Бесплатный фрагмент - Кредит доверия

Признание

— Аринка, тебе тоже записка есть!!! — закричала Олеська и игриво помахала перед носом подруги бумажным сердечком. Она то приближала, то отдергивала руку с запиской, глаза светились азартом и любопытством.

— Ух ты! Отдай! — Арина Звонкая быстро вскочила с парты и выхватила записку. Нетерпеливо раскрыла красное сердце, вырезанное из картона. Внутри лежал свернутый вчетверо лист.

«Так и есть, признание, — обрадовалась она, — Только от кого?»

Арина, мельком пробежав глазами текст, нашла имя внизу письма.

— Фу, как скучно! — проворчала она вслух. Отошла в другой конец класса, чтобы спокойно прочитать. Однако Леська, активный темперамент которой не давал ей покоя, проследовала за подругой. Они два года сидели за одной партой и доверяли друг другу все секреты. Вернее, Арина доверяла. Леська больше выслушивала, чем делилась.

— Что там? Ну и рожа у тебя! Словно лимон проглотила. От кого? Говори!!! — Олеся строчила вопросами, как из пулемёта. Она подошла вплотную к Арине и пыталась заглянуть в записку.

— Отстань! Ничего интересного! — отбивалась Арина, пытаясь дочитать письмо.

Поняв, что Леська не отстанет, Арина быстро отвернулась и сложила бумагу. Посмотрев на подружку, которая обиженно прикусила губу, примирительно проговорила:

— Сначала сама прочитаю, потом тебе расскажу. Не боись.

«Любовная почта» принесла мне признание всего лишь одного человека — занудного Андрея Сидорова?» — раздумывала Арина, намотав на палец прядь волос. Длинные светлые волосы в сочетании с карими глазами делали внешность Арины необычной. Правда, это была, наверное, единственная изюминка. Ни фигуры. Ни умения кокетничать… Так что кавалеры в очереди не стояли. А вот длинноногая Леська пользовалась спросом. Хотя лицо у неё, на Аринкин вкус, было самым обычным, может даже и несимпатичным. Зато характер смешливый, легкий.

«Всех достоинств у этого Андрея, — презрительно припоминала десятиклассница, — только, что учится на год старше. А остальное — отстой: рост ниже среднего, между зубами слишком заметная щербинка… Внешность не то, чтобы не привлекательная, просто какая-то обычная».

Андрей ходил всегда в одних и тех же потёртых джинсах, и сером свитере. Песни под гитару не пел, смешные анекдоты не рассказывал, красиво не ухаживал. Он не умел ничего из того, что привлекает внимание 15-летних девчонок.

Однако Арину распирало от гордости, что ей признался в любви хоть кто-то. Да и письмо было неплохое. Не просто «Я тебя люблю» или «Давай встречаться». А нормальное признание, пусть и не в стихах, но по нему видно, что автор явно неглуп. Поэтому Арина решила, что само письмо её лучший козырь и просто протянула подруге тетрадный лист:

— На, читай.

Леська внимательно изучила записку. Подняв глаза от линованного листа, спросила с любопытством:

— Ого! А что ты?

— А что я? Не знаю… — протянула рассеянно Арина. К вопросу она была не готова.

— Ну он тебе нравится? — продолжала напирать Леська. Она недавно стала встречаться с Русланом, хотя пока еще ничего не говорила подруге. И ей очень хотелось, чтобы и Арины тоже появился парень.

— Да, так. Если честно я никогда об этом не задумывалась, — искренне ответила Арина. И тихонько вынув из пальцев подруги письмецо, добавила, — знаешь, я пройдусь, пожалуй.

Чтобы обдумать, как относиться к этой ситуации, она решила побродить по школе. Когда девушка поднималась по узкой лестнице, ведущей в актовый зал, послышались шаги. А что делать, если столкнется с ним? Ну не прятаться же теперь!

«Ох, это не он, Катька» — Арина облегчённо выдохнула. Она испытала такой кайф от Леськиной реакции, что, не задумываясь, дала почитать и Катюхе письмо с признанием.

— Ух, ты! Любовь! — картинно вскинула руки Катька. Катя хоть и считалась Арине подругой, но Звонкая её недолюбливала. Она никак не могла понять, действительно ли Катька такая восторженная оптимистка (дура) или просто прикидывается? Та обо всем говорила радостно, постоянно улыбалась. Еще Арина Катьке слегка завидовала. У Катьки отменная фигура, веселый нрав и внимание кучи мальчишек.

— Ну пойдём, посмотрим на него, — потянула за собой Арину Катюха.

— Зачем? — попыталась отбиться та.

— Ну как зачем? Что делает? Как он это все переживает? — Катька пёрла, как танк, и Арина поняла, что лучше пойти с ней. А то Катюха сама пойдёт. И может ляпнуть что-нибудь Андрею.

По дороге они встретили Таню. Катюха кинулась к ней, радостно размахивая руками, сообщила на ушко свежую новость. Арина прокляла всё на свете.

Черт дернул её показать записку этой болтушке! Теперь вся школа будет знать.

Уроки давно закончились. Большая часть старшеклассников разошлась по домам. Остались те, кто непременно хотел попасть на неформальную часть дня всех влюблённых, а тащиться в перерыве между уроками и дискотекой на пару часов домой не видел смысла.

Девчонки вошли в кабинет 11А. Андрей сидел отдельно от всех. Грустно смотрел куда-то вглубь себя.

Громкий смех Катьки, которая начала кокетничать с красавчиком Сашкой Новацким, вернул Андрея в реальность. Он поднял глаза и заметил Арину.

Арина спокойно встретила его напряжённый взгляд. Видимо, не сумев в её глазах прочитать, Андрей отвёл взгляд и снова уставился в пол. Вид у него был несчастнейший. Арине стало жаль его. Она ощутила вдруг сильнейший укол стыда. Мало того, что парень влюблен без взаимности, так еще и из-за её болтливости о нём будет сплетничать вся школа!

Арина поняла, что надо срочно что-то делать. Она подошла к нему:

— Андрей, пойдём поговорим?

Тот быстро поднялся с парты, и они вместе вышли из класса.

Решительный шаг, который ничего не решил

Андрей чувствовал себя скверно. Вчера он потратил весь день на то, чтобы решиться. Решиться рассказать о своих чувствах Арине. И извёл пачку бумаги на то, чтобы написать письмо, выбирая из чего сделать валентинку.

Однако, этого оказалось недостаточно. Ему потребовалось невероятное мужество для того, чтобы, всё-таки, положить записку в картонный ящик, украшенный разнокалиберными сердечками, вместо того, чтобы просто оставить её в своём кармане.

Больше он не мог находиться в неизвестности. Она ему нравилась. Даже больше, чем просто нравилась.

Когда он намеревался ей признаться, постоянно кто- то возникал рядом, а язык словно прилипал к гортани. После 3-х неудачных порывов открыть Арине свои чувства, Андрей сдался, решив, что обязательно напишет ей письмо. Но не писал. Еще три месяца прошло.

В конце концов он сказал себе: «Может быть это и пошло, но, если ты не сделаешь признания в день влюблённых, ты просто трус». Вот и написал.

Андрей потратил на это весь вечер, подгоняя себя закончить дело, пока не вернулась сестра. Два разнополых подростка были вынуждены жить в одной комнате забытой богом двушки, затерянной среди таких же типовых квартирок в бараках Рабочего посёлка Перми. В другой комнате жила мама и насквозь пропитанный алкоголем отец.

Когда сестры не было дома, Андрей старался выходить из своей комнаты, как можно реже. Когда выходил, то маршрут был весьма простой — уборная, кухня или за дверь, на свободу. В комнату родителей он старался не заходить, чтобы не нарываться на скандал. У него давно чесались руки надавать отцу по морде за свинское отношение к матери. Но мама всегда бросалась отца защищать, и Андрей чувствовал в этой дурацкой ситуации полную растерянность. А когда-то… когда-то просторная гостиная, где жили родители, была любимым местом семейных посиделок. Где читались вслух сказки Пушкина и папа, тот прежний папа с еще человеческим лицом, смеясь, учил маленького Андрюшку играть в шахматы.

Бросив письмо в ящик «Любовной почты», Андрей, против ожидания не почувствовал, чтобы с его души «упал камень». Теперь все его нервы напряглись от мучительных вопросов: «Получит ли она записку? Что скажет?»

Минуты ползли медленно, словно заторможенные осенним холодом мухи. Андрей не мог слушать учителей. Не реагировал на вопросы одноклассников. Он весь ушёл вглубь своих переживаний, словно спрятался в кокон.

Внутри кокона сидело живое существо, состоящее из комка нервов, которое могло реагировать только на одно обстоятельство — Она.

Учебный день закончился, а Она так и не появилось. Андрей уныло собирал рюкзак, сидя в полупустом классе. Он никак не мог решить, что делать — тащиться домой или ждать по последнего? Впереди была дискотека, которая, вряд ли, сулила ему что-то хорошее.

Откуда было Андрею знать, что он положил записку самым первым. Пока до его отчаянного признания добрались «почтальоны любви», оно было засыпано другими валентинками. И так случалось несколько раз за день. Почтальоны вынимали верхний слой записок, а пока они занимались доставкой, ящик снова наполнялся.

Поэтому, по странному стечению обстоятельств, его записка была доставлена последней.

Он уже решил уходить, как заметил Её. Арина стояла посреди класса. Её лицо ничего не выражало. Андрей опустил голову и поискал глазами рюкзак: «Значит, пойдём домой». Как вдруг услышал близко-близко её голос: — Пойдём поговорим…

Андрей встал и вышел вслед за Ариной в коридор. Он был благодарен девушке, что она не начала разговор на публике.

— Слушай, я прочитала твою записку, — сказала она чуть хрипловатым голосом, — если хочешь, проводи меня сегодня после дискотеки домой.

Кажется, это было что-то похожее на положительный ответ? Только всё же было непонятно, что она чувствует. В глаза Арина смотреть избегала. Было заметно, что ей неловко от всей этой ситуации. И самое странное, после этих слов она быстро ушла. И Андрей не успел ей сказать, что терпеть не может дискотек. И может, им лучше просто вдвоем погулять…

Андрей с ужасом осознал, что записка ничего не решила. Он хотел прояснить, как Арина к нему относится, но спросить не решился. А сама они ничего не сказала. И не показала. Вот если бы она встала рядом и коснулась плечом или протянула бы руку, тогда можно было бы еще что-то понять. А так…

Он почувствовал усталость и опустошение. Словно он весь месяц готовился к ответственным соревнованиям, а придя на стадион, узнал, что их отменили.

«Ты дурак? — спросил он себя, — вечером ты можешь проводить её домой! Это же классно».

«Разве? — ответило его „скептическое я“, — что это даёт? Она ведёт себя очень холодно и отстранённо. А мне теперь торчать на этой дурацкой дискотеке».

Чтобы спастись от мучительных размышлений Андрей прошёл в темный зал, где уже играла музыка. И сел на подоконник. Там он и собирался дожидаться Её. Уйти теперь было бы странно. Найти повод продолжить разговор он не мог. Танцевать не умел и не любил. Особенно он ненавидел медляки. Раньше он пытался приглашать девчонок, но после нескольких отказов (ему говорили: «Я не танцую» даже самые некрасивые), он решил, что хватит унижаться.

Даже подойти к Арине и пригласить её на танец он не решился. Она вела себя прохладно при том разговоре, что он не был уверен в том, что не получит отказа.

2004 год

Арина проснулась от луча солнца, который назойливо лез в глаза. «Н-да, теперь не поспишь! — подумала Арина и глянула на будильник, — а спать и некогда! Через пять минут и будильник бы растрезвонился».

На работу не хотелось. Сегодня Арине исполнилось

25. Приличный возраст, только вот похвастаться ей нечем: замуж еще не вышла, работа так себе. И в плане удовольствия, и в плане денег.

«В общем, пора планировать в жизни глобальные перемены» — подумала девушка, вылезая из-под одеяла и натягивая халат. День сегодня суматошный — сначала надо купить торт на работу. Вечером забежать в магазин за продуктами для посиделок с родителями и подружками.

«Блин, зарабатываю так мало, что даже в кафешке не могу день рождения справить!» — привычно пожалела себя Арина и загрустила. Если честно, день рождения она не любила. Никогда он не приносил ей приятных сюрпризов и подарков судьбы.

Арина быстро умылась, застыла перед шкафом в раздумье: «Что одеть-то?» Вчера она этот вопрос как-то не продумала. Было наплевать. А сегодня, конечно же, захотелось хоть какого-то праздника.

«Звонкая, ну ты как всегда! Готовиться заранее лень, а потом маешься», — ругнула она себя, перетрясая тряпки. Это мятое, это несвежее, это надоело, это не по погоде… Обычная женская проблема — шкаф полный, а одеть, как всегда, нечего!

Арина надела любимые черные брюки в тонкую белую полоску и влезла через голову в светло-бежевый пиджак с ручной вышивкой. Пиджак шикарный, но жутко неудобный. Мама торопилась дошить его к 16-летию дочери. Не успевала, потому не выметала петли. Просто пришила полы друг другу пуговицами.

Вот так 9 лет Арина его и носит. Сама к машинке близко не подходит, маме напомнить забывает. Потому что, когда пиджак хочется одеть, решать эту проблему уже некогда. А когда снимает его, то клянется, что больше ни разу в жизни не наденет, так как намучилась. А через полгода снова одевает, решив «Красота хоть иногда требует жертв».

«Ну всё, кажется готова», — надев черные туфли на устойчивом каблуке, Арина бросает итоговый взгляд в зеркало. «Хорошо, хоть голову вчера догадалась помыть!» — похвалила себя Арина. Н-да-грязные волосы — это хуже нет, как ни наряжайся, если не радует вид на голове, чувствовать себя красавицей Арина не умеет.

«Только бы не было жары», — пожелала себе перед выходом из дома Арина, помня, что её пиджак ни снять, ни расстегнуть.

На работе все буднично. Никто не сделал сюрприза, как в американских фильмах — ни тебе шариков, ни коллег в дурацких колпаках, орущих веселые глупости. Все работают, как обычно.

Арина грустно прошла к своему столу, сунув торт в холодильник. Единственное, на что она надеялась, так это на толковый подарок.

У них в фирме была неплохая традиция. Все скидывались, а именинник заранее писал список вещей, которые хотел бы получить. Выбирали то, что подходило по бюджету и могли легко купить в ближайших магазинах (благо их было немало, офис в центре). Поэтому в подарке был и элемент сюрприза, и подарок всё-таки был приличный, из числа желаемых.

Мысли о работе сами собой вытеснялись приятными размышлениями о том, чем бы еще себя побаловать сегодня?

Арина решила в обед чем-нибудь угоститься. Сходить в день рождения в кафе одна она себе могла позволить. Ей, если честно больше хотелось в кафе, чем чаепитие с коллегами, поэтому она написала во внутреннюю почту: «Ребятки, в обед не нажирайтесь от пуза, помните, что после вас ждёт торт от именинницы». Это чтобы никто не рассчитывал, что чай будет сразу, вместо обеда.

«Да, пойду в „Хуторок“ — там быстро готовят». Арина решила, что поест обжаренных пельмешков с чесночным соусом. А еще у них обалденно вкусные шанежки, которые подаются бонусом к любому заказу. Поесть Арина любила. Когда она была не в отношениях (как сейчас), еда оставалась практически единственным удовольствием. Так что ей еще сильно повезло при её аппетите, что фигура сохранилась, как в школе.

Из «Хуторка» Арина пришла в приподнятом настроении. Всё уже толпились в комнате для персонала, в ожидании обещанного сабантуйчика. Пока Арина нарезала торт под болтовню и стёб коллег, пришёл шеф.

— Ну что подарок подарили? — спросил он по-хозяйски. Он пытался строить из себя важного начальника, но получалось у него это плохо. Некоторые даже общались с ним снисходительно. Ванёк, как его за глаза называли, был ненамного старше большинства своих подчиненных и совсем не имел опыта руководства. Поэтому ему по шла бы больше роль рубахи-парня, своего в доску начальника. Но он старательно дистанцировался от коллектива.

— Ну что Вы, Иван Антонович, — захлопала глазками Машенька, менеджер по продажам, имевшая виды на неженатого Ванька, — еще же Арина только торт режет. Вот сейчас чай разольём, тогда и подарок», — объяснила она неопытному шефу, как обычно протекает процедура поздравления в коллективе.

— Ясно. Ну что же Вы тогда стоите, Маша? Наливайте чай! До конца перерыва-то всего 15 минут осталось, — осадил в лице Машеньки всех наглеющих подчиненных Ванёк. Да-да, за это его и недолюбливали. Он частенько в самый неподходящий момент мог испортить настроение, напомнив всем, что они тут вообще-то работают. И кто тут главный.

— Налили? Вручайте подарок, — продолжал командовать шеф. И послеобеденный междусобойчик стал больше походить на солдатскую столовую, где надо успеть поесть за 10 минут.

— Аришечка, мы тебя поздравляем с днем рождения, — сладко запела Маша и протянула Арине шикарный зонт-трость бирюзового цвета с кружевным рисунком.

— Спасибо, так классно! — Арина отошла подальше от коллег, чтобы никого не зацепить и раскрыла зонтик, — ух ты! Обалденно красивый!

Она еще не успела насладиться видом шикарного зонта, как нетерпеливый Ванёк, громко кашлянул, чтобы привлечь внимание к себе и сказал официальным тоном:

— Арина, у нас для тебя сюрприз.

Арина взглянула на замдиректора, не ожидая, если честно, от него ничего хорошего.

— Сюрприз? — переспросила она, понимая, что шеф специально держит паузу, ожидая её реакции, — сюрприз — это хорошо. Приятно. И какой?

— Ты присылала описание нескольких тренингов, посещение одного из них компания решила тебе оплатить. Тот, трехдневный по организации выставок с московским тренером.

— Здорово! Спасибо Иван Антонович, это приятный сюрприз, — искренне обрадовалась Арина. В душе она даже захлопала в ладоши и попрыгала по комнате. Потому что именно на этот тренинг она хотела попасть. В районе солнечного сплетения Арина Звонкая ощутила приятное тепло. Какое-то хорошее предчувствие охватило её. Может быть, именно этот тренинг и принесёт ей желаемые перемены?

— Только есть еще один момент. Ты, наверное, не заметила, что-тренинг-то проходит в Екатеринбурге?

— Ой, да Вы что? Правда, не заметила, — удивилась Арина. Её сердце замерло, а вдруг из-за этого будет «облом»?

— Ну выпиши в бухгалтерии командировку, только уточни сама, как её там отметить.

— Здорово! — на этот раз Арина не удержалась и захлопала в ладоши, — спасибо огромное, Иван Антонович.

— Надеюсь, что это принесёт пользу работе, — завершил шеф и, забрав свой кофе и блюдце с куском торта, вышел.

Арина еле допила чай, потому что хотелось бежать, скорее бежать в будущее. Она бросилась к телефону, чтобы заказать билеты на поезд до Ё-бурга, помчалась оформлять командировку в бухгалтерии. Все мысли её заполнила предстоящая поездка.

Большие города

Когда-то Арина бывала в Екатеринбурге с одноклассниками. Город запомнился ей большим, светлым и удивительным. Сразу было видно, что он крупнее и современнее Перми. Разница, конечно, была не такая, как между провинцией и столицей, но в Ё-бурге чувствовались темп, солидность и размах.

При отъезде с ними на вокзале случилась некрасивая история. Они стояли группкой и грызли семечки. Тут подошла дворничиха. Она начала мести лузгу и так глянула на них, что семечка застряла у Арины в горле. Вся компания оглянулась по сторонам. Вокруг было чисто. Только они повели себя, как невоспитанные свиньи. Все быстро спрятали семечки. Этот эпизод запал десятилетней Арине в память надолго.

Сейчас вокзал, окрашенный в приятный желтый цвет, встретил её большими белыми колоннами, которые подсвечивались мини-прожекторами. Благодаря освещению все казалось уютным и добрым.

С момента, когда ей на работе «подарили» тренинг, девушка чувствовала сильнейший душевный подъем, жила в ожидании какого-то праздника. Она хотела чудес и сюрпризов от жизни.

Вообще-то, в новых городах Арина переживала раздвоенное чувство. Она словно попадало в детство, где всё ново и таинственно. Это было прекрасно. Однако новизна и неизвестность слегка пугали, потому что она не только плохо ориентировалась на местности, но и нелегко сходилась с незнакомыми людьми. А также опасалась различных неприятностей, типа кражи кошелька.

В таких смешанных чувствах Арина и шагнула на встречу уральской столице.

Она заранее связалась с организаторами тренинга, забронировала гостиницу и заказала машину к вокзалу. Сейчас ей надо было найти того, кто её встречает. Она всматривалась в припаркованные на площади машины и ёжилась от утреннего холода. Ранним утром народа было немного.

К ней подошёл молодой человек. Вид у него был немного странный. Волосы почти до плеч, борода. Похож не то на хиппи, не то на анастасиевца. Впрочем, он был в слишком приличном для хиппи спортивном костюме.

— Это, Вы — Арина? — спросил странный мужчина.

— Я, — удивлённо ответила Арина. Уж такого-то

встречающего она не ожидала.

— На тренинг из Перми? — продолжал допрос бородатый.

— Точно, — поддакнула девушка уже радостнее, она почувствовала, что за эти несколько минут успела серьёзно замёрзнуть.

— Ну пойдёмте, отвезу Вас в гостиницу, устроитесь. Тренинг начнётся в 10, так что у Вас есть еще часа 4. Меня зовут Степан, — мужчина взял её сумку и быстрым шагом пошёл в сторону парковки.

— Спасибо, Степан, я — Арина, — девушка почти бежала, чтобы успеть за ним, — знаете, мне ничего не написали, сколько я должна за то, что меня встретили.

— Ни сколько. Тренинг организует наша компания, так что мы и обеспечиваем встречу иногородних, — бросил, не сбавляя хода бородач.

— Ясно. А Вы кто? — набравшись наглости спросила Арина. Не смотря на тренировочный костюм, Арина видела, что это далеко не шофёр.

— А я, — мужчина, нырнул между рядами машин, ей приходилось почти бежать, чтобы успеть за ним, — проектировщик рекламных конструкций.

— Ой, а почему Вы встречаете? — стуча зубами от холода, продолжала допытываться Арина.

— А Вы против? — с усмешкой спросил он, нажав на сигналку. Стоящая рядом серебристая машина незнакомой марки приветливо мигнула поворотниками.

— Нет, конечно, — поспешила ответить девушка, — Просто…

— Да водитель заболел, — сердито оборвал Степан. Не очень-то ему понравилось, что пришлось вставать в 5 утра.

— А-а, — с облегчением рассмеялась Арина простому объяснению.

Степан закинул сумку в багажник. Уютное меховое кресло приняло девушку свои объятия.

Через минуты 15 Степан остановил машину:

— Арина, смотрите, тренинг проходит в этом здании, — он указал на 5-этажный бизнес-центр, сверкающий голубыми стеклами, — на 3-м этаже.

Мужчина вытащил бумажник и протянул ей белую карточку:

— Вот моя визитка с мобильным. Если заблудитесь — звоните. От гостиницы до сюда 5 минут пешком, — продолжал он деловым тоном и тронул машину с места, — сейчас запоминайте дорогу.

Арина итак всё время пялилась по сторонам, впитывая красоту широких улиц. А сейчас распрямилась в кресле, чтобы почувствовать себя собраннее. Стала обращать внимание на «условные знаки», которые помогут ей потом понять, правильно ли она идёт. Арина страдала

«пространственным кретинизмом», так она насмешливо называла свою способность заблудиться в любом малознакомом месте. Даже побывав в гостях, она могла в следующий раз плутать по переулкам в поисках нужного

дома. Если её вел другой человек, то самой ей найти это же место, было проблематично — настолько плохо она ориентировалась на местности.

— А, ну всё ясно, — смущенно засмеялась Арина, заметив вывеску с названием улицы на одном из домов, — как и в большинстве городов Союза, действо проходит на улице Ленина. Теперь ясно, почему я не заметила, что тренинг не у нас, а в Екатеринбурге. Хорошо, шеф глазастый оказался. А то бы я всё пропустила.

— Правда? Вы что город перепутали? — необидно рассмеялся Степан. Он сразу перестал быть просто представителем встречающей стороны, а показался Арине давним знакомым.

— Ну да, названия-то улиц одинаковые, мне даже в голову не пришло на город посмотреть, — искренне ответила Арина.

Они попрощались около симпатичной гостиницы. Арина шла в номер, улыбка тихонько рождалась на её лице. Девушке понравилось, как встретил её этот город.

Тренинг…

На деловом тренинге Арина ни разу не была, поэтому жутко волновалась. Она долго выбирает, что ей одеть — важно же произвести хорошее первое впечатление! Выбор остановила на черном платье и красном приталенном пиджаке.

Берёт с собой блокнот с ручкой, надевает темно-синее пальто. Оно ей нравилось, потому что было очень приталенным, расклешённым. Пальто не скрывало стройные коленки. И надев его с любимыми туфельками на устойчивом каблучке, Арина ощущала себя миниатюрной, как Дюймовочка.

В зале, где проходил тренинг, уже собралось больше

20 человек. По большей части, мужчины. Арина, слегка смущаясь, ловит на себе заинтересованные взгляды.

Стулья расставлены кругом. Со стены тикают безликие ходики. Впереди белая доска для записи маркерами. Все по-деловому, ничего лишнего.

Арина подписывает бейдж и выбирает стул напротив тренера. Мужчина среднего роста возраста сидит, погрузившись в свои конспекты. Ничего примечательного. Ничего. Пока не заговорил. Голос у него… У Арины аж мурашки побежали по всему телу, когда он произнёс:

— Доброе утро коллеги! Рассаживайтесь, через минуту начинаем.

Голос невероятной силы и глубины. Девушка понимает, что учиться будет интересно. Это всегда так, когда человек чем-то цепляет, то ты готов впитывать то, что рассказывает.

Тут появляется утренний знакомый. Степан сменил тренировочный костюм на свитер и джинсы. Видимо, вымыл голову, потому что теперь длинные волосы лежали блестящей волной. Такая прическа и борода облагораживали лицо, придавая мужчине сходство со уважаемым славянским ведуном. Он сел около тренера, приветственно махнув Арине, как старой знакомой. На душе у девушки сразу теплеет — хоть кто-то «родной». Она обычно чувствовала себя неуютно среди такого количества незнакомых людей.

На его жест обращают внимание другие (видимо коллеги), ближний к Степану парень что-то спрашивает его на ушко. Стёпа отшучивается.

Как только тренинг начался, Арина перестала обращать внимание и на Стёпу, и на остальных. Всё, что говорил Максим Максимыч («Можно-называть-меня Макс») казалось ей невероятно важным, поэтому она вся превратилась» в глаза и уши».

Сама того не заметив, Арина становится одной из самых активных участниц тренинга. Старается как можно быстрее выполнять практические задания, не стесняется отвечать.

И всё чаще она ощущает на себе пристальные взгляды Степана.

…обещает быть интересным

Стёпа Эрлих (в переводе с немецкого — честный) не ожидал от тренинга ничего знаменательного. Более того, его уже с утра выбили из колеи, попросив в раннюю-рань встретить кого-то с вокзала. Впрочем, этот «кто-то» оказалась, вроде, симпатичной. Однако, довезя до гостиницы, он почти забыл про неё.

Он пришёл на занятия в числе последних. На это повлияли не только объективные обстоятельства. Сам тренинг был не по его специальности. Зачем-то шеф решил, что инженеру, проектирующему конструкцию рекламного стенда необходимо побывать на тренинге по организации продаж на выставке.

«Это, чтобы обустройщики стенда и менеджеры, которые будут на нём работать, говорили на одном языке, — объяснил Феликс, которого все за глаза называли «Наш Железный», — всех я отправить не могу — дороговато. А ты, Степан Викторович, самый толковый, вот и будешь, так сказать, связующим звеном между «лириками» и «физиками».

Быть «звеном» его не прельщало. Степа предпочитал работать в одиночку. Никому не надо ничего объяснять. Сам придумал, сам сделал. Конечно, приходилось объяснять Железному Феликсу, но тот был тоже «толковый», поэтому стёпины идеи по большей части одобрял.

Среди коллег Стёпа слыл «странным». Он долгое время ничем себя не проявлял, и многие принимали его поначалу за безобидного лоха. Разговаривал одинаково просто и с начальством, и с дворником. Он вел довольно уединенную жизнь, не любил тусовки. Не рвал задницу ради того, чтобы угодить начальству. Стёпа редко высказывал своё мнение. Зато, когда высказывал, люди были в шоке.

Тот, кто казался «божьим одуванчиком», крушил авторитеты и догмы. Он смело бросался в бой, доказывая, что все вокруг неправы. Что начальство выбрало не самый лучший проект, да и вариант реализации подкачал. Стёпа предлагал какие-то дурацкие, по мнению остальных работников, идеи. Если их принимать, то можно было увольнять весь отдел. Потому что найденный путь был короче, эффективнее и всю работу могли сделать 1—2 человека. Коллеги, слыша идеи Степана, пугались, словно церковные бабки, заслышавшие упоминание имени лукавого в храме. Неприятно было, что и говорить, всему коллективу чувствовать себя младенцами из песочницы рядом с этим типом, которого еще вчера они ни во что не ставили.

Единственный, кто понимал и уважал на работе Степана, был Железный Феликс. Он ставил Степана на самые сложные участки работы. Например, туда где надо было в короткие сроки сделать «из г… конфетку» с минимальным бюджетом. И Стёпа не подводил. Особого карьерного роста это ему не приносило, зато отражалось в деньгах.

Остальные Стёпу опасались. Потому что, увидев один раз, как словно чёртик из табакерки, из тихони и лоха выскакивал бесстрашный воин и антагонист, продвигающий мощные идеи, они не знали, чего от него ожидать. А непонятное всегда пугает.

Еще Стёпе завидовали. Судачили о крупных премиях, которые он получал, если не раз в квартал, то раз в полгода точно — в зависимости от реализуемых проектов. С ревность наблюдали, как уважительно смотрит на него шеф, и в тайне мечтали, чтобы начальник и их идеи выслушивал так же внимательно.

Так что придя на тренинг, где было пол офиса, Степан и не думал ни о каком «сплочении команды» или «наведении мостов» между продажниками и техотделом.

Он по опыту знал, что тут никакой тренинг и даже десяток тренингов не поможет. Он просто пришёл, потому что его об этом попросил шеф. Феликса он уважал, считая толковым и понятливым мужиком.

Заняв место, Степан сразу замечает приятную стройную девчонку, напротив. С удивлением узнает в ней утреннюю приезжую. Несколько часов, проведённых в гостинице. явно пошли ей на пользу. Она была привлекательнее, чем показалась с первого взгляда. Может быть, потому что не строила из себя ничего, как это делали их офисные «девчонки» (так они себя называли, хотя одной части бы больше подошло определение «бабы», а остальной — «куклы», нет даже «глупые куклы»).

Приезжая сидела напротив, и Стёпа периодически невольно посматривает на неё. Видно, что девчонка смущается от обилия незнакомых людей, но получает огромное удовольствие от всего происходящего.

Она внимательно слушает тренера, часто задаёт вопросы, не боясь показаться глупой. Большинство Степиных коллег пыжились от собственной важности, раздувались, как воздушные шары, и главным делом считали скрыть свою некомпетентность в том или ином вопросе. А если на деле оказывалось, что кто-то из них и правда ничего не смыслит и «шарик» лопался, то ничуть не смущаясь, они снова надувались уже на следующий день.

«Можно-называть-меня-Макс» рассказывал интересно. Постоянно перемежая теорию забавными историями.

— Вот, например, знает кто-нибудь, какие 2 вещи должны обязательно присутствовать на выставочном стенде, чтобы туда заглянуло, как можно больше посетителей?

— Бесплатное пиво, — шутит парень, один из немногих, приглашённых, как и Арина, чтобы снизить затраты на проведение тренинга. Его возглас вызывает всеобщий одобрительный хохот.

— Неплохая идея, особенно, если Ваша целевая аудитория — местные алкаши, — не остался в долгу Макс, и дав всем прохохотаться, продолжает, — еще будут мысли?

Тренер обводит аудиторию подбадривающим взглядом.

— Я один раз на выставке по туризму и путешествиям заметила, что на одном из стендов есть зеркало. «Поэтому заглянула туда еще раз перед уходом, чтобы посмотреться», — говорит, бледнея от волнения приезжая. «Арина Звонкая» — читает на бейдже Стёпа, ожидая, что девушку сейчас поднимут на смех. И правда со всех сторон доносятся язвительные смешки.

— Умница! Браво! — неожиданно для всех изрекает «Называйте-меня-Макс», — действительно зеркало — одна из двух деталей, которые, ВНИМАНИЕ! — повышает он голос и поднимает вверх палец для обозначения важности момента, — увеличивают количество посетителей на стенде. И количество повторных визитов.

— Ну и зачем нам на стенде девушки с расчёсками? — насмешливо вопрошает язвительный Борис — начальник отдела продаж, Степин коллега.

— Зачем? Действительно, отличный вопрос. Вот подскажите мне, Борис, зачем Вам посетители на стенде? Вы, вообще, для чего проводите выставку? Деньги вкладываете? Рекламные материалы печатаете? — с хитрой улыбкой спрашивает Макс.

— А-а, понятно. Это шанс завязать контакт. Как говорят цыгане «Раз остановился, хочет денег отдать», — быстро соображает Боря, — только, как нам отличить целевые они или нет?

— Ну самый крупный отсев делает тематика выставки, верно? Случайные люди на неё не приходят. Задача стенда — привлечь как можно больше посетителей. Задача менеджеров — установить как можно больше контактов со всеми, кто проходит мимо стенда. Ваша задача, Борис, как начальник отдела продаж, научиться отсеивать плевла, и собрать максимум зёрен. Согласны?

— Да-да, это понятно, я просто думал, может Вы какой-то секрет знаете, — смеётся Борька, — до сих пор, знаете, верю в некий магический приёмчик, этакую «таблетку», которую принял и продажи выросли. Ну и какой тогда второй магический предмет?

— Не буду вас мучить, — отвечает тренер. Правда, всё-таки выдерживает 30-ти секундную паузу, — это часы!

— Часы???? — понеслось ото всюду.

— Логично, — отвечает вместо Макса Степан. Он, поначалу, не хотел вклиниваться, но что-то подсказало ему, что надо бы занять активную позицию, — на наши выставки приезжают деловые люди, в рабочий день. Им важно знать, могут ли они побыть здесь еще или пора уже другими делами заняться.

— Верно! И поэтому они запомнят Ваш стенд, увидев на нём часы, — подхватывает тренер, — и заглянут еще раз.

— Но сейчас же у всех на мобилах и айпадах есть время, — слышится недовольный стон из круга.

— Ну и что? Люди часто не помнят про это. Или им лень доставать, — догадалась и смело вклинилась смешная толстушка в нелепых очках.

— А если у конкурентов тоже будут часы и зеркало? — спрашивает Арина. Стёпа еще раз внимательно смотрит на девушку. Заметно, что она смущается. Но это не мешает говорить ей довольно громко. «Голос приятный», — отмечает он про себя.

— Конечно, у кого-то, может и будут. У всех точно не будут, а те, у кого будут — привлекут большее число посетителей. Переходим дальше, — ставит точку тренер.

На кофе-брейке к Стёпе подходит Борька.

— А что это за девушка, ты кажется, с ней поздоровался утром? — спрашивает Борис, — известный в компании бабник.

— Что глаз положил? — напряжённо откликается Степан, который понимает, что при помощи своих отработанных трюков Боря может практически любую уложить в постель. Эту жаль, вроде неплохая девчонка.

— Да не то, чтобы… Просто интересно, откуда знакомы?

— Она приехала из Перми, я её утром встречал с поезда, вот и знакомы, — неохотно отвечает Стёпа.

— А-а, — задумчиво мурлычет Борис, почесывая подбородок, — меня тоже просили встретить, да мне было лень вставать. Зря отказался…

«Продумывает, как подкатить,» — понимает, испытывая смесь брезгливости и восхищения Стёпа. Он терпеть не мог тех, кто жил по-дурацки. Выбрал жену — живи с ней. Ошибся, так ищи другую. И с ней живи нормально. А так… Постоянно врать. Противно. Однако он не мог не восхищаться той лёгкостью, с которой Боря находил общий язык и с клиентами, и с женщинами. Он делал это красиво, шутя.

Вынырнув из своих мыслей, Степан замечает, что Борис уже крутится около Арины. Ухажер нашёл местечко, где можно сесть вдвоём, и уже тащит туда бутерброды с сыром, приправленные американской улыбкой и свежими анекдотами.

Девушка-находка

— Ну, на сегодня, всё, — изрекает Макс, подведя итоги первого дня тренинга, — если есть ещё вопросы, подходите.

Стёпа замечает, что Арина быстро направилась к тренеру. Парень стал неторопливо складывать записи, краем глаза поглядывая на Бориса. Тот тоже не торопится.

«Размышляет, как подъехать» — догадывается Степан. Тут ему в голову проникает простая и вместе с тем гениальная мысль. Он быстро подходит к Максу и Арине.

Как только та поблагодарила и попрощалась с тренером, Стёпа, не дав ей отойти, спрашивает:

— Арина, а хотите я покажу Вам город?

— О, это было бы здорово. Пешком я вряд ли многое смогу увидеть, тем более, Вы — местный, знаете, что стоит посмотреть в первую очередь.

— Степан, скажите, а местное гостеприимство распространяется только на красивых девушек? — вклинивается в разговор Макс и извиняющее смеётся, — я в том смысле, что тоже не прочь город посмотреть с кем-то из местных жителей.

— Конечно-конечно, давайте втроём поедем, — Стёпа даже обрадовался. «Так будет легче находить общие темы для разговоров, — подумал он, — Максу можно просто задать вопрос, а потом 5 минут слушать».

— Здорово, — Арина, похоже тоже обрадовалась, — только можно я заскочу в гостиницу переодеться?

— Да, и я бы зашёл в номер на 10 минут, — подхватывает Максим.

— Хорошо, тогда я завезу Вас в гостиницу и пока закажу столик. Поужинать ведь хотите?

Они дружно кивают. Стёпа замечает боковым зрением, что Борис украдкой наблюдает за происходящим у них разговором. Ему не хотелось, чтобы местный бабник сел на хвост и получил шанс ближе к ночи. Поэтому он бросает Арине:

— Я жду вас в машине, — и быстро выходит, словно не замечая, что Борис делает ему какие-то знаки руками.

По пути он думает, как отвадить Борьку, если тот всё-таки начнёт напрямую напрашиваться. Придумать ничего толкового не получалось.

Стёпа сидит в машине и наблюдает за выходом из здания. Борис всё-таки направился прямо к нему. Остановился и начал шарить в кармане.

— Да, милая, — засюсюкал он.

Стёпа понял, что вечер спасён. Борису позвонила жена, значит он помчится выполнять её поручения. Как ему удаётся совмещать роли подкаблучника и бабника? Может он потому и подкаблучник, чтобы иметь возможность шляться?

***

«Жаль, что она надела джинсы, — мелькает в голове Степана, когда Арина выходит из здания гостиницы, — ножки у неё красивые!»

Зато распустила волосы. Её лицо стало нежней. Темные глаза отлично контрастировали с волной светлых волос, рассыпавшихся по плечам. Когда Арина села в машину рядом со Степаном, он чувствует тонкий аромат розы, исходящий от её волос.

— Приятный запах, — отмечает вслух Степан.

— О, спасибо, — смутилась девушка, — это шампунь. Она взяла прядку волос и поднесла её в носу:

— Да точно шампунь. Обожаю аромат розы.

Стёпе захотелось отобрать прядку и пощекотать её кончиком волос по носу, чтобы она смешно зажмурилась. Он еле сдерживает себя, понимая, что в первый день знакомства такое вряд ли уместно.

Они дождались Макса, и все втроём поехали ужинать. Покатались по центральным улицам города. С Максом и правда оказалось можно совсем не париться, о чём говорить. Он болтал без умолку. «Как только не устал? — думал Стёпа, — 8 часов тренинг вел, говорил, и вечером не остановишь…»

В начале девятого Макс говорит:

— Знаете ребята, спасибо. А мне пора. Хочу еще с семьёй по Скайпу поговорить, да к завтрашнему дню конспекты пересмотреть.

— Давай до гостиницы доброшу, — предлагает из вежливости Стёпа. Правда, он опасался, что Арина, живущая в той же гостинице, тоже тогда решит подняться в номер.

— Нет-нет, я прогуляюсь. Я понимаю, где мы находимся. Мне ведь всего 4 квартала пройти по прямой, верно?

Стёпа кивает, довольный, что этот Макс помог хорошо начать вечер и, похоже, не собирается его портить.

— А я еще хочу что-нибудь интересное увидеть, — говорит Арина тоном любимицы, которая выпрашивает у папы новую куклу, — есть идеи?

Она выжидательно смотрит на Стёпу.

— Как начёт антикафе?

— Ой, а что это?

— Ну это такое место, где есть книги, разные настольные игры, удобные диваны, бесплатный интернет… Там можно выбирать, чем заниматься, приносить с собой еду, а плата за время, которое ты там провел.

— Здорово! Да, вспомнила, я слышала что-то про них, кажется у нас в городе тоже есть. Но еще не была. Конечно, давай туда.

Стёпа на свой риск выбрал «Гений общения». Он слышал о нём неплохие отзывы, но сам не бывал, поэтому не знал, насколько оно подойдёт для первого свидания.

Когда они зашли в это уютное, но весьма необычное помещение, оказалось, что в этот вечер здесь «Гитарные посиделки».

Стёпа, разглядывает маленькие деревянные столики, за которыми двум высоким взрослым разместиться проблема, подумывает, не ошибся ли он в выборе. Однако Арина, уловив из соседней комнаты знакомую мелодию, тянет его за рукав:

— Стёпа, мне хочется остаться, — говорит она, подкупающе глядя в глаза.

— Ладно, побудем немного.

Они проходят в дальнюю комнату, откуда доносятся голоса, и оказываются среди двух десятков парней и девчонок, лет 20-ти, которые сидят прямо на бежевом ковровом покрытии. Кое-кто облокотился на подушки. Между сидящими стоят низкие столики с зелёным чаем в маленьких белых чашках и вазочки с цукатами.

Сидящие у входа сразу потеснились, давая месте Стёпе с Ариной.

Арина с удовольствием подпевает. Она ушла в песни и даже ни разу не посмотрела на него. Видимо, он правильно выбрал место, раз она так увлеклась.

Степан погружается в свои мысли. В нём эта тусовка и подобные песни не вызывали никаких чувств. Он был здесь просто ради этой девушки. А что потом?

Песни закончатся. О чём говорить с ней дальше, Стёпа не знает. Он знает лишь, что не хочет её отпускать.

— Стёп, я кофе хочу и что-нибудь сладкого, — Арина трепала Стёпу за руку, — как ты думаешь, здесь можно это раздобыть или надо идти куда-то?

— А ты хочешь еще остаться?

— Вообще-то песни пошли уже какие-то «не мои» и на этом парне, кажется всё заканчивается, так что можно и уходить.

— Ну тогда поехали, здесь неподалёку есть неплохое кафе, — Стёпа расплачивается, они выходят на тёмную улицу. Он понимает, что во время свидания логично делать какие-то шаги для сближения с девушкой. Ну взять там за руку, приобнять, сказать какой-нибудь комплимент.

Но он не умел делать этого легко и красиво. Боится, что какой-нибудь неуклюжей попыткой может всё испортить. Поэтому держит дистанцию. На самом деле, он мучается, размышляя, что ему такого сделать, чтобы она после того, как тренинг закончится, не исчезла из его жизни навсегда. Потому что он осознаёт, что влюбился в неё. Да, так быстро, всего за один день. Более того, он чувствует, что всё это очень серьёзно.

— Нам сюда, — Стёпа поднимается на крыльцо «Кофетерры». Народа много, но свободный столик нашёлся и для них.

В полумраке кафе они случайно наткнулись на тему, которая оказалась обоим интересной -книги.

Стёпа с увлечением рассказывает Арине основные идеи книг, которые произвели на него впечатление, и наслаждается её изумлением.

— Как так? — несколько раз за вечер повторяет Арина, — я ведь очень люблю читать, но этих книг, я не просто не читала, я даже их названий не слышала!

Ей поражает то, как он рассказывает о книгах — это не тупо перессказ сюжета (этого она терпеть не могла — какое самодовольсто считать, что ты можешь рассказать лучше, чем написал автор), а рассказ об идее, который вызывает желание прочесть.

***

Вернувшись в номер, Арина с наслаждением растягивается на мягкой кровати, закинув ноги на стену, чтобы они отдохнули от долгого шатания по улицам. «Вечер был чудесный», — думает она, — здорово, что в этой фирме такие гостеприимные ребята работают».

Ей даже в голову не приходит, что у Стёпы возник к ней какой-то интерес, настолько чётко он держал вежливую дистанцию во время всего вечера.

Неожиданное признание

Следующий вечер они снова проводят вместе со Стёпой. На этот раз он ведёт Арину в боулинг. Потом они снова бродят по центральным улицам, продолжая разговоры о книгах, о смысле жизни.

«Глубокий парень», — с уважением думает Арина, слушая рассказы Степана.

В воскресенье тренинг завершился небольшой вечеринкой, с которой Арине пришлось пораньше уйти, чтобы успеть на свой поезд.

— Ты сможешь меня отвезти на вокзал, или мне вызвать такси? — спрашивает Арина у Степана, с которым и проболтала весь вечер.

— Конечно отвезу. Где твои вещи?

— Там в подсобке стоят. Жаль, что всё заканчивается. Мне очень понравилось, — грустно прошептала Арина.

И тут неожиданно для себя Стёпа отзывается:

— А ты оставайся, и ничего не закончится.

— В каком смысле оставайся? Мне завтра на работу, — непонимающе смеётся девушка.

— В том смысле, что переезжай жить ко мне, — набравшись смелости делает признание парень и впервые берёт Арину за руку.

«Кажется, это предложение руки и сердца», — хоть он и не сказал ничего такого, но для него всё серьёзно, понимает она.

— Я не знаю… Мне надо подумать. Родителям сказать, с работы уволиться и всё такое, — Арина понимает, что не может сейчас ему ответить ни «да, ни «нет». Он ей нравился, и не хочется обижать его отказом. Но она не чувствует, чтобы от его голоса или взгляда у неё в животе начинали порхать бабочки. Он классный, но замуж это как-то слишком серьёзный шаг. Торопливо переводит разговор на другую тему:

— Поедем, а то я опоздаю на поезд. Я позвоню тебе, ладно?

До вокзала они едут в напряжённом молчании. Никто не решается углубляться в серьёзную тему.

Стёпа заносит вещи Арины в купе и выходит на перрон. Через пару минут, взяв сумочку с документами и деньгами, она выходит к нему попрощаться.

— У тебя там есть кто-то? — сделав над собой усилие, спрашивает Стёпа. Конечно, об этом он как-то не подумал, когда полез со своими признаниями.

Арина посмотрела ему в глаза и рассмеялась:

— Да нет, нет никого. Просто, во-первых, я никак не ожидала подобного. Ты все эти дни, хоть и приглашал меня, но держал дистанцию. Поэтому мне даже в голову не пришло, что это не просто вежливость, а у тебя какой- то интерес ко мне…

— Да, я как-то не очень с девушками, — смущенно отвечает Стёпа, — боялся испортить что-нибудь.

— Ну и во-вторых, это резко меняет жизнь, поэтому, сам понимаешь, надо подумать.

— Конечно, подумай, — отвечает парень, понимая, что этот разговор ничего не прояснил, - но если не сможешь ничего решить, просто пообещай мне, что не будешь принимать кардинальных решений 4 месяца.

— Хорошо, — пожала плечами Арина.

— Проходите на места. Отправление через 5 минут, —

слышат они неизбежные на вокзале слова проводницы.

— Ну ладно, мне пора, — произносит Арина, протянув Стёпе руку. Тот шагнул ближе и нежно обнимает её на прощание. Арина чувствует, что напряжение последнего получаса испаряется. Ей снова жаль, что она должна уезжать куда-то из этого города, от этого привлекательного мужчины.

Поднявшись в вагон, она быстро идёт на своё место, не глядя в окно. Ей не хочется, чтобы Стёпа видел, как она сияет довольной улыбкой, которую она не может согнать с лица никакими усилиями.

Ей странно, что она пообещала, и почему именно 4 месяца? После того, как он обнял её, Арина осознала, что приедет к нему. А значит, впереди не мучительные размышления, как поступить, а просто сборы в дорогу к новой жизни.

Без любви?

Поезд прибыл в Пермь в шесть утра. Доехав с вокзала, Арина успевала только кинуть вещи и переодеться на работу. Конечно, она бы предпочла поваляться в постели, а, выспавшись, осмыслить все случившееся. Однако, это было не более, чем невыполнимое желание. Всё- таки понедельник, никого не волнует, что у тебя не было выходных, а сосед по купе храпел на весь вагон, и ты чувствуешь себя просто разбитой.

Чтобы не затягивать, она решила уже завтра подать заявление об увольнении. Сегодня просто нет сил выдержать разговор с шефом.

Придя с работы, Арина забросила в стирку вещи и стала заново собирать сумку. Положив в неё пару вещей, она понимает, что без списка не обойтись, всё-таки едет не на пару дней.

В комнату, как всегда без стука и не спросив разрешения, заходит мама.

— Сумку разбираешь? — спрашивает она, чтобы как- то начать разговор.

— Нет, мам, не разбираю. Уже опять собираю, — честно отвечает Арина. А что тут скрывать? Если через день-два всё равно придётся всё рассказать.

— Что снова командировка? — удивляется Мария

Ивановна.

— Не совсем… Как бы тебе это сказать… В общем, я выхожу замуж.

— Ты? Что? — удивлённо переспрашивает мама.

— Ну да, — рассмеялась в ответ Арина, сбрасывая напряжение. Испытывая смущение, она всегда смеялась. Не могла удержаться, хотя и понимала, что в глазах окружающих это выглядит нелепо — беспричинный смех при обсуждении серьёзных вопросов.

— Объяснись! — требует Мария Ивановна, которую этот смех, похоже разозлил.

— Я познакомилась с приятным парнем, ну там на тренинге, он был из фирмы, которая это обучение организовала. Ну и в общем, он сделал мне предложение. Я, кажется, поеду в Екатеринбург.

— Ты его любишь? — вдруг спрашивает мама, изменившимся голосом.

— Мне с ним интересно, он внушает доверие. Разве этого недостаточно? — Арина смотрит матери в глаза. Они такие же, как у неё — тёмно-карие. В них нет особой красоты, только глубина. Обе, и мать, и дочь самой обычной внешности. Ни шарма, ни сексапильной фигуры, ни заметного стиля в одежде. Внутренняя красота и общительность — это всё, что привлекало внимание мужчин.

— Не знаю, иногда мне кажется, что без любви всё- таки счастья не видать, — вздыхает мать.

— Говорят, что достойного мужчину можно полюбить, даже если выйдешь замуж без любви, — как-то чересчур по-взрослому отвечает Арина. Этот ответ встревожил Марию Ивановну. Она встала, прошлась по комнате, чтобы скинуть нервное напряжение.

— Мне страшно слышать от тебя такое, когда ты собралась уехать в незнакомый город к незнакомому мужчине. Ты уверена, что не поторопилась? Мужчин вокруг много. Твой еще появится.

— Мамочка, не волнуйся, — Арина начинает чувствовать, что разговор её напрягает, и всё это может вылиться в ссору. Мама пыталась заглянуть, куда она сама боялась. Поэтому слегка меняет тему:

— Что делать, если я влюбляюсь в красавчиков-пустышек или придурков? Интуиция говорит мне, что со Степаном всё может получиться, поэтому я и приняла его предложение. Я намерена стать счастливой, — и добавляет, чтобы успокоить строгую родительницу, — Хочешь с ним познакомиться?

— Конечно! Что за вопрос? — оживляется мама.

Арина подходит к телефону, набирает номер Стёпы:

— Степан? Привет, это я. Слушай, мои родители тревожатся, что я уезжаю, а они с тобой даже не знакомы. Ты сможешь приехать ко мне? Сложно с работой? Ну хотя бы на денёк? Ура!!! Когда? Я сама завтра подам заявление на работе и буду точно знать, когда смогу уехать. А узнать точно, и тогда ты возьмёшь отгул?

Положив трубку, Арина поворачивается к матери:

— Ну вот, завтра после работы позвоню ему, он приедет, познакомитесь. А потом мы вместе уедем.

— Ну и хорошо, посмотрим на твоего Стёпу, — Мария Ивановна делано ворчит, хотя в душе ликует. Теперь не просто дочка уезжает неизвестно куда, а мужчина приезжает за ней. Это поступок, который говорит о его серьёзном отношении. На душе немного полегчало. Да и на свою проницательность Аринина мама тоже надеялась. Уж она-то, в отличие от своей легкомысленной дочери, сможет отличить порядочного мужчину от пустомели, который пудрит девушкам мозги.

На следующий день Арина уладила все дела на работе. Теперь осталось только познакомить Степана с родителями и можно ехать в новую жизнь.

Хозяйка в доме незнакомого мужчины

— Ну вот, проходи, — Стёпа открывает массивные двери, и перед взором Арины появляется широкая светлая прихожая. Арина переступает через порог своего нового дома.

— Это квартира твоя или съёмная? — спрашивает девушка, преодолевая неловкость. По большому счёту, она сильно рисковала, уехав из дома, потому что не знала о Стёпе и его материальном положении почти ничего. Она просто доверилась интуиции, которая шептала ей «С этим парнем не пропадёшь, доверься ему».

— Да, купил год назад. Не скажу, что это было легко. На первое время нам ведь хватит однушки? — задаёт риторический вопрос Стёпа и, бросив сумки, притягивает Арину к себе.

— Конечно. Это здорово, что своя, — радостно откликается Арина, прижимаясь к будущему мужу. Она довольна своей интуицией «Умница, девочка! Так намного спокойней, чем мотаться по съёму!»

Арина, чмокнув Стёпу в нос, выскальзывает из объятий и весело командует:

— Ну, показывай своё жилище!

— Наше, — поправляет её Степан и тянет в комнату.

Просторная гостиная освещается солнцем сразу из двух окон. Всё просто. Здесь явно не хватает женской руки. Вместо уютных штор — отдающие казёнщиной жалюзи. На стенах ни картин, ни фотографий. Хотя сам стиль интерьера, выбор обоев и расцветки мебели ей нравится. Арина чувствует, что сможет тут жить, не стремясь к глобальным переделкам. Так, добавить немного уюта и станет очень здорово.

Осмотрев комнату, Арина первым делом устремилась на балкон. Ей очень хотелось, чтобы оттуда открывался великолепный вид. Выйдя на свежий воздух, Арина ахает от восторга. За домом небольшой сосновый парк. Мечта. Оазис среди суеты большего города.

— Стёпа, Стёпа, это что белки? — кричит Арина, схватив мужа за плечо. Пальцем она указывает на ближайшую сосну, с которой, как ей показалось, только что махнула вглубь парка белка.

— Да-да, сходим вечером, покормим их семечками, — весело смеётся мужчина, очарованный восторженной непосредственностью девушки, и добавляет, — жаль тебя оставлять, но мне пора на работу, Ариш.

— Да? — разочарованно вздыхает девушка. Возвращается в комнату. Она не ожидала, что в незнакомом месте ей сразу придётся обустраиваться самой.

— Располагайся, ты теперь здесь хозяйка, — Степан вкладывает в руку Арины связку ключей, — если что, звони, мой номер у тебя есть. Купи себе местную симку. Я вернусь около семи. Рассчитываю на вкусный ужин, — попытался голосом соблазнителя промурлыкать Степан, поцеловав Арину в губы.

«Соблазнитель из тебя никакой, лучше так не делай», — отмечает Арина, но ничего не говорит, боясь обидеть, — «Боже, какая я дура! Что же я натворила? Как я буду с ним спать, если меня к нему совсем не тянет?»

Её сексуальный опыт исчислялся единицами, вернее, всего одним. Это было еще в институте. Арину покорил представительный красавец с телом Аполлона, учившийся в параллельном потоке. Правда, когда между романтическими прогулками и сексуальными утехами Арина устала слушать его всё чаще повторяющиеся плоские шутки, она быстро потеряла интерес и поскорее прекратила отношения.

И теперь, теперь, если честно, вдруг испугалась, что начнёт избегать близости с этим бородатым мужчиной, чьё тело не вызывало в ней никакого прилива страсти. А как избегать? Она уже заехала жить в его квартиру.

Мозг Арины молниеносно находит выход: «Прямо сейчас прыгну в пропасть! Второй раз всё уже пройдёт, словно так и должно быть. Эх! Была-не была!»

Арина, как можно более страстно, отвечает на поцелуй Степана и начинает расстегивать его рубашку. Новоиспечённый «муж», тут же забыв, что собирался ехать на работу, охотно откликается. Его рука довольно быстро оказывается у Арины на груди, а вторая ищет, как стянуть с неё брючки. Всё происходит быстро и довольно приятно.

Через 15 минут они сидели, закутавшись в плед, и вспоминали дни тренинга. У Стёпы, словно прорвало плотину. Вместо спокойного молчания, которым он одаривал её всю дорогу, полился поток откровений. Он рассказывал, чем Арина ему приглянулась, и почему он решился сделать ей предложение. Слышать всё это было, безусловно, приятно. Арина чувствовала, как исчезает неловкость, которая сопровождала их всю дорогу с момента его неожиданного признания.

Через пару часов, когда Степан заставил себя выскрестись из постели, и умчался на работу, Арина уже не чувствовала, что находится в доме малознакомого мужчины. Теперь это был её Стёпа.

Приняв душ, Арина начинает устраиваться. Идёт по квартире, заглядывая в шкафы, открывая дверцы.

— Постельное мы положим на полочку повыше, — приговаривает девушка, направляясь за табуреткой, — Стёпину одежду тоже переместим на верхний этаж, он высокий — легко достанет.

Быстро освободив пару полок на уровне груди для своих вещей, Арина начинает разбирать сумки.

Привезла она с собой немного, брала только самую любимую и самую удобную одежду.

В полупустой шкаф весит на плечики красный пиджак, черное трикотажное платье, брюки.

Любимую бежевую кофту определяет на полочку к водолазкам, толстовкам и футболкам.

Прямо под этой полкой — ящики-футлярчики, в верхний Арина складывает трусики и колготки. Впрочем, полупустая пасть ящика явно доказывает, что белья слишком мало. Девушка не стала брать всё, что позволяла себе носить дома. Н-да, все эти растянутые и застиранные представители исподнего, заполонившие ящик за время сексуального воздержания, таможенный контроль не прошли. Поэтому во время сбора сумки, не оказались в числе счастливчиков, взятых на ПМЖ в Ё-бург, а были безжалостно отправлены в мусоропровод. Сейчас она замужняя женщина и нижнее бельё у неё тоже должно быть красивым. «Ух! Придётся в скором времени выбраться по магазинам», — возбуждённо предвкушает Арина.

Сумка опустела, и девушка направляется изучать содержимое холодильника и шкафчиков кухни. Чтобы приготовить ужин, надо знать, какими запасами продуктов богат хозяин этого жилища.

Самым простым после ревизии оказалось сварить щи. Арина начистила морковь, картошку, нашинковала капусту… Сунув руку в пакетик с луком, она обнаруживает, что кроме шелухи там ничего нет.

Баночка сметаны на поверку тоже оказывается пустой.

Очень странная у мужчин привычка — ставить обратно в холодильник пустые емкости от еды. Её папа, тоже бывало, проделывал такие штуки. Мама со смехом или возмущением (в зависимости от настроения) частенько выуживала из холодильника тарелку, из которой папа съел пару последних котлет, или банку, где было невозможно наскрести даже ложку майонеза. «Что трудно помыть? Или хотя в раковину поставить? Зачем обратно в холодильник!!!!???» — возмущались женщины (она, Арина и Мила). А папа просто пожимал плечами. Наверное, он даже не помнил, что именно ставил в холодильник — откуда взял, туда и вернул.

«Ладно, пусть это станет поводом познакомиться с местным супермаркетом», — решает Арина и, безжалостно отправив пластиковый стаканчик в мусорное ведро под раковиной, идёт одеваться.

Магазин, занимавший 1-й этаж соседнего дома, оказался довольно приличным. Правда, ей долго пришлось выбирать сметану среди баночек неизвестных марок местного производства. Боясь промахнуться, Арина взяла такую же, что стояла в Стёпином холодильнике. «Ну вот, Стёпа, спасибо, что оставил баночку на полке. Помог принять жизненно-важное решение!» — ехидно подумала она, ощутив, что её раздражение, вызванное этим мелким случаем, испаряется.

Покончив с приготовлением супа, Арина устраивается перед телевизором с шоколадкой и чашкой чая. Остаток дня в объятиях фабрики грёз пролетает незаметно. Ближе к семи вечера Арина нарезает хлеб, накрывает на стол и всё чаще поглядывает на часы и в окно.

Если честно, пока она чувствует себя довольно странно, вроде бы есть свобода — на работу не надо, делай, что хочешь. Но как ей распорядиться? Чем себя занять, она просто не знает. Поэтому ждёт «мужа» с работы. Ждать — это ведь тоже дело? Разве нет?

Арина с момента похода в магазин никак не может решить, как ей быть с деньгами. У неё есть, конечно, свой небольшой запас — получила расчёт. Но потратить его весь, она опасается. Все-таки, о Стёпе она пока знает слишком мало.

Поэтому сегодня она ограничилась тратами на симку, сметану, лук и шоколадку. А остальные деньги ей пока тратить боязно. Ведь «муж» денег ей сегодня не оставил. Это Арине не очень понравилось, но она решила подождать, может это просто по забывчивости?

Пешеходная романтика

Арина пялится в окно, не зная, чем заняться. Из задумчивости её выводит звонок домашнего телефона.

— Я через пол часика приеду, — говорит Стёпа, — ты как, хочешь вечером куда-нибудь сходить? Показать тебе город?

— Да, конечно, — танцует от радости Арина. Это отличное предложение, иначе первый вечер в этом городе мог бы показаться ей слишком обычным.

Попробовав суп, Стёпа, причмокивая от удовольствия:

— Вкусно. А где ты сметану взяла, я помню, что вчера вроде закончилась.

— Ну в магазине, где ж еще? — ответила Арина, радуясь, что невинным разговором можно выйти на щекотливую денежную тему.

— Блин, прости. Я тебе денег забыл оставить, — хлопнул он себя по лбу, — давай так: вот здесь на полке, — указывает он на полочку, где лежит единственная книга с рецептами, — будут лежать деньги, которые можно тратить на текущие расходы. Ну там на продукты и прочие мелочи. Не скажу, что свободных денег много, но должно хватить. Треть зарплаты я откладываю. Хочу когда-нибудь открыть свой бизнес, да и расширение не помешает. Это мне одному хватало такой квартиры, а с семьёй надо бы и побольше.

— Ладно. А можно мне что-нибудь в квартиру купить? Ну там шторки, картину или на кухню что-то? — спрашивает Арина, преодолевая смущение. Может и рано такие вопросы поднимать, думает она, но если сейчас не спросит, то может и никогда не решится.

— Да, да, конечно. Правда я предпочёл, чтобы мы это делали вместе. Ну мы же пока не знаем вкусов друг друга. А тебе самой, кстати что-то надо? Из одежды?

— Да есть кое-что, что я забыла взять из дома, — уклончиво отвечает Арина. На самом деле она сознательно не взяла теплые колготки, которые уже были порядком потёрты, и она стеснялась их вида, не взяла старые джинсы и дурацкую осеннюю шапку, которую носила только потому что ничего другого не было. Да и бельё, нижнее бельё! Только как всё это рассказать за ужином пока что малознакомому мужчине?

— Давай тогда мы с тобой завтра съездим на базар, купим тебе всё, что нужно?

— Отлично, — обрадовалась Арина тому, как легко разрешаются проблемы, над которыми она ломала голову весь день, — а сейчас? Ты обещал, что мы куда-то сходим…

— Да. Если честно, не придумал ничего лучшего, как прогуляться по скверам.

— А что, я люблю зелень, — Арина радостно вскакивает из-за стола и убегает собираться.

Солнце медленно клонилось к закату, превращаясь в огненный шар. Безветренно, отличная погода для прогулки. В парке они выбирают самые дальние дорожки, но и здесь не находят уединения. Прямо на траве сидят группки студентов. Кто-то с гитарами, кто-то с пивом.

Арина уговаривает Стёпу купить блинчики с начинкой и устроить спонтанный пикник на траве. Она чувствует себя словно ей снова 17 лет. Впереди — невероятная загадочная жизнь, полная чудес и открытий.

Они болтают, смеются, фотографируются.

Оставив машину, бродят по вечернему городу, освещенному фонарями и рекламными стендами. Возвращаются домой затемно уставшие, довольные.

Назавтра решают пойти в китайский ресторан. В выходные — съездить в березовую рощу за город.

***

Первые пару месяцев оказались для Арины настоящей сказкой.

Из всех фотографий за 25 лет жизни, раньше было всего пара фотографий, на которых Арина себе нравилась, да и то, потому что они были получше остальных. А здесь… она смотрела на экран ноутбука и видела в каждом кадре «Я красивая!»

Степан называет её «Красавица моя», Арина смущается, но чувствует, что начинает верить в это.

Никогда прежде она не чувствовала себя такой красивой и любимой. Помните, в фильме «В моей смерти прошу винить Клаву К.» Клава сказала главному герою: «Ты дарил мне себя, а ОН ПОДАРИЛ МНЕ МЕНЯ». Именно так и было. Стёпа подарил Арине её саму.

Она стала больше любить себя, больше верить в себя. У неё стали проявляться способности, которые раньше просто где-то дремали глубоко-глубоко. Тогда она еще не научилась упорству, но уже начинала чувствовать, что она — нечто большее и нечто более прекрасное, чем о себе думает. Что она не просто речная галька, не просто песчинка. Что в ней есть много граней, которые стоит полировать, чтобы превратиться в настоящий бриллиант.

Это время стало не только песней их любви, это были полгода возрождения её любви к себе. Как часто Арина говорила: «Ну вот, и это я делаю впервые!» и смеялась от удовольствия.

Родные обижались, когда она говорила, что этот период стоит всех прожитых ранее лет. Но факт остается фактом, никогда прежде, после того, как она пошла в школу, Арина не чувствовала себя такой любимой и такой защищенной. Никогда прежде она не испытывала такое огромное количество положительных эмоций и так мало разочарований.

Она перестала бояться делать что-то впервые. Исчез страх ошибиться. А какое ни с чем не сравнимое ощущение свободы! Никуда не надо спешить. Никому ты ничего не должен. Есть жизнь и есть ты. И ты наслаждаешься.

Арина видела, как наступала осень. Они со Степой лежали на холме в березовой рощице, и при малейшем ветерке березы засыпали их золотом листьев. Осеннее солнце ласково щекотало лучами их лица. Пронзительная синева неба, вальс желтых листьев под шум ветра.

Воспроизведение прошлого

Прошло пара месяцев. Арина жила, как в сказке. Ей не надо вставать ранним утром и ехать на работу. Ей не приходится думать о деньгах. Никто не говорит ей неприятных вещей и практически не вмешивается в её дела.

День её прост и понятен: она высыпается, неторопливо переделывает нехитрые домашние дела и готовит ужин, ходит в магазин, ждёт мужа с работы. По вечерам они иногда выбираются погулять в одном из ближайших парков.

Однако, начали случаться моменты, которые её напрягали.

Вчера они пошли в магазин вместе, чтобы закупить побольше круп и овощей на пару недель вперёд. Арине очень захотелось молока с пряниками, а Стёпа говорит:

— Мы же решили не есть мучного вечером. Не будем покупать.

— Ну, Стёпа, ну пожалуйста, мои любимые шоколадные с орехами. Их нечасто продают, давай возьмём, — упрашивает Арина.

— Не стоит, — обрубает разговор Стёпа.

Как ни пыталась Арина уговорить мужа, он несгибаем. Они едва не ссорятся. Ей обидно и потому, что не получила желаемого, и потому, что ощущает себя заложницей своего положения. Она так упрашивала, что чувствует себя униженной этим отказом. Взять сама и положить пряники в корзинку к остальным покупкам Арина не решилась.

По пути домой Стёпа читает лекцию о том, что она сама же пожалела бы о покупке и о своей слабости сразу, как только съела бы эти пряники. Разумом Арина понимает, что он прав. Но чувствует себя весьма паршиво.

«Что я маленький ребёнок, чтобы „папочка“ решал, что мне кушать, а что нет?» — злится она и на мужа, и на себя. Хотя вроде злиться-то и не на что. Они и в правду договорились вчера, что перестанут каждый день покупать что-нибудь к чаю. Потому что оба сходного типа конституции. От сладкого и мучного они быстро начинают полнеть. Вроде бы, надо сказать ему «спасибо» за то, что удержал от минутной слабости.

Однако скверное настроение сопровождает Арину весь вечер. Она вспоминает своё унижение — как она упрашивала, а он не уступал. Свою слабость — не смогла устоять и придерживаться принятого решения. Вместо благодарности она испытывает обиду на Стёпу. Потому что… Да-да, ей неприятно ощущать себя в зависимом положении: он решает, что и когда покупать. Даже в таких мелочах, как продукты.

При этом Арина понимает, что если она будет обижаться на него и не общаться, то ни к чему хорошему это не приведёт. Она проглатывает и «засовывает подальше» свои эмоции по поводу этого случая. И общается с мужем, как ни в чём не бывало.

Правда, с того дня у Арины появился свой маленький секрет. Поскольку днём её покупки муж не мог контролировать, каждый раз по пути из магазина, Арина заруливает в кондитерскую и покупает себе пирожное. Она съедает его прямо на улице.

Во время этого «ритуала» Арина испытывает целую гамму чувств. Во-первых, так она заявляет себе: «Я свободна, я сама решаю, что мне есть». Она испытывает смесь удовольствия (твой контроль не может здесь меня достать) и жгучей вины от того, что делала это втайне от мужа.

Она чувствует себя неловко, что ест прямо на улице. Однако не может удержаться.

Потому что это — лишь воспроизведение прошлого.

В детстве её записали в музыкальную школу. Через год начались проблемы. Ей не хватало трудолюбия и упорства. Девочка занималась только тем, что ей нравилось.

Ей нравился основной предмет, но она терпеть не могла сольфеджио, поэтому часто прогуливала. Если ей не нравилось произведение, которое выбрал преподаватель, или она не выполнила домашку, то идти на занятия не хотелось. Иногда она пропускала, иногда шла, не подготовившись. В любом случае музыкалка вызывала у неё не самые приятные чувства.

Чтобы сгладить предстоящие неприятные эмоции от признания себя неготовой к уроку и от чувства вины перед родителями, Арина заедала это слоёными трубочками или заварными с белковым кремом. Это стало её ритуалом. Она шла к музыкальной школе, зная, что по пути завернёт в кондитерскую. Так продолжалось 2 года, пока не получалось уговорить маму бросить музыкальную школу. Став старше еще на год, Арина просто перестала ходить на занятия и твёрдо сказала маме об этом.

Каждый день Арина ест пирожное, не понимая, что это всего лишь детский протест против контроля мужа. Что поступая так, она лишь закрепляет неравноправные отношения, ставит себя по отношению к Стёпе, в позицию ребёнка. За которого принимают решения, а он не в силах сопротивляться, хитрит и обманывает.

А Стёпа не обращает никакого внимания на то, что жена перестала уговаривать его купить сладости. Иногда они покупают овсяное печенье или вафли, которые любит Стёпа, примерно раз в неделю. Ему даже в голову не приходит, что Арина-то ест пирожное каждый день. Их решение не покупать должно было помогать Арине вырабатывать волю, а вместо этого оно вынуждало её хитрить.

Арина попалась в сети «сладкой зависимости». Каждый раз, потерпев неудачу — недовольство мужем, неудачное собеседование по работе, она компенсировала тем, что в тайне, наедине сама с собой, поедала пирожное. Для неё это стало, как бутылка для алкаша. Но даже не это страшно. С детства Арина наработала неправильный шаблон отношений и неосознанно перетащила его во взрослую замужнюю жизнь.

Нелестные семейные истории

— Стёп, а почему ты раньше не женился? — спрашивает Арина после ужина. Они сидят за столом, попивая горячий чаёк. Перед ними вазочка свежего мёда.

Муж, наливая себе вторую кружку, задумчиво откликается:

— Да знаешь, смотрел я на других и видел, что у всех как-то криво семейная жизнь складывается.

Помню, в институте мы часто играли в покер, — продолжает он, набирая в ложку прозрачный текучий мёд, — накупим пива, сядем и играем весь день.

— А занятия как? — удивляется жена, которая в институте была почти примерной студенткой и пропускала только изредка самые ненавистные пары.

— Ну знаешь же «От сессии до сессии…» Меня некоторые преподаватели только на зачёте впервые видели. Спрашивали так удивлённо «Вы, собственно кто?», — смеясь произносит Стёпа, который, как Арина уже знала из его рассказов, умудрялся всё сдавать без зубрёжки, потому что умел разбираться в новом материале самостоятельно.

— А ты что? — спрашивает заинтригованная девушка, не представляя, как можно выкрутиться из подобной ситуации.

— А я говорил: «Я студент этой группы. Пришёл сдавать зачёт» — самодовольно усмехается Стёпа.

— Ну и нахал, — восхищенно смеётся жена. Арина устраивается поудобнее, вечер обещает быть интересным. Поговорить муж любит и рассказывает много случаев, которые удивляют, смешат Арину или заставляют задуматься

— Так вот, время прошло, институт мы закончили. Я снимал тогда квартиру недалеко от общаги. И случалось, что бывшие однокурсники ко мне заезжали. Двоих помню хорошо — Лёху и Саньку, которые раньше всех женились. Они притащат ящик пива: «Давай быстрее в карты играть!» А мне уже как-то уже по барабану на карты, нет того кайфа, как в институте, когда ты за этим занятием пары пропускал. А для них — пиво и карты — это глоток свободы. У них жены то ли по магазинам пошли, то ли к мамашам уехали. А мужики — быстрей отрываться.

Смотрю я на них и думаю: «Ну на фига, мне такая семья, из которой сбежать хочется?»

— Ну да, получается, что живут по правилам жён. А для себя изредка вырывают кусочки свободы, — сочувственно соглашается Арина.

— Причём, весьма дурацкие кусочки. Это понятно еще по молодости глушить пиво был кайф. Уж 5 лет тогда прошло с института, у них дети родились, а они застряли в этом детстве, потому что не видят и не ищут смысл в своей сегодняшней жизни. Или вот случай с другим знакомым… — разошёлся Стёпа, — женился парень, сделал бизнес, купил квартиру.

Была у них традиция ходить с друзьями семьи в баню на даче. В общем 2 семьи собирались по выходным и в баню. Посидят, пиво попьют, поболтают. Он — этот приятель мой — Ромка рано ложился спать. И жена друга — тоже. Поэтому они из бани пораньше уходили. А те — Ромкина жена и его друг сидели дольше…

Арина затаила дыхание, догадываясь, что именно сейчас муж выдаст об этой ситуации.

Стёпа, допил последний глоток чая, встал из-за стола. И глядя ей в глаза, завершил историю:

— В итоге — снюхались. Жена Ромке изменила с этим самым «другом семьи», подала на развод. Половину бизнеса оттяпала, квартиру разменяли. А ведь пахал он, она дома сидела, — спокойно констатировал муж и продолжил, — я вот считаю, что если ты виноват в разводе, то и уходи сам из семьи ни с чем. Ты в этой семье жить больше не хочешь, это твой выбор.

Вот оно — «друзья семьи», «пиво». И какой смысл в такой семье?

Стёпа поставил кружку около раковины и направился из кухни.

— Это одна из причин, почему ты решил не пить? — бросает вопрос в спину Арина. Стёпа кивает на ходу. Арина, понимая, что больше историй не будет, вздохнув, принимается убирать со стола.

«Вот и эта история с разводом показывает, как алкоголь размывает границы и помогает скатиться до измены. Не факт, что измена произошла бы, если бы все участники ситуации были трезвыми», — размышляет Арина.

У них в семье появились 2 правила — они не пьют алкоголь и не едят мясо. Оба правила даются Арине легко. В первом она видит для себя огромную выгоду. Если муж пьёт, то больше всего проблем отхватывают именно женщины и дети. И поскольку — алкоголь наркотик, то есть всего одна 100% гарантия мужу не спиться — это не пить совсем.

Стёпа однажды решил не пить. Отлично! Жена легко и с радостью поддержала его в этом вопросе, и тоже теперь не пьёт.

Второе правило тоже особо не напрягает. Выполнять его помогает природная лень. Готовить мясо она до замужества не научилась (в семье родителей едят, в основном, рыбу, курицу, да мясные полуфабрикаты), а теперь в этом и необходимость отпала.

Арина слушает мужа, даже не замечая, что в большинстве его историй, жёны, да и женщины вообще, выглядят как-то непрезентабельно. Что Стёпа выдаёт ей некритичный мужской взгляд на отношения. Недовольный взгляд.

Хотя, с другой стороны, каждая из таких историй для Арины, как комплимент. Потому что мужчина, видевший много примеров неудачных семейных союзов, всё-таки женился. И выбрал он именно её. А это значит, что он разглядел в ней что-то особенное. Приятно, лестно. Хочется соответствовать.

Впечатлённая его рассказами, она сочувствует мужчинам и укрепляется во мнении, что надо быть хорошей чуткой и верной женой.

Парировать ей, если честно, особо нечем. Да и не чувствует она в себе на эти силы. Стёпа ей кажется намного старше и мудрее. В её арсенале нет семейных историй. Подруги не так давно вышли замуж, да и общалась она с ними не часто.

Есть только семьи родителей, да еще несколько крепких семей их поколения, которые прожили вместе больше 20 лет, вырастили детей. Может быть, благодаря этим примерам Арина никогда не ставила под сомнение то, что она выйдет замуж и родит детей. Варианта «быть одной» в её картине мира никогда не было. А в большинстве этих семей, припоминает Арина, у руля — женщины.

Смогут ли они со Стёпой продержаться? Ведь сознательно она отдаёт руководство в семье мужу. А бессознательный опыт, впитанный из поведения родителей и их окружения, что семья удержится на плаву, если рулит женщина. Когда эти части вступят в конфликт?

Арина влюбляется

Они жили со Стёпой полтора года. Арине нравилась семейная жизнь.

Она вспоминает, как отметила в Екатеринбурге свой

26-й день рождения. Хотелось чего-то особенного.

***

День рождения для неё всегда был связан с противоречивыми чувствами. Каждый год она ждала чудо, а оно не случалось.

Если она вспоминала дни рождения, то из всей жизни, то она помнила два.

Первый, когда ей исполнилось 6 или 7 лет. Запомнила потому, что папа подарил Арине цветы. Может, это были цветы с бабушкиного огорода? Но их вручил папа. И этот день стал праздником и запомнился.

Второй знаменательный день, когда Арине исполнилось 16. Дело не в дате, а в том, что впервые на дне рождения были нежданные гости во главе с парнем, в которого она была тайно и безнадёжно влюблена.

Этот день рождения — 26 лет, второй год их с Стёпой совместной жизни. Она запомнила его, потому что всё в этот день было только для неё.

Никаких гостей, никакой готовки. Накануне дня рождения Арина балдеет в ванне с ароматной пеной. Вокруг плавают лепестки розы — Стёпа придумал. Горят свечи. Арина, лежа прямо в ванной, смакует нежный тортик. Стёпа иногда заходит поболтать.

В сам день рождение они устроили на закате свидание с пикником. Замерзли :) Но это было обалденно.

Стёпа — дал ей свободу от родительской семьи, вернее от мамы. С мамой жилось не просто. С одной стороны, она не сильно заботилась. Например, еще с детства они всегда обходились без завтрака, потому что мама работала рядом с домом и ей не было необходимости рано вставать. Так и повелось. Их с сестрой в садик отвозил папа и забирал он. К моменту, когда они пошли в школу, не завтракать по утрам уже стало устойчивой привычкой.

Когда Милка и Арина подросли их стали приучать к самостоятельному ведению хозяйства. Через какое-то время они и сами не заметили, как стали отвечать и за помытую посуду, и за приготовленный ужин. И продукты покупали сами. При этом Милка, будучи постарше и понаглее, постоянно старалась спихнуть на Арину самую неприятную работу.

Арина пробовала протестовать тем, что не делала то, что считала несправедливым. Но после того, как пару раз получила разнос от отца (он вернулся с праздника под хмельком) за гору немытой посуды, испугалась не на шутку. Обычно тихий и спокойный отец по пьяни повёл себя, как разъярённый бык. Арина забилась в шкафу и боялась показаться ему на глаза.

С тех пор мама и Мила могли быть спокойны, их младшая, преодолевая ощущение несправедливости по отношению к себе, всегда до прихода отца мыла посуду. Она боялась, а вдруг он придёт нетрезвым? Ей не хватало наблюдательности заметить, что такие случаи — большая редкость. Отчасти из-за этих несправедливо распределённых обязанностей жизнь в родительской семье угнетала Арину.

Не наделяя детей в полной мере заботой, мама компенсировала это контролем. Она вмешивалась в жизнь дочерей, разрешала или не разрешала им пойти на вечеринку, покупала ту одежду, которую сама считала подходящей. Она выбирала факультеты для поступления в ВУЗ, критиковала их парней. Да и их самих, тоже не забывала. Арину она шутливо называла «тумбочкой». Мама, хоть и была педагогом, но чуткостью к подростковому комплексу дочери, которая страдала из-за своей угловатой фигуры, не отличалась.

Арина помнила, как её до жути бесила мамина особенность. В те редкие моменты, когда они всей семьёй собирались за воскресным обедом, мама, сидя напротив, могла сказать младшей дочери:

— А что это у тебя на лбу прыщик вылез? Арина была готова провалиться сквозь землю.

Но еще круче была подобная привычка, проявляющаяся в общественном транспорте. Если они ехали вместе за одеждой, мама, оказавшись нос к носу с дочерью в автобусе, могла заявить во всеуслышание:

— Арина, а что ты голову-то не помыла? Вон какие все волосы засаленные!

Арина, чувствуя, что все пассажиры поворачивают взгляды в сторону её неидеальной причёски, вжимала голову в плечи и проклинала минуту, когда захотела купить себе джинсы. Она мечтала о том, чтобы побыстрее перестать зависеть от мамы.

Когда Арина начала сама зарабатывать, то никогда не советовалась с мамой в выборе одежды, ни разу по своей инициативе не поехала с мамой по магазинам. Единственное, что она так и не могла себе позволить — это жить отдельно. Заплата была, мягко говоря небольшой.

Поэтому сейчас, оказавшись в 360 км от «любимой мамочки» Арине дышалось полной грудью. Стёпа не критиковал её манеру одеваться. Напротив, он часто говорил ей: «Красавица моя». Он спокойно относился к появлявшемуся иногда бардаку и даже помогал поначалу готовить и мыть посуду. Он носил тяжёлые сумки с продуктами. Не тыкал её носом в несовершенства внешности или одежды.

Еще одна приятная особенность мужа была в том, что все его родственники жили в Казахстане. Он мало с ними общался. И Арину тоже не заставлял этого делать. Она была очень благодарна за это мужу, потому что общение с различными малознакомыми тетушками, поздравление их с днями рождения просто угнетали бы её. Делать вид, что она жутко рада им, она не умела, да и это претило ей. А общаться равнодушно (а именно так она относилась ко всем малознакомым людям, не важно родственники они или нет) она не видела смысла. Зачем время тратить, если от этого общения никому не холодно, ни жарко?

В общем, Стёпа, в плане спокойствия жизни был идеален. Еще он не пил, не курил и периодически занимался спортом. У него не было дружков, с которыми он зависал бы на футбольных или хоккейных матчах.

Только иногда Арина задумывалась: «Что-то как-то всё тихо, спокойно. Даже скучно». И задавала себе вопрос:

— А люблю ли я его?

Ведь ехав из родного города, она потеряла не только мамин контроль. Она потеряла практически весь круг общения. За 3 первых месяца, когда они со Стёпой плотно изучали друг друга и наслаждались общением, она почти перестала созваниваться с подругами. И не знала, какие будничные проблемы их волнуют. Постепенно иссякли темы для разговоров. Теперь в её жизни был только муж.

На работу устроиться пока что не получалось. И Арина уже начинала задыхаться от жизни обычной домохозяйки.

— Что же мне делать, Стёп? — спрашивает у мужа Арина после очередного неудачного собеседования, — я бесконечно хожу на эти встречи. Мне никогда не перезванивают. Мне кажется, что я никому не нужна. Раньше я думала, что устроиться на работу сразу после

ВУЗа проблема, а если есть хотя бы одна запись в трудовой, то всё проще. А вышло наоборот. Первую работу я получила легко. А сейчас…

Арина нервно теребит кухонное полотенце, забыв о воде, льющейся на посуду, сложенную в раковину после ужина.

— Ариш, понимаешь, ты закончила институт в другом городе, работала там же. Это, естественно, вызывает некоторый напряг и недоверие.

— Но что делать-то? Я уже год хожу по собеседованиям.

— Знаешь, попробуй устроиться на какую-то работу, ну попроще что ли. Но так, чтобы у тебя осталось время ходить на собеседования.

— Не поняла? — удивлённо спрашивает она.

— Ну я не знаю, что это может быть за место. Тебе сейчас важно просто получить работу, любую, на которой ты себя будешь нормально чувствовать, — пояснил Стёпа. Он встал из-за стола и начал мыть посуду. Поставив тарелки на сушилку, он включил чайник и продолжил:» — И желательно, чтобы у тебя выходные дни на этой работе были в будни, чтобы ты могла искать дальше и ходить на собеседования. Понимаешь?»

Увидев, что Арина кивает в ответ, он завершает свою мысль:

— Зарплата роли не играет, я неплохо получаю. Думаю, это просто работа даст тебе возможность чувствовать себя более уверенно. Просто потому что у тебя она есть. А то получается, что с каждым отказом твоя самооценка падает. И работодатели это ощущают и снова отказывают тебе. Получается замкнутый круг: чем больше отказов, тем ниже самооценка. Чем ниже самооценка, тем больше отказов. Тебе надо этот круг разорвать.

— Да, ты прав, пожалуй, — удивляется нестандартному решению Арина, — мне нужна какая-то передышка. Если я просто перестану ходить на собеседования, то потом просто не решусь начать, вспомнив весь этот ужасный период отказов. А если будет работа… Любая…

Арина достаёт чашки из шкафчика. И вспомнив вчерашнюю газету день, делится с мужем, возникшей идеей:

— Знаешь, вчера я видела объявление, что художественному салону требуется консультант. У меня нет, конечно, художественного образования, но может стоит позвонить? У нас был на учёбе курс мировой художественной культуры, может этих знаний хватит?

— Попробуй.

***

Арина, вернулась домой, получив работу. Её удивительно быстро взяли в салон «Модерн-арт», задав всего пару вопросов. Зарплата была правда ниже плинтуса. Зато скользящий график, поэтому каждые 2 дня у неё был выходной, позволяющий ходить на собеседования в поисках настоящей работы.

Арина готовит ужин. Чтобы не торчать у окна, поедая сырники, в ожидании мужа с работы Арина решает сделать запись в любимом дневнике.

«Заметила сегодня, что моё отношение к Стёпе как-то изменилось. Я с нетерпением жду его. Думая о нём, я чувствую, как по телу бежит горячая волна. Я горжусь им — он такой умный.

Боже, мне кажется или я влюбилась в собственного мужа?

Удивительно, произошло всего одно событие, но оно показало мне мужа с новой стороны. Он просто дал мне совет и попал в точку. Сегодня я чувствую в сотни раз лучше, чем все дни последние пару месяцев, получая отказ за отказом. Даже такая работа, как сейчас — отличная штука для повышения самооценки!

Блин, я рада, что вышла за него замуж. Кажется, у нас может получиться что-то настоящее!»

Наконец-то счастлива, но ненадолго

Арина сама себе удивлялась. Она ощущала себя полностью счастливой.

Да, работа была дурацкая: по утрам она протирала полы в выставочном зале, где висели картины и стояли скульптуры (хозяева экономили так на уборщице), потом весь день тупо торчала в проходе между двумя комнатами, приглядывая за посетителями.

Иногда к ним заходили настоящие художники и скульпторы, но с ними всегда общался сам хозяин. Художники приносили свои работы или приходили за расчётом, если их картина продалась.

Самое интересное было готовиться к смене экспозиции. Они с напарницей снимали картины одного художника, развешивали — другого. В день открытия встречали гостей, одев красивые платья и туфли на каблуках. В маленький зал «Модерн-арт» набивалось больше 30 человек: художники, критики, директора художественных музеев, журналисты. Арина разносила на подносе конфеты, помогала отыскать пальто тем, кто хотел уйти пораньше.

После работы она радостно неслась домой, чтобы приготовить ужин любимому мужу.

Время шло, но на собеседования она не ходила, пока духу не хватало. Арина даже покупала газеты, обводила интересные вакансии, но не решалась даже позвонить. Хотелось подольше побыть в этой неге и спокойствии. Не думать, как тебя оценят, не бояться, что снова откажут.

***

В декабре она вдруг поняла, что эта работа её больше не устраивает. Мало того, что зарплата была нищенской. Так еще перед сменой экспозиции, хозяин посылал их по магазинам, не давая денег на проезд. Это мелочи, когда у тебя есть деньги, а когда их приходится считать, как её напарнице, которая как-то ухитрялась жить только на эту зарплату.

А когда случайно разбилась глиняное панно-рыба (дурацкое, кстати, до невозможности), он обвинил их и сказал, что будет вычитать ущерб из зарплаты. Арина почувствовала жуткое возмущение.

Её возмущение еще усилилось после того, как в день заплаты ей выдали только обычную причитающуюся ей сумму. В тот месяц она продала посетителю картину и ей полагались комиссионные — 5% с продажи.

— Прибыль ушла на погашение ущерба от разбитого панно, — пробасил этот зажравшийся буржуй.

— Подождите, картину я продала раньше. Если бы Вы выдали мне её сразу после продажи, то я бы уже получила эти деньги, — нашла аргумент в свою защиту Арина. Ей стало обидно до слёз. Она впервые сумела продать картину, так гордилась собой, а тут её словно били по рукам.

— Хорошо, — сквозь зубы ответил хозяин салона, отсчитав ей деньги.

Арина добилась своего, но почувствовала, что между ними начала выстраиваться стена отчуждения. Этому толстяку было неприятно, что он проиграл. Он перестал добродушно шутить, как часто делал это раньше. Стал общаться с ней в официальном тоне.

«Надо искать другое место, здесь становится некомфортно», — поняла Арина. Она с азартом принялась скупать газеты с объявлениями о работе. Теперь уже и обзванивать начала, потому что оставаться в этом салоне надолго она больше не могла.

За декабрь Арина даже сходила на 3 собеседования. В одно место её даже были готовы взять. Но теперь уже она выбирала. Ей показалось, что работа не совсем по специальности, да еще и с рабочей субботой, что ей не подходит.

Полгода назад, до работы в «Модерн-арт» Арина бы с радостью ухватилась за такую возможность. А теперь считала, что достойна лучшего. И решила продолжить поиски в надежде на более заманчивый вариант.

Новый год не праздник

28 декабря, возвращаясь домой по светящимся гирляндами улицам, слыша в транспорте новогодние песни и толкаясь среди людей с подарочными пакетами, Арина прониклась новогодним настроением. Ей хочется праздника.

— Слушай, а где мы проведём новогодние праздники? — спрашивает Арина Стёпу с порога. Ей предстояло 10 выходных и очень хотелось провести их интересно.

— Ну, если честно, то у меня много работы, — отвечает муж.

— В каком смысле? — не ожидав такого развития событий, возмущается Арина.

— Понимаешь, в середине января планируется выставка и мы не успеваем, поэтому я работаю и 30, а 3-го снова выхожу на работу. Получается, всего 3 выходных дня, — спокойно и даже как-то равнодушно, констатирует Степан.

— Ну как же так? Я думала мы съездим к моим, —

шепчет Арина умоляющим тоном.

— А ты съезди. Съезди одна. Тебе, когда на работу?

— Мне 8 января, — уныло отвечает она. Конечно, сама возможность поехать — лучше, чем ничего. Но ехать одной… Словно она и не вышла замуж. Ведь никто из её близкой Стёпы толком не знал. Она рассчитывала в новогодние каникулы, что это, наконец-то случится. В прошлом году у него было много работы, в этом всё то же самое.

— Ну и отлично. Новый год справим вместе, а 2-го я тебя провожу на поезд.

— Ладно, — вздыхает она. Если он всё равно из-за работы не поедет, то что толку объяснять ему, что ехать одной для неё большое разочарование?

— А праздновать будем где?

— Ну, не знаю. Может, дома? — лениво откликается Стёпа. Видно, что все эти разговоры о празднике не доставляют ему особого удовольствия.

— Скучно дома, — ворчит Арина и уходит на кухню готовить ужин. Настроение стремительно портится.

На улице праздник. В троллейбусе — праздник. Все люди вокруг живут в предвкушении Нового года. А дома всё было скучно и уныло. Они не покупают подарков и елочных украшений, не ставят ёлку. Стёпа не сторонник этого праздника.

«Ну скажи мне, какой смысл в том, чтобы за одну ночь сожрать такое количество еды, которого хватило бы на неделю? А ты знаешь вообще, что ёлка — тёмное дерево? Например, есть такое выражение „еловый дом“ — знаешь, что это? Гроб. И вообще, до Петра 1 у нас на Руси не было такого праздника. Новый год — это что? Gott — это бог. То есть праздник нового бога.»

Арина соглашалась. Да, христианизация Руси огнём и мечом погубила много людей. Да многие наши традиции дорушил Петр 1, стараясь внедрить европейские. Всё это так.

Только праздника всё равно хотелось. Ведь с детства нас приучили, что это самый чудесный и волшебный праздник. Сколько фильмов и сказок снято, сколько песен. Как приятно смотреть на украшенный огоньками и ёлками город. Как хочется верить в чудеса.

Можно и не пить шампанское. Можно и не ставить ёлку. Но сходить куда-то, украсить дом и выбрать подарки, разве и этого не делать? Если отобрать праздники, то что остаётся? Серые будни?

— А ты живи так, чтобы будни не были серыми, — резонно говорит Степан. Снова прав. Только сейчас под Новый год повеситься охота от этой правды. Ведь один праздник (самый красивый и волшебный) он у неё, как бы, отобрал. А взамен что? Взамен ничего.

А отобрал точно. Потому что теперь она уже никогда не станет относиться к нему по-прежнему. Можно не праздновать, придушив своё желание. А можно праздновать, при этом зная, что как будто предаёшь свой народ, вступаешь в ряды тех, кто хочет его одурачить лживыми традициями и одурманить алкоголем.

При любом раскладе уже ничего не будет как прежде. Всегда или бочка с дёгтем и немного мёда — осознание, что поступаешь правильно. Хотя оно слабо утешает, потому что сильно мучает жалость к себе из-за того, что не можешь получить желаемое. Или бочка с мёдом, но отравленная ложкой новых знаний.

Впрочем, она выбирала первый вариант, потому как не хотелось спорить и ссориться с мужем.

Арина хочет праздника, но не хочет его устраивать одна под укоризненным или осуждающим взглядом мужа. Она не смеет делать так, как ей хочется. Считает, что спокойная семейная жизнь важнее своих желаний.

Ей было не сложно согласиться и «принять» его убеждения, потому что своих не было. Однако, пока еще Арина не понимает, что «принять на словах» ничего не значит. Что задавленные желания когда-то отомстят. Ведь её «принятие» было формальным.

Вернее, она всей душой хотела бы принять его убеждения. Из уважения и любви к мужу, ради лада в семье. Только не осознавала, что искренне сделать этого не получалось. Не получалось не хотеть праздника. Не получалось не жалеть себя, как ребёнка, которому неожиданно сказали, что подарок, который он так ждал весь год, теперь ему никто-никто не подарит. Никогда.

Она просто смирилась. Спрятала поглубже свои желания. И искренне старалась верить в то, во что верил

Степа. По крайней мере у неё есть от чего ожидать приятных сюрпризов — ей предстояла поездка в родной город. И Арина переключилась с мыслей о празднике, которого ей не светит, на сборы к поездке: что взять с собой, с кем встретиться.

Поездка домой

В Перми первым делом она хотела встретиться с Леськой.

— Слушай, давай куда-нибудь сходим? — предложила

Арина подруге по телефону.

— Мне не с кем оставить Никитку. Так что приходи ко мне.

В доме подруги настоящий каварадак. Разбросана одежда, всюду игрушки. Порванные и изрисованные обои. Они давненько не общались, поэтому Арина скрыла, насколько шокирована видом квартиры. Кто знает, можно ли Леське по-прежнему рубить правду-матку в лицо? Вдруг обидится?

Впрочем, скрыла она и то, что их встречей она осталась полностью недовольна.

Годовалый Никита постоянно требовал Леськиного внимания:

— Мама, ам-ам.

— Никиточка хочет кушать? — сюсюкала подруга. И бросив, — щас, Рин, подожди, сварю ему кашку, — исчезала на кухне.

Арина с удивлением обнаружила, что не испытывает никакого умиления и теплых чувств к маленькому спиногрызу. Никита швырял игрушки, норовил перепачкать всё вокруг кашей или бананом, и, самое главное, просто не давал своей наседке-мамаше (в которую неожиданно для неё превратилась подруга) сосредоточиться на разговоре. Они болтали ни о чём, большей частью наблюдая за Никитой, уговаривая его поесть, успокоиться, пописать, пойти поиграть и прочее… Бесконечно скучным для неё вечер, который она мечтала провести в откровенных разговорах с подругой…

— Слушай, а почему вы детей не заводите? — спрашивает Леська.

— Не знаю, — пожимает плечами Арина, — мне хочется сначала найти нормальную работу, поработать хоть немного в Ё-бурге. Хоть какие-то знакомые появятся, да и вообще, как-то я пока не готова, — «и побывав у тебя еще долго не буду готова» не стала добавлять Арина, испытывая острое желание сбежать из этого сумасшедшего дома.

— Не затягивай, привыкните вдвоём жить, потом вообще не захочется. Ты, надеюсь не чайлд-фри?

— А это кто еще?

— Те, кто детей не заводят из убеждений, не желая себя ничем обременять.

— Да нет, конечно. В принципе я не против детей. Троих можно, — смеётся Арина. И добавляет, — а мы можем с тобой встретиться где-то, ну в кафе, например?

— Тебе что не нравится моя семья? — строго взглянув на Арину, пафосно произнесла Леська.

— Ну почему, — уходит от прямого ответа Арина, которой Никита и вправду очень не понравился, — просто хочется поговорить спокойно. Давно не виделись.

— Не могу обещать. Обе бабушки работают, Никиту не с кем оставить.

— Звони, я почти всегда дома, — говорит напоследок подруга, прикрывая дверь. Арина нажимает кнопку для вызова лифта. Тут Леська высовывается из-за двери: