Бесплатный фрагмент - Медицина. Авиация. Радио

ОТ АВТОРА

В истории человечества слишком часто расстояние между врачом и пациентом становилось чудовищной, зачастую непреодолимой преградой. Трудно представить количество смертей, случившихся во все времена из-за того, что врач был слишком далеко и не мог прийти на помощь вовремя. Как только в распоряжении нашей цивилизации появились первые электрические телекоммуникации — их сразу стали применять в медицинских целях. Сейчас мы едва удивляемся роботической хирургии, однако всего сто лет назад даже услышать по радио голос доктора было счастьем, а для многих, очень многих людей — спасением.

Телекоммуникации в медицине прошли очень долгий путь развития. От робких экспериментов в конце XIX — начале ХХ веков до настоящего расцвета методов и технологий в середине прошлого столетия. От упадка аналоговых устройств на исходе века до цифрового здравоохранения сегодняшнего дня. Блестящие идеи, потрясающие открытия, кипучая энергия врачей и инженеров, не могущих остаться безразличными к страданиям тысяч людей — вот история телемедицины, во многом еще скрытая и неизвестная.

Увы, история телемедицины изучена мало. Среди миллионов научных работ на английском языке опубликовано всего 2 книги по этой теме. Одна из них принадлежит перу американского профессора Rashid L. Bashshur и охватывает только историю телемедицины США. Вторая книга — это перевод моей авторской рукописи, подготовленный к международному изданию совместно с коллегами из Международного общества телемедицины и электронного здравоохранения. Не лучше ситуация и со статьями — их действительно единицы; среди них стоит отметить очень интересные работы австралийского профессора Robert Eikelboom и британского профессора Magnus Hjelm. Некоторое время назад я опубликовал монографию «История телемедицины: стоя на плечах гигантов (1850—1979)» (Москва: Де'Либри; 2019), в которой, говоря честно, постарался объять необъятное. Посредством методов научного познания сделал попытку систематизировать историю телемедицины во всем мире, на всех континентах — Евразии, обеих Америках, Австралии, немного в Африке и даже в Антарктиде.

Обязательно следует напомнить о нашей собственной истории. В СССР развитие телемедицины шло двумя путями — клиническим и научным. В практической медицине с конца 60-х годов ХХ века широко распространились системы теле-ЭКГ, обеспечившие дистанционную трансляцию и интерпретацию результатов электрокардиографии с последующим консультированием. Был налажен промышленный выпуск нескольких моделей такого оборудования, в 1983 году вышел специальный приказ министерства здравоохранения о создании и правилах работы сети дистанционных диагностических центров. К 1991 году число таких центров по всей стране превышало 350, а количество ежегодных теле-ЭКГ консультаций исчислялось десятками тысяч. Научное направление представлено методологиями и технологиями динамической биорадиотелеметрии — дистанционной фиксации физиологических параметров у свободно движущегося человека. Первый в мире динамический биотелеметрический прибор сконструирован в Москве в 1932 году. В результате интенсивной работы нескольких поколений ученых эта технология привела в 50-е годы ХХ века к революции в медицинской науке. Впервые стало возможным изучать работу организма в самых разных условиях и состояниях: от спокойного чтения до спортивных соревнований, от сна до работы в угольной шахте. Динамическая биорадиотелеметрия позволила выйти на новый уровень развития нормальной и патологической физиологии, спортивной медицине, медицине труда; благодаря ей возникла совершенно новая отрасль — космическая медицина.

В Российской Федерации в период 1991—2017 годов телемедицина продолжала успешно развиваться. Энтузиазм и пассионарность многих замечательных специалистов способствовали тому, что по всей стране создавались новые телемедицинские центры, протягивались сети между сельскими больницами и федеральными медицинскими учреждениями, внедрялись видеоконференции и цифровая аппаратура, появились мобильные телемедицинские комплексы. Важнейшей исторической вехой стал 2017 год — вследствие принятия ряда нормативно-правовых актов телемедицинские технологии официально стали частью информационного обеспечения в сфере здравоохранения Российской Федерации; правила и способы их применения, вопросы ответственности, документирования, финансирования были юридически урегулированы. Это позволило перейти от отдельных проектов к системному внедрению телемедицины на всех уровнях и этапах медицинской помощи. Получила новый импульс развития индустрия программного обеспечения и приборостроения. Теперь благодаря телемедицине происходит трансформация здравоохранения: дистанционные референс-центры устраняют кадровый дефицит, обеспечивают бесперебойный доступ к медицинской помощи высокого качества. Пациенты могут получить телеконсультации с собственного мобильного устройства. А технологии телемониторинга помогают преодолеть проблему лечения хронических заболеваний. В настоящее время в России телемедицина стала доступной всем врачам, медицинским сестрам и пациентам, соответствующие услуги финансируются за счет средств обязательного медицинского страхования.

В минувшие годы телемедицина успешно применялась во время локальных чрезвычайных происшествий — землетрясений, наводнений, техногенных аварий. Но лишь в условиях пандемии новой коронавирусной инфекции телемедицинские технологии по-настоящему продемонстрировали свое колоссальное значение для обеспечения стабильности системы здравоохранения, оперативного реагирования и управления, сбережения жизней как пациентов, так и медицинских работников.

Curatio Sine Distantia!

Очень надеюсь, что в упомянутой выше книге «История телемедицины: стоя на плечах гигантов (1850—1979)» мне удалось приоткрыть «ящик Пандоры» и разжечь интерес историков медицины. Вместе с тем книга получилась объемная и информативная, но сухая, формальная. С учетом колоссального массива информации пришлось сокращать описание каждого события до нескольких предложений, реже — абзацев. Тем более, что я старался выявить и проследить процессы в канве эпизодов и не фокусировался на деталях. А сколько нового обнаружилось всего через несколько месяцев после издания!..

Но история не может быть сухой. История — это бурлящий вулкан событий, эмоций, поступков, судеб. Невозможно подойти к ее изучению сугубо формально. Поэтому я взялся рассказать о самых значительных событиях и периодах исторического развития телемедицины более подробно, эмоционально, рискну сказать, возможно, даже художественно. Используя историоскоп Льва Гумилева, мы перейдем от «приближения №3», позволяющего увидеть «только одну культуру, переживающую свою юность, зрелость и старость», к «приближению №4», когда «история будет казаться поприщем для соперничества великих людей… Фоном станет эпоха…». Не обойтись и без «приближения №5», здесь «в поле зрения оказывается один человек».

В этой книге рассказывается о самом раннем, первом в истории эпизоде, когда на основе телемедицины была сформирована национальная система здравоохранения.

Автор

ПРОЛОГ

Если вы дадите идее жизнь,

ничто ее уже не остановит…

Джон Флинн, 1928 год

От грохочущих прибоев, рифов и богатейших морской жизнью океанических вод, минуя короткую полоску прибрежной зелени, вглубь континента уходит бескрайняя пустошь. Сначала она покрыта травой, обильным кустарником и низкорослым деревьями; здесь мало зеленых, но много коричневых и желтых оттенков. Полгода засухи, полгода тропических дождей, дающих до полутора метров осадков, безжалостно и настойчиво уничтожающих любые коммуникации и сельское хозяйство. Русла рек на полгода смертельно сухи, а на другие полгода превращаются в грохочущие потоки, которые не преодолеть ни пешеходу, ни даже всаднику. В глубине страны начинается пустыня, и здесь уже можно убить за глоток воды. Красные пески и каменистый грунт вытесняют все до самого горизонта, лишь одинокие шары кустарников и колючек редкими темно-зелеными пятнами скрашивают картину. Лютая жара под 50 градусов и яростные бури, ночные заморозки, зыбучие пески. Стада диких животных сменяют змеи, насекомые, редкие птицы. Это Внутренняя Австралия: полоса зелени и лесов — буш, гигантская пустыня — аутбек; почти шесть миллионов квадратных километров.

Здесь живут люди. Среди красно-оранжевых песков, по одним им известным делам, неизменными с палеолита черными силуэтами, медленно бредут коренастые аборигены. Скупые зеленые островки ферм, стада, серые квадраты пыльных шахтерских поселков, хибары золотоискателей, редкие пунктиры верблюжьих караванов — это потомки белых колонистов. Здесь губительно для человека все — день или ночь, жара или дождь, укус или удар когтистой лапой, голод или жажда, копье аборигена или пуля последнего бушрейнджера.

Совсем недалеко уходят от обжитых побережий вглубь страны редкие полосы железнодорожных путей. Через континент протянута только одна, политая кровью, линия телеграфной связи. Она, словно артерия без капилляров, питает лишь ближайших к ней. В буше и в пустыне нет ни дорог, ни электричества, ни закона, ни аспирина. Через жару и пустошь пробивается до звериной тоски одинокий всадник — почтальон везет мешки с бумажными письмами и редкими газетами. Ему не добраться до каждой фермы, поэтому оттуда до сих пор отправляют почтовых голубей. Вот и все коммуникации…

Зато здесь встречаются все виды острых и хронических болезней, аппендициты, инфаркты, раки, сепсисы, кровотечения и диареи, разнообразные инфекции (от простого гриппа или ветрянки до малярии, тифа, лепры), любые травмы (от самого частого падения с лошади до взрывов динамита на шахтах), ранения копьями и пулями, укусы насекомых и змей, осложнения беременности и родов. От ферм до поселков десятки километров, от поселков до городков — сотни. По-настоящему везучие могут застать ближайшего врача примерно в 100—150 км. Те, кому не посчастливилось — новорожденные и дети постарше, угрюмые шахтеры и поджарые пастухи, заботливые, рано стареющие женщины, высушенные аутбэком старики — умирают. Таких большинство. А особых везунчиков верные родичи или друзья тянут в возках 500—600 км, чтобы сдать в усталые, изможденные руки медицинской сестры.

В сообщениях врачей тех времен читаем: «ПОЛОВИНА населения Австралии ютится в столицах штатов. Большинство всех прочих живут в Виктории, восточной половине Нового Южного Уэльса, в юго-восточном „углу“ и прибрежных районах Квинсленда, в южной четверти Южной Австралии и юго-западном „углу“ Западной Австралии. Малонаселенный регион Австралии обычно называют „внутренним“ [далее — „Инланд“ от англ. „Inland“ — прим. автора]. Он занимает площадь в два миллиона квадратных миль- почти две трети континента <…> На просторах Инланда нет города достаточного по размеру, чтобы содержать врача. На 1500 миль на север и юг, и на 1500 миль на запад и восток нет ни одного человека с медицинским образованием. Более 20000 белых поселенцев [и 5 000 аборигенов] разбросаны по этой обширной территории, живя на расстоянии в 500 и более миль от самой обычной больницы, к которой ведет дорога через буш или вообще ничто не ведет».

Такова Внутренняя Австралия начала ХХ века, где и развернутся события этой книги.

ГЛАВА I

Юность идеи

Гений и пассионарий. — Романтика фронтира. — «Компаньон бушмена». — Путешествие на Север. — Австралийская инландская миссия. — Порт в пустыне.

«Пассионарность — это характерологическая доминанта, необоримое внутреннее стремление (осознанное или, чаще, неосознанное) к деятельности, направленной на осуществление какой-либо цели», — писал Лев Гумилев. Пассионарная личность может совершать поступки с разной этической оценкой, цель может бывать «часто иллюзорной» или сомнительной с моральной точки зрения. Однако пассионарий движется к цели неукротимо, не жалея ни собственной жизни, ни окружающих его людей, невзирая на преграды, личные успехи или неудачи, не выбирая между созиданием и разрушением. Одно недоступно такой личности — равнодушие. Очень точна формулировка Константина Циолковского: «Увлеченные своей идеей, они [гении, читай — пассионарии (прим. автора)] пренебрегают приличиями, ближними и жертвуют всем, лишь бы восторжествовала их мысль. Их часто не останавливает преступление, гибель множества, когда дело идет об исполнении их любимой идеи <…> В то же время гении умиляют нас бескорыстием, сосредоточенностью и преданностью своей идее». И вновь очевидно отсутствие безразличия, физическая невозможность быть равнодушным. Достижение цели — и тут оба автора сходятся во мнении — вовсе не всегда бывает столь разрушительным и негативным. В итоге побуждения, которые движут пассионарием, могут быть и деструктивными, и конструктивными. Несомненно, пассионарной личностью, начисто лишенной равнодушия и побуждаемой — в терминологии Л. Н. Гумилева — конструктивными «импульсами, направленными к сохранению жизни» был австралиец Джон Флинн (John Flynn).

Джон Флинн родился 25 ноября 1880 года в крошечном местечке Молягул, обязанном своим появлением «золотой лихорадке», в центре штата Виктория на юго-востоке Австралии в семье школьного учителя Томаса Флинна (Thomas Eugene Flynn) и его жены Розетты Форсайт (Rosetta Forsyth, урожденная Lester). Когда Джону исполнилось 3 года, бедная Розетта умерла в родах. Воспитанием малыша занялась его тетка, но в 5 лет семья воссоединилась и переехала в пригород Мельбурна Саншайн.

Однажды в гости к Флиннам пожаловал давний знакомый и деловой партнер отца. Он рассказал о неудачной бизнес-поездке на север страны, снабдив повествование яркими образами пустынных земель Квинсленда и Северных территорий, захватывающими историями жизни «на краю». Романтика фронтира запала в душу юному Джону. В тот момент он не знал, что случайный рассказ предопределил его судьбу.

Прошли годы, Джон окончил начальную, а затем и старшую школу. Не имея финансовой возможности поступить в университет, он пошел по стопам отца и в 18 лет начал работать школьным учителем; в этом статусе он трудился в нескольких городках на юге страны.

В это же время Флинн увлекся фотографией (мы еще убедимся, как много для истории сделало это хобби). А еще одним увлечением Джона стала первая медицинская помощь. Этому поспособствовал случай, когда Флинн вынужден был сопровождать тяжело раненного человека в ближайшую больницу; со слов тамошнего доктора по фамилии Хоуп (Hope), на всем пути в 40 км Флинн проявил удивительную заботу о пострадавшем. Возможно, в этот момент Джон впервые и осознал весь ужас отсутствия медицинской помощи на огромных малозаселенных территориях Австралии.

Скопив небольшую сумму, Джон в 1903 году поступил в колледж Ормонд при университете Мельбурна и начал изучать теологию и богословие. Не имея финансовой поддержки, он был вынужден работать все годы учебы в церковных миссионерских центрах, в том числе расположенных в крошечных пионерских поселках штата Виктория и южной Австралии. Свой опыт, полученный в этих центрах, Флинн отразил в книге «Bushman’s Companion» («Компаньон бушмена»). Это был справочник по оказанию первой медицинской помощи, оптимальному составу «домашней аптечки» для бушменов, а также сборник молитв (кстати, в 1916 году книга переиздана).

Соавтором книги стал пресвитерианский министр, выпускник 1989 года Университета Мельбурна, Джон Барбер (John Andrew Barber, 04.03.1873—07.01.1958). В то время этот полноватый, но очень энергичный человек служил в общинах городка Гамильтон, что неподалеку от Мельбурна. Восьмой сын обычного фермера из Виктории он тем не менее получил отличное образование по искусству и теологии. По окончанию учебы Джон Барбер посвятил себя церковной службе, много заботясь о сельских приходах и общинах. Совместная книга сдружила эти двух людей, сделав их соратниками на многие десятилетия, как мы увидим в дальнейшем.

Тем временем в 1910 году Флинн обучение свое успешно завершил, а 24 января 1911 года получил чин министра пресвитерианской церкви. Добровольцем он отправился в приход во Флиндерс Рейндж на юге Австралии. В сферу ведения прихода входила железная дорога, тянувшаяся почти на 600 км на север до городка Однадатта. Всего через несколько месяцев Флинн организовал в этом городке амбулаторию, в которой работала медицинская сестра. В следующем году Джон Флинн отправился в свое первое путешествие по Северным территориям, тому самому романтичному фронтиру, чтобы увидеть жизнь и нужды тамошних обитателей собственными глазами. Он преодолел около 5000 километров, передвигаясь, чаще всего верхом на лошади или верблюде; часто в составе караванов, движущихся со скоростью пешехода и преодолевающих за день не более 50 километров. В пути он убедился в полном отсутствии медицинской помощи на гигантских территориях, охватывающих почти половину материка.

В целом результатом путешествия стал подробный доклад «Northern Territory and Central Australia — A Call to the Church» о потребностях аборигенов и белых поселенцев — жителей австралийского фронтира.

Здесь были сведения о климате и географии, экономике и транспорте, о демографии, архитектурном и внутреннем устройстве домов, о занятиях и характерах местных жителей. Отдельные главы доклада посвящены устройству церкви и духовным потребностям населения Северных территорий.

В опубликованной брошюре можно видеть фотографии городков и затерянных поселков, бескрайнего буша, джунглей, рек и гор, пастухов, караванов, школьных классов, аккуратных церковных амбулаторий (так называемых хостелов). Снимки черно-белые, но энергию они передают потрясающе. Как легко догадаться, эти фотографии были сделаны самим Джоном.

Флинн призывал церковь организовать новые приходы и амбулатории, школы и библиотеки; для реализации он сформировал достаточно внятный план, перечислив нужные ресурсы и источники для их получения. А еще Флинн предложил провести «эксперимент», разместив в Элис-Спрингс миссию, в которой работали бы 3 сотрудника: воспитатель местных детей, «духовный учитель» и медицинская сестра. В защиту своей идеи молодой священник приводил собственный успешный опыт в Однадатта и рассказывал о трех шахтерах, которые были пациентами тамошнего «медицинского хостела», хотя и жили почти в 650 километрах от него. «Помогла» Флинну и облетевшая в те времена всю Австралию история о том, как верный друг много дней вез к врачу раненного копьем товарища. На полотнище, закрепленном между двумя лошадями, несчастный с торчащим из груди наконечником преодолел больше 1000 километров.

Изданный в виде книги доклад побудил церковь учредить специальную Миссию Внутренней Австралии (Инланда). Возглавил миссию Джон Флинн в должности суперинтенданта. Впереди его ждали 39 лет службы, а началась миссия с 1 медицинской сестры, 1 священника, 1 амбулатории и 5 верблюдов.

В следующие годы Флинн сосредоточился на создании «портов». Под этим термином он понимал небольшую медсестринскую амбулаторию («хостел») и приход местного священника, которого называли «патрулирующим» или «путешествующим». Дело в том, что из-за значительных расстояний большинство жителей Инланда не могли посещать церкви (впрочем, на большей части территорий их вообще не было). Тогда Флинн предложил, чтобы не люди ходили в приходскую церковь, а священник приезжал к своим прихожанам. Так появились «патрулирующие падре», которые на лошадях, верблюдах, а позднее и на автомобилях перемещались от поселка к поселку, совершая проповеди и службы. Опорной базой для каждого священника был «порт». По замыслу Флинна, одни «порт» должен был обслуживать территорию диаметром 100—150 километров.

Вскоре на гигантской территории работали уже 13 «портов» с базами для священников и амбулаториями, в которых трудились 23 медицинские сестры. «Порты» были расположены в ключевых точках Северных территорий, стратегию их размещения Флинн разрабатывал особо. Отчасти их расположение совпадало с трансконтинентально проложенной линией телеграфной связи. Теперь для каждого жителя Инланда расстояние от места проживания до ближайшего медицинского пункта составляло не более 150 километров. Это уже стало значительным достижением. Почему? Да потому что ранее медицинской помощи на этих территориях не существовало вовсе, а ближайшего доктора можно было найти не менее, чем за 800—1000 километров. Прогресс очевиден, но пассионарность не дает пребывать в самодовольном равнодушии. Расстояния оставались слишком велики, да и самая профессиональная медицинская сестра не могла заменить врача, тем более хирурга.

ГЛАВА II

Печальная история

Бедняга Джим Дарси. — Телеграфист и хирург. — «Операция по телеграфу». — Доктор в дороге. — Трагедия в Элис-Спрингс. — Дар от Клиффорда Пиила.

Одним августовским вечером, когда летняя полуденная духота начала немного спадать, Джон Флинн устроился на веранде с чашкой чая и несколькими газетами. Открыв субботний номер «The Northern Times», он углубился в страницу новостей

«Хирургия обывателя. Перт, 13 августа. Замечательная операция сделана почтмейстером Холлс-Крика Такеттом мужчине по имени Дарси, который получил травму при падении с лошади. Доктор Холланд сообщил мистеру Такетту по телеграфу, что необходимо предпринимать, позже посредством бритвы выполнена операция, но состояние Дарси очень тяжелое и ухудшается. Доктор в четверг отправился в Холлс-Крик на пароходе „Мойра“».

Трудно представить, какие чувства охватили Флинна. Вновь тяжелобольной человек, а между ним и доктором три тысячи километров пустоши и только нитка телеграфа…

Что же на самом деле произошло в те дни?

На северо-западе Австралии в глубине Инланда раскинулась Большая Песчаная пустыня. На 600 км с севера на юг и на 900 км с запада на восток нет ничего, кроме красных песчаных дюн и жестких колючек. Жара не спадает круглый год, и только летом муссоны доносят сюда с экватора немного туч. Они проливаются редкими дождями, наполняя жадные озера-солончаки и давая надежду скудной жизни обитателям пустыни. С севера на восток пустыню пересекает скотопрогонный путь, проложенный Альфредом Каннингом и названный в его честь. Лишь одолев тысячу километров соленой пустыни, путник попадет на благословенные берега большого озера. Однако не зря его назвали «Разочарование». Если дожди редки — а так чаще всего и бывает — путника встретит лишь пересохшее дно. А впереди еще одна тысяча километров. На восточном конце пути находятся золотоносные земли. Поэтому через пустыню с севера гонят скот, чтобы высохшие от жары шахтеры и авантюристы всех мастей могли покупать дешевое мясо, вдобавок не зараженное паразитами. Правительству нужны золото и налоги, нужно больше людей на приисках, поэтому и тянутся по пустыне изнывающие от соленой жажды караваны. На севере путь берет начало в городке Холлс-Крик. На здешние станции собирают стада, выращенные в сытых и богатых прибрежных районах, перед долгим путем через пустыню.

Ранним утром 29 июля 1917 года, стремясь обогнать удушливую жару полдня, 29-летний Джимми Дарси (Jimmy Darcy) отправился со своей станции Руби-Плейнс на выпас табуна лошадей. Никто не узнает, что послужило тому причиной — вожак рванул вперед, увлекая в дикую скачку весь табун. Лошадь Джимми понесла.

Несколько секунд бешеной скачки в облаке соленой пыли, а потом под копытом оказался случайный камень или грязь от недавно прошедшего, столь желанного, скупого дождя. Лошадь сбросила седока и всей тяжестью обрушилась сверху.

Несколько часов обездвиженный и потерявший сознание Джимми лежал под сломавшим ногу животным. Ближе к вечеру его обнаружил напарник-пастух. Он тянет Джимми на руках обратно на станцию, какое-то время суетится вокруг страдающего друга. Но все безуспешно, тогда он укладывает Дарси на телегу и 12 часов везет его в Холлс-Крик, преодолевая 75 км. Но что с того? В городке нет ни больницы, ни врача. Их можно найти в 600 километрах, но такой путь Дарси не преодолеть. Единственный человек в городке, кто имеет хоть какое-то представление о медицине, это почтовый служащий Фредерик (Фред) Такетт (Frederick (Fred) W. Tuckett), когда-то проходивший обучение по курсу «медицина в буше» и имевший минимальную укладку для оказания экстренной помощи. В крохотном городке, уже пережившем свою «золотую лихорадку» и потому обезлюдевшим, Фредерик одновременно и судья, и врач, и начальник телеграфа, и защитник аборигенов, и инспектор дорог.

Каменные стены телеграфной станции дарят хоть немного прохлады. Здесь Такетт пытается помочь страдающему Дарси, но травма слишком тяжелая — сломаны кости таза. У Фреда есть материалы для перевязки и даже морфин, чтобы хоть немного снять боль. Но через несколько часов стало ясно, что этого мало. У Дарси задержка мочи — повреждена уретра, обычная история, увы, для тяжелой травмы таза. Такетт вызывает по телеграфу станции в Уиндеме и Дерби, но тамошние врачи отсутствуют. Тогда Фред вспоминает своего преподавателя молодого доктора Джона Джозефа Холланда (John Joseph Holland), тот когда-то обучал Фреда навыкам первой медицинской помощи.

Такетт телеграфирует в город Перт, столицу штата, где практикует доктор Холланд. Около 9 вечера 31 июля доктор отвечает на вызов, расспрашивает о симптомах, впрочем, картина очевидна — уже более 60 часов у Дарси нет мочи, боль невыносима. Нужна операция, но Такетт вовсе не хирург. Следует драматичный диалог «морзянкой»:

Такетт описал состояние травмированного и спросил:

— Что мне делать?

— Срочно оперировать, — был ответ доктора.

— У меня нет хирургических инструментов, — телеграфировал Такетт.

— Используй перочинный нож и бритву.

— У меня нет антисептиков.

— Используй «Кристаллы Конди».

— Операция может его убить.

— Он точно умрет, если ты его не прооперируешь».

Через несколько минут Такетт уколол Дарси еще одну ампулу морфина, перечитал полученные от доктора «морзянкой» инструкции, обмотал перочинный нож марлей, ограничив длину лезвия, обдал его перманганатом калия и, при свете керосиновой лампы, сделал разрез.

Мочевой пузырь опорожнился, Дарси стало легче, бедняга провалился в тяжелый сон. В тот же или на следующий день в Холлс-Крик примчались — Уолтер и Томас Дарси, которые преодолели за 80 часов больше 300 км в безостановочной скачке, чтобы оказаться возле больного брата.

Вновь и вновь Фред Такетт по телеграфу связывался с доктором Холландом. Операцию пришлось повторить еще несколько раз, нормальный ход мочи не восстанавливался. К травме прибавились приступы малярии.

Кто-то дотошный потом подсчитал, что дистанционные инструкции доктора Холланд имели объем 279 слов, отправка такой обширной телеграммы обошлась ему в 600 фунтов стерлингов, при том, что никакой оплаты за свой труд врач не получил.

Стало ясно, что без полноценной хирургии и лекарств Дарси не выживет. 9 августа доктор Джон Холланд отправился в путь, ему надо было преодолеть почти 3000 километров. Он начал с баржи для перевозки скота, потом пересел на автомобиль, на лошадь, шел пешком. Через 14 дней он, пройдя по пыльной центральной улочки Холлс-Крик, вошел в одноэтажный дом телеграфной станции. Джимми Дарси умер ровно за сутки до этого момента — 22 августа 1917 года…

Подавленный Фред Такетт не мог простить себе эту смерть. Тогда доктор Холланд все же сделал вскрытие и не обнаружил признаков инфекции, сепсиса или иных осложнений операции; Дарси умер от малярии и истощения на фоне травмы. Хирургия Такетта была полностью правильной.

Возвращаясь домой доктор записал в своем дневнике: «Событие расстроило меня куда более, чем я мог ожидать. Я чувствую потерю близкого и дорогого мне человека».

В той или иной форме новость об «операции по телеграфу» летом и осенью 1917 года опубликовали почти все основные газеты Австралии («The Age», «Sydney Morning Herald», «The Inlander», «The Advertaiser», «The Western Argus», «The Daily News», «The Kalgoorlie Miner», «The Northern Times», «The NorWest Echo», авторская статья J.J.Holland в газете «Halls Creek Miners Institute Press» 29.08.1917) и некоторые зарубежные (например, канадская «The Vancouver World»).

На наш взгляд, подтверждением того, что Джон Флинн точно прочел одну из заметок стало то, что всего через год, в 1918, Австралийская Инландская миссия построила в Холлс-Крик больницу.

— Это же не первый случай! — горячился он на собраниях миссии. — Вспомните, как поселенца на реке Оаковер оперировали мясницким ножом! В том же Холлс-Крике Русский Джек вез на тачке своего раненого друга 200 миль, чтобы тот попал к врачу!

— Во всяком случае, хотя бы доктор смог дать совет по телеграфу, — отвечал кто-то.

— Нужно строить больше «портов», но тогда нужны новые и новые усилия для получения средства, — отзывался другой.

Пассионарность Флинна кипела. Инланд забирает жизни, а строительство «портов» слишком медленное, да и каждый новый «порт» — лишь капля в сухом море пустынь. Нужно решение, нужен рывок! Флинн размышлял. Вновь и вновь он перечитывал газеты с заметками о Дарси и Такетте, пока последний абзац в «The Daily News» от 10 августа не напомнил ему, что «лечение таким способом бывало и ранее в нашем Штате, в далеких станциях, соединенных телеграфом».

Флинн вспомнил рассказ, слышанный им во время многочисленных путешествий по Северным территориям. Примерно в 300 км на север от Элис-Спрингс размещалась телеграфная станция Барроу-Крик. Зимой далекого 1874 года какой-то болван из малочисленных ее служащих, явно перебравший горячительного, напал на женщин местного племени «кайтети». Оскорбив и прогнав их от источника воды, он навлек беду на всех. 22 февраля аборигены атаковали станцию. Один белый сотрудник сразу был убит. Остальные под командой полисмена Сэмюеля Гэйсона (Samuel Gason) забаррикадировались в здании, отбили атаку, но оказались в осаде. Полисмен отправил в Аделаиду телеграмму: «Эта станция атакована аборигенами в 8. Stapleton смертельно ранен, другой человек, по имени John Franks, только что умер от ран. Цивилизованный мальчик-абориген получил 3 раны копьем. У мистера Flint, ассистента оператора, одна рана от копья на ноге, не опасная. Полный отчет утром». Телеграфной службой в то время в Аделаиде руководил мистер Чарльз Тодд (Charles Todd), когда-то лично прошедший через весь континент с командой, прокладывавшей телеграфную линию. Узнав о полученной телеграмме, он немедленно послал за врачом и семьей несчастного Степлтона.

Вот, что можно было прочитать о дальнейших событиях в местной газете «South Australian Advertiser» (24.02.1874): «Мистер Тодд проинформировал нас, что по его просьбе воскресной ночью доктор Чарльз Госс посетил телеграфную станцию и дал инструкции по правильному лечению раненых, по состоянию на 11 часов все происходило успешно. Однако позднее этим же днем, состояние мистера Степлтона сильно ухудшилось, несмотря на всю помощь, которую было возможно ему оказать, он сильно страдал от полученных ранений и вскоре тихо скончался без пятнадцати 6 тем же вечером». Журналисты сообщали, что супруга и дети умирающего до последнего момента держали с ним связь по телеграфу, а хирург помог всем, что мог сделать дистанционно.

Все кипело, Флинн размышлял.

Печальная история, произошедшая в Холлс-Крик, не оставила безучастным еще одного пассионарного человека. В газетах еще продолжали мелькать заметки о Такетте и Дарси, а второго ноября 1917 года преподобный Флинн получил письмо с предложением использовать в Инланде авиацию в медицинских целях, для эвакуации раненых и тяжелобольных. Автором письма был некий Клиффорд Пиил (Clifford Peel), проходивший обучение на военного пилота на базе в Лейвертоне и имевший неоконченное медицинское образованием. Ответ преподобного был немедленным и восторженным.

В те годы авиация еще только начинала свое развитие — преобладали легкие аэропланы, а многомоторные тяжелые бипланы были пиком инженерной мысли. С точки зрения современников возможности самолетов скорее носили характер потенциальных. Поэтому целесообразность и реалистичность их применения для решения конкретных задач приходилось доказывать. Что и выполнено блестяще Клиффордом Пиилом — он прислал Флинну второе письмо, датируемое 20.11.1917 и содержащее детальное описание идеи, техническую информацию, экономические расчеты в пользу воздушных перевозок, а не наземного транспорта. Фактически материал представлял собой готовую инструкцию по организации службы санитарной авиации.

Известно, что Клиффорд Пиил родился в Австралии в 1894 году. Он окончил школу в Гелонге, затем обучался медицине и теологии в Мельбурнском университете, посещая тот же колледж, что и Флинн несколькими годами раньше. Клиффорд зачитывался брошюрой Флинна о Северных территориях, мечтая изменить мир к лучшему, он собирался стать врачом в отдаленной церковной миссии; каникулы проводил в миссии на Тасмании. Но, помимо медицины, вторым смыслом жизни юноши была авиация, увы, это увлечение стало фатальным. Когда Флинн получал письма Клиффорда, тот уже отправлялся добровольцем на фронт. Напомним, шла Первая мировая война. 19 сентября 1918 года Клиффорд Пиил совершал патрулирующий полет над Францией на аэроплане «RE8», из вылета пилот не вернулся.

Еще в 1913 году руководство церкви учредило ежеквартальный журнал «The Inlander», ставший своеобразным рупором жителей Инланда и всего австралийского фронтира. Многие номера издания выпущены под редакцией Джона Флинна. Он и опубликовал письмо Клиффорда Пиила в одном из номеров журнала. Таким образом, увековечен автор блестящей идеи, реализовывать которую, увы, Флинну пришлось уже без него.

ГЛАВА III

Замечательное знакомство

Средство связи. — Идея сформулирована. — Альфред Трэгер. — Согласие церкви. — Снова на Север. — Педальное радио.

Авиация позволит быстро преодолевать колоссальные расстояния, чтобы доставлять врачей к больным или тяжелых пациентов в больницы. Как говорил Джон Флинн: «аэроплан или могила». Но как узнать, что человек болен? Как вызвать «летающую скорую помощь»? Флинн быстро понял, что сам по себе самолет будет почти бесполезен. По крайней мере до тех пор, пока не появится некое средство, которое позволит удаленному и изолированному пациенту быстро контактировать с врачом в необходимый момент. Почтовая лошадь явно для этого не подходила. В некоторых частях Инланда для связи использовалась голубиная почта. Поначалу Флинн указывал, что это средство связи тоже может использоваться для экстренных сообщений, тем не менее средневековым методам отдавать предпочтение он не стал.

Как говорилось выше, расположение «портов» и амбулаторий на Северных территориях отчасти совпадало с трансконтинентально проложенной линией телеграфной связи. Это позволяло обеспечить быструю связь, но только между относительно крупными населенными пунктами; увы, коммуникации с поселками и, тем более, отдельными фермами или шахтами, отсутствовали. Телефонная связь была непрактичной, прежде всего из-за отсутствия физической и финансовой возможности «дотянуться» кабелем до каждой нужной точки. К тому же в экстремальных погодных условиях кабель постоянно подвергался бы риску быть поврежденным (не следует забывать и о диких животных). Проложенные кабельные линии могли вызвать агрессию и местного населения — аборигенов. Поэтому для Флинна ответ стал очевиден — радио. Радиопередатчик дешев, надежен, с ним вполне справится среднестатистический бушмен. Однако подходящего технического решения не было.

Для покорения просторов Инланда Джон Флинн сделал ставку на радиосвязь.

Со свойственной ему энергией он взялся за изучение предмета и довольно быстро стал продвинутым радиолюбителем. В 1919 году Флинн организовал конкурс для инженеров и радиолюбителей с целью создать оптимальную конструкцию радиостанции для нужд Инланда, но, увы, безуспешно.

Идеей применения радио для оказания медицинской помощи Флинн поделился с сэром Эрнестом Фиском (Ernest Fisk), владельцем компании «Amalgamated Wireless Ltd». Тот предоставил определенную помощь, в том числе — свободное использование запатентованных решений. Затем к процессу подключился некто Гарри Купер (Harry Kauper) из г. Аделаида с техническими консультациями. Важным моментом была политическая и юридическая поддержка Генерального департамента почтовых сообщений (национального министерства связи), которой также добился Флинн, параллельно с решением сугубо технических задач. Отметим, что первым руководителем Генерального департамента, поддержавшим идею, был Дж. Мэлон (J. Malone).

В эти годы Джон Флинн окончательно сформулировал суть Идеи: в Инланде медицинскую помощь может обеспечить совместное использование радиосвязи и авиации. Такой высокотехнологичный подход требовал ресурсов и исследований, а значит — финансов. В 1922 году Флинн организовал фонд для сбора средств.

В середине 1925 года Флинн собрал первый комплект радиоаппаратуры и провел первые полевые испытания, в которых ему ассистировал отставной офицер Джордж Таунс (George Towns).

Друзья совершили на автомобиле — легендарном додже — вояж в 800 км для тестирования радиосвязи в условиях буша. Испытали 100-ваттный радиопередатчик, питаемый 600-вольтным генератором автомобиля, и переносную радиомачту. Радиокоммуникация вполне удалась, но камнем преткновения стала аппаратура — где взять генератор и горючее для него на просторах Инланда?

Вскоре после вояжа Джордж Таунс заболел и был вынужден оставить работу. Но Флинна было не остановить. И вскоре произошла знаковая встреча — в 1926 году Флинн познакомился с инженером из Аделаиды Альфредом Эрманом Трэгером (Alfred Hermann Traeger). Он родился 2 августа 1895 года в семье южноавстралийских фермеров, предки которых в середине XIX века перебрались в Австралию из Германии.

Этот еще молодой человек, будучи выпускником Южноавстралийской школы горного дела и индустрии 1915 года, работал в управлениях транспорта и почтовых коммуникаций, а также в частной компании по производству электрооборудования для автомобилей. Помимо этого, Трэгер был заядлым радиолюбителем, причем буквально «с колыбели» — еще в возрасте 12 лет он умудрился собрать работающий домашний телефон. На момент встречи Альфреду исполнился 31 год.

Встреча Флинна и Трэгера стала ключевым моментом! Все свое время, энергию и гений молодой инженер посвятил Идее — медицину в Инланд принесут самолеты и радио. Критичной стала необходимость адекватного технического решения. Трэгер приступил к работе, получив от Флинна финансирование в 500 фунтов стерлингов в год.

Вероятно, в 1926 году Джон Флинн наконец-то представил руководству церкви свою идею: создать в Инланде опорную базу, оснащенную радио и самолетом, нанять на работу доктора; с помощью радиосвязи жители будут вызывать помощь и консультироваться с врачом, а при нужде тот будет прилетать к больным. Предложение это было, говоря современным языком, очень инновационным и высокотехнологичным, а значит — дискуссионным. Поэтому Флинн получил одобрение и бюджет, но с условием: база будет создана в виде эксперимента длительностью 1 год. Этого было достаточно! Едва подготовившись, в самом начале 1927 года Джон Флинн предпринял длительную автомобильную поездку по Инланду с целью найти наилучшее место для первой экспериментальной базы санитарной авиации. Его спутниками в этой поездке стали уже знакомый нам министр пресвитерианской церкви Джон Барбер и врач акушер-гинеколог Джордж Симпсон (George Simpson, 14.05.1899 — 24.11.1960).

Надо отметить, что доктор Симпсон был не только практиком, но и выдающимся организатором здравоохранения в сфере родовспоможения. Джордж — сын пастуха и внук модератора пресвитерианской церкви — родился 14 мая 1899 года поблизости довольно крупного города Гамильтона на юго-западе штата Виктория. Спустя годы здесь же он закончил колледж, а с 1917 по 1922 гг. Джордж учился на медицинском факультете Университета Мельбурна. После трехлетней резидентуры в 1925 году он отправился на последипломное обучение в Великобританию и Ирландию, где специализировался по акушерству. Двумя годами позднее Симпсон вернулся в Мельбурн и начал вести практику в частной клинике и в Королевской Женской больнице, где он проработал 27 лет, руководя амбулаторной, а затем и стационарной службой, входил в совет директоров. В 1931 году Джордж женился на Нэсти Миллер (Nesta Miller), родившей ему двух дочерей. В 1933 г. Университет Мельбурн ввел новую специальность и начал выдавать дипломы по акушерству и гинекологии. Одним из первых его получил Джордж Симпсон, а вскоре он вошел и в состав соответствующей экзаменационной комиссии alma mater. Выдающийся организатор Джордж Симпсон внес огромный вклад в становление сестринского дела, особенно всячески поддерживая и развивая работу акушерок, настаивая на активном ведении родов (в то время большинство врачей придерживались очень выжидательной тактики, в основном полагаясь на природу). Симпсон был секретарем Ассоциации медицинских сестер буша, причем всего в 33 года он получил пожизненное членство в этой структуре, что говорит о его значительном вкладе. Джордж Симпсон много десятилетий входил в Совет медицинских сестер штата Виктория. Долгое время он работал в антенатальном отделении Мельбурнской районной сестринской службы — единственной структуры, оказывавшей акушерскую помощь в родах бедным. В 1927 году Флинн пригласил 28-летнего доктора в качестве медицинского консультанта Австралийской Инландской миссии. С этого момента начался фантастический путь Джорджа Симпсона по претворению Идеи.

В потрясающем — в прямом и в переносном смысле — путешествии по пустошам Инланда друзья провели несколько недель. В дороге их сопровождал ирландский сеттер — охотничий пес Барбера, пастор был заядлым охотником и отличным стрелком; благодаря этому меню у путешественников было довольно разнообразным.

Преодолев на легендарном «додже» Флинна сотни миль, изучив местные ресурсы, путешественники собрали актуальные знания о сельских больницах и акушерских пунктах, взлетно-посадочных полосах, населении. В результате выбрано место: Клонкарри — небольшой шахтерский городок в северо-западной части штата Квинсленд. По данным переписи 1921 года здесь проживало всего 2434 человека (интересно, что 4 из них были русскими). Город был основан в 1867 году. Будучи центром одноименного графства, тем не менее всю свою хозяйственную деятельность город вел вокруг медной шахты и небогатых золотых приисков. Однако здесь были железная дорога, телеграф, аэродром с 4 легкими самолетами, а еще — больница на 40 коек с собственным врачом и станция санитарной автомобильной службы. Помимо Клонкарри, на территории графства работали не менее 7 врачей, несколько окружных медицинских сестер, 4 больницы (8—40 коек) и еще одна станция санитарной автомобильной службы. Автомобили позволяли эффективно перевозить врачей и пациентов на расстояние не более 160 км, хотя наиболее частой дистанцией поездок были 50—60 км. Увы, в летний период из-за ужасных грозовых дождей и штормов этот вид транспорта оказывался полностью блокированным на многие дни.

Географические особенности и наличие необходимых ресурсов определили выбор — вскоре началась подготовка базы: помещений, взлетно-посадочной полосы, радиоаппаратуры. Специально сформированный организационный комитет возглавил Джон Барбер, взваливший на свои плечи значительную работу по администрированию и обеспечению финансирования, но не забывавший и про активную миссионерскую деятельность. Фактически экспериментальная база в Клонкарри создана именно благодаря деловой хватке и энергичности Барбера.

Еще сформировали надзорный комитет, который, по рекомендации Викторианского отделения Британской медицинской ассоциации, возглавил доктор Данбар Хопер (Dunbar Hooper). Комитет был создан для того, чтобы «эксперимент прошел в полной гармонии с существующей медицинской практикой».

А вскоре представилась возможность делом доказать осуществимость идеи, по крайней мере в части авиации. Второго августа 1927 года доктор Джордж Симпсон совершил первый неофициальный вылет к пациенту (шахтеру с травмой таза), преодолев более 300 км, и успешно оказал ему помощь. Аэропланом в этом первом медицинском рейсе управлял пилот Норман Эванс (Norman Evans).

Тем временем Альфред Трэгер в своей лаборатории в Аделаиде сконструировал генератор, приводимый в действие вручную. Устройство перевезли в Клонкарри для испытаний радиопередач азбукой Морзе в буше, на том самом месте, где планировали открыть первую экспериментальную базу. Однако практически моментально выявился серьезный дефект — один оператор не мог одновременно и крутить генератор, и отправлять сообщения «морзянкой», тем более что в большинстве случаев таким оператором была бы женщина на отдаленной и изолированной ферме, к тому же — в условиях экстренной ситуации. Само оборудование было достаточно громоздким.

Трэгер вернулся в Аделаиду и заперся в своей мастерской. С утра до ночи он бился над новой радиоаппаратурой. В трудах ему помогал его брат Джек. Он и сохранил незатейливое воспоминание: «в августе 1928 года Альф задумчиво поедал ланч прямо в своей мастерской, как вдруг вилка выпала из его рук, он вскочил и быстро проговорил: „Я должен купить велосипедные педали!“».

Уже через несколько месяцев Флинн и Трэгер испытывали в буше новую аппаратуру — компактный, удобный прибор, объединивший приемник и передатчик в одном корпусе. Электричество вырабатывалось генератором, приводимым в движение вращением велосипедных педалей. Это был прорыв!

Семилетние поиски решения увенчались успехом. Длительный патентный поиск, множество полевых испытаний, затраты в объеме 5000 фунтов стерлингов не пропали зря. «Педальное радио» Альфреда Трэгера — компактная радиоаппаратура, питаемая динамо-машиной с педальным приводом — стала ключом к эффективным коммуникациям в Инланде,. Появилось доступное техническое решение для организации радиосвязи.

Через 40 лет, в 1968 году выдающийся «летающий врач» Тимоти О’Лири (Timothy O’Leary) скажет: «Радио позволило Инланду „заговорить“; оно стало мостом, уничтожившим колоссальное социальное разделение. Радио придало чувство безопасности, столь всеобъемлюще важное для каждого жителя нашего обширного континента».

С доктором О’Лири мы еще познакомимся далее. А вот Альфред Трэгер начал собирать передатчики для Флинна, через несколько лет он и вовсе организовал собственный бизнес по производству радиоаппаратуры, который снабжал оборудованием не только Австралию, но страны Африки и Северной Америки. Теперь в руках Флинна оказалось практически идеальное техническое решение для коммуникаций между страждущими жителями Инланда и столь мало доступными врачами. Джон с нетерпением готовился сделать следующий шаг.

ГЛАВА IV

Воздушная медицинская служба

Историческая публикация. — Первый «летающий врач». — Кадровые проблемы. — Алан Виккерс.

Воплощением Идеи Джон Флинна стала новая организация — «Aerial Medical Service» («AMS»), по-русски можно перевести как «Воздушная медицинская служба», хотя нам понятнее словосочетание «санитарная авиация». Официальным уведомлением о ее создании стала статья под названием «Medical Services in Inland Australia», опубликованная Флинном и доктором Джорджем Симпсоном 12 ноября 1927 года в «Австралийском медицинском журнале».