Бесплатный фрагмент - Ландкарт

Глава 1. Столица Пяти Городов.

— Якоря на воду! Мы прибыли! — раздался громкий голос капитана, эхом прокатившийся по всему кораблю и разбудивший тех, кто ещё дремал в своих каютах. Моряки, сразу встрепенувшись, начали собираться на верхней палубе, готовые к действиям.

— Где мы? — спросил кто-то из толпы, всё ещё не до конца проснувшись.

— Хороп, господа. Мы в Хоропе, — ответил капитан, сделав глубокий вдох, словно впитывая в себя дух этого места.

Для большинства моряков, впервые попавших сюда, открывшийся вид казался невероятным. Перед ними возвышались монументальные горные стены, густо покрытые виноградной лозой, которая оплетала их до самой вершины. Между листвой доносилось мелодичное пение птиц. Однако внимание привлекал не только этот зелёный массив: естественный проход между горами словно бы был вырезан самой природой, образуя огромные ворота, ведущие в сердце Хоропа. По обе стороны этого прохода стояли два колоссальных дерева, высота которых доходила до середины гор, но их вид озадачивал. В разгар лета, их желтые, обвисшие листья выглядели так, будто осень пришла для них намного раньше.

Под деревьями начиналась старая лестница из двадцати ступеней, обросшая мхом и травой, будто по ней давно никто не ходил. На вершине лестницы находились две огромные клетки, в которых покоились львы необычного огненно-красного окраса, их глаза сверлили путников, оценивая каждого, кто осмеливался подойти.

— Хватит любоваться! Всем сойти на берег! — рявкнул капитан.

Моряки, спустившись на землю, с любопытством и восхищением продолжали оглядывать это необычное место.

— Мы здесь ненадолго. — Капитан снова обратился к команде. — Пару дней отдыхаем, пополним запасы и двинемся дальше. Всем ясно?

— Да! — дружно ответила команда, бросившись к лестнице, ведущей в город.

— А ты чего стоишь? — спросил капитан, подойдя к одному из пассажиров — молодому человеку, который всё это время тихо наблюдал за происходящим. — Когда мы вытащили тебя из холодных вод, ты только и твердил «Хороп». Вот ты и здесь.

— Да, — ответил парень, бросив быстрый взгляд на капитана, затем снова посмотрел на величественный город впереди.

— Иди, смотри. Мы уйдем через пару дней. Если передумаешь или что-то не сложится, всегда будешь желанным гостем на моём корабле, — добавил капитан, отходя.

Парень кивнул и направился вслед за моряками. Он выглядел сосредоточенным и словно что-то очень важное искал в этом месте. В свои двадцать лет, с прямыми чёрными волосами, голубыми глазами и смуглым лицом, он выделялся среди моряков. Одет просто: сапоги с ножами в петлях, свободные чёрные штаны и лёгкая рубашка. За плечами — лук и колчан, в котором оставалось всего две стрелы.

Когда парень поднялся по лестнице и прошёл мимо клеток, львы, которые до этого яростно рычали на каждого моряка, внезапно успокоились. Они склонили головы, будто кланяясь, и даже когда один из моряков споткнулся, случайно уронив что-то, львы не сдвинулись с места, продолжая следить за парнем с неподвижными, но проницательными взглядами.

Остановившись на мгновение, парень обернулся, услышав шум. Над его головой разлетались птицы, словно что-то их напугало. Два дерева, стоящие по обе стороны прохода, внезапно сбросили свои жёлтые листья, оставив землю, усыпленную шуршащей листвой, в то время как вокруг царила тишина. Даже море затихло, словно затаив дыхание.

Вдохнув полной грудью, парень снова посмотрел на корабль, который привёл его сюда. Его сердце наполнилось предвкушением: он знал, а точнее хотел верить, что всё самое лучшее впереди, и направился в Хороп.

Перед его взором расстилалась, аллея с высокими стройными деревьями обложенная ярко красными плитами, постепенно поднимаясь верх от того уровня земли где стоял парень. Она вела ко дворцу местной знати, который стоял на возвышенности и был очень внушительных размеров, с наивысочайшими башнями из серого и белого камня с маленьким арочными окнами на верху. По сторонам аллеи были небольшие озера с голубой прозрачной водой. Сквозь воду проглядывались морские камни разноцветной палитрой, видны были рыбки золотистого цвета, а по прозрачной зеркальной воде плавали не обычные черные лебеди.

С верху в озера падала вода, создавая занавески, за ними виднелись некие животные размером с обычную дворовую собаку, своим видом и присутствием на своей голове что-то похожее на рога они напоминали оленей.

Горы с той стороны от куда приплыл парусник казались своими склонами и высотой обычными горами, а со стороны города они были непреступными скалами, по ним не кто и не когда не смог бы подняться на самую вершину ну конечно кроме тех животных, которые заселяли с толь не обычные стены.

Алея ведущая прямо ко дворцу властителя этих земель была очень длинная что на первый взгляд можно было подумать, что она стелилась через весь город так как по ее обе стороны, были выстроены городские дома.

Все строения стояли на разных уровнях напоминали лестницу, на которой они были построены и чем выше находились дома, тем они были больше и краше тех что были ниже говоря о богатстве свих хозяев и так до самого дворца.

Дома, стоявшие на нижних уровнях земли, были деревянные с соломенной крышей, те что поднимались выше были уже построены из белого камня с дерновой крышей порошей мхом, у подножья дворца дома были выстроены из красных камней с крышей выложенной черепицей желтого цвета.

Парень шел по аллее виляя головой по сторонам рассматривая все красоты, которые встречались ему на пути. Пройдя несколько первых домов, он обратил внимание на людей которых было очень много и все они куда-то спешили.

Парень шел дальше, от внезапного толчка в спину он остановился, а толпа веселых улыбающихся людей, одетая в разное мешкообразное тряпьё, шла, дальше не замечая парня и не предавая не какого интереса к его персоне тем боле он уж очень отличался своим видом от всей толпы так как был одет иначе.

Обернувшись на зад, он увидел крупного парня, который был настолько большим что занимал треть дороги своими габаритами не удивительно что именно он и умудрился врезаться в него.

Незнакомец был также одет, как и все люди, которые встречались ему на пути, но сильно отличался своими размерами. Он был толстым его живот свисал по колени, ноги, которые виднелись из-под его наряда были настолько волосаты что можно было и не носить штаны, на которых не было обуви видимо на такую лапу трудно было пошить какие-то сапоги, а его большие руки свисали чуть ниже пояса в правой руке был крепко зажат глиняный кувшин, из которого он пил то, что его так веселило, черноволосая и кудрявая голова его и лицо были округлой формы с большими гладка выбритыми щеками, по которым тянулась до самых ушей улыбка.

— Ты чего остановился? Извини это не я это мой живот совсем не видит куда идет. Здоровяк попытался заговорить с незнакомцем.

— Дружище все хорошо я не в обиде. Слушай, а куда это все спешат? Задумчиво спросил парень.

— На турнирные игры. Подняв кувшин и указывая им вперед ответил здоровяк. — А ты чего в первые у нас в городе?

— Да, а что за игры? для чего? что нужно делать?

— Ха тебе интересно, ты что-то можешь? Ехидно улыбаясь здоровяк ответил на вопрос вопросом.

— Нужно принять участие в трех турнирных состязаниях; первое это, Трое сильнейших второе, Сражение двух отрядов и третье это Битва львов. Крепко стиснув зубы и сжав кулак своей свободной руки, ответил здоровяк.

— И что? какое вознаграждение получит тот, кто победит в этих трех твоих состязаниях? С ухмылкой словно все это ему по плечу спросил парень.

— Да не уж тут у нас победитель. Друг ты даже и не знаешь, о чем спрашиваешь, а уже уверен, что можешь принять участие и победить в таких не легких состязаниях. Ухмыльнулся здоровяк.

— Я так не сказал, а, впрочем, почему бы и нет? Какое вознаграждения ожидает меня? Сделав серьезный вид повторил свой вопрос парень.

— Обычно всем участникам обещают, что победитель этих игр получит личную встречу с нашим королем Ашасом и в дальнейшем останется служить при короле. Ответил здоровяк.

— Но победителей наш король давно уже не видел. Добавил здоровяк, сделав глоток из кувшина.

— То, что мне и надо. Повернувшись и уходя дальше в след толпы людей сказал парень.

— Постой, подожди как тебя звать друг мой? Прокричал здоровяк в след уходившему незнакомцу.

— Килот. Не оборачиваясь и гордо подняв голову ответил парень.

— Да постой ты если собрался идти на игры, то нам по пути.

Окликнул здоровяк уходившего собеседника.

Килот остановился и еще около минуты стоял ждал, когда его новый друг со своими габаритами до него доковыляет.

— Борг Волей. Представился здоровяк, положив свою огромную руку на плече парня от веса которой Килот немного прогнулся.

— Килот. Еще раз повторился парень.

— Если ты решил победить на турнире, то учти уже очень много лет не кому не удавалось одержать победу на столь тяжелых состязаниях. Упрекнул Борг Волей.

— Это потому что я не участвовал. Улыбаясь ответил Килот

Недавно познакомившиеся приятели дальше шли молча. Борг Волей то и дело подносил кувшин с содержим ко рту и делая несколько глотков улыбаясь протягивал, предлагая испробовать питье Килоту который постоянно в ответ махал, отказываясь головой.

— Закончилось. Жалостно и протяжено простонал Борг Волей.

Килот посмотрел на здоровяка улыбнулся ударил его по плечу, и приятели пошли дальше.

— Борг, братец. Раздался крик, позади который заставил остановится и обернуться новых друзей. Крик доносился с низу аллеи от куда бежал огромный здоровяк которого было трудно разглядеть так как он был далековато у первых деревянных домов, а Килот и Борг Волей стояли в конце аллеи и собирались уже сменить маршрут, который привел бы их прямо к той самой арене где проводился турнир.

— Братец. Громко прокричал Борг Волей и спотыкаясь побежал на встречу кричавшему здоровяку.

Килот не стал дожидаться, когда они встретятся где-то на середине своего пути развернулся и пошел дальше искать место где проводился турнир трех испытаний ведь победа была ему очень важна так как он проделал очень большой и не легкий путь, на котором испытал суровее испытания.

Найти правильную дорогу к арене было не сложно Килот догнал людей которых пропустил из-за медлительности своего нового друга тем боле с ним рядом уже давно его не было и не кто не замедлял ему путь.

Люди шли вперед. Килот не торопясь следовал за ними. И вот перед его взором стояло строение из резных каменных колон высота которых была примерно метров десять. Восемь колон стояли по кругу и были связаны между собой каменными фермами на которых висел огромный восьмиугольный канделябр с горящими синем пламенем факелами, каждый угол канделябра был параллельно колонам. По низу до середины колон по кругу были выстроены деревянные трибуны. В центре на верхнем ярусе пять кресел были обшиты красной тканью для самых знатных зрителей.

Люди толпами вваливались и занимали места на трибунах. Все трибуны были заняты шум и гам ожидающих представление был ужасен люди так галдели что не могли услышать друг друга. Были свободны только пять мест и эти места не кто не смел занять. Кому не хватило место чтобы сесть они стояли поверх всех трибун на специальном помосте, связывающем все трибуны воедино с перилами чтоб стоящие люди не выпали.

Наступила внезапная тишина, настолько глубокая, что каждый шаг эхом отдавался по деревянному настилу, отчётливо слышались удары каблуков. Люди, стоявшие в толпе, сдержанно расступались, пропуская вперед небольшую процессию. Впереди шли шестеро стражников в полном обмундировании, вооруженные длинными копьями. Их шаги были твердыми и уверенными, они держались так, словно провожали самую важную особу в этих краях. За ними следовали четыре фигуры — одна женщина и трое мужчин, одетые в роскошные, дорого украшенные одежды, сверкающие на фоне общей серости окружающего народа. Процессия замыкалась еще шестью стражниками, вооруженными уже не копьями, а длинными мечами, свисающими с поясов.

Они медленно и торжественно подошли к местам, обшитым дорогой красной тканью, предназначенным для знатных особ. Все сели, но одно место в центре, самое почетное, осталось пустым, словно ожидая хозяина, который должен вот-вот появиться.

На первом месте уселся мужчина с рыжими бородой и усами. Его внешний вид был исполнен яркого величия. Он был одет во всё красное: сапоги, лосины, длинный плащ, который спадал до земли. Капюшон накидки был натянут на голову, и из-под него выглядывали рыжие вьющиеся волосы. Этот человек источал силу и уверенность, его взгляд был направлен в пустоту, словно он не замечал никого вокруг.

Второе место заняла женщина в длинном черном платье с эффектным шлейфом, который тихо скользил по полу. Её осанка была гордой, а наряд, подчеркнувший стройность её фигуры, состоял из узкой талии и рукавов с широкими манжетами. Глубокий треугольный вырез платья привлекал внимание к её роскошному бюсту, обрамлённому мехом, придавая образу некую дикость и грацию. На голове красовался тюрбан, сквозь сетку которого пробивались длинные чёрные волосы, похожие на змею, плавно обвивавшую её шею и спускавшуюся на плечи. Её лицо было смуглым, строгим, с чётко очерченными чёрными бровями, а большие чёрные глаза выражали недовольство и скрытое презрение к происходящему. Длинные тонкие пальцы с серебряными кольцами на каждом были жестко сжаты, словно она пыталась подавить своё раздражение. На её ногах были черные кожаные сапоги, украшенные золотыми узорами и небольшими железными каблуками, которые добавляли ей роста и величия.

Третье место продолжало оставаться пустым. Все взгляды невольно направлялись туда, но никто из присутствующих даже не думал занять его. Это кресло было зарезервировано для кого-то, чьё появление ждало всё собрание.

На четвёртое место сел пожилой мужчина, выглядевший как закалённый ветеран бесчисленных битв. Его седая густая борода, длинные волнистые волосы и воинственное обмундирование говорили о его боевом прошлом. Он носил кожаную рубаху, поверх которой сверкала тяжёлая кольчуга, доходившая до колен. Каждый её килограмм, а их было не меньше двадцати, подчеркивал его силу и выносливость. На его поясе висели ножны с крепким мечом, а ноги были закованы в короткие кожаные сапоги. Лицо старого воина производило сильное впечатление: левая сторона была испещрена глубокими шрамами от ожогов, а правая — пересечена двумя старыми ранами, оставленными острым лезвием. Эти следы прошлого говорили о том, что перед собравшимися находился человек, прошедший через многие битвы и выживший, чтобы рассказать о них.

Пятое кресло занял рыжеволосый толстяк с короткой стрижкой. Его внешность сразу же привлекала внимание: он выглядел так, будто наслаждался жизнью каждую минуту. Его лицо было округлым и всегда украшено широкой, довольной улыбкой. Он был одет в рубаху и серую холщовую безрукавку, а на ногах были удобные черные сапоги, простые, но надежные. На правом глазу у него была повязка, что придавало его облику некую хитроватую загадочность. Лицо его тоже не осталось без шрамов — левая сторона была покрыта следами ожога, но это, казалось, ничуть не портило его добродушный вид.

.Килот повернулся в сторону входа на арену и заметил небольшую группу людей — около семи человек, которые стояли в стороне у мужчины, одетого в яркий и броский наряд. Этот мужчина, худощавый и среднего роста, был явно не из простых. Его желтый камзол, украшенный множеством разноцветных лент, и сапоги, сияющие от начищенности, сразу привлекли внимание. На поясе висел короткий меч, скорее декоративный, чем боевой, а на груди болтался массивный медальон, символизирующий, видимо, его статус.

Мужчина нервно перебирал в руках пергамент, черкая по нему гусиным пером, записывая что-то. Он то и дело обрывал взглядом тех, кто подходил к нему, разглядывая их с выражением насмешливого превосходства. Его лицо — худое, с резким подбородком и носом с горбинкой — выдавалось ещё и хитрым, быстрым взглядом. Гаер, как его назвали в толпе, явно наслаждался своей властью, решая, кому разрешить участвовать в турнире.

Килот подошёл ближе, и Гаер, не дожидаясь, бросил в его сторону язвительно:

— А ты чего тут ошиваешься? Тоже хочешь испытать свою удачу?

— Если нет, нечего тут толкаться! — с раздражением добавил он, едва скрывая своё недовольство.

— Успокойся, не кричи, — ответил Килот спокойно. — Запиши меня, я готов испытать судьбу.

Гаер прищурился, будто проверяя, действительно ли перед ним стоял достойный участник, и с усмешкой переспросил:

— Как тебя записать? Кто ты такой?

— Килот, — уверенно ответил он.

Получив имя, Гаер, всё так же с издевательской ухмылкой, вписал его в список. Килот присоединился к остальным участникам, которые уже были записаны, и последовал за ними в помещение под трибунами.

Четверо участников сидели молча на длинной лавке у стены справа от входа, будто сговорившись не произносить ни слова. Каждый из них был погружён в свои мысли, возможно, обдумывая предстоящие испытания. Килот выбрал место напротив входа, где он мог наблюдать за ареной через щели в бревенчатой двери. Песок арены простирался перед его взором, но она пока оставалась пуста.

Комната, в которой находились участники турнира, располагалась по левую сторону от главного входа на арену. Из-за этого Килоту открывался отличный вид на трибуны, обшитые красной тканью, где сидели знатные гости. Он внимательно рассматривал их, задерживая взгляд на каждом из них. Особое внимание привлекла женщина в чёрном — её величественная осанка, царственный вид и надменное выражение лица заставили Килота предположить, что перед ним королева. Однако он не мог не заметить, что центральное место рядом с ней оставалось пустым. Это вызвало у него вопрос: где же король?

Время тянулось медленно, но турнир не начинался. Толпа на трибунах становилась всё более беспокойной, как и сами участники. Ожидание сгущало атмосферу напряжения. Люди пришли сюда ради зрелищ и крови — турниры славились не только искусной борьбой, но и смертями, которые часто происходили на этих аренах. Вся арена словно затаила дыхание в ожидании того, что вот-вот начнётся кровопролитие, а с ним и долго ожидаемые драматические моменты.

Килот сидел и дальше наблюдал сквозь решетчатую дверь все что происходило в поле его зрения и несколько раз его взгляд пересекся со взглядом той женщины по виду которой, он считал ее королевой.

Народ окружающий знать вел себя сдержано, люди не позволяли себе громко кричать и ходить по трибунам даже дети сидели смирно, показывая свое уважение к этим людям высочайшего титула или может это был просто страх перед ними. Этого Килот не понимал и продолжал сидеть слушая, о чем беседуют четверо его коллег которые болтали без умолку о своих подвигах хвастаясь друг перед другом как они ходили в походы против существ и побеждали неведанные силы, о которых ранее он не где не слышал.

Наблюдая за теми, кто сидел на креслах, Килот обратил внимание что мужчина в красных нарядах, который сидел на первом кресле куда-то откланялся, шепнув королеве что-то на ушко. Так же он видел, как на третье кресло уселся другой мужчина из-за броши на его груди Килот понял, что это Риксрод назначенный королем выполнять его волю и по-видимому короля нет в городе или же он болен подумал он.

Этот мужчина был одет в дорогие наряды черные кожаные слегка в складку сапоги, заправленные в них черные штанины, пошитые по бокам волнистыми узорами золотого цвета, с его плеч свисал по колени черный камзол поверх развевалась на ветру мантия на которой на всю его спину был изображен красный грозный лев в короне, такой же лев был у него на груди на броши в виде ромба Золотая брошь Риксрода короля имела форму идеально вырезанного ромба, окруженного узким ободком с тонкой филигранью. В центре броши гордо возвышался лев — символ силы и власти. Его фигура была мастерски выгравирована, а каждая деталь его шерсти переливалась при свете, создавая впечатление живого движения. Лев стоял на задних лапах, с поднятой вверх передней, словно готовый напасть или защитить. На его голове красовалась корона, инкрустированная крошечными изумрудами, что добавляло величия и символизировало его близость к королю и трону.

Фон за львом был гладким и полированным, отражая свет, что усиливало контраст между ним и объемной фигурой животного. Вокруг броши, на самом ободке, был выгравирован девиз рода короля — «Сила в верности», который напоминал о клятве, данной Риксродом. Брошь выглядела тяжёлой и внушительной, но, тем не менее, изящной, свидетельствуя о высоком положении её владельца.

.В руках он держал трость. На рукоятки этой трости была голова того же льва, сделана она была по-видимому из серебра так как была белого металлического цвета. На трость из редка опирался Риксрод, когда шел занимать свое по праву место, рядом с королевой.

Тем временем пока все были в ожидании турнира. Гаер, задыхаясь, вбежал в покои короля и, преклонив колено, проговорил: — Ваше Величество, турнир скоро начнется, все ждут вас.

Король, обессиленный болезнью, поднял голову с подушки и попытался сфокусировать взгляд на Гаере. Его глаза были налиты кровью, лицо осунулось, а кашель рвал легкие. Сухие губы с трудом шевелились: — Кто… ждет?

Гаер склонился ближе, едва скрывая отвращение к слабому и гниющему телу монарха. — Народ, мой король. Сегодня турнир трёх испытаний, вам нужно быть там.

Король слабо закашлялся, подняв дрожащие руки, как бы пытаясь подняться, но тело не слушалось его. Вся его энергия ушла на попытку произнести несколько слов. Он выглядел так, словно не мог вспомнить, когда последний раз чувствовал себя по-настоящему сильным. Гаер жестом подозвал прислугу, которая подошла с тазом воды и чистой тканью.

— Вам необходимо встать, мой король. Позвольте помочь, — продолжал Гаер, брезгливо взяв за руки короля и пытаясь помочь ему подняться.

Король испустил хриплый стон, приподняв голову и посмотрев на своего верного слугу: — Кто ты? — Я Гаер, ваш слуга вы даровали мне титул Вестника праздника служу вам и вашему народу.

Король обратил внимание на брошь Гаера: маленькие флажки, выполненные из яркой ткани и металлических элементов, символизировали празднование и веселье.

Казалось, болезнь высасывала из него всю жизнь, оставляя лишь тень величия, которая когда-то была. Он попытался встать, но силы его покинули.

Он с трудом удерживался на ногах, пока прислуга тихо мыла его истощенное тело. Её руки, касаясь иссохшей кожи, собирали длинные седые волосы короля, которые теперь отрывались прядями. Король выглядел как человек, которого сама смерть держала на краю, но не отпускала окончательно. Он не мог понять, что происходит вокруг, и тем более не мог постичь, что происходит в его королевстве.

Гаер, отойдя к столику, наполнил чашу вином и подал королю: — Пейте, мой король, вино заглушит вашу боль.

Король, с трудом сфокусировавшись на чаше, с резким усилием выпалил: — Ты хочешь затуманить мой разум ещё больше? Я гнию заживо, а ты предлагаешь вино?

Его гнев был внезапным и ярким, как вспышка огня, который тут же погас, уступая место слабости. Гаер молча наблюдал за королем, как, будто не замечая его страданий, но внутри него скрывался холодный расчет. Он тихо поставил чашу обратно на стол и, с плохо скрытой усмешкой, вышел из комнаты.

Король, едва державшийся на ногах, присел обратно на постель и глухо выдохнул: — Авос… Авос…

Он несколько раз повторил это имя, словно в забытье, пока наконец из тени не появился худощавый юноша. Тихий, незаметный, он скользнул в комнату, как тень, избегая малейшего шума.

— Я здесь, мой король, — тихо произнес Авос, подходя ближе.

— Авос… ты… — король попытался встать, но рухнул обратно. Его голос ослаб, но гнев в нём был ощутим. — Что-то происходит… что-то плохое… Я чувствую это. Я не доверяю никому, кроме тебя.

Король говорил медленно, словно осмысливая каждое слово. Слабость затуманивала его разум, но страх не отпускал. Он чувствовал себя пленником в собственном дворце, и подозрения овладели его разумом.

— О чем вы говорите, мой король? — Авос осторожно спросил, подавая чашу. — Зачем я вам понадобился?

— Сегодня турнир… Я хочу, чтобы ты наблюдал за ним. Если появится победитель, приведи его тайком ко мне. — Король попытался заглянуть в глаза Авосу, но его взгляд снова замутился.

— Победителя? — слегка улыбнулся Авос, но сразу понял, что королю было не до шуток.

— Не смейся… — с упрямым выражением на лице продолжил король. — Никому нельзя верить. Я чувствую заговор…

Авос кивнул, его лицо стало серьёзным. Он знал, что слово короля никогда не звучит просто так. Заговоры в королевстве не были редкостью, но сейчас что-то было по-настоящему тревожным.

— Я все понял, мой король. Я буду осторожен, — проговорил Авос, укрываясь в тени комнаты, чтобы затем покинуть её так же тихо, как вошёл.

За дверью слышались шаги. Авос задержался на миг, увидев в просвете под дверью красные сапоги. Шаги становились ближе.

После того как Авос скрылся в тени, за дверью стало слышно приглушённое топанье. Шаги приближались. Король, лежавший неподвижно на постели, не подозревал о тихом вторжении, его мысли ещё блуждали между реальностью и тревожными видениями. Дверь едва слышно скрипнула, и в покои шагнул человек в красном одеянии. Его лицо было скрыто тенью капюшона, но по жестам можно было заметить уверенность и холодную решимость.

Человек в красном подошёл к столику, на котором стоял кувшин с вином. Он беззвучно вынул пробку и, наклонив кувшин, аккуратно заменил его на другой, похожий на первый, но с содержимым, которое вызвало бы ужас у любого, знающего о его истинной природе. Запах был едва уловим, но его действие было смертельным. Словно ритуал, мужчина положил руку на кувшин, как будто прощаясь с ним, и тихо вздохнул.

Король, в этот момент, начал шевелиться, тихо простонал, но так и не проснулся. Незваный гость на мгновение замер, стоя у постели, затем сделал шаг назад, наблюдая за королём с выражением, в котором смешались презрение и скрытое удовлетворение. Он не хотел задерживаться дольше, чем требовалось, и, завернувшись в свой плащ, тихо покинул покои.

Как только шаги стихли, Авос вылез из-под ложа. Парень, едва переводя дыхание, быстро окинул взглядом комнату, взгляд его остановился на кувшине с вином. Руки Авоса нервно подрагивали, но он знал, что должен действовать осторожно. Он подошёл к столику и, глядя на опустошённую чашу, раздумывал над тем, что произошло.

Юноша, хотя и был молчаливым слугой, слышал многие тайны дворца. Его подозрения начали крепнуть: вино… оно выглядело как обычное, но после всех его наблюдений за королем он знал, что что-то с этим вином было не так. Король пил его каждый день, и каждый день становился всё слабее. Но кто мог осмелиться так подло действовать, и зачем?

«Король говорил о заговоре,» — подумал Авос, всматриваясь в кувшин, — «но он не знает, насколько всё серьёзно.»

Парень взял пустую чашу и быстро налил немного вина из нового кувшина. Он поднёс чашу к носу, вдыхая слабый аромат. Ничего необычного, но интуиция подсказывала ему, что не всё так просто. Авос бросил быстрый взгляд на дверь и незаметно вылил вино в ближайшую вазу, боясь, что его кто-то увидит.

Он знал, что королю нельзя доверять это вино, но что же ему делать дальше? Он принял решение: следить за человеком в красном одеянии, за всеми его шагами. Авос не знал, как именно помочь королю, но понимал одно — время играло против них. Но нарушать приказ короля Авос не смел, и сейчас у него оставалась только одна задача — попасть на турнир, чтобы лично лицезреть победителя и, каким-то образом обойдя всю знать, привести его лично к королю Ашасу. С этими мыслями Авос покинул покои.

В это время на арене царила атмосфера волнения и ожидания. Килот сидел под трибунами, его глаза блестели от нетерпения. Звуки восторженных криков доносились издалека, предвещая начало турнира. С каждой минутой напряжение нарастало.

Вдруг вбежали двое здоровенных чернобородых воинов, одетых в боевое обмундирование. Их лица были одинаковыми, как и телосложения. На нагрудниках был изображён герб с гроздью винограда, а в руках они держали большие молоты.

— Килот, друг, ты тут? — послышался громкий смех одного из воинов на арене. — Ты всё-таки нашёл дорогу!

Килот удивлённо повернулся к незнакомцу:

— Нашёл. Но мы знакомы?

— Ах, да! Ты же не местный, я совсем забыл, — незнакомец успокоил смех и бросил взгляд на своего брата. — Борг Волей, — добавил он, протягивая руку с улыбкой.

Килот, озадаченно прищурившись, ответил:

— Борг Волей? Не понимаю… а где живот, где та масса? Что за шутки?! — Килот вскочил, засыпав Борга вопросами.

— Друг, я из древнего и мирного народа, который занимается виноделием. Мы никогда не враждуем — мы не воины. Но среди нас есть те, кто рождён для борьбы. Не слышал о таком народе? — спросил Борг, чуть улыбнувшись.

Килот нахмурился:

— Деловины? Я думал, это сказка, которую мама мне рассказывала перед сном. О подвигах Деловинов…

— Нет, друг. Это не сказка — это мой народ, — спокойно ответил Борг.

Килот, оглядывая второго здоровяка рядом, кивнул в его сторону:

— А это кто?

— Торг Волей, — представился тот, протягивая руку.

— Мой брат, — с гордостью добавил Борг.

Килот всё ещё был озадачен:

— Подождите… а как так? Где живот? И ты совсем не похож на того, с кем я познакомился по пути. — Он понял, что на этот вопрос ответа всё ещё не получил.

Борг с улыбкой пояснил:

— Деловины обычно невысокого роста и полные. Лица у нас круглые и добродушные, глаза сияют от радости. Мы носим яркую одежду из натуральных тканей с традиционными узорами, символизирующими нашу культуру. Мы живём в гармонии с природой, занимаясь виноделием. Хотя мы и мирный народ, но при необходимости можем защитить себя. В моменты угрозы… или если жаждем приключений…

— …наш облик может измениться, — перебил его Торг, стоя рядом. Его тело стало более подтянутым, а лицо приобрело суровые черты, взгляд стал более выразительным.

Пока братья и Килот продолжали разговор, в помещение под трибунами вошли ещё шестеро воинов, готовых принять участие в турнире трёх испытаний.

— Начинается, — пробормотал Торг Волей, выглядывая через решётчатую дверь на арену.

Килот взглянул в ту же сторону, заметив человека, который поднялся со своего места и поднял обе руки к небу.

— А это кто? — спросил Килот, прищурившись.

— Риксрод Сироб, главный советник нашего короля, — ответил Торг Волей, не скрывая уважения в голосе. — Его слово весит больше, чем даже слово многих лордов.

Килот кивнул, но его взгляд быстро переключился на женщину, сидевшую в роскошном кресле рядом с Риксродом.

— А это? — спросил он, уловив, как лицо Торга слегка исказилось от неприязни.

— Королева Анири, — ответил Торг с явным отвращением, — она… не та, кто заслуживает этого титула.

В этот момент Риксрод поднял руки высоко над головой и трижды хлопнул в ладоши. Трубачи затрубили, барабаны загрохотали, оглушая арену ритмичным гулом. Этот оглушающий звук длился несколько минут, возвещая начало торжественного действа. Казалось, сама арена вибрировала под тяжёлыми ударами барабанов.

Наконец, Риксрод Сироб протянул ладонь вперёд, и в тот же миг музыка резко оборвалась, погрузив арену в напряжённую тишину.

— Я приветствую вас на ежегодном турнире «Трёх испытаний», — начал он суровым, но властным голосом, который отразился эхом по всей арене. — Этот турнир — наше достояние. Он отличает нас от всех народов Ландкарта. Только здесь может проявиться воин, достойный служить самому королю. Только здесь, в этих священных стенах, избираются те, кому будет доверена судьба королевства. Не где-то там, на полях битвы за нашими стенами, а здесь, перед взорами наших правителей и всех вас. Здесь рождается истинный, кровный воин, которому король сможет доверить и себя, и трон.

Его голос был твёрд, а слова — словно вырубленные из камня. Каждый воин на арене застыл, вслушиваясь в каждую фразу, осознавая важность происходящего.

— Да начнётся турнир! — прокричал Риксрод, его голос взметнулся в воздух, как боевой клич, пробуждая армию к действию. После этого он сел на своё место, сделав короткий кивок в сторону королевы.

Тишина снова поглотила арену, как перед бурей. Все воины замерли, напряжённо ожидая начала испытаний. В этот момент на арену вышел Гаер — человек в ярком наряде, держащий в руках свиток с правилами. Он поднял его высоко и громко начал зачитывать:

— Правила первого испытания гласят… — произнёс Гаер, поднимая свиток высоко над головой.

— Первое испытание называется «Трое сильнейших». Все воины, принимающие участие, выходят на арену и сражаются до тех пор, пока не останется трое, кто сможет устоять на ногах. Эти трое и станут победителями, получив право пройти дальше в следующее испытание, — пояснил он, бросив последний взгляд на напряжённые лица воинов, и покинул арену.

В этот момент дверь под трибунами распахнулась, и на арену вышли тринадцать сильнейших воинов, готовых сразиться за право служить королю и принять тяжёлые условия неравного боя, где каждый должен сражаться только за себя.

Бой начался с ярости и напряжения. Силы столкнулись, словно буря, и в течение сорока минут на арене остались лишь трое — братья Волей и Килот, стоящие в кругу побеждённых.

« — Ну, пришлось побарахтаться», — произнёс Борг Волей, обтирая свои руки о кровавый молот. Его глаза горели от возбуждения.

— Толи ещё будет, — с широкой улыбкой добавил Торг Волей, протянув свой молот к небу, как бы призывая силы победы.

Килот, всё ещё осматривая арены, сказал:

— Я и не думал, что эти состязания будут такими суровыми, — вытаскивая свою стрелу из тела поверженного воина, который лежал на песке, он почувствовал, как сердце колотится от адреналина.

На трибунах царило безумие. Люди были так возбуждены, что готовы были броситься на победителей, чтобы показать им свою любовь. Некоторые не сдерживались и снимали с себя одежду, кидая её на арену, как символ поддержки.

Пока раненых и погибших уносили с арены, снова вышел Гаер.

— Да, это было сильно и жестоко, но впереди нас ждёт следующее испытание. Второе состязание — это сражение двух отрядов: победители против воинов, предоставленных самой королевой.» А кто они, вы увидите сейчас своими глазами», — сказал он с игривой улыбкой и покинул арену.

В этот момент на арену вышло пятеро древоподобных существ. Они выглядели как обычные люди, с руками, ногами, головой и телом, но их кожа была похожа на кору дерева. На голове вместо волос рос зеленый мох, а вместо пальцев виднелись веточки; местами на теле были отростки дерева, как будто они только что вышли из леса.

— Что это такое? — спросил Килот, отступая на шаг назад, не в силах скрыть своего удивления и тревоги.

Его сердце забилось быстрее, когда он осознал, что следующее испытание может быть куда более опасным.

— Это Древокожие, и сейчас нам не поздоровится.» С ними очень сложно сражаться», — произнёс Торг Волей, оценивая обстановку.

— В атаку! — крикнул Борг Волей и устремился к одному из Древокожих, нанося сокрушительный удар молотом по его голове. Удар оказался столь мощным, что голова противника провалилась внутрь его тела.

— Ты говоришь, что будет сложно? — с ухмылкой ответил Борг, обращаясь к брату.

Однако, как только он закончил фразу, голова поверженного врага вернулась на место, и Древокожий с яростью нанес ответный удар, отбрасывая Борга к стене арены.

В ответ на это Торг Волей и Килот ринулись на своих врагов, нанося удары, несмотря на получаемые ответные атаки. Торг и Борг Волей били Древокожих своими молотами, а Килот, используя меч, подобранный на арене после первого испытания, рубил им головы и руки. Но это было бесполезно — на месте отрубленных конечностей сразу же вырастали новые.

— Борг, подожди! — крикнул Килот, отдышавшись от боя.

— Что случилось? У тебя есть план? — удивлённо спросил Борг, наблюдая, как Килот наматывает кусок тряпки на стрелу.

— Ты сможешь подбросить меня к тому канделябру? — спросил Килот, указывая вверх.

— Думаю, смогу, — ответил Борг, бросив молот на землю и приняв удобную стойку, выставив руки.

Килот с разбега прыгнул, отталкиваясь от рук Борга, который с силой подкинул его вверх. Килот достиг канделябра и поджёг стрелу. Падая обратно на землю, он метнул её в одного из Древокожих.

Древокожий тут же воспламенился, как сухая щепа, и заорал, словно зверь, попавший в ловушку.

— Не тратьте силы на бесполезные сражения! Скидывайте их в кучу к этому угольку! — закричал Килот, указывая на горящего Древокожего.

Братья обменялись взглядами и изо всех сил начали толкать своих противников к их горящему сородичу. Борг Волей схватил одного из Древокожих, самого крупного, и поднял его над головой, а затем с силой швырнул в кучу, которая полыхала, словно дрова в печи.

Люди на трибунах ликовали, кричали и аплодировали победителям, одолевшим столь сильного противника, превосходящего их числом и мощью. Однако знать, сидя на своих местах, выражала сомнение и озадаченность. Они перешептывались друг с другом, а их лица отражали растерянность. Даже человек в красном одеянии, пришедший к концу первого испытания, был так возмущен этой победой, что начал топать ногами по полу, сжимая кулаки, словно ставил на победу Древокожих и теперь испытывал горечь поражения.

На арену вновь вышел весельчак Гаер. Он осмотрел толпу, поднимая руки к небу и подбадривая зрителей. Люди начали аплодировать в унисон, но знатные персоны остались в своих местах, с недовольными и угрюмыми лицами, их взгляды были полны опасений и непонимания.

— Итак, это было второе испытание, — проговорил Гаер с напускной радостью. — Честно скажу, никто не думал, что вы одолеете воинов королевы. Но именно так и закаляются истинные воины! Третье испытание — это битва львов. Все вы — львы, а значит, вам предстоит сразиться друг с другом. Только один из вас станет настоящим воином короля и встретится с ним лицом к лицу!