачем я здесь? — наконец-таки спросила я о том, что меня больше всего тревожило и напрягало.

— Что бы помочь в одном деле. Но сначала тебе придется дойти до пятого ранга. В первом, как я сказал, работает обслуживающий персонаж. Во втором, обслуживающему персоналу могут дать небольшое поручении. В третьем, будешь ходить на тренировки вместе с новобранцами, в четвертом просьбы становятся сложнее, а в пятом ты поможешь нам в одном деле. После этого тебя отпустят на все четыре стороны. Ты сможешь либо остаться тут и дальше идти по карьерной лестнице, либо покинуть нас.

— А как повысить ранг и что за дело, в котором нужна моя помощь? — решила я узнать все раз приходиться тут оставаться.

— Повысить ранг очень легко. Надо будит пройти испытание. Оно проходит каждую неделю. Проходишь — повышение, проваливаешь — остаешься.

На вторую часть вопроса он решил не отвечать. Значит этого мне знать не положено, и проси — не проси — не скажут. Только потом узнаю, в чем конкретно нужна моя помощь им.

— А если я не хочу вообще ни какой ранг и не хочу к вам ни в чем помогать? — сказала я. Надо сразу узнать все риски.

— А тебя не спрашивают, хочешь или нет. Не будешь делать то, что тебе прикажут, накажут, и каким бы ты мазохистом не была, поверь, тебе не понравиться. И да, на протяжении твоей карьерной лестнице, я гарантирую тебе жизнь.

— Но мои родители не знают где я, они будут волноваться, я должна с ними встретиться и…

— Рассказать все? — перебил Хакер. — Лучше пусть не знают, а то волноваться будут еще больше.

Он был прав. Но они уже знают кое-что. Зря я все-таки не сдержала всех эмоций в себе. Из-за любой слабости потом приходиться расплачиваться.

Хакер отпер маленькими ключиками столешницу, выдвинул ящик и достал… Смарт-часы? Значит то время, когда у Драгера была способность Кати, проносить вещи современные на территорию лагеря так, чтоб они не самоуничтожились, он, конечно же, воспользовался этой возможностью.

— Они всегда будут на тебе. Дай руку.

Я протянула, и он застегнул резиновый ремешок. Потом достал какой-то, наверное, железный предмет, формой как капля и прислонил его к браслету. Маленький экран загорелся, на черном фоне было указано время: 7:30 и ранг — СП2.

Хакер опустил руку и продолжил объяснения:

— Если ты накосячешь, человек, заметивший это, дотронется специальным устройством до часов. Они завибрируют. Значит, он тебя наказал и тебе надо будет дойти до меня, где я дам дальнейшие указания и выключу вибрацию. Скрыть, то, что тебя наказали не получиться, все сигналы сразу идут ко мне. — Постучал он по своим смарт-часам. — Если браслет замигает, значит, тебя вызывает начальство, и как можно скорее. Все понятно?

— Да, — кивнула я. Наверное, я буду отдуваться за всех девчонок мира, кто не ходил в армию, не всё же пацаны.

— Тогда иди. Держись левой стороны коридора, и ты выйдешь к постовому. Скажешь, что новенькая, дальнейшие инструкции получишь от него, — делать нечего, кивнула и направилась к двери, — и, кстати, в часах датчик слежения. Если каким-то образом получиться снять браслет — я узнаю об этом.

Я вышла, аккуратно закрыв дверь. Выдохнула. Теперь я тут застряла, и походу надолго. Отчаянье нахлынуло с головой. Но выход есть. Надо всего лишь пройти 4 ранга, помочь в загадочном деле и «гуляй, Вася». Я пошла вниз по лестнице и повернула налево. Все невеселые мысли я старалась гнать проч. Все могло бы быть гораздо хуже. Я прошла до постового, человек просто стоял по струнке посередине коридора (лет 50—55, небольшая борода, полуседые волосы, худощавый). По пути я разглядывала замок, не чего изысканного как в 15—18 веках не было. Крепость. По пути мне попадались разные люди, либо в одежде как у меня, либо в униформе. Теперь на меня ни кто не обращал внимания.

— Здравствуйте, вы постовой, да? Я новенькая, — сказала я, волнуясь. Этот человек грубо схватил мою руку и посмотрел на браслет.

— Имя? — спросил тот.

— Анжелика. — быстро ответила я.

Он отпустил.

— За мной.

Он привел в зал с большим количеством открытых дверей, за которыми были комнаты с кроватями, и около стены в каждой стояла тумбочка.

— Ты будешь спать в 13-ой комнате. Если не будет особых распоряжений в комнате ты должна быть ровно в 22:00. Теперь иди на завтрак. Хотя ты не успеешь, он начнется через 5 минут. Опоздания, кстати, непростительны не на одно дело. Тогда, пожалуй, пойдем, я найду тебе занятие. Хм… недавно постирали постельное белье для этих комнат. Оно лежит в кладовой, в конце коридора. Твоя задача поменять абсолютно всё белье во всех этих комнатах. Ясно?

— Да. А во сколько здесь обед, и где столовая? — спросила я.

— Обед в 14:00. Столовую найдешь сама. В каждой комнате висит карта маршрута. И кстати, сначала дело, а потом обед.

— Хорошо, — послушно сказала я.

Я пошла в кладовую. Дверь была открыта. На полках лежали пододеяльники, наволочки и простыни. Я взяла всех по одинаковому количеству, сколько могла унести и понесла в первую комнату. Кровати были все одинаковые, деревянная коробка, матрас, красное покрывало и сверху треугольником подушка. Помню, так бабушка все время делала, была я маленькой, ни как не могла понять, как ей удается из квадратной подушки сделать треугольную, да еще ровно поставить.

Я преступила к работе. Расправляла кровати, застелила, заправляла… Не трудная работа, но после второй комнаты я откровенно заколебалась и это начало бесить. Грязное белье я отнесла в прачечную по указанию постового. В каждой комнате было по 5—6 кроватей. Комнат было… 18. В 12 часов я поняла, что слишком медленно это делаю и ускорилась. Во время того как я стелила кровати разглядывала карту и учила ее наизусть. Картой это было не назвать. Было название пункта и стрелки в колонке, куда сворачивать в перекрестке.

Также были указатели, где туалет, душевая, кладовая, прачечная, личный кабинет Хакера, главный зал и подвал.

Всего 8 маршрутов, которые я должна знать. Самый трудно запоминающийся маршрут был в подвал. Но просто так тупо менять постельное белье я не могла и учила маршруты, а думать о своем положении и вгонять себя в панику не хотелось. Туалет и душевая оказались близко, самые далекие были главный зал и путь к Хакеру. Но с последним проблем запомнить не возникло. Я держалась левой сторону, а значит на обратной дороге — правой надо. Но надеюсь, с ним я буду видеться редко, а лучше вообще не видеться. Я закончила за 20 минут до обеда. Сообщила постовому и он разрешил идти на обед. Я вышла в коридор и пошла направо с первым поворотом. Дальше пропустила два поворота, свернула на право, дальше налево и вышла к столовой. Еще не доходя до нее, я почувствовала запах еды, как в школьной столовой, на дверях была табличка, что запрещается делать: опаздывать, задерживаться, мусорить и говорить. Туда уже заходили люди, брали поднос со стола с пирамидками подносов, и шли к «прилавку», где стояла весьма упитанная тетка и подавала тарелки с разным содержимым, перед этим посмотрев на часы каждого. Я последовала примеру, взяла поднос и встала в очередь. Как подошла моя очередь, тетка остановила свою бурную деятельность и внимательно на меня посмотрела.

— Новенькая, — ехидно сказала она, — покажи часы.

Я так и сделала. После этого она дала мне тарелку жиденького супа, два куска хлеба и компот. Я поблагодарила и села за ближайший свободный столик. Кушали здесь люди всех чинов. И прислуга как говориться и начальники с рядовыми. Я приступила к еде. Пресный суп с крохотным кусочком мяса мне показался пределом моих мечтаний. Съедено было все. И компот выпит. Непривычно, конечно, но в столовой было тихо, только звуки ложек бьющихся о тарелки. Я довольно быстро съела и начала рассматривать окружающих. Везде за одним столиком не сидели в разных костюмах. И ко мне ни кто не подсел за всю мою трапезу. Люди заканчивали свое дело и уносили подносы на другой стол, убирали посуду с них, протирали поднос тряпками, которые лежали на другом столе и возвращали поднос на изначальный столик с башенками из них. Я последовала их примеру. Когда вышла из столовой, то только дошло, что мне не сказали, до скольки длится обед и что мне после него делать. Я решила сходить в туалет. Только как пройти в него прямо из столовой я не знала. Пришлось идти к жилому отсеку и уже оттуда в туалет. Я так и сделала. Туалет оказался обычным общественным. Не чего слишком страшного, что можно было бы увидеть в фильмах. Потом я посмотрела, где находиться душевая. Тоже вполне приличная, хоть и общая. К ней вернуться я решила вечером. А сейчас я направилась к постовому. У него я спросила, что мне сейчас делать и как можно быстрее поднять свой ранг. Он дал мне задание помыть окна в главном зале с другими помощниками и сказал, что повысить ранг можно только пройдя испытание в конце недели. Я спросила, что за испытание, а он лишь уклончиво ответил, что испытания связаны с силой воли, умением подчиняться приказам, умом, логикой и силой. Я узнала, где мне найти все приспособления для мойки окон, и пошла на новое задание. Вроде бы не чего сложного: всего-то помыть окна, но подвох был в том, что окна были больше двух метров в высоту.

Главный зал был не такой мрачный как все остальные комнаты и коридоры. На стенах висели картины, украшенные драгоценными камнями оружия, и красивая лепнина возле окон. Освещение уже было электричеством: замысловатые торшеры стояли по периметру зала. А так он был абсолютно пустой. В зале я встретила «подругу по несчастью». Там стояла женщина лет 35, уперев руки в боки, и изучала скептическим взглядом высокое окно. Она выглядела настоящей русской бабой, высокая, статная, густые русые волосы.

— Здравствуйте, — поздоровалась я с ней, — вам тоже сказали вымыть окна в зале?

— Привет, — кивнула она мне в сторону, — видимо нам вдвоем придется этим заниматься. Ну, хорошо, хоть не одна, так уж как-нибудь справимся, а то эти заразы даже стула не дали, чтоб дотянуться да конца окона-то. Ой! То есть не заразы, конечно, а замечательные люди я хотела сказать, — поправилась она, внимательней посмотрев на меня, а на ее лице проскользнула тень страха.

— Почему? Заразы — это еще мягко сказано, — сказала я, видимо она меня не за того приняла.

— Хм, — улыбнулась она, — вижу, мы поладим с тобой. Расскажешь хоть о себе? Как зовут, как оказалась здесь? Видно, что новенькая и не отсюда, — улыбнулась и прищурилась немного она.

— Лика. А как оказалась здесь долгая история. Давайте сначала придумаем, как окна мыть будим. — Весь этот день я не хотела думать над этим, чтоб не паниковать и не нервничать. Но все-таки решила рассказать, да и она вроде не полностью на стороне Темного Ордена — тоже не местная.

— А я уже знаю. Ты же девочка худенькая, не тяжелая, сядешь мне на плечи и дотянешься до верха. А внизу так помоем, — махнула она рукой.

Я удивилась ее смекалке, но других идей не было, лестницу выделять нам ни кто не хотел, и мы приступили к работе.

Я рассказала, как к нам девушка в квартиру пришла под видом психолога (видимо за мной все это время следили), снотворное дала, а потом как похитили, я оказалась здесь, и меня зарегистрировал Хакер.

— Что же такое от тебя хотят-то? Странно. А со мной вообще как в сказке получилось. Только сказка получилась не доброй.- Помрачнела она, — слушай, а тебя, в какую комнату поселили?

— В 13. — По-моему эта цифра преследует меня.

— Ой, дак мы же соседки теперь! Я тоже в 13! — обрадовалась она.

— Классно! — я тоже была этому рада, женщина оказалась доброй, — так как вы попали сюда?

— Это был мой самый худший день, — начала она рассказ, а я внимательно слушала, — Вечером мы с мужем сидели и смотрели комедию. Пили немного вина, отдыхали, в общем. Как вдруг к нам постучали. Муж пошел открывать дверь.- С каждым словом она становилась всю печальнее и серьезнее, взгляд уходил вдаль, — к нам в дом ворвалось целых пять человек с мечами в руках, сказали, если будем сопротивляться — убьют. Они рассказали такую историю, в которую я до сих пор не хочу верить. Сказали, что наша дочь не сделала что-то очень важное, что стоило ей жизни. Я возразила, но они сказали, что знают, что она недавно уехала в лагерь, который они ненавидят и считают вражеским. Я не верила в это, и не хочу верить до сих пор! Потом они сказали, что не правильное решение нашей дочери отразилось и на нас с мужем, что теперь мы должны идти с ними. Понятное дело, мы небыли согласны. Завялилась драка. Но… они были просто профессионалы в этом. Муж меня защищал и получил хорошую рану в боку. Мне тоже досталось, — показала она плечо, на котором был страшный шрам. — Нас тогда вырубили, а очнулись мы здесь. Мужа посвятили в строительный отряд, дали роботу, жилье, неподалеку от замка. А меня оставили здесь. Дали ранг СП1 и все. Хочешь жить — работай. Сейчас, конечно, у меня СП2. С мужем мы видимся иногда, раз в месяц примерно он выпрашивает разрешение увидеться со мной.

Затянулось молчание, а я не знала, что сказать, чтоб подбодрить ее.

— А как вас зовут? — спросила я, ведь она не представилась.

— Диана. Зови меня просто Диана.

— Ладно.

Мы продолжали мыть окно, и у меня родилась одна догадка, от которой я чуть не выронила тряпку.

— А как ваша фамилия? — спросила я.

— Альпская, а что? — удивилась она вопросу.

Все сходиться! Но вдруг это совпадение? Последний вопрос:

— Извините, но я должна спросить, а какое имя у вашей дочки?

Она тревожно посмотрела на меня и перестала водить тряпкой.

— Виолетта, — покосилась она на меня.

— Вы живы! — радостно сказала я.- Все это время, вы были здесь! — Диана смотрела на меня как на сумасшедшую.- С Витой все в порядке! Она жива и здорова! Она живет в лагере! Нас поселили в один домик…

Диана крепко обняла меня.

— Я знала, — сказала она сквозь слезы радости, — я знала, что она жива! Расскажи, расскажи мне все о ней!

Когда мы продолжили мыть окно я начала рассказывать:

— Темный Орден тогда похищал талантливых детей и хотел узнать у них все секреты, рецепты зелий, и так далее. Виту они не смогли достать, она была в лагере. Они начали ей угрожать, что убьют вас и вашего мужа, если она сама к ним не выйдет. Она рассказала об этом директору лагеря, хотела уйти, но ей отказали, сказали, что это пустой шантаж, что в лагере ей безопасней, а до вас не добраться. А когда видимо вернулась домой, то не нашла вас. Она подумала, что вас правда убили. Вита возвратилась в лагерь, она до сих пор тихо ненавидит директора лагеря из-за этого.

Я ей хотела рассказать все. Все наши приключения за два года. И пока было время, именно это и делала, только страшные подробности старалась умалчивать, чтоб Диана не сильно переживала за свою дочь.

— Я должна встретиться с мужем как можно скорее и рассказать, что Виалета жива, — сказала Диана, когда я все рассказала основное. К этому времени мы уже закончили нашу работу. Теперь ее очередь пришла рассказывать, какой тут распорядок дня, и что надо сделать на испытание, что бы поднять свой ранг.

— Распорядок тут жестче, чем в армии. Трёхразовое питание, работа и 30 минут свободного времени пред сном, когда можно принять душ. Если не справляешься с работой или не проходишь испытание на ранг, то наказывают, — рассказывала она.

— А как наказывают? — спросила я.

— По-разному. Могут, заставит отжиматься, дать работы невыполнимой, без еды оставить, в погребе запереть. Рекрутов они вообще в ежовых рукавицах держат, без еды конечно не оставляют, но за сильную провинность или шалость могут дать по одному месту не жалея.

— А что там с испытанием-то? — спросила я главное.

— Ох, скрывать не буду, боюсь, ты не пройдешь его. На третий ранг надо доказать свое абсолютное, слепое подчинение, — выдохнула она.

— А как? — может и смогу. Иначе им это самим не выгодно. Ведь так я не смогу им помочь в каком-то деле.

— Они все время новое что-нибудь придумывают. Один раз помню, сказали с крыши спрыгнуть, хоть там сено на земле и лежало, но я отказалась, — рассказала она.

— То есть вы уже почти 2 года не можете пройти это испытание?! — глаза у меня увеличились.

— Да, именно поэтому у меня всегда работы по горло. Мне кстати, теперь пол надо помыть, ты со мной? — спросила она, подразумевая только положительный ответ.

— Не знаю. Наверно, — согласилась я.

Что делать дальше не было инструкций, а опять к постовому идти не хотелось, поэтому я помогала мыть пол.

Моя грусть и страх отступили немножко. Я нашла Диану! Это очень хорошая новость. Надо пройти эти испытания и уйти скорее из этого места, чтобы рассказать Вите, что ее родители живы. Рассказать своим родителям, что со мной все в порядке. Может можно как-то послать им письмо? Я спросила об этом у Дианы. Она сказала, что для этого надо иметь золото и возможность выйти из замка. Золото. На мне все время тонкая золотая цепочка, на которой маленький кулончик в виде сердечка. Несколько лет назад на день рожденье родители подарили мне его. Обменять его на письмо? Не знаю. Но выходить из замка все равно мне нельзя, сказала Диана. Повсюду стража. Если бы я смогла выйти из замка, то смогла бы подарок родителей продать за письмо для них, в котором будет написано… Я вас люблю, со мной все в порядке, не ищите меня? Да и не факт что письмо на самом деле придет адресату. Да и не думаю, что со мной будет все в порядке.

Это жестоко. Они всю равно будут меня искать. Но вряд ли найдут.

Все, мы вымыли этот пол! Но еще он до конца не высох. Мы с гордостью облокотились на швабры и дали друг другу «пять». В зал прошла пара людей в черной униформе и эти заразы натоптали так, что на улице, будто не зима, а весна ранняя причем! Где только грязи столько нашли!?

— Вот гондурасы! Не какого уважения к труду! — разошлась Диана, и я была тоже зла на них, машинально повернулась к ней лицом и заметила Хакера стоящего чуть подальше за ней.- Да они все козлы и тираны! Только могут, что командовать…

Я отчаянно посылала ей предупреждающие взгляды, но она была так занята ненормативной речью, что не замечала. Тогда я наступила на ее ногу. Вот тогда-то до нее дошло, и она придала другое значение моим намекам. Диана уже беззвучно сматерилась и повернулась.

— Так вот какие мы по твоему мнению, — спокойно сказал Хакер, а потом повысил голос резко, я аж вздрогнула. — Только вот мнение свое засунь себе в жопу! Два года не можешь пройти нормально повышение. Зачем ты только здесь нужна? — да, такого человека лучше не злить, подумала я, и надеялась, что ей сильно не влетит из-за этого, — не появляйся сегодня на ужине! — бросил Хакер.

И после гневных слов он демонстративно прошел через весь зал и скрылся за поворотом.

— Фух, повезло, — выдохнула Диана. — Думала, испепелит на месте своим взглядом, — добавила весело, — ладно, иди, давай к постовому, а то ты и так задержалась долго со мной. Помнишь дорогу?

— Да, а вы…

— Не парься из-за меня, иди. Встретимся еще, — успокаивающие сказала она.

— До встречи, — сказала я и пошла к постовому.

Не повезло Диане. Если смогу раздобуду ей что-нибудь на ужин. А то я до обеда кое-как продержалась, а все ночь и вечер без еды… Это жестоко. Надо быстрее пройти эти ранги и свалить отсюда.

— Ты чего так долго? — недовольно встретил меня постовой, — Вас там двое же было, могли бы за 3 часа справиться…

— Мы там еще полы помыли, — разъяснила я.

— Ну, стремление к работе только одобряется, но вот в следующий раз без самовольничества, — мягче сказал он.

— Хорошо, — сказала я.

— Слушай, я уже все дела распределил. Свалилась же ты наголову, — вздохнул он, почесал голову. — К тому же лялька малолетняя, не отправишь развлекать даже. Давай упростим друг другу жизнь?

Заманчивое предложение, но настораживающее.

— Хорошо, как именно? — спросила я серьезно.

— А просто, у Дианы, с которой ты должна была мыть окна дел всегда по горло, что не справляется. Вот и будешь к ней приставлена, до повышения ранга, но если узнаю, что не помогаешь, то получу и я и ты и она, и поверь нам очень не поздоровиться. Все ясно?

— Да, а где сейчас Диана? — это меня вполне устраивало.

— В библиотеке, книги сортирует, — сказал он.

— А где это? — у меня аж глаза загорелись. Библиотека Темного ордена!

— От главного зала два поворота на права и лестница наверх, — сказал он.

— Ага, спасибо, — сказала я и пошла в библиотеку.

— Надо же, какая вежливая, — сказал под нос сторожевой, когда я отошла, но все равно расслышала и улыбнулась.

С ним мы поладили, это уже плюс. Вообще все неплохо пока складывается.

Подождите, а что значит отправить развлекать…?!

Я зашла в библиотеку, и моя челюсть упала на пол. Это была не комната, а огромный зал, высотой в… даже не знаю, были платформы, круговые лестницы, балконы с книгами, которые были везде! И старые, и новые, и в ветхом переплете, и в современной обложке…

— Девушка, что вы здесь забыли? — окликнул меня старый нервный голос. Я повернулась и увидела библиотекаря: старого дедушку, в черной накидке, у него была не длинная борода и седые волосы.

— Здравствуйте, меня отправили на помощь к Диане, — вежливо сказала я, уже зная, что это тут приветствуется.

— Тогда тебе туда, — указал он рукой вглубь стеллажей с книгами.

Я кивнула и пошла в сердце библиотеки. И знаете что? Это оказалось не сердце, а настоящая клоака.

Диана стояла между стопками книг, которые башенками стояли прямо на полу, опасно наклоняясь в стороны.

Я ей рассказала, что теперь буду ей помогать, пока не пройду на 3 ранг. Она была только рада. Диана объяснила мне суть работы сортировки, и я приступила. Каких только книг тут не было. Даже на разных языках. Сортировали мы именно по ним. Оказалось, Диана работала раньше переводчиком, и до сих пор помнила основы многих языков. За время работы она рассказала мне все, что знала об этом замке, о порядках, манерах, расписании, слухов.

Когда мы закончили, время подходило к ужину, то есть к 19:00. Меня она отправила кушать, а сама пошла на прачечную. В столовую я пришла вовремя, взяла поднос, показала часы и получила пюре с немного странным мясом, компот, который, наверное, остался с обеда и два куска хлеба. Я выбрала самый неприметный столик и села кушать. Вспомнила, что хотела принести еду и Диане. А как? Пюрешку с мясом беспалевно не вынесешь. Только если хлеб. Я рассуждаю как последний зек, эх. Так не расстраиваться, все наладиться и хуже бывало! Я оглянулась по сторонам, все увлеченно жевали и глядели исключительно только в свою тарелку. Рискнем. Я наклонилась ниже к столу и… да, мне было немного стыдно, но пусть постыдятся те, по чьей вине я тут оказалась, я быстро спрятала по куску хлеба за топик-лифчик, который был одет на пижаму. Вроде бы ни кто не заметил. Я опять оглянулась, бессловесная трапеза продолжалась, и я продолжала никого не интересовать. Как ни в чем не бывало, я доела, отнесла поднос и направилась на прачечную. Осталось придумать, как ей передать. На прачечной было много народу, человек 15- минимум, все сидели около протяжных ванн и мутузили белье в уже не очень чистой водичке. Взглядом я нашла Диану и присоединилась к ней. Он заметила столь быстрое увеличение моего бюста, чуть дольше посмотрела, но комментировать не стала. После этой долгой тупой работы у нас наконец-таки было свободное время. Часы показывали полдесятого. Мы пошли в 13 комнату. Я заняла свободную кровать. В комнате находилось еще 3 девушки, мирно сопели на кроватях.

— А кто это? — шепотом спросила я у Дианы.

— Наши соседки, Алька, Снежа и Юста. У них тяжелой работы почти не бывает. Ночные бабочки, — шепнула она мне в ухо.

М-да, ну и компания тут. Раз девушки мирно сопели, пришло время передачи запретного имущества. Я села к Диане на кровать, подняла одеяло, типа поправляю, и достала запасы. Шепнула «Это тебе, без ужина нельзя», Диана, смотрела большими глазами. Она быстро приняла хлеб, оглядела спящих девочек, опустила аккуратно одеяло, и быстро съела, чуть отойдя в угол комнаты, где не чего не видно из коридора.

— Спасибо большое, — сказала она, подойдя ко мне, — Но больше ни когда так не делай. Слишком рисково. Мне не впервой оставаться без ужина. А тебе, Лика, не надо портить репутацию.

Я кивнула. Потом мы быстро пошли в душевую, ополоснулись и легли в кровать. Одной девушки не было, которая лежала за Дианой. Без 10 минут десяти она пришла, надменно посмотрела на нас и легла в кровать. Я сначала хотела с ней поздороваться, но взгляд отговорил это делать. Выглядела она правда сказать — красиво: худая, с большим бюстом, блондинка. Диана шепотом сказала мне в ухо, что это Снежа, и она на особом счету у начальства, обычно после отбоя она со своими подружками уходит на «работу». Я уже собралась раздеться и лечь спать, но тут в нашу комнату вошел постовой.

Глава 4
Еще одни потрясения

— Анжелика, ты наказана, — сказал он, подошел ко мне и дотронулся железной штукой до моих часов.

Часы сразу зажужжали, вибрируя как телефон.

— За что? — спросила я, делая невинное лицо.

— За то, что стащила еду из столовой, — сказал разочарованно.

— Это не так! — возразила Диана, но постовой предупредительным жестом заставил ее замолчать.

— Я все знаю. Анжелика стащила хлеб, пронеся в бюстгальтере, и съела в этой комнате. Я был о тебе другого мнения, — посмотрел постовой на меня.

Это Снежа. Наверно она не спала и увидела, как я передаю хлеб, но ведь она соврала, я его не ела. В принципе это и к лучшему, Диану не накажут. Но зачем она это сделала? Специально надавить на новенькую и испортить ее репутацию? Она во мне соперницу увидела что ли? Снежа невинно смотрела на меня удивленным взглядом. А я злым — на нее.

— Иди, — сказал постовой, — тебя ждут.

Выходя из комнаты, я обернулась. Снежа улыбалась, а Диана сочувственно смотрела. Да как она смогла во мне соперницу увидеть я намного младше и уж точно таких форм как у нее у меня не имеются?

Я поглубже вздохнула и пошла к Хакеру, держась правой стороны коридора. Волосы до сих пор не высохли после душа, от чего было прохладно. С каждым шагом становилось все страшнее. Когда я поднималась по винтовой лестнице к одной единственной двери, я медлила. Ни когда не думала, что пойду к нему почти добровольно. Ну, если бы часы не жужжали, и не было датчика слежения, то я бы точно не пошла. А так он знает, как долго я к нему добираюсь.

Когда я подошла к двери, остановилась и набралась смелости. Постучала.

— Входи, — послышался голос, от которого у меня предательски затряслись коленки.

Я уняла, как могла страх, открыла дверь и вошла. Хакер, как и тогда, сидел за своим столом и изучающе на меня смотрел.

— Не одного дня не можешь спокойно провести? — задал он риторический вопрос. — Подойди, отключу часы, — я подошла, протянула руку, и он дотронулся до них железной «капелькой», — ну рассказывай, что натворила? С заданием, поди, не справилась? — весьма дружелюбно и просто говорил он.

— Нет, я… я украла хлеб из столовой и съела на ночь, — монотонно на задержке дыхания сказала я, замерев в ожидании того, что за этим последует.

— Хм, не ожидал, не ожидал, — покачал он головой, но говорил при этом весело, будто смотря комедийный сериал, — ну ладно, давай как раз проверим твою интуицию, куда приведет тебя удача, назови число от 20 до 27, — сказал он, смотря в свою тетрадь.

— 23, — не думая сказала я, а он почему-то рассмеялся.

— Необычно, необычно. Тебя ждет настоящие потрясение, — сказал Хакер, покачав головой, — иди в подвал в 29 комнату.

— А что там? — спросила я.

— Твоя судьба, — загадочно сказал он, — иди же! — приказал он, — И я узнаю, если ты дотуда не дойдешь! — добавил он, и я быстро вышла из комнаты.

Вот теперь мне было реально страшно, что меня ждало за потрясение в 29 комнате? Почему он рассмеялся? Почему мне, в конце концов, так не везет!? Я пошла в подвал по выученному маршруту, надеясь, что правильно его запомнила. Честно сказать было страшно, сердце билось в два раза быстрей, а ноги еле слушались. По дороге я уже прокляла день, когда переплыла через реку и попала в лагерь.

Подвал был длинным коридором с закрытыми дверями, и факелами на стенах, которые хоть как-то освещали пространство. Впереди я услышала неразборчивое бормотание. Когда я почти подошла к 29 двери, то разглядела троих мальчишек. Двое из них оживленно о чем-то разговаривали, а третий просто подпирал стенку с закрытыми глазами, делая вид, что не замечает двух других. Им всем было где-то по 17—19 лет.

— О! — отвлекся один от разговора, заметив меня, — ты мне должен пятак, я же говорил что не одни мы сегодня косячем! Тебя-то как сюда занесло? — обратился ко мне.

— Уж точно не по доброй воле, — ответила я, — а вас? — спросила я, и третий человек, подпирающий стену, широко открыл глаза и воскликнул:

— Анжелика! — он кинулся ко мне и обнял.

Я, ни чего не понимая, стояла столбом.

— Вы… ты… кто? — спросила я.

— Юрий, — сказал парень и добавил тихо, — я Юля, каким-то образом мы поменялись телами…

— Я знаю, — сказала я, уже поняв, — как ты тут?! Нам тогда не поверили, когда мы сказали, — тихо говорила я ей.

— Держусь. Я ни кому не сказала об этом, не поверили бы. А так я живу в казарме. Это другая часть замка. Ты-то, тут как оказалась? — беспокойно посмотрел на меня парень. Надо запомнить ее новое лицо.

— Долгая история, скажи что там? — кивнула я на дверь.

— Там тот, кто тебя накажет, — ответил белобрысый мальчик, услышав наш разговор, — что натворила-то?

— А сам что сделал? — перевела я.

— Да, очередной розыгрыш не удался, мы втроем хотели девочек напугать, рожи измазали, простыни нацепили, а нам постовой встретился, его чуть Кондратий не хватил, и отправил нас сюда.

— Ты тоже в этом участвова… л, — спросила я Юрия.

— Нет, я в это время на шухере сидел, меня не заметили, потом за своими пошел, так как двери то закрыли. Я их подожду, и пойдем обратно вместе, иначе не пустят.

— Там Васька сейчас отдувается, его ждем. — Добавил белобрысый, — и пойдем потом от сюда. Нам повезло в принципе, Эдженс сегодня добрый.

Дверь открылась, и вышел Васька, потирая пятую точку, он был не высокий парень.

— Что сильно досталось? — сочувственно спросил белобрысый.

— А кто сказал, что я был зачинщиком? — обижено спросил Васька.

— Но ведь это так и было, — подмигнув, сказал третий парень, имя которого осталось неизвестно. — Ладно, идем, холодно тут, кстати, советую поторопиться, — последнее адресовывалось мне.

— Удачи, — сказал Юрий и пошел вместе с ними.

Я мысленно перекрестилась и вошла за 29-тую дверь.

Первая мысль: я сошла с ума. Вторая: этого не может быть. И третья: кажется, я падаю в обморок. А все из-за того, что в комнате стаял Орид! Живой и здоровый! Как?! Мозгу хватило на сегодня потрясений, и он решил выключить мое тело на пару минут.

— Анжелика! Лика, очнись уже! — окончательно меня привела в себя пощечина.

— А-а! — открыла я глаза и увидела над собой Орида, я резко встала и огляделась: небольшая комната, лампочка, широкая длинная лавка, на которой сидел Орид надомной, и железный шкаф.

— Пришла в себя? — спокойно спросил Орид.

Я отрицательно покачала головой.

— Как вы выжили? — спросила я.

— Это долгая история. И называй меня Эдженс.

— Я не тороплюсь, — сказала я.

— А я да. За что ты наказана? — серьезно спросил Орид.

— Пронесла хлеб из столовой и съела в комнате, — сказала, как и планировала, все еще не веря, что передо мной стоит Орид. Но одновременно я была рада, что это он, а не кто-то другой.

— Кормят у нас не так уж и плохо, да и ты девочка не тупая, что бы воровать из столовой. Так что правду давай, — безаппеляцеонно сказал он.

Теперь я довериться ему уж точно не могла. Диану подставлять не буду.

— Это правда, — сказала я.

— Не верю. Я же тебя знаю. Для кого был хлеб? — он смотрел в глаза.

— Для меня, — постаралась я уверенно сказать, хоть поняла, что меня раскусили.

— Ладно, — он поднялся с лавки и подошел к железному шкафу, открыл дверцу (что внутри было, я не увидела) и достал два меча, — сразишься со мной?

— Нет, спасибо. Вы выиграете, — сказала я очевидное.

— Тогда я вызываю тебя на дуэль, и отказаться ты уже не можешь по правилам, — хитро улыбнулся он.

Правила я эти помнила немного. Это все из того кодекса, который в прошлом году нас заставили выучить, когда посвятили в ряды Темного ордена. Но сейчас как поняла, все по-другому теперь.

Он подошел ко мне и дал мне тяжелый меч. Я взяла. Дерется он в 100 раз лучше, чем я, да и за год я все приемы забыла.

Он отошел на несколько шагов и кивнул. Это означало начало дуэли. Я приготовилась защищаться. Он нанес первую атаку, и я отбила, ура! Но радоваться было рано, ведь за первой сразу же последовала вторая, за ней третья, четвертая и дальше. Я еле успевала отбиваться, а он явно наслаждался игрой, и наступал так расслабленно и надменно, словно родился с мечом в руках. А я поняла, что он действительно играет. Мы сражались так минут 20. Он явно не использовал все силы, когда у меня уже они подходили к концу. Так бы у меня уже давно выбили бы меч.

Я чуть не пропустила удар и нагнулась в бок так сильно, что чуть не упала, но одной рукой оттолкнулась от пола и встала. В этот момент Орид мог нанести еще один удар, от которого я бы не уклонилась, но не сделал этого, а вместо этого спросил, не переставая драться:

— Так зачем тебе понадобился хлеб вне столовой?

— Чтобы съесть самой вечером, — ответила я, и Орид пошел еще сильнее в атаку, отодвигая меня к стене. Я хотела уйти в бок, но получалось так, что он просто конкретно не позволял идти в какую либо сторону, только назад. В конце концов, моя правая нога уперлась в стену, но другой я не позволяла, ведь если меня прижжет к стене, я буду беспомощна. Но нет, он меня не сдвинул дальше, а просто со всей силой ударил по моему мечу, что тот вылетел из руки, а больно было, будто не по мечу, а по руке долбанул. Я быстро подняла руки в локтях верх. Сдаюсь. Сказать этого не могла, сил вообще не было, надо отдышаться. Орид выставил меч на меня.

— Ты украла хлеб из столовой и сама съела? — спросил он, чуть подняв бровь.

Я кивнула.

Его меч приблизился к моему горлу, что я почувствовала холод метала.

— Точно?

— Угу, — пискнула я. Он шумно вздохнул.

— Зря, лучше бы ты сказала правду, — сказал он, а я подумала, что он сейчас сделает что-то очень плохое, но он опустил меч. Я опустила руки. Он отошел от меня на два шага и отвернулся.

— Можно мне идти? — осторожно спросила я.

— За воровство полагается серьезное наказание, — сказал он, не поворачиваясь, и я испугалась еще больше и нервно сглотнула.

— Но ведь я не крала, а вынесла из столовой. Он же все ровно мне полагался, — оправдывалась я.

— Вот именно, тебе, — он повернулся, — я думал, ты сознаешься. Но ты кого-то защищаешь. К сожалению тебя здесь никто не защитит. За какую-либо незаконную, хоть и помощь, полагается просто изматывающие упражнения, борьба, фехтования, отжимания. Но за прямое нарушение правил лишь для своей выгоды…, и… за вранье…

— Что? — не выдержала я его интриги.

— То, что тебе не понравиться, — серьезно сказал он.

— А как это избежать?

— Уже ни как. Давай сядем, — указал он на лавку.

Мы сели. Секунд 20 мы посидели в тишине. Мои нервы были на пределе.

— Что вы сделаете? — тихо спросила я, а то от молчания уже коленки начинали трястись.

— Я должен поставить метку. Любую, но что б она осталась.

Я посмотрела на руку. На внешней стороне было два шрама.

— Да, — проследил он за моим взглядом, — такой оставляют, если ты что-то не хочешь делать или скрываешь правду.

— Вы добавите еще один? Всего лишь за то, что я.., — я чуть не сказала правды. Как не справедлив этот мир!

— Да. Если выбрала путь иди по нему и не меняй его, ведь что тебя ждет на другом не известно, — сказал он.

До меня дошел смысл его слов. Если я поменяю решение, скажу, что хлеб съела Диана, то накажут ее, а как, я не знаю, может еще жестче. Наверное, он намекает на это.

— Давай это сделаем быстро, и ты пойдешь спать, — сказал Орид и посмотрел мне в глаза.

Я отвела взгляд.

— А у вас есть какой-нибудь бинтик или тряпочка, чтоб потом я кровать не запачкала? — спросила я, и где-то в глубине души опять проснулось отчаянье.

— Найдем, — заверил он и встал с лавки, — давай руку, и без глупостей.

А я не могла, мне было страшно. Он сам взял мою руку и с силой придавил к лавке. Я инстинктивно попыталась вырваться, но понимала, что этого не избежать.

— Не надо, — меня начало трясти.

— Успокойся, я постараюсь аккуратно, — сказал он и поднес меч к руке. Эти слова не помогли.

Я зажмурилась и отвернулась. В следующую секунду я почувствовала резкую боль. Но я не издала ни звука.

По моей руке потекла кровь. Он отпустил мою руку, а я открыла глаза и повернулась. Глубокая рана пересекала крестик шрамов. Когда пройдет, будет напоминать недоделанную снежинку из шрамов.

Орид достал из шкафа какую-то белую тряпку и подошел ко мне.

— Перебинтую, — сказал он.

Сначала калечат, потом лечат.

Он начал заматывать, а я морщиться. Больно. Глубокая рана. Потом он разрешил идти. Пока я шла по коридорам, меня всю трясло и непонятно, то ли от холода, то ли от нервов. Хотя, наверное, и то и другое. Я чувствовала, как подступает истерика, но сдерживала хмурые мысли и эмоции, запрещая себе думать.

Когда я пришла обратно, было почти одиннадцать. Постовой, молча, открыл дверь, и я зашла в 13 комнату. Легла на свою кровать.

— Анжелика, ты как? — шепотом спросила Диана, ее кровать была напротив моей.

— Нормально, спокойной ночи, — безэмоционально сказала я (хоть голос слегка дрожал), все еще отгоняла мысли. Нечего рассказывать я сейчас не хотела.

Мне хотелась, что бы это все было сном. Но рука, которая продолжала болеть, говорила об обратном. Мне тут минимум 3 недели надо продержаться, пройти испытания и повысить ранг, помочь что-то сделать и только потом меня, наверное, отпустят.

Орид. Как он выжил? Мы все видели, что его убил Драгер. Может это не он? Брат близнец? Тогда откуда он меня знает? И ведь он не настолько жесток как некоторые здесь. Ему было жалко меня, я видела это в его глазах. Но почему же он здесь служит, что его держит? Возможно тоже — жизнь, как и меня.

От «описимистичных» мыслей потекли слезы. Что бы не разрыдаться и не разбудить соседок я уткнулась в подушку лицом и сверху накрылась одеялом. Это были слезы отчаянья, душевной боли и страха. Сдерживаться я уже не могла. Эмоциональный взрыв. Сдерживать всхлипы и беззвучно плакать оказалось трудно. Это была уже истерика. А давно со мной такого не было! Только в детстве, и причины пустяковые были. А сейчас… застряла у Темного ордена. За почти две недели до Нового года. Родители, наверное, с ума сходят. Ни один день даже не смогла продержаться нормально у врага по их правилам. А ведь я думала, что сильная. Это далеко не так. Я в ловушке. И выбраться только один способ: пройти несколько рангов, помочь, и я свободна. Но вот, сколько времени для этого понадобиться? Диана два года не может пройти повышение на третий ранг. И в меня она на этот счет не очень верит. А в лагере точно ни кто не знает, что я тут, на спасение даже рассчитывать не стоит…

Слезы текли очень долго в подушку, пока я не уснула.

Глава 5
Пора сматываться

***

Сергей Евгеньевич дожидался глубокой ночи, сидя в своем кабинете. Он пытался разгадать загадку. Почему ручки из особого вида пластика рассыпаются в пыль? Почему время выбрало этот период времени? И самое главное, как это остановить? Может, возможно возвратить время в эти места, сделать так, чтобы те, кто родился здесь, могли свободно ходить по всей земле? Что же сделали предки, что время забыло это место? Как исправить ошибки прошлого?

На часах было полтретьего ночи. Пора. Дети наверняка уже спят.

Сергей накинул пальто и спустился в морозную ночь. Снег шел уже третий день, не переставая. Редкие фонари освещали заметенные дорожки, предавая блеск белоснежной пелене. Но ему было некогда любоваться. Он быстро шел к воротам лагеря и не обращал внимания на холод. Он прошел последний домик, в котором летом жили Лика, Лера и Вита. Вита сейчас перебралась в другой домик, что бы не жить одной. «Лика и Лера сейчас должны быть там, на своей земле», подумал директор лагеря, — «только мы тут сидим как собаки на привязи, как жаль, что дальше реки больше недели нельзя находиться, ты просто исчезнешь, превратишься в пыль. Умрешь». Сергей уже подошел к воротам, просунул замершую руку в индикатор личности. Ее осветил зеленый свет и ворота начали открываться. Он быстро вышел за них. Его уже ждали.

Там стоял человек из Темного ордена, закутанный в черный плащ.

— Я уж думал, ты не придешь, — сказал он, хоть это не так.

— Эдженс, я не мог не прейти. У тебя есть новости? — с надеждой спросил Сергей.

— Да. Группа ученых давно вычислила, что наша территория — круг. В эпицентр отправили экспедицию. Пока не каких новостей не приходило. Им удалось нарыть информацию, что обряд заморозки времени делали люди с особым даром. Драгер хочет собрать именно их. Они и способны вернуть равновесие и время.

— Тогда надо немедленно собрать всех детей снова в лагере, пока они не попали в его руки, — забеспокоился директор.

— Ты слишком поздно об этом подумал, — обвиняюще произнес Орид, — он уже начал их похищать. Пока только один человек. Но через день пошлют за следующим.

— Я завтра же соберу всех! — заверил он. — Но кого они успели похитить?

— Анжелику. Так как она ближе всех. Ей пока везет. Она встретила Диану Альпсккую и Юлю.

— Диану? Мать Виалеты?! — у Сергея широко открылись глаза.

— Да, — серьезно сказал Эдженс.

— Но ты говорил ее больше нет в Живых! — разозлился он.

— Нет, я говорил, что ее родителей застали врасплох, и их уже нет на своей земле, — сказал Эдженс.

— Я думал все это время, что виноват в смерти ее родителей, я не могу спокойно смотреть в ее глаза, но они живы! Надо сообщить Виалете!

— Нет. Нельзя, — твердо сказал Эдженс, — Пусть лучше думает, что они мертвы. У них не очень хорошая жизнь. И спасти мы их не можем. И да, что они оказались в замке только твоя вина, ты не разрешил ей покинуть тогда лагерь, — беспощадно говорил воин.

— А Анжелика? — сменил он тему, ведь воспоминание, что он виноват в том, что Вита осталось без семьи, причиняло ему боль. — Как она? Ее точно надо выручать.

— Нет. Анжелика будет в порядке, если будет соблюдать правила. Если ее вернуть в лагерь, а сделать это незаметно, не получиться, тогда мы нападем на вас, мир держится на волоске. Вы не сможете противостоять. Нас больше и мы сильнее. Эту войну выиграем мы.

— Гарантируй безопасность Анжелики, так же как обещал Юле, — грозно сказал Сергей Евгеньевич.

— Не могу. Про Юлю никто не знает. А Лика у всех на виду, — и подумав, вспыльчиво добавил, — черт, ты прав, ее надо вытаскивать, она не продержится долго в наших правилах! Она в первый же день не смогла, — пнул он снег.

— Что случилось? — беспокойно спросил Сергей.

— Не чего страшного. Пока. По счастью ее направили ко мне. Она упала в обморок, как только меня увидела…

— Это не удивительно, ведь все думают в лагере, что ты мертв. А что Лика, ты ее наказал, за что? — беспокойно спрашивал директор.

— Она взяла хлеб из столовой и дала Диане, ее в этот день оставили без ужина. Если бы Анжелика призналась, то я бы ее отпустил. Это был приказ. Но ее благородство обернулось против нее. Если бы не оставил на ней шрама, они бы заподозрили неладное.

— Ты ее серьезно ранил? — директор был зол на Орида, что он причинил Анжелике боль, то в то же время благодарен, если бы не он, то они бы не чего не знали о Темном ордене.

— Нет. Но если бы она попала не ко мне, то ей бы не повезло гораздо больше. Через два дня будет испытание на повышение ранга. Они приготовили такое, что она не когда его не пройдет, — тише закончил он.

— Но неужели они не понимают этого? — разразился Сергей Евгеньевич.

— Понимают. Они хотят сделать из нее война, который будет слепо подчинятся. А потом следующее испытания на смелость и логику. За каждое проваленное испытание они будут ее наказывать. В конце концов, они ее сломают, и она пройдет первое испытание. Тогда она уже не сможет вернуться в лагерь. Она измениться. Я буду делать все, что бы ее отправляли ко мне. Но так будет не всегда. Она ребенок. Ее быстро сломают, не то, что Диана, все поняли, что она никогда не подчиниться и нагружают ее работой по самое «не хочу».

— Нет, нет, нет! — директор запустил руки в волосы. — Надо что-то придумать. Нельзя все так оставлять, нельзя чтобы дети отдувались за взрослых!

— Будем думать. Я обещаю делать все возможное, что бы Лика оставалась в порядке. Но лучше нам поторопиться. Она долго не продержится.

***

Утром я чуть не свалилась с кровати, услышав будильник — как сигнал паровоза! Диана рассказала, что у нас 15 минут, что бы собраться. Я быстро заправила кровать (обнаружив, что подушка до сих пор мокрая), и пошла умыться. На руке противно висела тряпка, пропитанная кровью и прилипшая к коже (на простыне тоже была кровь). Еще и голова болела из-за ночной истерики. Надо убрать тряпку, а то еще заражение будет. Я осторожно начала разматывать. Остался последний слой. Страшно. Наверняка будет больно. Надо быстро. Блин, я стаяла перед зеркалом и не могла на это решиться. А вдруг опять пойдет кровь? Больше импровизированного бинта у меня нет, а единственную одежду свою рвать не хотелось.

— Анжелика? — голос Дианы, она подошла тоже умыться.

Я быстро попыталась спрятать за собой руку с тряпкой и повернулась к ней.

— Ты уже умылась? — спросила она. Явно заметила моё опухшее лицо.

— Нет, — ответила я.

— Что у тебя? — заметила она кусок тряпки из-за спины и подошла ко мне, — покажи, не прячь.

Я развернулась к раковине. Диана охнула.

— Это все из-за…

— Нет! — перебила я, — это только мое было решение. Лучше скажите, как можно аккуратно убрать ее?

— Опусти под воду, пусть размякнет.

Я так и сделала. Стало лучше. Теперь ее было и правда лучше снять, но я все еще не решалась.

Диана резко взяла мою руку и сдернула тряпку. Это было неожиданно. Я хотела возмутиться, но у нее получилось это не так больно, как я ожидала.

— Спасибо, — сказала я.

На руке рана так и не зажила, но она не кровоточила, да и хорошей корочки не образовалось.

— Ты была тут до этого? — спросила Диана, смотря на мою руку, на шрамы и свежую рану.

— Тут еще не была. На второй-третий день, когда я только пришла в лагерь, меня похитили. Я очнулась у Хакера. Он наградил меня двумя. Тогда друзья, нарушив правила, пошли меня спасать. Каким-то чудом им удалось незаметно пробраться в дом Хакера. Они вырубили его зельем, но на меня оно тоже попало, и я потеряла сознание. Очнулась только в медпункте лагеря.

Так подробно про наши приключения я не рассказывала ей, когда мы мыли окна и пол.

После того как я умылась, мы пошли к постовому за новыми заданиями. Этот и следующий день прошли как в тумане. Нам давали разные задания: в основном уборка, мы старались выполнять. Все время я думала о Юли, Ориде и Виалете. Спрашивала себя, что же предприняли родители, что бы меня найти? Наверняка сразу же обратились в полицию. Я скучала по ним. Скучала по друзьям. А еще скоро новый год. А я в замке.

Все это казалось страшным сном, плохой историей из средневековой книжки, но только не реальностью. Так и думала, что вот, сейчас я увижу своих друзей, они меня спасут, и я буду в лагере, как два года назад. За эти два года я изменилась, говорили родители, стала более серьезной.

Зачем я только тогда рассказала родителем про лагерь? Устала держать в себе. Раньше я всегда все рассказывала родителям, но после лагеря, я поняла, что надо иногда промолчать, утаить. Именно из-за этого, что меня переполняли эмоции пережитого, я написала второй личный дневник. Родители его не когда не найдут. Даже если найдут, то не откроют, они не умеют видеть порядок в хаосе. Эти два дня я спала плохо. На третий нас опять разбудил будильник от паровоза. Рука немного зажила, но продолжала немного болеть. Только болячка, никак не хотела полностью затягиваться. Точно останется шрам.

— Лик, извини, я забыла сказать, — начала Диана, когда мы умывались, — сегодня испытание на ранг.

Я замерла, не обращая внимание на включенную воду. Сегодня? Мне надо его пройти. Переборю страх и гордость. Готова даже прыгнуть с крыши на сено. Я должна побыстрее отсюда убраться.

— Когда оно будет? — спросила я.

— Вечером. После ужина. Каждый сначала поднимется к Хакеру, он скажет, где будет проходить его испытание, — сказала Диана.

— Ясно.

Глава 6
Испытание

Весь день я была напряжена как мяч. Кажется, экзамены в школе в следующем году мне покажутся ерундой, по сравнению с этим. Если конечно доживу до них.

В столовую мы ходили вместе с Дианой, садились за один столик и молча ели, нарушать правила, мы не собирались. Я уже поняла, что с нарушителями тут не церемонятся. После того как мы поужинали, мы пошли к Хакеру, узнавать где будет у кого испытание. На лестнице к нему выстроилась приличная очередь. Я встала за каким-то мальчишкой в черной форме, за мной Диана.

Когда наконец-таки дошла моя очередь, я открыла дверь и зашла. Волновалась ли я? Глупый вопрос — да.

— Анжелика… — задумчиво сказал Хакер и начал искать что-то в бесконечных листах на его столе. Потом взял один листок, где было написано мое имя и фамилия. Протянул его мне. На нем был маршрут, наподобие того, что весели в комнатах. — Иди, это отсюда.

Я кивнула и пошла по своему маршруту. Каждый поворот я загибала на карте, чтобы не запутаться. Эта карта привела меня к белой двери между серого камня.

Я постучала.

— Заходи.

Я зашла. Это было маленькое помещение, не больше 6-ти метров. Тут было два человека. Один из темного ордена, стоял, прислонившись к стенке, а другой, одетый в зеленые штаны и кофту на молнии, сидел связанный на стуле. По виду он напоминал обычного человека, ходившего за грибами и по невезению оказавшегося здесь. Так подсказывала интуиция, а еще…

Интуиция говорила, что испытание будет полная жесть…

Человек в черном костюме начал пояснять мне суть моего задания.

— Перед тобой обычный человек. Он случайно зашел на нашу территорию еще осенью, и его поймали наши разведчики. Как понимаешь, он нас уже видел и может начать говорить, тогда за ним могут пойти и другие. Хоть время и отводит подальше от этих мест, иногда все-таки такие случаи как этот случаются. Он точно не из ваших, мы его спрашивали, но он не чего не понимает. Твое задание: убить его. — И с последними словами он дал мне меч, который до этого все время держал в руке.

— Я не буду, — с ужасом сказала я, помотав головой, и не взяла меч. Я не когда не буду убивать людей, особенно невинных. — Даже ели он кому-то скажет, ему не поверят!

— Ты же его не знаешь, — и он пихнул мне меч, что мне пришлось взять, — он тебя не знает. Он не на вашей стороне, и не на нашей. Он ни чего не стоит. Просто убей его, и ты повысишь свой ранг. Если ты провалишь задание, его запрут в подвале в ужасных условиях, где наверняка он тоже умрет, но это будет долго. Мучительно. Помоги этому человеку сейчас. Иначе тебя накажут, — все говорил он.

Я смотрела на связанного человека. У него глаза выражали страх, непонимание, и… мольбу. Мне было его жалко. С осени он тут, не чего не понимая, сидит в замке как пленник.

Нет. Я это не когда не сделаю. Ни когда не пройду это испытание и навсегда останусь в этом замке. Внезапно потекли слезы. Нет, я их не хотела. Но они не спрашивали разрешения. Я чувствовала, страх и тревогу, обреченность и жалость, злость и гнев. Он отдал мне оружие, значит, я могу действовать. Я замахнулась мечом и направила на воина. Да, у меня был шанс его ранить или даже убить. Но я не могла. Так и застыла перед ним с мечом. Сбежать? Замерзну в лесу, и тут людей, которые владеют мечом лучше, чем я, намного больше.

А воин ни капли не испугался меня. Он рассмеялся.

— У тебя настолько тонка кишка, что даже не можешь навредить неприятелю, — сказал он и достал СВОЙ меч. Мне он дал другой. Ну конечно. Сражаться с ним бесполезно. Победит. Я поддалась, и он с легкостью выбил меч у меня из рук. Он улетел в сторону пленника, и тот дернулся, опасаясь, что меч прилетит в него.

Воин убрал свой меч и сказал почти шепотом:

— Ты провалила задание. Мне передали, что в этом случае тебя отправить к Церусу. Поверь, он очень жестокий человек. Этого человека он бы убил не задумываясь, — кивнул на грибника, — А теперь ТЫ пойдешь к нему.- Он помолчал и добавил, — в отличие от него я сегодня добрый, предлагаю тебе во второй раз. Убей этого человека. Останови его страдания.

Не в силах не чего больше сказать, чтобы не разрыдаться, я помотала головой.

— Тогда держи новый свой маршрут, — он вытащил из кармана листок и отдал мне. На нем от руки были нарисованы стрелки, — иди. И советую не злить Церуса. В гневе он может случайно убить.

Напуганная до дрожи в коленках я вышла на негнущихся ногах и облокотилась на стену. Закрыла глаза. Выдохнула, и слезы потекли в полную силу. Я беззвучно плакала. Выбора нет. Я пойду к Церусу. Если нет, то меня все равно найдут по датчику движения в браслете. Если мне даже удастся выйти из замка, я замерзну на улице, если даже я найду одежду, я потеряюсь в лесу в метель… не какая интуиция не поможет в такую погоду.

Спокойно. Может, через неделю они дадут другое задание. А что с этим человеком? Они его убьют? Посадят в подвал?

Так. Хватит ныть, тряпка! Возьми себя в руки! Я вытерла слезы. Меня ни кто не убьет. Просто, наверное, оставят еще один шрам. Не чего страшного. Но убить человека я никогда не смогу. Я пошла навстречу своей невеселой судьбе. Порой я реально думала спрятаться где-нибудь или сбежать, но отдергивала себя. Для этого надо все продумать. Узнать где можно достать одежду, найти карту местности. С картой можно разобраться в библиотеки, нас наверняка туда еще отправят работать. Листок маршрута меня вывел в длинный коридор подвала (в этой части я еще не была). Тут были по бокам двери с маленькими окошечками. Около коридора стаяло двое охранников. Они взглянули на листок, подняли брови и сказали, что мне прямо — в последнюю дверь. Когда я шла мимо дверей, случайно заглянула в окошки. Там сидели люди. Худые, грязные. Я ужаснулась. Это у них тюрьма такая что ли? Тот грибник тоже будет так гнить где-то тут?

Я постучалась и вошла. Меня встретил человек, который меня и похитил. Его я узнала из сна. Точнее реальности. А комната выглядела страшно. Голые каменные стены, на которых в разных местах были повешены цепи, какие-то веревки, свисающие с потолка. Ржавая полка, где лежали разные мечи и ножи. В этом угрюмом месте как не странно стоял и камин, с открытым огнем, в нем забыли кочергу и она стала красная. В дальнем углу стояла высокая не то скамейка, не то стол с ремнями. Запах тут стаял не очень приятный.

— Привет, — сказал Церус. Он был высокий, руки сильно накачены, прямоугольное лицо, на котором были видны скулы и небольшая щетина.

— Здравствуйте, — выдавила я, словно из последних сил.

— Вежливая? Молодец. Я так понял ты не убила того бедолагу? — голос у него был низким.

— Нет, — на выдохе быстро сказала я.

— Кишка тонка? Жалости много? — он сделал паузу и я кивнула. — Значит, будем избавляться от жалости. Думаю когда ты отсюда уйдешь, будет жалко только саму себя, за то что не прикончила того грибника, — голос становился все угрожающе.

Зачем он это говорит? Хочет меня напугать? Я и так держусь, чтобы не сорваться на истерику. Да, мне было страшно, и я была зла и ненавидела всей душой каждого воина Темного ордена. Но сейчас я была беспомощна.

— Что же мне с тобой делать? — задумался он. — Мне сказали только не сильно тебя калечить, что бы ходить потом смогла и работать. Но что-то на-адо, — его глаза обвели всю комнату, а потом он резко сказал — упала, отжалась. 100 раз. Не сможешь, будем по-другому разговаривать.

Я мысленно выдохнула, и приступила к отжиманиям. Это не так страшно, как я представляла. Я смогу! — утверждала я саму себя, хоть понимала, что максимум 40—50. И после этого я, наверное, больше не поднимусь. К тому же руки сейчас и так сами по себе тряслись.

После 15 я уже начала уставать. Да, я помню, как меня тренировал Орид, тоже заставлял отжиматься. Но не сто раз. За один подход.

— Быстрей! — крикнул он.

После двадцати, он сказал, чтобы я нагибалась ниже. Я старалась. На 25 руки начали трястись. А потом и все тело. Я смогла 30 и упала. Я давно не занималась и сейчас это был весьма хороший результат для меня. Надо отдышаться. Руки начало уже сводить.

— Вставай! — приказал Церус и подошел ко мне, — продолжай.

Я заставила себя встать и отжаться еще три раза. Получилось медленно. Я зависла в планке, вдохнула пару раз и продолжила. Еще два. Снова упала.

— Если не сможешь нормально, я подложу под тебя ножи или шипы, — сказал он и взял с полки маленький ножик. Он не шутит.

А я устала, как не знаю кто. Я собралась с силами и сделала еще один. 36 отжиманий. Какой там, без передышки я не смогу и 50-ти.

— Мне надо отдохнуть 30 секунд, иначе я не смогу, — сказала я жалобно.

— Значит, эти тридцать секунд я буду тебя бить, как последнюю собаку, — сказал он. И снял со стены веревку. Так вот для чего они нужны.… Думаю, сегодня я все-таки умру.

— Пожалуйста…, — но он не как не отреагировал, — не надо — просила я, а он все молча подходил. Подняться я не могла уже в планку, руки сводило, как только я на них опиралась. Сил не осталось. Слезы, которые я до этого смогла унять вернулись. Он замахнулся, и удар пришелся на спину. От резкой боли у меня перехватило дыхание. Новый удар не позволял вдохнуть воздуха, а подняться у меня не хватало сил. Я же так по-настоящему умру… В ужасе посмотрела на него. Он замахнулся на меня вновь, а я сжалась, ожидая удара.

Неожиданно открылась дверь. Церус отвлекся. Кто там я не увидела, но узнала по голосу.

— Церус, тебя вызывают в вышку на новое задание, — зашедший был Орид.

— Мне сказали, заданием я могу заняться и ночью. Тем более у меня еще одно дело как видишь, — кивнул он на меня.

— Лучше иди сейчас, я знаю, что это за задание. Чем раньше выйдешь, тем глаже пройдет. Девчонкой могу заняться и я.

— Ладно, спасибо. Ты прав. Эта отжалась только 38. Ты знаешь что делать. По методике, — с этими словами он передал ему веревку и вышел.

Как только шаги в коридоре стихли, Орид поднял веревку, от чего мое сердце замерло, я зажмурилась, ожидая удара, но он зашвырнул ее в дальний угол комнаты.

— Не бойся, — сказал он, — я не буду тебя избивать.

— Спасибо, — сказала я все еще лежа на полу, не в силах подняться.

— Но ты должна отжаться сто раз. Можешь отдыхать, после каждых пяти, — он посмотрел на меня, помолчал и сказал, — я тебе расскажу кое-что, но ты не должна проговориться, иначе тебя и меня убьют. — Я вдохнула полной грудью и кивнула ему. — Да, я тогда спасся… — взгляд ушел вдаль, — Помнишь, вы заходили в комнату в межреальности, где стояло два стола с водой? Я схитрил — смешал эту воду и выпил. Это дает так называемую вторую жизнь. Только это меня спасло. Будучи здесь, я также стал невидимым на пару секунд после смерти, как и в другой реальности. Меня оставили тут служить. Я не придаю ни тех не других. Я выполняю задания, но в них всегда можно найти лазейки. Не правильно сформулированный приказ дает свободу умному человеку. Что касается тебя… Тебя хотят сломать. Тогда уже тебя пошлют на задание-помошь, после которого тебя обещали отпустить. Сегодня тебе повезло, я успел вовремя заменить Церуса. В следующий раз может не повести. Тебя хотят превратить в слепого война, который будет беспрекословно подчиняться. Поверь, они смогут это сделать, у них есть методы. Думаю, после второго раза ты уже будешь ненавидеть грибника, которого тебе приказали убить. Я не хочу, чтобы тебя превратили в безжалостного воина. Я буду стараться тебя защищать. Если появится возможность тебя вытащить отсюда, я дам знак. Но ты должна понять, что я рядом не всегда могу оказаться. Держись. И старайся не потерять человечность.

У меня возросла надежда на спасение. Он на моей стороне. Он поможет.

— Если будет шанс сбежать отсюда, я это сделаю с Юлей и Дианой, — сказала я.

На мое заявление он долго молчал, но потом сказал:

— Одного человека еще можно вытащить. Если этот человек ценен, то гарантии почти нет. А если он еще хочет прихватить друзей — невозможно.

Опять повисло молчание, напряжение чувствовалось в воздухе.

За все время я смогла сделать восемьдесят отжиманий с перерывами. Да, я все время отдыхала, разминала затекшие мышцы. Еще 20. Всего лишь двадцать и я смогу уйти из этой жуткой комнаты. Но мышцы решили восстать против своего организма. Не могу.

— Я больше не могу. Мышцы не слушаются, — сказала я, оправдываясь. Уверена на утро я не смогу подняться.

— Слушай, у тебя нет просто хорошей мотивации. Если бы тут остался Церус, ты бы лежала в луже собственной крови и просила о смерти. Он не знает жалости.

— Но я, правда, не могу! — сказала я. А спина от удара Церуса все еще болела.

— Если ты уйдешь отсюда в таком виде, все заподозрят не ладное, — задумчиво сказал он.

— Вы хотите оставить еще пару шрамов? — безнадежно спросила я. Надеюсь, хоть избивать он меня не станет, как обещал когда зашел.

— Нет, Церус не когда не оставляет такие шрамы как у тебя.

— А что же он делает? — спросила я и только после поняла, что зря задала такой вопрос.

— Думаю, тебе лучше не стоит знать, — ответил он, за что я была благодарна, — я должен выполнить приказ. Но в этом не так много лазеек.

— А что за приказ?

— Его дали Церусу, но теперь он на мне, — что это конкретно он говорить не хотел.

— Но ведь ни кто не узнает, что тут было, — сказала я.

— Приказы должны выполняться, — отрешенно сказал он.

Кажется, из него сделали война, который исполняет все приказы, но человечность в нем осталась, и он ищет лазейки и идет на хитрость. А значит, из меня хотят сделать идеального солдата и потом что-то попросить сделать, то, что без этого я не смогу сделать в их пользу.

— Скажите начальству, что я смогла отжаться, — предложила я.

— Они не когда не поверят, — он подошел ко мне, посмотрел мне в глаза. Что он должен сделать? — Нет. Я не робот чтоб выполнять команды. Иди, ложись спать. Но ни кому не говори, что тут было, — сжалился он надо мной.

— Хорошо. — Я пошла к двери, но около нее остановилась и сказала, — спасибо.., что вы не такой…

Он кивнул.

Я пришла и упала на свою кровать. Все тело еще трясло от пережитого страха и физнагрузки. Орид меня защищает. Он поможет сбежать. Эта мысль была единственной хорошей и светлой за весь день. Уснула я быстро как ни странно. А утро было о-очень тяжелое. Встать с кровати получилось с 5-й попытки. Мышцы болели адски. Столько отжиманий за раз я еще не делала. Не знаю, как я буду работать, если мне даже ходить больно.

Диана увидела, в каком я состоянии и попросила, чтобы я рассказала об испытание. О нем я рассказала все. А об остальном лишь то, что меня заставили отжиматься столько, сколько я в жизни не отжималась.

А у нее было какое испытание, она не сказала, только сообщила, что его не прошла и теперь у нее снова много работы. А я ей помогаю.

Глава 7
Родительская любовь

Сергей и Мария стояли около подъезда, во дворе дома, в котором жили. На них были небольшие рюкзаки. Весь прошлый день они посветили поиску информации о лагере, в интернете, по картам, по спутнику, но нигде не нашли информацию, даже на спутнике не видно было ни маленькой речки, ни лагеря. Они позвонили на работу, объяснили, что их дочь пропала, и они отправляются на ее поиски, так как полиция не дала ни каких результатов. В этот день наконец-таки метель утихла, так что можно ходить по лесу.

— Идем искать загадочный лагерь? — положил руку на плечо Маши Сергей.

— Идем искать дочку, — уверенно сказала Маша.

Они отправились ранним утром. На улице было мало людей, снег серебрился на морозном солнце, что хотелось бы подольше насладиться этим зрелищем. Но родителям было не до этого. Их грела одна мысль: они должны найти дочь.

По высокому снегу в лесу было трудно пробираться, но другого выбора не было. Вскоре им преградила полоса снега дорогу, где не было деревьев, в ширину метров четыре — пять.

— Тут была дорога? — предположила Маша — на спутнике не было видно.

— Нет, Маш, это замершая река. Мы на верном пути, — сказал Сергей. — Только посмотри на лес, — обвел он рукой, — здесь сосны, а там и березы и кустарники, и еще что то. Это точно это место.

Они перешли реку, и пошли дальше. Тут был лес сказочным. Каждое дерево, каждая веточка была в снегу.

— Мы давно должны были подняться на гору и увидеть лагерь, — сказала Маша, ведь они блуждали по лесу уже третий час.

— Мы вышли к реке не в том месте, думаю гораздо левее и теперь обходим гору, а не поднимаемся по ней, — сказал Сергей.

— Но как мы найдем так лагерь? — встревожилась Мария и потерла руки.

— Замерзла? Сейчас чай горячий попьем и дальше пойдем.

— Ладно. Видно прогноз погоды не оправдался. Тут не пятнадцать, а минус 25.

— Раз время тут заморожено, то и погода другая, — сказал Сергей, доставая термос из рюкзака.

Он налил чай в кружку и дал Маше.

— Думаешь, все-таки Лика в лагере? — спросила Маша и отхлебнула горячий чай.

— Она либо там, либо они там знают, где она.

Попив горячий чай, они отправились дальше.

— А как мы попадем в лагерь? — спросила Маша, — там ведь высокий забор и индикатор личности, если верить дневникам.

— Постучимся, — предложила Мария.

— А если не услышат?

— Воспользуемся этим загадочным определителем личности, — сказал Сергей.

— Он может усыпить нас, — напомнила Мария.

— Тогда, думаю, поднимется тревога, и к нам выйдут.

— Давай сначала лагерь найдем, — сказала Маша.

— А что искать то, вон и забор виднеется, — показал вдаль Сергей.

— Я не вижу, ты разыгрываешь меня.

— Нет, вон же, — направил он ее правее.

— Мы нашли! — радостно воскликнула Маша.

— Да! Теперь надо найти вход.

Пройдясь вдоль высокого железного забора, они нашли ворота.

Сергей хорошо постучался.

— ЭЙ! К вам гости! — крикнул Сергей.

На это ни кто не отреагировал.

— Не слышат, — печально сказала Маша.

— Ну ладно, — вздохнул Сергей и направил руку к индикатору.

— Стой! — Маша поймала его руку.

— Все нормально. Если это правда, и я усну, то дождись людей и объясни все.

— А если ни кто не придет, и сигнализации никакой нет? — беспокоилась жена.

— Тогда обойди лагерь, может, есть еще вход. Я тут посплю. Все равно должен буду проснуться в скором времени. Одет я тепло, не замерзну.

— С ума сошел, я не оставлю тебя тут одного на морозе! — сказала Маша.

— Оставишь. Нам надо найти Анжелику, — посмотрел он ей в глаза и просунул руку в маленькое окошечко.

Через секунду Сергей свалился в глубокий снег.

— Сережа! — села к нему Маша. Ни какой реакции, она легонько побила его по щекам, опять позвала, но он спал.

Маша огляделась по сторонам. Лес — бесконечный и густой покрытый белым снегом.

Что делать? Ждать. Ждать когда кто-то оттуда выйдет.

Прошло 10 минут, но ни кто не выходил. У Маши началась паника. Муж до сих пор спал непробудным сном.

— Эээй! Выходите, мы здесь! На помощь! — крикнула она, стуча в ворота, но ее ни кто не слышал.

«Я не могу кинуть его тут и пойти искать второй вход. И тащить долго я не смогу его… Ради Анжелики. Ради нее я смогу пойти и поискать второй вход»

В лагере было относительно спокойно. Сергея Евгеньевича не было в лагере, он ушел в город на пару дней, купить что-то и забрать одного ребенка в лагерь. За главного остался Тернер. Он сидел в учительской и заполнял расходный журнал. Тренер был один, все были на обеде, а он решил подольше задержаться и проверить бумаги.

От дел его отвлекло мигание красной лампочке на стене учительской. Такие были только в главном и жилом учительском здании, где он сейчас был.

«Неужели кто-то решил проникнуть в лагерь? Плохая попытка, Темный орден. Чужим не открываем, и вы это прекрасно знаете» — думал тренер. «Может посторонний? Да какой к лешему посторонний? Кто зимой вглубь непроходимого леса пойдет? Тем более на улице мороз. Нет».

Тернер выключил тревогу и дальше принялся за бумаги, но мысли все время отвлекали. «Может, стоит все-таки посмотреть, кто там, может не ловушка? Во второй раз вряд ли они будут так делать. Мы же не тупые. Значит подожду. Если в течение 20 минут повторится, тогда не пойду — точно ловушка, выманивают просто. А если нет, можно будет и посмотреть, кого занесло. Может это Сергей Евгеньевич вернулся, но стал слишком взрослым и старым, и его не пропустил индикатор. Хотя он каждый день тренирует свои способности, вряд ли они могли так внезапно исчезнуть»

Когда он закончил возиться с бумагами, прошло примерно 20 минут, значит можно заглянуть за ворота, а потом идти на обед. Он поднялся из-за стола, потянулся и пошел к воротам. С собой он не брал ни какого оружия. Снотворное слишком долго действует, боятся нечего. Тренер незамечено прошел к воротам и открыл их. За ними лежал человек, мужчина, лет 35—37.

Заблудился, что ли? Совсем неадекватный — в такую погоду по лесу шататься — холодно ведь. И не оставить ведь на морозе. Поразмыслив над этим, Тернер закинул на себя человека, словно мешок картошки, и понес в пустующую комнату в учительском здании. Тренер подумал, что следует дождаться директора, хотя, кто знает, что это за человек. «А вдруг шпион?» — подумал Тернер. Сыворотку правды запрещено применять без согласия директора, но разбудить не запрещается, тем более он наверняка замерз.

В комнате, в которую принес тренер Сергея, было не много место, кровать, письменный стол, стул, маленькая душевая и окно с видом на лес.

Тренер взял из запасов зелье пробуждения и, придя снова к нему, капнул ему в рот пару капель.

Эффект был через 5 секунд.

— Где я? — спросил Сергей, как только открыл глаза.

— Сначала скажи кто ты, — не ответил тренер.

— Сергей Лебедев. Я… Маша! Она тут? Где она? — начал быстро беспокойно оглядываться.

— Я вас не понимаю, какая Маша? Она была с вами? — тренер был серьезен.

— Да, она моя жена. Мы искали лагерь. Сюда ходила наша дочь.

— Как вы узнали, где он находиться? — спрашивал тренер, раньше родители детей не приходили сюда.

— Мы прочитали дневники Анжелики. Дело в том, что она пропала. Мне срочно нужно поговорить с Сергеем Евгеньевичем, — директором лагеря, — объяснил Сергей.

— Сейчас это не возможно. Так ваша дочь Анжелика? — уточнил он. О ситуации, где она, он знал.

— Да, а кто вы?

— Тренер.

— Вы не встречали Машу, она была в бирюзовом костюме…?

— Вы были одни, — серьезно сказал тренер.

— Мне срочно надо найти Машу! — вскочил он.

— Извините, но я не могу позволить вам уйти без согласия директора, — преградил он ему путь.

— А Анжелика? Анжелика Лебедева, она тут?

— Я не могу ответить на этот вопрос, пока не удостоверюсь в том, что вы и правда ее отец, — «Да, он может быть хорошо подготовленным шпионом» — подумал тренер.

— Я могу доказать. Я знаю о своей дочери все. Из ее дневников. Все приключения, что были с ней в прошлом году и в этом у вас…

— Подождите, подождите! Рассказывать об этом будите позже, — сказал тренер.

— У меня нет времени! Надо найти Машу, надо найти Лику! — нервно говори он.

— Где может быть ваша жена? — спокойно спросил тренер.

— Она может сейчас быть за лагерем, ходить вокруг, искать второй вход.

— Ладно, я поищу, где она может быть. Но вы пока остаетесь здесь.

— Нет. Я пойду с вами, и это не обсуждается.

«Ага, что бы как раз показать, где ловушка, и где ждет меня так называемая «Маша» — подумал тренер.

— Нет, вы тут дождетесь директора, поговорите с ним и дальше решите, что делать, а я пока посмотрю, где ваша Маша, а если вы добровольно не хотите здесь остаться я буду вынужден это сделать силой. Раз вы, как утверждаете, читали дневники дочки, то знаете, что мне это не составит труда.

— Ладно, я понял.

— Отлично, — тренер быстро вышел из комнаты и закрыл ее на ключ.

«А если он все-таки не врет? Тогда надо пойти и поискать Машу. А если ловушка? Лагерь останется без главных, отличный ход, чтобы напасть. Ладно, стоит обойти лагерь, я не маленький мальчик, чтоб боятся встречи с Темным орденом» — так и решил Тернер. Накинул куртку и пошел обходить лагерь. Он осторожно шел, чтобы его не было видно и слышно, и оглядывался по сторонам, пока не увидел того, что ожидал. Вдали от лагеря шли двое воинов темного ордена, они были так далеко, что их он узнал только по темному цвету одежды. «Да. Это была ловушка» понял он. Дальше Тернер не стал изучать местность, а поспешил обратно в лагерь. Неизвестно, что представляет из себя этот Сергей, может он уже вскрыл замок и капается в бумагах, ища какую-то информацию.

Когда тренер вернулся, он не стал заходить к Сергею, лишь постоял у двери, убедился, что за ней есть человек, нервно расхаживающий по комнате, и ушел к себе, ждать директора, что бы рассказать, что в лагере шпион.

Сергей Евгеньевич вернулся, кода на улице уже было темно. Не успел он и до кабинета своего дойти, как встретил тренера. Тот быстро рассказал, что случилось в его отсутствие.

— Без меня и дня спокойно не можете провести, — сказал директор, выслушав тренера, — ладно идем за сывороткой, узнаем, что ему тут нужно.

Они быстро взяли, что хотели и пришли к Сергею. В это время он сидел на кровати и постукивал пальцами, а когда они вошли, резко встал.

— Вы нашли Машу, Анжелику? — обратился он к тренеру.

— Ах, «Машу». Вы надеялись, что я попаду в такую очевидную ловушку? — говорил тренер.

— В смысле? Какая ловушка, вы думаете, меня послал Темный орден в качестве шпиона?! Вы так и не искали Машу? — гневно говорил он.

— Успокойтесь, — сказал Сергей Евгеньевич, смотря ему в глаза, и это подействовало, — не двигайтесь, — также сказал он и махнул тренеру.

Он быстро вколол застывшему Сергею сыворотку правды в плечо через одежду и отошел.

— Ну, теперь рассказывай, кто такой и зачем в лагерь пошел? — сказал Сергей Евгеньевич.

Глава 8
Время уходит…

Следующей ночью директор опять пошел за лагерь на тайную встречу. Там его ждал Орид.

— Привет. Важные новости? — спросил Директор.

— Да. Очень. Во-первых, новое оружие.

— Что?! — это означало что у них большие проблемы.

— Да. Время меняется и старенький пистолет, можно пронести или сделать.

— Черт! С таким оружием проблем в сто раз больше! И что там во вторых?

— Я еже говорил, что ученые установили радиус действия времени, нашли эпицентр, отправили туда свою команду, и выяснили, что нужны одаренные дети. Так вот, все кто туда пошел в эпицентр, не вернулись, они отправили другую команду и вернулись только несколько человек, рассказали, что без людей со специальными способностями не справиться ни как, что бы они ни делали.

— Те есть, есть реально способ восстановить время? — с надеждой спросил Сергей Евгеньевич.

— Да. Но как именно неизвестно. Ясно лишь то, что нужны те, кто обладает определенным даром.

— А что там такого страшного, что одна команда не вернулась, а с другой пришли лишь несколько человек?

— Этого я не знаю. Подробности не обсуждают даже со мной.

***

Пресная каша в столовой казалась высшим наслаждением. Я сидела за столом с Дианой и завтракала. Два дня. Осталось гребанных два дня до нового испытания! Диана привыкла к этому и не парилась, она заранее знала, что ей просто дадут столько работы, что обычный человек выполнить не сможет. А я была вся на нервах. Если они опять попросят меня убить… Нет. Я никогда не убью невинного человека. Интересно, грибник тот, еще жив? Надеюсь. Хотя жить здесь, то еще наслаждение. Вчера вообще послали на кухню помогать, картошку чистить. Мешок картошки и тупой нож. Все пальцы в мозолях! Ненавижу. Ненавижу весь Темный орден! За все это время больше не встречала Юлю. Может с ней что-то случилось? Может они узнали, кто на самом деле Юра? Надеюсь, нет. Корпус юных военных находится далеко отсюда, поэтому я ее больше и не видела. Ей еще больше не повезло, чем мне. Жить в чужом теле, претворятся совершенно другим человеком, служить Темному ордену…

Конечно, я обдумывала план побега, но не чего толкового не надумала. Надежда только на Орида, он говорил, если будет шанс, то он сделает все что сможет. Только этого я и ждала. Если бы не надежда, то я превратилась бы в безвольного человека, беспрекословно подчиняющегося приказам. Меня бы уже сломали.

Во второй половине дня меня заставили мыть полы в коридоре около кабинетов высоких чинов. Времени у меня на это было не много. Но я все же остановила свою работу, чтобы подслушать один интересный разговор. Если меня заметят за этим делом, даже боюсь представить, что будет.

— … Время, время. Сколько можно уже говорить о нем! Живем спокойно.

— Это только пока. Сам знаешь, что дальше будет.

— А потом? Что будет потом, если все получиться?

— То, что и должно. Выйдем в мир. Покажем, кто мы и на что способны.

— Грабеж, убийства, наркотики? Примитивно.

— Это ты думаешь примитивно!

— Сначала расправа.

— В смысле? Лагерь?

— И не только. Тот, кто мог бы стать лагерцами и сделать их.

— Это другое дело. А дальше все-таки во все тяжкие.

— Дальше отдыхаем, свобода в большом мире, есть где разгуляться…

Я услышала шаги. И сразу отошла от двери и продолжила возить тряпкой по полу. К счастью, человек не завернул в этот коридор. Но больше я не подслушивала, так как в соседнем коридоре было какое-то оживление.

Вечером, когда я уже шла из душевой комнаты в спальную, меня остановил человек-постовой. Но это уже был не тот, которого я хоть как-то знала, а совсем другой: квадратное лицо, плотное телосложение и противная бородка, словно у козла. Он временно заменял другого постового. Ну, или просто поменялись. Не знаю, нам об этом не рассказывают.

— Эй! Ты… Как тебя зовут? — остановил он меня.

— Лика, — спокойно ответила я.

— Там человек один заболел, заменить надо. Выручишь?

— А есть выбор? — безэмоционально сказала я.

— Зришь в корень! — подмигнул он, — держи маршрутный лист. Тебе в 45ю дверь.

Я взяла листочек со стрелками и пошла по маршруту.

Зачем, даже не спросила. Привыкла уже делать то, что говорят. Хотя, наверное, не все.

В этой части замка я ещё не была. Тут было не все так строго. Кое-где виднелись даже украшения и картины. По винтовой лестнице я вышла в коридор. Вход в него сторожили.

— Ты куда? — презрительно спросил один стражник.

Я показала лист.

— В 45ю сказали, — добавила я.

— Проходи, — разрешили мне.

В этом коридоре был ковёр красного цвета. Двери все чёрные с витиеватыми узорами.

На каждой номер, точно квартиры.

Я нашла 45ю, постучалась. Послышалось неясное «входите». Открыла дверь. Вошла. Это были личные апартаменты. Комната, в которой я находилась, была великолепна. Красные плотные шторы. Два мягких кресла возле камина. На полу шкура убитого медведя. Картины, в рамке… Маленький столик с изысканными блюдами, бокалами с вином.

Всё бы не чего, но потом взгляд упал на главную вещь интерьера. Большая, широкая, наверняка мягкая с шелковым бельем кровать. А на ней… С обнаженным торсом… Орид.

Глаза и мои и его округлились и увеличились в два раза.

Твою мать!

Меня послали заменять одну из ночных бабочек!

Орид резко встал.

— Не подходите! — сказала я. И прижалась к двери, ища на ощупь ручку.

— Лика?! — удивлённо воскликнул он, — что ты вообще тут делаешь?!

— Нечего! Я уже ухожу! — сказала я, наконец-таки нащупав ручку. Дернула. Закрыто.

И тут авто-замок. Блин.

— Как ты здесь оказалась? — его голос был теперь только строгим, удивление пропало.

Лучше ответить.

— Меня послали заменить человека… Но я не буду! Не за что! — почти кричала я. Меня все трясло. Ведь если он захочет, сможет… Было страшно.

— Успокойся, — сказал он мягче, — я не собираюсь с тобой спать.

Он взял из шкафа темно- синий халат и накинул на себя.

— Садись, — указал он на кровать.

Я помотала головой.

Тогда, он передвинул столик к креслам, возле камина. На одно сам сел.

— А сюда? — предложил он на второе свободное кресло.

Я осторожно прошла и села на второе кресло.

Меня послали… с ним. И часто он пользуется такими услугами?!

Напряженно смотрела на огонь. Пока молчали. Но потом Орид разрушил тишину, в которой слышалось только потрескивание дров.

— Должна была прийти Анастасия, — задумчиво сказал он, — Она… моя девушка. Не то о чем ты подумала. Новый постовой просто не знает это. Думает, я как большинство…

Я молчала. Ладно, может вы и не такой плохой.

— Ешь, не стесняйся, — указал он на стол с фруктами, пироженными и бокалами.

— Спасибо. — Я взяла кексик с кремом.

Как же вкусно!

— А можно я потом туда возьму? — спросила я. Там есть люди, кто тоже не против полакомиться.

— Доброта и забота, это конечно хорошо, но не думаю, что ты хочешь получить ещё один шрам, — кивнул он на мою руку.

«Так не честно» — опять пронзила мысль.

Я отложила кексик.

Он вздохнул.

— Знаю. Это не честно. Но тебе, правда, надо хорошо поесть. Посмотри на себя. Ты похудела. Под глазами круги. Кушай, не стесняйся.

— Только если я возьму и Диане с собой.

Опять вздохнул.

— Ладно. Но поверь, ты попадешься. Знаешь, что за этим последует. И не факт, что это буду я.

— То есть вы меня сдадите? — поняла я.

— Нет. За тобой следят. Тем более у тебя испытание скоро. Тебе понадобятся все твои силы и физические и духовные.

— Вы знаете, что будет на испытании? — встрепенулась я.

Он молчал. Молчал и смотрел в глаза.

— Знаете! Расскажите, пожалуйста! — просила я.

Он отрицательно помотал головой.

— Если я буду знать, то шанс, что я его пройду, будет больше! Это же выгодно и вам и мне.

Он все молчал. А взгляд его… уходил куда-то далеко-далеко, наверняка за этими стекляшками скрывалось что-то важное. Что-то, что мне надо узнать.

— Пожалуйста!

— Нет, — твердо решил Орид, — мне нельзя.

— Но вы же обходите приказы стороной! — вспомнила, что он мне говорил.

— Я сказал НЕТ! — почти крикнул он.

Я сникла. Глаза увлажнились. Этого только не хватало! Я быстро заморгала и отвернулась к камину. Нервы последнее время совсем ни к черту.

Орид отошел куда-то и принес вино, открыл и налил себе. Потом налил еще один бокал. И протянул мне.

— Я не… — начала мотать головой.

— Бери. Твоим нервам надо хоть немного разредиться.

Взяла. Вино оказалось вкусным. Хотя, по-моему, довольно крепким. Выпив, закусывая разными вкусняшками и фруктами, я с ногами забралась на кресло.

Смотрела на огонь. Смотрела. Смотрела…

Просыпаться было приятно. Мягкая кровать. Тёплое одеяло. Я потянулась и открыла глаза.

Твою мать!

Я у Орида на кровати! Самого его тут не было. Кажется, он был в душе.

Как я оказалась на кровати?!

Так… Я выпила всего бокал. Ведь так? Хотя мысли могли спутаться. Что в этом случае обычно делают?

Я посмотрела под одеялку.

Фух… На мне та одежда, в которой я и пришла.

Через несколько минут в комнату вошёл Орид с полотенцем в руках. Точно в душе был.

— Доброе утро, — сказал он.

— Доброе… А как я тут… — жестикулировала рукой в непонимании.

— Ты заснула на кресле. Я отнес тебя сюда, посчитав, что на кровати тебе будет удобней спать. Я спал в другой комнате. Можешь принять душ с нормальным мылом и шампунем. Полотенце чистое на полке, увидишь. Иди, как раз к завтраку успеешь.

— Был будильник? — сомневалась я.

— Общий будильник не во всех корпусах.

— Ясно.

Я приняла душ. Приличный такой, чистый… А не как там, в общем.

Потом он отправил меня на завтрак, а сам задержался.

На завтраке я нашла Диану и присела к ней. Она кинула на меня вопросительный взгляд, но не чего не сказала. В столовой должна соблюдаться тишина.

Зато после, когда мы шли на очередное задание, она спросила:

— Лик, что случилось? Где ты всю ночь была? — в голосе было беспокойство.

— Я… меня… В общем, новый постовой напутал немного, и я оказалась в личной комнате Ор… Эдженса.

Диана резко остановилась.

— Нет-нет, не подумай, все хорошо! Я просто провела там ночь. В смысле… — я почему-то покраснела, — не переспала, а просто спала, — быстро сказала я.

— Ладно. Видимо он оказался человек с принципами, — не стала она развивать эту тему.

Вечером, накануне испытания я случайно подслушала разговор между стражниками, когда убиралась в библиотеке:

— Скучно стало, за неделю не одной интересной выходки, даже оболтусы не шутили.

— Может, готовят серьезный розыгрыш?

— Наверно. Да и у меня все тихо, работают, и слова против не скажут.

— Даже та, новенькая? Я слышал она по контракту.

— Да. Сначала чудила, хлеб из столовой сперла, сейчас остепенилась, работает, головы не поднимая. Видно испытание то провалила, здорово наказали, вот и сидит тихо.

— Думаешь, готова, к следующему?

— Не знаю. Но сказали нагружать работой так, чтоб только быстрей прошла испытание.

— Пройдет, куда денется, ей такое приготовили, что не отвертится!

— И что же?

— Не могу сказать, сам понимаешь, но думаю, даже если она не пройдет, то ранг поднимут.

— Такое возможно?

— При определенных обстоятельствах. Но думаю вряд ли. Пройдет, если помнит что такое чувства.

К сожалению, что именно за испытание будет, они не обсудили. Но хорошая новость, если я не пройду его, то ранг все равно поднимут. И как же я должна его не пройти? И причем тут мои чувства? Видимо что-то серьезнее приготовили, чем неделю назад.

Когда я шла с маршрутом от Хакера к своему испытанию, то в голове пронеслось столько догадок, что лучше б я вообще не думала о них.

А ели я все-таки провалю испытания? Меня отправят к Церусу? Сможет ли Орид еще раз помешать ему? Тот страшный день я ни когда не забуду. Он ведь реально может сделать со мной такое, что я буду просить о смерти, но от меня им нужна помощь.

Хватит! Хватит думать об этом! Я злилась на себя. Сколько можно себя накручивать?

Я постаралась не о чем не думать.

Как ни странно маршрут привел меня к той же комнате, что и прошлый раз. Неужели там опять грибник? Тогда я обещаю, что не причиню ему вреда.

Когда я зашла в эту комнату, глаза распахнулись как два блюдца. Этого не может быть!!!

В комнате было слишком много человек. Меня встретил человек-шкаф, которого я уже видела раньше. Связанный грибник сидел на стуле, около него еще сидел связанный человек, над ним стоял воин с пистолетом в руках! А этим связанным человеком была…

— Мама! — мой голос задрожал, и половина сил покинула меня. Как эти монстры добрались до нее? — Мама, ты в порядке? — на рту у нее была повязка, и она кивнула.

— Анжелика! — не дал мне больше не чего сказать человек, стоявший около меня.

— Зачем она вам нужна? — крикнула я и догадалась. Шантаж.

— Нам она не нужна. Она нужна только тебе, — и он достал пистолет и протянул мне. Я отступила. И с каких пор у них новое оружие? — Бери, у меня есть другое, — и достал из-под накидки еще пистолет и направил на меня, а другой держал на открытой ладони и протягивал мне, — бери!

Я взяла, лучше быть с оружием, когда все вокруг вооружены.

— Твой готов к использованию, только навести, нажать курок. Суть твоего задания все та же: убить грибника, и освободить наконец-таки его из этой непростой жизни. Но условия как понимаешь, поменялись. — Человек, который стоял за мамой приставил ей к голове пистолет и то ли снял предохранитель, то ли завел курок (не знаю, как называется), — если ты оставишь жизнь этому незнакомому тебе человеку, то воин убьет твою маму. А потом я убью тебя, ведь получиться, что ты не управляемый не нужный человек, — его пистолет все еще был направлен на меня.- Ты можешь спасти и себя и маму или погубить всех.

Моя жизнь сейчас интересовала меня меньше всего (и если честно, что убьют меня, я не верила). Я хотела только одного: спасти маму!

— У тебя 5 секунд.

Я должна убить человека и спасти маму.

— Четыре.

Я подняла пистолет и направила на грибника.

— Три.

Меня начало трясти. Я прерывисто дышала и приготовилась к тому, что стану убийцей…

А может… застрелиться? Но без меня маму точно убьют. Этим я ее не спасу.

— Два. — продолжал отсчитывать воин.

Нет, я не смогу убить невинного человека. Но палец чуть сжал курок.

Я нужна им живой. И они не убьют мою маму. Только один выход.

Это были не просто мои мысли, а крик интуиция.

— Один.

Я быстро перевела пистолет на воина, (который приставлял пистолет к моей маме) закрыла глаза на мгновение и нажала на курок…

Но выстрела не последовало. Только щелчок. Я открыла глаза. Воин был невредим.

Мой пистолет был не заряжен. Они предвидели такой поворот.

— Зря, — сказал воин, который сзади меня держал меня на прицеле, — повернись.

Я медленно повернулась к нему, спиной к маме. Его пистолет был направлен на мое бешено колотящиеся сердце.

В следующую секунду случилось самое худшие.

Сзади раздался выстрел. Не успела я закричать, и полностью повернутся, как последовал второй. Как только я почувствовала боль, то потеряла сознание. Или умерла.

Глава 9 И что же теперь…?! Жить и забыть?

Сергею поверили. Его оставили жить в той комнате, в которой он и проснулся. Из лагеря он уходить не хотел пока не узнает где его дочь — Анжелика. Директор — единственный кто знал об Анжелики все полностью, до сих пор не говорил, где она. И тренеру тоже запретил, так получилось, что Сергей Евгеньевич не рассказал ему, что Темный Орден ее похител. Если они бы сказали, то Сергей пошел бы в замок Темного Ордена за Ликой. Но он не знал. И выйти из лагеря он тоже не мог. С внутренней стороны тоже стоял индикатор личности. Директор понимал, что Сергея убьют, если он к ним сунется, и догадывался, что Темный орден похитил Машу. Но директор не мог ни чего сделать. Он надеялся на Орида. Он обещал что-нибудь придумать. А терять родителей еще одной девочки по своей вене он не хотел. Если шанс спасти Марию близиться к нулю, то у Анжелики больше шансов. А если ее папу подержать здесь, то, она, возможно, когда-нибудь увидит его. Это будет трудно, заставить его здесь быть. Все равно он со временем поймет, что Лика у Темного Ордена и захочет пойти туда. Если не удастся спасти Анжелику, то придется стереть память ее отцу.

***

Просыпаться было тяжело, будто три дня не спала, а потом заснула на 20 минут и тебя разбудили. Но меня ни кто не будил, я проснулась сама. Я была в темной холодной комнате. Лежала на чем-то колючем. Солома? Похоже да. Я не хотела ни куда вставать или идти. Хотелось спать. Но мысли понеслись в опасную пропасть.

Мама.

У меня потекли слезы.

Где она? Что с ней? Неужели ее убили?

А я? В меня тоже стреляли, но я жива. Как? Может я умерла?

Я посмотрела на себя, привыкнув к мраку. Тело есть, руки-ноги на месте. Мне стреляли в грудь. Цвет одежды разглядеть не удалось, было темно. Я потрогала. Все нормально. Я резко повела рукой в другую сторону, и плечо под ключицей отдалось сильной болью. Другой рукой я аккуратно его потрогала. Липко и влажно. И больно. Кровь. Ясно. Возможно, это была голубая пуля и она растворилась. А мама? Какими пулями стреляли в нее? Надеюсь такими же, как и в меня. Надеюсь, что в нее вообще не стреляли! Ну и что, что к ней был приставлен пистолет? Зачем им ее убивать? Там же в паре метрах сидел грибник. Его они хотели лишить жизни!

Что теперь? Я провалила испытание. Неизвестно жива ли мама или нет. И неизвестно где я. Хотя, наверное, в замке или в пристрии каком-нибудь. Я не убила грибника. В неё стреляли максимум голубой пулей, — утверждала я себя. Но тогда они могут ее начать пытать при мне, чтобы я все-таки убила грибника, если он жив. Или… или… Нет-Нет! Хватит! Стоп! Нельзя думать. Нельзя.

Я устала. Устала от всего. Хотелось бы опять заснуть и как можно дольше не просыпаться. Я свернулась калачиком и постаралась не о чем не думать. Но получалось плохо, почти все время текли слезы, и я не могла их остановить. Так я лежала долго. Может час, может 5 часов, может день. Время тянулось очень медленно. А ведь недавно я готовила подарки на новый год. Недавно.

Я не весело хмыкнула. Время идет медленно, а проходит быстро. Интересно, а где папа? Что с ним, в порядке ли он? Что он думает и знает?

Плечо, точнее ближе к ключице, сильно болело. Видимо шок прошел и теперь боль брала свое.

Думаю, полежи я тут еще чуть-чуть, то сошла бы с ума. Но дверь с деревянным скрипом открылась. Я не сразу поняла, кто это был.

— Лика, вставай. У нас мало времени, — тихо сказал Орид. Я встала, чувствуя, как просто выполняю команды, мне уже не интересно куда я и зачем сейчас пойду. Я хотела знать ответ только на один вопрос. Что с мамой?

— Дай руку, — сказал он.

Я протянула.

У него была та непонятная железная штука в виде капли. Орид дотронулся ей до браслета, и он слетел с руки.

— Накинь, — он протянул мне накидку их фасона, но красного цвета.

Я взяла и надела. Тут было холодно, и я получше закуталась в нее.

— Спрячь лицо в капюшоне. Не смотри ни кому в глаза и не поднимай голову. Идем, — скал он.

— Куда? — все-таки спросила я отрешено, скорее, из привычки, чем из-за интереса.

— Если все получится, то в лагерь. Тссс… не говори не чего. Это привлечет внимание.

— Что с мамой? — спросила я шепотом.

— Без вопросов. Есть шанс вытащить тебя отсюда. Через 15 минут браслет сработает и сообщит, что его ни кто не носит. Молчи и слушайся меня. Иначе погибнешь.

Я кивнула. Чувствовала, что голова почти не чего не соображает. Он взял меня за локоть и повел по незнакомым коридорам. Нам попадалось много людей навстречу, но они далеко не все были в фирменных черных костюмах, но шарахались от нас абсолютно все. С чего бы это?

Наконец-таки мы вышли на улицу, через какой-то черный ход. Мы шли по деревне. Дома были все из камня. И из труб валил дым. Под ногами хрустел снег. Через пару минут я зубами отбивала дробь. На улице от нас продолжали шарахаться и обходить стороной.

— Почему нас сторонятся? — тихо спросила я, когда около нас не было людей.

— Все думают, что я тебя веду на казнь. Красную накидку одевают на человека, которому осталось жить не больше суток.

Что?! Меня, правда, убьют? А, нет, мы же в лагерь, если получиться.

Я хожу в одежде смертника! Но ведь Орид просто так наверняка не мог ее взять, подсказывала интуиция.

— Только так я могу без подозрения переправить тебя через ворота, — сказал он. — Мне поручили избавиться от одного человека, которого я хорошо знал. Он сбежал. Но сейчас все думают, что этот человек ты. Ключник потом обнаружит, что оставил случайно старый дубликат ключа, где ты была. Его поймают, а меня не заподозрят. У тебя одна задача. Дойти до лагеря. Одной. Сегодня разведчиков нет. Пойдешь, можешь не оглядываться. Но твоя главная проблема — холод. Запомни, ты не должна останавливаться. Сначала беги, беги из-за всех сил. Когда поймешь, что больше не можешь, иди быстрым шагом. Снова беги. Но ни в коем случае не останавливайся. Возьми и спрячь — он протянул мне маленький круглый предмет, я его взяла и быстро спрятала, — это компас. Пойдешь на северо-запад.

— Я не могу уйти без мамы…, Дианы, Юли… — так не честно.

— Можешь. Забудь их, — строго сказал Орид, смотря в глаза.

— Нет! Мама… — я не могла поверить в эти слова. Меня перебили.

— Ее больше для тебя нет! — он остановился и встряхнул меня за плечи, из- за чего я тихо зашипела, плечо болело. — Ты слышишь? Нет!

Что значат его слова? Мамы нет? Он хочет сказать, что она умерла? Я в это не верила и замотала головой. Невольно потекли слезы.

— Ты должна бежать. Идти. Не останавливаться! Ты поняла?

Кивнула.

— Повтори!

— Бежать. Идти. Не останавливаться, — продублировала я.

Он быстро повел меня дальше.

— Скоро ворота. Не поднимай голову.

Мы вышли на небольшую площадь. Воротами это было назвать трудно. Скорей высокая железная оградка и два столба.

— Куда идешь? — остановил стражник, стоящий на воротах.

— Не знаешь что ли, или глаз нет? — грубо толкнул меня Орид.- В последний путь провожаю. Приказали избавиться. В лесу и замерзнет. Или волки найдут.

— Ясно.