Бесплатный фрагмент - Контрасты

«Si me quieres, no me recortes.

Qui´ereme toda o no me quieras».

Старые стихи

Рейс 9268

Радостны дети, счастливы лица взрослых.

Дочка к стеклу ладошками прислонилась.

Вот и закончен отдых, закончен отпуск…

«Питер, привет. Египет, прощай. Дом, жди нас».

«Знаешь, у этой птички сдало здоровье.

Знаешь, у этой птички устали крылья».

Яркие фото назойливо пахнут морем.

Необратимо «есть» превратилось в «были».

Горе в один момент накрывает город.

Город считает несбывшиеся жизни.

Плачут родные, — неверие, боль и холод,

Малость надежды. Больше — ни сил, ни мыслей.

Люди стоят и ждут тех, кто не приходит,

Тех, кто остался в памяти жить и в сердце.

Не появляется точка на мониторах,

Так невозможно рано во тьме исчезнув.

Горю не нужно жалоб и приглашений.

Горе без слов прощанья берёт любимых.

Тихо скорбим о боли вашей потери, —

Страшной потери, горькой, невозвратимой.

«La Peregrinaci’on» (Странствие)

Из кантаты для хора Ариэля Рамиреса «Navidad Nuestra» (Рождество Господне)

О, Иосиф с Марией,

Как путь тернист ваш;

Негде в странствии долгом

От ветра скрыться.

Через мерзлую пустошь,

Бурьян шумящий

Друг за другом устало

Бредете дальше.

Полевая гвоздика,

Сверчок бессонный,

Где придется родиться,

Когда нет крова?

Бьется малая птичка,

Растет цветочек.

Где судьба появиться,

Родной комочек?

О, Иосиф с Марией

И Божий Сыне,

В ней любовно сокрытый,

Не явлен миру.

Кто в пути приютит вас

В тот час тревожный?

Ради Матери с Сыном

Кто вам поможет?

Солнце днем опаляет,

Сияют луны,

Двое рядом шагают,

Судьбе послушны.

Близок миг откровенья,

Святого счастья,

И укроют, согреют

Младенца в яслях.

К ним протянется с неба,

В пещере спящим,

Свет звезды Вифлеема,

В ночи хранящий.

О, Иосиф с Марией

И Божий Сыне,

В чреве Матери скрытый

Дар Бога миру.

БРУК КИСТ — МОЯ РАДУГА (ПЕРЕВОД)

Оттенки радуги своей

Ищу в движении теней;

Покажут краски, что в моем

Пространстве скрыто цветовом.

Мою палитру кисть поит;

Взмах — и ещё мазок лежит,

Как на ладони: черен, бел —

И меж двоих — смесь — свет и тень.

Из жилок всех сочится цвет

И щеки орошает мне.

Так — память: радует и жжет.

И в пятнах — золота горшок.

***

Смешна несменяемость тем обсуждения и лиц.

Смешна нетерпимость не сильно-то юного племени.

Вчера молодые да злые засели в жюри

И стали судить с высоты своего просветления.

Натянуты шкурки овечьи, потертый халат

И мантия с блеск потерявшей облезлой короной…

Вот в этом во всем тот, пожалуй, счастливец, мой брат,

Кому по душе оперение белой вороны.

***

«за справедливость!»

«время настало!»

…что твоя жизнь для капитала?)

мысль подкинуть в пустую головку —

нужное дело для рокировки.

опыт последствий «ломать, не строить»

не переварен в витках истории.

в мутной водице ловят мгновение:

массам стремятся дать направление.

трудно сравнить с семнадцатым годом.

мы не едины. ненависть бродит, —

брата ли к брату, вновь обоснована

«разностью взглядов» — к «чужим», одним словом…

трудно сравнить с семнадцатым годом.

хлеба и зрелищ хватает народу.

трудно признать, что так уж случилось:

в мире извечна несправедливость.

выплеснуть пар — недолгое дело.

ну, выходи, кто самый смелый.

Призраки

…как бы Вам

Не попасть в историю —

Честную, не врущую,

Строгую, всезнающую,

Нас ни мёртвых, ни живых

Кладом не считающую…

2016

***

Бросьте, гусары, молчите стоически.

Времени мало, а лишнего много —

Мыслей запутанно-филологических,

Связей фиалково-белопальтовых.

***

Пусть останутся сны

После подлости и оговоров.

Сны не злы;

Сны ясны

И полны без печали любовью.

В равнодушную белую стужу

От весны

До весны

Пусть останутся сны, —

Ничего объяснять им не нужно.

***

Что нас встретит на краю, если вдаль вглядеться?

Легкой будет ли она — остановка сердца?

Не к тому я, чтоб трястись или суетиться,

Просто в городе Петра может все случиться:

Стихоплетская судьба выкинет коленце —

И достанут по частям из реки Смоленки.

Пост-агония-2

Жестко. Смертельно. Зло.

В меру чужой вины.

Ты — воплощенный бог,

Каменный бог войны.

Но и в твоей броне

Слабые есть места.

Вновь промахнувшись, смерть

Свой оставляет шрам.

Как для тебя не быть.

Проще живу, смотри.

Ты обрубаешь нить

С первым лучом зари.

Лёгкость смахнуть росу

Из ниоткуда слёз.

Как ни противься сну,

Снова случится ночь.

Что, разговоры — дым?.. —

Значит, очаг — не мой.

Жалость нужна живым.

Мертвым ценней покой.

Как тебя не любить,

Ты — воплощенный бог.

Разве пройдут враги? —

Я — не уйду живой.

***

Сколько в нелюбви его грубости.

Жизнь чужую скучно в руках держать,

Упражняясь в собственной скудости

На пути МГ-шного челленджа.

Давит. Гнет. Неволит. Уродует.

Благодарна будь: хоть Ему сдалась!

Встанет? Кто? Пусть только попробует!

Трепыхнется — смять, чтоб не дергалась.

Изгаляться: вздорная, глупая.

Издеваться: слабая, слабая.

Нет. Не слушай. Нежная. Хрупкая.

Ты сумеешь. Пробуй, пожалуйста.

Отказав в заботе и ценности,

Что обидней и смехотворнее —

Требовать бессмысленной верности?

Упрекать в измене заложника?..

Будь сильнее и осторожнее.

Будь мудрей, в себе не запутайся.

Ничего, увы, нет здесь сложного —

Только нелюбовь в его грубости.

ВИНСЕНТУШКА

Спускались с небес вороны.

Не разом. Поочередно.

Для них человек с кистями

Поставлен был кем-то в поле.

Нет — сам он встал! Без подсказки! —

Не абы кто, и не где-то! —

Чтоб мрачной вороньей краске

Добавить немного цвета —

О, пусть на от века черных

Крылах воссияют звезды! —

Лети же теперь, ворона,

Пари в небесах свободно!

Пародия на ван Гога,

Пародия на ворону,

Пародия на влюбленность,

Пародия на пародию,

…,

…,

Мешаю немного вроде я,

На русском и в переводе.)

По одной из карикатур Градимира Смудьи

Трехгодичное

Я жила годами без нервных срывов.

А потом любовь меня сокрушила.

Растоптала в пыль, насквозь просветила

И на каждый столб, смеясь, прилепила.

Нет чтоб мне отлежаться в больничке, плача —

За тремя слежу, за двоих херачу.

А еще с Майдана сажаю сердце.

А они кричат: «Хайп, не человечность!»

И кому скажи: не могу, устала

Пробираться чертовою Исидой —

Сколько лет прошло, сколько грязь месила —

Побеждает Сет, и святилищ мало, —

Снова смех. С начала начал — отмена.

Я б на вас на каждого посмотрела,

Сколько раз вы встали бы с этой ношей.

Неугодна миру; не быть хорошей…

Что ж. Не стану хуже. Пусть спросит Сам,

Возвестивший судящим: «Аз воздам».

Фантазия-4. Имя

«Что в имени тебе моем»…

Рассвет, сверкающ и солен.

Свеча в сгущающейся мгле.

Немного счастья на Земле.

В нем осени застывший миг,

Полет души и птичий крик,

Мечта о доме и тепле,

Улыбка светлая во сне.

«Что в имени тебе моем»…

Нет времени — и нет времен;

Лишь имя — имя, мой родной —

Одно останется со мной.

Фантазия-5. Он

Даруй мне эту осень, госпожа.

Я, право, шут, паяц, — ну не смешно ли,

Ни шанса не имея, столько ждать,

Что требовать становится дозволено…

Я наблюдал тебя от сих до сих.

Воскресла ты иной. Но, жив покуда,

Я факельное шествие толпы

В твоих лесах ни в жизнь не позабуду.

Даруй мне эту осень, — заслужил.

Услышь же хоть сейчас — и верь мне. Верь мне.

Я доберусь до рваной той межи,

На пепелище выращу деревья,

И, возвращая звон твоих имен,

Я отдарюсь стократно; ты узнаешь,

Как обналичить внутренний огонь

Пред тем, как тьма навеки наступает.

Без спроса

Сапёры

Я ли это — на синем небе

Говорю с человечьим Богом?

Только что по земле я бегал.

Мой хозяин служил сапёром.

Мы играли на полигонах.

Я был быстрым и самым точным.

Если нас призывала Родина,

Мы играли в горячих точках.

Воздух плыл, горелый и жаркий.

Тот, кого не бывает злее,

Понапрятал везде взрывчатку.

Я искал ее, — я умею.

Я всего только раз ошибся.

Он не смог мне отдать вкусняшку —

Мы упали при звуке взрыва, —

Прошептал лишь: «Хороший мальчик».