Бесплатный фрагмент - Квайрид: Безмолвие Тьмы

Квайрид

1

— Ну что скажешь? Красота, не правда ли? — спросил у меня кузнец, выковывая свое новое оружие в форме мизерикорда. — Настоящая, алазийская руда. Это одно из лучших творений, что мне приходилось делать.

— Спасибо Молототес, но это явно не для меня. Я никогда не променяю свой буздыхан на какую-то там саблю, ты ведь меня знаешь. Но такое оружие явно найдет место в святом ордене.

Ничего против не имею, Молототес, как и абсолютно любой гном, выковывает лучшие оружия и доспехи во всем Квайриде. Но последние сто лет я служу и охраняю замок Элаи вместе со своим буздыханом, и он меня более чем устраивает.

— А я тебе его и не предлагаю Кэссади. Просто решил показать и похвастаться. Я так понимаю, ты сегодня заступаешь на службу? Будешь и дальше бессмысленно охранять бастион?

— Ты совершенно прав, полторашка. Через час я заменю на посту Дариуса. А что значит бессмысленно? — пытался поймать я суть слов моего друга.

— Ну а как же еще? Прошел уже целый век, после того, как храбрая четверка победила Чардара и пожертвовали собой, чтобы закрыть его портал. С тех пор наступило мирное время, никаких войн и кровопролитий. От кого вы нас защищаете? Хоть одна демоническая сущность проникла в бастион за сто лет, что ты находишься на службе у Элаи? И почему-то каждый второй в Квайриде верит, что Чардар вот-вот вернется.

Возможно, он прав. За столько времени мне действительно не удавалось хоть как-нибудь себя проявить. Четверка пожертвовала собой, чтобы спасти Квайрид и стать легендой, а хватило бы у меня смелости на такое?

— Тьма всегда настигает именно в тот момент, когда ты этого не ждешь. Мы должны быть готовы к любой угрозе, — ляпнул я в свое оправдание.

— Это уж точно. Кстати, я сегодня рано утром, еще до восхода солнца, наблюдал, как Элая, Дариус и вся стража, возвращались с похода, — поделился любознательной информацией Молототес.

— А вот в этом месте поподробнее. Что за поход? Почему я об этом слышу впервые?

— Понятия не имею. Но стражники несли в клетке человекоподобное существо. У него не было волос, лицо в шрамах. А еще у него видны все зубы, так как кто-то вырвал ему губы, вот бедняга. Ставлю свой молот на то, что он из нечисти.

— Даже если так, что ему делать здесь в бастионе?

— Мне-то откуда знать? — хмыкнул Молототес, — вот пойдешь заменять Дариуса, поинтересуйся у него… а потом и мне не забудь рассказать. Если что, буду в таверне, — последние слова мой друг выкрикнул, уже направляясь к обусловленному месту.

— А то я не знаю где тебя искать? — выкрикнул я ему вслед с дружественной улыбкой. В ответ он махнул мне рукой, так же не оборачиваясь.

Не теряя времени, я направился в Большую палату. В целом, наш бастион представляет собой небольших размеров район Алазии. Здесь же находится шахта, рынок, тренировочный лагерь, портал призыва, таверна, кузница и даже огромный памятник рыцарю Кенрика. А еще зимой здесь прямо по центру ставят ель из Паравийского леса, потому что он растет только там.

Перед личной встречей с Элаей и Дариусом, я зашел в оружейную. Тут же я обнаружил мои доспехи, мой буздыхан, моя маска, мой щит ромбовидной формы, на котором изображена верхняя половина маски. Я быстро переоделся и взглянул на свое отражение, на котором увидел мощного, храброго эльфа. Мои доспехи представляют собой смесь черного, белого, синего и золотого цвета. Хоть это и объединяет большинство высших эльфов, но я среди них выделяюсь. Да… с самооценкой у меня все в порядке.

Я поднялся на самый верхний этаж Большой Палаты и уже стоял перед дверью, ведущая в кабинет Элаи. Я постучался три раза и вдруг осознал, что я никогда этого ранее не делал. Каждый раз, как я приходил к ней, дверь сама открывалась. Элая всегда видит все наперед, почему на этот раз не предвидела меня?

— Заходите, — ответила она. Странно, раньше она всегда была со мной на «ты».

И вот она, комната, где Элая проводит половину дня. По меркам королев и королей, здесь достаточно скромно, а само помещение напоминает скорее библиотеку. Тысячи магических книг, сотни полок, здесь можно найти все, что угодно. Заклинания магов, виды и подвиды демонических существ, история Квайрида, и самое главное, легендарные свитки. Говорят, если их прочесть, можно обзавестись невиданной силой. Но, к сожалению, все эти книги запечатаны магией Элаи, и поэтому, их никто не сможет открыть. Также в глаза бросается статуя Царицы Нервы в натуральную величину. Когда-то эта комната, да и вся Алазия, принадлежала именно ей. К несчастью, более ста лет назад, будучи околдованной Чардаром, она начала войну между Алазией и Вардоном… а вскоре была убита. Ходят легенды, что ее красоте завидовала даже богиня света Лимая. Ну не знаю, хоть я и видел ее в живую, но она меня тогда не впечатлила. Да, у нее были красивые крылья… но на этом все. А после того, как ее заколдовал Чардар, у нее выросли такие рога, что даже оборотни бы позавидовали.

Перед большим, круглым окном на фоне прекрасного вида на Алазию стоит Элая с книгой в руках. О боже, до чего же она прекрасна. Ее рыжие волосы, доспехи, небольшие, золотистые крылышки на плечах, предплечьях, ногах… она сводит меня с ума. Не то что бы я влюблен в нее, просто восхищаюсь ее красотой. А еще и эти лучи солнца, отражающиеся с ее доспехов, мог бы любоваться вечно.

— Ваше величество, — я слегка наклонил перед ней голову, и тут же выпрямился, продолжая утопать в мыслях о ней.

— Аа, Кэссади, — наконец-то заметила меня. — Хорошо, что зашел. Мне надо было тебе кое-что сказать… ах да, ты уволен, — резко отрезала она.

Ее голубые глаза, как можно устоять перед такой женщиной? От нее веет мудростью, храбростью и отвагой… так секундочку, что она сейчас ляпнула? Эти слова меня настолько ошарашили, что я на миг выпал из реальности.

— Простите? — сделал я недоуменный вид, будто не расслышал.

— Ты все прекрасно слышал, — с ноткой раздражительности проговорила Элая. — И тебе ли не знать, что я никогда не повторяюсь дважды?

— Но я буквально сейчас должен был заменить Дариуса, — я все еще не был уверен, что услышанное мной является правдой, не сном, и даже не горячечным бредом.

— Не беспокойся, его заменит Пайтис. А теперь убирайся отсюда, у меня куча дел, — проговорила она, даже не взглянув на меня.

Что я там говорил? Прекрасная и мудрая женщина? Может я просто поддался раннему впечатлению? Но, это — не та царица Алазии, которую я знаю уже сто лет. Что с ней случилось? Может, я и не вижу внешних отличий, но прекрасно чувствую, что передо мной не она. А может я сам ее где-то подвел и не заметил этого? В таком случае, лучше ничего не расспрашивать, а молча покинуть кабинет. Дариус точно должен знать, что за черт с ней происходит.

***

— Какого ифрита происходит?! — выкрикнул я на Дариуса, которого застал в тюремном блоке. Он стоял перед грязной решеткой камеры, в котором находилось упомянутое Молототесом существо.

— Не повышай на меня свой голос, — указал он на меня пальцем. Из-за овальной маски, которая закрывает все лицо, его голос воспринимается так, будто он говорит в себя. Настолько глухая речь, что мне порой трудно разобрать, о чем он вообще там шепчет. Меня раньше всегда бросало в смех, из-за его огромных перьев, торчащих из затылка. Но сейчас, мне не до шуток. — Тебе вообще не положено здесь быть Кэссади.

— То есть ты уже в курсе да? Мы сто лет подряд каждый месяц заменяем друг друга на этой должности, и тут вот сюрприз, меня уволили без причины! Рассказывай, с какого похода вы вчера возвращались, и что тут вообще творится Дариус?

Окуляры на его маске, которые всегда светили тёмно-зелёным цветом, вдруг покраснели. А это значит, либо он в ярости, либо окуляры сломались, либо мне просто кажется, либо… либо все это к черту мимо.

— Все вопросы через Элаю. Я всего лишь выполняю ее приказы. А теперь извини, у меня дела, — буркнул мой уже бывший друг и покинул тюремный блок.

Надо же, я и забыл, насколько здесь жутко, когда ты один. Никакого естественно света, только по одному фонарику со слабым освещением на каждые две камеры, грязные полы, полуразваленные стены, тараканы: именно в таких условиях живут здесь заключенные. А в одном из этих камер должен находиться оборотень по кличке Утробщик. Его поймали в прошлом месяце, говорят, он убивал рапторов в канализациях Корнака, а потом продавал их мясо в виде свинины. Да уж, жуткий тип.

— Ее величество сегодня не в себе? Я вижу, ты разочарован, — послышался низкий и гнусавый голос. Владельцем голоса оказалось то самое существо, у клетки которого стоял Дариус.

— О, святая Лимая, — перепугался я. — Ты еще и разговариваешь, нечисть? Почему тебе с такими ужасными зубами еще намордник не надели?

— Очень остроумно остроухий. Я подслушал ваш разговор… тебя уволили?

— Тебе то что? Сгусток мертвой плоти. Не твое гнилое дело.

— Элая изменилась, верно? И ты не мог этого не заметить. Я знаю, в чем дело.

— Точно, — воскликнул я. — Это ведь тебя притащили сегодня утром. А ну рассказывай тухляк, с какого похода сегодня вернулась вся королевская стража? Почему в этом замешан ты и что случилось с Элаей?

— Ты получишь ответы на все свои вопросы, если освободишь меня, — нагло и дерзко потребовал он. А я больше всего в жизни ненавижу, когда мне ставят условия.

— А губа не треснет? Хотя… ну, разумеется, у тебя их и так нет. Откуда мне знать, что ты не врешь и что информация того стоит?

— Вчера вечером, Элая, сама того не подозревая, высвободила дух древнего, темного эльфа, который в тот же миг захватил ее тело и разум.

— Если честно, звучит неубедительно. Только ЧардарСпособен на такое, да и то он не темный эльф.

— Или же Алекса. О ней не пишут в книгах, но поверь мне, она воплощение зла. У нее всего лишь одна цель, вернуть контроль над Квайридом Темным эльфам… и к сожалению, ее уже не остановить. Без Элаи вы обречены.

Алекса? Темный эльф захвативший Элаю? Ну точно бред. Где такое слыхано, чтобы темный эльф был сильнее высших представителей той же расы?

— Итак еще раз, кто ты такой и откуда все это знаешь? — жаждал я разузнать все больше и больше информации. Стоит признать, ему удалось меня заинтриговать. По крайней мере, он единственный, кто явно не сошел с ума… в отличие от того же Дариуса и Элаи.

— Меня зовут Погамор. Вот уже больше пяти веков, по приказу Элаи, я охраняю артефакт Алексы в закрытой пещере под горами отчаяния к северо-востоку от Алазии.

— Я знаю, где находятся эти горы. Но что за артефакт и почему Элая поручила тебе охранять его? С каких пор она вообще обращается за помощью к нечисти?

— Костяные крылья Алексы. Видишь ли, не все после смерти попадают в вечный рок. Некоторые, могущественные существа, способны сохранять свою душу в специальных артефактах. И уже после их смерти, в того, кто дотронется до артефакта, вселится его душа. За всю историю Квайрида, только двоим удавалось провернуть подобный фокус, Чардаруи Алексе, — поведал мне историю Погамор.

— А артефакт Чардара — это его скипетр? — предположил я.

— Именно. Вижу ты знаком с этой историей. Более ста лет назад, некромант Дель-Кастер добрался до его скипетра, и в него вселилась душа Чардара, потом он уже околдовал царицу Нерву и короля Тайбу, что привело к войне между Вардоном и Алазией. Чтобы ничего подобного больше не повторилось, я охранял крылья Алексы, сдерживая ее мощность своей магической силой. Скипетр Чардара сейчас охраняет Тагамор, где-то под пустыней Драйхана.

— Он тоже из нечисти? — перебивал я его ненужными вопросами.

— Да. Если не сдерживать мощность артефактов, их аура, рано или поздно, привлечет путников. Наша сила не позволяет им этого… однако, вся эта магия, в буквальном смысле, пожирает плоть.

— Вот оно что, поэтому Элая поручила это дело именно вам, ибо ваша плоть уже мертва… да и сами вы мертвы.

— Мы не мертвы, просто нас слишком поздно воскресили. Часть моей души находится в вечном роке. Да и это совершенно не важно, мы теряем время. Алекса с каждой секундой поглощает собой Элаю. Мы должны что-то сделать.

Все в Квайриде знают, что нельзя доверять падшему существу, будь то демон, апостат, темный эльф и тем более нечить. Но я почему-то верю Погамору, хоть меня и пугает его зловещая ухмылка. Но я должен убедиться наверняка.

— Мне нужны доказательства, — потребовал я у существа, который находится в клетке. Ну конечно же он мне сейчас все докажет.

— Они будут. Сходи к Ведунье, попроси у нее корни лореаны, сожги и добавь к его праху каплю крови темного эльфа, а после тщательно перемешай. Получится что-то вроде прозрачной муки, окуни в него руку и постарайся как-нибудь дотронутся до Элаи. Если в нее действительно вселилась Алекса, мука начнет жечь твою руку и примет красный цвет.

— Это все дико интересно, но где я тебе сейчас найду темного эльфа? Только если в таверне. Что ж, ладно мертвяк. Я все сделаю, и если вдруг окажется, что ты прав, я тебя освобожу, и ты мне поможешь уничтожить Алексу. А если нет, то я освобожу Трупоеда и запру вас в одной камере.

— Вряд ли ему понравится моя гнилая плоть, но будь, по-твоему.

***

— Корень лореаны? Тебе после увольнения вообще делать нечего? — недоумевала Ведунья, сверля меня своим саркастичным взглядом. — Даже не помню, когда в последний раз кто-то приходил в мою лавку за ним… да и в какой коробке они вообще находятся.

Ведунья — одна из самых талантливых алхимиков из высших эльфов во всей Алазии. Выше нее только Майна, но та служит конкретно Элае. А наша Ведунья трудится во благо простых смертных. Здесь, в ее лавке, можно найти любое растение, любой минерал, любое зелье. И даже если у путника нет денег, она обязательно постарается ему помочь. Светлой души эльф, хоть и рождена в ночь тьмы.

— Прошу тебя, перерой всю свою лавку, но найди мне этот корень. Я заплачу тебе хорошие деньги… уж очень не хочется идти к Майне.

— А что, вы с ней не ладите? — полюбопытствовала Ведунья.

— Можно и так сказать, к тому же… она рождена в ночь созвездия Баракрона, мне трудно найти с ней общий язык.

— Но с Молототесом же ты общий язык нашел, хотя он дитя духа. Ладно… на самом деле, я тоже недолюбливаю Майну. Она слишком высокомерная и эгоистичная. Будь ты хоть при смерти, она ни за что тебе не поможет, пока ей не заплатишь. А еще эта ее страшная маска… вечно в дрожь бросает.

— Да даже твоя белая, короткая стрижка намного лучше, чем ее маска, — попытался я пошутить. На самом деле, ни один наш диалог не обходится без моего упоминания о ее прическе.

— Я давно привыкла к твоим шуткам Кэссади, и скажу тебе по секрету… легко привыкнуть к плоскому. Возвращайся через час, я постараюсь найти корень, и даже не буду спрашивать, зачем он тебе.

— Спасибо, я знал, что на тебя можно положиться.

Не теряя времени, я побежал в сторону таверны в бастионе, перед входом которой красуется табличка «Территория мира и пива». И честно признаться, так оно и есть. Эта таверна — самое мирное место во всей Алазии. Здесь собираются представители всех фракций, и даже конфликтующих между собой. Ведь любой конфликт отходит на второй план перед кружкой пива.

И вновь тут огромная толпа народа. Я же устремился к бару, где молча сидел Молототес, выпивая золотистую жидкость. В пару словах я рассказал ему все, что услышал от Погамора. Он молча выслушал, иногда кивал, иногда рыгал. В целом, я даже не уверен, что в таком пьяном состоянии, он вообще меня понял.

— Может уже хватит пить? Или ты хочешь довести себя до его состояния? — указал я на здоровенного огрина в рваной, зеленой рубашке, который за столиком лежал лицом на своей блевотине и слюнях. Не то, чтобы я против алкоголя, просто из-за нее Молототес игнорирует мои слова.

— Так это же Фемлок, ни одно другое существо во всем Квайриде не пьет так, как он. Ладно, успокойся, это последняя кружка. Так что ты там говоришь? Ты должен найти темного эльфа?

— Да, и желательно поскорее. Ты не видел здесь такого?

— Я видела, — вдруг кто-то воскликнула писклявым голосом слева от меня. Я обернулся и увидел перед собой огромную голову мыши с красными глазами и милыми усиками. И при этом, все остальное тело у нее человеческое.

— Какие оборотни! Здравствуй Сейт, давненько не виделись, — обрадовался я.

Сейт — оборотень. Когда-то они могли принимать форму любого существа, и слишком сильно злоупотребляли этим. В конце концов, боги превратили их в нечто среднее между животным и человеком. И если мне не изменяет память, Сейт единственная мышка из всех оборотней.

— Кэссади, — с интонацией на первом слоге произнесла она. — Начальник охраны бастиона. Все еще защищаешь наши границы от озерных блевотников? Или Элая тебе уже разрешает охранять свои туфли?

— Мне всегда нравилось твое чувство юмора, моя усатая подруга. И вот тебе еще дрова для печки шуток — меня уволили, — последнюю фразу я кинул с заметной досадой.

— Вон оно как, ну поздравляю. Наконец-то ты свободен, — вылила мышка в меня сарказмом. — Как отмечать будем?

— Слушай, если бы у тебя была человеческая голова, я бы пригласил тебя к себе вечером. Тебя и пару бутылок Гальдмирского пива, — я ответил с нарочитой ухмылкой, но тут же сделал суровый вид. — Однако, у меня сейчас проблемы посерьезнее, нет времени на объяснения. И так, где ты здесь видела темного эльфа?

— В углу у входа сидит твоя бывшая подружка Фурия. И кажется, она в растерянности.

— Кто? Фурия?! — воскликнул я привстав. — Это я удачно зашел. К этой красноглазой у меня отдельный разговор.

О да, а вот и она, сидит одна за столиком, спиной ко мне. Очень надеюсь, что Фурия не знает о моем присутствии. Теперь лишь надо достать из нее каплю крови. К счастью, у меня есть один верный вариант. Когда-то я встречался с ней, и мне прекрасно известны все ее достоинства и недостатки. Во-первых, она очень резвая и опасная. И во-вторых, я как никто другой знаю, что округленные и острые кончики ее наручей касаются трицепса, когда она держит руку прямо. Так что, план по добыче эльфийской крови назрел сам по себе.

Я подошел к ней сзади максимально близко, слегка прислонился и резко похлопал по плечу. Реакция не заставила себя долго ждать, она мгновенно развернулась, чтобы ударить меня, ну и ожидаемо выпрямила руку.

— Ай, да будь ты съеден Трупоедом, Кэссади! — дала моя бывшая волю эмоциям.

Кончики наручей коснулись трицепса, и пошла темная эльфийская кровь. Я любезно предложил ей платок, чтобы вытереть рану, и, как я и предполагал, она не отказалась от помощи.

— Сколько раз я тебе говорил дорогая, да поменяй ты эти наручи. И развяжи этот пучок из волос на голове.

— А сколько раз я тебе говорила, не пугать меня подобным образом? Ты видишь, сколько у меня уже шрамов от таких шуток? Нравятся мне эти наручи, менять не буду. Да и к тому же, я привыкла.

— Ты все так же прекрасна, — сделал я ей комплимент. — Рад тебя видеть.

— Извини, но это чувство не взаимно, тем более после такого приветствия.

— Как поживает твой муж? — решил я сразу начать с интересующей меня темы. — Все еще охраняет восточные врата Паравийского Леса?

— Ты не поверишь, к нему даже перестали обращаться по имени, все зовут его просто Охраняющий. И к тому же, он теперь мой бывший муж. Мы расстались месяц назад.

— Святая Лимая, — без капли совести плюнул я на нее сарказмом. — Это ты, получается, рассталась с тем, на кого меня променяла? Какая неожиданность. По-моему, этому даже есть название… ах да точно, карма.

— Хватит издеваться. Ты прекрасно знаешь, почему мы не могли быть вместе. Ты высший эльф, я темный, — опустила она глаза. — Элая подобное не одобряет, а ты к тому же у нее на службе.

— Она меня уже уволила, — усмехнулся я, делая вид, будто меня это радует.

— Правда? Пусть так, это все равно ничего не меняет. Нам не быть вместе.

— А я тебе и не предлагаю, хах, — усмехнулся я, резко выхватывая платок с кровью из ее рук. — Было приятно тебя увидеть, но на этом все. До скорого.

С чувством собственного достоинства, я, не оборачиваясь, направился обратно к бару. Одна лишь новость о том, что Фурия рассталась с Охраняющим, подняла мне настроение. Не могу поверить, что я когда-то любил ее. Может она и права, нам действительно не суждено было быть вместе, пока я на службе у Элаи… но это уже в прошлом.

— Ну что, достал ее кровь? — поинтересовался Молототес.

— Да, проще простого, — похвастался я, наблюдая за тем, как мой друг придвинул к себе новую порцию выпивки. — Так, это что такое? Еще одна кружка? Ты же сказал, что та была последняя.

— Пока тебя не было, принесли свежее Вардонское пиво. А ты прекрасно знаешь, что я не могу от него отказаться, — уже с трудом выговаривая слова, оправдывался мой собеседник.

— Считай, что ты нашел хорошую отмазку. А теперь мне пора к Ведунье, надеюсь, она нашла то, что я просил.

— Давай, удачи. А я, пожалуй, останусь здесь, прослужу, — гном икнул, — прослежу, чтобы мой пивной живот не взорвался.

***

Дорога к Ведунье проходит около тренировочного лагеря. Я всегда останавливаюсь здесь, если вижу своего старого приятеля Бервульда. И вот сейчас как раз тот случай… хотя, когда я направлялся в таверну, он мне не попался на глаза.

— Все тренируешь рекрутов перед боем на арене друг мой? — поприветствовал я его.

— Ну а кто же кроме меня КэссадиТ

Бервульд — варвар. Он почти в полтора раза выше меня. Огромный, здоровенный дядька с не менее огромным, прямоугольным мечом, который излучает синее, магическое свечение. А еще у него маленькая, по сравнению с телом, голова… хотя не исключено, что половина его лица просто находится где-то под седой бородой. Каждый его мускул размером с мою голову. Все говорят, что варвары авантюристы, и что они служат только тому, кто больше заплатит. Но Бервульд не такой, он просто любит сражаться и издеваться над теми, кто у него обучается.

— Как успехи старина? Ты что, опять подрос?

— Или же это ты начал сутулиться после увольнения, хаха, — ответил мне Бервульд, смеясь над собственной шуткой.

— Надо же, как быстро информация распространяется. Что тут у тебя? Кого обучаешь?

— Меня! — воскликнул костлявый рыцарь, который до этого нелепо махался мечом на манекене.

— Убей меня Баракрон, — не поверил я своим глазам. — Серьезно? Бервульд, ты же легенда! Ты рожден в ночь тьмы, какой еще к черту костлявый рыцарь? Эту груду костей воскресил какой-то второсортный маг, а ты его собираешься протащить на арене?

— Прошу, уважительнее, Кэссади, — отозвался хиляк, — я когда-то был баннеретом, сражался в войне Вардона и Алазии. Я не просил, чтобы меня воскрешали. Лучше бы находился в вечном роке и ждал, пока меня призовут, — с долькой жалости произнес рыцарь.

Возможно, я погорячился. Ужасная война унесла много жизней. В отличие от меня, эта нечисть знает, что такое умереть. Надо проявить хоть капельку уважения к падшим от той кровавой войны.

— Скажи честно Бервульд, тебя на слабо взяли? — вновь прозвучала нелепая шутка от меня. От сказанного мне стало неловко, ведь я только секунду назад думал в своей голове о каком-то там уважении.

— Да, тут ты прав. Мы с Воебоем поспорили, чей ученик покажет лучшие результаты на арене к концу лиги. Он тренирует немощь, а я вот, — пренебрежительно указал на рыцаря.

— И кстати, я уже во второй бронзе, — похвастался обрадованный рыцарь.

— Вторая бронза? Великолепно! Глядишь через пару лет и до третьей бронзы дойдешь, мой костлявый друг, — я попытался вывести разговор на дружественный лад, все же, нехорошо над ним измываться.

— Глянь, я научился метко кидать топор, — достал он оружие и практически без прицеливания кинул в сторону манекена. Но промахнулся и попал по Сохе, который находился прямо за манекеном. К счастью, Соха, как и любой другой баннерет, одет в тяжелые доспехи. Он не пострадал и даже не стал конфликтовать, просто жестом показал, что в следующий раз он свернет рыцарю его позвоночник.

— Неплохо. Но здесь манекены для ближнего боя, топоры метают в другой стороне, — напомнил я ему. — И скажи спасибо, что Соха сегодня добрый. Не советую вставать на пути его алебарды.

— Это просто моя неудобная каска, вечно глаза закрывает, — быстро нашел отмазку костлявый.

— Ладно, на сегодня все, — воскликнул Бервульд, — Кэссади, ты придешь сегодня глянуть бой воинов из золотой лиги на арене? Там будет Круция, ты ведь вроде пытался ухаживать за ней после расставания с Фурией.

— Вот именно, пытался. Спасибо за приглашение Бервульд, но у меня дела. Рад был тебя видеть, старина.

2

Ведунья меня не подвела. Она достала корень лореаны и даже отдала его мне бесплатно, так сказать по-дружески. Не то, что корень редкий и дорогой, просто в Алазии его сложно достать, и в целом он никому не нужен. Из него не сделаешь чай, не создашь зелье, но он, все же, способен вытворять фокусы, которые описал Погамор.

Я сжег корень, добавил к праху пару капель крови Фурии и тщательно все перемешал. Черный прах действительно стал полупрозрачным, удивительная картина. Теперь надо к Элае, и во всем убедиться самому.

Кое-как минуя охрану, я все же пробрался в Большую Палату. Не все стражники еще, видать, в курсе, что меня уволили, и мне нельзя здесь находиться. Пробравшись на верхний этаж к кабинету Элаи, я остановился у ее двери и вдруг подумал — ну она же явно не даст к себе дотронуться. Надо попробовать перехитрить ее. Я обмазал порошком дверную ручку и три раза постучался. Секунд через пять, она вышла ко мне, закрыв за собой дверь.

— Кэссади… что конкретно ты не понял, когда я сказала «ты уволен»?

— Мне все понятно госпожа, просто… — я снял с шеи цепочку с кулоном в виде круга с острыми кончиками. Это символ высших эльфов, который носят все стражи бастиона. Я больше не имею право хранить его.

— Оставь его себе, и больше не появляйся у меня на глазах, — проговорила она с раздражением и вернулась обратно в кабинет.

Ну это точно на нее не похоже. Элая всегда забирает кулон, если кого-то увольняет. А этой твари, которая захватила ее разум, вообще хоть бы хны. И к тому же, ручка двери приобрела темно-красные оттенки. Все сходится.

— Разруби меня Баракрон, а поганец то был прав.

— Что ты здесь делаешь? — напугал знакомый, глухой голос за спиной.

— Дариус твою налево, хватит ко мне подкрадываться. Я просто отдал Элае кулон стражника, и я уже ухожу. Не волнуйся, больше ты меня здесь не увидишь.

— И это очень даже хорошо, не хочу тебя калечить.

Дариус без стука зашел в кабинет к Элае, а я помчался в тюремный блок, который находится прямо в этом здании под землей. Надеюсь, поганый еще там и его не казнили.

— Ну что, убедился? — спросил он без всякого приветствия.

— Ты был прав клоун. Элая коснулась порошка, и он покраснел. Я тебя освобожу, но ты поможешь мне искоренить Алексу из нее. И не вздумай сбежать, иначе натравлю на тебя одну крысу.

— Поверь мне, я всю свою жизнь оберегаю Квайрид от Алексы. И это не я помогаю тебе уничтожить ее, а ты мне. Ключи от камеры были у Дариуса, ты должен найти его.

— Нет времени, — достал я буздыхан и всего с одного удара сломал замок от решетки. — Пошли, я знаю, как отсюда выйти к подземным каналам.

— Постой, мне нужны мои скипетры, без них я никто.

— Так-так! — и вновь этот противный голос Дариуса. Он стоит прямо в конце темного коридора, держа в руках свою глефу. — И почему я не удивлен?

— Иди в другой конец коридора, там справа будет дверь в хранилище, твои скипетры должны быть там, а я пока разберусь с ним, — быстро и шепотом я сказал Погамору.

Мертвечина побежала к указанному мной месту, я крепко сжал свой буздыхан и щит. Дариус, в отличие от меня, не использует щит, но он мастерски владеет глефой. В целом, я не хочу утверждать, что он сильнее или слабее меня… мы с ним в одной лиге.

— Какое прекрасное явление. Только зашел я в кабинет к Элае, как увидел задумавшуюся и злую женщину, которая не могла понять, откуда у нее взялась чужая кровь на ладони. Но она быстро обо всем догадалась, — издевательски прохрипел Дариус.

— Ты обращаешься к ней, как к Элае, прекрасно зная, что ее захватила Алекса? Кого она еще околдовала, кроме тебя? — тянул я диалог, хотя этого делать лучше не стоит.

— Многих… — произнес противник и ринулся прямо на меня.

Мне удалось заблокировать щитом его фронтовой удар. Далее он с разворота попробовал пробить меня с боку, но я вновь удачно заблокировал и в моменте совершил удар щитом по его корпусу, который слегка отбросил противника.

— А я тебе всегда говорил, что щит — полезная штука.

Началась настоящая суматоха в камерах. Все заключенные наблюдали за нами, кто-то выкрикивал мое имя, кто-то оскорблял… я бы не прочь выслушать мнение каждого, но в другой раз.

Дариус в ярости совершил еще несколько атак, но я мастерски их блокировал, парировал, даже получалось контратаковать. Несмотря на мои безупречные движения, ему все же удалось попасть по мне лезвием глефы, однако, этого было недостаточно, чтобы пробить мою броню. Может я не настолько поворотливый и ловкий, как он, но моей защите многие позавидуют.

— Что задумала Алекса? — спросил я прямо во время боя, прижав его оружие между своим щитом и буздыханом.

— Ааргх… скоро она поведет всю Алазию на войну против темных эльфов, — моментально раскололся мой бывший друг. Я-то думал, что он просто так не проболтается.

— Но зачем?! Темных эльфов мало, они в ту же секунду сдадутся. Эта война бессмысленная. Да и зачем темному эльфу ввести высших эльфов на войну со своей расой?

— Она позволит им победить. И после того, как весь Квайрид увидит, что высшие эльфы были разбиты, наступит новая эпоха. Темные эльфы слишком долго терпели унижение и постоянные гонения, вместо больших и процветающих городов, они обязаны жить в Паравийском лесу веками. Но скоро этому придет конец!!!

Пользуясь отвлечением на интересную историю, я ударил ногой по его колену, и когда он упал на него, смачно влепил буздыханом по голове. Если бы не маска, удар был бы смертельным. А так, он без сознания упал на пол.

— Отличный удар, — прокомментировал Погамор, который все же нашел свои скипетры с черепами. — Он умер?

— Нет, я его оглушил. Ты слышал, что за чепуху он тут только что нес?

— Да… чепуха, но звучит правдоподобно. Алекса — это противоположность Элаи, лидер своей расы. А значит, она сделает все, чтобы оказаться на ее месте и свергнуть главенствующий режим высших эльфов. Почему в этом мире никто не хочет жить в равноправии? Обязательно находятся те, которые считают свою расу выше других.

— Непривычно слышать о мире от нечисти. Ладно, давай свалим отсюда по подземным каналам, пока Алекса не послала за нами всю королевскую стражу.

***

Прошел час нашего путешествия по каналам. Я никогда по ним не ориентировался, но по идее, если мы будем идти на восток, то рано или поздно выйдем к дамбе реки. Появляться в Алазии нам уже небезопасно, а значит, нам надо быть, как можно дальше от города. И как можно быстрее, потому что я скоро умру от здешнего запаха мертвечины. За час мы обнаружили останки четырех ящероходов, это такое разумные, прямоходящие ящеры. Они любят шастаться по подземным каналам.

— Тебя когда-нибудь призывали? — прервал долгое молчание Погамор.

— Нет, а тебя? — задал я встречный вопрос.

— Один раз… еще до того, как Элая сделала из меня хранителя крыльев Алексы. И, как ты уже знаешь, меня воскресили, когда я уже находился в роке.

— Ну и как там, в вечном роке? Правду говорят, что разум там погибает?

Вечный рок — это место, куда попадают все умершие, разумные существа во всем Квайриде. Насколько мне известно из книг, там не существует понятия «время», там нет света, нет тьмы, а его границы бесконечны. Но существуют особые осколки, созданные величайшими магами и алхимиками. Древние, сумрачные, священные, они способны открывать портал и призвать любое, случайное существо из вечного рока. Тем самым, даже мертвый может воскреснуть, не желая этого. Во всей этой картине есть два минуса: во-первых, ты никогда не знаешь, кого призовешь, во-вторых, после изгнания Чардара, Элая запретила использовать осколки для призыва. Есть вероятность, что кто-либо может случайно призвать демона Лэстера, который, являясь правой рукой Чардара, сделает все, чтобы заполучить его скипетр.

— Мне лишь известно, что я находился в роке пятьдесят лет. Абсолютно ничего не помню… это как заснуть, и потом через секунду проснуться. Только эта секунда для меня длилась полвека.

— А кто тебя убил при жизни? — полюбопытствовал я. Все-таки, эта груда костей из гнилой и мертвой плоти, мой напарник на ближайшее время. Хочется узнать его поближе.

— Я был магом, создавал осколки для призыва из камней крови, Гальдмирской руды и зелья Арканы. Когда об этом узнал демон по имени Тиран Декдром, он захватил меня в плен, чтобы я создавал для него бесчисленное количество осколков.

— Но зачем? Он что, хотел призвать из рока воинов и создать армию?

— Нет, искал там свою возлюбленную, демонессу, которая ранее погибла от рук Интерфеера. А если тебе неизвестно, он обладает темным даром. Падших от его рук невозможно воскресить, только призвать.

— И ты создавал осколок за осколком, пока Декдром призывал из рока всех подряд?

— Да… он убивал всех, кто выходил из портала. За это его и прозвали тираном. А его возлюбленная так и не вышла. Но в один момент, из портала появился огромный, пылающий огрин Акстер. Его огненный взгляд, большие клыки, молот, да он был страшнее самого тирана. А ведь Декдром также умеет управлять пламенем. И вот представь себе, какая бойня началась между двумя повелителями огня. Они сожгли целую деревушку, погибло много людей… в том числе и я.

— Веселая история. А кто в итоге победил то?

— А мне откуда знать? Я уже был мертв. Спустя полвека меня призвала одна небесная чаровница. Потом я пал от меча какого-то орка, а спустя пару месяцев откопала и воскресил Шаман.

— Нельзя же воскрешать тех, кто мертв более трех дней.

— Ты это Шаману скажи. Теперь, по его милости, частичка моей души находится в роке, а сам я ходячий труп. И даже если меня убьют, то я вечно буду призываться в таком вот состоянии. Но ничего, я уже привык.

А вот теперь мне окончательно стало жалко его. Никто от подобной участи не застрахован. Большинство представителей нечисти, это жертвы нарушавших законы Квайрида магов и чародеев. Нельзя воскрешать тех, кто мертв более трех дней, никто ведь не хочет вернуться к жизни в гнилом теле.

— А какой у нас, собственно, план, горбатый? Мы выходим к дамбе, а дальше-то что? Как нам остановить Алексу? Ты же больше всех о ней знаешь.

— Отправимся в священные залы. По правде сказать, я пока понятия не имею, как нам с ней бороться. Но очень надеюсь, что в залах мы найдем ответ.

— А если нет? — слегка заволновался я.

— А если нет, то высшие эльфы могут переехать в Паравийский лес. И открыть двери Алазии для темных эльфов, — в его словах слышалось отчаяние и бессилие, затем, он словно разозлился, но продолжил спокойным голосом, — знаешь, в чем ваша проблема? Высшие и темные эльфы — это две стороны одной монеты, которую вечно кто-то да подбрасывает. Никто во всем Квайриде так друг с другом не конфликтуют, как вы.

— Ты прав, хоть мне и трудно это признать, — мне почему-то стало стыдно за нашу расу, и я решил оборвать тему на корню. — Как долго мы будем добираться до священных залов?

— Если нам удастся найти коней, то дня через два. И это только на то, чтобы получить ответы, которые еще не пойми куда нас завезут. А там смотри, через недельку, может, вернемся обратно и повяжем Алексу.

— Лишь бы она к этому моменту не начала войну. Даже боюсь представить, чем это все может обернуться.

— Ты ведь понимаешь, что это не просто война эльфов? За высшими пойдут баннереты, варвары, даже рыцари святого ордена. А темным помогут их давние союзники демоны. Что же касается огринов, они тупые и жаждущие битвы. Да они сразу пойдут воевать за того, кто первым об этом попросит.

— Орки тоже пойдут за высшими, они давным-давно примкнули к Алазии, — я только что осознал, что никто не сможет остаться в стороне. С ужасом прошептал: — Эта война затронет всех… в наших силах ее предотвратить.

Впереди появился свет и звук ручья. Ну наконец-то! Теперь осталось лишь молится, чтобы по ту сторону нас не ожидали элитные стражи Алазии. Вдруг Алекса догадалась, что мы идем именно в эту сторону и устроила засаду. К счастью, обошлось без худшего.

— Как же приятно вновь почувствовать вкус воды, после нескольких часов подземных каналов! — воскликнул я, стоя под водопадом.

— Если пойдем вверх по реке, то к закату выйдем к проливу Бастемана, — сообщил Поргамор, и откуда он так хорошо разбирается в местности?

— Я так понимаю, ты знаешь положение каждого камешка в Квайриде.

— Тебе бы, кстати, тоже не помешало это знать.

***

Поргамор оказался прав, к закату мы действительно дошли до пролива Бастемана. Никто нас не преследовал и не собирался убить, хотя опасения были.

— Теперь осталось всего-то переплыть пролив, — фыркнул поганец.

— Не волнуйся, здесь рядом находится порт. Есть у меня там один знакомый, он обязательно поможет.

Очень надеюсь, что Алекса не послала весточку по всему Квайриду о вознаграждении за наши головы. В таком случае, никакие знакомства уже не помогут.

Через полчаса мы прибыли к порту. На меня никто не обращал внимания, ибо я знаю всех, а все знают меня. Чего не скажешь о Поргаморе. Этот кусок плоти пять веков охранял крылья Алексы, и, разумеется, его никто никогда не видел и не знает. У причала стоит хорошо мне знакомый корабль «Сердце Веры», и как только капитан судна меня заметил, он с ухмылкой на лице подошел ко мне.

— Пасть лютопса мне в задницу! Кэссади!

— А ты ничуть не постарел Каспер, — обменялись мы рукопожатиями.

Каспер — рыцарь святого ордена в темно-золотых доспехах и золотисто-каштановом плаще. Высокий, стройный, холостой блондин, мечта всех женщин и пример для подражания. Один из немногих, рожденных в ночь силы, с кем у меня хорошие отношения. После смерти Фекиса, взял на себя командование кораблем.

— Какими судьбами остроухий? И что за путник с тобой?

— Эта поганая морда… то есть Погамор, — познакомил я их. — Нам надо переплыть пролив, поможешь?

— Не вопрос дружище. Мы отплываем через час. А что случилось? Как страж бастиона вообще здесь оказался? — недоумевал мой старый друг.

— Меня уволили… и у нас для тебя есть не самые приятные новости. Пойдем внутрь, история будет долгой, но тебе понравится.

В каюте капитана, собрались представители некоторых фракций, которые по тем или иным причинам, оказались на корабле. Среди них баннерет Улкатьер, орк Такс, варвар Вальтер, нашу историю с Погамором выслушали на одном дыхании, никто не перебивал, и никто не сомневался в правдивости слов. А тем временем, уже стемнело, и корабль отправился в плавание.

— Впервые слышу про эту Алексу, — сказал Каспер.

— До появления Чардара, о нем тоже мало кто слышал, — ответил я ему. — Я не хочу просто сидеть сложа руки, надо предотвратить войну. А для этого, придется уничтожить Алексу. Именно поэтому мы с Погамором и держим путь к Священным залам. Если даже там нет ответов, то мы обречены.

— Никогда бы не поверил, что в Квайриде есть кто-то сильнее Элаи, — произнес Таск. Из-за намордника, который он носит, чтобы закрыть шрамы на нижней части лица, его голос кажется глухим. — Я должен сообщить об этом нашему Атаману.

— Сколько у нас есть времени? — поинтересовался Вальтер.

— Неизвестно. Возможно, Алекса уже собирает войско и отправляет весточки вашим лидерам с просьбой о помощи. Однако, толку от этого будет мало, она подстроит все так, чтобы победили темные эльфы.

— Получается, нам уже известен исход войны до ее начала.

— Да, и нам следу… — не успел я выговорить, как потерял равновесие и ударился об стену. Собственно, как и все присутствующие в этой каюте. — Какого черта? Корабль попал на риф?

— Я не первый год плыву по этому проливу. Уж поверь мне, рифов здесь нет, — ответил Каспер.

И вновь еще один толчок. Зов колокола, топоты на палубе, началось что-то непредвиденное.

— Может пираты? Или, что еще хуже, апостаты? — предположил Погамор.

— А вот сейчас поднимемся и узнаем.

В спешке все мы вышли на верхнюю палубу, где творится настоящая паника, весь экипаж корабля, будто, с ума сошел. А еще и ночь, слабый туман, фонариков недостаточно.

— Оставить панику! — приказал Каспер. — Доложите обстановку!

— Капитан! На нас напала др… — тут из воды выпрыгивает крылатый ящер, и хватая моряка своими острыми клыками, ныряет обратно, с другой стороны.

— Это был Дракослай?! — ужаснулся я, осознавая, что этим моряком мог бы быть я.

— Нет, у Дракослая синяя чешуя. А у наших гостей оранжевая… это дрейки. Чертовы, крылатые амфибии. Кэссади и Вальтер, вы к гарпунам. Остальные к пушкам!

Дрейки? В проливе Бастемана? Это явно не совпадение, здесь точно замешана Алекса.

Мы с Вальтером побежали к шканцам, где стоят и ждут нас гарпуны. Стрел не очень много, но и дрейков в воде я насчитал только семерых… с моей стороны, разумеется.

— Стреляем ядрами без пороха господа! Огонь по готовности, превратите их в мясо! — где-то на палубе командовал Каспер.

Ну было бы глупо стрелять ядрами с порохом, при таком близком контакте. А так ядра просто пробьют дрейков насквозь. Я даже не успел зарядить первую стрелу в гарпун, как послышались выстрелы. Всего на корабле 12 пушек, каждая из них совершает по одному выстрелу за тридцать секунд. То есть, ушам не будет покоя.

— Проклятье! — я остался недоволен своим первым неудачным выстрелом. — Погамор, где тебя носит! Кто мне гарпун будет перезаряжать?!

Именно подобную мясорубку я себе и представлял. Дрейки один за другим лопались в воде, брызги их крови разукрасили корабль в кровавый цвет. Когда ядра проходят сквозь их тело, они издают настолько жуткие вопли, что аж жалко становится.

Второй выстрел оказался более удачным, я тщательно прицелился на противника, и попал стрелой по его задней конечности. Жить будет, но о продолжении преследования корабля придется забыть. Следующий дрейк выпрыгнул из воды прямо на меня. Я даже успел разглядеть его зубы, когда впустил стрелу ему в глотку во время полета.

— Отличный выстрел! — оценил Погамор. — Еще бы секунда, и он бы тебя сожрал.

— Да у меня вся жизнь успела перед глазами пройти. Вставь следующую стрелу!

Бой продолжался уже двадцать минут. Дрейки не прекращали попытки уничтожить экипаж, раз за разом они выпрыгивали из воды, норовя унести с собой очередного моряка. Я не считал, но, по-моему, мы потеряли пятерых. Были и особо дерзкие ящеры, выпрыгивающие прямо на палубу. С ними уже бились Улкатьер, Таск и Каспер… ну как бились, рубили направо и налево. Особенно мне понравился Улкатьер, с размаха своего меча он рубил двоих одновременно, неизмеримо мощный баннерет. Уже очень скоро, весь корабль забился конечностями и внутренностями дрейков.

— Они отступают! — выкрикнул кто-то из моряков.

И действительно. После полусотни трупов, они внезапно поумнели. Теперь мне хочется просто нырнуть в воду, и смыть с себя всю кровь. На корабле стоит такая вонь, что с каждого вздоха кружится голова.

— Хвала Вере! — воскликнул капитан. — А теперь объясните мне, пожалуйста, хоть кто-нибудь. С каких пор дрейки перекочевали в наш пролив?!

— У меня есть подозрения, что их послала Алекса, — высказал я свою точку зрения.

— Но дрейки подчиняются только Дракослаю, — быстро напомнил мне капитан.

— Значит, Дракослай теперь подчиняется Алексе. Хотя может он и думает, что подчиняется Элае.

Даже если я прав, то зачем это надо Алексе? Она меня уволила, я теперь для нее никто, зачем меня убивать, если она могла это сделать еще в большой палате? А может и не меня?

— Они ведь за тобой пришли? — обратился я к Погамору, сверля его глазами. — Тебя схватили в плен, когда могли убить. Зачем ты нужен был Алексе живым?

— Я… я не знаю, — ответил он максимально неестественно и неправдоподобно, даже несмотря на то, что по его отсутствующим губам и мертвой коже вообще невозможно распознать какую-то мимику. — Но боюсь, планы у нее на меня действительно есть.

— Дьявол… прости Каспер. Я не мог знать, что Алекса объявит за ним охоту. Я подверг вас опасности.

— Ничего, вся эта бойня лишь доказала, что вы не фантазеры. Сперва я усомнился, что ваша история — правда… теперь никаких сомнений. Надо отправить весточку главе святого ордена.

— Пожалуй, я тоже оповещу об этом баннеретов, — вымолвил словечко Улкатьер. — Если, конечно, Алекса уже не договорилась обо всем с нашими лидерами.

— Да… а теперь взяли ведра и привели корабль в первозданный вид! Уберите кишки треклятых дрейков с палубы! Я хочу, чтобы мой нос не учуял ни единого запаха крови! — отдал капитан приказ экипажу. — К утру мы будем в Санвере, я не хочу, чтобы в порту ужаснулись от вида моего корабля.

3

Вместе с первыми лучами солнца мы прибыли в Санвер. Когда-то этот город был один им богатейших и красивых мест во всем Квайриде, наравне с Алазией. Именно здесь построен храм Лимаи, богини света и духа. Однако, потом появился Серый дракон, который превратил это место в руины и пустоши. После того, как дракон был повержен, сюда перекочевали племена варваров. За сто лет им удалось немножечко перестроить город. Былым величием здесь и не пахнет, но и руинами это место уже не назовешь.

— Стой, это что еще такое? — задал я вполне логичный вопрос, когда увидел толпу варваров у причала.

— Тильд и Валькирия, — ответил мне Вальтер.

— Я прекрасно знаю, кто они, — незамедлительно последовал мой саркастичный ответ. — Я спрашиваю, что они тут делают? С каких пор лидеры варваров встречают корабль на причале?

— Вот пойдем и узнаем.

Мы спустились с корабля после капитана. Каспер также не ожидал увидеть великана Тильда. Боже, какой он высокий и худой. Его доспехи закрывают только нижнюю часть тела, а торс абсолютно голый. Огненный цвет кожи, белая борода и волосы, пламенные глаза и шлем с рогами… да с ним даже стоять рядом опасно, он больше похож на демона, чем на варвара. Чего не скажешь о Валькирии. Рыжая женщина моего роста, меч, щит, маска с крыльями, как у высших эльфов, доспехи, цвета сгоревшей древесины и песка. Синие татуировки, смысл которых понятен только ей, ну и конечно же, милое, но опасное личико. Если эти двое и пришли сюда поговорить со мной, то я бы предпочел общаться только с Валькирией.

— Санвер приветствует вас господа, — вымолвила рыжая.

— Валькирия, — обратился я к ней. — Наслышан. Бервульд о вас многое рассказывал.

— Вы знакомы с ним? — удивилась она. — Как у него дела?

— Он тренирует бойцов в Алазийском бастионе для арены, частенько его вижу. Если бы он знал, что мне предстоит сегодня с вами встретиться, то передал бы привет.

— Я рада, что у него все хорошо, — улыбнулась она. — Однако, мы пришли сюда с Тильдом не для того, чтобы обсуждать его. Весточка от Вальтера повергла нас в шок. Это правда?

— Боюсь, что да, — ответил Каспер. — Мой корабль подвергся атаке дрейков, которых в проливе быть не должно. Их точно отправили за Кэссади и Погамором.

— Что ж, это стоит немедленно обсудить. Если вам не сложно, подойдите в наш зал собраний через два часа, он находится прямо в центре города. Вы обязаны нам рассказать все от и до, чтобы убедить не ввязываться в войну ни на чьей стороне. Или вы можете прямо сейчас пойти с нами.

— Извините, но для нас эта ночка выдалась просто кошмарной. Дайте нам хоть немножечко передохнуть. Голова до сих пор слегка кружится из-за вонючей крови дрейков.

— Хорошо, мы будем вас ждать.

Тильд, Валькирия и Вальтер покинули нас. Собрание никак не входило в наши планы, но мы с горбатым должны убедить варваров, что Элая околдована. Если они не будут этого знать, то вступят в войну по первому же свистку.

— Ладно, господа, я вас перевел через пролив, дальше вы сами.

— Спасибо тебе большое, — поблагодарил я Каспера и пожал ему руку. — Жалко твой экипаж, столько моряков погибло из-за нас.

— Надеюсь, эти жертвы не были напрасны.

Мы попрощались с капитаном и Погамор убедил меня зайти в ближайшую таверну, чему я, собственно, и не был против. Долго искать нам ее не пришлось, ибо здесь в каждом углу есть своя таверна. Мы зашли, сели к барной стойке, и сразу уловили на себе посторонние взгляды. Процентов восемьдесят здешних посетителей являются варварами, и не мудрено, что высший эльф в пару с нечистью привлекут внимание.

— Бармен, у тебя есть Вардонское пиво? — спросил я, и получил положительный кивок. — А налей-ка, мне и моему другу.

— Я не хочу, — ответил поганец.

— А какого дьявола ты тогда уговаривал меня сюда зайти?! — фыркнул я.

— Ты будешь смеяться, но у меня предчувствие. Мы должны быть здесь, хоть и не знаю, почему.

— Бармен, у тебя нет никаких там лекарств и трав от головы для мертвой плоти? Вижу, мой друг слегка сходит с ума, но его можно понять, он всю ночь дышал запахом крови дрейков.

— Я в порядке, — недовольно ответил мне горбатый, поглядывая одновременно во все стороны. — Ты ведь знаешь, я маг. Иногда я чувствую что-то необъяснимое. Словно меня тянет куда-то и неспроста. Вот увидишь, мы оказались в этой таверне не случайно.

— Конечно не случайно. Вардонское пиво не в каждом углу найдешь.

Бармен налил мне здоровенную кружку свежего, ну как он сам сказал, пива и предложил на закуску сушеное мясо песчаных волков. Прежде, я никогда такого не пробовал, но на вкус ничего так, аппетитно… на голодный желудок.

Тихую и уютную атмосферу прервали трое грязных варваров в лохмотьях, которые подошли к нам явно с каким-то делом. Да от них воняет хуже, чем от крови дрейков! С какой дыры они вылезли?

— Алазиец, — обратился ко мне лидер. — Не хочешь обзавестись собственной рабыней?

— Спасибо за предложение, но да будет вам известно, что высшие эльфы не одобряют рабство. И я даже удивлен, что в Санвере до сих пор оно существует.

— Мы не здешние. Нашли вчера вечером в лесу орка без сознания, вся в рваных доспехах, в крови, видимо, отбивалась от волков.

— И вы, вместо того, чтобы помочь, заперли ее в клетку и пытаетесь продать?

— Денег нет, надо же на что-то жить.

— Ну так идите и ищите дальше. Как я уже сказал, мы рабство не ободряем.

Варвары пожали плечами и развернулись, как вдруг Погамор воскликнул им:

— Стойте! Я хочу взглянуть на нее.

— Ты чего мешок с костями? — шепнул я ему. — У тебя же карманы дырявые, откуда у тебя монеты на рабыню? Да и зачем она тебе?

— Я сказал, что хочу взглянуть на нее, а не купить, — ответил он мне.

— Ну так прошу, пройдемте, она здесь, за таверной.

Я бы отправил Погамора одного с ними, но вдруг, что-то случится. Не допивая пиво, мне пришлось пойти вместе. Мы вышли к заднему двору таверны, где помимо орка в железной клетке, находилось еще пять грязных и вонючих варваров.

— Вот, любуйтесь. Только это… она очень буйная.

— Да нее… — отказывался я верить своим глазам, когда узнал в рыжеволосом орке свою старую знакомую. Сперва я подумал, что мне показалось, но ее бирюзовые татуировки по всему телу, доспехи и двуручный лабрис, который один из варваров присвоил себе, я ни с чем не спутаю.

— Даная, — обратился я к ней, слегка ухмыляясь. — Когда-нибудь мы столкнемся с тобой не в подобной обстановке. Я из-за тебя пиво не допил.

— Потом найдешь время на болтовню. Освободи меня остроухий! — выкрикнула она, пытаясь сломать железную клетку голыми руками.

— На свои уши посмотри золотце.

— Так вы знакомы? — заинтересовался лидер местной банды. — Если бы знал, выставил цену больше. Ну так что, вы забираете ее?

— Во-первых, ты цену не выставлял. И во-вторых, я забираю ее бесплатно… даже если мне придется покалечить вас всех.

Варвары мгновенно вооружились… как же не хочется их убивать, но и заплатить я не могу, у меня же нет денег.

— Ну давай остроухий, покажи, на что ты способен!

Идея не заставила себя долго ждать. Я взял в руки свой буздыхан, и метким броском кинул его Данае. Повезло, что решетки не настолько узкие. Ей удалось разрушить замок изнутри моим оружием. А пока варвары думали, что делать, она выкрала с рук ворюги свой лабрис и обрушила перед собой огненную волну, которая смела противников на своем пути. Мы с горбатым тоже почувствовали эту мощь, но урона не получили, чего не скажешь о бедолагах. Раны, ожоги, крики, кровь, не хочу смотреть на эту картину. Умерли не все… и оставшимся можно только посочувствовать.

— Дитя Баракрона, — с интонаций сказал Погамор, в знак восхищения. — А что же она раньше так не сделала, когда была в клетке?

— Лабрис усиливает и направляет ее силу, без него она не способна вытворять такие фокусы, — поделился я известными мне знаниями. — Давайте я вас познакомлю, это моя головная боль по имени Дана… — не успел я договорить, как она просто прошла мимо нас с максимально лицемерным выражением лица. Да что там с лицемерным, она нас будто вообще не заметила.

— По-моему, она не очень хочет знакомиться, — фыркнул Погамор.

— Ты свои зубы видел? Никто в здравом уме не захочет с тобой познакомиться.

— Ага… кроме тебя безработный.

Я помчался за девицей и схватил ее за плечо. Как ответная реакция, она тут же подставила лезвие своего оружия к моей шее.

— Постой-ка моя вердепомовая. Я тебя освободил, и мне интересно послушать, как ты очутилась в клетке местных попрошаек?

— Я в бешенстве Кэссади! Меня держали взаперти полдня! И ты прекрасно знаешь, в кого я превращаюсь, когда меня бесят! К тому же… кажется, мне нужен лекарь, я потеряла много крови и очень плохо себя чувствую.

— Он уже здесь, — робко вмешался Погамор, достал свои скипетры и шепотом промямлил какое-то заклинание, что-то похожее на «баракронсанаям». Скипетры загорелись зеленым пламенем, осталось лишь дотронуться ими до Данаи…

— Эй! Убери от меня свои скипетры с черепами, мертвечина! — воскликнула она. Да уж, нечисти никто не доверяет, вот это стереотип.

— Несмотря на всю мою внешность и зубы, хочу заметить, что я сильнейший маг. Исцелю быстрее любого лекаря, даже прославленного алазийского.

— Поверь мне, ему можно доверять, — заступился я за Погамора. — Если бы не он, мы бы вообще тебя не нашли.

— Ну смотри, задумаешь одурачить, и твой череп окажется следующим на моем поясе, — пригрозила она.

Горбатый максимально лицемерно пропустил слова мимо ушей и коснулся скипетром ее груди. Тело Данаи засияло зеленью изнутри, а это значит, что исцеление работает. Перед нами предстала совершенно новая, здоровая и готовая к подвигам Даная. Если у нее нет никаких запланированных дел, то ее стоит взять с собой в поход к Священным залам.

— Чувствую себя просто божественно, да и раны от мечей исчезли. А ты хорош, как там тебя?

— Погамор, но не смей называть меня поганой мордой.

— Очень приятно, Даная. А с Кэссади мы уже знакомы. Вступился как-то за меня в таверне Гальдмира, когда толпа местных алкашей клеилась ко мне.

— И одному из них даже удалось схватить тебя за грудь, — усмехнулся я, вспоминая эту историю.

— Соболезную этому бедолаге, и что же ты с ним сделала? — требовал подробности Погамор.

— Вот, — указала Даная на череп, висевший у нее на поясе. — Маленький сувенирчик, память на всю жизнь.

— И напоминание для меня, что с ней лучше не флиртовать. Как, кстати, твой муж поживает?

— После того, как ему удалось стать лидером племен вердепомовых орков, он провозгласил себя Великим Леградом. Посмел взять имя моего бывшего мужа, который пожертвовал собой, чтобы закрыть портал Чардара!

— Извини, я слегка запутался, — приостановил ее Погамор. — Твой бывший муж Леград? Один из четверки героев, которые сто лет назад закрыли портал?

— Да… тогда я не смогла смириться с утратой мужа, поэтому приняла яд. Пять лет назад меня призвала Пророчица из священного осколка. Я пыталась начать новую жизнь, вновь вышла замуж за орка, который теперь зовет себя Великим Леградом.

— Лицемерно и подло. Сомневаюсь, что он совершал в своей жизни героические поступки, как настоящий Леград.

— Он однажды поджег стаю песочных волков, и называл это геройским поступком. Какой орк, такие и приоритеты.

Не завидую я тому племени, чьим предводителем он стал. Как он вообще смог завоевать доверие своего народа?

— Ладно, хватит о твоем подлом, бывшем муже. Что ты тут делаешь и как тебе угораздило оказаться в клетке?

— Я направлялась в Гальдмир, но корабли туда вчера не плыли, подумала ничего страшного, переночую в Санвере. Но ночью случилось что-то странное, я заметила Тильда, который направился в сторону леса. Мне сразу это показалось подозрительным, и я последовала за ним. Какого же было мое удивление, когда к нему в лесу явилась она… твоя остроухая госпожа, — указала Даная на меня.

— Нее.. ты чего, я с Фурией давно расстался.

— Да я про Элаю. Телепортировалась туда вместе со своими охранниками. Я, кстати, ожидала увидеть среди них тебя, но ожидания не оправдались.

— Стоп стоп! Алекса, тьфу ты Элая, была здесь ночью и встречалась с Тильдом? — чувствуется запах подставы. — Вот же проклятый красношкурый! Так, а дальше то что?

— Попыталась подслушать их разговор, но меня засекли. Я побежала, а Элая послала своих четверых ушастых за мной вдогонку. В какой-то момент, они меня догнали, началась бойня, один орк против четверых эльфов. Я их уложила, но им удалось меня серьёзно ранить. Вся в крови я направилась в сторону города, но потеряла сознание. А когда очнулась, обнаружила, что меня запихнули в клетку.

Алекса встречалась с Тильдом, и наверняка, уже успела затуманить ему разум. А ведь он мне сразу не понравился, когда увидел его сегодня утром в порту. Валькирия тоже в сговоре? Зачем они вообще пригласили нас в зал собраний? Устроили ловушку? А что, вполне возможно. Ясно одно, варвары пляшут под дудку псевдоЭлаи.

— Горбатый, Тильд встречался с Алексой, ты знаешь, что это значит?

— То, что в зал собраний нам уже нельзя. Глупцы, а ведь у них был шанс схватить нас еще в порту.

— Так, а теперь у меня встречный вопрос к вам. Что вы двое делаете в Санвере и почему зовете Элаю Алексой? А ну быстро рассказывайте, иначе я вас сдам Тильду, — поставила Даная нам ультиматум.

— В пару словах, подруга. Мы пытаемся остановить грядущую войну между эльфами. Тело Элаи захвачено могущественным, темным собратом по расе. А ты, кстати, можешь составить нам компанию и помочь предотвратить катастрофу.

— Звучит невероятно интригующе, куда уж интереснее, чем моя запланированная поездка в Гальдмир. Я в деле, куда путь держим?

4

Три часа, как мы покинули Санвер и направились в сторону храма Лимаи. Тильд, наверняка, уже послал за нами хвост. Я рассказал всю нашу историю Данае во всех подробностях, и честно говоря, мне надоело ее пересказывать каждому встречному.

Долгая и мучительная дорога по пустынной земле, и почему мы не запаслись водой?

— Я бы сейчас убила за холодный напиток, — фыркнула Даная. — Может мы свернем к перевалу Абафрет?

— Нет, возразил я. Идем прямо к Священным залам, у нас нет времени, объезжать через перевал.

— Тогда надо было идти с юга! Там река течет прямо вдоль направления к залам, если мы сейчас направимся к юго-восточному направлению, то выйдем к реке намного раньше. И уже по ней доберемся до залов.

— Но мы потеряем несколько часов времени, — отметил я, стоя на своем.

— Уж лучше потерять их, чем сдохнуть от обезвоживания и не дойти до цели.

— А вот здесь не могу не согласиться, — вступился Погамор за орка.

— Ладно, считайте, что вы меня убедили.

Что ж, думаю, ничего страшного из-за потерянных часов не случится. Да и Даная права, если не свернуть к реке на юге, есть вероятность, что мы вообще не увидим Священные залы.

— Ребята, либо у меня плохое зрение, либо с запада к нам идет песочный шторм, — заметил поганый.

— Хах, да нет же, это не шторм, — успокоил я его. — Это всего лишь стая песочных волков, ахах… волки… песочные… нам хана.

— Песочные волки собираются в небольшие стаи по пять-десять. А тут их полсотни, не меньше.

— Получается, их отправил за нами Шолгущ.

Шолгущ, он же Песочник. Предводитель пустоши и просто трус. Сто лет назад, когда серый дракон захватил пустошь, он без единого боя уступил ему место, а сам скрылся. Но как только четверка уничтожила дракона, тут же вернулся, как ни в чем не бывало. Я даже не представляю себе более трусливое существо во всем Квайриде, чем Шолгущ, тем более, рожденного в ночь тьмы. Он умеет управлять песком, но только в некотором радиусе от себя, а также командовать песочными волками.

— Кажется, Алекса добралась и до него. Шолгущ не может управлять всей пустошью, иначе нас давно бы засосало песком. Вот и отправил волков искать нас, — подробно объяснила Даная.

Погамор достал свои скипетры, произнес заклинание из непонятых мне слов, вознес руку вверх и выпустил магическую силу, которая синим свечением впиталась в нас.

— Ну и что это за магия? — спросил я, когда понял, что никаких изменений в себе не почувствовал.

— Печать атаки, теперь ваши оружия будут более смертоносными и опасными.

— Прекрасно! — обрадовался я не без сарказма. — Только для меня это бесполезно. Я сражаюсь через доспехи и щит, мне бы не помешала печать защиты.

— Расслабься защитник, — усмехнулась Даная. — Это было для меня. С печатью атаки, я раскромсаю волков за один удар.

— Ну да, а я как всегда, должен полагаться только на себя.

Волки бежали на нас с огромной скоростью, оставляя после себя облако песчаной пыли. Выращенные в пустошах, они питаются исключительно мясом, но в отличие от нас, могут долго обходиться без воды. Желтая шкура, красные глаза, острые клыки и кровожадная морда, даже лютопсы не такие страшные.

Лабрис Данаи загорелся красным пламенем, и прямо за мгновение до столкновения, она три раза выпустила мощную, огненную волну перед собой, сопровождая могучим, оркским ревом. С печатью атаки, это действительно выглядит намного сильнее. Казалось бы, она просто замахнулась лабрисом перед собой, но волна коснулась большей части стаи.

— Ты точно должна обучить меня этому трюку. Я, конечно, могу ударить буздыханом по земле и вызвать толчок, но это и рядом не стоит, по сравнению с твоим разломом.

Факт того, что большая часть волков лежит в луже собственной крови, видя перед собой свои же конечности, сильно облегчило наше положение. А я-то рассчитывал на долгую и не легкую битву. Все же, гибель большинства волков не включило у остальных, инстинкта выживания. Придется с ними разобраться по старинке. Еще один разлом поставил бы точку, но Даная ослабла. Подготовка к такой невероятной способности требует времени, сил и концентрации.

— Моя очередь, — пафосно сказал я, вертя буздыхан.

Первый волк, который осмелился на меня наброситься, принял мой мощный удар буздыханом по голове, и в буквально смысле лишился мозгов.

— Первый пошел, из кого еще выбить всю дурь?!

Последовала двойная атака из разных сторон. Одному я прижал щитом голову к земле, а второго накормил апперкотом, выбив ему челюсть. Всего лишь пришлось слегка надавить щитом, и половина головы первого, больше не имеет ничего общего с телом. Я убил, всего лишь, троих песочных волков, а вся моя броня уже в кровище. Одно радует, их кровь практически не пахнет, в отличие от поганых дрейков.

— Чтобы вы знали, вышибание мозгов не доставляет мне удовольствия.

— Да да, мы уже заметили, — фыркнул Погамор.

Комбинация атак по троим волкам, закрылся щитом от первого, дал могучего, эльфийского пинка второму, третьего ударил буздыханом по открытой пасти и разорвал на части. И вот так по кругу. Я никогда не убивал животных, но песочных волков за животных и не считают.

Все же есть у них здравый рассудок. Когда волков осталось всего пять, они развернулись и убежали восвояси. А когда песочные волки бегут, они возвращаются с еще большей стаей.

— Пока они не вернулись в еще большем количестве, рекомендую уходить, — сказал я, запыхавшись.

— А еще я рекомендую быстрее добраться до реки и смыть всю кровь. Эти волки могут нас унюхать через другой конец Квайрида. А на мой разлом можете пока не рассчитывать, мне надо набраться сил.

— Ничего страшного, в следующий раз впустим в бой горбатого. Ибо че он просто стоит со стороны и смотрит.

— А кто залечивает ваши раны? Кто накладывает на вас магические печати? Не надо недооценивать мою помощь Кэссади, я не бесполезный кусок мертвой плоти.

***

Спустя несколько часов обессиленной ходьбы и пустой болтовни, мы вышли за пределы границы пустыни Драйхана. Наконец-то перед глазами не бесконечный песок, а деревья и растительность. Река, о которой Даная трещала все время, встретила нас, как родных. Я сразу же окунулся в нее, чтобы смыть высохшую кровь по всему телу и доспехах.

— Смотри, как нырнул, а ты еще идти сюда не собирался, — напомнила мне Даная, я прям ждал, когда же она это скажет. — Сейчас бы до сих пор шли по пустыне.

— Ладно… ладно, я был неправ, — признал я свое поражение, улыбаясь и наслаждаясь прохладной водичкой. — Приятно проигрывать профессионалу.

— Ну что, смыли кровь? А теперь выдвигаемся. Если пойдем против течения воды, завтра дойдем до Священных залов.

— Дай еще пару минут горбатый. Неужели ты сам не устал?! Мы полдня бродили по пустыне, а твои тощие ноги даже не дрожат.

— Мертвые не устают… а из-за этого мы по-другому ощущаем поток времени. Ты думаешь, как мне удавалось пять веков сторожить и сдерживать силу крыльев Алексы?

— Впервые в жизни завидую мертвым, — усмехнулся я. — Позволь задать один вопрос. Как ты уже заметил, мы с Данаей живее живых, и в отличие от тебя, нам суждено уставать. После того, как мы полдня прошли по пустоши, ты хочешь заставить нас идти всю ночь? Так не пойдет зубастик.

— Значит… разобьем ночью лагерь. Но сейчас нам пора.

Сказано, сделано. После заката мы разожгли костер, поймали несколько крабов на берегу, пожарили и съели. Я даже забыл, когда в последний раз ел… не считая сушеного мяса песочных волков, которым меня угостил бармен в таверне сегодня утром. Сидеть у костра, рядом с очаровательным орком и мертвечиной, оказалось не так уж и плохо. Судьба свела меня с ними, и это не просто так.

— Даная, скажи честно, тебе приятно с нами общаться? — задал я странный вопрос.

— Это единственная глупость, которую ты собираешься спросить? Вы спасли мне жизнь, взяли меня с собой в путешествие. Думаешь, я бы сидела сейчас с вами, если бы вы были мне противны?

— Просто… мы с горбатым рождены в ночь Лимаи, а ты в ночь Баракрона. Ааа стоп! Ифрит мне в ноги! Ты же стихии силы… твою же мать!

— Успокойся паникер, это все бред, — замолвил Погамор. — Наша стихия дает о себе знать только в бою, никак не в общении. Но, почему-то, об этом никто и не догадывается.

— Откуда вообще взялись эти стихии? Причем тут боги? — поинтересовалась Даная. — Орки считают себя высшей расой… именно поэтому, у нас не верят во всю эту ересь. Якобы нет стихии, которая могла бы одолеть орка.

— Все очень просто дорогая, — начал вещать историю Погамор. — Квайрид находится под защитой нескольких богов. Страйф — бог духа и воли. Лимая — богиня света и магии. Баракрон — бог силы и огня. Все трое приходятся друг другу братьями и сестрами. Но у них есть четвертый, сводный брат Сайем — бог тьмы и бездны. Есть легенда, что когда-то, в борьбе за звание главенствующего бога Квайрида, была устроена битва на платиновой арене. Баракрон победил Лимаю, та победила Страйфа, а Страйф одолел Баракрона… Сайем же выиграл против всех. Но он отказался стать главенствующим богом, и было принято решение, что все четверо займут данный пост.

— До этого момента мне пока все понятно. А причем здесь стихии?

— Каждую ночь, в небе появляется случайное созвездие стихий, вот смотри, — указал Погамор на звезды. — Шестнадцать звезд в форме молнии, это созвездие Страйфа. А значит все, рожденные сегодня до полуночи, будут иметь стихию духа. В повседневной жизни, это никак не отражается. Да, многие утверждают, что рожденным в ночь магии, труднее наладить общение с представителями стихии силы. Но все это чепуха, ведь все боги ладят друг с другом. Но вот в бою, стихия духа окажется сильнее силы, ибо Баракрон был побежден Страйфом. В свою же очередь, сила сильнее магии, магия сильнее духа… и вот так по кругу.

— Ты очень интересно рассказываешь, но, а как же Сайем?

— Созвездие Сайема появляется очень редко… раз в месяц. А поскольку, он победил всех остальных богов, его стихия уникальна. У тьмы нет противников, которые получали бы преимущество в бою… хотя она сама его имеет против всех.

Боже, почему я не был рожден в ночь тьмы? Мне бы тогда вообще не было бы равных.

— Но я билась раньше против стихии духа, и даже побеждала, — выставила Даная свой аргумент.

— Ну разумеется, стихия не дает никаких гарантий. Все дело в тебе самой, если у тебя есть опыт, сила и мастерство, то тебе никто не страшен.

— Хорошо, я поняла. Спасибо тебе, за этот небольшой урок истории.

— Эй вы, — воскликнул я. — Раз урок окончен, может мы ляжем спать? Только одному… то есть четверым богам известно, что с нами завтра случится. И какая бы ерунда нас не ждала, я хочу выспаться здоровым, эльфийский сном.

— Соглашусь с остроухим. Это был сумасшедший день, и лучшее, что может его исправить, это — сон.

— Так и быть, спите, — фыркнул Погамор. — А я посторожу вас, все равно мертвые не спят.

— Правильно, тем более, тут рядом могут ошиваться ящероходы. Если почуешь хоть намек на их присутствие, буди немедленно.

— Ой да спите уже…

5

К полудню следующего дня, мы добрались до Священных залов. Древнейшее здание всего Квайрида. По легенде, его построили боги еще задолго до наших времен. Пятиэтажное сооружение, на котором памятников установлено больше, чем во всей Алазии. Даже Элае неизвестно, кому принадлежат скульптуры. Среди них можно узнать Лимаю, Сайема и остальных богов, но неизвестных куда больше. Я никогда не был внутри, но, по словам Погамора, на стенах залов предсказана вся судьба Квайрида. И если он не ошибается, мы должны узнать, как победить Алексу.

— А вот и он, осталось понять, как нам туда незаметно пробраться, — открыл я тему для обсуждения.

Вот уже долгое время, Священные залы захвачены Апостатами. Последователи культа смерти, они считают себя сосудами для душ умерших. После посвящения их тело принадлежит духам. Им все равно что и где грабить, лишь бы захватить побольше рабов для ритуальных пожертвований. Одно радует, Апостаты не ладят с Элаей. А значит, она к ним не приходила и ничего не предлагала, в отличие от Варваров. Но с другой стороны, нас казнят, если поймают.

— С апостатами шутки плохи, — замолвила словечко Даная. — К залам нет подземного прохода, все входы охраняются. Незаметно нам не пробраться.

— Значит, дадим бой? — предложил я.

— Исключено, это тебе не песочные волки. Даже если мы перебьем всех членов культа, что уже само собой бред, то с их лидером — Дэфрактом, нам не справиться. Если слухи правдивы, то он никогда не терпел поражения, всякий раз он оказывался быстрее своих противников.

— Даная права, — отметил Погамор. — У Дэфракта имеется древняя, единственная в своем роде, магическая печать «путь рока». Она позволяет ему всегда наносить удар первым. Глупо и бессмысленно вступать с ним в бой. К тому же, я понятия не имею, кто там еще есть внутри. Вполне возможно, что Дэфракт не единственная угроза.

— И что же ты предлагаешь? — ясно и коротко спросил я.

— Просто подойти к ним и поговорить.

— Отлично… иди, проспись.

— Я серьезно Кэссади… у меня предчувствие. Нам надо подойти к сторожам и просто поговорить.

— Как ты себе это представляешь? — возмутилась Даная. — Здравствуйте, а не могли бы вы нас пропустить к Священным залам, нам необходимо прочесть надписи на стенах, чтобы остановить злую колдунью, — она издевательски спародировала, активно жестикулируя. — Да они тебя и слушать не станут! Свяжут и казнят.

— В поддержку этого недоразумения, хочу отметить, что его прошлое предчувствие привело нас к тебе. Как бы глупо не звучало, но я предлагаю ему довериться.

— Боги вам судьи. Но если этот план не сработает, я найду вас в вечном роке и казню лично.

***

Темный коридор, факелы, и мы втроем в небольшой, грязной клетке. Я никогда не был по эту сторону решетки. Атмосфера нагнетает не по-детски, мне даже немного страшно.

— Отличный план! — все никак не могла успокоиться Даная. — Да чем мы думали, когда доверились дохлому мертвецу, обмотанному тряпками?! Надо просто подойти и поговорить… ну что, доволен?! Поговорил?!

— Прошу заметить, нас еще не казнили. Так что, рано еще меня винить, — отметил Погамор.

— Действительно, — шепотом произнес я. — Мы хотели попасть внутрь, и мы попали. Теперь перед нами лишь одна проблема… это чертов охранник с железной маской на лице.

— Надо его убить, взять ключи и освободиться, — предложил горбатый. — Но как? Мы в клетке, а он в нескольких метрах. Маска у него суровая, не уверен, что он отвлечётся на нас, если его позвать.

— Эй ты! Безлицый! Долго нас тут будут держать?! — воскликнул я, на что не получил никакой реакции. — Он даже не повернулся. Ты что там глухой?!

— Он не глухой, просто молча выполняет приказы, — вдруг послышался максимально грубый, звонкий, но в то же время закрытый голос. После чего, из тени вышел некто в серо-золотых доспехах. Бездонные отверстия для глаз в маске, синий плащ, создавалось впечатление, будто под доспехами никого и нет. Просто ходячая гора доспехов, которую научили разговаривать.

— Дэфракт, — пафосно произнесла Даная его имя. — Единственный в своем роде… ни разу не побежденный.

— Не надо меня возвышать… я знаю, кто вы такие.

— Аа, ну все тогда понятно, к тебе приходила она, — быстро я догадался. — Ну и что она тебе предложила?

— Огромную награду, если я доставлю ей мертвеца живым, — ответил Дэфракт.

— Только он?! — возмутился я. — А мы для нее пустое место получается? Ты слышишь Погамор? Кажется, твое предчувствие не обмануло. Нас казнят, а тебя просто сдадут.

— Нет, — перебил меня Дэфракт. — Я отказался от предложения Элаи… вас ждет казнь. Глупо было явиться сюда. Но перед тем, как мы вас принесем в жертву, позвольте спросить, что вы забыли в Священных залах?

— Тело Элаи захвачено могущественным, темным эльфом, которая называет себя Алексой. Она собирается начать войну между расами эльфов. И пока она не воплотила свой замысел, нам необходимо ее остановить.

— Мы считаем, что в стенах Священного зала получим ответ на вопрос, как ее одолеть, — добавил Погамор.

— Алекса существует только в легендах, — заткнул нас Дэфракт. — Но в нашем мире любая легенда — это пророчество. Ваше стремление спасти Квайрид похвально. Но любая война сыграет Апостатам на руку. Нам будет легче захватывать рабов для ритуальных пожертвований. Чем больше жертв, тем сильнее мы становимся.

— Неужели? Сколько душ ты отдал, чтобы заполучить свой путь рока? — спросила Даная.

— Тебе этого лучше не знать. После того, как Элая пришла к власти, она установила жесткое наблюдение за всеми жертвоприношениями по всему Квайриду, особенно за нами. Война позволит нашей фракции вновь заявить о себе и вернуть былую мощь, даже не участвуя в нем.

Что ж, с ним бесполезно ввести диалог, ну разве что только для того, чтобы тянуть время перед нашей казнью. Дэфракта, как и любого другого Апостата, интересуют лишь жертвоприношения. Его преданность культу смерти меня просто поражает.

— Наслаждайтесь последними часами жизни. Если вам действительно суждено спасти Квайрид, то должно произойти чудо, чтобы казнь не состоялась.

После этих слов, Дэфракт исчез в тени, оставив нас наедине со своими призраками. И что же нам теперь делать? Решетку не разбить, охранника не привлечь, подкоп не прорыть. Если бы у нас не изъяли оружие, я бы смог пробить замок, но голыми руками никак.

— Я не планировала сегодня умирать, — фыркнула Даная. — Впервые в жизни решила помочь спасти Квайрид, и сразу же казнь.

— Да успокойся ты, никто сегодня из нас не умрет, — серьезно и грубо ответил Погамор, которого нытье Данаи уже вывело из себя. — Мое предчувствие никогда меня не подводило… кроме недавнего случая.

— А вот с этого места прошу поподробнее, зубастый. Или ты имеешь ввиду наш случай?

— Когда я охранял крылья Алексы, сдерживая ее силу, именно мое предчувствие подсказало, что ее душа вот-вот вырвется на свободу. Опасаясь последствий, я сообщил об этом Элае. Она собрала своих воинов для подстраховки, и явилась ко мне, чтобы подтвердить или опровергнуть мои опасения. Стоило ей только приблизиться до крыльев, как из них высвободилось темно-фиолетовое облако, которое поглотило Элаю. Если бы я ей не сообщил о своем предчувствии… Алекса поглотила бы меня, а не самого могущественного эльфа Квайрида.

— Ты не виноват, — попытался я смягчить его отношение к прошедшему событию. — Любой поступил бы так же. Но знаешь, что я понял? Элая доверяла твоему предчувствию, а значит, доверяем и мы.

Вдруг, перед нашей камерой пронеслось нечто. Будто вся пыль поднялась с пола и фиолетовой волной сбила с ног охранника. Далее появилась женская фигура, которая вонзила свой трехконечный протаназ в сердце безлицого, убив на месте. И вот наконец-то в слабом свете от факела удалось ее увидеть. Апостат женского пола, в темно красно-пурпурных доспехах и в странной маске в форме черепа. Блистательно прямые, черные волосы. В общем, выглядит она просто потрясающе.

— Да чтоб тебя, Актра, — не поверил своим глазам Погамор.

— Ты знаешь эту красотку с черепом на голове? — спросил я, пока она открывала замок нашей клетки.

— Я тоже тебя рада видеть Погамор, — произнесла Актра. — Как видишь, я свои долги возвращаю.

Что ж, пора признать, предчувствие горбатого вновь не обмануло. Мы, конечно, еще не выбрались живыми отсюда, но у нас хоть появился шанс.

— А теперь познакомь нас, — потребовал я.

— Это Кэссади и Даная, — представил он ей нас. — А это Актра.

— Можете звать меня Порфиносная.

— Ну да, так ведь намного проще, — усмехнулся я. — Так о каком там долге ты говорила? Чем ты обязана нашему мертвяку?

— Когда-то, он воскресил мою сестру Эктру. Вывести вас отсюда, это меньшее, чем я могу отблагодарить за его помощь.

— ЧЕГО?! — возмутился я, почувствовав себя обманутым. — Ты умеешь воскрешать?! Почему я только сейчас об этом узнаю?!

— А почему ты только сейчас об этом спрашиваешь? — ответил он мне. — И да, кстати, как сейчас Эктра поживает? Она здесь?

— Нет, она умерла, — без драматизма ответила Порфиносная.

— Так я не понял. Ты все же умеешь воскрешать или нет? — не мог заткнуть я свой рот. — Если да, то почему ее бедная сестричка мертва?

— Как умерла? При каких обстоятельствах? — ужаснулся Погамор, что отчетливо читалось на его мертвом лице. Видимо, он хорошо ладил с Эктрой.

— Как Дэфракт узнал, что ее воскресили, он хладнокровно убил ее. Ты ведь знаешь, культ смерти не одобряет воскрешение, поэтому, у нас нет ни одного мага, обладающего подобными способностями.

— Мне очень жаль, прими мои соболезнования.

— Спасибо… а теперь, возьмите свое оружие и давайте выбираться отсюда.

Все наши доспехи лежали прямо около клетки. Их просто выкинули, будто это какая-то мелочь. Да только за мой буздыхан можно поднять огромную сумму на любом рынке. Но апостатам это не знакомо, они не торгуют и свои доспехи куют сами.

— Я знаю менее защищенный выход, его охраняют всего лишь пару стражников.

— Извини Актра, но это нам не интересно, — сказал я, будто главный. — Ты не подумала, почему мы пришли в одно из самых опасных мест Квайрида? Ты ведь даже не поинтересовалась.

— Знаю, я подслушивала ваш разговор. Но в стенах зала вы ничего не найдете, зря пришли. А если и найдете, то на это уйдет пару дней. Никто вам здесь не позволит свободно разгуливаться по залам, нам придется постоянно отбиваться от атак стражей, пока кто-то займется поисками необходимой информации.

— Ну? И в чем проблема? Я, ты, Даная, мы примем бой, пока горбатый будет занят делом.

— Но даже если нам это удастся, рано или поздно объявится Дэфракт. А вступая в бой, он всегда наносит удар первым… кому-то придется умереть.

— Не беда, Погамор воскресит, да горбатый? Ты ведь сможешь? — спросил я.

— Конечно… если он не убьет меня первым.

— Ну вот и здорово, — в насмешку ответил я. — Извини Порфиносная, мы благодарны тебе за помощь, но мы не уйдем отсюда без того, зачем пришли.

— Что ж, учитывая, что меня все равно теперь казнят, мне ничего не остается, как примкнуть к вам и помочь спасти Квайрид.

Отлично, еще один член нашей команды. А путешествие то становится все веселее и веселее.

Мы поднялись из темницы вверх по лестнице. На пути встретилось несколько стражников, но всего лишь стоило сделать вид, будто Порфиносная проводит пленных, как они молча пропускали, позволяя себя убивать при тесном контакте. Подобными фокусами мы прошли прямо до Священных залов, и честно говоря, священного здесь мало. Огромный зал, вдоль которого расположены стены, как в библиотеке. Но здесь нет никаких книг, лишь непонятные мне символы. Надеюсь, Погамор умеет их читать. Да и Порфиносная была права, на расшифровку всех надписей уйдет уйма времени.

— Поганый, надеюсь, ты не хочешь сказать, что тебе предстоит все это прочесть? — спросил я, стоя столбом и поражаясь размерами залов.

— Я тоже на это надеюсь, — самоуверенно ответил он.

— Сейчас главное — не потерять друг друга из виду, ведь если заблудиться, то… — не успел я договорить, как Погамор помчался вперед между седьмым и восьмым рядом стен. — Да ифрит тебе в ноги! Я кому объясняю?

— Просто идите за мной, — потребовал горбатый, будто он каждый день здесь появляется и уже давно научился ориентироваться.

Пройдя метров сто вперед, наш мертвый друг остановился, и стал тщательно разглядывать символы. Непонятные мне буквы, изображения разных существ, в том числе и остроухих, должно быть, это интересно.

— Кто это? — спросила Порфиносная, заметив на стенах изображение темного эльфа с пышными волосами, злым лицом и безразличным взглядом. — Похожа на Элаю… темную Элаю.

— Это Алекса, — открыл нам правду Погамор. — Но все вы можете называть ее темной версией Элаи. В нашем мире всегда найдется противовес чему-то. Эти две дамы, прекрасный тому пример. А теперь не отвлекайте, я хочу сосредоточиться.

Послышался жуткий гул и топот сотни существ. С обеих сторон появились они — апостаты. Десятки, а может и сотни бойцов в оригинальных доспехах. Последователи культа смерти, жаждущие крови, вот теперь мне действительно не до шуток! Главное не паниковать, возможно, они только выглядят устрашающе.

— Поздравляю, мы окружены с двух сторон, хах, — усмехнулась Даная. — И тем хуже для них. Между стен им не протолкнуться, дайте мне сосредоточиться, и я выпущу разлом.

— У меня тоже есть свои фокусы, — улыбнулась Порфиносная. — Погамор, угостишь печатью атаки?

— Непременно дорогая.

Отлично, девочки подкреплены магической силой. Если Даная применит разлом в одну сторону, это существенно снизит поголовье апостатов. А что же предпримет Порфиносная?

Я надеялся, что с нами кто-нибудь вступит в переговоры или, объявят требования. Но даже нюха на что-то подобное не было. Апостаты ринулись прямо на нас, абсолютно не смотря под ноги, и спотыкаясь друг об друга. О, всевышняя, Лимая, каких же только уродов среди них нет. Толстяки с капканами на шее, альбиносы с крюками по всему телу, дохляки с мешком на голове. Вот последние, кстати, и были виновниками спотыканий. Не понимаю, чего я так боялся их изначально?

Первыми примчались войска со стороны Данаи. Усиленная печатью атаки, она сконцентрировала всю свою мощь, и выпустила тройную, огненную волную перед собой. Даже я, стоя в метрах двадцати от нее, почувствовал этот жар. Как она только сама не получает ожоги. Но сама суть волны не в том, что она сжигает все на своем пути, а в дроблении. Это режущая сила, которая разламывает броню противника, или же четвертует. В данном случае, произошло и то и другое. Половина существ, оказавшихся слишком близко к Данае, испачкала стены своей кровью и конечностями. Давненько я не видел такое большое количество трупов в одном, узком месте. У остальной половины разломались доспехи. В целом, невооружённым взглядом видно, как их боевой дух ослаб.

А вот и очередь Порфиносной. Прямо перед столкновением, она отпустила руки, подняла голову с грудью наверх, и оттолкнулась от земли, зависнув в воздухе. Далее, прямо над ее головой образовалось облако телепортации, откуда появилось большое количество камней, горящих фиолетовым пламенем. Весь этот булыжник обрушился на противников, словно дождь из камушков, размером с меня. Удар был настолько сильным, что я даже потерял равновесие. Большую часть апостатов расплющило, от них осталась только кровавая каша. А на месте падения камней, осталась фиолетовая пыль, которой явно не следует дышать. Что примечательно, при всей своей разрушительной мощи, стены по бокам остались в порядке и даже не поцарапались.

— С ума сойти, что ты учудила? — спросил я.

— Я называю это касанием скверны.