Бесплатный фрагмент - Кулинарная книга поэта

APERITIVO

***

Реальность и правда жгучим дурманом

Лезет в мой каждый стих.

Я слово-кулак достаю из кармана

И острой рифмой в поддых.

В боли закорчится, пощады попросит,

Я её как кота за шкирку.

И даже тем, кто её не выносит,

Засуну в каждую дырку.

Хватит мямлить словами пустыми

Всей грудью кричу «Заело!»

Буду палить как солнце пустыню

Стихами нагло и смело!

Дымно и густо, свободно и звонко,

Гордо, торжественно, твёрдо и громко,

Весело, грустно, скандально и жёстко,

Пафосно, жизненно, дерзко и хлестко!

RARE

***

Взгляни на небо, там разлит закат

Огромной рваной раной.

На небе солнце как плакат

Топорщится упрямо.

Такая неба синь и розовый плевок

Ничуть не портит вид.

Горящий красным поплавок

Отчаянно висит.

И только чуть наклонят шар,

Исчезнет красота.

Залезет солнце в свой ангар,

Наступит темнота.

***

Зачем оттачивать умения годами

И лишь под старость становиться мастерами?

Твори сейчас, счастливый подмастерье,

Взлетай поближе к солнцу — воск и перья.

Тебе решать полёт или падение,

Ты в самый жар ныряй, отринь свои сомнения.

Будь первым, кто до солнца воспарит,

Такой полет убьет иль закалит.

Один рывок до сокровенной цели.

С любой бедой борись, пролазь в любые щели.

А на вершине воздух холодней

Чем на земле. Такой полёт важней.

ДАВИД И ГОЛИАФ ИЛИ НЕОЖИДАННАЯ МЕТАМОРФОЗА

Я шёл, как обычно, по улице тёмной,

Вечерний вкушал променад.

Домой возвращался дорожкой укромной

И пил неспеша лимонад.

Ничто не мешало, всё было спокойно,

Но сзади шаги услыхал.

Ко мне приближался походкой нестройной

Немыслимо пьяный амбал.

Возрос надо мною гигантской горою,

Кричи хоть врагам хоть друзьям.

Я правду не скрою, робею порою

При виде таких обезьян.

«Постой-ка, братишка», — сказал он погромче.

Я ноги напряг для рывка.

«Малой, не шугайся… Ты это… Короче…

Мне должен бутылку пивка.»

Я сразу опешил, какое тут пиво?

Несу ледяной лимонад.

Но быстро придумал, как сделать красиво

И прочь унести свой зад.

Вручаю бутылку — ликует громила

И в миг осушает до дна.

Допил, отряхнулся и смотрит уныло,

Я сразу просёк — мне хана.

И улица шепчет: «Беги поскорее»,

Покуда в смятенье амбал.

Растопчет в лепёшку, как шар Галилея,

Его сапога кардинал.

Мне удалось безнаказанно скрыться,

К счастью, амбал не бегун.

Я вынужден был навсегда измениться —

Теперь покупаю тархун!

***

Ты не бойся, что тепла не хватит,

Угли жизни до конца не сожжены.

Мы горим, а тело лихорадит,

Не сломлены, но вновь окружены.

Если станет холодно, послушай,

Не бери подачек у костра.

Брось в огонь мою сухую душу,

В ней неугасимая искра.

Мы протянем до Всемирного потопа,

Уплывем куда глаза глядят.

Мы найдём по звёздам гороскопа

Тех, кто, как и мы ещё горят.

***

После шторма и долгого боя

Как бальзам долгожданный штиль.

Океан не подарит покоя,

Только берега теплая пыль.

Я войду в твою тихую гавань

Как потрепанный бурей фрегат.

Парусов сброшу белый саван

И затянется старый стигмат.

В твоей пресной воде нет смерти,

Позабудется соль и боль.

В урагановой круговерти

Тихо тонет былая юдоль.

Ты заштопаешь свежие раны

Светом солнца и криками птиц.

Я увижу далекие страны

В двух озерах из-под ресниц.

***

Приходи со мной помечтать,

В беспокойные стены вглядываясь.

Я готов лишь тебе рассказать

Всё, что думаю, не оправдываясь.

Приходи посмотреть на закат,

Он сегодня особенно звонкий.

Видишь, там на стене плакат,

Он как я неестественно тонкий.

Приходи поиграть в слова,

В их бессмысленность хитросплетений.

Как обычно, тебе на «А»,

Я, как правило, сделаюсь тенью.

Я не стану ловить облака

И тебе их дарить не стану.

Я скажу тебе тихо: «Пока»,

Если вдруг почему-то устану.

Приходи допоздна посидеть,

Будем жизнь проклинать старательно.

Будем вместе летать и гореть,

Только ты приходи обязательно.

***

Летним дождём очищен от пыли,

Может опять кажется?

Это забытое чувство или

Сердце зря будоражится?

Сердце, как так случилось?

Спустя годы слабости

Внутри с новой силой забилось

В агонии радости.

Ты разрядом тока ударила в голову,

Вошла не спеша, вразвалочку.

Там ведь одни провода голые,

А сердце — сгоревшая лампочка.

Пусто, темно, холодно — как согреться?

Разве можно так?

Дрожащей рукой меняю лампочку-сердце

И кутаюсь в старый пиджак.

Вдруг светом живительным все излечится

Выпрямлю спину снова.

Я вижу все ясно, мне не мерещится,

Не говори ни слова.

Я правой рукой разгоню облака,

А левой, слегка неуклюже,

У солнца, на ты, попрошу огонька

И выжгу на сердце — Ксюша.

БЛОКАДНОМУ ТВОРЧЕСТВУ ОЛЬГИ БЕРГГОЛЬЦ

ПОСВЯЩАЕТСЯ

Ленинград. Блокада. Стучит метроном,

Жизнь отмеряя на 200 грамм хлеба.

Молчало радио… И тут, как гром,

Женский голос пронзил тугую плоть неба!

Сквозь снарядов свист и сирены вой

Он стрелою вознесся к свету.

Твердый, воинственный и живой

Он стихами ковал победу.

Людей сердца встрепенулись огнём,

И сгорели печали и страха осколки.

Их от смерти спасал и ночью, и днём

Ясный голос Берггольц Ольги.

Этот голос всесильный не раз и не два

К Ленинграду взывал: «Опасаться неба!»

В сердцах благодарных живой навсегда

Голос Ольги, принёсший Победу!

ПЕРВАЯ ОСЕННЯЯ НОЧЬ

Из окон соседнего дома

Сбегает последний свет.

На город спускается дрёма,

Пока не воскреснет рассвет.

Как ждавшая долго встречи

Ночь липнет на робкий асфальт,