Бесплатный фрагмент - Любовь с испанским акцентом

Глава первая

Я смотрела в окно. Машины на перекрёстке сигналили и перестраивались, желая попасть в нужный ряд. В голове мелькали мысли, как кадры в быстрой съёмке: «Как я буду жить без какофонии большого города? Чем займу себя? Всё приедается, море и спокойствие тоже надоест… Что тогда?… Тогда я вернусь обратно и продолжу жить своей тихой, размеренной жизнью… Нет, я не пытаюсь отомстить… Нет же… Я просто хочу почувствовать себя свободной, избавиться от обиды и разочарования. Мне необходима перезагрузка, как глоток весеннего воздуха после долгой зимы».

Я начала злиться от того, что сомнения разъедали меня. Боль от обиды, до этих пор притихшая где-то внутри, усилилась, сжимая воздух в груди, плечи невольно опустились. Взгляд затуманила пелена слёз.

— Лариса Юрьевна, может всё-таки передумаете? Одна, в чужой стране. Здесь любимая работа, друзья, привычное окружение.

Заданный вопрос вывел из задумчивости, переключил внимание. Смахнув слёзы лёгким касанием, я выпрямилась и повернулась к собеседнику.

— Именно, привычное окружение. Я хочу сбежать от рутины и не передумаю, Аркадий Михайлович, подписывайте.

В моём ответе сквозила такая уверенность, что начальник быстро подписал заявление и больше не задавал вопросов…

Уже дома, проверяя в сотый раз чемодан, я устало села на край кровати. Сомнения в правильности моего решения не покидали меня даже сейчас, но какая-то внутренняя уверенность, что мне это действительно нужно, не давала отступить.

— Мамуль, ты дома? — послышалось из коридора.

— Да, — оживленно ответила я.

Дочь вошла в комнату и села рядом. Посмотрев на мои собранные вещи, она с раздражением выпалила:

— Не понимаю и не принимаю твоего решения. Я ждала и надеялась, что ты оставишь эту затею, но нет… Как ты можешь уехать в такой момент? Я скоро стану мамой, ты — бабушкой. Неужели тебе не хочется взять малышку на руки, прижать к себе?

Меня бесило непонимание дочери, и я постоянно задавала себе вопрос: «Почему дети в большинстве своём так эгоистичны?»

Чтобы не утратить самоконтроль, я мысленно досчитала до десяти и набрала в лёгкие побольше воздуха.

— Мария, мы уже тысячу раз это обсуждали. Я хочу жить своей жизнью, а не быть частью твоей. Я понимаю, что вам с Данилом было бы намного проще, останься я здесь. Но я не могу. Я и так откладывала поездку шесть лет. За это время постоянно возникали какие-то обстоятельства, не дающие мне воплотить мечту в реальность. То тебе надо было окончить институт, потом найти работу, потом ты познакомилась с Данилом, потом свадьба, теперь беременность. Нет, это никогда не кончится. Сдерживающие факторы будут всегда. Просто, если я послушаю тебя и не поеду, я буду корить себя всю оставшуюся жизнь. Постарайся понять, пожалуйста, — я громко выдохнула, закончив свой монолог.

Дочь картинно закатила глаза и поджала губы. Я молчала, мне больше не хотелось ничего говорить.

— Данила завтра работает и не сможет отвезти тебя в аэропорт, — чуть погодя выдавила из себя Мария, откинувшись на спину и раскинув руки.

— Я и не ждала, что это сделает он. Нина отвезет меня, не волнуйся.

— Надеюсь, что тебе там не понравится, и ты довольно быстро вернешься домой. Твоё решение ошибочно, вот увидишь, — с какой-то детской воинственностью произнесла дочь, разглядывая потолок.

— Не отрицаю, что может произойти и такое. Возможно, мне действительно не понравится в чужой стране, где я никого не знаю. Но с такой же вероятностью может случиться обратное и я не захочу возвращаться. На данный момент этого никто не знает.

Я прилегла рядом и погладила дочь по волосам, поцеловав в макушку.

В голове пронеслась мысль: «Какой же она всё-таки ещё ребёнок, хотя сама скоро станет матерью».

Но я быстро отмела её, так как отчётливо понимала — мне нельзя поддаваться.

— Если я решу остаться, вы прилетите ко мне в гости, когда малышка немного подрастет, — спокойно добавила я. — И потом, твой папа — молодой отец и с удовольствием поможет тебе делом и советом.

— Всё не можешь простить его? — пристально посмотрев на меня, спросила дочь.

— Мария, а разве можно простить предательство? — с горечью ответила я вопросом, поднявшись с кровати.

Дочь молчала, начав снова рассматривать потолок. Я подошла к окну и посмотрела на улицу. Мне хотелось запомнить вид из окна.

— Знаешь, я понимаю, что должна простить и двигаться дальше, — устало произнесла я, начав теребить заусенец на большом пальце, — но это сложно. Мне невыносимо думать, что он счастлив с другой женщиной, бросив меня после стольких лет, прожитых вместе… Я была уверена, что он мой тыл, моя опора. И вдруг: «Бац! Я у разбитого корыта». Может, я и простила, просто мне нужно смириться. Вот и всё… Мне нужна смена обстановки, понимаешь?

Дочь встала и подошла ко мне. Обняв меня, она взяла мою руку в свою, крепко обхватив большой палец.

— Мама, хватит теребить заусенец, опять кровь пойдет. Что за дурацкая привычка?

— Она с детства, милая, — я прижала Марию к себе, — ты же теребишь волосы.

— Сейчас ты добавишь свою любимую фразу, что все мы родом из детства. Лучше молчи, — сморщив нос, сказала дочь. — Так уж и быть, я отпускаю тебя. Лети, птичка, лети.

— Вот спасибо, — разжав объятия, я немного отстранилась. Улыбнувшись, я посмотрела на своего ребёнка и ласково произнесла. — Люблю тебя сильно и буду скучать. Если вдруг понадобится моя помощь, я мигом вернусь. Обещаю…

Наступил день отъезда.

Моя подруга, Нина, была крайне жизнерадостной и весёлой особой. С лёгкостью тренированного атлета она загрузила мои вещи в багажник и, громко простонав, приземлилась на водительское сиденье.

— Вроде для переезда у тебя немного вещей, но я выдохлась, — шмыгнув носом, произнесла она и повернула ключ в замке зажигания. — Как ты там без меня, Ларка, жить то будешь?

— Не знаю, Нинка. Самой боязно, — ответила я, силясь унять внутреннюю тревогу и страх. — Но мечту исполнить надо. Жизнь то одна.

— Слышали, знаем, — отмахнулась подруга. — Это я так для проформы спросила. Жизнь, Ларка, твоя и только тебе решать, что для тебя лучше и важнее. Хоть так насолишь бывшему, вы же вдвоём грезили этой поездкой.

— Знаешь, Нин, когда я думаю о том, что он мечтал со мной, одновременно имея любовницу, мне становится тошно и противно. Ведь с ней он тоже о чём-то, как ты выразилась, грезил.

— Двуличная скотина, что тут скажешь, — Нина развела руками. — Через пару месяцев навещу тебя, не парься. Будут проблемы, звони. Ты же меня знаешь, я решу любые, — присвистнув, Нина наконец-то тронулась с места. — Я твой вечный помогатор. Помни об этом.

— Разве ты дашь забыть, суматошная? — заулыбалась я. — Буду ждать тебя с нетерпением. Помни об этом, — я помахала перед лицом подруги указательным пальцем. — А сейчас доставь меня, пожалуйста, в целости и сохранности в аэропорт.

— Слушаюсь и повинуюсь, моя госпожа. Не извольте беспокоиться, — подруга приложила правую руку к груди. — Вдруг в гости не позовёшь, а я так хочу в Испанию.

— Нина, положи руку на руль и не убирай, — серьёзно сказала я. — Меня накроет паническая атака, если ты будешь отвлекаться.

— Хорошо-хорошо, не волнуйся, милая, — испуганная моей серьезностью, успокаивающе ответила подруга.

Остаток пути прошел в относительном спокойствии.

Аэропорт был похож на огромный улей, где самолеты постоянно взлетали и садились, как трудолюбивые пчелы. Было многолюдно и очень шумно. Я помахала подруге на прощание с долей грусти и шагнула в свою новую жизнь.

Глава вторая

Испания встретила меня в лице риэлтора Натальи, активно размахивающей табличкой с моим именем в аэропорту Аликанте.

— Как долетели, Лариса? — заинтересованно спросила она.

— Отлично, без проблем, — ответила я, стараясь не выдавать своё внутреннее беспокойство и напряжение. Во время полёта я мысленно металась от восторга до полного разочарования этой поездкой.

— Очень рада, что вы всё-таки решились приехать, Лара. Представляйтесь здесь именно так, сокращённый вариант для местных легче в произношении.

Наставление Натальи немного вывело меня из ступора.

— Хорошо, спасибо за совет, — ответила я, силясь улыбнуться.

Наталья положила руку мне на плечо и, пытаясь снять напряжение, ободряюще произнесла:

— Нет повода для волнения, Лариса. Сейчас мы посмотрим ту квартиру, что вы выбрали онлайн и, если вдруг она вам не понравится, мы подберем что-нибудь другое. Хорошо?

— Да, — закивала я.

Наталья помахала рукой, подзывая мужчину, стоящего немного в стороне.

— Милый, помоги нам, — сказала она, когда он подошёл. — Это мой муж — Рауль, — представила Наталья.

Мужчина, улыбнувшись мне во все тридцать два зуба, протянул руку для пожатия. Его ладонь была сухой и тёплой. Он ободряюще сжал мою и меня немного отпустило. Получив багаж, мы загрузили его в машину и поехали на осмотр квартиры. Через открытое окно лёгкий ветерок трепал мои волосы и приятно обдувал лицо. Я смотрела на пейзажи, проносящиеся за окном, и чувствовала, что начинаю влюбляться в этот край. Прибрежный городок, где я решила обосноваться, назывался Торревьеха. Мы остановились возле четырехэтажного дома и поднялись в квартиру.

— Городок наш небольшой, но в нём есть всё необходимое для комфортной жизни, — начала Наталья. — Прошу, Лара, не удивляйтесь, что испанцев примерно половина от всего населения. Нашу райскую гавань облюбовали англичане, скандинавы и даже марокканцы. Вы писали мне, что учите испанский. Как успехи?

— Всё отлично, — отвлеченно ответила я, осматривая свое новое жилище.

Квартира была компактной и уютной. Кухня, совмещенная с гостиной, примыкала к спальне, в которой едва помещались кровать и шкаф. Я вышла на малюсенький балкончик. Вдалеке сверкало оно — море! Меня посетили первые нотки уверенности, что я не прогадала, приехав сюда. Я с детства безумно любила море. Большая вода давала мне энергию и волю к жизни. Мне захотелось, как можно быстрее, оказаться на берегу: пройтись по кромке воды, утопая в вязком песке.

— Мне нравится квартира, — решительно выпалила я, усевшись на диван в гостиной и похлопав руками по декоративным подушкам, лежавшим на нем.

Мои глаза, видимо, уже горели жаждой моря, потому что Наталья, присев рядом, удивлённо произнесла:

— Мне нравится ваш настрой, Лара. Вам определенно не будет здесь скучно. Сейчас Рауль принесёт ваши вещи, и вы сможете делать то, что захотите.

— Именно то, что захочу, — задумчиво повторила я слова риэлтора.

— Да. Это роскошь, доступная далеко не всем, — вздохнув, ответила Наталья. — Можно я дам вам совет, Лариса?

— Конечно. Почему нет?

— В соседнем здании школа танцев. Руководит ею весьма экстравагантный мачо Серхио. Рекомендую вам записаться к нему на уроки, не пожалеете. Только не влюбляйтесь в него. У Серхио очень ревнивая и строптивая супруга.

Наталья захихикала и подмигнула мне.

— Обязательно последую вашему совету, — заговорщически ответила я. — Есть поблизости тут ещё что-нибудь интересное?

— В общем, тут всё поблизости. Совсем рядом дом престарелых, но не думаю, что вам это интересно. Если только вы не захотите стать наследницей испанского Скруджа Макдака. Наверняка там есть парочка.

Я громко засмеялась. Восторг от происходящего захватывал меня.

— Чтобы стать наследницей Скруджа Макдака, нужно досмотреть его в старости. Не думаю, что готова потратить остаток жизни на такое развлечение, — я развела руками.

— Однозначно не стоит, Лара, — щелкнув пальцами, с воодушевлением, ответила Наталья. — Лучше найдите себе молодого, горячего испанца. Русские женщины здесь в фаворе, — уже стоя на пороге, добавила риэлтор.

— Обещаю подумать, — ответила я и закрыла дверь.

Мне не терпелось увидеться с морем, вдохнуть его неповторимый аромат. Надев кроссовки, я вышла на улицу и устремилась к большой воде. Мне оставалось до моря буквально метров сто, когда я побежала ему навстречу. Раскинув руки и сбросив обувь, я кружилась, утопая в мокром, пока ещё не прогретом жарким солнцем, песке. Сегодня я была с морем на «ты». Я радовалась, как ребёнок, крича от восторга и упоения, жадно глотая морской воздух. Мне было всё равно, что обо мне подумают окружающие. В эти минуты я была абсолютно счастлива…

Глава третья

Я проснулась и посмотрела на часы. Было почти одиннадцать. Накануне я гуляла до темноты, мне не хотелось уходить с улицы. Обессиленная я вернулась домой поздно вечером. Оказавшись в кровати, я заснула крепким беспробудным сном. И вот практически день… Я дрыхла двенадцать часов, но мне не хотелось вставать. Потянувшись в кровати, я громко зевнула. Отсутствие потребности просыпаться по будильнику, собираться, торопясь на работу, приятно удивило меня. Живя в определённом ритме долгое время, начинаешь сомневаться, что другой тебе подойдет. Сбавлять обороты, так же, как и набирать, всегда непривычно.

Повалявшись ещё немного, я всё-таки встала. Мне очень хотелось есть. Быстро приняв душ, я оделась и вышла на улицу. Светило солнце. Я зажмурилась и подставила лицо под его ласковые лучи. Проходивший мимо мужчина задел меня рукой. Я вздрогнула и с недовольством посмотрела на него. Мне хотелось возмутиться, но у мужчины был такой растерянный вид, что я смолчала. Приложив руки к груди, он начал извиняться. Его темные вьющиеся волосы были растрепаны, а черные глаза, как два уголька, горели жаждой прощения. Я улыбнулась ему и, помахав рукой, пошла в сторону улицы с кафешками.

Сев на открытой веранде и заказав завтрак, я огляделась по сторонам. Через три столика сидела пожилая женщина в инвалидной коляске. Она ела салат. Рука плохо слушалась ее и половину еды она не доносила до своего рта. Листья салата падали на стол и ей на одежду, прикрытую салфетками. Посетители были заняты своими делами и абсолютно никто не обращал на эту женщину внимания. Это было поразительно. Официант подошёл и вежливо улыбнулся ей, спрашивая, что ещё она желает. Получив отказ, он помог ей привести себя в порядок, аккуратно убирая запачканные салфетки. Ни одного осуждающего взгляда или слова… Испания продолжала меня восхищать…

Последующие дни я наслаждалась свободой, много гуляя и проводя время на пляже. Я не прогадала, приехав сюда в самом начале весны. Отдыхающих пока было немного, но их количество увеличивалось с каждым днём, и это было заметно. Мои старания по изучению испанского не прошли даром. Если мой собеседник говорил медленно, я всё понимала, но, чтобы свободно заговорить самой, мне требовалось больше общения. Тогда я решила записаться в школу танцев, что хвалила мне Наталья. Я без труда нашла её. Не успела я войти внутрь, как мне навстречу устремился мужчина. Его длинные волосы были собраны в хвост, а заправленная в брюки красная рубашка была расстегнута.

— О, Белла, сокровище, — воскликнул он, буквально схватив меня и прижав к себе.

Начав кружить меня по залу, он прищелкивал языком, обнажая свои ровные белые зубы в улыбке чеширского кота. Сперва я обалдела от такой фамильярности, не в силах вымолвить даже слово. Затем у меня так сильно закружилась голова, что я взмолилась, обращаясь к мачо:

— Сейчас же перестаньте кружить меня, остановитесь.

— Всё, что прикажешь, Белла, — сверкая глазами цвета расплавленного янтаря, с придыханием ответил он, остановившись. — Долго же ты искала меня, красавица. Я безумно счастлив видеть тебя.

Мачо хоть и остановился, но продолжал обнимать меня за талию.

Я не была в объятиях мужчины несколько лет и совсем растерялась в этой ситуации. К тому же красный цвет рубашки необыкновенно шёл к ровной загорелой коже испанца. Я смотрела на него, как зачарованная и уже не могла с уверенностью сказать, от чего точно у меня кружится голова. Часто моргая, я, запинаясь, произнесла:

— Я хочу поступить в вашу школу танцев.

— Сокровище, только тебя и ждали. Что предпочитаешь: сальса, румба, бачата, ча-ча-ча? А может ламбада? — испанец завилял бёдрами, увлекая меня за собой. Моё тело, явно не готовое к таким экспериментам, стало ватным и неповоротливым, но мачо упорно пытался заставить меня танцевать.

— Серхио, отпусти её. Бедняжка совсем растерялась, — выкрикнула молодая женщина, устремившись к нам с другого конца танцевального зала.

Подойдя, она буквально вырвала меня из объятий испанца.

— Кончиты на тебя нет, — грозно прошипела она, резко взмахнув руками, прогоняя испанца прочь. — Откуда ты, дорогая, и как тебя зовут? — уже обращаясь ко мне, спросила спасительница.

— Меня зовут Лара. Я из России, — еле слышно вымолвила я, продолжая пребывать в полной растерянности.

— А меня Долорес и я преподаю здесь танцы вместе с этим бабником, — танцовщица зло посмотрела на своего напарника. — Не обращай на него внимания, он со всеми такой развязный. На самом деле он женат на прекрасной женщине и у него пятеро детей.

Долорес фыркнула, пытаясь своим уничижительным взглядом приструнить Серхио. Но ему было абсолютно плевать, что происходит вокруг и что про него говорят. Щелкая языком, он начал отбивать ритм каблуками своих туфель, прижав правую руку к груди, а левую подняв вверх. Он так экспрессивно танцевал, что я не могла отвести от него взгляд. Тут в зал вошли еще женщины, и Серхио кинулся к ним. Он кружил вокруг них, как дикий зверь, почуяв добычу.

— Потрясающий мужчина, — окончательно обалдев, вымолвила я.

— Да уж, один на миллион, — тяжело вздохнув, произнесла Долорес. — Но будь он другим, у нас было бы намного меньше клиенток…

Глава четвертая

С началом занятий танцами, моя жизнь изменилась еще больше. Теперь у меня было много общения, интересных моментов и, конечно же, Серхио. Я не переставала удивляться этому выдающемуся мужчине. В нем было море обаяния, любви и какого-то юношеского задора. Он обволакивал женщин флером романтичности и благоговения. Я была благодарна ему за то, что он пробудил во мне женственность и угасший интерес к противоположному полу.

Мне было трудно представить, что чувствует его жена, хотя я была в похожей ситуации измены со стороны близкого человека. Но наше расставание с мужем прошло очень быстро. Он огорошил меня заявлением, что расстается со мной, совершенно неожиданно. Я даже и секунды не сомневалась в нём в течение двадцати двух лет нашего брака. А Кончита, жена Серхио, вынуждена была постоянно мириться с его фривольным поведением и изменами. Мне было искренне жаль её, поэтому я дала себе слово, что как бы мне не нравился Серхио, я буду держаться от него на расстоянии. Мне было достаточно просто любоваться им.

Я попросила Долорес взять меня к себе в группу. Мне нравились занятия танцами, они раскрепощали. И пусть временами обида и разочарование накатывали на меня, я всё равно чувствовала себя счастливой. Дни пролетали незаметно. Вот и май.

В нашей танцевальной группе появился новый участник.

Я заметила его сразу, как вошла. Благодаря своему росту, он возвышался над всеми, как скала. Приблизившись, я оторопела от красоты и энергетики этого мужчины. При взгляде на него было понятно, что ему за пятьдесят, но точный возраст определить было сложно. Он, как говорят, очень хорошо сохранился. Резкие черты лица сгладил возраст, седина выбелила волосы. От него исходила энергия силы и власти.

— Лара, познакомься, это Эрик, — начала разговор Долорес, привлекая меня ближе к новичку. — Он верный поклонник нашей школы танцев.

Мне подумалось, что Долорес непривычно игрива, но дальше эта мысль не пошла. Её прервал взгляд холодных серых глаз.

— Ола! Давно здесь? Ты из Европы? — начал разговор Эрик на испанском.

Вместо того, чтобы вежливо ответить по теме, я выпалила:

— Ты не похож на испанца.

Мужчина сдержанно улыбнулся.

— Я — норвежец.

— А почему говоришь на испанском? — не унималась я.

— Так мы вроде в Испании, — озадачился Эрик.

— И что? Ты всегда говоришь на языке той страны, в которую приезжаешь?

— Я полиглот, владею английским, немецким, французским, итальянским, португальским и испанским.

— Повезло тебе, — выпалила я с раздражением. — А по-русски ты говоришь?

— Так ты из России? — брови Эрика вопросительно взлетели вверх.

Я просто закивала в ответ, ничего не говоря.

— В России я никогда не был, к сожалению, и твой родной язык не изучал, — извиняющимся тоном произнёс Эрик.

— Понятно, — пожимая плечами, ответила я, отходя к стене.

Тут Долорес захлопала в ладоши, призывая собравшихся к началу занятий. Пока каждый выбирал удобную позицию, Долорес подошла ко мне и тихо спросила:

— Что случилось? Чем ты так раздражена? Тебе не понравился Эрик?

— Мне понравился Эрик. Только не говори, что он богат и к тому же холост, а то меня просто разорвёт.

— Почему? — во взгляде Долорес сквозило полное непонимание. — Он действительно холост и богат. А что в этом плохого?

— Тогда он слишком хорош, чтобы быть правдой, — состроив кислую мину, ответила я.

— Ты странная. Давай обсудим это позже.

— Хорошо, — ответила я и пошла в центр зала.

Во время занятия я невольно следила за Эриком.

«Неужели, — думала я, — есть такие привлекательные во всех отношениях мужчины? Почему Эрик одинок? А может за красивым фасадом скрывается монстр? Он, наверное, был женат, возможно, и не раз. Интересно: он сам бросал своих женщин или они его? А если посмотреть на меня? Я вроде не глупая, симпатичная, сама зарабатываю, но одинока же… Хотя я никого не искала… О чём это я? Кого я могла искать? Тектонические плиты моей жизни дали разлом и всё полетело в тартарары… А может не стоит унывать и найти себе вот такого Эрика? Нет… Он даже не посмотрит на меня. Он в состоянии найти себе девушку гораздо моложе. Куда мне, старушке?»

Я отмахнулась от последней мысли в своей голове буквально, задев рядом танцующего парня. Вместо раздражающего взгляда, он лукаво мне улыбнулся.

«Может, не всё потеряно? Я могу встретить мужчину мечты и быть в отношениях… Вопрос в другом: хочу ли я этого по-настоящему, готова ли к таким метаморфозам?»

От потока мыслей в своей голове я чувствовала себя неуклюжей и неповоротливой. Я всё делала невпопад, вызывая негодующий взгляд Долорес. Сегодняшнее занятие стало для меня мукой. Во время перерыва я видела, как Эрик что-то говорит Долорес, глядя в мою сторону. Мне стало совсем некомфортно, поэтому, когда занятие закончилось, я поспешила к выходу.

— Лара, постой, — услышала я возглас Долорес, — не уходи так быстро. Эрик приглашает нас к себе в гости. Ты же не против поехать?

Я насторожилась.

— С чего это я — не против?

— Он отмечает свое возвращение в Испанию. Вообще он живёт здесь круглый год, но иногда вынужден уезжать по делам. У него шикарный дом на берегу. Соглашайся. Отлично проведём время.

Долорес старалась выглядеть убедительной, заискивающе глядя мне в глаза. Языковая практика была мне необходима, да и любопытно было увидеть жилище Эрика.

— Хорошо, только мне нужно принять душ и переодеться. Я же не могу пойти в гости в таком виде, Долорес, — сказала я, указывая рукой на свою мокрую футболку.

— У тебя полчаса, Лара. Возвращайся сюда, мы подождём, — Долорес подтолкнула меня к выходу.

Я забежала в квартиру, как сумасшедшая. Выйдя из ванной, я открыла шкаф. Тут и накрыл меня извечный женский вопрос: «Что надеть?»

Оценив свой гардероб быстрым взглядом, я замерла на пару секунд. Быстрым движением я достала первое попавшееся платье. Его и надела. Слегка подкрасив ресницы и губы, я посмотрела на своё отражение в зеркале. Я нравилась себе, это было главным. Мысленно успокоив себя, я выбежала из дома.

Уже на подходе к танцевальной студии меня окликнули. Я повернулась и увидела Долорес на заднем сидении шикарной машины с откидным верхом.

— Лара, сюда, — махая рукой, позвала она.

Когда я подошла, Долорес похлопала рядом с собой.

— Садись ко мне, — скомандовала она.

Эрик, сидящий за рулём, откинул переднее сиденье, и я пролезла к Долорес на заднее. Мне хотелось спросить, почему она или я не могли сесть на переднее, но не стала. Через несколько минут, я сама поняла причину этого. К нам подсели ещё две барышни, одна села к нам назад, другая спереди.

Пока мы ехали, девушки оживленно беседовали, а я смотрела на затылок Эрика и думала о том, что он бабник, иначе, зачем ему столько женщин. Еще, что он может себе это позволить… И… никогда не посмотрит в мою сторону…

Учитывая такого рода мысли, я была не в состоянии расслабиться и ловить кайф. А когда мы остановились возле шикарного дома на берегу, меня попросту накрыло неверие, что я — это я, и всё происходящее реально.

Территория перед домом была внушительных размеров. За пальмами и другими экзотическими растениями, большинство из которых росли в кадках, скрывался огромный бассейн. В доме уже были люди, и из раскрытых окон доносилась мелодичная спокойная музыка, смешанная с их голосами. Первый этаж был одной большой гостиной. Она была оформлена в восточном стиле: на диванах разноцветные подушки, аляповатые ковры и коврики повсюду, деревянные изразцы и причудливой формы плафоны в светильниках и люстре. У меня не было времени представить жилище Эрика, но таким я бы его точно не увидела. Хай-тек больше ему подходил, но, видимо, я его плохо знала… Не успела я толком оглядеться по сторонам, как дверь в дальнем углу гостиной распахнулась и к нам вышла женщина. Следом за ней выбежала собака. Чёрный лабрадор кинулся к Эрику, радостно виляя хвостом. Женщина поприветствовала всех собравшихся и подошла к Эрику. Он чмокнул её в щёку.

— Это его подруга? — спросила я рядом стоящую Долорес.

— Нет, сестра. Он свободен и в поисках спутницы жизни, — Долорес подмигнула мне. — Дерзай!

— Я? Мне это не надо, — отмахнулась я, как от чумы.

— Насекомые? — сестра Эрика подошла к нам с Долорес.

Я промолчала, подумав про себя: «Ага, насекомое седовласое и под два метра ростом».

Долорес обнялась с хозяйкой и повернулась ко мне.

— Лара, это Ингрид, познакомься.

— Очень рада, — я улыбнулась и покачала головой, как китайский болванчик.

— Лара, вы говорите по-английски? Я не очень хорошо знаю испанский, — произнесла Ингрид.

— Сори, я не знаю английский, — ответила я. — Я мечтала пожить в Испании, поэтому выучила испанский. Англия не привлекала меня из-за климата.

— При чём здесь климат, Лара? Английский — это международный язык, — Ингрид явно была удивлена моим ответом.

Я решила добить ее окончательно, выпалив:

— А кто так решил? Сами англичане или американцы?

Рот Ингрид слегка приоткрылся, повисла пауза.

— Наш сегодняшний ужин посвящен Индии. Вы же не против острых блюд, Лара? — справившись с недоумением, дальше спросила Ингрид.

— Не волнуйтесь, пожалуйста, я всеядна. Никаких ограничений, — приторно улыбнувшись, ответила я.

«Не так уж плохо она говорит по-испански, коза, — подумала я. И зачем я вообще сюда приперлась?»

Не успела следующая мысль накрыть меня, как хозяева позвали к столу. Все стали выходить через дверь, из которой ранее появилась Ингрид. Дверь вела во внутренний дворик. Оказавшись в нём, я неожиданно пришла в восторг. Мой скепсис куда-то испарился, потому что вокруг царило волшебство. Над двориком были натянуты гирлянды из разноцветных фонариков, маленький фонтанчик в виде статуи нимфы украсили живыми цветами. Уже начало смеркаться, и рассеянный свет фонарей дарил атмосферу загадочности и сказки. Каменный пол был устлан коврами, а посередине стоял круглый столик на коротких ножках. На нем горели свечи и стояли тарелки с разными блюдами. Вокруг столика были разбросаны подушки.

— Прошу всех к столу, — скомандовала Ингрид.

— А сидеть на чём? — тихо спросила я у Долорес.

— Хочешь — садись прямо на ковёр, хочешь — на подушки. Не стесняйся.

— А я и не стесняюсь. Просто это странно, что стульев нет.

Вздохнув, я уселась на подушку рядом с подругой.

— Друзья, — начала Ингрид, в руках у неё был бокал. — Мы рады с Эриком, что вы здесь и радуете нас своим присутствием. Сегодня у нас блюда индийской кухни для услады вкусовых рецепторов, а для души — лучшее испанское вино.

Договорив, Ингрид подняла бокал.

— Чин-чин, — выкрикнула она.

— Чин-чин, — поддержали гости.

Рядом со мной сидели девушки, которых Эрик взял по дороге. Они оживленно болтали между собой и хихикали. На вид им было не больше тридцати. Было не особо заметно, что они хорошо знают хозяев. Хотя мне до этого, собственно, не было дела. Я повернулась к Долорес.

— Лара, смотри и делай, как я, — сказала она.

Подруга опустила пальцы в деревянную миску, в которой плавали лепестки роз. Потом прямо руками взяла из тарелки кушанье и положила в рот.

«Какая дикость» — подумала я. Но голод и любопытство не оставляли выбора. Я сделала, как Долорес. Первое блюдо, что я попробовала, было острым и сладковатым на вкус. Мне понравилось. Столик был устроен таким образом, что его можно было вращать по кругу, и была возможность попробовать все блюда. После первого бокала вина я смогла немного расслабиться и стала наблюдать за гостями. Нас было ровно десять. Все переговаривались между собой, причем на двух языках: английском и испанском. С интересом я наблюдала именно за Эриком. Меня поражала его сдержанность. Сидящий между ним и Ингрид мужчина, видимо, пошутил, потому что сестра громко и от души засмеялась. У Эрика лишь слегка приподнялись уголки губ.

«Даже поржать толком не может — подумала я. Хотя я тоже давно не смеялась, как в детстве: легко и беззаботно».

Но, уже в очередной раз за сегодня, мои мысли были прерваны.

— Лара, хочешь в дамскую комнату? — спросила Долорес.

Я утвердительно кивнула. Мы вернулись в гостиную. Долорес сказала, что ей уже невтерпеж и зашла в туалет первой. В ожидании, я выглянула в окно. Слева от бассейна было видно лестницу. Она уходила куда-то вниз. Когда Долорес вышла, я спросила у неё:

— Там лестница, слева от бассейна. Куда она ведёт?

— К морю, конечно, — ответила Долорес.

— Я хочу посмотреть, не уходи. Давай спустимся вместе, — взмолилась я.

— Хорошо, только быстро.

Через пару минут мы уже спускались к морю. Лестница переходила в помост на сваях, уходящий на несколько метров в море. При нашем приближении то слева, то справа загорались фонари, возникающие как грозные стражи из темноты. В самом конце был пирс. На нём стояли лежаки и столик. Долорес плюхнулась на лежак, а я подошла к самому краю пирса. Я разулась и пальцами ног обхватила края досок. Раскинув руки, я жадно глотала морской воздух.

Волны размеренно бились о сваи, создавая ритмичную композицию.

— Разве может быть что-то прекраснее морской музыки? — спросила я у Долорес.

— Разве, что шум дождя, — ответил мужской голос.

Я повернулась. Долорес уже не было, а в шезлонге сидел Эрик.

— Что может быть прекрасней, когда капли дождя отбивают ритм, барабаня по крыше и окнам домов? — спросил он.

— Только шум моря. Для меня точно, — ответила я и развернулась снова к воде.

— Можно задать тебе личный вопрос? — Эрик встал и подошёл ко мне.

Я кивнула.

— Для чего ты приехала в Испанию?

— Прихожу в себя после развода, — прямо ответила я, пытаясь в полумраке проследить за реакцией собеседника.

Эрик только охнул, но ни один мускул не дрогнул на его лице.

Тут восторженные женские крики пронзили тишину и умиротворение этого вечера. До пирса стали долетать обрывки зажигательной испанской песни.

— Веселье в самом разгаре. Ты готова продолжить? — спросил Эрик.

— Я готова поехать домой. Вызови мне такси, пожалуйста, — спокойно ответила я.

— Решение дамы — закон, — Эрик развел руками…

Примерно через двадцать минут я уже ехала домой. Я думала о том, что Эрик мог бы остановить меня, уговорить остаться. Но он этого не сделал…

Оказавшись в постели, я долго не могла уснуть, несмотря на усталость. Я продолжала думать об Эрике. Он был таким красивым, уверенным в себе, но каким-то отстраненным, слишком спокойным и невозмутимым. Он был окружён ореолом мужественности, но слабо проявлял эмоции. Холодный Король — такое прозвище я решила дать ему. И как только я это сделала, то сразу заснула.

Глава пятая

С момента моего развода прошёл немалый срок — шесть лет, но только сейчас, здесь в Испании, меня начало отпускать. Я всё меньше думала о том, как было бы лучше: знать, что муж мне изменяет, но при этом не уходит или так, как и произошло — он ушел резко, без крупных ссор и конфликтов.

Мне надоело выискивать какие-то недостатки в себе и корить за какие-то призрачные промахи, по типу: мало уделяла внимания своему мужчине, была холодна, не ценила и так далее и тому подобное.

События, которые происходили со мной теперь, иногда казались мне чем-то фантастическим. Это было странно, но временами я не чувствовала себя — собой. Я как-будто наблюдала за своей жизнью со стороны. Наверное, этому можно было найти объяснение, но мне не хотелось заниматься самокопанием. Я просто жила и наслаждалась каждой минутой своего бытия.

После блюд индийской кухни, съеденных мной накануне, я поняла одну удивительную вещь. Если у человека есть возможность вкусно и разнообразно питаться, но при этом он родился и вырос в России, ему рано или поздно всё равно захочется картошки с селёдкой, гречки и чёрного хлеба. Вот и мне захотелось настолько, что я не могла больше думать ни о чём другом. Я представляла, как кладу кусок селёдки на чёрный хлеб, посыпаю сверху лучком и ем. Да с таким аппетитом, что сердце замирает…

Сегодня у меня не было занятий танцами, и я решила посвятить день прогулке и поиску магазина с русскими товарами. Я никуда не торопилась, повторяя себе, что целый день впереди. Выйдя на улицу, я заметила небывалое оживление. Торревьеха готовилась к очередному празднику, то ли к карнавалу. Здесь они были не редкостью, веселиться испанцы умели. И хотя мечта о селёдке держала меня на плаву и заставляла искать русский магазин, я не удержалась и зашла в уютное уличное кафе вкусить традиционный испанский завтрак: тост с оливковым маслом и мякотью томатов вкупе с ароматным, с густой бархатной пенкой капучино.

Потом я послушала уличных музыкантов и поглазела на танцующих детей в ярких костюмах, остановилась возле актеров, разыгрывающих смешную сценку. Когда же я, наконец, добралась до нужного мне магазина, он оказался закрыт. Видимо, служащие принимали участие в шествии и уже ушли готовиться к нему. Полная разочарования, я мысленно попрощалась с желанной селёдкой и направилась в сторону моря. Пропиликал телефон. Сообщение от дочери гласило:

«Мама, поздравляю, ты стала бабушкой. Малышка немного раньше срока решила явиться в этот мир, с ней всё хорошо. Мне кажется, что по мне проехал асфальтоукладчик. Шучу… Чувствую себя нормально, не волнуйся. Целую, обнимаю, люблю».

Две или три минуты мне потребовалось, чтобы просто осознать эту новость. Потом я запрыгала на месте и завизжала от радости. Зайдя в первое попавшееся кафе, я заказала бутылку вина, делясь с посетителями своей радостью. Реакция людей приятно поразила меня. Присутствующие поздравляли меня от всей души и радовались вместе со мной. В городе началось карнавальное шествие, и атмосфера праздника только усиливалась. Я была безумно счастлива и потеряла счет выпитому.

В кафе были русские и часа через два мы уже распевали песни и кутили, как старые добрые друзья. Окончательно охмелев, я решила прогуляться к морю, чтобы развеяться. Уже начало смеркаться. Трезвая я бы никогда не полезла к пляжу через валуны, их вполне можно было обойти. Но не сегодня и не в моём состоянии. Я шла напролом…

Почти добравшись до пляжа, я задела ногой острый край небольшого камня. Взвизгнув от боли, я закрутилась на месте, как волчок. Недалеко от меня на лавочке сидел мужчина. Он буквально подскочил ко мне.

— Что случилось? Вы поранились?

Я показала ему ногу. Из раны тонкой струйкой текла кровь. От переизбытка чувств, на фоне выпитого вина и боли, я заплакала.

— Не волнуйтесь, я вам помогу, — успокаивающе произнес мужчина. — Возьмите меня под руку, так вам будет легче идти. Моя клиника рядом. Надо осмотреть рану.

— Вы врач? — всхлипывая, спросила я.

— В каком-то роде. Если нужно я отвезу вас в госпиталь, не переживайте.

Мне хотелось спросить, что значит быть врачом в каком-то роде, но я была настолько растеряна, что доверилась этому мужчине.

Метров через триста мы вошли в помещение на первом этаже жилого дома. Мой спутник включил свет, и я увидела комнату ожидания, со стульями вдоль стен. Мы прошли в следующее помещение, и мужчина помог мне сесть на кушетку.

Мне вдруг стало не комфортно и немного страшно. А может просто хмель начал улетучиваться и включился инстинкт самосохранения.

— Ты же не маньяк? — с дрожью в голосе спросила я. — Ты не сделаешь мне ничего плохого?

— Думаю, поздновато об этом спрашивать, — на полном серьёзе ответил мужчина.

Всё внутри меня похолодело. Напряжение дало импульс лучше соображать. Я поняла, что уже где-то видела его. И тут я вспомнила, что это он толкнул меня, когда я выходила из дома в один из первых дней после приезда. Чёрные глубокие глаза, копна тёмных взъерошенных волос — это он, сто процентов.

— Я уже видела тебя. Наверняка ты местный, — немного успокоившись, сказала я.

— Я добрый человек, не бойся, — мужчина перестал разглядывать рану и посмотрел мне прямо в глаза.

Он произнёс это таким умиротворяющим тоном, что я перестала бояться и немного расслабилась.

— Кстати, порез неглубокий, — продолжил спаситель. — Я сейчас обработаю его и провожу тебя домой.

— Хорошо, огромное спасибо, — ответила я искренне.

Оказывается, это так мило и приятно, когда о тебе заботятся. Я давно не испытывала подобных чувств. Последние несколько лет прошли у меня под девизом: «Помоги себе сама». И вдруг, совершенно незнакомый человек проявил ко мне доброту. Это подкупило. Я окончательно расслабилась и стала разглядывать комнату, в которой мы находились. Рядом с кушеткой стояла тумбочка, а на ней огромная статуя кота. Я стала всматриваться в кошачью морду и вдруг… она ожила. Алкоголь порой творит с людьми странные вещи. Широко открывая пасть, кот затянул песню про чёрные глаза.

— У тебя кот поёт, — указывая на статую, сказала я, обращаясь к своему спасителю.

— Что поёт? — мужчина насторожился.

— Известное танго про чёрные глаза. Такие же, как у тебя. Неужели никогда не слышал?

— Нет, — ответил спаситель, впав в полнейший ступор от моего заявления.

Меня возмутило незнание песни, и я залилась соловьем, вторя коту:

— Ах, эти чёрные глаза

Меня пленили.

Их позабыть нигде нельзя

Они горят передо мной…

— На каком языке ты поешь? — с недоумением спросил мужчина, совершенно обалдев от происходящего.

— Ой, прости, ты же не знаешь русского, — я картинно схватилась за голову.

— Сколько ты выпила?

Мой спаситель впился в меня пристальным взглядом.

— Я пила только вино, — махая указательным пальцем, ответила я.

— А от вина, что не пьянеют, сеньора?

Обращение — сеньора вызвало во мне неприкрытую враждебность. Вулкан возмущения взорвался, и я гневно заголосила:

— Как ты посмел назвать меня сеньорой? Здесь, в Испании, меня называли по — разному: Белла, красавица, сладкая, милая и даже мадам. Но сеньорой никто. Слышишь? Я что так плохо выгляжу? И почему ты так долго возишься с моей ногой? Ты — грустный принц! Ты вообще когда-нибудь улыбаешься?

Примерно с минуту мой спаситель молчал, потом вулкан его сдержанности и грусти тоже взорвался. Он так закатился в приступе смеха, что не мог остановиться. Слёзы не просто выступили у него на глазах, они стекали по щекам. Вытирая их тыльной стороной руки, он с трудом произнес:

— Святые угодники… Женщины заставляли меня плакать, но довести до слёз от смеха не удавалось ни одной… И на принца я совсем не тяну. Грустный клоун больше мне подходит… Твоя нога в порядке. Я провожу тебя, вставай. Тебе надо поспать, чтобы протрезветь.

— Я не пьяная. Не придумывай то, чего нет, — с возмущением ответила я.

— О, прости. Леди не бывают пьяными, только сеньориты, к которым ты себя не причисляешь. А поющий кот — это иллюзия, оптический обман.

Мужчина помахал руками перед мордой якобы поющего кота.

— Всё! Видишь, теперь он молчит. Это просто статуя и мы можем пойти домой отдыхать.

После этих слов на меня накатила какая-то вселенская усталость. Мне больше не хотелось говорить и вообще что-либо делать, я хотела только спать.

— Ты гипнотизер что ли? Почему мне так резко захотелось прилечь? — недовольно спросила я.

— Я не гипнотизер. Просто уже поздно, люди ложатся спать. Пора и нам отдохнуть, — распевно ответил спаситель.

— Ты прям, как колыбельную поешь. Разговаривай бодрее, а то я до дому не дойду. Можешь спеть, если хочешь, — произнесла я, слезая с кушетки.

— По части пения не ко мне. Если я запою, до дома мы точно не дойдем.

— Почему? — удивлённо спросила я.

— Пою я скверно. Люди, услышав мой ангельский голосок, вызовут полицию и нас заберут в участок. Ты готова ночевать в камере?

— Нет, — я резко замотала головой.

— Тогда тихо двигаемся к дому, не нарушая покоя моих сограждан. Согласна?

— Да, — я кивнула. — Ты умеешь убеждать, хоть и не гипнотизёр.

Повиснув на крепкой мужской руке, я еле-еле добрела до дома. Спасителю пришлось войти со мной в квартиру и уложить меня в постель. Напоследок он нежно погладил меня по голове и с умилением произнёс:

— Спи, прекрасная незнакомка, совершенно не умеющая петь, впрочем, как и я… Это был невероятный вечер… Ты удивительная…

Я готова была поклясться, что слышала именно эти слова… Или мне показалось?..

Глава шестая

Я проснулась оттого, что солнце светило мне прямо в глаза, бесцеремонно вырывая меня из объятий Морфея. Как я могла улечься спать, не задернув шторы? Я так сильно разозлилась на себя за это, что подскочила и подошла к окну. Но шторы я так и не сдвинула с места, потому что следующее открытие поразило меня еще больше. Я была в платье, в котором вчера вышла из дома и провела день.

День… Вчерашний день…

Событийный ряд медленно всплывал в моей голове. Я же стала бабушкой… Но так и не купила селёдки… Я перебрала с алкоголем и пошла на пляж проветриться… Я зацепилась за камень… Боль…

Я села на кровать и задрала ногу. На рану была наклеена повязка. В напряжении я продолжила вспоминать перипетии вчерашнего вечера. Мужчина помог мне… Но я его совершенно не знала… Мы были на его территории, в каком-то помещении, похожем на больницу… Силы небесные, как я могла так напороться…

Схватившись за голову, я начала раскачиваться, продолжая сидеть на кровати, в ужасе вспоминая подробности своей вчерашней эпопеи.

Жажда сушила рот. Я встала и пошла на кухню в поисках живительной влаги.

На диване в гостиной кто-то или что-то зашевелилось…

Я замерла, уставившись на неопределённый объект… Объект поднялся и сел, громко зевая и потягивая вверх руки. Тут он увидел меня.

— Доброе утро, как спалось? Нога не болит, я надеюсь?

«Мой спаситель» — прозрела я, замерев.

— Всё отлично, спасибо. Нога не болит, только голова.

— У тебя есть аспирин?

— Нет, — я отрицательно замотала головой.

— Пока ты варишь кофе, я могу сбегать в аптеку. Если хочешь, конечно.

Спаситель выжидательно на меня посмотрел, видя мою растерянность.

— Было бы неплохо, — ответила я.

— Супер, я быстро, — сказал спаситель, подходя к входной двери, пытаясь при этом расправить свои спутанные волосы руками. — Когда-нибудь я подстригусь налысо, ей Богу.

— Нельзя, ты что? — возмутилась я. — У тебя такие красивые волосы. Иди сюда, присядь, — я указала на стул.

Незавидная перспектива волос моего благодетеля вывела меня из ступора.

Мужчина подошёл и послушно сел. Взяв спрей для облегчения расчёсывания, я принялась колдовать над его шевелюрой. Пока я расправляла завитки волос, меня накрыло давно забытое чувство влечения к мужчине. Я рассматривала шею, плечи и руки своего спасителя и мне хотелось дотронуться до него, почувствовать теплоту его кожи, прижаться к нему всем телом, ощутив его дыхание. Это стало настоящим открытием, поразившим меня до глубины души. Примерно на пару минут я оторопела.

«Лариса, ты в своём уме? Он моложе тебя лет на десять. Как минимум!!! Да, испанским мужчинам трудно определить возраст, но он явно не твой ровесник!!!» — предательски завопил внутренний голос.

Совладав с собой, я смачно сглотнула.

— Думаю, нам пора познакомиться, — стараясь выглядеть спокойной, произнесла я.

— Ты абсолютно права. Нас уже так много связывает, — мужчина немного приподнял голову и с усмешкой посмотрел мне в лицо.

Ох, этот дьявольский взгляд… Меня, как током ударило… Я была готова прямо сейчас коснуться его век, чтоб только не видеть огонь, пылающий в глазах.

— Что ты имеешь ввиду? — с напряжением спросила я.

— Ты вчера пела для меня. Помнишь?

— Нет! — взвизгнула я и, как полоумная, завертела головой. — А что именно? — в ужасе поинтересовалась я.

— Танго про чёрные глаза. Вообще, по твоим утверждениям, пел кот. Только он был не настоящий, это была его статуя. Понимаешь?

В данный момент я понимала только одно, что у спасителя четко очерченные губы и мне жутко хотелось до них дотронуться. Но всё же какой-то стоп-кран у меня присутствовал и, вместо губ спасителя, я коснулась своих.

Видимо, мое поведение со стороны выглядело странным, поэтому, подскочив, спаситель принялся извиняться.

— Прости, я совсем забыл про аспирин. У тебя, наверное, жутко болит голова?

Мне ничего не оставалось, как просто кивнуть.

Мужчина метнулся к входной двери.

— Посиди, я быстро, — произнес он и вышел.

«Лариса, у тебя потекла крыша… Нет, не так… В ней огромная дыра… Он молодой мужик! Ты чего творишь? Что с тобой происходит?» — истерично вопил внутренний голос.

А я просто продолжала сидеть, пока спаситель не вернулся. Бросив таблетку аспирина в воду, он протянул мне стакан.

— Вот выпей, сразу станет легче.

Мужчина обеспокоенно уставился на меня.

Я была готова делать всё, что он скажет. Выпив аспирин, я нашла в себе силы спросить:

— Как тебя зовут?

— Антонио, можно просто Тони.

Мужчина не сводил с меня взгляда.

— А меня Лариса, можно просто Лара, — вяло ответила я.

«Встряхнись, тряпка! Ты чего растеклась? Ты сильная, возьми себя в руки!» — приказным тоном произнес внутренний голос.

Я послушалась и подошла к плите, чтобы сварить кофе. Антонио нежно коснулся моих локтей и усадил обратно на стул.

— У меня есть примерно полчаса, я сам, — сказал он и принялся варить кофе.

Я смотрела на него, не отрываясь, в мучительных попытках вспомнить ещё какие-нибудь детали вчерашнего вечера.

— Если я всё правильно поняла, ты — доктор? — осторожно спросила я.

Антонио положил правую руку на грудь и извиняющимся тоном произнёс:

— Я ветеринар. Мне, безусловно, не следовало оказывать тебе вчера медицинскую помощь. Я должен был доставить тебя в госпиталь. Но движение в городе было парализовано из-за праздника, поэтому я решил обойтись своими силами.

— Я очень тебе благодарна. Вчера я бы не смогла даже вспомнить, где моя страховка и…

Я запнулась. Мне стало стыдно за своё поведение и в оправдание я выпалила:

— Вчера я стала бабушкой и потеряла счет выпитому.

— О-о-о-о-о… У тебя приёмный ребёнок? — с неподдельным удивлением спросил Антонио.

— Почему приёмный? Родной.

Я совсем растерялась.

— Ты стала мамой в подростковом возрасте? — спаситель не унимался.

— Нет, в двадцать лет, — честно ответила я.

— Получается, что твой ребенок стал родителем в том же возрасте, что и ты или даже раньше? — уже уверенный в моём утвердительном ответе спросил Антонио.

«Он подумал, что мне сорок… Не переубеждай его, не надо» — пронеслось в голове.

— Примерно так, — глупо улыбаясь, ответила я.

— В нашей стране многие женщины едва становятся матерями в твоем возрасте, а ты уже бабушка. Это необычно. Так откуда ты?

— Я из России.

— Решила отдохнуть в Испании?

— Да.

— Для туристки ты слишком хорошо говоришь на испанском. Как так получилось? — разливая кофе по чашкам, продолжил разговор Антонио.

— Я очень долго мечтала сюда приехать. Мой отъезд много раз откладывался, а я всё продолжала учить язык.

— И как тебе Испания?

— Божественна, — я воздела руки к небу.

— Да, это точно. Нашу страну благословил Господь, — повторив мой жест, ответил Антонио.

— Я чувствую себя здесь весьма необычно. Туристы видят во мне местную, а местные наоборот туристку.

Мужчина улыбнулся, но я заметила грусть в его глазах. Я вспомнила, что накануне назвала его Грустным Принцем. Видимо, для этого были предпосылки.

— Я не должен продолжать твоё лечение. Найди страховку и обратись к настоящему доктору, — допив кофе, произнес спаситель.

— Я полностью доверяю тебе, — сложив руки в молитвенный жест, жалобным тоном промямлила я. — Можно я зайду к тебе в клинику после обеда?

Антонио почесал затылок и, на мгновение, прикрыв лицо руками, промолвил:

— Как я могу отказать тебе, милая женщина? Ты же так чудесно поёшь.

Притворно зарыдав, я взмолилась:

— Умоляю, только никому об этом не рассказывай!

— Обещаю, — подойдя к двери, сказал мужчина. — Найти меня легко, если вдруг не сможешь вспомнить, куда идти. Просто спроси, где лечит животных Антонио и тебе каждый укажет путь.

Спаситель уже практически вышел из квартиры, когда я вдогонку спросила:

— Почему ты не ушёл вчера вечером домой? Зачем остался?

Мужчина грустно улыбнулся и, пожав плечами, извиняющимся тоном ответил:

— Алкоголь странно действует на людей. Я испугался, что ты не проспишь долго и решишь опять выйти на улицу.

— Спасибо, Антонио. Я тебе очень благодарна, — искренне ответила я.

— Не стоит… Меня давно так никто не смешил… Если честно, это был один из лучших вечеров в моей жизни…

Мужчина захлопнул дверь, а я продолжала сидеть в полнейшем раздрае после всего случившегося.

«Я должна узнать о нём, как можно больше… Кто мне в этом поможет?»

Мысленно я металась, как загнанный зверь.

«Долорес… Ну, конечно…»

Голова немного кружилась, но я приказала себе не обращать на это внимание. Я хотела знать историю Грустного Принца и ничего не могло остановить меня.

Я быстро собралась и понеслась в танцевальную школу…

Глава седьмая

Только у дверей танцевальной студии я поняла, что ещё слишком рано, и она закрыта. Чтобы не тратить время впустую, я решила всё-таки найти русский магазин и купить, наконец, селёдки. Но не успела сделать и пяти шагов, как увидела Долорес.

— Ола, Лара, что ты тут делаешь? — воскликнула она.

— Жду тебя! Долорес, мне нужна твоя помощь. Срочно, — выпалила я, схватив женщину за руки.

— Святые угодники, что случилось? Ты здорова?

— Почти, если не считать небольшого пореза на моей ноге. Долорес, давай позавтракаем вместе и ты ответишь мне на несколько вопросов. Это очень важно.

Я в нетерпении затопала, продолжая держать подругу за руки.

— Хорошо-хорошо, не волнуйся. Я тоже хотела спросить у тебя, почему ты так быстро уехала из дома Эрика? Мы так приятно проводили время.

— Пойдём, сядем где-нибудь и спокойно поговорим, — я потянула Долорес в сторону уличных кафешек.

Она покорно пошла за мной. Мы сели на открытой веранде и заказали завтрак.

— Так, что с твоей ногой? Ты была в госпитале?