Бесплатный фрагмент - Кудесник

Глава 1. Полудница

Бегу по песчаной деревенской дороге. Что со мной? Туман в голове. А на улице нет тумана, жара, полдень. Дороги больше нет, деревья, деревья, сосны, ясень. Какие они родные, как легко я на них взбираюсь, обнимаю их. Родные мои, часть меня.

Вижу себя со стороны, я сама дерево, только лицо видно, тела совсем нет. Дерево и мое тело — одно целое, одно и то же. Как хорошо. Похоже на экстаз, на эйфорию. С трудом понимаю, что происходит, похоже на сон. Вижу внизу под деревом обнаженную женщину, лежит, изгибается, нормальная ли? Хочу ее, да ну! Я же не лесбиянка. Я нормальная женщина. Хочу, хочу, какая красивая, манит, тянет, губы облизывает, смотрит на меня снизу вверх. Что надо тебе, бесстыжая? Откуда взялась. Похожа на Полудницу. Читала о ней. Не добрый знак. Велесу прислуживает.

Выхожу из дерева, легко, непринужденно, что-то похожее на полет. Вроде и крыльев нет, а ступаю по воздуху, будто лечу, странно все это.

Зачем я сюда приехала, сидела бы в своем городе, зачем прочла эту книгу о богах, сунуло меня. А эта, рыжая, все еще лежит, смотрит. Сводит судорогой мои чресла. О, Боги, что это за хрень у меня между ног, я мужик? Бля… Что Коля скажет. Бросит меня.

Бестия все еще ежится на земле, протрёт скоро яму там, не могу сопротивляться, иду к ней. Все понятно, это Велес так надо мной издевается. Испытывает меня. Я же сам его вчера вызывал, обряд проводил.

Ну, дура! Я уже думаю о себе в мужском роде. Я женщина и точка. Ну, подумаешь, один разок чпокну ее и все, и все встанет на свои места. Утолю свою жажду.

Упругий такой, прям как у Коли моего, и смешно и не до смеха. Сейчас сделаю дело, и все пройдет. Пусть будет так, как ты хочешь, Велес! Ведь ты же Бог, тебе подчинюсь. Она так близко, кожа пахнет свежескошенной травой. Была бы я сейчас женщиной, потекла бы. Чувствую только острое возбуждение. Смотрит на меня черными глазами. Щурит их, на ласточек похожи ее глаза, как у Коли моего. Бред этот переплетается с реальностью. Все в тумане. Лижет меня шершавым языком по щеке, по носу. Не буду смотреть. Усыпить бы ту часть сознания, которая яростно сопротивляется, и забыться в ее объятиях.

Обнимает тонкими руками, то ли руки, то ли ветви деревьев. Соединились, ойййй, дикий, дикий бред. Крутимся, соединившись по мятой траве, похоже, ранее здесь уже кто-то крутился до нас. Зачем я замечаю эти вещи. Сознание усни, прошу. Мягкая, шелковистая кожа, волосы, как мои, рыжие, длинные, как в косу сплетаются с моими. Класс! Круть! Мужиком быть круто! Двигаюсь, словно под музыку, она пищит. Похожа на зверя какого-то, то ли белку, то ли хорька. Велес не шути. Сознание усни. Хочу просто окунуться в экстаз. Забыть обо всем.

Семя, откуда во мне семя? Я лью семя, как растения сыплют свои семена на землю, так и я лью семя. Класс!

Открываю глаза. Да… Похоже я давно здесь лежу, голая. О, Боги, где моя одежда? Похоже, что уже вечереет. Бабушка, наверное, меня ищет и Коля. Вспоминаю. Впору за голову схватиться. Шарю рукой между ног. Ура. Это был сон! Не поняла, почему тогда я голая? Почему трава вся примята? Промежность вся влажная… Похоже, утром у меня действительно был секс.

Встать надо, не хочу, в голове паника, а телу хорошо. Поднимаю вверх глаза. Вот оно это дерево, я была днем этим деревом. Да фу. Надо вставать, домой идти. Где одежда? До деревни не больше километра. Как добраться до дома. Иду, рукой прикрываю грудь. Что это? Мое платье порвано и валяется на земле, за ясенем. Я, похоже, сама его так снимала. Порвала, и не помню. Да я вообще далеко не все помню. Склероз, в мои-то 25. Хотя обряд я помню четко. Велес, Велес, Полудницу, значит, прислал, прислужницу свою. Ничего такая. Была бы я мужиком, сказала бы:

— Да, можно на разок!

Как я еще жива осталась? Бабушка рассказывала о них мне, когда я маленькая была. В полдень они выходят на охоту свою. Появляются то в образе прекрасной девы, то в образе старухи. Очень активны, и враждебно настроены в период цветения ржи. Да, она вот-вот зацветет. Охотятся на женщин и маленьких детей. Новорожденных подменяют. У Натахи Хромоножки дочку подменила на третий день от роду, видели ее даже. Да боялись все бежать за ней. Где ребенок и не известно теперь… А подменного, Натаха в детдом отдала, а сама умом тронулась. Бабушка так рассказывала. А меня не тронула Полудница, видимо понять не могла женщина я или мужчина. Значит, обряд этот спас меня, получается, и стала я едина с природой. Надо будет проверить на что еще я способна. Только отойти надо от последних событий.

Коле изменила, смех, да и только. С бабой… Умора. Не поверит, промолчу лучше.

Глава 2. Суседко

— Анька, ладно ли с тобой? Куда тебя леший унес? — кричала бабушка Агния, встретив меня у калитки.

— Анька, бесстыжая, с мужиком приехала, а весь день дома не бывала. Чего мне с твоим щуплым тут делать, молоком весь день поить?

— Бабушка, успокойся, уснула я на покосе.

— Стюнись, девка, ляпать, если бы уснула, Полудница давно бы тебя утащила. А ты вон, гляди, живая.

Я молча прошла в избу. Коля спал, лицом уткнувшись в подушку. Почему тощий? Очень даже не тощий. Широкие загорелые плечи, мышечные бугорки по спине переливались на закате. Спать сегодня на сеновал пойдем. Ну и мысли! У животных подобное состояние называется «Течка», Когда постоянно хочешь кого-нибудь. Сегодня у меня уже был секс. Опять вспомнила. Сложно забыть, сладостное послевкусие осталось. Устойчивый запах травы стоит в носу. Коля зашевелился.

— Где была? — спросил он

— Гуляла, детство вспоминала.

— А меня не вспоминала?

— Отстань, — закончила я диалог.

Бабушка вытащила из печки чугунок с ароматным наваристым супом.

— Ешь, небось, оголодала, облаедка, носит тебя. А я волнуйся. Не спокойно нынче у нас.

Деревянные ложки застучали об алюминиевые блюдца. Бабушка села у окна, сняла с головы платок.

Странные косы у нее, у нас такие на море плетут, типа африканских косичек, только тут не хрена не африканские, а деревенские, Обуховские.

— Что это у тебя на голове, бабуль?

— Ну, как впервой видишь, Анька. Это Кешка — домовой, суседко наш, плетет их мне, чуть ли не каждую ночь.

О, Боже, Коля в шоке, лишь бы в обморок не грохнулся. Неделю тут живем, никто мне ничего не плетет, а бабушке плетет. Что за хрень. Пусть и мне сплетет, приеду домой, скажу, технология плетения африканских косичек, на море, сменилась. Ха! Посмотрев их поближе, я передумала. Скручены бабушкины черные волосы в маленькие жгутики и чем-то намазаны, похоже на слюну. Фу! Ну не трогает меня Кешка, и не трогай.

Темно, идем с Колей на сарай спать. Он тащит подушки и одеяло. Звезды, звезды. Что опять со мной? Туман в голове, ладони влажные, хочется двигать ими как в танце, колдовать, колдовать. Ох, уж, этот обряд, как зацепило меня, взял меня Велес к себе в ученики, как я и просила. Зря сомневалась. Опять эта неистовая тяга к совокуплению. Читала я, конечно, что Велеса всячески приветствует секс. Но, чтобы, прям так, все время жажда.

Не могу совладать с собой. Хватаю Колю за бедра. Тяну к себе. Падают подушки, падает одеяло. Падаем мы. Коля явно не ожидал. Тяжело дышит, не было с нами такого раньше. Стащила шорты с него, пофиг на рубашку, не сильно она мне и нужна. Главное быстрее уже чтобы вошел и забыться. Вспомнился полдень, и Полудница вспомнилась и грудь ее загорелая и запах, тело мягкое, женское, теплое, как сливалось оно с моим.

Но запах сейчас другой. Странный запах гнили и старых затхлых вещей, как у бабушки в сундуке. Боюсь открыть глаза. Похоже, я опять все проворонила, была в трансе. Ветер. Значит на улице я. Волосатая рука шарит по моим бедрам. Велес шутит опять. Трогает промежность. Бред. Страх. Открываю глаза. Бля, Кешка похоже. Точно такой же, как описывала бабушка, смотрит маленькими глазками-пуговками на меня, сидит рядом. Противненький. Уж его-то я точно не захочу. Кажется, он понял, что я его заметила, и побежал, маленький такой старичок. Я начинаю привыкать к странным существам.

Так, стоп, страх страхом, но где Коля? Темно, лишь звезды и луна мне в помощь. Коля спит рядом. Похоже, до сеновала мы не доползли. Спит, даже под одеяло залезть не смог, странно. Уже который раз со мной происходят странные события, а он в вырубоне, спит. Он, вообще, большую часть времени, в деревне, спит. Надо поговорить с ним, может, приболел, или свежий воздух так на него действует?

Аппетитный такой, лежит, хочу лизнуть. Облизываю губы, фу, странный привкус соли с сахаром, липкая хрень на моих губах. Суседко, еще и лизал меня. Бабушка рассказывала, что если ему нравишься, он тебя оберегает, и лижет, и косы плетет, а не понравишься, со свету сживет. Было у бабушки в хлеву две лошади, одна черная, другая рыжая, как я. Черную невзлюбил Кузька и до смерти ее забил, не сразу, конечно, постепенно избивал, пока не сдохла она. Странные эти твари. Служители Велеса-Кудесника. С двумя я уже познакомилась. Что еще меня ждет, сколько мне надо пережить до посвящения?

Спи, Коля, спи. Мне не до сна. Пойду к бабушке, разбужу ее, расскажу все. Она много знает, всю жизнь в деревне прожила, троих мужей похоронила. Жизнь знает. Поможет мне, подскажет, что ждет меня. Боюсь я, домой надо бы уехать, да чувствую, что сила, какая теперь есть во мне, не даст покоя. Вдруг я там, в городе, всех мужиков перетрахаю. Ха! Ну и юморок у меня.

Домик старенький, но стоит крепко, бревна толстые, хорошо раньше строили, без гвоздей. Странный огонек в окне, похожий на свечу. Хм. Электричество в этой деревне уже давно есть.

Пытаюсь понять, что происходит. Подкралась к окну. Бабушка моя сидит с каким-то мужиком, странным обросшим, волосы взлохмачены. Смотрят на свечу, держаться за руки.

Глава 3. Банник

Еле дышу, даже дышать боюсь, за этим явно что-то кроется. Мужик вышел из дома. Лишь бы не заметил. То ли человек, то ли зверь какой. Что с ним? Он встал и стоит. И ростом стал выше и плечи шире, черные волосы переливаются в сиянии луны. Красив, черт возьми, красив. Оборотень. Вопрос только один, что общего у моей бабушки с этим чудовищем?

Нет, в дом не пойду, бабушка может заподозрить, понять, что я что-то видела. Планы меняются. Пойду на сеновал, попробую уснуть.

Утро. Солнце яркое, красивое, раскинуло свои огненные лучи над деревней. Необходимо спуститься по крутой лестнице вниз, на землю. А зачем мне спускаться, я же почти умею летать. Ступаю на воздух, и полетела, только не как тогда, у ясеня, а кувырком вниз головой. Хорошо еще, что вчерашние подушки здесь валяются. Больно. Шишка на лбу будет. Ну да к шишкам мне не привыкать, недавно у меня вообще была шишка между ног. Забыть не могу те мгновения.

Коли нет. В доме было тихо. Спят, оба спят. Ладно, бабушка, она же с мужиком тем шарилась ночью, отсыпается. А Коля? Он всегда спит, нормально это?

— Вставай, чудак! — а так хотелось сказать в рифму.

Коля открыл глаза. По нему было видно, что что-то не так.

— Не помню даже, как я здесь оказался, — сказал Коля, зевнув. Потерев лоб в раздумьях, он добавил:

— Последнее, что помню, как ты лизала меня, как ошалелая, что с тобой было? И вообще, я пропитался уже местным диалектом, не пора ли нам домой?

— Милый, давай еще немного погостим.

Любопытство сильнее меня, надо же разобраться, что происходит.