БЕССВЯЗНОЕ
Я не связываю мир в единое.
Я живу на крапинках сознания.
Крапинки не дружат с дисциплиною,
Хоть и для себя же наказание.
Куколка бесполой биологии
Выкрала примерить душу женщины.
Сватаны все крапинки убогому:
Разум на бессмыслице ожененный…
КАК НИ БАНАЛЬНО…
Будь собой. Прочие роли уже заняты.
О. Уайльд
Никогда, никогда ни о чём не жалейте —
Поздно начали вы или рано ушли.
Кто-то пусть гениально играет на флейте.
Но ведь песни берёт он из вашей души.
А. Дементьев
Не сожалей. Стандарты сожалений
легки на звук — и тяжелы на вес.
Улечься в трафарет расхожих мнений —
удел для бесхребетных, или льстец
играет кем-то, угождая грязно:
чужие крошки караваем звать —
и за спиной жестоко и развязно
тот каравай до тромба
трамбовать.
Не сожалей, что ты не он,
не прочий,
не социальной единицы звук,
и дышишь то длиннее, то короче,
для сердца выбирая верный стук.
Другие не услышат. Сердце в руки
берут хирурги или палачи.
Не сожалей, что в этом нервном стуке
ты одинок!.. Безмолвие свечи
порою громче залпов. Одинокий
силен собой, — весь собранный в себе,
и смысл не разрезается на слоги
в чужой — уничтожающей — косьбе.
Живи и будь! Не сожалей о чуде,
что ты рожден единственно собой —
простым… и странным…
гением в минуте,
когда минута —
вечность над свечой.
2016
Дорогие читатели!
В этот сборник я включила стихи разных лет, написанные до 2020 года. Они классифицированы по темам: «Мистика и эзотерика», «Философская лирика» — и далее по оглавлению.
В начале книги — небольшая часть стихотворений текущего года, которые были написаны недавно и поэтому не успели войти в предыдущие два сборника» «Слова — для тишины» и «Голые заплатки», в котором собраны только стихи о любви.
Однако некоторые тексты продублированы и встречаются во всех трех книгах. Так уж легла душа…
Стихи прошлых лет сохраняют свои стилистические и ритмические особенности, даже если не вписываются в «идеальность» ритма и проч.
Фото для оформления обложки — взято из интернета.
Спасибо за Ваш выбор!
ИЗБРАННЫЕ СТИХИ 2020 г. (Из уже опубликованных и новых.)
Выше
Когда мы будем выше потолков
и выше неба, что от нас устанет, —
в движениях мельчайших пустяков
мы сможем наконец постигнуть тайны,
которые всю жизнь нас берегли
и ждали наше детство после смерти,
подняв наверх с игрушечной земли
туда, где взрослый мир
спасают дети.
Излишества во имя потерь
из написанных раньше
Было всё вовремя, было всё в меру,
Что берегли от избытка желаний.
Входят во вкус и мужланы, и сэры,
Распотрошив зарождение Тайны.
Всё тебе мало. Иная. Иные.
Пусть ублажают и взгляд, и «пощупать»…
Но никогда не вернутся р о д н ы е —
Кто не дожил до спасительных шлюпок…
2018
Под-д-елка
Из цветной бумаги
можно сделать солнце.
Можно даже сердце
вырезать своё.
Ч т о сам'ой бумаге
в цвете остаётся,
если всё на свете —
из неё?!
Капля в капле
Ты же видишь, как мало осталось в ладонях…
Руки моются чаще — от радостной лжи.
Капля в капле легко океаны утопит.
Лучше правду — для слёз — расскажи.
Где-нибудь и наполнится снова стихами,
Что сегодня — слезами. Растратится боль.
Буду тратить усердней… Авось, между нами
Хоть усердие станет судьбой.
Продолжение
из написанных раньше
Бывает же так, что всё надоело.
Роняешь желанья в копилку для смелых.
И жизнь твоя — где-то — посмеет случиться
чужими глотка’ми родимой водицы.
Но вдруг и чужое становится близким.
Твое откровение — в чьей-то записке.
И всё в этом мире — Единая сила,
Единая слабость, что силу любила.
Не проливая
Воду наливаю, наливаю…
А нести опять пустые вёдра.
Ты же говорил, что я живая.
А нашёл живее,
словно кто-то
и меня в себе примерил, —
дружно
за меня и счастье выпивая.
Пожалел.
Оставил только лужи.
Поклонись им.
В них — вода живая.
Главная причина
Между небом и землёй
только рифма — остров мой.
А иначе — нет мне места.
Сироте без дома тесно
быть и мёртвой,
и живой.
Без апелляции
Мы будем с тобой
орфографией Бога
в ошибочном тексте земли.
А Бога не судят —
ни страстно,
ни строго.
Но страсти всё ж
приберегли…
Просто ты
Просто
ты.
Хочется одной лишь
п р о с т о т ы.
А не тех метафор суицида,
где уже давно умерший ты,
но ещё влюбляющий для вида
в жизнь свою других, — кому черты
мало, чтоб рисунок был прочитан.
Мои ли?
Рот растворял слова и звуки,
и вот напиток тишины
мне лечит кровь, а чьи-то руки
её воруют — вплетены
в мои весенние деревья
из тонкой кожи голых вен.
Гляжу в себя — а вижу зверя.
Мне тычет в морду документ,
что, мол, имеет право тыкать
и быть со мной одно лицо.
А руки… руки чьи?!..
Интрига
всех подселённых
близнецов.
Старенький наряд
Швы не спасали старенький наряд.
Заплатки расползались после стирки.
Но скорости ещё благоволят
к убожеству костюмчика, — и нитки
пытаются заштопать душу вновь.
По узелкам подсчитывая раны.
И думая: когда ж, в конце концов,
по-честному?!..
Шик святости и срама…
Правда ли?
Мы боимся правды и —
неправды.
Знания, которые войдут
навсегда… —
не вытащить обратно.
А терпеть их —
слишком горький труд.
Меньше слов
За границей случайного слова
не осталось спасительных дел.
И молчание выкрадет снова
ключ от самых практичных идей.
За молчанием даже полезней
можно дело в себе отыскать.
Если выживем после болезни
и в слова не уткнёмся опять.
Непонятливые
Воздух гладил вдох под кожей.
Много нежности внутри.
Но снаружи нежность строже
С чьим-то вдохом говорит.
Вроде воздух одинаков,
А усвоен — хуже нет.
Проще стало на бумаге
Разгадать чужой ответ.
Да и свой давно прозрачней
Без коверканных гримас.
Мой противник, мой приятель,
Кто понятливей из нас?..
Есть головы…
Есть головы, которые малы
для замыслов
космического мозга.
Куда бы мне сбежать
или уплыть…
И просто жить…
когда всё так
не просто.
Равнодушие
Бродячая тоска
искала дом — иль будку.
Хотя бы уголок
вечернего тепла.
Но люди не хотят
тоску и на минутку
впустить — и отогреть.
Тогда она вошла
иначе… Через вдох,
что жаловать бродячих
особо не привык —
особенно в сердцах.
И кто виновен в том,
что сердце стало плачем
холодной пустоты
в заполненных домах?..
Так мало места…
В многоугольнике так мало места,
когда теряешься найти свой угол.
Или давно уже неинтересно
искать его. А в нём —
живого друга
без постановочных
страстей и квестов.
Не та вера
Верится с трудом,
что так возможно.
Вымокла тобой
душа и кожа.
Пальцы поскользну-
лись
на изгибах.
Я привыкла
к памяти
ошибок.
Дыши
Дыши. Это — главное! Дальше само повернётся.
Когда же надышишься, вдохи храни на потом.
Двуногому солнцу сломали все десять… Но солнце
уже так надёжно привыкло к своим костылям,
что их принимает как ноги. Встаёт — и смеётся.
А всё остальное — пусть катится дальше
к чертям!
Ст’оит ли?
Нам так важно рассказать кому-то
самое заветное внутри…
Кажется, что станет легче будто.
Стало ли?… А если говорить
смысла нет??.. Раздавленные строчки
под тяжелым взглядом знатока
умирают медленно — и точки
просыпает щедрая рука
женских одиночеств каждый вечер,
где сказать и некому о том.
Может быть, поэзия и лечит,
но хотелось
н а с т о я щ и й
дом.
***
Страница букву потеряла.
Странице плохо без неё.
И хоть написано немало,
а всё — подделка и враньё
без буквы той, что без страницы
достойна стала целых книг.
Свобода! Значит, больше снится.
Придумай правду — и усни…
Спонтанные души
Я слишком простая
для странных метафор.
Простое дороже позёрств.
И если б любого
лишить каллиграфий,
он стал бы прозрачен и
прост.
А ты?.. Слишком сложный?!
Но очень прозрачный.
Бывает с другими и так.
Сакральная странность:
смеётся, и плачет.
Но главное —
странность без врак.
Биполярности
Человек придумал человека.
Человеку нужно было, чтоб
Кто-нибудь оказывался сверху
Да и получал за это в лоб.
Роли для того и существуют.
Жертва примеряет палача.
Даже если казнь и вхолостую
Тратит тело, душу волоча.
Понарошку — самое взаправду!
Правда ведь и мачеха, и мать.
Человеку в человеке падать,
Но и в человеке — вырастать.
Ломались
Ломалось что-то между нами.
Хотя не знали точно что.
Мы отдыхали меж ночами,
а ночи превращали в торг
хороших снов
и слишком длинных,
чтоб быть хорошими для нас.
Но говорили, что повинны
не мы, а кто-то —
кто горазд
ломать
ломать
ломать
и позже
не возрождая ничего
с красивой вывеской «хороший»,
но с оговоркой «чуть живой».
……
Рассвет не очень торопился.
Он будто выгорел дотла,
терпя, как нолик с единицей
желали б'ольшего числа…
Удиви меня ничем
Уже случалось столько разного,
что удивляться стало нечему.
Ты развлекал меня рассказами —
и развлекался между встречами.
Уж лучше б ты свои рассказики
писал для новых дур и дурочек.
А старым — хватит… Море в тазике.
И путешествия по стульчикам.
Зато без всяких воздыхателей,
кому и воздух — много щедрости.
Дышали б мимо — и не гадили.
Я б удивлялась
н е и з в е с т н о с т и…
Выйти из себя
Можно выйти из рассудка.
Можно снова посетить.
Только толку? Если в сутках
не хватает часа жить
без разумной скуки мыслей,
без холеного ума…
Выходите — да и брысьте!
Отдохну — войду сама.
Весна-2020
Моих нетронутых фантазий
под платьем девственной весны
хватило б для пристойной фразы,
что не смутила б даже сны,
где можно было бы позволить
себе и больше, и смелей.
Но… что за счастье в полуслове
полусвиданий?.. Полутлеть,
когда весь мир поджечь готова,
развеяв танцем пепел тайн?..
И наконец найдётся Слово:
«Вот ты и выросла.
Л е т а й!».
***
А жить ведь надо?.. Даже летом
Которому судьба на час.
И всё, что высохло, — согрето.
И каждый любящий — фантаст…
Ты
Ты.
Решила начать иначе.
Звуки вымазать.
Тыыыыыыы…
Звучит?
Нет, нисколечки!
Только плачет.
Или воет…
Красивый стыд,
что пора
некрасивым сделать,
но и чище.
Без всяких я.
И тобою измазать
тело.
Чтоб честнее
душа моя.
Возвращайся назад частями
Возвращайся назад
частями.
Целиком —
не смогу простить.
Уходил от меня ногами.
А вернулся?
Словами? —
быть
ни при чем,
говоря о бывшем.
Ну а память мою куда?!
Тоже выгоним?
Частью лишней.
Чтоб простились
твои все.
Да???
Нелогичное
Вычисли меня по тем приметам,
о которых я сама не знаю.
Мне уже не спрятаться от лета,
если вся приметная.
Живая.
Пусть же станет сладко —
но не сразу.
Или даже больно —
но короче.
Что с того?
Лишь девственные фразы…
Вечер не дотянется до ночи.
Это не безумные капризы.
Это одиночество порядка,
что несчастной логикой прилизан.
Лучше я растрепана.
Но — рядом!
Скучаешь, мой любимый?
Скучаешь, мой любимый?
А я тебе — простое.
И даже не желаю
сложнее говорить,
когда досадно мимо
проносится живое,
а я и не живая —
но мучаюсь дожить.
Вот так всё и бывает:
нас кто-то ждёт другими,
а мы приходим теми,
кем сами и не ждём.
Возможно, не права я…
Любимые, враги ли,
а нужно в старой теме
быть свеженьким враньём?
Нелепое лето
Вот такое нелепое лето…
Даже зонт устает от дождей.
У тебя есть поэзия где-то.
У меня — ничего.
Я детей
лишь хотела в стихах!
Чтобы деток
укрывать от насмешек чужих.
И какая мне разница, лето
или осень!
Когда нет живых…
Пошутил
Выживут сильнейшие. Мне сила
не нужна, чтоб выжить. Я без сил
буду жить!
И помнить, как любила
всё, что ты и в шутку
не любил…
До чего же вы скучны
До чего же вы скучны,
правильные люди…
Так и хочется штаны
снять с того, кто судит
цвет, фасон и все дела
у чужой фигуры.
Ах, какие зеркала
вас жалели… Урны
не желали ваш наряд,
в Зал Почёта вхожий.
Бестолковый маскарад
грамотных обложек…
***
Такое солнышко снаружи,
и птицы добрые поют…
Вот так бы вытащить всю душу.
Пускай снаружи!
Легче тут,
чем перетаскивать в утробу
и солнце, и свободу птиц.
Давай хотя бы на субботу
назначим встречу вне границ
тюрьмы физических инстинктов,
где каждый занят лишь собой.
Ты хочешь внутрь?!..
Там лабиринты
не знают выхода Любовь…
Безумцы?
Мой сумасшедший, любимый, единственный.
Нам ли с тобою бояться уродств?
В каждом уродстве — красивая истина,
где всякий ясен и прост.
Слёзы прозрачны… С размытыми веками
зрение бережней к влажной душе.
Пусть для чужих будем просто калеками.
Проще не надо уже…
Проще и так не бывает в доверии,
если не стыдно другим показать,
где изувечен ты — и лицемерами
брошен… —
юродивым стать.
Группа риска
Если мы играем, значит,
мы — не мы.
Храм теперь в сарае.
Свет — послушник Тьмы.
К черту эти игры!
Каждый кончить рад.
Извращенцы лиры
глотку теребят.
У кого почтенней.
Плодовитей чей
орган словотрений…
Справочник врачей
расширяет списки
гениев и муз.
Снова в группе риска
клоуны искусств.
Гуляй дальше
Промахнулась ночь сегодня.
Ты ни с ней и ни со мной.
Но ведь где-то всё же бродит
неслучившийся герой.
Может, ночь не виновата.
Может, ты мазила сам.
Прёшься в летние закаты,
пнув весенние — и там
цикл вселенского порядка
треснул, выронив звено.
Нет героя. Опечатка.
Героиня!.. Сплетено
Н о в о е — нежнее ночи,
где не рвётся верный шов.
Лето знать тебя не хочет,
если март латать не шёл.
По-новому
Раны залечены.
Шрамы расписаны.
Память исписана в хлам.
Может, и незачем
сны с кипарисами
видеть? Банально…
Раздам
прежние радости
ради по-новому
спать наяву. И прощай,
псевдореальности
зеркало сонное
в рамке мечты
из плюща…
Мир не изменится:
та же иллюзия.
Только свой мир изменить!
Пусть у метелицы
лето и грустное,
лишь бы самой не грустить.
Отдай моё тепло своим метелям
Я всё отдам — и сразу станет легче.
Неважно, где умрёт последний вечер,
когда важней — метель твою спасать,
хоть б на миг её очеловечив…
А и Но
Благодарить тебя труднее.
Вся благодарность лишь на час.
Пока не вспомню о затее
Играть в великолепность фраз.
А дело — входит и выходит.
И тело стонет без любви.
Мы договаривались вроде,
Что нас устроит только вид —
Н е з а м о р о ч е н н ы й…
Но, знаешь,
У женщин всё наоборот.
Пусть ВИРТуоз —
всепобеждающ,
А рядом с ней
он — идиот.
Те же глупости
Гадать на кофе глупо, если мы
всё сами предсказали нашей встречей.
Ложилось расставание на плечи
уже в начале сладкой кутерьмы,
которая пугала даже больше,
но набирала скорость высоты,
страх возводя в бесстрашие —
чтоб сброшен
достойнее разбиться…
Я и ты
не знали только новых траекторий
привычного крушения игры —
еще один гештальт в себе закрыть
и наважденьям призрачным
не вторить!
Не замолкай
Не замолкай в чужом приюте.
Ты звуком ранен навсегда.
И, даже если кто осудит,
тебе что водка, что вода.
Чужие могут потихоньку,
но очень верно добивать.
А ты ещё такой ребенок:
не прочь довериться опять.
Они тебе игрушку всунут,
а звук отнимут — слушай их.
И ты заплачешь в свой рисунок,
где молча умирает стих.
Тишина Тайны
Ты прятал голос свой.
Тебе хотелось
остаться Мыслью Бога
в тишине.
А я всю жизнь
искала страх
и смелость
без звука слышать
Тайный Смысл
во мне.
***
У кого-то март как три апреля.
А потом и замуж — недозамуж.
Может, сразу в дурку (ЗАГС?) пора уж,
Чтобы жизнь казалась веселее?
Да и ладно. Снова показалось.
Март давно весёлый и нарядный.
Просто вспоминать ему не надо,
Что весь мир — безумный голодранец.
За чертой
Как будто растаяла нежная кожа,
и стыдно за нежность её нищеты.
Мой плач о тебе навсегда обезвожен,
но разве не вечность лишает черты
границ узнавания и зарождений
иного лица… Перемешан в одно
живущий в приюте погибших видений.
А если и видеть — уже всё равно…
Растает вчерашних свиданий прохлада.
Почти испарившись, заветрится мысль.
И память моя станет чистой и гладкой —
ненужной любви милосердный каприз.
К чёрту идеалы!
Изнанка смотрится богаче,
когда всё лучшее ушло
в себя… и ничего не значит
оставшийся для зренья слой.
Смотреть дороже не глазами,
но дорого глазам платить
за блажь картинок, где прозаик
решил стихами пошутить.
А может, даже и серьёзно
уверовал в то божество,
которому не хватит роста
вписаться в памятник живой.
……
Разочарованный романтик
искал изнанку — опознать.
Но зрения уже не хватит
постичь изнаночную стать…
В загоне
Напрасно тыкать буквы в нервах…
Их азбука давно не та.
Бескровный рот голодной стервы
Сжевал божественный диктант.
С весенним солнцем вопли выше.
И тушки кажутся свежей.
И только замысел унижен
Реализацией страстей.
Наверно, нервам нужен новый
Хозяин — в теле или без.
А буквам хватит и загона —
Арестом избранных существ.
Лучше меньше, да?
Человеку много и не надо.
Много — лишь откормленная блажь,
от которой сам страдаешь, рядом
мучая другого… Тот кураж
вечен, да и б'ез толку об этом.
Просто новый повод позудеть
в зубе мироздания — поэтом,
кто устал от м'алого болеть.
***
Кресло теряет ножки.
Ножки теряют пол.
Им не хватало кошки.
Чтоб кто-нибудь пришёл.
Лёг. Походил. Остался.
Лапой обнял:
«Моё!!!»
Или хотя б чесался
спинкой…
Уже б житьё
было
с каким-то смыслом
ножки и пол беречь.
Надо хотя бы числа
вспомнить
последних встреч.
ПроЯкали
А я тебе любимая.
А я тебе желанная.
Хотя порой нервирую
И даже стерва я.
А ты мне снова: «Милая,
Ну разве это главное?
Поделимся квартирами.
Не зря была семь- я».
***
Оплевала. Облизала.
Чтобы снова оплевать.
То ли много, то ли мало.
То ли ангел, то ли бл@дь… —
Всё никак не разберётся
Бес-толковая душа.
Жарко! жарко! жарко!
Солнце??
Нет!
То ангелы грешат.
Не оцифрованная
Глаза разбитого сознанья
ещё мечтают быть не-телом:
примкнув
к р а з б и т о с т я м
а б с т р а к т н ы м,
не знать
конкретных чисел слёз.
Но кто-то:
«Как живёшь, Наталья?..» —
и ты поймёшь, что плохо дело.
Пока живая…
Числа прятать…
И ненавидеть
тот вопрос…
МИСТИКА И ЭЗОТЕРИКА. (Стихи прошлых лет)
Как будто, но не так
У этой облепихи вкус не тот.
Неурожай лучей в пустыне солнца.
Как будто стеклодув вовсю смеется,
Звездой фальшивой набивая рот.
Исчислена осенняя тоска
По траектории заброшенного сердца.
Зима его находит возле рельсов
И лед сбивает краем сапога.
Но не растоплено. Хотя и слышен пульс,
Синхронный выжженному кашлю ветра,
Как будто он один нашел планету,
Где горячо. Но испугался, трус.
2017
Мир перемешанного счастья
Вдохни белый цвет наших раненых радуг…
Пусть сохнет на солнце цветное белье,
сливаясь с поэзией белого фрака
танцующих лун над землей.
У каждой снежинки — отдельная радость.
У каждой — своя ностальгия луны.
А вместе — единой душой рассыпа’лось,
чтоб снова с_о_е_д_и_н_е_н_ы.
Куда ни посмотришь — всё части, всё дроби.
Куда ни вздохнешь — всё большая луна
без цивилизованных жалких пародий
на лик красоты, что больна.
Вдохни меня глубже. Мне раненой плохо.
На каждой строке и у каждого па
фрагменты изрубленной радуги вдоха,
чей выдох — всего лишь
з е м н а я судьба.
2017
***
Тепло. Но утекает в бездну Время.
Дыханье — на весах скупой Судьбы.
Два вдоха препинания — и пыль,
посеянная в лёгких — будто семя.
Поблекший пафос мысли, речи, дел…
И если нет средь хаоса Закона,
то нет и смысла жизни!.. Беспредел
инстинктов;
и мозаика из генов;
и вспышки гормонального «хочу»;
и каждый день — лишь новая измена
изломанной Гармонии… Мечу
заманчивы ни форма, ни названье,
когда важнее суть и цель меча.
И тикают часы в чужом кармане,
м о ю судьбу за косы волоча.
2016
Молчание смысла
Рассказать — да еще не готова.
Горький шелест пьянит на ветру.
Тишина пьет словарь бестолковый —
И скучает без смысла во рту.
Говорить —
только злить разум строгий,
Даже выпей три осени враз, —
Ходит истина рядом, — а строки
тенью падают в грим перифраз.
2018
Только для принцесс?
…Уходят в никуда
разбросанные даты.
Слабеет тонкий слух,
недосчитавший дня.
И хочется сбежать
в немыслимое завтра.
И хочется назад.
Вот — мама… папа… На-
— талия. В задумках.
А может, шкодный мальчик.
Но главное — есть мама.
И даже папа есть.
Смотрите: я опять
поранила свой пальчик.
Но кто-то зло хохочет:
— Сон только для принцесс!…
В новый плен?
Бусинка катилась
по большому полю.
Бусинка не знала:
в землю? — или в масть
отыскать дорогу
к розовому горлу
сорванной мелодии —
бремя и балласт
в мире бренных радостей
красоты помятой…
Бусинки искали
свежего глотка —
и в росу влюблялись
всей душой крылатой,
улетая в небо…
Узелки искать.
Мимо и между
Всё смешалось ветром в хаос.
Всё размылось до основ.
Столько недосостоялось
В череде не тех шагов…
Столько лишнего случилось…
Столько нужного стряслось.
Береги в себе ту милость,
Если выжить удалось…
нояб. 2017
Потерянное
А время не приходит — но прошло.
Слова теряются в туманностях значений.
Нелепым треском гнёт себя весло,
И пульс сбивается в сумбурный стык течений.
Его не слушает уставший время ждать.
Разбитые минуты режут стены,
И мир плывет на глубину дождя —
Последнюю секунду внутривенно.
А было ли настоящее…
Холодный голос молчал,
себя вином согревая.
Рассудок — зверь на цепи,
в которой смысл и обрёл.
Такая трезвая роль —
забыть, — ни разу не зная.
Такая странная жизнь —
запомнить трезвую роль,
но по живому стеклу
твои слова вырезая
как самый страшный на свете
игры звериной пароль.
2018
Разобраться бы
Смятение по центру тишины…
Как будто меж ладоней держишь Чудо.
Ты даришь сон — и забираешь сны.
Ты жаждешь всё — и бережёшь от блуда.
Нет передышки в этой маете:
Когда остаться бережённой стыдно —
И хочется три осени раздеть,
Чтоб обнажённой совестью пролита.
Ничто — и Всё.
В спрессованном Везде.
Правда иллюзий
Не будет в этой правде света.
И снег покинет зимний город
Искать (по книжкам) пряность лета
И закипать от нежной ссоры.
А правда?.. Кто ее разыщет
По траекториям желаний?..
Верните мне страницу книжки —
И я сама той книгой стану.
Мы проснёмся в своей стране
Подушки сшиты
вдоль всех бессонниц.
Строка единая.
Ты — един.
Ночами темными
белым звонницам
стихи сплетаю
из паутин
страны несбывшихся ожиданий
и клятв, нарушенных
в полчаса.
В такой стране
все дома —
вне зданий,
кровать —
вне дома,
сон — вне…
Глаза
не успевают
схватить порядок
среди бессмыслицы бардака.
И только ты —
смысл
двойных загадок —
сцепляешь строчки
вне строк стиха.
Калейдоскоп
не познал симметрии.
Сплетенной мысли разорван край.
Я просто — ВНЕ!
А мой сон обветренный
в тебе находит
и стыд,
и храм.
Пускай счастливица,
где-то,
праздная,
и даже сладкая,
явь чужих.
Моя бессонница грустноглазая
рвет паутины.
И ветер стих…
2018
За осенью
Не опылится душа,
не будут скрипки играть
на паутине осенней,
вживляя звуки в закат;
цветному ветру шуршать
в его зевающей лени
еще позволят минуту,
и цвет свернется назад —
в ладони белого мира,
где снежных радуг покоя
ждет чья-то осень в закате,
качая сон малыша,
и вдох
бесследно отстиран
от ветра ржавого воя… —
вот так закончатся строки
цветного карандаша.
2018
Время
Солнце роняет на щёки цветы
уходящего завтра.
Пульс говорит по слогам,
а слагает века.
Если тот пульс прочитает
вчерашнего друга рука,
Значит, вчера не бывает.
Есть только
В с е г д а.
Но — по датам.
2018
Меняя цвет души
Из фиолетовых заплаток
я склеиваю
свой приют.
Мой Остров проклятых
во глубине ночного моря.
И пусть не люди —
только звёзды душу ждут,
я буду
Фиолетовой
Авророй.
Мой Цвет
в твоей Звезде —
последний штрих.
Хотя тебе
он скучная помеха.
Но розовый
мне
надоел!..
Столетья три
я вычищала зрение
от смеха
его осколочной
жестокости
внутри.
И раны мокрые
теперь
мне жгут
доспехи.
2017
Истрачено
Я дни и ночи забываю кушать
И забываю грамотное «есть»,
И мертвые дочитанные души
Кружа’т вокруг меня. О, Tod!
о, best!
О, избавленье! Языки глотают.
Ни пира, ни веревки, ни стихов.
Истрачено. И, сесть с какого краю,
Не знаю средь овалов и кругов.
2012
***
Бисером — слово.
Жемчугом — фраза.
Золотом — просто молчание.
И — не-готово.
И — не-стучаться.
Порознь любовь — и свидание.
Вдребезги! Красно!
Терпко. Невнятно.
Хмель одиночества злого.
Вновь — подпоясно!
Свежо! Аккуратно!
И всё — для счастья — готово!
2015
В бреду
В бреду растерзанных мечтаний,
Когда они, сломав крыла,
Бредут под скрипы старых зданий,
Не отражаясь в зеркалах,
Храни того, кто в мире мертвых
Тебе протянет горсть зерна,
Чтоб на полях двоих влюбленных
Они взошли из плена сна.
Чтоб шаг под половицей старой
Обрел желание пути
И рот, насыщенный пиалой,
Вернул улыбку в те черты.
Храни того, кто в час потери
Надежд, уставших от себя,
И в череде твоих истерик,
Что изъедают разум лба,
Обнимет весь твой мир погибший
Под скрип зубов, под треск костей
И рядом — просто рядом дышит
Без обещаний, без речей…
2014
Мне этой ночью вышло
Игрался в мячик ангел,
Распутывали — ведьмы.
И в этом светлом мраке
Ты снился мне. Чуть бледный
Ходил мой страх по дому,
Боясь в себя поверить.
А я — к тебе, родному,
Распутицей на берег.
И верю так,
что реки
ломаются под шагом.
А просыпаться —
не с кем.
Гуляй, мой сон, бродяга…
2017
***
Полунамеками просыпается утро.
Я кажусь себе вечной — и юной как будто;
и негромко ругаю себя за кривое пространство,
где время свое обманула. И властно
захожу за черту, не знакомую прежде границам,
установленным мною,
чтоб зря ни в кого не влюбиться,
защититься,
спастись,
ошибиться,
и биться,
и биться
головой о холодную стену.
И не
покориться!
Я негромко ругаю себя, любопытство свое разжигая,
до чего я могу доходить, с неба месяц срезая,
чтобы время себе подчинить — и над этой чертою
новый выстроить дом —
и другое пространство живою —
молодою —
наполнить,
всю жизнь расплавляя в начало,
где ошибки еще не тот камень,
которым себя избивала.
На глаза давит свет.
И знакомая комната детства.
А я снова теряю ключи от двери по соседству
и, зажатая в это пространство,
иду в чье-то время,
не насилуя душу кривым воплощеньем —
и верю,
что иные дома строит утро,
придя милосердно
к моему разрушенью,
где я так упрямо
усердна.
2015
А поди разберись
У высокого небосклона
Ни души — только очередь злая.
Вера выгорела бутоном,
Ничего на земле не желая.
Эка невидаль: черное — белым.
Эка странность: погибель — спасеньем.
У весны — день высокий и смелый.
Только гром неразборчив весенний…
2017
***
Кончается ЛЮБАЯ сила… Даже
Когда та сила рождена троим!
И я всё чаще маленькой Наташе —
Лишь «Колыбельную»!.. а Херувим
Касается изрезанной надежды..
Глядит на искушение души…
И снова мне на ушко тихо шепчет:
«Кончается ЛЮБАЯ боль.
ДЫ-ШИ!!!».
2014
Где нет времени
Мне приснился сон, где время,
Разодвинув все границы,
Показало мне безвременье,
Как без пальцев рукавицы.
Показало мне, где лето
Вперемешку с снегопадом,
Где вопрос не ждет ответа
И где рай в обнимку с адом.
Показало мне, где ночи,
Как в ликёр, смешались с днями,
Где все точки — в многоточья,
Сорняки цветут цветами;
Где и молодость, и старость
На одно лицо — РОДНОЕ!
Где нет боли и нет радости —
Есть живущее.
Живое!..
Мне приснился сон, где время,
Разодвинув все границы,
Обратило меня в семя,
Насыщающее птицу.
Обратило меня в небо,
Чтоб приют был звонкокрылой —
Так простая крошка хлеба
Землю с небом породнила.
И я птицей увидала,
Что живет ЖИВАЯ мама,
Косы дочке заплетала.
Глядь: не девочка — уж дама
На балу каком-то странном:
Жмет ладонь Высоцкий —
Пушкину,
Я их радую вокалом
И дразню на щечке мушкою…
Сон, теряя все границы,
Стал нелепо изогнутый.
И в разлипшихся ресницах
Время обрело минуты.
27 янв. 2007, Каменск, 33 года
ФИЛОСОФСКАЯ И ГРАЖДАНСКАЯ ЛИРИКА. (Стихи прошлых лет)
***
Всадник белый в небе несся.
Ночь упала, как всегда,
Неожиданно, непросто,
Хоть и кажется проста.
Мерит сердце расстоянье
До тебя, — ладонь найдя.
Запрягает утро сани:
Тот же конь,
но — свист хлыста.
Не разгаданы дороги.
Нет карманов для ножей.
Бывший всадник одинокий
В изголовье у саней.
Не спеши, рассвет ретивый,
Людям судьбы разбивать.
Человек — сосуд сопливый:
Наливать да проливать.
Что ни дай им — не увидят
Дальше носа своего.
Руки свиты, губы сыты,
СЕРДЦЕМ — рядом никого.
Отправляют день в дорогу
Долю новую искать,
Потому что рядом трогать —
Им за счастье не считать.
В небе ясном нет им света.
Черным белое зовут.
Плачут райские ранетки,
Проливается сосуд…
2016
Занавес
Долго стоны ветра причитали.
Долго сыпался колючий дождь.
Вся природа плакала началом,
У которого в гортани нож.
Всё, что сказано
давно и
нежно,
всё, что сделано
сейчас
назло, —
укрывалось пылью
белоснежной
и внутри
по капельке
текло………
Алогичное
Не ищите логику там, где отсутствие логики и есть главный смысл, а значит, и сама логика.
Понятное с щелчка, в один присест —
Разумно до прозрачного сознанья.
Алиса не блукает в мире Тайны.
И сказка на цепи. И кот — подлец.
Расти — и уменьшаться — и расти —
Вся наша жизнь. Где ищем «я» такое,
Чтобы понять себя и всё земное,
Не по-земному странное… В пути
Все указатели абсурдны, но логичны
Для разума, чья логика — абсурд.
И как же хочется сбежать куда-нибудь,
Где всё без смысла (будто) и причины..
Прозрачный день в прозрачное стекло
Красив сам по себе. Он «я» не ищет.
А человек из двух четверостиший
Построит лабиринт,
себе назло.
2017
Надежда неведения
Уже давно устал последний дождь,
что десять лет считается последним,
и радовались этому лишь дети,
дожив до десяти — и веря, что
последнее продлится долго-долго,
внутри себя рождая новый цикл.
И, если солнце выпало в дороге,
дождю держаться вдвое!.. А пловцы
за десять лет освоили пучину —
и даже не умеют жить в ином —
но думают о солнце как святыне,
не ведая, что выжили дождем.
Позёры
Расшатанные окна ныли,
Как будто ветер злился год —
То затихающим уныньем,
То разрывая чёрный рот.
Вот целый мир уже расшатан
На тонком пальчике души,
А ветер плакал виновато,
Но продолжал меня душить.
Но разве это было важно,
Когда под натиском его
Свершалась миссия отважных,
Кто ждал так долго выход свой.
Наверно, для героев мало
Моих страданий — оплатить
Свои места на пьедесталах
Среди простых надгробных плит…
Профессиональные убийства
Не лезли б люди напрасно,
куда им влазить смертельно, —
и не случилось бы горя
от недознаний слепых,
что аррогантною властью
рабам скормились за правду, —
и расплевались мозгами
стадоходящие лбы…
Не прощенное, черное, скверное
Не прощенное, черное, скверное.
Тени стали без рук и без ног.
Солнце плоское — желтое блюдечко.
А затем — колотушкой в висок.
И простилось — да лишь на минуточку.
Только тут бы — и век не помог.
…
Раньше было иное солнышко.
Приходила иная ночь.
И душа той растратой не мучилась.
И не ведала, что превозмочь
Проще горе какое при случае,
Чем СЕБЕ отпустить и помочь.
2017
Вырождение
Под завершение детали возбуждают
иначе, если их дано понять,
когда закончится история большая,
под краской исполняясь в суррогат.
Твои глаза искали в той картине
следы моей рассерженной любви,
но… даже сердится она отныне
искусственно —
в границах головы.
Лишь сердце истинно!
Но нежной безделушкой
оно устало будоражить пульс.
И мир растраченный крадет себя и душит,
стекая в воск метаморфозных чувств.
2018
Уходят от людей…
Уходят от людей
последние секунды.
Перестают играть
друг с дружкой облака.
Они всё больше в плач,
предчувствуя, что будет
с планетой
лицедейства и греха.
А мы идем в стихи,
как будто понимаем,
что, если промолчать,
закончимся навек.
Наверное, поэт —
всегда рожденный в мае,
но только если в мае
сыплет снег.
И снова верим в то,
что мы здесь не случайно.
Что мы еще могли б
спасенье заслужить.
А если не судьба
вернуть душе начало,
то завещать планете
миражи…
Так и живем…
Радость не мерена, горе не скормлено.
Свет присягает греху.
Если бы радость являлась уродиной,
Тоже отдали б врагу.
Так и живем на распутье сознания:
Крест свой другому всучить.
Только никто не умеет заранее
Мудрость от зла отличить…
Черный лоск
Всюду уже мерещится
Белый, но — крашеный свет.
Смоется ли, отбрешется,
«Да» отделив от «нет»?
Пахнут враньем декорации.
Пахнет и сам человек.
Кто-то уже собирается
В белое красить с н е г…
2018
Прогулка
Я из сквера уходила пьяной —
Будто выпила голодный день.
А поодаль трезвый бомж романы
Разрывал повязкой для колен.
Он вчера дочитывал — я знаю.
Видела его повинный взгляд.
И теперь с опаскою глотаю,
Что не в силах высказать назад.
2018
Чужая весна
отрывок
…Для каждого — улыбка напоказ.
Сиреневой прохладой станет вьюга.
И люди, разоряя тонкость слуха,
утонут в клоунаде пышных фраз…
Но страсти отбушуют. А потом?!
Захочется вчерашней — чистой — муки?
Наковыряться праздником друг в друге —
и выплюнуть друг друга тем же ртом…
могильным послевкусьем рифмы-суки?
Вода не вода
Соленая исповедь
падала в пресные воды —
и думала вволю напиться
святым пониманием.
Но пресные люди
изгадили храм тот заранее.
Вода — не вода,
а всего лишь чужое болото…
Лишь бы не ровненько
Нет в этой песне соленого моря.
Ноты не ведают к ним состраданья.
И по любым кривотолкам названий
просто выходит —
с о л е н о е…
Вровень
с горьким, и кислым,
и острым, и сладким.
Только б не ровненько_____
Лишь бы не пресно.
Море само разольется для песни,
как бы его ни скрывали тетрадки.
…
Сам для себя ты порой не заметен.
Недоразгадан.
Соленый — и только.
Но поменяй гардероб на иголку —
Ты разновкусен,
Ты многоцветен.
Избранным
Не жмите лапу перед тем,
как сердце вынуть
и выбросить
(от просто так)
толпе,
давно объевшейся…
Звериную картину
не разобрать
по косточкам —
жри… пей…
доверие
бегущего навстречу
и преданность
ползущего вослед.
И в этот,
до икоты сытый,
вечер
вы жмете лапу —
жребием
на смерть.
2018
До и после
Невесомо. Нежно. Чисто.
Мама. Руки. Божество.
Где-то слёзы пианиста
Льются нотами.
Живой!
Но внезапно тяжелеют
Вдохи, песня, мама, бог.
Воздух!
Воздух!
Багровеют
Сны в пеленках.
Умер.
Вдох!
Канифолевое где-то.
Нету мамы. Нету слёз.
Стены с воплями квартета.
И замо’к — как верный пес.
2015
Порочный круг
Палачу надлежало убить палача.
Для того палачи и надобны.
Так по кругу идет. Вереница черна.
Всякой казни — ей казнь уготовится.
Если я для тебя — чья-то третья вина,
Сам исполни.
И жди, кем спросится.
А познать ли себя?
Опознанный я
на печальных
скелетиках мыслей.
По ночам,
приглушая рёв памяти,
плачет бемоль
от порученной роли
сожженья
исписанных листьев
ради нового завтра.
Гуманной судьбы
произвол…
Ну а если оставить
все мысли живыми
и сразу?
Всё смешать,
проглотить
и п е р е варить
нервный спазм?
И любить — ненавидя.
И цветы ставить в вазу
пустую,
многократно промыв
головы
золотой
унитаз.
И в итоге войти без разбору —
к любому?!…
в любую?!…
2018
Не знать по-разному
Вверху на тонкой веточке
паучок гуляет,
паучок гуляет,
паучок не знает,
что весь день та веточка
ветер умоляет
не ломать ту веточку,
если доверяют
очень тонкой веточке
жизнь свою
по краю.
Веточка не знает,
что
ВСЕХ
заменяют…
2018
Сто лиц без лица
Не будет правды — она лукава.
Её под ручки сто тайн ведут.
Читай, как хочешь, — любое право
толкает долгом под прежний суд.
Молчать я буду… так правды больше,
когда То Имя напялит суть.
А лучше просто — душа и кожа.
Предать — предашь их.
Но обмануть???…
2018
За пределом упругости
Дымом пропахла даже с изнанки.
Всюду мерещатся знаки твои.
Может быть, это фантомные знаки —
кто их поймет, если стали они
центром моей деформации нежной
снежной метели,
где вместе не спят.
С крыш убегали свиданья,
но те же
шли вдоль дороги —
не помнить назад.
Я — за пределом. Знак встречи грядущей.
Запах не вынудить выйти из вен.
Нужно ли кожу от ласк твоих слущивать,
если под кожей
я дом твой —
и плен
всех деформаций моих непослушных,
что и не требуют правил взамен.
2018
оди-Ночка
…А если разбазаривать случайно
свой лунный свет
на рынке «сколько дашь?»,
то станешь сам
монетою печальной
в карманном мусоре
людских продаж…
2018
Противоядие
Уже при имени твоем не ноют швы на плитах,
Не воскресают сны, пропахнув мужиком,
И дерево не рвет себя сердито
На клочья, — забывая добрый дом.
Уже ничто из этой вытяжки портретной
Не мучает улыбкой прошлых лет,
И взглядом озорных полурассветов
Не ма’нит больше дорогой портрет.
А что осталось?.. Сброшены настройки —
И у природы нет уже господ,
Которым выткала свои живые строки,
А люди подтирают ими рот…
2018
Эта милость придет
Эта милость не липнет
к подошвам листвою
И дождями не будет
стучаться в зонты —
Она тихо склоняется
над головою
И целует спокойно
родные черты.
Не кричит, не буянит,
не ждет подаяний
И сама не расходует
на пустяки
Терпеливую суть
и приют всех рыданий,
От которых слабеют
земные шаги.
Не касаясь земли,
не познаешь и душу.
Алой кровью не выкрасить
черное дно.
Эта милость придет
молча слёзы послушать,
Даже если тебе
уже и все равно
И ты сам для себя —
не родной
и не нужный,
Но тебе еще слышать
ту милость
дано…
19 янв. 2019
Вход с торца души
Всё в этом облике туманном
теперь являлось мне чужим:
глаза красивого султана,
и рот коварной госпожи… —
всё лишь мозаика из кадров,
наколотых из разных тем,
где смысла нет внутри
и рядом,
а если он и был —
НЕ ТЕМ!..
Чужая грусть
(или усталость?)…
Парадность,
слитая в торце…
И лишь насмешка узнавалась
в ТВОЕМ
крахмаленом лице.
2018
Не будет трона
Не будет падать в ладонь
едва разбуженный вечер,
Что после праздного дня
хотел навек отдохнуть.
Он так измучен враньем
вечерних сцен человечьих,
Что сам себе был противен.
Забыть.
Забыться.
Уснуть.
И пусть стирают колени,
и лицемерят в отрыжку,
И забавляют друг друга
двузначным смыслом купюр,
И не расплатится в меру
искавший в мере — излишка,
Да чтоб под ЗВЁЗДАМИ «грелась»
такая скотская дурь…
Не стоит ждать индульгенций
от оскверненной стихии!
Закрыть глаза и бежать
с планеты грязных наук,
где коронуется речь
меж безнадежно глухими
И трон желают повыше,
растратив звездный сундук.
2018
Разъезжаясь впритык
Душа забилась в градусник —
под 40.
Хотя… души никто не замечал.
В глазах дразнил огонь —
проказник сильных шуток.
Во рту кипела страсть
палитрою помад.
Но сколько пустоты
толпящихся маршруток
в прикосновеньях тела
наугад.
2018
Простить
«Простить» — у слова так много зубьев.
И парочку даже сломать не шутя,
а мир все равно — обескровлен, разутый.
Не мир, а больное дитя.
Мириться, смириться — а всё режет правдою.
Вселенная — с камешек, камень — в груди.
И ты себя прячешь в себя, виноватою,
простить — не прощая.
Вернуться? Уйти?
Нет правды «простить» на земле человеческой.
А память играет притворную роль,
но не забывает, а копит с младенчества.
Прости меня, память, за боль…
май, 2018
В ассортименте ты богаче?
Спроси себя, несчастный человек,
Зачем ты усложняешь всё простое —
и в этой сложности воюешь сам с собой,
ВСЁ раздробив в НИЧТО утяжеленьем
первичной легкости…
А снег рыдал, живой,
под мертвым шагом
сложного плетенья.
2018
Вчерашним умом не мудреешь
Вчерашним умом не мудреешь. Посажен. Откопан.
И выводы, будто плоды, сведены к закромам.
А после приходит другой — как бы рядом иль около,
И даже в тебе. Целиком или — лишь пополам.
Но ум не нашел для себя защищающей мысли,
Что это случалось. Не раз. И не два. В голый нерв
Врезались зубами голодные, грязные крысы,
Лишенные совести — или хотя бы манер.
Вчерашним умом не сказать себе: хватит иллюзий,
Надежд, что пришедший другой — только выпавший снег,
Не знавший еще ни плевков, ни двуногого груза,
Когда тот двуногий по сути едва человек.
И веришь, что будет иначе. Иное молчанье.
Его объясненье. Ему поворот в целый круг.
И крик! Но другой! И другие ладони в начало,
Что станет концом — для души и доверчивых рук.
Но это потом. А пока ты стогласная радость.
Стоглазая — видеть, сторукая — то обнимать.
Того! Для кого твоя память навеки терялась,
Чтоб всех до него — не прощенных — почти забывать.
Пришедший, зачем ты такой? В простоте недомыслий.
В изломе законченных форм и согласии швов.
Мне весь непонятный. Мне — той, что еще недогрызли.
И той, что рождалась семь раз, — возрождая любовь.
2016
Самый глупый дождь
— Я умру?
— Все мы когда-то умрем, глупая девочка.
По сырым коридорам нам раздадут голоса,
и с каждым звуком дождь будет казаться реальнее
для тех, кто с нами на полпути
покидает земную пустыню.
Все мы
однажды
станем
доЖДЁМ…
— Ты шутишь?
— Нет… Разве тебе не кажется ЭТО реальным?..
2018
Добро пожаловать
Путник
случайно забрел
не
в те
двери.
Путник не знал, какие —
к каким.
С виду натычут добра
в интерьеры.
И — зарядя’т боевым.
Когда наполовину
Качели падали,
устав играть полёт.
И даже ветер
не тревожил раны.
Он чувствовал,
что тоже упадет
однажды,
отметая время…
страны…
Захочет отдыха.
И в выверте своем
уже не обнаружит
смысл и радость.
И спросит:
— Для чего мы все живем,
когда наполовину жизнь игралась?!
…
Вновь падала хрустальная мечта,
не одолев взлететь
за половину.
Сбывался сон —
смеялась высота,
ломая человеческую
спину.
O tempora, o mores!
Осовремененная
дикость бытия.
Всё те же правила пещерного союза,
но изощреннее
утробный голод «я» —
pardon,
интеллигентного
«от пуза».
У человека
прежде крылья
вырастали,
но аппетиты обгоняли крылья, —
не успевая измерять промилле
в холодный век духового унынья,
где люди
с каждым знанием
дичали.
Вирус по имени Я
У режиссера кончились актеры:
актеры возомнили свой театр
и раздробили мир — на территории,
где продавался зрителям базар.
Мельчали извращенные идеи.
У зрителя мельчал иммунитет.
А режиссер выращивал растенья —
и одному себе среза’л букет
свободно-молчаливого цветенья.
В гости??!
Не свободен интеллигентный человек только от своей совести и от своей мысли.
Д. С. Лихачев
Нет смысла ни в начале, ни в конце
ошибочного мироздания… Входите…
не стучитесь… На лице
рот словом «здравствуйте»
насильно не кривите…
и сразу… к делу… и на ты… и без
запятых при имени распятом…
и в куче мусора… о святости колец?…
как будто Ваша я и Вы меня засвата…
— ли/хие времена… невежд и панибратов…
Ищу гнездо… и сердце вновь родить
в лазейке… где сама и виновата…
что уходила… не сказав т е б е «прости».
2017
И не шёл человек к человеку
И не шёл человек к человеку
тысячу лет.
И болела спина у земли —
пустоту удержать.
Ведь кому-то всегда тяжелей
за кого-то болеть,
Чтоб веками глупцов
для таких же глупцов
продлевать…
2018
Совесть
Позаставлено — не пройдешь.
Понаделано — не исправить.
И уже без разбору прёшь.
И уже без разбору гадить.
Потому что вернуться — крест.
Непосильный да невозможный.
И уже все равно, что есть, —
Лишь бы только себе дороже.
Каждый умник — других умней.
Каждый мнит угол свой острее.
До раскола ногтей и дней
Разгрести бы себя по идее!
Наказать — словно водку пить:
Ненавидишь, но после — проще.
Если совесть на час залить,
Завтра кровью и дополощут.
Поразорвано — не сошьешь.
Понаписано — не разбавить.
И опять без разбору прёшь,
Чтобы дальше жалеть —
и гадить.
Не сбежать!
Разобраны логические лазы,
всё перемерено из сотых рук
морали…
Бриллианту вторят стразы.
А суть одна —
ПОРОКА вечный круг.
Я виновата в этом нетерпенье.
Сознание с душою (смех один!)
не дружат… а ленивые колени
противятся понятью «господин».
Но, Господи!.. У совести лазейки
ведут к иному наказанью!.. Спать
нет мочи. Вынимаю батарейки,
а сердце снова трудится считать
овец, баранов… да себя средь стада.
А может, в самый раз «на волю рвать»,
повеселив сон Пастуха?… А надо
сбегать лишь от себя!
Да…
не сбежать.
2017
Опасная высота
Здоровы и нормальны только заурядные, стадные люди.
(А. П. Чехов)
Я буду помнить тот взмах…
Этаж высоких свиданий
разрушил кости мои,
что заменяли броню.
У кожи кончилась власть
не распароленной тайны —
и нет защитных кусочков —
впустить и выжить!..
Войну
затеял кто-то другой…
Кто н а м и звался секунду…
но сделал черное дело —
и убежал наблюдать.
Внутри скребет Оруаль*…
Я узнаЮ… Но — забуду
об этой страшной себе…
И пчёл сзываю на падь!
Но что нам па’девый мёд?!
ЧТО склеит эта подделка?
Картонку ложных свиданий
из кожи раненых ласк?
А может, кости мои
растащат на статуэтки?
Так незаметнее стяжки??
Интеллигентнее лязг???
Ты в это вряд ли поверишь!..
Твой ум умнее победы,
где будут только обломки!..
и пчелы там не жужжат!
Зачем такие сраженья?!.
Кровавый шик эполетов
тебе дороже страданий,
где наши раны грешат?!…
____________________________________________________
Оруаль — см. книгу «Пока мы лиц не обрели» Клайва Стейплз Льюиса.
2018
В смятенье правды больше
В смятенье правды больше, чем в покое!
Когда свеча погаснет, то покой —
Лишь мертвый сгусток воска, где простое
Зарыто под пластами! Вновь со мной,
Нет, не простое — взвинченное нечто,
Аморфное — как тот рельефный воск,
И давит мне на темя, шею, плечи,
А в сущности — раздавливает мозг!
Покой… какая блажь средь изуверства!
Когда ты, сам себя перепахав,
Не знаешь, для чего пришел из детства,
Чтоб от себя всю жизнь бежать стремглав.
2014
Мельчание
Всё ничего:
у десятого раза
Больше и опыта, и простоты.
Люди смелее. Губительней фразы.
«Девушка».
«Женщина».
«Ты!»
Пол не существенен. Если — в глубь совести.
Если вопросы себе задавать.
Если на завтрак съедать горе-новости.
Вздрогнуть — да привыкать.
Всё истончается да захламляется
Суффиксом, префиксом, …ом.
Пикают новости. Ложь да красавица
С ярко-растраченным ртом.
Новое — свежее. Боль — до страданьюшка.
Лестница грамотной лжи.
(Можно я тут погуляю по краешку,
КРАЯ не трогая ржи?)
Всё — ничего:
у десятого раза
Меньше и верности, и высоты.
Мир стал разрушенной старой террасой.
В доме — война и… кресты.
2016
Себе неволя
Диким криком рассветной боли
Ты дрожишь, просыпаясь в голос.
Каждый смертный — себе неволя.
Наспех сшитое — распоролось.
И глядят на тебя глазища
Бесплатный фрагмент закончился.
Купите книгу, чтобы продолжить чтение.