Бесплатный фрагмент - Голубые мечети

Моника любила по вечерам сидеть на холме, наблюдая за тем, как заходит солнце.

День катился к своему закату. Прекрасный и гордый дикий скакун пронёсся перед глазами и исчез в дивной дали, пронизанной стрекотаньем цикад и шелестом сосновых крон.

Прошло какие-то время и он появился вновь, медленно ступая на фоне заходящего за синие горы пурпурного солнца.

— Вот бы сейчас промчаться на тебе по этому маковому полю в ту синюю безгранчную даль. — мечтательно сказала девочка. — Какой же ты огромный и красивый!

Шло время. Каждый день ближе к вечеру Моника приходила на холм наблюдать за заходящим за горы солнцем. Как-то раз она увидела, что по маковому полю идёт тот самый конь. По какой-то причине она встала и пошла ему на встречу. Когда они подошли вплотную друг к другу, Моника увидела огромную рану, зияющую на боку лошади.

— Я должна тебе немедленно помочь, не бойся, моя мама хоть и человеческий врач, но толк в любых ранах знает. Уж ты мне поверь. Сейчас за ней сбегаю, подожди здесь. Только никуда не уходи.

Через некоторое время, как и было обещано, девочка вновь появилась на маковом поле — она шла в сопровождении темноволосой молодой женщины, нёсшей в руке докторский саквояж.

Осмотрев коня, женщина перевязала рану, погладила лошадь, и угостив кусочком сахара, предложила:

— Пойдём к нам, дружок, мы уж за тобой присмотрим да полечим, напоим да накормим.

Казалось, конь ничуть не возражал — он послушно пошёл рядом, и вскоре они очутились на окраине небольшой деревеньки, и направились к покосившемуся старому дому, возле которого была ветхая постройка, отдалённо напоминающая сарай. Здесь и разместили гнедого скакуна, которого нарекли Хаялом.

Хоть и жила семья та небогато, но как говорится «в тесноте, да не в обиде» — еды и крова всем хватало, а что ещё в жизни нужно.

Через некоторое время рана на боку коня совершенно затянулась.

— Нельзя Хаялу всё время в стойле стоять, да по двору ходить, ему нужно бегать. Ты бы Моника сходила с ним к маковому полю, авось набегается там вдоволь. — как-то раз сказала мама.

— А вдруг он от меня убежит, что тогда?

— Что тогда? Да ничего, собственно говоря, он же не наш пленник, а друг, мы его любим и желаем только добра, пусть сам выберет, где ему быть, дочка. Не неволь его.

Тогда Моника взяла Хаяла под уздцы, и они двинулись по направлению к полю. На его границе, девочка посмотрела коню в глаза и сказала:

— Теперь ты здоров, и тебе нужна свобода. Выбирай, где тебе будет лучше и, как тебе будет лучше — я приму любое твоё решение, но знай, если ты нас покинешь, ты причинишь мне боль.