Бесплатный фрагмент - Кому нужен фотосинтез?

ВЕЛОСИПЕД

Когда мы с братом Генкой были еще совсем маленькими, каждое лето мы отдыхали в деревне у бабушки.

Летом в деревне хорошо. Утром проснешься — петухи поют, выйдешь во двор — тянет свежестью. А если дождик пройдет, то не пыль с земли поднимается, а такой аромат возникает, что, кажется, жизнь начинается сначала. Вдохнешь воздух полной грудью — и голова кругом, пройдешь по росе, сверкающей своими капельками, и сердце замирает.

С Генкой мы никогда не расставались. Если я просыпался раньше, то я его будил, если он — то он меня. Для того, чтобы разбудить друг друга у нас было принято соломинкой пятки щекотать. Вечером клали соломинку на стул, стоявший между нашими кроватями, а утром кто быстрее ее ухватит, тому и щекотать. Генка боялся щекотки и поэтому сразу подскакивал. Со мной же ему приходилось повозиться. Для меня эта соломинка была, что для слона дробинка. Я никогда не чувствовал, как он меня щекотал и продолжал спать. Тогда он очень расстраивался и, стащив с меня одеяло, начинал поливать меня холодной водой. Тут-то я и сдавался.

Умываться мы всегда к речке ходили. Она прямо за огородом протекала. Очень удобно было. Возьмем полотенца да к речке. По дороге могли и клубники, выглядывающей из-под каждого зеленого листочка, с грядки сорвать, и к кустам смородины, свисающей разноцветными шариками, подойти. Благодать! От смородины шел особый аромат. Генка там всегда дольше меня задерживался. Я, конечно, тоже любил смородину, но сияющую золотом на солнце речку ни на что не мог променять. Сорвав по пути ветку ягод, я с радостью мчался поплескаться в теплой воде, входя в нее с золотисто-желтого песчаного берега.

И вот однажды, плескаясь в свое удовольствие, слышу я, как Генка что-то кричит. Слышу, а что кричит, понять не могу. У меня волны шумят, а у него кусты.

Я испугался, думаю, попал Генка в какую-нибудь историю. Он всегда во что-нибудь попадает. Очень уж он любопытный.

Кричит что-то Генка, а самого уже и не видно возле кустов. Кусты трещат, а Генки не видно, одни пятки торчат. Точно, думаю, что-то случилось, если не серьезное, так, может быть, ягоду какую очень большую нашел, поделиться решил. Хотя нет, Генка бы не поделился ягодой. Очень он ягоды любит. Ну, также примерно, как я речку. Но с речкой проще, она никуда не денется, а за ягодами, если Генка рядом, глаз да глаз нужен.

Подбежал я к Генке, смотрю, а он за какую-то железку ухватился и не отпускает. Думаю, руку прищемил, когда за ягодами лез, теперь подняться не может?! Да нет, вроде бы руки время от времени отрывает от этого непонятного предмета. Ну, что ж, ногу тогда, что ли?.. Да нет. И с ногами все в порядке.

— Чего ты там тянешь-то? — спрашиваю. — Чего звал?

А он и не слышит. Так увлекся своим занятием, что и не заметил, как я подошел. Тянет там что-то и меня звать продолжает.

— Генка, — говорю, — чего ты орешь-то?! Я уже пять минут тут стою.

Генка наконец опомнился, повернулся ко мне и спрашивает:

— Как ты думаешь, что я нашел? — Хитро так спрашивает, а сам сияет весь, радостный такой.

— Ягоду, — говорю, — что ли какую необычную?

Он пуще прежнего в улыбке расплылся.

— Не-а, не ягоду, — отвечает.

Действительно, думаю, чего бы он за железку дергал, если бы ягоду нашел.

— Ну, железку, тогда. Угадал?

— Ну, угадал! — довольно отвечает он. А я чувствую, опять чего-то хитрит, чего-то не договаривает.

— И зачем тебе эта железка? Если б ягоду, еще ладно. Ягоду съесть можно, а вот с железкой, что делать будешь? Гусей дразнить, если только…

— Эта железка не для того, чтобы гусей дразнить предназначена, а для более интересного дела. Да ты сам посмотри.

И показывает мне рукой на кусты, мол, залезай, увидишь, что за железка.

— Да не полезу я туда, чего я там забыл? — говорю, — я и отсюда прекрасно вижу, что там. Железка, как железка, Нашел, чем удивить…

Тут Генка не выдержал моего упрямства, взял меня за руку и тянет в кусты.

— Ну что? Как тебе железка? — спрашивает.

— И-и-и, Генка! — только и смог я сказать от изумления, после того как засунул голову в аппетитно пахнущий куст смородины.

Перед моими глазами лежал почти совсем новый двухколесный велосипед. Теперь-то я понял, почему Генка в кустах сидел. Велосипед застрял между веток, и он никак не мог его вытащить.

— Генка, а вдруг этот велосипед кто-то спрятал, а ты его хочешь вытащить? — начал размышлять я. — Ну не может же быть так, чтобы взял человек да и выбросил велосипед в кусты!.. Наверняка кто-то спрятал. А сейчас придет и даст нам по шее.

— Ну кто его мог спрятать? Ты посмотри по сторонам, здесь же нет никого, — не унимался Генка.

А я смотрю на Генку и чувствую, как вся радость, которой недавно пылало его лицо, постепенно начинает куда-то исчезать.

Генка давно хотел двухколесный велосипед. Папа обещал купить, но только тогда, когда Генка пойдет в школу. Но до школы был еще целый год. А тут такая возможность.

Конечно, боязно брать. Вдруг и правда кто-то спрятал? Ну, а если нет, что тогда?.. Такая находка!..

«Что же делать?» — мучил нас нелегкий вопрос. И тогда Генка предложил:

— Давай мы покатаемся, а потом на место его положим.

— А если пока мы будем вытаскивать его или кататься, придет хозяин? Тогда как быть? — Не поддавался я Генкиным соблазнам.

— А мы скажем, что нашли его и отдадим, — не уступал мне он.

— Да, Генка, я прямо и не знаю, что делать!?. Да-а… А давай подождем до обеда. Если он еще будет здесь лежать, то придем и вытащим, а если не будет — тогда не судьба.

— Ну давай, — согласился Генка.

Хотя он немного и расстроился, но все же надежда еще была. Радовало то, что если никто не возьмет велосипед до обеда, то после обеда — он наш. И будем мы кататься на нем сколько влезет.

Так и решили. Генка сбегал к реке, быстренько умылся. Он был не очень большой любитель побарахтаться на песочке в отличие от меня… Я же своего не упустил. Пока он умывался, я еще раз за компанию залез в воду.

Речка у нас хорошая — мелкая, и вода в ней всегда теплая. Что мелкая, взрослым может это и не нравится, а мы этому очень рады, плавали-то мы еще так себе, особенно Генка.

Когда мы, возвращаясь домой, проходили мимо кустов с заветным велосипедом, Генка снова посмотрел на свою давнюю мечту. Благо, хозяина пока не было, можно было полюбоваться еще раз, в душе сохраняя надежду приобрести себе долгожданную технику не на следующий год, а прямо сегодня, после обеда.

Дома бабушка налила нам по большой кружке парного молока и накормила вкусными пышными блинами.

Генка сидел задумчивый. Откусит блин, запьет молоком, уставится в окно и, замерев, о велосипеде думает. Переживает, как бы хозяин не пришел. Я его уже успокаивать стал. Говорю:

— Генка, хватит тебе о нем думать, пойдем лучше рыбу ловить.

— Рыбу? — переспросил он.

— Рыбу — повторил я.

— А что?.. Это идея! — воскликнул Генка. — Пойдем. Мы будем ловить рыбу и наблюдать за велосипедом.

Мы быстро допили молоко, доели блины и принялись собираться на рыбалку.

Удочки нашли быстро, только оказалось, что на одной из них леска порвалась, поэтому нам пришлось привязывать новую. Привязали, нацепили поплавок, грузило, крючок, накопали червей и пошли к реке. Как только стали проходить около кустов — Генка опять к ним. Смотрит сквозь смородину, не налюбуется, даже на ягоды никакого внимания не обращает. То ли наелся уже, то ли разлюбил их.

— Пойдем, — говорю, — Генка, пойдем. Никуда не денется твой велосипед, пошли удочки забрасывать.

Чуть отошли от смородины — Генка к реке, и давай удочку разворачивать прямо на пляже. Я ему говорю, мол, кто ж на пляже рыбу ловит, здесь же мелко совсем, дно светится, какая тут рыба будет?! Пойдем подальше, где глубоко. А он мне:

— Знаешь что, — говорит, — ты иди куда хочешь. А я здесь половлю, авось, какая заплывет. А сам все на кусты поглядывает. Тут я уже не выдержал да как закричу:

— Генка! Не смеши людей! Никогда ты здесь ничего не поймаешь. В конце концов, мы рыбу пришли ловить или велосипед охранять?!

— Ну, ладно, — согласился он, — пойдем туда, где поглубже.

И нехотя так, стал снова сматывать удочку.

Перебрались мы чуть дальше, нацепили червяков, забросили удочки. Сидим, ждем. Что-то никак!.. Не идет рыба!.. Не рыбный день что ли?

Минут через пятнадцать, смотрим, за поворотом появилась какая-то лодка. Присмотрелись внимательнее — плывет в нашу сторону. Старик, находящийся в ней, очень активно орудует веслами, изредка поглаживая свою большую седую бороду.

Ну, плывет и пусть себе плывет. Он плывет, мы сидим. Каждый занимается своим делом. Посмотрели мы на него, но надолго взгляд не задержали. Я так вообще почти никогда с поплавка глаз не сводил. Генка, тот еще иногда по сторонам посматривал. Он заметил, что старик берет курс прямо на наш берег. И давай толкать меня:

— Смотри, смотри, старик-то куда причаливает… — Генка заволновался. Видимо, вспомнил о велосипеде.

— Да ты что, Ген, так засуетился-то, — говорю я ему, — неужели думаешь, что какой-то дед будет в кустах велосипед прятать? Он, сам видишь, на лодке предпочитает путешествовать.

— На лодке-то, на лодке, да только вот не будет же он на лодке по суше ездить?

— На суше самое то — велосипед, — вполне логично заметил Генка.

А тем временем дед с седой бородой уже вышел на берег. Вышел и смотрит на нас. Он на нас, мы на него.

— Как клев? — спрашивает нас старик. Мы вначале даже испугались. Думаем, чего это его интересует наш клев? Испугались, но вида показывать не стали.

— Нормальный клев, — говорим ему в два голоса. И крепко так вцепились в свои удочки, будто боимся, что на крючок сядет такая большая рыба, которая может ненароком затянуть с собой в реку не только удочки, но и нас самих, если, не дай Бог, расслабимся не ко времени.

Старик пожелал нам удачи и пошел по своим делам. Да как раз туда пошел, где куст смородины отдает своим незабываемым ароматом. Генка не выдержал и как подскочит с пенька, на котором сидел. Подскочил и смотрит вслед старику.

— Ну… Ну… Ну, пройди мимо, пройди — умоляюще запричитал он и состроил такую гримасу, что я думал, сейчас искры из глаз его посыпятся: от взгляда Генкиного будто волна какая-то пошла — невидимая, но мощная, стремившаяся ни в коем случае не подпустить старика к лежавшей в кустах двухколесной технике.

Мне даже показалось, что он в этот момент забыл обо всем на свете, забыл, что я рядом нахожусь, что мы пришли ловить рыбу. Он так переживал, будто велосипед был живым существом, над которым седой старик хочет совершить какое-то злодеяние. Но пронесло на этот раз, старик прошел мимо.

— Фу-у-у… — облегченно выдохнул Генка. И я вместе с ним выдохнул. Очень уж он заразительно переживал.

После этого мы опять продолжили ловить рыбу. Просидели еще часа полтора, но так клевать и не начало. Ни у меня, ни у Генки. Через некоторое время Генка стал у меня то и дело спрашивать, который час. Спросит, посидит минуты две и снова спрашивает. Никак не мог дождаться, когда обед наступит. Рыбачили мы так часов до двенадцати, и ушли ни с чем. Я и сам замаялся с этой рыбалкой. Что это за рыбалка, когда не клюет?

Вернулись мы домой, побросали удочки, пообедали и ринулись к смородине. Велосипед все еще лежал на старом месте, и мы с чистой совестью принялись его вытаскивать. Вдвоем нам удалось это сделать куда удачнее, нежели Генке одному. Вытащили мы его и покатили к дому. Велосипед оказался, хотя и не старый, но местами покрытый ржавчиной. Видимо, уже долго лежал в кустах. Мы его почистили, помыли; нашли в сарае старенький дедов насос — накачали колеса. Генка ходил довольный, радовался своей замечательной находке.

После того, как мы придали велосипеду более благопристойный вид, решили его обкатывать. А как иначе? На то он и велосипед, чтобы на нем кататься. Хотя у нас с Генкой своих двухколесных велосипедов до этого времени пока не было, но кататься мы уже умели. Иногда нам соседский Колька доверял свой «Орленок». Нравилось нам это занятие: разгонишься, раскрутишь педали что есть сил и мчишься навстречу ветру… Вот и теперь, выкатили мы велосипед на дорогу да призадумались — нас-то двое, а велосипед один. Кому-то нужно быть первым испытателем. Генка не хотел мне уступать очередь, а я ему. Он говорит:

— Я первый поеду.

А я говорю:

— Нет, я.

Ухватились за велосипед, не отпускаем. Что делать, понятия не имеем. Наконец Генка предложил:

— Давай, — говорит, — жребий кинем. Я возьму какую-нибудь палочку и зажму ее в одной руке. Если ты угадаешь в какой — ты первый катаешься, если не угадаешь — то я.

— Давай, — согласился я.

Так и сделали. Приставили велосипед к дереву и пошли палочку искать.

Отошли мы от велосипеда метров на десять, смотрим — из-за угла два парня идут. Парни большие, классов по пять наверняка уже закончили.

И вдруг один из них как закричит восторженно:

— Сашка! Да это же твой велосипед! Нашлась пропажа!

У нас с Генкой аж сердца разом екнули. Ну все, думаем, накатались.

Мы стали понимать, что велосипед этот, скорее всего, был кем-то украден, а потом выброшен или просто на время спрятан в тех кустах, из которых мы его вытащили.

Мы остановились и смотрим, что будет дальше.

Ребята подошли к велосипеду, осмотрели его со всех сторон, и Сашка тот чуть не онемел от неожиданности.