Бесплатный фрагмент - И пришла ко мне я…

Чувствуйте: любимых, себя, жизнь.

Обнимайтесь: взглядом, взмахом ресниц, дыханием, прядями волос, прикосновением колен.

Возможно, именно это объятие наполнит кого-то счастьем или спасёт от отчаяния.

Едва уловимое и столь необходимое…

Чувствуйте. Иначе, зачем мы здесь?

Мне снилось

Мне снилось? Возможно… аллея, шаги, чьи — то взгляды,

и, кажется, музыка (знаю почти наизусть),

и виргула листьев под ласковый бит снегопада,

и пара, сомкнувшая руки на уровне чувств.

А ночь словно соткана нитями тайных желаний —

я плавлюсь доверчивым воском в объятьях мечты;

и вновь наяву — волшебство, овладевшее нами,

и вдохов единых синкопы. И счастье. И ты.

И снег танцевал, а не падал, как прежде. За плечи

нежнейшим объятьем чуть тронула магия рук,

позволив безмолвно идти за собой, и увлечь, и

отдаться родившейся в сердце мелодии вдруг…

Так выразительны изгибы твоих губ

Не скрыть, не удержать себя,

сопротивляться не хочу — мне нет покоя!

Так выразительны изгибы твоих губ,

что сердце частыми ударами безумствует —

закономерно, а не вдруг.

Какая сладкая неволя — хмелеть от близости тебя!

Спираль желания — влечет на следующий круг.

В прикосновенье наших рук —

неописуемая чувственность тождественна запою.

И пасмурный сентябрь, я чувствую, не будет скуп,

и сила мысли, набирая высоту, захватывает дух.

И, балансируя, безоговорочно слабеет моя воля —

так выразительны изгибы твоих губ…

Прочна прикосновений паутина

Прочна прикосновений паутина,

и приворотным зельем (не иначе)

наполнен был бокал мой (не вином)

тем вечером. Пронзительно знаком

предвестник главной темы: однозначен

неброский ровный почерк пантомимы

двоих. Меня влечет неумолимо

твой сад, что наслажденья тихо алчет.

Душевного ль? Согласные в одном

мы словно в измерении ином.

И, губ неизбалованных не пряча,

парим в сюжетной линии незримой…

Я падаю в любовь

Как может взгляда тоненькая нить,

мгновенное прикосновение,

в кратчайший срок — соединить?

Друг другу открывая сокровенное,

возможно ль втайне от Вселенной сохранить

взаимное, закономерное

желание чуть ближе быть?

Решаем мы не первые, наверное,

тот ребус про «помиловать нельзя казнить»?

…Мне ожиданье встреч — почти безвременье…

Ассоциируя магическое чувство со словом «жить»,

я падаю в любовь. Ни более, ни менее.

Мелодия твоих шагов

А сон (в привычной невесомости своей — всего лишь сон)

явил тебя… земного.

И образ твой, еще не прикоснувшийся к мечте, не будоражил разум.

Мне казалось, что иного

ждала, искала, требовала от Вселенной я (в потемках, видимо),

но вот

палитрой нежности проснулось небо, и к реке притронулся восход.

…Той ночью (странной и короткой),

мелодия твоих шагов по набережной — каждой ноткой

проникла в глубину меня,

маня,

и выбора не оставляла нам, не позволяя отложить на «после»

ещё не прожитые дни безумных вёсен.

***

Стекая с разноцветного зонта, скользят

непроизнесенные вопросы и ответы.

И, уходя,

переплетает наши мысли это лето

серебряными струнами дождя.

Со стороны пусть кажется кому-то, что шутя

ладонь моя неповторимой нежностью согрета,

а я… я чувствую, как наполняюсь светом.

…И выдает проникновенный взгляд мои секреты,

лаская трепетно тебя…

Все, что случится

Сброшу пальто у порога… Какая разница —

в чьей квартире?

Все, что должно быть — случится. И отныне

я принимаю все твои странности и правила.

Прикладывая губы к губам и целуя душу раненую,

Тихо пройду в гостиную,

присяду на диван, а может… «Милая,

ты в душ или налить вина?»

Ты же знаешь — я твоим присутствием пьяна

с минуты встречи.

«Как скажешь», — отвечу,

и дрожь по телу.

Нет смысла скрывать — давай ближе к делу:

ты — страсть моя и опий. Не спеши,

дара речи меня лишив,

крой собой: теплым дыханьем и по щеке ладонью.

Я помню —

смотрел, словно иссушен,

теми, кому нужен,

глаза, что омут.

«Потерянный рай». Мною понят —

оставь условности. А, впрочем,

со словами закончим.

Пусть остаток ночи… таешь, таю —

голосу твоему внимаю

и, обретаю себя. И ловлю

на выдохе твоё:…

…Знаю.

Идешь?

Волна за волною — и взгляды нежнее,

укрыли объятия — кончился дождь.

Пусть все, что не «двое», останется вне и

продлится мгновение это.

Идешь?

Едва ли заметны движенья, на вдохе —

слияние чувственности… я в раю.

Живу продолженьем тебя, легким-легким,

творя откровения…

…Благодарю…

А на крышке рояля хаотично разбросаны ноты…

А на крышке рояля

хаотично разбросаны ноты…

Черный шёлковый глянец

отражает волненье свечей…

Я хотела… немного

поиграть тебе легкое что-то…

Ты хотел… насладиться,

но не только игрою моей.

Безупречны движенья,

из свидетелей — ряд черно-белых.

Возбуждает прохладой

и величьем своим инструмент.

Ты с листа без ошибки

мне читаешь прелюдию тела.

Я — ритмично внимаю

не по клавишам, а по спине.

Мягким воском — от страсти…

воедино… с тобой… такт за тактом…

И танцует, и стонет

в зеркалах отраженье двоих

в приоткрытом портале

от «сейчас» — в бесконечное «завтра»

под мелодию сердца, этой ночью в четыре руки.

Я хотела… вплетала…

в твои локоны тонкие пальцы.

Ты хотел… окунался…

в притягательность женских колен.

А на крышке рояля

чуть примятый лежал сборник «Вальсы»

и смущенным портретом

не отыгранный нами Шопен.

***

Нет, не приснилось, не приснилось — наяву

всё происходит. Твою нежность вдруг узнала

моя рука. И пишет новую главу

кудесник — август, легким жестом «среди бала»

преподнеся тебя. Я знаю, оживут

все сновиденья! Послевкусием осталось

блаженство райское от нескольких минут

нечастых встреч, где я, безумная, летала…

***

И мир, в котором нет тебя, перестает существовать:

он обесцвечен.

Всё откровенней наши встречи,

желанней — мне тебя не только взглядом хочется обнять,

и руки трепетно ласкаются о плечи…

«Не отпуска-а-а-ай», — седое небо сентября прошепчет.

«Не отпуска-а-а-ай», — губами прикоснусь к щеке,

пытаясь рассказать

как дорог…

А меня «уносит» в бесконечность

твоей нежнейшей страстности гроза.

И вот он — затяжной, контрольный, одиночный

Скажи, что я порочна,

и пусть так. Не отрицаю ни душой, ни телом.

Что со мной ты сделал? —

опутана тобою прочно,

руками обвита твоими, словно нет в мире целом

подобной ни одной из рода Евы.

Я каждый раз (что вопреки рассудку) неизбежно млела

от голоса.

Я ночью,

нагроможденья презирая житейской мудрости и прочего,

разгоряченная на белом,

тебя в безумном наваждении хотела.

И вот он — затяжной, контрольный, одиночный —

губами в губы, в сердце точно,

твой поцелуй.

Уже не надо слов ни до, ни после — Сократа демон

лишь знает цену нашего удела.

И осень ниспровергнет аксиому невозможного

Как тонкая травинка,

вскрывающая толщу серого асфальта,

стремится к солнцу, лишь интуитивно выбирая путь,

так музыка доверчивой души,

ненужных слов минуя мегабайты,

желанных губ легчайшим поцелуем

тебе опустится на грудь.

И буйством красок улицы продрогшие раскрепощая,

взовьётся осень

и ниспровергнет аксиому невозможного:

для соединенных рук двоих

неиссякаемою жаждою любви

под знаком бесконечной цифры «восемь»

наполнен каждый миг.

Я от тебя к тебе — по замкнутому кругу

И балансировать становится трудней —

смешались сон и явь в палитре взглядов наших.

…Ещё нежней, ещё чуть ближе ты ко мне…

Непредсказуемый и августом пропахший,

возникнет несколькими строчками каприс —

доверюсь белому листу, как загадаю.

…Ещё нежней, ещё желанней прикоснись…

Опять навстречу, жажде крыльев потакая,

летит душа, и чувства — связаны в одно.

Я от тебя к тебе — по замкнутому кругу.

Ещё нежней на вдохе: «ты плюс я равно…»

…Неумолимо прорастаем мы друг в друга.

Они взлетали, прикоснувшись лишь дыханием

Она не знала, не догадывалась, не предполагала,

что станет будничная жизнь на удивление щедра,

что настоящее начнет кроить сюжет не по лекалу,

когда ладони нежно-нежно поцелуются с утра.

Она не знала… Но все чаще — шелест крыльев за спиною,

и тонкий вкус его улыбки — в продолженье чудо-сна.

…Возникло робко, но всерьёз — такое светлое, земное,

заворожило, увлекло…

Ему доверилась она.

Скользили пальцы по рукам и выдавали её тайны,

непредсказуемостью тем пьянили взгляды и слова,

а губы ласково о чем — то очень важном и случайном,

ей завитки неторопливо заплетали в кружева.

Они взлетали… Прикоснувшись лишь дыханием

друг к другу,

легко парили над условностями взрослого мирка.

Вдруг странным эхом взорвалась

вполне житейская разлука,

как аритмия двух сердец синхронно:

— Близок.

— Дорога.

И у неё над головой — к зонту неласковые струи.

И мокрый город каждый день — сеансом скучного кино.

«Благодарю тот самый миг,

в котором мы не разминулись», —

как будто заповедь твердит она в холодное окно.

Как откровенье — глубина вдвоём пригубленного чувства,

как волшебство — непроходящее душевное тепло.

Стихами просятся в сентябрь её мечты с оттенком грусти:

она, влюбленная, творит, листая время до него.

На этом свете всё возможно

Ищу тебя под небом сентября.

Вдруг осознав приход твой внутривенно и подкожно,

я ежедневно взглядом вспарываю занавес прохожих.

Сложилось так, что обстоятельств ряд

на время разлучил нас,

в сердцах оставив чёткий прожиг

всех встреч.

А стрелки на часах —

ко мне пристрастнее и строже,

как будто замерли!

Ещё одно число календаря

вычеркиваю:

без тебя и этот день — неровно сложен.

…Чем дольше рядом,

тем прикосновения желанней и дороже…

Ни капли, ни мгновения присутствия тебя не потерять,

и верить, силу мысли приумножив —

на этом Свете всё возможно!

Станцуем румбу?

Станцуем румбу?

Откинув шлейф из строчек

и суету оставив до паркета…

Расскажем танцем,

о чем так долго молча

мечтали мы

в бессонные рассветы.

О, как прекрасен

язык телодвижений!

Объятий плен…

и чувства в наших взглядах.

Я уступаю… во власти притяженья