Бесплатный фрагмент - Элемент Инурия. Прозрение

Инурия Кан. Так меня зовут. Ударение на У. Как сказано в Личной Истории, которую предоставляют каждому Элементу при рождении, мое имя происходит из тех мест, которые когда-то называли Азией. Иногда мне было интересно, что это имя означает, ведь раньше у людей, рождающихся естественным путем имена имели какое-то значение, или смысл. Но сколько я не искала, ничего не обнаружила.

Сегодня с утра было занятие по Большой Истории Человечества. Это мой любимый предмет, и я как обычно застряла у проекции карты старого мира, когда еще было много суши, живущих на ней людей и национальностей.

— Инурия, идем на обед! — позвала меня Коцумо.

Я медленно оторвала взгляд от места под названием Африка, и обернулась.

— А… да, идем.

— Терпеть не могу эту историю, — передернула подруга плечами, ее жесткие черные волосы выпали из тугого хвоста, — и как тебе все это интересно? Тоска…

— Не знаю, — мы пошли по длинному коридору, где не было ничего лишнего, только вереницы дверей с табличками на них, обозначающими номер учебного зала и предмет, который там преподают. Навстречу шли толпы девушек в костюмах Дома Знаний. Отличие было только в цвете, который означал возраст, и соответственно, степень полученных знаний.

Мы с Коцумо учились последний год, поэтому на нас были темно-синие комбинезоны-платья.

— Шайлоум, Инурия, — поздоровалась со мной Тиния, моя соседка по комнате. Мы жили через стенку. Мне нравилась эта спокойная девушка. Она прошла мимо с небольшим стеклопланшетом, видимо спешила на дополнительные занятия.

— Шайлоум, — ответила я.

В Новом Мире не было иностранных языков. Был единый — Лингва. Который представлял собой смесь многих выживших, видоизменённых и дошедших до наших дней наречий. Приветствие в Новом Мире произошло от архаизма «шалом», что на иврите означало «мир». Все это я изучала дополнительно, в Новом Мире не было ничего интересного, поэтому я так увлекалась историей Старого.

Мы зашли в зал, заполненный девушками. У каждой на разносе был свой рацион питания в виде небольших квадратных брикетов. Еженедельно мы сдавали анализы в Лаборатории, где ученые согласно результатам рассчитывали индивидуальное питание.

Например, я знала, что на прошлой неделе у Коцумо снизили уровень углеводов, потому что их превышение повлияло на работу поджелудочной железы.

Я подошла к одному из окон выдачи еды, протянула свою руку со штрих-кодом на запястье.

— Шайлоум, Юта, — поздоровалась я с работницей Зала Питания. Она поздоровалась в ответ и просканировала мой штрих код. На небольшом мониторе, висящем перед ней вышел перечень питательных элементом для моего организма.

Юта быстро достала нужные брикеты из камер хранения, разогрела их и поставила на разнос. Затем выдала еще бутылек с водой.

Я шла к столику, где уже сидела Коцумо с другими девушками и думала о том, что как бы времена не изменились, и каких бы высот не достигла наука, а вода нужна любому организму для выживания. Все с интересом разглядывали еду друг друга в тайной надежде увидеть заветный серый брикет. Когда уровень эндорфинов у воспитанниц Дома Знаний снижался до критической отметки, им выдавали серый брикет. Он был самый маленький, но самый вкусный и очень сладкий. Я раздобыла в Зале Книг информацию о том, что вкус и цвет напоминал восточную сладость, которую в старом мире называли халвой.

— Нда, — прокомментировала Ирда, — похоже все мы в норме полной. Стандартный набор.

— Зачем давать попробовать что-то вкусное, а потом продолжать кормить этим? — свела брови Коцумо.

Такие возмущения в обществе позволены только до восемнадцати лет, пока не проведут Операцию. Разумные, то есть люди после Операции, уже никогда не возмущаются вкусно им или не вкусно. Общество относится к ученикам Дома Знаний, как к глупышам, которые пока ничего не смыслят в нормах жизни, и позволяют нам такие высказывания или небольшие отклонения от правил. Дело в том, что как бы ученые ни старались создать вакцину для подрастающих Элементов, природа брала свое. Нам все было интересно, мы были любопытными, немного шумными, иногда веселыми, даже могли злиться, не смотря на прием всех нужных для нашего возраста Подавляющих Веществ.

Пробовали проводить Операцию на гипоталамусе, и не только, при создании Элементов, или в период раннего взросления. Но организм человека не мог нормально формироваться без нужных гормонов, люди росли дефектными, например, с хрупкой костной тканью и быстро умирали. Поэтому Правительством было принято решение давать организму Элемента сформироваться полностью, до восемнадцати лет. Но для того, чтобы не было сексуального влечения, бурных эмоций, гнева, злости и других отрицательных качеств, желаний, свойственных подросткам Старого Мира, был разработан целый комплекс Подавляющих Веществ, которые мы принимали с пищей. При этом каждый год ПВ усовершенствовались, практически не давая побочных эффектов.

— А знаете, что я слышала, — сказала Ирда, понизив голос.

— Что? — безо всякого интереса спросила Коцумо. Ирда славилась тем, что приносила отовсюду кучу новостей, еще более фантастических чем те, что я читала о Старом Мире.

— В других Домах Знаний девушки поменялись едой! — сказала Ирда таким тоном, будто пошел снег, которого уже никто не видел сотни лет.

— И что?! — спросила я, приподняв бровь, — Можно подумать твоя еда особенно вкуснее моей.

— Ты глупая! — рассердилась Ирда, — Там же все рассчитано индивидуально под каждого!

— И? — ничего не понимали мы с Коцумо.

— Ну, в том числе и Подавляющие Вещества! Говорят, та девушка выбрала ученицу щупленькую, худенькую и смирную. То есть по всем параметрам ей выдавали минимальное количество ПВ.

— Ну ладно, и съела она обед этой девчонки? Дальше то что?

— А дальше, — Ирда наклонилась и зашептала, — она испытала такое, чего никогда не испытывала!

Мы замерли в ожидании. Но продолжения не было. Ирда молчала.

— Дак что она испытала то?! — разозлилась Коцумо.

— Да откуда я знаю! — также сердито ответила Ирда, — Если б я была на ее месте, то поделались бы с тобой во всех деталях.

Я хихикнула. Потому что из-за ПВ ученики много не смеялись, наши эмоции были притуплены.

Коцумо закатила глаза и сказала:

— Ирда, все твои истории как глупые сказания для малых Элементов, — сказала Коцумо.

— …сейчас на экране будет ролик с моментом рождения детей в Старом Мире, а после мы вернемся к нашим методам и вы поймёте все преимущества того направления, что выбрало наше правительство.

Преподаватель включил минутный ролик, и на тонком мониторе, расположенном вдоль всей стены, появилось изображение кричащей женщины. Во-первых, мы были в ужасе от количества мимики и эмоций на ее лицо. В наше время просто физически невозможно было пережить эту гамму чувств. Потом наши взгляды переместились к ужасающей картине между ее ног. Судя по белому халату, врач, стоявший рядом с женщиной что-то сказал ей, она начала истошно орать и тужиться. Затем я увидела, как родился маленький человек.

Это было так отвратительно. Кровь, грязь, эти крики. Меня затошнило. По-видимому, всех остальных тоже. Со всех сторон раздались звуки, выражающие отвращение, многие отвернулись.

Магистр Колум, который читал нам краткий Медицинский курс, быстро выключил изображение, пока кому-нибудь из учеников не стало плохо.

— Да, вот так раньше рождались дети. Вы знаете, нашу историю, но я кратко напомню моменты, связанные с сегодняшней темой.

Он провел пальцем по стеклопланшету и на экране возникли лица разных национальностей.

— Вы знаете, что до Большого Потопа, землю населяли многочисленные нации, говорящие на разных языках и верующие в своих лжебогов. На почве вероисповедания, цвета кожи, так называемой веры в избранность одной расы, были войны, как мировые, так и в пределах одной страны.

Он снова щелкнул и мы увидели карту нашего мира.

— После Большого Потопа, когда сухим остался только один материк, здесь обосновались выжившие люди. Но проблемы не исчезли, а только добавились новые. Перенаселение. Слишком много было выживших для такого клочка суши. Ну и остальные дефекты никуда не делись. Плюс вы знаете, что раньше медицина была на таком низком уровне, что люди, например, принимали растительные компоненты при зашкаливающем эмоциональном состоянии.

В Зале раздались смешки.

— Для людей было нормой испытывать гнев, ненависть, зависть, злость. Для вас это непонятный набор слов, и в этом и есть идеальность нашего мира. Для них же эти слова послужили основой для новых войн. Я не буду углубляться в историю, в конце концов, это не мой предмет. Хочу только сказать, что в итоге баланс был восстановлен именно учёными-медиками.

Магистр переключил картинку и мы увидели на карте много точек и цифры.

— Это количество проживающих на планете людей. Оно строго ограничено, дабы не возникло проблемы перенаселения. Естественное оплодотворение женщин и роды, которые вы только что видели, были запрещены. Мы научились искусно создавать людей в лаборатории.

На экране возникло изображение зала с колбами, в которых росли и готовились войти в нашу жизнь новые Элементы.

— Продолжительность жизни была строго ограничена. Доказано, что человеческое тело может приносить пользу Обществу до семидесяти лет. Дальше оно является бесполезной обузой. Поэтому каждый элемент после исполнения семидесяти лет с момента когда его вынули из колбы, проходит процедуру Отключения.

Все это мы знали с юных лет, но на занятиях говорили об этом регулярно.

— В лаборатории процесс жизнедеятельности старого человеческого тела останавливается, — сказал магистр, показывая очередное изображение, где на кресле лаборанта сидел седеющий человек и ему собирались сделать инъекцию, — и еще хочу дополнить. Как вы знаете, случаются периоды, когда недостаточно воды, или еды, даже на это количество людей населяющих сушу. В такие годы просто рождается меньше Элементов, чем планировалось.

— Когда проблема перенаселения была решена, ученые взялись за решение другой — существования национальностей. Были сохранены гены всех национальностей, которым удалось выжить после Потопа, атомных войн и других событий Старого Мира. Поэтому на Земле существует абсолютно равное количество всех наций во избежание конфликтов на почве расовой принадлежности. Вы сами видите, что представляете абсолютно все страны мира, существовавшие ранее.

Мы все начали переглядываться, можно подумать эта информация была новой. Свою историю мы знали очень хорошо. Во мне азиатские гены, мои черные жесткие прямые волосы до плеч и раскосые глаза явно об этом говорят. Но я не была китаянкой, или японкой, как Коцумо. Насколько я знаю мое имя было либо Иранским, либо Казахским. Значит и гены тоже. Имена нам давали согласно полученной принадлежности к национальности.

— Затем был создан Единый Язык Лингва, воплощающий в себя все наречия мира, на котором мы с вами и говорим. А религия была объявлена лженаукой, запрещенной во всех ее проявлениях. Это было самым верным решением. В вашем возрасте, когда я жил в Доме Знаний, меня поражал тот факт, что люди, умеющие строить ракеты и отправляющие их в космос, верили в чудеса и в некое мифическое существо, которое способно их уберечь от болезней, несчастий или… Потопа…

В зале снова раздались смешки.

— Далее оставалось победить только эмоции, которые снова могли привести к разрушению Нового Мира. И снова медицина даровала нам это. Ученые пытались отключить эмоции и выделение гормонов, порождающих эмоции, еще при формировании Элементов в колбах. Но вы знаете, что эти эксперименты был неудачными. Тогда Правительство и приняло решение дать вам дожить жизнью обычных людей до восемнадцати лет, чтобы ваше тело могло функционировать нормально и приносить пользу обществу. А затем уже провести Операцию.

Как вы знаете, вы употребляете в пищу ПВ — подавляющие вещества. Для чего это нужно вы понимаете, но я напомню.

На экране опять появилась рожающая женщина. Все сморщились. Магистр выключил видео.

— Если вы поддадитесь гормонам в полной мере, а значит и эмоциям, вы можете превратиться в это животное. После Операции Разумным ПВ не нужны. Но. Так как гипоталамус больше не функционирует, как положено, а организм человека должен быть стабильным, работоспособным и уметь развиваться дальше. Разумные принимают много допвеществ, контролирующих например уровень хотя бы того же холестерина.

Вообще, сегодняшняя тема — рождение Элементов. Вы учитесь последний год. Вам скоро восемнадцать. И, основываясь на личные данные каждого по учебе, собранные за все годы жизни здесь, Комитет даст вам направление в ту сферу деятельности, которая подходит больше для ваших способностей. Сегодня я хотел показать, насколько значима медицина в современном мире. Без нее по-прежнему были бы простейшие болезни типа рака или СПИДа. Люди все еще воевали бы. Размножались бы подобно животным, без ограничений и мыслей о завтрашнем дне. Подумайте об этом.

Мне даже показалось магистр горд тем, что когда-то в восемнадцать лет получил направление именно в эту сферу. Если б Разумные после Операции могли испытывать хоть каплю эмоций, подобных той женщине на экране, то магистр Колум явно заявил бы сейчас, что его предмет самый лучший и значимый во всем Новом Мире.

— А теперь включите ваши учебные панели, начинаем писать…

Я провела пальцем по стеклянному столу, за которым сидела. Передо мной появилась сенсорная раскладка с буквами языка Лингва. Все что мы печатали, автоматически сохранялось в файлы под нашими именами, и находясь в любой точке Дома Знаний, я могла открыть свои записи, если они мне были нужна, на любом устройстве.

— Наконец-то день закончился, — вздохнула, Коцумо, — ты после ужина заниматься будешь? Не хочешь выйти на прогулку?

— Можно. Давай сначала поедим.

— Да, только сначала прослушаем Слово Правительства.

Мы прошли в Общий Зал, который представлял собой огромное помещение круглой формы. Все его стены по кругу являлись экраном, на котором ежедневно вечерами транслировалось обращение Правительства к народу Патриама. Так назвали люди сушу, не ушедшую под воду, что в переводе с латыни означает Страна. Ранее ее называли Последней Страной, но в наши дни название сократили до одного слова.

У нас не было президента или монаршей особы, как это было раньше в Старом Мире. Так как власть не могла принадлежать одному человеку. Правительство представляло собой Совет, в который входило равное количество мужчин и женщин разных национальностей. Их называли Хранителями Мира. Любое решение принималось общим голосованием.

Ранее Слово Правительства, то есть его обращение, нужно было слушать обязательно утром и вечером. Сейчас было принято решение сократить эту процедуру до одного раза в вечернее время. Все давным-давно знали эти слова наизусть, но для того мы и должны были их слушать, чтобы не забывать и понимать наш образ жизни.

Заиграла короткая мелодия. В Новом Мире музыкой не принято было восхищаться, все оставались к ней равнодушны. Я никогда не могла понять восторгов людей прошлого по отношению к музыке. Может быть ее нужно было слушать без ПВ? Мы ждали обращения Хранителей.

— Жители Патриама! — обратилась к нам с экранов хранительница Райда, ее темная кожа будто мерцала в свете ламп, — Мы — первое и последнее Правительство за всю историю человечества, которое не лжёт вам, не скрывает факты прошлого или настоящего, живет на равных с вами!

Мы первая страна, живущая без войн, расовой ненависти, коррупции, страшных болезней! Мы не поддаемся низшим желаниям и эмоциям! Мы — идеальное общество идеального Нового Мира!

Мы равны! Мы честны! Мы справедливы! Мы идеальны!

— Да будет всегда так! — воскликнули мы хором одновременно с Хранительницей.

В правительство входило тысяча двадцать три человека, ровно столько, сколько было представлено наций в Новом Мире. Ранее землю населяли более двух тысяч национальностей, но это все, что смогли сохранить и воспроизвести ученые, после всех катаклизмов и войн, обрушившихся на Землю.

У нас не было столицы, это также было запрещено. Как показывала жизнь людей прошлого, столица любой страны брала себе слишком много, не давая жить в достатке отдаленным районам. Туда стекались все деньги, которыми раньше пользовались люди, вся власть была сосредоточена в руках горстки людей проживающих в центральных городах. Чтобы чего-то добиться в жизни, люди устремлялись в эти крупные города, постепенно приводя в запустение периферию.

Наша страна состояла из десяти городов, в каждой проживало около ста представителей Правительства, где-то чуть больше, где-то чуть меньше. Слово Правительства мы слушали каждый день в исполнении разных его членов.

После ужина, который ничем особо от обеда не отличался, мы отправились гулять. Мне всегда хотелось погулять в настоящем лесу, где есть зеленые деревья, трава, птицы. Но такую картинку можно было воссоздать только с помощью голограмм. На территории Дома знаний были также оранжереи, конечно не настоящие, просто стилизованные под те времена, когда еще могли расти деревья. Слишком много было ядерных войн за передел мира, и до Потопа, и одна после, и до сих пор наша планета не могла восстановиться. Поэтому еда также создавалась в лабораториях, как и сами люди.

Наши города представляли собой острова стекла, стали и зеркал посреди выжженной пустыни. Поэтому на прогулку мы ходили либо на территорию около Дома Знаний, либо по городским улицам, но далеко отлучаться не стоило, дабы не вызвать вопросов Комитета.

— Вы куда? — спросила Ирда, догоняя нас на выходе из здания.

— Гулять, с нами пойдешь?

— Пошлите! Предлагаю пройти через секцию парней! — с готовностью воскликнула она.

— О-о-о, началось! — закатила глаза Коцумо.

Дело в том, что парни и девушки жили и занимались отдельно. Грубо говоря наш Дом Знаний было условно поделен на две части. Конечно в комнаты ходить в гости друг к другу запрещалось. Но на прогулках общение под запретом не было. Ирда была искательницей приключений, насколько позволяли условия современной жизни. За это Коцумо ее недолюбливала, считала, что Ирда склонна к нарушению правил. А я, если честно, при всем желании не понимала, как их тут можно нарушить? Вокруг пустоши, нарушать нечего. Все на виду друг у друга, наша система самая открытая и прозрачная за всю историю существования человека. Какой смысл что-то нарушать? Что это даст?

— Да ладно тебе, — пихнула я подругу локтем, — пошли!

Мы отправились по небольшой тропинке, выложенной белым пластиком. В вечернее время он подсвечивался устройством, встроенными в сам пластик, делая дорожки видимыми для удобства людей. За высокой оградой шумела жизнь города. Ну, как шумела, было слышно легкое жужжание планомобилей, Разумные возвращались с работы по своим жилым блокам, либо ехали на ночные смены.

Однажды я скачала в Аурис звук ночного города из Старого Мира, вот также вышла на территорию Дома Знаний, села на один из множества удобных эргономичных сидений в прогулочной зоне, закрепила Аурис — небольшой мягкий шарик — за ушной раковиной, и закрыла глаза. Это было так шумно! Они смеялись, плакали, выли сирены, играла музыка, у меня даже заболела голова. Я просто представить не могла, как можно жить в таком шуме?!

— Знаете, что мне рассказала Ведана? — понизила голос Ирда.

Я усмехнулась:

— Знаешь Ирда, если бы в наше время, существовали ток-шоу, ты стала бы отличной телеведущей!

Но Ирде было плевать на то, что я говорила, она вообще мало интересовалась историей прошлого, и вряд ли знала, что такое ток-шоу.

— Да говори уже, — закатила глаза Коцумо, — все равно ведь не успокоишься…

Ирда только и ждала этой команды:

— В Секцию парней перевели двух новичков! Сразу двух!

Переводы между Домами Знаний были редкостью. Их могли совершить если у Элемента были ярко-выраженные способности, например к Астрономии, и тогда его отправляли в Урбэм Астро. То есть город, в котором активно развивалась и изучалась астрономия, физика и так далее. Но чтобы сразу двух Элементов перевели одновременно, да еще и к нам, где не было никакого особого уклона на особые науки или специальности, и правда было редчайшим событием. Тем более за пределы городов в основном выбираются члены Совета, для этого есть специальные закрытые капсулы, защищающие о вредного воздействия окружающей среды. По сути капсулы передвигаются по приборам, и делают это только тогда, когда это необходимо.

— А почему? — в один голос воскликнули мы с Коцумо.

— Этого я не знаю, но мы должны все выяснить…

С этими словами Ирда решительно зашагала вперед, размахивая руками.

Секция для Элементов мужского пола ничем от нашей не отличалась. Все располагалось абсолютно также. Я помню меня всегда волновал вопрос, зачем нам сохранили половую принадлежность, еще и старались сохранить хрупкий баланс мужчин и женщин в нашей стране, если мы не размножаемся естественным путем? Будучи совсем юной я задала этот вопрос Магистру Финли, он тогда работал последний год, перед тем, как у его тела были отключены все жизненные функции. Магистр тогда и пояснил мне, что во-первых, без полноценного полового созревания с соответствующим выделением гормонов, невозможно нормальное функционирование человека. А во-вторых, на благо общества трудятся на абсолютно разных направлениях, и степень сложности у работ разная. Где-то нужен только мужской труд. А где-то наоборот женский.

Также и использовали принадлежность к определенной нации. Изначально баланс наций был сохранен во избежание конфликтов на этой почве. А в дальнейшем уже были выявлены определенные особенности. Например, геном японцев. Как бы и чему их не учили, но по статистике большая часть рождающихся элементов с генами японцев были техниками, разрабатывающими новые планомобили, Аурис, или стеклопланшеты. Как любил говорить магистр Финли, стереотипы присущие национальностям в Старом Мире, благополучно пережили Потоп и продолжают жить и в наши дни.

Вообще целесообразность сохранения национальностей была спорной, до сих пор активно Правительство обсуждало, а нужно ли их сохранять в условиях Нового Мира. И каждый год, по той простой причине, озвученной магистром Финли, решения принимались в пользу сохранения национальностей. Кто-то был более выносливым, трудолюбивым, кто-то был склонен к точным наукам и так далее. И такая специфика национальностей прослеживалась не всегда, но очень часто. Ученые не могли скрестить все виды, чтобы вывести идеальный геном. И боялись отдать предпочтение одному или нескольким. Во-первых, вдруг это приведет к кризису в какой-то сфере нашей жизни, ну, например, медицина по большей части всегда выбиралась и развивалась евреями. И будь в Правительстве больше мест, а не одно от каждой нации, их там было бы больше. И этот феномен никто не мог объяснить. Прошли сотни лет, изменился образ жизни людей, той Земли, на которой сосуществовали тысячи наций больше не было. Но они продолжали при рождении и взрослении заниматься тем, к чему были склонный их предки. И, во-вторых, боязнь войны на расовой почве по-прежнему сидела в людях.

— И как ты будешь это выяснять? — заинтересованно спросила я.

Ирда целенаправленно подошла к парням, сидевшим на эргодиване недалеко от тропинки.

— Шайлоум, — сказала она.

— Шайлоум, — уставились парни на нее, явно не понимая, что ей нужно здесь.

— Где можно найти переводников? — спросила она. Мы с Коцумо переглянулись. Кажется, для этой девушки нет ничего невозможного.

— Зачем тебе? — насупился один из парней.

— Они были на тренировочной площадке, — тут же ляпнул второй и растерянно посмотрел на насупленного.

— Вайала, — поблагодарила их Ирда, и даже подмигнула парню, который рассказал куда нам идти.

— Ты что, подмигнула?! — опешила Коцумо.

— Мгм, — неопределённо промычала Ирда.

— Ты еще чему-то поражаешься? — усмехнулась я, — Не удивлюсь если она нашла метод не принимать ПВ…

Я тут же получила тычок в бок.

— Ай, ты что?! — зашипела я на Коцумо.

— Даже не смей шутить о подобном, иначе ты знаешь, что бывает с асоциальными элементами…

Такие случаи были редкостью, ну за время моей семнадцатилетней жизни подобного не случалось. Лишь магистры нам рассказывали, что если Элементы отказывались по каким-либо причинам жить по правилам и на благо Общества, им Операцию проводили раньше. А это, как известно, было чревато побочными эффектами, так как организм был не сформирован до конца. Часто приходилось этим Элементам прерывать жизненный цикл раньше семидесяти лет, так как они были не способны выполнять элементарные вещи и требования.

Последний случай был более двадцати лет назад, и тогда были подвергнута сомнению преданность Патриаму не только Элемента, который отказался вести наш образ жизни, но и весь круг его знакомых, с которыми он когда-либо общался.

Ирда не вступала в наш разговор, она бодро шла в сторону тренировочной зоны, где располагалось оборудование необходимое для укрепления и поддержания в тонусе мышечной массы человеческого тела. Тренировочная зона растягивалась на сотни метров. И как среди этой толпы парней можно было найти тех самых я не понимала. Тем более, что мы и половины местных не знали даже на лицо из-за минимального общения.

Но, видимо, не только Ирда была любопытная, на площадке, где парни обычно занимались борьбой, толпились Элементы, причем абсолютно разных возрастов. Форма на них была синяя, бордовая, зеленая. То есть с уверенностью можно было сказать, что все старшие курсы были здесь. Мы протиснулись в гущу толпы, чтобы узнать, что там происходит. Я думаю, это и были те самые переводники. Иначе почему все с таким интересом смотрели на такое спортивное зрелище, которое утратило свою ценность с началом приема ПВ. Спорт остался лишь как элемент тренировки тела, ни о каких соревнованиях речи не шло уже много лет.

На площадке темноволосый парень в спортивной синей форме, пытался повалить на лопатки блондина в такой же одежде. Я поняла, что заинтересовало толпу, ну помимо того, что в наш стандартный Дом Знаний без какого-либо углубленного изучения предметов, прислали двух новичков. Эмоции. На лицах парней. Они злились. Брюнет, судя по смуглой коже и черным бровям, напоминал мне жителей Южной Америки. Я не очень сильна в национальностях, но в Лаборатории при рождении ему должны были дать соответствующее имя. Почему-то перед глазами возник слайд из книги по Древней Истории, где были племена аборигенов, которые охотились и воевали с помощью лука и стрел. Брюнет злился. Он проигрывал. То, что выражало его лицо, было пугающим, я ни разу такого не видела.

Блондин, я отчетливо это понимала, смеялся над соперником. Потому что понимал, что выигрывает. В последний момент брюнет применил какой-то прием с ногами и сбил блондина, упал на него сверху и обездвижил. А затем стал душить оппонента. В толпе пронесся возглас изумления. До такой стадии, по крайней мере в нашем Доме Знаний, не доходило. Все прекращали бороться, уже если оказывались на полу. Да и боролись то по приказу Тренера.

Блондин хлопнул брюнета по руке, показывая, что принимает поражение. Все в ужасе замерли, словно парализованные, ожидая, что один Элемент придушит второго. Но нет. Брюнет радостно расхохотался, именно расхохотался, и отпустил блондина. Тот подскочил, смеясь приобнял брюнета и сказал:

— Следующая победа будет моей, это точно!

Они оглянулись, кажется только сейчас приметив нас. Мы также изумленно пялились на них. В абсолютной тишине.

— О, кажется мы смутили замороженных, — усмехнулся брюнет. Я поняла, что он говорит о нас и о наших заторможенных эмоциях и мне стало неприятно.

— Я хочу смеяться как вы, — громко сказала Ирда и сделала шаг вперед, — почему вы так можете, а мы нет? Вы что, не принимаете ПВ?

Парни явно этого не ожидали, переглянулись и блондин сказал:

— Кажется тут не так уж и скучно, как мы думали в самом начале.

— Как тебя зовут? — спросил блондин, — Я смотрю ты отличаешься… слегка… оттаяла..

— Да, слегка отмороженная, — тихо вставил комментарий брюнет.

Они снова разозлили меня.

— И из-за какого недочета в ваших способностях вас перевели к отмороженным? — спросила я, — Из-за чувства юмора, как у людей Старого Мира?

Парни посмотрели на меня в изумлении, как и Коцумо:

— Стиг, — обратился брюнет к блондину, — кажется нас только что поддели?!

Стиг, судя по имени, имевший скандинавский геном, смерил меня острым взглядом голубых глаз:

— Да уж… все интереснее и интереснее… в этом Доме Знаний.

— Что здесь происходит? — к нам подошел магистр Энок, — Вид у него был такой, будто на Земле снова начали расти деревья. Ни разу не было в нашем Доме Знаний вот таких собраний, если на то не было приказа.

— Эммм, — заблеял худенький парень, который стоял ближе всех к магистру, — мы смотрели борьбу…

— Что?! — выражение лица преподавателя исказила гримаса, это при том, что он Разумный и не подвержен эмоциям как мы.

— Ну… борьба… спорт, — блеял парень.

Магистр развернулся на месте и удалился быстрым шагом. Я оглянулась в поисках Венаторов — небольших устройств наблюдения, которые хаотично летали по территории Дома Знаний. По идее они давно должны были заснять происходящее, так почему же здесь не было всех магистров? Скорее всего настолько привыкли тишине и порядку, что Венаторов либо не запустили, либо никто не отслеживал данные, которые передаются круглосуточно с их видеодатчиков.

— Давайте, замороженные, расходимся, — громко скомандовал брюнет, — нечего привлекать внимание магистров, чтоб не решили, будто вы асоциальные.

Толпа исчезла тут же. Только было слышно шуршание обуви о глянцевые дорожки. Я оглянулась. Ирда, продолжала стоять, уперев руки в круглые бока. Коцумо всем своим видом показывала, что готова бежать вслед за остальными «замороженными». А мне было любопытно. Что с этими парнями не так? Почему они здесь? И если они не употребляют ПВ, то почему их не изолировали, как опасных для общества.

— Шайлоум, — сказала я.

— Мгм, — промычал Стиг, бросив термополотенце на плечо.

— Так вы скажете, почему вы здесь? — снова спросила я.

Ирда оглянулась на меня через плечо, я увидела улыбку на ее губах, кажется она была довольна тем, что не одна осталась на площадке со странными парнями.

Брюнет подошел к нам ближе и сказал:

— Может отстанете от нас? Поверьте, проблем будет гораздо меньше…

— У нас? — испуганно спросила Коцумо.

— И у нас тоже, — усмехнулся брюнет.

— Как тебя зовут? — спросила я неожиданно для себя самой.

Он приподнял бровь, смерил меня странным взглядом, я не знала, что означает эта эмоция.

— Ману, идем, — позвал его Стиг.

— Эй, а мы?! — растерянно спросила Ирда, — Мы же…

— Уходите, пока вас не обвинили в дружбе с нами, — усмехнулся Ману и добавил, — …асоциальные…

— Кажется, скандинав и мексиканец, — прокомментировала я, глядя им в след.

— Да какая разница! Пошли уже отсюда! — зашипела Коцумо.

— Нет, мы что, просто уйдем? — Ирда смотрела вслед уходящим парням.

— Может догоним? — предложила я.

— Что ты сказала? — Коцумо кажется проявила изумление, если я правильно понимаю, как выглядит это эмоциональное состояние.

— Пошли, — согласилась Ирда, соглашаясь со мной, полностью проигнорировав изумленную подругу.

Мы быстрым шагом направились за парнями. Похоже они шли к жилому корпусу.

— Эй, — позвала их Ирда.

Парни обернулись. Я думала проигнорируют, но нет. Они остановились удивленно глядя на нас. Мы приблизились.

— Я в шоке, — усмехнулся Стиг, и сказал глядя на Ману, — а нам сказали, что переведут в самый тихий, спокойный город, где смогут разобраться что же с нами не так. А тут похоже и до нашего перевода не очень то…

— И что с вами не так? — снова спросила я.

Парни опять переглянулись. Мексиканец осмотрел нас с ног до головы и сказал уже не так агрессивно как раньше:

— Возвращайтесь к себе, сейчас из-за инцидента с борьбой увеличат количество Венаторов, и вообще будет пристальное внимание к тому, с кем мы общаемся. Поэтому идите-ка отсюда, пока не поздно, иначе у вас начнутся проблемы с Комитетом.

Его спокойная речь меня слегка напугала, притупив проснувшееся любопытство.

— Хорошо, — плечи Ирды поникли, но она добавила, — но что же с вами происходит? И почему вы здесь?

Стиг нахмурился и опустил голову. Ману сначала отвернулся, потом протяжно вздохнул, посмотрел на Ирду и ответил:

— На нас не действуют ПВ…

— Что?! — воскликнули мы одновременно. Но парни больше не стали с нами говорить, повернулись и пошли по дорожке.

Мы в абсолютной тишине возвращались в свой блок.

— Эм… может пойдем ко мне? — предложила я.

Коцумо сначала расширила глаза от удивления, а затем сказала:

— Хотя уже особо нечему удивляться…

— Пошли, — кивнула Ирда.

Подобные встречи не были запрещены, но они не пользовались особой популярностью, тем более в количестве более двух лиц.

Мы шли по пустынному белому коридору с сотней пронумерованных дверей. У каждой двери под замком для звонка висела табличка с именем того Элемента, который в не жил. Я прошла дверь Тинии и остановилась, приложив палец к сенсору рядом с дверью. Замок мягко щелкнул.

Как это ни странно Элементов было принято селить в отдельные комнаты, не было совместного проживания двух и трех девчонок. Считалось, что совместное проживание может вызвать ненужные эмоции типа привязанности, а также женскому полу свойственно придумывать секреты, делиться ими. То есть несколько элементов живущих в одной комнате скажем там более любопытны и менее дисциплинированны, чем живущие по одному. Кроме того, нам с раннего возраста вдалбливали, что Элементы привыкшие жить в одиночестве, более самостоятельные, потому что могут надеяться только сами на себя и это пригодится в будущем, когда они станут Разумными.

Мы вошли внутрь. Ничего лишнего в небольших комнатах не было. Эргономичный светлый диван, который при нажатии допсекций сбоку раскладывался в удобную кровать. Стол-монитор, за которым я занималась. Небольшая гардеробная в стене с комбинезонами, и небольшая ванная комната. Пресная вода для того, чтобы мы мылись, строго дозировалась, поэтому в душ нужно было идти так, чтобы тебе хватило смыть с себя моющие средства. В душевой был встроен датчик, который сообщал какой объем воды у меня еще есть в запасе.

Когда в Зале Книг видела нарезки видео из Старого Мира, я поражалась, что люди лежали в ванной, мылись в душе, у них было вдоволь воды, и это считалось нормой жизни, а не ценностью.

Ирда плюхнулась на диванчик, заняв его большую часть.

— На них не действуют ПВ…, — прокомментировала Ирда.

— Но почему их перевели к нам? — Коцумо не садилась, она стояла обхватив руками себя за плечи, — Они же асоциальны?! Они же старшекурсники, значит Операция могла бы пройти без последствий…

— Или не могла бы, — усмехнулась Ирда.

— Может… в них что-то особенное, поэтому их оставили чтобы… понаблюдать…, — предположила я.

— И что же в них может быть особенного, — закатила глаза Коцумо, — ты б еще предположила, что они сыновья членов Правительства.

Я серьезно посмотрела на Коцумо, мне кажется у меня в глазах застыл немой вопрос… а вдруг…

— Перестань! — рассердилась Коцумо, — Не смотри так, я же посмеяться над тобой хотела, а не заложить в твою голову бредовую идею.

— Нет, — вмешалась Ирда, — будь они чьими то сыновьями, их бы спрятали от Общества. Тут другое странно…

— Что же? — воскликнула я.

— Они сказали, что их перевели в самый спокойный город… в наш… что за бред? Разве в других городах… не так спокойно? Я думала мы все живем абсолютно одинаково…

В комнате была абсолютная тишина.

— Знаете, что, — наконец сказала Коцумо, — давайте мы просто забудем об этом. Надеюсь, я больше не увижу этих парней…

— А я, надеюсь, что увижу, — пожала плечами Ирда, — хотя бы просто спросить а что в том городе, где жили они, почему именно к нам перевели…

Я молчала. Вскоре девушки ушли, нужно было заниматься, но я не могла. Включила Аурис с лекциями, но не слышала голос магистра, все мысли были далеко. Мне очень хотелось вместе с Ирдой разобраться в этой странной ситуации.

Автоматические створки на окнах закрылись, это был сигнал к тому, что всем Элементам пора укладываться спать. Я перевела работу окна в ручной режим и открыла его. На улице было темно и тихо. Сама не понимая, что вообще делаю, я достала из гардеробной костюм для бега, тихо надела его. Шум в ушах казался мне оглушающим, сердце колотилось.

Инурия, что ты делаешь? Оправдывая саму себя, я подумала: ну… ведь вечерний бег никто не запрещал…

Другой вопрос, что все уже спят и в любом случае Комитет вызовет меня, если увидят бегущей по территории Дома Знаний. Если увидят…

Я собрала волосы в небольшой хвост, выдохнула и стала вспоминать расположение фиксированных Венаторов. На самом деле они были повсюду, и фиксированные, и летающие. У меня была надежда только на то, что ранее пристального внимания к нам не было вообще, в этом не было необходимости. Возможно сейчас все изменилось с переводом парней… Но я надеялась… на удачу? Кажется, я схожу с ума, я начала верить в удачу.

Мысль выбраться через окно была нереальной, так как жила я высоко, а ломать ноги совсем не хотелось. Я тихо выскользнула из комнаты, замок двери за мной щелкнул, заставив вздрогнуть. Уже много лет никто не проверял соблюдение режима. Но в любой момент член Комитета мог посмотреть данные во сколько, в какой день и сколько раз открывались мои двери.

Я тихо шла по коридору, свет был приглушен, все уже либо спали, либо готовились ко сну. Впереди послышалось легкое жужжание, летел Венатор. Я прильнула к чьей-то двери в небольшом углублении. Венаторы были оснащены датчиками температуры, но я не понимала настроены ли они сейчас на то, чтоб зафиксировав Элемента в неположенном месте, поднять тревогу. Он пролетел высоко под потолком. И снова стало тихо.

Я вышла из своего укрытия и тихо пошла дальше. Не стала вызывать Челер, чтобы спуститься вниз. Во-первых, его кабина была стеклянной и прозрачной, меня могли увидеть, во-вторых проще было выйти через боковые выходы из здания. По лестницам практически никто не ходил, зачем, если техника работала без сбоев. Но они существовали на случай непредвиденных поломок Челеров.

Лестницы освещались плохо, чему я была очень рада. Спускаться пришлось долго, я слегка вспотела, пульс зашкаливал, я чувствовала, как волнение незнакомой волной подкатывает к горлу. Ни разу в жизни со мной такого не было, за все свои семнадцать лет не помню такого выброса адреналина.

Наконец вышла на улицу. Сработал датчик движения и двери бесшумно отъехали в сторону, открыв моему взору территорию того места, где я провела всю свою жизнь. Я сделала острожный шаг вперед. Дверь закрылась за моей спиной. Я сглотнула. И что дальше?

Вокруг стояла идеальная тишина. У нас почти не существовало насекомых и птиц, им просто особо нечем было питаться, чтобы выжить. В лабораториях для животных со специально отведенными местами типа загонов, выводили редкие виды для их сохранения, изучения, возможного разведения. Но большая часть суши была непригодной для их жизни. Над каждый городом, стояло подобие купола, которое помогало уменьшить вред для людей от солнечных вспышек, песчаных бурь и так далее. Птицы, которых итак почти не было, гибли, натыкаясь на Защитные Ограждения.

Я набрала в грудь воздух и пошла подальше от освещенных дорожек. Под спортивной обувью мягко пружинила искусственная трава. Я была как на ладони перед зданием Дома Знаний, но в жилом блоке все окна были закрыты. Оставалось надеяться, что таких безумных как я больше нет.

Ноги сами несли меня на территорию, где проживали элементы-парни. И что я там буду делать? Стучать в каждую комнату и спрашивать, не живет ли здесь Стиг или Ману?

Иногда раздавалось жужжание Венаторов, тогда я замирала и ждала, не случится ли чего-то нового, ну, например, не осветит ли меня луч прожектора и не явятся ли члены Комитета, чтобы сдать мое тело на Операцию. В очередной раз, когда мимо пролетал Венатор, я уже находилась на половине парней. Остановилась и задержала дыхание.

— Они не настроены на то, чтобы запрещать двигаться Элементам по территории, — раздался голос позади моей спины. Я подпрыгнула от испуга, взвизгнула и зажала себе рот рукой.

На траве лежал Стиг. На нем была такая же одежда, как и на мне, для занятий спортом. Я шумно выдохнула.

— Как ты меня испугал! У меня аж руки трясутся!

— Это хорошо, — невозмутимо продолжил говорить Стиг, его руки лежали под головой и он не отрываясь смотрел в небо, — выброс адреналина избавляет тебя от ПВ. И у тебя даже есть шанс стать нормальной… раз ты не побоялась сюда прийти…

Я молча подошла и села рядом с ним. Он также смотрел на небо. Я легла.

— На что смотришь? — спросила я.

— На звезды… знаешь, только они еще настоящие в этом дерьмовом мире… хотя через купол их очень плохо видно…

— Хм… слово дерьмо я знаю только потому что интересуюсь историей Старого Мира, — ухмыльнулась я, — вообще говорят наш мир идеальный…

— Мгм, — буркнул Стиг.

— Почему Венаторы не настроены на запрет прогулок Элементами по территории? — спросила я еще через пару минут.

— Не знаю… потому что у вас не было нарушений давно… скоро перенастроят, не переживай…

Он снова замолчал. У меня было столько вопросов в голове, но я боялась спугнуть его. Я смотрела на звезды. Спустя сотни лет люди так и не нашли иной жизни на других планетах. Хотя мы и могли теперь летать гораздо дальше, и построили в космосе несколько станций с проживающими там Разумными.

— А что, в других городах есть нарушения?

Он молчал.

— Ты сказал, что адреналин избавляет от ПВ. Почему?

Он сделал какое-то движение, наверное пожал плечами.

— Это они и пытаются выяснить.

— Почему вас не изолировали?

— Всех не изолируешь…

— Что? — я приподнялась на локтях, — То есть ты хочешь сказать, что вы не одни такие?

Он усмехнулся.

— Я думаю, что они устали изолировать и оперировать, и наконец решили изучить этот феномен. ПВ больше не действует. Как бы они не увеличивали дозы, и какие бы новые вещества не включали в наш рацион питания…

— Но почему? И почему на нас действует?

— Думаешь действует? — он наконец посмотрел на меня, — Вообще-то все Элементы сейчас спят…

— Ну… просто мне любопытно…

— Просто тебе не должно быть любопытно, — рассмеялся он, у него был приятный грудной смех.

— Но… пока вы не приехали…

— Нет, это не заразно. По крайней мере они не смогли доказать, что это заразно. Просто что-то новое начинает будоражить, хотя не должно. Наш приезд, например. Тебе стало любопытно, интересно, больше адреналина и так далее. Действие ПВ ослабевает.

— Я не вижу логики зачем вас отправлять к нам, где все тихо и спокойно, раз они знают, что ваш приезд может так повлиять на остальных.

Он снова пожал плечами.

— Я же говорю, изучают… Наверное…

— Что она тут делает? — раздался сердитый голос. Я подпрыгнула перепуганная до смерти.

Перед нами стоял Ману. Видимо он бегал, потому что тяжело дышал и на его одежде были видны мокрые пятна. На лбу блестели капли пота.

— Похоже работы для исследователей добавляет. Так быстро еще ПВ не переставали работать. Сама пришла…, — сказал Стиг, валяясь дальше, — и она адекватная в целом….

— Эй, я так-то здесь, — я пихнула Стига в бок, — не говори обо мне как о предмете, я вообще-то рядом сижу!

— А должна спать, иди к себе, — зло сказал Ману.

— Я не пойму, у тебя что проблемы какие-то? Похоже кому-то лучше было с ПВ, — сказала я, поднимаясь, — слишком много агрессии.

— Замолчи, — прошипел он.

— Псих, — сказала я, взглянув на хмурого Ману, а затем добавила, — до встречи, Стиг, здорово поболтали.

— До встречи… оттаявшая…

— Меня зовут Инурия, — сказала я, улыбаясь.

— Ага, — неопределённо ответил он.

Я вернулась к себе в каком-то… новом для себя настроении. Мне хотелось не идти, а бежать вприпрыжку. Было какое-то ощущение, что вот-вот случится нечто, чего никто не видел и я стану свидетелем нового и важного. Наверное, это и есть ожидание чуда, о котором так много говорилось в книгах о людях из Старого Мира. И еще я не боялась. Раз парней не изолировали, не прооперировали, значит нам ничего не угрожает. Пока что.

Утром меня вызвал Комитет. Я надевала форму после душа, когда сработал датчик вызова. Я прикрепила Аурис и ответила. Перед глазами появилась проекция с изображением магистра Зенуса. Его темная кожа и глаза в очках меня напугали до тряски рук, потому что я ожидала увидеть или услышать Коцумо. Но никак не председателя Комитета.

— Шайлоум, Элемент Инурия.

— Шайлоум, — жалко хныкнула я.

— Просьба перед началом занятий зайти в мой зал.

— Хорошо. Сейчас.

— Вайала, — поблагодарил он.

Я отправила сообщение Коцумо, что немного опоздаю на завтрак, так как меня вызвал Комитет. Мне не хотелось ее пугать, но… если я не вернусь, я хотела, чтоб она знала, пусть это будет предупреждением для девчонок. Она моментально ответила мне, от нее поступил звонок:

— Почему? Что случилось? Из-за борьбы новеньких?

— Коцумо, все хорошо, не из-за борьбы, потом поговорим, хорошо?

— Ну…, — ее это не устраивало.

— Меня ждет магистр, Коцумо.

— Хорошо. Иди. Я жду тебя.

Я собрала влажные волосы в хвост и быстрым шагом отправилась к Челеру, чтобы спуститься вниз.

Зал председателя Комитета находился на самом верху центрального здания, поэтому я поднималась несколько минут. Чем выше я поднималась в стеклянной кабинке, тем больше учащалось мое сердцебиение. Но при этом я понимала, что мне как никогда… интересно? Все вокруг было каким-то другим…

Дверь Челера отъехала в сторону, меня ждала Разумная в белом костюме с идеально гладкими волосами. Впервые в жизни мне показалось, что Разумные слегка заторможенные.

— Элемент Кан? Магистр Зенус ждет вас! — меня проводили к глянцевой белой двери, которая бесшумно отъехала в сторону. Магистр стоял у стеклянной стены ко мне спиной и смотрел на территорию Дома Знаний. Рядом с ним на креслах сидели двое мужчин. Не знаю, что, но что-то в них было не так. Они меня насторожили. Их взгляд отличался. Он был жестким, четким и выразительным. Ни у одного магистра, Разумного я не видела такого взгляда. Их позы в креслах напоминали мне хищников, которых я видела в лабораториях, где пытались воссоздать потерянные виды и держали их в специально отведенных помещениях. Типа того, что раньше называли зоопарком. У нас не было достаточных ресурсов, чтобы создать подобие заповедников. Животных нечем было кормить и им также не давали бы размножаться. Но нас водили в эти лаборатории, чтоб мы могли видеть какие животные населяли Землю. Там был леопард.

Сейчас передо мной в кресле сидел леопард. У мужчины были светлые волосы, светло-карие жесткие глаза. И он буквально прожигал меня взглядом.

— Инурия? — обернулся ко мне магистр.

— Да? — я медленно перевела взгляд на Зенуса.

— Расскажи, пожалуйста, сотрудникам НОК, что ты делала вчера вечером, после того, как все Элементы пошли спать?

Все это время я стояла и думала, что вообще такое НОК?! Впервые слышала за семнадцать лет. Не знаю почему, но вместо того, чтобы как положено выполнить просьбу магистра, я спросила:

— А что за отдел НОК? Почему нам о нем никогда не говорили?

Сотрудники того самого загадочного отдела, переглянулись. На них была черная форма. Видимо униформа, в которой положено ходить работникам. Что-то типа пиджака-сюртука, брюки и блестящие черные ботинки. Один из них прочистил горло, поправил ворот белой кофты, и сказал:

— Элемент Кан, магистр вам задал вопрос, и вы должны ответить на него.

— Ммм, — я нахмурилась, вспоминая вопрос, затем ответила, — а, да, что я делала… я гуляла…

— Гуляла? — переспросил мужчина в черном.

— Гуляла, — снова повторила я. Хотелось добавить, а что, у нас уже запрещено гулять, но я сама ужаснулась тому, что чуть не ляпнула подобное. Поэтому просто промолчала.

— Зачем? — задал уже вопрос магистр.

— Захотелось, — ответила я, пожимая плечами.

— Захотелось?! — магистр слегка опешил.

— Ну… да…

— Инурия, — подал голос второй из НОК, — вчера вас засняли Венаторы в момент общения с новенькими…

Мое сердце подскочило к горлу.

— …после того, как они боролись, — договорил он, и я выдохнула. Может ночного общения никто не видел?

— Ага, — кивнула я. Кажется манера Стига очень удобна в общении. Мужчины переглянулись.

— О чем вы говорили? — спросил тот, что первый начал со мной общаться.

— Спросили почему они боролись, у нас не борются просто так, если не заставил Тренер, — просто ответила я.

— И?

— Что И? — уставилась я на мужчину, делая вид, что ничего не понимаю.

— Что он вам ответил?

— А разве у Венаторов нет функции записи и прослушивания? — удивилась я, — Зачем мне пересказывать всю беседу?

Мужчины снова переглянулись. И тут магистр сказал:

— Инурия, о че вы вчера говорили с Элементом Хансеном ночью, когда должны были спать.

Они знают.

— Эм, это кто? — снова сделала вид, что не понимаю, хотя судя по скандинавской фамилии он имел ввиду Стига.

— Это Элемент Стиг.

— Ааа… о звездах, — сказала я, глядя в глаза магистру.

— И что такого интересного в звездах? — зло спросил один из работников НОК.

— Эм… ну… они настоящие, — наконец ответила я.

— Что простите?

— Настоящие, не подверглись атомным войнам, модификациям…, — я чуть было не ляпнула Операциям, но вовремя замолчала.

— Это вам Стиг сказал? — спросил магистр.

— Нет, он просто смотрел на звезды.

— Так почему же вы раньше не смотрели на звезды, а теперь вдруг решили оценить то, что они настоящие? — повысил голос мужчина в черном, которого я почему-то вывела из себя. Почему он злился? Он не должен так злиться, он же Разумный?!

— Я понятия не имею, — честно ответила я, — я думала вы мне ответите на этот вопрос, а еще скажите, почему вы так злитесь? Вы не должны так злиться, или Операция больше не дает нужного эффекта?

Мужчина вскочил с кресла и рявкнул:

— Вы свободны!

Я думала убегу сразу же, но остановилась и спросила:

— Эм… совсем свободна? Или временно? Меня не заберут на Операцию раньше срока?

Мне кажется тишина звенела.

— Идите на занятия, — тихо сказал магистр. Больше я ничего спрашивать не стала, просто вышла и быстро направилась к Челеру.

Коцумо сидела за столом над плитками с едой, ничего не ела, даже издали было видно, как она напряжена. Ирда что-то шептала, наклонившись к ней.

— Шайлоум, — сказала я, — сейчас возьму свой завтрак.

— Ох, Инурия! — воскликнула Коцумо, — Все хорошо? Я так испугалась за тебя!

Я ни разу ее такой не видела, она тряслась.

— Эм… Коцумо, а ты… как ты вообще себя чувствуешь? — спросила я.

— Что?! Я? Это ты как себя чувствуешь? И вообще, что с тобой? Почему тебя вызвали?

На нас стали оглядываться.

— Коцумо, не кричи, — тих попросила я, — ты привлекаешь внимание…

— Почему… почему она так себя ведет? — спросила Ирда, уставившись на Коцумо в изумлении.

— Потому что ПВ перестают работать. Я не до конца понимаю, как это происходит, но Стиг сказал…

— Стиг? Он еще что-то скзал? — Ирда даже подпрыгнула, — Ты что, видела их снова?

— Так, дайте мне поесть сначала, потом обсудим, на нас уже смотрят, — прошипела я и отправилась получать свою еду.

— Почему у тебя столько еды? — удивилась Коцумо.

— Сама не знаю, — я удивленно смотрела на все брикеты, на мне что, уже начали ставить опыты какие-то?

— Ладно, не думай ты про эту еду, рассказывай, — нетерпеливо пихала меня Ирда под локоть.

Я сбивчиво рассказал о своей ночной прогулке, периодически пережевывая жесткое содержимое брикетов с завтраком. На лице Коцумо было выражение ужаса, она закрыла рот ладонью. На нас смотрели с интересом, нет даже с удивлением. Всех удивляла реакция Коцумо на шепот в моем исполнении, никто так эмоционально не реагировал в процессе беседы раньше.

— Коцумо, на тебя косятся, ты слишком бурно реагируешь, — предупредила я ее.

— Да ладно! — Хлопнула ладонью по столу Ирда, — ты хочешь сказать, что она так реагирует, потому что ПВ не действуют?

— Ну, как сказал Стиг, чем больше ты испытываешь эмоции, например происходит выброс адреналина и так далее, тем меньше поддаешься действию ПВ.

— Так… и что заставило ее испытать эмоции?

— Ну… страх, — пожала я плечами, — за меня, за себя…

— Не говорите так, будто меня нет, это ужасно, — Коцумо передернула плечами.

— Как ты вообще додумалась пойти куда-то ночью?! Когда все должны спать?!

В это время все электронные носители информации, которыми пользовались Элементы стали пищать, напоминая о начале занятий.

— Так, ладно, — я поднялась, — давайте-ка мы сходим на занятия, что у нас там сегодня?

— Языки Старого Мира и Лингва, — ответила Ирда.

— Вообще не понимаю, зачем занимать наше учебное время отмершими языками, — сморщила нос Коцумо.

— Никогда не понимала, чем тебе так не нравится история прошлого? — посмотрела я на подругу.

— Не знаю… мне отвратителен тот мир…

— Но…, — я задумалась, — он ведь был настоящий…

— Уродливый, — рассердилась Коцумо.

— Но настоящий! — не уступала я.

— Прекратите, — шикнула Ирда, — и идемте заниматься…

Сегодня нам рассказывали о китайском языке. Если кто-то желал углубленный курс какого-либо языка, он мог его выбрать как дополнительное занятие. Говорить на этих языках было негде и не с кем. Это было запрещено, но у нашего правительства была четкая линия правления — не лгать своему народу и ничего не скрывать. Поэтому нам рассказывали обо всех языках, разрешали их изучать при желании, но говорить дозволялось только на общем — Лингве.

Именно поэтому Коцумо, как и многие другие Элементы считали лекции по языкам Старого Мира напрасной тратой времени. Мне же было очень интересно. Как это было, наверное, здорово ехать в какую-то страну, где все по-другому, где люди иначе одеваются, говорят и ведут себя. Где писались песни, стихи, произведения на этих языках. Как бы я хотела хоть на один день попасть в такой мир. Неидеальный. Настоящий.

Все откровенно скучали. Коцумо сидела насупившись. Я ни разу в жизни не видела ее такой. И впервые я подумала, а смогли бы мы дружить, не будь в нашей крови ПВ? Только сейчас возникла мысль, насколько мы разные.

— Итак, Элемент Сато, повторите, что я сейчас сказал? — попросил магистр Нгуен.

Коцумо подняла на него растерянный взгляд, похоже ее мысли были явно не здесь.

— Что? — ее брови были сведены вместе.

— Что я сейчас сказал о китайских иероглифах?

— Мне это неинтересно, — зло сказала она, расширив ноздри. По залу пронесся вздох изумления.

— Ч-что? — заикаясь спросил магистр Нгуен.

— Мне не интересны мертвые языки, я считаю бесполезной тратой времени изучать их, — также грубо ответила Коцумо.

Я изумленно смотрела на нее, понимая, что вообще не знаю этого человека. Где та кроткая девочка, которая боялась всего нового?

Магистр Нгуен сделал какую-то пометку в своем планшете и сказал:

— Хорошо. Коцумо, вы освобождены от посещения данного курса, можете обратиться в Комитет, вам назначат другой предмет для изучения.

Она побледнела. Все испуганно молчали. Раньше подобного не случалось.

— Хорошо, — тихо сказала Коцумо, поднялась и под общее молчание вышла из зала.

После занятия все только и говорили, что о выходке Коцумо. Дом знаний жужжал, раньше не было такого, везде и повсюду говорили о новеньких, что они принесли с собой новый вирус и так далее.

— Похоже, все превращаются в тебя, — сказала я Ирде, — разносят необычные вести по Дому Знаний.

— Ну и хорошо, давно пора встряхнуть этот скучный мир, — улыбнулась она.

— Еще неделю назад я была бы в ужасе от твоих слов, — сказала я тихо, — ну и где ее искать? Она не отвечает на звонки и сообщения.

Коцумо просто пропала.

— Сама найдется, успокойся, пошли на Лингву.

Я переживала за Коцумо. Куда она пропала? Она не появилась больше на занятиях. Ее не было на вечернем прослушивании Обращения Правительства. Даже Ирда, которая по сути была равнодушным Элементом по отношению к другим, начала переживать.

— Может поищем ее? — предложила я.

Мы сидели в Зале Книг. Бумажных книг здесь не было, вернее они украшали этот зал, замурованные в стеклянные стеллажи вдоль стен. Вся информация была на электронных носителях. Почему-то много нужной для занятий информации нельзя было скачать находясь у себя в комнате. Приходилось ходить сюда. Думаю, сделано это было специально, чтобы нас дисциплинировать, и видеть кто и чем занимается. Многие Элементы просиживали все вечера здесь, готовясь к занятиям.

— Никогда не понимала, зачем вообще мы торчим здесь, если все должно быть в свободном доступе? — возмущалась Ирда.

— Ирда, нужно искать Коцумо! — более громко сказала я, — Тебя не волнует, что она пропала?

— Не так как хотелось бы, — уклончиво ответила она.

— Что?!

Я не успела получить ответ на этот вопрос. К нам шла моя потерянная подруга.

— Коцумо! Ты где была? — я подскочила и кинулась ее обнимать. Мне кажется зал замер. Пора бы уже перестать удивляться тем эмоциям, что лезут из меня несмотря ни на что.

— Все хорошо, — она устало и виновато потупила глаза, — я… меня вызывали в Комитет…

— И? — уставилась Ирда на Коцумо карими глазами.

— И не знаю, расспрашивали, расспрашивали, потом отпустили…

— О чем расспрашивали? — не унималась Ирда.

— Какие эмоции я испытываю, почему я ослушалась магистра, о чем мы говорим с вами, как давно мы… общаемся…

— Понятно. Давайте уйдем отсюда, все смотрят, — сказала я и потянула Коцумо за руку, — тебя расспрашивал Комитет? Или те мужчины о которых я говорила?

Мы прихватили с собой наши стеклопланшеты, я убрала его в карман униформы. Коцумо не успела ответить на мой вопрос. Мой Аурис за ухом издал сигнал входящего звонка. Волоски на руках поднялись, я уже представила, что сейчас снова вызовут к главному Магистру, только на этот раз там будет большее количество тех странных мужчин.

— Д-да, — ответила я дрожащим голосом, подав знак девчонкам остановиться. Коцумо побледнела. Похоже беседа с Комитетом, или не только с представителями Комитета, произвела на нее гораздо большее впечатление, чем на меня.

— Шайлоум, — раздался мужской голос в моих ушах. Я опешила. Затем сказала:

— Шайлоум…

— Это Стиг, не узнала?

— Уффф, — я выдохнула и закатила глаза, — как ты меня нашел?

— Ты забыла, что живешь в Новом Мире, где нет секретов, — усмехнулся он, — вообще-то обо всех учениках вашего дома Знаний информация в свободном доступе.

— Просто до твоего появления эта информация никому не была нужна…

Он расхохотался, у него был заразительный смех, я хихикнула в ответ.

— Сегодня не планируешь устроить ночную прогулку? — спросил он.

— Эм-м-м, ну мы собирались как раз…, — начала я неуверенно, сомневаясь захочет ли Коцумо вообще куда-то идти.

— Хорошо, приходите к спортивным площадкам. Прямо сейчас, — сказал Стиг и отключился.

— Это был Стиг, — сказала я девочкам.

— Он что, вызывал тебя по Аурис?! — брови Коцумо взлетели, — Но… если…

— Слушай, Коцумо, — Ирда раздраженно схватила ее за локоть и повела по коридору, приговаривая, — уж если ей до сих пор не вырезали пол мозга на Операции после ночных прогулок, то что ей могут сделать из-за вызова по Аурис?

— Они все могут сделать, — ответила тихо Коцумо и опустила глаза.

Мы остановились.

— Коцумо, — я взяла подругу за руку, — там были мужчины из НОК? Они тебя расспрашивали?

Она кивнула.

— Что именно они хотели? — спросила Ирда.

— Не знаю, — Коцумо огрызнулась, нахмурилась и сложила руки на груди, — просто все спрашивали и спрашивали, как долго мы дружим, что мы делаем в свободное время, куда ходим, как познакомились с этими парнями… И эти мужчины… Они… странные…

— В каком смысле? — спросила Ирда

— Не знаю! — рассердилась Коцумо.

— Так, идемте на территорию, на нас все смотрят, — я взяла обеих под руки и повела к выходу.

— Коцумо, Стиг ждет нас на улице, ты сможешь пойти с нами, или тебя проводить до комнаты? — спросила я виновато. Наверное, я сейчас должна быть с ней, поддержать. С одной стороны меня поразила эта мысль о том, что я должна заботиться, что она мой друг. А с другой стороны мне очень хотелось поговорить со Стигом.

— Если что мы быстро узнаем, что он хотел и придем к тебе, — предложила я, успокаивая свою совесть.

Она на меня посмотрела так… долго и странно, а затем сказала:

— Нет, я лучше с вами… не хочу сидеть одна…

Кажется, Ирду это удивило, да и меня тоже.

— Ты уверена? — спросила я подругу.

Она кивнула.

На территории было больше Элементов, чем обычно. Кто-то, как и раньше ходил группами, были девушки, которые общались более близко, например, как мы с Коцумо. Кто-то в одиночестве сидел на белых эргосиденьях и что-то читал.

— Мне кажется, или у нас легкое оживление в обществе? — скептически спросила Ирда.

— У меня те же мысли, — согласилась я.

Стиг сидел на специальных возвышенностях для тренеров, обычно они занимали эти места, чтоб видеть с более высоких позиций тренировочный процесс учащихся.

— А что, туда можно садиться? — неуверенно спросила Коцумо.

— Проснись, детка, теперь тебе можно все! — улыбнулся он во весь рот.

— Детка? Что за детка? — Коцумо непонимающе нахмурилась.

— Эм… это старое выражение, обычно парни применяли его к девушкам в Старом Мире, — пояснила я.

— Ясно, — сказала подруга с лицом, выражающим отвращение.

— Шайлоум, — Ирда уселась рядом со Стигом с таким лицом, будто это было ежедневным нормальным событием.

— Ага, — ответил он в своей манере.

— А где Ману? — я оглянулась, осматриваясь в поисках его вечно недовольного друга.

— Не знаю, может скоро придет…

— Опять они, — раздалось за нашей спиной.

— О, а вот и он, такой же жизнерадостный, как и эта планета, — прокомментировала Ирда, чем вызвала мою ухмылку.

— Я их сам позвал, — сказал Стиг, — они немного прикольные.

— Что значит немного? — пихнула его локтем Ирда, — Я вообще самая активная, если б не я, то ты и не знал бы этих.

Она кивком головы указала на нас:

— Они ж всего боятся… боялись…

— То есть ты притащила их сюда, когда мы перевелись в этот Дом Знаний? — уточнил Ману.

— Не говори Вайала, — сказал Ирда усмехнувшись, — я итак вижу, как ты рад.

Я расхохоталась, Стиг тоже. Ману просто молчал, сдвинув черные брови, но не сдался.

— То есть ты самая навящевая? — спросил Ману Ирду.

— Возможно. Но это не страшно. Страшнее любопытство, но не мое…

Взгляды парней обратились на меня.

— Что? Я? Да я вовсе не любопытная!

— Ага, — сказал Стиг, — так что тебе было за прогулку под звездами.

— Ничего, меня расспрашивали сотрудники НОК. Что вообще такое НОК?

Ману и Стиг снова переглянулись.

— Может хватит уже глядеть друг на друга? — разозлилась я, — Мы тоже все хотим знать.

— Независимый Отдел Контроля, — сказал Стиг.

— Что-о-о? — воскликнули мы одновременно.

— Что за название такое…, — Ирда сморщила нос.

— Идиотское, — подсказал Стиг.

— И что? Чем они занимаются? — уточнила я.

— Контролируют, разве не логично? — сказал Ману с издевкой.

— Плохо контролируют, раз ты в нашем Доме Знаний, — съязвила я в ответ.

Стиг расхохотался, а затем ответил на мой вопрос:

— Мы — аномалия. И не первая. На Элементов перестают действовать ПВ, они начинают чувствовать то, что раньше не могли. Я и Ману не одни такие.

— И много таких? — спросила Коцумо, и слегка поежилась.

— Тебе что, холодно? — спросил Ману, — Дать куртку?

Я от удивления даже забыла о чем мы говорили. Этот вечно недовольный рыкающий на меня Элемент проявил заботу? И Коцумо это понравилось! Я видела, как ее щеки слегка порозовели, она опустила глаза вниз и помотала головой, давая понять, что одежда ей не нужна.

— Много, — пожал плечами Стиг, — и нас все больше и больше. Я так думаю, многих отправляли на Операцию. Но. Они же не могут прооперировать всех раньше времени, тогда просто не будет Разумных для работы на благо Общества в нужном количестве. И сейчас таких как мы, скажем Элементов с некими дефектами, распределяют по городам. Там, где более спокойно, где нет скопления…

— Дефектных, — подсказала Ирда.

— Именно, — кивнул Стиг, — Ману думает, что на таких как мы ставят опыты, но видимо не очень успешные, раз нас все больше и по сути сейчас Элементы не исчезают как раньше, за нами просто наблюдают. Будто не знают, как это распространяется, и что с этим делать…

— Подожди, что значит ставят опыты? — растерялась я.

— А ты как думала, — зло сказал Ману, — наши друзья просто пропадали. Постоянно. И не возвращались. Неужели ты думаешь, что всех Оперировали? Явно пытаются предотвратить эту эпидемию. Пробуют новые ПВ, большие дозы, либо еще что-то… На ком-то же нужно пробовать?!

— Кстати о дозах, — вспомнила я, — может это прозвучит глупо, но мне дали больше еды чем обычно, намного больше.

— Ну, это мы уже проходили, пожал плечами Стиг, — в вашем Доме Знаний пока нет брикетов питания с увеличенной концентрацией ПВ, поэтому тебе выдают кучу еды, хотя для твоего организма это вредно и ты все-равно столько не съешь. Просто у вашего Комитета ранее не было потребности в новых пищевых брикетах.

— А если они и появятся, все-равно не смогут приглушить те эмоции, что стали у нас появляться? — испуганно спросила Ирда.

— Не знаю, — ответил Стиг, повернув голову к ней, — на всех они действуют по-разному, кто-то становится прежним сонным элементом, кто-то как я и Ману, не поддаемся никаким ПВ.

— Это что, заразно? — тихо спросила Коцумо, — Раз до вашего приезда было все спокойно и тихо, а потом Инурия вдруг решила пойти на прогулку…

— Нет, — ответил ей Ману спокойным голосом, — насколько они выяснили, это не заразно. Но. Появление таких как мы будит любопытство, новые эмоции, ваш организм начинает более активно работать. А если кто-то из Элементов влюбляется, тогда вообще ничем не остановить этот процесс…

— Влюбляется?! Что?! — вскрикнули мы все в один голос. Лично у меня перед глазами встала картинка рожающей женщины, ужас.

Ману замолчал и отвернулся.

— Да, все начинают испытывать то, чего не было раньше, это знаете, как если что-то долго сдерживать, то потом будет обратный эффект…

— Как прорвало плотину, — подсказала я, вспоминая Старый Мир.

— Именно, — кивнул Стиг.

— Какую плотину? — уточнила Коцумо.

— Не важно, — Стиг отмахнулся от нее, — вот это самое страшное. Все Элементы, которые Дефектные, сейчас в возрасте шестнадцати-семнадцати лет. И никто не хочет идти на Операцию. Ну как можно добровольно захотеть стать заторможенным роботом, когда ты познал иную сторону человеческой жизни, ту из-за которой раньше свершались войны, или строились города. А если при этом ты влюблен, то…

Он замолчал. Тяжело вздохнул.

— Короче, влюбленные Элементы готовы идти на бунт, готовы идти против уклада Нового Мира.