Бесплатный фрагмент - Индульгенция на любовь

ГЛАВА ПЕРВАЯ

КЭТ

— Не понимаешь по человечески? Ты сука хочешь мне проблем создать?

Орфография сохранена.

Эта была та самая кнопка, которой мне так не хватало. И тогда я в самом деле уверовала, что это сработает. Надо было срочно выключить этот поток деструктивных эмоций. Мне нужно было это во что бы то ни стало! И вот она, эта волшебная кнопка! Тогда я так думала…

Откуда Он, чёрт возьми, взялся, спросишь ты? Да всё просто и, как все неслучайные случайности, банально до звона в ушах, до тошноты. Я нашла Его в Телеграм. Ну, а где же ещё, если Телеграм заменил мне в последнее время жизнь? Там я читала, училась, расслаблялась, узнавала новости и интересные факты, там я находила помощь, друзей, клиентов на свой маленький бизнес — одним словом, я там жила. И искренне благодарила за это прекрасного и удивительного Пашу Дурова.

На этот раз мне нужно было срочно обменять рубли на деньги, и «тележенька», как старый добрый друг, снова пришла на помощь.

Зайдя в чат обмена, практически сразу же цепляюсь заинтересованным взглядом за дерзкую, притягательную аву. Ярко-синяя рубашка в клетку и слегка кокетливый наклон головы сделали своё дело — захожу в профиль — посмотреть фото крупным планом, заодно полистать другие фото, если есть.

Но нет. Загадочный Эмин М имеет одно фото и не имеет больше ничего — ни статуса, ни телефона, ни паролей, ни позывных. Жаль… А что там вообще было в его посте? Я ж полетела в профиль, даже не поинтересовавшись, что он предлагает в этом чате или что он здесь ищет.

Надо вернутся к чату, но не так быстро, не так быстро. Сначала повнимательнее рассмотрим загадочного ЭминЭма, как я уже мысленно его окрестила.

Дерзкий парнишка то ли кавказских, то ли турецких кровей лет этак двадцати восьми. Очень сладкий с первого взгляда — тёмные, почти чёрные глаза излучают темперамент и огонь, чувственные, чуть приоткрытые губы слегка улыбаются самыми уголками. Ох уж эти губы!.. Понимаю, что они страшно притягивают меня — сразу же, сходу рождая желание узнать их вкус и нежность…

Чего это вдруг такие запретные мысли залетали в моей глубоко замужней головушке? Может быть, как раз потому, что я давно и плотно замужем? И муж давно уже не рождает безумных эмоций? Ох, не нужно так думать, не правильно! Не честно это, наконец! Ни к чему гневить богов. У меня хороший муж. Да что там говорить, у меня просто замечательный муж! Если я сяду писать в столбик его качества и достоинства, то листка А4 явно будет недостаточно. Со своими косяками, конечно, куда без этого. Но столбик его косяков столь ничтожен, что и говорить не о чем.

В самом начале наших отношений я называла его — Моë Сокровище. И до сих пор он не утратил свой столь лестный титул. И всё было бы хорошо, всё было бы прекрасно, если бы не малю-у-усенькая ложечка дёгтя в этой бочке сладкого, вкусного и жутко полезного мëда. Мне не хватало страсти. Темперамента. Эмоций. Но я давно уже закрыла на это глаза.

Любовником мой муж был технически подкованным, и редкий секс у нас с ним обходился без моего оргазма. Он знал, что нужно делать, в каком темпе, с каким нажимом и как долго. Будучи отличным автослесарем-диагностом, он, казалось, и к моему организму подходил с той же дотошностью и вдумчивостью, что и к тем агрегатам и машинам, которые ему часто в своей жизни приходилось доводить до ума. Он был искренне удовлетворëн своей работой только тогда, когда я получала обязательный оргазм. Серëжа молодец, миссия выполнена, можно честно отдохнуть, обняв законную супругу. Супружеский долг качественно и ответственно исполнен.

Иногда я даже подумывала, что он слегка досадует, что ему досталась столь темпераментная супруга. Серж в большем проценте случаев предпочёл бы, чтобы жена вместо секса погладила бы ему спинку, сделала массаж и тихонько уснула у него подмышкой.

А жена чего-то бухтит, нервничает и требует бросить курить. Придумала тоже — курение вымывает тестостерон из организма и из-за этого, понимаешь, секс стал реже, да ещё и короче, а иногда боец и вообще не хочет становится по стойке смирно.

Да, через девять лет совместной жизни у нас начались проблемы. Начались эксперименты с таблеточками и эликсирами бодрости и тонуса. Выпить таблеточку же куда проще, чем бросить курить. И никакие доводы не работали. Ответ мужа всегда был один — «Придёт время — брошу!». Ну, понятное дело, значит, это никогда не произойдёт.

Именно поэтому, когда я видела на фото или в фильме горячего парня, темперамент которого прослеживался и вербально, и невербально, мне жадно хотелось окунутся в эти пламенные энергии — мне их ужасно не хватало!

Темперамент — не характер, его невозможно изменить. С каким родился, с таким всю жизнь и проживёшь. И как бы я не пыталась разжечь страсть в муже, и как бы он не пытался остудить меня своей размеренностью и спокойствием, конечно же, это было всё напрасно. Мы оба остались в своих энергиях. И оба жили, стараясь подстроится под партнëра. И если я могла засунуть свои порывы куда поглубже и сделать вид, что, раз оргазм есть, значит, уже счастье и радость в доме, то Сержик никоим образом изобразить дикую страсть не мог. Сложно это изобразить, если этого на самом деле не чувствуешь. Техника техникой, а мне жадно хотелось эмоций!

И сейчас, глядя на фото этого манящего кавказца, я, сама того не замечая, облизывала вдруг пересохшие губы. Хорош, засранец! Как породистый жеребец, дерзкий и горячий! Ух, как захотелось увидеть его в живую!

Понимаю, что я сильно старше, если ему в самом деле лет двадцать семь-двадцать восемь. Но я ж только посмотреть, только полюбоваться! Это же не запрещено замужней даме? Да и не узнает никто!

Всё-таки возвращаюсь к объявлению. Надо ж понимать, чего ищет этот дерзкий жеребец в чате обмена валют.

«Обменяю мои евро наличными на ваши рубли в Сбер и Тинькофф при личной встрече».

Да ты ж мой хороший! При личной встрече, говоришь? Очень хочу, конечно! Тут же пишу ему в личку.

«День добрый!

Нужна 1000 евро. Можем поменять сегодня возле банкомата? Хотелось бы видеть, как Вы снимаете евро с карты»

Ответ приходит практически сразу.

«К сожалению, не могу снять евро при Вас. У меня наличные на руках. Я не первый раз меняю. Не обманываю»

Пишу ответ, уже улыбаясь, как родному. Почему-то вдруг чувствую к нему дружеское расположение.

«Это я не Вам не доверяю, это я просто мнительный человек, потом буду переживать и ночей не спать — всё ли в порядке с этими евриками»

Прилетает голосовое, от которого я выпадаю в осадок, переслушивая снова и снова, пока информация наконец до меня доходит — я так залипаю на его голос, что практически вообще не соображаю, что он говорит. Это не голос — это, ссссука, концентрированная виагра! У меня от этого голоса вибрирует всё и везде! Уже не слушая голосовое, я продолжаю слышать этот голос.

Мне мало было его губ и глаз, Всевышний решил меня добить, прибавив ещё этот сумасшедше-возбуждающий, просто рождающий во мне дикое пламя, голос!

Договариваемся встретится возле игорного зала и проверить деньги там, на специальной «машинке». Очень хорошо! Всё это, возможно, позволит пообщаться о чëм-то ещё. Наверное…

***

Лечу на своём «космоцикле» — так я называю свой электросамокат — по улицам Будвы, зелёным и ярким, каждая из которых сама по себе является рекламным проспектом Черногории. Предвкушаю, но внутренне вполне спокойна. Я вообще чувствую себя уверенно с мужчинами, да и вообще с людьми. Наверное, уже такой возраст, когда встреча с незнакомцами не нервирует и воспринимается вполне обыденно. Да и жизнь моя научила меня как-то быстро и спокойно коммуницировать, давно уже не чувствую никакого волнения от общения с новыми людьми в моей жизни.

А предвкушаю я чисто эстетическое наслаждение. Я же чувствовала даже через фото горячие энергии этого красавчика, и мне очень захотелось окунуться в его ауру, прикоснуться хоть краешком души к его душе, чуть-чуть пригубить этой «вкусной» энергии — от него же не убудет, правда?

Пролетаю нужный поворот, но Эмин каким-то шестым, видимо, чувством, почувствовал, что это именно я и отправил голосовое. Останавливаюсь, слушаю и набираю его.

— Вы немного дальше уехали. Нужно перейти дорогу и немного вернутся назад.

Встречает меня на другой стороне улицы.

— Наталья?

— Да…

Я немного разочарована. Но совсем немного. Понимаю, что фото было сделано давно и явно обработано фильтрами. И если сравнивать мужчину, с которым мы сейчас идём менять деньги и того, что на фотографии, я бы сказала, что на фото его смазливый младший брат. Зато этому, что настоящий, живой и вот он передо мной, лет примерно столько же, сколько моему мужу. Младше меня, да, но всё же не настолько, насколько казалось сперва.

С обменом всё проходит быстро и гладко. Немного разговариваем по теме обмена. Эмин рассказывает свою необычную «схему», а я, делая вид, что мне это жутко интересно, бессовестно разглядывая его… Губы… глаза… шея… отсутствие кольца на пальце…

— Хорошо, я тогда сохраню Ваш номер. Если что, теперь меняю валюту только через Вас.

— Да, конечно, без проблем!

С жалостью, что уже нужно уезжать, встаю на самокат и давлю на рычажок скорости, чувствуя между лопаток его взгляд… А может мне этого просто хочется…

ГЛАВА ВТОРАЯ

ЭМИН

— Что за девушка? Ты чего замер так? Понравилась, что ли? Ты чего, брат?

— Да… так. Деньги менять приезжала. Пошли, сейчас еще клиент подъедет.

Опускаю взгляд и деловито роюсь в телефоне, пытаясь скрыть свои мысли от брата. Только скажи ему, что в самом деле девушка понравилась, достанет расспросами.

Удивляюсь с него — в его возрасте я не был таким несдержанным. Да я таким в принципе никогда не был. Всё у меня как-то правильно и по полочкам. Керим по характеру легкомысленный, как девушка. Видимо поэтому моя тётя Валида слёзно умоляла присматривать за ним, когда он напросился со мной сперва в Турцию, а теперь в Черногорию. Но я уже за много лет привык к нему, хоть и раздражает порой его привычка всё выспрашивать у меня про мою личную жизнь.

Я могу подолгу разговаривать с Керимом о жизни, о работе, о чём-то ещё. Но моя личная жизнь — это то, чем я делиться не могу ни с кем.

Не знаю почему, но я остро почувствовал, что эта яркая девушка с умным, проницательным взглядом стала моей личной жизнью. Прямо сейчас я чувствую щемящее чувство досады, что она уехала так же внезапно, как и появилась в моей жизни. А обручальное кольцо на её безымянном пальце и вовсе не оставляло никаких надежд на какое-то развитие событий.

Из мыслей вырывает Керим, дёргая меня за рукав рубашки. Останавливаюсь, недоумённо смотрю на его руку, дёргающую меня, как обычно дети дёргают своих задумавшихся родителей, потом перевожу взгляд на Керима.

— Брат, да что с тобой? Ты о чём задумался? Ты меня не слышишь совсем? Что там тебе эта девушка сказала? Она кто вообще? Я когда подходил, видел, как ты на неё смотришь. Что, тяжело тебе тут без жены, да? Немного осталось, скоро Рита приедет к тебе, расслабишься, перестанешь на девушек заглядываться!

Керим весело смеётся. Ну, в самом деле, как подросток, а не взрослый мужчина. А ведь ему в этом году двадцать восемь. Совсем незаметно.

***

Дела порешались. Керим, позависав в планшете, сбегает на набережную — там друзья, девушки в шортах, майках и купальниках, там жизнь и движ. А я никак не могу выбросить из головы умный, серьёзный взгляд зелёных глаз.

Красивая? Да, но не гламурной красотой, а какой-то особенной, какой-то необычной привлекательностью. Именно привлекательностью — привлекает взгляд — хочется смотреть на её лицо, на её улыбку, заглядывать в её зелёные глаза. Не такая, как все. Что-то такое в ней, что и объяснить нельзя, что-то, что не отпускает теперь. Голос… Запах… Взгляд… Улыбка… Такая мягкая… милая…

Хочу написать ей. Хочу найти повод написать ей и не знаю какой. Она не обычная девушка, которой можно накрутить мозги и приболтать на быстрый, лёгкий секс. Я это понял, почувствовал сразу. Но я, видимо, придурок, потому что не нахожу ничего умнее, чем написать ей банальное сообщение, которым я обычно клею девушек на секс.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

КЭТ

Наше общение начинается с какой-то мелочи. Даже и не вспомню, кто написал первый. Кажется, это был Эмин. Несмотря на то, что я видела в нашу первую встречу взрослого мужчину хорошо за тридцать, в общении прослеживалось что-то незрелое, подростковое. То есть, я понимала, что внутренне он как будто сильно младше своего возраста. Он закинул мне такую немного странную для взрослого мужчины фразу:

«Кэт, у тебя нет подруг одиноких? Я живу один, если что. Буду рад, если кто-то захочет на вечерок в гости заглянуть»

Таких подруг — не одиноких, а тех, кого заинтересует вот так сходу то, что он живёт один — у меня не было. С трудом я представляю себе такое общение с подругой:

— Юль, у меня тут знакомый, абсолютно случайный, объявился. Так вот, он один живёт, не хочешь его, случайно, навестить? Сама понимаешь, с какой целью.

Наверное, таким образом он именно мне хотел дать понять, что живёт он один и ему немного одиноко. Но как-то это всё не по-взрослому! Мне немного иначе представляется такое предложение. Допустим:

«Кэт, стесняюсь спросить, а ты здесь одна? Если да, может быть, встретимся, посидим где-нибудь?»

То есть, взрослое отношение, взрослое предложение. А тут вроде как мне особо ничего от тебя лично не нужно, но если что, я живу один, имей в виду. Не захотят подруги, так может ты сама не прочь навестить столь роскошного парня?

Вот и гадай, что тут — неуверенность в себе и комплексы или наоборот, безграничная самоуверенность и снова комплексы? Да уж, задал ты мне задачку!

В любом случае, недопредложение его осталось с моей стороны без ответа, да ещё и оставило некоторое недоумение на грани с разочарованием. Но на флэшке информация сохранилась…

Пообщавшись после этого ни о чëм — о каких-то его то ли планах, то ли мечтаниях, немного отдающих утопией, мы оба замолчали. Нам нечего было сказать друг другу. Точек соприкосновения больше не было.

Вопросов он мне не задавал, то есть, ни в коей мере не проявлял признаков заинтересованности мной. А без конца мусолить тему его мечтаний… Опять во всëм этом прослеживалась какая-то незрелость. Ну, никак он не тянул на того взрослого мужчину, которым уже выглядел. Всë время было ощущение, что общаешься именно с тем молодым парнем, что на фото и автоматом делаешь ему скидку на возраст.

Так бы и закончилась эта немного странная история. Ну, возможно, я бы ещё пару раз обратилась к Эмину за помощью в обмене рублей на деньги. И на этом наше общение и ограничилось бы. Если бы не ещё одна удивительная история.

Хотя не такая уж она и удивительная, всё в пределах нормы. Мой муж завёл знакомство и переписку с дамой и попался на ней. Слава богу, не на даме попался, а только на переписке. Но и это оказалось для моей психики не айс.

По воле какого-то нелепого случая я оказалась у Сержа на работе, и пока он там копался в очередной машине в поисках поломки, я сидела в комнате отдыха для посетителей и листала каналы в «тележеньке». Треньк сообщения на телефон мужа отвлёк меня, а потом отвлёк окончательно текст сообщения, высветившийся на экране. Оооочень интересно!

С оскорблённым чувством собственника открываю занимательную переписку и читаю её с начала. Отмечаю, что переписка начата пожеланием спокойной ночи вчерашним вечером. Продолжение тоже вполне себе полно заботы и участия — «Доброе утро! Как спалось?» И всё в таком духе. Читаю несколько раз и делаю моментальный анализ текста и отношений, которые проглядываются из этого текста.

Ну, во-первых, нет никаких заечек-кисочек-лапочек, значит, возможно, до секса ещё не дошло. Очень всё похоже на период ухаживаний. Причём муж мой очень активно предлагает свою помощь, от которой дама также активно отказывается. При этом она переживает за его спину, участливо интересуясь, всё ли с ней хорошо. То есть, мой муж ей явно не безразличен.

Кладу телефон на место и быстро прокручиваю в голове план дальнейших действий. Устроить скандал? Этого, конечно, требуют мои эмоции. И если бы муж вошёл в комнату отдыха прямо сейчас, то от моей дикой натуры его бы уже ничего не спасло. Наблюдая через стеклянную дверь, как он общается с владельцем поломанной машины, я постепенно успокаиваюсь и понимаю, что нужно узнать главное — был ли между ними секс или ещё нет. Спросить напрямую — соврëт, это и понятно. Значит, надо что-то придумать. Понимаю, что прямо сейчас мне лучше вообще уйти, иначе я могу что-нибудь Сержику разбить, например, его телефон об его голову.

Не раз и не два у нас были с ним разговоры на эту тему. Я просила его, убеждала, объясняла: «Серж, если я поймаю тебя на измене, это будет начало конца. Может быть даже и прощу. Может быть даже и продолжим жить вместе. Но это будет начало конца. Дальнейшая наша жизнь — это уже будет путь к завершению отношений».

А прямо сейчас мне нужна была сатисфакция. Мне нужно было куда-то деть тот гнев и обиду, которая разрасталась у меня в груди. Я бы ведь поняла даже, если бы у нас с ним в постели было всё плохо, если бы я отказывала мужу в сексе или была бы закомплексованной, готовой заниматься сексом раз в неделю и то в одной позе. Но нет же, ничего подобного! Всё как раз наоборот! Это я ещё без конца предъявляла мужу, что у меня темперамент, и мне нужен регулярный секс. Что я живой человек, и мне не хватает внимания, а главное — не хватает секса. Но муж много работал и почти всегда приходил домой поздно и жутко уставший.

То есть, для меня он уставал, а на другую тëтю нашёл и тëплые слова и, возможно, время и силы для соития? Обида разъедала мне все внутренности, и как будто сам Главный Демон мне прошептал на ухо, что нужно делать. Давай, твой шаг, теперь ты вправе поступить так же, давай, действуй! У тебя даже есть с кем, помнишь? Помнишь того жгучего жеребца, что живёт один?

Мои внутренние демоны проснулись и взбунтовались, развив бурную деятельность. Не долго сопротивляясь их натиску, пишу Эмину кратко и лаконично.

«Привет, Эмин! Ты всё ещё живёшь один? Можно к тебе в гости? Настроение — утопиться или напиться, пока точно не решила»

«Привет Кэт! Ты же понимаешь, я — мужчина. Понимаешь, что будет, если придëшь?»

«Я взрослая девочка и всё понимаю. У тебя будет вино? Мне срочно нужно снять стресс всеми возможными способами»

«Какое вино ты хочешь?»

«Любое красное. Не важно»

«Кэт, ты точно понимаешь, зачем идëшь?»

«Эмин, ты меня решил сексом напугать? Мы же не начнём совокупляться прямо на пороге?»

«Кэт, я адекватный))) конечно, пообщаемся сперва))»

«Отправь мне геолокацию. Я буду через пару часов»

На автомате и в состоянии гневной дрожи я даже не до конца отдаю себе отчёт, как я сейчас общаюсь с этим мужчиной. Я нашу переписку вообще отмечаю только краем сознания, пытаясь удержать в узде свои эмоции. Понимаю, ещё немного, и у меня тупо начнётся истерика. Пару часов до встречи, боюсь, я не выдержу.

Даю детям кучу заданий и говорю, что иду провести вечер у подруги. Те с радостью отпускают меня — у нас же с ними договорëнность. Если мама уходит куда-то на вечер, все гаджеты в их распоряжении.

Остаëтся муж. Сижу с закрытыми глазами и стараюсь дышать глубоко и ровно. Три минуты. Потом быстро пишу сообщение.

«Я у Юлишны. Будем пить вино и болтать. Не дëргай меня. Приду поздно»

Ответ прилетает уже в дороге. Останавливаю самокат и слушаю голосовое.

«Ты там что? Края-то видь! В смысле — приду поздно? Что за повод?»

Быстро набираю.

«Приду объясню. Пожалуйста, дай мне отдохнуть этот вечер»

Опять голосовое. Немного напряжëнный голос.

«Ладно, но нехер там сидеть долго. Кто дочу будет укладывать? Она меня не слушает, ей мама нужна»

Не могу наговорить голосовое ему в ответ, потому что боюсь сорваться на эмоции и просто впасть в истерику.

Просто пишу:

«Постараюсь пораньше»

У Юльки действительно пьëм вино и болтаем — о том, о сëм, и не о чëм. Ни слова не говорю ей о муже, не могу сейчас ни говорить, ни думать на эту тему. Час пролетает быстро. А до Эмина ехать совсем не близко, судя по локации. Я сейчас хочу к нему так сильно, как будто бы давно знакома с ним и знаю, что только он сейчас может и пожалеть, и понять, и успокоить.

Какая глупость! Я видела его всего один раз. И он совсем не показал себя участливым и внимательным, с чего в моей несчастной башке вдруг появились такие мысли?

Может быть, мне просто сейчас это очень нужно? И я невольно взваливаю мысленно эту задачу на практически незнакомого мне человека?

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ

ЭМИН

«Отправь геолокацию. Я буду через пару часов»

Вспотели ладони. Сердце пытается пробить грудную клетку. Под мышками ручейки липкой влаги. Я не понимаю, почему меня ТАК взволновал приход этой девушки ко мне. Что не так на этот раз? Чем она так на меня влияет? Мало их было в этой квартире? На этой постели? За полгода, что я живу здесь с Керимом, эта квартира перевидала разных, таких разных женщин, девушек — безбашенных, голодных до секса туристочек.

Надя… Высокая, с модельными длинными ногами — услада для глаз и совершенно неудобные в сексе — всё время приходило на ум сравнение с гигантским насекомым, то ли пауком, то ли кузнечиком.

Земфира… Так она представилась, но сто процентов она такая же Земфира, как я — Майкл Джордан. Горячая, но слишком потная, неприятно влажная. Совершенно не умела целоваться. Тонкие губы. Не люблю.

Елена… Ленчик… Такая сучка! Даже сейчас сжимаются зубы от злости! Поиграть она, сучка, решила! Привязала меня к кровати, завязала глаза, а я, как самодовольный идиот, расслабился, растаял… Выпил из её рта вино, а оно оказалось с наркотой, да такой лютой, что меня унесло на раз. Отвязал меня утром уже Керим. Леночки след простыл, а вместе с ней и полкосаря евро, и часы, и телефон! Блядина! Вот уж кого я мечтаю встретить, всем сердцем мечтаю, я её родственник!

Виктория… Маленькая, с короткой мужской стрижкой… Она полночи без устали скакала на мне сверху и всё время требовала ещё и ещё, а потом, под утро, стала холодной, как лёд. В ответ на объятия обдала меня холодным взглядом и сказала: «Терпеть не могу эти телячьи нежности! И терпеть не могу, когда парни стонут, как девочки».

Маша… Классная, лёгкая, послушная… Её можно было вертеть как угодно. Она согласна была на любые эксперименты. Но было ощущение, что ей на всё пофиг. Так и не понял, ловила ли она кайф или только придуривалась.

Регина… Вообще странная девушка. Потребовала жёсткого секса. Просила быть с ней жестоким, унижать. Когда кончил ей в рот, попросила помочится туда же… Сделал, но так и не понял прикола — плакала, давилась, пытаясь проглотить как больше мочи, в итоге в рыданиях свалилась на пол в ванной. Не понять мне этих извращенцев никогда!

Да много их было, много. Всех и не вспомнишь по имени. Разные. Смешные, чудные, классные, сексуальные, красивые, худенькие, полненькие. Но всё это были туристки. С местными девушками я не мутил никогда. Мне не нужны были здесь отношения. Я всё-таки не считаю себя свободным. У меня есть Рита. И я её жду. Я всегда её жду, так уж вышло. Но я мужчина, и мне нужен секс.

С этой Кэт всё не так. Всё как-то иначе. Я сразу знал, что она, во-первых, живёт здесь, в Будве. Во-вторых, она замужем — обручальное кольцо не позволяло в этом сомневаться. И всё-таки я хотел увидеть её снова.

Мечты превзошли все ожидания и вот так внезапно — она придёт сюда через пару часов, и мы с ней займëмся сексом. Никак не могу поверить, что именно так и будет. Перечитываю сообщения снова и снова. Пара часов. У меня пара часов. Нужно отправить Керима, и желательно на всю ночь. Придётся выдать ему кэш, чтобы он потерялся на эту ночь. Потом нужно навести относительный порядок, закинуть в машинку бельё, вымыть посуду… Ах, ещё же вино! Сегодня воскресенье, и маркеты нихрена не работают. До ближайшего работающего киоска минут пятнадцать, а обратно — в гору — и все двадцать.

***

Я всё успел. И только когда с балкона увидел подъезжающую на электросамокате Кэт, понял, что у меня ничего нет к вину. Блин! Засада!

Спускаюсь вниз, чтобы встретить девушку и помочь ей с самокатом. Она в платье свободного кроя, чуть выше колен. Уверенно смотрит мне в глаза, а я при этом смущаюсь, как мальчишка. Нет, она определённо особенная. Улыбается мне. Спокойная. Её глаза блестят — видно, что она уже выпила сегодня.

Поднимаю в подъезд её самокат и пропускаю её подниматься выше.

— Поднимайся! Дверь открыта, проходи.

Люблю так делать. Мне нравится смотреть на девушек в этом ракурсе — всегда видны ножки, попка, талия. Особенно кайфую, когда, поднимаясь по лестнице, девушки так красиво вращают своими попками, что кружится голова.

У Кэт сзади был очень приятный вид. Она волновала меня. Я чувствовал нарастающее возбуждение. Оно пьянило меня и путало мысли.

Кэт с улыбкой скидывает сандалии на пороге и мягкими, кошачьими шажочками проходит по моей маленькой гарсоньере.

Поворачивается ко мне с улыбкой.

— Где сидим? Здесь? — кивает на стол.

— Лучше на балконе, — мой голос уже хрипит.

Откашливаюсь. Прохожу вперёд на балкон. Кэт идёт следом. Сажусь на дальнее кресло и сразу же закуриваю.

Спохватившись, спрашиваю:

— Куришь?

— Нет.

— Ничего, что я буду курить?

— Норм. Кури, конечно.

В полумраке балкона вижу её улыбку. Она успокаивает меня. Наполняю её бокал вином, а свой — скотчем.

Мы незаметно разговорились. С Кэт было интересно болтать. Мне всё равно было, что думают те девушки, что были здесь раньше, но когда услышал, что Кэт из тех редких русских, которые не с поехавшим от пропаганды мозгом, был приятно удивлён. Она явно была умной и начитанной, спокойно разговаривала на разные темы, задавала умные вопросы, внимательно слушала, да только у меня всё время билась одна и та же мысль в башке, всё громче и громче: «Хочу тебя поцеловать… Хочу тебя поцеловать… Хочу тебя поцеловать…»

И я это сделал. Кэт продолжала что-то говорить с улыбкой, когда я протянул к ней руку и утопил в своей ладони её тёплый затылок… Я прикоснулся к её губам… и улетел… Она вспыхнула, как сухое облачко тополиного пуха от спички… Она отвечала на мой поцелуй с такой страстью, которой я никак не ожидал — я застонал в ответ на её поцелуй… Наши губы, языки исполняли свою дикую пляску, а руки уже раздевали друг друга… Кэт рывком сорвала с меня футболку и дергаными, рваными движениями расстëгивала ремень… Я дышал, как паровая машина, грудь вздымалась кузнечными мехами… Её платье, бюстгальтер полетели в стороны… только маленькие трусики телесного цвета ещё закрывали желанную плоть… Господи, как же я её сейчас хотел!.. Мой член, казалось, просто готов был лопнуть от напряжения… Кэт провела по нему ладошкой:

— Презервативы?..

— Резинка есть… Сейчас…

Судорожно ищу резинку в шкафу, достаю квадратик, разрываю упаковку зубами и быстрым движением раскатываю латекс по стволу. Готово. Хочу её, хочу, просто нет такого слова, насколько я её сейчас хочу!

Тянет меня к себе, и мы тут же, падая на постель, впиваемся друг в друга губами, зубами… Кажется, наши души желают слится, поглотить друг друга… Вхожу в неё одним рывком, и тут же из меня вырывается глухой стон:

— О… какая… сладкая…

Стонет, так сладко стонет, кричит подо мной, а я улетаю… улетаю, какая она…

— Ты охуенная… пиздец… ты такая охуенная…

Громкий стон обрывается, и Кэт расслабляется подо мной, вибрируя и конвульсивно вздрагивая…

— Ты ж моя сладкая… ты ж моя хорошая… давай ещё разок…

Поднимаю её, расслабленную, тихо стонущую, и ставлю на колени на краю постели. Размещаюсь сзади и резко, быстро вхожу в неё… Понимаю, что не нужно спешить, нужно не так, не так быстро, но меня несёт на такой бешеной скорости, что через минуту я уже перестаю слышать её стоны — только собственный шум в ушах и звёздочки во всю башку…

Прихожу в себя, когда она проводит ладошкой по моему стволу и вопросительно смотрит на меня.

— Что?.. Проверяешь, не порвался?.. Всё в порядке…

Ухожу в ванну, надеясь вернутся в комнату и увидеть её, расслабленную, улыбающуюся, под одеялом — хочу ласкать и безбожно трахать её всю ночь…

ГЛАВА ПЯТАЯ

КЭТ

— Ты прокусил мне губу?..

— Я кусаюсь… извини…

— Ничего, — улыбаюсь я в ответ, — я тоже кусаюсь…

— Почему ты оделась?.. Я думал, мы полежим… Ты торопишься?..

— Конечно. Я же замужем. Я не могу больше остаться.

— Ты замужем? — изображает такое искреннее удивление, что я даже не знаю, что и думать.

— То есть, кольца ты не заметил?

— Нет… Тебе уже нужно идти?

— Минут десять у меня ещё есть.

Демонстративно закуривает. Молчит. Ничего не понимаю. Да какая ему разница, замужем я или нет? Я что, предложила ему отношения?

— Так что случилось у тебя, я так и не спросил? Ты написала, что не знаешь — то ли утопиться, то ли напиться. Что случилось?

— Обычно до такого состояния женщину доводит мужчина, а мужчину — женщина.

— Ну да, это правда. Твой муж тебя расстроил так?

— Муж, да. Ему понравилась другая тëтя. Ведёт с ней переписку теперь. А может и не только переписку. Не знаю пока.

— Сколько вы уже вместе?

— Девять лет.

— Это много. Простишь, и будете жить дальше.

— Давай не будем об этом говорить. Можешь о себе что-то рассказать? У тебя есть девушка?

— Да. Есть. Сейчас она в Москве. У неё там бизнес.

— Приедет к тебе? Или ты к ней?

— Она ко мне.

— Пока её нет, ты расслабляешься?

— Ну, не заниматься же всё время онанацией, — ухмыляется, — я сейчас — как дежурный хуй на лужайке.

— Я называю это бесплатный тренажëр. Ладно, мне уже надо ехать. Было приятно. В следующий раз будет без алкоголя. Алкоголь снижает чувствительность.

— А будет следующий раз?

— Может быть. Почему нет?

Усмехнувшись, опускает взгляд. Да всё равно, если честно. Я получила то, что мне было нужно. Остальное не важно. Мне всё равно, что он думает — обо мне, обо всём, что сейчас было — всё равно. Мне сегодня это было нужно.

***

Да, вино у Эмина было явно лишним. Я вообще не люблю алкоголь и употребляю его крайне редко. А уж в таком количестве и подавно. Внешне я может быть и не выгляжу употребившей лишнего, но внутренне я чувствую, как меня штормит, и сознание плавает и покачивается на волнах алкодурмана. Лететь на самокате ночью с горы и так для меня экстрим, а уж с затуманенным мозгом так и вообще перебор. Изо всех сил нажимаю на заднее колесо, пытаясь притормозить и сбавить скорость. Не знаю, какие ангелы меня сейчас поддерживали с обеих сторон, но я не упала и не расшиблась, свернув благополучно на ровную дорогу.

Тут можно расслабиться. Ночь. Пешеходов нет. Машин минимум. Можно немного прибавить скорость. Эх, зря я так решила… Не свернув себе шею на горах, я навернулась на совершенно ровной дороге и пребольно расшибла лодыжку.

Потом я долго вспоминала эту лодыжку. Это явно было мне знаком. Эта боль была всего лишь малой частицей той боли, что я испытала потом. Ты принёс мне только боль, и ничего больше. Уже много позже я сделала эти выводы — ты был дан мне Всевышним для боли. И только для неё…

ГЛАВА ШЕСТАЯ

ЭМИН

— Керим?

— Да, брат? Как она? Горячая штучка на этот раз? Может, уговоришь, и я тоже подойду? Как в прошлый раз?

— Домой иди. Нет никого.

— Не пришла?

— Да… так. Не пришла.

— Ну! Не расстраивайся, брат! Давай, я счас здесь девчонок возьму, и мы приедем? А? Как? Хочешь?

— Керим, завязывай! Отдыхай, если хочешь. Сюда сегодня никого не веди, очень тебя прошу.

— Я понял, брат! Ты не жди меня, я поздно буду! Да и ты приходи!

— Всё, давай, братишка.

Всё было просто супер. Она охуенная. Она такая, что другой не захочешь, да только почему-то такая тоска на душе, что видеть её больше никогда не хочется. Никогда! Знаю я причину этой тоски и злости. А я именно зол сейчас! Бесконечно зол на свою судьбу. Почему снова? Почему снова именно так? Чем я заслужил это? Чем?

Я не понимаю, почему я снова возвращаюсь к тому, из чего с таким трудом вырвался. Я не готов пройти через это снова. Я не готов… И я сделаю всё, чтобы никогда больше не почувствовать то, через что прошёл десять лет назад. Я не дам этому ни единого шанса.

Мне есть ради кого жить. Есть к чему стремиться. У меня есть Рита. Её Марьяшка за семь лет стала мне как родной. Это семь лет назад, когда мы познакомились с Ритой в ночном клубе Кемера, четырëхлетняя девчушка была Марьяшкой. Сейчас ей уже одиннадцать, и она разрешает называть себя только Мэри, и никак иначе! Такая мадам, вся в маму — властная, требовательная и очень-очень себе на уме.

С Ритой мы познакомились в Турции. Она прилетела отдыхать, привезла дочь на море. В ночном клубе, где я на тот момент трудился администратором, она со своей гривой ярко-рыжих длинных кудрей сразу вспыхнула зажигательной звëздочкой. Полненькая, но подвижная, с такими аппетитными формами, что не только мои глаза следили за ней весь вечер — она ловила жадные взгляды всех мужчин, особенно турок. И я не смог упустить такой лакомый кусочек.

Уже давно я не искал с женщинами серьёзных отношений, меня устраивал секс на один раз, не больше. А уж в Кемере этого добра было — завались! Каждый день в клубе можно было подснять новую туристочку. Практически все были готовые и безотказные, как автомат Калашникова. Чего ещё желать? После Айгюны я не представлял себе никого рядом с собой. Но мысли о ней приносили только боль. Даже через три года.

Рита легко согласилась на знакомство, обрадовавшись мне как родному, услышав родную речь. Турки пытались познакомиться, но из русских слов знали только — " ти Наташа» и «красивая, лублу».

Мы проболтали всю ночь напролёт — я технично переложил свои обязанности на одного из охранников и увел Риту на набережную. С ней было легко. Болтали обо всëм и не о чëм. Она рассказала мне свою грустную историю.

Рита сбежала от садиста-мужа в Москву вместе со своей маленькой дочкой. Уже года три живёт в Москве. И до сих пор никто из близких не знает, где она. Она боится им сообщать. До сих пор боится, что муж может отыскать еë. До сих пор её мучают кошмары из её прошлой жизни. В Москве у неё свой маленький бизнес — крошечный маникюрный салон. И этот маленький бизнес позволяет им с дочкой держаться на плаву.

Рита казалась мне очень тëплой и близкой по своим душевным переживаниям — она пережила многое со своим неадекватом-мужем, он причинил ей много боли и зла. А я, слушая Риту, погружался в свои воспоминания и как будто заново переживал ту боль, что причинила мне Айгюна. Я не смог найти в себе сил на ответный стриптиз души и рассказать Рите об Айгюне. Наверное, я никому не смогу этого рассказать. Но нам было о чем поговорить кроме этого.

А потом мы пошли ко мне и всё утро занимались сексом — тихо, спокойно, расслабленно, ласково. Её губы были такими мягкими, такими ласковыми, как лепестки роз. Я таял от её ласк. Она прикасалась своими губами везде, вылизывала меня маленьким язычком, как мама котёнка. И это было блаженство…

Я и сейчас помню это утро. Тогда, уже в то утро, я решил, что хочу быть с ней. Не хочу отпускать Риту. Не хочу с ней одноразового секса. Хочу увидеть её снова. Хочу ещё одно такое утро, а потом ещё и ещё одно…

Но Рита улетала через три дня. Это был удар. Она мягко предложила:

— Хочешь — прилетай! В Москве полно ночных клубов, ты всегда найдешь себе там работу.

— Шутишь? В Москву? У меня нет гражданства.

— Эмин, попробуем это как-то решить, правда! Прилетай! Мы с Марьяшкой будем ждать тебя!

— Мне надо подумать. Я не могу дать ответ так сразу.

— Хорошо. Ты пока подумай, а я своих знакомых поднапрягу чтобы с гражданством помогли решить, с регистрацией. Я очень буду ждать тебя! Я уже забыла, что можно так хорошо себя чувствовать с мужчиной.

— Взаимно, Рита… Я тоже давно не чувствовал, что хочу быть с кем-то в отношениях. С тобой — хочу. В самом деле хочу.

Этот разговор был в аэропорту. Я провожал Риту с Марьяшкой домой в Москву. Аэропорт стал каким-то ключевым местом в наших отношениях. Сколько потом за семь лет будет ещё этих аэропортов, сколько будет разговоров по душам именно там. Мы всё время расставались, всё время кто-то из нас вынужден был улетать, а потом долгие месяцы в разлуке. И кто мы теперь друг другу? Непонятно…

Я тогда и в самом деле улетел в Москву. Доработал сезон и полетел к Рите. Они с дочкой ждали меня, верили, что прилечу, да и я хотел снова почувствовать губы Риты на своём теле — никто мне не дарил того блаженства, что могла подарить она. Не могу сказать, что я вдруг стал верным и перестал подснимать туристок для одноразового секса, но я никого из них не воспринимал всерьёз. Секс ради секса.

Москва встретила меня промозглым дождём, а Рита — тёплыми губами и спокойной улыбкой. Она щебетала всю дорогу до дома, уверяя меня, что всё быстро решим с гражданством, с регистрацией, что у неё хороший знакомый — муж её клиентки — пообещал содействие.

Я не волновался по этому поводу. Просто как-то сразу невзлюбил Москву. Вот так сходу понял, что это не мой город — здесь не мой воздух, не моё солнце, не мои люди — вообще всё не моё.

Я почувствовал всеми внутренностями, что мне не быть здесь долго. Не смогу. Мне хотелось прямо сразу взять обратный билет и улететь. Но Рита… Она не знала моих мыслей и была уверена, что раз я прилетел, теперь мы вместе, и всё у нас будет прекрасно-замечательно. Она уже строила планы на вечер, куда меня отвести, что показать. Я отдался течению. Я решил не сопротивляться, а просто сдаться во власть желаниям Риты.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

КЭТ

«Привет! Как дела?»

«Привет! Всё хорошо, у тебя как? Что там с моей машиной? Не смотрел? Было сегодня время до неё?»

«Пока нет, завтра гляну. Наташ, я поговорить хотел. Что между нами?»

«Я ж тебе уже говорила — мы только друзья. У тебя семья, мне такое не нужно. Мне нужно, чтобы мужчина был только мой»

«Значит, секса не будет?»

«Нет, Серëжа, я же уже говорила. Я очень хочу семью, но не так, чтобы разрушать чью-то»

Нет, это не снова пойманный на переписке муж. Это я.

Серж и девочки уже спали, когда я прихрамывая приковыляла домой. Злости уже не было. Я отомстила. Теперь мы были квиты. Обида и злость растворились этим вечером. Но я должна была знать, был ли у них секс. Спрашивать смысла нет, это понятно. Я взяла телефон Сержа, нашла в вотсапе его новую знакомую и сама написала ей от имени Сержа. Заодно пристальнее разглядела фото на аве.

Приятная, миловидная блонди, слегка полноватые черты лица, такая милая припухлость щëк, губ, спокойный и как бы невинный взгляд то ли голубых, то ли светло-серых глаз.

Мужики любят таких, это да, заманчивая внешность. Если там ещё и мягкие округлости во всех местах, то понятно, почему моего мужа так туда потянуло — это же его любимый типаж.

Ну, что ж. Хорошо. Секса у них не было. И не будет, надеюсь.

«Наташа, это не Сергей. Это его жена. Я прочитала вашу с ним переписку и, надеюсь, больше она не возобновится. Мне нужно было понять, перешли ли вы с ним черту и был ли уже между вами секс. Как понимаю, до этого не дошло?»

«Между нами с Сергеем ничего не было. Мы просто друзья. Он помогает мне с машиной, ничего больше, поверьте мне»

«Охотно верю, но, думаю, Вам нужно поискать другого мастера»

Ответа я не дождалась. Видимо, приятной блондиночке Наташе сегодняшним вечером тоже придётся о многом поразмыслить.

Да, мой муж по факту не изменил мне. Возможно не изменил. Возможно. Но факт того, что он выбрал другую и выстраивал с ней отношения сломало меня. Для меня это было предательство.

Желать доброго утра, спрашивать — как спалось и выспалась ли, желать спокойной ночи и приятных снов, изо всех сил показывать участие и желание помочь — это не просто приятное общение, это выстраивание отношений. Планомерное, постепенное, целенаправленное.

В течение дня Серж пообщался с Наташей больше и приятнее, чем со мной. Наше с ним общение в вотсапе давно свелось к решению бытовых вопросов. Ещё неприятнее было осознать, что я — для быта, а приятная блонди — для приятного общения.

Обида снова жгучей кислотой начала разливаться по венам, разъедая внутренности. Даже осознание того, что я уже отомстила, и теперь моя вина не меньше, чем у Сержа, не остудило обиды, не растворило её полностью. Да и не чувствовала я себя виноватой.

Даже в том, что я от обиды и отчаяния полетела отдаваться практически незнакомому парню, виноват был Серж. Я по-человечески могу понять, что за девять лет семейной жизни привыкаешь к партнёру настолько, что он перестаёт рождать сильные эмоции, желания, хочется новых эмоций и новых энергий. Могу понять. Не могу понять, почему не уберёг меня от того, чтобы я всё это узнала. Почему не уберёг от унижения узнать, что ты больше не интересна. Ты больше не рождаешь желаний и эмоций. Теперь эмоции рождает другая — приятная блондиночка Наташа.

А ещё могу понять, что значит уже и нет никакой любви. Потому что или люблю, или выбираю другую. И можете мне что угодно рассказывать про полигамию мужчин. Что они способны любить сразу нескольких женщин. Пусть эти сказки мужчины рассказывают друг другу. А по моему понимаю, если есть любовь — нет предательства. Если есть предательство — нет любви. Чем угодно уже можно назвать это чувство, но не любовью.

Эту ночь я не спала до самого рассвета. И впереди у меня ещё много таких ночей. Эта была первая. Мыслей было много, и они не собирались ложится спать, они клубились в моей голове, как змеи в брачный период — жадно и неутомимо.

Что теперь? Как дальше? Что дальше? Как теперь? Как принять? Как простить? Развод? Но как? Жить дальше? Но как?

Под утро я всё-таки устала задавать себе вопросы и пытаться найти на них ответы и наконец-то забылась сном. Я не проснулась даже, когда Серж ушёл на работу, а старшая дочь Вита — в школу.

Ближе к полудню меня разбудила младшая дочь Вероня. Она притомилась играть сама по себе и устала ждать, когда проснётся разоспавшаяся не на шутку мама.

В голову тут же дробью застучали ночные мысли. Я зажмурилась, как от зубной боли. Не хочу больше об этом думать одна. Пусть Сержик тоже поломает теперь голову над этими вопросами.

Вчера я стёрла мою переписку с Наташей. Я хотела увидеть глаза Сержа, когда начну задавать ему интересные вопросы. Да, я хочу увидеть его глаза — они без слов скажут всё.

ГЛАВА ВОСЬМАЯ

ЭМИН

— Ты идешь сегодня в казик? Давай сыграем, брат? Давно же не играли! Я тебе сто процентов говорю, сегодня наш день! Сегодня выиграем, я чувствую! Мы сегодня сделаем эту рулетку, как сучку!

Ухмыляюсь и со вздохом качаю головой. Неужели этому парню скоро тридцать? Неужели никогда не повзрослеет?

— Слушай, Керим, как тебе не жаль всё заработанное в рулетку спускать? Ты работаешь, чтобы казино становилось богаче, так?

— Зачем так говоришь, брат? Ты помнишь, сколько раз я выигрывал?

— Да-да, помню. Помню, сколько раз ты проигрывал. И проиграл ты намного больше, чем выиграл, так, братишка?

— Так ты подожди! Сегодня я столько выиграю, что все проигрыши покрою, увидишь!

— Не зли свою фортуну, Керим! — усмехаюсь я.

В самом деле, я иногда чувствую, что я его отец, а он — мой неразумный сын. Наверное, я тоже виноват в том, что Керим никак не хочет вырасти. С тех пор как десять лет назад мы уехали вместе из Баку в Турцию, я слишком сильно опекаю его.

Даже когда я улетал в Москву к Рите, всё равно продолжал на расстоянии решать его проблемы, снабжать деньгами и изо всех сил стремился вбить в его башку хоть каплю осознанности и здравого смысла. Получалось у меня, честно сказать, не очень. Да и до сих пор не получается — Керим продолжает чудить и жить одним днём. А мне страшно бросить его и предложить выплывать самому — зная его, я понимаю, что он начудит так, что мне придётся потом вдвойне разгребать его проблемы. Понимаю, что не смогу так поступить, поэтому просто по мере сил и возможностей стараюсь контролировать Керима и не давать ему совсем уже сходить с ума.

Сегодня мне было не до Керима — Кэт не выходила у меня из головы, сидела там острой, колючей занозой. Впервые за долгое время меня так волновала девушка. И хоть прошло уже десять лет, но я прекрасно помню, как было с Айгюной, как реагировало моё тело на неё, как реагировало моё сердце на неё — я помню всё. Я помню, что влюбился в неё с первой встречи, с первого прикосновения к её руке, с первого взгляда в её глаза. Я помню, что творилось со мной что-то нереальное — я, не переставая, думал о ней — утром, в обед, вечером, ночью — она поселилась у меня в голове, она всегда была в моих мыслях, чем бы я не был занят. А при встрече я начинал вести себя как идиот — или говорил ерунду, или молчал, как сыч — буквально отнимался язык.

Айгюна рождала во мне что-то невозможное! Я даже не мог назвать это чувство любовью — это было что-то космическое, запредельное. Когда у нас случился первый секс, первая близость, я был настолько счастлив, что буквально никак не мог поверить, что она — моя, что она — со мной, и теперь так будет всегда! Наивный мальчишка…

Хотя, какой уж там мальчишка — в двадцать семь-то лет. Но сейчас, вспоминая себя того, чувствую, что был тогда в самом деле мальчишкой — наивным, доверчивым, открытым, эмоциональным. Айгюна дала мне и максимальную порцию счастья, и такую же максимальную порцию боли. Она сделала меня другим. Теперь уже нет того открытого, эмоционального мальчишки, теперь с закрытым на пудовый амбарный замок сердцем мрачный, неразговорчивый мужчина.

С Ритой всё как-то просто сложилось. Легко и просто. Я не противился её желаниям, она сама как-то устраивала нашу общую жизнь. С ней мне было тепло и спокойно. И сердце моё билось ровно. Удобная женщина. Очень удобная. Но не любимая. Уезжая, разлучаясь с Ритой на несколько месяцев, я не страдал, моё сердце не рвалось.

Я помню, как мне тяжело давались расставания с Айгюной даже на один день! Она уходила вечером домой, к мужу, а меня разрывало на лоскутки… Как же мне хотелось, чтобы однажды она больше не ушла! Сколько я просил её об этом, сколько всего готов был ей пообещать, и обещал, лишь бы осталась, лишь бы никогда больше не оставляла меня…

И вот сейчас моё сердце давало мне знать, что снова что-то не так. Что больше не будет тихой, ровной жизни. Снова я чувствовал сумасшедшее притяжение к женщине. И я не мог допустить, чтобы ещё раз пройти через то, через что прошёл десять лет назад. Да и прошёл ли до конца? До сих пор воспоминания об Айгюне отдавали саднящей, нудной болью в груди.

С Кэт история повторяется. Всё то же самое — меня потянуло к ней с первого взгляда. Её голос, её глаза, её фигура, её женственность, её страстность — всё это отзывалось во мне, всё рождало приятные вибрации — меня тянуло к ней. С первого дня, с первой нашей встречи. А то, что было вчера… Впервые за много лет я испытал с женщиной то, что испытывал только с Айгюной — потерю контроля и чистое, дистиллированное чувство счастья!

История повторяется во всём — Кэт замужем. И пришла она ко мне не потому что хотела меня, хотела быть со мной, а от обиды на мужа. Всё так же было и с Айгюной. Это я мечтал об Айгюне с первой встречи, а она пришла ко мне, когда поссорилась с мужем, и ей срочно нужен был мужчина.

Она знала, что я безумно её хочу, хочу быть с ней, и просто воспользовалась этим. И Кэт тоже пришла ко мне по той же самой причине. А я думал о ней с той самой встречи, когда она приехала на своём самокате менять рубли на евро. В обоих случаях я не нужен был этим девушкам, они просто использовали меня в своих целях.

С мистическим каким-то шоком я отмечаю, что повторяется не только это — у Кэт с Айгюной есть что-то общее — в чертах лица, в фигуре, в поведении, мне казалось, даже голос Кэт чём-то напоминал голос Айгюны — такой же мягкий, дразнящий какими-то особыми нотками. Кэт старше меня, и Айгюна была старше. И конечно темперамент — и Кэт, и Айгюна — обе были страстные, просто обжигающе страстные. И обе кусались во время секса, как и я. Я помню, как я любил кусать губы Айгюны, мгновенно зажигаясь уже от самого этого действа. Не знаю, почему, но больше ни с кем, ни с одной девушкой это не срабатывало, и вот сейчас я тоже самое испытал с Кэт.

Не понимаю, чем я прогневил богов, что снова получаю такую девушку, с которой не смогу быть и которая так нужна мне. Всё требует сейчас её присутствия — моё тело, моя душа, мой разум — всё жаждет снова увидеть Кэт и быть с ней. Но я знаю, что сейчас всё это оборвать будет намного легче, чем когда, не дай бог, мы встретимся снова и будем близки. Тогда я пропаду окончательно и стану послушной, безвольной игрушкой в её руках.

Я не могу допустить, чтобы история повторилась снова. Не могу этого допустить. Я больше не позволю причинить мне боль. Очень хочу увидеть Кэт снова. Да что там — очень хочу — я снова готов превратится в того безумно влюблённого, открытого, эмоционального мальчишку, бесконечно признающегося в любви.

Но тот мужчина, которым я стал — холодный, выдержанный — он больше не позволит этому мальчишке чудить. Он запретит ему любить и проявлять свои чувства. Он уничтожит любые проявления чувств на корню. Так будет лучше. Лучше всё пресечь сейчас, чем потом собирать свою душу по кусочкам…

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

КЭТ

«Привет, Эмин! Как ты? Молчишь весь день, так занят? Вчера было нечто! Было бы здорово повторить, только без алкоголя)))»

«Кэт, извини, лучше будет нам не общаться. Ты замужем. Я не встречаюсь с замужними. Это неправильно»

Вот же, блин! Серьёзно? Нет, это он серьёзно? Парень из Баку, азербайджанец, тот самый вчерашний Эмин с бешенно страстным темпераментом сейчас меня бреет? Бреет меня с сексом? Какой-то сюр!

Представляю, кто-то бы мне такое рассказал — прикинь, предложила секс азербайджанцу, а он от него отказался. Ну, я бы поняла, если бы этот странный и страстный парень вчера проявил признаки, что не понравилась и не в его вкусе, но он ведь реально кайфовал, не придуривался, стонал от наслаждения!

Да я чувствовала всеми органами чувств, насколько ему было хорошо со мной! Ничего не понимаю, что не так? Неужели моё замужество для него на самом деле такое серьёзное препятствие? Ну, что ж, совершенно не типичный азербайджанец. Хотя… я это ещё вчера отметила. А как же он целовался, бог мой! Это же что-то совершенно невозможное!

Да, унесло меня, да не в ту степь. Я же мужа жду с работы на разборки. Или как? Чем заняты мои мысли? Что вообще происходит? Почему в моей голове этот странный парень Эмин, а не муж? Если честно, и сама не понимаю.

Пытаюсь анализировать, что я сейчас чувствую к мужу — а хочется вместо этого закрыть глаза и снова, и снова возвращаться на маленький балкончик, к тёплым губам Эмина…

Но судя по всему, Эмина больше не будет. Если, конечно, он не передумает. Не уговаривать же его, ну, это совсем уже беспредел — кто кого должен уговаривать? Как говорит моя подруга — так а шо? Я таки так плохо выгляжу?

Встряхиваю головой, с шумом и досадой делаю глубокий вдох — надо перезагрузить мысли… Блин, как же это сделать, когда его голос так и звучит у меня в голове, дергая самые интимные струнки в моей душе, заставляя мечтательно улыбаться…

Из сладких мечтаний выводит тонкий скрип входной двери — муж вернулся с работы. Снова очень поздно. Слава богу, девочки уже спят и не будут слышать наших разборок.

Улыбка стаивает на моём лице, как снежинка в тëплой ладони. Я возвращаюсь в реальность и, грустно вздыхая, смотрю на мужа. Он виновато прячет взгляд — ну, что ж, понятно. Значит, блондиночка Наташа уже рассказала ему, что я в курсе их переписок.

Снимает сандалии и проходит ко мне, опускается на колени, прячет лицо в моих ладонях. Молчим. Минута. Две. На третьей муж поднимает голову и щенячьим взглядом заглядывает мне в глаза.

— Прости меня… Обещаю, этого больше не повторится. У меня ничего с ней не было и быть не могло, правда.

— Серж, ты строил с ней отношения. Ты не просто общался. Ты общался очень заботливо и внимательно, а она переживала за твою спину — так общаются очень близкие люди.

— Кошечка моя, я обещаю, что больше ни слова не напишу. Я порвал с ней. У нас с ней ничего не было и не будет, я тебе обещаю…

— Серëж, дело не в том, что с ней ничего больше не будет — хотя я этого и не знаю. Ты можешь меня сейчас просто успокаивать. Дело в том, что ты выбрал другую. Значит, я больше не интересна и не нужна. Значит, другая нужна больше.

— Кошечка моя, это не так! Я правду говорю! С тобой у нас — семья, дети, девять лет вместе, а с ней — ничего, просто переписка, больше ничего.

— Ничего, потому что она не дала. Или дала?

— Да не было ничего и быть не могло — мне кроме тебя никто не нужен, я тебе клянусь!

Горько усмехаюсь.

— Серёж, я все девять лет просила только об одном — не предавать меня. Потому что даже если прощу, то не смогу забыть. Всегда буду знать, что раз один раз предал, предашь и в следующий. Понимаешь, что я тоже теперь имею право на то же самое? На предательство.

— Ты же этого не сделаешь? — смотрит на меня испытывающим взглядом.

— А почему ты считаешь, что это позволено только тебе? Ты сам открыл ящик Пандоры, и теперь я ничего тебе не обещаю. Я могу даже понять тебя — устал от одной и той же женщины в постели, захотелось чего-то новенького. Понять могу, простить могу, забыть не смогу. С того момента, как я знаю, что ты предал меня и выбрал другую, отношения в прежнее русло уже никогда не вернëшь. Ты знал, что так будет, и не смог оградить меня от того, чтобы я узнала.

— Кошечка моя, я всё сделаю, чтобы всё вернуть, я обещаю!

— Не обещай. Как угодно качественно можно склеить разбитую чашку, но она целой всё равно никогда не станет, она навсегда уже будет чашка с трещинами.

— Будет целой, обещаю тебе!

Не будет. Уже никогда не будет. Мне бы тоже очень хотелось, чтобы ничего этого не случилось, но как фарш провернуть обратно? Как сделать вид, что ничего не произошло? Я не смогу. Но понимаю, что нам дальше жить вместе.

Наши девочки не виноваты в том, что общая дорога их мамы и папы вдруг разбилась на две разные тропинки, и каждый пошёл по своей. Понимаю, что мы должны и обязаны своим девочкам вернутся на одну общую дорогу и дальше, как бы там ни было, идти вместе. Ради девочек. Им нужны оба родителя. Они ещё очень маленькие, чтобы переживать развод родителей. На их жизни, на их психике, даже на их судьбах развод родителей может отразится так, что замучаются потом психологов проплачивать, пытаясь устроить личную жизнь.

— Серж, ты меня сейчас не трогай какое-то время, мне нужно всё это переварить и в себя прийти. Не разговаривай со мной об этом и не обещай ничего. Просто дай мне возможность спокойно всё обдумать.

— Кошечка, ну, не накручивай себя! Я боюсь, что ты додумаешься до развода, я совсем этого не хочу!

— А когда ты начинал общаться с Наташей, о последствиях вообще не думал?

— Да я не думал, что так всё получится! Прости меня, ну, пожалуйста! Не думай про развод, прошу тебя! Давай вместе всё постараемся наладить, восстановить. Если каждый из нас будет со своей стороны стараться, то всё у нас хорошо будет.

— Почему ты думаешь, что у меня сейчас есть желание стараться? У меня желание сейчас вообще побыть одной. В такие моменты к маме уходят — побыть с кем-то очень близким, кому очень сильно доверяешь, поплакать на плече, пожаловаться. Ну, как ты понимаешь — не мой вариант. Мама в России, да и с трудом я себе представляю, чтобы я плакала у неё на плече. Я в детстве-то такого не помню.

— У меня на плече поплачь. Я же близкий и родной.

— Да, только ты теперь предатель. И я тебе вряд ли уже буду доверять как раньше. Я всегда теперь буду знать, что ты способен меня предать. И если бы твоя блондиночка оказалась посговорчивее, вы бы давно спали в полный рост. А понравилось бы, так и ушёл бы к ней. Так обычно и случается. За девять лет поднадоело одно и то же, а тут новые эмоции, кайф, любовь просыпается, и в постель к поднадоевшей жене хочется уже всё меньше и меньше. А там как раз любящая, такая вся внимательная и заботливая, а главное — другая — блондиночка — мурлычет, поглаживает, окружает любовью и нежностью. И встречает всегда красивая, накрашенная, вкусно пахнущая. А дома — такая привычная, а потому уже и не интересная жена — то опухшая со сна, то злая и уставшая, то на детей кричит, короче, ни в какое сравнение не идёт с новой зазнобой.

— Да ничего такого бы не было! Чего вот ты начинаешь на ровном месте выдумывать! Ну, максимум, переспал бы с ней, и всё. Ничего такого бы не было, не придумывай!

— Сам-то веришь? Просто переспал? — усмехаюсь я. — Напомнить, что мы с тобой тоже собирались просто переспать, ну, может пару раз, и не больше? А теперь у нас двое девочек и девять лет совместной жизни за плечами. А твоя блонди вся такая в твоём вкусе — приятно-округлая!

— Перестань! Ты в моём вкусе! Мне никто больше не нужен!

— Всё, давай закроем тему. Я не хочу больше об этом говорить. Вообще ни о чем говорить не хочу. В покое меня пока оставь и дай переварить всё, что произошло. Просто подумай, как бы ты себя на моём месте чувствовал. Если бы у меня такую переписку прочитал и понял бы, что я у тебя за спиной с кем-то отношения выстраиваю. Нормально бы себя чувствовал? Было бы желание стараться со мной отношения налаживать? Или было бы желание придушить?

— Придуши меня, кошечка моя, только не злись, прошу тебя! Давай сегодня сексом займёмся? Всё будет, как ты любишь!

Удивленно вскидываю брови, повернувшись в изумлении от подобного предложения к охуевшему мужу, он тут же отводит взгляд на картину на стене и внимательно читает надпись вслух:

— Ба-зи-лик!

— А-ху-ел!

— Кто?

— Видимо ты, нет?

— Ну, есть немного! Зато ты теперь не злишься! Не злишься же? Покорми меня, пожалуйста, голодный как собака! О, кстати, по-черногорски будет — гладан као пас!

Со вздохом качаю головой и ухожу на кухню — накосячил или нет, но кормить придётся мне. Не к блонди же его за ужином отправлять? А то она, может, только этого и ждёт — вдруг посрëмся так, что Сержик останется не у дел, весь одинокий и свободный. А она вот она — тут как тут! Нет уж, звиняй, не выйдет — такая корова нужна самому. Косипор, конечно, но это МОЙ косипор! Делить его с кем-то совсем не готова.

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

ЭМИН

— Бра-ат! Просыпайся, брат! Что я тебе говорил, а? Не верил мне? Не верил, а?

— Что случилось, Керим… — хриплю спросонья. — Сколько время?

— Не то спрашиваешь, брат! Спроси, сколько я выиграл! Ну, спроси!

— Бля, Керим… не выноси мне мозг… Мне ехать с утра… нахера ты меня будишь?..

— Нет, нет, брат, не засыпай! Ты посмотри сюда!

Открываю сперва с трудом один глаз, потом уже в изумлении открывается и второй — Керим сыпет перед моим носом новенькие полтинники.

— Керим, откуда деньги? Ты ограбил, что ли, кого? Куда опять свою непутëвую башку запихал?

Сажусь на кровати и начинаю считать евро, складывая полтос к полтосу ровненькой пачечкой.

— Что я говорил, брат?! Я её сделал! Я её сделал, как сучку, брат!

— Бля, Керим, башка ещё не соображает… Кого ты сделал?..

— Рулетку, брат, рулеточку! Знаешь сколько здесь? Две тысячи, брат, два косаря евро, понимаешь ты теперь? Понимаешь? Я завтра еду в Подгору, помнишь те часы за косарь? Теперь мои будут! И кроссы возьму — самые дорогие, здесь таких крутых не найдешь! Ещё телефон хочу новый! И цепь, чтоб сверкала!

— Да, да, братишка, ты помечтай пока, я посплю, ладно?

Сворачиваю деньги трубочкой и незаметно от Керима прячу под матрас на кровати.

— Ты поедешь со мной, брат? Отмени завтра всех клиентов, мы теперь богатые, один день можно не работать, а, брат?

— Завтра поговорим. Спи.

— Сегодня, брат, уже сегодня!

Конечно, я не отменил клиентов и встал как положено, как было договорено на сделку. Когда я вернулся, Керим ещё спал, чему-то улыбаясь во сне. Надеюсь, ему снилось, как он красуется перед девушками в новых часах за косарь, в новых кроссах, с цепью на шее и с новым телефоном. Пусть порадуется этому во сне. Потому что в жизни этому исполнится точно не суждено. Во всяком случае, не сейчас.

Керим просыпается на запах кофе и треньк микроволновки, в которой я разогрел ему на завтрак, а себе на обед бутеры с ветчиной и сыром.

— О, бра-ат… счас поедем, да? Ты поедешь со мной?

— Вставай, подкованный удачей! Вставай, разговор серьëзный есть.

— Какой ещё серьëзный, брат? — застонал сразу Керим, — Просто порадуйся за меня! Хватит уже этих разговоров! Каждый день эти разговоры… Ты, что, мне — отец? Отец со мной столько не разговаривал…

— Не стони так, братишка, разговоры всё же лучше подзатыльников, которыми тебя всю жизнь отец воспитывал, согласись?

— Ох, даже не знаю! У отца была пара подзатыльников в неделю…

— Пара?! Точно?

— Ну, иногда больше… Зато у тебя разговоры каждый день — они у меня вот уже где! — Керим делает характерный жест рукой по шее.

— Крепись, братишка! Разговор серьёзный, но приятный.

— О, приятный! Это уже лучше, брат, ты исправляешься!

Пока Керим плещется в душе, я успеваю прибраться и просмотреть канал по обмену валюты в поисках клиентов.

Керим выходит к столу свежий, бодрый и приятно пахнущий гелем для душа. Красивый парень с красивым телом, но ведь такой балбес и даже скрывать этого не умеет. Поэтому и девушку найти никак не может. Нет, на одну ночь он их находит, но больше они с ним не хотят встречаться. Потому что как ребёнок, да ещё взбалмошный, непослушный, опездол одним словом.

— Значит так, братишка. Часов, кроссов, телефонов и цепей не будет. Как минимум сегодня не будет.

— А что, планы у тебя на сегодня? Ну, ладно, брат, я до завтра подожду! Или, давай, я сам сгоняю в Подгору…

— Ты меня не понял, Керим. В ближайшее время их точно не будет.

— Что?.. Почему?.. Я же выиграл!

— Выслушай меня, братишка, сначала, потом возмущайся. Часов не будет, но зато будет тачка и машинка для проверки купюр.

— Да в смысле? За два косаря? Ты, что, хочешь, чтоб мы тут на корыте каком-то позорились? Что можно купить за два косаря?

— Ну, во-первых, не за два. Два — это твой взнос. Ещё два — мой.

— В смысле — твой? У тебя было два косаря, и ты молчал?

— Керим, братишка, я думаю, тебе совсем не нужно знать, сколько у меня наличности. Тебе это аппетит испортит и сон.

Я не рассказывал Кериму, что иногда на него отправляют деньги его родители — иногда мать, иногда отец. Эти деньги я старался не использовать в деле, а откладывать. Это были небольшие суммы, но приходили они более-менее регулярно.

Керим время от времени куда-то устраивался работать, но подолгу нигде не задерживался — он и работа никак не сходились характерами и расходились по соглашению сторон.

То, что он с горем пополам зарабатывал, он достаточно быстро спускал в клубах, кафе, казино, в ставках на спорт или просто на пиво и сигареты. Иногда всё-таки покупал себе какую-то одежду. Аренда и питание — это было полностью моя забота. По честному, конечно, расходы надо было бы делить на двоих, но я прекрасно понимал, что не могу рассчитывать на Керима.

Сейчас сумма отложенных денег плюс деньги, выигранные Керимом, вполне могли бы помочь выйти нам на новый уровень в обмене валют.

Я не мог толком работать по всей Черногории. Или надо было брать тачку в аренду, что совсем себя не оправдывало. Да и без детектора — машинки для проверки купюр — многие хорошие клиенты сливались. И это прям бесило страшно!

Теперь всё можно было исправить. Главное, тачку взять нормальную. А вот в этом я был профаном. Нет, в марках я ещё разбирался, а вот что там у неё внутри, и не получится ли так, что отдадим бабки и потом будем только на ремонт ей зарабатывать, хрен угадаешь. Нужно было искать в объявлениях спеца, помогающего, консультирующего при покупке машины. Благо, сейчас в местных телеграм-каналах любых спецов развелось, как воробьëв на элеваторе.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

КЭТ

— Давай сходим! Ну, не понравится — уйдём, в чëм проблема? Ты уже вторую неделю никакая — разговаривать не хочешь, ходишь грузишься. Может, нормально там — потанцуешь, расслабишься! Мы с тобой за девять лет так и не смогли ни разу в клуб сходить подëргаться — всё только собирались, никак собраться не могли — то ты с пузом, то одна малая, то ты опять с пузом, то вторая малая, так и постареем, а на дискотеку не сходим!

— Ну, давай. Давай сходим. Может, правда, немного взбодрюсь. Что-то такая депрессуха на меня накатывает, вообще ничего не охота.

— Да ты накручиваешь себя! Не думай о плохом. Я тебе обещаю — всё хорошо будет!

Я в самом деле погрузилась в какое-то мрачное состояние. Муж предал. Потенциальный любовник отказался быть таковым. Получается, я как женщина не интересую ни того, ни другого? И пусть один всячески пытается меня уверить, что всё будет хорошо, и кроме меня ему никого не нужно, во мне произошёл какой-то надрыв.

В тот вечер с Эмином я почувствовала себя такой желанной, что мне казалось, ещё немного, и он скажет — я люблю тебя… Хотя это странно, конечно — мы виделись второй раз в жизни. Но он был со мной таким… Очень жадным до ласк, очень страстным, таким искренне наслаждающимся нашей близостью, как будто это был не просто одноразовый секс практически незнакомых людей, а что-то большее, что-то совершенно особенное.

Да, всё произошло достаточно быстро, да, я была в алкодурмане, но не настолько, чтобы не чувствовать, не понимать, что для него это был не просто секс на один вечер. Так что же произошло потом, когда я уехала домой? Видимо, он в самом деле настолько правильный, что не может встречаться с замужней. Или я выдумала всё, и на самом деле ему на меня глубоко всё равно, мне просто почудилось, что ему было хорошо со мной. Или ещё проще — ему с каждой так хорошо и он просто вот так вот кайфует от каждого секса. Поэтому ему легко было прекратить общение — ему не нужен секс с замужней.

А мне-то, мне-то зачем это нужно, скажи ты мне на милость? Зачем мне продолжать связь с Эмином? Я ведь прекрасно себя знаю и понимаю, чем это для меня обернётся — я же совсем перестану хотеть мужа. Ну, просто абсолютно. И ничем это уже потом не исправить. И прав он абсолютно — нам не нужно больше общаться и тем более не нужно встречаться. Совершенно ни к чему. Просто забыть, как будто никогда и не было никакого Эмина. Да и не было его. Я его просто выдумала. На один вечер. Иллюзия.

Только почему тогда так тоскливо на душе? Почему душа не верит, что мы с ним больше никогда не увидимся? Почему совсем не хочется верить, что больше никогда в моей жизни не будет его тëплых губ? Что вообще со мной происходит? Что со мной? Чем он меня зацепил? Да и вообще — как это могло произойти? Почему?

Я девять лет была самой приличной женой. И не потому, что так надо, а потому что меня вполне устраивал мой муж. И в постели тоже. Каждый наш с ним секс, ну, хорошо, почти каждый, оканчивался моим оргазмом. Случались нежданчики, конечно, как без этого, когда муж успевал кончить раньше меня и обещал в следующий раз всё исправить. Но это были скорее исключения из правил.

Главное, я всегда хотела его, хотела близости с ним. Муж умело меня заводил и доводил до нужной кондиции. Мне нравилось целоваться с ним. Да, через девять лет, конечно, уже не было такой яркости и остроты, как в первые месяцы общения, но всё же близость с мужем всегда была мне приятна.

А вот сейчас что-то не так было со мной, с моим организмом. Я как будто выключилась. Даже не так. Как будто тумблер переместили с одного контакта на другой. Я перестала думать о близости с мужем, зато постоянно думала о сексе с Эмином. Это и злило, и угнетало, и рождало чувство вины.

Надеюсь всё же это явление преходящее, временное. Не может быть, чтобы внезапно родившееся влечение к малознакомому парню перебило устоявшееся годами влечение к собственному, любимому, родному мужу. Ну, не может же такого быть! Не может! Нужно просто переждать.

Видимо, произошло какое-то психологическое замещение — сильная обида на мужа трансформировалась в такое вот непонятное влечение к другому мужчине. Может быть, в глубине души я никак не могу простить мужа, и это выливается в своего рода месть — влечение к другому? Не знаю… Я психолог такой, доморощенный. Могу делать умные выводы, но совсем не факт, что они правильные.

Ладно, пусть так. Со временем я прощу мужа окончательно, всё у нас наладится, и сексуальная жизнь в том числе. А неправильное, нездоровое влечение к Эмину сойдёт на нет. Я уверена, что так и будет. Но пока всё не очень. Пока мы с мужем идём в ночной клуб на дискотеку для всех русскоязычных — единственную такую во всей Черногории. Ну, что ж, пойдём заценим, что это такое и с чем это едят.

***

Последний раз я танцевала лет десять назад — так давно, просто мрак! Но тело сразу вспомнило, как ловить ритм, как чувствовать себя в свободном полёте и отдаваться танцу с головой… Я отрывалась на танцполе, пока Серж неторопливо потягивал пивко. Я кайфовала. Я сбрасывала весь негатив, что получила за последние дни и подзаряжалась энергией от самого танца и танцующих рядом людей.

Давно заметила эту особенность, раньше, когда ходила с сестрой отрываться на такие вот диско — при случайных прикосновениях к другим танцующим я получала ощутимый приток энергии.

Наверное, в такие моменты я становилась энергетическим вампиром и собирала на танцполе энергию, как пчёлы собирают нектар с цветов. К концу диско я обычно так мощно подзаряжалась, что уже не танцевала, а буквально летала над танцполом, кайфуя неимоверно. И сейчас я снова вернулась к тем, уже малость подзабытым, ощущениям…

Возвращаюсь к Сержу за столик, раскрасневшаяся и со счастливой улыбкой на лице. Серж улыбается в ответ и кричит мне в ухо, пытаясь перебить громкость музыки:

— Я же говорил, надо пойти!

— Да! Да, ты прав! Так круто!

Достаю из сумочки телефон — посмотреть время и заодно, не было ли пропущенных звонков от дочери. И тут же натыкаюсь на высветившееся сообщение на экране. Эмин. Выключаю экран и притягиваю к себе голову мужа, пытаясь перекричать музыку:

— Я в туалет!

— Давай!

Затворив дверь туалета, открываю сообщение — сердце почему-то стучит, как сумасшедшее и ладошки внезапно вспотели — что со мной творит этот парень?!

«Налаживаешь отношения с мужем?»

Ого! Он где-то здесь! В толпе и полумраке клуба, конечно, я его не разгляжу, зато он, видимо, уже разглядел меня! О, Боже, как же мне сейчас тоже хочется его увидеть! Безумно хочется! Настроение становится игриво-возбуждëнным.

«Разрешаешь?»

Отправляю анимацию с зажигающе танцующей девушкой.

Ответ прилетает тут же.

«Конечно»

Ах! Он мне, блин, разрешает, засранец! Хочу прямо сейчас увидеть его, посмотреть в его глаза, утонуть в них…

«Эмин, хочу тебя на игрушки! Давай плюнем на все твои принципы и просто оторвёмся!»

Да, бокал красного вина и дикие пляски на танцполе сделали своё дело — мои демоны проснулись, а тут ещё и Эмин своим присутствием и своими сообщениями подергал их за пятки…

«Кэт, ты красивая умная девушка. Но это уже начинает напрягать. Я уже сказал, не нужно нам общаться. Восстанавливай отношения с мужем»

Блин! Блин! Блин! Всё моё супернастроение как корова языком слизала! Да как же он это делает?! Чувствую себя какой-то куклой в его руках. Только пять минут назад у меня бешено колотилось сердце и глаза сияли возбуждением и счастьем, а теперь как будто внутри кто-то свет выключил. Ну, в смысле кто-то? Очень даже понятно, кто. Одним сообщением Эмин стёр с моего лица улыбку и лишил настроения продолжать веселиться и танцевать.

Стираю переписку. Не только у себя, но и у него. Да пошёл ты! Да пошёл ты! Да пошёл ты!

Наклеиваю на лицо улыбку и возвращаюсь за столик к Сержу. Притягиваю его голову к себе и кричу:

— Пошли домой! Я устала!

Серж кивает, и мы двигаемся между танцующими за столиками телами к выходу. Выходим на воздух — о, Боже, какая блаженная тишина, какая услада для ушей — просто тишина ночного города!

— Домой? Или погуляем? — Серж берёт меня за руку и озабоченно заглядывает мне в глаза. — Ты чего такая?

— Да… чего-то голова заболела. Видимо, с непривычки от громкой музыки. Пошли на море!

— Хочешь искупаться?

— Посмотрим. Как вода. Если тёплая — поплаваю.

Делаю глубокий вздох, пытаясь сбросить с себя негатив и перестроится. Да что же за человек он такой! Никогда я не испытывала, чтобы моим организмом, моим сознанием кто-то так управлял! Как будто у него в руках моя кукла Вуду, и он полностью контролирует и управляет мною — моими чувствами, моим настроением, моими мыслями… Мне такое незнакомо в жизни.

Обычно в общении с мужчинами было всё предельно понятно. Я всегда чувствовала, как примерно будет вести себя тот или иной мужчина. И интуитивно вела себя с ними соответственно. А тут… Он как будто играется со мною, прекрасно понимая свои возможности и свои силы.

Вода в море в самом деле была тёплая. А ночной пляж безлюден и тих. Только приятный, ласкающий шум прибоя. Я скинула всё, кроме трусиков, и шагнула в море. Приятно освежающая вода приняла меня, как родную… Я плавала вдоль берега, немного отплыв от него на расстоянии видимости мужа в темноте ночи.

Мне хотелось плакать сейчас, что я и сделала — солёные слезы уплывали в солёное море. Мне вдруг стало настолько жаль себя, что слезы полились нескончаемым потоком. Я осознала вдруг, что ни разу не заплакала с того момента, как узнала о предательстве мужа. А тут вдруг разом навалилось всё — и блонди, и Эмин, будь он неладен, и собственное ощущение беспомощности, невозможности всё изменить, вернуть, как было…

ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ

ЭМИН

— Так ты уже нашёл, какую берём? Давай «Ауди», брат! Крутую такую! Мощную!

— Я понимаю, что ты хочешь покрасоваться, но нам на ней ездить по всему побережью, да вообще по всей Черногории, да ещё и в Боснию на визаран гонять. Сейчас надо думать, как фирму открыть и ВНЖ получить, а не о крутизне тачки. Не крутая она должна быть, а надëжная, чтоб работала, а не на ремонте стояла. И чтоб не вокруг заправки на ней ездить. За сезон надо на ВНЖ заработать. Вот это должно быть в твоей голове, братишка! Взрослей уже, Керим, очень тебя прошу!

— О, ну, снова ты эти песни запел, брат! Всё, я убегаю! Дай мне денег тогда — я друзьям пообещал проставу за выигрыш.

— Керим, полтос дам, больше не дам. И определись уже — если ты со мной работаешь, то работай — клиентов ищи, рекламу давай, договаривайся! А проставы твои подождут до вечера.

— О-о, не нуди, брат! Сегодня давай без меня, сегодня я друзьям уже пообещал. Сам же говоришь всегда — мужчина слово своё должен держать!

— Слушай, мужчина! Ты так слово можешь дать — бухать каждый день и шмаль курить, и что?

— О, так это идея, брат! Как я сам до этого не догадался! Зато такое слово и держать легко — кайфуй каждый день, и все тебя уважают — настоящий мужчина, слово своё держит!

Такие разговоры у нас с Керимом случались чуть ли не каждый день. Даже представить не могу, что будет с ним без меня! Почему он никак не вырастет, не осознает, что уже не подросток, а взрослый мужчина? К тридцати годам уже семьи, детей имеют, а Керим сам как дитë малолетнее. Что его ждёт дальше? Не знаю. Не знаю, но чувствую огромную ответственность перед его родителями. Особенно перед его матерью.

Тëтя Валида была и мне как мать. Потому что своей матери я был не нужен. В детстве я понять не мог, почему моя мама, моя такая любимая мама буквально не замечает меня, отмахивается. Очень часто я слышал: «Отстань! Надоел! Иди к своему отцу!». Иногда я даже замечал, как мама смотрит на меня злым, сердитым взглядом, хотя я ни в чëм не провинился, ни в чëм не был виноват. Никогда она не ласкала меня, как матери ласкают детей, не прижимала меня к себе, не обнимала, не разговаривала со мной ласково, участливо — больше молчала или говорила раздражëнно.

Я быстро научился не задавать лишних вопросов, быть послушным, старался хорошо учится, не совершать плохих поступков, не участвовать в мальчишеских забавах, за которые обычно прилетает — я хотел хоть как-то заслужить одобрение матери. Но она всë равно оставалась холодной и равнодушной со мной. Отдушиной для меня, ребёнка, была тëтя Валида — она со мной обращалась именно так, чего я всегда ждал от матери — и обнимала, и гладила по голове, и хвалила, и любила как родного сына…

Долго я не понимал, не мог понять своим детским умом — чем же я виноват так перед матерью, что она меня не любит — это я тоже понял очень рано. Пока однажды случайно не подслушал разговор матери и тëтушки Валиды. Мне было тринадцать тогда. Почти совсем взрослый. Во всяком случае, я уже многое понимал.

Это было вечером, уже стемнело. Тётя Валида с мамой сидели на террасе и не видели, что я вернулся с улицы. Я тихо прошёл в свою комнату. Они разговаривали совсем в полный голос, думая, что меня нет дома. Не дойдя до комнаты, я остановился и уже не мог идти дальше. Фраза тёти Валиды пригвоздила меня к полу, в этот момент, кажется, я слушал уже не только ушами — я слушал всей душой.

— Почему ты так не любишь Эмишика, Фари? — мягко-вопросительно прозвучал голос тëтушки — она всегда говорила мягко и ласково, боясь обидеть.

Ох, как же я хотел знать ответ на этот вопрос! Всю свою жизнь я искал на него ответ. И вот сейчас я мог услышать мамины слова, понять, почему она действительно меня так не любит — своего родного, единственного, такого послушного, такого любящего еë сына.

Мама не торопилась отвечать на вопрос. Я ждал, замерев в одной позе, весь обратившись в слух. Видимо, мама раздумывала, что ответить, подбирала слова.

— Это так заметно? — наконец услышал я, и горький вздох вырвался из моей груди.

— Заметно, Фари! Как такое не заметить? И он тоже это видит, чувствует. Ты понимаешь, как ему больно, Фари? Что ты делаешь с мальчиком? Хороший же он у тебя!

— А что я могу сделать с собой, Валида? Разве ты не помнишь? Разве ты забыла всё? А я не забыла и не забуду никогда! Никогда не забуду, как разлучили меня с любимым, как силой взял меня Ибрагим, как родители меня отдали ему, как вещь. И как он насиловал меня каждую ночь, пока не начал живот расти. Я всё это помню, сестра, помню, как будто это было вчера. И Эмин для меня — живое напоминание Ибрагима. Пусть он давно не живёт со мной — одна радость. Но глядя на Эмина, я каждый раз вспоминаю всё. Всё, что творил со мной Ибрагим. А ещё я вспоминаю своего любимого Амира и каждый раз понимаю, что не буду с ним никогда. Иногда я думаю — лучше бы я умерла тогда, когда рожала Эмина. Лучше бы я умерла тогда…

— Да что ж ты такое говоришь, Фари! Что ж ты такое говоришь, побойся Аллаха! Молись, милая, молись, Аллах милостив, он ещё пошлёт тебе счастье!

— О каком счастье ты говоришь, Валида? Если бы Ибрагим развёлся со мной, может, кто-то и решился бы женится на мне. Да только Ибрагим не станет разводится. Его всё устраивает. Формально он женат и при этом живёт как ему вздумается. Нет, этому я очень рада, что больше он не приходит в мою постель и не насилует. Но мне бы хотелось полностью освободится от него.

— Фари, Аллах всемогущий и милостивый, молись, родная! И я за тебя молится буду. А Эмишика всё же не обижай, прошу тебя! В чëм же он перед тобой виноват? Может, и похож он внешне на Ибрагима, да только он ведь совсем другой — такой мягкий, такой хороший мальчишка! Послушай, Фари, а давай я заберу Эмишика в свою семью? Нет, я правду говорю — пусть с моими мальчиками растëт. И тебе легче будет, и ему. Подумай, ладно?

— Да что думать, Валида! Хочешь — забирай. Он и так все дни у тебя проводит. Не смогу я изменится и полюбить его. Если раньше, пока малыш был, не полюбила, то уж сейчас и подавно. Он чем дальше, тем ещё больше становится на Ибрагима похож. Пусть с твоими живёт мальчишками. Только ты уж сама с ним поговори, придумай причину какую-нибудь.

— Хорошо, Фари, я придумаю, что сказать Эмишику. Ох, засиделись мы, надо мне уже домой спешить! Побегу, а завтра уже поговорю с Эмишиком.

Я облегчил задачу матери и тëте Валиде, им не пришлось выдумывать причину, по которой я уйду из своего дома жить в дом к тëтушке Валиде.

Утром, выйдя в столовую, я застал маму за чашкой кофе. Она, как всегда, даже не подняла взгляда на меня и на моё — «Доброе утро!» — ответила просто кивком головы.

Сегодняшней ночью я уснул только под утро. Я много думал. Мне безумно было жаль маму, безумно стыдно за отца, за то, что он творил с мамой. И я ничем не мог помочь ей, даже пожалеть не мог — не думаю, что маму бы утешила моя жалость.

Отец ушёл от нас окончательно, когда мне было лет восемь или девять. Сначала он стал пропадать на неделю, на две, приходил, проводил с нами выходные и снова исчезал на неделю или две. Когда я спрашивал, почему папа не приходит домой ночевать, мама сказала, что отцу приходится далеко уезжать по работе.

Потом он стал приходить раз в месяц, а потом и вовсе стал появляться на какие-то праздники, увозил меня к своим родителям — моим дедушке и бабушке, проводил там время со мной, а потом возвращал меня обратно домой. С мамой отец практически не общался, они лишь обменивались какими-то бытовыми фразами, и было видно, что и это им делать неприятно. Они не смотрели друг другу в глаза. Ни разу я не видел, чтобы они обнимались, тем более целовались. Теперь я понимал почему. Они оба не любили друг друга. И скорее всего оба не любили и меня. Если отец ещё какие-то чувства проявлял ко мне малому, то с возрастом мы стали намного реже видиться, и отец стал очень сдержанным по отношению ко мне. Он мог похлопать по плечу, сказать, как я вырос, что становлюсь мужчиной и спрашивал, как мои успехи в школе. На этом обычно и заканчивалось наше общение.

Зато дед и бабушка меня очень любили и баловали. Жаль, что они жили далеко, в селе, я очень редко бывал у них. А потом они умерли, и у меня осталась только тëтушка Валида — единственный человек, который всегда проявлял ко мне любовь, заботу и сочувствие. Как после этого я мог предать её доверие и бросить её сына, моего двоюродного брата Керима, на произвол судьбы? Да, Керима я никак не мог оставить и перестать заботится о нём. И не только из-за тëтушки Валиды.

Когда я пришёл жить в их семью, Кериму только исполнилось четыре. Старшие его братья были погодками, одному было восемь, другому девять, и они терпеть не могли, когда тëтя, их мама, заставляла их гулять с малым. Да и понятно, у старших братьев уже была своя интересная компания и свои дела — они сбегали из дома при первой же возможности. И Керим оставался на меня, что меня совсем не расстраивало. Я водился с Керимом даже с радостью. Во-первых, потому что давно мечтал о младшем брате, а во-вторых, Керим был ужасно забавным и смешным, с ним было классно. Мы нашли общий язык и в самом деле были друзьями, несмотря на разницу в возрасте.

Я единственный мог повлиять на Керима, когда он капризничал или упрямился, я единственный, кто умел с ним договариваться и единственный, кого Керим слушался. Тëтя Валида, конечно, была в восторге от этого и без устали хвалила меня, что для меня было настоящим бальзамом на душу после долгих лет рядом с равнодушной, холодной по отношению ко мне матерью.

Не удивительно, что именно я научил Керима читать и считать, а потом проверял его школьные уроки. А ещё я всё время разгребал проблемы Керима, когда он стал постарше и начал пихать свою башку во всякие неприятности. Этого добра, конечно, было с лихвой! В этом Керим был в подростковом возрасте крайне способный малый. Слава богу, со временем он всё-таки стал более сознательным, но повзрослеть у него так и не получилось, сколько бы я над этим не бился.

Радует, что он всё же добрый парень, в нём практически нет злости, но упрямства, эгоизма, какой-то детской взбалмошности и избалованности — хоть отбавляй. С трудом представляю, что он когда-то создаст семью, возмëт на себя ответственность за свою жену, за детей — это что-то из разряда фантастики!

Ну, что ж, отставим пока фантастические истории в сторону и вернёмся в реальность. Керим сбежал проставляться друзьям за выигрыш, значит, сегодня явится ночью или под утро, а у меня ещё масса дел — пролистать кучу предложений по машинам, найти специалиста для консультации с ним по этому вопросу, да и клиентов по обмену никто не отменял — нужно всё время мониторить новые сообщения в «телеге», вотсапе, вайбере, во всех соцсетях. У меня же, как у Керима, нет такого старшего брата, который позаботится обо всём и всё порешает. А жаль…

ГЛАВА ТРИНАДЦАТАЯ

КЭТ

«Мужчина, видимо, чём-то обидел Вас — словом, действием, каким-то поступком или наоборот бездействием, отстранением — он явно чем-то нанёс Вам обиду. Но это его тоже волнует, он переживает из-за этого. Он думает, что не мог поступить иначе или в самом деле это произошло по независящим от него причинам. Во всяком случае, сейчас Вы постоянно у него в голове, и он переживает, что обидел Вас. Но, к сожалению, на данный момент карты показывают, что исправлять ситуацию он не намерен — уходит в отшельника, в молчанку, закрывается от всего. А вот Вы в данной ситуации чувствуете себя в непонятном, подвешенном состоянии, стоите перед выбором и не решаетесь двигаться ни в одну, ни в другую сторону. Вы тоже сейчас в раздумьях, разочарованы, эмоции в основном негативные — обида, непонимание, отстранение, Вам хочется сейчас скрыться ото всех, свернутся калачиком в каком-нибудь теплом гнëздышке, и чтоб никто не трогал. Явно Вы сейчас не в самом лучшем расположении духа. Спасëт Вас из этого состояния, вытащит к ясности, к пониманию, куда двигаться дальше, как ни странно, ещё больший удар. Какой-то конфликт. Что-то произойдёт не очень хорошее, что даст Вам понимание ситуации в целом. Что-то, что побудит Вас двигаться дальше, не оглядываясь назад.

Если смотреть, будет ли этот мужчина дальше с Вами, то у него это больше не в планах, а в мечтах. Он надеется на фортуну, что та даст какой-то шанс для нового начала, сам же он готов только мечтать, но не действовать. Действий с его стороны не будет, хотя для него это тоже тяжело.

Рядом с ним женщина — деловая, активная, самостоятельная, энергичная, но сейчас они на расстоянии либо в ссоре и ожидается примирение.

Мы можем отдельно посмотреть их взаимоотношения. Но это уже отдельный расклад.

Ближайшее будущее — месяц — действий с его стороны не будет. Он в отшельнике и предпочитает там находится. Вообще, судя по его характеристике, человек больше предпочитает погружаться в свои мысли, пускать события на самотёк. Именно в отношении с женщинами. Судя по картам, отношение к женщинам несерьезное и достаточно холодное, такое свысока — далеко не мягкий и не добрый по отношению к женщинам. Тяжёлый характер. Хотя сам по себе человек достаточно ответственный, самодостаточный, готовый к риску, достигатор такой — ставит цели и идёт к ним.

Напишите мне, пожалуйста, или наговорите, если где-то ошибки или не сходится. Я сохраняю фото расклада, потом смотрю. Возможно, какие-то карты я трактую не так или сочетание карт. Бывает так, что в сочетании карты хотят сказать одно, а хочется трактовать каждую карту в отдельности. Поэтому всегда рада, когда есть обратная связь и можно поправить трактовку»

Отправляю голосовое постоянной клиентке. Да, я — таролог и кайфую от этого! Уже давно веду свой ютуб-канал с раскладами на каждый день. Обожаю таро! Обожаю, как классно они могут разъяснить ситуацию и раскрыть сущность человека. Только вот себе делать расклады никак не получается. Много раз пробовала — карты или начинают сыпаться из рук, или показывают откровенную белиберду — мол, отстань от нас, про тебя ничего не скажем. Поэтому и не пробую даже посмотреть расклад на Эмина.

А вот сейчас прослушиваю голосовое, что отправила клиентке, и узнаю свою собственную ситуацию. Только я не знаю, какой Эмин в жизни и как на самом деле относится к женщинам. Да я вообще про него ничего не знаю, кроме того, что он с Баку, жил в Турции и ожидает через пару месяцев свою девушку. Что она ему не жена, я поняла, но какие у них отношения, если он живёт в то в Турции, то в Черногории, а она — в Москве, так понять и не смогла. Да и существует ли эта девушка? Не выдуманная ли она?

Да какая мне, собственно, разница? Что мне до него? Мужчина ясно дал понять, что общаться со мной у него желания нет. Почему я снова и снова возвращаюсь мыслями к нему? Да мало того, происходит что-то совсем невообразимое, невозможное, то, чего происходить никак не должно… Но оно происходит! Во время секса с мужем, стоит мне закрыть глаза, в моей голове начинает звучать голос Эмина… И не только голос… Прикасаюсь к мужу, а моя память выдаёт мне совсем другие картинки — я как будто бы возвращаюсь в тот злополучный вечер и снова отдаюсь этому огненному кавказскому парню… Это наваждение! Это какой-то наркотик с рецидивирующим действием — один раз принял, а тебя потом накрывает снова, снова и снова…

Понимаю, просто нужно время, чтобы успокоится, чтобы организм забыл. Чтобы окситоцин и эндорфины перестали вырабатываться при малейшем воспоминании об этом парне, об этом сумасшедшем вечере. Чтобы его голос перестал звучать в моей башке, а память перестала рисовать предательские картинки, возвращая меня к его губам, к его рукам, к его голосу, к его глазам горького шоколада…

Для этого нужно себя чем-то отвлечь, а с этим всегда на ура справляется работа. А у меня не просто работа — она у меня любимая! За три года ведения ютуб-канала и канала в «тележеньке» я насобирала уже кучу постоянных клиентов, для которых расклады делаю с максимальными скидками. Взамен получаю в клиенты их подруг. Сетевой, мать его, маркетинг — это, что не говори, круто и в моëм случае это реально работает.

Всё, что мне нужно делать — раскладывать карты и читать их, не выдумывая от себя «медовых» ситуаций — я просто говорю клиентам то, что говорят мне карты. А они, как ни странно, редко ошибаются. Да и ошибаются в основном по мелочи.

По началу, когда только начала изучать таро, очень удивлялась, насколько точно они описывали человека, давали ему характеристику. Насколько точно они давали характеристику отношений или текущей ситуации. А потом просто привыкла, и когда клиенты восторженно восклицают — как? Откуда? Всё так и есть! Я не верила, что такое возможно! Мне каждый раз хочется сказать — да я тоже раньше во всё это не верила, а теперь приняла, как данность. Жаль только, для себя расклад не могу сделать — карты бунтуют. Ну, видимо, так должно быть! Говорят же, что гадалки сами себе гадать не могут.

А как бы мне сейчас хотелось посмотреть, что меня ждёт с Эмином! Хотя… для этого не нужно ходить к гадалке. Ничего не ждёт. Просто ничего, и всё. Не нужна. Не интересна. Не волную. Не помнит. Наверное, снова в режиме — дежурный хуй на лужайке, пасëтся козлик, собирает козочек по Будве. Молоденьких, стройненьких, загорелых и главное — свободных!

Пусть! Он мне ничего не должен. Это его жизнь, он вправе жить как нравится. А мне нужно и в самом деле вернутся к мужу — всей душой вернутся, а не как сейчас. И выкинуть наконец все глупые фантазии из головы. Только как это сделать?..

Открываю сообщение от следующей клиентки и с остервенением тасую карты. Шумно и глубоко вздыхаю, раз, другой. Кладу замученную колоду на стол. Зажмуриваю глаза, провожу ладонями по лицу, пытаясь перезагрузиться… и тут же слышу его голос… невозможно… невозможно так… прошу тебя, оставь уже меня в покое… сколько же можно меня мучить…

Снова беру колоду в руки и задаю чёткий вопрос — что будет у меня с Эмином? Высшие силы, расскажите, дайте ответ, что меня с ним ждёт? Пожалуйста, хоть в этот раз дайте мне информацию! Покажите, что меня ждёт с Эмином?

Медленно, по одной достаю карты.

Король мечей — это явно он. Отстранён. Себе на уме. Закрытый и холодный. Точно!

Следующая карта — Дьявол!

Ну, конечно! А как без него? Роковые отношения, привязка по дьяволу, тайные отношения. Тоже точно.

Королева чаш — ну, да, это явно я — эмоциональная, спонтанная, влюблённая, чувственная и чувствующая. Очень да сейчас!

Следующая — шестёрка чаш. Приятные воспоминания. Да, конечно! У меня точно!

Последняя — тройка чаш. Приятная встреча! Серьёзно? Серьёзно?! Приятные воспоминания приведут к приятной встрече? Здорово! Отлично!

А к чему приведёт приятная встреча?

Ещё одна карта — достаю её с замиранием сердца и даже переворачивать боюсь…

Ну да, чего же ещё ожидать. Пятëрка чаш — разочарование и уход в отшельника…

Вот так. Снова встреча и снова он пошлёт меня нахрен! И снова перестанет общаться. Конечно, в результате будут сплошные обиды и разочарования.

Ну, значит, не будет никаких встреч! Пошёл ты лесом, Эмин из Кемера или откуда ты там ещё! Иди лесом!..

ГЛАВА ЧЕТЫРНАДЦАТАЯ

ЭМИН

— Детка, где тебя носит, малыш? Мамочка волнуется! — хриплю в трубку совсем не нежным голосом.

Потому что я реально зол. У Керима очередной загул — ушёл вчера вечером, и не явился ни ночью, ни утром, ни в обед. Я в самом деле начал злится. Это перебор! Сколько можно расслабляться, когда как раз повалила работа? У меня одновременно всплыло три клиента, и я физически не успевал произвести обмен со всеми тремя. Хотел поручить одного клиента Кериму, да только парень ушёл в отрыв всерьёз.

Как только он появляется в сети, сразу же набираю его, в высшей степени раздражения.

— Мамочка, не злись! Я уже почти дома, уже почти за дверью! У меня такие новости, брат, что ты мне всё простишь! Точно тебе говорю!

— Керим, в самом деле! Час даю, ты должен быть здесь. Ты мне нужен по работе. Ты собираешься вообще мне помогать?

— Бро, не злись! Правда, скоро буду! Всё объясню!

В раздражении бросаю трубку — объяснит он! Бро, я всю ночь пил, потом мы травки покурили, и меня выключило нахуй, прости, бро, в следующий раз не буду курить… Иногда вдруг понимаешь, что так продолжаться не может! Хватит!

Сам не знаю, почему я так сильно разозлился на Керима. Да меня последнее время всё раздражает, всё злит. Казалось бы, всё налаживается, тачку возьмём, машинку-детектор, дела пошустрее пойдут. А на меня какая-то злость накатывает. Всё бесит!

И ведь я понимаю, что к чему. Сам себе в этом признаться боюсь. Я хочу увидеть Кэт. И не просто увидеть — я хочу провести с ней время. Да просто я хочу её трахнуть — грубо, жëстко, чтоб кричала, а не тихо постанывала… Блять! Это наваждение какое-то! Не хочу, чтоб так было!

И туристки не помогают. Я проверил…

Как только понял, что нужно срочно забыть Кэт, я подснял в Тиндере готовую на всё крошку и провёл с ней ночь. Я измучил себя и её, да что толку! Оргазм давал разрядку телу, а мозг всё равно оставался в напряжении.

Стоило крошке открыть рот, и я кривился, как от зубной боли — она так явно напоминала мне, что она не Кэт, что постоянно хотелось выставить её за дверь. Но я твёрдо решил, что секс мне поможет выбить мысли о Кэт из башки! Поможет! Наверное, просто с этой крошкой неудачно вышло…

Но за этой крошкой последовала другая, потом третья, а потом я понял, что всё это бесполезно — Кэт намертво поселилась у меня в башке. Я даже явственно представил, как она заехала туда с чемоданами, развесила занавески и постелила коврики — теперь я буду здесь жить! Я здесь надолго! Не знаю, навсегда ли, наверное, всё же нет. Но надолго, это уж точно! Так что расслабся, амиго, и прими как данность. И никакие твои чудо-крошки меня отсюда не выселят!

Да я бы и рад принять как данность и расслабится, только не получается. Не получается расслабится — я реально всё время в напряжении. Я всё время её хочу — увидеть, обнять, изласкать, изнежить, вылизать всю от макушки до пяток или наоборот — разорвать от страсти на лоскутки!..

Слава богу, работа спасает, выдергивает из этого дебильного состояния. Я нашёл в «телеге» спеца, он помогает мне в поиске машины, консультирует, что стоит рассматривать, на что лучше даже не тратить время. В конечном итоге мы договорились посмотреть две тачки на эти выходные. И если всё срастётся, со следующей недели мы с Керимом начнём работать по всей Черногории.

С детектором посложнее, пришлось заказывать через знакомых с Турции, но в общем-то всё разрешилось довольно удачно.

Да вообще всё хорошо идёт, так хорошо и удачно, что даже странно — у меня давно не было такой светлой полосы. Только эту сладкую бочку мëда портила Кэт! Потому что нихрена меня не радовало, не грело душу. Как будто она ушла и унесла с собой всё моё жизнелюбие, все яркие краски — всё как-то вдруг перестало иметь значение. Вместо того, чтобы кайфовать от факта, что дела пойдут в гору, уже пошли, я постоянно злюсь, раздражаюсь и понимаю, что не хочу ничего. Без неë не хочу.

А её не будет. Я не позволю ей испортить мою жизнь. На игрушки она меня хочет, сучка! Не будет такого. Больше я ни для кого не буду игрушкой!..

***

Керим заявился ровно через час, когда я уже снова начал кипеть от злости, но тот вошёл в дверь с такой счастливой улыбкой и такими ярко светящимися глазами, что я только раздражённо вздохнул, но не сказал ему ни слова — передо мной был тот самый мальчишка, что был и десять, и двадцать лет назад — красивый, озорной, забавный, смешной и совершенно избалованный! Не мог я долго на него злиться.

— Брат, ты даже не знаешь, что произошло! Я влюбился, брат! Нет, серьёзно, не улыбайся! Ты бы видел её тачку, брат! Это такой аппарат, это… это… у меня слов нет! И я гонял на ней сегодня! Мы в ней… ну, ты понимаешь, да? А дом у неë!.. Ты бы видел этот дом! Я там ходить боялся — это музей, а не дом — там всё такое… Как на картинке! И бассейн огромный! А кровать — как аэродром!

— Где ты такую кралю встретил? Дочка богатого папика?

— Нет, брат, у неё как раз дочка есть. Правда, этой дочке чуть меньше лет, чем мне… Да это неважно всё! Инэсса — она такая!.. Как Мадонна, брат! Да нет, даже ещё красивее — красивая, просто мрак! Груди — как два мяча, не поверишь, и задница тоже — такие упругие! Губы, глаза, волосы — всё высший пилотаж, картинка, а не женщина!

Керим развалился звёздочкой на постели и с улыбкой перечислял прелести своей новой знакомой, мечтательно глядя у потолок.

— Ты, может, выдумал это всё? Чтоб я не злился? Как ты её нашëл-то? Вряд ли такая упакованная тëтя пивко попить пришла туда, где вы со своими дружками тусите.

— В казино, брат! Я помог ей с рулеткой, а она мне — поехали, покатаемся, мальчик! И так по шее мне пальчиком провела… У меня аж встал сразу! Конечно, я согласился! И это я ещё её тачку не видел, а когда увидел, вообще чуть там не кончил! Блять, какая же она крутая!

— Кто — тачка или женщина?

— И тачка, и Инэсса крутая! Кстати, я к ней переезжаю, брат! Она сказала — ты теперь мой, котик, будешь мурлыкать мне на ушко, а я сделаю твою жизнь красивой, как ëлочная игрушка! Бра-ат, это мечта, а не жизнь! У меня будет всё, а мне только нужно будет делать с ней секс! Это что, скажи мне? Это джек-пот, брат!

— Но она почти в два раза старше тебя, получается? Тебя это не смущает?

— У меня на неё стоит, брат! Да на неё у кого хочешь встанет, а она меня выбрала — это джек-пот, брат!

— Умом только не тронься от радости, очень тебя прошу. Ты мне нужен сегодня. Помоги мне с клиентом. У меня ещё два на одно и то же время висят, а третьего я при всём желании не успеваю. Поможешь? Или ты теперь всё, собственность Инэссы? Мурлыкать пойдёшь?

— Что ты, брат, всё успеем! Конечно, помогу, а потом сразу к Инэссе. Она приедет за мной, чтоб я вещи свои собрал. Она вообще сказала, что всё мне новое купит, прикинь?

— Смотри, не разочаруй свою благодетельницу! Ты же умеешь пиздануть что-нибудь такое, что от тебя девушки вечно сбегают.

— О чëм ты, брат? Когда такое было?

С весëлой улыбкой смотрю на Керима — действительно, он творит всякую дичь походя и даже не запоминает такие вещи.

— Вспомни, что ты там последний раз мне рассказывал? Не понял, за что тебя девушка мудаком назвала и заблочила, помнишь?

— Это когда я спросил, нет ли у неё подруги, которая сможет прийти сделать мне «ленивый» минет? Нет, ну а что такого? Ну, я же честно сказал — устал очень, секса не хочу, а минет хочу. Вдруг, у неё нашлась бы такая подруга? Ну, а чë? Чë сразу мудак-то?

— Ну, правда, и не говори — сидит такая девушка, думает, чего это я сижу, скучаю, пойду сделаю Кериму минет, просто так, потому что он устал, а минет ему хочется. Всё же логично, правда?

— Ну, а почему бы и нет! Есть же такие девушки, которые очень любят минет делать! Ну, скажи, ведь есть?

— Может, и есть, но такие, которые вот так побегут незнакомому Кериму отсосать по доброте душевной — что-то сомневаюсь я в их существовании. Ты хоть рекламу тогда себе делай, мол, у меня волшебная сперма, все желания исполняет тому, кто проглотит всё до капли. Супер! Тогда отбоя не будет. Очередь от Подгоры выстроится!

— А чë не от Турции-то, брат? Ты всё время надо мной прикалываешься! А мне вот сейчас и нельзя других женщин. Я сейчас, не представляешь, какой верный буду! Инэсса сказала, тачку эту мне подарит, но если узнает, что у меня ещё кто-то есть, и тачку заберёт, и меня, как блохастого щенка, вышвырнет из дома.

— Хорошо сказала! Сразу поняла, что ты за тачку будешь верный как пëс, да, Керим?

— Да, брат, за такую тачку я буду верный как пëс, это точно! Да ты увидишь её сегодня, ещё завидовать мне будешь! Только ты не выходи, ладно? Вдруг Инэсса на тебя глаз положит!

— Хорошо, Керим, не стану соблазнять твою супер-женщину, наслаждайся жизнью, — я с улыбкой качаю головой, — наверное, для тебя это как раз самый лучший вариант. Можно и не взрослеть, да?

— Да-да, не будешь теперь меня жизни учить — я уже сам всего в жизни добился!

Качаю головой и закатываю глаза — добиватор, блин! Но если всё в самом деле так, как он расписывает, то ему и в самом деле безумно повезло. Во всяком случае, пока эта Инэсса не наиграется, Керим будет счастлив, как щенок на помойке. Для него все эти атрибуты богатой жизни — тачки, цацки, дом с бассейном, женщина вся в силиконе — это всё, о чëм он всегда мечтал. Бывало, даже целые истории сочинял, как он будет жить в роскошном доме, с утра купаться в бассейне, потягивать мартини, курить сигары, короче, вся такая ерунда. Выходит, и в самом деле мысли материальны — он пришёл к своей мечте. Надолго ли, пока не ясно…

ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ

КЭТ

«Привет Кэт

Как твои дела?»

Молчу в ответ. Смотрю на буквы, складывающиеся в слова, и не знаю, что ответить. Я так ждала этих слов — любых вообще, хоть каких-нибудь. И вот, когда я уже не то, что надежду потеряла, когда я уже смогла окончательно внушить себе, что тебя не существует — ты бот, программа, выдуманная личность — ты пишешь мне.

Я не отвечаю. Мысли носятся в голове хаотичным табуном, сшибая друг друга. Почему ты пишешь? Зачем? Что ты хочешь? Два месяца прошло после того сообщения в клубе, когда ты посоветовал мне восстанавливать отношения с мужем, и я стëрла нашу переписку.

Просто от скуки? Или?

Да о чëм я, какое там «или». Возможно, просто увидел, что я сегодня поставила новое фото на аву. Может, просто от нечего делать решил написать ни к чему не обязывающий «Привет!», а я уже в голове целую драму придумываю.

Это просто" Привет!», и ничего больше, не обольщайся, детка, и не начинай снова строить иллюзии — голосом язвительной, опытной подруги я пытаюсь вернуть себя на землю.

Вместе с мыслями — почему и зачем — прилетают мысли — а что ответить? Ну, для начала…

«Привет, Эмин

Всё хорошо. У тебя как?»

Ответ приходит почти сразу, а я неотрывно смотрю на синенькие буквы сверху экрана — «печатает…»

«Хорошо выглядишь»

«Спасибо! Понравилось фото на аве?»

«Видел тебя сегодня. Проехала мимо на самокате. Куда так спешила?»

«Спасибо ещё раз. Ты сегодня многословен на удивление. Что-то случилось?»

«Как твой муж? Помирились?»

«Зачем тебе эта информация, Эмин? Я ж тебе в принципе не нужна — хоть замужем, хоть не замужем, не так ли?»

«Обижаешься на меня?»

«Нет, да и не на что. Ты мне понравился, я хотела общения, ты не хотел, обижаться не на что, это жизнь, и бывает по-разному»

«Солнышко ты тоже мне понравилась. И с тобой мне понравилось. Даже очень. Но у меня есть принципы, я же объяснял»

«Да-да, я помню. Не встречаешься с замужними. Тогда зачем написал мне?»

«Просто написал привет, что тут такого? Мы же можем быть просто друзьями, что в этом такого?»

Друзьями? Друзьями, блять?! Он себе как это представляет? Как мне с ним дружить, если я всё время его хочу — его хочу, к нему хочу, с ним хочу! А он предлагает с ним дружить — это как? Переписываться? Он будет мне рассказывать о девушках, с которыми спит, о своей девушке — что значит — друзьями?

«Эмин, давай будем говорить откровенно — мы ведь оба взрослые люди, правда? Я не понимаю, как мне с тобой дружить, если я тебя хочу. А ты меня не хочешь, потому что я замужем. Просто время от времени писать друг другу — " Привет, как дела»? Как мы можем дружить? Эмин, я уважаю твои принципы и твоё решение. По большому счëту, ты абсолютно прав. Мне и тогда не нужно было к тебе идти, и сейчас нам не нужно общаться. Ты принял взрослое, взвешенное решение — никакого общения, раз я замужем. Мне сейчас правда тяжело это писать, но лучше совсем никакого общения, чем такая суррогатная дружба»

Никогда ему не понять, как мне дались эти строки. Я так ждала от него сообщения и теперь сама с грохотом захлопываю эту дверь. И мне сейчас очень плохо, очень, невыносимо. Хочется свернутся калачиком и выплакаться, но никак — через час придёт Серж пообедать, очень удивится такому моему состоянию.

Прямо в чайную чашку наливаю себе вина и выпиваю большими глотками — терпкая влага враз согревает внутренности и туманит голову. Пусть! Лишь бы только успокоиться и выкинуть Эмина из головы.

Да только всё это не работает. За два месяца я поняла уже, что любые отвлекающие манёвры — работа, книги, сериалы, посиделки в кафе с подругами — дают только временный эффект, только временный.

Теперь я уже знаю, что такое бессонные ночи, когда вытесняешь целый день мысли об Эмине, а они терпеливо ждут своего часа, и стоит положить голову на подушку, они приходят уверенно, как хозяева, и для сна места не остаётся.

Ответа нет.

Всё правильно. И не будет. Написал от скуки. Понял, что зря, не нужно было этого делать. И пошёл дальше, как и не было меня в его жизни. Завидую. Я бы тоже так хотела. Послать нахрен и забыть, как и не было. Скажи Ты мне на милость, Господи, что со мной? Что со мной происходит? Я что, влюбилась в него? Да не может такого быть, не может!

Ну да, я могу поверить, что я его хочу. Хочу снова почувствовать его страсть, погрузиться в его огненные энергии, но ведь мне сейчас не только этого хочется. Не только. Я другого хочу, я хочу отношений с ним — обниматься, целоваться, болтать вместе, гулять, смеятся, строить планы, мечтать. Я хочу всего того, что невозможно, чего не может быть от слова «совсем» — я замужем, у него девушка, а ещё — я ему не нужна.

Вот так просто приходит это понимание. Не нужна. Потому что когда нужна, все условности, все правила, все принципы заканчиваются, и остаётся только желание быть вместе, не смотря ни на что.

И в этот момент, когда приходит это понимание, я слышу звонкий треньк сообщения.

Этот весëленький треньк запустил сердце в дикий пляс, дыхание на секунду-две зависло.

«Давай увидимся и поговорим. Просто выпьем кофе. Сегодня в восемь, на „Плазе“, сможешь?»

«Зачем тебе это?»

«Кэт, ничего такого, просто попьем кофе, пообщаемся. У меня здесь не так много друзей. Мы же можем просто общаться?»

«Да, хорошо, ты прав, мы можем просто общаться. Я приду»

Ох ты ж глупая, глупая Кэти, у него ты спрашиваешь — зачем тебе это? А себя, себя-то ты почему не спрашиваешь? Ну, конечно, спрятали на дно памяти все те дни, когда ты безумно скучала по нему и как одержимая ждала хоть чего-нибудь, самого незначительного проявления, когда понимала, что самое малейшее его проявление откроет все шлюзы, и чувства, эмоции, желания захлестнут с головой.

Вместо того, чтобы поступить благоразумно, сказать: «Нет, Эмин, живи своей жизнью, нам не нужно ни встречаться, ни общаться больше никогда в этой жизни» и заблокировать его нахрен, ты соглашаешься на встречу. Где твои мозги, Кэти? Где твоё чувство самосохранения? Где твоё чувство долга перед семьëй, наконец?

Делаю вид, что это всего лишь невинное кофе, и ничего больше! Я просто приду вся такая офигенная и недоступная, пусть поймёт, что он в своей жизни упустил. Главное, сдержаться, победить в этом противостоянии и самой не пасть жертвой его бешено притягательной энергетики. Я же справлюсь? Должна, обязана справится!

***

Время летит стремительно, а столько всего нужно успеть! Я должна выглядеть идеально, восхитительно, соблазнительно, чтоб у него слюни закапали на кафель при виде меня, и при этом нужно сделать вид, что это обычный мой наряд, что я совсем даже не собиралась кого-то там соблазнять.

Глупая, неисправимо глупая Кэти, не умеющая проходить уроки и запоминать их, делающая одну и ту же ошибку в одном и том же задании. Да, это про меня. Нет той силы, которая убедит меня не ходить и не встречатся с ним, нет той силы, которая заставит, убедит меня перестать тянуться к нему. Что мне делать со своей душой и со своим разумом? Что? Какие доводы привести ему? Я хочу к нему — увидеть, услышать — и я лечу к нему — с причёской, с гладким, вымытым телом, с макияжем, с трижды выверенным-передуманным на сто рядов луком.

Платье? Шорты? Джинсы?