Бесплатный фрагмент - Любовь живет три года… и еще двадцать лет стажа…

Где-то, на затерянном острове,

где лето прячет мокрых стрекоз в траве,

есть впереди бесконечная жизнь…

неосознанно вечная…

(адаптировано из песни О. Митяева)

1 Глава

Светка стояла на пригорке, и у нее, как на ладони, была видна тихая заводь речки, утопающая в июльской зелени плакучих ив, где летом собиралась компания ребят из ее школы. Прищурив глаза и приложив ладонь, как козырек фуражки, она вглядывалась вдаль речной глади, пытаясь увидеть того, ради которого прибежала на этот берег.

— Светик! Иди к нам, — донеслось с берега реки.

Услышав знакомый, по-юношески охрипший мальчишеский голос, она, скинув сандалии, весело засмеялась и побежала по крутой тропинке вниз, на ходу снимая видавший виды сарафан. Выцветшие на солнце и без того белокурые волосы развивались в разные стороны от ее быстрого бега. Забежав на самодельный помост, заменявший трамплин, она с разбегу ласточкой нырнула в прохладную воду, на миг, ощутив себя русалкой…

— Свет, проснись! Тебе опять приснился какой-то кошмарный сон?

Светлана открыла глаза и пару секунд недоуменно смотрела на своего бойфренда, склонившегося над ней с тревожным взглядом серых глаз. Затем, глубоко вздохнув, встала с кровати.

— Извини, что разбудила, нервы совсем ни к черту, — пробурчала она и, накинув халат, вышла на балкон.

Настенные часы отеля показывали шесть часов утра. «Могла бы еще поспать часок», раздраженно подумала она.

Сон был таким ярким, как будто наяву. «Жаль, что Игорь разбудил меня…» — невольно подумалось ей. И события давней юности, только что приснившиеся во сне, ностальгически унесли Светлану Владимировну Елизарову на десять лет назад…

***

Закурив, Светлана задумчиво смотрела на ровную гладь июльского южного моря, невольно сравнив сине-зеленый цвет ленивых волн, лизавших интимно берег пляжа, с глазами ее первой юношеской любви, только что, в очередной раз, приснившейся.

«Зачем мне этот сон? — невольно подумала она. — У меня всё прекрасно, и эти юношеские всхлипы давно уже прошли. Почему память иногда так настойчиво подсовывает негатив в самый неподходящий момент?»

На пороге лоджии их VIP-номера неслышно возник Игорь с чашкой кофе в руках. Он молча присел рядом с ней и поставил на столик дымящуюся ароматную жидкость.

Молчание затянулось, и Игорь, как ей показалось, заискивающе предложил:

— Светик, ну раз нам не спится сегодня, может, махнем на экскурсию? Говорят, есть неплохие морские прогулки…

Светлане категорически не нравилось, когда ее имя склоняли в уменьшительно-ласкательной форме.

Стараясь подавить внезапно нахлынувшее на нее раздражение, Светлана примирительно сказала:

— Почему бы и нет? Тем более наш отдых подходит к концу.

Светлана и Игорь были коллегами по бизнесу, но работали в разных фирмах. Периодически пересекаясь на общих мероприятиях, они как-то незаметно для себя сблизились, и их профессиональное общение переросло в необременительную для обоих связь. За плечами Светланы и Игоря был не самый удачный брак, поэтому никто не горел желанием снова связывать себя штампом в паспорте. Иногда Света в шутку характеризовала их общение словами из старой песни: «Вот и встретились два одиночества…»

…Морская прогулка была легкой, попутчики молоды и веселы, а выпитое шампанское, предложенное услужливой командой арендованной яхты, заметно улучшило настроение. Они уже пришвартовались к берегу, когда ее вдруг окликнул знакомый до боли голос:

— Свет, ты что ли!?

Она невольно оглянулась на голос и увидела на капитанском мостике мужчину, который лихо нахлобучил морскую фуражку себе на глаза.

Мужчина радостно засмеялся и сбежал вниз. Их глаза встретились. Нет, время не изменило прищура этих синих, редкого цвета глаз. Только лучики морщинок предательски выдавали его возраст.

— Виктор? — она удивленно подняла брови.

— А то, — мужчина снова засмеялся и вдруг крепко обнял ее, приподняв над собой.

Стоявший рядом Игорь интеллигентно отошел в сторону, искоса рассматривая неожиданно возникшего на их горизонте знакомого. На вид ему можно было дать лет сорок. Мужчина был хорошо сложен и атлетически накачан, чем вызвал смутное чувство зависти у Игоря, у которого, несмотря на сравнительно молодой возраст, предательски выступал живот из-под стильной рубашки.

— Я наблюдал за тобой всю экскурсию! Просто не верится, годы тебя миновали! Ты здесь на отдыхе или как?

Светлана не верила своим глазам: «Сон в руку», — подумалось ей.

— Я да, на отдыхе. А ты? — потом, засмеявшись каким-то разом помолодевшим смехом, добавила. — Ты, я так понимаю, на службе…

Он вдруг застенчиво улыбнулся и, виновато разведя руками, ответил:

— Ну да, развлекаю толстосумов … — затем, спохватившись, снова засмеялся и спросил. — Вечерком нет желания поностальгировать? Приглашаю! — и он снова крепко приобнял ее за плечи.

— Конечно, буду рада! — искренне ответила она.

— Тогда в двадцать один час на набережной, в кафе «У Нептуна», буду ждать, — и он, помахав ей рукой, снова поднялся на палубу.

— Кто это? — спросил Игорь, когда они сошли на берег.

Светлана отрешенно посмотрела на своего спутника и сухо сказала:

— Ничего существенного, друг детства, но мой вечер сегодня занят, извини. И развлеки себя чем-нибудь…

2 Глава

Светлана солгала Игорю. Ей не хотелось делить с кем бы то ни было свою минутную радость. Виктор был не просто другом детства, он был ее первой любовью, именно тем парнишкой, который периодически вытаскивал ее из реки в тревожных снах.

В тот вечер она с особой тщательностью подбирала свой наряд под скептическим взглядом Игоря. Наконец, не выдержав этого молчаливого поединка, она посмотрела ему прямо в глаза и ехидно заметила:

— Игорек, тебе нечем заняться? Столько южных соблазнов за окном, а ты сидишь и пялишься на меня.

Игорь обиженно надул губы и демонстративно направился в ванную комнату. Через минуту послышался шум душа.

«Вот и славно», — подумала Света, зная, что ее друг страдает излишней чистоплотностью, граничащей порою с навязчивой идеей.

***

А еще через час она, как взволнованная девчонка на первом свидании, переступила порог кафе южного городка, где ностальгически лилась музыка прошлых лет из саксофона местного маэстро.

— Свет, иди сюда!

Она оглянулась на голос. Виктор приветливо помахал ей из-за столика, уютно примостившегося у витражного окна.

Он восторженно смотрел на приближающуюся к нему молодую женщину — довольно высокую и стройную, как бамбуковая ветвь. Светлые волосы струились переливающимся каскадом за ее спиной, выгодно оттеняя южный загар на ее коже. Легкое платье кремовых оттенков подчеркивало изгибы ее тела, сливаясь с загорелой кожей, и в свете ночных светильников казалось, что она почти без одежды.

— Привет, прекрасно выглядишь! — Виктор легким движением прикоснулся губами к ее щеке. — Прошу! — он широким жестом пригласил ее к столу, который уже был по-южному щедро сервирован.

Она кокетливо улыбнулась, и села напротив него.

Какое-то мгновение они молча смотрели друг на друга, затем, оба усмехнувшись, непринужденно засмеялись.

— Я рада нашей встрече, Вить, даже не ожидала увидеть тебя в этих краях, а знаешь… — Света на миг замолчала, как будто взвешивая, стоит ли делиться сокровенным. — Ты мне сегодня приснился!

Виктор усмехнулся:

— Надеюсь, это был приятный сон?

Светлана посмотрела в его глаза и сказала:

— Ну, наливай, что ли, за эту встречу обязательно нужно выпить!

Их разговор лился как нескончаемый горный поток. Они, смеясь, вспоминали эпизоды своей ранней юности и будни сегодняшней, совсем не простой жизни.

— Ну, рассказывай, как ты? Муж, дети? Ревнивый мужик, что был сегодня рядом с тобой, это твой муж? — Виктор вопросительно посмотрел на Светлану.

Светлана отпила глоток вина и, посмотрев Виктору в глаза, спросила, не отвечая на его вопросы:

— А как ты оказался на юге? Как поживает твоя жена?

Виктор усмехнулся и, закурив сигарету, ответил:

— Все банально просто, мой юный друг, море всегда меня влекло, ты же знаешь. После мореходки ходил в рейсы. Сейчас вот, — он картинно развел руками, — подрабатываю в сезон. С женой сложнее, — он опять усмехнулся. — Вы же, женщины, народ не надежный, ждать не умеете…

Светлана прищурилась, и с какой–то тайной удовлетворенностью, заметила:

— А может, это Вы, мужчины, не можете дать женщине самое необходимое?

— И что же это? — усмехнулся Виктор. — Деньги, шмотки?

— Да, нет, — она усмехнулась и снова сделала глоток вина. — Всего лишь любовь…

Виктор задумчиво посмотрел на нее… потом встал из-за стола:

— Пойдем, потанцуем, подруга.

Они закружили в спокойном ритме танца. Виктор, прижимая к себе упругое тело Светланы, вдруг подумал: « Как будто не было этих десяти лет разлуки…»

Их вечер завершился на довольно позитивной ноте. Светлана, слушая в течение вечера сбивчивую речь Виктора, который, изливая свою душу, все говорил и говорил, как будто боялся, что его остановят и не захотят дальше слушать, невольно подумала, что ему явно не хватает простого человеческого общения. О себе она так ничего и не рассказала. Да и зачем ему было знать, что она несколько лет пребывала в глубокой депрессии от того, что он не оценил ее первой и, пожалуй, самой сильной в жизни любви, женившись на ее подружке Ирки, лишив ее тем самым самого дорогого — и любимого мужчину, и закадычной подруги детства…

Виктор проводил Светлану до ее отеля и, прощаясь, притянув к себе, поцеловал.

— Знаешь, Свет, мне иногда кажется, что мы сделали с тобой…

Она прервала его:

— Вить, вечер был прекрасен, но ты выпил лишнего… Рада была тебя повидать, всего тебе наилучшего… — с этими словами она направилась к входу отеля.

— Ты мне так и не сказала, сколько детей у тебя? — крикнул он ей вдогонку…

Ей очень хотелось развернуться, и влепить ему звонкую оплеуху, сказав, что из — за него у нее никогда не будет детей…

3 Глава

Светлана поднялась в номер, но, не застав там Игоря, спустилась в ночной бар отеля, где увидела своего бойфренда, сидевшего за барной стойкой. Возле Игоря крутилась разукрашенная девица, внешний вид которой однозначно намекал, что она находится на работе.

Присев рядом, Светлана заказала водки. Игорь, подняв на нее затуманенный винными парами взгляд, удивленно спросил:

— Светик, что вечер прошел незапланированно неудачно?

Она брезгливо посмотрела на сидевшего рядом мужчину, вдруг отчетливо осознав, что не испытывает к нему каких либо нежных чувств, и, одним махом осушив рюмку, сухо сказала:

— Никогда не называй меня Светиком, меня тошнит от этого выражения… — с этими словами она встала и молча пошла к выходу…

Игорь быстро засеменил следом, под веселый взгляд бармена и разочарованный работницы древнейшей профессии…

А спустя два дня они с Игорем вернулись в свой родной мегаполис, где жизнь потекла своим чередом — буднично и совсем не романтично…

***

Неожиданная встреча с Виктором, как ни странно, не прошла для Светланы бесследно. Она вдруг поняла, что Виктор, рассуждая с ней в кафе о странностях судьбы и сложных переплетениях людских судеб, был не так уж и не прав. И что жизнь, на самом деле, оказалась не такой уж однозначно черно-белой. Все ее умозаключения, которые она выстраивала много лет подряд, пытаясь оправдать свой негатив в отношении некогда дорогих ее сердцу людей, вдруг показались ей мелочными и не существенными.

Да, десять лет назад они были молоды и неопытны. И юношеский максимализм лез из всех возможных щелей. И учиться на своих, а лучше — на чужих ошибках их в детстве не научили. И чувство гордости, заложенное где-то на подсознании, тоже никто не отменял. И все же, встреча с Виктором получилась не такой, как она себе представляла годами. Ей хотелось, чтобы при встрече он увидел в ней такую женщину, о которой он мог бы только мечтать, а она была бы для него безнадежно недосягаема.

Однако, увидев своего друга юности и, по совместительству, первую, пусть и нелепую, но запомнившуюся ей любовь, Светлана вдруг поняла, что ее давняя обида куда-то испарилась, и Виктор для нее по-прежнему остался лучшим воспоминанием юности.

Отношения с Игорем тоже сошли на нет. Светлана вдруг отчетливо поняла, что не стоит удерживать подле себя человека из своих меркантильных интересов. Она пыталась донести до него свои мысли, но Игорь, ее праведных порывов не оценил и, обогатив свой интеллигентный лексикон ненормативной лексикой, хлопнув дверью, скрылся из виду, обещая, что она его еще вспомнит.

Светлана, работая в сфере банковских услуг, вдруг стала ловить себя на мысли, что ее профессия, которая, по сути, была навязана ей родителями, и которые искренне гордились своей дочерью, успешно вписавшейся в мир финансового бизнеса, не приносит ей морального удовлетворения.

Как-то, сидя с приятельницей в кафе, Светлана поделилась своей невеселой мыслью о том, что ей не светит всю жизнь считать чужие деньги.

— Ой, Светик, ну что ты придумываешь! — закатила глаза подружка. — Работа не пыльная, зарплата приличная, тебя ценит руководство, ты просто бесишься с жиру! Ну хочешь разнообразия — заведи мужика… или сходи к психологу, наконец, прокачай свое эго…

И Света, как ни странно, подалась к психологу, который за круглую сумму озвучил ей сакральную новость:

— Ну, что Вы хотите, голубушка, у Вас кризис среднего возраста! Мы все через это проходим, и у Вас все наладится…

***

Осень была в разгаре, когда неожиданно ей позвонила соседка мамы и сообщила, что Аду увезли срочно в больницу.

Светлана не была дома больше года. В последнее время особых взаимоотношений с матерью не было. Наверно это было связано со смертью отца, которого Света любила искренне, и его уход пережила довольно тяжело. Вспомнилось, как отец шутил, говоря, что живет в Аду, имея ввиду редкое имя его жены.

С матерью отношения были сложными и прохладными. Светлана и в детстве не могла понять, почему мать не испытывает к ней таких теплых чувств, как например, мать ее подружки Ирки. Она относила холодность матери к ее темпераменту, так как и с отцом Ада вела себя всегда сдержанно и отстраненно, не позволяя себе никаких ярких проявлений чувств. Для Светланы с ее ярким темпераментом это было непонятно и странно.

После смерти отца, который ушел рано и неожиданно для всех, Светлана почувствовала себя сиротой. Мать после смерти отца замкнулась в себе, и общение с нею постепенно заглохло. Светлана изредка звонила ей, скорее из вежливости, но, не встречая ответного желания пообщаться, попытку сближения с Адой на фоне общего горя, оставила.

И вот теперь, когда соседка позвонила и сказала, что мать в больнице, Светлана вдруг почувствовала укол совести.

4 Глава

Взяв отпуск без содержания, Светлана срочно поехала домой, который находился в двух днях пути от ее места жительства.

Осень было любимым временем года Светланы. Небольшой городок уютно расположился у реки, а вдали багровыми красками полыхала осенняя листва лесной чащи. Их дом стоял на пригорке, и из окна хорошо просматривалась дорога. В детстве Света часто сидела у этого окна, ожидая с работы отца.

Подойдя к дому, Светлана испытала щемящее чувство ностальгии. После смерти отца, который был веселым и общительным, особенно в общении с ней, мастером на все руки, дом казался вымершим. Открыв калитку, она прошла по выложенной камнем дорожке, замысловато петлявшей по территории участка. Дом стоял в глубине сада, и уже старые деревья яблонь и груш, скрывали его от посторонних глаз. Навстречу ей с радостным лаем выбежал пес Полкан — гроза местных собак.

Светлана подошла к двери и толкнула ее. Как ни странно, дверь оказалась открытой. Недоумевая, она зашла в дом. Оглядевшись, крикнула с порога:

— Есть кто живой?

Неожиданно сзади послышались шаги.

— Да вроде, я пока живой…

Светлана оглянулась и увидела перед собой мужчину. На вид ему было около пятидесяти или чуть меньше, но щетина на его щеках делала его старше. Короткая стрижка с ранней проседью в черных волосах. Пожалуй, только глаза казались молодыми, что не гармонировало с его внешним видом. Мужчина был высокого роста и крепко сложен. Светлана видела его впервые и насторожилась.

— Вы кто? — довольно грубо спросила она его, не здороваясь.

Мужчина снял ботинки, и, усмехаясь, прошел на кухню, неся в руках корзинку с яйцами.

— И тебе не хворать, Света, — сказал он.

Она стояла на пороге, не двигаясь, и волна возмущения поднималась в ее груди.

«Мать что, уже нашла себе хахаля?» — проскользнула мысль в её голове.

Мужик сел на табурет и глядя ей прямо в глаза, сказал:

— Я ждал тебя, обед скоро будет готов. — Потом, оценивающее оглядев ее стройную фигуру, заметил. — Ты стала походить на Вовку, характером, — он усмехнулся.

— Я вопрос задала, что Вы здесь делаете? — ее голос зазвенел в тишине.

— Меня зовут Дамир, я приятель Ады и друг твоего отца.

— Что-то я не наблюдала Вас, пока был жив отец, — усмехнулась Светлана и направилась в свою комнату.

— А меня и не было. Я служил на севере, — ответил мужчина.

— А теперь что? Потянуло к подружке? — Светлана стояла в дверях комнаты и холодным взглядом сверлила мужика.

Дамир улыбнулся и молча стал накрывать на стол.

— Я смотрю, Вы здесь уже за хозяина, — Света не могла скрыть своего негатива.

Мужчина разлил по тарелкам наваристый суп, нарезал хлеб, затем достал стопки и налив из графина водки, сел за стол и сказал:

— Садись, не ерепенься, помянем Володю, Ада меня мало интересует.

Светлана села за стол и, не чокаясь, хлебнула жидкость. Это оказался чистый спирт, и у нее перехватило горло. Мужчина засмеялся и, подав ей огурец, примирительно сказал:

— Выдохни и закуси.

Они молча принялись есть. Спиртное дало о себе знать, и Светлана не выдержала гнетущего молчания.

— И надолго Вы к нам?

— Да думал обосноваться здесь после северов, Володька звал меня, да видишь, не успел. Я и не знал о его кончине, — Дамир закурил сигарету.

— У нас в доме не курят, — сказала Светлана.

Мужчина встал из-за стола и вышел на крыльцо. Светлана последовала за ним.

Глядя куда-то вдаль, он поведал свою историю:

— Мы дружили с твоим отцом, потом я завербовался на север, ходил по северным морям. Последний раз мы встречались лет 5 назад. Тогда же он мне и предложил переехать.

— А маму Вы откуда знаете? — настороженно поинтересовалась Света.

— Маму? — Дамир удивленно посмотрел на нее, — потом смутился и сказал. — А, да, оттуда же и узнал.

— Но мама в юности не жила в одном городе с отцом! — Света вопросительно посмотрела на Дамира.

Он затянулся сигаретой:

— Я и не говорил, что Ада из нашего города.

Светлане разговор показался странным, так как детали не стыковались.

— Мать знает, что Вы здесь? — сухо спросила она.

Дамир посмотрел на нее удивленно:

— Конечно, она попросила меня присмотреть за домом, пока ты не приедешь. Да она тебе сама расскажет. — С этими словами он зашел в дом.

После обеда Светлана собралась в больницу.

— Компанию не составите? — спросила она Дамира.

— Думаю, я там лишний, — усмехнулся он. — Мне еще скотину накормить нужно.

— А что у мамы есть скотина? — удивилась Светка.

Дамир засмеялся:

— Сразу видно, что ты давно не была дома, пойдем, обозреешь свое хозяйство.

Они прошли на задний двор, где в загоне она увидела уток, кур и пару индюков. В хлеву блеяла коза.

— Ничего себе, — удивилась она. — Мать никогда не увлекалась домашними животными.

— Ну, все когда-то происходит впервые, — философски заметил Дамир…

***

В больнице Светлана сначала зашла к врачу и поинтересовалась диагнозом матери.

— Ада Станиславовна перенесла инфаркт, — сказал врач.

«Они что, с отцом хотят умереть от одной болячки?» — грустно подумала Светлана и пошла в палату.

Мать выглядела похудевшей и осунувшейся. Увидев дочь, она слабо улыбнулась и сказала:

— Я рада, что ты навестила меня, мне столько нужно успеть тебе сказать.

Светлана присела рядом, и, взяв ее руку с тонкими пальцами пианистки, сказала:

— Не волнуйся, у нас еще много времени. Я никуда не тороплюсь.

— А как же твоя работа? — мать вопросительно посмотрела на нее.

— Нормально с работой, — ответила Светлана. — Я взяла отпуск. Ей не хотелось сейчас разочаровывать мать своим дальнейшим видением жизни.

— Ты уже познакомилась с Дамиром? — спросила Ада Станиславовна.

— Да, признаться, он меня удивил, я не знала, что у вас с отцом был общий друг, — Светлана сделала акцент на слове «общий».

Ада помолчала, потом тихо ответила:

— Это друг Володи, и я позволила ему в память о нем пожить в нашем доме.

Светлана вдруг смутилась: конечно, мать имела право распоряжаться своим домом, что она себе напридумывала?

— Да пусть гостит, сколько хочет, — примирительно сказала она.

***

Вечером Светлана решила навести порядок в комнате матери и затеяла уборку. Разбирая шкаф, она наткнулась на старые альбомы с фотографиями. За этим занятием ее и застал Дамир.

— Что, захотела освежить в памяти свою юность? — спросил он, прислонившись к дверному косяку.

— Да тут меня и нет, все больше отец и его окружение. А Вы здесь есть? — она протянула ему альбом.

Он зашел в комнату и присел с ней за стол. Светлана наблюдала, как мужчина внимательно рассматривает старые, порою пожелтевшие снимки. Внезапно он застыл и задержал в руках одну из фотографий. На ней был запечатлен молодой смеющийся отец, обнимающий какую-то девушку, а рядом стоял молодой черноволосый красавец.

— Кто это? — спросила Света, глядя как изменилось лицо Дамира.

— Это мы с Вовкой, — глухо сказал он.

— А девушка? — Светлана посмотрела на фото, и ей вдруг показалось, что девушка смутно напоминает ее саму. Такая же высокая, стройная, со светлыми волосами.

Дамир промолчал, затем сухо сказал:

— Ее звали Диной.

— А где она сейчас? — спросила Света.

— Она умерла, давно… — с этими словами Дамир встал и вышел из комнаты.

Спустя время, Светлана вышла на крыльцо, где с удивлением увидела сидевшего в старом кресле Дамира, который, держа в руках рюмку, задумчиво курил.

Она присела рядом, и, достав свои сигареты, тоже закурила. Потом обратилась к мужчине:

— Вы любили эту девушку?

Дамир затушил сигарету и, допив рюмку, усмехнувшись, сказал:

— Ее любил не только я… — с этими словами он, пожелав Светлане спокойной ночи, зашел в дом.

Светлана долго не могла уснуть, ворочаясь от разных мыслей в голове. Разбудил ее истошный вопль петуха. Спросонья она не сразу поняла, где находится. Посмотрев на будильник, сердито закатила глаза. На часах было семь утра.

Накинув на себя свое старенькое платье, которое накануне нашла в шкафу, Света вышла во двор, где столкнулась с Дамиром, который умывался из ручного рукомойника. Сегодня он был чисто выбрит, и от этого казался сразу помолодевшим. Под майкой явно просматривались накаченные мускулы.

Он как-то странно посмотрел на Светлану, которая в платье, не доходившем ей до колен, походила скорее на школьницу, чем взрослую даму, и, хмыкнув, спросил:

— Козу ты доить будешь?

Светлана испуганно посмотрела на него и не хуже козы проблеяла:

— А может, я лучше завтрак приготовлю?

— И то ладно, — пробурчал Дамир и направился на задний двор.

Светлана, быстро умывшись, приготовила омлет и спекла оладьи. Дамир принес молоко, и они сели завтракать. Невольно Светлане подумалось, что в такой почти сельской жизни есть своя прелесть.

«А может, остаться здесь?» — промелькнула неожиданная мысль.

— Чем Вы здесь хотели заняться? — спросила она мужчину.

Дамир неторопливо жуя оладушек, сказал:

— Здесь, в лесничестве, егерь был нужен. Я люблю лес, тем более что на заимке дают дом — так что, пожалуй, соглашусь.

— А семья у Вас есть? — поинтересовалась Светлана. — Одному тоскливо… в лесу то.

Он засмеялся:

— Мне не скучно, девочка. А семья, дело наживное, какие мои годы.

— Сколько Вам лет? — поинтересовалась Света.

— Сорок семь, — ответил он. — Я был немного моложе твоего отца.

— Может, расскажите про Вашу дружбу? Почему вдруг Север?

Дамир допил чай, и аккуратно собрав остатки еды со стола, ответил:

— Расскажу, как-нибудь, под настроение, а сейчас давай делом займемся. Ты к Аде сходи, а потом в саду мне поможешь, — с этими словами он вышел во двор.

Светлана видела в окно, как он ловко срезает кочаны капусты.

— Что, на базар понесем? — лукаво спросила она его.

Он усмехнулся, и ответил:

— Не надейся, сегодня будем солить капусту на зиму…

***

Светлана пришла к матери, которая поинтересовалась, подружились ли они с Дамиром.

— Да, все нормально, не переживай. Кстати, а ты не знаешь, кто такая Дина? — вдруг спросила Света.

Ада Станиславовна вдруг изменилась в лице:

— Тебе Дамир что-то рассказал? — испуганно, как показалось дочери, спросила она.

— Да ничего особенного, — удивленно ответила Светлана.

Ада промолчала, и разговор перешел на другую тему.

Светлана, проведывав мать, пошла домой, где они с Дамиром занялись уборкой осеннего сада, обрезая ветки и сжигая осеннюю листву. Это напомнило ей юность, когда она на субботнике вместе с одноклассниками убирала школьный сад. Тогда Витька впервые предложил попробовать вина, а потом она целовалась с ним за соседским сараем, и их застукал отец, который грозился оторвать Витьке все что можно. Вспоминая это, Света невольно улыбнулась, как давно это было, жаль, что отца не стало так рано…

— Может, шашлык пожарим? — поинтересовался вдруг Дамир. — Как ты на это смотришь?

— Положительно смотрю, а как же квашенье капусты?

Он засмеялся, и Светлане показалось, что смех у него совсем молодой.

— Да ладно, сам завтра сделаю, вижу ты барышня городская, к сельскому труду не приученная.

С этими словами он ловко развел костер из спиленных старых веток, затем принес замаринованное мясо.

— Когда Вы успели? — удивилась Света.

— Да зарезал козу и все дела, — и, увидев ее испуганное лицо, весело усмехнулся. — Шутка, коза цела и невредима.

А затем они сидели на вечерней веранде, ели вкусное мясо, запивая его вином и разговаривали. Светлане казалось, что прошла целая вечность с момента их знакомства, и что она знает этого мужчину уже много лет. С ним было удивительно легко и просто, и это совсем не походило на общение с ее бывшими мужчинами.

— Дамир, а кто Вы по профессии? — спросила она.

— Догадайся с трех раз, — засмеялся он.

Она посмотрела на его крепкие руки с ухоженными ногтями, накаченные мускулы, и ей вдруг захотелось прикоснуться к нему. От этого мужчины веяло мужской силой и харизмой. Она вдруг подумала, что ее первое впечатление о нем, как о мужлане, не соответствует действительности. Этот мужчина был явно не мужлан, за его нарочитой грубостью явно прослеживались нотки аристократической интеллигенции.

Она легонько коснулась кончиками пальцев его плеча, и он вздрогнул как от удара. На какой- то миг их взгляды встретились, его почти черные глаза и ее золотисто- карие, цвета виски. Его рука коснулась ее щеки, затем он провел ладонью по ее волосам и прошептал:

— Ты похожа все- таки на мать…

— Я не похожа на Аду, — тихо сказала Света.

Дамир грустно усмехнулся, и, обняв ее за плечи, сказал:

— Извини, вечер стал томным, — с этими словами он убрал руку и встал.

— Уже поздно, давай спать, девочка…

***

Но спать им в эту ночь не пришлось.

Не успели они зайти в дом, как зазвонил мобильный телефон и взволнованный голос сообщил, что Аде Станиславовне стало хуже — их просят срочно приехать.

Когда Светлана с Дамиром приехали в больницу, их встретил дежурный врач и сообщил, что состояние Ады ухудшилось.

— Ей нужно в областную больницу, — сказала Светлана.

Врач отрицательно покачал головой и сказал, что она не перенесет дорогу.

— Она очень хотела Вас увидеть, но предупреждаю — не утомляйте ее. Буквально несколько минут.

Светлана зашла в палату и, тихонько подойдя к кровати, присела на краешек. Мать лежала, закрыв глаза, и казалось, не дышала. Света дотронулась до ее руки, Ада открыла глаза и тихо прошептала:

— Я хотела давно поговорить с тобой, но все не решалась, не было подходящего момента. Я оставила документы у нотариуса — он отдаст их тебе.

— Мама, не говори глупостей, ты поправишься, и все будет как прежде, — попыталась успокоить ее Светлана.

Ада грустно улыбнулась:

— Ничего уже не будет как прежде. Ты прости меня за все, наверно, я была не самая хорошая мать для тебя.

Она смахнула слезинку, скатившуюся с ее глаз. Светлана никогда не видела мать плачущей и испугалась.

— Мама, все хорошо. Ты, главное, не волнуйся, тебе вредно.

В палату зашел врач и попросил на выход.

— Я буду здесь, рядом, ты отдыхай, — сказала Света, выходя из кабинета.

— Не нужно быть здесь, — тихо сказала Ада. — Завтра приходи, — затем добавила, — если со мной что- то случиться, Дамир тебе поможет.

Расстроенная, Светлана вышла из больницы и сев на лавочку, закурила. Дамир подошел к ней и молча сел рядом.

— Мне казалось в детстве, что мама меня не любит. Какая я была дура, — в сердцах проговорила она.

Дамир ничего не ответил и затянулся сигаретой. Затем обнял Светлану за плечи и тихо сказал:

— Пошли домой. Мы ничего не можем поменять в своей жизни, что уже произошло, но можем постараться не делать новых ошибок.

Утром им сообщили, что Ада Станиславовна умерла…

5 Глава

Светлана была в шоке от произошедших событий. Все организационные вопросы взял на себя Дамир. И Света была благодарна ему за оказанную помощь. Как ни странно, народу на похоронах было много, так как Ада Станиславовна работала долгое время учителем немецкого языка.

Пришла на кладбище и ее давняя подружка Ирка, с которой они не виделись много лет. Время не приукрасило ее внешний вид — из жгучей красавицы она превратилась в грузную тетку с небрежным пучком волос на голове.

Ирка подошла к ней после похорон и, выразив соболезнование, пригласила в гости:

— Приходи, Свет, пообщаемся, что нам делить с тобой, столько воды утекло. Мама тоже будет рада тебе.

Светлана сухо кивнула и молча направилась к своему дому. На поминки, которые были организованы в местном кафе, она не пошла, попросив Дамира заменить ее. Светлану гложили противоречивые чувства. Ей было больно и тоскливо, что она осталась совсем одна, с другой стороны смутная обида на холодность матери не давала ей покоя. Придя домой, Светлана, не раздеваясь, легла на кровать и забылась тревожным сном от потрясений последних дней.

Проснулась она от ощущения взгляда на своем лице. Открыв глаза, увидела сидевшего перед ней на корточках Дамира, который задумчиво рассматривал ее лицо, как будто увидел впервые.

— Ты что-то хочешь мне сказать? — спросила она.

Мужчина легонько погладил ее по волосам:

— Пойдем, помянем Аду. Я накрыл на стол, — сказал он, вставая.

Она нехотя поплелась на кухню. Молча они выпили по рюмке водки. Дамир задумчиво посмотрел на Светлану и произнес:

— Знаешь, думаю, настало время рассказать тебе о нашей дружбе с твоим отцом, — он помолчал, а затем как то совсем безучастно, как будто не о себе, рассказал ей историю своей молодости.

…Мы жили с Вовкой в одном дворе и учились в одной школе. Он был старше меня на пару лет, но выглядели мы с ним на равных. В старших классах к нам пришла учиться девочка, которая приехала в наш городок из Прибалтики. Она совсем не походила на местных девчонок — было в ней что-то нездешнее, я бы сказал, западное. Она и внешностью отличалась: была натуральной блондинкой, стройной и гибкой.

— Ты мне сейчас рассказываешь про Дину? — спросила Света.

Дамир закурил, и Света не стала делать ему замечание.

— Да, эту девушку звали Дина. Имя тоже было довольно редкое в наше время. Так случилось, что мы с твоим отцом занимались спортом, Дина то же ходила в спортивную секцию — там мы и подружились с ней. За ней бегали пацаны всей нашей школы, и я, в том числе, — Дамир усмехнулся. — Мы учились с ней в одном классе и даже сидели за одной партой. В одно время и она оказывала мне знаки внимания, и мы даже мечтали после школы пойти учиться в один институт.

Твой отец после школы пошел служить в Армию, а когда вернулся, вдруг сказал мне, что хочет жениться на Динке и сделал ей предложение. Я, если честно, не поверил, потому что считал, что у нас с Диной сложились отношения, и она любит меня. У нас с Вовкой произошла ссора… помнится, мы набили друг другу рожи… — Дамир грустно усмехнулся.

А потом пошел слушок среди общих знакомых, что Дина беременна. Я спросил ее о планах на будущее, и она подтвердила, что выходит замуж за Вовку. Надо сказать, что ее семья была не в восторге от избранника, так как отец Дины был довольно известным врачом, так сказать светила медицины, а родители Вовки были далеки от круга местной интеллигенции. Ее родители считали, что она, рано выскочив замуж, загубит свою жизнь. Думаю, им пришлось согласиться, так как Дина действительно оказалась беременна.

Я же уехал на учебу в медицинский институт, надеясь забыть и о ней и о своем бывшем друге…

«Как это похоже на мою историю с Витькой и Ирой», — вдруг подумала Светлана.

— А как же Вы снова встретились? — спросила Светлана.

— Мы встретились с твоим отцом через пару лет, так как я переехал жить по месту учебы. Тогда он рассказал мне, что Дина умерла при родах. А Вовка после долгих тяжб с родителями Дины забрал ребенка себе — на правах отца… Вот такая грустная история жизни.

Светлана удивленно посмотрела на Дамира:

— У меня что, есть сестра или брат?

Дамир как-то странно посмотрел на Светлану и сказал:

— Я думаю, тебе завтра нужно сходить к нотариусу и забрать документы, которые оставила на хранение Ада, — с этими словами мужчина встал из-за стола и тяжелой походкой вышел из дома.

Светлана тоже вышла следом за ним, и присела на веранде.

— Что ты собираешься делать с домом? — спросил Дамир. — Вернешься в свой город?

— Я еще не решила. Хочу сменить место работы, — задумчиво сказала Света. Потом, посмотрев на Дамира заметила. — Ты говорил, что ходил в моря. Забросил медицину?

— Да нет, я ходил судовым хирургом, — ответил Дамир.

— А ты был женат? — спросила Светлана.

Мужчина помолчал, потом присел рядом с ней.

— Знаешь, были женщины… но так и не встретил похожей на Дину…

— Выходит, что мой отец испортил тебе жизнь? — печально спросила Светлана.

Дамир снова закурил сигарету:

— Она сама его выбрала, понимаешь? — он вопросительно посмотрел в ее глаза.

— А когда он встретил мою мать? — вдруг спросила Светлана. — Она что, своей холодностью напоминала ему прибалтийскую юную жену?

Дамир вдруг вскочил и, схватив Светлану за плечи, притянул к себе:

— Ты что, ничего не поняла? Дина — твоя мать! Ада просто вырастила тебя!

6 Глава

До Светланы медленно начал доходить смысл сказанных Дамиром слов. В памяти, как искры, стали возникать события ее детства и юности, которые только сейчас приобрели для нее истинный смысл.

Вот мать холодно отчитывает ее за порванное платье, а отец смеется и на следующий день привозит ей два новых платья, как будто не замечая недовольно поджатых тонких губ Ады. В старших классах она хотела сделать короткую стрижку, и Ада говорила, что ей пойдет, но отец вдруг впервые резко оборвал дочь, грубо сказав, что без волос дома она может не появляться. Только сейчас она поняла, что отец видел в ней Дину, и она действительно как две капли воды походила на девушку с фотографии. И что отец, похоже, всю жизнь любил свою первую жену, вложив эту любовь в нее, свою единственную дочь.

Светлана подняла на Дамира глаза и тихо спросила:

— Я действительно похожа на свою биологическую мать?

Дамир молча обнял ее, прижав к себе, потом прикоснулся губами к ее виску.

— Ты очень похожа на Дину…

В его глазах было столько затаенной боли, что Светлана вдруг неожиданно для самой себя прикоснулась губами к его губам. Он вздрогнул, и, взяв ее лицо в свои ладони, прошептал:

— Не делай этого. Никогда!

— Почему? — она с обидой отстранилась от него. — Я взрослая женщина и сама могу решать, что мне нужно.

Дамир усмехнулся и заметил:

— Мы с тобой очень разные. И ты слишком молода для меня. А потом, с чего ты взяла, что я смогу тебя полюбить?

От обиды ее бровь надменно выгнулась. Так прямолинейно ее еще никто не отталкивал.

— Извини, это был минутный порыв. Наверное, из жалости, — с этими словами она, гордо вздернув голову, направилась в свою комнату под дружеский смех Дамира.

***

На следующее утро Светлана направилась к нотариусу, где получила пакет с документами, подтверждающими слова Дамира о том, что Ада Станиславовна была ее мачехой. Свидетельство о рождении гласило, что матерью Светланы Владимировны Елизаровой являлась Дина Робертовна Елизарова.

Светлану мучила одна-единственная мысль: «Почему отец не рассказал ей, когда она стала взрослой, что у нее есть где-то родня по линии матери?..»

Придя домой, она застала Дамира, собирающего в рюкзак свои вещи.

— Ты куда? — удивленно спросила она.

— Да загостился я тут, пора и честь знать, — ответил Дамир.

— Ты что, собираешься меня здесь бросить одну? — Светлана не верила своим ушам.

Дамир усмехнулся:

— Ну, пару недель назад ты рассуждала совсем по-другому.

Светлана усмехнулась:

— Не бойся, я не буду к тебе приставать. Ты же хотел остаться в этих местах, дом я в ближайшее время не продам, так что живи спокойно, я сама скоро уеду. Да и куда деть козу?

Дамир внимательно посмотрел на нее и ответил:

— А если я вдруг не удержусь и пристану к тебе? … А козу соседка готова купить, — он усмехнулся.

Светлана присела на край стула и вдруг заплакала. Вся напряженность последних недель, смерть Ады, ошеломляющие новости ее собственной биографии, и полное непонимание как жить дальше, вылились в этот неожиданный поток слез.

Дамир подошел к ней и обнял за плечи. Он был таким сильным и надежным, что хотелось спрятаться в его объятиях, чтобы он защитил ее от этого жестокого и непонятного мира.

— Не плачь, девочка моя, — прошептал он. — Я тебя в обиду никому не дам. Я останусь на столько, насколько нужно.

Потихоньку слезы утихли, и Светлане вдруг стало неловко за свою минутную слабость.

— Извини, Дамир, — сказала она, вытирая лицо, — это просто усталость последних дней. Если у тебя другие планы, я не смею тебя задерживать, но мне бы очень хотелось, чтобы ты хоть немного побыл здесь.

— Я понял, — мужчина легонько поцеловал ее в висок. — Пойдем пить чай. День, действительно, был тяжелый.

А ночью ей снова приснился сон, который мучал ее годами. Вот она с разбега прыгает в воду, но вода омута вдруг начинает затягивать ее на дно. Она из последних сил пытается вырваться на поверхность. Вдруг сильные руки толкают ее вверх.

— Витя! — Кричит она. — Помоги!

— Света, милая, проснись! — Дамир слегка встряхнул ее за плечи.

Она открыла глаза и испуганно посмотрела на него.

— Страшный сон? — он внимательно смотрел ей в лицо.

— Да… Один и тот же много лет, — она устало откинулась на подушку и прикрыла глаза.

Вдруг она ощутила теплое дыхание, и губы Дамира ласково и нежно коснулись ее губ. Она открыла глаза и встретилась с его вопросительным взглядом.

— Да… — раздался ее тихий голос… — и руки заключили его в объятия.

Он любил ее нежно и бережно, обращаясь как с хрустальным сосудом, а она, плывя по реке блаженства, невольно подумала, как ее мать могла променять Дамира на ее отца… который лишил ее дочь бабушки и дедушки, заменив их сухой и бесчувственной женщиной, не познавшей материнской любви…

***

Солнечный зайчик прыгал по ее лицу, и Светлана, сладко потянувшись, открыла глаза. За окном было белым бело. Она подскочила и не поверила своим глазам — двор был устелен белоснежным покрывалом первого, и такого раннего снега!

Накинув на ночную рубашку фуфайку, она выскочила во двор. В это время из дровянника вышел Дамир с охапкой дров. Увидев стоявшую на крыльце Светлану, он приветливо улыбнулся ей:

— С первым снегом, красавица. Иди в дом, а то простудишься.

Ей вдруг сделалось так легко на душе, как будто ее родной отец сейчас сказал ей эти незатейливые заботливые слова.

— Ой, я все проспала, и завтрак не приготовила, — смущенно сказала она, заходя в дом.

Дамир аккуратно сложил дрова у печки, затем повернулся к ней и, ласково глядя в глаза, сказал:

— Да я сам уже все сделал, умывайся и к столу.

Он молча разложил по тарелкам еду и, налив чаю, неспешно принялся есть. Во всех его движениях сквозила такая уверенность и покой, что Светлане стало страшно: а вдруг он передумает и уедет? Наверно, в ее взгляде было нечто такое, отчего Дамир на секунду замер и спросил:

— Что- то не так, моя девочка?

Светлана смутилась, как будто ее застали на месте преступления и, пожав плечами, тихо ответила:

— Мне стало страшно, что я могла тебя никогда не узнать.

Дамир усмехнулся и сказал:

— Ну, не драматизируй, ничего необычного не произошло, не накручивай себя. Секс — лучшее лекарство от стресса. Ты мне ничем не обязана.

Светлана удивленно посмотрела на него.

— Так, значит, ты меня вчера просто лечил? — ее голос предательски зазвенел.

Он перестал есть и внимательно посмотрел на нее. Его и без того темные глаза стали почти черными.

Он вдруг подхватил ее на руки и понес в спальню, где почти бросил на кровать. Наклонившись, он заключил ее в свои объятия и стал целовать. Она пыталась вырваться, с обидой говоря, что не нуждается в жалости и его подачки ей не нужны. Наконец она затихла под его ласками. Дамир ослабил свою хватку и спросил:

— Что тебе нужно? Ты любила, кого-нибудь? Или мужчины для тебя как обслуживающий персонал?

Светлана, оттолкнув его, встала с кровати и, поправив волосы, ответила:

— Действительно, я не знаю, что мне нужно. И в любовь мне вериться с трудом, исходя из своего опыта, и твоих рассказов. Извини, если было что не так.

С этими словами она, не стесняясь стоявшего рядом мужчины, скинула ночную рубашку и стала неторопливо одеваться под его пристальным взглядом.

— Куда- то собралась? — спросил Дамир.

— Да, схожу к своей давней подружке, которая в свое время увела у меня парня, ну почти как мой папаша у тебя, — она не удержалась от сарказма.

Мужчина молча вышел из ее комнаты. Когда Светлана, одетая и накрашенная, при боевом параде вышла в гостиную, то с удивлением увидела Дамира, который уже переоделся в костюм и светлую рубашку, выгодно оттенявшую его смуглую кожу и темные волосы. Он стоял на пороге, одевая на себя добротное черное пальто, что делало его похожим на крутого бизнесмена. Она вдруг впервые обратила внимание, что у него стильная стрижка, и однодневная щетина ему очень идет. Он был красив в своей зрелой мужской красоте. Невольно промелькнула мысль, что людей действительно встречают по одежке.

— А ты куда, если не секрет? — вырвалось у нее.

— А я на собеседование в местную больницу, мне сделали предложение как хирургу, — спокойно и обыденно ответил он.

— Ты же хотел в лес, — не удержалась Светлана.

— Я внял твоим словам, что моей семье в лесу может быть не комфортно, — ответил он и, усмехнувшись, посмотрел ей в глаза.

Вдвоем они вышли из дома, и пошли по улице. Светлана заметила, как знакомые соседи оборачивались им вслед и перешептывались.

— Они нас, похоже, уже поженили, — усмехнулась она.

Дамир взял ее под руку и, наклонившись, шепнул на ухо:

— Ну, значит, не будем их разочаровывать, — и весело, совсем по- юношески, засмеялся.

— Да ну тебя, — Светлана обиженно надула губы и выдернула руку. — Ладно, удачи тебе, — с этими словами она свернула к знакомому с детства дому.

***

Ирка, в девичестве Петрова, жила со своей матерью, тетей Соней, как звала ее в детстве Света.

И сейчас, зайдя в их двор, на нее нахлынули воспоминания детства. С Иркой они дружили с первого класса, вместе ходили в школу, и все лето пропадали на речке вместе с соседскими пацанами. Светлана всегда завидовала втайне Ирке, наблюдая за ее взаимоотношениями с матерью. В детстве она невольно сравнивала тетю Соню с Адой, и это сравнение было не в пользу последней.

Светлана поднялась на крыльцо и постучала в дверь.

— Открыто, заходи, — раздалось из-за двери.

Светлана зашла в сени, а затем в дом. За десяток лет здесь практически ничего не изменилось. Все та же чистота и вкусный запах сдобы. Софья Андреевна приветливо улыбнулась и радостно сказала:

— Проходи Светланка, давно тебя ждем! Рада, что зашла к нам.

На пороге спальни показался мальчуган лет 6 и настороженно посмотрел на Свету.

— Чего надулся, как индюк, Славка, поздоровайся с тетей, — улыбнулась снова тетя Соня.

— А Ирина дома? — спросила Света. — Может, я не вовремя.

— Да что ты! — воскликнула тетя Соня. — Ирка в магазин пошла, сейчас придет, а я к твоему приходу твой любимый пирог испекла.

У Светланы навернулась на глаза предательская слеза. Софья Андреевна, увидев это, обняла ее, и успокаивающее сказала:

— Ну, Свет, не бери в сердце, все мы, когда то уйдем. Надеюсь, Аде Станиславовне с Вовой там хорошо.

Светлана, стараясь перевести разговор в позитивное русло, спросила:

— Это Ваш внук?

Софья Андреевна счастливо засмеялась:

— Ну а чей же, еще? Мой конечно, младший.

Светлана удивленно спросила:

— А что у Иры двое детей?

Софья Андреевна снова засмеялась:

— Да у Ирки трое детей, а ты и не знала, поди.

За дверью послышались шаги, и на пороге возникла ее подружка детства.

— Привет, Свет. Рада, что решила зайти к нам, мы уже и не надеялись. — Ирка подошла и чмокнула ее в щеку.

Осмотрев приятельницу с головы до ног, Ирка завистливо вздохнула:

— Ты что, святым духом питаешься? Стройная, как в юности. А меня вот разнесло после родов.

Потом засмеявшись, сказала:

— Ну да ладно, давайте все к столу, черт с ним, с жиром.

Обед прошел в воспоминаниях детства и юности, не касаясь упоминания о Викторе. После обеда женщины остались вдвоем.

— Ну, рассказывай, Ирка, как сейчас живешь, муж где?

Ирка, открыв форточку и украдкой затянувшись сигаретой, устало хмыкнула:

— Муж, что называется, объелся груш. С Витькой мы не живем давно, даже не знаю где он, слышала, что списали его с морей. Ты наверно, знаешь, что я родила от него сына Вадьку сразу после школы. Глупые были, залетели по незнанию, вот ему пришлось жениться. — Ирка криво усмехнулась, затянувшись сигаретой.

Потом, прищурясь, посмотрела на Свету:

— Я знаю, подруга, что ты в обиде на меня за Витьку. Но мы с ним расплатились сполна за твою обиду. Витька меня никогда не любил, он по первости и во сне меня твоим именем называл. Потом в моря подался и был наездами через полгода, пока я сына растила. Да и я свои мечты об учебе забросила с маленьким ребенком, послушав мать и не сделав аборт сразу после школы. Мать мне тогда все уши прожужжала, что это грех, и вредно для здоровья. Короче, разбежались мы с ним через несколько лет. Я снова замуж вышла и двойню родила, — Ирка засмеялась, но смех получился грустным. — Мужик вроде ни че был, но стал к рюмке прикладываться, по пьяной лавочке попал в ДТП и погиб. Вот такая у меня житейская история. А ты, как и где?

Светлане хотелось много чего рассказать Ирке, но посмотрев на эту прибитую жизнью женщину, тащившую в одиночку троих детей, она вдруг поняла, что ее обиды и проблемы не такие уж глобальные, чтобы вываливать их, по сути, постороннему человеку. Не стала она говорить и о том, что Ада оказалась мачехой. Ей вдруг вообще расхотелось говорить об Аде.

В памяти всплыл эпизод, перевернувший всю ее жизнь. Она не сказала своей бывшей подруге, что Виктор, после свадьбы с Иркой, приезжал к ней в город, где она училась в институте. Он заявился в ее съемную квартирку поздно вечером и остался до утра. Он тоже, как и Ирка, говорил ей, что любит только ее, и что готов развестись хоть завтра, если Света его простит. У них была всего одна ошеломляющая ночь, и она готова была пожертвовать Иркиным счастьем ради своей любви. А потом она с ужасом поняла, что забеременела. Приехав домой, она все рассказала матери. Ада, узнав, что отцом является Виктор, сухо сказала, что необходимо срочно сделать аборт пока не узнал отец. Светлана как сейчас помнила ее холодный стеклянный взгляд водянисто — голубых глаз:

— Ты хочешь опозорить нас на весь город, где нас все знают? А потом, ты подумала о своей учебе и профессии? Ты хочешь пасти гусей в этой глуши? На мою помощь не надейся, и отец тебя не поддержит, — она презрительно поджала свои тонкие губы.

Светлана вспомнила, как она отрешенно шла по улице, и ей хотелось умереть. Она вдруг подумала, что это стало бы решением всех ее проблем. Оказавшись у реки, она вдруг решила искупаться, и, раздевшись, прыгнула с самодельного трамплина в воду, как в детстве. Течение снесло ее к омуту и стало затягивать, она со всех сил пыталась вынырнуть, вдруг, чьи то сильные руки подхватили ее и вытолкнули на поверхность воды. Это был Виктор.

Он вынес обессиленную Свету на берег, и осторожно положил на песок.

— Ты что, забыла, что здесь сильное течение? — грубо спросил он. — А если бы я не успел?

Отдышавшись, она вдруг презрительно, еле сдерживая слезы, выпалила ему:

— Кто тебя просил спасать меня! Что ты лезешь в мою жизнь, иди нянчи своих детей!

В тот же вечер она уехала в город, а еще через пару дней избавилась от ребенка. Вычеркнув, как ей казалось, из своей жизни Виктора.

Окончив институт, она, как считали родители, удачно вышла замуж. Но по иронии судьбы муж, который был старше ее, и имел уже вес в бизнес-кругах, вдруг загорелся желанием иметь детей, чтобы передать свое дело наследнику. А когда он узнал, что Светлана не сможет иметь детей по причине неудачного аборта, их брак сошел на нет, и завершился тихим, взаимовыгодным разводом.

Вот и сейчас, Светлана, идя домой от Ирки, думала: «А если бы я не послушала Аду, родила ребенка, и Витька бы стал моим мужем, как бы повернулась тогда моя жизнь, да и Витькина тоже?»

7 Глава

Подойдя к своему дому, она увидела свет в окне, и ее сердце радостно забилось.

«Может, мне свыше послали этого мужчину? Может, это отец побеспокоился обо мне…» — мелькнула шальная мысль.

Светлана зашла в дом. С удивлением она увидела, что в гостиной накрыт стол и сервирован праздничной посудой, которая редко доставалась из буфета. На стук двери из комнаты вышел Дамир. Облокотившись о косяк, он наблюдал, как она снимает сапоги. Он был в той же светлой рубашке.

— По какому поводу столь торжественная сервировка стола? — спросила она. Затем, подойдя к нему, легонько прикоснулась губами к щеке. — Тебе говорили, что светлая рубашка тебе идет?

Он улыбнулся и, обняв ее, прикоснулся губами к шее.

— Мне хотелось сделать тебе приятное и отметить мое назначение.

— Ты теперь хирург в нашей больнице? Поздравляю, хотя денег там много не заработаешь.

Он засмеялся:

— Понятно, значит, я не перспективный муж для бизнес- леди.

Светлана улыбнулась:

— Я не в том смысле…

— А в каком? — он не выпускал ее из своих объятий, внимательно рассматривая ее лицо.

Она серьезно посмотрела ему в глаза:

— Мне кажется, я тебя люблю…

Дамир улыбнулся и, разомкнув свои руки, ответил:

— Так, тебя наверно покормили в гостях, но я голодный, давай, составь мне компанию.

Он откупорил бутылку шампанского и разлил по фужерам.

— Надеюсь, ты не подумаешь, что я кощунствую, так как прошло мало времени со дня смерти Ады, но я хочу, чтобы ты жила сегодняшним днем, так как родителей уже не вернуть. Я хочу, чтобы ты поменьше грустила. Все у тебя будет замечательно, моя девочка.

— Знаешь, если бы отец мне все честно рассказал, когда я уже стала взрослой, я бы, может, сделала меньше непоправимых глупостей, — с горестью сказала Света. — А сейчас я даже не знаю, как относиться к отцу, которого очень любила.

— Не говори глупости. Вовка любил тебя и берег, зачем было травмировать твою неокрепшую психику.

Светлана отпила шампанского и, достав сигареты, закурила.

— У тебя в доме не курят, — напомнил Дамир. — И вообще женщине курить не стоит, тебе еще детей рожать.

— А ты хотел бы детей? — внезапно спросила Светлана.

Он внимательно посмотрел на нее:

— А есть проблема?

Она усмехнулась:

— Да, доктор, есть одна небольшая проблема, видишь ли, в молодости моя мачеха заставила меня сделать аборт, чтобы не травмировать отца, и мне сказали, что детей у меня не будет больше, по этой причине у меня и брак распался, хотя я об этом не сильно сожалею… — она снова затянулась сигаретой. — Так что это я не перспективная жена, а не ты.

Дамир молча налил себе рюмку водки, и, выпив, сказал: