Бесплатный фрагмент - Крабик

Любимым внучкáм

Баба Жара

Жил-был дед. И было у него два внука: Арсик и Артик.

Как-то раз попросил дед своих внуков принести водицы. Пока Артик слезал с печи, Арсик поставил ведро на самокат и покатил к колодцу. Долго ли, коротко ли он ехал, да только солнце поднималось все выше и выше. Пот с мальчика лился ручьями, трава вокруг засохла, с деревьев листья упали, а колодца с водицей он так и не нашел. Видит, лежит у дороги птичка-птаха с перебитым крылом. Поднял её, положил за пазуху и покатил обратно. Вернулся Арсик домой и говорит деду: «Не нашел я водицы, вся она испарилась!» Положил Арсик птичку на лавку и стал её выхаживать.

Дед посмотрел на второго внука. Артик тихо сел на велосипед и поехал в другую сторону. Долго ли, коротко он ехал, а солнце поднималось всё выше и выше. Оно пекло так сильно, что вокруг птицы не летали, змеи в норы попрятались. Не нашел Артик водицы и повернул назад. Вдруг видит под кустом собака лежит, еле дышит. Положил он её на велосипед и привез домой. Протер раны, перевязал лапки.

Посмотрел на внуков дед и загрустил, покатилась по его щеке слеза.

— Не плачь, дед! — вдруг раздался незнакомый голос. Это защебетала птичка-птаха, которую спас старший внук. — Я покажу Арсику воду!

— Не грусти, дед! — заговорила человеческим голосом собака, которую привез Артик. — Я отвезу к колодцу твоих внуков.

Запричитал и заохал дед:

— Где это видано, чтобы животные разговаривали, а люди их понимали?!

Сел Артик на собаку, посадил рядом Арсика, и понеслись они за птичкой-птахой, которая впереди летит и щебечет: «Нет на свете ничего важнее друзей! Нет на свете ничего важнее друзей!»

Долго ли, коротко бежала собака, да побыстрее самоката и велосипеда. Вдруг остановилась она перед гусеничкой, что лежала на раскаленном песке и плакала.

— Чем помочь тебе, гусеничка? — спросил Арсик.

— Я ничего не пила с утра, мальчик, — ответила гусеничка.

— На, пей, — Арсик протянул гусеничке ладошку, с которой скатилась солёная капелька пота.

— Спасибо! — ответила гусеничка. Выпила и превратилась в бабочку! Вспорхнула, села на плечо Арсику и прошептала: «Нет на свете ничего важнее друзей!»

Бегут они все вместе. Бабочка и птаха рядом летят. Солнце парит, воздух кипит, земля трескается, а колодца все нет и нет.

— Вот здесь был колодец! — говорит птичка-птаха.

— Я всегда здесь лакала воду! — подхватила собака.

— Куда он пропал? — спросила бабочка.

Остановились они и видят, что в расщелине лежит змея и не дышит. Взял её в руки Артик и заплакал от горя. Склонился над ней, и капнули на змею слезы мальчика.

Тут змея и ожила:

— Спасибо вам, друзья-товарищи. Чем я вам помочь могу?

— Мы колодец ищем, воду должны принести своему деду…

— Колодец заколдовала злая баба Жара. Она лишила землю воды. Если победить бабу Жару, то все жажду утолят, — прошипела змея.

После этих слов налетел горячий ветер. Поднялась песчаная буря. Закрылось солнце. Все вокруг потемнело. Засыпал песок всех, кто сидел на раскаленной земле. Вырос на этом месте огромный бархан.

Сверху на бархане восседала страшная, с длинными сальными волосами, огромная, как бархан, баба Жара. Сидит и смеется:

— Ха-ха-ха! Не найти вам теперь колодец! Не напоить холодной водицей своего деда!!!

Только бабочку не занесло песком. Она высоко летала и в бархан не попала. Пощекотала бабочка своим крылышком торчащий хвост птички-птахи, та выпорхнула из песка. Зацепилась птичка-птаха клювом за змею, и та ловко обхватила ногу Артика. Артик потянул собаку за лапку, и они все вместе вытащили Арсика.

Выскочили из-под песка и увидели на вершине бархана бабу Жару. Но не испугались и не растерялись друзья.

Кинул ей в глаза песок Арсик, и ослепла баба Жара.

Обвила ей ноги змея, и не может страшная старуха подняться.

Крепко схватил старуху за волосы Артик, и не может баба Жара головой воротить.

Залепила ей перьями рот птичка-птаха, и сказать баба Жара ничего не может.

Защекотала бабочка крылышками её ноздри, и дышать баба Жара не может.

Засыпала собака всю её песком, и оказалась баба Жара под барханом.

Сразу все вокруг переменилось. Подул легкий ветерок. Приплыли тучки на небо. Пошел веселый дождик. Показалась из земли зеленая травка и потянулась к солнцу. Зацвели яркие цветочки, запели птички.

В том месте, где бархан вырос над бабой Жарой, появились зеленые деревья. А рядом — колодец с прозрачной водой!

Набрали Арсик с Артиком водицы из колодца и понесли деду домой. Идут и приговаривают: «Нет на свете ничего важнее друзей!»

Белая бабочка

Жила-была на свете нежная белая бабочка. Пила росинки, ела маковые зернышки, спала под высоким деревом на цветке и укрывалась его лепестками. Каждый вечер перед сном этот цветок шептал бабочке, как она ему нравится. А белая бабочка засыпала под его приятную мелодию нежных слов и думала, что так будет вечно.

Однажды утром она улетела далеко-далеко и вернулась только тогда, когда все вокруг уже спали. Она сложила крылышки под знакомым деревом и заснула впервые не на своем цветке. Всю эту ночь белой бабочке снились беспокойные, тревожные сны.

Когда наступило утро, она вспорхнула вверх и увидела, что под её деревом распустились тысячи похожих цветов! И не может она найти тот, кто ей говорил о любви каждый вечер. Расстроилась белая бабочка и горько заплакала. Она жалела, что не сказала цветку о своих чувствах и потеряла его навсегда.

Стало ей грустно жить одной, никто не шептал ей милых слов и не укачивал её в мягкой, уютной колыбели.

Однажды спросила она знакомого червячка:

— С кем мне теперь подружиться?

— Подожди немного и ты увидишь очень много друзей вон за тем кустом, — сказал червяк и показал на розовый куст.

И правда, скоро поднялся небольшой ветерок, и бабочка увидела, как сотни лепестков, похожих на крылышки, вспорхнули с розового куста.

Бабочка прилетела к ним и стала кружиться в хороводе, танцевать утро, день и вечер. Долго она кружилась, устала и опустилась вниз. Смотрит, а на земле лежат все её новые друзья.

Это цветы отцвели и их лепестки опали. Загрустила бабочка, ещё сильнее запечалилась. Как ей жить одной, с кем радоваться в веселиться…

Как-то раз, в одну из бессонных ночей, бабочка увидела незнакомый, желтый свет уличного фонаря на соседней улице. Она вспорхнула крыльями и полетела, как маленький самолётик, по яркой взлётной дорожке. Когда она подлетела ближе, то увидела, что рядом летает ночной мотылек.

Подлетела бабочка к мотыльку, и принялись они вместе кружить. Да только устала бабочка очень быстро.

— Ах! Мне надо позже вставать и позже ложиться, я же днем летаю? — подумала вслух бабочка, а мотылек отвечает:

— И я буду раньше ложиться и раньше вставать… — я же ночью порхаю. А вечерами мы будем вместе кружить в нашем танце!

Обрадовалась белая бабочка, что наконец нашла себе друга. Каждый день, когда день клонился к вечеру бабочка и мотылёк встречались у знакомого фонаря и весело порхали вокруг тёплого света. В один день друзьям было так весело, что они не заметили, как на небе засияла утренняя заря. Когда бабочка уже подлетела к своему знакомому кусту, она услышала в саду песню малиновки и решила подлететь поближе. А как только подлетела, не смогла удержаться и принялась танцевать под веселую мелодию. Бабочка совсем потеряла голову от чудесной пения, подлетела очень близко к птичке. А та — возьми да клюнь белую танцовщицу в крылышко…

На утро много-много бабочек прилетело в сад. Белые, желтые, пурпурные, бордовые, голубые, они порхали с места на место и не могли успокоиться от радости. В этот яркий солнечный день все птицы поднялись высоко-высоко, и бабочкам открылось раздолье не только над травой и цветами, но и над кустами и деревьями.

И только одна белая бабочка сидела весь день на длинной тонкой травинке и грустила до тех пор, пока не показался её знакомый мотылёк.

— Почему ты не летаешь с нами? — спросила он её.

— У меня крылышко поранено, — ответила белая бабочка и вздохнула. — Меня птичка-малиновка клюнула за то, что я летаю на рассвете.

Мотылёк поднялся вверх и через минуту все бабочки закружились вокруг длинной травинки, на которой сидела белая бабочка.

— Спасибо, вам! — улыбнулась она. — Я словно летаю в большом хороводе и мне совсем не грустно вместе с вами…

Белое Облачко

или почему море солёное

В небольшой бухте на гребне морской волны из множества воздушных, прозрачных пузырьков родилось Белое Облачко пены. Белое Облачко было похоже на лёгкий, резиновый мяч. Оно сразу принялось играть в прятки с буйками на тихом пляже, в догонялки с прогулочными лодками, в прыгалки с птицами у рыбацких сетей.

— Батюшка Ветер, подними меня в небо! — попросило Белое Облачко.

— Нельзя тебе высоко подниматься, больно будешь падать, — гулко продул своим голосом Ветер.

— Матушка Волна, подбрось меня к солнцу! — попросило Белое Облачко.

— Растаешь ты в солнечных лучах, — зашумела заботливая Волна. — Одно мокрое место останется.

Услышал дядюшка Шторм, о чём просит Белое Облачко, взял и налетел грозой на море. Со всей силы подкинул он Белое Облачко вверх и выбросил его далеко в небо.

Кинулся батюшка Ветер за своим Белым Облачком, а не догнал. Бросилась матушка Волна вверх, а не достала.

— Потеряли навсегда мы своё Белое Облачко, — закручинились Волна и Ветер.

А Белое Облачко полетело по небу и радостно смотрело на мир сверху. Оно летало с юга на север, с запада на восток и удивлялось всему, что только видело.

— Какая красота! — улыбалось Белое Облачко. — Леса и горы, города и долины, звери и птицы — все подо мной!

Оно село на большое серое облако, похожее на игрушечный ковёр-самолет и понеслось еще выше. Лучи солнца стали горячо припекать, и начало Белое Облачко таять. Вспомнило оно слова матушки Волны, быстро спрыгнуло с «ковра-самолёта» и отлетело в сторону.

Вдруг вылетел огромный серебристый вертолёт и больно задел винтом Белое Облачко. Вспомнило оно слова батюшки Ветра и пожалело, что ослушалась родителей.

Затосковало Белое Облачко и захотело домой, в море. Но не было рядом матушки Волны и батюшки Ветра. Только чёрные тучи, как большие корабли, угрюмо ходили по темному небу.

Заплакало маленькое Белое Облачко мелким, летним дождиком и увидело под собой яркую красивую Радугу.

— Что случилось, Белое Облачко? — поинтересовалась Радуга.

— Тётушка Радуга, я хочу домой, в море… — тихим голосом прошептало Белое Облачко.

— Я тебе помогу, — сказала тётушка Радуга.

Она подкинула Белое Облачко на самый верх своей разноцветной качели и легонько закачалась. Белое Облачко, как с горки, покатилось вниз в своё родное море.

Батюшка Ветер и матушка Волна встретили Белое Облачко и все трое заплакали от радости.

С тех пор море стало соленым.

Змея и черепаха

Жила была на свете змея. Вечно доказывала, что она всех быстрее ползает. Любила змея похвастать, и никто не мог её поставить на место.

Однажды встретила она неизвестное животное, очень похожее на змею. Его маленькая головка на длинной шее выглядывала из костяной норы и смотрела на змею смешными глазками, похожими на две стеклянные, чёрные бусинки.

— Привет! Ты кто? — спрашивает змея.

— Я? Змея! — отвечает ей голова животного, очень похожая на голову змеи.

— А почему ты такая короткая? — удивилась змея, заподозрив что-то сомнительное.

— Змеи длинные?

— Больше метра бывают!

— Я редко выхожу из дома.

— Только из норы выглядываешь?

— Да! А ты кто? — спросило животное, голова которого походила на голову змеи.

— Я? Черепаха! — решила посмеяться над новым знакомым змея.

— А почему такая длинная?

— Из своего домашнего панциря сбежала!

— А лапы где? — спросило животное, которое назвало себя змеей.

— Дома оставила. — Змея догадалась, что перед ней настоящая черепаха и предложила. — Давай наперегонки бегать?!

— А как?

— Мы сейчас начнём соревнование! Кто первый во-о-оон до того дерева приползёт, тот и победитель!

— Давай! Только немного иначе. Длиннее сделаем трассу. Доползаем к дереву и возвращаемся назад, сюда. Кто первый вернется, тот и победитель!

— Считай на «раз, два, три», змея! — засмеялась настоящая змея, уверенная в своей победе. Она прекрасно знала, что черепахи передвигаются очень медленно.

— Хорошо. Раз, два, три!!!

Только успела сказать эти три слова настоящая черепаха, как змея скользнула вперёд. Без оглядки она засновала между камней и кустов, стремительно двигаясь к далекому дереву.

А настоящая черепаха отползла немного в сторону, позвала другую черепаху и нашептала ей что-то на ухо. Потом спокойно вернулась назад.

Возвращается змея от далёкого дерева к месту старта и по дороге видит, что навстречу ей черепаха ползёт и тяжело дышит. Засмеялась змея, увидев медленную черепаху, и скорость увеличила. Приползает на место, смотрит, а там уже черепаха змею ждет. Зевает — отдыхает. Одна голова из норы торчит.

— Что-то медленно ты ползаешь, змея, — говорит настоящая черепаха. — Мало тренируешься, наверное. Я уже давно тебя здесь поджидаю…

Змея смотрит на соперницу, оглядывается удивлённо назад и ничего не понимает.

— Как ты меня обогнала?

— Быстро я ползаю, когда из дома выхожу. Вот и обогнала, когда ты над какой-то черепахой смеялась по дороге.

Змея проиграла спор. А черепаха ещё долго рассказывала, как проучила хвастливую змею.

Мудрая черепаха!

Ожерелье из золотых ракушек

У южного синего моря в небольшой хижине жила скромная девушка вместе со своим старым отцом-рыбаком. Каждый день в любую погоду она бродила по песчаному побережью вдали от людей и собирала цветные ракушки. Приносила их домой и вместе с отцом мастерила поделки и украшения. Старый рыбак давно не ходил в море, не ловил рыбу, а потому жили они с дочкой на небольшие деньги со скудных продаж, которых им едва хватало.

Иногда девушка плавала в ближней бухте, подкармливала крошками хлеба белых чаек, сидела на огромном гладком камне и часами смотрела на море. Она ждала чудо в этом райском уголке, про который ходила легенда. Будто тысячи лет назад, когда все народы наделяли землёй, местные жители опоздали. Вот и достался им маленький райский уголок, на котором они и поселились.

Как-то раз дочь рыбака принесла в дом молодого баклана с перебитым крылом. Она кормила и лечила птицу, привязалась и полюбила её, а когда пришло время, выпустила на волю.

Баклан взглянул на девушку счастливыми черными глазами и тут же нырнул в глубину моря. Через минуту девушка увидела на песчаном берегу необычную ракушку, которую принёс баклан. Ракушка блестела на солнце, как яркая звёздочка, и дочь рыбака залюбовалась необычным подарком из морской пучины. Она поблагодарила птицу, та склонила голову в знак признательности, улетела.

Через неделю в том же месте девушка нашла такую же золотую ракушку, потом ещё одну. Скоро накопился целый холстяной мешочек из красивых ярких ракушек жёлтого цвета. Девушка показала их отцу, и тот решил сделать не обычное украшение, а ожерелье из золотых ракушек.

Старик работал три дня и три ночи. Просверлил в каждой ракушке отверстие, а из оставшегося порошка отлил и скрутил тонкую нить, на которую наживил все золотые ракушки.

Утром он подозвал к себе дочь и сказал:

— Возьми, дочка, это ожерелье. Никогда не расставайся с ним и запомни: Его захотят купить или забрать многие. Но ты не продавай и не отдавай. Не красивому, не богатому. А отдай тому, к кому сердце твоё лежит, и кто сильно тебя полюбит, — сказал старый рыбак и на следующий день умер.

Девушка похоронила отца, надела ожерелье из золотых ракушек себе на шею и отправилась продавать поделки и украшения, которые они мастерили со старым рыбаком.

В первый день она не продала не одного украшения. Люди останавливались напротив, с изумлением смотрели на ожерелье девушки, а не на поделки и украшения. Качали головой, но ничего не покупали.

На второй день к ней подошёл молодой и красивый юноша. От него невозможно было отвести глаз. Красавец взял девушку за руку, и она, как завороженная, пошла за ним. В доме молодого красавца на стенах висели огромные зеркала, и он постоянно смотрелся в них.

Красавец попросил у девушки ожерелье и надел себе на шею. Но тут же во всех зеркалах появились дряхлые, сморщенные старики, которые корчили страшные рожи. Расстроенный юноша сбросил ожерелье из золотых ракушек и выгнал девушку из своего дома.

Удивилась девушка волшебной силе золотых ракушек. И вспомнила слова отца. На третий день, когда дочь рыбака продавала поделки, к ней подъехал на белом коне важный купец в богатых одеждах с многочисленными слугами и грозно крикнул:

— Эй, рыбачка, продай мне своё ожерелье!

— Оно не продаётся, — тихо промолвила дочь рыбака. — Покупай любые поделки, но не эту!

— Я дам тебе за ожерелье триста монет! Все твои украшения и поделки столько не стоят.

— Нет, — уверенно ответила девушка. — Память моего отца дороже твоих денег.

Купец рассердился и резко сорвал с девушки ожерелье из золотых ракушек. И в ту же минуту его конь превратился в индюка, слуги разлетелись воробьями в разные стороны, а купец оказался голым — без своих богатых одежд.

Забрала девушка своё ожерелье из золотых ракушек и вернулась домой. Села на гладкий, тёплый камень у моря и загрустила.

Вдруг к ней подлетел знакомый баклан и спрашивает:

— О чем печалишься, дочь рыбака?!

— У меня умер отец. Перед смертью он завещал мне не снимать с себя это украшение. Ожерелье, которое ты видишь на мне, оказалось волшебным — вот уже несколько дней, из-за его неведанной силы, я ничего не смогла продать из наших поделок.

Девушка вдруг вспомнила, что золотые ракушки ей принесла эта птица и спросила. — Откуда ты достал мне эти золотые ракушки, баклан?

— Я взял их на дне моря в старом сундуке с драгоценностями. Сто лет назад здесь затонул корабль, нагруженный дарами великому хану. Капитан этого судна решил не отдавать их грозному правителю, а вернуть бедным людям, которые собрали эту дань. Он развернул корабль, и отправился в обратный путь. Совсем скоро злой хан узнал о непокорности капитана и пожаловался Морскому Дракону. Тогда чудище заколдовало капитана корабля…

— Как жаль, — прошептала девушка и посмотрела на баклана. На глазах птицы вдруг появились слезы.

— А кто ещё знает об этом кладе под водой?

— Только я.

— А можно расколдовать этого капитана?

— Невозможно, — грустно ответил баклан. — Тайну возвращения юному капитану земной жизни знает только сам Морской Дракон.

Девушка задумалась: «Не он ли тот капитан?!» Она удивилась, что может понимать язык птиц, но тут же вспомнила о волшебном ожерелье из золотых ракушек, которые могут творить чудеса.

Баклан, будто прочёл её мысли, тут же сорвался с места и улетел, оставив девушку одну на песчаном берегу. Только белые чайки, желая помочь дочери рыбака, кружили над ней и кидали на берег мелкую рыбу.

— Скажите, чайки, как мне найти Морского Дракона?

— Каждый раз в полнолуние Морской Дракон появляется из пучины и сидит на этом камне, — ответили чайки. — Не связывайся с чудищем! Он заколдует тебя в птицу, как и нас.

— Вы заколдованы?

— Да мы обычные девушки и парни, которые жили у моря и любили водить здесь хороводы. Однажды мы задержались дольше обычного, и Морской Дракон разгневался и превратил нас в птиц…

Не послушалась девушка чаек. Осталась сидеть до поздней ночи и ждать полнолуния.

Долго ли коротко бежало время, как вдруг заволновалось море, забурлили волны, и вышел на песчаный берег страшный Морской Дракон. Его глаза дико блестели, изо рта вырывалось огненное пламя, всё тело и длинный хвост были покрыты старыми, грязными ракушками, да скользкими, протухшими водорослями.

Морской Дракон лёг на песок у гладкого камня и уставился на Луну. Лунный свет, пробивавшийся сквозь тучи облаков, грел его голое, морщинистое брюхо. Тяжелый запах поднимался с паром вверх и на несколько вёрст разносил это мерзкое, гнилое зловонье. Все вокруг засмердило от огромной туши морского чудовища. Дочь рыбака закрыла лицо подолом своего старого платья, она задыхалась от этого невыносимого смрада, исходившего из страшной утробы чудовища, которое смотрело на неё пустыми, тусклыми глазами. Но смелая девушка не останавливалась и продолжала идти к Морскому Дракону. Она верила в силу своего волшебного ожерелья.

— Морской Дракон! Скажи, как расколдовать твои чары?

Удивился Морской Дракон девичьей смелости. Посмотрел на дочь рыбака и увидел на ней ожерелье из золотых ракушек. Ярким золотым огнём оно слепило в бесцветные глаза морскому чудовище:

— Отдай мне эти золотые ракушки, скажу! — грозно прошипело чудище.

Девушка подумала: «Это подарок отца, который нельзя никому отдавать. Если не отдам ожерелье, то я не узнаю, как расколдовать бедных птиц». Она решила, что дать волю заколдованным людям важнее и отчаянно сняла ожерелье с шеи.

— Бери!

— Испугалась? Боишься превратиться в птицу! — загоготал Морской Дракон.

— Нет! Я хочу помочь заколдованным птицам вернуть земную жизнь!

Дракон резко протянул свою лапу с кривыми когтями в сторону девушки и схватил её ожерелье. Тонкая нить, сплетенная старым рыбаком, разорвалась, золотые ракушки рассыпались по песку и превратились в обычные камешки.

— Я заколдую тебя, — зло и яростно прошипело чудовище, — и ты, как тот капитан, будешь ждать сто лет, когда кто-нибудь тебя полюбит и оденет на твою шею золотое ожерелье. Да только птицы — уже не люди. Ожерелье слетит с тонкой птичьей шеи! Ха-Ха-Ха!!!

В то же мгновение дочь рыбака превратилась в белую лебёдушку.

Взмахнула она широкими крыльями, взлетела вверх и вырвалась из лап Морского Дракона. До утра летала лебёдушка над морем, а чудовище посылало ей вслед огненные факелы, да ядовитые, смердящие запахи.

С восходом солнца, когда чудовище скрылось под воду, лебёдушка смогла опустилась белые крылья на синее море. Плывет и горюет, что превратилась в птицу. Приплыла она к своему гладкому камню и увидела на песке свои золотые ракушки. Обхватила их крыльями, и случилось чудо: золотые ракушки сами собрались в ожерелье и заблестели на длинной лебяжьей шее.

Видит лебёдушка: подплывает к ней знакомый баклан и протягивает в клюве небольшую рыбку. Хотела девушка ответить, сказать «спасибо», да голос человеческий потеряла.

Взяла лебёдушка рыбку и тут же почувствовала тяжесть своего ожерелья. Вспомнила она слова Морского Дракона и ловко скинула ожерелье с себя на шею баклана.

В один миг чёрная птица превратилась в прекрасного черноглазого юношу с золотыми ракушками на шее. Он посмотрел на воду и увидел своё человеческое отражение. Всплеснул руками, а не крыльями, удивляясь чудесному превращению, и громко вскрикнул:

— Спали с меня злые чары Морского Дракона!

Юноша подошёл ближе к белой птице и заглянул ей в глаза. Но молчала лебедушка, и только маленькая слезинка катилась по её красивому, красному клюву.

— Так это ты, дочь рыбака, меня спасла?! — узнал юноша в лебёдушке девушку и понял, что она, как и он прежде, заколдована Морским Драконом. — Спасибо тебе, милая! Я давно полюбил тебя. Ещё тогда, когда ты ходила по песчаному берегу и собирала ракушки. После шторма, когда я повредил крыло, ты выходила меня, и дни в хижине рыбака стали лучшими в моей жизни. Я в вечном долгу перед тобой и не могу принять подарок твоего отца. Он твой по праву.

Юноша снял с себя ожерелье из золотых ракушек и надел на шею лебёдушке. И тут же вернулся к ней человеческий облик — превратилась птица в дочь рыбака.

Радостно посмотрел юноша на девушку, а та отвела глаза в сторону. Поняла она, кто любил её все время, и с кем она готова прожить целую жизнь.

Взяли они друг друга за руки и сыграли на берегу синего южного моря весёлую свадьбу.

Позвали чаек со всего побережья и попросили надеть друг другу ожерелье из золотых ракушек. Не получилось у птиц надеть себе ожерелье на свои тонкие шеи, но смогли они пролететь через кольцо из золотой нити. А, пролетая, превращались в красивых парней и прекрасных девушек. Загудело в это время море, поднялась сильная буря и взметнулся огромный чёрный столб воды, который превратился в большую чёрную тучу. Сильный ветер подхватил тучу и унёс её к другим дальним берегам. Не стало Морского Дракона, а все его злые чары пролились на землю сильными, проливными дождями.

Счастливые жители этого берега сыграли не одну, а много свадеб, где все благодарили капитана и дочь рыбака за чудесные превращения. И я там был, вино и пиво пил. На счастливых смотрел, да песни им пел.

Ветер и волна

На пляжный топчан, слегка засыпанный морским песком с побережья, села маленькая чёрная муха и отчаянно засеменила передними лапками. Похоже, она кому-то изо всех сил аплодировала или старалась смыть липкую грязь. Через несколько мгновений муха сорвалась в воздух и противно зажужжала, вызывая неподдельное желание её прихлопнуть.

Она вновь опустилась и поправила маленькие крылышки, потом на мгновенье замерла на месте… Ни прошло и секунды, как насекомого на топчане не стало! Муху не склевала чайка, никто не стукнул мухобойкой, не отмахнулся от её назойливости. Простой ветерок легко подхватил муху и унёс с собой. Он поднялся вверх и рассмотрел её большие глаза, сосчитал лапки, изучил крылышки и ему стало совсем неинтересно держать муху на своих невидимых крылья. Тогда ветерок огорченно вздохнул и отпустил пленницу восвояси. Муха обиженно зажужжала и полетела вниз.

Ветер отправился дальше. Его хорошее настроение искало развлечений, и очень скоро он подлетел к водопаду на склоне горы у морского побережья. С большой высоты на землю лилась прозрачная вода и красиво искрилась на солнце. Ветер, как озорной школьник, подкрался снизу и сильным порывом поднял водопад вверх. Тысячи брызг, капель, мелких струек устремились назад, в гору, а ветер живо набрал силу и погнал воду дальше, потом немного ослабел и вернул водопад на землю. Наигравшись вволю, ветер помчался вдоль берега и увидел большую лужу на том месте, где ещё вчера проходила сельская дорога. Местным жителям пришлось изменить привычный маршрут и идти в обход. Ветер не растерялся и, собравшись с силами, перенёс всю лужу на берег моря, и опять помчался в голубую даль, озорно вильнув своим лёгким порывом. Люди с недоумением смотрели вокруг на чистую, проселочную дорогу, где пять минут назад стояла вода.

Ветру нравилось играть с лужами и водопадами, бросать пригоршнями брызги, рассекать дождевые струи, разбрасывать росу на лугах. Ветер постоянно искал развлечения. Он поднялся высоко вверх и задул на огромные тучи.

— Эй, кучерявая вода, давай полетаем!

Ничего не ответили ему дождевые тучи. Сверкнули молнией, загремели громом и вылились ливнем на землю.

Ветер прилетел к прибрежным скалам и прошуршал по отвесным каменным козырькам.

— Эй, безмолвные исполины, не страшно вам рассыпаться под моим напором?

Промолчали могучие скалы. Ничего не ответили ветру.

— Эй, мокрое море! — закричал грозно ветер и принялся закручивать небольшие водовороты на водной глади, рябить мелкие волны. — Давай узнаем, кто сильней!

Ничего не ответило ему могучее море, лишь улыбнулось в ответ солнечными переливами с прибрежного мелководья и спокойно понесло свои волны дальше.

Помчавшись вдаль над поверхностью моря, ветер заметил небольшие белые барашки пены. Одним взмахом, как маленькую муху, он подхватил их и с хохотом разбил на тысячи брызг.

Неожиданно ветер услышал за спиной:

— И что ты дуешь и дуешь, гроза мух, дождевых капель и цветочных лепестков, — это одинокая морская волна приподнялась в своём водном течении. — Море, тучи и скалы не хотят биться с тобой, а я попробую.

— Кто ты? — удивился ветер и завертелся над волной вихрем.

— А обычная морская волна.

— А я ветер! Единственный и неповторимый!

— Так докажи свою неповторимость, — вильнула гребнем волна и покатила в море.

Ветер стремительно подхватил волну и понёс по бескрайнему простору. Но волна спокойно мчалась рядом, пенясь белыми, воздушными пузырьками. Не смутился ветер, осмотрелся и подул с другой стороны. Волна тут же поменяла направление и побежала впереди ветра. Он резко развернулся и ринулся ей на встречу. Морская волна не первый год кочевала по свету и быстро разгадала эту загадку.

Ловко разбилась огромная волна на мелкую рябь, развернулась и большим количеством волн накинулась на ветер, подхватила его силой течения и девятым валом погнало в морскую пучину. Не растерялся и ветер, круче завертелся в бешеном вихре, поднялся к самому небу и кинулся облачным рукавом на волну со всей своей силы, стремительно поднял её вверх и бросил в море.

Небо и звезды, земля и море, тучи и скалы мирно наблюдали, как волна и ветер три дня и три ночи носились по морю, не уставая в своей погоне. Нагоняя шторм или стихая штилем, соперники на равных боролись друг с другом до тех пор, пока из-за туч на небосвод не выплыл молодой месяц.

— Эй, вы, неутомимые спорщики! — засмеялся он сверху. — Кто из вас до меня достанет, того и победа!

— Я смою тебя с неба! — заволновалась волна.

— Я сдую тебя в море! — зашумел ветер.

Начали они носиться пуще прежнего, да не могут дотянуться до месяца. А тот только смеётся, надувается, и с каждым днём растёт все больше.

Скоро волна и ветер устали. Они постепенно начали успокаиваться и медленно двинулись в одном направлении. Легкие воздушные порывы ласкали волну, а её мелкие брызги щекотали ветер…

— Смотрите! Смотрите! Они смогли! — неожиданно закричал маленький гларус, когда увидел на зеркальной поверхности моря отражение луны. — Луна упала в море.

Ни волна, ни ветер не стали спорить, кому из них удалось превратить месяц в полную луну и утопить в морской воде. Оказалось намного лучше быть просто рядом: нестись вдаль, тихо замирать на просторах необъятного моря, отдыхать и резвиться под звездами южного неба.

С тех самых пор никто не может разъединить волну и ветер.

Капля

Больше недели на побережье царствовала полновластная южная жара. Яркое летнее солнце медленно катилось к зениту. Всё вокруг истомлёно замерло. Попрятались птицы, укрылись в тени звери, люди пропали вместе со своими машинами. Только мелкие мошки и муравьи не замечали этого нестерпимого знойного пекла.

На тонкой тростинке у подножья старого кряжистого ореха искрилась маленькая капля. Она выделялась среди остальных разноцветными дрожащими маячками. В ней тонула глубина синего неба, и небольшое белое облако отражалось мягкой, воздушной улыбкой.

Казалось, что капля улыбается каждому, кто только взглянет на неё: весёлому, шаловливому солнечному зайчику, трудяге-муравью, спешившему по своим неотложным, муравьиным делам, беззаботным бездельницам мошкам — мельтешащим то тут, то там.

В тени зеленой кроны большого дерева капле было тепло и уютно. Садовая муха помыла в ней передние лапки, проснувшийся комарик макнул свой длинный носик в живительную влагу. Юркий паучок качался на тонкой паутинке рядом, задевая поверхность капли ворсистыми лапками и весело смеялся. Всем было хорошо рядом с каплей.

Она с удовольствием вспоминала короткий, утренний дождик, когда вместе с подругами танцевала чечётку на сильных ветках ореха, а потом любовалась своим отражением в аккуратной лужице на широком листе лопуха. Внезапно налетевший ветерок качнул ветки дерева, и все её подружки рассыпались под большими листьями ореха, попадали на землю или разлетелись кто куда. Только маленькая капля чудом удержалась на тростинке. Она наслаждалась счастьем этого мгновенья, понимая, что радость там, где есть этот мир. Весело тогда, когда смеешься. Хорошо с теми, кого любишь.

У капли не осталось подружек, и сама она с каждой минуткой становилась всё меньше и меньше. Но счастье продолжало ей улыбаться. Солнечный зайчик игриво щекотал каплю своим маленьким лучиком, любовался, отражаясь в ней искристой улыбкой. Он подкрадывался с разных сторон и видел, как улыбка перекатывается по капле, прячется, пропадает и появляется вновь.

Казалось, что он сам растёт и набирается сил рядом с весёлой и озорной счастливой каплей. А она, весело прищуриваясь, дарит улыбки всему свету!

— Как хорошо, что ты есть, разноцветная, лучистая капелька! Я могу отражать все свои чувства в твоей тонкой, хрустальной поверхности.

Обрадованная его комплиментами капля не заметила растущего рядом большого солнечного луча. Весёлый солнечный зайчик неожиданно пропал из виду. Но в последнее мгновение он успел прикоснуться к маленькому листку и склонить его над каплей, подарив ей ещё немного тени.

— Что со мной? Я превращаюсь в шарик, — удивлённо воскликнула капля, не зная, что время определяет движение жизни, как тень сменяет свет, а ночь — день. Капля совсем не ожидала, что огромный солнечный луч придёт на смену маленькому лучику и жарко припечёт её.

Листок прикрыл каплю от надвигающегося света и в последний раз полюбовался её счастливой улыбкой. Капелька на его глазах становилась всё меньше и меньше.

На смену лучу из-за верхних ветвей показалось солнце. Маленький листок задрожал и упал от хлынувшего на него потока яркого света. Под нещадной жарой капля вмиг испарилась. Тонкая тростинка осталась одна со своими приятными воспоминаниями о прохладной и живительной влаге…

Кошебачка

Жила была на свете миленькая и умненькая кошечка, которую никто не замечал. Аккуратная, изящная, нежная, хрупкая и наивная, она тревожилась по всякому случаю. Кошечка отличалась от всех невероятной скромностью, о её теплоте, доброте, чуткости, верности, отзывчивости ходили легенды.

Кошечка любила охотиться за маленькими птичками: зорко их высматривала, тихонько подкрадывалась и ловко хватала за хвост. Да только улетали от неё все птички, лишь перышки оставляли на память.

Мечтала кошечка научиться летать высоко-высоко, чтобы очутиться рядом с птицами, но не знала как взлететь. Успокаивала себя лишь словами кота-отца: «Если очень хочешь добиться чего-то в жизни, то обязательно добьешься».

И вот однажды, прицепила она себе птичьи перышки с двух сторон. Сильно-сильно разбежалась, оттолкнулась от земли и… превратилась в бабочку! Трепетную, артистичную, воздушную бабочку, которая беспокойно запорхала с цветочка на цветок…

«Я лечу!» — обрадовалась она, и тут же стала такой бесшабашной, женственной, эмоциональной, что все её увидели в новом облике.

«Смотрите! Смотрите! — закричали все. — Кошебачка летит!»

Мак

В самом центре лужайки, что раскинулась на высоком берегу у пляжа Каваци, на утренней заре распустился дикий Мак. Он гордо возвышался над остальными прибрежными цветами. Мак уверенно стоял на тонком, длинном стебельке и покачивал во все стороны своими алыми лепестками. Утренний ветерок слегка шевелил его пурпурную шляпу, создавая вид благородного поклона для всех окружающих. Своим ярким цветом Мак привлекал тех, кто был рядом.

Две мухи подлетели к Маку и наперебой прожужжали:

— Невероятно! Невероятно! Впервые мы видим такой жжжии-воо-пис-ный цветок!

Пчела не замедлила покружить сверху:

— Надо жжжже-е-е, жжж-живой принц цветов, — она звучно описала вокруг Мака небольшой круг, но садиться на него не стала.

Синий Цикорий застенчиво любовался Маком, точно зная, что, как только солнце растворит туманную утреннюю дымку над морем, все его соцветия склонят голубые шляпки до следующего утра. Большие и маленькие шапки Тысячелистника, превратившие поле в одно белое, кружевное полотно с нескрываемым возбужденным восторгом зашептали между собой:

— Он похож на настоящего принца и должен стать королём цветов на нашем луге! Мы не видели цветка величавее и красивее…

— Это что-то, это что-то, — защебетал сверху верткий стриж и стремглав полетел к чайкам делиться утренней новостью.

Мак слышал со всех сторон восторженные возгласы и краснел ещё сильнее. Сначала ему было немного стыдно за происходящее вокруг ликование. Потом стало приятно, что им восхищаются и любят. Когда все обитатели луга выразили своё почтение, Мак решил, что лучше него, и правда, нет никого на всём свете. Только такому красавцу, как он, дана подобная красота.

— Я буду вашим королём! — гордо сказал Мак и взмахнул парой лепестков на своей красивой голове. — С этой минуты все цветы должны склонять передо мной головы, я всегда буду выше всех вас!

Новоиспеченный король очень быстро почувствовал свою власть и ещё сильнее потянулся к лучам летнего солнца. Этот Мак был не простым полевым цветком. Он обладал волшебным, чарующим ароматом. В нём жила сила его великих предков. Давным давно, семечка его деда обитала в самой Персии. Однажды, когда караваны торговых судов везли много разных пряностей с Востока, на одном корабле, маленькое маковое зёрнышко переплыло огромное море и попало в чужую землю.

Мак всё сильнее раздувал на ветру свои тонкие, как восточный атлас лепестки, показывая всем полевым цветам плотный, зелёный бутон с маленькой чёрной короной. От неё струилось чародейное благоухание. Никто из цветов не в силах был противостоять этой силе. Все, кто рос рядом, упали ниц перед своим властелином, а остальные — безропотно склонили свои бутоны, глядя на приближенных Макового короля.

Цветы с соседнего луга лишь поглядывали на это непонятное зрелище. Они никак не могли понять, что происходит с их давними соседями. Им очень не нравился этот заносчивый Мак.

— Быть ярким и красивым — прекрасно, но держать голову выше всех остальных не очень разумно, — зашептали друг другу цветы с дальнего луга.

Мак их не слышал. Он принимал и принимал очередные поклонения и комплименты.

Одна маленькая, жёлтая бабочка, завидев из далека яркий цветок, подлетела поближе. Она удобно разместила на нём свои тонкие крылышки. Мак от такой неожиданности немного растерялся.

— Красавчик Мак, ты очень хорош! Но с таким высокомерным взглядом можно не дожить до утра.

— Я самый прекрасный цветок на свете! — Мак принялся утверждать то, что ему успели сегодня наговорить Подорожник и Колючка. — Я — король, а короли живут сто лет.

— Дорогой Мак, я точно знаю, что на свете есть другие цветы: Гладиолус, Нарцисс, Пион, Василёк. Они не менее великолепны…

— Где они? Здесь только я!

— Подумай, — нежно и уверенно продолжала бабочка. — Я летаю по всему свету и знаю жизнь больше, чем цветы на твоём луге. Тебя могут сорвать люди, могут просто затоптать животные. У тебя очень нежные лепестки, ты очень ранимый для этих мест…

— Этого никогда не случится, — резко перебил её Мак. — Колючки не дадут подойти ко мне людям и животным, а морская волна не достанет мой луг. Я непобедим!

Мак и дальше стал говорить о себе, без остановки повторяя одно только «Я-я-я». Он всё больше злился и выделял свой волшебный аромат. Мак надеялся, что сможет одурманить им бабочку. Но бабочка легко вспорхнула лёгкими золотыми крылышками полетела к дальнему лугу.

Мак продолжал гордо и надменно возвышаться над всеми. Он любовался собой и принимал поздравления не только от цветов, но и от ползающих рядом насекомых и пролетавших мимо птиц. В его красивой голове родилась мысль: «А не стать ли самым красивым королём в мире?»

Неожиданно после обеда на луг заглянул Сулган. Этот ветер каждый год появлялся в здешних местах. Он направлялся к морю. Тысячелистник, Цикорий, Подорожник, Колючка привычно спрятали свои бутоны и листья от наступающей непогоды. Только Мак продолжал гордо возвышаться над лугом. Очень скоро с него, один за другим, облетели все лепестки. Совсем недолго глупый, горделивый Мак ещё пытался противостоять порывам морского ветра.

— Голый король, — гудел ветер. — Королей ценят не за красоту, а за мудрость!

Это были последние слова, которые услышал Мак от Сулгана. Надломленный бутон упал на землю, из него выкатились маленькие зернышки. Ветер легко подхватил их на свои крылья и понес по всему побережью с надеждой, что они не повторят ошибки юного, горделивого короля.

С тех самых пор, каждую весну в этом краю зацветали огромные поляны с превосходными, красными маками.

Мак и колосок

Они вместе появились на лужайке у берега моря ранним весенним утром. Быстро выросли и встали рядом так близко, что могли тихо шептать друг другу свои секреты, рассказывать о желаниях и вместе тянуться вверх. Аккуратный мак и стройный колосок стали самыми близкими друзьями. Маленькие насекомые перелазили с мака на колосок и обратно. Бабочка садилась на алый цветок, а крыльями прикрывала колосок от солнечных лучей.

Два друга радовались своему счастью и наслаждались ароматами лужайки. Вокруг благоухали цветы, жужжала мошкара, пели птицы. Лето было в самом начале и ничто не омрачало жизнь до тех пор, пока солнце не пригрело по-настоящему жарко.

Очень скоро подсох колосок и изменил окраску. Из нежно зелёной она превратилась в золотистую. У мака поблекли лепестки, а его извилистый стебелёк потерял былую упругость. Цветок медленно начал склонять свою головку и неуверенно закачался.

Тогда колосок под очередным порывом ветра обхватил тоненький стебель мака и прижал к себе. Они встали рядом, тесно обнявшись, переплелись тонкими стеблями, и цветок перестал клониться вниз. Мак благодарно закачал листочками, а колосок весело затрепетал усиками на ветру.

Они устояли! И долго ещё вместе радовались жизни на лужайке.

Друзья всегда помогают друг другу, иначе, какие они друзья?

Мячик

Жил-был мячик. Обычный резиновый мячик красно-синего цвета. Но сам мячик считал по-другому. Он говорил:

— Я не обычный мячик, а гуттаперчевый шар цвета огня и неба!

Мячик очень гордился тем, что он красивый, поэтому ни с кем не дружил и не играл. Он лежал на боку и грелся под солнцем. Всем, кто к нему подходил и приглашал играть, мячик отвечал:

— Мне с вами не интересно. Я не обычный мяч, а гуттаперчевый шар цвета огня и неба!

Лежал он, лежал, а солнце своим лучиком прогрело краску мячика так, что она зашелушилась. Рядом пробегала мышка, прогрызла мягкую резину, и появилась дырочка в мячике. Мимо шла собачка и задела лапкой мяч. Он упал в воду и утонул, как обычный облезлый дырявый мячик, а не гуттаперчевый шар цвета огня и неба…

Мошка

Недалеко от пирса покачивалась рыбацкая лодка. На её борту клевал носом старик, изредка выдёргивая из воды рыбку — морских бычков. Южное солнце медленно всплывало над полями и садами. Лёгкий ветерок угощал округу медовым ароматом акаций.

На песчаный берег у самой кромки воды залетела мошкара. Небольшая её тучка рассыпалась чёрным бисером невдалеке от рыбака и лодки. Чёрные мошки резво садились на мелкие ракушки и гальку, шустро ползали по песчаной крошке. Быстро семенили лапками в поисках морских лакомств, и ловко перелетали с места на место.

Только одна маленькая мошка тревожно осматривалась вокруг и робко металась из стороны в сторону.

— Не подставляйся! — неожиданно услышала она чей-то твёрдый голос. Крепкая чёрная муха спокойно сидела под створкой приоткрытой раковины, выброшенной морем устрицы, и обедала. Уверенный вид зрелой и сильной мухи придал смелости мошке.

— Это как это «не подставляйся»? — удивилась она.

— Не спеши. Не мечись. Посмотри внимательно перед собой и вокруг. И только потом принимай решение. Приняла решение — лети.

— Я суечусь от страха…

— Чего боишься?

— Всех! Птиц, людей, ветра, морской волны… — Мошка говорила робко и неуверенно, как будто тревожность носила с рождения.

— Жить хочешь?! — Муха оторвалась на мгновение и посмотрела на мошку. Та кивнула. — Это хорошо. Все хотят жить долго и счастливо, но не у каждого получается. Надо стараться быть сытой и не попасть на обед другому. А потому осторожность в нашем деле — главное! Умей подстраховаться…

— Я слова такого не знаю…

— Смотри, где есть крыша, и прячься под неё вовремя. Ты — шестиногая, значит, шустрее человека бегаешь. Ты — двукрылая, улетишь от любого зверя. Ты — мелкая, спрячешься от любой птицы!

— Как всё правильно! Почему я прежде не догадалась?!

— Догадываться умеет не каждый. И есть вещи, о которых узнаешь не сразу…

Муха оглянулась, почесала лапки и взлетела. Тяжеловато покружила над мошкой и быстро скрылась в тумане. Прибой шумно бил о соседние камни, волны подкатывались к полосе сухого песка. Солнце спряталось за огромную тучу. Маленькая мошка проглотила крохотного моллюска и затеребила лапками.

— Все мне понятно. Как прятаться, как укрываться, теперь я знаю, как страховаться. Но почему-то не верю я во всё это. В жизни не всё так, как хочется.

Она оглянулась по сторонам, не мечась, робко подняла крылышки и… оказалась под волной.

Лодка старого рыбака резко развернулась у самого берега и подтолкнула воду сильнее на столько, сколько оказалось достаточно для поглощения одной маленькой робкой мошки прибоем.

Судьбу не просчитаешь, от неё не застрахуешься…

Муравей и комар

Вдоль морского побережья не спеша летел комар. Он беззаботно пищал, напевая весёлую песенку. Присаживался иногда на камни, осматривался и вновь взмывал вверх. Садился на цветы, пил нектар и продолжал свой нехитрый полет. У комара было отличное настроение и, казалось, ничто его не испортит.

«Мотылёк, блоха и мушка!

Хахаха-хахаха!

Будем вместе веселиться,

Пить нектар с росой, резвиться,

Полетаем, поиграем,

И нисколько не устанем!

Хахаха-хахаха!»

На одном из привалов комар услышал грустное всхлипывание. Он оглянулся вокруг и увидел муравья, который горько плакал.

— Эй, муравей! Что случилось?

— Меня чуть не раздавил сапог, потом хотела склюнуть птица, я еле увернулся от огромной волны-ы-ы…, — ответил, рыдая, муравей, и ещё сильнее заплакал. — Мне страшно ползать по земле…

— Нет в жизни проблем, которые разрулить не под силу двоим! — сказал бойко комар и предложил. — Хочешь полетать?!

— Как?! — удивился муравей, — у меня же нет крыльев!

— Попробуй мои, — предложил комар, отстегнул свои крылья и прицепил их к муравью. — Лети! А я тут отдохну, тебя подожду.

— Ой! Спасибо большое! — радостно ответил муравей и взмыл вверх.

Под голубым небом ласково светило солнце, несколько белых облаков резвились над головой. Муравей расправил крылья, и медленно парил над берегом моря, прикрыв глаза. Так хорошо ему никогда не было. Сразу высохли слезы, и весёлое настроение комара передалось муравью.

— Так бы летал и летал всю жизнь! — шептал он.

Вдруг муравей больно стукнулся головой о дерево, и от неожиданности полетел вниз.

— Ого! Нельзя в небе глаза закрывать, — понял муравей, и тут же услышал комариный писк. Только не очень похожий на комара.

Муравей закружился на месте в поисках того, кто фальшиво передразнивал товарища. Оказалось, что это паук под веткой вяжет паутину, и бормочет на мотив комара свою, другую, песенку:

«Мотылёк, комар и муха,

Поджидает вас непруха.

В крепкой сетке паука

Сгинете наверняка!

Ха-ха-ха, ха-ха-ха…»

Паук был очень страшный, но муравей его не испугался. Он отлетел в сторонку и вдруг увидел, что прямо в паутину несётся маленькая мушка. Муравей храбро крикнул ей:

— Осторожно! Впереди паутина!

— Спасибо! — ответила мушка и резко развернулась в сторону.

Муравей задумался: «На месте мушки мог оказаться я. Надо быть осторожнее в воздухе».

Вдруг рядом раздался сильный шлепок. Это по муравью пытались попасть пластиковой палкой с копной листьев на конце.

— Вот она, какая страшная, мухобойка! — испуганно вскрикнул муравей и отлетел в другую сторону.

— Поберегись! Липучка сзади! — благодарная мушка вовремя показала муравью липкую ленту, подстерегавшую насекомых.

Со страха муравей кинулся от дерева к тому месту, где он расстался с комаром. Летит и думает: «Несколько минут я кручусь в воздухе. А сколько встретил опасностей вокруг! Тяжела жизнь у комара. Не легче, чем моя. А он не унывает, мне помогает и сам улыбается».

— Ну, как? Налетался? — спросил комар, когда забирал на земле свои крылья у муравья.

— Спасибо! На всю жизнь!

— Где страшнее, на земле или в небе?

— Везде не просто, — улыбнулся в ответ муравей. — Но надо всегда верить в лучшее!

Облака

В голубом небе недалёко друг от друга плыли два белых облака и наслаждались своим отражением в бескрайнем зеркале, удивительно спокойного сегодня моря.

Одно облако — курчавое, вихрастое — постоянно изменяло свой внешний вид и удивлённо восклицало, обращаясь ко второму — перистому и спокойному:

— Это ни на что не похоже! — облако смотрело на гладь моря. — Вот это — я, а вот это — не я…

— Ты много внимания уделяешь внешности.

— Наша жизнь очень коротка. Я хочу налюбоваться собой! Ты только посмотри, как это интересно!

— Ты можешь продолжать своё облачное селфи, или прожить жизнь иначе, — второе облако принялось менять свою окраску, наливаясь серыми оттенками.

— Как? — курчавое облако заинтересовалось предложением.

— Продлить своё существование под небом может не каждый.

— Как это?

— Например, ты превратишься в туман, или прольёшься ливнем.

— Это буду уже не я…

— Да. Себя прежней ты не увидишь, но все вокруг тебя заметят.

— Ага. В густом молоке тумана. Или в луже дождя.

— Мир прекрасен тогда, когда есть цель в жизни, — спокойно говорило второе облако, наливаясь тяжелым серебром, как свинцом.

— Конечно! — Иронично засмеялось кучерявое облако и понеслось в сторону. — Никто не проживает её просто так… А я живу, как живу!

Тонко и звонко пропел на берегу молодой петушок, и его громкий клич подтолкнул к принятию важного решения. Второе облако стало разрастаться, ещё сильнее темнеть и наливаться силой. Через несколько мгновений под ним раздался страшный гром, и блеснула огненная молния.

Тысячи струек воды ринулись вниз дождем, и от перистого, спокойного облака ничего не осталось кроме… радуги.

Изумленное первое облако глядело на произошедшее перевоплощение с немым восхищением. Через всё море чудесные краски радуги соединили длинную линию горизонта в один огромный мост, который играл радужным светом и тихонько растворялся под голубым небом, где одиноко плыло кучерявое, вихрастое, облако.

На плывущем внизу многопалубном лайнере сотни туристов посмотрели вверх.

— Какая красота! Это бесподобно! — восклицали удивлённо люди и щёлкали фотоаппаратами, стараясь навечно запечатлеть то, что им удалось сегодня увидеть над морем.

— Да… Это облако навечно осталось в памяти светлой радугой, — шепнуло кучерявое облако и улетело вдаль, тихо повторяя. — Вот она — цель жизни!

Попчет и Меджит

Между двумя прибрежными валунами у ближнего рифа безмятежно жил морской бычок — Попчет. Жил, не тужил, тихо с Меджитом, черноморским хеком, дружил. Иногда они вместе плавали за моллюсками и червями, катались на пенистых волнах. А чаще Попчет зарывался в песок на дне моря и умиротворённо зевал, широко открыв рот. В эти безмятежные минуты он грезил о полётах в небе.

Как-то раз после шторма приплыл Меджит к своему флегматичному товарищу, а Попчет лежит на брюшке, где у него была присоска, с помощью которой бычки удерживаются на дне во время волнения в море, и не шевелится — философствует. Мечтает полетать, как птица.

— Пойдём поплаваем, дружище! Покатаемся на волнах!

— Я здесь полежу, на волнах в шторм накатался, — холодно ответил, зевая, Попчет. Он медленно повернул свою крупную голову, недовольно посмотрел на друга близко посаженными большими глазами и ещё глубже зарылся в песок.

— Ты очень похож на себя! — засмеялся Меджит и показал на вьющихся недалёко червей, напоминающих небольшие веточки водорослей. — Смотри, какие жирные червяки!

— Есть не хочу, — отозвался Попчет, закрыл глаза и сильно зевнул, открыв широко рот.

— Надеешься, что червяк сам в рот заползёт? — упрекнул бычка Меджит, почесал на бороде маленький усик, которым он очень гордился, и решил похвастать им перед товарищем. — Только у нас, тресковых, есть такой усик!

— На сковороде твой усик никто не заметит! — спокойно зевнул в ответ Попчет, а Меджит весело заметался вокруг и не обиделся:

— Колючий ты, дружище! И очень похож на себя! — без всякого упрёка махнул Меджит хвостом, и поплыл в зеленые водоросли, виляя тонкими плавниками.

Флегматичный Попчет прикрыл глаза, принялся зевать и заснул. А когда проснулся и открыл глаза, то увидел прямо перед собой небольшого червяка.

— Не глотай! — крикнул из водорослей Меджит. Но Попчет не захотел слушать товарища, и быстро заглотил наживку с крючком. В то же мгновение морской бычок взлетел вместе с поплавком от удочки над водной гладью, и шлепнулся на дно рыбацкой лодки.

— Ты был очень похож на себя…, — горестно сказал Меджит, провожая грустным взглядом первый и последний полет своего невозмутимого товарища.

Птица цвета неба

По синему морю неслась стая дельфинов. Самый юный из них вырывался вперед, взвивался вверх чуть-чуть над водой, погружался глубоко вниз. Он мечтал взлететь высоко-высоко к небу и парить, как птица. Юный дельфин помнил старую легенду о том, как давным-давно дельфины умели летать над морем. Однажды один неосторожный дельфин взлетел выше облаков и задел крылом небо. Небо обиделось и пожаловалось морскому владыке, а тот лишил способности летать всех дельфинов. Полетит лишь тот из них, — гласила легенда, — кто сумеет коснуться неба, и попросить у него прощения.

Юный дельфин продолжал мечтать. Он нырял в воду, метался от рифа к рифу, от лагуны к лагуне. Потом резко выскочил из воды и сильно удивился. Дельфин не увидел линии горизонта, и ему показалось, что море соединилось с небом.