Бесплатный фрагмент - Ледяная рыбка

Глава 1. Ледяная рыбка

Тихое морозное утро, густой лес, узкая тропка, по которой обычно ходят слуги. И Либене сегодня пришлось. Она тяжело ступала по стылой земле, таща за собой старые салазки, которые в детстве так весело съезжали с вершины, а теперь помогали дотащить гору скопившегося грязного белья до реки.

Потомственной дворянке пришлось заниматься самой тяжелой работой. Вода в реке такая ледяная, что руки не слушались, а управится надо поскорее и вернуться домой, к отцу. Страшно было оставлять его одного, совсем плохо ему. Которую ночь Либена не спала, а все прислушивалась к хриплому надрывному дыханию и так боялась, что оно оборвется. Никого тогда на свете не останется у нее.

Мама умерла несколько лет назад, и Либена до сих пор не могла поверить, что ее любимой, нежной мамочки больше нет. Почему на тот свет уходят самые лучшие, самые любимые? Почему нельзя отправится вслед за ними? Почему так тяжело отпускать?

Иржи пришлось совсем худо, он буквально высох без любимой Дузаны, в его глазах поселилось безразличие. У него опустились руки, и как итог упадок в хозяйстве. Чтобы спасти то, что еще осталось, отец продал почти все земли и вложился в крупное дело: доставку товаров издалека. Сначала все проходило гладко, и отец встрепенулся, немного ожил, понадеялся на лучшее, но корабли один за одним сгинули в штормах, как будто распорядился злой рок, и теперь средств ни на что не хватало. Содержание поместья обходилось дорого, а, учитывая, что все оставшиеся земли потеряны: ушли за долги, то пришлось распустить слуг и самим заниматься хозяйством.

Иржи и Либена неплохо справлялись, отец с огородом, девушка с домом, но все снова пошло прахом, когда Иржи заболел. Дело было к зиме и как-то к вечеру отец почувствовал слабость и слег. Либена отдала все имеющиеся средства лекарям, но никто не смог помочь любимому отцу. Уже слетелись черные вороны и предлагали продать дом, но это было последнее, что у них осталось, да и где тогда жить?

Вот такие невеселые мысли бродили в голове у девушки, пока она тащила салазки к реке, потом тщательно все стирала в ледяной воде, согнувшись над прорубью, не чувствуя ни рук, ни ног, но упрямо продолжая свое занятие.

Когда Либена нагрузила салазки выстиранным бельем, взгляд ее зацепился за какой-то блеск на льду. Девушка аккуратно прошла по скользкой хрупкой поверхности к заинтересовавшему ее месту, осмотрелась и не сразу заметила крошечную почти прозрачную рыбку, которая слабо трепыхалась, от движения ее тело искрилось, как льдинка.

Девушку будто кипятком ошпарило. Это же ледяная рыбка! Та самая, которая, умирая, становится бриллиантом. Вот же оно — спасение!

«Теперь найму столичных лекарей, они поставят отца на ноги! — подумала Либена. — И хозяйство подниму! Это сокровище бесценно! Говорят, что такие рыбки исполняют желание, многие ищут их, но они так редки, а тут сама нашлась, как же повезло!»

Либена осторожно подошла к рыбке и взяла ее на руки, та уже начала коченеть, и плавники на кончиках стали твердыми, совсем прозрачными. Рыбка рывками хватала воздух и беспомощно таращилась на Либену глазом-пуговкой.

Девушка с жалостью посмотрела на рыбку и подумала, что та еще жива, что ее можно спасти, что она не простит себе гибель волшебного создания, пусть и способного выручить их с отцом из беды.

«Нет, не могу!» — Либена тут же, чтобы вдруг не передумать, отпустила рыбку в прорубь.

«Что же я натворила?!» — девушка судорожно вздохнула и зарыдала, опустившись на колени прямо на льду. Слезы отчаяния застывали на ее лице, не даря облегчения, но сколько себя не жалей, а нужно идти домой, проверить, как там отец.

Совсем обессилев от тяжелых мыслей и не менее тяжелой ноши, Либена добралась до поместья. Зашла в дом и привалилась к стене. Раньше стены в доме были теплыми, такими надежными, а сейчас остыли и не дают ни тепла, ни покоя. Снова пересилив себя Либена оттолкнулась от стены и прошла в комнату.

Отец лежал, закрыв глаза, но дышал спокойно, просто спал. Девушка выдохнула и принялась за дела: развесила белье, приготовила не хитрый ужин. Отца будить не стала, он впервые за долгое время спал спокойно и не хрипел. Проснется, можно и ночью дать ему бульона. Жаль овощного, другого в доме давно не было.

Умаявшись, девушка забылась беспокойным сном, в котором видела маму. Та, весело пританцовывая и напевая, что-то готовила на кухне. Запахи были такими вкусными и реальными, что Либене захотелось встать и обнять мамочку, и девушка резко проснулась.

Глава 2. Крестная

Либена удивленно прислушалась к шуму в доме и поняла, что божественные запахи ей вовсе не приснились. Что на кухне кто-то действительно напевает!

Крадучись девушка прошла на звуки и запах и увидела красивую темноволосую изящную, но довольно высокую женщину. Она жарила блинчики и мелодично пела. За столом же сидела молодая светловолосая девушка и ела ароматное угощение с золотистым медом.

— Простите, что вы здесь делаете? — немного хриплым от удивления голосом проговорила Либена.

— Ох, деточка, ты проснулась! Садись, дорогая, за стол.

— Вы не ответили на мой вопрос, — недовольно повторила хозяйка дома.

— Я Петра — твоя крестная мать, а это, — женщина кивнула головой в сторону девушки, — моя дочь Луцие. Понимаю, что ты удивлена нашему появлению, но, поверь, все во благо. Мы здесь, чтобы помочь вам, мои сердечные.

— Петра? — девушка припомнила рассказы мамы о подруге. О том, что та, став крестной матерью Либены, вынуждена была уехать далеко, ее муж был из дальней провинции и увез Петру. — Неужели это вы?

— Давай по-простому, пусть мы и не виделись давно, но не чужие друг другу.

— Хорошо, — Либена положила себе на тарелку сладкий промасленный блинчик и отправив первый кусочек в рот, зажмурилась. — Это вкуснее всего на свете!

— Я рада, что нравится, ешь, деточка, набирайся сил.

— Ой, отец! — Либена устыдилась, что забыла об отце, и испугалась, ведь он так и не позвал ее.

Девушка спала в смежной комнате, проходной, чтобы быть постоянно рядом с Иржи. Забежав в его комнату, она увидела, что отец сидит на постели причесанный и посвежевший, и уплетает блины за обе щеки.

— Отец! — слезы радости проступили в засиявших глазах девушки. Либена упала на колени возле кровати и уткнулась в иссохшую руку родного человека.

— Что ты, красавица моя, не плачь, доченька, теперь все наладится, — Иржи ласково гладил склоненную голову дочери и все приговаривал: — Все теперь хорошо, моя дорогая, все хорошо.

— Либена, дай отцу поесть и иди сама поешь, я и чайку вскипятила, — позвала Петра.

Девушка послушно встала и отправилась снова на кухню, села за стол.

— Откуда все это? — спросила Либена, немного придя в себя, указала на приготовленное.

— Я все тебе расскажу, но позже, сначала с делами управимся, — крестная развернулась и отправилась хозяйничать дальше.

Когда Либена вернулась к завтраку, у нее, наконец, появилась возможность поговорить и с Луцие. Девушка оказалась смешливая и бойкая. Она что-то рассказывала Либене, пока они сидели за столом. Потом вместе прибрали на кухне.

Петра похвалила хозяйку за старательность, потом все вместе поговорили с Иржи, не вдаваясь в детали, чтобы не утомить мужчину. Когда тот уснул, Либена показала Петре и Луцие гостевые комнаты.

— Я посплю немного, мама? — спросила Луцие, широко зевая. — Всю ночь ведь ехали.

— Хорошо, я разбужу тебя позже, золотко, — ответила Петра и тихонько прикрыла дверь в комнату дочери. Сама же попросила показать Либену что и как в поместье, а заодно и поговорить.

Либене было крайне интересно, зачем явились нежданные гости. Петра не заставила долго ждать и начала рассказ:

— Мы знакомы с твоими родителями уже очень давно, с самого детства. Сколько себя помню, мы были дружны, — голос Петры дрогнул, но горько-сладкие воспоминания о прошедшем детстве не помешали продолжить: — когда Иржи и Дузана поженились я была рада за них, но мне и самой хотелось обрести счафстье любви. Родилась ты, твои родители попросили стать твоей крестной матерью, и я не смогла отказать, хотя уже тогда собралась замуж за Войтеха — торговца из дальней провинции. Он стал мне утешением.

— Вы уехали сразу после крестин? — спросила Либена, жалевшая, что не знала раньше этой доброй женщины.

— Пришлось. Войтеху надо было возвращаться к делам, а мне привыкать быть ему женой, — вздохнула Петра.

— Почему привыкать? Вы любили его?

— Скорее это он любил меня, а я была ему благодарна. Потом родилась Луцие, именно тогда мне стало понятно, что такое истинная любовь. Она стала моим светом, и когда Войтеха не стало, я не опустила руки, мне было ради кого жить. И, кстати, мы же договорились, никаких вы, на ты и Петра или крестная, мне будет приятно, — Либена кивнула и проговорила:

— Отец тоже очень старался, но ему было тяжело после маминого ухода.

— Знаю, деточка, знаю. Иржи всегда был самым верным, самым любящим, самым лучшим мужчиной! — Петра осеклась, заметив, как удивили Либену ее слова. — А Дузана была самой лучшей подругой, — взяв себя в руки женщина улыбнулась.

— Ты хотела уехать? — Либене нельзя было отказать в проницательности.

— Хотела, — тихо ответила Петра, — но это все не важно, намного важнее сейчас поставить Иржи на ноги.

— Он в последнее время был совсем плох, но со вчерашнего вечера ему гораздо лучше, надеюсь, отец поправится.

— В этом не сомневаюсь, я никаких сил ради этого не пожалею.

— Спасибо, твоя помощь так своевременна, но не будет ли вам в тягость помогать нам?

— Тут вопрос в другом: не будем ли мы вам мешать? Видишь ли, когда я узнала, что Иржи заболел, мною было принято решение все продать и приехать к вам. Конечно, очень самонадеянно было приезжать вот так без предупреждения, но у вас есть дом, у меня небольшие средства, часть которых я уже отложила вам с Луцие на приданое и еще часть вложила в торговое предприятие.

— Буду очень рада, если вы обе останетесь здесь, но нужно спросить отца.

— Я поговорю с ним, когда он проснется.

Глава 3. Приятные хлопоты

Петра привезла с собой не только их с дочерью вещи, но и продукты, теплые вещи для Либены и Иржи. И еще много дров! Когда были растоплены сразу все камины, дом наполнился блаженным теплом, который окутал его обитателей нежным пушистым одеялом.