Бесплатный фрагмент - История посёлка Взморье

Предисловие

«Обязанность историка в том и состоит, чтобы исследовать как можно больше фактов, относящихся к изучаемой проблеме. Только так и возможно приблизиться к истине.»

А. И. Костанов

К сожалению, данная работа не может считаться всеобхватывающей историей посёлка Взморье. Причина состоит в нехватке исторического материала. Не было возможности работать в архивах, поэтому много интересного так и осталось «за семью печатями». Но вся информация, которую вы прочтёте на этих страницах, добыта буквально по крупицам из десятков книг, брошюр, газет и журналов, выходящих из печати за последние 30–40 лет, а также со страниц сайтов на просторах интернета как российских, так и зарубежных.

Одна из главных причин, побудивших взяться за работу над историей посёлка (ныне села) Взморье — это абсолютное незнание истории его населением. Оно не знает даже элементарного — как называется мыс, на котором находится старый японский пирс, или гора, которую все называют просто — «Пик», и другое.

Ещё одной немаловажной причиной является хождение в народе множества мифов, большинство из которых даже не имеют никакой исторической основы. Нас интересует документальная правда, или же сведения, подлинность которых подтверждается словами очевидцев.

В администрации отсчёт истории села идёт с 15 октября 1947 года, когда Указом Президиума Верховного Совета РСФСР посёлку было присвоено название — Взморье. История, которая была до этого в расчёт почему-то не принимается, хотя остальные населённые пункты ведут свою историю с момента их основания, не взирая на то, что название этого города или посёлка было совсем другим.

Данная работа позволяет рассмотреть, каким было это место в разные времена. Здесь когда-то был и айнский котан, и даже японский городок…

Взяться за работу над книгой меня вдохновила идея моего отца, Суслова Владимира Александровича, он собрал множество фактов, которые легли в её основу.

Часть первая. «Сирароко»

Территория, находящаяся в управлении Взморьевской сельской администрации (ВА), находится в умеренном поясе Земли, на восточном побережьи острова Сахалин, немного южнее 48° параллели. С запада она ограничивается Южно–Камышовым хребтом по которому проходит граница с Томаринским районом, с востока — Охотским морем. Севернее Арсентьевки проходит граница с Макаровским районом, южнее Фирсово продолжается Долинский район, в который и входит территория Взморьевской сельской администрации.

Крупнейшие реки — это Мануй на севере территории и Фирсовка на юге. По побережью преобладают морские террасы, вся остальная территория сплошь занята сопками. С юга, до посёлка Взморье, вдоль побережья проложены железная и автомобильная дороги. Севернее посёлка обе дороги отклоняются от берега, а в Арсентьевке раздваиваются, уходя в Томаринский и Макаровский районы.

Климат характерен для всего восточного побережья Южного Сахалина. Зима наступает в ноябре, образуя устойчивый снежный покров в третьей декаде этого месяца. Самые морозные месяцы — это январь и февраль, а наибольшей величины снежный покров достигает в марте, когда происходят самые сильные бураны. Весна наступает в апреле, но остатки сугробов лежат до июня. Май и июнь подвержены частым туманам, а июль, август и сентябрь — самые тёплые месяцы в году.

Из животного мира в лесах водятся медведи, лисы, зайцы, енотовидные собаки и другие виды животных, присущие сахалинской тайге. Из морских животных весьма распространены нерпы, а севернее мыса Муловского — сивучи. Прибрежные воды богаты разнообразными видами рыб и крабами. В районе мыса Муловского, на отмелях много морской капусты Ламинарии.

На данный момент на территории ВА существуют три населённых пункта — Взморье, Арсентьевка и Фирсово.

Если на рубеже 60–х — 70–х годов население посёлка Взморье составляло более трёх тысяч человек, то к началу 90–х годов оно не превышало 1200 человек, а по всероссийской переписи населения, проводимой в октябре 2002 года, население территории «Взморьевской поселковой администрации» насчитывало 955 человек. Из них, Взморье — 900 человек, Фирсово — 46 человек, Арсентьевка — 9 человек.

Теперь, чтобы начать собственно историю посёлка Взморье, нам придётся вернуться на много веков назад. Мало что известно о жизни древних людей в районе Взморья, хотя предположение о присутствии их в этом районе — бесспорно.

Древние племена, осваивая берега Сахалина, охотились на морских животных, перелётных птиц, собирали съедобных моллюсков, ловили рыбу.

Трудно установить дату, когда впервые на Сахалин проникли айны, потому что отдельные аинские роды проникали на остров в самом широком диапазоне. Трудно сказать и когда они обосновались в районе посёлка Взморье. Но к XIX веку на территории ВА уже было два более–менее крупных аинских стойбища — это «Сирароко», также «Сирароро» или «Серароко» (Взморье) и «Одосаму», также «Отосан», «Отосам» (Фирсово).

В «Топонимическом словаре Сахалинской области» С. Д. Гальцев–Безюк так рассказывает об этих названиях:

«По–айнски мыс называется Сирароко. „Сира“ переводится как „выдаваться“, а, „ко“ — место, поверхность. Отсюда, название мыса можно перевести как „выдающееся (выступающее) место, то есть мыс.“»

И там же о Фирсово:

«Ранее на месте станции существовало айнское селение, носившее имя Одосаму, что переводится как „морской берег“, то есть селение, распологающееся на морском берегу.»

На протяжении веков айны осваивали занятую территорию, развивая собственную культуру, на которую особое влияние оказывала окружающая природа. Айны охотились на морских и лесных животных, ловили рыбу и птиц, собирали моллюсков, морскую капусту, грибы, ягоды, съедобные травы. Впрочем, жизнь айнов — это отдельная и очень обширная тема.

Сахалинские айны не были обособлены от остального мира. На севере они торговали и воевали с различными местными племенами и торговцами из Китая, на юге укреплялись связи с Японией (самый северный ныне японский остров Хоккайдо был почти весь заселён айнами). Под нажимом японцев южные айны были вынуждены всё чаще перебираться с Японских островов на Сахалин и Курильские острова.

Между тем на материке в XIII веке монголы захватили Китай и распространили свою власть на весь Амур и Северный Сахалин. В 1286 году они высадили на берег крупный отряд и, направляясь на юг, заняли почти весь Сахалин.

Монголы построили ряд крепостей, в которых разместили военные гарнизоны (одна из таких крепостей существовала в районе села Пугачёво, недалеко от реки Пугачёвки).

Сопротивление айнских племён после длительной борьбы было сломлено и айны стали выплачивать ежегодную дань. Однако во второй половине XIV века военные отряды монголов покинули Сахалин.

В начале XV века на смену монголам пришли китайцы, которые восстановили монгольские крепости и построили новые. Но китайцы больше предпочитали торговать с айнами, чем воевать и крепости постепенно оказались заброшенными. Айнские племена юга Сахалина с конца XVI века могли чувствовать себя вполне независимыми.

На юге с XIII века японцы начали своё проникновение на остров Хоккайдо (Эдзо). Процесс завоевания и освоения этого крупного острова продвигался медленно и длился несколько веков. Это объяснялось долгими войнами с айнами и междоусобицей в самой Японии. Но с XVII века приступили к изучению и хозяйственному освоению Сахалина и Курил.

В 1637 году японский путешественник Комити Седзаэмен, следуя вдоль юго–восточного побережья Сахалина, достиг залива Терпения. Его можно считать первым японцем, побывавшем в районе нынешнего Взморья (по крайней мере, его путешествие можно подтвердить документально).

В 1633–1639 годах в Японии была издана целая серия указов, которые закрывали страну от иностранцев и запрещали японским подданным выезд за пределы страны, но на севере границы Японии не были точно определены и все земли, населённые айнами, считались подвластны Японии, поэтому экспедиции на Сахалин и Курилы продолжались. Они осуществлялись в 1650, 1689 и 1700 годах, а ещё в 1644 году была выпущена первая карта Сахалина и Курильских островов.

В XVI веке в дальневосточных морях появляются корабли европейцев. Португальцы, голландцы, испанцы и другие бороздили морские просторы в поисках богатых земель, либо в торговых целях.

В середине XVII века началось знакомство русских землепроходцев с северными берегами Сахалина, но до проникновения русских в район нынешней ВА было ещё далеко.

В начале XVIII века Россия приступила к усиленному изучению своих дальневосточных морей и берегов, следуя заветам Петра I. Было организовано несколько экспедиций, как сухопутных, так и морских. Но Сахалина эти экспедиции едва коснулись.

Летом–осенью 1742 года русские мореплаватели Шельтинг, Ртищев и Гвоздёв на дупель–шлюпке «Надежда» пытались исследовать восточный берег Сахалина от 50°10 северной широты до пролива Лаперуза, но из–за частых туманов им удалось осмотреть побережье лишь частично и можно лишь предполагать — видели ли они район нынешнего села Взморье или нет.

3 августа 1742 года Гвоздёв записал в журнале «Надежды»:

«47°35» северной широты, на берегу — лес, земля низкая.»

Скорее всего это был берег в районе мыса Саймонова (Макаровский район), что подтверждается картой в «Атласе Сахалинской области» 1967 г. Отсюда русские мореходцы пошли на север вдоль восточного побережья острова. 6 августа, дойдя до широты 50°10», они повернули в обратном направлении на юг вдоль берега до пролива Лаперуза, так и не обнаружив этот пролив. Но в плавании на юг всё таки существует большая вероятность, что Шельтинг, Ртищев и Гвоздёв могли наблюдать побережье Сахалина в районе нынешней территории ВА.

Между тем, японцы продолжали регулярно посылать научные и торговые экспедиции на Сахалин. В районе села Взморье в 1796 году побывал Могами Токунай, а в 1808 Мамия Риндзо. В том же, 1808 году другой японский путешественник — Мацуда Дензюро, следуя на север по западному побережью Сахалина, открыл пролив между островом и материком. В 1809 году Мамия Риндзо изготовил карту Сахалина с открытым проливом. И это за 40 лет до Невельского!

Известно, однако, что в конце XVIII века на берегу залива Терпения проживало несколько русских, неизвестно, как там оказавшихся. В 1854 году русский исследователь Сахалина Самарин Д. И. встречался с их потомками в Ванкотан (ныне село Поречье, Макаровского района). Можно предположить, что эти русские или их потомки могли побывать в районе нынешнего села Взморье, но доказательств этому нет.

В 1803 году из Санкт–Петербурга в плавание отправляется первая русская кругосветная экспедиция Крузенштерна И. Ф. на двух кораблях — «Надежда» и «Нева».

В мае 1805 года корабль Крузенштерна «Надежда» подошёл к восточному берегу Сахалина. Нанося на карту побережье, Крузенштерн дал название мысу у айнского стойбища Сирароко в честь своего учителя Г. И. Муловского. Вот что пишет Гальцев–Безюк в «Топонимическом словаре»:

«Современное название мыс получил в 1805 году от капитан–лейтенанта И.Ф Крузенштерна „в честь его первого во флоте начальника“ капитана 1 ранга Муловского Григория Ивановича (? — 1789). Согласно указу Екатерины II от 22 декабря 1786 года, Муловский был назначен начальником экспедиции из пяти судов („Холмогор“, „Соловки“, „Сокол“, „Турухан“, „Смелый“) для „…охранения права нашего на земли, российскими мореплавателями открытые“. В инструкции было указано: „… Обойти лежащий против устья Амура большой остров Сагалин–Анга–Гата, описать его берега, заливы и гавани, ровно как и устье самого Амура, и поскольку возможно приставая к острову, наведаться о состаянии его населения, качестве леса и прочих произведений“. В связи с назревающей русско–шведской, 28 октября 1788 года Екатерина II отменила указ о посылке экспедиции. Капитан бригадирского ранга Г. И. Муловский 15 июля 1789 года, командуя кораблём „Мстислав“, был убит в Эландском сражении. Имя его было занесено на чёрную мраморную доску в церкви Морского корпуса.»

Надо добавить, что гора, возвышающаяся над мысом (328,6 м), также получила название — гора Муловского.

К середине XIX века Дальний Восток вновь привлекает внимание России. Это связано с ослаблением Китая и усилением экспансии в тихоокеанско–азиатском регионе Англии, Франции и США. К устью Амура были направлены две экспедиции: Гаврилова (1846) и Невельского (1849).

Экспедиция Г. И. Невельского увенчалась полным успехом, открыв (для Европы) пролив между материком и Сахалином. Но это было только начало. 12 февраля 1851 года была организована Амурская экспедиция во главе с Г. И. Невельским.

Геннадий Иванович Невельской действовал очень прогрессивно, благодаря чему вся территория к югу от устья Амура до корейской границы вошла в состав России. На Сахалине были высажены десанты и основано несколько военных постов (у Японии к тому времени с конца XVIII века на Сахалине существовало несколько торговых факторий).

30 августа 1853 года у устья реки Кусуннай (Ильинка) в присутствии айнов Д. И. Орловым был поднят российский флаг и заложен военный пост, названный Ильинским.

Однако этот пост просуществовал менее месяца. Из–за нехватки продовольствия 25 сентября пост был оставлен. Орлов и его спутники отправились на восток, миновали перевал и вышли в долину реки Мануй. Здесь Орлов оставил свой отряд и 27 сентября на айнской лодке спустился по Маную до устья. Пока его спутники шли пешком, Орлов проводил замеры глубин в устье Мануя. Дождавшись свой отряд и обогнув мыс Муловского, он достиг стойбища Сирароко. Далее путь отряда следовал на юг к Муравьёвскому посту, где и благополучно завершился.

Трудно переоценить значение похода Д. И. Орлова. Это был первый русский сухопутный поход по территории нынешней ВА.

Муравьёвский пост был основан 21 сентября 1853 года на территории нынешнего города Корсакова. Этот пост просуществовал около восьми месяцев и был снят 30 мая 1854 года из–за опасения захвата его англо–французской эскадрой (Россия в то время находилась в состаянии войны с Англией, Францией, Турцией и Сардинией). Но за время своего существования Муравьёвский пост сыграл большую роль, являясь опорным пунктом для первых исследователей Южного Сахалина.

Первым, кто всерьёз занялся изучением внутренних областей острова, был лейтенант Н. В. Рудановский. Его экспедиции были наиболее результативными. В «Вестнике Сахалинского Музея» №12 был опубликован отчёт лейтенанта Рудановского о его поездках по Сахалину в 1853–1854 годах.

Рудановский действовал по инструкции, оставленной Г. И. Невельским и свои поездки начал из недавно основанного Муравьёвского поста. Объездил он почти весь Южный Сахалин, но нас непосредственно интересует восточное побережье в пределах ВА.

27 декабря 1853 года Рудановский от устья Найбы поехал на собачьей упряжке в селение Отосан, где и заночевал. Строки из отчёта Рудановского:

«28 декабря. Из Отосан проехал селения Матуманай, Поронайбу и остановился в селении Сирароро.»

Эти сведения дают понять о населённых пунктах этого участка берега. Хотя айнские селения были весьма небольшими (в основном до десяти хижин), но они были и теперь ясно, что Матуманай — это современное урочище Береговая, а Поронайбу (переводится: Поро — большой, най — река, бу (пу) — устье) то есть «устье большой реки», это не что иное как урочище Дудино, которое при японцах называлось Хоро (созвучно с «поро»).

«29 декабря. Я отправился из зимника в 8 утра. Проехав по берегу три версты, приехал в летние юрты Сирароро, которые находятся на мысу.»

Из этих строк мы можем сделать такой вывод: известно, что у айнов существовали летние и зимние жилища, в данном случае летние находились на мысе Муловского, а зимние, предположительно в районе современного железнодорожного моста на реке Красная.

Далеко от моря в зимнее время переселяться айнам не было смысла, так как начинался подлёдный лов рыбы и охота на морского зверя на льду, но жить зимой на мысу, продуваемом со всех сторон, без пресной воды (ручьи замерзали), без древесины (на крутых склонах мыса Муловского растут немногочисленные и угнетённые ветром тощие и кривые деревца) было сложнее, чем в долине речки Красной. В долине реки и лес был гуще и пресная вода, да и ветра не так досаждали.

«Между тем было довольно ясно, я взял меридиональную высоту (солнца) 39°38», погрешности у секстана нет, по ней широта мыса Муловского и по туземному Сирароро 47°55’58»». Мыс замечателен по высоте, пасмурность по берегам закрывает все мысы, и потому я не мог дать очерка берегу. В 1 пополудни я поехал в Маную, дорога идёт вокруг мыса, обогнув который я приехал в селение Мануя, сделав не более семи вёрст.»

Селение Мануя в современном виде — это рыбацкий стан в устье реки Мануй. При японцах, да и некоторое время после них здесь находился посёлок Мануй, после закрытия ставший частью Арсентьевки, а потом и просто рыбацким станом.

После селения Мануя Рудановский свернул на запад и отправился к селению Кусуннай (Ильинский) по пройденному маршруту Орлова через перешеек Поясок, затем, спускаясь к югу вдоль западного побережья возвратился в Муравьёвский пост, откуда совершил ещё несколько поездок по югу Сахалина. В своём отчёте Рудановский часто отмечал на западном побережьи японские рыбацкие постройки, но ни словом не обмолвился о них на восточном берегу. Остаётся предположить, что их там не было.

И последнее замечание лейтенанта Рудановского по мысу Муловского:

«Мыс Сирароро, 47°55’58»». Этот же пункт на карте Орлова 475130, а на карте Крузенштерна мыс Муловского нанесён 475730. На моей карте назначил широту мыса Муловского или Сирароро по моим наблюдениям в долготе — 14244, а по карте Орлова в долготе 142 от Гринвича к востоку.»

После того как в 1854 году русские временно оставили Сахалин из–за войны с англо–французами, в 1855 году был заключён первый международный договор с японцами в городе Симода (Япония). По этому договору Сахалин оставался неразделённым и в совместном владении. Благодаря этому договору, на Сахалине по-прежнему существовали японские поселения и продолжались исследовательские экспедиции. Например, в 1856 году Одосаму и Сирароко посетил японский путешественник Мацуура Токэсиро.

В 1857—1859 гг. японский исследователь Тахэй Курияма путешествовал по острову, горя желанием обогнуть Сахалин по периметру. Однако смерть прервала его планы. В 1859 году также безуспешно проделал тот же путь другой японец — Тюэмон Кураути. Первым, кому частично удается реализовать японский проект — путешественник Окамото Кансукэ. После первого путешествия по Сахалину в 1863 году, в 1864 он на торговом судне возвращается на Сахалин и прибывает в Сирароко, чтобы адаптироваться к суровым местным условиям и изучить айнский язык. Незнание языка местных жителей и условий помешали ему в этом году начать путешествие вокруг острова, ему посоветовали остаться в Сирароко на зимовку, и он занялся изучением языка и быта местных жителей. Здесь он познакомился со своим будущим спутником, служащим местной власти Дэнкуро Нисимура, хорошо знавшим айнский язык.

Пережив суровую зиму, 1 апреля 1865 года Окамото Кансуке отправился морским путем в Нагахама (Озерское), откуда начал свой путь вокруг острова, в северном направлении. Добравшись до Сирароко он встретился с Дэнкуро Нисимура. 10 мая на деревянной лодке они отправились на север вместе с восемью местными жителями (известны имена только пяти из них: Уэкити, Тохара, Сюкити, Кисиюрика, Экоросаттэ).

Окамото Кансуке и Дэнкуро Нисимура обошли на лодке значительную часть острова, кроме южной части Сахалина, включающей берега Тонино-Анивского и Крильонского полуостровов и юго-западного побережья до района нынешнего Ильинского. 3 августа через гору Мануй они вернулись в селение Вари. Информация об этом путешествии была опубликована в «Вестнике Сахалинского музея» №17.

До Санкт–Петербургского договора 1875 года японских поселений на Сахалине было гораздо больше, чем русских. Это обуславливалось близостью японской метрополии и договор 1875 года, передавший Сахалин в полное владение русским и вытеснивший большинство японцев, был весьма выгоден России в сахалинском вопросе. Хотя японских поселений было и больше, в основном они были летними, то есть сезонными.

Монография советского учёного И. А. Сенченко «История Сахалина и Курильских островов» позволяет приоткрыть завесу над вопросом, когда на территории современного села Взморье начали жить японцы. И. А. Сенченко пишет:

«К 1869 году на Сахалине главных японских поселений числилось всего четыре, причём все они были временными (летними) и располагались в постоянных айнских селениях — Маука (ныне Холмск), Кусун–котан (ныне Корсаков), Тунайчи (ныне Охотское) и Сирароко.»

По окончании войны с Англией и Францией, Россия начала возвращаться на Сахалин.

Лейтенант Рудановский снова появляется на перешейке Поясок и в устье реки Мануй на охотском берегу, на приметной с моря возвышенности устанавливает большой деревянный крест с надписью: «августа 6 дня 1857 г.»

20 августа 1857 года лейтенант Рудановский восстанавливает пост Ильинский, но под новым названием — пост Кусунайский.

Зимой с 1858 на 1859 год, неподалеку от устья реки Мануй, отрядом поручика П. И. Маргасова был построен дом. Этот дом был началом первого на восточном побережьи Сахалина русского военного поста, который сначала получил название Барановский, а после — Мануэ.

Упоминание о его основании содержится в «Выписке из записки адъютанта генерал–губернатора Восточной Сибири подполковника Де Витте» от 4 сентября 1865 года.

В 1870 году в Мануэ стояла рота 4–го Восточно–Сибирского линейного батальона, а позднее Мануйский и Кусунайский посты были объединены под общим командованием. Для укрепления русских позиций в 1869 году на остров был полностью передислоцирован 4–й Восточно–Сибирский линейный батальон.

Вот что писал о посту Мануэ в 70-х годах XIX века агроном Михаил Семенович Мицуль:

«Расположен на возвышенном берегу Охотского моря; несколько южнее течения реки Мануя, подле которой тянется неширокая извилистая долина во внутренность острова вёрст на 10 по направлению к западу и юго-западу. Пост этот защищен от северных ветров. Число солдат всего шесть. Огородничеством мало занимаются по недостатку рабочих рук, так что здесь сажают только картофель на пространстве не более полдесятины. Скота в Мануйском посту всего 12 штук, в том числе 6 волов, 2 коровы и 4 свиньи. Звероловством солдаты почти вовсе не занимаются; но на птиц преимущественно на уток охотятся часто, убивая в течение года более 300 уток. Рыболовство здесь тоже незначительно за исключением сельдей, которых ловят несколько севернее поста; солят до 20 пуд.»

В 15 верстах (свыше 16 км) от Мануэ по пути к Кусунайскому посту был выстроен станционный дом под названием «Сметанинское зимовье», в котором проживали солдаты. Они пересылали почтовую корреспонденцию из одного поста в другой.

Позднее пост потерял своё прежнее значение, а его команда занималась поимкой беглых каторжников и передачей распоряжений по постам корсаковской местной команды.

В 1867 году в айнском стойбище Одосаму (Отосан, Фирсово) был установлен, так называемый, станок Фирсова. Вот как это описывает Гальцев–Безюк:

«Станками на Сахалине назывались почтовые станции, где проезжающие получали ночлег и меняли лошадей или собак. Штат станков одновременно нёс и полицейский надзор за местностью. Название станок получил по фамилии подпоручика В. Т. Фирсова, начальника Кусунайского поста в 1866–1869 гг.»

К этому можно добавить, что Фирсов, уже будучи в чине поручика, в 1870 году основал пост Маука, ныне известный как город Холмск.

В 70-х годах XIX-го века в селе Отосан несли службу два солдата, которые доставляли почту из поста Мануэ в пост Найбути (осн. в 1866) и наоборот.

Россию крайне не устраивало совместное с японцами владение островом. В 1859, 1862 и 1867 годах поднимался вопрос о передаче острова целиком России, окончательно вопрос был решён Санкт–Петербургским договором 1875 года. Япония уступала России все свои права на Сахалин в обмен на российские (северные) Курильские острова.

Избавившись от японских конкурентов, российское правительство не придумало ничего лучше, как создать на острове каторгу.

Ещё в 1869 году Сахалин был оффициально объявлен местом каторги и ссылки.

Но кроме уголовников на остров направлялись и политические заключённые, многие из которых будучи хорошо образованными людьми, внесли большой вклад в культурную жизнь острова.

В 80–х и 90–х годах XIX века на Сахалине возникают десятки гражданских селений, жителями которых в основном становились те, у кого кончился срок каторги (то есть ссыльнопоселенцы). Но были и поселения, основанные вольными хлебопашцами. Во второй половине XIX века на Сахалине добывали уголь, ловили рыбу, развивали сельское хозяйство.

Продолжалось и изучение острова.

По территории современной ВА проходили экспедиции: Д.И Самарина (1854), И. А. Лопатина (1867), И. С. Полякова и А. М. Никольского (1882), А. Н. Красного (1898).

После заключения Санкт–Петербургского договора на территории ВА побывал поручик А. Я. Радковский с целью переписи населения айнов юга Сахалина и прочтения им дополнительных статей Санкт–Петербургского договора о правах туземцев и их подданстве. А летом 1884 года здесь же проходил штабс–капитан Машинский, размечая места под строительство телеграфной линии, которая должна была связать север и юг острова.

В 1890 году Сахалин посещает известный писатель А. П. Чехов. На восточном берегу он добирается до устья реки Найба. Но можно предположить, что с этого места писатель видел гору Муловского на севере. В своей книге «Остров Сахалин» он упоминает, что выйдя на берег моря, видел сахалинские мысы на севере и юге.

Наконец, в 1891 году у мыса Муловского было основано село Сирароко. Как видим, новому русскому поселению было оставлено название айнского стойбища.

Но тем не менее, 1891 год является годом рождения села Взморье.

Это было началом русского села. Появление селения было связано скорее всего с основанием телеграфной станции.

Важным значением для села в то время был и установленный метеорологический пост. Он был установлен в период 1896–1898 гг.

В 1897 году на берегу Охотского моря было основано ещё несколько селений. Из них такие как — Охотское (ныне Советское), Береговое (ныне урочище Береговая) и село Дудино. Вот что пишет о последнем Гальцев–Безюк:

«Селение Дудино, основанное в 1897 году и названное по фамилии смотрителя поселений 2–го участка Корсаковского округа в 1897–1899 годах коллежского асессора Дудина Алексея Андреевича. В 1899 году Дудин был уволен в отставку в чине надворного советника.»

Огромную работу по изучению аборигенов Сахалина в конце XIX — начале XX веков проделал польский исследователь и политический ссыльный Бронислав Осипович Пилсудский (1866 — 1918). Вернувшись на Сахалин после амнистии, во время знаменитой «сахалинской командировки» он собрал огромную этнографическую коллекцию по айнам.

Пилсудский исследовал целый ряд памятников археологии на берегах заливов Анива и Терпения, а также в долине реки Тымь. Тогда же он устраивает первые раскопки в районе села Сирароко, где им были обнаружены черепки (по всей видимости, фрагменты венчиков и обломки стенок керамических сосудов). Изучая сахалинские древности, Б. О. Пилсудский искал подтверждения легендам айнов об их предшественниках — тончах.

В сентябре 1902 года Пилсудский посещает сёла Сирароко и Отосан, и наблюдает проходившие там медвежьи праздники айнов. Тогда же впервые записывает айнские сказки и фотографирует аборигенов. Известно, что большая коллекция фотографий, в том числе 10 фотографий сделаных в Сирароко, в 1910 году были проданы ученым музею в городе Вена (Австрия).

По пути между Сирароко и Матоманай (Береговая) Пилсудский обнаружил два покинутых русских посёлка. Знакомый айн рассказал ему, что лет 5 назад один смотритель поселений (скорее всего Дудин А. А.) решил заселить охотский берег. Послали сюда людей, заставили их строиться, а даже огороды развести негде было. Здесь море, а там до самых гор еловый лес. Долина реки узкая, заливается весной и осенью. Напрасно вложили столько труда. Русские в то время жить у моря не умели. Потом приехал другой смотритель и селения были оставлены.

Известно, что русские селения Береговое и Дудино были основаны в 1897 году. Смотритель поселений и их организатор Дудин А. А. был уволен в отставку в 1899 году, но в списке русских населённых пунктов острова Сахалин за 1900 год оба села значатся. В 1902 году Пилсудский обнаружил их брошенными, а со слов знакомого айна, сёла были оставлены когда приехал другой смотритель, значит после 1899 года. Получается, что сёла изчезли в период 1900–1902 годов.

Январь 1903 года — поездка в с. Сирароко, с. Мануэ (Арсентьевка) и с. Огакотан.

По Пилсудскому, селение Огакотан находилась в полуверсте (примерно 500 метров) от устья реки Мануй к северу.

По переписи 1897 года здесь было 3 дома и жило 14 человек. В 1904 — 1 дом и 4 человека.

Здесь, напротив селения малыми закидными неводами ловили селёдку, а в устье реки Мануй — горбушу. Изготовляли за сезон до 200 пудов тука для продажи или обмена. В основном дела велись с японцами.

Во время этой поездки, в Сирароко Пилсудский записывает айнскую сказку со слов четырнадцатилетней Сюкояммы.

В одном из трудов так же упомянут обнаруженный им айнский металлический доспех-панцирь, хранившийся среди семейных реликвий одного из местных жителей. Предположительно, доспех был импортный, завезённый с Хоккайдо.

7 января 1904 года — поездка в Отосан (на приготовление к празднику постановки «инау»).

«Инау» — культовые предметы айнов, изготовляемые путём выстругивания из дерева. Постановка «инау» — вонжение священных палок в землю.

В апреле 1904 Пилсудский посещает Отосан, Сирароко, Мануэ и промыслы Вари.

Отсюда отправляется на север к реке Поронай и продолжает изучение айнов и ороков. 11 ноября возвращается в Сирароко, 12 ноября — в Отосан. 28 ноября — присутствует на медвежьих праздниках в Отосан и Сирароко.

По статистическим данным за 1904 год на территории современной ВА проживало 139 человек, существовало четыре айнских селения — Отосан (66), Сирароко (49), Мануэ (20), Огакотан (4).

Селение Матоманай (ур. Береговая) было оставлено в 1902 году после гибели в море 6 рыбаков, не вернувшихся отправившись бить нерпу. О селе Поронайбу (Дудино) упоминаний нет. Возможно оно было оставлено ещё раньше. Январь 1905–го года — очередная поездка Пилсудского в Отосан. 6–7 марта 1905 года — путешествие по побережью Отосан — Сирароко — Мануэ — Могункотан (Усть–Пугачёво).

Бронислав Пилсудский в своих поездках по Южному Сахалину занимался только айнами.

О русских селениях пишет лишь вскользь и то не о всех.

Но о русском Сирароко всё же упомянул.

О русском селе он пишет как о небольшом в 12 домов с телеграфной станцией и тюремным складом для провизии и вещей, выдаваемых каторжным, посланным сюда для ремонта телеграфной линии, и вообще для нужд станции и отопления её, ночного окарауливания и т. п.

Почти все жители выживают за счёт мелкой, но прибыльной торговли с айнами.

Не лишним будет добавить, что у Пилсудского в селе Ай (ныне Советское) была жена–айнка и двое детей.

После отъезда Пилсудского семья осталась на Сахалине и, после освобождения Южного Сахалина советскими войсками, его дети репатриированы на Хоккайдо скорее всего в 1948 году.

Японский профессор Коити Иноуэ, в одной из своих статей изложил историю школ грамоты для айнов, созданных Пилсудским.