Бесплатный фрагмент - Клуб друзей Солнышко и Максима

Читатель дорогой!

Детство. Случилось так, что в XXI веке дети в основном играют в Ферби, Тамагочи, ком­пью­терные иг­ры и прочее. А каковы последствия? Замыкание в собственном виртуаль­ном про­странстве. Многие даже раз­учились устно излагать свои мысли.

Но творчество помогает реализовать детские фантазии. Надо верить в себя и много тру­ди­ться. Господь благословит.

И вот перед вами Солнышко и Мак­сим с друзьями. Их игры воображения отвлекут вас на вре­мя от виртуального мира.

От авторов

Глава 1. Соз­да­ние сай­та «Ли­те­ра­тур­ный кру­жок»

Прош­ло две не­де­ли. Де­ти и да­же взрос­лые про­дол­жа­ли пре­бы­вать в эй­фо­рии от празд­ни­ка. Толь­ко и бы­ло раз­го­во­ров, что о спек­так­ле. Ведь празд­ник поз­во­лил всем взгля­нуть друг на дру­га со сто­ро­ны и раск­рыть воз­мож­ности каж­до­го в экст­ре­маль­ных ус­ло­виях. А ус­ло­вия, дейст­ви­тель­но, бы­ли экст­ре­маль­ные. Не каж­дый день ре­бя­там при­хо­ди­лось на­хо­дить­ся на са­мой что ни на есть настоя­щей сце­не, сле­дить за хо­дом со­бы­тий в спек­так­ле, ко­то­рые ме­ня­лись неп­редс­ка­зуе­мым об­ра­зом, не те­рять­ся, не па­ни­ко­вать, а про­дол­жать спо­кой­но, как ни в чем не бы­ва­ло, жить на сце­не в об­ра­зе свое­го ге­роя. Спек­такль поз­во­лил выя­вить все внут­рен­ние ре­зер­вы де­тей не толь­ко для ок­ру­жаю­щих, но, в пер­вую оче­редь, для них са­мих. Они по­ве­ри­ли в се­бя, по­чувст­во­ва­ли при­лив но­вых сил. Не­ко­то­рые из них уже ри­со­ва­ли в своих меч­тах перс­пек­ти­ву про­фес­сио­наль­но­го за­ня­тия теат­раль­ным ис­кусст­вом. Вы­рос­ла их са­моо­цен­ка. Что же ка­сает­ся ро­ди­те­лей, то мно­гие из них пе­ре­смот­ре­ли свое от­но­ше­ние к де­тям, ста­ли боль­ше с ни­ми счи­тать­ся, боль­ше до­ве­рять и восп­ри­ни­мать их не просто как своих ма­лень­ких сы­но­вей или до­че­рей, а как лич­ностей в детс­ком воз­расте. От­ка­зав­шие­ся участ­во­вать в спек­так­ле по­жа­ле­ли о своем вы­бо­ре и все ча­ще про­си­ли Сол­ныш­ко вов­лечь их в ее с Мак­си­мом иг­ры.

Во вре­мя оче­ред­но­го дня вос­по­ми­на­ний ба­буш­ка зая­ви­ла:

— До­ро­гие мои ре­бя­та, все бы­ло за­ме­ча­тель­но, празд­ник про­шел на сла­ву. Все оста­лись до­воль­ны. Но празд­ник за­кон­чил­ся, и насту­пи­ли тру­до­вые буд­ни. А по­то­му пред­ла­гаю отв­лечь­ся от этой те­мы и дви­гать­ся даль­ше. А то мы всё топ­чем­ся на од­ном месте. У каж­до­го из вас мас­са дел, ко­то­ры­ми на­до серьез­но за­нять­ся.

— Ба­буш­ка, по­че­му ты всег­да та­кая серьез­ная? Не даешь нам с Мак­си­мом по­ра­до­вать­ся на­ше­му ус­пе­ху, — вы­ра­зи­ла не­до­вольст­во Сол­ныш­ко.

— Знаешь, де­точ­ка, слу­шаю я те­бя и слы­шу: «Ле­чу это я, ле­чу…».

— Да, ба­буш­ка, с то­бой не по­меч­таешь, — оби­де­лась внуч­ка.

— Это со мной не по­меч­таешь?! — воз­му­ти­лась ба­буш­ка.

— Лад­но, лад­но, ты пра­ва. Я ска­за­ла, не по­ду­мав. Все ты пра­виль­но го­во­ришь, но что нам де­лать с ре­бя­та­ми, ко­то­рые хо­тят с на­ми иг­рать?

— А вы по­ду­май­те. У те­бя на этот счет бы­ла за­ме­ча­тель­ная, на мой взгляд, идея, — от­ве­ти­ла ба­буш­ка.

— Ка­кая? — не мог­ла вспом­нить де­воч­ка.

— По­ка ты не пе­рек­лю­чишь­ся со спек­так­ля на что-то дру­гое, но­вые мыс­ли не за­ро­дят­ся. Вот и Мак­сим ни­как не реа­ги­рует. А ведь он одоб­рил твою идею. И вы ка­кое-то вре­мя об­суж­да­ли ее. Те­перь-то ты ви­дишь, что вам на­до вер­нуть­ся в день се­год­няш­ний со все­ми его проб­ле­ма­ми и удо­вольст­вия­ми? — от­ве­ти­ла внуч­ке ба­буш­ка.

Прош­ло еще нес­коль­ко дней. Жизнь шла своим че­ре­дом. Ле­то бы­ло в пол­ном раз­га­ре. Мно­гие друзья на­ших ге­роев разъе­ха­лись кто ку­да: кто в ла­герь, кто на да­чу, кто на мо­ре. Сол­ныш­ко и Мак­сим не бы­ли иск­лю­че­нием, они то­же со­би­ра­лись в до­ро­гу. Осо­бен­но ва­жен был от­дых для Мак­си­ма. Ведь с пер­во­го сен­тяб­ря ему на­до бы­ло ид­ти в шко­лу. Перс­пек­ти­ва поч­ти двух­ме­сяч­ной раз­лу­ки огор­ча­ла де­тей. Им хо­те­лось боль­ше вре­ме­ни про­во­дить вместе, боль­ше об­щать­ся. Они ре­ши­ли, что на­до об­за­вестись собст­вен­ным ин­тер­нет-ад­ре­сом и, на­хо­дясь на от­ды­хе, пи­сать друг дру­гу пись­ма.

Мак­сим уже хо­ро­шо чи­тал и умел пи­сать. Кро­ме то­го, компью­тер­ная гра­мот­ность Мак­си­ма поз­во­ля­ла ему сво­бод­но ориен­ти­ро­вать­ся во Все­мир­ной пау­ти­не. Он обе­щал Сол­ныш­ко поп­ро­сить свое­го пре­по­да­ва­те­ля по компью­тер­но­му клас­су по­мочь ему соз­дать Ин­тер­нет-ад­рес для се­бя и Сол­ныш­ко. Но бы­ла проб­ле­ма, ко­то­рая огор­ча­ла де­воч­ку: чи­та­ла она не бег­ло, а пи­сать и вов­се не уме­ла. И компью­те­ром вла­де­ла на уров­не «чай­ни­ка». И, что са­мое ужас­ное, на­до бы­ло во всем этом приз­нать­ся Мак­си­му. Но Мак­сим ока­зал­ся на ред­кость лю­бе­зен. Он обе­щал до свое­го отъез­да по­мочь Сол­ныш­ко ов­ла­деть компью­те­ром на уров­не, доста­точ­ном для об­ще­ния. Она же тем вре­ме­нем ин­тен­сив­но зай­мет­ся чте­нием. Что же ка­сает­ся пись­ма, то ра­бо­та на компью­те­ре по­мо­жет ей пи­сать гра­мот­нее. Ведь прог­рам­ма са­ма исп­рав­ляет ошиб­ки или вы­дает ин­фор­ма­цию об ошиб­ке. Так и ре­ши­ли. И, на­до ска­зать, очень вов­ре­мя. Каж­дый день ма­ме при­хо­ди­лось уго­во­ра­ми, прось­ба­ми, раз­но­го ро­да улов­ка­ми наст­раи­вать Сол­ныш­ко на то, что­бы про­честь оче­ред­ной урок. Са­мо чте­ние за­ни­ма­ло нем­но­гим боль­ше двад­ца­ти ми­нут, но сил у ма­мы от­ни­ма­ло не­ве­роят­но мно­го. А тут та­кой сти­мул. Сол­ныш­ко, прос­нув­шись, еще в посте­ли присту­па­ла к чте­нию. По­том уже со­би­ра­лась в детс­кий сад. А пос­ле ужи­на, ког­да обя­за­тель­ная прог­рам­ма, на­ме­чен­ная на этот день бы­ла ис­чер­па­на, они за­ни­ма­лись компью­те­ром. Мак­сим свое сло­во сдер­жал, и че­рез не­де­лю у де­тей поя­вил­ся собст­вен­ный ад­рес в Ин­тер­не­те.

Воз­мож­но, имен­но бли­зость раз­лу­ки воск­ре­си­ла в па­мя­ти ре­бят идею соз­да­ния клу­ба дру­зей Сол­ныш­ко и Мак­си­ма. Рас­суж­де­ния на эту те­му и об­суж­де­ния со взрос­лы­ми, в кон­це кон­цов, ро­ди­ли идею соз­да­ния собст­вен­но­го сай­та в Ин­тер­не­те под наз­ва­нием «Ли­те­ра­тур­ный кру­жок». Ба­буш­ка Сол­ныш­ко пред­ло­жи­ла объя­вить кон­курс на луч­шую по­весть, расс­каз, сказ­ку. Эта идея пон­ра­ви­лась всем. И на­ча­лась ин­тен­сив­ная ра­бо­та по осу­ществ­ле­нию меч­ты. Ро­ди­те­ли де­тей ока­за­ли фи­нан­со­вую под­держ­ку, а тех­ни­чес­кую — все тот же пре­по­да­ва­тель компью­тер­но­го клас­са. И пер­вой исто­рией, раз­ме­щен­ной на сай­те, бы­ло празд­но­ва­ние дня рож­де­ния Сол­ныш­ко. Бла­го, уси­лия­ми взрос­лых все бы­ло сня­то на ви­део. Отец Сол­ныш­ко ув­ле­кал­ся фо­тог­ра­фией и сни­мал поч­ти на про­фес­сио­наль­ном уров­не, так что кад­ры по­лу­чи­лись очень ин­те­рес­ны­ми и кра­соч­ны­ми.

На­до ли расс­ка­зы­вать, нас­коль­ко ув­ле­че­ны бы­ли де­ти. Сколь­ко сил, энер­гии, эмо­ций вло­жи­ли они на­рав­не со взрос­лы­ми в реа­ли­за­цию это­го проек­та. Но ког­да ра­бо­та над сай­том в ос­нов­ном бы­ла за­вер­ше­на, на­до бы­ло разъез­жать­ся. Де­ти сра­зу заг­русти­ли. Об­на­де­жи­ва­ло лишь то, что это не­на­дол­го.

Мак­сим уе­хал с ма­мой к ба­буш­ке в де­рев­ню, а Сол­ныш­ко — на мо­ре с ма­мой и Ла­ри­сой. Па­пы оста­лись в Моск­ве.

Гла­ва 2. Ма­ги­чес­кая си­ла люб­ви

2.1. Жаж­да прик­лю­че­ний

Мак­сим каж­дое ле­то от­ды­хал в де­рев­не у ба­буш­ки. Ему нра­ви­лось хо­дить с ней в лес за гри­ба­ми и яго­да­ми, удить ры­бу в пру­ду, пла­вать, за­го­рать, бе­гать по по­ля­не. Просто от­ды­хать от мос­ковс­кой суе­ты, от бес­ко­неч­ной за­ня­тости, ког­да день рас­пи­сан бук­валь­но по ми­ну­там. Он лю­бил, ког­да ему чи­та­ли исто­ри­чес­кие кни­ги о древ­них ци­ви­ли­за­циях, мо­реп­ла­ва­те­лях, пи­ра­тах, пер­воотк­ры­ва­те­лях, ув­ле­кал­ся науч­но-по­пу­ляр­ной ли­те­ра­ту­рой.

Ра­бо­ты в де­рев­не мно­го. Мак­сим во всем по­мо­гал ба­буш­ке. Все­го это­го ему бы­ло доста­точ­но для ак­тив­но­го от­ды­ха и восста­нов­ле­ния сил. Но не этим ле­том. Маль­чи­ку бы­ло скуч­но. Не спа­са­ли да­же шах­ма­ты и компью­тер.

Мак­сим жаж­дал прик­лю­че­ний. Тог­да он еще не знал, что на­ши мыс­ли, сло­ва, эмо­ции мо­гут ма­те­риа­ли­зо­вать­ся. Зна­чи­тель­ную часть дня он пре­бы­вал в меч­тах и ил­лю­зиях. Воз­мож­но, поэ­то­му и сны у не­го бы­ли нео­бык­но­вен­ные и настоль­ко зах­ва­ты­ваю­щие, что мож­но бы­ло и филь­мов не смот­реть. Од­наж­ды Мак­си­му при­сни­лось, буд­то очу­тил­ся он в дре­му­чем ле­су один-оди­не­ше­нек. Вре­мя бли­зи­лось к ве­че­ру, и он заб­лу­дил­ся. А кру­гом ти­ши­на та­кая, что ему слыш­но бы­ло бие­ние собст­вен­но­го серд­ца. Маль­чи­ка ох­ва­тил страх. За каж­дым де­ре­вом ему ме­ре­щил­ся то го­лод­ный мед­ведь, жаж­ду­щий схва­тить и ута­щить его в свою бер­ло­гу, то волк-оди­ноч­ка, от­бив­ший­ся от стаи и ры­щу­щий в поис­ках до­бы­чи. Чем даль­ше он ухо­дил, тем страш­ней ста­но­ви­лось: вот Ле­шие, под­жи­дав­шие его за каж­дым кустом, а там Змей-Го­ры­ныч, вы­шед­ший про­гу­лять­ся по ле­су в поис­ках све­жей че­ло­ве­чес­кой кро­ви и ост­ро­ты ощу­ще­ний.

Мак­сим бук­валь­но оце­пе­нел. Он не знал, что де­лать: ид­ти ли даль­ше или вер­нуть­ся на­зад? Меж­ду тем на­чи­на­ло тем­неть и хо­ло­дать. На­до бы­ло пос­ко­рей при­нять ка­кое-то ре­ше­ние. И Мак­сим ре­шил про­дол­жить путь в поис­ках ноч­но­го убе­жи­ща. Но, увы, в тем­но­те он не за­ме­тил де­ре­во, по­ва­лен­ное на зем­лю, ви­ди­мо, силь­ным вет­ром. Спотк­нул­ся, по­ра­нил и вы­вих­нул но­гу. Но­га рас­пух­ла, и каж­дое дви­же­ние вы­зы­ва­ло силь­ную боль. Маль­чик пот­ра­тил доста­точ­но мно­го сил и вре­ме­ни в поис­ках пал­ки, на ко­то­рую мог опе­реть­ся и нес­коль­ко об­лег­чить свои стра­да­ния. Тут еще дождь на­чал­ся. Ког­да Мак­сим вко­нец обес­си­лел, про­мок и по­те­рял на­деж­ду най­ти ук­ры­тие, впе­ре­ди сквозь де­ревья за­мая­чил туск­лый свет. Маль­чик об­ра­до­вал­ся, и в этот мо­мент единст­вен­ным его же­ла­нием бы­ло то, что­бы свет этот не был ми­ра­жом, пло­дом его вооб­ра­же­ния.

На­деж­да най­ти ук­ры­тие при­да­ла маль­чи­ку но­вых сил, и, пре­воз­мо­гая боль, он по­шел по нап­рав­ле­нию к све­ту. Ско­ро у не­го от­па­ли все сом­не­ния. Свет ис­хо­дил из из­буш­ки, ук­ры­той в са­мой ча­ще ле­са. Серд­це у Мак­си­ма за­ко­ло­ти­лось. Зна­чит, поб­ли­зости есть лю­ди, ко­то­рые ему по­мо­гут. Дой­дя, на­ко­нец, до из­буш­ки, маль­чик посту­чал в дверь. Ник­то не отоз­вал­ся. Он посту­чал сно­ва и сно­ва. От­ве­та не бы­ло. Тог­да маль­чик поп­ро­бо­вал отк­рыть дверь. Дверь под­да­лась, и он во­шел в из­бу. Она ос­ве­ща­лась све­том, из­лу­чае­мым све­чой. Всю­ду бы­ло приб­ра­но. На по­лу бы­ла рассте­ле­на боль­шая ци­нов­ка, го­ре­ла печ­ка, а в пе­чи ва­ри­лось что-то в боль­шом гли­ня­ном горш­ке, зак­ры­том крыш­кой. Толь­ко сей­час Мак­сим вдруг ощу­тил силь­ный го­лод. Но из горш­ка шел стран­ный дур­ма­ня­щий за­пах, не рас­по­ла­гаю­щий к еде. Кру­гом не бы­ло ни ду­ши. Скла­ды­ва­лось та­кое впе­чат­ле­ние, что из из­бы кто-то толь­ко что не­на­дол­го от­лу­чил­ся. По­дой­дя поб­ли­же к печ­ке, что­бы сог­реть­ся, маль­чик тер­пе­ли­во стал ждать хо­зяев из­бы. Он снял про­мок­шие одеж­ду и обувь, раз­ло­жил их на печ­ке су­шить­ся.

Прош­ло доста­точ­но мно­го вре­ме­ни, но ник­то не поя­вил­ся. Тог­да маль­чик, обес­си­лен­ный от уста­лости, бо­ли и го­ло­да, ре­шил нем­но­го подк­ре­пить­ся. Он вы­нул гор­шок из пе­чи, вы­ло­жил часть его со­дер­жи­мо­го в гли­ня­ный гор­шок по­мень­ше, достал де­ре­вян­ную лож­ку и на­чал есть пох­леб­ку, ес­ли толь­ко мож­но бы­ло так наз­вать мут­ную жи­жу, при­го­тов­лен­ную, воз­мож­но, из листьев, ко­реньев, цвет­ков раз­ных расте­ний. Пи­ща бы­ла очень нев­кус­ной, с отв­ра­ти­тель­ным за­па­хом, но Мак­сим, за­быв часто пов­то­ряе­мое ма­мой из­ре­че­ние, что луч­ше быть го­лод­ным, чем есть, что по­па­ло, про­дол­жал есть. Вско­ре он по­чувст­во­вал, что его те­ло слов­но на­ли­лось свин­цом. Но­ги, ру­ки, го­ло­ва, язык с тру­дом под­чи­ня­лись ему. С пос­лед­ней лож­кой пи­щи он ощу­тил, как про­ва­ли­вает­ся в ка­кой-то омут. И насту­пи­ла кро­меш­ная тьма. Неиз­вест­но, сколь­ко прос­пал маль­чик. Прос­нул­ся он от силь­ной бо­ли в но­ге и при­кос­но­ве­ний страш­но­го чу­ди­ща, нак­ло­нив­ше­го­ся над ним и вни­ма­тель­но ос­мат­ри­вав­ше­го его но­гу. Чу­ди­ще бы­ло ог­ром­ных раз­ме­ров. Оно за­ни­ма­ло прак­ти­чес­ки все сво­бод­ное от ве­щей прост­ранст­во из­бы. чу­ди­ще на­по­ми­на­ло двуг­ла­во­го змея с ту­ло­ви­щем кро­ко­ди­ла. Гла­за его го­ре­ли ог­нем. Маль­чик ужас­нул­ся и заж­му­рил гла­за. Но, стран­ное де­ло, при та­ких раз­ме­рах и ужас­ном об­ли­ке оно за­го­во­ри­ло кра­си­вым и мяг­ким че­ло­ве­чес­ким го­ло­сом:

— Уже луч­ше. По­дож­ди нем­но­го. Но­гу я те­бе впра­вил, ра­ну об­ра­бо­тал, сей­час сно­ва ра­зот­ру ее мазью, сме­ню по­вяз­ку и те­бе ста­нет лег­че.

И он стал за­бот­ли­во уха­жи­вать за маль­чи­ком. Его дви­же­ния бы­ли быст­ры­ми и лов­ки­ми. Чувст­во­ва­лось, что чу­ди­ще умеет об­ра­щать­ся с ра­на­ми и вра­че­вать. Все это бы­ло настоль­ко не­ле­по, что Мак­си­му по­ка­за­лось, что он про­дол­жает еще спать. Но боль от­пусти­ла, а с ней его по­ки­нул и страх. Маль­чик вдруг осоз­нал, что до­ве­ряет чу­ди­щу, и да­же об­ра­до­вал­ся его при­сутст­вию. Меж­ду ни­ми за­вя­зал­ся раз­го­вор, из ко­то­ро­го сле­до­ва­ло, что Мак­сим прос­пал семь дней. Пох­леб­ка, ко­то­рую он съел, на са­мом де­ле бы­ла страш­ным зельем ведь­мы, окол­до­вав­шей бла­го­род­но­го прин­ца и прев­ра­тив­шей его в чу­ди­ще. Маль­чи­ку по­вез­ло, что оно еще не бы­ло окон­ча­тель­но го­то­во. Ина­че Мак­сим ус­нул бы веч­ным сном.

— Зелье го­то­вит­ся це­лый год, и срок этот исте­кает се­год­ня. Ров­но в пол­ночь ведь­ма вер­нет­ся за ним, — ска­зал принц в об­личье чу­ди­ща.

— Прости­те, Ва­ше Вы­со­чест­во, но Вы мо­же­те так спо­кой­но об этом го­во­рить?! — уди­вил­ся маль­чик. — Сколь­ко жиз­ней еще смо­жет ис­ка­ле­чить ведь­ма?! Поз­воль­те мне унич­то­жить зелье, — произ­нес Мак­сим, нап­рав­ляясь к печ­ке.

— Стой! — оста­но­ви­ло его чу­ди­ще. — Что ты де­лаешь? Это зелье — мой единст­вен­ный шанс вер­нуть се­бе преж­ний об­лик, — прок­ри­ча­ло чу­ди­ще.

Эти сло­ва оста­но­ви­ли маль­чи­ка и заста­ви­ли при­за­ду­мать­ся. Выяс­ни­лось, что принц ну­жен был ведь­ме для то­го, что­бы го­то­вить зелье. Уг­ро­жая прин­цу смертью его ро­ди­те­лей, ведь­ма взя­ла с не­го сло­во, что он в точ­ности бу­дет соб­лю­дать все ее пред­пи­са­ния. В те­че­ние все­го это­го вре­ме­ни чу­ди­ще под­дер­жи­ва­ло огонь в пе­чи, каж­дый день в од­но и то же вре­мя до­бав­ля­ло в со­дер­жи­мое горш­ка необ­хо­ди­мое ко­ли­чест­во ко­реньев, листьев, цвет­ков и пло­дов оп­ре­де­лен­ных расте­ний, ко­то­рые оно со­би­ра­ло в ле­су.

— Но я ни­коим об­ра­зом не мо­гу по­нять, от­че­го ведь­ма выб­ра­ла имен­но ме­ня?

— А по­то­му, что Вы рож­де­ны прин­цем. Зна­чит, че­ло­век чести. За­тем, об­ра­зо­ван­ный и, оче­вид­но, Вам есть что те­рять. Что­бы вдох­но­вить Вас, Ва­ше Вы­со­чест­во, на упор­ный труд, ведь­ма при­ду­ма­ла зак­ли­на­ние:

— Быть те­бе в об­личье чу­ди­ща страш­но­го до тех пор, по­ка не по­лю­бит те­бя де­ви­ца-кра­са­ви­ца.

И про­дол­жи­ла, ух­мы­ляясь:

— А ко­ли нет, то­же не бе­да, дож­дешь­ся моей смер­ти, мо­жет, лет этак… че­рез ты­ся­ча. Смерть моя — твое из­бав­ле­ние.

— Год ми­нул. Стои­ло мне толь­ко поя­вить­ся, все де­вуш­ки раз­бе­га­лись.

— Стра­да­ния Ва­ши нап­рас­ны, Ва­ше Вы­со­чест­во. Де­ви­ца-кра­са­ви­ца — по­ня­тие неоп­ре­де­ленное, — поста­рал­ся уте­шить прин­ца маль­чик.

— Твоя прав­да, — от­ве­тил принц. — Над этим я, пра­во, не за­ду­мы­вал­ся. — Что до смер­ти, то тут она слу­ка­ви­ла. Явил­ся мне во сне сам Ии­сус Христос и ска­зал:

— Смерть ведь­мы в ее зелье. И ес­ли су­меть на­кор­мить ее сра­зу всем зельем, то она ус­нет на­ве­ки.

— Весь э­тот ­го­д я вы­на­ши­вал план спа­се­ния, но ­так ни­че­го и не при­ду­мал. А вре­ме­ни остает­ся все мень­ше и мень­ше. Явит­ся ведь­ма, уне­сет зелье, и мне при­дет­ся до­жи­дать­ся свое­го шан­са еще це­лый год. Да и те­бе здесь оста­вать­ся не­бе­зо­пас­но. Ес­ли ведь­ма уви­дит или учует те­бя…, то здесь я те­бе ни­чем не смо­гу по­мочь, — с грустью в го­ло­се за­кон­чи­ло свою исто­рию чу­ди­ще, — а по­то­му…, но­га твоя поч­ти за­жи­ла, отек спал, ты мо­жешь вер­нуть­ся до­мой, по­ка не сов­сем стем­не­ло.

— Поз­воль­те мне в знак бла­го­дар­ности по­за­бо­тить­ся о Вас.

Мак­сим при­лег на ци­нов­ку, зак­рыл гла­за и по­пы­тал­ся сос­ре­до­то­чить­ся, как часто де­ла­ла ма­ма, ког­да ме­ди­ти­ро­ва­ла. Ма­ма за­ни­ма­лась Йо­гой. Очень мно­гие из ее ок­ру­же­ния не­серьез­но от­но­си­лись к ув­ле­че­нию ма­мы, но она го­во­ри­ла, что бла­го­да­ря имен­но Йо­ге ей удает­ся снять все стрес­со­вые наг­руз­ки: фи­зи­чес­кие и эмо­цио­наль­ные. Йо­га так­же по­мо­гает ей при­ни­мать вер­ные ре­ше­ния и, глав­ное, вов­ре­мя.

«Ма­моч­ка, по­мо­ги, не под­ве­ди», — взмо­лил­ся маль­чик, мыс­лен­но об­ра­щаясь к ма­те­ри и пы­таясь при этом мак­си­маль­но расс­ла­бить­ся и скон­цент­ри­ро­вать­ся на му­чив­шей его проб­ле­ме.

Вна­ча­ле ни­че­го не по­лу­ча­лось. Мак­сим не мог сбро­сить с се­бя груз прош­ло­го, всех пе­ре­жи­ва­ний, вы­пав­ших на его до­лю. Это ме­ша­ло ему на­чать все с чисто­го листа. Ме­ша­ло сос­ре­до­то­чить­ся на настоя­щем. Тог­да он по­пы­тал­ся воск­ре­сить в па­мя­ти об­раз ма­те­ри, са­мо­го до­ро­го­го серд­цу че­ло­ве­ка. Ка­жет­ся, сра­бо­та­ло. Нап­ря­же­ние спа­ло. Да­же улыб­ка заиг­ра­ла на гу­бах маль­чи­ка. Посте­пен­но он ус­по­коил­ся, пог­ру­зил­ся в сла­дост­ную гре­зу вос­по­ми­на­ний детст­ва, ког­да в ми­ну­ты ра­зо­ча­ро­ва­ний, грусти и тос­ки ма­ма лас­ка­ла его, по­та­ка­ла всем его при­хо­тям, а ког­да он ус­по­каи­вал­ся, как бы меж­ду де­лом настав­ля­ла его, учи­ла жиз­ни. И все это так не на­вяз­чи­во, спо­кой­но, без суе­ты, разд­ра­же­ния, ти­хим ме­ло­дич­ным го­ло­сом, и, как пра­ви­ло, пе­ред сном. Он вдруг от­чет­ли­во ус­лы­шал го­лос ма­те­ри, ус­по­каи­ваю­щий, убаю­ки­ваю­щий. И маль­чик стал ти­хо пог­ру­жать­ся в дре­му. Ему ка­за­лось, что ду­ша его от­де­ли­лась от те­ла и ста­ла блуж­дать по из­бе, заг­ля­ды­вая в каж­дый ее угол. За­тем нап­ра­ви­лась ку­да-то вниз, в пог­реб, вход в ко­то­рый был спря­тан под ци­нов­кой. Ста­ла расс­мат­ри­вать пол­ки, за­пол­нен­ные ка­ки­ми-то склян­ка­ми, вед­ра­ми, бан­ка­ми с ук­су­сом; на них ле­жа­ли раз­ные вы­су­шен­ные тра­вы, чес­нок, остан­ки лю­дей и жи­вот­ных, че­ре­па, кости, во­ло­сы… Сло­вом, весь кол­довс­кой на­бор ведь­мы. За­тем, слов­но окон­чив ос­мотр, ду­ша возв­ра­ти­лась в те­ло, и внут­рен­ний го­лос про­бу­дил его ото сна: «По­ра, мой друг, прос­нись! Ты знаешь, что де­лать. На­до по­то­ро­пить­ся».

И Мак­сим, как ни в чем не бы­ва­ло, встал с ци­нов­ки, при­под­нял ее и спустил­ся в пог­реб. Меж­ду тем чу­ди­ще, изум­лен­но наб­лю­дав­шее за ним все это вре­мя, про­дол­жа­ло без­молвст­во­вать. Оно не мог­ло спустить­ся вниз из-за своих раз­ме­ров и поэ­то­му ста­ло до­жи­дать­ся маль­чи­ка на­вер­ху. Спустя ка­кое-то вре­мя Мак­сим поя­вил­ся с бан­ка­ми ук­су­са и пуч­ком чес­но­ка в ру­ках. Он стал разб­ра­сы­вать чес­нок и раз­брыз­ги­вать ук­сус по уг­лам, по по­лу из­бы и пог­ре­ба. По­том поп­ро­сил чу­ди­ще раз­да­вить чес­нок. В ре­зуль­та­те всех этих ма­ни­пу­ля­ций из­ба про­пи­та­лась ед­ким за­па­хом ук­су­са и чес­но­ка, ко­то­рый пе­ре­би­вал да­же страш­ный за­пах зелья.

— Мо­жет, объяс­нишь, что все это зна­чит? — по­лю­бо­пытст­во­ва­ло чу­ди­ще.

— Мне на­до спря­тать­ся в пог­ре­бе. А что­бы ведь­ма не по­чувст­во­ва­ла че­ло­ве­чес­кий за­пах, приш­лось уст­роить этот бес­по­ря­док, — объяс­нил маль­чик.

— Что при­ка­жешь расс­ка­зать ведь­ме? Как объяс­нить ей все это? — поин­те­ре­со­ва­лось чу­ди­ще.

— Вы ей ска­же­те, что не­чаян­но за­де­ли хвостом бан­ки с ук­су­сом и пу­чок чес­но­ка, — объяс­нил Мак­сим. — А ког­да ведь­ма при­ля­жет от­дох­нуть, за­ме­ни­те со­дер­жи­мое горш­ка на от­вар, ко­то­рый мы сей­час при­го­то­вим. А са­мо зелье пе­ре­ме­шае­те с ее обе­дом. С го­ло­ду она ни­че­го не по­чувст­вует.

— Но чес­нок и ук­сус в под­ва­ле. Мне ту­да не прой­ти. Ведь­ма до­га­дает­ся, что здесь по­бы­ва­ли посто­рон­ние, — с сом­не­нием в го­ло­се воз­ра­зи­ло чу­ди­ще.

— Про­шу про­ще­ния, Ва­ше Вы­со­чест­во, ни­че­го луч­ше­го мне не уда­лось при­ду­мать, — с нот­ка­ми до­са­ды в го­ло­се, выз­ван­ной не­по­ни­ма­нием прин­ца, от­ве­тил маль­чик. И про­дол­жил:

— Имен­но по­то­му, что Вам ту­да не прой­ти, она, устав с до­ро­ги даль­ней, ни­че­го не за­по­доз­рит. К то­му же Вы с ней бу­де­те пре­дель­но веж­ли­вы и об­хо­ди­тель­ны, мой принц. Пус­кай она ведь­ма, но все же жен­щи­на…

— При­ду­ма­но ве­ли­ко­леп­но! — оце­ни­ло план Мак­си­ма чу­ди­ще. — Смею на­деять­ся, ведь­ма не из­ме­нит свой обыч­ный рас­по­ря­док.

Но­вое зелье бы­ло го­то­во. Ро­ли бы­ли рас­пи­са­ны. Оста­ва­лось дож­дать­ся ведь­мы. Она не заста­ви­ла се­бя дол­го ждать. Ров­но в пол­ночь зас­вистел ве­тер, под­ня­лась бу­ря, лес за­шу­мел, за­ше­лестел, засту­ча­ли став­ни окон из­бы, дверь заск­ри­пе­ла, и на своей мет­ле в из­бу вле­те­ла ведь­ма. Она за­виз­жа­ла, за­ме­тив чу­ди­ще, ко­то­рое уби­ра­ло раз­дав­лен­ный на по­лу чес­нок:

— Ка­кой же ты пог­ром здесь уст­роил!

— Из­ви­ни, это бы­ло не на­роч­но. За­дел хвостом пу­чок чес­но­ка и бан­ку с ук­су­сом, — ста­ло оп­рав­ды­вать­ся чу­ди­ще.

Чи­хая и чер­ты­хаясь, ведь­ма по­дош­ла к пе­чи, что­бы про­ве­рить ка­чест­во зелья.

— Ви­жу, усерд­но ты тру­дил­ся. Зелье по­лу­чи­лось от­мен­ное, — ска­за­ла ведь­ма, приотк­рыв крыш­ку горш­ка и по­ме­ши­вая де­ре­вян­ной лож­кой мут­ную жи­жу. — Толь­ко эти отв­ра­ти­тель­ные за­па­хи ук­су­са и чес­но­ка не дают мне нас­ла­дить­ся аро­ма­том зелья.

— Лад­но, все раз­го­во­ры по­том. Я с до­ро­ги уста­ла. На­до бы мне при­лечь от­дох­нуть, а ты по­ка обед сост­ря­пай. В сту­пе най­дешь все необ­хо­ди­мое.

С эти­ми сло­ва­ми ведь­ма при­лег­ла на ци­нов­ку и ус­ну­ла креп­ким сном. Храп ее был слы­шен не толь­ко в пог­ре­бе, но и по все­му ле­су.

Чу­ди­ще меж­ду тем вы­ло­жи­ло из сту­пы в боль­шой гор­шок при­па­сен­ные ведь­мой кости, че­ре­па, яго­ды, зе­лень и мя­со, до­ба­ви­ло во­ды и поста­ви­ло в печь ва­рить­ся. По всей из­бе по­шел не­вы­но­си­мый за­пах че­ло­ве­чес­ких остан­ков, ко­то­рый в про­цес­се вар­ки ста­но­вил­ся все омер­зи­тель­нее. За­тем чу­ди­ще по­ме­ня­ло зелье на но­вый от­вар, а зелье до­ба­ви­ло в обед ведь­мы. Чу­ди­щу ка­за­лось, что ведь­ма очень ско­ро прос­нет­ся, и ему не удаст­ся за­вер­шить на­ча­тое де­ло. Но каж­дый раз ведь­ма толь­ко пе­ре­во­ра­чи­ва­лась с бо­ка на бок и про­дол­жа­ла хра­петь. Чу­ди­щу бы­ло очень нес­по­кой­но. Се­год­ня ре­ша­лась его судь­ба. Лю­бое не­вер­ное дви­же­ние, лю­бая слу­чай­ность мог­ли от­ло­жить осу­ществ­ле­ние его пла­нов на це­лый год.

Прин­цу в ви­де чу­ди­ща бы­ло тя­гост­но, но маль­чи­ку бы­ло тя­же­лее. Он скрю­чил­ся в пог­ре­бе меж­ду бо­чек, на­пол­нен­ных ка­ки­ми-то не­по­нят­ны­ми и мерз­ко пах­ну­щи­ми жид­костя­ми. От их за­па­ха его тош­ни­ло, го­ло­ва кру­жи­лась, и он слов­но впал в ка­кое-то по­лу­бес­соз­на­тель­ное состоя­ние. Это бы­ло единст­вен­ное место, где его не мог­ла за­ме­тить ведь­ма, взду­май она спустить­ся в пог­реб. Кро­ме то­го, Мак­сим ре­шил пе­рест­ра­хо­вать­ся, что­бы на­вер­ня­ка пе­ре­бить че­ло­ве­чес­кий за­пах. Все эти неу­добст­ва заг­лу­ши­ли страх. Но он силь­но рис­ко­вал.

Меж­ду тем ведь­ма и не ду­ма­ла про­сы­пать­ся. Прош­ло уже три ча­са. Чу­ди­ще по­пы­та­лось отв­лечь­ся от мыс­лей о спа­се­нии. Но ни­че­го не по­лу­ча­лось.

— Как маль­чик ме­ди­ти­ро­вал? — по­ду­ма­ло оно. — На­до скон­цент­ри­ро­вать­ся на чем-то хо­ро­шем.

И принц вспом­нил свою стра­ну, дво­рец, ко­ро­ля с ко­ро­ле­вой. Как, долж­но быть, они опе­ча­ли­лись, ког­да он ис­чез. Сколь­ко го­ря пе­ре­жи­ли, сколь­ко слез про­ли­ли… Од­на­ко не на­до о груст­ном.

В па­мя­ти воск­рес­ли кар­тин­ки из детст­ва, ког­да он, бу­ду­чи сов­сем еще ре­бен­ком, пости­гал пре­муд­рости фех­то­ва­ния, учил­ся ска­кать на ло­ша­ди. Для его обу­че­ния бы­ли приг­ла­ше­ны луч­шие учи­те­ля по естест­воз­на­нию, язы­кам, му­зы­ке, жи­во­пи­си, тан­цам, воен­но­му ис­кусст­ву. Отец ув­ле­кал­ся Восто­ком и счи­тал, что сын дол­жен в со­вер­шенст­ве вла­деть все­ми ви­да­ми хо­лод­но­го ору­жия, восточ­ных еди­но­борств. Осо­бое вни­ма­ние он уде­лял вра­че­ва­нию, изу­че­нию вся­ких ядов, их про­ти­воя­дий.

Вспом­нил принц свое­го вер­но­го дру­га-настав­ни­ка, с ко­то­рым де­лил­ся все­ми свои­ми сок­ро­вен­ны­ми по­мыс­ла­ми, пе­ре­жи­ва­ния­ми. Принц мно­го чи­тал. Осо­бен­но ин­те­ре­со­ва­ли его исто­рии о пол­ко­вод­цах. Он знал де­та­ли всех зна­ме­ни­тых сра­же­ний. С детст­ва по­лю­бил Алек­санд­ра Ма­ке­донс­ко­го и Ган­ни­ба­ла. Во мно­гом под­ра­жал им. Вел та­кой же спар­танс­кий об­раз жиз­ни. По­дол­гу от­лу­чал­ся из двор­ца, пе­рео­дев­шись то в ре­мес­лен­ни­ков, то в тор­гов­цев и странст­вуя вместе со своим дру­гом по ко­ро­левст­ву. Он хо­ро­шо знал нуж­ды и чая­ния свое­го на­ро­да. Ста­рал­ся быть спра­вед­ли­вым и хра­нить вер­ность своим прин­ци­пам.

Од­наж­ды во вре­мя охо­ты заб­ре­ли они с дру­гом в дре­му­чий лес и по­па­ли в ру­ки злой ведь­мы. Принц отос­лал дру­га на­зад. Тот спас­ся, но принц скрыть­ся не ус­пел. И прев­ра­ти­ла его злая кол­дунья в чу­ди­ще страш­ное, кое­го один толь­ко вид на­го­нял ужас на всех, с кем при­хо­ди­лось ему стал­ки­вать­ся. А по­то­му и оно са­мо, ща­дя чувст­ва лю­дей, сто­ро­ни­лось их. И ес­ли б ведь­ма не по­ру­чи­ла в конк­рет­ные ча­сы со­би­рать все необ­хо­ди­мое для зелья в оп­ре­де­лен­ных местах ле­са, оно весь год так бы и про­си­де­ло в из­бе. Го­лод застав­лял чу­ди­ще охо­тить­ся по но­чам.

— Но что это я все о пло­хом ду­маю. Вид­но, по­ра вста­вать, — не ус­пе­ло по­ду­мать чу­ди­ще, как раз­дал­ся визг­ли­вый го­лос ведь­мы:

— По­ра по­да­вать на стол. Что-то ты раз­ле­нил­ся. Ни ра­бо­тать, ни го­во­рить не хо­чешь. Нет что­бы ме­ня по­разв­лечь, поин­те­ре­со­вать­ся, мо­жет, я твоих род­ных ви­де­ла? — ста­ла драз­нить его ведь­ма.

— Луч­ше бы не ви­де­ла, — от­ве­ти­ло чу­ди­ще. Но, ре­шив, что не стоит ее лиш­ний раз разд­ра­жать, ста­ло лю­без­нее:

— Ты пра­ва, из­ви­ни. Сей­час я те­бя на­корм­лю, а ты, по­жа­луйста, расс­ка­жи мне о моих ро­ди­те­лях.

— Так-то луч­ше. При­сядь ря­дыш­ком. А то мне скуч­но.

Присту­пи­ла ведь­ма к тра­пе­зе и ста­ла расс­ка­зы­вать чу­ди­щу о своих прик­лю­че­ниях, о стра­нах, где она по­бы­ва­ла, о ро­ди­те­лях прин­ца. Ког­да она оста­нав­ли­ва­лась, чу­ди­ще, боясь, что ведь­ма не доест блю­до, на­чи­на­ло са­мо расс­ка­зы­вать о том, что оно ви­де­ло в ле­су, ка­кие ис­пы­та­ния вы­па­ли на его до­лю во вре­мя охо­ты, что но­во­го прои­зош­ло за вре­мя их раз­лу­ки. А ведь­ма, слу­шая его, все глуб­же пог­ру­жа­лась в дре­му, не осоз­на­вая то­го, что с ней проис­хо­дит. И, на­ко­нец, свер­ши­лось! Ведь­ма окон­ча­тель­но ус­ну­ла, ча­ры ее спа­ли… И пе­ред маль­чи­ком, вы­шед­шим из свое­го ук­ры­тия, пред­стал прек­рас­ный юно­ша в одеж­де охот­ни­ка. Оба ис­пу­ган­но наб­лю­да­ли за ведь­мой, ус­нув­шей на­ве­ки.

— Что де­лать? Не остав­лять же ее здесь вместе с ее яда­ми, жут­ки­ми настой­ка­ми, тра­ва­ми и вся­кой дру­гой дрянью, — стал размышлять вслух Максим. — Поджечь нельзя, иначе загорится весь лес. И решили они сжечь в печи и ведьму, и содержимое погреба, и припасенное зелье. Вымыли избу уксусом, потушили огонь в печи, заперли ставни, дверь и отправились в лес. Странное зрелище представляли собой юноша и мальчик, уставшие, изможденные, но такие счастливые ….

2.2. По­да­рок с «то­го све­та»

Принц приг­ла­сил Мак­си­ма по­гостить в своем двор­це. Он проник­ся к маль­чи­ку са­мы­ми теп­лы­ми чувст­ва­ми и счи­тал се­бя обя­зан­ным ему. Мак­сим при­нял приг­ла­ше­ние с бла­го­дар­ностью. Чу­дес­но по­бы­вать во двор­це. Принц был ему сим­па­ти­чен. И они до­го­во­ри­лись встре­тить­ся на том же месте спустя не­де­лю.