Бесплатный фрагмент - Качели времени. У времени в плену

Когда на голову, не переставая, валятся разнообразные проблемы, так и хочется завопить во всё горло: «Да сколько можно-то? И за что? Почему мне всё это достаётся?!». Но Саша не позволяет себе такой слабости, ведь она знает: всё, что нас не убивает, делает нас сильнее.

В очередной раз ей приходится забыть о мирной жизни и… И снова бороться за собственного мужа, параллельно решая ещё и проблему Хроносов. А ведь при этом надо умудриться ещё и родного сына воспитать! Одним словом — дел просто невпроворот. Но Сашенька решала и не такие задачи. Она обязательно утрясёт проблемы с Александром, поможет всемогущим, вырастит собственного сынулю прекрасным парнем! И всё это сделает, как всегда, в своей неповторимой манере. Саша справится, она помнит: всё, что нас не убивает — делает большую ошибку! Значит, мироздание само напросилось!

Глава первая. Ох уж эти родственнички!

— Мама, я тебе в последний раз повторяю: решение окончательное и обжалованию не подлежит.

— Но…

— Мама!

— Хорошо-хорошо. Однако я не понимаю: зачем вы тащите с собой Мишу?

— Мама, я же уже объяснила: Александр не видел нас целый месяц. Естественно нам хочется провести время исключительно в кругу своей семьи, без посторонних. Отдохнуть, пообщаться. Ведь мы раньше никогда так надолго не расставались.

— Мы, между прочим, тоже твоего мужа месяц не видели, но подобного желания почему-то не испытываем.

— Ну ещё чего не хватало! Мама, ну что ты у меня такая подозрительная? Что может быть такого страшного в нашем желании отдохнуть вместе, всей своей семьёй?

— Не знаю, но уже предчувствую неприятности.

— К счастью, ты не Ванга.

— Но моё материнское сердце чувствует: что-то не так.

Если бы сердце! Совершенно точно в маме говорят отголоски дара эмпатии, которым она, слава всем Хроносам, не владеет в полной мере. И она совершенно справедливо волнуется и подозревает: я действительно в некоторой степени скрываю от неё правду. Но нельзя же ей рассказывать о том, что мы собрались искать потомков всемогущих, которые могли бы занять их место! Мамочка меня точно тогда в дурдом отправит.

— Хоть бы Майкла оставили у нас. Чего его с собой таскать-то?

— А ничего, что это наш сын вообще-то?

— Но ты сама только недавно говорила о том, что малышу вредны дальняя дорога, акклиматизация…

— Мам, мы не на другой материк смываемся. А всего лишь на юг нашей необъятной родины. Там сейчас не сильно теплее, чем у нас, хотя некорректно сравнивать Сибирь и Сочи… Но всё-таки.

На самом деле Майкл будет отправлен к Эригоне и Антею, но маме совершенно необязательно об этом знать. Как и о том, что её обожаемый внук внезапно заполучил огромную силу, с которой только учится справляться. Браслет, сделанный сынишке Даниилом, в этом не очень помогает. Всё-таки рассчитан он на другой уровень силы. Всемогущий срочно придумывает новый способ сдержать возросшую энергию нашего мальчика, а мы с Александром так же срочно учимся быть родителями гениального по всем параметрам ребёнка.

Гениальный же ребёнок за прошедшую неделю едва не устроил Армагеддон локального масштаба, подчинил себе воду в ванной, заставив её разойтись к «берегам» (он не очень любит мыться больше одного раза в день), поджёг снег и чуть не превратил родного дедушку в хомяка. Точнее, он это сделал, но мы вовремя спохватились, и успели вернуть моему отцу нормальный вид, стерев при этом отрезок памяти о его пребывании в виде грызуна.

И поэтому совесть просто не позволила мне скинуть Майкла на родителей: мало ли что он сотворит с ними. Правда, мелькнула соблазнительная идея доверить сына его дядюшке — авось, посидит Женька в хомячьей шкуре, подобрее станет, и не будет к нам со своей слежкой привязываться. Но кто же тогда за мальчиком присмотрит? Поэтому было решено доставить ребёнка к родителям Саши, предварительно отыскав способ его утихомирить. Антей и Эригона не испугались перспективы присмотра за обожаемым внуком. Свёкор даже обрадовался возросшей силе мальчика и заявил нам, что после одного сына, агента Хроносов и другого сына, ботаника и бабника в одном флаконе, ему гениальный и могущественный внук вовсе не страшен. Что же, надеюсь, он осознаёт, чем ему грозит пребывание Майкла… Утешает то, что рядом на подхвате Гигия, с её железной рукой и Иксион, пока ещё не отбывший на Эдем. Вообще паренёк уже собирался улететь к дроди, но, узнав, что его любимый племянник на некоторое время заглянет в гости, решил остаться и помочь родителям.

Естественно, моей матери действительно лучше не знать о том, что Майкл будет находиться у других бабушки и дедушки, иначе возникнут новые вопросы. Впрочем, их и так меньше не стало.

— А что Александр думает с работой делать? — вопросила мать. — Месяц был в отпуске, неделю поработал, и снова в отпуск? Кто же ему позволит?

— Мама, во-первых, Саша начальник своей лаборатории. А во-вторых, он может взять что-то вроде научного отпуска для работы над какими-то там изысканиями, по которым он напишет соответствующий трактат.

— Но ведь он ничего не напишет!

— Почему? Он у меня трудоголик, и в отпуске прекрасно успеет всё написать. Для него работа — ещё один отдых.

В том, что к окончанию нашего отдыха у Алекса и правда будет готова научная работа, я нисколько не сомневалась. Ведь написанием её, как всегда, займёмся мы с Даниилом. Саша выдаст нам все исходные данные, всемогущий просто отроет свои исследования на ту же тему (всё, что изучается Сашкиным институтом сейчас, он уже написал ещё в своей жизни до вечности), а я их адаптирую для нашего времени. Не надо думать после этого, что мой муж лентяй, который выезжает за счёт жены и своего далёкого предка. Просто все исследования Дана он в своё время уже прочитал, и ими проникся. Да и смысла изобретать велосипед мы не видим. Так почему бы не воспользоваться тем, что уже есть? И науку вперёд двинем, и время сэкономим. Ну а по поводу того, под чьим именем работа увидит свет… Все мы лишены тщеславия, поэтому нам всё равно.

— А кто же за лабораторией присмотрит, пока твой начальничек прохлаждаться будет? — всё не желала успокаиваться мама.

— Он не мой начальник. Ещё чего не хватало. А присмотрит… Да Женька присмотрит! В конце концов, зря он, что ли, место заместителя начальника лаборатории занимает?

Это мы с мужем тоже обговорили и обдумали. В отношении Жени наш коварный план состоял в том, чтобы братец временно отстал от нашей семьи со своей слежкой. Посидит месячишко на месте начальника, покрутится-побегает, потратит силы на благое дело и, возможно, перестанет нас донимать. Шаг рискованный, но всё-таки Евгений хороший работник и талантливый управленец. Глядишь и оценит вышестоящее начальство его таланты, засунет куда-нибудь в другой отдел, подальше от моего мужа. И нам на пользу, и Жене хорошо. А то сороковник скоро, а он всё в замах и в замах. Нет, я ничего против не имею, но, кажется, сам Евгений подобным положением дел не слишком доволен.

— Ох, не знаю. — вздохнула мать. — Всё-таки мне это не слишком нравится. Чувствую, добром ваш отдых не кончится.

— Мама, не надо каркать. Ты просто периодически заглядывай ко мне, и цветы поливай. Ладно?

— Ладно. Ой, а можно я у тебя Пупсика подержу?

— Кто такой Пупсик? Мама, ты на старости лет решилась на адюльтер?! — возмутилась я.

В моей голове сразу же, достаточно гнусным образом, заржал Даниил. Я мысленно показала ему кулак, и выжидающе посмотрела на мать.

— Что значит «на старости лет»?! Я ещё не развалина! — немедленно отреагировала матушка.

— То есть, заявление о старости возмутило тебя больше, чем предположение о любовнике? Логика.

— Просто я решила не обращать внимания на сказанную тобой глупость. А Пупсик — это всего лишь британец…

— Обалдеть. Мам, тебе для интрижек русских мужиков мало?!

— Котёнок британской породы! У твоего отца, если ты помнишь, через полтора месяца день рождения. И я решила подарить ему котёнка: он же любит кошек! Пупсику сейчас месяц с небольшим, заводчица обещала придержать его до назначенного срока. Но я подумала, что, возможно, если ты уезжаешь, я могла бы временно пожить у тебя, и Пупсик успел бы привыкнуть к новым хозяевам. Тем более отец в командировку уезжает, новое направление осваивать собрался…

Я, если честно, впервые слышала о том, что отец любит кошек. Зато сразу вспомнила, что мама их обожает, и не раз собиралась завести «малюсенького когтистого лапочку».

— Так, мать, два вопроса. Первый: ты пошто животину так обидела, в смысле, назвала? И второй: а дома тебе не поживётся, пока папа в командировке?

— Саша, ну что ты как следователь? И чем тебе не нравится имя? Вообще полная его кличка звучит так: Патрик Уэльский Перфект Сэйнт. Удачно сокращается до Пупса.

Я уже от всей души соболезновала коту. Мало того, что он станет жить у моей мамы, так ещё и с именами повезло. И с официальным, и с сокращением.

— Ну а жить дома с котом я не смогу: вернётся твой отец и обязательно почувствует, что тут побывала живность. Мужчины всегда чувствует других котов.

На мой взгляд, это совершенная глупость Ну папа же не является котом!

— И потом. — неслась дальше на лихом коне мысли мать. — Отец вернётся через месяц, а где бедному Пупсику жить ещё две недели?

— Ну мы-то тоже вернёмся через месяц!

— Вот с вами он две недели и поживёт! — сказала, как отрубила, мать.

Потом, наверное, чтобы вызвать мою жалость к несчастной скотинке, достала телефон, и принялась показывать фотографии котёнка. Но мне его уже было жалко, поэтому, поскрипев для порядка зубами, я своё согласие дала. Да пусть хоть слона к нам приводит, лишь бы больше с расспросами не приставала. Правда, я всё же не удержалась от замечания:

— А когда я в детстве захотела котёнка, ты мне не разрешила!

— У Жени аллергия ведь на кошек. А котёнка ты теперь и сама можешь себе завести.

— Да даже если я сейчас сто котят заведу — в детстве у меня всё равно котёнка не было. И, если честно, я впервые слышу о Женькиной аллергии. Сдаётся мне, что он тоже о ней даже не подозревает.

Мать сделала вид, что последние мои слова прошли мимо её ушей. Ох уж эти родственнички!

«Родственники — это наше наказание за предыдущие жизни!» — назидательно заметил Даниил.

«Что же такого натворила я в прошлом своём воплощении?!» — мысленно ужаснулась я.

«Что мне неведомо — то мне неведомо» — отозвался всемогущий.

Но, почему-то мне показалось, что он слегка лукавит.

— Хорошо. — посмотрела я на мать. — Пусть твой Пупсик, бедное животное, живёт у нас сколько потребуется, но не больше двух месяцев.

— Даже меньше! — обрадовалась мама.

— Тем более.

— Но ты, всё-таки не думай, что своим согласием тебе удалось усыпить мою бдительность.

«Она что, тоже потихоньку становится телепатом и эмпатом?» — поинтересовалась я у Дана.

«Она мать! И это всё объясняет!» — с пафосом ответил мне учёный.

— Хорошо, мама. Как скажешь…

— И звони мне каждый день.

— На звонках разорюсь.

— Ничего страшного. У тебя муж миллионер.

— Мама, ты весьма преувеличиваешь его финансовые возможности. И звонить тебе я буду раз в неделю. Чаще незачем.

Мать вроде бы собралась поспорить со мной, но вовремя вспомнила о котёнке с незавидным именем, и решила промолчать. И правильно. Я ведь хозяйка своему слову: захочу — дам. Захочу — возьму обратно.

Глава вторая. Пророчество

— Всё забыли, ничего не взяли? — осмотрела я дом.

— Всё взяли. — улыбнулся Саша и показал на наш скромный багаж.

Скромный багаж измерялся тремя чемоданами и одной спортивной сумкой. Чемоданы, вместе с Майклом, предполагалось оставить у родителей Алекса, а в сумке было всё необходимое для нашего путешествия.

— Где хрюндель? — поинтересовалась я, бдительно оглядываясь.

Послышался топоток маленьких ножек и в комнату влетел сын. Я задумчиво посмотрела на кольчужку, которую с некоторых пор он носил на постоянной основе. Данная кольчуга — недавнее изобретение нашего дорогого учёного. Так как браслет более не в силах сдерживать напор энергии мальчугана, пришлось потрудиться над созданием более мощной защиты для него, и для всех окружающих одновременно.

Кольчужка оказалось лёгкой, почти невесомой, и снимать её Майкл даже не порывался. Она, подобно крепкой сетке, окутывала сосредоточие его силы, удерживая её, и не давая выражаться в не слишком приятных для нас проявлениях.

Кольчуга будет служить нашему мальчику верой и правдой очень недолго: всего-то каких-то полгода. Потом придётся делать новую. Но, как объяснил Даниил, лучше не ограничивать Майкла в его силе в дальнейшем. Рано или поздно не останется способа её сдержать, поэтому лучше начать его учить управляться с собственной магией как можно раньше. Этим мы и собираемся заняться, как только найдём Хроносам преемников. Так что даже срок в полгода будет большим, но Дан, на всякий случай, сделал кольчугу с запасом.

— Я готов. — проинформировал нас сын, становясь рядом со мной, и пытаясь засунуть в карман комбинезона носок.

— Зачем тебе носок? — удивились мы.

— Там пистолет! — кроха продемонстрировал водяной пистолетик, и засунул его обратно в деталь гардероба.

— Весь в деда. — покачала я головой, и подняла глаза к потолку. — Эй вы там, наверху!

— А ну цыц! — раздалось оттуда, и мы тут же очутились у этрусков.

Поприветствовав всех родственников и, поручив их заботам сына и мужа, я прошла в комнату, которую предстоит занимать Майклу. Следует обустроить тут всё, чтобы было удобно и крохе, и Эригоне. Последняя присоединилась ко мне через некоторое время. Минут пять мы раскладывали вещи малыша молча, потом я, не выдержав, обратилась к свекрови.

— Да не волнуйся ты. Мацтиконы к нам больше не сунутся, всемогущие за нами проследят. Ну и я, как никак, чего-нибудь да стою.

— Матери свойственно волноваться. — улыбнулась подруга. — Но я, на самом деле, боюсь куда меньше, так как понимаю, что вдвоём вы и правда рискуете не так сильно, как по одиночке.

— Никакого риска. Всё будет просто прекрасно.

— Саша, а что если вам не удастся найти подходящих людей?

— Такого быть не может. — уверенно заявила я. — Мы обязательно найдём тех, кто подойдёт Хроносам.

— Знаешь… Ты давно уже стала мне как сестра, поэтому давай начистоту. Я случайно услышала ваш с сыном разговор. Ну, когда ты попросила Майкла воспользоваться прибором для измерения энергии…

Я кивнула, припомнив тот разговор. Ничего странного или подозрительного в том, что Эригона его услышала, не было: мы сидели в саду, как раз под кухонным окном. Но, так как от родных мы не прячемся, и в тот раз не имело смысла искать укромное местечко. Да и секрета особого в нашем разговоре не было.

После того, как Майкл выяснил, что моей энергии хватило бы для того, чтобы «наследовать трон Хроносов», мне захотелось выяснить, насколько Александр подходит для этой цели. Долго сына упрашивать не пришлось, и он с радостью опробовал аппарат Даниила на собственном папе.

Вот только пользы никакой в этом не было. Энергоизмеритель оповестил нас о том, что «должного уровня концентрации энергии не обнаружено». Если честно, я пока не понимаю, что это значит. А спрашивать у Дана вряд ли стоит: наверняка учёный рассердится из-за того, что мы его не послушались и всё-таки решили узнать наш уровень энергии. А расстраивать и сердить всемогущего мне не слишком хочется.

После того, как нам стали известны показания прибора, мы ещё некоторое время порассуждали о том, что, возможно, это вовсе не свидетельствует о том, что Александр вовсе не подходит. И всерьёз подумали, что, может быть, и не пришлось бы никого искать, если бы не упорное нежелание Дана оставлять вневременность на нас.

Вспомнив о разговоре, я кивнула свекрови.

— Саша, я подумала… Если вы действительно подходите, может, и правда не стоит никого искать? Так будет гораздо безопаснее для вас и легче для всех.

— Я этот вопрос как-то поднимала. Но Дан не хочет видеть нас своими преемниками. Он боится, что вынуждает нас делать этот выбор, не хочет, чтобы мы лишились обычной жизни…

— Но ему в любом случае придётся так поступить в отношении кого-либо из его потомков.

— Согласна. Поэтому он и ищет тех, кто точно сможет уйти во вневременность без потерь. Наверное, мы не подходим по данному критерию.

— Я вообще не представляю, кто может ему в этом случае подойти?

— Это нам и предстоит выяснить.

— Хорошо. Но ты знай: в любом случае мы поддержим каждое ваше решение, и поможем по мере сил.

— Спасибо. — обняла я подругу. — Это очень ценно.

Продолжить разговор нам помешал Майкл, галопом пригарцевавший в комнату. Я обвела помещение рукой.

— Ну что? Тебе нравится такая комната?

Сын огляделся, и пожал плечами. Затем вдруг нахмурился.

— Я хочу полетать с вами.

— Ну сына… Это ведь не игрушки. Нам предстоит сделать одно очень важное дело. И, чем скорее мы выполним свою миссию, тем быстрее вернёмся домой. Понимаешь?

— Вы снова во что-нибудь вляпаетесь. — как-то совершенно по-взрослому вздохнул гениальный ребёнок.

— Похоже, сын неплохо успел изучить своих родителей. — рассмеялась Эригона.

— Ага. Да он и сам такой же.

— Вы вернётесь к моему дню? — распахнул глаза кроха.

Несмотря на то, что сын наш родился 29 феврала, день рождения его мы собрались праздновать каждый год — вне зависимости от того, что нам говорит по этому поводу календарь. Вот только в этом году, придётся поздравлять малыша 1 марта. Впрочем, какая разница, когда? Если рассуждать логически, вроде бы день правильный.

— Конечно! И, даже если мы не сможем к тому времени завершить наше дело, уж на твой-то день рождения мы, естественно, выберемся.

— Тогда ладно. Ты, мама, только не теряй больше папу, ладно?

— Ни на шаг его от себя не отпущу. — улыбнулась я.

— Да я и сам не уйду. — в дверях нарисовался Алекс. — Разве можно уйти от нашей мамы?

Сына, судя по его виду, наши заверения не убедили. Посмотрев на папу, он огорчённо покачал головой, и умчался куда-то по своим делам.

Эригона и Александр не обратили на это никакого внимания, и начали обсуждать программу-минимум на день. Было решено, что к Хроносам мы отправимся с утра.

А вот я насторожилась. Уже давно, даже до того, как Майкл забрал себе силу Валентина (или она выбрала его себе в хозяева), я начала замечать, что сынок отличается редкостной интуицией и, особо не напрягаясь, может в какой-то степени предсказать будущее. Достаточно было вспомнить, как он почувствовал беду, случившуюся с Даниилом, когда у того застыла энергия. Или то, что Алекс попал в плен к мацтиконам. Майкл узнал об этом за секунды до меня, а ведь нас с Сашей тогда связывал обряд…

Сын предсказал и моё решение в случае провала остаться рядом с мужем. Одним словом, он действительно знает о нас даже больше, чем мы сами. Поэтому к пророчествам малыша, даже самым нелепым на первый взгляд, просто необходимо прислушиваться!

Сына я обнаружила в саду, на качелях. Неподалёку спал в шезлонге Антей. Метрах в трёх была видна загорелая спина Иксиона. Паренёк, согнувшись известной буквой, ползал по грядкам. Майкл был под надёжным присмотром.

Присев на корточки, я заглянула в глаза крохе.

— Сын, почему ты решил, что я потеряю папу? Ты что-то такое почувствовал или увидел?

Майкл, поёрзав на качелях, задумчиво посмотрел на меня. В очередной раз я поразилась тому, насколько взрослым иногда бывает его взгляд. Это я стала замечать после того, как сын увеличил свою силу. Иногда создавалось ощущение, будто в нём, вместе с энергией, поселилась и душа Валентина.

— Легко потерять того, кто теряет себя. — проговорил сынок. — Если ты не знаешь, кем являешься, ты не можешь удержать тех, кто уходит от себя. Сколько ни держи, как не удерживай, достаточно одного только дуновения ветра — и он улетит. Для того, чтобы найти его, надо найти себя.

Я удивлённо потрясла головой. До этого момента Майкл никогда не говорил столь сложными и длинными предложениями. Нет, он у меня, конечно, гениальный малый, но не настолько! И что значит это, с позволения сказать, пророчество? Я предприняла ещё одну попытку:

— Сын…

Но взгляд Майкла вдруг опять изменился и кроха, спрыгнув с качелей, погнался за порхавшей тут же бабочкой. Всё понятно: «приход» закончился, и мой сын снова обычный ребёнок. Ох, хоть карауль его теперь… Нет, я лучше с Даниилом поговорю на тему предсказаний моего сына. Я готова быть матерью гениального ребёнка, но о том, что этот ребёнок ещё и реинкарнацией Нострадамуса окажется, меня никто не предупреждал!

С улицы раздался перезвон колокольчиков — это на дойку повели стадо коров. Рядом сонно гудел невидимый шмель, и сладко посапывал Антей. Иксион, напевая себе под нос «Мне дали имя Борсалино» (умудрилась же я заразить его любовью к музыке моего времени!), возился с сонным чертополохом. Я, чувствуя, как дремота мягкими лапками давит на глаза, устроилась на свободном лежаке.

Не скажу, что у меня имелось слишком много времени для сна. Надо поговорить с Даниилом, окончательно собраться в дорогу, и приготовить всё необходимое, пополнить запасы в оружейной Антея. Но всё это прекрасно может подождать некоторое время, а вот сон, судя по моему состоянию — нет.

Да, я поговорю с Даном, но уже завтра. И собраться недолго. Нам вообще собраться, как любит говорить Саша, только подпоясаться. Всё нужное уже есть. А значит, пока что можно подремать в меру своих сил и возможностей. Ведь совсем скоро нам предстоит напряжённый поиск потомков Хроносов. Стоит отдохнуть перед этим, пока всё спокойно. Эригона и Алекс в доме, Майкл в поле моего зрения: вон он, общается с единорогом. Стоп, откуда у этрусков единорог? Впрочем, это не важно, и мне совершенно не хочется сейчас бороться со сном, дабы прояснить этот вопрос.

Однако странно: почему Иксик сам не заснул, работая со своим чертополохом? Впрочем, это мне тоже не интересно, так как я уже нахожусь на полпути к Морфею, и не хочу прерывать путешествие в страну снов.

Глава третья. Несбывшаяся жизнь

— Ты знаешь, как горько бывает наблюдать за теми, чьей жизни не удалось сбыться? — поинтересовался у меня Даниил.

— Это как?

Я покрутила головой по сторонам. Снова во сне меня занесло в какое-то непонятное место. Если верить глазам и ощущениям, я находилась на заднем дворе небольшого двухэтажного дома, и сидела почему-то в песочнице. Внимательно изучив свои руки-ноги, я смогла прийти к выводу, что во сне мне довелось побывать в теле ребёнка.

Оглядевшись, я Дана рядом не обнаружила. Да и вообще из живых существ около меня находился лишь маленький мальчик. Темноволосый и кареглазый, он чем-то напоминал мне собственного сына. Вот только Майкл у нас блондин.

На кого-то ещё был похож этот ребёнок, и я поняла ответ тогда, когда он открыл рот.

— Это сложно объяснить. — начал мальчик голосом нашего учёного. — Не смотри на меня такими глазами — это и правда я, ваше всё, как вы с Сашей меня называете. А это и правда ты, хоть и меньше себя обычной раза в два.

— И где мы? И почему мы — это не мы? Что вообще за сон?

— Это не сон, Саша. Это место, где не сбывается жизнь.

— Опять не поняла. Ты можешь говорить по-человечески?

— Я пытаюсь.

Мальчик с голосом Даниила начал объяснять мне, в какое место нас угораздило попасть. А я тем временем вспомнила, откуда мне знакома его внешность. Именно так выглядел юный Дан в его совместных с братом воспоминаниях.

— Саша, не отвлекайся.

Вздрогнув, я вся обратилась в слух. Оказывается, некоторые жизни и судьбы, которые уже были готовы воплотиться в нашей реальности, могут вместо этого навсегда остаться в статусе несбывшихся.

— Это происходит всё чаще и чаще. — объяснял мальчуган. — С тех пор, например, когда стали легальны аборты, количество несостоявшихся жизней выросло в разы. Ребёнок, который по тем или иным причинам не успел родиться, не сделал свой первый вдох (и не только из-за абортов), он ведь погибает только в физическом смысле. А душа его переносится сюда.

— Сколько разных локаций существует, отличных от обычных мест! — вздохнула я. — Ваша вневременность, Лабиринт, теперь вот это…

— Все они отличаются друг от друга. Во вневременье просто не идёт время, Лабиринт был психической аномалией, завязанной на прошлом, а тут… Тут всё немного иначе.

Это место можно назвать залом ожидания для тех душ, которые никогда не родятся. Вот только зал ожидания люди, пребывающие там, рано или поздно покидают. Здесь же души остаются навсегда, и вынуждены проживать всё время одну и ту же жизнь. Жизнь, которой никогда не будет.

— Значит, действительно нет никакого переселения душ? — не утерпела я.

— Нет. Каждая душа уникальна, существует в единственном экземпляре, и может прожить всего одну жизнь, если повезёт. После этого она уходит в вечность. Переселяется лишь энергия, но это уже другая, не менее интересная тема.

— А по каким причинам, помимо насильственного или случайного прерывания беременности, жизнь может не сбыться?

— О, причин может быть великое множество. Всё предопределено, но человек может воспротивиться тому, что ему судьбой предначертано. Например, жениться не на той девушке, на которой должен был. А у него, между прочим, должны были родиться дети именно от той, что предназначена судьбой. В результате они не появляются на свет и попадают сюда, а сам человек всю жизнь мучается, и мучает своего законного супруга или разводится. Так бывает.

— Что же, получается, следует плыть всю жизнь по течению? — возмутилась я.

— Нет, вовсе нет. Но надо понимать, что судьба никогда ничего не даёт нам просто так, а исключительно потому, что так и должно быть. Если бы все люди следовали своему предназначению, насколько более счастливы они были бы! Вот только разглядеть, понять это своё предназначение достаточно сложно. Отсюда и несчастные люди. Отсюда покалеченные судьбы. Отсюда несбывшиеся жизни и всё остальное.

— Грустно.

— Грустно и очень печально. Даже не знаю, почему смысл жизни человека оказывается настолько зашифрован, что люди часто проскальзывают мимо него, и становятся несчастными.

— Угу. Всё это не ново, просто как-то не удавалось об этом задуматься как следует. Но, Дан, что мы-то здесь делаем? И в таком-то виде…

— Иногда человеку бывает полезно очутиться в этом месте, для того чтобы вспомнить о своём предназначении. А что касается вида… Очутиться тут можно только в виде того, чью жизнь тебе не удалось прожить.

— Причём тут кто-то посторонний? Ведь ты только что сам сказал, что душа уникальна, а значит…

— Уникальна душа, но не энергия. Мы с тобой находимся тут в виде тех, кому принадлежала бы наша энергия, если бы они появились на этот свет.

— Интересно, кем бы они были? И почему им не удалось родиться?

Едва я задала этот вопрос, как всё вокруг замерло. Ветерок больше не трепетал в листьях, исчезли все звуки. Даже шмель, только что жужжавший над ухом, застыл в воздухе. Я удивлённо посмотрела на него, а потом перевела взгляд на Даниила и едва не вскрикнула. Мальчик тоже будто замер, смотря перед собой остановившимся взглядом.

— Эй… Что с тобой? — я взяла Дана за руку, и тут же её отдёрнула.

Паренёк, только что бойко отвечавший на мои вопросы, оказался… куклой! Холодная пластмассовая рука безжизненно повисла вдоль тела, неживые губы растянуты в бессмысленной улыбке. Да что за чертовщина тут творится?!

Я вскочила на ноги и снова огляделась по сторонам. Задний дворик был небольшим, с одной стороны его огораживал дом, с другой — высокий забор, перелезть который я бы не сумела. Что же, значит стоит пойти в дом.

Однако, как стало ясно уже через минуту, такое простое решение было не слишком легко воплотить в жизнь. На двери, ведущей в дом, не было ручки. Да и толкнув её, я не добилась нужного эффекта. Заглянув в окно, ничего не увидела. Такое ощущение, что стена дома, преграждавшая мне путь, была просто декорацией, за которой ничего нет.

А что если это и правда так? Я развернулась, и более внимательным взглядом осмотрела задний дворик. Знаю, в это сложно поверить, но при тщательном рассмотрении оказалось, что меня действительно окружают декорации. Кусты, росшие возле песочницы, с одной стороны виделись удивительно зелёными, живыми и настоящими, а с другой оказались обычным серым картоном. Деревья были им под стать. Пощупав газон, я пришла к выводу, что он состоит из резаной зелёной бумаги. Всё наконец-то потеряло обманчивый вид и предстало в более естественном для себя свете. Искусственные декорации, серый песок и пластмассовая кукла — вот что в данный момент меня окружало.

Я несмело приблизилась обратно к игрушке и удивилась: как я могла принять её за живое существо? Есть куклы, которые очень похожи на детей, однако эта к ним не относилась. Обычная кукла, только ростом она была с ребёнка лет пяти-шести. Ничего общего с Даниилом.

Но что же теперь делать? Я, получается, в этом странном месте совершенно одна. Даже Дан, наверное, меня не слышит: иначе бы он уже давно вмешался в происходящее. Странный сон, дурацкий сон. Надо просыпаться поскорее.

Едва я приняла такое решение, как за спиной раздался тихий скрип. Резко развернувшись в сторону источника звука, я удивилась. Открылась та самая дверь, возле которой я безрезультатно топталась минуты три-четыре назад. В двери показалась высокая, стройная фигура. На мгновение я решила, что передо мной Валентин: уж больно похоже двигалось новое действующее лицо.

Но, когда мужчина подошёл ближе, я поняла, что ошиблась в предположениях. Его высокий рост, худоба, общая грациозность движений и длинные светлые волосы, собранные в хвост — вот что ввело меня в заблуждение. Но сходство ограничивалось только этим и, разве что, ещё глазами… Необычные глаза. Сначала они показались мне абсолютно чёрными, а через мгновение уже сверкнули, и уподобились по цвету стали.

Глаза тоже были как будто Валентина… Однако посещало их и иное выражение, которое тоже показалось знакомым, но слегка другим. А вот брови вразлёт, чуть вздёрнутый нос, капризный рот с пухлыми губками (прямо как у девушки!), и упрямый, острый подбородок ничего мне о владельце всего этого великолепия поведать не могли. В целом юноша был более похож на девушку, даже овалом лица. Можно назвать его смазливым, но мешают это сделать глаза и общее выражение лица. Уж слишком оно мужественное.

— Чего тебе? — спросил парень весьма безразличным тоном.

— Это вы мне? — возмутилась я в ответ.

Страх, охвативший меня при виде куклы, уже улетучился. Тому было несколько объяснений. Прежде всего, от незнакомца явно не исходит злоба, а значит, он для меня опасности не представляет. Хорошо быть эмпатом! Ну и во-вторых, если это сон — чего тут бояться?!

— Сны иногда бывают страшнее реальности. И опаснее. Во снах иногда, знаешь ли, погибают…

— Не поняла. Это ты мне угрожаешь, что ли? А ты сам понял, кому ты угрожаешь?

— Смелая. — внезапно улыбнулся юноша.

— А то! Мне после мацтиконов вообще ничего не страшно. Так что это за плод моего воспалённого воображения?

— Этот сон должен был тебе присниться.

— Здорово. Сны, оказывается, ещё кому-то что-то должны.

— Просто пришло время. Тебе пора узнать кое-что, но, так как никто не торопится сказать об этом, пришлось информации прийти к тебе в сновидении.

— Ага. Дискету вставили. — кивнула я, вспоминая свой разговор с Даниилом об устройстве человеческого сознания и подсознания.

— Что-то вроде того.

— А ты, значит, мне расскажешь?

— Расскажу.

— Ну говори. Кстати, а как тебя зовут?

— Какая разница? Сны всегда безымянны. — улыбнулся парень.

— Знаете, юноша, я уже некоторое время вижу такие сны, их бы, наверное, назвали осознанными, но не суть. Так вот, как правило, такие сны мне посылает Даниил. И, когда их посылает не он, я всегда жутко нервничаю, ибо не могу понять, кому и зачем я понадобилась. А когда я нервничаю, я делаю необдуманные поступки, последствия которых предсказать невозможно. Но, чаще всего, такие последствия никому не нравятся. Так что лучше их избежать. Я ясно выразилась?

— Более чем. — улыбнулся мой собеседник. — Но у меня и правда нет имени.

— Кто вызвал этот сон? Кто создал всё это?

— Я.

— Если ты — ты существуешь в реальности. И ты телепат, причём высокого уровня. Иначе чёрта с два ты что-то вызвал бы. Так что советую перестать нести чушь и представиться, как положено воспитанному мальчику.

— Ты хорошая воспитательница. Наверняка прекрасно воспитаешь своего сына.

— Это тебя не касается, как я его воспитаю. Может, ответишь всё-таки на мой вопрос?

— А если нет?

— Я уже говорила, что произойдёт в этом случае.

— Хорошо. Как пожелаешь. Правда, у меня действительно уже нет имени, так получилось. Но ты можешь звать меня Максимусом.

Глава четвёртая. Двойники

— Ага. Большой, превеликий…

— Ты теперь всегда судишь о людях по значениям их имён?

— Большей частью. Как правило, это безошибочный способ узнать хоть что-то о новом знакомом.

— Правильно. Древние скрывали свои имена, чтобы их не сглазили, не подчинили своей воле. Имя, даже полученное ошибочно, влияет на человека, изменяя его. А уж имя, выбранное самостоятельно, является истинным, так как берётся по наитию верно. Но иногда имя — только фрагмент картины, ведь каждое значение можно толковать по-своему.

— Как и всё на свете. Итак, что ты хотел мне сообщить?

— Ты знаешь об энергетических двойниках, и о том, что энергия наследуется через некоторое количество поколений. — Максимус не спрашивал, а утверждал, но я на всякий случай кивнула.

— Однако иногда энергия, уже вроде ушедшая для того, чтобы передаться другому, может запутаться. Замереть в ребёнке, ещё нерождённом на свет. Замереть вместе с жизнью. Так и появляется жизнь несбывшаяся.

Я снова кивнула — логично. Я же сама читала, что наличием энергии определяется и наличие потомства. И, если она замирает, соответственно, ничего хорошего в этом случае быть не может.

Максимус тем временем продолжал. По его словам иногда энергия, если её слишком много, либо по каким-то иным причинам, не может воплотиться в одном человеке. Тогда на свет появляются близнецы. Как известно, они могут быть похожи внешне, а могут быть и абсолютно непохожи. Но есть у них то общее, что важнее внешности: одна энергия. По сути, близнецы являются одним человеком, заключённым в разные тела. Если проследить за большинством близнецов, приходящих в этот мир, можно обнаружить множество совпадений на их жизненном пути. И это неудивительно: ведь путь проходит всё-таки одна энергия, одна суть, просто в разных телах. Потому и смерть одного из пары так сокрушающе влияет на другого. Он лишается самого себя…

— Можно вопрос? — я по-ученически подняла руку. — А есть ещё и двойники, люди, похожие внешне и по привычкам, манерам… Они кто?

— Вопрос достаточно своевременный. — улыбнулся Максимус. — Но требует уточнений, так как ответ зависит от того, проживают эти двойники в одно время или в разное.

— А можно и то и другое осветить?

— Можно.

Двойники, живущие в разные времена, по сути двойниками не являются. Это просто люди, которые наследуют энергию. Обнаружив в далёком прошлом человека, который похож на тебя, как две капли воды, стоит посмотреть его родословное древо: наверняка он является каким-то родственником, от которого к тебе и перешла его энергия. Отдающие силу и их наследники иногда бывают похожи, а иногда нет, как и близнецы. Они и являются энергетическими двойниками. А вот люди, живущие в одно время, не являющиеся близкими родственниками, но при этом похожие друг на друга… С ними всё гораздо интереснее и сложнее.

Самое простое: это дальнее родство таких двойников. В этом случае они могут иметь просто похожую энергию. Такое случается. Ещё эти двойники могут быть потомками как раз уже упомянутых близнецов. И, наконец, наиболее удивительный и интересный случай: это всё те же близнецы, не связанные кровными узами, но имеющие одну энергию на двоих. Просто в определённый момент энергия, не уместившись в одном человеке, при невозможности рождения близнецов от одной матери, находит двух младенцев, которые ей больше всего подходят. Один — это законный наследник энергии, а второй из другого рода, но подходящий по параметрам и с малым запасом своей собственной энергии. Их удивительное сходство в этом случае — знак. Знак, который помогает им встретиться и понять, кто они. Если бы люди знали об этом, они бы наверняка искали и находили своих.

— Но как? — удивилась я.

— Каждый человек владеет зачатками телепатии. — пояснил Максимус. — И, если бы люди на Земле не чурались всего необычного, сейчас, пожалуй, все могли бы читать мысли друг друга, или закрывать их от слишком любопытных. У близнецов телепатия в отношении их пары развита всегда, поэтому два человека, даже не зная о существовании друг друга, но обладая одной энергией, могут выйти на связь, вне зависимости от страны, в которой каждый из них проживает и языка, на котором они говорят.

— Понятно. Интересно, однако… А скажи-ка мне, милый мальчик, ты это откуда знаешь?

— Кое-какая информация из услышанной тобой была открыта ранее отдельными учёными. До кое-чего я дошёл лично.

— Ага, понятно. А скажи, тебе случайно Даниил родственником или тем же самым двойником не приходится?

Слишком уж в духе нашего всего изъяснялся парень. Ну в точности как Дан, когда его «понесёт».

— Нет, мне двойником он не приходится. Но родственник… В некоторой степени да, мы с ним состоим в родстве.

— Ой как чудесно. Это ты из прошлого или из будущего относительно меня?

— Всегда удивлялся этой прекрасной способности любой женщины. — усмехнулся Максимус. — Вне зависимости от темы разговора ненавязчиво перевести всё к личности собеседника, узнать его подноготную…

— Ты шовинист? — моментально выпустила я иголки.

— Нет. И я действительно восхищаюсь этим качеством. Лично мне такого не дано. А ведь подобное свойство высоко ценится в разведке… Но ответ на этот вопрос не подскажет тебе ничего, ведь для людей нашего рода время — такая относительная мера.

— Говори за себя. Для меня время пока что мера постоянная.

— Вот именно, пока что.

— Ну а Дан тебя знает?

— Дан… Да, он меня знает.

Юноша улыбнулся, живо и как-то очень по-доброму. Стало понятно, что его с Даниилом связывают, как минимум, тёплые отношения. Уж не сын ли его передо мной? Ах нет, сын всемогущего мой тёзка, и отца своего он не знал.

— Вы дружите. — теперь уже я не спрашивала, а утверждала.

— Да. Мы были очень дружны до того, как он… Как его не стало.

Я решила не спрашивать, где именно не стало Даниила для этого парня. Либо в жизни самого Хроноса, либо в нашей. Получается, мальчик прибыл или из очень далёкого прошлого, или из не очень далёкого будущего.

— Ты не успокоишься, наверное, пока не получишь хоть какой-то ответ. Хорошо: я живу в будущем, и говорю о том времени, когда Даниила не стало вообще.

— Всё-таки не стало…

Да, я уже будто свыклась с мыслью, что Дан уйдёт, однако на самом деле, просто отодвинула её на потом, надеясь, что в действительности этого не произойдёт. Но Максимус, который, если верить его словам, прибыл из будущего, подтвердил то, о чём я даже думать не хочу. И потому сразу мне очень разонравился.

— Ладно, давай уже, говори, если не всё сказал, и я пойду.

— Не стоит обижаться. Просто не надо задавать вопросы, ответы на которые ты не готова услышать.

— Давай без нотаций? — поморщилась я. — Мне для этого и Даниила хватает.

— Как скажешь.

Интересно, в кого он такой послушный?

— Место, в котором души проживают несбывшиеся жизни, действительно существуют. В нём можно находиться лишь в том виде, в котором ты свою жизнь не прожил…

— Это что же получается? Ты запихнул мою душу в непонятно какое место?

— Давай ты не будешь меня перебивать? Это не то место. Это всего лишь его воспроизведённая копия, с декорациями и прочим антуражем. Но по сути это твой сон. Однако да, ты здесь находишься в том виде, в котором могла бы прожить эту свою жизнь.

— Я?! Но ведь души не переселяются.

— Переселяется энергия, у которой есть память, которая копит в себе всё. Карма, рассуждения о которой в твоём времени пользуются популярностью — это составная энергии. Когда-то твоя энергия в другом теле покинула этот мир, но не до конца. А после, собираясь воплотиться снова, растерялась и потеряла себя. Если бы она могла найти себе пристанище, появилось бы два человечка: мальчик и девочка, близнецы… Но твоя энергия замерла, так как не могла понять, имеет ли она право воплотиться в новых телах или нет. После этого она долго жила в пространстве, находилась в подвешенном состоянии. И лишь только в тебе нашла своё место.

— Ты так говоришь об энергии, что я начинаю путать её с душой.

— О Боже, ну что тут можно напутать? Душа — это искра жизни, это то, что делает неживое живым.

— А энергия?

— Это её топливо! Если сравнивать с автомобилем, что не слишком поэтично, но понятно, то душа является искрой зажигания. А энергия, сила — бензином, благодаря которому наша жизненная «машина» едет. Заканчивается энергия — заканчивается и жизнь. Энергия потом копится и воплощается в новом «автомобиле», но искра в нём будет уже другая. Отобранная у человека энергия, как энергия времени или планеты, это просто «бензин», который можно использовать в своих целях. Как Даниил использовал свою энергию, силу времени…

— Да поняла я, поняла. Не кипятись. Теперь ещё раз и по буквам: почему моя энергия растерялась, замерла и не смогла определиться с тем, куда ей себя деть? Кто там не до конца ушёл, и как это вообще возможно?

— Подумай сама над ответами на последние два вопроса. Я не могу говорить в лоб, особенно когда разгадка находится у тебя прямо под носом. А растерялась она как раз из-за этого. Энергии необходимо полностью восстановиться и очиститься, прежде чем она снова пойдёт в дело. В твоём же случае получился раскол силы, когда большая её часть освободилась, но меньшая существовала в другом теле. Поэтому она не воплотилась тогда, и тебя с братом-близнецом не стало. После, окончательно упустив из виду своего предыдущего хозяина, энергия переродилась, и поселилась в тебе. Но теперь, обнаружив того, кто тоже ею владеет, она в растерянности. Одного из вас просто не может быть.

— Как не может? Что, её на двоих не хватит?

— Нет, увы. Кто-то должен уйти. Ты или это существо. Кого-то не должно существовать, вы просто не можете быть вместе в одном времени.

— И что теперь? Ты предлагаешь мне найти этого кого-то, и укокошить его? И потом, что значит «это существо»? Оно что — не человек?

— Не надо никого укокошивать, надо договориться. Тем более, судьба дала вам шанс расставить всё на свои места. Иначе вы оба исчезнете. И да, это не совсем человек.

— Здорово как! Мне теперь у каждой жабы спрашивать: «ау! Это у тебя моя энергия?».

— Оставь в покое земноводных и просто оглядись по сторонам. Я бы с удовольствием ткнул тебя носом прямо в разгадку, но мне запретили те, кто выше меня и тебя сейчас.

— Хроносы, что ли?

— Хроносы.

— Ну я им устрою!

— Не устроишь. Не эти Хроносы.

— Их что, много что ли?

— В моём времени они уже другие. Даниил ведь ушёл.

— Хорошо. Найду твоих Хроносов, и устрою им взбучку.

— Сомневаюсь. — позволил себе лёгкую улыбку Максимус. — И лучше ищи даже не своего двойника… А часть себя. И договорись с ней.

— Угу. Надеюсь, это не мацтикон.

— Нет. И поторопись. Времени осталось совсем мало. Слышишь меня, мама?

— Чего? — я квадратными глазами уставилась на Максимуса. — Протри глаза формалином, какая я тебе мама?!

Но моему возмущённому взору предстал уже Майкл, вся рожица которого была перемазана в клубнике.

— Мама, проснись! — очевидно это он произнёс уже не в первый раз.

— А, это ты. — улыбнулась я ему. — Здравствуй, кузнечик.

— Привет. — кивнул сынуля. — А что такое формалин?

Глава пятая. Как мало человеку надо для счастья

— Это я тебе потом объясню. Долго я спала?

Сообразительный кроха сунул под нос мои часы. Уснула я где-то около одиннадцати утра, и потому сейчас с удивлением смотрела на циферблат, отображавший половину двенадцатого. Надо же, всего полчаса! А такое ощущение, что я во сне несколько часов провела, не меньше.

Пока я размышляла о несинхронности обычного времени и времени в стране снов, из беседки высунулась Эригона, и позвала всех на полдник. Приглашение её игнорировать никто не стал.

Пока мы все дружно поглощали плюшки, испечённые моей свекровью, и так же дружно запивали их компотом, ею же приготовленным, Антей внимательно осмотрел меня и моего мужа. Я немедленно поперхнулась (не люблю, когда на меня смотрят во время еды!) и, откашлявшись, поинтересовалась у него:

— Чего тебе надобно, старче?

— Я тут подумал… Может, мне стоит отправиться вместе с вами?

— О! Папе недостаточно приключений. — улыбнулся Алекс. — Ты что, на драконе не накатался? Между прочим, даже мне не разрешили, а я ведь просил!

— Мал ещё! — немедленно отозвался любящий папаша. — И кстати, у меня остались вопросы.

— Какие? — поинтересовалась я?

— Да самые простые. Я же обычный человек, не слишком разбираюсь во всей этой вашей драконологии и прочем… Но мне интересно: я-то был в скафандре и в кабинке, а Поттер нет. Как он дышал-то?

— Даниил же говорил тебе, что дракон — существо мифическое и в некотором роде волшебное. Вообще его можно назвать сверх-животным. И вот этому самому сверх-животному воздух нужен далеко не всегда. Если точнее, некоторое время он вполне способен обойтись без него. Ведь и во вневременности Поттер существует безо всякой защиты. В сущности, это просто совершенное создание, которому не страшны такие бытовые мелочи, как отсутствие кислорода.

— Понятно. — кивнул свёкор. — А как же он пламя выдыхал? Чем он его, я извиняюсь, делал?

— И мы снова возвращаемся к его совершенности. Дракону, для того чтобы производить пламя, не нужен кислород. У него и своих запасов хватает.

— Каких запасов?

— Запасов кислорода, огня, энергии. Наш Поттер — большой сундук, который хранит много всего. Не зря древние называли драконов хранителями сокровищ. Вот только сокровища эти исчисляются не в привычным для испорченного человека мерах, а в других, которые на самом деле ценны.

— Откуда тебе столько всего известно о драконах? — удивилась Эригона.

— У Хроносов обширная библиотека, а я люблю читать.

Да, библиотека всемогущих и правда могла поразить воображение любого книжного червя. Когда я в первый раз там оказалась, поначалу даже растерялась от количества такого огромного и разнообразного счастья в виде многочисленных томиков очень интересной литературы.

Даниил и Дания собрали самую настоящую и, наверное, наиболее полную коллекцию всех возможных книг, всех возможных направлений. Я не знаю, как у них получилось впихнуть все эти тома во вневременность, да это не так уж и важно.

Помимо узкоспециализированной литературы, которой время от времени пользовался Даниил (и в которой никто кроме него ничего не понимал), в библиотеке было полное собрание беллетристики, разнообразные развлекательные и обучающие труды, а также многое-многое другое, всего и не перечислить.

Вот среди всего книжного многообразия мне и попался на глаза достаточно объёмный томик за авторством В. Старковой… Кстати, только сейчас дошло: ведь книга об энергиях, атаковавшая меня в «Чебурашке», тоже была подписана Старковым, но только Д.! Да и, если я правильно помню, в библиотеке у всемогущих полно книг, подписанных этой фамилией. Надо будет поинтересоваться личностью авторов.

Так вот, уже упомянутая мною книга оказалась «Наиболее полнейшим справочником о драконах». Так значилось на обложке. Пролистав издание, я поняла, что содержит оно не только скучные статистические данные, но и фотографии драконов, описание их пород и даже легенды. Когда я попросила у Дании разрешения почитать книгу, та улыбнулась и сказала, что сборник действительно очень полезен и информативен. Воодушевлённая таким отзывом, я унесла книгу домой, и не могла оторваться от неё несколько часов.

Вообще, если честно, я до сих пор её не дочитала, очень уж большое издание. Но и по одолении меньше чем половины книги чувствую себя настоящим спецом по драконам. А главное, написана книга легко и настолько понятно, что даже такой дундук, как я, смог её читать не зевая и увлекаясь. И передавать знания дальше. Как вот, например, сейчас.

— Познавательно. — кивнул Антей. — Так, возвращаемся к моему первому вопросу: вы возьмёте меня с собой?

— Надо Дана попросить, чтобы он тебе на какой-нибудь из воинственных планет задание подыскал. — пробормотала я. — Ну вот зачем ты нам нужен?

— Как зачем? Защищать!

— От кого, Антейчик?

— От мацтиконов и прочей нечисти.

— Надеюсь, её не будет. А даже если будет, мы начеку, всемогущие тоже… Ещё и ты! Это уже чересчур получится.

— Никогда не чересчур, если речь идёт о человеческой жизни.

— Но опасности никакой. Теперь мы будем перемещаться из вневременности в эпоху, а там, посредством телепортационной платформы, с планеты на планету. Нас даже перехватить никто не сможет.

— А на самих планетах?

— А там мы сможем себя защитить. Ты нас что, плохо учил, что ли?

— К тому же, подобное времяпрепровождение можно сравнить с медовым месяцем. — мечтательно протянула Эригона. — Ребята будут путешествовать по другим планетам, знакомиться со своими родственниками, находиться в обществе друг друга… Ты им там зачем, пень старый?

— Не такой уж я и старый. — хмыкнул в ответ Антей. — И, кстати, могли бы сразу так и сказать.

Мы с Сашей только улыбнулись в ответ, а про себя я подумала, что обязательно попрошу у Даниила какое-нибудь приключение для свёкра. Пусть хоть, что ли, Поттера объезжает. Я читала, что драконам требуется регулярная выездка, а у Дании не всегда есть время и силы для этого. Антей наоборот на одном месте засиделся. Пошляется по космосу, будет ему и Поттеру польза.

День пролетел быстро, более никто к нам с разнообразными идеями по поводу организации поисков потомков всемогущих не приставал. Я в очередной раз порадовалась воспитанию этрусков и подумал о том, что моё семейство уж точно не оставило бы меня в покое в подобном случае. Почему-то есть люди, которые очень любят давать советы, когда их не просят, настаивать на том, чтобы этим советам следовали и обижаться, если этого не случается. При этом ещё не разбираясь в предмете, по поводу которого, собственно, советы дают.

Даниил объяснял мне, что некоторым людям очень важно чувствовать себя значимыми и нужными. Отсюда и потребность советы давать. Но я всё равно считаю, что туда, где ты ничего не понимаешь, лучше просто не лезть.

Утром мы попрощались с родственниками, ещё раз выслушали напутствие Майкла — не терять друг друга, и отправились к Хроносам. Подоспели мы как раз к завтраку. Радостный Даниил отсалютовал нам бутербродом с вареньем, и предложил присоединиться. Я, посмотрев на него, в очередной раз подумала о том, что после того как всемогущего перестали кормить с утра овсянкой, он начал встречать каждый день в отличном настроении, и с широкой улыбкой на устах. Неужели еда способна оказать такое влияние?

— Естественно! — весело откликнулся на мои мысли телепат. — Я то, что я ем. Во всяком случае, по утрам.

— Так вот из чего сделаны наши Хроносы! Из бутербродов и варенья!

— Истинно так. А если серьёзно, то сама подумай: на какой завтрак, и с какими мыслями я поспешу быстрее? Из надоевшей овсянки или из любимых бутербродов? Человек ведь такое хитрое существо: радуется исключительно тому, что ему приятно, а значит, полезно.

— Овсянка полезна.

— Ай, не говори мне про неё! Вся польза этой жутко вкусной кашки пропадает под грузом негативных эмоций, которые я испытываю при одном только виде овсянки. Тогда как бутерброды дарят мне не только насыщение, но и приятные эмоции, а значит, приносят пользу!

— По тебе видно. — улыбнувшись, согласилась я. — Кто бы мог подумать: настроение великого Хроноса зависит от таких мелочей!

— А оно всегда так. Человеку действительно надо очень мало для счастья. Главное, научиться это счастье замечать.

Я кивнула головой и, подождав, пока Даниил покончит с бутербродами и перейдёт к кофе, высказала то, что уже давно вертелось на языке:

— Перед тем, как мы отправимся на поиски, хотелось бы попросить вас… В общем, можете ли вы что-нибудь сделать для того, чтобы вернуть нам нашу связь друг с другом?

— А оно вам надо? — осведомился мужчина.

— Надо. — синхронно кивнули мы.

Ведь действительно: разве плохо иметь возможность связаться на любом уровне, чувствовать то, что чувствует твоя половинка и, при необходимости, уметь управлять его телом, применяя свои навыки? Такое может пригодиться не только в бою, но и в мирной жизни.

— Я почему спрашиваю… — решил уточнить Хронос. — Дважды вы разрывали действия обряда. Может, это Мироздание как бы намекает?

— То были вынужденные меры. Мироздание тут ни при чём. А вернуть нашу связь всё-таки хочется.

— У вас есть связь на телепатическом уровне, да и вообще, вы уже связаны, ведь вы женаты. А штамп в паспорте крепче любой верёвки!

Я фыркнула и посмотрела на Дана. Тот тем временем продолжал:

— Я просто никогда не видел особого смысла в этом обряде. Чувствовать то, что чувствует партнёр — это приятный бонус. Но что если ощущения не из приятных? В прошлый раз мы пошли на поводу у Саши и соединили вас, так как тебе могли пригодиться умения Александра… И, как видишь, ты в итоге успешно справилась и без них. Зачем теперь снова возобновлять действие обряда? Вы и так друг друга прекрасно чувствуете, без дополнительной мишуры.

— И всё-таки подстраховка нам не помешает. Ну Дан, тебе что, трудно что ли?

— В определённом смысле трудно: ведь, как правило, такие обряды повторно не проводят. В принципе, их действие и не прекращают обычно, но не о том речь у нас. Я примерно представляю, что следует сделать для того чтобы снова связать вас обрядом. Но не боитесь ли вы, что что-то может случиться?

— Ну что может случиться?

— Да что угодно!

— Дан, свою порцию чего угодно мы израсходовали на несколько жизней вперёд. Так что не волнуйся: всё будет в порядке. Ну помоги, сделай потомков счастливыми!

— Как мало вам надо для счастья.

— Ага. Поможешь? — я быстро-быстро захлопала ресницами.

Хронос погрозил мне пальцем:

— Вот не надо бить меня моим же оружием. Ладно, уболтала — топайте в лабораторию, дети мои.

Глава шестая. Обряд

— Сложность выполнения твоей просьбы заключается в том, что последствия обряда действительно непредсказуемы. — начал разглагольствовать Даниил, запуская нас в лабораторию. — И, если честно, после одного внезапного результата одного давнего эксперимента я как-то опасаюсь проводить опыты сразу на живых людях, не проверив всё заранее.

— Всё будет в порядке! — оптимистично заверила я всемогущего.

— Я тоже в этом уверен. — поддержал меня муж. — Саша права: свою порцию неприятностей мы уже получили целиком. Так что не волнуйся.

— Мне бы вашу уверенность, детки! Ну да ладно: вспомню, что я оптимист и буду верить в лучшее.

— Давно пора! — обрадовалась я. — Это ведь не займёт много времени?

— Смотря как делать…

— А что мешает нам просто повторить те же действия, что и в первый раз?

— Абсолютно ничто. Более того, других способов вернуть действие обряда я и не знаю. Но, конечно, хотелось бы всё сначала проверить. Однако вы ведь торопитесь, как всегда?

— Естественно! — кивнула я. — Так что надо поскорее нас соединить, и нам пора отбывать на другую планету.

— Ох, Сашка, твоя торопливость нас всех под монастырь подведёт.

— Вот только не надо. Как твой потомок, я имею чувство времени. И, если тороплюсь, значит так и надо.

— Что же. Будь по-вашему.

— Отлично! Где яблоко?

— Я принесла. — сказала Дания, проникая в лабораторию. — Начинаем?

— Ага. — сказали мы с мужем в один голос.

Нам на самом деле было важно снова вернуть нашу связь. В будущем, когда я обрывала её в первый раз, на несколько мгновений пришлось почувствовать ту пустоту, которая образовалась после нашего разъединения. Но тогда я была слишком сильно сердита на Алекса, поэтому пустота быстро сменилась гневом, потом грустью и даже раскаянием. Но всё равно некоторое время чего-то не хватало, как будто я у себя отняла часть себя же. И это после всего нескольких дней нахождения в связке! Подобное чувство обусловлено тем, что мы действительно половинки друг друга и порознь нам плохо. В особенности если удалось побыть настолько близко.

Ну а когда действие обряда прекратил Саша… К тому времени мы были связаны им уже больше четырёх лет, поэтому мне показалось, будто просто-напросто меня разорвало на части. Одна часть — это я сама, а вот другая была далеко-далеко, на мацтиконской базе. Александр впоследствии признался мне, что испытывал примерно то же самое и в момент нашего рассоединения ощутил такую боль, что даже ненадолго потерял сознание. А сознание он теряет вообще-то очень редко и никогда из-за боли.

Конечно, можно вспомнить, что именно в тот момент в мужа выстрелил мацтикон и заявить, что сознание он потерял именно из-за этого. Но тут я бы поспорила. Дело в том, что во-первых, выстрел получила ещё я, а значит боль и последствия — всё должно было достаться мне. А во-вторых Дан объяснил, что во время применения мацтиконского оружия человек боли не испытывает, просто не успевает. Да и иного она характера должна быть, если вспомнить, что оружие мацтиконов мгновенно выжигает всё изнутри.

Боль Саши, как и моя, была не физического характера, а психологического. Отделять одно от другого мы научились. И, естественно, пробыв больше четырёх лет почти одним человеком, терять часть себя очень больно.

К счастью, конкретно в тот момент нам было не до смакования собственных ощущений. Алекс тратил все силы на то, чтобы не заморозиться окончательно, а я, некоторое время провалявшись без сознания, преисполнилась решимости освободить мужа. Не до сантиментов тут было.

К счастью, потому что, анализируя собственные ощущения, можно было просто сойти с ума. Собственно, последствия разрыва обряда мы чувствуем и сейчас. Поэтому и хотим воссоединиться.

Прав был кто-то из великих, утверждая, что в работе мы забываем о печалях, крадущихся за нами по пятам. Так оно и есть: пока я была занята освобождением Саши, а он, в свою очередь, тем же самым, боль от утраты связи друг с другом не давала о себе знать. Зато когда мы наконец-то воссоединились и успокоились, в полной мере удалось прочувствовать, насколько не хватает нам умения читать мысли друг друга, чувствовать то же самое, что и партнёр… Конечно, можно научиться жить, как все нормальные люди, но нам хотелось снова вернуть частичку себя, ту частичку, которая есть в супруге. Это ведь ни с чем несравнимое ощущение, от которого очень сложно отказаться.

А всяких там неприятностей, которых опасается Дан, мы не боимся. Ну в самом деле: что может ещё с нами случиться, тем более по вине обряда? Он ведь направлен на добро и созидание, а плюс на плюс всегда даёт плюс. Это даже математически доказано!

Дания протянула мне яблоко и нож. Я поморщилась: самая неприятная часть этого обряда. Не скажу, что боюсь боли, особенно после всего того, что выпало на мою долю, но резать себя как-то не очень люблю. Но, ради важного дела, придётся немного потерпеть.

Разрежу-ка я сначала яблоко! И, едва эта мысль пришла мне в голову и я полоснула ножом по фрукту, как удалось сделать и второй важный надрез, прямо как в прошлый раз. Что же я такая везучая-то?

Зато Алекс не медлил ни секунды. Отобрав у меня нож, он полоснул им по ладони. Затем мы приложили половинки яблока к надрезам и уставились на Хроносов. Настал их черёд, ведь только участие в обряде всемогущих обеспечивало нам возможность управления телами друг друга.

Как и в прошлый раз, всё вокруг нас исчезло. Свет померк, и в абсолютной темноте мы остались одни. А нет, не одни — вот, как и тогда, к нам спешат Даниил и Дания. Но в этот раз наши хозяева времени решили обойтись без мантий, правда, торжественность и жуткость события это ничуть не умаляло: всемогущие умеют быть грозными и величественными, когда того требует ситуация.

Мы с Сашей взялись за руки и Хроносы положили свои ладони поверх наших, будто бы (а может и в самом деле) благословляя. Опять зазвучали незнакомые слова, то ли молитва, то ли заклинание… Хотя какая разница, главное, чтобы не проклятие! Моё уже натренированное ухо уловило знакомые сочетания букв и я поняла: всё произносится на латыни. Надо будет потом спросить у Даниила, что же они всё-таки такое говорят. Или вообще попросить какой-нибудь научный труд о данном обряде. В существовании последнего, как и в присутствии его в библиотеке нашего учёного, я нисколько не сомневалась.

В этот раз я не была столь напугана и шокирована, как в прошлый, а потому позволила себе повертеть головой по сторонам и посмотреть, что же вокруг происходит во время данного действа. Не зря я это сделала.

Мы все вчетвером как будто неслись сквозь время и пространства по дороге из звёзд. Вокруг нас выстраивались, как солдаты на параде, планеты. Мелькали молнии, расцветали радуги, пролетали хвостатые кометы… И всё этов совершеннейшей тишине, прерываемой лишь голосами Хроносов, которые слились уже настолько, что даже я перестала различать их.

Внезапно что-то пошло не так. Нет, внешне всё выглядело нормально, но, как телепат и эмпат я почувствовала, что что-то не ладится. Сверкнула молния, Дан удивлённо вскинул глаза, а я, так же удивлённо, посмотрела на мужа. Дело в том, что даже после прерывания обряда я, благодаря моим только что упомянутым способностям, могла чувствовать его настроение, ощущения и мысли. Ровно до нынешней секунды Саша был для меня открыт. А сейчас, вместо того, чтобы чувствовать его, я будто наткнулась на невидимую, но очень крепкую стену. Но ведь должно быть ровно наоборот!

Сверкнула вторая молния, и мы все едва устояли на ногах от грохота, последовавшего вслед за этим. И, едва всемогущие сказали последнее слово, ударила третья молния. Ударила прямо в нас: я почувствовала, что руки мои будто находятся в огне, вскрикнула, и в следующее мгновение упругий порыв силы оттолкнул меня от мужа и Хроносов.

Моргнув, я обнаружила, что картинка сменилась. Мы валялись в четырёх разных углах лаборатории. Посередине её, в том месте где мы только недавно находились, лежало гнилое яблоко. Не надо быть прорицателем или знатоком всяких таких обрядов чтобы понять по этому знаку: ничем хорошим дело не кончилось.

Я огляделась. Даниил, не менее ошарашенный, чем я, поднимался с пола. А вот Дания, замерев, смотрела в другой угол. Проследив за её взглядом, я увидела своего Сашу. Или не своего? Более чужим я его раньше не видела. Какой-то холодный и отстранённый, он один устоял на ногах, и сейчас наблюдал за тем, как все мы приходим в себя.

Я вскочила, и попыталась броситься к мужу, но всё тот же порыв оттолкнул меня. Предприняла ещё одну попытку, и вновь оказалась на полу. Удивительно, но Алекс даже не обратил внимания на это! Хроносы тоже только молча наблюдали, но их-то как раз можно понять: если не знаешь, что делать, лучше погоди делать что-то вообще. Вот только я этому правилу следовать не могу, ибо всеми своими чувствами, сколько бы их ни было, ощущаю, что случилась беда. Правда, не могу пока понять, какая именно.

В третий раз бросившись к Александру, я даже не успела достигнуть того барьера, при помощи которого он (в этом у меня появилась стойкая уверенность) отгородился. Просто была пригвождена к месту его взглядом. Карие, добрые глаза, всегда так по-тёплому смотревшие на меня, в этот момент были почти бесцветными. И очень хорошо в них можно прочитать теперь равнодушие, и даже какое-то обособление.

Я внезапно испугалась собственного мужа. От него исходило ощущение силы, но не той доброй и надёжной силы, которой он обладал раньше, а что-то иное. Раньше, глядя на своего супруга, я понимала, что он всегда придёт на помощь и защитит: этакая каменная стена, за которой можно спрятаться и забыть обо всём на свете. Теперь же его сила была другой: опасной, грозной. И это мне очень сильно не понравилось. А ещё не понравилось то, что несмотря на все попытки, я не могу прочитать его мысли и понять, что он чувствует. Саша отгородился, и по-прежнему оставался для меня недоступным.

— Саш… — позвала я его, временно смирившись с мыслью о том, что не могу подойти к собственному мужу, по причине нежелания этого самого мужа.

Но Алекс, похоже, окончательно обнаглел: он меня опять проигнорировал.

— Саша… — позвала я громче и внезапно рассердилась. — Чёрт тебя возьми, Александр Антеевич! Не делай вид, будто один незабудкою в поле стоишь ты!

О, а вот это подействовало. Алекс соизволил обратить на мою персону внимание и даже открыл рот, дабы ответствовать мне… Но вот слов, сорвавшихся с его губ, я совсем не ожидала.

— Я ухожу. — безразличным тоном произнёс супруг.

— Куда?.. — глупо поинтересовалась я, от внезапности этого заявления.

И ответ его поразил меня в самое сердце, ведь я никогда, даже в самом кошмарном сне не могла представить себе, что Алекс такое скажет!

— Я от тебя ухожу. — ответил он.

Сверкнула молния, ещё сильнее и злее предыдущих. Я невольно зажмурилась, а когда открыла глаза, поняла, что в лаборатории стало на одного человека меньше.

Глава седьмая. Что случилось?!

Я обвела взглядом всемогущих, и попыталась их призвать к ответу.

— Что произошло? Почему Саша ушёл? Почему я его не чувствую вообще? Он головой ударился? И с какой радости он вдруг начал исчезать, подобно какой-нибудь древнегреческой Афине, разве что без трезубца?!

— Подобно Афине… — повторил мои последние слова Даниил, и кинул быстрый взгляд на Данию.

Женщина кивнула, воздела руки к потолку, подождала чего-то и руки опустила. После этого она отрицательно покачала головой.

— Не выходит.

— Что не выходит? Каменный цветок? — поинтересовалась я.

— Не выходит переместиться таким образом, каким это сделал Александр. — пояснила всемогущая. — Вообще-то это моя способность.

— То есть?

— То есть Дания могла исчезать с молниями, в клубах дыма и с прочими спецэффектами. — ответил Дан. — Откуда, как ты думаешь, возникли мифы о всяких там разгневанных божествах, которые уходили от простых смертных не как благовоспитанные высшие силы, тихо и молча, а очень громко?

— Э… А трезубец?

— В сарае вилы стоят. — улыбнулась женщина.

— Мда… И как Саша отобрал у тебя твою способность? У тебя же невозможно что-то отобрать, и целым остаться.

— Мне кажется, он не только в способностях Дании порезвился. — задумчиво протянул Хронос. — Но и что-то у нас с тобой прихватил.

— Здорово! — «обрадовалась» я. — На основании чего сделаны подобные выводы?

— На основании того, что в обряде участвовали все мы четверо. Не мог же он только одного участника осчастливить отбиранием способности… А теперь давайте помолчим, и каждый попробует ощутить, вдруг чего-то не хватает.

После этих слов Даниил закрыл рот и глаза. Дания последовала его примеру. Я тоже попробовала ощутить что-то этакое, но не смогла. Как можно ощутить то, что не понимаешь? Гораздо больше меня сейчас волнует то, что я в принципе не очень-то и расстроилась из-за ухода Александра. Хотя, по идее, должна рвать и метать, а ещё мчаться следом, и водворять блудного мужа в лоно семьи.

— Правильно. — произнёс всемогущий, открывая глазки. — У тебя Саша забрал больше всего: способность к эмпатии, телепатии и, вдобавок, чувства.

— Это как? — удивилась я.

— Думаю, последнее было не нарочно. Просто… Способность к эмпатии у тебя была всегда, ведь без умения сопереживать другому невозможно чувствовать что-то и самому. Но у тебя этот дар оказался развит больше, чем у других, плюс, благодаря телепатии он смог проявить себя. Как и телепатия благодаря эмпатии. Забрав и то, и другое, Саша лишил тебя возможности что-то ощущать.

— Ничего он не лишил. Я сейчас ощущаю очень сильное возмущение и желание надавать муженьку по шее.

— Вот именно. А по идее должна волноваться за него. Не волнуешься?

— Слишком я на него зла в данный момент. Но я ведь чувствую?

— Ты сейчас опираешься на воспоминания о том, какими должны быть чувства. Предстоит заново им научиться, и даже хорошо, что у тебя есть примеры того, какими должны быть эти самые чувства. А что до испытываемой тобой злости — это естественно. Отрицательное всегда идёт первее положительного, ведь для него не надо трудиться. Вот Вселенная, например, поначалу была воплощением Хаоса. Отрицательным элементом. И лишь после предпринятых тяжёлых трудовых усилий она стала положительным элементом, с планетами и прочим. Человек следует тому, что заложено природой. А изначально заложен, увы, негатив…

— То есть, злость — это моя, природная, а всему остальному придётся учиться? — перебила я некстати разошедшегося учёного.

— Ты верно уловила суть. — кивнула Дания. — Злость даже у мацтиконов, существ, лишённых чувств и эмоций в целом, своя. Но им, в отличие от тебя сложнее: у них нет примера положительных ощущений, а потому им научиться чувствовать было бы не так легко. Впрочем, тебе тоже предстоит попотеть, прежде чем ты сможешь вернуть добрые и светлые чувства.

— Но почему так? Я же добрая.

— Все добрые. Однако я скажу тебе по секрету, в актёрской среде часто любят повторять: легче вызвать у публики слёзы, чем смех. — улыбнулась бывшая актриса. — Потому что негатив мы легко выпускаем на поверхность, тогда как позитив прячем, и достать его сложнее.

— Ну да. — кивнула я в ответ. — Это я по блогам заметила: как что-то плохое, так сразу вываливается в публику, а если что хорошее случилось, то молчат, будто со свету сгинули. Дан, а что Сашка забрал у тебя?

— Похоже, у каждого он забрал то, что его владельцу не слишком нужно. У меня он отобрал меткость, и умение работать с любым оружием без подготовки. Хм, я и сам уже об этом таланте забыл. Настолько он был мне не нужен. Так что твой муж нас даже пощадил.

— Ну ты и сказал! — возмутилась я, прислушиваясь к своим ощущениям.

Вроде возмущаюсь как всегда, не сказала бы, что по памяти… Но воспоминаниям ведь легче всего подделаться под реальность!

— Ладно, пусть тебе действительно ни к чему возможность метко стрелять и, впервые увидев оружие, не тратить время на его освоение — вроде, ты у нас больше учёный. Быть может, Дании тоже не нужна возможность перемещаться, хотя, на мой взгляд, такая способность ненужной быть просто не может! Но мои чувства, умение читать мысли, и слушать чувства других… Разве мне это не нужно?!

— Скажем так, без этого вполне можно обойтись, и ничего жизненно важного он не забрал. Возможно, тебе и правда сейчас будет лучше не знать его мыслей, и не испытывать определённых чувств — пока ты не найдёшь и не вернёшь мужа. Ты ведь собираешься вернуть его?

— Естественно! Да, в этом случае эмоции и правда могут быть лишними. Но эмпатия? Мне же важно, что он теперь чувствует! И телепатия пригодилась бы, чтобы выйти с ним на связь.

— Вполне возможно, что он сейчас ничего не чувствует. Что-то случилось с Александром в результате обряда. Или же чувствует такое, что лучше тебе и не знать. А что до телепатии, скорее всего, такой способ выхода на связь сейчас нежелателен. Твой муж не из тех, кого можно переубедить разговорами. Ну а тебе самой в данный момент нервы не стоит трепать. Плохо то, что после того, как Шурик забрал твою телепатию, я не могу пробиться к нему: он закрылся.

— Закрылся от тебя?!

— Увы! Ты очень сильный телепат, а он очень сильный маг. Это вместе даёт мощную защиту даже от меня.

— Плохо… Ладно, переходим ко второй части Марлезонского балета: как вообще так получилось? Почему ход обряда изменился? И каким образом вообще Александр сумел забрать у нас наши способности?

— Для того, чтобы я смог тебе дать ответ, нам стоит кое-что сделать. А именно: сейчас все мы опишем, что заметили во время обряда. Саша, ты точно многое заметила. Я видел, как ты головой вертела по сторонам.

— А сам-то, а сам?!

— Я контролировал, мне положено… Так вот, сейчас мы всё опишем, я прочитаю и потом, надеюсь, смогу сделать хоть какие-то выводы. Постараемся вспомнить всё-всё-всё, ведь даже мелкая, на первый взгляд незначительная деталь, может рассказать о многом.

С этими словами Даниил вручил нам по листу бумаги и карандашу. Сам тоже сел, и вперил задумчивый взгляд в листок. Я посмотрела на Данию. Она, как и я, не выглядела укушенной вдохновением. Всемогущий начал что-то записывать. Я вздохнула и тоже взялась за ручку.

Начав свой описательный опус со слова «Смеркалось», я достаточно быстро изложила всё происходящее, и вручила лист Дану. Тот, уже ознакомившийся с сочинением своей жены на тему «Как я провела обряд», пробежался глазами по моей мини-повести, и хмыкнул. Нет, а чего он ожидал? Я всё-таки журналист и местами писатель, я не могу без художественного слога!

— Отлично, девочки. Теперь идите, выпейте кофе, а буквально минут через пять я к вам присоединюсь.

Мы послушно вышли на кухню, и занялись приготовлением обожаемого Хроносом напитка. Сам Дан не обманул, и прибежал к нам достаточно скоро. Схватив свою литровую чашку, и отхлебнув кофе, он заговорил безо всяких лирических отступлений (порой так ему свойственных):

— Пустая моя голова! Я должен был понять и заметить, что с Александром творится что-то неладное, но… Ох, снявши голову, по волосам не плачут. Дело в том, что пребывание в Лабиринте в некотором роде повлияло на твоего мужа. Ты не заметила, что он стал слегка иным?

— Ну… Что-то такое я ощутила, и даже поделилась с ним своими наблюдениями. Но оба мы решили, что дело в отсутствии нашей связи, и без неё мы ощущаем друг друга иначе.

— При обряде и без него изменяется только отсутствие-наличие связи между партнёрами, но не сами люди! Но, если короче: Лабиринт — место, действующее губительно на психику. Конечно, можно защититься от его влияния, но Саша этого не сделал: он был занят попытками не заморозиться. В результате слегка двинулся чердаком. И всё бы ничего, но повторное прохождение обряда стало слишком сильным для него стрессом, который сорвал плохо прибитую крышу, и унёс её невесть куда. В результате связь между вами, возможно, появилась, но ненадолго: он разорвал её повторно, заодно забрав наши способности. Каким-то невероятным образом обряд попытался объединить нас всех. Хорошо, что этого не случилось. Мне как-то подобная перспектива не нравится.

— Да уж. — хмыкнула я. — Перспективка действительно не впечатляет. И что теперь со всем этим делать?

— Искать Александра. Вразумлять его и приводить сюда. Проводить обратную операцию, дабы вернуть нам наши способности. А потом некоторое время лечить твоего мальчика, чтобы он снова умом поехал, но уже в нужную сторону.

— И всего-то? — воодушевилась я. — Так я его быстро приволоку, как только отыщу. И вразумлять не потребуется. Потом вразумим.

— Маленький нюанс, девочка моя… Он должен прийти по доброй воле. И всё наше вернуть нам тоже по доброй воле. Лечить его насильно тоже не удастся: всё должно быть по доброй воле. Иначе ничего не получится.

— Тогда какой-то замкнутый круг получается. Вряд ли он придёт по собственному желанию.

— Поэтому нам необходимо решить, как его убедить… Ох, как я жалею, что не стал предварительно всё проверять…

— Это не твоя вина. Я не должна была торопиться.

— В общем, все хороши. — кивнула Дания, мигом закончив наш так и не начавшийся спор. — Так что давайте думать, как всё исправлять.

Но придумать мы ничего не успели. Даже идей на обсуждаемую тему не высказали, ибо нам помешали. Это неудивительно: ведь с нами постоянно что-то случается и странно было бы, если бы мы смогли хоть раз обойтись без приключений…

Итак, едва Дания замолчала, как на кухне вдруг загромыхал гром. Сдуру решив, что это вернулся мой муженёк, и от радости схватившись за сковородку, я повернулась к источнику звука и поняла: тяжёлые предметы тут не понадобятся. В дверном проёме стоял Майкл и гневным взором созерцал наш клуб весёлых и находчивых.

Глава восьмая. Что будем делать?

— С ума сойти! — в очередной раз возмутилась я. — Ты тут что делаешь, и откуда здесь взялся?

— Где отец? — в свою очередь осведомился сынуля.

— Если б я знала. — ответила я, подхватывая его на руки.

Только сейчас я заметила, что Майкл предстал перед нами в чём его мать, точнее, я сама, родила. Теперь понятно, почему его не сдержала кольчужка: отдельно от крохи она не работает. Хотя… Может, это Даниил его перенёс?

— И нет. — ответил на мой невысказанный вопрос телепат. — Всё-таки собственная сила мальчика, в сочетании с силой Валентина, сделала его очень могущественным. Теперь во вневременность он может проникать по собственному желанию, не спрашивая у меня разрешения.

— Ещё чего не хватало! — испугалась я, и посмотрела на малыша. — Ты зачем свою кольчужку снял?

— Меня ба мыла. — деловито пояснил мальчик.

— Уф… — я поставила его на пол, и посмотрела на всемогущих. — Тогда пойду предупрежу Эригону о том, что Майкл тут. И кольчужку заодно возьму.

Я уже сделала шаг из кухни, как меня окликнула Дания.

— Саша… — начала она. — Лучше не сообщать твоим свёкрам о том, что тут произошло. Эригона едва обрела сына. Не надо будить в ней мысли о том, что она может вновь потерять его…

— Но как я могу ей врать?

— Не врать. Просто на некоторое время попридержать правду. Я очень надеюсь на то, что Алекса мы отыщем раньше, чем придётся сообщать о его отсутствии. И вот уже тогда можно будет рассказать о забавном приключении, которое довелось вам пережить.

— Сейчас забавным оно мне не кажется.

— С течением времени своё прошлое начинаешь оценивать с более позитивной точки зрения.

— Дожить бы… — высказавшись, я покинула помещение и отправилась на балкон.

Почему-то мне не очень верилось в то, что я действительно отыщу и уговорю Александра вернуться. Хотя бы по той причине, что невозможно отыскать человека среди множества планет и галактик. Впрочем, если бы Саша не стал закрываться от Дана, мы могли бы найти его в считанные мгновения. Но как его отыскать, если он скрывается, и к тому же может мгновенно перемещаться туда, куда ему угодно?

А вернуться… Он же сам сделал свой выбор, сам ушёл. Его не остановила я, не остановило наличие у нас маленького сына. С какой радости он должен возвращаться? Хотя, скорее всего, во мне сейчас говорят обида пополам с равнодушием. Этим чувствам тоже несложно научиться.

Развернув время этрусков, я шагнула в ванную, где Эригона отчитывала Майкла. Наверное, она решила, что кроха стал невидимым и прячется от неё: такой фокус сынуля уже проделывал.

— Вот только появись! — закончила свою пламенную речь свекровь.

— Я, конечно, не Майкл, но появилась. — деликатно сказала я у неё за спиной.

Женщина подпрыгнула от неожиданности, потом развернулась ко мне, уперев руки в район талии.

— Сашка, чтоб ты жива была! Вы точно родственники с этим мелким поцом и моим старшим сыном, чтоб ты знала! Все всегда подкрадываетесь, и прямо спите и видите меня, свою мамочку, в белых тапочках!

— Ой, Эригона, я тебя умоляю! Зачем ты нам в белых тапочках, да ещё и во сне?

— Вот и я про то же. Вай мей, даже белых тапочек жалко для меня, бедной женщины! Правильно мне говорили: самое ярко выраженное свойство белых магов — чёрная неблагодарность!

— Вот не надо! Я тебе белые тапочки уже дарила на день рождения, с пожеланием долголетия.

— Ага, помню. — кивнула Эригона. — Это ты в ответ на саван, что ли?

— Естественно! Ну и подарочек ты выбрала!

— Я, между прочим, его сама расшивала, а этой малолетней нахалке ещё и не нравится!.. Ладно, о деле: можешь найти мне эту мелочь?

— Мелочь уже найдена: она во вневременности. Похоже, надо придумывать новый способ для ограничения силы Майкла…

— Я уже придумала: пусть Даниил ему гирю с кандалами смастерит. Хотя бы на время купания: и мыть легче, и никуда не улетучится.

— Я ему передам. — улыбнулась я и, попрощавшись с женщиной, отправилась обратно.

Всемогущего и сына я обнаружила в лаборатории. Первый делал что-то интересное на верстаке, тогда как второй решил поработать шредером, и методично уничтожал исписанные листы бумаги.

— Там хоть ничего важного нет? — спросила я у Даниила.

— Дал бы я ему что-то важное. — усмехнулся мужчина. — Это старые тетрадки Архимеда, которые ему не нужны.

— Точно не нужны?

— Точно-точно. — заверил меня юный гений, выныривая из глубин лаборатории. — Привет, Саша.

— И тебе привет, предок. И что мы делаем?

— Мы с Архимедом делаем новый концентратор силы для Майкла.

— Эригона предложила гирю…

— Я слышал. И, должен отметить, это весьма неплохая идея.

— Не дам своего сына приковывать к гире!

— А и не потребуется. Теперь мы сделаем мальчику кольца, которые будут забирать в себя его энергию, оставляя необходимый минимум. Когда паренёк научится управлять своей силой, кольца всё вернут.

— А как мы узнаем, что момент настал?

— Кольца сами определят.

— Ну ладно. Надеюсь, хотя бы это поможет.

— Да жилетка тоже неплохо справлялась! Просто её надо снимать, тогда как колечки можно носить всё время.

— Колечки-овечки. — пробормотала я себе под нос. — Хорошо. Ещё бы вторая проблема решилась так быстро.

— Для решения второй проблемы потребуется помощь.

— Чья?

— Я ещё не придумал. Но, так понимаю, тебя тут не удержать: сама отправишься искать мужа?

— Естественно! Я миссию его найти, понять, придушить и простить никому не доверю!

— Тогда тебе нужен помощник.

— Зачем?

Действительно: с какой вдруг радости мне понадобится помощник? Как-то раньше я и без помощи справлялась. Даже когда мы с Антеем отправились освобождать Сашу из плена мацтиконов, свёкор мне не особо-то и пригодился. Правда, сложись ситуация иначе, встреть нас злобные твари на базе, Антей был бы очень кстати.

— Теперь тебе нужен помощник для того, чтобы защищать тебя, охранять и… И это должен быть телепат. Сейчас у тебя нет этого дара, а он может понадобиться в любой момент.

— Вообще-то я планировала искать одновременно и Сашу, и ваших преемников. Ведь всё равно мы его просто так найти не можем. Значит, повезёт только наткнуться случайно. Оно так всегда бывает. А в этом деле мне надо, чтобы никто под ногами не мешался.

План делать два дела одновременно появился у меня случайно, но уже успел показаться мне наиболее оптимальным. Ведь, пока я буду искать Сашу, вразумлять его, и возвращать на путь истинный, пройдёт немало времени. А наследников Хроносов лучше найти как можно скорее: ведь Даниил ещё должен успеть научить их всему необходимому.

Да и если у нас нет никаких предположений по поводу того, куда отправился Александр, обнаружить его и правда можно исключительно случайно. А рыская по чужим планетам в поисках потомков Дана, это можно сделать достаточно быстро.

— Вот о поисках наших заместителей тебе думать не стоит. — нахмурился Даниил. — Не надо распыляться.

— А я не распыляюсь. Я просто хочу всё успеть. И я не я, если у меня это не получится. Так что тебе остаётся только два вариант развития событий: либо принять и помочь, либо не принять и не мешать. Я всё равно буду делать два дела одновременно.

— Саша, за двумя зайцами погонишься…

— От обоих получишь. Но это не про меня. Я справлюсь.

— Мне бы твою уверенность.

— Я с мацтиконами справилась. Неужели с собственным мужем и предками договориться не смогу?

— Мне нравится твой настрой. Но помощника в нагрузку всё равно дам.

— И кого? Снова Антея попросишь составить мне компанию?

— Нет. Нам нужен телепат, а Антей далеко не телепат. И потом, мы же решили ничего не говорить твоим свёкрам.

— Я маме помогу. — деловито вызвался мой сынок.

— Ещё чего не хватало! — воскликнула я.

— Я хочу помочь. — упрямо заявил малыш.

— Милый, ты гораздо больше поможешь мне, оставшись тут, и слушаясь бабушку с дедушкой.

— Ты хочешь от меня избавиться? Ты снова хочешь остаться с папой?

Я вздрогнула: получается, Майкл знал, что я собиралась остаться с Сашей, если бы не удалось его освободить?

— Нет, малыш. Я найду нашего папу и за уши его приволоку обратно.

— Я тебе помогу.

— Поможешь, если никому не скажешь о том, что случилось, и останешься у Эригоны и Антея. Ну пожалуйста.

Сынок вздохнул, но потом кивнул. Я обрадовалась: одной проблемой меньше. Переведя взгляд на всемогущего, я обнаружила, как задумчиво он смотрит на моего кроху.

— Дан, что с тобой?

— Нет, ничего. Просто, кажется, я нашёл для тебя помощника.

— Здорово. Кто он?

— Мне надо сначала с Данией посоветоваться, и всё подготовить. Поэтому познакомишься ты с ним позже: надо мальчика ещё из времени извлечь.

— Снова кто-то из родственников?

— Да. Кто-то из родственников.

— Ой, а можно в кои-то веки с родственницей познакомиться? Помощник разве обязательно должен быть мужского пола?

— Именно. И потому, что тебе потребуется надёжное, крепкое плечо… И потому, что телепаты в нашем роду в основном мужчины. Ты являешься счастливым исключением. Так что иди спать, и морально готовься ко встрече со своим новым помощником.

— Есть, мой генерал! — отдав честь, я проводила сына к бабушке, а после отправилась в свою комнату.

Вообще-то правильнее было бы назвать эту комнату гостевой: в ней остаются те, кому пришлось случайно заночевать у Хроносов, в ней жил Саша, и другие люди нашего рода, когда всемогущие делали из них агентов во времени… Но, так как уже давно здесь никто случайно не ночует, и в гости к Дану и Даше ходим только мы, а мне иногда приходится тут задерживаться — комната обрела статус именно моих личных покоев.

Разобрав постель, и нырнув под одеяло, я задумалась над тем, как скоро мне удастся заснуть. Всё-таки события, которые развернулись недавно, были достаточно будоражащими и не очень-то приятными. Поэтому я засомневалась в том, что мне удастся быстро отбыть в царствие Морфея. И, хотя сил у меня действительно было немного: переживания отняли всё, что можно, я уже предвкушала бессонное часовое верчение в кровати вокруг своей оси.

Но, к счастью, Даниил всегда остаётся на страже. Поэтому, едва ощутив в своей голове присутствие тревожных мыслей, я вдруг погрузилась в то самое состояние, в которое обычно вводит меня Хронос своими колыбельными. Но, наверное, петь сейчас всемогущему не хочется, поэтому на сей раз я заснула быстро и абсолютно безо всяких звуков с его стороны. И на том спасибо: на музыку я в данный момент абсолютно не настроена.

Глава девятая. Нелёгкое решение

Даниил проверил комнату Александры. Его «внучка» спала, словно сурок. Немного нахмурившись, она сопела в подушку. Наверное, что-то не слишком приятное снится. Всемогущий провёл рукой над девушкой. Та перестала хмуриться, вздохнула и перевернулась на другой бок. Вот теперь можно сказать, что с ней всё в порядке. По крайней мере, во сне.

Хорошо, что девочка не стала спорить, и согласилась лечь спать. Сейчас Дану было совсем не до неё. Да и отдохнуть Саше не помешало бы: перенести такой стресс, на защиту от последствий которого ушли все силы, не каждому мужчине под силу. А тут маленькая, хрупкая малышка.

И хорошо, что вневременность не влияла на Сашу так, как вообще-то влияет на всех, кто тут оказывается. Тогда как Даниил с Данией практически не знали усталости, не испытывали желания есть и пить, а также были полностью избавлены от прочих физиологических потребностей, на Александру такого влияния пространство без времени не оказывало, неизвестно почему.

Сначала Дан решил, что у Саши вообще какие-то свои биологические часы, против которых бессильна даже вневременность. Заинтересовавшись данным феноменом, он провёл необходимые изыскания, в ходе которых понял ошибочность этого предположения. При нахождении во вневременности, клетки организма девочки не обновлялись, не старели. Одним словом, ничего с её организмом не происходило, как и с организмами самих всемогущих. Однако присутствие аппетита и наличие здорового, крепкого сна имели место быть. В конце концов, чуть не разобрав на анализы всю Сашу, Дан понял, что некоторые явления так и остаются необъяснимыми, и успокоился. Ну и ладно: всё что ни делается — во благо.

— Нам бы так! — сказал он Дании с шутливой ноткой зависти. — Это же идеальное качество для вневременности: хоть чего-то хотеть.

— Ты постоянно чего-нибудь да хочешь. — улыбнулась тогда его жена. — То мир спасти, то перевернуть его…

— Ну это глобальное! А хочется земного. Я вот даже не помню, когда в последний раз что-то с аппетитом ел.

— А на Сашин день рождения, когда тебя её мама по всему рынку прогнала и навьючила сумками, аки ослика.

— Это да. Но хочется испытывать простые радости жизни ежедневно. Увы! Их начинаешь ценить только тогда, когда лишаешься оных.

Саше же лишение физиологических потребностей не грозило. И то хорошо. Сон как раз к месту. Конечно, после исчезновения Александра прошло не так уж и много времени, дети только недавно встали. Но лучше нервной системе отдохнуть. Для того Дан и усыпил девочку. А то будет ещё ворочаться, накручивать себя… Бедный ребёнок, она постоянно тратит на переживания массу сил. А ведь они, силы, ей понадобятся в самом ближайшем времени.

Да и не только ей. Вздохнув, Даниил закрыл дверь и направился на кухню, где — он уже знал это — ожидала его Дания. Разговор им предстоит нелёгкий, потому особо всемогущий не спешил, делая медленные шаги по пути следования.

Почти никогда он ничего не боялся. И, если всё-таки вползал в его душу страх, для этого у хозяина времени всегда был весомый повод. Сейчас же вроде и повода нет, но… Но теперь он в полной мере осознал, что ощущал Валентин перед последней встречей с ним. Правда, ему всё же легче, чем Вэлу в своё время.

Если согласится Дания. Однако, она не может не согласиться: иного пути просто нет. Даниил уже успел рассмотреть несколько кандидатур, но практически ни одна из них не подошла. Он немного слукавил, говоря Александре, будто требуется телепат. Требуется не просто телепат, но человек с особым даром, который, к тому же, относится к их роду. Такой человек рождался в их семье только один раз за всё время. Поэтому лишь он может помочь отыскать сбежавшего Шурика.

Дания встретила мужа тревожным взглядом. Вот ведь и не связывает их обряд, подобный тому, который проводили они для Сашек, не владеет телепатией его жена… А мысли всемогущего читает с лёгкостью, даже если он пытается закрыться. Просто чувствует его. За века, проведённые вместе, они настолько сроднились, что ощущали себя уже единым целым.

— Ты решил найти Саше помощника. — утвердительно произнесла Дания.

— Да.

— И уже нашёл.

— Да.

— И это будет… Ты позовёшь…

— Да, его. Иного выхода нет. Или придётся оставить всё как есть.

— Но…

— А оставить не получится. Послушай меня. Если мы откажем Александре в помощи или просто не дадим ей возможности отыскать Алекса (а не предоставив ей помощника, мы это и сделаем), девочка ударится в поиски сама. И никому неизвестно, что и кого она найдёт в итоге.

— Но можно объяснить ей, почему мы не сумеем помочь.

— Да, и она поймёт. Но она нас всемогущими называет, а значит, мы можем всё. И выход, который я нашёл… Он ведь не самый плохой.

— Да, ты прав. Но я не могу его видеть. Просто не могу. Так что я с ним встречаться не буду.

— А вот это плохо. Если не он, то Саша точно что-то заподозрит. Наши потомки всегда отличались прозорливостью.

— Авось и пронесёт. Мало ли какие у меня тараканы. Но я не могу, я боюсь.

— Его боишься? Но он ведь даже не знает.

— Он почувствует, будь уверен. А боюсь я, прежде всего, себя. Своей реакции на всё это. Даниил, я вряд ли справлюсь.

— Понятно. Что же, тогда надо будет придумать тебе задание?

— Да, пожалуйста. Так будет лучше.

Мужчина вздохнул и обнял жену.

— Прости, любимая. Я вновь заставляю тебя страдать. Но я не могу иначе. В том, что произошло, виноват я. Надо было всё проверить, всё взвесить, и только потом проводить этот треклятый обряд. А я ничего такого не сделал. Теперь же я просто обязан помочь. Но я и так, чисто по-человечески, желаю помочь.

— Я всё понимаю. А ты не виноват. Наверное всё случилось так, как и должно было случиться. Я фаталист, и верю в это. Ты не виноват. И не думай, будто делаешь мне больно. Просто… Я ведь слабая, это ты у нас сильный. Но до того, как ты принял это решение, я даже не представляла, насколько ты сильный.

— Чувство вины и потребность помочь у меня сильнее страха и стыда. Вот и всё. Но ты, конечно же, не обязана страдать.

— Но наблюдать за ними мы сможем?

— Конечно. Возможно, ты привыкнешь к нему, и в итоге не придётся прятаться?

— Я не знаю, Дан. Это прекрасный способ пообщаться с ним таким. Но я боюсь, что не сдержусь, расскажу всё. И испорчу ему дальнейшую жизнь.

— Не волнуйся. Я буду рядом, и сумею тебе помочь, успокоить тебя.

— Да, ты моё самое лучшее успокоительное.

Дан давно зарёкся ворошить прошлое, но оно само, будто нарочно, продолжало врываться в его жизнь. Сначала Саша, потом Валентин, едва не состоявшаяся встреча с Гедеоном, теперь — ещё круче. Наверное, это было связано с его решением уйти. Когда собираешься покончить со своей жизнью, она, эта самая жизнь, начинает прокручиваться перед глазами полностью. И ладно бы просто кадрами! Дан никогда не жаловался на память и готов был к просмотру этого кино. А вот к тому, что к нему начнут являться призраки прошлого, он не подготовился. Хорошо хоть Лабиринту не попался. Там всё было бы гораздо печальнее.

Но грех жаловаться: ему повезло увидеться с любимым братом, он знает, что у его потомков всё будет хорошо… А скоро удастся воплотить в жизнь ещё одну встречу-мечту, о которой он и думать не смел! Вот только каким потрясением это станет для Дании…

Дания тем временем думала о том, что, возможно, всё не настолько и плохо, как она уже успела себе представить. Проклятое воображение! Всемогущая всегда предварительно накручивала себя до крайней степени, и лишь потом пыталась расслабиться и постараться поверить в то, что на самом деле всё будет не так уж и плохо. Как правило, так оно и происходило. Тогда Дания чувствовала неимоверной силы облегчение от того, что реальность действительно оказалась лучше предположений, вот только потраченных нервов это не возвращало.

«Ты когда-нибудь до седины допереживаешься» — бывало, говорил ей Дан, ещё в их жизни до вечности. И оказался прав, как всегда прав. Но что поделать, если она такая впечатлительная и настолько пессимистична? Пусть для чужих Дания была настоящим драконом в юбке и самым худшим кошмаром, который только существует… Свои всегда знали: под крепкой драконьей кожей скрывается очень ранимое и больное сердце.

— И даже по прошествии стольких лет я не смог изъять зёрна пессимизма, посеянные в твоей душе отцом. — вздохнул, как всегда знающий все её мысли, муж.

— Не надо. Иначе я стала бы глупой и доверчивой. В некоторой степени, отцу я благодарна, ведь именно он неплохо подготовил меня ко всем жизненным коллизиям.

— Но как же надежда? Надежда на лучшее?

— Надейся на лучшее, но рассчитывай на худшее. Тогда не придётся потом слёзы лить, а можно будет сразу действовать сообразно ситуации.

Даниил покачал головой. Иногда ему начинало казаться, что он женат на агенте всех разведок сразу. Всемогущая практически всегда была готова ко всем возможным и даже невозможным неожиданностям. В любой ситуации она знала, как поступить и сходу могла назвать пару вариантов решения вопроса, а по прошествии совсем малого количества времени, ещё пару десятков. Она, сильная, никогда не просила помощи, и всегда умудрялась сама справиться с чем угодно. И всё это сочеталось в ней со слабой, слегка рассеянной, иногда очень беспомощной девочкой, которой так необходимо крепкое плечо рядом и спина, за которую можно спрятаться.

За столько веков Дан до сих пор не сумел разобраться: то ли воинственная, потрясающая трезубцем и разящая врагов одним взглядом, грозная Дания — это прикрытие, а милая и домашняя Дашенька (стоит признаться, имя, в шутку данное его жене Сашей, вполне прижилось) настоящая… То ли наоборот. Но отмечал, что в зависимости от ситуации в его женщине проявляются её лучшие качества. И даже пессимистичный настрой, о котором они говорили сейчас, очень даже кстати.

— Сколько лет я не перестаю поражаться тебе, такой разной?

— Много, дорогой.

— И как тебе это удаётся?

— Я женщина. Я актриса. Я, в конце концов, по гороскопу Близнецы. Мне всё это свойственно. И, знаешь… Спасибо тебе за то, что вспомнил про мою силу. Она меньше, чем тебе кажется, но её хватит.

— Хватит для чего?

Впрочем, ответ Дан уже знал. Его Дания иногда очень быстро меняла решение, но при этом никогда не ошибалась.

— Я не буду прятаться. Это очень рискованно и, возможно, он обо всём догадается. Он ведь умный, он очень сообразительный мальчик. Но именно поэтому я не хочу, чтобы он запомнил меня, как какую-то трусиху. Я передумала бояться.

Глава десятая. Вредное потомство

Спалось мне, если честно, не очень. Даниил постарался. и отключил мне «выход в интернет». Однако операционная система, если пользоваться его же терминологией, продолжала действовать. Плохие сны мне не снились и в этом, подозреваю, тоже была немалая заслуга Дана. Однако общее ощущение беды и не слишком приятное настроение даже во сне остались.

Проснувшись, я тут же вспомнила, по какому поводу пребываю в расстроенных чувствах. А заодно и о том, что Даниил обещал найти мне помощника. Интересно, последний уже прибыл сюда? Или где мы там встречаемся… И не слишком ли рано я проснулась? Впрочем, зная Даниила, можно с полной уверенностью отрицательно ответить на последний вопрос: уж он-то не дал бы мне открыть глазки раньше положенного времени!

Я быстро привела себя в порядок, вышла в коридор и прислушалась. Из кухни доносились голоса всемогущих. К ним, время от времени, прибавлялся ещё один голос незнакомого мне мужчины. У Хроносов гости? Неслыханное дело! Скорее всего. это мой новый помощник. Что же, пора присоединиться к собравшейся компании и увидеть, кто будет помогать мне искать мужа.

Заглянув на кухню, я поздоровалась и устремила взгляд на незнакомца, восседавшего за столом. Совершенно определённо я могла сказать две вещи. Первая: я этого мужчину, точнее даже юношу, никогда в жизни не видела. И вторая: я, кажется, знаю, кто он такой.

На меня смотрели до боли знакомые глаза — глаза Даниила. Тот же шоколадный цвет, те же пушистые, длинные ресницы, которым позавидует любая девушка. И даже озорная золотистая искорка, будто шампанского плеснули, та же самая. И брови — совершенно точно это брови Дана. Густые, полумесяцем, паренёк задумчиво хмурил их, будто пытался вспомнить что-то важное. А вот нос внезапно оказался почти что произведением искусства. Тонкий, будто вылепленный рукой гениального скульптора нос, с породистыми ноздрями. Наверняка в момент наивысшего волнения они чуть подрагивают, будто у лошади. Я украдкой глянула на Данию: да, скорее всего, так оно и есть. Между носом и ртом была глубокая ложбинка, которая, как я читала где-то, бывает у людей нервных, творческих и талантливых. Не знаю, правда это или нет, но у меня тоже есть такая ложбинка, как и у Дании. Ну и у незнакомого пока что паренька. А губы его были, на мой взгляд, немного тонковаты, у Дана они более пухлые. Зато у Дашеньки точно такие же. Ухватив взглядом ещё и круглый подбородок с ямочкой, мимические морщинки у глаз и губ, отметив тёмную густую шевелюру, я окончательно поняла, кто передо мной. Улыбчивый и, по всей видимости, шустрый. Вот, я едва вошла в кухню, а он уже вскочил с места, и поклонился в знак приветствия. Воспитанный. А морщинки показывали, что лицо его не маска. Парень часто улыбается и смеётся. Но есть ещё и вертикальная морщинка между бровей. Странно, мне даже не удаётся представить, что этот солнечный паренёк может хмуриться настолько часто.

— Саша, позволь тебе представить… — начал Даниил.

Внешне хозяин времени был спокоен. Но, даже не будучи эмпатом, можно понять, что спокойствие это показное. Пальцы всемогущего барабанили по столу, на лбу выступила испарина… Дорогой мой человек, что же ты любишь так над собой издеваться? Даже Дания, которую очень хорошо выдавали глаза, и то справлялась с собой гораздо лучше: руки и лицо в полном порядке. Ну да она же актриса. А глаза… На мальчика, по крайней мере, она практически не смотрела.

— Я твой тёзка. — улыбнувшись тоже очень знакомой улыбкой, парень пододвинул мне стул.

Да, с манерами у него точно полный порядок. Обратно на кухонный диванчик мальчик вернулся только после того, как я села. И тут же уставился на меня. Интересно, чего ждёт-то? Я метнула быстрый взгляд на Дана.

— Да. — откашлялся всемогущий. — Саша, это Александр Эдуардович Андреев. С сегодняшнего дня он является твоим помощником по поиску наших преемников и твоего мужа. Александр очень хороший телепат, достаточно высокого уровня. К тому же у него есть дар любви, который вам очень пригодится во время поисков блудного Шурика.

— Я постараюсь сделать всё возможное. — кивнул парень. — Нехорошо, когда семья распадается… В особенности если при этом страдают ещё и маленькие дети, которых бросают их родители.

Послышался стук. Это Дания уронила нож, которым разрезала торт. Благовоспитанный, но, похоже, очень вредный юноша, кинулся ей на помощь. Когда он подал всемогущей столовый прибор, та чуть было не уронила его снова. Да, у неё тоже есть проблемы с выдержкой. Впрочем, это понятно.

— Чайку? — ровным голосом осведомился Дан.

— Да, было бы неплохо. — кивнул Андреев. — Я люблю чай.

— А мы с Сашей по кофейку. — ответил ему всемогущий, занявшись горячими напитками.

— Саша, завтракать будешь? — спросила Дания. — Есть овсянка…

Заметив, как мой тёзка и Даниил почти идентично скривились, я злорадно кивнула, и получила порцию овсянки с яблоками.

— Итак, какой у нас план? — осведомилась я, поедая жутко вкусную и очень полезную кашку.

— Сейчас ты позавтракаешь, и вы можете отправляться на Эдем. — начал Дан. — Там пройдитесь по списку, который я давал Саше. Что касается поисков твоего муженька… Тут сложнее. Вам двоим предстоит общаться на протяжении минимум трёх дней, чтобы Александр Эдуардович смог почувствовать вашу связь. Потом, благодаря ей, он сможет отыскать Шуру.

— Это какая связь? Нас же не удалось обрядом соединить.

— Я же говорил тебе, что обряд — это так, фантики. На самом деле ваша связь куда глубже и прочнее. Вы любите друг друга, вы две половинки одного целого, у вас общий сын. Связь прочная, главное её нащупать!

— Да уж, очень она прочная, если муж от меня сбежал.

— У него сейчас чердак уехал не в ту сторону. А в этом случае, увы, тормоза не работают.

— Прекрасный чай. — решил отвлечь нас от грустной темы Александр. — Мой папа делал такой же.

— Естественно. — фыркнул Даниил. — Это ведь я его научил.

— А вы знали моего отца, да? А по какому делу вы с ним общались? Он же не одарённый никакими такими штучками, а вам, наверное, только необычные люди нужны?

— Что за ерунда? — поморщился Дан. — Каждый человек необычен уже потому что он — это он. Он уникален, индивидуален и другого такого никогда не будет. Наши способности — это просто бонус, который иногда даёт природа. Но ни возможность читать мысли, ни способность ощущать чувства других, ни большой запас энергии, ничто не может сделать человека выше, выделить его. Выдающимися нас делают наши дела, а не возможности. Ведь только действуя человек совершенствуется. От великого таланта, зарытого в землю, не будет никакой пользы. От таланта, употреблённого во благо, польза есть. И ты зря говоришь, будто твой отец ничем не был одарён. Его огромный дар заключался в том, чтобы принимать людей такими, какие они есть. Понимать. У него было колоссальной силы терпение. И в этом он был совершенно замечателен. Как и твоя мать.

— Но они не были волшебниками. Их магия, даже бытовая, всегда оставалась на достаточно низком уровне.

— В то время на твоей планете вообще был дефицит магии. Но и это не даёт нам повода считать твоих родителей и их соотечественников хуже тех, кто делает из камня птиц и розы. Можно дать обезьяне волшебную палочку, можно дать человеку нож. Но как они употребят данное им? Только узнав это, следует составлять своё мнение о человеке.

— Судить о личности не по способностям, а по деяниям. — кивнула я.

Андреев глянул на меня, но спорить не стал. Огорчённый Даниил вздохнул, и тоже решил благоразумно забить рот куском торта. Я его, в принципе, понимаю. Наверняка, не такой он представлял эту встречу. Но и пацанёнка я понимаю, и ещё неизвестно, как я повела бы себя на его месте.

— Как долго будет длиться наше путешествие? — обратился к Дану Александр.

— А это от вас зависит, детки. — развёл руками всемогущий.

— Ты куда-то торопишься? — поинтересовалась я.

Поговорке про то, что первое впечатление обманчиво, я всегда верила. И теперь в очередной раз смогла убедиться в её правоте. Первое впечатление мальчик произвёл на меня достаточно приятное, положительное. Впрочем, вполне возможно, что если бы он не был так похож на всемогущих, я к нему отнеслась бы более нейтрально. Однако улыбчивый и смешливый, шустрый, с хорошими манерами паренёк всё равно скорее понравится, чем не понравится. Но вот его последующее поведение всё то хорошее впечатление разрушило, и сейчас мнение о пацанёнке скорее отрицательное.

Да, я всё прекрасно понимаю, и отчасти могу даже объяснить его поведение. Правда, странно, что он так танком наезжает на ребят. Неужели они ему всё рассказали? Глупый поступок, а Хроносы глупостью никогда не страдали. Возможно, он сам догадался. Но это тоже не повод так себя вести и хамить старшим, в особенности не разобравшись во всём до конца. А теперь, видите ли, ему ещё и некогда! Ох уж мне эти подростковые реакции… Интересно, почему Даниил не мог взять из времени того же человека, но чуть постарше?

— Да нет. — вдруг неожиданно открыто и радостно улыбнулся мальчик. — Наоборот: чем дольше приключение, тем лучше для меня.

— А для меня нет. Это не приключение, а задание. Даже два. И чем быстрее мы с ними покончим, тем лучше будет.

— Лучше для кого? — вкрадчиво поинтересовался мальчик.

— Для меня. Для всемогущих. Для их преемников. Для моего мужа… — начала я перечислять, но парень вдруг хлопнул в ладоши.

— Прекрасно! А для меня? Впрочем, всё понятно: я отживший своё материал, прошлое для вас. Про меня уже можно не думать, меня уже нет. Да, достаточно правильно вы рассудили…

— Люди нашего рода никогда не отличались корыстными порывами. — тихо начал Дан. — Но и в жадности их упрекнуть невозможно. Скажи, что ты хочешь за свою помощь, и это у тебя будет.

— А если я захочу невероятное, невозможное?

— Невероятное я сделаю сразу же, невозможное — чуть подумав.

— Ну а если я захочу сам управлять временем?

— Ты слишком торопишься на тот свет?

— Нет конечно!

— Тогда ты этого не захочешь. Вневременность для тебя губительна. Иначе мы бы взяли тебя в первую очередь.

— Тогда что я получу?

Мне надоел этот базар и я стукнула кулаком по столу.

— Прекратили оба! Как будто на рынке, ей-богу! Андреев, ты меня не дослушал. Это важно для моего малютки. И это — главное. Если тебе нужно что-то взамен за твою, вне всякого сомнения, неоценимую помощь, говори прямо и не кривляйся. Но в мерах разумного. Повелителем времени тебе не стать: душой расти не одно столетие. Соизмеряй силы и возможности. Если то, что ты попросишь, по силам мне, я лично это сделаю. Ну или ребята помогут. И мы, в миру и согласии, осуществим то, что намереваемся. Но если тебе ничего не нужно, и ты просто, из вредности, кочевряжишься — имей в виду, я тебе не Дан. Я на тебя рычаги управления найду и мы всё равно сделаем то, что должны.

— Какая речь! Да ничего мне не надо. Я помогу, потому что мне просто жаль твоего ребёнка. Дети не должны лишаться родителей, какими бы ни были последние.

Услышав это, Дания снова уронила нож, а Даниил, нервно вскочив, вылетел из кухни. Я посмотрела на пустую тарелку. Хорошее утро, хороший завтрак, хорошая встреча!

Глава одиннадцатая. Маленькие детки и большие бедки

Я посмотрела на Данию. Та едва заметно кивнула. Выбравшись из-за стола, я отправилась на поиски всемогущего. Ох, надеюсь, у мальчика, оставшегося на кухне, хватит ума не возникать при нашей красавице. Она, конечно, натура хрупкая и тонко чувствующая, но что-то мне подсказывает, что даже несмотря на ситуацию, наша дракон в юбке способна в кратчайшие сроки вразумить и перевоспитать зарвавшегося юнца.

Хронос обнаружился очень легко: по запаху сигаретного дыма, который привёл меня прямиком в кабинет. Так и есть: сидит на подоконнике, дымит аки паровоз. Но осуждать его сейчас и читать лекции о вреде курения у меня просто духу не хватило. Думаю, сама Дания в такой ситуации не стала бы отрывать голову своему мужу. А ему, похоже, было всё равно, даже дверь не запер. Ну да, в его состоянии сейчас особо о мелочах волноваться не будешь. Правильно говорят: маленькие детки — маленькие бедки. Большие детки…

— А ты даже без дара эмпатии меня чувствуешь. — грустно улыбнувшись, произнёс Дан.

— Это я использую накопленный опыт.

— Нет… Это просто ты меня чувствуешь.

На мой взгляд, разницы не было, а свой взгляд всемогущий не счёл нужным объяснить. Ну да не о том сейчас речь.

— Это ведь ваш сын? Я угадала?

— Да, Саш. Наверное это очень заметно?

— Шутишь? Мальчик — вылитый вы. Внешне, я имею в виду.

— Так случается, когда родители очень любят своих детей. У вас вот Майкл тоже собрал все черты…

— Майкл ещё и характером в нас пошёл. А твоему, ты извини конечно, но я бы хорошую трёпку задала. Впрочем, у меня ещё будет время.

— Не извиняйся. Это я должен извиниться. И что на него нашло? Мы наблюдали за ним постоянно, всю его жизнь. Но никогда, поверь мне, никогда не видели его таким. Он же нормальный парень. Вежливый, обходительный. А тут просто какой-то Медуз-Горгоныч стал.

— Ну знаешь, его можно понять: увидеть своих настоящих родителей, которые позвали его лишь для того чтобы помочь какой-то там девчонке…

— Дело не в этом. Он не знает, кто мы.

— На мой взгляд он очень хорошо знает. Или, по меньшей мере, догадывается.

— Исключено. Я рылся у него в мыслях на протяжении всего нашего разговора и сейчас не отпускаю парня…

— Он сильный телепат?

— Он мой сын.

— И как он пустил тебя в свои мысли?

— Ну всё-таки он не занимается этим так усиленно, как я. У него есть задатки, есть способности, но мало умений и опыта. Что я ему и пытался втолковать.

— Тогда мне действительно непонятен его настрой. Вы его что, силой взяли?

— Нет, что ты. Я голограммой явился к нему, представился. Ну, объяснил, что азъ есмь Хронос, и попросил помочь. Если честно, он изначально выглядел не слишком восторженно, но всё же передо мной был вполне приятный молодой человек. Знаешь, мне кажется, суть кроется в его неприязни к людям со всякими-такими возможностями особыми.

— Импосибл. Он же сам такой же.

— Да. И на Нибиру есть люди, которые владеют телепатией, эмпатией, умеют предсказывать будущее. Но их меньше, пока что, в его времени меньше, чем обычных людей. Особых уже не боятся, но всё ещё не принимают полностью в обществе. В принципе, мы и искали таких. Ты слышала, что он сказал о своём приёмном отце: тот не слишком силён в магии, как и его мать. Признаюсь: мы специально отдали его таким людям. Это ведь дополнительная гарантия того, что его вторые родители никуда не полезут как я, и история не повторится. И они любят его, но в окружающем мире Саше успели привить не слишком лояльное отношение к таким же, как он. Он злится на нас за силу, боится и от того тоже злится. Он боится своей силы и злится на неё… И в том ещё одна причина, почему именно Саша должен отправиться с тобой. Пусть привыкнет к своей силе, научится пользоваться ею, и своим великим даром любви… Ведь он у него практически не развит! Иначе он за секунду бы Алекса нашёл.

— А за три дня найдёт? — усомнилась я.

— За три — да. Ты уж прости, что мы подсунули тебе неопытного телепата…

— Ничего страшного! Пущай учится, и людям пользу приносит. Ой, а можно я буду его учить?

— Как? У тебя сейчас нет своей силы.

— Но я могу быть подопытным кроликом. И мысли-то свои я даже сейчас могу закрыть.

— Это да, опыт не пропьёшь. — улыбнулся Дан.

И правда, отгораживаться от чрезмерно любопытных телепатов можно, даже не обладая тем же даром. Просто используя полученные знания. Чего, в сущности, лишил меня мой муж? Умения читать чужие мысли, и ощущать присутствие постороннего интеллекта в своих. Но это не так уж и много. Самое главное, закрываться от посторонних, я умею. И, как Даниил, делаю это уже практически на автомате.

— Значит, договорились. Кстати, а почему он Андреев, да ещё и Эдуардович?

— А ты хотела, чтобы мы его под своим именем оставили?

— Ой, не подумала… Но язык же сломать можно!

— Ты собралась его по имени-отчеству звать? — удивился Хронос.

— Обойдётся! Пусть на фамилию откликается. Кстати, почему у нибирийца русская фамилия?

— Отвечу тебе давними словами Алекса: лучше спроси, почему у россиян нибирийские фамилии. В этом мире ничто не ново: языки, имена… Всё повторяется.

— Угу. Ну что, ты успокоился?

— А я всегда спокоен.

— Сделаю вид, что поверила. Тогда пошли укрощать строптивого, пока Дания мальчика не придушила.

— Почему она должна это сделать?

— В воспитательных целях!

— Да поздновато его воспитывать уже.

— Это никогда не поздно. Кстати, сколько лет ему?

— Тридцать четыре.

От неожиданности я даже притормозила у двери.

— Чего?!

— Генетика — страшная штука! — развеселился Даниил и погрузился в воспоминания.

Если верить всемогущему (а никаких оснований не делать этого у меня не было), он сам, до того как законопатиться во вневременности, походил на студента не только со спины, при этом являясь уже доктором наук и профессором. Порой строгие смотрители даже не пускали его в библиотеку для преподавателей, предлагая пройти в заведение для студентов или, в отдельных случаях, для аспирантов. Дания тоже удивительно долго остается молодой вовсе не благодаря пребыванию во вневременье (хотя и поэтому тоже). Просто она, как и Дан, очень хорошо сохранилась. Я даже опасаюсь, что вскоре буду выглядеть старше её, хотя, если судить по собственной матери — это произойдёт явно не в ближайшее десятилетие.

— И ты не забывай, что нашему народу свойственно долго жить, и потому выглядеть не на привычный тебе возраст. Антею и Эригоне тоже не дать их лет. В пересчёте на земные года Александру сейчас чуть больше двадцати.

— Вот таким он мне и показался. — кивнула я. — Даже моложе. А он, оказывается, ровесник моего мужа.

— Да, на самом деле мы часто не те, кем кажемся… Но давай всё же вернёмся к нашему гостю. А то на кухне стало подозрительно тихо, и мне это не нравится.

Мы поспешили вернуться на недавно покинутое поле боя и, к своему удивлению, застали там практически идиллическую картинку. Александр сидел за столом и, не замечая никого и ничего вокруг, быстро ел борщ из большой тарелки. Мы получили возможность порадоваться здоровому аппетиту парня, который уплетал свекольник за обе щёки.

Переведя взгляд на Данию, я кивком головы указала на неё и Дану. Всемогущая, подперев щёку рукой, сидела рядом с Александром и наблюдала, как тот ест. Столько нежности было в её глазах, столько материнской любви, что это просто невозможно передать словами. И эта женщина сомневалась в том, что она хорошая мать?! Да если бы ей дали шанс, она бы стала самой лучшей мамой для своего сына — это видно. И хорошо, что «крохотулю» сейчас не волновало ничего кроме борща. Иначе, по одному взгляду, брошенному на Данию, он догадался бы, кем ему приходятся Хроносы.

Впрочем, для этого можно и на Дана посмотреть. Мужчина явно радовался здоровому аппетиту своего отпрыска и вообще тому, какой сынок у него уродился. Мне этот взгляд знаком: Антей на своих сыновей и внука смотрит совершенно идентично. Хорошо, что мальчик не смотрит на своих родителей во время поглощения пищи. К счастью, от стряпни Дании вообще очень сложно оторваться: она с лёгкостью превзошла своего учителя.

Я наступила всемогущему на ногу и покашляла, дабы привлечь внимание счастливой мамочки. Оба родителя и их отпрыск глянули на меня, а я, в свою очередь, осмотрела их. Так, ребята пришли в себя и уже практически ничем не выдают волнения. Ну а сытый и расслабившийся парень улыбнулся.

— Спасибо большое. Я не ел борща вкуснее. И… Ну, простите, за то, что я тут немного развыступался.

— Ничего страшного. — улыбнулась Дания. — Но в следующий раз будь посдержаннее: я уже хотела превратить тебя в холодильник, дабы ты немного остыл.

— А что у вас случилось-то? — поинтересовался Дан.

— Да так. — ответила его жена. — Немного не сошлись во мнениях.

— Да, но Дания меня быстро поставила на место. Вы, наверное, прекрасный воспитатель и хорошая мать?

В этот раз женщина ничего не уронила. Просто отвернулась, и пожала плечами:

— К сожалению, мне этого не удалось узнать.

— Простите.

— Так, ребята! — Даниил попытался переключить нас на другую тему. — Вы готовы отправиться в путешествие?

— Всегда готова! — гаркнула я в ответ.

Андреев усмехнулся, и тоже кивнул.

— Тогда слушайте. Вот список. Алекс едва не прибыл на Эдем, поэтому вы отправляетесь сразу на эту планету. Там вам предстоит проверить одну пару. Можете задержаться на несколько деньков…

— Что нам там несколько деньков делать? — удивилась я, принимая из рук всемогущего список, и изучая его.

Через пару десятков позиций в глазах зарябило от разных производных имени Архимед: фамилии особым разнообразием не отличались. Увидев среди всего прочего Архимедяна, Архимедзе, Архимеднова и Архимедских, я закатила глаза. Но апофеозом всему была, конечно, фамилия Архимедко.

— А там Иксион. Он всё равно тебя раньше не отпустит. — усмехнулся Дан, глядя на мои гримасы при изучении списка.

— Что ещё за Иксион? — неожиданно мурлыкающим тоном осведомился Александр. — Мы его должны привести?

— Иксион — это брат моего мужа, и самый гениальный во всём мире ботаник. — пояснила я. — Но разве он может подойти?

— Иксион не подходит… Но вот один из его сыновей вполне может оказаться тем, кого мы ищем. Так что отправляйтесь, побудьте там. Заодно, кстати, сможете пообтереться и, в результате, настроиться на волну Саши. Его возвращение в приоритете. Возможно ты, Александр, сможешь уловить и связь братьев.

— Я попробую. — кивнул парень.

— А ещё Саша даст тебе уроки по телепатии. Она моя самая лучшая ученица, так что советую её слушаться: потенциал у тебя огромный и, с её помощью, ты освоишь то, что не под силу твоим сопланетникам.

— В обычной жизни я стараюсь не пользоваться своей силой.

— Мудро. — ответил довольный Дан. — Прошу на балкон.

Пока всемогущий разворачивал галактику, я сбегала за своей сумкой, которую у меня немедленно отобрал Александр. Скажите пожалуйста, джентльмен какой! Дан кивнул нам на открытую в обозревателе площадку, куда нам и предстояло выйти.

— Кольцо… — спохватился Андреев, подняв правую руку.

На безымянном пальце юноши я заметила перстень, что-то среднее между кольцом Хроносов и запасным его вариантом. Зелёный камень вдруг полыхнул стальным цветом.

— Оставь себе. — отозвался Даниил. — Ещё пригодится.

Глава двенадцатая. Знакомые лица

О том, откуда у Александра кольцо, и что это за кольцо вообще, я решила узнать позднее. Поэтому сейчас, вместо расспросов, просто вышла на открытую для нас площадку. Андреев последовал за мной.

— Ну блин. — пробормотала я, углядев в непосредственной близости парочку эдемчан, уставившихся на нас. — Дан бы ещё центральную площадь нам проход открыл!

— Что-то не так? — спросил мой спутник.

— Да вроде бы внимание лишнее привлекаем.

— Но это же не Земля, тут люди привычные.

— Откуда ты про Землю знаешь?

— Мне Даниил рассказал про ваше время, твою планету, и обо всём остальном. Вводил меня в курс дела, пока ты отдыхала.

— Понятно. Ну так вот, хоть эдемчане все из себя такие маги, и их особо телепортацией не удивишь, становиться объектом их внимания всё равно не хочется. Я не тщеславна, поэтому, оказавшись причиной чужого любопытства, чувствую себя не слишком уютно. А местные и так взбудоражены: только мацтиконов уничтожили, а тут ещё и я пожаловала!

— Икона.

— Вот не надо. Я просто сделала то, что должна была.

— Не каждый на такое решится.

— У меня не было выбора. Меня плохо приняли бы здесь, на меня косо посмотрели бы там… — процитировала я одно из любимых произведений. Но, увидев, что Александр меня не понимает, перешла на нормальный язык. — Если яснее, мне не было места ни в прошлом, ни в будущем. Я просто не могла бы спокойно жить, зная, что где-то там, в далёком будущем мацтиконы, ради развлечения, уничтожат мою планету.

— Но ведь это случилось бы ещё нескоро.

— Тем не менее. Я видела гибель Атлантиды и поняла, что не смогу просто жить, радоваться жизни, понимая, что это повторится. Я осознала, что хочу помешать этим гадам и, пусть я могу мало, но что-то ведь могу!

— В итоге ты стёрла мацтиконов с лица вселенной, причём дважды.

— У меня были хорошие помощники. Да и во второй раз — заслуга не моя.

— Но порыв твой. Импульс, толкнувший к действию. Честно признаться, ещё и поэтому я решил тебе помогать. Ты и правда герой, избавивший вселенную от самого большого зла, и теперь эта вселенная тебе обязана. Надеюсь, я сумею погасить свой долг перед тобой.

— Ну я со вселенной никаких контрактов не подписывала. И никто мне ничего не должен… Так что давай лучше разберёмся, куда нам следует направиться.