Бесплатный фрагмент - Луи Станислав Сортан по прозвищу Львиное Сердце

Луи Станислав Сортан

На этот раз мой рассказ будет о Луи Станиславе Сортане, одном из множества рядовых шуан и вандейцев, что взяли в руки оружие весной 1793 года, поднявшись против безбожной республики, за Бога и Короля. До нас не дошли их портреты, в те времена не было фотографии, а заказать себе портрет мог позволить дворянин или состоятельный буржуа (в качестве иллюстрации я использовал несколько открыток, вышедших во Франции в конце XIX века), но дошла история их жизни.

Кстати, многие вандейцы и шуаны прожили долгую жизнь, как, к примеру, Луи Шарль Поль Кокро, что прожил 98 лет! (1767—1865) и на открытках фотографии настоящих шуан.

Луи Станислав вступил в Королевскую и Католическую Армию в шестнадцать лет, не достигнув призывного возраста, так что ему не угрожал непосредственно призыв 300 000 рекрутов в республиканскую армию, послуживший началом восстания, и прошел весь путь с ней до конца. Мало того он участвовал и в шуанерии 1794—1796, 1799 и даже 1815 года (не многие шуаны прошли столь долгий боевой путь, тысячи и тысячи из них пали в бою), а в 1831 году стал во главе собственного партизанского отряда.

Итак, я начинаю свой рассказ.

Глава первая

20 февраля 1777 года в семье шорника Филиппа Сортана из Сен-Жорж-Сюр-Луар (город в департаменте Мэн и Луара) родился мальчик, названный при крещении Луи Станиславом. Крещение произошло в тот же день в городской церкви Сен-Жоржа. Дядя Луи Станислава, Жан Баптист Сортан, был городским священником.

Мать нашего героя, урожденная Мадлен Делатр, была так же родом из Сен-Жоржа.

Это была глубоко верующая католическая семья, и маленький Луи Станислав получил соответствующее воспитание. Седла Филиппа Сортана славились на всю округу, и семья не бедствовала, мальчик с детства помогал отцу в работе, планируя продолжить ремесло отца.

Но все планы разрушила революция, не принесшая обещанного процветания, а скорее наоборот, налоги и сборы выросли в разы, чем при «старом режиме»! Мало того, республика открыла гонения на веру и священников, что отказались служить антихристу, ввела новый календарь, в котором нет места воскресеньям и церковным праздникам, отрешила от власти, заключила в тюрьму и казнила Короля!

А когда она потребовала от добрых католиков еще и проливать кровь, защищая эти «завоевания революции», выпустив декрет о призыве 300 000 рекрутов, то Вандея, а с нею и Бретань с Нормандией, восстала!

В ночь с 23 на 24 февраля 1793 года Конвентом был принят декрет о наборе 300 000 рекрутов для защиты «завоеваний революции». Стоит сразу же отметить, что подобный принудительный рекрутский набор был впервые за всю историю Франции! В Королевской Франции служба в армии была добровольной и формировалась она, как сейчас модно говорить «на контрактной основе». После революции, служба в армии была так же добровольной. В августе 1792 года в Бретани набирали волонтеров, то есть добровольцев (!) и этот «добровольный призыв» вызвал такое возмущение у крестьян! А сейчас, уже молодые неженатые люди или вдовцы, от 18 до 45 лет, без детей, в количестве 300 000 должны идти в армию принудительно, без всяких «хочу, не хочу».

Причем тяжесть набора падала именно на крестьянство, буржуазия могла легко откупиться, горожане-патриоты, как правило, уже сами служили в национальной гвардии по месту жительства или же несли службу в многочисленных муниципальных учреждениях, оставались, только крестьяне. День начала призыва, был зафиксирован как 10 марта 1793 года, при этом еще, призывники должны были сами явиться на призывные пункты!

Но во многих местах Бретани, из-за их удаленности, этот декрет был прочитан только 10 марта, в частности в департаменте Иль и Вилен, поэтому массовые волнения там начались на неделю позднее. Однако 10 марта, в Анжу и нижнем Мэне молодые люди уже идут из деревень в Лаваль с криками «Да здравствует Король!», «Долой Нацию!». Улицы города запружены призывниками, размахивающими палками и кричащими «Да здравствует Король! Долой Республику!».

13 марта, в центре Ренна слышны крики «Да здравствует Король!», 14 марта, то же самое повторяется в Ванне, 15 марта, в Понтиви. С 10 по 25 марта пылает Мэн, Нормандия, Бретань!

Повстанцы громят здания городской администрации, сжигают списки призывников, долговые расписки и прочие налоговые документы, жгут даже бумажные ассигнации (крестьяне признают только «настоящие деньги», монеты из золота серебра и меди)! Они разоружают «патодов», как презрительно называют «патриотов», сторонников революции, и немногочисленную национальную гвардию, освобождают заключенных в тюрьмах.

Луи Станиславу недавно исполнилось 16 лет, 20 февраля 1793 года, он не подлежит призыву, но все равно вступает добровольцем в формирующуюся Королевскую и Католическую Армию! Дальнейшая его судьба связана с Гаспаром де Бернаром де Мариньи начальника артиллерии повстанцев. На данный момент, у вандейцев имелось 11 пушек разного калибра взятых в бою у республиканцев! Де Мариньи осмотрел каждую пушку, поговорил с каждым человеком, что был к ним приставлен. Задача казалась неподъемной, но Гаспар принялся за дело, в первую очередь учить будущих канониров. Он знает, какую громадную роль может сыграть поддержка артиллерии в бою, как огонь артиллерии может преломить ход битвы и принести победу! Он будет лично отбирать и учить людей, что захотели стать канонирами, и стараться во время каждой новой битвы захватить максимум орудий у противника.

И вот в число этих канониров и попадет рослый не по годам Сортан. Дальнейшая судьба юноши целиком связана с судьбой де Мариньи, поэтому отсылаю читателя к моей книге посвященной биографии Гаспара де Мариньи. Наш герой прошел весь путь Королевской и Католической Армии вплоть до её последней битвы при Саване 23 декабря 1793 года.

Утром, 23 декабря, Королевская и Католическая Армия, атаковала первой, идя в свой последний смертный бой. Эта битва вошла в историю как битва при Саване. Атаку возглавил Лиро, в этом бою он будет убит. Мариньи знал, что это будет его последний бой, и сражался с неистовой яростью, подымая за собой своих людей. У замка Тушеле им даже удалось захватить две пушки у авангарда республиканцев, но вскоре атака захлебнулась, и враг ворвался в город. Каждый дом, каждая улица, оказывала сопротивление, с оружием в руках умирали женщины и дети, старики, раненые, все кто мог держать в руках оружие, шли в свой последний бой. Битва продолжалась в течение восьми часов. Не выжил никто. Лишь Кадудалю с сотней храбрецов удалось прорвать линию республиканцев и вырваться из города. Да и Мариньи удалось отвести своих людей в болота. Кроме того ему удалось спасти маркизу де Лескюр и её детей. В историю он вошел, как «герой Саване». На северо-западе, группе из 600 человек удалось скрыться в лесу, но они все равно потом были окружены республиканцами и убиты. По окрестностям, в поисках беглецов, рыскала республиканская конница под командованием Марсо и Вестермана. Так закончила свой путь Королевская и Католическая Армия.

Генерал Вестерман получивший прозвище «вандейский мясник», пишет в Комитет Общественного Спасения

— Нет больше Вандеи, граждане республиканцы! Она мертва, пала под нашей вольной саблей, вместе со своими женщинами и детьми. Я похоронил её в болотах и лесах Савене. Следуя вашему приказу, я давил детей копытами лошадей и рубил женщин на куски. Что бы они, не зачали новых разбойников. Я не обременю вас ни одним пленником. Я истребил их всех. Милосердие не революционное чувство.

Вопреки декларации Вестермана, Вандея не была мертва! Вандейцы, что не могли или не хотели пересекать Луару, продолжали сражаться. Шаретт вел борьбу с республикой в области Ретца, в Анжу, Пьер Кателино, брат первого генералиссимуса, в Бокаже сражались Жозеф Тексье, де Курле, Ричард де Керизе и, конечно же, Стоффле.

глава вторая

Когда де Мариньи объявился в Бокаже, под его руку сразу же перешел Тексье, де Курле и маленькая дивизия Ричарда де Керизе. Бывшие крестьяне Лескюра и Лярошжаклена, которые знали его как родственника друга и сподвижника своих любимых боевых командиров, оставили отряд Стоффле и примкнули к нему. Многие офицеры, среди них шевалье де Борепер и Ля Виль-Боже, так же покинули Стофле, что бы присоединиться к де Мариньи. Под руку Гаспара стали Рено де Шатильон, шевалье де Кери, Вильнёв дю Казо, так что де Бернар де Мариньи, собрав 5000 человек, мог объявить себя генералом Верхнего Пуату, как Стоффле в Анжу.

Гаспар де Мариньи пробирается в Бокаж к началу марта 1794 года и вот уже 5 марта 1794 года, де Мариньи со своими людьми берет Ла Шатеньере, потом вместе с Сапино, Мортань. Всегда впереди, де Мариньи ведет людей в бой с крестом Святого Людовика на груди. После резни устроенной республиканцами в Везинском лесу, когда были убиты старики, женщины и дети, бывшие под покровительством Стоффле, Жан Николя обращается к де Мариньи и они вместе разбивают республиканцев под Улерье, 27 марта.

И среди людей де Мариньи, наш герой, Луи Станислав Сортан, один из множества рядовых шуан и вандейцев.

22 апреля 1794 Шаретт, Стофле, Сапино, Мариньи и их офицеры собираются вместе в часовне у полуразрушенного замка Ла Булей. Шаретт показывает необходимость единоначалия, видя себя «генералиссимусом всея Вандеи», но аббат Бернье всячески мешает этому, выступая за то, что главным должен быть Стофле. В итоге собравшиеся пришли к выводу, что каждый генерал остается полноправным хозяином своей армии, но не должен ничего предпринимать, не посоветовавшись со своими коллегами. Шаретт без титула генералиссимуса, и без каких либо реальных прав, назначался начальником союза.

Шаретт и Сапино решают встретиться по дороге на Корон, что бы идти штурмовать Серизе, к ним должен был присоединиться Мариньи. Это была территория Стофле и на нем лежала обязанность сделать все для приема и размещения гостей.

Но в назначенный день отряд Мариньи так и не подошел. Генералы, уставшие от ожидания, решают своими силами идти атаковать врага, не дожидаясь подкрепления.

На следующий день Мариньи прибывает в Жале. Его солдаты усталые и голодные, он просит провианта для них, у других генералов. На что три генерала отвечают, что они устали ждать Мариньи и не могут отдать приказ об обеспечении провиантом. Взбешенный таким ответом Мариньи отдает приказ об отходе, что расценивается остальными вандейцами как дезертирство.

Тотчас состоялся военный совет из офицеров Стофле, Шаретта и Сапино. Мариньи был заочно приговорен к смертной казни 25 апреля 1794 года. За, было 22 человека, в том числе Шаретт и Стофле, против 10 человек, среди них Сапино.

Вернувшись в Бокаж, Мариньи продолжает борьбу, 4 мая он нападает на лагерь республиканцев в Комбран, 6 мая в Курле, куда он вернется вновь 27 и 31 мая. 12июня, он разбивает республиканцев в Шантелю и Аржентон-Ле-Шато. В начале июля, больной, Гаспар возвращается в замок де Пюи в Керизе, потом переезжает в свой родной замок Жирардьер близ Комбрана.