Светлана Королева
Поэтесса, писатель, певица, преподаватель музыки, главный редактор интернет-журнала «Луч Светы». Россия — Брянск
Хочу сразу начать с главного. Со стихов невероятно талантливой Валентины Ивановой. А, точнее, с их сути. Каждое стихотворение — это отдельная, яркая, переливчато-неординарная история, до краёв наполненная жизнью, чувствами-хлыстами, эмоциями-жилами, характером-сиюминутным настроением, «тишиной» на разрыв, громоподобным «молчанием», взрывами-фейерверками сердца… Это не штампованные рифмы, жаждущие признания, сложенные для холодного разумного блеска. Это клочья. Вырванные с болью или отчаянием, радостью или любовью, печалью или счастьем. Рифмосплетенные клочья души.
Можно открыть любую страницу, коснутся взглядом любого стихотворения, и оно зазвенит в вас колокольчиками-чувственности, заиграет в вас маслом, акварелью, гуашью, акрилом, медовыми оттенками; заштормит в вас двенадцатибальностью смысла, разрежет скалы безразличия морскими волнами искренности. Откройте, коснитесь и плывите в мир фантазии, переплетенной с реальностью… Ощущайте, парите, живите!
А. Дагай (Дух Хайяма)
Поэт, писатель, ученый и невероятной души человек. Израиль — Кейсария
В творчестве Валентины Ивановой просматривается ограничение лиризма миром сокровенных переживаний души поэта. Стихотворения, вошедшие в трилогию автор лишила всякого словесного украшательства. Автор предала им афористической краткости, выразительности и ясности. Это говорит об Ивановой, как о талантливой поэтессе с ярко выраженной индивидуальностью.
Свои стихи Иванова пишет от самого сердца, не прикрываясь наигранными эмоциями. Словно оголенный нерв предстает она в своих произведениях, понятных и близких читателю, отличает несвойственная силе ее эмоциональности и таланта духовная обособленность. Внутренние порывы и переживания женской сущности отделены от остального мира: «Настоящую нежность не спутаешь ни с чем, и она тиха». Ее стихи несут внутреннюю энергию, которая позволяет лишь предположить настоящую мощь и глубину страсти.
Я не пишу стихи. Я ими думаю
Спирина Валентина Петровна, урождённая Иванова, отсюда и фамилия, под которой пишу. Родилась 17 мая 1972 года в маленьком провинциальном, но очень красивом старинном городе Касимов. Четвертая дочка в обычной рабочей советской семье. В 1978 году умерла мама.
Мне было 6 а ей всего лишь 40…
А за окном вовсю смеялось лето…
Но всё за нас давно решили где-то…
Не было ни страшно, ни больно. Было непонятно: «Почему вдруг тебя не стало?» Страх и боль пришли позже и не отпускают по сей день, и по прошествии многих лет, я с мамой, как с живой, разговариваю…
Мама, мамочка, помнишь — платье из ситца?
Ты его на мое день рождения сшила…
А я помню. Оно до сих пор мне снится…
Рядом с домом находилась Станция Юных Натуралистов, где и пролетели семь лет моей жизни. Уход за животными и растениями, позже селекционные работы с ягодами и, как итог — медаль участника ВДНХ СССР.
Потом была лёгкая атлетика. Но я не полюбила её, а она меня и я перешла в секцию гребли на байдарках. Чемпионка и призерка России и ЦС «Динамо»
А потом грянули 90-ые… Пришлось поставить весло в угол и пойти работать. В то время в нашем городе выбор работы был ещё большой, но я пошла на хлебозавод. Он был недалеко от дома и мне всегда нравилось, когда со стороны завода тянулся аромат свежего хлеба.
Вы знаете, какое это чувство,
Когда над полусонною землёй,
Плывет и разливается так вкусно,
Дыханье хлеба, созданный тобой…
Там и пронеслись ещё 24 года моей жизни. Там же я вышла замуж, родила троих детей — двух дочек и сына.
В 2007 году попала в больницу и, казалось бы простая операция, обернулась четырьмя годами больниц и чередой последующих операций. Там, в больнице, я и начала писать стихи, дабы хоть как-то оттолкнуться от невеселой реальности.
Мне бы пару минут одиночества,
Чтобы громко, по бабьи, завыть.
Я живая! И мне ещё хочется
Полноценною жизнью пожить…
Но всё проходит. Больницы, слава Богу, закончились. Я вернулась к теперь уже «почти» нормальной жизни. Дети выросли. Работу пришлось сменить на более легкую. А стихи остались.
Писать, так только от души,
Когда внутри дрожит и рвется,
Когда себя опустошив,
Ты ищешь взглядом сруб колодца —
Воды напиться ледяной,
Чтоб с новой мыслью, с новой силой
Тебя неистовой волной
Поэзия опять накрыла.
Первыми читателями и главными цензорами стали, конечно, дети. И если стихи я им просто читала и они говорили: «Маме, здорово! Мам, ты самая лучшая поэтесса!», то сказки которые я писала по мотивам онлайн-игры, они читали сами и с удовольствием.
Помню первую реакцию мужа, когда я прочитала ему свой «Пятигранник» … У него был шок. Просто шок. Пришлось читать стихотворение еще раз или два. Потом читала ему о волках, о войне и всё это время муж находился в состоянии транса. Но мозг мужчины устроен более рационально и он надеется, что однажды я стану знаменитой и богатой… Ну пусть надеется. Нужно же во что-нибудь верить.
Вообще, семье моей я не перестану говорить «спасибо» на всем протяжении моего творческого пути. Поддерживают и помогают всем, чем возможно.
Несколько лет назад наткнулась в сети на издательский сервис «Ридеро», где можно самостоятельно и бесплатно создать электронную книгу и потом заказать (уже за деньги, конечно) печатную версию, со всеми важными и нужными кодами, знаками. И началась совсем другая жизнь.
Так пришла идея создания групповых бесплатных сборников. В Контакте создала группу «Территория Творчества» и там родился на свет проект «Девять Жизней» — девять авторов, с фотографиями, биографией и, разумеется, произведения. А в последствии и еще несколько проектов, абсолютно бесплатных для авторов. Книги размещаются на более чем двадцати самых известных интернет-площадках. Весь процесс — от сборки текстов, редактура, корректировка до обложки и выпуска в печать — делаю сама. На сегодняшний день в рамках проектов группы «Территория Творчества» вышло более сорока сборников и более десяти индивидуальных книг. Всего через проект уже прошло около шестидесяти авторов из разных городов и стран.
Ну что еще можно сказать…
Многократно номинирована на национальные премии: Поэт года, Русь моя, Наследие.
Член Интернационального Союза Писателей.
Победитель шестого эпизода русско-английского конкурса им. Набокова.
Лауреат Первой премии в номинации «Поэзия» международного конкурса «Новый сказ» им. П. Бажова.
Иванова
Как Вы думаете, кто такой, что такое — поэт?
Четыре строчки, вылизанные в угоду рифме?
Да нифига! Поэт это тот, кто видит свет, там, где его нет.
Это менестрель, шагнувший на грязный асфальт из старинных мифов.
Как Вы думаете, о чем должен писать поэт?
О природе, о быте или о любви несчастной стонать и плакаться?
Да щас вот! Это на любой вопрос стихами выдать полный ответ.
В грязь готовый нырнуть с головой, не боясь испачкаться.
Встаньте те, кто считает, что он поэт!
Ох, сколько вас встало, можете обратно садиться.
Можно тысячу строк написать, а стихов как не было, так и нет,
Рифмовать научились многие, а поэтов средь них — единицы.
Поэт — это вам нифига не денег мешок,
Это луна в стакане на завтрак и на обед в кастрюле кипящее солнце,
Это не стишок, не нервный смешок, а дрожь до самых кишок,
Это сердце, вырванное из груди, которое на ладони бьется.
Поэт — это неба серо-лиловая акварель,
С облаками-клоками старой рабочей фуфайки, замызганной дочерна,
Это детская, молоком пахнущая, постель,
И сказки, придуманные специально для сына или дочери.
Поэт — цветов полевых свежий букет,
Собранный утром, специально для матери,
Это соловей, встречающий вместе с тобой рассвет,
Поющий для всех. ДЛЯ ВСЕХ. А не избирательно.
Успокойтесь! Девяносто девять процентов из нас,
Никогда не встанут с Пушкиным и Пастернаком на одной полке,
И никто не услышит ваш, вопиющий в пустыне глас,
Хоть голос сорви, охрипни — никакого не будет толку.
Да, и я по большому счету, увы, не поэт.
И не стать мне никогда Цветаевой или Ахматовой новой.
Да пофиг. Я к этому не стремлюсь. Поверьте — нет.
У меня своя фамилия есть. Я Иванова. Валентина Иванова.
Три Вечных Подруги
Ночь.
Спустилась ночь на старое село..
Бредет по обветшалым сонным крышам.
Заботливо укрыв своим крылом,
Обеспокоенные души ищет… ищет..
В подслеповатые окошки заглянув,
Калитку отворит, пройдет по саду..
Скользнет через порог в одну избу..
Где вечным огоньком горит лампада.
Там женщина — такая же как все..
Солдатка, не дождавшаяся мужа..
Ведь молода. Еще во всей красе..
А в сердце пламя вперемешку с стужей..
В молитвах имя мужа помянув,
Устало на кровать она присела..
И вдруг, смущенно в зеркало взглянув,
От мыслей потаенных покраснела..
Никто уже не скажет о любви,
Никто не приласкает это тело..
А ночь устало бродит по крови,
Мечты реанимирует несмело..
И шепчет ночь: «Ты очень молода..
Воспоминанья перестанут ранить..
Ты будешь счастлива на долгие года..
Солдату сохраняя светлой память».
Звезда.
А женщина, окошко распахнув,
Вдыхая полной грудью воздух ночи,
Чуть слышно прошептала в тишину:
— Мне не хватает тебя… очень..очень..
И вдруг с небес ответила звезда:
— Не нужно слез, не трать на горечь силы.
Жизнь впереди, ведь ты же молода,
И, несмотря на боль-ещё красива.
А женщина ей молвила в ответ:
— Куда уж там, красивей не бывает..
Вот ты — звезда, ты даришь людям свет,
Что в темноте дорогу пробивает.
Звезда лишь улыбнулась свысока:
— Мой мертвый свет, рожденный минералом,
В любой момент закроют облака,
И света нет, как будто не бывало.
А ты, смотри, сияешь изнутри,
Огонь, что в своём сердце- не погаснет.
Живи и смейся, всем назло живи,
И землю освещай сердечком ясным.
А я с тобою буду по ночам,
Чтоб искрами твоими заряжаться,
И по твоим натруженным плечам,
На землю мирно спящую спускаться.
И женщина, на зеркало взглянув,
Вокруг себя увидела свечение,
Завороженно руки протянув,
Коснулась осторожно отражения.
Луна.
Укрывшись в покрывало облаков,
Луна с небес безмолвно наблюдала,
Как вырвавшись из памяти оков,
Под свет лампады тихо засыпала,
Обычная, как тысячи таких,
Простая русская труженица — женщина.
За плугом заменив мужчин своих.
Жизнь за двоих — войною искалечена.
А лунный воск из желтых лунных слез,
Течет по тонким поминальным свечкам,
И гонит прочь из сердца вон мороз,
И душу исстрадавшуюся лечит.
И как бы ни был ярок новый день,
И как бы солнце ясное ни грело,
Когда земли коснется ночи тень,
Подружки будут тихо и несмело
Входить в ваш дом, неся покой и сон,
Крылом волшебным накрывая души.
И вновь дарить надежду вам на то,
Что будет всё, и будет только лучше.
Воздушные замки
Сколько в мире людей — столько замков воздушных. Не счесть.
И под сводом хрустальным для каждого место найдется.
И, конечно, у каждого замок свой призрачный есть.
Иль желаний вагон. И не важно как это зовется.
Можно просто сказать, что воздушные замки — мечта.
Можно всё описать очень тонко играя словами.
Я о замках своих попытаюсь сейчас рассказать,
Всё как было и есть. Не вступая в полемику с Вами…
От замка к замку я по жизни шла.
Вот мне шесть лет, я жду — вернется мама.
Но не сложилось… мама умерла.
И рухнул самый первый в жизни замок.
И задрожал хрустальный небосвод,
Не выдержал под этой дикой болью.
Осколки в сердце — черный мертвый лед.
Застыли вместе с маминой любовью.
Но детская настойчивость сильна,
И с упоеньем «Золушку» читая,
Я верила, что вот придет она —
Не мачеха. А мамочка другая.
Я автора ругала втихаря:
— Ты злобный дядька, ничего не знаешь!
Ведь все на свете мамы — как моя.
А женщины детей не обижают.
Но мачеха неграмотной была,
Не знала сказок, колыбельных песен,
А через год совсем от нас ушла.
И этот замок сгинул в поднебесье.
И новый замок — школа и друзья..
Наивная и глупая девчонка…
Но школьная жестокая семья
Не полюбила гадкого утенка.
Потом был спорт, работа и любовь..
И каждый раз я верила упрямо:
Не вышло в этот раз, построю вновь
Свой самый лучший и надежный замок.
Мой новый замок — жизнь моих детей.
Со всею материнскою любовью,
Со всем безумием, отчаянностью всей,
Его я день за днём по камню строю.
И день и ночь я словно верный пес,
Храню покой невидимого замка.
Во сне сыночек улыбнулся, произнес:
— Люблю тебя.. За всё спасибо… мамка…
И верю свято, что пока живу,
Пока по венам сердце кровь гоняет,
Построю замок. В жизни. Наяву.
И он уж в поднебесье не растает.
Усталость
Как телега скрипят суставы,
Голова как шаманский бубен,
Боже мой, как же я устала,
Как герои с полотен Врубеля.
Где та легкость с которой летала,
Где желание жить и смеяться?
Неужель так торопится старость,
И вперед спешит лет на двадцать?
Почему день такой короткий,
Постоянно часов не хватает,
Память словно в разбитой лодке,
Меня на берег жизни бросает.
И усталость плитой гранитной
Давит плечи — не разогнуться.
Просыпаюсь словно избитая,
Мне бы солнышку улыбнуться.
Только вместо улыбки гримаса,
Новый день, а проблемы те же.
Словно тень, словно биомасса
Наша жизнь на асфальтном манеже.
Понимаю — не всё так плохо,
Но такое вот настроение.
И за глупость свою у Бога
Долго буду молить прощения.
Свобода
Я не дам однозначный ответ,
Для короткого слова Свобода.
В двух словах не расскажешь. Нет.
Многогранна его природа.
Проживая за годом год,
По минутам жизнь проживая,
Очень много разных свобод,
Ежедневно мы выбираем.
А я… Я…
Я не хочу свободы от любви.
Я не хочу быть без любви свободной.
Зови меня своей, любимой назови.
Скажи «моя», а дальше как угодно.
И без детей свободы не хочу.
И сердце рвется ввысь и гордо и упрямо,
Когда ребенку тихо прошепчу:
— Ты моё чудо. — а в ответ услышу: — Мама…
Да, можно очень много говорить.
И о правах и о стране, народе.
Не могут люди в одиночку жить!
Зависимы, а значит не свободны.
Свободный ветер — всех замков сильней.
И мысли в голове не знают заточения.
А я хочу быть пленницей твоей.
Твоей. Без правил и без исключения.
Надежда
Еле слышно капает вода,
Тихий стон в глубоком подземелье.
Кто здесь? Кто ты? Как попал сюда?
В позабытом Богом поселение.
На полу из камня и земли,
Человек, закованый цепями,
Что-то очень тихо говорит,
Может быть, молитвы Богу? Маме?
С виду ведь, обычный паренек,
Ясный взгляд под светло-русой челкой,
Но домой он не вернулся в срок,
И с надеждой ждет его девчонка.
Промелькнуло в сводке новостей,
Без вести пропал. Ведется поиск.
И по заверению властей:
— Под контролем все. Не беспокоить.
Только разве кто-нибудь поймет,
Что на сердце матери солдата?
Что она не спит, не ест, а ждет.
И на сердце штопает заплаты.
А солдат надеждою живет,
Русские своих же не бросают,
Может мамка денег соберет,
Или может даже обменяют.
А пока без пищи и воды,
В каменном мешке где тени бродят,
Словно в ожидании беды,
Даже звезды стороной обходят.
Ноги перебили — не сбежать,
Цепи на руках — не утереться,
И одна надежда только — мать,
За двоих латающая сердце.
Забастовка мыслей
Мысли в голове устроили пикет.
Встали как забор и не шевелятся.
Может и плохого в этом нет.
Только почему то мне не верится.
Взять бы, да осиновым колом,
Шандарахнуть мысли неподвижные,
А потом, гори оно огнем,
Запечатать их на полки книжные.
Только вот простит ли голова,
Мне моё садистское стремление.
Вот лежу и ворошу слова,
Может быть рожу стихотворение.
Берегите себя
Стояла смерть с косой на перекрестке,
Ждала — сейчас хоть кто-нибудь пройдет,
Шел парень молодой с бутылкой водки,
Не просыхал от пьянства круглый год.
Смерть ухмыльнулась: — Вот она добыча!
Не зря на перекресток вышла я.
А парень из горла хлебнул привычно,
И наплевать, что дома ждет семья.
Махнула смерть косой, как всполох молнии,
Пацан за сердце: — Черт! Как больно жмет!
С ухмылкой смерть безжалостно-довольною,
Пошла немедля на второй заход.
Из рук упала на асфальт бутылка,
Пацан, за грудь схватившись, заскулил,
И закричал отчаянно и дико,
А мир вокруг так безразлично плыл.
Склонилась Смерть над пацаном-пьяньчужкой:
— Ну что, дружок, пора идти со мной.
Как вдруг откуда ни возьмись, девчушка,
Как закричит: — Не умирай! Постой!
И на асфальт в красивом белом платье,
Вдруг села и мальчишку обняла,
Кричала: — Люди! Помогите! Не оставьте!
Он слишком молод, чтобы смерть его взяла!
И безразличная толпа вдруг всколыхнулась,
И скорой помощи тревожный слышен вой.
Смерть отступила в тень и ухмыльнулась:
— Я не спешу. Мы встретимся с тобой.
Пацан сквозь помутненное сознание,
Глядел на девушку и на людей вокруг.
Вдруг прошептал: — Даю же обещание,
Отравой этой не запачкать больше губ.
А я прошу вас — будьте осторожны,
Храните жизнь свою, как Божий Дар.
Травить себя — ну разве это можно?
Неужто манит так хмельной угар?
Тем, кто не пьет, хочу сказать отдельно,
Не будьте безразличными к беде.
Пусть Смерть давно на Рай и Ад разделена,
Но человеком нужно быть везде.
Игрок. Постскриптум
Привет, Игрок. И вновь, в который раз,
Я верю в ложь, что так красиво льется.
Всё глубже и сильней зеленый омут глаз,
И вырваться никак не удается.
И, как котёнок, к блюдцу с молоком,
Я каждый раз спешу к тебе навстречу.
Хоть привкус лжи так приторно знаком,
Смотрю я на часы — когда же вечер.
Мы будем врать. И каждый о своём,
О чем-то сокровенном будем помнить.
Но вечер впереди и мы вдвоем,
Попробуем фальшивый вальс исполнить.
Любителям позлословить
Пусть опадают листья, всё-равно.
Мы остаемся теми, кем и были.
И лучше быть звездой в плохом кино,
Чем источать зловонный запах гнили.
И проклинать бездушный этот мир,
За всё, что в твоей жизни не сложилось.
Истерта совесть до огромных дыр,
На сердце плесень, а в сознаньи сырость.
Не пускайте
Не пускайте в сердце посторонних,
В сердце, ведь, не так уж много места.
Гость войдет незванный — хрен прогонишь,
Близким людям станет в сердце тесно.
Не пускайте в свою душу вирус.
Съест защиту — и не восстановишь.
И душа, похожая на сито,
Будет биться и стонать в агонии.
Не пускайте в жизнь свою прохожих.
Плюнет и уйдет — не обернется.
Что твоё — почувствуешь ты кожей,
Что твоё — к тебе всегда вернется.
Не пускайте в свои мысли ветер,
Берегите тех, кто с вами рядом.
Нужно помнить — главное на свете,
Быть любимым — большего не надо.
Потому что она умерла
Моя мама стихов не читает,
Не тревожат земные дела,
И про праздник сегодня не знает.
Потому что она умерла.
Слишком рано. Мне шесть — ей сорок.
Я вслепую по жизни шла.
Как бездомный ненужный котенок.
Потому что она умерла.
На пути из болезней ямы,
Я держалась за жизнь как могла.
И теперь стала старше мамы,
Потому что она умерла.
Сжалось сердце и не отпускает,
Боль потери со мною росла.
Моя мама стихов не читает,
Потому что она умерла.
Остаюсь
У подъезда спорили мужчины,
Рвали глотки так, что стало страшно.
Я спросила: — Что же за причина,
Вдруг поссорившая двух друзей вчерашних?
Первый отвечал: — Прикинь, Валюха,
Он сказал, что хочется уехать,
Что в стране упадок и разруха,
Нет здесь будущего и нет успеха.
Закричал второй: — Но это правда!
Неужели это не заметно?
Где великая страна когда-то?
Где улыбки, теплые приветы?
Оглянитесь на людей и лица,
Серые, с голодными глазами,
Эта злость в глазах мне ночью снится!
Страх такой — не передать словами!
Первый отвечал: — Неправда это!
Мир всё тот-же, но другое время.
Все мы рождены в Стране Советов,
Это наша Родина и бремя.
Оппонент ему кричал: — Опомнись!
Нет страны! Руины — да и только!
Русских нет! Мутация и помесь.
Нет России, оттого и горько.
Первый исподлобья молвил тихо:
— А война, а как же наши деды?
Здесь могилы их, ты слышишь, Миха!
Наши достиженья и победы!
Миха отвечал: — Всё это в прошлом,
Это всё давно уже история,
Жить, конечно, кое-как, но можно.
Выживать, вернее. Но не более.
Посмотри куда Россия катится,
За копейки труд с утра до вечера.
Сколько нищих каждый день на паперти.
Мне в такой России делать нечего.
Друг ему в ответ: — Еще наладится,
Нужно верить — к лучшему изменится.
Но бросать свою страну — предательство.
А надежда в сердце всё-же теплится.
Сколько пережили, сколько вынесли.
Вспомни, сколько крови было пролито.
Не сломались и сумели выстоять.
А теперь ты хочешь бросить под ноги?
Я стояла, слушала и думала,
Каждый прав, но каждый прав по своему.
Льются нам с экранов речи умные,
С ними бы охотно я поспорила.
Только вот… За каменной оградой…
Мать. Отец. Они в Россию верили.
Родина одна. Другой не надо нам.
Родину с душою не разделим мы.
Спор утих. Мужчины у подъезда,
Сигаретный дым глотали молча.
— Миха… Ты… Зайди перед отъездом…
— Остаюсь я. Разговор окончен.
О стихах
Зачем вымучивать ненужные стихи?
Зачем доказывать, что ты писать умеешь?
Зачем десятки строк плохих,
Когда у сердца их не греешь.
Писать, так только от души,
Когда внутри дрожит и рвется.
Когда себя опустошив,
Ты ищешь взглядом сруб колодца.
Воды напиться ледяной,
Чтоб с новой мыслью, с новой силой,
Тебя неистовой волной,
Поэзия опять накрыла.
С Новым Годом
Пусть лошадка в санях или без,
Принесет всем побольше Удачи.
Через боль и отчаянья лес,
Пусть лошадка галопом проскачет.
И в станице с названьем Мечта,
Пусть лошадка приют отыщет.
А холодный сарай — Пустота,
Пусть других постояльцев ищет.
И пусть Новый Грядущий Год,
С новым Счастьем и с новой Надеждой,
Кто не любит — Любовь найдет.
Кто был злым, тот вдруг станет нежным.
Кто был слаб — станет чуть сильней.
Кто был трус — пусть он смелым будет.
Так беги же лошадка скорей,
К ожидающим Чуда людям.
Терроризм
Симфония разбитого стекла,
Тяжелый грохот рухнувших конструкций.
Моей стране объявлена война.
Не действуют законы о презумпции.
Нет-нет! Случилось это не вчера.
Второй десяток лет дома взлетают.
Не спят спокойно города и хутора.
И завтра где рванет — никто не знает.
И к слову терроризм синоним — смерть.
Противным страхом заползает в души.
То полоснет по сердцу словно плеть,
И вмиг от крика заложило уши.
Буденновск и Каширское шоссе.
Махачкала и улица Гурьянова.
Беслан — мы вечно будем всех.
Норд-Ост и взрыв в метро — боль окаянная.
Террор кровавый по стране ползет.
Вернее, нет — шагает победителем.
А кто ответит, кто детей вернет?
Убитым горем навсегда родителям.
Боль от потерь не стихнет никогда.
И слов о скорби бесконечно мало.
Россию убивают, господа!
Оружием Российских арсеналов.
Зима? Да неужели?
Средь января ударили морозы,
Зима пришла — вот это чудеса!
И ледяные злые небеса,
Бросают снега годовые дозы.
А службы коммунальные опять,
К зиме холодной были не готовы,
Дороги сплошь все в ледяных оковах,
Нет техники, и негде её взять.
Морозные узоры в окнах школы,
Прилипла к батареям детвора,
Прибавить отопление пора,
Зато у нас Олимпиада скоро.
Вот так мы и живем — от чуда к чуду.
Надеемся на лучшее всегда,
Но в ржавых трубах ржавая вода,
Ворье у власти были. Есть. И будут.
Для Мамы
написано по просьбе
Снова слезы к горлу подступили,
Снова пред глазами образ твой.
Мама, помнишь, мы с тобой любили,
Чай вдвоем на кухне пить с тобой.
Помнишь, как мне галстук поправляла,
Гладила рубашку и штаны.
И еще, я помню, как ругала,
Если приходили пацаны.
Я же знаю, ты сберечь хотела.
И закрыть собой от всяких бед.
Твоё сердце за меня болело,
Но расстались мы на много лет.
Ты ждала, как только ты умеешь.
Я был в армии — молилась за меня.
И сейчас ты в ожидании стареешь,
А глаза всё тот-же блеск хранят.
Мамочка, о как же я скучаю!
Мыслями, поверь, всегда с тобой.
Вечером. Вдвоем на кухне. Чаю.
Будет нам подарено судьбой.
Будет. Обязательно. Я верю!
Расстояния порвется нить.
Я вернусь. И у знакомой двери,
Буду я звонить, звонить, звонить.
Жать на кнопку, чтоб сводило пальцы.
Вдруг слова: — Кого там черт принес…
И в объятья примешь ты скитальца,
Не скрывая материнских слез.
Красивый стих
Красивый стих..набор красивых слов?
Иль мысли, что красиво в рифму сложены?
Про что он должен быть? Быть может про любовь?
А может быть — про девушек ухоженных?
Холеных и красивых как модель..
А может как Сикстинская мадонна?
Чьих нежных черт коснулась акварель,
и через холст глядят глаза бездонные.
А может стих быть должен про любовь?
Про нежность рук и теплое дыхание?
А может сладкий омут твоих снов?
И первое несмелое признание?
А может быть красивый самый стих…
про эдельвейс с вершины белоснежной?
Где ветер средь ущелья вдруг затих,
боясь нарушить равновесье нежное.
А может про котенка этот стих?
Пушистого с огромными глазами.
Он спит, не зная горестей мирских,
прильнув всем своим телом к кошке-маме.
Стих может быть любым и обо всем.
Красивый или нет — решайте сами.
Всё то, что в своем сердце мы несем,
умейте близким передать словами.
Письмо Валентину
Я сегодня дядьке Валентину
Напишу открытое письмо.
Я ему скажу: — Ну ты, картинный,
Покажи-ка мне в любовь окно.
Или дверь, что для меня незаперта,
Где она? И как её найти?
Ладно бы была дорога скатертью,
Так ведь нет, вообще же не пройти.
Эй, заморский дядька, ты сердечками,
Ходишь, посыпая всё вокруг.
А у нас в России здесь за печками,
Домовой живет — он вроде друг.
Только про него давно забыли мы,
Он за то обиделся на нас.
Оттого и чувства наши пыльные,
И порою слезы льют из глаз.
Слушай, может там, за океанами,
У людей совсем другая кровь,
Но у нас, у русских хоть и странная,
Но особенная Русская Любовь.
От души, с размахом, очень искренне,
Всё и сразу или ничего.
Взгляд любимых глаз — да так, чтоб с искрами.
Говорить — чтоб голову снесло.
И пускай порой бываем грустными,
И так больно бьет порою жизнь,
Ты чужой нам, дядька. Мы же Русские.
И по-русски будем мы любить.
Не героям олимпиады посвящается
Лезвия ваших коньков раскромсали надежду
Тысяч людей, что возможно на русской земле,
Снова воспрянет хоккей и всё будет как прежде.
Только вот вы изменили Отчизне своей.
Помню то время, когда для страны было шоком,
Бронза в финале, и слезы над серебром.
Мы побеждали. Ребята! Ведь мы побеждали!
И орошали Россию медальным дождем.
Что же случилось? Коньки вдруг тяжелыми стали?
Лыжи плохие? Иль снег не по русски скользит?
Вы же не просто надежды людей обломали.
Веру и гордость зарыли под черный гранит.
Горько. Обидно. И слез от досады не прячем.
И миллионы людей у экранов застыв,
Охрипли от крика, теперь молчаливо плачут.
Не верят вам больше, но всё-таки вас простив.
Весна
Еще недавно ждали новый год,
И к Рождеству подарки покупали.
От праздников пришли в себя и вот,
Весна идет к нам робкими шагами.
Пока еще с оглядкой на зиму,
По льду и снегу, но с весенним солнцем,
И лучиком проводит по окну,
Да талыми снежинками смеется.
Исподтишка снимает шапку сын,
И на меня глядит — мол, не ругайся
Вот ветерок по волосам бежит,
За шиворот залез, хоть раздевайся.
И календарь уже не повернуть,
Зима уйдет, ты потерпи немного.
С утра еще морозы — ну и пусть.
Весна идет! Весна! Весне дорогу!
Сутки Тишины
Нас, наверно, проклянут потомки
За всё то, что мы творим сейчас.
Нищая страна с пустой котомкой,
Свет, потухший в миллионах глаз.
Злость и ярость в каждом нашем слове,
и зубовный скрежет режет слух.
Невменяемостью намертво помолвлены.
Правит бал мятежный злобный дух.
Люди! Не пора ль остановиться?
И устроить Сутки Тишины.
Болью перекошенные лица
Молятся — не допустить войны.
Просто помолчите хоть немного,
Вслушайтесь, дыханье затаив,
В песнях птиц тревожный голос Бога,
Звон ручья — Божественный мотив.
Замолчите, люди на минуту.
Разом. Все. Молчание в эфир!
Слышите? Деревья шепчут будто,
Сохраните, люди, этот мир!
Будьте, наконец, благоразумны,
Вы для лучшей жизни рождены.
Отдохните хоть чуть-чуть от шума
И устройте Сутки Тишины.
Никогда не воюйте с Россией!
Никогда не воюйте с Россией!
Труд напрасный и не благодатный.
Мы вернем ваше зло обратно,
В упаковке кроваво-красивой.
Никогда не воюйте с Россией.
Воевать — примитивно и пошло.
Можно все, ведь, решить по хорошему.
Ну чего вы всем миром взбесились?
Никогда не воюйте с Россией.
Эй, вы там, заграничные мрази!
Может хватит взаимной грязи?
Или мало мы вас косили?
Никогда не воюйте с Россией!
Мы на каждое ваше слово
Дать ответ адекватный готовы.
И, поверьте, нам хватит силы.
Никогда не воюйте с Россией!
И народы делить не стоит.
Не дождетесь вы братской крови.
И не будет братской могилы.
Никогда не воюйте с Россией!
И Америке с Евросоюзом
Эшелоны двухсотых грузов
Станут ношей, увы, непосильной.
Никогда не воюйте с Россией!
Шепчут губы молитвы к Богу.
Руки прочь от России! Не трогать!
Никогда не воюйте с Россией!
Подарите
Подарите мне новое тело,
Ну а душу я в стирку заброшу,
Я меняться никак не хотела,
И остаться как прежде — тоже.
Что-нибудь помогите исправить,
Например — подарите глупость,
Нее, мозги можно тоже оставить,
И я каждый день разная буду.
Подарите мне смеха чашу,
Я в нее свои слезы добавлю,
Я, конечно, не стану краше,
Но уродство своё разбавлю.
Подарите мечты и грезы,
Я смешаю с реальностью это,
Принимать буду маленькой дозой,
И настанет в душе моей лето.
Подарите мне новое тело.
Нет. Не надо. Оно оболочка.
Я меняться сама не хотела.
И другим не суметь — это точно.
Боль по Украине
Слезами орошенная земля
Уже дала свои плоды и всходы,
Еще недавно братские народы
Друг друга проклинают и винят.
И льется кровь, и снова гибнут люди,
И страшные как приговор слова-
Нет больше Украины и не будет.
Нет тела, коль протухла голова.
А боль не утихает, рвется сердце,
В руинах Краматорск, Луганск, Славянск.
Из под завалов стон чуть слышен детский,
А вместо смеха оружейный лязг.
И плачут свечи поминальным воском,
Донбасс мечтает только об одном.
Грядет возмездие, перед людьми и Богом,
Ответят все, кто землю жжет огнем.
Донбасс
Я воздержусь от громких слов,
скажу лишь только — сердце плачет.
В Донбассе морем льется кровь,
а в Киеве нацисты скачут.
Я воздержусь от громких фраз,
но стынет кровь от лицемерия,
Войной охвачен весь Донбасс,
а Львов кричит — вранье, не верим мы.
От оскорблений воздержусь —
не красит грязь людские души.
Держись, Донбасс! За вас молюсь.
А в горле ком и слезы душат.
Я от проклятий воздержусь,
чтоб не вернулись бумерангом.
Сквозь расстояния сердцем рвусь,
неровной строчкой на бумаге.
Я лицемерить не хочу —
в груди давно клокочет ярость.
Какому в руки палачу
ты, Украина, так попалась?
И с губ сухих слетают вновь
обрывки слов, молитвы, фразы —
кто детскую отмоет кровь
с разгромленной земли Донбасса?!
За ВДВ
Ночное небо нас зовет —
Мы с ним навеки породнились,
И в новый призрачный полет,
Ночные ангелы пустились.
И мы про ВДВ споем —
Ребята лучшие из лучших.
Тем, кто остался под огнем —
Да упокоются их души.
Идет разведка ВДВ,
И нет преграды для спецназа,
Скользят бесшумно по траве,
Во исполнение приказа.
А мы про вас сейчас поем —
Ребята лучшие из лучших.
Тем, кто остался под огнем —
Да упокоются их души.
Вас всех по разному зовут,
Мы поименно помнить будем,
Всех кто прошел нелегкий путь,
И с кем связались наши судьбы.
Мы молча по второй нальем,
Вы были лучшие из лучших.
Вы там остались под огнем —
Храни Господь все ваши души.
И вновь идет незримый бой,
Согласно заданным разметкам,
Ведет игру с самой судьбой,
Не дремлет ВДВ разведка.
И мы для ВДВ споем —
Ребята лучшие из лучших.
Тем, кто остался под огнем —
Да упокоются их души.
Как странно мир устроен этот…
Как странно мир устроен этот.
И сердцу тяжело понять,
Как можно было в интернете
Найти и сразу потерять.
Она — девчонка из России.
Он — украинец. Он — бендер.
Но высшие решили силы,
Любовь не терпит полумер.
Сердца рвались соединиться.
Два сердца бились как одно.
Но разделила их граница
Печать Судьбы «Запрещено!».
И через тыщи километров
Сквозь звезд манящие огни,
Жестокий сон без сантиментов,
В слезах увидели они.
Кипит река горящей лавой,
Несется огненный поток,
И нет у речки переправы,
Сгорел спасительный мосток.
На разных берегах той речки
Стоят под всполохами гроз-
Девчонка в воздухе сердечки
Рисует не скрывая слез.
А он стоит, и что-то пишет,
Выводит в воздухе слова.
Любимую глазами ищет,
И просит — дайте два крыла!
Я долечу, скажу о чувствах,
Поправ запреты всем назло,
Я так хочу её коснуться!
Мне так с любимой повезло!
А девушка, застыв в молитве
Взывает к Богу — сбереги!
Храни любимого от битвы
В долине огненной реки.
И вот теперь ни врозь ни вместе.
Солдат враждующей страны
И девушка, его невеста.
Глядят одни и те же сны.
Насильно возвращаю музу
В душе моей опять какой то сбой…
И мечется, дурная, в непонятках…
И снова сердце спорит с головой…
То в горле бьется, то ныряет в пятки.
Причина? Честно — ну не знаю я…
Хочу любви и снова быть любимой…
А разум шепчет: «Дурочка моя…
Дыши свободно гордой и счастливой».
А я хочу… Верните два крыла!
Пусть снова облака меня ласкают…
Страдала я, но счастлива была…
Я ползаю сейчас. Я не летаю.
Стихии
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.