Бесплатный фрагмент - Кто я на самом деле?

Благодарности

Моя самая большая благодарность — нашей команде, российскому филиалу миссии NOVO, которую я представляю. Многие из них не только помогли мне своими предложениями по книге, но, что более важно, они стали живым многолетним экспериментом по созиданию сообщества, в процессе чего мы совершенствуем наше совместное понимание и формулировку того, что Бог делает в нас, формируя нас в подобие Христу. Этот процесс имел неоценимое значение.

Кроме того, в прочтении и усовершенствовании рукописи участвовали и другие: Алистер Макфересон, который помог проследить за надежностью и достоверностью моих библейских обоснований; Стив Хоук с его обширным опытом диагностики и работы в командах; Майкл Оуэнби, вносивший ценные мысли и предложения с пасторской и библейской точек зрения; а также моя мать, Сара Энн Томас, которая не только помогала исправить очевидные ошибки, но и следила за тем, чтобы мой способ выражения мыслей был понятен читателям.

Введение

Моя история

Мой первый контакт с детьми-сиротами произошел в контексте моей работы наставником консультантов в России, где я живу и работаю с 2007 года. Моя работа включала обучение сотрудников служения детям-сиротам, выпускникам детских домов, которые до 23-летнего возраста все еще находятся под опекой государства. Я обнаружил, что подход к воспитанию детей-сирот в государственной системе советского периода и в какой-то степени и по сей день, за неимением лучшего термина, как сильно институционализированный. У этого подхода есть две основные особенности: во-первых, из-за большого количества детей для повышения эффективности применяется строгий график. Моя жена работала волонтером в приюте для младенцев, чтобы просто подержать малышей на руках. Однажды она сказала сотрудникам, что ребенку нужно поменять подгузник, а в ответ услышала, что еще не время. Младенцы могли часами лежать в собственных экскрементах. Второй особенностью такого рода бюрократического воспитания является целенаправленный подход по избежанию развития привязанности к детям. То, как вела себя с детьми моя жена, было прямой противоположностью поведения сотрудников приюта, хотя к тому времени в системе сиротских учреждений уже начали открываться двери для новых подходов, в том числе и готовность приглашать волонтеров. Однако стандартный подход заключался в том, что любая связь с детьми только осложнит им дальнейшую жизнь, когда либо ребенку, либо сотруднику придется покинуть учреждение.

Число сирот в России и странах Восточной Европы достигало пика дважды — вскоре после окончания Второй мировой войны и после распада Советского Союза в начале 1990-х годов. Однако сегодня 90% детей-сирот, помещенных в специальные учреждения, принадлежат к так называемой категории «социальных сирот», у которых живы либо оба, либо один из родителей. Родители этих детей лишились родительских прав или добровольно отказались от них (последнее встречается на удивление часто).

Какими вырастают дети в результате подобного воспитания? Один из самых частых диагнозов, который ставят усыновленным детям из России и Восточной Европы (бывших советских республик) — реактивное расстройство привязанности. На основе исследования данной темы, а также моего опыта работы в России и изучения Священного Писания я пришел к выводу, что можно выделить две модели привязанности сирот (в различных проявлениях): либо нездоровая «прилипчивость» к людям, либо дистанцирование от отношений. Как будет показано ниже, существуют здоровые отношения, которые отражают природу любви Бога к нам и соответствующий ответ на эту любовь; а также есть две нездоровые модели отношений, которые отражают наше неверие в то, что такая любовь возможна.

Размышляя над этими вопросами, я начал понимать, что подобная динамика не может относиться исключительно к воспитанникам детских домов. Условия в детских домах могут усугубить проблемы развития; однако, если бы в семьях присутствовала здоровая динамика отношений, то исчезла бы сама необходимость в детдомах. В России не только число детских домов на душу населения, но и количество абортов, а также процент разводов (вместе с Беларусью, еще одной бывшей советской республикой) является одним из самых высоких в мире. Принимая во внимание эту статистику, становится ясно, что существует целый комплекс проблем в динамике отношений, которые в совокупности рисуют гораздо более тревожную картину, нежели просто большое количество сирот с проблемами привязанности.

Обучая консультантов в России, я обычно не замечал каких-либо особых трудностей, с которыми бы я не сталкивался в своей практике в США (хотя особенно запомнился тот драматичный случай, когда одной женщине нужно было простить свою мать за аборт 25-ти ее братьев и сестер). Однако интенсивность и неразрешимость этих проблем в целом производят гораздо более серьезное впечатление. То есть (по моей оценке) я обнаружил, что в России опыт травмы и недостатка родительского внимания был глубоким, широко распространенным и требовал гораздо больших и длительных вложений в молитву и отношения, чем обычно в США. При этом данная тенденция имела место не из-за отсутствия результатов. Наоборот, в те дни мы становились свидетелями удивительных чудес (обычно эмоциональных и духовных прорывов, но иногда и физического исцеления) с невероятной частотой.

Именно увидев эти психологические, духовные, межличностные и культурные проблемы в действии, а также то, как все они питаются друг другом и обедняют все общество, я стал называть эту модель отношений «духом сиротства». Я перешел от попыток понять сирот к желанию понять русских в целом. Бог позволил мне служить в этом контексте, чтобы помочь мне увидеть более глубокую истину о Нем и отношениях в целом. В итоге, однако, я понял, что эта же модель присуща всему человечеству, даже если она более выражена в некоторых обществах, например, в России. Примерно в то же время некоторые авторы и ораторы в определенных христианских кругах начали использовать термин «дух сиротства», и хотя я не помню, где впервые услышал его, но придумал это понятие не я.

Удивительно, но прошло много лет, прежде чем я начал серьезно задумываться о том, применима ли какая-либо из этих моделей лично ко мне. И знаете что? Я начал понимать, что во многих отношениях я относился к Богу и другим людям скорее как сирота, чем как истинный сын. Данная книга в определенной степени отражает мое желание разобраться с этим материалом, помочь научить других и, в конечном счете, донести Благую Весть до тех, кто далек от Бога. Но, честно говоря, в немалой степени здесь отражено мое желание разобраться во всех этих механизмах внутри себя. Эта книга, как и моя последняя книга для мужей — весьма личный труд.

Для чего эта книга?

Мои вопросы о том, как помогать людям познавать Бога, как найти своё место в Его замысле, а также о том, как учиться помогать другим в этом, вдохновили меня искать новые ответы на основные вопросы о сути человеческого существования с точки зрения христианства.

Действительно, кто же мы? Но как ответить на этот вопрос, не задавая других вопросов, например:

— Кому я нужен?

— Кто здесь хозяин?

— В чем моя опора?

— Как у меня получается?

— Зачем я живу?

В современном мире, в котором более половины из нас живет в больших городах, мы можем потерять связи (социальные, культурные, религиозные), которые дают нам ощущение собственного «я». При этом, как утверждает христианский психолог Кэти Кох, пять вопросов, перечисленных выше, или же их небольшие вариации, основаны на Библии и универсальны. Когда я услышал эти вопросы несколько лет назад, они сразу привлекли мое внимание. Будучи миссионером, я всегда ищу универсалии. Я хочу научиться передавать людям вечную и всеобщую истину Благой Вести Иисуса таким образом, чтобы она действительно была услышана. Конечно, универсалии нужно держать в балансе с частностями. Каждый человек, безусловно, задуман и создан Богом невероятно уникальным образом. Однако этот аспект в наши дни не вызывает особых вопросов. По-настоящему актуальный вопрос — «Что у нас на самом деле есть общего»?

Как показывает мой опыт, атеистам трудно найти ответ на такой вопрос, и я даже подозреваю, что многих это вообще не интересует. Фактически, они первыми укажут на то, что присвоение универсалий людям слишком часто было инструментом господства и контроля. И они будут правы. Но боязнь повторения ошибок прошлых поколений не должна удерживать нас от постановки вопроса заново в наши дни.

У христиан есть ответы на главные вопросы жизни, но у нас часто не получается соотносить эти ответы с теми настоящими вопросами, которыми задаются люди. Зачастую христиане даже не знают, какие вопросы задает мир.

Мир: Кто я?

Христианин: Ты создан Богом.

Мир: Но кто же я?

Христианин: Без Христа ты во власти греха.

Мир: Так кто же я?

Я подозреваю, что церковь настолько утратила связь с окружающим миром, что не понимает, как вести с ним разговор.

Я верю, что если мы сможем дать понятные ответы на вопросы, которые волнуют мир, и связать их с более глубокими вопросами о смысле жизни и вечности, люди смогут лучше понять и оценить ценность Благой Вести.

Люди в мире все больше и больше задаются вопросами о своей идентичности или, чаще, вопросом «Кто я?» Психологи утверждают, что ложное или исковерканное представление о собственном «я» наносит значительный вред психологическому здоровью. Нетрудно понять, что самовосприятие несет важное значение, и что не всегда у нас бывает здоровый взгляд на свою идентичность. Однако есть лишь один источник, где можно найти ответ на вопрос о том, кто мы есть — Инструкция от Производителя, потому что только наш Творец может рассказать нам, кто мы и почему мы существуем.

Помимо тех вопросов, которыми люди сами задаются о жизни, есть и другая сторона проблемы: пропаганда — то есть реальность, навязываемая «сильными мира сего». В детстве и юности меня сильно интересовала бушевавшая в Советском Союзе битва по поводу природы и основы Истины. Я даже не подозревал, что готовлюсь к своему призванию. Оказывается, Власть (определяем ли мы ее как правительство, элиту или стоящие за ними духовные силы) всегда конкурировала с Истиной, определенной Богом. Иисус — само олицетворение Истины, и поэтому Его последователи должны остерегаться вторжения конкурирующих взглядов на жизнь. Кажется невероятным тот факт, что в интересах Власти — определять саму природу человеческой личности. Однако мы видим, как на Западе распространяются все более радикальные взгляды на идентичность, которые стремятся полностью разрушить основополагающие представления о том, кем мы являемся. Сам ли человек определяет свою идентичность? Движемся ли мы к трансгуманистическому будущему, в котором сама наша идентичность связана с виртуальной «облачной» реальностью? Безусловно, нам нужны инструменты для благовестия окружающим; но настолько же сильно мы нуждаемся в том, что поможет нам самим не заблудиться!

Данная книга является частью разработанных мной тренингов для работы в России. Этот процесс призван помочь участникам ответить на три вопроса:

1. Что говорит Бог о том, кто мы?

2. Как мы можем установить здоровые отношения (то, что в Новом Завете обозначается термином «койнония») с Богом и друг с другом?

3. Каким образом мы можем вместе взаимодействовать в этой «койнонии», чтобы влиять на мир?

Чтобы ответить на вопрос «Кто мы?», нам необходимо знать:

1. Кто такой Бог? Поняв, кто такой Бог, я могу прийти к пониманию следующего вопроса:

2. Кем я являюсь по отношению к Богу? Понимая свои отношения с Богом, я могу понять:

3. Кем я являюсь по отношению к другим людям и Богу?

Позвольте мне начать эту книгу с вывода, к которому я пришел на данном этапе своего путешествия в качестве последователя Христа, христианского консультанта, коуча, наставника и миссионера.

Мы —

1. возлюбленные дети Бога-Отца;

2. посланники Христа, через которых Бог несет Свой призыв миру;

3. соль и свет миру;

4. предназначены во Христе Иисусе быть благословением;

5. потому что мы — наследники богатства Божьего Царства, которое мы приумножаем и которым наслаждаемся в вечности.

Пять этих утверждений (автором которых я не являюсь) настолько просты, но до чего же глубоки!

Хотя ни одно из этих утверждений нельзя рассматривать по отдельности, все они основаны на первом: мы — дети Божьи. Теперь мы, наконец, подошли к сути данной книги, потому что, когда игнорируется или отрицается эта простая истина, это приводит к трагичным и глобальным последствиям. В свете этого, если мы не живем как дети Божьи, мы живем как сироты! Большинство из нас не считает себя сиротой, будь то в буквальном или духовном смысле; но наши убеждения и действия могут отражать сиротское самовосприятие в гораздо большей степени, чем мы отдаем себе в этом отчет.

Существует ли такая вещь, как «дух сиротства»? Даже если такой формулировки в Библии нет, соответствует ли Библии само это понятие? Более того, есть множество способов изобразить Бога и Его отношения с нами. Использование только одной точки зрения не позволяет полностью понять наши отношения с Богом. Тем не менее, я считаю, что представление о себе как о сиротах, искупленных от ложной идентичности, не просто соответствует Библии, но на самом деле является ключевой богословской и даже психологической основой для понимания человеческой природы.

Мы могли бы даже выделить различие между духом сиротства и сиротской идентичностью, или сиротским самовосприятием. Первый я обозначаю как всепроникающее влияние на культуру, которое подталкивает людей и общество в целом к изоляции и распаду во всех областях — духовных, психологических, межличностных и культурных. С другой стороны, сиротская идентичность — это специфическое, основанное на лжи понимание своей сущности, которое культивирует дух сиротства, и охватывает оно пять аспектов жизни: привязанность, роль, доверие, оценка и цель.

Если, как я хочу показать в этой книге, мы должны относиться к Богу в первую очередь как к своему Небесному Отцу, тогда эта точка зрения должна коренным образом повлиять на наше представление о самих себе и на отношения между людьми. Более того, согласно христианскому учению, Троица представляет собой триединого Бога, находящегося в совершенной гармонии отношений между тремя Личностями. Это указывает на то, что и люди созданы для того, чтобы относиться к Богу и другим так, как Бог, Иисус и Святой Дух относятся друг ко другу. Таким образом, динамика отношений, а не личностных процессов, играет ключевую роль во всем этом. Это значит, что пора избавляться от относительно современного представления о человеке как обособленном и независимом существе. Даже на Западе представление о человеке как о самодостаточном существе появилось сравнительно недавно.

Нейронаука демонстрирует, что наш мозг устроен прежде всего на основании отношений и ради отношений. Человек не может существовать в изоляции от общества, так как его сущность определяется через взаимодействие и связи с другими людьми, формируя свое представление о себе и мире. В области психологии «теория привязанности стала доминирующей теорией, используемой сегодня при изучении поведения младенцев и детей ясельного возраста, а также в области психического здоровья младенцев, лечения детей и смежных областях». Какова библейская основа для понимания самих себя и нашей идентичности? Не должно ли библейское мировоззрение определять нашу реакцию на возрастающий интерес к отношениям, привязанности, командной работе и т.д.? Какие реальные последствия для отношений могут возникнуть из правильного или ошибочного восприятия самого себя?

Даже если вы бесспорно принимаете идею о том, что мы — не отдельные личности, а люди в отношениях; даже если вы знаете, что Бог — это прежде всего отношения (как сформулировал это Ларри Крабб, Троица — это праздник, на который Бог приглашает нас!), вы все еще можете не осознавать все те способы, которыми вы ставите себя выше или отдаляетесь от других, в том числе от Бога. Сегодня такое чувство независимости, автономии, самоконтроля и т. д. считается добродетелью. На самом деле, истинно тринитарное понимание того, кто мы есть, разоблачает подобное мышление не только как нездоровое, но и как наивысшую форму рабства. Независимость от отношений приводит нас в рабство миру, плоти и дьяволу. Сирота — это в высшей степени «самостоятельный» индивидуум, но без связей, без якорей, без безопасной гавани, без прошлого и без будущего. Тезис этой книги состоит в том, что Истина — личность и искупляющая жертва Христа — относительно того, кто мы, освобождает нас от рабства ложной независимости и возвращает к радостным и плодотворным отношениям с Богом и другими людьми.

Данная книга сложилась из серии учебных курсов, которые я написал, внедрил и постоянно пересматривал с 2016 года в России и, в меньшей степени, в США. Я твердо верю, что изменения происходят в первую очередь в контексте здоровых отношений. Наши тренинги являются не столько учебными курсами, но это живой опыт, который преображает участников, при взаимодействии в сообществе. Мы начинаем с изучения того, как вести здоровую беседу, слушать друг друга и Бога, на основании этого строится все остальное. В итоге участники углубляют качество своих отношений не только между собой, но и дома, на работе, а также учатся строить живое, эффективное и доставляющее положительные эмоции общение с теми, кто далек от Бога.

Не стоит читать эту книгу в надежде найти простые методы диагностики проблем и их устранения — будь то в себе или в других. Это не работает. Для участников наших курсов данный материал является базой для всего обучения, но он также предназначен для всех, кто хочет глубже задуматься над такими вопросами, как:

• Кто я на самом деле и каким видит меня Бог?

• Какое значение имеет мое представление о себе в реальной жизни?

• Что такое Евангелие через призму отношений?

• Как мне говорить с теми, кто не задумывается о себе, о жизни и о Боге с этой точки зрения?

Это, несомненно, фундаментальные вопросы, о которых написано множество книг мудрыми, одаренными, опытными и зрелыми авторами. Я иду по стопам сильных предшественников, но надеюсь внести и свой вклад в продолжающуюся дискуссию по этим вопросам. А именно, я хочу обсудить несколько разных концепций и их взаимосвязей:

1. Понятие сиротского духа, которому в некоторых кругах уделяется пристальное внимание в последние годы. Без усыновления и удочерения Богом мы — сироты, лишенные надежды как в этом мире, так и по ту сторону смерти.

2. Библейское представление о Боге, Который относится к нам скорее как Отец к детям, нежели как Судья.

3. Консультирование с использованием библейских принципов, в рамках христианского контекста, может интерпретироваться по-разному в зависимости от индивидуальных убеждений и потребностей каждого человека. Мой подход сформирован под влиянием уникального сочетания различных источников.

4. Теория привязанности, которая, хотя и является понятием из светской психологии, во многом поддерживает библейский взгляд на человеческие отношения.

5. Тринитарное богословие, с его фокусом на взаимосвязи ипостасей Божества и принятием радикальной благодати — что Христос завершил для нас работу спасения и освящения. Пришло время принять Божий дар и жить согласно этой вере.

6. Модель личностного развития, которую я разработал, хотя моя работа основана на трудах предшественников и их исследованиях

ПОДВЕДЕМ ИТОГИ

Тезис данной книги заключается в том, что, несмотря на невероятное разнообразие человеческого опыта, тот факт, что все мы созданы единым Богом, означает, что у нас есть много общего. Помимо всего прочего, нас объединяют вопросы, которыми мы задаемся о том, кто мы на самом деле. На эти вопросы наш Создатель дает нам одинаковые ответы. Вот такие общие моменты также помогают нам понять собственную уникальность. На самом деле, мы не можем понять себя по отдельности, не поняв человеческую природу с точки зрения Создателя и Его замысла.

Глава 1: Образы сироты в Библии

Ключевые вопросы:

• Почему идея о Боге как Отце настолько важна?

• Почему идея об Иисусе как о Сыне неотъемлемо значима?

• Что говорит Библия о том, что мы — Его дети, а также — сироты, которые нуждаются в Отце, и почему?

Одна из причин, по которой Библия является такой гениальной книгой на все времена, заключается в том, как мастерски Бог руководил процессом ее написания, так что невозможно полностью и до конца постичь все ее глубины. Но в то же время, размышляя о значении Библии в богословии, психологии, антропологии и социологии, я вижу гениальность ее доступности для понимания всеми. Основной же принцип общения — это истории, аналогии и словесные картины. Изначально в человеческой истории информация передавалась устно, и такой метод коммуникации и передачи ценностей сохраняется во многих культурах по сей день. Из-за этой присущей этим людям черты, у них выработался особый способ восприятия историй, возможно, более внимательный, чем у представителей письменных культур.. Если лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать, то в Библии столько материала для усвоения, сколько человечеству потребуется согласно замыслу Бога. Тем не менее, эти образы просты и понятны для всех, по крайней мере, как предупреждает нас Иисус, для тех, кто «имеет уши, чтобы слышать» (ср. Мф. 11:15), то есть тех, кто достаточно голоден, чтобы его можно было научить.

Второй момент, о котором стоит упомянуть, — это необходимость

определения надлежащей отправной точки для нашего взгляда на то, Кто такой Бог. Отправной точкой должно быть Священное Писание. Наше представление о Боге должно основываться на том, что Бог открывает нам о Себе, особенно через Христа. Выбрать другую отправную точку, такую как человеческая логика, значит отвергнуть тот факт, что разум, которым мы все обладаем и с которым ежедневно сражаемся — ущербный и падший. Почему-то формирование представления о Боге, как это делали греки, на основании логических выводов, имеет для нас определенную привлекательность. Однако такой подход не должен занимать место Истины. Не стоит отрицать ценность логики, но нужно поставить ее на службу Истины Божьего откровения.

Если мы принимаем Библию как главный критерий и ориентир нашей дискуссии, тогда нам придется признать, что Писание открывает нам Бога, Который желает, чтобы Его познавали в первую очередь как Отца. Более того, Сам Иисус относился к Богу исключительно как к Отцу. Так же и ранняя Церковь использовала исключительно семейные термины для описания учения о Троице. Не следует ли и нам принять данную модель?

ОТЕЦ И СИРОТА В ВЕТХОМ ЗАВЕТЕ

Одним из аспектов, который делал Иисуса радикальным, была его смелость, казавшаяся для многих дерзостью в использовании обращения Абба по отношению к Богу (на нашем языке эквивалентом будет «Папа») — самый по-семейному личный термин относительно отца на арамейском языке. Интересно, что даже использование термина «Отец» по отношению к Богу был уникальным для иудаизма Ветхого Завета (Втор. 32:6) по сравнению с другими мировыми религиями. Данное обращение к Богу, однако, сначала было скорее метафорой. Для Иисуса же, а позже и в христианстве в целом, данное понятие обретает гораздо более буквальное и глубокое значение. Термин «отец» впервые используется в Библии в Бытие 2:24: «Потому оставит человек отца своего и мать свою и прилепится к жене своей; и будут одна плоть». Значение этого стиха для наших целей состоит в том, что с точки зрения так называемой «герменевтики Иисуса» здесь содержится не только прекрасное и вечное учение о природе семейной жизни, но и предзнаменование о Самом Иисусе. Адам, будучи первым человеком, не мог оставить своего отца, но он был послан Богом — подразумеваемым Отцом — чтобы основать новый дом. В Новом Завете исполнение этого первоначального образа находится во Христе: Извечный Сын, последний Адам (1 Кор. 15:45), послан Отцом для обручения с Невестой, Телом Христовым (Еф. 5:25). -32). Павел специально цитирует этот стих из Бытия в Послании к Ефесянам, чтобы провести связь между человеческой и небесной моделью отношений: «Эта тайна велика; но я говорю о Христе и церкви» (Еф. 5:32). Христос — это «муж», который «прилепился к жене своей». Кто же такие отец и мать, которых оставляет муж, как не Отец и Святой Дух? И в каком смысле Иисус оставил их, как не посредством воплощения (Флп. 2:5—8)?

СИРОТА В «ДО-ТРИНИТАРНОМ» КОНТЕКСТЕ

В Ветхом Завете содержится удивительное пророческое предзнаменование темы, которую мы сейчас обсуждаем: это многократные увещевания заботиться о сироте, вдове и пришельце. Это не просто закладывает основу Божьих ценностей социальной справедливости, какими бы важными они ни были. Повеление заботиться об этих трех категориях людей среди малоимущего населения коренится в Божьем характере и Его отношении к Своим детям. Израилю было дано повеление проявлять заботу об этих слабых людях как в качестве Божьей опеки над ними, так и в качестве напоминания о заботе и любви Бога к самому Израилю. Не говорит ли Бог Моисею объявить фараону: «Так говорит Господь: Израиль есть сын Мой, первенец Мой…» (Исх. 4:22)?

Эти категории сами по себе очень поучительны и применимы к Церкви (то есть и к нам с вами) сегодня не меньше, чем к древним израильтянам.

• Дети-сироты потеряли своих земных отцов. Народ Божий (Израиль, затем Церковь) должен стать суррогатными родителями для заботы о духовных сиротах. В этой функции они как Тело представляют Бога-Отца.

• Вдовы потеряли своих земных мужей. Народ Божий должен стать их суррогатными мужьями, представляющими Иисуса, Жениха Церкви.

• Пришельцы потеряли свой дом, сообщество и в принципе оторваны от отношений. Народ Божий должен стать суррогатной семьей, представляющей Святого Духа, Который, вместе с Отцом и Сыном, является инициатором и творцом восстановленного сообщества.

Рассматривая эти параллели, мы можем увидеть, насколько важно осознавать наше отчуждение от Бога и как Сам Бог восстанавливает эти отношения в трех областях согласно Своему тринитарному онтологическому союзу.

• Прежде всего, мы отдаляемся от Бога в качестве Отца, и восстановление этих отношений критически важно, хотя наши отношения необходимо возобновить с Троицей в целом.

• Во-вторых, это примирение достигается тем, что Бог посылает Своего Сына в роли «рыцаря в сияющих доспехах», чтобы вернуть Свою Невесту, которая без Него безнадежно потеряна.

• С этой целью Дух милостиво способствует восстановлению отношений с семьей Бога, призывая все человечество вернуться домой Своим тихим, но настойчивым внутренним голосом.

Чтобы завершить наше обсуждение, достаточно еще одного примера из Ветхого Завета. Одна из самых впечатляющих историй во всей Библии — это история о том, как Бог просил Авраама принести в жертву своего собственного сына Исаака. Эта история обладает таким эмоциональным эффектом отчасти потому, что поднимает фундаментальные вопросы о том, Кто такой Бог и какими должны быть наши отношения с таким Богом. Здесь поднимаются вопросы о вере в контексте отцовства, сыновства и семьи. Несмотря на все мудрые размышления и комментарии еврейских исследователей об этой истории, с точки зрения веры в Иисуса Христа нельзя полностью понять ее значение без учёта Его собственной истории. В истории Христа мы видим, что Бог действительно предусмотрел жертву. Мы видим любовь Отца к нам. Мы видим невероятную любовь Иисуса к Своему Отцу в том, что Он добровольно страдал и за нас. Мы видим разрешение противоречий между святостью и милосердием, между любовью и законом, между Богом-Отцом и Богом-Судьей. Отцовское отношение Бога к Иисусу и ко всему человечеству превосходит все другие ценности, но не уничтожает их. Бог свят и справедлив, но прежде всего Он — наш Отец. «Бог [Отец наш] усмотрит» (Быт. 22:8).

ИИСУС КАК СЫН И КАК ПРЕДСТАВИТЕЛЬ ОТЦА

Иисус является совершенным и достаточным представителем Отца, но истинная природа Его проявления сводится не только к нашей защите от Божьего гнева, как предполагают некоторые. Иисус и Отец находятся в полном единстве, действуя как единое целое (Ин. 10:30). Иисус открывает нам сердце Отца, давая Своим ученикам обещание в конце Своей земной жизни: «Не оставлю вас сиротами; приду к вам. Еще немного, и мир уже не увидит Меня; а вы увидите Меня, ибо Я живу, и вы будете жить» (Ин. 14:18—19).

Но придет Он к ним (нам) на самом деле как Святой Дух, как Он это объяснил в предыдущем стихе:

«И Я умолю Отца, и даст вам другого Утешителя, да пребудет с вами вовек, Духа истины, Которого мир не может принять, потому что не видит Его и не знает Его; а вы знаете Его, ибо Он с вами пребывает и в вас будет» (ст. 16—17).

Иисус и Святой Дух действуют вместе от имени Отца, чтобы привести нас в тайное единение со Своей семьей.

«В тот день узнаете вы, что Я в Отце Моем, и вы во Мне, и Я в вас» (ст. 20). Иисус описывает процесс духовного усыновления.

ПАВЕЛ

Павел много раз говорит о контрасте между сыном и рабом. Этот словесный образ лучше всего подходит для культуры того времени, но не потому, что тогда не было безотцовщины. Один исследователь оценивает количество детей в возрасте 14—15 лет, оставшихся без отца в древнеримском мире, в 40—45%. Говорить о рабах было более уместно в контексте того, что хочет сказать Павел, а также более применимо для всех. Вот что пишет Павел в Послании к Галатам:

«Еще скажу: наследник, доколе в детстве, ничем не отличается от раба, хотя и господин всего: он подчинен попечителям и домоправителям до срока, отцом назначенного. Так и мы, доколе были в детстве, были порабощены вещественным началам мира; но когда пришла полнота времени, Бог послал Сына Своего (Единородного), Который родился от жены, подчинился закону, чтобы искупить подзаконных, дабы нам получить усыновление. А как вы — сыны, то Бог послал в сердца ваши Духа Сына Своего, вопиющего: „Авва, Отче!“ Посему ты уже не раб, но сын; а если сын, то и наследник Божий через Иисуса Христа» (Гал. 4:1—7).

Несколько кратких моментов:

•Противопоставление между рабом и сыном на руку Павлу как минимум по двум причинам:

— Во-первых, оба воспитываются в одном доме, однако их статус настолько различается, что один никогда не унаследует ничего, тогда как другой станет наследником всего.

— Во-вторых, Павел противопоставляет неволю раба нашему рабству под законом. Таким образом, в обоих случаях мы, подобно рабу, «отрезаны» от наследственных благ. Это отчуждение также является формой сиротства.

• В чем, однако, разница между контрастом раб/сын и контрастом сирота/сын? Лишь то, что раб — это одна из разновидностей сироты. Не все сироты являются рабами, но все дети рабов становятся сиротами.

— И раб, и сирота — это дети (в примерах Павла), отрезанные от своих родителей.

— Оба приняты в Божью семью через то, что совершает «старший брат» Иисус ради них.

— Оба становятся сыновьями.

— Оба могут называть отца Абба.

— Оба получают полное наследство.

Еще один отрывок, в котором Павел обсуждает противопоставление раба сыну — в Послании к Римлянам:

«Ибо все, водимые Духом Божиим, суть сыны Божии. Потому что вы не приняли духа рабства, чтобы опять жить в страхе, но приняли Духа усыновления, Которым взываем: „Авва, Отче!“ Сей самый Дух свидетельствует духу нашему, что мы — дети Божии» (Рим. 8:14—16).

Здесь применим тот же контекст и те же принципы, что и в Послании к Галатам, но новыми элементами являются работа Духа и эмоционально-отношенческие компоненты:

• Сыновья имеют доступ к водительству Духа и могут различать (т. е. интуитивно определять) Его водительство.

• Рабы-сироты порабощены страхом. Принадлежность, подразумеваемая усыновлением, стирает основание для страха. Теперь у нас есть защитник.

• Есть внутренний свидетель (то есть чувство — «свидетельствует духу нашему»), что выходит за рамки формального юридического договора и подтверждает, что усыновление — это реальность.

• Приемные сыновья не просто получают разрешение называть господина Отцом. Они не просто получают привилегию называть его папой. В них восстанавливается сама суть привязанности, которая настолько сильна, что заставляет их восклицать «Папа!»

Павел, однако, один раз использует термин сирота — в отношении самого себя! В первом своем Послании к Фессалоникийцам (см. перевод РБО «Радостная весть») он называет себя и отцом, и матерью, и сиротой:

1. Павел дважды говорит о Боге-Отце. Затем он описывает фессалоникийцев как «возлюбленных» и «избранных» Им, подразумевая их усыновление (1:4).

2. Затем он говорит о себе как о матери — «…И как мать лелеет младенцев у груди, так и мы души в вас не чаяли…» (2:7,8).

3. Затем он говорит о себе как об отце: «Как вы знаете, мы обращались с каждым из вас, как отец обращается со своими детьми…» (2:11).

4. Затем он говорит, что «мы словно осиротели, когда оказались на время оторваны от вас» (2:17). Ирония в том, что Павел мог бы сказать: «Вы осиротели из-за того, что я разлучился с вами как ваш отец в вере». Как отмечает один комментатор, Павел стремится идентифицировать себя с ними. «В высшей степени эмоциональный язык, который он использует здесь — о „разлуке“ с ними и о „горячем желании“ увидеть их снова „лицом к лицу“ — хорошо отражает одиночество, переживаемое настоящими сиротами, и искреннее желание воссоединиться с их умершим или отсутствующим родителем».

В Новом Завете есть несколько других, обычно косвенных, упоминаний о сиротах. Наиболее известным из которых является наставление Иакова заботиться о сиротах и вдовах в их скорбях (Иак. 1:27), эта ценность переносится из Ветхого Завета в эпоху Церкви. Несмотря на то, что данное указание следует понимать буквально, очевидна необходимость в том, чтобы последователи Христа заботились о тех, кто духовно тем или иным образом осиротел.

В несколько раз чаще Павел использует близкий термин «усыновление»:

• «…Но и мы сами, имея начаток Духа, и мы в себе стенаем, ожидая усыновления, искупления тела нашего…» (Рим. 8:23). Здесь Павел использует этот термин, чтобы указать на нашу конечную цель и наследие в конце времен.

• «…То есть Израильтян, которым принадлежат усыновление и слава, и заветы, и законоположение, и богослужение, и обетования…» (Рим. 9:4). Точно так же, как Бог принял Израиль как Свое дитя, это благословение теперь предлагается всему человечеству во Христе.

• «…Предопределив усыновить нас Себе чрез Иисуса Христа, по благоволению воли Своей…» (Еф. 1:5)

Стоит отметить, что в этих отрывках Павел использует термин, передающий идею «семьи». Эта форма множественного числа встречается не менее 69 раз в его 13-ти Посланиях. Это слово римляне, как и сам Павел, понимали не в значении мужского пола («братья»), а как «собратья» или «сородичи». Отсюда важность усыновления в семью Божью.

БЛУДНЫЙ СЫН

В рассказе о блудном сыне (Лк. 15) мы видим иную картину — образ непутевого сына, который тоже своего рода сирота, так как он отрезан от отношений. Заметьте:

• Сын никогда не переставал быть сыном. С точки зрения Отца, он всегда оставался сыном. Его никогда не отрезали от отношений. Отец был готов принять его обратно.

• Только с точки зрения сына, он перестал быть сыном. Ему пришлось пройти через период разлуки, прежде чем он смог « [прийти] в себя» и понять, что он жил как сирота. В то время как у него на самом деле есть отец, к которому он мог вернуться в любое время.

• Будучи сыном, он получил наследство. Единственной проблемой была его неспособность распорядиться им с умом — прямое следствие его независимого духа.

• Давая ему наследство, отец желал лишь благословить сына. Хотя наверняка знал или, по крайней мере, подозревал, что из этого выйдет только дурное. Здесь мы видим невероятную мудрость небесного Отца в том, что Он никогда не пытается контролировать нас в нашем стремлении к свободе. Он знает, как лучше для нас, но Он также знает, что мы сами должны прийти к осознанию этого.

• Старший сын тоже вел себя как сирота, будучи отрезанным от близости с отцом, даже живя под одной крышей. Обратите внимание на признаки сиротского духа:

— Он «осердился и не хотел войти» на праздник (ст. 28), демонстрируя обиду и отказываясь от общения.

— Он говорит отцу: «Я столько лет работаю на тебя, как раб, и ни в чем тебя не ослушался» (ст. 29, РБО Радостная весть), что отражает менталитет жертвы и самооправдание.

— Он говорит, что отец никогда не дал ему даже козленка, чтобы отпраздновать с друзьями (ст. 29), что говорит о чувстве отверженности и нищенском менталитете.

— Он называет своего брата «этот сын твой», создавая дистанцию в отношениях.

— Он противопоставляет свою добродетель («никогда тебя не ослушался», ст. 29) порочности своего брата («расточивший имение свое с блудницами», ст. 30), что отражает самодовольство.

— Он противопоставляет скупость своего отца по отношению к нему (даже козленка не дал — нечто относительно дешевое, ст. 29) с его щедростью по отношению к брату («заколол для него откормленного теленка» — нечто относительно дорогое, ст. 30), что демонстрирует осуждение отца/Бога.

Относительно данной притчи следует заметить еще один момент. Образ блудного сына является важным противовесом образу сироты, помогая разрешить кажущееся противоречие:

1. Дети-сироты становятся детьми своих новых отцов. Это хорошо описывает то, что происходит, когда мы отказываемся от своей независимости и принимаем дар спасения (то есть усыновление) через Христа.

2. Блудные дети всегда были сыновьями. Бог есть наш Отец, признаем мы Его таковым или нет, о чем свидетельствует не только эта притча, но и несколько других стихов:

• «По этой причине я преклоняю колени перед Отцом, от Кого каждая семья на земле и на небе получила своё имя» (Еф. 3:14, Совр. перевод).

• «Кроме того, у всех нас были отцы по плоти, которые наказывали нас, и мы относились к ним с уважением. Разве мы не должны проявить ещё большее послушание нашему духовному Отцу?» (Евр. 12:9, Совр. перевод).

• «Подумайте, какую великую любовь Отец наш проявил к нам, позволив нам называться детьми Божьими! И мы на самом деле таковы. Потому мир и не признаёт нас, что не признаёт Его» (1 Ин. 3:1, Совр. перевод). Наш Отец излил на нас Свою любовь, чтобы принять нас в Свою семью как усыновленных детей.

Вывод: мы сироты не по Божьему выбору или отвержению, но из-за собственного сопротивления призыву «вернуться домой». Мы сами отчуждаем себя. Бог не отстраняется от нас. Но «все мы блуждали, как овцы» (Ис. 53:6). Говорим ли мы об отчуждении, незнании Бога или о «мятежничестве», все это является продуктом плоти, которая сбила нас с пути.

Обратите внимание на другие факты:

• Еще один термин, часто употребляемый в Библии — дети Божьи. Например: «Подумайте, какую великую любовь Отец наш проявил к нам, позволив нам называться детьми Божьими! И мы на самом деле таковы. Потому мир и не признаёт нас, что не признаёт Его. Друзья мои дорогие! Сейчас мы дети Божьи…» (1 Ин. 3:1—2).

• Мы рождены от Бога, Духа и/или рождены свыше. Например: «Благословен да будет Бог, Отец Господа нашего Иисуса Христа. В великой Своей милости Он даровал нам второе рождение, чтобы мы обрели живую надежду с воскресением Иисуса Христа из мертвых…» (1 Пет. 1:3).

• Иисус почти всегда называл Бога Своим Отцом и распространял это отношение на людей.

• Термин «отец» используется в Новом Завете около 400 раз, почти все из которых относятся к Богу как к Отцу.

• Не только каждый автор, но и каждая книга Нового Завета называет Бога Отцом.

• Бог — не просто Творец; даже Его природа Творца вытекает из Его первичной природы Вечного Отца.

• Извечно Бог есть Отец, а Иисус — Сын. Троица задает образец взаимоотношений — единство в разнообразии.

ПОДВЕДЕМ ИТОГИ

Надеюсь, у нас получилось установить тот факт, что, когда Библия говорит о желании Бога иметь отношения с нами, на то есть очень веские причины. Бог видит в нас Своих детей, и во Вселенной нет ничего более важного, чем восстановление отношений с Ним. Поэтому образ сироты — это не просто одна из многих библейских метафор, а эмоциональный призыв нашего самого реального Отца вместе с Его возлюбленным Сыном и Их драгоценнейшим Духом, чтобы мы «пришли в себя» и вернулись домой на праздник. Все уже свершилось. Документы об усыновлении подписаны. Судья объявил нас свободными от власти тьмы и смерти. Живите в мире! Слава Богу!

Глава 2: Адам — первый сирота

Ключевые вопросы

• С точки зрения Библии, каково происхождение духа сиротства?

• Можно ли сказать, что Адам утратил свое сыновство? Почему?

• Чему мы можем научиться относительно нашей падшей натуры и

потребностей на примере Адама?

Убийственные мотивы

Нам необходимо взглянуть на истоки человеческих отношений. Здесь мы находим три основных мотива, которые мы называем убийственными мотивами: манипулирование, маскировка и враждебность. Мы видим их в первых трех разговорах, записанных в Библии:

Манипуляция = контроль

«Подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю?.. Нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете, как боги, знающие добро и зло». (Бытие 3:1б, 4—5)

Манипуляция — это страх не получить желаемого, заставляющий контролировать свободу другого человека.

Ложное убеждение: контроль над людьми заменил нам владычество над творением.

Противоядие от манипуляции — искренняя поддержка и ободрение.

Маскировка = искусственно создаваемый образ

«…и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания…. И воззвал Господь Бог к Адаму и сказал ему: где ты? Он сказал: голос Твой я услышал в раю, и убоялся, потому что я наг, и скрылся». (Бытие 3: 7, 9—10)

Маскировка — это страх отвержения, заставляющий прятаться за искусственным образом.

Ложное убеждение: мы бежим от Бога и от людей, вместо того чтобы открыто и искренне общаться с ними.

Противоядие от маскировки — настоящая искренность.

Враждебность = вред

«Не ел ли ты от дерева, с которого Я запретил тебе есть? Адам сказал: жена, которую Ты мне дал, она дала мне от дерева, и я ел. И сказал Господь Бог жене: что ты это сделала? Жена сказала: змей обольстил меня, и я ела». (Бытие 3:11—13)

Враждебность — это боязнь наказания, заставляющая причинять боль окружающим.

Ложное убеждение: вместо того, чтобы превозносить Бога, мы унижаем ближнего.

Противоядие от враждебности — готовность разделить и понести чужое бремя.

Манипуляция, маскировка и враждебность могут быть осознанными или неосознанными мотивами, могут выражаться открыто или косвенно. Они не разделяются строго на категории и могут пересекаться друг с другом в одном высказывании. Иными словами, за одним действием или высказыванием могут стоять несколько мотивов. Под их влиянием мы притягиваем или отталкиваем людей (зачастую одновременно) ради собственной выгоды. Они заставляют нас играть роль одного или сразу нескольких «словесных злодеев» в разговоре. В результате — страх изгоняет любовь (что противоположно 1 Ин. 4:18).

•Змей манипулировал Евой, но на самом деле это была попытка контролировать Бога, желание стать равным Ему. И Ева хотела того же: она взяла плод, чтобы получить желаемое. Разве мы не таким же образом идем к Богу на своих условиях?

•Адам и Ева прикрылись листьями смоковницы (масками), стыдясь друг друга, но на самом деле это было попыткой скрыться от Бога. Не так ли и мы, по сути своей, прячемся от Него?

•Адам и Ева проявили злобу и враждебность по отношению к змею и друг ко другу, но обвинили во всем Бога, чтобы не брать тяжесть вины на себя. Разве мы не так же виним Бога во всех наших проблемах?

Эти три ложных мотива (за которыми стоит страх) управляют всеми отношениями вне Христа. Таким образом, искаженное самовосприятие приводит к разрушительным стратегиям в отношениях. Эти стратегии непродуктивны (то есть греховны), потому что склонны приносить в жертву отношения в обмен на самозащиту.

МАСКИРОВКА

Мало того, что Адам маскировался своими действиями (одежда из шкур), но и сам его разговор был маскировкой — он оправдывался тем, что спрятался от Бога из-за своей наготы, а не дал честного признания в собственном непослушании. Этот страх нашептывает нам: «Я не понравлюсь, если меня узнают по-настоящему, поэтому я буду притворяться, позировать, играть, прятаться». У меня может быть положительный или отрицательный образ самого себя; но поскольку это ложный образ, то и отношения мои не будут настоящими. Мой образ не соответствует образу Бога; это не настоящий образ, и поэтому я не могу быть настоящим с другими. Зачастую человек сам не осознает подобные мысли; маскировка вошла у него в подсознательную привычку. Маскировка — это основное «бревно», которое необходимо «замечать» в своем глазу (Мф. 7:3) по двум причинам:

1. Поскольку маскировка связана с созданием образа, она связана и с поклонением ему.

2. Маскировка обеспечивает основной мотив как манипуляции, так и враждебности.

МАНИПУЛЯЦИЯ

Если это происходит на сознательном уровне, манипуляция выглядит так: «Я не знаю, как еще удовлетворить свои потребности. Я не знаю, как выразить просьбу напрямую, или боюсь, что если я это сделаю, то мне скажут нет. Поэтому мне приходится манипулировать, чтобы человек делал/не делал то, что я хочу». Манипулятор может осознавать или нет, что его поведение ограничивает свободу других людей, но суть поведения в следующем: сузить поле зрения человека, чтобы увеличить вероятность того, что он сделает именно то, что нам нужно. Желаемое, конечно, оправдывается нашими собственными ценностями. «Я же это делаю из благих побуждений!» Это делает манипуляцию еще одним «бревном» в глазу, которое сложно заметить. Мы можем легко осознать, что хотим влиять на других, но мы не видим, почему мы этого хотим — в силу страха, только и всего.

ВРАЖДЕБНОСТЬ

Субъективно враждебность часто воспринимается так: «Ты причинил мне боль, и я заставлю тебя заплатить». То есть, если мы осознаем злой умысел, то наше внимание почти наверняка сосредоточено на поведении других, а не на себе. Но напрашивается вопрос: «Почему же тогда нужно наказывать, а не проявить милость?» Конечно, у разных людей разное внутреннее чувство справедливости, но этот факт не обязательно ведет к наказанию, если только наказание не стало частью нашего привычного мировоззрения. «В любви нет страха; а совершенная любовь изгоняет страх, потому что в страхе есть наказание, а боящийся несовершенен в любви» (1 Ин. 4:18). Адам и Ева боялись наказания еще до того, как оно случилось, поверив в ложь о Боге, и даже не имея опыта, что Бог — «плохой». Этот страх приводит к созданию в семье и в культуре законов, требующих наказания. Дисциплина и исправление имеют место в воспитании детей как отражение Божьего характера (ср. Евр. 12:7), но наказание, основанное на страхе, вытесняет любовь, создает дистанцирование в отношениях и побуждает уклоняться от наказания и перекладывания ответственности на кого-то другого («Я не виноват, меня заставили»), поколение за поколением.

Враждебность отличается от праведного конфликта, как и праведный гнев отличается от нечестивого гнева. В конфликте, побуждаемом Духом, присутствует сострадание, то есть чувство эмоциональной связи.

Мы злимся и обижаемся на Бога, но вместо того чтобы пойти к Нему (чего не сделала Ева) и восстановить наши отношения, мы избегаем Его, пытаясь найти Ему замену. Мы были созданы по образу и подобию Божию, чтобы быть отражением Его славы, но мы заменяем этот образ на что-то другое, чему мы хотим соответствовать (поклоняться). И далее мы предстаем в этом образе — в маске — перед окружающими. И то, что сами себе придумали, пытаемся заставить других принять за истину. Маски дают нам защиту и создают альтернативную реальность. Оказавшись под угрозой разоблачения, мы прибегаем к манипуляции и причиняем вред другим людям.

Что же пошло не так в наших отношениях с Богом? Все началось с одного ужасного вопроса: «Подлинно ли сказал Бог…?» (Быт. 3:1). Мы задаем этот вопрос вместе со змеем и Евой. Вслед за этим вопросом зарождается сомнение, а с ним и чувство отчужденности от Бога. Возникновение этого вопроса послужило источником грехопадения. Стоит усомниться в Боге, и распахнется дверь страхам — вполне обоснованным, если допустить, что Бог не благ, не заботится о нас, не всесилен, или же Его вовсе нет.

Мы становимся подобны сиротам. Хотя на самом деле мы не осиротели, но все же боимся, что это окажется правдой.

ПОДВЕДЕМ ИТОГИ

Наша сиротская сущность коренится в недоверии Богу и приводит к следующим последствиям:

1. Страхи относительно Бога, искушают нас выбрать идола, которому мы поклоняемся.

2. Поскольку идолопоклонничество заключается в отделении от Бога, мы не можем избавиться от своих страхов.

3. Наши страхи побуждают нас создавать ложный образ, отражающий выбранного нами идола.

4. Поэтому мы носим маски, манипулируем и проявляем враждебность к другим, чтобы заполучить то, чего, как мы опасаемся, мы не получаем от Бога.

5. Эту линию поведения мы переняли у нашего предка Адама, и единственное решение — это вернуться к нашему истинному Отцу через второго Адама — Христа.

Глава 3: Библейский взгляд на личностную идентичность

Ключевые вопросы

• Что означает понятие «личностная идентичность»?

• Каковы пять основных компонентов личностной идентичности?

• Как они отражают позицию сына либо сироты?

•Как страх порождает ложь, определяющую сиротское самовосприятие?

• Почему понятие личностной идентичности по своей фундаментальной сути связано с отношениями?

Большую часть своей взрослой жизни я соприкасался с различными направлениями и течениями в христианстве, либо через церковь, либо в контексте служения. В результате мне знакомы различные подходы и взгляды на вопрос личностной идентичности (хотя этот вопрос в целом не так часто обсуждается). Возможно, это помогло мне в поиске сбалансированного, целостного взгляда на вопрос самоосознания. Но, несомненно, также это привело к метаниям от одного подхода к другому, пока у меня на практике не выработалось определенное понимание.

Определение сироты подразумевает наличие противоположного понятия — идентичность сына или дочери. Чтобы понять, что означает то и другое, нам нужно ненадолго перевести взгляд на общую картину и попытаться дать определение личностной идентичности в целом, поскольку это понятие используется часто, но с разными значениями.

Личностная идентичность, или личностное самоопределение в мире часто ассоциируется с тем, что человек делает. Вот почему в наши дни так много внимания уделяется помощи людям осознать и выразить свое «истинное я», найти свое призвание и т. д. Примеры могут включать «владелец бизнеса», «повар», или «орнитолог-любитель». Это распространилось на церковь, и хотя это может быть хорошо (я, например, прошел обучение как христианский лайф-коуч), обычно это имеет скрытую цену — цену утраты принадлежности к Божьему великому действию вместе со святыми, в истории и в настоящем. Когда чувство «я» затмевает «мы».

Идентичность также может быть связана с типом личности или принадлежностью к определенной группе, например, «женщина», «гей», «демократ» или «интроверт». В христианских кругах, по-видимому, нет четкого учения о том, как использовать эти термины, поэтому христиане часто мыслят о себе одним образом, одновременно игнорируя или обесценивая мнения других. Слабость политики идентичности, заключается в том, что она возводит множество мелких идентичностей — которые сами по себе могут быть легитимными — выше понимания более глубоких вопросов, определяющих идентичность. Такие раздробленные идентичности, которые приводят к разделению в угоду эгоистическим интересам, нельзя назвать здоровыми.

Идентичность в христианских контекстах иногда включает то, что человек делает, например, в подобном высказывании: «Не говори, что ты просто домохозяйка! Это достойное призвание». Однако иногда христиане преуменьшают значение таких понятий, как призвание, из-за (достойного) желания избежать формирования идентичности, основанной на делах. Например: «Ваша работа не определяет то, кем вы являетесь». Мы действительно больше, чем то, что мы делаем; и то, что мы делаем, не составляет нашу сущность, тем более не оправдывает нас перед Богом. Мы также больше, чем принадлежность к определенной группе, типу личности или сексуальной ориентации. Однако не является ли все это составляющими того, кто мы есть на самом деле?

Христианское учение часто подчеркивает принадлежность, например как в таких утверждениях, как «я — дитя Божье» и т. д. Замечательно, что акцент делается на этом, поскольку позволяет сосредоточить центр внимания на Боге; однако непреднамеренным последствием может быть обесценивание других важных аспектов восприятия себя, которые в совокупности составляют полное представление о том, кем мы являемся во Христе и в отношениях друг с другом.

Возвращаясь к пяти вопросам Кэти Кох, я пришел к выводу, что идентичность (личностное самовосприятие) имеет пять аспектов. Мы можем понять эти аспекты с точки зрения пяти базовых вопросов. Каждый элемент одновременно относится и лично к человеку, и к отношениям.

1. Принадлежность или изоляция. Адам и Ева боялись отвержения, однако Бог никогда не отвергал их. Наш страх быть отвергнутыми Богом приводит ко лжи об отношениях в целом:

— Я в полном одиночестве. Я все должен делать сам.

— Меня никто не любит и/или никогда не полюбит.

— Меня все отвергли.

— Я никому не нужен.

Наше основное желание — принятие (то есть чувство принадлежности). Ощущаем ли мы Божье принятие или ищем его в чем-то или ком-то другом?

2. Управление или самоуправство. Адаму и Еве был предоставлен во владение и распоряжение целый мир, но они утратили эту власть, поставив свои представления о плоде выше Божьей воли. Христос вернул нам нашу власть и полномочия. Не ощущая этой данной нам Богом силы, мы верим лжи о самих себе, например:

— Я никто.

— Я раб ________.

— Я — жертва.

— Я слабый, беспомощный, безвольный.

— Я ни на что не могу повлиять.