Бесплатный фрагмент - Извините. И еще раз извините

1. Встреча на вокзале

Теперь, когда я пробиралась через сугробы сквозь рощу, было холодновато. Ветер задувал за ворот, с деревьев слетал снег и падал прямо перед глазами. В это время как раз начались новогодние каникулы и погода обещала кучу веселья. Соседи уже достали лыжи и санки, и даже вывесили на крыльце коньки, хотя лед на озере еще не замерз так, как положено. Только недавно была оттепель и в Топтыгино налепили целую кучу снеговиков. Эх, не было проблем, так налепили.

Когда я подошла к холму неподалеку от вокзала, просвистел гудок. Я стояла и ждала, когда Ин Су приедет на новогодние праздники. Он ничего не знает про нашу жизнь, потому его надо обязательно встретить. С холма хорошо видно, как приближается паровоз. Из его трубы по всей округе разлетается золотая пыль. Если бы вы только знали, сколько неприятностей приносит эта пыль! В прошлом году из-за нее сбежал бабушкин любимый самовар. Мы его нашли под Саратовом, а это вам не шутки, это более двухсот километров. Конечно же, у него были истерты все ножки. А в этом году? В этом году то тут, то там начинают убегать снеговики. И ладно бы просто убегали, новых слепим, так нет же! Они швыряются снежками исподтишка. Еще перед каникулами я шла в школу и на меня напала целая стая снеговиков, я еле убежала от них, они мне даже за шиворот снега набросали. Сколько раз мы обращались в управление железной дороги, чтобы они убирали эту пыль. А они говорят, что пыль не приносит никакого вреда, пока не скапливается в больших количествах. Поэтому нам надо просто подметать во дворах и закапывать ее, и ничего страшного не произойдет. Как же! А ветер? Вот в ноябре, когда были сильные ветра, так много золотой пыли нанесло под рельсы, что они как змеи начали расползаться в разные стороны. Их пришлось собирать и по лесам, и по холмам, и по дворам. Одна рельса даже пыталась забраться к нам в подвал на зимовку. Из-за всего этого безобразия пришлось остановить движение паровозов. Но железнодорожники сказали, что это всего лишь временные неприятности, и что задержки бывают везде, и не только из-за золотой пыли. А пользы от нее куда больше: и паровозы не ломаются, и поля вокруг более урожайные, и люди почти не болеют. Но как же быть с хулиганами? Они, бывает, соберут эту пыль в кучу, и набросают где-нибудь в спортивном зале. Потом козлы, кони, гантели, мячи скачут по всему спортивному залу. Физрук их, конечно же, не выпускает. Но какой шум стоит в школе, не возможно заниматься, а этим негодяям хоть бы что. Вот, кажется, опять крадутся снеговики где-то в кустах, не буду ждать, пока они нападут. Мне еще надо встретить Ин Су и все ему рассказать. Про Гиру и про сундучок, и про монеты, и еще о многом, чего он не знает. Некогда мне со снеговиками разбираться.

Я быстро развернулась и побежала в сторону вокзала. Через пару секунд мне в спину попала первая снежка, потом еще пару пролетело мимо ног и, наконец, одна угодила прямо за шиворот. Я стояла и вытряхивала снег, когда паровоз подходил к перрону. Вокруг летала золотистая, слегка перламутровая, пыль. По моей спине вниз стекал растаявший снег и я, не в силах это терпеть, прислонилась спиной к колонне здания вокзала и начала тереться об нее, как белый медведь о льдину. Люди, стоявшие на перроне, с подозрением смотрели на меня. И что? Никто им ни разу снег за шиворот не закидывал? Ерунда. Они тоже много раз так снег счищали, только забыли.

Наконец, паровоз остановился и начали выходить пассажиры. Это были разные люди, в основном, конечно, студенты, которые возвращались домой на зимние каникулы. Хотя были и всякие родственники, приехавшие из других деревень и городов, чтобы повидаться с близкими. В одном из вагонов застряла грузная дама и кричала на окружающих, из-за того, что у нее не получается выйти. А как же можно выйти, если в обеих руках у нее сумки, которые она пытается протиснуть вместе с собой в проход? Громкая женщина, только эта громкость ей не помогала попасть наружу. А студенты уже собрали золотую пыль и один, самый шустрый, кинул эту пыль громкой даме под ноги. Не прошло и минуты, как она бежала по перрону и не могла остановить свои неугомонные валенки. Бессовестные студенты стояли и хохотали. Иногда так и хочется напустить на них икоту. Проходимцы. Наконец, в толпе, я увидела того, кого ждала.

2. Как мы познакомились

Ин Су — худой, невысокого роста, с большими карими глазами, еще темнее, чем у меня, очень скромен и просто одет. Главное, его одежда была сейчас вовсе не по погоде. То, что он очень скромный, я поняла, когда мы познакомились. Не могу сказать, что это было то знакомство, которое я ждала или которое тогда хотела. Просто так получилось. Во всем виноваты чудеса. В общем-то, во многом в нашей жизни виноваты именно они. Так случилось и с нашим знакомством.

Я хотела отправить письмо. Это было около года назад. Мне тогда было еще тринадцать, а Ин Су девять. Я писала Матильде. Это дама, которая знает практически все о грибах. Но тогда я только пыталась выяснить, знает ли она хотя бы что-нибудь о том, что мне надо. Я еще не была с ней знакома, но прочитала о ней в одной книге и решила написать письмо. Существует несколько способов отправить письмо, и я выбрала самый быстрый, а главное, бесплатный — с помощью золотой пыли. Да, золотая пыль действительно хороша, ее можно применять в совершенно разных ситуациях. Но когда имеешь дело с чудесами… Впрочем, об этом я еще расскажу. Я нанесла клей, насыпала на него немного золотой пыли, заклеила письмо и втерла немного пыли в адрес. Через несколько минут выпустила письмо в форточку, и оно полетело.

Проблема в том, что такой дешевый способ отправки писем самый ненадежный. Матильда живет в Бразилии, а действия золотой пыли хватило только до Кореи. Оно упало в районе Гурьонг и его нашел Ин Су. Если бы он ничего не знал о чудесах, он бы ничего не понял и просто выкинул бы его. Но дело в том, что он неплохо разбирается в волшебстве, и перевел мое письмо с помощью стекла-переводчика. Оно немного напоминает лупу и переводит текст с любого языка на тот, который понимает читающий. Через пару дней я получила письмо на непонятном языке и переводила его с помощью такого же стекла.

«Извините. Ваше письмо случайно попало ко мне. Я его прочитал. Я знаю, не хорошо читать чужие письма, но поскольку оно уже попало ко мне. Извините. Я использовал ускоритель, который у меня был, и отправил ваше письмо госпоже Матильде. Оно уже должно было долететь. Если вы, конечно, не сильно расстроены, что я прочел ваше письмо, пожалуйста, расскажите мне про эти грибы. Я никогда в жизни не видел бегающие грибы. Мне настолько интересно, что я не выдержал и написал вам. Это будет очень любезно с вашей стороны, если вы мне напишите. Извините.

Еще раз извините. Ин Су»

Вот так мы и познакомились. Мое письмо угодило не туда и не к тому человеку. А он его еще и умудрился прочитать. Нет, я, конечно, тоже очень любопытная. Но это никогда не изменит того факта, что это он прочитал мое письмо. Что ж, это сработали чудеса.

Ответ я ему писала неохотно. Во-первых, я не понимала, кто мне пишет, потому сразу задала несколько вопросов. Во-вторых, я еще сама ничего толком не знала, а тут кто-то слишком любопытный спрашивает о неизвестном. Хотя я тоже писала Матильде, не зная все. Но она все-таки специалист, а Ин Су просто любопытный мальчишка. Может быть, после этого все и прекратилось бы, я бы просто вежливо поблагодарила его и конец. Но я не могла отправлять письма Матильде платно, иначе пришлось бы рассказать все бабушке, а я не могла. Потому письма приходилось отправлять с дозаправкой у Ин Су. Он был мне нужен. У него не было друзей, и он решил, что может дружить со мной. У меня тоже нет близких друзей, но они мне особо и не нужны, у меня есть дела поважнее. Ну, в общем, вот. Сейчас передо мной стоял Ин Су. Он был на голову ниже меня и удивленно разглядывал мою одежду.

— Ну, привет, Ин Су, — сказал ему я.

— Здравствуй, Катя, — потерянно ответил Ин Су и посмотрел мне в глаза.

На перроне уже почти никого не было, остались я, он и служащие вокзала. Паровоз отходил от перрона, а мы все смотрели друг на друга.

— Пойдем, а то мы здесь замерзнем, — наконец, позвала его я.

— Да, пойдем.

На Ин Су были изношенные осенние ботинки, прохудившаяся куртка, тонкий свитер и штаны, шапка с маленьким помпончиком даже не прикрывала уши, а на спине у него был огромный рюкзак.

— У тебя есть в рюкзаке теплая одежда? — спросила я.

— Нет.

— Я же тебе говорила одеться тепло.

— Это самое теплое, что у меня есть.

— А в рюкзаке что?

— Белье, зубная щетка и тапочки. Пара книг. Ускоритель, чтобы написать письмо папе, слуховой пар.

— Пара книг?

— Ну, да.

— Пара?

— Угу.

— Сколько?

Уже год зная Ин Су я понимала, что словосочетание «пара книг» для него никогда не означало две.

— Несколько.

— Ты притащил рюкзак с книгами? Зачем?

— Чтобы читать на ночь.

— У нас есть книги, чтобы читать на ночь.

— Да, но они на русском. Я не умею читать на русском. Стекло работает медленно, а слухового пара мне не хватит до конца каникул, если я буду читать книги.

Слуховой пар, конечно, только так назывался. Еще его могут называть прослушка или ябеда. Это такая особая смесь, которую готовят специально в виде пара. Пар помещают в маленькие пузырьки, похожие на ягоды смородины, когда эти пузырьки лопаешь прямо у ушей, пар попадает в них и ты понимаешь, что говорит человек на другом языке, даже можешь читать. При этом ты спокойно говоришь на своем языке и все прекрасно понимаешь. Ябеду могут продавать в банках и бутылках, но чаще всего ее продают в маленьких жестяных баночках, в таких еще продают карамель. Главное не перепутать, потому что если такую ябеду проглотить, то она может лопнуть внутри тебя и ты около недели будешь говорить разную тарабарщину на непонятном языке, а иногда, среди этой тарабарщины, будут проскакивать твои секреты, которые тебе не хотелось никому рассказывать. В общем, с чудесами надо быть очень осторожным.

3. О чудесах

Вообще, чудеса — штука не простая. Наверное, вы уже слышали о них что-то вроде: произнеси заклинание, и случиться вот это. Зелье выпьешь — произойдет то. А если взмахнуть волшебной палочкой… Такая ерунда. И если рассказывают, что самое главное сделать все правильно, и тогда будет все как надо, не верьте. Нет, это все половина правды. Даже не так. Почти все, что вы слышали — выдумка. Фантазия, не имеющая ничего общего с настоящими чудесами. Только некоторое подобие правды. Почему? Потому что о чудесах пишут люди, которые ничего о них не знают, либо те, кто совершенно случайно столкнулся с чудом. Они начинают развивать теории и гипотезы, но не могут применить их на практике. Не работают! И это хорошо, а то бы они натворили.

Понимаете, у каждого чуда есть свои побочные эффекты. Все абсолютно как в простой жизни. Вот, например, в жизни вы заводите питомца: рыбку или цветок, или морскую свинку. Это же хорошо? Хорошо. Вы приобретаете себе счастье. Хорошие эмоции, прекрасное настроение. Но вы себе приобретаете и кучу мороки: вам надо ухаживать за своим питомцем, покупать ему корм или поливать его. Вы не можете просто закрыть дом и уехать на месяц в Сочи, плавать в море и загорать, ведь у вас дома тот, кто в вас нуждается. С чудесами происходит нечто подобное. Допустим, мы захотели немного увеличить урожай в своем саду и закопали под яблоню мешочек с ростовиком. От ростовика яблоня увеличится, на ней будут крупные яблоки. Но и дождевые черви, и мокрицы, которые были в земле рядом с яблоней, тоже вырастут. И потом не надо удивляться, что дождевые черви, размером с крупного ужа, погрызли все корни фиалок. На чудеса точно так же распространяются законы природы, как и на простую жизнь.

Закон сохранения энергии гласит: энергия не может быть создана или уничтожена, она может только трансформироваться из одной формы в другую.

Что же это значит? Все просто! Если у вас появилась энергия, значит, где-то она исчезла. Если вы затратили энергию, значит, где-то она появилась. Подвох в том, что если вы не знаете, какой именно объем энергии был затрачен на чудо, то не знаете, сколько ее сбежало и куда, и что потом будет.

Ну, например. Есть такие люди, которые, в общем-то, чувствительны к чудесам. Но пока они живут в обычных местах среди обычных людей, они только по косвенным признакам могут определить, что где-то есть чудо. Но точно они не знают, и напрямую с ним дела никогда не имели. Потому, когда они случайно попадают в нашу деревню, начинаются проблемы.

Случайному человеку в нашу деревню попасть не просто. Остановка на нашей железнодорожной станции считается технической, потому люди не обращают внимания, что здесь кто-то есть. Естественно, они не могут заметить, что здесь есть что-то необычное. Но люди, которые все-таки замечают, что здесь есть что-то такое, могут выйти у нас на станции и зайти в деревню.

Так, в прошлом году к нам на новогодние праздники попал турист. Его особо никто не замечал, потому что он вел себя прилично. Но в какой-то момент он сильно захотел в туалет и, увидев на улице небольшое деревянное сооружение, пошел туда без спроса. Это было не самое мудрое решение. Дело в том, что это был туалет владельца лавки со злобыдрами, и он очень не любит, когда его туалетом пользуется кто-то посторонний. Потому свой туалет он заколдовал только под свою… В общем, когда турист присел на стульчак, туалет поднялся в воздух и полетел в сторону озера. Эта позорная ракета сначала поболталась над деревней, из-за чего все и узнали, что к нам просочился турист, потому что он орал во всю ивановскую и, открыв дверь, просил, чтобы его отпустили. Затем он пролетел над деревенским рынком, а под новый год у нас торгуют не только местные, но и приезжие. Посетителей там в это время очень много и все видели, как туалет летел в сторону озера. Затем он приземлился на озеро и начал как сумасшедший ездить туда-сюда по льду, катаясь между фигуристами и детьми на санках. Благо к тому времени озеро уже замерзло. И, наконец, выкинул туриста из себя на противоположном берегу озера, а сам полетел обратно. Но когда он вернулся, то не встал ровно на место, как стоял до того. Хозяин туда зашел, туалет упал на бок и, защелкнув дверь, не хотел выпускать хозяина. Наш сосед пытался подобраться к нему с ломом, но тот стал рычать, и хозяин внутри начал плакать и просил ничего не делать. Уж лучше он будет ночевать в туалете, может тот к утру подобреет. Проблему пришлось решать моей бабушке. Она нашла у себя в запасах замерзайку и высыпала ее на двери. Из-за замерзайки дверь застыла и превратилась в самую обыкновенную деревянную дверь, и хозяин выбрался из туалета.

— Спасибо вам, Варвара Петровна, — расстилался перед бабушкой хозяин лавки.

— Ох и скупердяй же, — бурчала на него бабушка, — даже туалет заколдовал. Ну, в нем-то что можно украсть?

— Да я же не из-за того, что украсть. Вы же знаете, сколько неаккуратных людей ходит, нечистоплотных, вот я и… — оправдываясь, провожал он бабушку. Его толстое сальное лицо с большой родинкой на щеке прямо у носа постоянно морщилось.

— Чистоплюй нашелся, — попрощалась с ним бабушка.

Вот поэтому я очень осторожно отношусь к любым чудесам. Все незнакомые мне чудеса я старюсь изучать и проверять, чтобы случайно не отправить какого-нибудь туриста в стратосферу на деревянной ракете. Туриста после этого напоили сонником, посадили в поезд, и к следующему утру у него уже должно было быть чувство, что все это было не наяву, а во сне.

4. О деревне

Мы поднимались по холму в нашу деревню. Топтыгино находится на высоком большом холме. С одной стороны холма, там, где мы сейчас поднимались, стоит железнодорожный вокзал, а за вокзалом, еще ниже, большое озеро. Дальше за озером сплошной лес. С этой стороны, где мы поднимались, дорога по холму ведет вверх, в саму деревню. Топтыгино очень большая деревня, более тысячи дворов раскинулось по обе стороны холма. Этот холм, он считался как один, но на самом деле с разных сторон он разный и даже немного поделен на два, но не сильно. Деревня называется Топтыгино именно из-за этого, потому что со стороны этот холм похож на огромного лежащего медведя. Есть у нас тут балка, как раз возле большого обрыва, там где рынок. Через эту балку перекинут мост. Очень красивый, резной деревянный мост с крышей. С той стороны, где живем мы с бабушкой, там холм более пологий (это передняя часть медведя), мягко спускается к лесу. С другой стороны холм более крутой (это задняя часть медведя) и за спуском находится небольшая речка Медовика. А за речкой тоже лес. Еще и болото рядом есть. Ох и болото там подозрительное! Так вот, та часть, на которой мы живем, она больше, потому здесь есть что-то вроде деревенской пощади. На этой площади по центру растет елка, а на краю находится главный колодец с очень вкусной водой.

Мы с Ин Су поднимались вверх за остальными, кто шел с вокзала. Они ушли уже далеко, а мы все плелись. Мало того, что этот мальчишка медленно ходит, так он еще любит останавливаться на каждом шагу и все рассматривать. Я теперь понимаю, почему у него нет друзей. Он слишком медленный! Я бы, конечно, могла насыпать ему золотой пыли на ботинки, но это было бы нечестно.

— Здесь так много снега, — обернулся Ин Су на здание вокзала и рассматривал пейзаж.

— Конечно, мы же в деревне. Ты бы не мог побыстрее? Вообще-то холодно.

— Но ты хорошо одета.

Естественно! Еще бы я была плохо одета. На мне теплые валенки, которые бабушка носила еще в молодости. На них даже есть заплатка на пятке. И еще цветные полосатые гольфы, которые я вязала летом из настоящей шерсти. Теплые колготки и шерстяной сарафан. И свитер. Этот свитер мне подарила бабушка на прошлый Новый год. У него в узоре блестящие синие снежинки, сам свитер белый. А еще теплое пальто, тоже бабушкино. Бабушке его подарила прабабушка на пятнадцатилетие. Удивительно, но бабушка была тогда такая же худая, как и я. Пальто немного потертое, и даже есть пара дырочек, но оно теплое. Шапку с маленькими ушками и шарф с варежками я тоже вязала сама. Я нашла на чердаке цветную пряжу, желтую и оранжевую. Очень подходит под мои каштановые волосы. Правда, кое-где пряжу уже побила моль, поэтому пришлось завязывать узелки, но я сама все делала. Бабушка говорит, что нитки выглядят так, будто в них жили букаши. Ну и что, а мне нравится. Я сама все связала. Своими руками. Значит, я молодец. Еще у меня на груди большая вязаная брошь в виде гриба. Это все из-за Гиры. Брошь вязать было сложнее всего. Я впервые вязала крючком, да еще и тонкими нитками. На нее я кое-где пришила перламутровый бисер и пайетки. Очень красиво получилось. Самое главное, я одета по погоде. А Ин Су выглядит как будто он из октября. Не похоже, что ему холодно, раз он так медленно идет и разглядывает каждое дерево и каждый дом. Хотя с домами все понятно. Большинство домов у нас деревянные, с резными ставнями и наличниками, их можно разглядывать хоть вечность: животные, растения, луна и звезды, орнаменты. Все очень разное, яркое, цветное, и выполнено мастерски. Я вот тоже хочу научиться мастерски вязать. Я даже думаю связать Ин Су варежки и шарф, чтобы потренироваться.

— Что с ней? — задрал голову Ин Су и смотрел на елку на площади.

Я тоже задрала голову и увидела, как елка то и дело стряхивает ветками.

— Студенты! — возмутилась я.

— Чего?

— Студенты золотой пыли насыпали. Дураки!

— А почему дураки, красиво же?

— Ну, красиво. Но так не делается. Надо сделать все правильно. Этим у нас занимается деревенский глава. Елка же живая, с ней надо аккуратно, можно все сломать!

— А, понятно. Так она будет танцевать на Новый год?

— Будет, если эти бессовестные опять глупостей не натворят. Пойдем, у меня уже нос отмерзает.

Когда мы зашли во двор, Ин Су опять застыл. Нельзя сказать, что бабушкин дом особо отличается от остальных, просто на нем несколько пристроек, которые могут ввести в недоумение. Но это очень важные пристройки. Каждая из них выполняет свою функцию. Вот та маленькая пристройка вверху — из нее можно наблюдать за звездами. Хотя с другой стороны лес и сосна рядом, но с этой, которая выходит к озеру, все видно. А вот та, которая сбоку, там стоит лодка. Спускаем и поднимаем мы ее с помощью золотой пыли. Спускать, конечно, веселее. Спустил и можно еще полдня по озеру без весел кататься. А вот поднимать проблемно. Она, конечно, никуда не убегает, но всю ночь после подъема ворочается в пристройке, издавая пугающие звуки. А вот в той маленькой пристройке просто куры живут. Им так теплее, когда к дому их жилище пристроено.

Когда мы, наконец, вошли в дом, стало понятно, что Ин Су замерз. Еще и как. Я дала ему миску и поставила греться воду на печку. А сама стала готовить яичницу с сосисками. Мы были голодными, надо было срочно что-нибудь поесть, чтобы согреться.

5. Домашние заботы

У бабушки посреди дома стоит большая кирпичная печка. Только в самые лютые морозы мы ее топим золотавриками, иначе золотая пыль нам не даст покоя всю зиму. Остальное время мы ее топим простыми дровами.

Пока я бегала по комнате с чайником и сковородкой, Ин Су разделся, разулся и стоял, держа в руке миску и разглядывая дом. Вообще, у бабушки просторно. Печка настолько большая, что сверху на ней даже можно спать. За печкой находится ванная комната. Там есть и ванна, и унитаз. Бабушка любит жить с комфортом, и она любит, когда дома тепло. А еще в доме есть три отдельные комнаты. В одной живу я. Еще одна комната бабушки и дедушки. Только они редко бывают дома, потому в ней чаще всего никого нет. Еще в одной комнате бабушка держит всякие сушеные травы, а дедушка свои книги. Хотя, травы и на кухне везде развешены. Но, как говорит бабушка, трав много не бывает. Самое большое помещение — это, конечно же, кухня. Есть еще маленькие помещения для разного. Чердак там, или сени. Летняя веранда и другие.

Пока Ин Су стоял и все рассматривал, закипел чайник.

— Давай мне, — забрала я у него миску, налила в нее воды и усадила гостя отпаривать ноги у стола.

Раздвижной овальный обеденный стол у нас стоит прямо у большого окна. Бабушка на окне выращивает фиалки. Окно на кухне почти на всю стену, и пять полок с фиалками прикреплены одна над другой.

Я принесла Ин Су полотенце, вязаные шерстяные носки и яичницу.

— Скоро будет чай, — отчиталась я перед ним.

Ин Су сидел разложив себе на коленки носки, которые ему были великоваты размера на три, и разглаживал на них шерсть.

— Ты что, не голодный?

— Я просто греюсь. Сейчас поем, — не отрываясь от своего важного дела ответил Ин Су.

Чай уже заварился, я разобралась с заварником и чашками и вернулась за стол. Ин Су уже был занят не носками. Он смотрел на фиалки. А они смотрели на него. Ин Су наклонил голову вправо, фиалки наклонили цветочки, но в другую сторону. Ин Су наклонил голову влево и фиалки опять увернулись от него.

— Что ты делаешь? — поинтересовалась я.

— Они живые? — не отрывал свой взгляд Ин Су от фиалок.

— Ты о том, что они шевелятся? Как-то с ними было много проблем, одна за другой стали пропадать. Бабушка все переживала, что не знает, что с ними. Потому она решила сделать так, чтобы с ними можно было общаться. Говорить они, конечно, не умеют, но по их поведению можно понять, что им нравится, а что нет.

— Как? — удивился мой гость.

— Ну, например, они могут трясти листиками от радости, если их вовремя польешь. Или вот сейчас, ты им устроил тень своей головой, а они пытаются добраться до света.

— Но у них же есть носик и глазки.

— Ну да, они последнее время стали немного странными. На лепестках можно рассмотреть глазки, а пестики и тычинки похожи на носик. Но это все, наверное, из-за удобрения, которое использует бабушка. Ты ешь, остынет.

Ин Су посмотрел на мою незамысловатую яичницу с подозрением.

— Это хорошие яйца, у нас свои куры.

— Да. Я просто не очень люблю яичницу. Я съем. Просто она такая скользкая.

— Нормальная. Они зажарились почти полностью. А нет, следующий раз готовь сам.

Ин Су достал вилкой самую жидкую часть и потянул вверх. Я взяла и накрыла яичницу хлебом.

— Приятного аппетита, — забрала я свою тарелку с чашкой, и пошла мыть, а то это может длиться вечность. Ин Су так и до завтра может сидеть.

Пока я мыла посуду, в коридоре что-то зашумело. Сначала затарахтело, потом громко упало. Потом был чих от всей души, а затем ругательства. Слов слышно не было, только недовольный тон. Минут через пять в дом зашла бабушка.

— Ты кто? — удивилась она, увидев Ин Су.

Я выскочила из-за печки, в той стороне у нас рукомойник, и отчиталась о приезде друга. Я все это рассказывала бабушке раньше, но она может легко забывать такие вещи. Ин Су лишь с удивлением слушал наш разговор.

6. Знакомьтесь — Варвара Петровна

Вообще, моя бабушка — Варвара Петровна — это моя бабушка по папе. Если бы вы смотрели на ее фотографию, то увидели бы вполне себе спортивную, но не худую, женщину в возрасте, вероятнее всего в полукомбинезоне, пуховике, валенках и с сумкой через плече. Она бы вам улыбалась. Хотя, нет, она бы смеялась, она это любит.

Так вот, моя бабушка обладает какой-то странной памятью. То она помнит все на свете, даже как она в детстве оторвала пуговицу на пальто, то все разом забывает. Забывает она чаще всего, когда сосредоточена на чем-то важном для нее. Сейчас деревня готовилась к новогодним праздникам, и бабушка активно принимала в этом участие. А еще она очень хорошо поет и вяжет. Из-за того, что мои родители постоянно в разъездах, я живу вместе с ней. Хотя, на самом деле, бабушка Варя сама не часто бывает дома. Она легко может ночевать у подруги или вообще уехать в соседнюю деревню или город. Она любит говорить, что скучают скучные люди. А она у меня никогда не скучает. В общем-то, как и я. Только у нее друзей намного, намного больше, чем у меня. И вяжет она лучше, чем я.

А еще, моя бабушка хорошо разбирается в чудесах. Но, в самом деле, относится она к ним слишком не серьезно, по-детски. Она, даже не задумываясь, может принести домой банку со злобыдрами или натереть золотой пылью колеса на велосипеде и уехать в Тамбов. Чтобы вы понимали, велосипед после золотой пыли не начинает лететь, он едет так же, как и любой другой велосипед, только сам. Остановить его в это время не так-то просто, проще самому спрыгнуть с него. Бабушка тогда пересчитала все кочки по дороге, а когда вернулась, неделю отлеживалась в горячей ванне с солью. В общем, бабушка у меня, хоть уже и бабушка, но ведет себя иногда как дитя малое.

Вот и теперь, она совсем забыла, что должен приехать Ин Су, хотя я две недели об это рассказывала.

— Бабушка, это мой друг из Кореи, Ин Су. Он, как и я, интересуется грибами. Мы с ним общались по переписке, а теперь он к нам приехал на каникулы.

— Ах, да, что-то такое ты говорила. Прости, я слишком занята сейчас, все вылетает из головы. Да. — Она сделала странный жест, показывая пальцем вверх, залезла в стол, достала какие-то банки, уложила их в сумку, и попрощалась. — Сегодня меня не ждите, я буду ночевать у Маргариты Львовны. Я думаю, вы сами справитесь.

Через минуту она уже заперла дверь, и след ее простыл. Это и есть моя бабушка — деревенская кочевница, как ее называют ее же подруги. Я посмотрела на Ин Су, он лишь вздернул плечами.

— Ну, что, пойдем. Я покажу тебе твою комнату.

— А что это такое? — остановился Ин Су между моей комнатой и комнатой бабушки.

Между нашими комнатами стоит большой шкаф с множеством выдвижных ящичков. Это картотека, в которой бабушка хранит свои воспоминания.

— Никогда не прикасайся к этой штуке, иначе сильно пожалеешь.

— Почему? — удивился Ин Су.

— Бабушка складывает сюда все свои воспоминания. Порой это бывают невыносимые вещи. Это — картотека воспоминаний.

— Правда? А как это работает?

— Как живой хаос. Бабушка в эти ящики складывает все, что угодно: голоса, рецепты, заклинания, вкус прошлогоднего мороженного и вопли лишайников.

Стоит ли мне сказать, что Ин Су меня не послушал? Наверное, да, ведь это многое говорит о нем. Пока я отвернулась, чтобы идти дальше в его комнату, он открыл один из ящичков. Послышался довольно знакомый щелчок кочерги. Когда я обернулась, все лицо Ин Су было в саже. После этого на весь дом раздался дикий хохот бабушки, который не прекращался до полуночи. В этот ящик бабушка помесила воспоминание о том, как еще в молодости, когда они с дедушкой только заехали в этот дом, он впервые чистил печку. Это было перед сезоном отопления. В трубе что-то застряло. Дедушка засунул голову в печку, чтобы посмотреть, что там, подцепил что-то кочергой и оттуда выпало гнездо, а вместе с ним старая сажа, прямо ему на голову.

После того, как Ин Су умылся, я, наконец, показала ему его комнату, пока бабушкин голос периодически посмеивался из картотеки. В его комнате вполне неплохо: железная кровать с сеткой и мягким матрацем, письменный стол, комод для вещей и шкаф с дедушкиными книгами, кресло-качлка. Единственное, весь потолок там увешан бабушкиными травами. Но Ин Су не спать на потолке, так что, все в порядке.

7. Утренняя почта

Следующее утро началось с грохота.

— Севка! — возмутилась я, открыла глаза, встала и вышла на кухню. В окно во всю силу барабанило письмо.

Так мог сделать только Севка. Когда он помогал бабушке разносить почту, он не приходил в каждый двор, и не опускал письмо в почтовый ящик. Он втирал золотую пыль в адрес и капал на уголок конверта зелье нетерпимости. Его часто используют с ростовиком, чтобы густо цвели цветы. Из-за этого письма как сумасшедшие врезались в окна и барабанили, что есть мочи, в стекла.

Из комнаты вышел заспанный Ин Су.

— Что случилось? — спросил он, протирая глаза.

— Ничего, — буркнула я. — Эх, надрать бы ему уши! — обула я валенки, накинула пальто и шапку, и пошла доставать письмо.

Оно так и будет барабанить в окно в одно и то же место, пока не разобьет стекло. Было высоко, пришлось искать лестницу. Севка, гад! Его бабушка и дедушка таким не промышляют, честно разносят письма и посылки по адресам. Севка говорит, что они это делают только потому, что собирают все новости и сплетни по округе. Ну, так и хорошо, пусть собирают! Все лучше, чем разбивать соседям окна. Вообще, все в семье Севки работают на почте. Целая почтовая династия. Папа у него забирает письма и посылки с поезда и привозит на почту. Потом они с Севкиной мамой все сортируют, а бабушка с дедушкой носят по адресам. Севка иногда сам просится им помогать, но не из-за того, что сильно хочет помочь, а потому, что ему нравится, как летают письма и бегают по деревне посылки. Лучше бы натер золотой пылью валенки и побегал по деревне сам, а теперь мне из-за него на лестницу лезть. У нашего дома фундамент такой высокий, я еле достала письмо. Оно еще и брыкается!

Это письмо от мамы.

«Катя, нас с папой не будет до конца марта. Обязательно поливай сектаторы на чердаке, не забывай. Хоть и зима, но раз в неделю их надо поливать. В тепло не заноси, пусть стоят там.

Мама».

— Что там? — с любопытством спросил Ин Су, когда я зашла в дом.

— Мама. Напоминает, чтобы я полила ее цветы. Даже не поинтересовалась, как у меня дела. Хоть бы раз спросила: как ты, Катя? Ее только цветы и заботят.

— А что за цветы?

— Какие-то сектаторы.

— Сектаторы?

— Угу, — я взяла лейку и полезла на чердак. Там у нас небольшая комната. В ней прохладно, градусов десять, не больше. Но эти цветы стоят зеленые, ни один листик не замерз.

За мной поднялся Ин Су. Пока я их поливала, он внимательно смотрел на цветы.

— Катя, они за тобой следят, — сказал он.

— Бабушка удобряет только фиалки.

— Нет, ты не понимаешь. Это такие цветы. Ты следишь за ними, а они следят за тобой. Видишь, у них возле листиков мелкие отростки с такой точечкой. Эта точечка работает как зеркало. Если правильно использовать корень этого цветка, то можно следить за тем, кто к нему подходит. Я читал про такое растение в одной книжке. Его корень может жить очень долго, и он держит связь со своим основным корнем. Если за ним хорошо ухаживать и правильно подобрать колбу для хранения, то в ней можно будет увидеть тебя.

— Ты хочешь сказать, что мама следит за мной с помощью цветка?

— Думаю, да. Для того, кто хорошо разбирается в волшебстве, это просто. И она может увидеть, как ты на самом деле себя ведешь, если ты не знаешь, что цветок следит за тобой. В письме ты еще могла бы соврать, а тут нет. Такие цветы используют в некоторых школах, чтобы следить за учениками.

— То есть, моя мама не доверяет мне? — возмутилась я.

— Может, она просто не хочет, чтобы ты думала, что она тебя контролирует или чересчур опекает.

— Не могу сказать, что я прямо сильно удивлена. Но, наверное, стоит передать ей привет.

8. Гира

Мы с Ин Су спускались вниз, пока я обдумывала, какой же привет передать маме. Я обязательно отправлю его письмом. Может, взять что-нибудь из бабушкиной картотеки воспоминаний? Мои размышления прервал грохот внизу.

— Гира! — вскрикнула я, быстро спустилась и побежала на звук.

Шум прозвучал из спальни Ин Су. Я открыла дверь, там была тишина.

— Смотри внимательно, что стоит не на месте, — сказал я другу и сама стала искать, что этот негодяй мог перевернуть.

— Я не знаю, будто все на месте, — бормотал Ин Су, рассматривая комнату.

Мы залезли под ковать, рассмотрели под столом и шкафом, залезли на стол, чтобы посмотреть на шкаф и нашли следы. Гира был на шкафу и перевернул несколько дедушкиных камней, который тот привез из экспедиции.

— Смотри, — сказал Ин Су, доставая монету из-под одного из камней.

— Опять. Я же тебе говорила.

Это началось чуть больше года назад. Как-то во дворе у забора я нашла небольшую золотистую монету. С одной стороны на ней были просто точки. С другой стороны какие-то закорючки. Мне показалось, что это игрушечная монета, хотя на вид она была похожа на металлическую. Я положила ее в свой сундучок. У меня осталась моя детская копилка, в которую я когда-то складывала монетки. Через неделю я опять нашла монету во дворе, но чуть дальше. Я опять вкинула ее в копилку. В тот момент я потрусила сундучком, как делала когда-то в детстве, чтобы услышать дрязг монеток. Но там был звук только одной монетки. Тогда я открыла сундучок, и там действительно была только одна монета. И какая-то труха. Пыль. Другой монетки не было. Я искала ее, вдруг она выпала. Но монетки не было.

Потом, когда я начала находить больше монеток, поняла, что эти монетки превращаются в пыль. Я решила, что это чья-то дурацкая шутка, и перестала искать монетки. Тогда в доме появился странный шум. То ни с того, ни с сего упадет книга, то перевернется кружка, то заскрипит стекло. Я стала внимательно следить за происходящим и, наконец, увидела Гиру. Сначала я совсем не понимала, что это, потому что когда упала кружка, я заметила на стене странное пятно, похожее на светло-серый пластилин. Я потянулась за кухонной лопаткой, чтобы отодрать его, но «пластилин» резко превратился в шар неправильной формы. Оторвавшись от стены, он упал на пол, отскочил аж до двери, и исчез. После этого и началась моя слежка. Сначала я искала, что это такое и поняла, что это гриб. Но гриб не обычный. Потом я пыталась понять, откуда он взялся, зачем преследует меня, зачем заманивает монетами. А он именно заманивал. Из-за монет я поняла, что он понимает, что делает, что у него есть цель. Только вот какая? Он не разговаривал, чем-то был похож на бабушкины фиалки, только шустрый и быстрый. И, видимо, он был один. Теперь он опять влез в дом и опять оставил монету.

— А покажи остальные монеты, — попросил Ин Су, крутя в руке ту, которую он нашел.

— Там же просто пыль.

— Все равно покажи.

Я принесла сундучок и отрыла его. Сундучок был размером с конверт и высотой в половину длины карандаша. На дне было уже около сантиметра пыли, коричневатой, похожей на труху дерева.

— Много было монет, — сказал Ин Су, взглянув на пыль. — А она никак не действует на предметы?

— Ну, сундучок-то стоит спокойно, — пожала я плечами, заглядывая внутрь.

— А куда он тебя пытался отвести?

— В лес.

— В какую сторону?

— В сторону болота.

— Ты туда ходила?

— Нет, — возмутилась я, — зачем? Чтобы утонуть там?

— Чтобы посмотреть, зачем он тебя зовет.

— А если это какая-то хитрая приманка?

— Но это же настоящий гриб? — переспросил Ин Су.

— Да, — ответила я.

В этом Ин Су был прав. Гриб был настоящий, он существовал в природе и мог действовать самостоятельно. Это я узнала от Матильды.

9. О грибах

И как всегда бывает в такие моменты, когда кого-то вспоминаешь, человек сам объявляется. Опять на весь дом раздался грохот. В окно судорожно стучало письмо.

— Ну, Севка! — пробурчала я.

Вместо того чтобы рассортировать все письма, а потом отправлять их, он рассылал их по одному. Я, ругаясь, опять оделась, обулась, пошла на улицу, взяла лестницу и достала стучащий в окно конверт. Это было письмо от Матильды. Я взяла стекло и мы с Ин Су стали читать, о чем же она писала.

«Катя, я узнала кое-что интересное, но ты должна быть осторожна. Если ты помнишь, у Fabulousus fungus или гриба Великолепного, есть защитный механизм, он может создать «дымовую завесу», чтобы защитить себя. Но это еще не все. Доктор Пиньо обнаружил, что этот гриб способен вводить в заблуждение. Попросту врать! Ты мне писала, что Гира тебя пытается заманить куда-то. Так вот, доктор Пиньо, проводя свой эксперимент, поместил один экземпляр в закрытый ящик из-за того, что тот ему выпустил порошок прямо в глаза и доктор три дня не мог ничего видеть. Поэтому пришлось изолировать подопытного, но… Гриб притворился мертвым! Он лежал как тряпка, сдулся, и не подавал никаких признаков жизни. Доктор аккуратно пытался двигать его стеклянной округлой палочкой, чтобы не повредить, но гриб лишь болтался как неживой предмет. Когда Пиньо открыл ящик, гриб резко надулся как шар, подпрыгнул, отскочил от стенки и был таков. Судя по всему, среди этих грибов существуют какие-то социальные роли. То есть, вероятно, среди них есть что-то вроде стражей, вождей, рабочих. Это еще предстоит выяснить, но уже понятно, твой Гира не единственный, кто умеет хитрить и подкладывать монеты. Считаю, ты должна это знать и быть очень аккуратной.

Матильда».

— Стражи? — удивилась я, дочитав. — А бандитов среди них случайно нет? Фальшивомонетчиков? Чего же он добивается?

— Надо выяснить, — с энтузиазмом сказал Ин Су.

— Как?

— Пойти туда, куда он зовет.

— Что? Ты с ума сошел? Мы же только что читали…

— Ты теперь не одна. Я иду с тобой. Мы только посмотрим, куда он хочет тебя привести. Если мы увидим что-то опасное, сразу же вернемся назад.

— А если этот Гира лишит нас зрения своей «дымовой завесой»?

— Но мы же опыты над ним не проводим. Я бы тоже лишил зрения того, кто надо мной собирается проводить опыты.

Ин Су в этот момент уже надевал куртку.

— Ты собираешься в этом идти?

— А что? — непонимающе спросил он.

— Там холодно. Надень мой старый свитер и валенки. И вот, дедушкина шапка, она теплая.

Мой старый свитер был растянутый и болтался на нем. Валенки были впритык, а меховая шапка совсем большая, но другой не было. Надо было связать.

Как только мы вышли за калитку, на нас напала стая снеговиков и стала забрасывать снежками. Отбиться возможности не было, их было намного больше, поэтому пришлось убегать. Бегать они умеют, но очень медленно, слишком короткие ноги. Ин Су постоянно спотыкался, из-за того, что шапка спадала ему на глаза. Когда мы, наконец, оторвались и остановились отдышаться, услышали смех откуда-то сверху улицы. Местные хулиганы, это они насыпали на снеговиков золотую пыль. Ну, ничего, я им еще преподам урок.

— В какую сторону он тебя пытался заманить?

— Туда, — указала я в сторону болота.

Мы стали медленно продвигаться к нашей цели, пытаясь рассмотреть хоть какие-то следы, оставленные Гирой.

10. Ночные ужасы

Как мы ни старались, ничего особенного не увидели. Везде лежал пушистый снег. Под его тяжестью низко висели ветки сосен, небо стало ясным, казалось, холодает.

Мы пробирались по сугробам с трудом переставляя ноги. В какой-то момент снег начал сыпаться в валенки, так много его нападало.

— Может, нам вернуться? — стала я упрашивать Ин Су.

— Еще рано, мы можем еще пройти немного, — не хотел он сдаваться.

Следов никаких не было, была только зимняя тишина в лесу. Мы дошли к месту, где должно начинаться болото.

— Здесь. Дальше мы не пойдем, — уверенно сказала я.

— Ты думаешь, он хотел привести тебя сюда? — оглядывался Ин Су, осматривая все вокруг.

— Я не знаю, может у него есть какое-то тайное место. Но он раскидывал монетки в эту сторону.

— А где живут эти Великолепные грибы? Что они любят?

— Не знаю, — задумалась я.

— Ты разве не спросила это у Матильды?

— Ты же читал мои письма. Нет. Я была занята его поведением. Тем, что он от меня хочет.

— Понятно.

— Что понятно?

— То, что у нас мало информации. Пока мы не знаем, куда он хочет тебя привести, мы можем только фантазировать.

Ин Су развернулся и пошел обратно по своим следам, набирая снег в валенки.

— А я тебе говорила, что не знаю, а только догадываюсь.

— Значит, когда он объявится, надо пойти за ним.

— Это если он объявится. Зима все-таки. Может, он живет где-нибудь под домом, — рассуждала я, а сама еле волокла ноги.

Зима выдалась знатная, из сугробов с трудом можно вытащить валенки. Казалось, снежинки звенят как битые стеклышки, настолько стало холодно. Мы, конечно, не сильно замерзли, поскольку двигались, но все равно наши носы были красными.

Пока мы пробирались сквозь лес, начало темнеть. Единственным нашим ориентиром были наши же следы, и надо было успеть до темна, чтобы не потеряться. Но темнело как назло быстро. Когда вдалеке показался свет окон, на снегу уже невозможно было ничего разобрать.

— Надо писать письмо Матильде и выяснить, в каких местах живут эти Великолепные грибы, — продолжал настаивать Ин Су.

— Да в тех же, что и любые другие грибы, в сырых, — ворчала я, потому что уже устала.

— Но Гира не любой другой гриб. Гира умеет быстро перемещаться. У него, может, нет проблем с жильем. Он может жить и у вас дома, под мойкой или ванной.

Это предположение меня насторожило, но Ин Су явно ни чуть не смутился и продолжил.

— Но мы не знаем, как выглядят его родственники и где они живут. Ведь если у них есть социальные роли, то и жить они могут немного по-разному.

В этот момент речь Ин Су резко оборвалась. За нами, немного в стороне, громко треснула ветка.

— Кто здесь? — не задумавшись, выкрикнула я.

Было тихо. До деревни было еще больше километра. В этом месте деревьев не много, но уже было темно. Мы и друг друга то особо не видели, не то что вокруг.

— Пойдем быстрее, — командовал Ин Су.

— Легко сказать, ноги уже совсем не идут, — пыталась я двигаться шустрее, но не попадала в свои следы, а снова грузла в снегу, из-за чего получалось не быстрее, а медленнее.

Опять послышался треск. Уже не такой громкий, но ближе, чем раньше. На небе стала виднеться луна и бледные лучи падали сквозь ветки. Мы увидели чей-то силуэт и с испугу стали бежать. Точнее, мы стали, спотыкаясь и падая на снег, периодически ползти, периодически бежать. До домов было совсем близко, но тот, кто нас преследовал, был еще ближе. Я так и думала, что это была плохая идея идти по Гирыным следам. Он заманил нас в ловушку.

— А-а-а, — вдруг, закричал Ин Су.

Мое сердце заколотилось и я упала на спину. Надо мной висела… Женская ночная рубашка. Несколько секунд я вообще ничего не соображала. Затем, наконец, я поднялась и увидела перед Ин Су мужские подштанники с вытянутыми коленями и белую майку. Потом ночная рубашка резко опустилась и ударила меня по голове, пытаясь на меня накинуться. Точнее, она пыталась надеться на меня. Одеть меня в себя. В общем. Это было замерзшее постиранное белье, которое почему-то сорвалось с веревки. Ну, как почему-то, конечно же потому, что на него натрусило золотой пыли! Теперь это белье нашло себе новых хозяев и пыталось гоняться за ними. За нами. Как же утомляют эти проделки!

Мы с Ин Су, уставшие и мокрые, еле доползли до дома и, вывесив свою промокшую от снега одежду над печкой, легли спать. Проснулась я оттого, что на весь дом раздавался звук кашля.

11. Малиновое варенье

Я вышла на кухню. Ин Су заваривал чай и разглядывал фиалки, а они разглядывали его.

— Ты заболел? — спросила я, засунув нос в стол и разыскивая малиновое варенье.

— Горло болит, — ответил он и опять закашлял.

— Хм, пойдем, поищем малиновое варенье, здесь его нет. Одевайся.

— А мы куда?

— В погреб.

Я взяла небольшой ящик для инструментов, в котором инструменты мы не хранили, а носили банки из погреба. В нем носить удобнее.

Во дворе уже прочищены дорожки, странно. Может, бабушка приходила, когда мы ходили к болоту? Я подошла к погребу и стала открывать дверь.

— Но-о-о-о… — неуверенно произнес Ин Су, — разве это не туалет?

— Это, — посмотрела я на привычное деревянное строение, в котором обычно бывает туалет, — нет. Туалет у нас в доме. Это погреб. Просто бабушке так больше нравится. Как говорит она сама: меньше лазить будут.

Я открыла дверь и стала спускаться вниз, Ин Су шел за мной по деревянной лестнице. Затем я открыла нижнюю дверь и направилась к полкам. Ин Су крутился посреди квадратного помещения погреба рядом с бочками для капусты и яблок, разглядывая полки у стен.

— Откуда здесь свет?

Свет в подвале был секретом еще одной постройки во дворе. Когда в подвал открываешь нижнюю дверь, открывается затвор в небольшом сарае, где одна стена сделана из окон. Это все дедушка. Он в том сарае летом рыбу сушит. А еще это окно для подвала. Там какие-то зеркала, пружины, рычаги. Дедушка такое очень любит.

— Ищи малиновое варенье, — скомандовала я, и сама стала искать банку.

Кабачки острые, кабачки с огурцами, баклажаны с чесноком, лечо, повидло из шишек. Повидло из шишек тоже хорошо при простуде, но малиновое варенье вкуснее. Квашеные помидоры, квашеные огурцы, квашеная капуста…

— Что это? — показал мне Ин Су банку.

— Это слизь улиток. Это бабушке зачем-то надо, поставь на место.

Ин Су удивленно посмотрел на банку и понес на полку.

Моченые яблоки, персики в сиропе. Это надо. Я поставила банку с персиками в ящик. Томатный сок, томатная паста, заправка для борща. Квашеные букаши, соленые бородавки. Фу. Бабушка ними отпугивает улиток с огорода. Гадость.

— А это что? — опять Ин Су принес пол-литровую банку.

— Рыбьи глаза в рассоле. Даже не знаю. Надо спросить у дедушки. Ищи малиновое варенье, а не всякую ерунду.

Грибы маринованные. Брусничное варенье с кедровыми орехами. Мед с еловой живицей. Полезно, но не очень вкусно. Будто елку ешь. Яблочное пюре, повидло яблочно-шоколадное. Это тоже нам пойдет.

— А это что? — снова принес Ин Су банку.

— Это шелуха окуня. Дедушкино добро. Оставь.

Клюквенный сок. Бр-р-р. Смородина. Сушеные опарыши. Они когда-то сушеными не были. Дедушка их приготовил, когда собирался на рыбалку, но его вызвали по работе. На рыбалку он так и не поехал, опарыши высохли, а бабушка сказала, пусть стоят, ждут своего хозяина. Опять квашеные букаши.

— Они живые? — услышала я Ин Су и у меня сердце ушло в пятки.

— Не двигайся, — вскрикнула я и подбежала к нему. — Ну, бабушка. Я так и знала! Аккуратно, отдай мне.

— Что это? — протянул мне банку Ин Су.

— Как что? Злобыдры!

Маленькие червячки, размером с мизинец, с заостренным хвостом и округлой головой, на которой были большие глаза с милыми ресничками, смотрели на меня. Они разноцветные. Одни — полосатые, как носки, радужной расцветки. Другие — темно-фиолетовые, с сиреневой крапинкой. Самое жуткое в них было то, что они выглядели очень мило и влюбленно смотрели на того, кто на них смотрит через стекло банки. В этот момент так и хотелось их выпустить. Это худшее, что можно сделать.

— А что такое эти злобыдры? — смотрел внимательно Ин Су, как я аккуратно несу банку со злобыдрами в отдельный ящик, где у нас летом хранятся арбузы.

— Это такие тварючки, которых еще поискать надо. Это все бабушка. Когда ей надо съездить в город, она берет их с собой, чтобы не стоять в очередях. Кинет такую злобыдру кому-нибудь на ноги или за шиворот, она укусит его, и все, скандал. Пока все в очереди ссорятся, бабушка спокойно решает свои дела. У нас многие так делают, кто в город едет. Но с этими злобыдрами всегда проблемы. Они любят тех, кто их выпускает, и первое время стараются вернуться к ним. Так, однажды, бабушка притащила одну злобыдру с собой из поликлиники. Как же они с дедушкой в тот день ссорились, выясняя, у кого больше ноги болят, у нее или у него. Это продолжалось до того момента, пока я не поняла в чем дело, и не нашла злобыдру. Найти ее не так просто. Она может укусить, а потом сидеть тихо в углу или спать под печкой. Может даже в кармане лежать. Так что всегда надо быть внимательным и следить, чтобы в доме не было злобыдр. Тот, кого она покусала, обычно не замечает, что что-то не так, думает, это все виноват кто-то из домашних. А на самом деле это все зубы злобыдры, на которых находится яд злобства.

Я засунула банку в небольшой ящик с соломой, а потом этот ящик засунула в ящик для арбузов и закрыла его.

Ин Су стоял у полки и рассматривал банки.

— Это малиновое варенье? — ткнул он пальцем в банку.

— Точно. Среди банок с чесноком в масле и с соленой морковкой. Ну, где же ему еще быть! Пойдем, будешь лечиться.

Чай уже заварился и стоял в заварнике под грелкой в виде курицы, которую пошила бабушка.

— Точно, куры! — вспомнила я. — Наливай чай, я в курятник.