Бесплатный фрагмент - Капитолий — всему голова

Рим до начала времен или Вместо предисловия

Мифы народов мира это весточка нам, современным, логичным и трезвомыслящим взрослым из сумасбродной и брутальной юности человечества. В ней олицетворенные стихии и философские понятия влюбляются и враждуют, мстят и прощают обиды, преследуют врагов и спасают друзей. И все это со страстью и беспечностью свойственной молодости.

Согласно античной мифологии война между Землей и Небом началась задолго до того, как об этом спел Виктор Цой. Древние верили, что все началось тогда, когда Гея-Земля родила Урана-Небо. Вступив в брак с собственным сыном, она стала рожать от него ужасных видом детей — кроме гор и моря на свет появлялись всевозможные монстры — титаны, циклопы, сторукие. Пораженный их безобразием, Уран прятал деток… в утробе матери. При этом творец не оставлял супругу своим вниманием и тем увеличивал число их детей. Уставшая от непосильной ноши Гея, вручила младшему сыну серп и подговорила его оскопить отца, что тот и сделал. Греки звали этого сына Хронос, а римляне — Сатурн. Оскопленный Уран предрек сыну, что и тот в свою очередь будет повержен своим же отпрыском. Неся на себе родовое проклятие, Сатурн был вынужден проглатывать своих вполне себе симпатичных детей, едва они успевали появляться на свет. Юпитер (у греков Зевс) оказался тем, кто по образному выражению того же Виктора Цоя «выжил один из полка» — вместо него мать подсунула Сатурну камень. Когда же Юпитер подрос, он заставил отца возвратить из утробы проглоченных братьев и сестер — Плутона, Нептуна, Юнону, Цереру и других. Возглавляемые Юпитером, они низвергли отца и воцарились на Олимпе, вполне «уверенные в завтрашнем дне».

После этих событий греки в своей мифологии упекли Хроноса в подземный Тартар, а римский Сатурн сел на корабль и после долгих странствий причалил к берегам центральной Италии. Поднявшись вверх по реке Румон (так в древности назывался Тибр) Сатурн достиг места, где на холме Яникул жил бог Янус. Двуликий Янус был создателем и покровителем дверей, входов, выходов, а также богом всех начал и всех окончаний. Как пел Виктор Цой: «Кто-то должен стать дверью, а кто-то замком, а кто-то ключом от замка». Янус был и первым, и вторым, и третьим. Хозяин обратил на гостя оба своих лица и решил его приютить. Для проживания Сатурна, этого короля Лира небесных равнин Янус выделил холм напротив, через реку. С тех пор именно здесь обосновалось Время, именно здесь его кладовые. Римляне потом назовут этот холм Сатурнийским, или Mons Saturnius.

Сатурн пришелся римлянам по душе. Происхождение его имени связывалось в народной этимологии с корнем sat — «сеять». Римляне верили, что именно Сатурн научил их далеких предков обрабатывать землю, выращивать овощи и фрукты и заниматься виноградарством. Повсюду стояли святилища Сатурна, а год заканчивался веселыми праздниками в его честь — сатурналиями.

По преданию, время, когда Сатурн правил в Италии, было «золотым веком» всеобщего благоденствия, а сама Италия называлась тогда Сатурновой землей. Сейчас от этого названия не осталось и следа, а вот область, куда однажды причалил корабль Сатурна, до сих пор называется Лацио. Возможно, что это имя действительно произошло от латинского latere — скрывать. Именно здесь бог укрылся от сыновнего гнева. Столицей этого региона Италии является Рим — город, стоящий на холмах Януса и Сатурна, вечный город, над которым не властно время.

Мифы повествуют, что внезапно Сатурн исчез с лица земли, а вместе с ним закончился и «золотой век». Вместе с богом исчезло и имя холма — он стал звучать по-латыни как Mons Capitolinus, потом по-итальянски Capitolino, а в современной Италии его называют Кампидольо. Нам он более знаком под именем Капитолий.

На этом холме переплетены все периоды римской истории, которые оставили на этом острове Вечности бесценные артефакты. Даже для Рима Капитолийский холм удивителен и уникален концентрацией исторических свидетельств, запечатленных в памятниках, архитектуре и произведениях искусства. Однако для посвященных в тайну, к которым теперь принадлежим и мы, нет повода для удивления — мы же знаем, кто оберегает местные сокровища. Это Хронос или само Время…

С тем, что сейчас находится на Капитолии, мы будем знакомиться по тексту книги, а вот что на Капитолии было раньше — тема следующей главы.

Fiat Roma et ubi illa nunc est?

Был Рим и где теперь?

Греческий философ и математик Пифагор придавал особое значение числу семь, считая его проявлением законченности и совершенства. Древние греки чтили семь мудрецов, а также ежегодно выбирали семь лучших трагических и комических актеров. Не отстал в почитании семерки и Рим: в древности в нем правили семь царей, а сам Вечный город был по легенде основан на семи холмах.

Действительно, основой для Рима, возникшего в долине на левом берегу Тибра, спускающейся от Апеннинских гор к Средиземному морю, послужило так называемое Семихолмие (лат. Septimontium). Размещенные в алфавитном порядке имена семи холмов Рима — Авентин, Виминал, Капитолий, Квиринал, Палатин, Целий и Эсквилин не совсем соответствуют их реальному статусу. Так, самым высоким был Квиринал, первые поселения появились на Палатине, а вот самым значимым, так сказать «главой земли Римской» стал Капитолийский холм, или Капитолий.

Измененный с древности до неузнаваемости, он по-прежнему остается самым центром Рима, хотя из семи легендарных холмов он является самым невысоким (48 м) и не самым большим по площади. Современные итальянцы называет его Кампидольо, а их далекие предки именовали Монс Капитолинус. Холм состоит из легкой горной породы — туфа, и имеет две вершины — Аркс с северной стороны (где сейчас базилика Санта-Мария-ин-Арачели) и Капитолий с южной (примерно там, где палаццо Кафарелли), разделенных в древности низиной под названием Асилум, или прибежище (в настоящее время Капитолийская площадь).

В древности холм был не только неприступной крепостью, в которой обитали люди, но и местом, в котором проживали боги. На южной вершине стоял храм Юпитера, верховного бога римского пантеона, его супруги Юноны и дочери Минервы. В римском культе Юпитер именовался Optimus Maximus Soter, или «Лучший, Величайший, Спаситель». Он олицетворял собой солярное божество, в чью сферу ответственности входили небеса, а также управление громом и молниями, Юнона покровительствовала лунной, женственной природе и отвечала за плодородие и плодовитость, Минерва же была богиней мудрости и искусств.

По легенде храм начал строить царь Тарквиний Древний, он же Луций Тарквиний Приск, пятый царь Древнего Рима, правивший с 616 по 579 год до нашей эры. Древнеримский историк I века до н. э. Тит Ливий так писал о начале строительства храма: «На площадке Капитолия во исполнение данного в сабинскую войну обета заложил (Тарквиний) основание храма Юпитера на Капитолии, уже предугадывая душой грядущее величие этого места». При закладке фундамента произошло неожиданное событие — в земле была найдена человеческая голова с «невредимым лицом», которую жрецы посчитали знаком будущего величия Рима. Голова, по латыни caput, и дала название сначала храму Юпитера, а затем и всему холму.

Освящен храм был в 509 году до н.э. уже не царями (поскольку это был первый год существования республики) и, как писал Вергилий, он заблистал «золотом там, где… лишь терновник кустился». В центре святилища была установлена сидящая на троне из золота и слоновой кости статуя Юпитера. Бог, одетый в расшитую пальмовыми ветвями тунику и пурпурную с золотом тогу, «темной эгидой своей потрясает и тучи сзывает». Эгидой назывался наводящий ужас щит Юпитера, увешанный многочисленными кистями. Согласно легендам и мифам, бросая правой рукой молнии, Юпитер грохотал эгидой, вызывавшей раскаты грома. Крышу храма украшала терракотовая скульптура Юпитера на квадриге, которую заменили впоследствии бронзовой, отлитой этрусским мастером.

Правая часть храма была посвящена Минерве, а левая — Юноне, и у каждой из богинь был свой алтарь.

На протяжении столетий храм Юпитера оставался центром религиозной и светской жизни города. Ежегодно 1 января здесь проходила пышная церемония вступления в должность нового консула, а в середине каждого месяца (иды) в жертву Юпитеру приносилась белая овца. В сентябрьские иды здесь устраивалось грандиозное угощение для римского народа, в котором «участвовали» статуи трех богов. В храме находились и знаменитые тексты с записью предсказаний — так называемые Сивиллины книги, сгоревшие при пожаре в I веке до н.э.

Первый крупный пожар храм пережил еще в 83 году до н.э., когда был подожжен неизвестным «Геростратом». В огне этого пожара погибли и Сивиллины книги. Для ремонта святилища по приказу Суллы были привезены несколько колонн из афинского храма Зевса Олимпийского. После смерти диктатора работы продолжил консул Лутаций Катулл, при котором у храма появилась позолоченная кровля. Полностью храм был восстановлен при Юлии Цезаре и по иронии судьбы именно в нем укрылились после его убийства Брут с сообщниками.

Изображение второго храма было выбито на монете, где он предстает с шестью колонами по фасаду, украшенном тимпаном с изображением Рима и волчицы. На самом верху была установлена колесница с Юпитером, по обе стороны от которого возвышались Минерва и Юнона, а по краям крыши гордо сидели орлы.

В следующий раз храм подвергся разрушительному пожару в 69 году во время междоусобицы Вителлия и Веспасиана. Вскоре после прихода к власти Веспасиан восстановил здание, но заново освященный в 71 году храм уже на следующий год постиг очередной пожар. Восстанавливали его уже во времена правления сына Веспасиана — Тита Флавия Домициана, который повелел построить храм выше и изящнее прежнего. Теперь фасад включал колонны из пентиликонского мрамора, за которыми, как и прежде, находились три скульптурных изображения — сидящего на троне Юпитера, Юноны и Минервы. Центральная скульптурная группа на фронтоне осталась без изменений, тогда как боковые статуи заменили на две колесницы, одной из которых управляло Солнце, а другой — Луна. Сцену в тимпане украсили Вулкан, Ганимед, Эскулап и Веста, а по углам расположились Марс и Венера. Покрывала крышу позолоченная черепица, на изготовление которой по словам Плутарха император Домициан потратил двенадцать тысяч талантов золота.

В 392 году император Феодосий I Великий окончательно запретил языческие культы, что стало началом конца великого храма древности. В нем не проводились богослужения, но здание сохраняло свое пышное внешнее убранство — по-прежнему блестели золотом крыша, колонны и двери, а внутри закрытого храма стояли покинутые всеми статуи языческих богов.

В 455 году во время захвата Рима вандалами во главе с королем Гейзерихом Капитолийский храм был разграблен. Гейзерих неплохо поживился в храме и вывез оттуда не только статуи, которыми надеялся украсить свою африканскую резиденцию. Византийский историк Прокопий Кесарийский в книге «Война с вандалами» писал: «Он ограбил и храм Юпитера Капитолийского и снял с него половину крыши. Эта крыша была сделана из лучшей меди и покрыта густым слоем золота, представляя величественное и изумительное зрелище».

Лишиться крыши во все времена было плохим предзнаменованием и великому храму не суждено было возродиться. К VI веку храм Юпитера был заброшен, а потом и вовсе исчез с лица Вечного города. Ближе всего к месту, где когда-то стоял храм подбирается улица, носящая его имя — via del Tempio di Giove, и в наше время можно даже увидеть священные камни древности: современным археологам удалось восстановить часть фундамента и фрагмент одной из стен храма. Эти остатки былой роскоши можно осмотреть в отдельном зале Палаццо Консерватори.

А ведь когда-то каждая триумфальная процессия в Риме проходила через Священный Путь к Капитолийскому холму для поклонения великой триаде — Юпитеру, Юноне и Минерве. Даже обычай триумфа был связан с одной из ипостасей Юпитера — Юпитера Феретриуса (Iupitter Feretrius) или бога победы: каждый одержавший победу полководец приносил в храм жертву взятой на войне добычи и складывал к ногам статуи бога свой лавровый венок. На Священном пути возникали триумфальные арки, часть из которых сохранилась — арка Константина, Тита и Септимия Севера. Пройдя через триумфальные арки, процессии направлялись на Капитолий, оставляя пленных в Мамертинской тюрьме, где большую часть ждала смерть через обезглавливание.

Первым императором, который отказался подняться на Капитолий, был Константин Великий. Хотя во время своего триумфа император оставался язычником, он отправился в свой дворец на Палатине, обойдя внимание капитолийскую триаду.

Ипостасей Юпитера у римлян было много, и храмов, посвященных этому богу, тоже. На Капитолийском холме их было не менее трех. Тому же Юпитеру Феретриусу был посвящен отдельный храм, построенный по легенде самим Ромулом после того, как он победил сабинского царя Акрона. Плутарх писал: «Чтобы сделать свой обет как можно более угодным Юпитеру и доставить приятное и радостное зрелище согражданам, Ромул срубил у себя в лагере огромный дуб, обтесал его наподобие трофея, потом приладил и повесил в строгом порядке все части оружия Акрона, а сам нарядно оделся и украсил распущенные волосы лавровым венком. Взвалив трофей на правое плечо и поддерживая его в прямом положении, он затянул победный пэан и двинулся впереди войска, в полном вооружении следовавшего за ним, а граждане встречали их, ликуя и восхищаясь. Это шествие было началом и образцом дальнейших триумфов».

Для хранения вражеских доспехов, снятых римскими полководцами лично с поверженных ими врагов и было построено святилище.

Император Октавиан Август возвел на Капитолии свой храм в честь Юпитера. Известно, что после того, как молния, ударив в его носилики, убила раба, Октавиан стал очень бояться грозы. При нем всегда была шкура тюленя, которая по поверьям, защищала от ударов молнии. Но видимо, не совсем доверяя шкуре, Август выстроил на Капитолии еще одно святилище в честь Юпитера. Оно было столь роскошным, что по словам Светония, явившийся во сне к Августу Юпитер Капитолийский был раздасован пышностью нового храма, затмившей старый.

Стоял на Капитолии и храм, посвященный темной ипостаси Юпитера — Вейовису (от ve — отрицание и Iovis — Юпитер) или не-Юпитеру, властелину подземного мира. Остатки храма, обнаруженные в 1939 году, можно видеть в подземелье Палаццо Сенаторио. Статуя Вейовиса из храма сейчас находится в Галерее Лапидариа Капитолийских музеев.

Со времен жившего в XVI в. до н.э. царя Сервия Туллия другая, северная вершина Капитолийского холма по имени Аркс (в переводе с латинского «крепость») была укреплена цитаделью, которая и дала имя ей имя. Здесь находился авгуракул — место, где жрецы (авгуры) занимались ауспициями — гаданиями по полету и поведению птиц. В цитадели и содержались знаменитые капитолийские гуси, поднявшие крик в 390 году до н.э. во время ночной вылазки галлов с целью проникнуть на Капитолийский холм.

На Арксе стоял храм, посвященный Юноне Советчице, или Монете (от лат monere — предостерегать). Когда римский монетный двор расположился неподалеку от храма, эта ипостась богини перешла на название денег. Считается, что примерно на этом месте стоит базилика Санта-Мария-ин-Арачели, а остальную часть Аркса занимает колосс мемориала Иль Витториано, которому будет посвящена отдельная глава.

В древние времена Капитолийский холм был неприступным утесом, защищенным со всех сторон отвесными скалами (лучший вид — со стороны via di Teatro Marcello), в том числе знаменитой Тарпейской скалой — Rupes Tarpeia (со стороны piazza della Consolazione), откуда сбрасывали государственных преступников. Свое название скала получила по имени весталки Тарпеи. Дочь начальника Капитолийской крепости открыла ворота крепости, запросив с врагов-сабинян в качестве платы «то, что они носят на левой руке», имея в виду украшения. По легенде сабиняне насмерть забросали Тарпею не только кольцами и браслетами, но и своими тяжелыми щитами. Затем они сбросили ее труп со скалы, открыв тем самым жуткую традицию казни предателей.

В древности подняться на холм можно было лишь со стороны Форума, а в настоящее время туда можно дойти разными путями, в том числе по трем очень разным лестницам. Одной из них являются ступени величественного монументального комплекса Витториано — Il Vittoriano, построенного в честь короля-объединителя Италии Виктора Эммануила II (1820 — 1878). С него мы начнем наше знакомство с Капитолием.

Destruam et aedificabo

или «Разрушу и воздвигну»

Суть и форма Витториано это торжество победителей, наконец объединивших после многолетних войн Италию. Помпезное здание в классическом стиле рядом с древними римскими форумами задумывалось как новый Форум — этакий центр общественной жизни, в котором повседневное общение людей несло бы гражданскую и патриотическую окраску. В противовес площади у собора Святого Петра с ее колоннадой Бернини, где каждый католик как бы заключен в объятия Церкви, Витториано должен был стать символом иной, светской религии итальянцев XIX столетия — патриотизма. Однако, несознательные жители города наградили памятник не самыми лестными эпитетами — от невинных вроде «свадебного торта» и «пишущей машинки» до вульгарных, как например, «вставная челюсть» или «писсуар». Большинство наших современников приходят сюда отнюдь не из-за патриотического порыва, а в основном с целью полюбоваться с его террас прекрасными видами Вечного города.

Витториано высится среди приземистых римских кварталов подобно утесу, где часто находят приют прилетающие с морского побережья чайки. Белоснежные птицы парят в небе над просторными террасами, широкими лестницами и деловито усаживаются на огромные изваяния, воплощающие в камне и бронзе идеи и смыслы других обитателей таинственных и свободных стихий. Речь идет о масонах — буревестниках («черным молниям подобным», если вспомнить метафору нашего Максима Горького) итальянской национальной революции.

За века их деятельности о масонах, которые называли себя «вольными каменщиками», сложено невероятное количество мифов и легенд. Даже специалисты по истории масонства далеко не всегда способны отделить правду от вымысла. Не вдаваясь в запутанную историю масонерии можно с уверенностью констатировать, что это тайная международная организация со сложной системой посвящения в секреты, разветвленной организацией и иерархией, причудливыми ритуалами и символикой. На вооружение масоны брали различные идеи и идеологии, следуя целям известным только узкому кругу посвященных иерархов. В XIX столетии Италия как раз и стала опытной площадкой реализации масонских замыслов и формирования их Нового Порядка.

Не является секретом, что все видные борцы за объединение Италии были членами масонских лож, причем довольно высоких степеней посвящения. Это и Джузеппе Мадзини (он же великий мастер Великого востока Италии), и его знаменитый тезка Джузеппе Гарибальди (он же великий иерофант Восточного устава Мемфиса). Масонами были и другие собиратели земли Итальянской, такие, например, как… первый ее король Виктор-Эммануил II, носивший титул рыцаря Кадош.

Масоны тех времен боролись с клерикалами (в данном случае католическими) и с реакционными монархиями (в Италии эта роль была отведена сицилийским Бурбонам и австрийским Габсбургам). После долгих войн «противники прогресса» были повержены и торжествующие вольные каменщики, возводившие свою родословную к строителям Иерусалимского храма, воздвигли этот Храм Победы.

Поводом для строительства послужила смерть в 1878 году короля-объединителя Виктора Эммануила II, после которой было принято решение о сооружении монументального комплекса и в его честь, и в память о бурном процессе объединения Италии — Рисорджименто.

Период объединения Италии растянулся почти на целый век. После Наполеоновских войн Апеннинский полуостров был разделен между несколькими государствами: северо-восток занимало Сардинское королевство во главе с Савойской династией, почти весь север и часть центральной Италии являлись владениями Австрийской империи, которую от Королевства Обеих Сицилий, где царили Бурбоны, отделяла управлявшаяся римским понтификом Папская область. В XIX столетии европейские народы охватила очередная страсть — национализм. Его последователи захотели сменить династические монархии на национальные государства. Среди итальянцев распространилась подобная идея, заключавшаяся в том, что вся Италия должна принадлежать им и больше никому. С 1820 по 1870 год прошла целая серия бурных восстаний и жестоких войн, которые завершились победой итальянских патриотов — объединением Италии под скипетром Савойской династии, единственных венценосных итальянцев того времени.

Первоначально строительство монумента планировалось недалеко от вокзала Термини на piazza Esedra (сейчас Piazza della Repubblica), но затем было принято поистине ужасное решение — возвести громаду на… склоне Капитолийского холма. Ради столь важного для Революции дела победители не стали жалеть один из ценнейших средневековых кварталов Рима. В итоге Иль Витториано подмял под себя добрую часть Капитолийского холма с прилегавшими к нему территориями. Вечный город навсегда простился с башней Павла III, аркой Святого Марка, двориками францисканского монастыря Ара Чели и многими другими средневековыми строениями.

Здесь сами собой напрашиваются параллели Рима Первого с Третьим Римом — Москвой, которая стараниями торжествующих революционеров также потеряла огромное количество историко-архитектурных артефактов, почти полностью изменив свой облик.

Масоны никогда ничего не делали без определенной подоплеки, а потому возникает вопрос — чем их привлекло именно это место? В древности на вершине Капитолийского холма стоял посвященный Юпитеру храм — религиозный центр республиканского и имперского Рима, символ его могущества, величия и бессмертия. Древнеримский историк Тит Ливий (59 — 17 гг. до н.э.) в «Истории от основания Рима» передает легенду о том, что при закладке храма «…землекопы нашли человеческую голову с невредимым лицом». Эта находка была объявлена жрецами крайне благоприятным знаком — храму суждено стать оплотом державы, а Риму — главой мира. Как упоминалось ранее, от латинского слова caput (голова) сначала храм Юпитера, а затем и сам холм получили название Капитолийских.

Голова, найденная на Капитолии, могла волновать и масонов. Как известно, в их традиции существует древний культ «мертвой головы», который масоны переняли у средневековых рыцарей-тамплиеров. Черепа активно используются и в масонских обрядах, в том числе в качестве чаши. «Бедных Йориков» даже кладут в склеп к самым уважаемым членам масонских лож.

Продолжим аналогии. В Капитолийском храме особо почиталась так называемая Капитолийская триада в лице трех важнейших божеств — Юпитера, Юноны и Минервы, которых древние греки почитали под именами Зевса, Геры и Афины. Даже не вдаваясь в каббалистические выкладки масонов о трех сефиротах всего сущего, вспомним, что одной из центральных идей масонерии является знаменитая Великая триада — Свобода, Равенство и Братство. Особая роль отводилась рожденной из головы (!) Юпитера богине мудрости Минерве, почитаемой и древними римлянами и членами масонских лож, но о ней мы поговорим чуть позже. Итак, место выбрано, пора строить, на то они и масоны — в смысле каменщики…

Первый конкурс на лучший проект мемориала выиграл архитектор-француз, что посчиталось многими влиятельными итальянцами непатриотичным. В повторном конкурсе победителя выбирали уже только из числа отечественных архитекторов. В итоге победа досталась Джузеппе Саккони (кстати, не являвшемуся масоном) и в 1885 году закипела работа по сносу лачуг и дворцов, мирно соседствовавших друг с другом в этой части Рима.

Почти сразу с началом строительства появились и первые препятствия. Вместо ожидавшегося твердого слоя почвы строители наткнулись на изрезанную подземными ходами местами глинистые, местами песчаные породы. Говорили, что за три дня Саккони смог составить план укрепления карьера и работы возобновились. Во время рытья котлована были найдены не только остатки древней Сервиевой стены, но даже кости ископаемого родственника слона — мастодонта. Следует отметить, что хотя армирование карьера и привело к сильному удорожанию строительства (с 9 миллионов лир до 30 миллионов), благодаря ему в годы Второй мировой войны римлянам было обеспечено надежное и просторное бомбоубежище. Несмотря на то, что в 1943 году часть американских летчиков-католиков выступила против бомбардировки Рима, английские и американские летчики — протестанты с энтузиазмом выполняли свои боевые задачи и бомбили Вечный город.

Джузеппе Саккони не удалось завершить работу над монументом и после его смерти в 1905 году строительство возглавили сразу три архитектора — Гаэтано Кох, Манфредо Манфреди и Пио Пиачентини. Под их руководством в результате работы более чем семидесяти архитекторов, скульпторов и художников вырос значительный комплекс, раскинувшийся на пространстве в 135 метров шириной и в 130 метров длинной, уставленном большим количеством скульптурных композиций. Первое открытие еще незаконченного комплекса состоялось 4 июня 1911 года по случаю открытия Международной выставки, приуроченной к 50-летнему юбилею Рисорджименто.

За долгое время строительства менялись и художественные стили, поэтому Витториано представляет собой своеобразное ассорти из итальянского неоклассицизма, ампира и модерна, в отдельных чертах изменившее первоначальный проект Саккони. Авторы монумента так старались сказать новое слово в итальянском искусстве и передать все величие процесса объединения страны, что в итоге Витториано получился крайне перенасыщенным всевозможными аллегориями и символикой. Попробуем разобраться в этом лабиринте, двигаясь по его ступеням снизу вверх.

Место действия Рисорджименто призваны обозначить два фонтана по обе стороны от лестницы. Они символизируют окружающие Аппенинский полуостров моря: Адриатическое, чья аллегорическая фигура в виде мускулистого бородача с раковиной на голове обнимает крылатого льва — символ Венеции (скульптор Эмилио Квадрелли) и Тирренское, представленное мощным гигантом с лежащей у его ног волчицей Рима и небольшой фигуркой сирены Партенопы — символа Неаполя под правой рукой (скульптор Пьетро Каноника).

Колосс Витториано так мощно притягивает внимание к себе, что мало кто замечает в нескольких метрах от фонтана Адриатики остатки древнеримской гробницы I века до н. э. В средние века они были встроены в стену одного из домов, стоящих на склоне Капитолия. Согласно сохранившейся на гробнице надписи (C (aio) Poplicio Bibulo ead (ili) pl (ebis) honoris / virtutisque caussa Senatus / consulto populique iussu locus / monumento quo ipse postereique / eius inferrentur publice datus est), она принадлежала плебею Гаю Поплицию Бибулу, которому в благодарность за заслуги Сенат и народ Рима выделили землю под семейную усыпальницу. Гробница эта хранит сразу несколько тайн — почему захоронение находилось в пределах померия, священной границы города, где были строго запрещены всякие захоронения и кто такой этот Гай Поплиций Бибул, о заслугах которого не сохранилось ни одного письменного упоминания.

Теперь собственно к монументу. Масонская символика Храма включает две обязательные колонны в преддверии — в память об исторических колоннах Боаз (Сила) и Яхин (Основание), стоявших когда-то перед Иерусалимским храмом. Колонны масонов обозначают Хаос и Космос и между ними часто находятся ступени, как символ испытания и очищение стихиями при получении масонского посвящения. По аналогии с колоннами Иерусалимского храма у подножия Иль Витториано установлены две «колонны» — бронзовые скульптуры, соединенные массивной 40-метровой оградой. Эти скульптурные группы носят название «Мысль» и «Действие», по итальянски «Pensiero ed Azione». Именно таким было имя итальянской газеты, основанной в Лондоне самым главным и страстным идеологом объединения Италии Джузеппе Мадзини (1805 — 1872), после того как в 1858 году в Генуе была закрыто последнее республиканское издание. Как из Хаоса рождается Космос, так и Мысль приводит к Действию. Все логично.

С левой стороны расположена скульптурная группа «Мысль» (скульптор Джулио Монтеверди, 1910): крылатый Гений с мужественным лицом и стилом в правой руке готовится писать новую историю Италии, опираясь на богиню Мудрости Минерву, которая в свою очередь помогает подняться безвольно возлежащему на подушке бородачу — символу итальянского Народа. Гений Войны приготовил для Народа Италии наточенный меч вместо выпавшего из его трудовых рук молотка. Дополняют группу убегающая фигура Тирании с бичом и аллегория Раздора в виде безобразной старухи со змеями вместо волос.

Стоящая с правой стороны лестницы скульптура Франческо Джераче (1910) «Действие» также состоит из нескольких персонажей. Аллегория Действия со знаменем в руках возвышается над всеми остальными фигурами — готовых к бою итальянских простолюдинов, гарибальдийца с саблей, крылатым львом и аллегорией Молодой Италии. Эта полуобнаженная дева держит в руках связку фасций — древнеримский символ единства, а ее головной убор составлен из типично масонских символов — циркуля, угольника и солнца с лучами. Седьмого персонажа отыскать не так просто — труп поверженного Врага лежит под львиными лапами среди обломков цепей.

Еще два крылатых льва (скульптор Джузеппе Тоннини) стоят чуть выше по обе стороны огромной лестницы шириной в 40 метров и 243 ступенями. Хотя лев и спит в природе до 20 часов в сутки, древние верили, что спит он с открытыми глазами. Вот и в масонской символике лев — фигура, надежно хранящая секреты.

Вверху лестницу украшают две крылатые богини Победы (скульптор Эдоардо Рубино), чьи постаменты украшены рострами. В отличие от тайн масонов они вполне открыто символизируют величие Италии как преемницы Древнего Рима.

Лестница в масонской символике играет особую роль, являясь своего рода осью Вселенной, по которой начинается путь восхождения ученика до высших степеней посвящения. Аналогично библейской лестнице Иакова, по которой ангелы могли спускаться на землю, лестница Иль Витториано символизирует путь ученика, преодолевающего ступени посвящения, к высшим сферам мироздания.

Поднявшись по лестнице, оказываемся в сердце всего монумента — у ног вооруженной копьем богини Рима Ромы, чей шлем украшен волчицей, вскормившей Ромула и Рема и волчьими головами. На плечах богини накидка из козьих шкур, а ее левая рука держит изображение крылатой Победы. С левой стороны от богини Ромы (которая, кстати, стоит в дверном проеме на фоне золотого свечения и никого пускать «за порог» не собирается) разместились пятиметровые аллегорические изображения Труда. Справа от богини шествует праздничная процессия, символизирующая торжество патриотизма — весталки, несущие венки из дуба, лавра и мирта идут впереди триумфальной колесницы с сидящими в ней Гением Любви к Родине и Героем. Эта часть монумента называется Алтарь Отечества (1906, Анджело Занелли). В 1921 году здесь были торжественно захоронены останки итальянского Неизвестного солдата, павшего в Первую мировую войну, и установлен пост почетного караула представителей всех родов войск вооруженных сил Италии поочердно. Алтарь Отечества обрел свой настоящий вид во времена фашисткой Италии, когда были очень популярны эффектные шествия и яркие зрелища. Именно тогда в Алтаре запылали светильники Вечного огня.

Изображенные справа от богини Ромы жрицы-весталки невольно напоминают о другом священном огне. В Древнем Риме неугасимое пламя постоянно поддерживалось в храме Весты, стоящем на римском Форуме. Внутри святилища хранился «палладий» — чудодейственная статуя Афины Паллады, привезенная согласно легенде Энеем из разрушенной Трои. Город, в котором хранился палладий, считался непобедимым, хотя, как мы видим, Трое он не помог. У римлян Афина почиталась под именем Минерва, и в качестве богини справедливой войны и мудрости ее включили в свой пантеон и масоны. Придавая Минерве черты богини Рима, скульптор Анджело Занелли одним выстрелом убивал двух зайцев — масоны сохраняли верность своему божеству и угождали патриотическим чувствам итальянцев.

Террасы по обе стороны лестницы монумента оформлены скульптурными фигурами, изображающими по замыслу создателей основные ценности итальянской республики, дополняя уже известные нам «Мысль» и «Действие». И вновь мы найдем здесь символы и иллюстрации к идеологическим постулатам масонов: скульптурная группа «Сила» (скульптор Аугусто Ривальта) составлена из фигур копьеносца Древнего Рима, средневекового арбалетчика и задумчивого рабочего, вписанных в воображаемый треугольник, один из основных символов масонерии. Другая треугольная композиция находится правее: «Согласие» (скульптор Людовико Полиаги) с рогом изобилия в руке примиряет Аристократию и Народ. Снизу на довольную троицу с надеждой взирает Семья, представленная женщиной с ребенком как аллегория рождения нового государства в результате согласия между элитой и народом.

С противоположной стороны установлена еще одна пара аллегорий. Группа «Жертвенность» (скульптор Леонардо Бистольфи) состоит из четырех фигур: скованное цепями Рабство и женская фигура, олицетворяющая Семью, поддерживают юношу, павшего в боях за свободу. Сама Свобода, взлетевшая с языческого римского алтаря, нежно целует умирающего героя. Группа «Закон» (скульптор Этторе Хименес) представляет ключевую фигуру масонов — Свободу. Увенчанная лавровым венком, она вкладывает оружие в ножны над поверженной Тиранией, предоставляя место Закону. За спиной Закона поднимается с колен итальянский Народ.

Две боковые широкие лестницы ведут на верхнюю террасу монумента, к основанию памятника королю Виктору Эммануилу II. На изготовление конного памятника пошло 50 тонн бронзы из переплавленных пушек папской цитадели — замка Сант-Анжело. О размерах этой конной статуи (скульпторы Энрике Киарадия, Эмилио Галори) больше скажут не цифры: 12 метров в высоту и 10 метров в ширину, а тот факт, что в 1909 году внутри памятника за накрытым яствами столом уместился 21 человек. Забрались они туда по случаю банкета в честь «запечатывания живота» бронзовой лошади.

Конный памятник короля установлен на высоком пьедестале с изображениями женских фигур, символизирующих 14 важнейших в истории страны городов Италии (скульптор Эудженио Макканьяни). Каждая дама снабжена соответствующей атрибутикой и отличительными признаками величия города, который она представляет. Итак:

— по центру расположен (а) Турин — первая столица объединенного Итальянского королевства (с 1861 по 1865 год), с мечом — знаком ее главенствующей роли в процессе объединения страны и щитом с изображением быка;

— далее против часовой стрелки Венеция в одеянии дожа с изображением льва на щите и Палермо со змеей и орлом;

— памятную доску с надписью «Виктору Иммануилу II отцу Отечества» окружают Мантуя в герцогской короне, дубовым венком в руке и изображением Вергилия на щите и Урбино с лавровой ветвью и в одежде времен Ренессанса (в память о рожденных здесь Рафаэле и Браманте);

— Неаполь украшает пышное облачение с орденской цепью в память о его герцогском и королевском прошлом: за ним следует Генуя, родина Колумба, держащая в руке кадуцей Меркурия — символ торговли;

— Милан со змеей на щите;

— Болонья в докторской шапочке со сводом законов в память о старейшем в Европе Болонском университете;

— Равенна в царском одеянии столицы Византийского экзархата и сосновой веткой в руке — символе знаменитого соснового леса, сохранившегося со времен Данте;

— на надпись «по закону 16 мая 1878» (дату подписания указа о строительство Витториано) указывают Пиза во фригийском колпаке, символе независимости в память о Пизанской республике времен средневековья и Амальфи, столица средневековой морской республики с изображением компаса;

— замыкают окружение Феррара со священной лирой Апполона, символизирующей расцвет итальянской литературы во времена правления в ней герцогов д'Эсте и Флоренция, в память о Данте похожая на Беатриче, увенчанная лавровым венком и с изображением на щите цветка лилии.

Не успели мы закончить знакомство с городскими «дамами» как нас ждет еще 16 красавиц, на этот раз олицетворяющих регионы Италии, которых на момент объединения страны как раз столько и было. Скульптуры, которые изваяли уроженцы данных регионов, находятся достаточно высоко — над коринфскими колоннами элегантного портика за спиной короля-объединителя. Так как разглядеть красавиц, несмотря на их пятиметровый рост, достаточно проблематично, ограничимся их перечислением — Пьемонт (ныне два: Пьемонт и Валле-д'Аоста), Ломбардия, Венето (ныне три: Венето, Трентино — Альто-Адидже, Фриули — Венеция-Джулия), Лигурия, Эмилия (ныне Эмилия-Романья), Тоскана, Марке, Умбрия, Лацио, Абруцци-и-Молизе (ныне два: Абруццо и Молизе), Кампания, Апулия, Лукания (ныне Базиликата), Калабрия, Сицилия и Сардиния.

Вестибюли по обе стороны украшены мозаикой в стиле модерн с изображениями различных аллегорий — Веры, Труда, Мудрости, Закона и так далее. Правое крыло создал художник Джулио Баргеллини, левое Антонио Рицци. Портик между вестибюлями выполняли Гаэтано Кох и Джузеппе Тоннини, изобразившие здесь военные трофеи и аллегории наук. Джулио Баргеллини принадлежит и исполнение мозаичного панно «Распятый Христос» в склепе Неизвестного солдата, к оформлению которого был привлечен лучший архитектор фашистской Италии, ныне, к сожалению незаслуженно забытый Армандо Бразини.

В 1911 году на втором ярусе Витториано были установлены «девочки на шаре» — четыре крылатых аллегорий Свободы, взлетающих с земли в космические дали. Несмотря на внешнее сходство и размер в 3,7 метра высотой, отличаются они и авторами и атрибутикой. С левой стороны комплекса Никола Канталамесс Папотти изобразил Свободу Внешнюю (Vittoria Esterna) с пальмовой ветвью и змеей, Адольфо Аполлони — Свободу Внутреннюю (Vittoria Interna) с мечом, а для правого крыла мемориала Марио Рутелли изваял Свободу Внешнюю с лавровым венком и пальмовой ветвью, а Чезаро Дзокки — Внутреннюю Свободу с мечом и лавровым венком. Эта часть монумента целиком относится к проекту Саккони и несет на себе зашифрованную в масонских символах картину нравственного очищения и этического возрождения итальянской нации.

Венчают комплекс бронзовые квадриги Единства Отечества (скульптор Карло Фонтана) и Свободы граждан (скульптор Паоло Бартолини). Установленные в 1927 году уже во времена фашистской Италии, они являются самой высокой точкой 81-метрового монумента. Для работы над фигурами крылатых Свобод, управляющих колесницами, скульпторы пригласили позировать двух римлянок. Первую из них, Розалию Бруни автор Единства заприметил на улице, а моделью для второй Свободы стала герцогиня Виттория Колонна. Их воплощение в бронзе можно рассмотреть довольно близко, если подняться на лифте на верхнюю смотровую площадку Витториано.

В период итальянского фашизма у Витториале появилось и красивое обрамление в виде боковых полукруглых скверов, где зелень высоких сосен-пиний подчеркивается белой облицовкой из травертина (архитектор Раффаэле Де Вико).

Внутри комплекса расположены Музей Рисорджименто (Muzeo Centrale del Risorgimento) с экспозицией, посвященной объединению Италии, Музей знамен (Sacrario delle bandiere) и Музей итальянской эмиграции (Muzeo Nazionale dell’emigrazione italiana). Среди экспонатов Музея Рисорджименто не пропустите личные вещи Гарибальди, в том числе джинсы (calzoni), в которых «он высадился в Марсале и воевал на Сицилии», а также жилет Анджело Брунетти, расшитый ироничной фразой «Италия сделает себя сама, сказал Пий Великий».

В комплексе проводятся и различные тематические выставки. А еще на террасах Витториано можно посидеть в кафе и полюбоваться на Вечный город с такой высоты, с какой до строительства монумента его могли видеть только птицы и ангелы.

Далее наш путь пойдет с правой стороны от Витториано по via del Teatro di Marcello. Не пропустите притулившиеся под стеной монумента руины инсулы — древнеримского многоквартирного дома, датируемые археологами II веком. Это единственная сохранившаяся инсула в Риме. Ее остатки были обнаружены в 1928 — 1930 годах во время прокладки via del Teatro di Marcello, когда была разобрана стоявшая на этом месте церковь Святой Риты (chiesa di Santa Rita da Caschia). Церковь была построена в 1665 году при папе Александре VII Киджи и при ней находилась мастерская по пошиву францисканского облачения. В свою очередь церковь святой Риты возникла на месте маленькой средневековой церкви святого Бьаджо, выстроенной на самой высокой стороне древнеримской инсулы. В 1937 — 1940 годах церковь Святой Риты разобрали и перенесли на via Montanara, а остатки инсулы открыли для обозрения. От церкви святого Бьаджо сохранились фрагменты колокольни и фрески абсиды с изображением Христа, Девы Марии и святого Иоанна.

Первый этаж древнеримской инсулы, который в настоящее время находится ниже уровня дорожного покрытия на целых девять метров, занимали, как и во всех других подобных домах, помещения для торговли — таберны. Находящиеся над табернами этажи сдавались в аренду для проживания по принципу «чем выше, тем дешевле». Так, римский поэт Марциал упоминает, что ему приходится преодолевать двести (!) ступеней до своей квартиры и что в ней не согласился бы жить сам бог северного ветра Борей, потому что там нельзя плотно закрыть окошко.

Нехватка места для строительства и гигантская перенаселенность Рима приводили к тому, что арендная плата в неотапливаемых и тесных инсулах была очень высока. Еще один поэт Ювенал писал, что в провинции можно купить домик с садиком за те же деньги, которые в Риме приходится платить за темную конуру. Нередки были случаи, когда домовладельцы разбирали деревянные ступени лестниц, ведущие в квартиры должников, блокируя таким образом выход до получения задолженности.

Не смотря на наличие неплательщиков, прибыль от сдачи квартир внаем была очень высока, так как количество этажей в инсулах доходило до восьми. Но и этого было недостаточно: алчность некоторых домовладельцев, экономящих на стройматериалах, приводила к тому, что обрушения подобных домов и пожары, связанные с отсутствием в них отопления, были обычным делом в Вечном городе.

«Stairway to Heaven» по-римски

Высокая лестница Арачели (Scalinata di Aracoeli), ведущая к одноименной базилике от подножия холма, была построена в неспокойное для Рима время. Пока с 1309 по 1378 год папы сидели в мирном французском Авиньоне, Вечный город сотрясали междуусобные войны аристократов, почти равные землетрясениям по своему разрушительному воздействию.

В 1347 году пульс Рима застучал как швейная машинка. Власть в городе захватил римлянин Кола ди Риенцо, страстный почитатель Римской республики, мечтавший о ее восстановлении. Двадцатого мая 1347 года он возглавил восстание горожан, в ходе которого были захвачены правительственные здания на Капитолии, а Рим объявлен народной республикой.

Кроме политических одной из важнейших своих задач после захвата власти Кола ди Риенцо посчитал контроль над инициированным им строительством лестницы, собирая на нее пожертвования со всех городских страт. Лестница возводилась римлянами в благодарность Богоматери за то, что во время страшной эпидемии чумы в 1348 году заболевание в Риме внезапно пошло на спад, а потом и вовсе прекратилась. Произошло это после того, как была организована торжественная церковная процессия, и весь Рим был обнесен чудотворной иконой Мадонны из церкви Санта-Мария-ин-Арачели на Капитолийском холме.

Однако Кола не успел торжественно открыть лестницу, поскольку через семь месяцев власть феодалов над Римом была восстановлена, и ему пришлось бежать. В 1354 году он снова появился в Риме в качестве посланца папы Иннокентия VI, который хотел использовать его популярность в целях восстановления своей власти в Риме. В Риме вновь была провозглашена республика с Колой ди Риенцо во главе. Однако последовавшее вскоре увеличение налогов для содержания наёмной армии и тиранические методы правления Колы ди Риенцо вызвали 8 октября 1354 года восстание населения Рима, во время которого Кола ди Риенцо был казнен в нескольких метрах от лестницы.

Практически на этом месте в 1887 году дерзкому римлянину был установлен памятник (скульптор Джироламо Мазини), лучше видимый со ступеней соседней лестницы Кордонаты. Кола изображен в виде экспрессивного красивого юноши, стоящего с мечом в руках словно Люцифер, восставший против Бога. Масоны, которые инициировали возведение памятника, хотели видеть на Капитолии образ вечного мятежника, выступавшего против устоев церкви, а Кола ди Риенцо как никто другой подходил на эту роль. Не важно, что в конце жизни он стал конформистом, заключившим союз с папой, а современники описывали его как бородатого пьяницу с толстым животом — апофеозом Колы были семь месяцев господства на Капитолии. Его любовь к Древнему Риму подчеркивают осколки античных барельефов, вставленные в постамент (скульптор Франческо Адзурри), а едва заметная надпись Cola de Rienzi словно маскирует его трагический и в то же время постыдный конец.

Лестница и новый парадный вход были открыты к Юбилейному 1350 году, в промежутке между авантюрами Колы ди Риенцы. Мемориальная доска на фасаде церкви с левой стороны сообщает, что лестница построена Лоренцо Симеони Андреотти Кароли в 1348 году. Некоторые ступени были привезены с Квиринальского холма и в античные времена вели к построенному Аврелианом Храму Солнца. Часть недостающего мрамора была взята из других античных строений и на некоторых плитах сохранились следы от выпиливания.

Эта лестница всегда принадлежала городу и была как традиционным местом для политических дебатов, так и ночлегом для нищих паломников и римских бомжей.

Лестница Арачели состоит из 124 ступеней с одной стороны и 122 ступеней с другой стороны, поскольку две короткие ступени не доходят до правой стороны. Разделенные пролетами по восемь штук, они являются воплощением в камне числа «восемь», которое святой Августин считал символом Воскрешения и вечной жизни, и произведением «двойки», умноженно на «четыре», выражающем космический порядок. Эта лестница по мнению римлян обладает чудесными свойствами: женщины должны были преодолеть ее на коленях, прося Деву Марию даровать им мужа или ребенка. Широко распространено было также поверье, что используя лестницу можно выиграть в лотерею. В этом случае необходимо было подниматься по лестнице на коленях, призывая в помощь трех библейских магов — Мельхиора, Каспара и Бальтазара, и не забывая читать покаянный псалом «De Profundis» и считывать попадающиеся на пути подсказки Юноны.

Сердце города

Крутая лестница от via del Teatro di Marcello по склону Капитолийского холма ведет нас к Алтарю Небес. Именно так называется одна из крупнейших базилик Рима — Santa Maria in Aracoeli или церковь Святой девы Марии на Алтаре Небес, построенной примерно на месте языческого храма IV века до н. э. Изначально это святилище было возведено в честь одной из ипостасей жены Юпитера Юноны Предупреждающей (Juno Moneta). Рядом с храмом Юноны находился монетный двор и эпитет богини Moneta (советница) перешел в европейские языки в качестве одного из обозначений денег.

Как уже упоминалось, главный капитолийский храм Юпитера был местом хранения Сивиллиных книг, в которых по преданию были записаны судьбы Рима и мира. Еще в глубой древности их передала царю Тарквинию Гордому знаменитая Кумская сивилла. С другой предсказательницей связана возникшая в средние века легенда о происхождении названия христианской церкви на вершине Капитолия. Впервые она была письменно упомянута в 1140 году в Mirabilia Urbis Romae (Чудеса Рима) — средневековом путеводителе по Риму для паломников.

Согласно этой легенде, за несколько лет до рождения Иисуса император Октавиан Август попросил сивиллу из Тибура (совеменный Тиволи) предсказать, родится ли на земле более великий человек, чем он. Как раз в это время могущество Октавиана было настолько велико, что римский Сенат готов был провозгласить его апофеоз, то есть почитание императора как живого бога. Август обратился к сивилле за советом, стоит ли принимать божественный титул. Сивилла возвестила, что «с небес грядет царь времен». После этих слов в просвете небес возникла стоящая на алтаре молодая женщина с ребенком на руках, окруженная ослепительным светом, и раздался голос: «Вот Дева; она родит Спасителя мира». Другой голос продолжил пророчество словами «Вот престол Сына Божьего». Впечатленный увиденным, Октавиан раздумал становиться живым богом и называться Господом, а на месте, где произошло видение, велел возвести жертвенник и назвал его Ara Coeli — «Небесный алтарь».

Вариантов этой легенды довольно много, но достоверно известно, что еще в XIV веке на Капитолии стояло здание, известное под именем дворца Октавиана — Palatium Octaviani, которое использовалось в качестве общественной приемной. Впервые термин Aracoeli упоминается в документе 1323 года, в котором цитировалась надпись на алтаре Октавиана: «Noscas quod Caesar tunc struxit Octavianus hanc ara, celi sacra proles cum patet ei» (Ты знаешь, что Октавиан воздвиг этот алтарь, когда ему открылись святые небеса). Интересно, что у самого знаменитого поэта Августовского века Виргилия (70 — 19 гг. до н.э.) в IV эклоге предсказывается наступление золотого века и скорое рождение от Девы ребенка, который изменит жизнь на земле:

Сызнова ныне времен зачинается строй величавый,

Дева грядет к нам опять, грядет Сатурново царство.

Снова с высоких небес посылается новое племя.

К новорожденному будь благосклонна, с которым на смену

Роду железному род золотой по земле расселится.

Христанские авторы толковали данную эклогу как пророчество о рождении Христа.

В средние века было широко распространено мнение, что Вергилий был волшебником. В «Божественной комедии» Данте он выступает как психопомп — дух, обеспечивающий свободный проход душ в иные миры. Именно Вергилий сопроводил Данте в чистилище и ад. Христианская церковь считает Вергилия предвестником христианства, на котором была божья благодать, а его изображение (без нимба) часто можно встретить в росписи христианских храмов, в том числе в Благовещенском соборе Московского Кремля.

Считается, что первая церковь на Капитолии была основана в VIII веке греческими монахами византийского обряда, после того как в VII веке с востока начался массовый исход христиан из-за мусульманских завоеваний. Предприимчивые византийцы так быстро освоились в Риме, что шесть из них стали папами. Вторую волну переселений вызвала политика иконоборчества византийского императора Льва III, которая также привела к массовому исходу монахов из страны. Когда произошло закрытие греческого монастыря точно неизвестно. Возможно, что оно было связано с сильным землетрясением 847 года, затронувшим и Капитолийский холм.

В начале X века монастырь на Капитолии был восстановлен орденом бенедиктинцев и в документах XI века впервые появляется название монастырской церкви Санта-Мария-ин-Капитолио. К XII веку в собственности аббатства оказался практически весь холм, поскольку все остальные здания были разрушены и заброшены. Фактически их собственность на землю была подтверждена в 1130 года антипапой Анаклетом II Пьерлеони (1130 — 1138).

В 1143 году у монахов на Капитолии появились соседи: на развалинах Табулария, древнего государственного архива республиканских времен собрался общинный совет Рима — Сенат, возникший в результате ожесточенной борьбы низших и средних слоев общества с владычеством церкви и засильем во власти римских аристократов.

В конце XII века бенедиктинские монахи покинули Капитолий и монастырь с церковью вновь были закрыты до в 1249 года, когда папа Иннокентий IV Фиески передал комплекс ордену францисканцев. К этому времени основателя ордена святого Франциска Ассизского уже не было на этом свете (он умер в 1226 году), но еще была жива святая Клара, одна из первых последовательниц Франциска и основательница женской ветви ордена — клариссинок.

Как известно Франциск, основавший это монашеское братство, остается одним из самых необычных христианских святых. Сын Земли, брат Солнца, Луны, Огня, Воды и Ветра, а также самой Смерти, проповедовавший птицам и укротивший волка-людоеда, не ведал границ в своем постижении Бога и его последователи — францисканцы наиболее свободные и доступные к общению с миром среди католических монашеских орденов и конгрегаций. Их храмы всегда открыты. «Младшие братья», как они себя называют, поощряют образование и науки, воспитав целую плеяду великих мыслителей Средневековья, Ренессанса и Нового Времени. В настоящее время францисканцы контролируют ряд университетов, колледжей, имеют свои издательства.

В конце XII столетия монахи-бенедиктинцы покинули Капитолий и монастырские помещения пустовали более полувека. Трудности, с которыми столкнулись хозяйственные и прагматичные последователи святого Бенедикта не испугали романтиков из общества «Божьего скомороха» — святого Франциска Ассизского, в миру купеческого сына Джованни ди Пьетро Барнардоне, по прозвищу Франческо — «французик». Франт, любимец женщин и удачливый торговец вмиг изменился, ощутив великую любовь к Богу, сострадание к людям и всему живущему на земле.

Монахи-францисканцы с воодушевлением взялись за реконструкцию обветшавших бенедиктинских строений, а их старую церковь приспособили в качестве трансепта нового храма. Ныне Santa Maria in Aracoeli одна из самых значимых базилик католического мира. Открыв двери этого храма, мы вступаем на алтарь Небес и в лучезарный мир святого Франческо.

.Для францисканцев, чьи церкви строились в основном за городскими стенами, это был поистине царский подарок. Братья сразу же приступили к реконструкции обветшавших бенедиктинских строений, а старую церковь приспособили в качестве трансепта нового храма.

Перестроенная в XIII веке в романо-готическом стиле церковь имела другой центральный портал — ныне боковой, который украшает фреска Мадонны с младенцем и ангелами. Над его входом началось строительство колокольни, но когда в 1260 году было принято решение, что колокольни являются роскошью, несовместимой с уставом нищенствующего ордена, работы остались незавершенными. Старый портал был обращен к центру Капитолия, поскольку единственной дорогой к храму был подъем от Римского форума.

Обустроенная францисканцами церковь была освящена в 1268 году, однако работы по оформлению интерьера были завершены к 1300 году. В отличие от бенедиктинцев, францисканцы охотно принимали денежные пожертвования на церковь от состоятельных горожан, раздавая им в ответ часовни для фамильных захоронений. Обустройству таких семейных усыпальниц придавалось большое значение, а для их украшения владельцы часовен приглашали знаменитых живописцев. Первым из них стал Пьетро Каваллини, выдающийся архитектор и живописец XIII века.

Архитектурный проект здания церкви, что мы видим сегодня, приписывается Арнольфо ди Камбио и Пьетро Кавалини. В отличие от укрепленной цитадели бенедиктинцев, смотрящей вглубь Капитолия, францисканская церковь повернулась лицом к городу. Для удобства сенаторов из палаццо Сенаторио от старой церкви был оставлен вход с Капитолийской площади, приводящий прямо к трансепту нового храма. Новая церковь перешла под защиту сенаторов, которые специальными законами предусматривали ужесточение штрафов для тех, кто мог совершить там преступление или нанести зданию ущерб. При францисканцах базилика стала главной церковью города, в том числе местом обсуждения и обнародования городских законов.

Постепенно Капитолий вновь становился центром гражданской жизни города. С XIV века сенат или городской совет Рима стал постоянно собираться в замке, возведенном в XII веке семьей Корси на руинах Табулария. Здесь вершилось правосудие, а церковь Санта-Мария-ин-Арачели становилась залом суда. Такое удачное соседство с властями Рима помогало францисканцам держать руку на пульсе города на протяжении многих веков.

В XIV веке у церкви поменялось имя — вместо Санта-Мария-ин-Капитолио появилось новое, подчеркивающее легенду о небесном жертвеннике — Санта-Мария-ин-Арачели.

После возвращения пап из Авиньона в Рим закипела работа по приведению Вечного города в божеский вид. На Капитолии был реставрирован Палаццо Сенатори и значительно расширена территория монастыря. Слава и престиж обители францисканцев стали так велики, что многие аристократические семьи соревновались за право иметь в базилике свои часовни, а папе Мартину V Колонна (1417 — 1431) пришлось даже запретить гражданским лицам проживание в монастыре. Кульминационной точкой расцвета стали времена правления папы Сикста IV (1471 — 1484), бывшего францисканского монаха Франческо делла Ровере, который даровал братьям множество привилегий в части управления имуществом и святынями.

В XVI веке Капитолий, сохранивший свою притягательную силу и особую энергетику, привлек внимание папы Павла III Фарнезе (1534 — 1549), решившего построить здесь свою летнюю резиденцию, получившую название Башня Павла III. В 1585 году папа-францисканец Сикст V Перетти, передал резиденцию ордену, который разместил в ней штаб-квартиру.

XVI век также принес церкви ряд значительных изменений — в 1514 году при папе Льве X Медичи (1513 — 1521) она получила право заказывать для себя произведения искусства, а через три года ее статус поднялся до кардинальского. Францисканский аскетизм был еще более потеснен комфортом и эстетизмом, когда папа Павел III Фарнезе (1534 — 1549) не только разместил рядом с базиликой свою летнюю резиденцию, но и занялся обустройством Капитолийской площади. К базилике были добавлены ризница и колокольня (взамен недостроенной XIII века), разрушенная апсида заменена хорами, а часть часовен полностью реконструирована. В 1723 году был перестроен и главный алтарь.

Францисканцы обжились на Капитолии с уютом и пользой — в мастерской при церкви святой Риты шили облачения для монахов, а в XVIII веке здесь появились школа теологии и философии и одна из лучших библиотек того времени монастырская Библиотека Эборенсе, основанная францисканцем Джузеппе Фонсека да Эвора. Португальское происхождение основателя библиотеки спасло ее от растворения среди других фондов: когда в 1873 году Итальянское королевство экспроприировало у церкви 69 библиотек для создания национальной библиотеки, Португалия настояла на сохранности единства коллекции, включающей около 20 000 томов.

Английский историк Эдуард Гиббон писал, что идея написания его знаменитого труда «История упадка и разрушения Римской империи» пришла к нему 15 октября 1764 года в тот момент, когда он сидел возле церкви и слушал, как монахи поют Вечерю. Гиббону понадобилось двадцать три года для написания этой замечательнейшей работы.

Французы, не читавшие Гиббона и не испытывавшие пиетета к римским святыням, использовали церковь во время оккупации 1798 года в качестве конюшни. Именно тогда копытами лошадей был значительно поврежден пол в стиле косматеско, а руками людей украдены драгоценности и разломаны часовни, в том числе и часовня святой Елены. После этого францисканский монастырь вместе с церковью был закрыт до 1815 года, но и вновь открытый, он просуществовал только до 1873 года, когда его помещения были конфискованы для казарм городской полиции.

Еще одним испытанием стало строительство мемориала Иль Витториано, во время которого были безжалостно разрушены древняя ризница, монастырь и башня Павла III. После строительства Витториано базилика, увы, перестала быть самым близким к небу зданием Рима.

К настоящему времени на Капитолии сохраняется лишь небольшой монастырь, в котором живет несколько францисканских монахов. От Башни Павла III сохранилась лишь элегантная лоджия-вход со стороны Капитолийской площади.

Ознакомившись с историей базилики, посмотрим на ее фасад. Он как настоящий францисканец немного неуклюжий и скромный. По сути это только кирпичная кладка XIII века, причем внимательный человек отметит, что монахами были использованы кирпичи от разных античных зданий. В начале строительства предполагалось не оставлять кирпичную кладку открытой, но идеи оформления фасада так и остались идеями. Строительные леса были сняты навсегда, оставив память о своем пребывании в виде многочисленных отверстий.

Почти в середине фасада врезано окно, формой немного напоминающее сердце. В 1412 году на фасаде появились первые публичные часы работы Людовико да Фиренце и Пьетро да Милано. Для обслуживания этих главных часов города было организовано специальное общество, известное как «модераторы часов (moderatores horologii)».

С определением времени в Риме было непросто. Существовали часы с «французским» 12-ти часовым циферблатом и двумя стрелками и «итальянские». С итальянскими часами тоже все было не как у нас — в Риме долгое время сохранялась традиция использовать часы с циферблатом, разделенным на 6 частей. Одна единственная стрелка достигала цифры 6 на закате, и такие часы каждые две недели приходилось подгонять под продолжительность светового дня. Широко распространены в Италии были также часы с 24-часовым циферблатом.

На самом верху фасада странноватое изогнутое навершие с полукруглым окном. Изгиб верхней части фасада ученые объясняют возможным наличием здесь мозаики, которую должны были видеть прихожане и паломники, поднявшиеся по лестнице. Но это только версия. Известно, что фасад действительно украшала мозаика, выполненная, как полагают во второй половине XIII века францисканским монахом Якопо Торрити из Ассизи. На ней был изображен знаменитый сон папы Иннокентия III Конти (подробнее об этом сюжете в описании часовни святого Франциска).

Увидеть сохранившуюся мозаику XIII века (возможно Якопо Торрити), перенесенную с основного фасада в 1564 году, можно в люнете арки над боковым входом в церковь. Он находится за углом справа, со стороны Капитолийской площади. Вход совмещен с маленькой колокольней XIII века, построенной только до второго этажа, поскольку в 1260 году руководство францисканского ордена запретило иметь братьям высокие колокольни.

Рядом, наверху лестницы за палаццо Нуово сохранилась лоджия с аркадой из трех арок бывшей летней резиденции Павла III, о которой упоминалось ранее. Позднее лоджия стала входом в монастырь францисканцев, а теперь это все, что осталось от башни и монастыря. Рядом с лоджией стоит колонна с крестом, имеющая в основании герб Рима и подписанная 1703 годом. Зимой этого года в Риме произошло несколько землетрясений и, возможно, колонна воздвигнута в знак благодарности Деве Марии за то, что базилика не пострадала.

Вновь вернемся к центральному порталу, над которым мы видим полукруглую арку со следами фрески 1465 года. В отличие от живописи мраморные барельефы XVI века над боковыми входами с изображением евангелистов Иоанна (слева) и Матфея прекрасно сохранились. Алессандро Маттеи, чья семья жила неподалеку от церкви и имела в ней семейную усыпальницу, в 1564 году оплатил работы по оформлению центрального портала, поэтому на нем присутствует изображение святого Матфея и орел — фамильный герб Маттеи. Мраморные изображения кистей рук по обе стороны портала — отсылка к стигматам святого Франциска, чьи раны на руках и ногах кровоточили до его смерти.

Перед центральным входом вмонтировано несколько надгробных плит, одна из которых упоминает итальянского гуманиста, историка Флавио Бьондо (1392 — 1388). Именно он первым ввел термин «средние века (лат. medium aevum)», и был одним из первых историков, использовавших деление истории на три периода — древний, средневековый и современный. Кроме этого Флавио Бьондо, как и его современник Поджио Браччолини, известен как один из первых археологов. Им были опубликованы три энциклопедческих труда по руинам и топографии древнего Рима.

Внутри пространство базилики на три нефа разделяют двадцать две разношерстные античные колонны древнеримских храмов (возможно в их числе есть колонны из храма Юноны Монеты) и гражданских строений. На третьей колонне левого нефа видна надпись «A CUBICULO AUGUSTORUM» (из опочивальни Августа). Легенда утверждает, что именно здесь была спальня императора Августа, а отверстие в колонне — след от божественного луча, сопровождавшего явление императору Девы Марии. В действительности покои Августа находились в его доме на Палатинском холме (Domus Augusti), к которому примыкал дом его супруги Ливии.

На следующей за ней колонне алтарь, посвященный Мадонне Заступнице грешников — Madonna del Rifugio (ит. rifugio — убежище, приют). Считается, что фреска Мадонны с младенцем — работа мастера XV века из Витербо. В ногах Девы Марии изображена маленькая фигура заказчика в монашеском одеянии. Число почитавших этот образ было так велико, что к Юбилейному 1600 году на средства знатного горожанина Джероламо Фаби возле образа был оборудованы в стиле барокко алтарь и мраморная балюстрада.

Пятую колонну украшает фреска XIV века «Евангелист Лука». Деревянная кафедра возле шестой колонны появилась в XVII веке и ее дизайн приписывался Бернини, что ныне оспаривается искусствоведами.

На последней колонне справа видна надпись probi, что можно перевести как «годится».

Над каждой колонной находится тондо с изображениями францисканских святых. Эти нежные фрески выполнил в XVII веке францисканский монах Умиле да Фолиньо. Он же принимал участие в росписи больших прямоугольных фресок между окнами центрального нефа вместе с Джованни Одацци и Джузеппе Пассери. На этих очень жизнерадостных фресках представлены сцены из жизни Девы Марии и некоторые ветхозаветные персонажи. Фрески «Поклонение волхвов», «Бегство в Египет» и «Царь Давид» выполнил в стиле классического барокко Джованни Одацци, член Академии виртуозов Пантеона и Святого Луки. Джузеппе Пассери, любимый ученик Карло Маратти придворного живописца французского короля Людовика XIV, написал «Смерть Девы Марии» и «Вознесение Девы Марии». Самому Умиле да Фолиньо принадлежат фрески «Мадонна Непорочное зачатие», «Рождество Девы Марии», «Представление Девы Марии в храм», «Благовещение», «Встреча Марии и Елизаветы», «Поклонение пастухов» и «Пророк Исайя». Две последние фрески слева «Коронование Девы Мари» и «Дева Мария — покровительница Рима» были выполнены францисканцем Атанасио да Кориано в 1801 — 1803 годах.

Позолоченный деревянный потолок с изображением фигуры Богоматери с младенцем, гербов Рима и двух пап — Пия V и Григория XIII, а также боевых трофеев был выполнен в XVI веке в благодарность за победу над турками при Лепанто в 1571 году. Потолок был сделан группой плотников во главе со знаменитым французским резчиком по дереву Фламинио Буланже и расписан Джироламо Сичиоланте да Сермонета и Чезаре Трапасси. Папским флотом командовал адмирал Маркантонио Колонна, который после победы прошел по Риму во главе триумфальной процессии, завершившейся торжественной мессой в базилике.

Близость базилики к Палаццо Сенаторио, который был местом муниципальной власти, сделала именно ее Дуомо или главной церковью города. Именно здесь, а не в семи базиликах Рима, римляне предпочитали проводить важные религиозные церемонии.

В 1578 — 1580 годах подобный потолок появился в трансепте. Сюжетами его центральной оси являются капитолийская волчица с Ромулом и Ремом, гербы папы Григория XIII и кардинала Савелли, а также святой Франциск в окружении ангелов. Роспись была выполнена Джакомо Рокетти и Кола де Амичи.

Пол церкви представляет собой причудливую смесь из фрагментов косматеско и погребальных плит. Возле пятой колонны слева можно видеть, например, расколотую погребальную плиту строителю церкви XIV века магистру Альдусу с надписью на латыни: «Hic requiescit magister Aldus murator qui fuit fundator et principaleis super opus istius eccleie. Cuius anima requiescat in pace. Ammen. Orate pro eo» (Здесь лежит мастер строитель Альдус, который был учредителем и руководителем строительных работ в церкви. Пусть душа его покотся с миром. Молитесь о нем).

Части пола церкви пришлось пережить демонтаж в XVI веке, когда апсида была разрушена для обустройства за алтарем хоров. В более поздние времена часть плит, представляющих определенную художественную ценность, была извлечена из пола и вставлена в стены.

Пол базилики до сегодняшнего дня является одним из лучших произведений династии Космати в Риме. Его особенностью является отсутствие каких-бы то ни было изображений людей и животных, а также цветочных орнаментов и больше напоминает мраморный ковер.

Рассмотрим повнимательнее контрфасад базилики. Огромный герб папы Урбана VIII, выполненный в 1634 году по рисунку Джан Лоренцо Бернини, окружает прорубленное на фасаде окно. Послеполуденное солнце бьет в него, ярко высвечивая геральдических пчел папы. Такое использование витража очень необычно для Рима. Текст с прославлением папы Урбана VIII держат аллегории Славы. Некоторые исследователи полагают, что герб папы и три памятных таблицы в честь Карло Барберини, племянника папы, выполнил младший брат Бернини Луиджи.

Через некоторое время возлюбленная Бернини Констанца Бонарелли изменит ему с Луиджи, после чего Джан Лоренцо изобьет брата железным прутом, а его слуга изуродует лицо девушки. Луиджи будет выслан из Рима, Констанца сядет в тюрьму, а Джанлоренцо выйдет сухим из воды благодаря заступничеству папы Урбана.

С левой стороны от двери надгробный памятник, выполненный знаменитым скульптором эпохи раннего Возрождения Андреа Бреньо (1418 — 1506) для члена французского кардинала Людовика Д'Альберта (умер в 1465).

Андреа Бреньо, происходивший из семьи потомственных скульпторов Ломбардии, был приглашен в Рим папой Павлом II, где возглавил мастерскую, производившую в большом количестве надгробные памятники. Считается, что это надгробие — первая работа Бреньо в Риме. В типичной для скульптора манере кардинал изображен мирно лежащим на смертном одре, а его покой охраняют изображенные над фигурой умершего апостол Петр, которому скульптор придал черты римского императора Марка Аврелия, и апостол Павел, а также одолевший дьявола архангел Михаил (в изголовье) и святой Франциск.