Бесплатный фрагмент - За Ширмой Свободы

От Автора

Труднее всего, привязавшись к чему-нибудь или кому-нибудь, начать что-то совершенно Иное. Это очень пугает, как и всё Новое и Необычное. Ты начинаешь сомневаться — а достаточно ли сил, знаний, чтобы претворить в Жизнь задуманное. Это заставляет Тебя остановиться и призадуматься.

Но не стоит робеть и пугаться. Ведь если так и не наберешься сил попробовать, так ничего и не получится. В такие моменты самое главное сделать Первый Шаг. Пусть Начало будет трудным, как и в Жизни, но зато позже — Ты сам увидишь, что старания оказались ненапрасными.

Обернувшись назад, сможешь воочию убедиться, что Жизнь не прошла даром, годы Труда не бесполезно пройдены и в конце концов Тебе удалось оставить после себя своё Детище — Плоды своего Труда, что создал своими собственными руками и которыми будешь гордиться в зрелости…

Перед Вами Первая Книга из Цикла «Эйриния», повествующая про Мир, так не похожий на наш, и одновременно схожий.

Моя новая История, крайне отличается от предыдущих Книг. Если там описывалась Жизнь животных и людей в реальном Мире и Природе, то здесь события произойдут в Царстве Мышей — Эйринии. В Государстве, где за Власть борются мыши и крысы, чьи алчные сердца разрушают общество. А промышленное производство, достигшее индустриального развития, губит всё живое в округе — как самих мышей, так и остатки Природы. Всё, что некогда являлось бесценным Сокровищем, дарованным самой Природой всем жителям страны, ожидает та же участь…

Сразу хотелось бы сказать, что многие Герои, которых Вы здесь встретите очень похожи на людей из реальной жизни: кого я знал, знаю, видел и встречал, с кем общался, дружил и враждовал. Весь этот мышиный Мир, это не что иное, как попытка отразить Наш собственный, со своими Героями и Злодеями, хитроумными заговорами и предательствами, Дружбой, Ненавистью и Любовью…

Эта История Жизни одного мышонка, который, не успев толком «встать на ноги» в Мире полном трудностей и классовых несправедливостей, оказался втянут в Дворцовые Интриги, с целью погрузить его Родную Страну в пучину Хаоса и Войны.

Предательство, Дружба, Любовь, дворцовые интриги, закулисные распри и назревающая Война, и всё это на фоне трагедии одного паренька и его любимой, которым предстоит нелегкая борьба за Жизнь и своё Счастье.

Многим им придется пожертвовать, оставить в прошлом, позабыть и идти дальше, дабы противостоять тому, кто возомнил себя Высшим Существом, которому не ведомо сожаление и что решил стереть с лица Мира всех, ему неугодных.

Пользуясь случаем хотелось выразить сердечную Благодарность Всем, кто помогал мне в интереснейшей работе по подготовке Книги к изданию:

Ольга Маркелова

Редактор/Набор текста и Корректура

Мария Чурилина

Художник/Дизайн костюма/Проработка Героев

Алеся С./murasaki.sin

Художник/Автор Портрета Писателя

Анастасия Скорик

Художник/Дизайн костюма/Проработка Героев

Михаил Герцев
Реклама в интернете и соц. сетях

Предисловие

— Столько лет я пребывал как во сне… Но всё — с меня хватит заблуждений и слепой Веры в то, что мне чуждо! Пришла пора взять Судьбу в свои руки… Ну или хотя бы попробовать исправить то, что еще не случилось, — крайне горячо и прочувственно шептал молодой мышонок сизого окраса, с большими голубыми глазами и округлым лицом.

Склонившись над изнемогающим от нестерпимых мук Старцем, закованным в кандалы, посреди душной темной темницы, он изо всех сил старался помочь ему пережить их.

— Простите меня еще раз, что Вам приходиться всё это терпеть…

— Не… Не извиняйся, паренек… Я знал на что иду, — чуть слышно, сквозь стиснутые зубы прохрипел Узник, пребывая весь в агонии.

— Но всё же…

— Нет! Всё хорошо! Я здесь так долго, что твоё предложение распахнуло для меня двери! И я… — оборвался его голос, и он дико закричал.

— Вот возьмите, как всё закончится — примите, — вложил мышонок ему в руки небольшой флакончик с темной жидкостью. — Будем надеяться, что тот ключик, о котором вы упомянули, и вправду сможет распахнуть все двери и замки…

После чего он резко вскочил на ноги и с диким криком кинулся к запертой двери темницы:

— Стража, скорее откройте двери! — как недорезанный загорланил паренек и со всей силой принялся барабанить в дверь.

— Что случилось?! — сломя голову ворвался внутрь стражник-крыс, готовый на расправу.

— У вас в Тюрьме объявился Заразный! — прохрипел, прикрывая рот и нос воротом своего длиннополого одеяния, работник ТАДа.

— Не может этого… — осекся на полуслове крыс.

Лишь единожды бросив взгляд на немощного пленника, который распластавшись на сыром земле, стал исходить белой пеной изо рта, у стражника дыхание перехватило, и он поспешил выскочить наружу.

— Советую Вам… Кхе, — последовал его примеру мышонок. — Как можно скорее избавиться от него, пока зараза не перекинулась на всю тюрьму, ибо тогда мне придется… — на всякий случай отошел от дверей на добрых пять шагов паренек.

— Постойте, постойте! Но я не могу… Этого Заключенного еще прежний Начальник Тюрьмы наказывал стеречь, как Зеницу Ока… — с дрожью в голосе прохрипел крыс, оглядываясь по сторонам.

— Вы не поняли меня… — сбавил голос работник ТАДа. — Если что-то срочно не предпринять — Тюрьму придется закрыть на Карантин! А всех крыс, что несут службу здесь немедленно запрут вместе с заболевшими заключенными, чтобы все тут подохли… Это вы понимаете?! — чуть ли не крича прохрипел паренек.

— Да, но… — забегал глазками бедолага, не зная у кого спросить совета, так сейчас он нес службу один.

— Никаких — Но! Я покидаю это здание, чтобы немедленно обо всем сообщить! И будьте уверены, уже через час вы всё будете обречены на долгую и мучительную смерть! — развернулся спиной к нему мышонок, готовый сорваться со всех ног бежать отсюда.

— Постойте! — схватился парню за рукав темного одеяния перепуганный донельзя стражник. — Пожалуйста не надо карантина! Скажите, что надо сделать, чтобы избежать распространения болезни?! — взмолился он, а у самого от страха голос охрип.

— Немедленно избавьтесь от этого Заключенного! — чуть обернулся паренек.

— Всё не так просто… Нужно разрешение Начальника Тюрьмы и письменно заверение самого Графа…

— Пока Вы будете заниматься бюрократией — здесь все заболеют! А всего-то надо — мешок на голову и в реку его… — крайне хладнокровно перебил причитания служащий ТАДа.

— Но, так не положено…

— Ладно, не хотите, чтобы Заключенный покидал пределы этой Тюрьмы, то хотя бы посадите его в самый дальний закуток, на десять замков, в совершенно непроницаемый карцер. Так вы на время ограничите распространение Заразы, а я пока займусь всеми нужными документами… И может — на наше счастье сгниет он там до костей и болезнь вместе с ним…

— Хорошо! Я всё понял… Так и сделаем… Спасибо вам! Спасибо! — чуть не в ножки упал парню крыс.

— И помните, чем меньше народа прознает про Заразу — тем больше шансов на выживание… Вы меня поняли?! — прищурил глаза мышонок.

— Да, да конечно! Я сам обо всем позабочусь!

— Не забудьте прикрыть рот и нос, а после возьмите выходной, отмойтесь, как следует с мыльным корнем, соблюдайте пастельный режим и ни с кем не контактируйте….

— Я всё понял! Еще раз благодарю Вас…

— Не за что — здоровье куда важнее карьеры, — усмехнулся мышонок и поспешил удалиться с глаз долой.

А в темнице тем временем, изнемогая от жуткой боли во всем теле, прекрасно слыша их разговор, Узник поспешил получше укрыть спасительное зелье. Отныне на него, как и на ключик, дарованный ему одним очень храбрым мышонком перед казнью, он возлагал все Надежды на Спасение из многолетнего, казавшегося бесконечным, заточения.

I Надежда или Обман?

На протяжении долгой темной и очень холодной ночи, вплоть до самого утра над славным городом Эхтер бушевала стихия. Ураганный ветер, берущий своё начало у северных гор, столкнувшись с восточным, принес с собой ливневый дождь с грозами. К утру он стих, разогнав остатки туч. На смену им на всю округу со стороны Промышленной части города опустился смог.

Словно Ветер Перемен с первыми лучами солнца подул легкий суховей, неся с собой теплый воздух степей, что лежали на востоке и простирались до самого горизонта. Достигнув стен города, ветер «разбивался» об каменные строения неведомых ему зодчих. Он был еще совсем молодым и неопытным, поэтому, как и любое Дитя сталкиваясь с непредвиденными препятствиями, пустился в обход.

Задорно гонял он гребешки по стихшим водам полноводной реки Элара, пока, наконец утолив своё любопытство и наигравшись власть, перебросился на песчаный берег. Попытавшись поиграть с ним, он получил немаловажный жизненный Урок, что не всё подвластно его Силе. «Обидевшись» ветерок кинулся дальше на юго-восток, где неподалеку от города возвышались невысокие каменные холмы. Совершенно безжизненный пейзаж, царивший здесь быстро наскучил ему. Поднимаясь всё выше над уровнем земли, его воздух стал терять тепло. Боясь и вовсе «замерзнуть», он поспешил убраться отсюда.

На обратном пути его внимание привлекла небольшая расщелина в скале, больше походившая на нору, вырытую неведомым Существом. Ветерок чуть задержался «на пороге» и после недолгих колебаний решился и кинулся в неё «с головой». Проникнув внутрь до самых дальних коридоров, к его удивлению, в пещере оказалось несколько разветвлений.

В одном из них внимание Ветерка привлекли двое мышат, крепко спящих неспокойным сном. Они вздрогнули от его «прикосновения» и сильнее прежнего прижались друг к другу, пытаясь хоть так согреть себя теплом своих тел. Решив не беспокоить мышат, без того замученных бедами и невзгодами, что выпали на их головы, Ветерок вылетел из пещеры…

Легкий порыв ветра заставил одного из мышат — паренька задрожать всем телом и он, инстинктивно чувствуя тепло под боком, прижался к нему. Стояла полная тишина и лишь тихое сопение где-то совсем рядом говорило мышонку, что он находится здесь не один. Потихоньку приходя в себя после полной беспамятства темной и холодной ночи, первое к чему вернулось ощущение реальности были кончики пальцев, которые уловили теплое дыхание.

Вдруг его глаза распахнулись от непомерного удивления. Чуть не вскрикнув, он одернулся, поднял голову и широко раскрыл рот. Оказалось, он лежал на боку, прижимая к себе свернувшуюся клубочком мышку, заключив её в объятия обеими руками. Попытавшись встать, он столкнулся с очередной неловкостью. На его левой руке мило спала эта Особа, уткнувшись своим носиком в ладонь.

Место, где оказался мышонок, было довольно темным, но при этом теплым. Поэтому паренек не сразу понял, кто лежал рядом с ним. Всмотревшись сквозь мрак в лицо девушки, он приметил знакомые черты, но по-прежнему не мог понять, кто перед ним.

Девушка вскоре чуть зевнула, оторвав головку от его руки и ему удалось вырвать из-под неё свою ладонь. Понюхав и пощупав её поверхность, оказавшуюся покрытой чем-то жирным и пахнувшим, как масло, он вдруг всё вспомнил.

Поднявшись на ноги, он впился пристальным взглядом в мышку, силясь что-то сказать. Но увидев рядом с собой еще совсем теплый пепел и угольки потухшего небольшого костра, мышонок поспешил прикусить язык.

Только сейчас он до конца осознал, что это именно она спасла его, притащила сюда, разожгла огонь и согрела. Не в силах и слова молвить, паренек поспешил наружу, еще не до конца понимая, где он оказался. Опустив голову и выдыхая со скрипом и болью в легких и сердце, он почувствовал волну прилива сырого кашля, который был не в силах унять.

— Пи-и-ик!? — сквозь дрему протянула девушка, почувствовав, как тепло ушло.

— Пик!? — проснулась она, услышав спустя пару мгновений истошный кашель в коридорах пещеры.

Бросив взгляд вокруг себя, она поняла, что мышонок, которого она назвала Пиком ушел. Виновато опуская голову, девушка подняла с земли свою красную косынку — платок, на который так небрежно впопыхах он наступил и тут же бросилась следом за мышонком.

Спустя минуту выбежав на свежий воздух, взору паренька открылся прекраснейший вид на городские стены, над которыми гордо возвышался Королевский Дворец и Замок.

— Отсюда всё кажется иным, — тихо и крайне прискорбно проговорил невысокого роста серый мышонок с голубыми глазами, в которых читалась бездонная грусть и некая тревога.

Его растрепанные короткие волосы, грязные, как и остатки одеяния, приговоренного к смерти, а также множество ушибов по всему телу, говорили сами за себя. Но он совершенно не обращал внимание на все эти «пустяки», ведь сердце готово было вырваться из груди от нестерпимой жгучей боли, съедаемой его изнутри.

Не в силах более лицезреть всех прикрас города, он опустил взгляд себе под ноги. Некогда Эхтер был ему родным Домом, а ныне — одни воспоминания о прошлом приносили тоску и горечь обиды. Пребывая в тяжких раздумьях и смотря на холм, на котором стоял и от которого до города было не более получаса пути по совершенно пустому и лишенному жизни месту, мышонок замер, как вкопанный. Всюду были раскиданы лишь одни безжизненные, как и всё в округе, булыжники, да сырой серый песок.

— Прости… — послышался позади Пика тихий полный нерешительности голос юной чумазой мышки, с маленькими кругленькими ушками и голубенькими глазками.

Чьи шаги он прекрасно услышал еще издалека, но не желал оборачиваться и встречаться с ней взором.

— Я хотела всё рассказать раньше, но… — продолжила она, не выходя из пещеры на свет, видя, что её шаги заставили бедного мышонка задрожать мелкой дрожью.

— Зачем? — нарушил молчание Пик, которого всего колотило.

Сквозь страх и боль он поднял дрожащую голову. Не в силах выпрямиться, сгорбившись, втянул её в плечи и снова посмотрел на город.

— Вы… Вам… — не знал, как теперь обращаться к этой мышке Пик. — Зачем было жертвовать своей жизнью ради такого, как я?

— Пик, прощу… Не, как Госпожа, а как твой друг — повернись и взгляни на меня, — попросила девушка, на что бедолага задрожал еще больше и начал поворачиваться.

— Нет, это не приказ! — бросилась она к нему, и сама развернула его лицом к себе.

Почувствовав, что мышонок по-прежнему холоден, она отпустила руки и сделала шаг назад.

— Я не могу… Не могу рассказать тебе всего… Я пошла на это не из-за хорошей жизни… — осеклась девушка, ибо при этих словах паренек резко поднял на неё глаза, в которых она прочитала всё, что он думал о ней в данный момент.

Отведя взгляд от её, словно ясное лазурное небо голубых глаз, которые сейчас казались потухшими, он обратил внимание на растрепанные, ниспадающие до локтей волосы, грязные, слипшиеся, не убранные, походившие больше на сухие прутья. Затем его взгляд медленно поплыл на руки мышки, все в засохшей земле, вперемешку с темно-русой краской, как и её одежда — изрядно потрепанное платьице служанки с короткими рукавами.

Мышка стояла перед ним босоногой, так как тканная обувочка прислуги, что была на ней, совсем порвалась и теперь от них осталось лишь кусок ткани на лодыжках. Большего всего Пику бросилась в глаза красная тряпочка, которую, даже грязную, он узнал. Мышка продолжала сжимать девушка её ручонках, как самое дорогое в жизни.

Постояв в нерешимости пару песчинок, Пик вновь поднял на девушку глаза и посмотрел на неё таким же взглядом, как и раньше, когда перед ним была Малия. Пусть, теперь эта девушка казалась выше, прекраснее и величественнее, но заглянув ей в глаза, вглубь её души — он увидел истинную сущность. Именно она и напомнила ему о доме, семье, обо всем, что он ценил, а теперь потерял. Вспомнив первый день их встречи, он тут же в сердцах принялся его проклинать.

— Лучше бы это был сон, — тихо сухо бросил Пик в лицо девушке, как и вся она — грязное и наполовину нежно русого окраса.

Развернувшись, он хотел пойти назад, по направлению к реке.

— Пик, стой! Это же я, — окликнула его мышка, выходя на свет.

— Я вижу, — бросил через плечо мышонок.

— Только не говори, что хочешь обратно!? — резко остановилась девушка, прижимая ладошки к сердцу.

— Именно!

— Но… Ты прекрасно знаешь — это невозможно! — сжала она кулачки, пытаясь изо всех сил унять свою тревогу и страх.

— Я попытаюсь! — ответил паренек, останавливаясь всякий раз, чтобы ответить, и вновь делал пару шагов вперед. А девушка за ним — три, совершенно забыв, кто она и какого сословия.

Для неё сейчас не было классовых различий и всякой другой чепухи, возвеличивающих одних и принижающих других.

— Теперь мы мертвы для этого города, у нас есть шанс, — поделилась с ним своими мыслями девушка.

— Шанс?! Шанс, говоришь!? — захрипел сдавленным голосом Пик. — На что? Вечно жить в изгнании и оглядываться на каждый шорох, боясь преследований!? — не выдержал он и развернулся к ней. — Не знаю, как у тебя, но у меня в Эхтере остались родители! И ты прекрасно знаешь, на что их осудили! — проговорил с горечью мышонок, чьи глаза вспыхнули огнем.

— Прости! — опустила руки девушка.

— И это говоришь мне ты!? Сейчас?! Знаешь, что… — грозно поднял ладонь паренек, не зная погрозить ей кулаком, или чего хуже.

Но так и не выбрав — махнул на неё.

— Спасибо! Вот, что я могу сказать. За спасение… А теперь, если не возражаешь, я вернусь… Может родителей отпустят! Ну а я… Мне всё равно… Пусть казнят еще раз! — прохрипел бедолага, чувствуя себя совершенно сломленным и отчаявшимся.

— Ты правду веришь в это?! — чуть-ли не в голос воскликнула девушка, быстро очухавшись от его резких слов. — Что граф Де Гри и его подручный Монри, поменяют своё решение?!

Пик не отвечал, но чуть сбавил темп, понимая, что в своем нынешнем состоянии способен лишь еще больше усугубить положение Семьи.

— Их вдруг ударит в голову — они улыбнуться и изменятся?! Да?! Помилуют тебя, твоих родителей, меня и всех горожан… Соберут чемоданы и уедут восвояси!? Ты и вправду так глуп или притворяешься?! — повысила голос мышка, на что мышонок остановился.

— Глуп, ох как я глуп! — опустил взгляд паренек, вспомнив последний разговор со Старцем.

Мышка, видя, что Пик зашел в тупик и погрузился в тяжкие думы, подошла ближе:

— Мы вернемся, обязательно вернемся, Пик! Но не сейчас, ибо это очень опасно, — опасливо озираясь по сторонам, прошептала девушка.

— Ты права, — согласился мышонок, подняв очи на город в последний раз. — Пусть я до сих пор не знаю, кто ты и что тобой движет, но твои слова не лишены смысла…

— Я — Малия, как и прежде… — хотела успокоить его девушка, но паренек перебил её, бросив взгляд на реку.

— Сейчас сезон дождей, пора созревания, а значит, по реке пройдут корабли…

Даже не взглянув на Малию, он поспешил оставить город позади и поднялся чуть выше.

— Присоединиться к одному из караванов и вместе с грузом проникнуть в город! Отлично, так и сделаем! — согласился сам с собой Пик.

Не оборачиваясь, он пошел по холму, параллельно руслу реки — на восток, навстречу солнцу и Надежде.

Проглотив ком в горле, прекрасно слыша его рассуждения, Малии ничего не оставалось, как молча последовать за ним. Ведь путь вперед, подальше от города, был куда лучше, чем оставаться на месте, где их могли легко обнаружить.

С самого утра Дворецкий Монри пребывал в отменном настроении и ходил по коридорам Дворца, не скрывая улыбки и светящихся от удовлетворения глаз. Никто, из тех, кто встречал его нынче утром на своем пути, не мог и предположить истинной причины этого. Настроение этого невысокого роста среднего телосложения песчано-бурого окраса крыса, обладающего редким серо-желтым цветом глаз, густыми бровями и толстым хвостом, не упало и после новости, что его требует к себе лично сам Королевский Советник.

Встреча предполагалась не в рабочем кабинете Графа, а в покоях Принцессы Софии. Это означало, что не намечалось ничего официального. Даже напротив — Монри рассчитывал на крики, скандал и рукоприкладство в сторону Принцессы. Но он и предположить не мог, какой это будет Скандал.

— Вы убрали стражников?! — подметил крыс заходя в покои Принцессы, не встретив охраны возле дверей.

Увидев своего Господина, он тут же поспешил выпрямиться во весь свой рост и поправить на себе свой строгий наряд Дворецкого. Он состоял из атласных черных штанов со стрелками, белой хлопковой рубахи на пуговицах и пиджака без воротов и бахромы, спадающего до уровня колен спереди, а сзади доходившего почти до пола. На ногах красовались кожаные туфли черного цвета, с чуть вздернутыми носами. Голова, как и следует слуге, была без головного убора. Аккуратно подстриженные волосы, прямая гордая осанка, уверенная дикция и умеренность в жестах и мимике, говорили о его большом опыте на подобной работе.

— Боюсь Монри, это нам больше ни к чему! — отвечал спокойно пепельно-серого окраса худощавый, высокий, с остроконечным носом и бородкой крыс, стоя спиной к вошедшему и лицом в окно.

Он обладал огненно-красными чуть прищуренными глазами и сухими костлявыми руками. Советник был облачен в одеяние, что имело довольно необычный крой и состояло из длинной темно-бордовой мантии до уровня пола, именуемой — Альбара. Она имела невысокий ворот и широкие расклешенные рукава. Поверх неё была накинута Туника — с более укороченными рукавами и подолом, из черной атласной ткани и узким кожаным поясом, отлично подчеркивающем худому Графа. Она застегивалась на целый ряд пуговиц, шедших от уровня колен до груди. Поверх Туники на плечах красовалась короткая накидка из плотной материи, с меховой оторочкой. На уровне шеи к тунике на застежках крепился черный словно ночь плащ, полностью покрывающий спину и скрывающий хвост её обладателя. Несмотря на всю строгость и мрачность одеяния, Мантия Советника была подходящей для должности, которую занимал этот крыс.

— Напротив, это же хорошо! Наконец-то эта девчонка одумалась и перестала перечить, — восторженно подхватил Дворецкий.

— Монри! — резким тоном одернул его Граф и указал пальцем себе под ноги. — Загляни в сундук!

— В который? — чуть опешил слуга и прикусил свой длинный язычок.

— В тот, что спрятан под кроватью, — не оборачиваясь прорычал Граф.

Монри не мешкая поспешил к ней, нагнулся и вправду увидел большой сундук, который, как оказалось, было не так просто заметить. Он был обит мягкой тканью, как и обратная поверхность кровати, благодаря чему издалека отлично «скрывался» от посторонних глаз.

— Что это?! — выдвинул он его.

— Ответ внутри!

— Как?! — удивился Монри, распахнув сундук и стал один за другим вынимать наборы одежд слуг и служанок. — Что здесь делают всё эти вещи?! Служанки, грузчика, садовника, прачки, поварихи, кондуктора монорельса?! — сам не свой от удивления, крыс бросал на пол одно за другим одеяния.

Закончив быстро опустошать содержимое тайного «ларца», Монри впился крайне непонимающим взором в Графа, ожидая пояснений.

— Здесь не весь перечень. Я уверен, были и другие… — пригладил свою бородку Советник.

— Кто?! Что?!

— Это всё её перевоплощения. Разве ты еще не понял, Монри?! — грозно прохрипел Граф, сжимая ладонь в кулак. — Принцесса провела нас!

— Но… — открыл рот Монри и тут же захлопнул, вспоминая вчерашний поздний вечер.

— Тебе известно, где она может быть сейчас?! — крайне вкрадчиво спросил Советник, отчего Дворецкий не на шутку перепугался, решив, что его Господин знает всё.

— Не велите казнить, Граф! — упал он перед ним на колени. — Я всего лишь выполнял приказ…

— Что ты тут мелишь? Какой такой приказ?! — повернулся Де Гри, впившись в него взглядом, полным угроз.

— Та служанка, Господин… Горбатая уродина, что Вы приказали схватить…

— Так она у вас?!

— Нет, Господин! Неведомо как ей удалось улизнуть от гвардейцев! Но уже спустя пару часов, на королевской кухне нашими солдатами была схвачена другая девушка. Прознав, что они пришли за едой для смертника, эта мышка попыталась подмешать яд в еду…

— Вы схватили плутовку?! Пытали?! — воочию представил её мучения Граф и даже облизнулся от столь сладостных мыслей.

— Схватили… Но вот пытать не успели… Как только её привели в пыточную, она во всем созналась. Как и в изготовлении и распространении листовок, порочащих ваше светлое Имя…

— Ближе к делу Монри! И где она теперь? — терял терпение Граф, чье лицо омрачалось с каждым произнесенным словом слуги.

— Боюсь, она… Она…

— Ну, говори! — повысил голос Де Гри.

— На дне реки!

— Что?! — подскочил к нему Советник.

Схватив за ворот его рубахи, он поднял Монри с колен и подтянул ближе к лицу.

— Вы сами просили — как найдем настоящего виновника тут же казнить его! — залепетал Дворецкий, не на шутку перепугавшись гнева Господина.

— И-и-и… — прорычал крыс, пыхая горячим паром изо рта, испепеляя Монри горящими глазами.

— Я бросил её вместе с тем мышонком в клетку и отправил на дно реки, — запинаясь дрожащим голосом проговорил Подручный, не сомневаясь, что сейчас настанет миг расплаты за оплошность.

Но Граф, вдруг выпустил его из рук. Тот чуть не упал от неожиданности. Затем Де Гри повернулся к нему, скрестив руки за спиной.

— Господин, умоляю Вас, простите меня! Я и подумать не смел, что та мышка и есть… — жалобно проскрипел Дворецкий.

— Наша Принцесса, а еще эти… и эти… — указал пальцем Граф на платья, разбросанные по полу. — Мы недооценили нашу малышку, — задумчиво проговорил он. — Скажи Монри, а что сталось с той едой, что она пыталась отравить?! — как-то резко остыл Граф и чуть обернулся на него.

— Стражники побоялись съесть и скормили заключенным…

— Кому именно?!

— Именно тому, кого казнили… — не договорил Монри, у которого дух перехватило от страшной догадки, осенившей его и куда раньше Графа. — Вы думаете она…

— Мы должны быть готовы ко всему! Я не позволю какой-то девчонке встать на моем пути, — твердо закончил на этом свой допрос Граф.

Повернувшись к Монри спиной, он крепко сжал ладони в кулаки. Да так неистово, что кровь капельками потекла, обагряя белоснежный бархатный ковер, что застилал полы покоев без вести пропавшей Принцессы.

II Судьбоносная Встреча

Как это обычно бывает после обильного дождя, шедшего всю ночь, наступил ясный солнечный день. С каждым часом диск солнца поднимался всё выше и выше. Вместе с этим повсеместно становилось всё жарче и суше. Уже давно испарилась вся влага с земли. А легкий ветерок, подувший с востока, не принес с собой долгожданной прохлады, так как был наполнен сухостью и зноем.

Особенно это ощущалось посреди степи, чьим бесконечным просторам не было конца и края. Здесь совершенно негде было спрятаться от зноя, палящего солнца и сухого воздуха.

Ощущая обжигающую ноги песчаную землю, изнемогая от усталости, голода и всепоглощающей жажды смочить хоть капелькой воды высохшую глотку, в которой кроме песка с самого утра не было и крошки, шли неотступно вперед две фигуры.

Возглавлял шествие молодой мышонок, который опустив голову, исподлобья то и дело бросал взгляд вперед. Дующий навстречу ветер нес с собой острую пыль и песок, заставляя сильно тереть глаза, благодаря чему его взгляд казался не только уставшим и болезненным, так еще и красным.

Одет он был в обычную длинную рубаху, больше походившую на мешок с тремя дырками сверху — для головы и рук. Она была изрядно потрепанной и спадала ему до уровня колен. Подпоясан подобный наряд был лоскутом материи, который он оторвал от рубахи. Ноги оказались и вовсе без обуви, ведь приговоренным к смерти она не полагалась. Крайне замученный и печальный образ мышонка заканчивали его растрепанные грязные, как и он сам, волосы, покрытые ко всему прочему толстым слоем песчаной пыли.

Вторым путником являлась маленькая мышка, не менее замученная и уставшая, с повязанной на голове тряпочкой красного цвета, что оберегала голову от солнечного удара, который она могла «схватить» в любую минуту. Храня полное молчание, девушка неотступно следовала за пареньком и явно держалась из последних сил. Её волосы, торчавшие из-под повязки, на солнце совсем высохли и спадали до плеч, как сухая солома, с которой кусочками запекшейся земли, отваливалась грязь.

Вид этой девушки, оказавшейся здесь мог заставить любого даже самого черствого парня, лишь единожды бросив на неё взгляд — пожалеть мышку и посочувствовать. Всех, кроме впереди идущего Пика, который за всё время пути ни разу не обернулся и всячески старался не замечать её присутствия. Но чем сильнее он желал этого, тем больше заострял внимание и слух на то, что творилось позади.

Когда солнце достигло зенита и двое мышат миновав каменистую безжизненную пустыню, попали в степь, поросшую сухой высокой травой, солнце явно напекло пареньку голову. Он резко остановился. Тяжело дыша и пошатываясь, он ворчливо нарушил многочасовое молчание.

— Ваше Высочество, не могли бы вы потише сопеть и охать, а то у меня уже в ушах звенит, от вашего — «Ох» да «Ах»! — обернулся он на неё.

— Что?! — воскликнула девушка. — Это я — охаю!? Да ты себя послушай — только и знаешь, как тяжело дышать и скрипеть, как старый дед!

— Ох, простите, Ваше Высочество, — наигранно раскланялся перед ней мышонок. — Что моё дыхание кажется Вам слишком громким! И вообще, как я мог позабыть, что в Вашем присутствии и вовсе запрещается дышать!

— Кто это сказал?

— Да ладно, так всегда было заведено — Вы Принцесса, а значит Особа высоко происхождения…

— Не называй меня так!

— Как?! Ваша Милость? Ваше Высочество? Принцесса София?!

— Довольно Пик! Хватит паясничать! — повысила голос девушка, из последних сил держась на ногах.

— Как я могу называть вас иначе?! — развел руками паренек и сам готовый упасть без сил на горячую землю.

— Да что с тобой?! Солнце окончательно головушку напекло?

— Лучше бы оно, чем ваш голос и ваше присутствие… Оно убивает меня! — схватился за голову бедолага, у которого всё перед глазами поплыло.

— Как ты сказал?! — воскликнула девушка, всплеснув руками. — А-ну повтори?!

— Ваши королевские замашки меня совсем доконали! Мне, казалось, что позади кто-то постоянно семенит и ужасно сопит… И зачем вы увязались за мной? Тоже мне помощница нашлась… — начал нести полную околесицу паренек.

— Я увязалась?! — перебила его девушка, перейдя на хрипоту, так как в горле совсем пересохло. — Хочешь сказать это я виновата, что мы оказались невесть где, без единой капли воды, посреди высохшей степи?! А могли, между прочим, продолжать путь вдоль реки по склонам холмов, где не так сухо…

— Так было бы куда длиннее и опаснее, — перебил её визг мышонок, который и сам позабыл зачем он свернул с намеченного пути.

— Ну конечно, а пуститься на авось сюда — менее опасно?! Да ты не только глуп, так еще и труслив!

— Кто?! Я?! Трус! — поменялся в лице Пик. — Да если бы не ты…

— Если бы не я — тебя сейчас вообще здесь не было! Кормил бы рыб на дне реки! — не подумав выпалила всю правду мышка.

— Так значит?! Ваше Перевеличество, с меня хватит! Здесь вам не дворец, если Вас что-то не устраивает — скатертью дорога…

— Ну и хорошо, я ухожу! — прохрипела девушка, быстро развернулась и зашагала в противоположную от мышонка сторону. — Идти с тем, от кого смердит упрямством и хамством, невозможно! — бросила она напоследок через плечо.

— Простите Ваше Архизазнайство, что не благоухаю, как ваша белоснежная, шелковистая шерстка… Не успел принять утреннюю ванную, — чвански подметил паренек.

— Дурак! — завизжала мышка.

— Зазнайка! — бросил вслед маленькой зазнобе Пик, которую видеть больше не мог.

— Деревенщина!

— Выскочка! — обменялись взаимными «любезностями» Пик и Принцесса, прежде чем исчезнуть в густой траве.

Мышата так увлеклись, что и не приметили, как их нелепая ссора стала подобием невиданного доселе зрелища для тех, кто сломя голову кинулся сюда на дикие крики. Прячась в высокой траве и оставаясь всё это время незамеченными для ссорившихся, парочка невольных зрителей с любопытством досмотрела развязку этой милой ссоры.

— Чу-жа-ки! — прошипел протяжно один из них, когда в округе всё стихло.

— Отлично, пришло время развеять их скуку! — отвечал на это хозяин крайне задорного голоса.

После, не мешкая более, «зрители» тут же поспешили исчезнуть в траве…

— Дурак, значит? — кипел, пиная камушки Пик.

— Зазнайка! Да как он смеет!? — кипятилась Принцесса.

— Деревенщина! — обидчиво хрипел паренек.

— Зазнайка! — задрав нос, без умолку повторяла мышка.

— Трус!?

— Королевские замашки? Да кем он себя… — осеклась вдруг девушка.

Застыв на месте и повесив нос, мышка поникла плечами.

— Глупец и трус! — снова повторил Пик и также остановился, понимая, как глупо он себя повел и напрасны были все те слова, что он выпалил ей в лицо.

— Малия! — поднял он голову.

— Пик! — воскликнула девушка.

И оба, почти одновременно, кинулись обратно навстречу друг другу.

— Пик прости, я… — воскликнула в голос Малия спустя несколько песчинок, выскочив на мышонка, несущегося к ней навстречу.

— Нет, это ты меня прости…

— Я первая!

— Нет, я!

— Ну ладно, говори…

— Малия… Я вовсе не думаю… — хотел извинится Пик, но вдруг замер с широко раскрытым ртом.

Его дыхание стихло, сердце «в пятки ушло» и он уставился в одну точку позади девушки, совершенно не моргая и боясь даже пошевелиться.

— Не думаешь… — протянула Малия желая, чтобы он закончил оборванную мысль. — Вообще не думаешь?! — одернула она его, спустя мгновение.

Но видя, что Пик не отреагировал на подобную колкость, девушка вдруг почувствовала, как солнце перестало печь и она оказалась в тени чего-то очень большого, чья тень продолжала расти с каждой песчинкой. Одновременно с этим расширялись донельзя глаза мышонка, чей взор устремлялся всё выше и выше к небу.

Ощутив позади себя непонятное ворошение, сопровождающееся тихим шипением, Принцесса резко развернулась. То, что предстало её взору, заставило мышку ощутить такой сильный прилив ужаса и смятения, отчего у неё «челюсть отвалилась». Она просто не могла поверить своим собственным глазам.

На расстоянии вытянутой руки, поднимаясь почти в полную длину не менее трех десятков шагов, перед ней предстало невиданное доселе мышатам Существо внушительных размеров.

Длинное гибкое тело, совершенно лишенное рук и ног, покрытое мелкой чешуей на подобии рыбьей, так и сверкало и переливалось под палящими лучами солнца. Плавно переходящая в тело сплюснутая морда без шеи и широко посаженные горящие глаза с узкими листовидными зрачками, говорило, что их обладательница казалась способной предвидеть любое движение своих жертв. А длинный раздвоенный язык, который «вываливался» у изо рта не сулил ничего хорошего тем, на кого Невидаль положила глаз.

— А-а-а-а-а-а! — истошно и очень пискливо вырвался из уст Пика невольный возглас страха, опередивший Малию и заставивший Существо перебросить взгляд с неё на него.

Почувствовав, что Оно выбрало его в качестве первого блюда, паренек захлопнул рот и, поймав на себе осуждающий взгляд мышки, обернувшийся на крик, готов был уже попрощаться с этим Миром.

Но тут неожиданно для обоих мышат и самого Существа, откуда-то сбоку раздался уверенный, отчетливый и смелый донельзя голос:

— Оставь их, ползучая ты гадина!

После столь дерзких слов Существо, а вместе с ней «закуска», повернулись на голос.

Перед их глазами предстал еще один мышонок, на плечах которого была накинута развивающаяся на ветру темно-коричневого цвета накидка, пристегнутая к вороту его одеяния пустынного странника на одну большую пуговицу. Свободного покроя светло-песчаного цвета штанишки до уровня лодыжек были подпоясаны в несколько слоев толстой веревкой. А легкая рубаха без рукавов, плотно прилегающая к телу, отлично подчеркивала атлетично сложенную фигуру паренька, которую сразу приметила Малия. Даже несмотря на босоногость мышонка, ей сразу приглянулось его миловидное личико и некий шарм, исходивший от него.

Паренек был светлого-песчаного окраса с желтоватым отблеском, можно сказать почти блондином, обладающим жгучими карими глазами, чуть взъерошенными уложенными на бок волосами средней длинны и шпагой в левой руке, которую он вытянул вперед в сторону Существа.

Это было единственное, что успела уловить быстрым взглядом девушка, так как в следующее мгновение паренек закричал, что было сил:

— Бе-ги-те-е! — разбежавшись по камню на котором стоял, он оттолкнувшись босыми ступнями, подпрыгнул высоко в небо.

Спустя пару песчинок, рухнув на твердую почву и перекувыркнувшись через плечо, он выпрямился во весь свой рост и гордо предстал прямо перед Существом, загородив собой её Жертв.

— Ты не посмеешь их тронуть! — пригладил он на себе волосы правой ладонью, а левой сильнее прежнего сжал эфес шпаги.

Услышав наглые слова этого мышонка, ростом и возрастом оказавшегося по первому взгляду, не старше «основных блюд», изголодавшееся Невидаль с высунутым языком, от неожиданности чуть отползла назад.

Единственным отличием этого наглеца от «основного блюда» являлись его уши — не такие округлые и торчащие, как у обычных мышей, а с кисточками на концах, приглаженные к голове и казавшиеся частью немного волнистых волос.

Не позволив всем опомниться, разгневанное подобным нахальством голодная Невидаль зашипела. Широко распахнув пасть, из которой тут же показались, торчавшие сверху пара острых клыков подобно клинкам, она захотела поразить ими мышонка. Но тот ловко увернулся и, не мешкая, сам смело кинулся «в рукопашную».

— Бегите, я её задержу! — закричал мышонок, принявшись сжимать всеми руками и ногами тело Существа, силясь доползти до её изголовья.

— Бежим! — очнулся первым Пик и подскочил к Малии, когда шипящее чудище выпрямилось и принялось пытаться сбросить с себя надоедливую «закуску».

Схватив мышку за руку, он потянул её за собой. Та последовала за ним, но всё еще не могла оторвать взгляда от храброго Спасителя и его смертельной схватки с гигантским «червем» без рук и ног.

Не успели мышата сделать и пяти шагов, как схватка приняла неожиданный оборот. Резко дернувшись в сторону, Существу удалось скинуть с себя «блоху». С тихим воплем паренек рухнул на землю спиной и был придавлен её хвостом.

Желая дотянуться до шпаги, что выронил при падении, он оказался быстро опутан несколькими кольцами тела Невидали. Широко раскрывая пасть и грозно сверкая желтыми, словно диск солнца глазами, оно вот-вот готовилось поглотить паренька целиком.

— Малия! — вскрикнул Пик, когда девушка, вырвав свою руку, кинулась обратно.

Ловко подскочив к шпаге, она схватила её и с криком:

— Держи! — бросила мышонку, который был уже на пути в пасть чудищу.

Изловчившись, паренек вырвал свою руку из объятий смерти. На лету поймав шпагу, он с силой замахнулся и вонзил её промеж зубов. Пасть сомкнулась и охваченное конвульсиями Чудище дико зашипело. На мгновение оно выпустило его из оков, но лишь на пару песчинок.

Метнув смертоносный взгляд на девушку, осмелившуюся бросить ей вызов, она ударом хвоста отшвырнула Малию в сторону и снова накинулась на свою жертву. Храбрый мышонок только и успел подняться и принять защитную стойку, как завязалась ожесточенная схватка.

Развязку, которой девушка смогла узреть лишь тогда, когда к ней подскочил Пик и помог подняться на ноги. Свернувшись в несколько раз вокруг мышонка, Существо вдруг резко всё сжалось в клубок и на мгновение затихло.

Только мышата, набравшись смелости, сделали шаг навстречу, как в самом середине клубка началось какое-то непонятное движение. Не успели они испугаться и кинуться прочь, как оттуда показалась рука храбреца, сжимающего свою шпагу. В следующее мгновение с кряхтением и диким криком выкарабкался и сам Храбрый Рыцарь, приподняв над собой голову Существа. Отшвырнув её от себя, он упал на тело поверженному врагу.

Не веря своим глазам, чуть-ли не плача от радости, к Спасителю кинулась мышка:

— Как вы?! — тихо спросила Малия, упав перед ним на колени.

Почувствовав легкое прикосновение нежных девичьих рук, мышонок чуть раскрыл глазки и тихо ответил:

— Я… Я в порядке… А Вы как? — чуть приподнялся он, нежно беря ручку девушки в ладонь и преподнес её к своим устам.

— Вы… Вы… Спасли нас! Я и не знаю, как и отблагодарить вас! — залепетала малышка, чьи щечки зарумянились багрянцем.

— Это ни к чему, — отвечал восторженно на выдохе паренек, не в силах оторвать взгляда своих, так и манящих, карих глаз от прекрасной девушки.

— Но всё же… — прошептала Принцесса.

— Имя… Скажите Ваше имя, дабы я мог сохранить Ваш прекрасный образ в памяти. И когда придет время — с вашим именем на устах, я снова кинусь в бой! — не переставал одаривать её любезностями мышонок, попутно строя ей глазки.

— Малия, меня зовут Малия…

— Прекрасное имя — Ма-ли-я! — по слогам на выдохе произнес Герой Дня.

Не сводя своих чуть прикрытых карих глаз с очей девушки, он поцеловал ей ручку. Девушка, чуть засмущавшись, опустила носик вниз. Затем, поймав на себе милый взгляд храбреца, ответила ему своей искренней нежной ласковой улыбкой.

Наслаждаясь этими мгновениями, парень и девушка замерли на месте. На зло Пику, который сам не понимал, что с ним. От негодования он пребывал в мелкой дрожи. И при каждом высокопарном слове мышонка, закатывал глаза и качал головою.

— Ма-ли-я! — нежно прошептал паренек.

— Да?

— Поможешь мне встать? — обратился к ней с просьбой кареглазый мышонок.

Девушка без лишних слов согласилась, но это оказалось не так-то легко. Паренек, обхватив девушку за талию, стал пытаться подняться, но вдруг покосился и чуть не уронил её.

— Пик помоги! — подозвала его Малия.

— Вы и без меня отлично справляетесь! — сурово буркнул серый мышонок.

— Пик!

— Ладно, ладно, — после резкого одергивания уступил паренек, который только и ждал, чтобы убрать руки наглеца-храбреца с талии Принцессы.

Подскочив к ним, он с опаской наступая на тело невиданного Существа, подхватил мышонка за руку и положил себе на шею. После чего они с Малией, понесли их Спасителя на твердую землю.

— Не бойся, она уже мертва, — чуть усмехнулся паренек, видя, как тяжело дается каждый шаг Пику, на что он ничего не ответил и только недовольно фыркал.

— А как твоё имя? — спросила Малия, когда мертвое Существо оказалось за их спинами.

— Эхтон, — отвечал мышонок, игриво бросая взгляд на девушку. — А для друзей просто — Тош или Тоши…

— Ну конечно, — послышалось недовольное шипение Пика, на которое Тош не обратил особого внимания.

— Вообще-то не стоит оставаться здесь. Это чрезвычайно… — перехватил он слово, беря девушку за ручку.

Но Малия вдруг плавно перевела спокойный взгляд синих глаз с его привлекательного лица, на бездыханное тело Существа.

— Опасно! — закончил Тош, не понимая, что с мышкой.

Оставив его на попечение друга, она смело направилась прямо к поверженному врагу рода мышиного.

— Что это?!

— Это существо носит имя — Песчаная Змея или Песчанка! — отвечал паренек, без доли страха в голосе.

— Змея?! — чуть не воскликнула в голос мышка. — А ты уверен, что она мертва?!

— Ну да, конечно, мертва, — поспешно ответил Тош, в голосе которого Пик уловил некое беспокойство.

Но его слова не подействовали на любопытную девушку, и она без капли страха приблизилась к змее. Встав со стороны, лежащей на боку головы, мышка приподняла ладонь и протянула к её ноздрям.

— Не знаю, но мне кажется, что она дернулась, — поделилась своими опасениями совсем не глупая Принцесса, не сводя пристального взгляда со змеи.

— Остаточный рефлекс, не более, — отвечал на это Тош.

— Малия, идем! Оставь эту гадюку, — окликнул её Пик.

— Песчанку! — косо взглянув на него, поспешил его поправить Спаситель.

— Да какая разница?! — развел руками паренек.

— Большая разница! Укус гадюки не ядовит. Она черного в крапинку цвета, а песчанка — напротив очень ядовитое Существо. Окрас её тела от темно-коричневого, до светло-желтого почти песчаного цвета, который меняется в зависимости от времени года… — начал пояснять Тош, пока Пик закатив глаза, продолжал слушать не веря ни единому его слову.

— Ребята! — окликнула обоих парней Малия, прервав их милую «лекцию по змееводству». — Она дышит!

Слова Малии прозвучали словно гром среди ясного неба и тут же заставили Пика и Тоша впиться в змею расширенными глазами.

Не успели они что-либо предпринять, как мышка, бросив взгляд под ноги и увидев рядом с собой большой валун, рванулась к нему. Через силу она оторвала камень от земли и подняла над собой. Но, прежде чем совершила то, на что толкал её страх, сильно зажмурившись, она замерла на доли песчинки.

— И что ты задумала?! — вдруг раздался тихий шипящий голос, который заставил Принцессу распахнуть глазки.

Не веря своим ушам, она задрала голову наверх и увидела, что прямо ей в лицо уставилась с крайнем осуждающим видом, сама виновница «торжества».

— А-а-а-а! — выронив камень, вскрикнула девушка и отпрыгнула на шаг назад.

Камень рухнул прямо на кончик хвоста змеи, отчего та резко зашипела, поднявшись во весь рост.

— Дерись со мной Песчанка! А их не трогай! — снова схватившись за свою шагу, выскочил вперед Тош, оставив Пика в полном недоумении позади себя.

— Какое там, дерись?! Тоши, они мне хвост отдавили! Какой нынче народ пошел неверующий! Все так и норовят палкой ткнуть, да швырнуть чем-нибудь! — крайне жалобно выпалила всё, что было на душе змея, на время забыв про присутствие двух потенциальных жертв.

Где кто был, Малия и Пик так и замерли на месте, широко раскрыв рты и выпучив глаза на Невидаль, которая, казалось, и раненой не была.

— Ты не заговоришь меня, — храбро воскликнул Тош, размахивая своей шпагой. — Готовься к смерти!

— Нет, давай лучше ты! Я устала всякий раз притворяться ради тебя… Всё, я ухожу! И это отдай — детям клинки не игрушка, — схватила змея в пасть шпагу рыцаря.

Даже не взглянув на ошарашенных мышей, она быстро развернулась и уползла прочь, мигом скрывшись в ближайших зарослях сухой травы.

— Постой Ма, вернись! А как же я!? — отчаянно закричал бедолага, бросившись за ней, но только та исчезла, он остановился. — Ну хотя бы оружие верни…

Чувствуя за спиной крайне «приветливые» взгляды двоих мышат, готовые испепелить его, Тош неспешно развернулся.

— Кхи-кхи! — улыбнулся он сквозь сжатые зубки.

— Ма!? — грозным голосом перепросила Малия, положив руку на талию, встав в повелительную позу.

— Смотри-ка и нога прошла! — тихо выдавил из себя Пик, не понимая до конца, что сейчас произошло.

— Ты прав Пик! Нам здесь больше нечего делать. Идем, — повелительно бросила девушка, повернувшись спиной к горе-рыцарю и зашагала быстрым шагом прочь.

Исподлобья бросив подозрительный взгляд на Лжехрабреца, серый мышонок последовал за ней.

— Постойте! Я… Позвольте… — потянулся Тош рукой следом за ними.

— Не утруждайся, мы достаточно видели! — прорычала Принцесса, не оборачиваясь.

— Я могу помочь, — немного задумавшись, предложил Тош.

— Уже помог! — ответил Пик.

— Я слышал, вы ищете реку?!

— Мы и сами её найдем, — стоял на своем серый мышонок.

— Как и караван?!

— Ты что, подслушивал?! — обернулась мышка, потупив взгляд.

— Когда двоя, так кричат, вас тяжело не обнаружить… Если честно, вам несказанно повезло, что первым на ваши крики пришел я, а не другие… — хитро и крайне вкрадчиво проговорил Тош, опуская взгляд на свои ладони, проверяя их чистоту и остроту когтей.

— Забудь, что слышал, — никак не желал видеть его в числе спутников Пик.

— Кого это, других? Постой-ка! — остановила девушка его благородный порыв выпроводить паренька силой.

— Не вы одни здесь блуждаете… Скажу лишь, что есть и другие «караваны», способные довести вас до реки. Но вам не понравятся их методы обращения…

— Чем ты можешь помочь? — прислушалась к его мудрым словам мышка, которая и сама понимала, что познания внешнего Мира у них обоих сводились к минимуму. — Мы немного заблудились…

— Ничего подобного, там восток, а там река, — хотел запротестовать Пик, но оказался перебит пареньком.

— Ты знаток этих мест? — спросил на полном серьезе Тош.

— Нет, но я слышал…

— Слышал?! — перебил его мышонок. — Ну так вперед, идите! Думаю, ваши голоса Мир услышал в последний раз…

— А-а-а?! — не разобрал Пик смысла его слов.

— Если пойдете вперед — угодите прямиком в зыбучие пески, что отделяют эти степи от моря на востоке…

— Зыбучие пески?! Что за вздор? — чуть-ли не с кулаками полез на него серый мышонок, сам не понимая, чем этот паренек так раздражает его.

— Слушай, как тебя там?

— Пик!

— Пик, если не веришь, можешь сам проверить! Если вы не доверяете тому, кто живет здесь с самого детства, ступайте на верную гибель, я не буду вас останавливать, — отмахнулся от них паренек и демонстративно сложил руки на груди. — Или вы можете последовать за мной…

— Вот еще!

— Пик! — одернула его мышка, которой порядком поднадоело крайняя раздражительность паренька.

— Что?

— Продолжай, — прониклась девушка словами Тоша.

— Туда, куда я вас приглашаю, открывается чудеснейший вид на побережье реки и на стоянку всех торговых караванов, отправляющихся отсюда дальше на запад…

— Не на ужин ли своей змейке нас зовешь?

— Да из тебя и закуска-то никакая! — усмехнулся он, оценив худобу Пика.

— Малия идем, ему нельзя верить, — бросил обиженно мышонок, махнул рукой на Тоша.

Тот, сохраняя спокойный вид, поднял глаза на девушку и сказал:

— Ну как знаете! Только не проклинайте меня, когда будете умирать…

— Уж постараемся! — быстро зашагал прочь Пик.

Малия, быстро подумав над предложением, подалась чуть вперед:

— Мы согласны!

— А-а-а?! — чуть не подвернул ногу мышонок, обернувшись на Принцессу. — Что ты такое говоришь? Это после того представления, что он тут перед нами разыграл?!

— Пик хватит! Он нам нужен, — повысила голос мышка.

— Зачем?! Чтобы целовать Вам ручки?!

Не выдержав подобных слов, Малия подскочила к нему и, как отвесит такую звонкую пощечину, отчего у мышонка в ушах зазвенело. Спустя мгновение она опомнилась и приложила ладошку к груди.

— Прости! Пик я… — тяжело дыша, прошептала девушка, не понимая, что на неё нашло.

— Ничего… Может я и заслужил это, — прискорбно прохрипел паренек, отворачиваясь от неё, пытаясь изо всех заглушить горечь обиды.

— Понимаешь Пик, времени у нас мало, а наши «друзья» могут хватиться, что с нами всё в порядке и пуститься в погоню. Если мы будем терять время на распри и ссоры, нам никогда не достичь…

При этих словах Малия осеклась заметив, как мышонок прячет от неё навернувшуюся слезу.

— Прости, — протянула она к нему ручку, но тот, даже не взглянув на неё и поспешил ответить:

— Прощаю, — очень тихо и крайне уязвлено выдавил он из себя.

Сейчас Пик меньше всего задумывался о том, что зрителем этой сцены стал чужак. Ему вдруг вспомнилась Семья, которую как никогда он желал увидеть вновь живыми и здоровыми. Но для этого ему нужно было взять себя в руки, поубавить гордыню и свыкнуться с мыслью, что одному ему не справиться со всеми бедами, что выпали на его долю.

— Вот и хорошо, — нарушил неловкое молчание Тош, прекрасно понимая, что друзья повздорили из-за него.

— Показывай дорогу! — повернулась к нему Малия, напустив на себя спокойствие и безмятежность.

Уловив в её голосе некую дрожь, Тош осознал, что с этими мышатами не всё так просто, как казалось. Не желая больше бередить их душевные раны, он пошел вперед.

— Идемте за мной! — поманил Тош мышат за собой, бросив напоследок немного удивленный взгляд на эту странную парочку невольных попутчиков, которых сама Судьба подарила ему в этот чудесный жаркий ничем не примечательный денек.

III Вкус к Жизни и Горечь Реальности

— И что мы здесь забыли? — нарушил своё затяжное молчание Пик.

Всё это время он шел позади и косо поглядывал на Тоша и Малию, на их милое перешептывание и недвусмысленные взгляды. Больше всего его удивляло, как девушка быстро забыла про уловку мышонка и теперь охотно шла с ним рядышком. И вот теперь, когда задающий темп Тош, чуть притомился, они остановились.

— Пик не ворчи! Надо же нам отдохнуть, — отвечала Принцесса, усаживаясь на плоский камень, возле небольшого водоема, посреди степи и высокой травы.

— Тем более это место единственное в округе на многие часы пути, где есть пресная вода! Так что насладитесь ей вдосталь… А лучше — давайте-ка все искупаемся! — вскочил с места Тош и скинул через голову свою рубаху, вместе с накидкой к которой та крепилась.

— Ну же! — бросил он на Пика и Малию озорной взгляд.

— Мне с вами? — спросила девушка, одарив мышонка осуждающим взглядом.

— Ага! — шутливо бросил он, на что мышка, склонив на бок голову, с неким укором посмотрела на него.

— Ладно, там за кустами есть еще одно местечко, очень укромное, — подмигнул ей озорник.

— Спасибо! — ответила девушка и направилась в указанное место.

— Если потребуется помощь, зови! — бросил напоследок шутливо Тош, на что поймал на себе косой взгляд Пика.

— Что!? Я же шучу! Она поняла, а вот ты — нет!

— Дурацкие у тебя шутки, — отвечал сухо паренек, сев на землю около воды и опустил взгляд.

Тем временем Тош, прямо в штанах, бросился на глубину водоема и поплыл. Описав пару кругов, он вернулся.

— А ты, что не идешь?

— Не хочу…

— Да что ты такой кислый? Оглянись — природа, воля, вода, свежий воздух… — сладко вздохнул полной грудью паренек.

— Сдались они мне, — буркнул Пик, нисколечко не разделяя его радости по такому пустяку.

— А ты угрюмый, — подметил Тош. — Надо быть проще… Вот поэтому она с тобой и не разговаривает.

— Что?! Кто?! — переполошился мышонок.

— Твоя Принцесса! — улыбаясь ответил горе-рыцарь.

— А?! — напустил на себя непонимание его собеседник.

— Я всё слышал… Ну и прозвища у вас!

— Ага, ну да! — поспешил согласиться с ним Пик, не желая развивать эту тему.

— А я сразу подметил, что между вами что-то есть, — хитро прошептал Тош, подсаживаясь к серому мышонку.

— Между нами ничего нет и быть не может! Мы из разных Миров! — сказал, как отрезал понурый мышонок.

— Ну как знаешь… Тогда ты не будешь возражать, если я…

— Буду! — не позволил ему довести начатую мысль до конца Пик.

— Но ты же сказал?!

— Она не твоего «поля ягода».

— Прежде всего — позволь ей самой выбирать… Поэтому у тебя и проблемы с ней!

— Да нет у меня с ней никаких проблем! — вскочил он на ноги, не желая даже дышать с этим надоедливым мышонком одним воздухом.

— Ладно, ладно, не кричи так, а то еще услышит, — приложил палец к устам Тош и зашипел.

— Да ну тебя! — махнул на него Пик, весь раскрасневшись.

Резкая перемена в настроении его попутчика, заставила Тоша от души засмеялся.

— Что?! Ну что?! — недоумевая спрашивал его Пик.

На что Тош, продолжал смеялся всё громче и громче:

— Ха-ха-ха!

— Тебя там что — щекотят? — спросил он на полном серьезе.

Отчего Тош залился новой волной заразительного смеха. Благодаря которому Пик и сам не заметил, как подхватил его смех.

— Хватит! Да хватит уже! — согнулся в три погибели серый мышонок, надрывая живот от смеха, а слезы так и текли из глаз.

Прислонил палец ко рту, он хотел взять себя в руки, но его писклявый голос и нелепая поза еще больше рассмешила озорника и он, еле дыша, продолжал хохотать на всю округу.

— Ой-ой-ой! Ну и забавные же вы! Давненько я никого подобного не встречал, — начал потихоньку отходить Тош, спустя пару минут безудержного и крайне заразительного смеха.

Вытирая слезы и как-то резко позабыв про взаимные обиды, Пик зашел в прохладную воду и принялся умывать себе лицо и руки. После моральной разгрузки, что устроил ему этот мышонок, он не на шутку задумался. Осмотревшись по сторонам, и не приметив никого, он тихо спросил:

— А как давно?

На что Тош резко затих и увел взгляд в сторону. От нежелательного ответа его спас резкий девичий вопль. Услыхав его, оба мышонка выскочили из воды и кинулись на крик.

— Малия, Малия! — кричал Пик, пробираясь сквозь заросли сухой травы.

Выбежав из неё через мгновение, он застал очень необычную картину. Увидев её, выскочивший следом за ним Тош, тут же расхохотался.

— Тебе смешно?! — бросила ему в ответ змея, которая, неожиданно застав Принцессу за купанием, словила от неё удар палкой по носу, за который она теперь держалась кончиком хвоста.

И вот теперь напуганная донельзя мышка, погрузилась по шею в воду и грозила ей оттуда палкой.

— Простите! — еле давил из себя Тош. — Забыл предупредить, что это водоем моей Ма! Ха-ха-ха!

— Тош хватит! Тебе смешно, а у меня от них теперь не только хвост ломит, так еще и нос сломан! — пожаловалась ему Песчанка.

— Да ладно тебе, — всё никак не мог успокоиться мышонок.

— Хо-хо-хо! — с явной неохотой выползая из воды передразнила его змея. — Посмотрим, кто будет смеяться последним, когда будешь возвращаться домой пешком!

— Да будет тебе… Ма, ну извини-и-и, — взял себя в руки Тош.

— Одного извинения мало! — уползла змея, оставив бедную Малию озадаченной всем произошедшим, но еще больше такой дружеской беседой простого мышонка и змеи.

— Всё в порядке, Малия? — спросил Пик, встав к ней спиной, прекрасно заметив её платье на берегу.

— Да, да я уже выхожу, — отвечала мышка.

— Хорошо, тогда мы подождем тебя здесь, — играючи воскликнул проказник.

— Тош, идем! — прошипел Пик, утягивая его за пояс обратно в густую траву.

— Ой, да ладно тебе! Ну, когда еще представится такой шанс! Давай хоть краешком глаза взглянем, — нашептал он Пику, но тот стоял на своем.

— Вот я про это и говорил, — взял слово озорник, когда они отошли подальше и всплески воды остались позади.

— Про что?!

— Ты скучный и совсем не умеешь развлекаться!

— Я не хочу… И не буду подглядывать за ней….

— Ну и зря! — со всех рванул мимо него Тош.

Но паренек успел схватить его за плечо и оба повалились на землю. Спустя несколько песчинок они кубарем выкатились из кустов прямо к ногам босоногой Малии, уже успевшей одеться. Оказавшись в таком положении, оба раскрыли рты.

Перед их взорами предстала истинная прекрасная Принцесса, нежно-русого окраса, с длинными волосами, спадающими на плечи, с мягкими, цвета лазури глазками. В своей рваной одежке, приняв угрожающую позу — положив ручки на талию, она впила в мышат укоризненный взгляд:

— Вы успокоились!? — громко прервала она их рассматривания себя.

— Нет еще! — поспешил ответить Тош, прищурив глазки.

— Прости, это всё он! — поспешил подняться на ноги Пик, указывая на Тоша.

А тот всё продолжал лежать на земле, подложив руки под подбородок и облокотился о локти. Малия, бросив на себя быстрый взгляд, оторвала оба рукава и рваные куски от нижней кромки платья. После чего ловко подвязала ими платья у лодыжек, благодаря чему у неё получилось подобие шаровар.

Не сводивший всё это время с девушки крайне завороженного взгляда Тош и вовсе растаял, когда она гордо выпрямилась и взмахнула своими волосами.

— Представление окончено, идете, — неся на себе взгляд обоих мышат направилась вперед девушка.

— Мда-а-а! — протянул Пик, оказавшись, как и Тош не в силах отвести от мышки взгляда.

— Эй, Пик, а ты уверен, что между вами ничего нет?! — прошептал озорник, поднявшись.

— Не знаю! — ответил он, не разобрав вопроса.

— Теперь я понимаю, за что ты называешь её Принцессой, — подмигнул Тош и последовал за Малией.

Спустя полминуты оба паренька шли подле неё и не понятно было, кто кого ведет — Тош их, или Малия — Тоша и Пика.

Не слишком желая тратить эти драгоценные минуты свободы и простора на расспросы, Юная Принцесса ни с того ни с сего бросилась со всех ног бежать вперед по открытому полю невысокой травы. Чьи сухие колосья играли и светились на солнце.

Ощутив небывалую легкость на сердце, с разведенными в стороны руками мышка бегала и кружилась по полю. Её вдруг обуяло страстное Желание Жить, обнять весь Мир, любить всё живое, что есть прекрасного в нем. В эти минуты счастья она позабыла обо всем, что с ней случилось страшного в замке и что еще ожидало впереди.

Эйфория и радость, охватившая девушку, зарядила всех троих мышат энергией на весь последующий путь в загадочный дом Тоша. Хотя нынешний -оказался длиннее, чем проделанный ими ранее, вместе с дорогой от реки до места, где они повстречали Тоша, но тем не менее все они не теряли приподнятого настроения.

Несмотря на усталость и голод, что вскоре вернулись к ним, течение времени уже мало заботило Малию и Пика. А Тош и вовсе, казалось, жил вне времени и на протяжении всего пути травил различные байки здешних мест, а также рассказывал случаи из собственного опыта. Многие из них казались небылицами, которые Пик и вовсе принимал за выдумки этого рыжего неугомонного мышонка.

Тош старался не обращать внимание на его пустые придирки. Надо признать, он обладал редким даром смешить даже тех, кто был мрачнее самой серой тучи. Его рассказы вызывали больше улыбки и смех, нежели раздражение и ссоры.

— Скажи Тош, ты каждый день преодолеваешь такие большие расстояния? — спросила Малия, которая, как и Пик больше слушали, нежели говорили.

— Не обязательно. Порой я ночую там, где мы остановились…

— Мы?! — переспросил серый мышонок

— Я и Ма! Змея, которая пострадала сегодня от рук Малии — дважды! — усмехнулся Тош.

— А разве по ночам посреди пустыни не холодно?!

— Очень даже Малия, но я забираюсь ей в пасть и так мы спим, — улыбаясь рассказывал мышонок, на которого крайне ошарашенно впились взглядами его спутники.

— В пасть?! — прошептала мышка, пытаясь представить подобное в уме.

— Если честно, верхом на ней путь, который мы пересекли на своих двоих за эти часы, можно было преодолеть за считанные минуты…

— Прям так за минуты?! — снова засомневался в его словах недоверчивый мышонок.

— Верхом?! Как это? — в очередной раз удивилась Малия.

— Ну-у, сидя на ней! — отвечал совершенно без прикрас озорник. — А что здесь такого? У вас разве всё иначе устроено? — поймал он на себе крайне удивленные взгляды обоих мышат.

— У нас змеи едят мышей, а не возят их на себе! Хотя, что-то подобное я читала в одной из Глав уцелевшей Хроник Эхтера. В книги рассказывалось, что в былые времена лишь одной мыши были подвластны змеи… — призадумалась девушка. — К сожалению, не помню её имя…

— Книги? — переспросил Тош, чем вывел её из задумчивости. — А что это?

— Ну-у-у это… — зашла в тупик мышка, заглянув пареньку в глаза. — Эта такая вещь… В неё записываются события дней минувших. И не только…

— А-а-а, кажется, понял. У меня есть что-то подобное Дома — целая куча всяких бумажек… Я собираю их.

— А для чего? — поинтересовался Пик, так как любил книги.

— Для розжига огня…

— Сжигать книги?! Какое кощунство! — воскликнула Принцесса.

— Раз ты прочла лишь обрывки о той мышке, значит и у Вас тоже жгут книги! — подметил Пик, на что Малия немного погрустнела.

Понимая, что в очередной раз сболтнул лишнее, паренек поник головою.

— И как вы там вообще живете?! — взглянул на них Тош и сразу всё понял по их глазам.

Дабы немного развеять серость, паренек принялся описывать все прелести жизни на свободе. Но его слова, которые он бросил вскользь, отозвались в ушах Малии громогласным набатом. Она вдруг резко остановилась и перед её глазами появилось некое воспоминание или мрачное видение будущего:

«Посреди непроглядной темноты послышался грозный черствый голос:

— Ты закончил чертеж?!

— Да, Ваша Светлость! — отвечал крайне тихий замученный почти угасший голосок.

Тут внезапно зажегся огонек и сердечко девушки сжалось в разы. Перед её очами предстало морщинистое лицо очень близкого ей мыши. Сильно зажмурившись от яркого света свечи, он протянул в дрожащей руке некий листок бумаги.

Надменно говоривший с ним, силой выхватил его и развернул:

— Отлично! Отлично, — проговорил крыс, сгорая от нетерпения притворить в жизнь задуманное.

— Граф, я выполнил уговор, теперь позвольте мне повидаться с дочерью, — умоляюще прошептал пленник.

— Прежде я должен проверит, что «Оно» будет работать!

— Но…

— Никаких но! Ты должен благодарить меня, что она еще жива!

— Да, Ваше Светлость, — прискорбно опустил голову мышь, и Граф направился к двери. — Скажи лучше, оно идеально?!

— Как Вы и просили…

— Я?! — обернулся крыс, сверкнув недобро глазами.

— Есть одна закавыка… Оно больше своего собрата, поэтому нельзя допускать перегрева, а иначе…

Не дослушав, крыс захлопнул дверь темницы, так как услышанное вполне удовлетворило его.

— Вы сказали ему? — тут же подошел к Графу его подручный — Монри.

— Что я должен был ему сказать? Что девчонка сбежала?! Или про то, как мы обнаружили её следы в паучьей норе и… — тихо захрипел Советник.

— Она больше не у нас, — закончил за него Дворецкий.

— Ему ни к чему всё это знать… Не беспокойся об этом более, а займись-ка лучше вот этим, — протянул Де Гри свиток бумаги слуге.

— Это то самое? — с неким трепетом принял он из рук Графа чертеж.

— Да!

— Но как же быть с Принцессой?

— Если она и вправду выжила, то обязательно вернется! Как миленькая вернется…»

Эхом прозвучали эти жестокие, полные уверенности в своей правоте слова крыса в голове мышки. Прикрыв глаза, она опустила голову. По щеке потекли горькие слезы сердечной боли, сдавившей ей грудь, словно в кузнечных тисках.

— Малия?! — очнулся первым Пик, почувствовав, что её нет рядом.

Тут же обернувшись и увидев девушку всю побледневшую, он, недолго думая кинулся к ней. Но издалека приметив в каком она сейчас состоянии, мышонок остановился. Он вспомнил себя в те минуты печали и скорби, когда ему было очень плохо и чужое вмешательство, даже словом, казались совершенно лишним.

— Я… Всё в порядке, Пик, — утерла глазки Малия, быстро приходя в себя.

— Идемте, а то уже вечереет, — отмахнувшись от помощи и не поднимая глаз на ребят, девушка пошла вперед, в очередной раз ощутив горечь жестокой реальности, не отпускающей её даже здесь.

Всё что оставалось парням, это проводить её задумчивым взглядом, полным тревоги и печали.

IV Дом Тайн — Дом Тоша

— Что там впереди? — нарушил спустя некоторое время воцарившуюся тишину Пик, завидев вдали чернеющую точку посреди песчаной травянистой степи.

— Это и есть мой Дом! — восторженно отвечал Тош.

Пик впился в него вопросительным взглядом, пытаясь разобрать, что именно за постройка сияла посреди степи.

— Скоро сами всё увидите, — задорно говорил Тош.

После чего они ускорили шаг, так как начинало темнеть. А подувший прохладный северный ветерок предвещал холодную ночь.

— Что это? — сорвалось с уст Пика, спустя полчаса, когда «сооружение» именуемое Тошем «Домом» оказалось, как на ладони видно с холма, на который взобрались трое мышат.

— Это конечно не замок и ни дворец, но жить можно… Постоянно беспокоят непрошенные «соседи», но они про меня не знают. И я стараюсь не попадаться им на глаза.

— Соседи?! Кто? — тихо прошептала Малия.

— Всякий сброд — разбойники там, мародеры, а еще работорговцы, — зажимал пальчики Тош.

— Рабство!? Этого не может быть! Оно искоренено еще много лет назад и является преступлением в нашем Королевстве! — возразила в голос Принцесса, очнувшись от глубокой задумчивости, в которой пребывала всё это время.

— Вам надо почаще выходить за пределы вашего города… Так как Настоящая Жизнь — вот она! — указал Тош на Руины, что лежали впереди и не оглядываясь более, направился вниз.

Пик и Малия переглянулись и последовали за ним.

— Похоже на Развалины какой-то цитадели или особняка, — предположил серый мышонок, внимательнее всматриваясь в каменный костяк, что остался от некогда могучего сооружения и представлял сейчас лишь малую часть всего комплекса.

— Похоже на бывший дворец или что-то в этом духе, — предположила девушка.

— Точно не уверен… Знаю лишь, что здесь в прошлом жили мыши, или еще кто-то, чей страстью были алые цветы, о чем говорят уцелевшие расписные стены. Я люблю смотреть на них и представлять, как жили здесь до меня… Если честно, до сих пор гадаю, что же случилось и почему всё здесь сгорело в зловещем огне, — тихо отвечал им Тош.

— В огне? Возможно, здесь разразилась страшная битва, — предположила Малия.

— Может и так, но стены и всё здесь — одна сплошная черная копоть и сажа. А земля и вовсе выжжена до основания на многие сотни шагов вокруг, — тяжело вздохнул мышонок. — Эх, как бы я хотел восстановить это место в первозданном виде, но…

— Но? — спросил Пик.

— Не могу! — коротко ответил Тош.

Вскоре все они вступили на территорию Развалин, посреди безмолвного океана пепельно-серого песка. Храня гробовое молчание, понимая, что слова лишние, ведомые Хозяином, Малия и Пик всё дальше углублялись в Царство Тайн и Горя. Всюду куда не бросали они взгляд виднелись острые торчащие во все стороны основания некогда высоких шпилей домов. То тут, то там, показывались из песка верхние капители могучих колонн, что смогли пережить все те беды и несчастья, что постигли эти Земли. Всюду царила мрачная леденящая душу и сердце обстановка безмолвной Смерти и Ужаса.

Глотая ком в горле, мышата неотступно следовали за Тошем, даже и в мыслях не представляя, как можно было провести здесь ночь, не то, чтобы жить. Не подавая виду, что Гости пребывали в крайнем замешательстве, Радушный Хозяин вскоре провел их сквозь длинный коридор с колонами и арочным сводом, во внутренний Зал. Где было так же мрачно черно и тяжко, как и всюду.

— Здесь ты и живешь? — еле выдавил из себя Пик с дрожью в голосе, к которому боясь даже вздохнуть, прижалась мышка.

— Почти, — коротко ответил паренек.

Подойдя к одной из покосившейся на бок стене, он провел рукой по ней. Нащупав нужный камень, мышонок с силой надавил на него. Тут же перед изумленными взорами Гостей приоткрылся потайной вход, ведущий неведомо куда.

— Как я уже говорил — приходится приспосабливаться, чтобы здесь выжить… И быть готовым на случай прихода непрошеных «соседей». Благо нашелся этот потайной проход на другие этажи, — широким жестом руки, он пригласил мышат последовать вперед.

Пропустив Пика и Малию, паренек «захлопнул» за собой проход. Миновав не один десяток ступеней, ведущих вверх по темному глухому коридору, они вышли на второй ярус Развалин.

— Добро пожаловать в мои Палаты! — широко улыбаясь развел руками мышонок и тут же кинулся к гамаку, что был натянут между двумя колоннами, посередине полуразрушенной комнаты с почти целым потолком, в которой они оказались.

Не смея сказать, что здесь очень пусто и кроме гамака ничего не было, Пик и Малия осмотрелись быстрым взглядом. Комната находилась в самом центре Руин и увидеть её с земли казалось почти невозможным. Со всех сторон она была укрыта высокими стенами и шпилями. Но тем не менее здесь присутствовали участки с открытым видом на небо.

— И ты живешь здесь совсем один? — спросила Принцесса, подойдя к единственной уцелевшей стене и совсем выгоревшему фрагменту фрески, на которой крайне реалистично изображался целый сад красный цветов.

— Какие красивые алые маки, — прошептала заворожённо мышка.

— Ну почему один? С Ма… — осекся Тош, понимая, куда ведет Малия.

Чтобы хоть как-то отвести тему разговора из ненужного ему русла, паренек сладко зевнул:

— Ого, как уже темно, скоро надо будет разводить огонь, — раскинувшись на гамаке, он бросил взгляд на вечернее небо, на котором уже стали проступать первые ранние звездочки.

— Кстати Пик, там за стеной ты найдешь для себя, что одеть.

— А что не так?!

— Да ты в зеркало смотрелся?! То есть прости, откуда в моей Доме подобная роскошь! — шлепнул себя по лбу Тош. — Малия ну хоть ты скажи ему, что он выглядит как какой-то беглый заключенный. Только представь, что подумают о тебе, когда ты отыщешь свой караван?!

— Ну да, ты прав! — согласился Пик, опустив на себя взгляд.

— Извини подруга, но с девичьими нарядами в здешних краях туговато. Так что тебе придется довольствоваться тем, что у меня есть. Посмотри, может найдешь в общей куче, что-нибудь для себя подходящее, — помахал рукой им мышонок.

Переглянувшись, Пик и Малия направились в указанном направлении. Повернув за стену и оказавшись в другой глухой полуразрушенной комнате, они увидели целый склад всякого добра: одежка, котелки, различные вещи, утварь и битая посуда, всё лежало в одной большой куче.

— Тош, скажи, откуда всё это? — начал выбирать себе одежку Пик.

— Трофеи — собрал на память… И на случай прихода…

— Гостей!?

— Ну да! Знаете-ли, они частенько шатаются тут. Но завидев мою Ма, убегаю отсюда сломя голову, порой даже и без штанов, — усмехнулся мышонок.

— Так это их? — воскликнул Пик, подыскав себе простою льняную рубаху без рукавов и просторные штаны на завязках. — А они не заразны?

— А ты уверен, что ты мышь? — послышался укор из-за стены.

Понимая, что придется довольствоваться тем, что есть, паренек зашел за другую стену и принял примерять на себя совершенно выцветшие на солнце одежи.

Оставшись здесь одна, Малия бросила быстрый взгляд на всю эту кучу и ничего не отыскав, хотела вернуться к Тошу. Но тут её внимание привлек какой-то тихий шум. Последовав за ним, оставив ребят беседовать о своем, она нырнула в соседнее помещение, через небольшой лаз внизу стены.

— Скажи Пик, если вы пришли из города, то зачем так рветесь обратно?

— Это трудно объяснить, Тош.

— А ты попробуй, я понятливый.

— Это долгая история…

— А я не тороплюсь.

— И весьма печальная. И я не…

— Ладно, ладно не хочешь рассказывать, не надо! Может тогда поведаешь, кто Малия такая? Что любит, что её привлекает в парнях? — как-то резко поменял тему разговора мышонок.

— Тош! — вышел в своем новом наряде Пик, одарив его осуждающим взглядом.

— Чего тебе?! Должен же я приготовиться, прежде чем начать ухлестывать за ней…

— Как ты сказал?! — воскликнул в голос мышонок.

— Не стоит так кричать. Пик, ну ты прям как ребенок! У тебя что, никогда не было девушки? — вкрадчиво спросил паренек, заглядывая ему в глаза.

— Была, — печально вздохнул мышонок и не менее тяжко выдохнул.

— А-а-а, ну и?! — загорелись тут глазки от любопытства у Тоша, и он даже привстал с гамака.

— Что?

— Ну расскажи, как всё было? — умиленно сложил ладошки вместе песчаного окраса мышонок.

— Тош хватит, а!? Не хочу я ничего рассказывать… — отмахнулся от него Пик.

В этот самый момент, широко улыбаясь перед изумленными взорами обоих парней предстала сама Принцесса, разодетая в нежно-алого цвета платьице, с короткими рукавами и рюшами по краям и нижней кромке подола.

— Малия ты… Ты… Просто… — перехватило дух у Пика, который оказался не в силах словами передать, как прекрасна была мышка в этом платьице.

— Гадина! — воскликнул тут Тош и резко вскочив на ноги.

— Что?! — не на шутку удивилась девушка подобной реакции на её наряд.

— Ты гадина, Ма! Появись, где ты там прячешься?! Сколько раз я просил не трогать его! Это — моя Память! Мое всё! А ты!? Эх! — с обиды махнул рукой паренек и кинулся бегом по лестнице, что располагалась неподалеку и вела на этаж выше.

— Тош, я не хотела обидеть тебя, я нечаянно наткнулась на него! Я сейчас всё сниму, — бросилась мышка за стену.

— Я лишь хотела помочь, — раздался тут крайне раздосадованный голос за спиной Пика.

Обернувшись, паренек увидел голову змеи, просунувшуюся на второй этаж.

— Ма… Ма… — жутко побледнел серый мышонок и плюхнулся на мягкое место.

— Да, я Ма! — прошипела змея.

— Не… не…

— Да, не съем я тебя!

— Не… не…

— Надо же!? Ты не только аппетитный, но и еще и сообразительный!

— А-а-а-а! — вскрикнул Пик и кинулся следом за Тошем.

— Всё Тош, я сняла его! — следом за этим выскочила Принцесса.

Быстро переодевшись во всё старое и завидев здесь змею, девушка замерла на месте.

— Ты… Ты… Кто ты? — поборов свой страх перед подобной махиной, спросила мышка спустя песчинку.

— Я — Ма. Песчаная змея…

— Нет, кто ты ему

А тем временем на этаж выше выскочил на открытую площадку серый мышонок. Он уже думал завопить, что было сил, но приметив как-то резко погрустневшего Тоша, сидевшего на краю Развалин, спустившего ноги вниз и повесившего голову, он тихо спросил:

— Тош, что случилось?

— Ма, не просто Песчанка, Пик… — тихо отвечал паренек. — Она… Она мне как Мать Родная…

— Мать? — воскликнула этажом ниже Малия, у которой глаза на лоб полезли от подобной истины.

— Да, с самого детства у него кроме меня никого не было! Я — его опора и защита… — продолжила свой рассказ змея.

— Но порой она, слишком старается! — не переставал шмыгать носом этажом выше Тош.

— Тогда, он должен гордиться и дорожить вами! — воскликнула Принцесса. — Ведь подобная…

— Преданная Любовь, встречается редко! Уж я-то знаю, — подходил ближе к Тошу серый мышонок, которому в свою очередь изливал душу Радушный Хозяин.

— На его месте я … — начинала свою мысль Малия.

— Носил бы её на руках, если на то, были силы, — как бы заканчивал за ней общую мысль Пик.

— И целовал бы вам ноги, будь они у вас… — улыбалась мышка.

— Если честно, тебе Тош очень… — положил ему на плечо руку Пик.

— Повезло… — поборов свой страх провела ладонью на мордочке змеи Малия.

— Иметь такого…

— Друга как Вы!

— И даже больше…

— Вы — его Семья! — закончили одновременно Малия и Пик.

После столь горячих, прочувственных слов поддержки, внизу и сверху воцарилась полная тишина.

— Ты еще хочешь знать, почему я должен вернуться? — подсел к Тошу Пик.

А внизу мышке позволила облокотиться о свою голову змея.

— Всё это печально, но я должна вернуться…

— Там моя Семья! Родители, брат…

— Там остался мой Отец!

— Они из-за меня пострадали! Их ждет…

— Мучительные муки, если я не вернусь!

— Но и это еще не всё… Имя той девушки, о которой я упомянул — Сиберия!

— И лишь Пик, может мне помочь! — шептала Малия.

— Но она… Она предала меня…

— Он спас меня!

— Из-за неё я принял наказание в лице смертной казни…

— Но его обманули и тогда я решила…

— Малия спасла меня! Вначале из клетки…

— Затем вытащила его из воды и вернула к жизни!

— Она молодец!

— Он молодец! — сказали в ответ почти одновременно Тош и Ма.

— И все наши разногласия и споры…

— Лишь результат того…

— Что он сам не знает, что теперь делать!

— Но бежать я не могу…

— А вернувшись — его ждет…

— Смерть! — на пониженных тонах закончили оба свой крайне прискорбный рассказ.

Еще больше себя расстроив и поникнув носами, мышата опустили головы. Не в силах унять сердечную и душевную боль они были готовы разрыдаться прямо на глазах их слушателей.

— Прости Тош, что своим появлением… — протянул тихо Пик.

— Мы разрушили ваш привычный уклад жизни, Ма, — извинялась за свои слезы девушка.

— О чем это вы? — погладила её по головке кончиком своего хвоста змея.

— Наоборот… — не мог остаться в стороне и Тош, тронутый искренностью мышонка.

— Ваше появление здесь, вселило в Тоша надежду, что еще кому-то…

— Я нужен! Ведь я всегда только….

— Мечтал о том дне, когда познакомиться хоть с кем-то кроме…

— Ма! В уме я не раз прогонял ход действий и, пусть…

— Всё вышло иначе, чем он себе представлял, но Вы…

— Вы здесь, и я вам помогу! — крайне воодушевлённо мышонок указал на горизонт, туда, где вдали сверкала тонкая темная лента.

— Это… — прошептал Пик.

— Река! — подхватила Малия.

— Именно там располагается перевалочный… — пояснял мышонок.

— Небольшой порт! — говорила Ма. — Откуда корабли отправляются в обе стороны…

— И завтра, я обещаю — вы сядете на корабль…

— Будьте в этом уверены, мой Тош вам поможет…

— Я — буду не я! — вскочил паренек и поднял на ноги Пика. — А сейчас отбросим все грустные мысли и воспоминания, и займемся мои любимым занятием — разведением огня!

Подтолкнув Гостя вперед, Тош спустился вместе с ним на этаж ниже, где их возвращение уже ожидали Малия и Ма.

— Думаю, вы уже познакомились?! — немного удивился он тому, что мышка и змея стояли друг подле друга и явно о чем-то шептались, пока их не было.

— Вполне! — отвечала мышка, подмигнув змее, а та в ответ.

— А сейчас прошу всех пройти в дальний угол Зала…

— Зачем? — спросила Малия.

— Разведем огонь и наконец отдохнем после дальней дороги.

— Хорошая идея — я за! — подхватил Пик.

— Ма, и ты давай заползай, — подскочил к голове змеи Тош и на радостях чмокнул её в щеку.

Затем обняв, он подтолкнул её вперед. Песчанку не нужно было долго уговаривать. Она быстро заползла вся на этаж и поспешила удалиться в самый дальний угол, как его назвал Тош — Зала.

V Вечер откровений и Ночь страха

— Самое главное при разведении огня — это терпение, терпение и еще раз терпение! — говорил песчаного окраса мышонок, пытаясь развести огонь методом трения одной палочки о другую, но ничего кроме дыма у него не выходило.

— И долго нужно терпеть?! — с некой шуткой бросил ему Пик, как и все сидя на каменном полу посреди просторного Зала, не имеющего крыши.

— Столько, сколько потребуется, — отвечал Тош, крайне сдавленным голосом, готовый вот-вот всё взять и бросить. — А вы пока можете утолить голод вон этим…

Указал он взглядом на целую кучу непонятные корней, что были со всей возможной аккуратностью уложены в небольшое деревянное корыто, в дальнем углу «комнаты».

— Что это?! — спросил Пик, с некой опаской, потянувшись за один из них. — Странно пахнет…

— А ты не нюхай, лучше жуй, пока сок не высох, — улыбнулся паренек, при виде изголодавшего мышонка, который подносил странный на вид корнеплод ко рту, прикрыв нос пальцами. — Я называю его — Сочный Корень. Он отлично заменяет путникам в степях и пустынях пищу и воду, которыми здешние места обделены…

Нараспев завел свой очередной познавательный рассказ Тош, пока Пик сквозь некое отвращение и страх пригубил поздний ужин. Но как только корень оказался у него во рту, всякое нежелание и недоверие к странному «блюду» отпало само собой. На вкус он оказался сладковато-кислым и явно пришелся по душе мышонку. С неким неописуемым наслаждением и жаждой он принялся поглощать «дары» Радушного Хозяина.

Малия, в отличие от Пика, не слишком горя желанием прикасаться к подобной грубой пищи, хотя саму так и распирало от жуткого голода, перевела взор на Тоша, который был на волоске от срыва.

— Позволь мне, — сжалилась над бедным мышонком девушка.

Понимая, что это может затянуться, прихватив с собой два камушка с пола, она подошла к Тошу. Присев на колени и ударив их пару раз друг о друга над сухой травой, что заранее тот приготовил, она извлекла несколько искр.

— Малия — ты просто чудо! Позволь же мне поцеловать твои прекрасные, нежные, мастеровитые ручки, — сложив губки трубочкой потянулся к ней паренек.

На что девушка не стала возражать столь любезной просьбе и протянула ему свою правую ладошку.

— Бьюсь об заклад, это он специально, — быстро утолив голод, прошептал тихо Пик покоящейся рядышком с ними голове змеи, на что та тихо прошипела.

— Кстати Тош, я заметил, что ты левша…

— И что?! А разве вы — нет?! — насладившись поцелуем ручки прекрасной Принцессы, принялся раздувать огонек костра мышонок.

— Нет, — помахала головой девушка, занимая своё место подле Ма.

— Не вижу здесь ничего страшного, — наконец удалось посильнее раздуть пламя Тошу и вскоре перед всеми собравшимися засиял теплый огонек.

— А нас вот учили в школе, что надо всё делать правой рукой: писать, рисовать, есть, — не успокаивался Пик.

— Ну, когда ты имеешь возможность писать, рисовать и есть, может и так… А вот когда тебя связали по рукам и ногам, по мне, так всё равно, какой рукой освобождаться — самое главное результат.

— А огонь издалека не заметят? — поинтересовалась мышка, решив разнять мышат, пока они снова не пустились в спор.

«Пусть мы и под открытым небом… — указал Радушный Хозяин на отсутствие потолка над ними в этой части дома. — Но здесь дуют сквозняки, которые разносят дым по всей округе…»

Пояснял Тош, не сводя пристального мягкого взгляда с девушки, которая при свете костра казалась ему еще краше.

— Какая же ты все-таки умница, — чуть погодя прошептал в голос мышонок и не желая останавливаться на достигнутом, подсел к девушке.

— Спасибо, — чуть замялась мышка, почувствовав на себе его нежный томный взгляд.

— Нет, правда! Скажи же Ма — наша Гостья мало того умная, прекрасная, так еще и очень наблюдательная, а твои волосы, они такие прекрасные. Как и ты сама!

Не сводя глаз с её чарующих очей, паренек пододвинулся к ней поближе и взял обе ладошки Малии в свои.

— Не буду скрывать, но ты сказочно красива, как некая заморская Принцесса! — на выдохе прошептал паренек.

— Ой, да ладно тебе, — пуще прежнего засмущалась мышка, мило улыбаясь ему на комплименты.

— Никогда я еще не встречал девушки прекраснее тебя!

— Прекрати, — зарумянились щечки девушки.

Но в следующую песчинку её возвышенное впечатление было слегка испорчено колким замечанием, прозвучавшим у неё за спиной:

— Тоже мне Принцесса нашлась! — буркнул Пик, оказавшись отодвинутым на задний план их воркования.

— Не обращай на него внимания, — наклонился над ушком девушки Тош. — Он просто ревнует!

— Что?! Я! Никого я не ревную! Вот еще выдумал, — уловил его слова серый мышонок и демонстративно отвернулся.

— И не буду, — озорно бросила на это Малия, улыбаясь широкой улыбкой.

— И я понимаю его… Ведь ты затмеваешь днем Солнце, а ночью Луну! Ты как Источник живительной влаги, а я — тот несчастный Путник, что бредет всю свою Жизнь посреди пустыни в поисках, такой как Ты, — не прекращал вешать девушки на уши «сухую траву» паренек.

Малия, не глупая по натуре мышка, прекрасно понимала, что все его слова лишь игра, но ей было лестно такое отношение и она не мешала Тошу себя забавлять. Уловив её озорной взгляд, паренек также осознал, что его раскусили, но просто не в силах был остановиться.

— Не обращайте на меня внимание! Ха! Да, представте, что нас с Ма здесь и вовсе нет, — хрипел себе под нос Пик, которому к горлу подступил ком. — И как вы с ним уживаетесь? — бросил мышонок змее, на что та промолчала и покачала головой.

— Ты что, обиделся?! — бросил Тош взгляд на встающего Пика.

— Нет! С чего мне обижаться? — буркнул мышонок.

— Да ладно тебе Пик, ты же мне сам сказал… — вставая на ноги, следом за ним потянулся руками паренек.

— Что он сказал?! — перебила их Малия ощутив, как её гордость задели.

— Что ему всё равно на тебя, — не подумав ляпнул мышонок, на что Пик тут же втянул голову в шею и поспешил спрятаться за ним.

— Что-о-о?! Всё равно, говоришь! — зарычала девушка и сложила недовольно ручки на талию.

— Ну-у-у, не совсем так! Я имел в виду… — выглядывая из-за Тоша начал оправдываться Пик видя, как хмурится девушка.

— Что между вами ничего нет! А значит я могу… — хотел закончить его фразу Горе-ухажёр с улыбкой на лице.

— Как?! — перебила его Малия, не распознав в голосе паренька шутку. — Вы тут что — разыгрываете меня?! Я вам не какая-нибудь игрушка? — вскипела мышка, надвигаясь уже на двоих провинившихся мышат.

— Малия, вот только не надо! Тебе же не понравилось, когда я назвал тебя Принцессой?! Зато сейчас — просто растаяла от его высокопарных слов, — осмелев, выскочил вперед серый мышонок, понимая, что он прав.

— Но я искренне… — хотел было ставить слово Тош, но его вновь перебили.

— В отличие от тебя — он вложил в свои слова чувства, а не иной смысл!

— Ох, простите меня, Ваше Высочество, — поклонился Пик с издевкой. — Что не угодил с интонацией…

— Ты… ты… — готова была вцепиться ему в горло девушка.

— Что? Ну что, снова ударишь меня? Вот только и умеешь — одаривать пощечинами направо и налево! — перешел на хрип мышонок.

— Может быть из-за того, — резко перехватило дыхание у бедняжки. — Что всю свою жизнь я получала их сама, — не выдержала тут Малия, чуть слышно выдавив эти слова из себя с хрипотцой и дрожью в голосе.

Но они оказались пропущены мимо ушей Пиком, который был слишком разгорячен, чтобы обращать на подобные «мелочи» внимание.

— А-а-а-а! — зевнула змея. — Уже поздно, поползу-ка я лучше в свою нору, — прошептала она, видя, что страсти накаляются

— Да и мне пора! Пока не стало слишком горячо, — прошептал ей вслед Тош, но в отличие от змеи, не успел улизнуть.

— Сидеть! — схватила Тоша за плечи Малия и посадили на место.

— И ты сидеть! — совсем разгорячился Пик и успел ухватить Ма за кончик хвоста.

Не имея иного выбора, мышонок и Песчанка снова были вынуждены занять свои места «в первых рядах» назревавшей ссоры.

— Пик ты просто невыносимый брюзга! Только и знаешь, что я, да я! Вечно ноешь и жалуешься!

— А вы, Принцесса, так привыкли к вниманию и почету, что млеете, при первом же комплименте! Ах, какая я красивая, умная, бесподобная, — передразнил её мышонок. — Меня уже тошнит от вас!

— Ах, так! — ткнула его пальцем девушка. — С самого утра только и слышу — надо вернуться домой! Ах, это я во всем виноват! Я жалкий ничтожный мышонок!

— Ты-ы-ы! Избалованная девчонка, вот ты кто! — также ткнул её пальцем Пик.

— А ты только и привык, что прятаться за юбкой матери! Сам и слова не мог сказать в свою защиту ни на Суде, ни в школе, ни в Жизни! Так всю жизнь и будешь получать нагоняи — слабак! — перешла на хрип мышка.

— Я — слабак!? Да ты на себя посмотри, только умеешь хвостом крутить, а настоящей жизни не ведала! Вертихвостка — вот ты кто! — захрипел сдавленным голосом Пик.

Чувствуя, что изнутри весь кипит, мышонок из последних сил пытался сдержаться и не отвесить этой зазнобе звонкую пощечину.

— Кто?! Я! — завопила Малия, сжимая кулаки, не зная, куда себя деть.

— Да — ты! Не будь ты такой белянкой, ни от кого и комплимента не дождалась! Только и умеешь пользоваться своей внешностью!

— Скажи, пожалуйста, а ты у нас такой специалист! Ах… Ну да, погулял пару дней с этой уличной девкой и уже всё знаешь! — перешла грань девушка, сама не осознавая, что говорит.

— Не смей так говорить о ней! — начал грозить ей кулаками паренек, надвигаясь на мышку.

— А то что?! Разве забыл, что она сделала с тобой и твоей Семьей! Забыл?!

— Ах ты-ы-ы! — сжимая кулак зарычал серый мышонок.

В следующую песчинку он с силой замахнулся и ударил сжатым кулаком о каменную стену позади Малии. Это настолько напугало девушку, что она язык проглотила, наконец осознав, что перешла все границы и задела Пика за самое больное.

— Помню! — опустив взгляд, прискорбно прохрипел мышонок, еле сдерживая подступающие слезы горя и отчаяния. — И никогда не забуду!

— Но ведь та была всего лишь игра, — оказавшись припечатанной к стене дрожащим голосом прошептала мышка, боясь даже пошевелиться.

— Игра значит?! Ну ладно… — повернулся он к ней спиной. — Тогда не буду вам мешать… Играйте дальше, — бросил паренек еще тише и ушел в тень, подальше от неё и Тоша.

— Пик ты… Ты… Наивный простачек, раз веришь, что всё это было по-настоящему! — хотела броситься ему вслед девушка и попытаться остановить.

Но оказалась перехваченной Тошем, который схватив её за ручку, покачал головой.

— Не оправдывайся! Ты и сама не раз играла чужие роли… Так, тебе ли не знать последствия ваших «игр» для окружающих, — через силу ответил ей на это Пик и ушел прочь, оставив Малию и Тоша в полном замешательстве.

— Я… Ты… Эх! — махнула ему вслед рукой девушка и убежала в другую сторону.

После чего воцарилась полная тишина. Тош и Ма молча смотрели друг на друга, пытаясь понять и осмыслить всё услышанное ими сейчас.

— Может стоит… — тихо нарушила молчание Ма.

— Нет, — отвечал также тихо Тош.

— Тогда думаю пора на боковую?!

— Да, — прискорбно прошептал паренек.

Змея уже собиралась уползти в своё логово, но обернувшись увидела мышонка, печально опустившего взор на огонь. Лицо его как-то резко погрустнело, и он тяжело вздыхал.

— Тош, а Тош, — окликнула его Песчанка.

— А?! — поднял на неё взгляд паренек, который и рад заплакать, но не смел.

— Что с тобой? — коснулась змея его подбородка кончиком хвоста.

— Я… Со мной всё в порядке, — выдавил из себя мышонок и состроил наигранную улыбку.

Ма была мудрой змеей и сразу уловила фальшь в его словах. Коснувшись его лобика кончиком хвоста, она молвила тихо и очень нежно:

— Всё наладиться, вот увидишь Тош.

— Ладно! Ладно! — отмахнулся от неё мышонок и стер с лица грусть.

Но как только змея уползла в свою нору, что располагалась неподалеку, он вновь повесил нос. Сев около костра, паренек принялся ворошить огонь, который начинал гаснуть, подобно Лучику Надежды в его мрачном, наполненном одними лишь горькими воспоминаниями Мирке, который он считал Идеальным. Но теперь, когда в него, словно бушующий пожар в степи, ворвались эти мышата, он оказался совершенно сбитым с толку…

За всей этой ссорой и суетой, охватившей их, только сейчас оставшись наедине с самой собой и открытым небом, Малия подняв на него очи, заметила, что на степь опустилась ночная мгла. Стало совсем прохладно и очень тяжко на сердце.

Побродив немного по пустошам Развалин, в конце концов мышка вернулась к огню. Он к этому времени уже почти угас, но тем не менее от него ни на шаг не отходил Тош.

— Прости, — тихо прошептала мышка, присаживаясь около него и протягивая ладошки к уголькам.

— Не вижу причин для этого… Скорее всего, это я должен извиниться перед вами. Я был слишком легкомыслен. Да и как тут быть не очарованным подобной красотой, — горько усмехнулся паренек.

— Тош! — остановила его Малия, не менее грустно улыбнувшись в ответ, на подобную нелепую попытку вернуть ей хорошее настроение.

— А это правда, что говорил Пик? Ну что ты…

— Принцесса?

— Да! — отвечала тихо Малия. — Но не всё так просто, боюсь ты…

— Не пойму?! Может я и вырос вне города, вдали от вашей Цивилизации, но я не глупец!

— Прости, я вовсе так не считаю… — опустила виновато перед ним глазки мышка. — Понимаешь Тош, наш город в последние годы погряз во лжи… Всех жителей опутывают своими сетями коварства и жестокости подлые крысы, — завела свой рассказ девушка.

Приготовившись крайне внимательно выслушать её, Тош подсел поближе.

— И я, и мой отец, не исключение…

Чтобы успокоиться и остыть Пику потребовалось куда больше времени. Присев на небольшой каменный выступ, на одном из самых верхних ярусов Развалин, на который он набрел по чистой случайности, мышонок не сводил глаз с горизонта. Там вдали медленно садилось солнце, озаряя багряной лентой близлежащие земли.

Впервые за всю свою Жизнь, он наблюдал это прекрасное зрелище и чувствовал некое умиротворение и покой. Не было ни городской повседневной суеты, ни семейных проблем, ни скандалов, связанных с братом — как обычно это случалось перед сном. Был только он и Закат.

Этот вечер казался ему идеальным, за исключением Малии и её слов. У него ныло и болело сердце из-за того, что он понапрасну обидел её, наговорил столько всяких гадостей, а она ему в ответ — целый воз не менее обидных слов. Когда вскоре солнце окончательно скрылось за горизонтом и наступила ночь, он вскочил с места и кинулся обратно.

Горя желанием, как можно быстрее и тактичнее извиниться, Пик набросав несколько строк в голове, пустился со всех ног к месту, где Тош разводил огонь. В последний момент, когда он уже увидел впереди внизу, там за стеной тусклый свет, он вдруг погас. Почувствовав некую тревогу, паренек остановился и прислушался.

— Но почему ты не расскажешь ему? — донесся посреди тишины наступившей ночи голос Тоша.

— Я не могу… Это мой секрет, моя ноша, — отвечала Малия.

Пик, чтобы лучше расслышать их, принялся на цыпочках красться вдоль стеночки.

— И ты пообещай, что ни при каких обстоятельствах не расскажешь ему, всё что я тебе поведала!

— Но я…

— Обещай!

— Хорошо, обещаю…

Эти слова стали последней каплей терпения. Сгорая от обиды и любопытства, Пик кинулся к стене, что разделяла их.

— Ты слышал? — прошептала мышка, до острого слуха которой донеслись непонятные шорохи.

После чего она принялась топтать босыми ногами остатки угольков, что еще светились в ночи. Не придав значению боли, испуганно бросая взгляды по сторонам и особенно в небо, девушка задрожала всем телом.

— Это они! — прохрипела Малия и не успел Тош и слова молвить, как та кинулась к нему.

Закрыв рот ладошкой, она прижала его к стене, скрыв тем самым обоих в тени. Воцарилась полная тишина.

В это самое мгновение Пик высунул голову, дабы увидеть, что стало причиной внезапного затишья перешептывающихся. Но то, что он узрел, чуть не заставило его вскрикнуть от негодования. Впотьмах он ясно различил силуэты обнимающихся у стены парня и девушки, прижимающихся друг к другу. Это зрелище, так тронуло его сердце, что оно сжалось в разы. К вискам хлынула кровь, в ушах всё зашумело, а в глазах потемнело. Он хотел было выдать своё присутствие, но не решился и скрылся за стеной.

— Что это было? — тихо спросил после времени Тош, который и рад так простоять всю ночь обнимая прекрасную Принцессу, но Малия поспешно отцепила его от себя руки.

Обеспокоенно, с диким страхом в глазах она проводила взглядом две черные точки, улетающие дальше на восток, что казались еле уловимыми высоко в небе.

— Надеюсь… Надеюсь они не обнаружили нас! — прошептала она тихо.

Тош, взглянув туда же, куда был обращен взгляд мышки, почувствовал по интонации её голоса, что она не шутит и дела обстоят серьезные.

VI В Поселении торговцев Невольниками

Проснувшись от тихого скрежетания стены где-то внизу, беспокойный сон Малии, как ветром сдуло. Вскочив на ноги и не отыскав взглядом Пика, там, где он устроился на ночлег придя посреди ночи, мышка тут же кинулась вниз.

— И куда ты собрался? — спустя пару минут нагнала Малия мышонка, уверенной поступью направляющегося строго на восток.

— А тебе какая разница? — не оборачиваясь буркнул недовольно Пик.

— Ты опять за своё? — хотела дотянуться до него девушка, но паренек ускорил шаг, желая, как можно скорее покинуть это место.

— Это я-то?! — обернулся на неё Пик, одарив её осуждающим взглядом. — Лучше на себя посмотри! Если я по-прежнему работал в Издательстве, мне бы пришлось в очередной раз краснеть, набирая форму для печати с Макета, в котором крайне живо и красочно рассказывалось про твои ночные «похождения».

— Какие еще… — перехватило дыхание у мышки.

Слова Пика уязвили её гордость, и она готова была разразиться проклятиями в его сторону.

— Вначале с каким-то виконтом под окном, теперь с Тошем у стены, — прорычал мышонок, сквозь зубы.

— Да с чего ты…

— Я всё видел и слышал! — на корню пресек её слова серый мышонок резко обернувшись, явно ошарашив этим Малию.

— Не знаю Пик, что ты там слышал и видел, но я могу… — остановившись, проскрипела девушка.

— Вот только не надо оправдываться! Если с Тошем тебе лучше и безопаснее, я больше не намерен тратить время на всякие там обнимашки и целовашки…

— Так вот ты о чем?! — вздохнула свободнее Принцесса.

В сердцах боясь, что Пик расслышал её Историю, которую она поведала Тошу, мышка поначалу замялась. Но теперь, понимая, что он ни о чем не прознал — немного расслабилась.

— Всё, я пошел! — махнул на неё рукой Пик и продолжил идти вперед, не желая больше говорить с ней на эту тему.

— Да не было у нас с Тошем ничего! — запищала мышка, у которой голосок от негодование сдавило.

— Ага, конечно! Ври больше…

— Ну как хочешь! Если не веришь мне, тебе и вправду стоит идти одному! Так ты хотя бы будешь обманывать только себя, — прокричала ему вслед девушка, которую в конец вывел из себя этот настырный мышонок.

— Я не слышу-у-у, — протянул Пик, на что Принцесса топнула сердито ножкой, фыркнула носиком и демонстративно направилась назад.

Вернувшись на своё место и зарывшись с головой в кучу вещей, которые ей заботливо постелила рядом с гамаком заботливая Песчанка, Малия всё никак не могла успокоиться и взять себя в руки.

Переваливаясь с боку на бок, девушка так и не смогла сомкнуть глаз ни через пять минут, ни спустя час. Наконец перестав пытаться, она просто легла на бок, скинув с себя лишние одежи, так как с каждой минутой становилось все теплее. Вскоре она и вовсе потеряла счет времени и ушла с мыслями в себя…

— А-а-а! — широко зевнул Тош, отлично выспавшись на своем «ложе», когда первые лучи солнца стали обжигать ему щеки.

Продрав глаза, он опустил взгляд на лежащую к нему спиной совсем рядышком Малию. Решив хоть немного загладить перед девушкой свою вину за неудобства, что доставил вчера, он достал из-под головы свой плащ и направился с ним к спящей, как думал, мышке. Присев возле неё на колени, он аккуратно укрыл ее плащом. Но в следующую песчинку она вдруг вздрогнула и обернулась.

— Ты не спишь? — протянул он ей плащ, та накинув его на плечи, ответила:

— Спасибо Тош!

— Да не за что! А что такое?! На тебе лица нет, — спросил паренек.

Заглянув ей в глаза, он застал её крайне удрученной и даже расстроенной.

— Всё в порядке, — отвечала девушка, шмыгая носиком, пряча от него глазки.

Не удовлетворившись ответом, Тош быстро бросил взгляд на место, где спал её друг.

— А где Пик?!

— Он… Он ушел, — сквозь жгучую обиду выдавила из себя мышка.

— Как ушел?! Куда? — схватил Тош Малию за руки выше локтей, не на шутку перепугавшись. — Только не говори, что позволила ему отправиться к реке одному?!

Малия следуя его просьбе промолчала, опустив виновато взгляд.

— Только не это! — вскочил на ноги паренек и кинулся осматривать горизонт с открытой стороны Руин, откуда открывался весь вид на степь, вплоть до самого горизонта.

— Лишь бы он не попался им! Лишь бы не попался… — не переставал шептать себе под нос мышонок, которого вдруг обуяла мелкая дрожь, а дикий страх, так и прокрадывался в сердце…

— Оставайся сам с собой… Ха! — никак не мог успокоиться Пик, который уже битый час шел по казавшейся одинаковой степи, под палящими лучами солнца, что становились всё ярче и горячее с каждой минутой.

— И остался, и что?! — вопил он, то переходя на шепот, то снова взрываясь. — Винить больше некого будет… Ну конечно! Теперь уж точно — некого! Такое ощущение, что я здесь единственное живое суще…

Не закончил свою мысль Пик, как увидев впереди, за следующим барханом, чью-то голову.

— Вот удача! — воскликнул мышонок и кинулся бегом вперед.

Взобравшись на холм, он замер. Внизу, в полсотни шагах от него проходил небольшой торговый караван. Хотя его трудно было назвать торговым в привычном смысле слова. Перед Пиком предстали двое рослых наездника крыс, толстых и безобразных, как и их откормленные до неприличия песчаного цвета невиданные им доселе Существа.

Это были гигантские ящерицы — Архиширы. Которые благодаря своей выносливости и скорости, стали незаменимыми спутниками торговцев, чьи караваны пересекали пустыни и степи исключительно верхом на этих Существах.

Эти ящерицы были такими же грязными, неумытыми, как и наездники, сидевшие возле шеи у них на спине в специальных седлах. В центре подобного «каравана» располагалась непонятная телега-карета на четырех колесах, покрытая черной непроницаемой тканью. Она приводилась в движение при помощи тягловой силы двоих худых, как сама смерть мышей, закованных в кандалы и пристегнутых к телеге цепью. Вся эта картина вмиг заставила паренька пожалеть от том, что он вообще здесь оказался.

Приметив мышонка, один из наездников Архишир тут же поднял голову и как закричит:

— Еще один!

Не дожидаясь пока его, как следует рассмотрят обладатели алчных горящих жестокостью глаз, Пик сорвался с места и кинулся бежать обратной дорогой.

— Держи его! Держи! — послышались истошные крики позади мышонка, который сразу почувствовал, как задрожала земля под быстрыми лапами песчаных ящериц.

— Лови! Лови его!

Всё ближе и ближе стали доноситься голоса. Обернувшись на песчинку, мышонок увидел, как оба наездника уже почти нагнали его. Из последних сил бедолага ускорил бег, но что значит скорость бега обычного мышонка, по сравнению со скоростью ящериц, которые спустя десять песчинок нагнали его.

Не успел паренек и пикнуть, как прямо на бегу получил оглушающий удар по голове тупой дубиной с обмотанной на неё тряпкой для смягчения удара. Но этого вполне хватило, чтобы сбить мышонка с ног.

Прямо на бегу он рухнул на живот, пропахав лицо в кровь. Еле держась в сознании, он перевернулся на спину и протянул руку к небу. На него тут же набросили сеть, которая закрыла от него солнце, а вместе с ним и затуманило сознание. Под язвительный, сухой хохот ловцов, которым с утречка улыбнулась удача, Пик потерял сознание окончательно и надолго…

— Мы опоздали! — прискорбно сообщил Тош, склонившись над еще свежими следами на песке, на которые спустя некоторое время поисков Пика они вышли.

— Прости, я не знала, — тихо проскрипела мышка, стоя у него за спиной, как никогда чувствуя на себе вину за всё произошедшее.

— Эх, Малия, — с горяча схватил пригоршню земли паренек и швырнул её в сторону. — Если бы ты знала… — хотел он ей всё рассказать, но девушка перебила его.

— Может нагоним их?

— И что?! Тогда они схватят и нас, — отмахнулся от неё мышонок.

— Так что же делать? — готова была упасть перед ним на колени бедняжка и молить о помощи.

— Очередную глупость! — ответил Тош.

Приложив два пальца ко рту, он сильно свистнул. Не успела Малия спросить, что именно он предлагает, как из-за спины перед ними появилась Песчанка.

— Нужна помощь, Ма, — проговорил паренек, подводя девушку к змее за руку.

— Тебе повезло, что я оказалась рядом, — как бы невзначай взяла слово Ма, но заметив следы на песке, тут же осеклась и её глаза блеснули гневом. — Опять они! — прошипела змея.

— Снова за старое, — кивнул ей Тош.

— По-видимому, прошлый урок не пришелся им впрок, — прошипела змея.

— Так преподадим им новый, — отвечал мышонок, запрыгивая ей на шею. — Если, конечно, успеем.

С этими словами он протянул руку Малии. Девушка с замиранием сердца запрыгнула на змею, позади Тоша.

— А за что держаться? — тихо прошептала мышка.

— Ну-у, само собой, — разводя руками хитро улыбнулся озорник.

— Ладно, я поняла, — обхватила девушка мышонка обеими руками и пододвинулась ближе.

— Трогай!

— Я тебе что — ящерица какая-нибудь?! — недовольно прошипела змея.

— Ма-а, — протянул ей в ответ Тош с укоризной в голосе.

— И чтобы ты без меня делал? — уступила она и двинулась вперед.

— Давно бы сгинул, — прошептал ей мышонок и прижался к её чешуйкам, ухватившись обеими руками за их кончики.

Спустя полчаса, очень быстрого и крайне необычного передвижения по травянистой степи верхом на шее змеи стало ясно, что похитители остались далеко впереди.

Несмотря на охватившее Малию отчаяние, она не оставляла Надежды и не сводила пристального взгляда с горизонта. Вскоре её измученным глазам, там далеко вдали, предстал небольшой караван.

— Это они, они?! — завопила девушка в ухо Тошу, сильнее прежнего сжимая ручки на его груди.

— Вижу я, вижу, — прохрипел мышонок, у которого дух перехватило от подобной хватки.

— Вперед, вперед! — закричала она громче прежнего, но в следующее мгновение змея поменяла направление своего движения и свернула в ближайшие высокие заросли сухой травы.

Они отличались от остальных наличием валунов, разбросанных по округе. У одного из них и остановилась Ма.

— Что всё значит?! — спрыгнула на землю Малия, вскипая от недовольства и возмущения. — Мы почти их нагнали! Тош, Ма, почему вы молчите?! — завопила мышка, видя, что никто не обращает на неё внимание.

Тош не спеша слез со змеи и горячо и любяще обнял её. Ма, в свою очередь, заботливо обвила его своим телом в ответ.

— Малия… — прискорбно взял слово мышонок, оборачиваясь к ней. — Мы опоздали!

— Что вы такое говорите?! Вон же они! Мы мигом нагоним их! Ма с легкостью расправиться с ними…

— Сражаться понарошку со мной — это одно! Но опрометчиво кидаться в бой с обученными головорезами, вооруженными до зубов — совсем другое дело, — прервал её дикие возгласы крайне разумными доводами паренек.

— Но Ма ведь змея… Ядовитая змея! Один её укус и всё! — убавила тон голос мышка.

— Ма, уже не молода и у неё нет яда, — любяще и заботливо погладил он её по щеке.

— Как так?! — замерла, где стояла Малия.

Воспользовавшись тишиной, Тош поцеловал змею, что-то ей шепнул и проведя рукой по лобику, отпустил. Та, прекрасно понимая мышонка, быстро скрылась в зарослях.

— Что?! Куда это она? — не успокаивалась Малия.

Совершенно не обращая на неё внимание, паренек подошел к одному из валунов, поскреб по нему когтем и нащупав небольшое углубление, похожее на надрез, повернулся к нему спиной. Широко шагая, он направился строго вдоль своей тени.

— Тош?! Только не говори, что мы вот так, запросто сдадимся?! И кто ты после этого?

При этих словах паренек резко остановился, приник к земле и принялся рыть песок голыми руками.

— Ты вообще меня слышишь?! Ладно, если не желаешь мне помочь, я сама всё сделаю! — демонстративно девушка повернулась к нему спиной и зашагала прочь.

— Малия! Кто тебе сказал, что я сдаюсь?! — резко одернул её Тош, спустя пару песчинок.

Только успела мышка обернуться, как к ней в руки полетел сверток, который она еле успела поймать. Подняв вопросительный взгляд на паренька, только раз заглянув ему в глаза, она увидела решимость довести начатое дело до конца.

— Мы идем в Город, — улыбнулся он ей широкой улыбкой, за которой умело скрывал свой страх и ужас.

Не особо желая делиться ими с той, что и без того была напугана, мышонок сильнее прежнего сжал ладони в кулак и приготовился к худшему…

Сквозь глухую ноющую боль в голове, которая, казалось, вот-вот расколется на части, Пик ничего не разбирая, кое-как нашел в себе силы и еле раскрыл глаза. В ушах по-прежнему стоял невыносимый гул. Но это не помешало почувствовать, как чьи-то сильные руки схватили его за шиворот. В мгновение ока он оказался вынут из клетки, в которой находился всё это время. Раскрыв глаза пошире, он осознал, что был не единственным «уловом» этих песчаных крыс. Не успев и глазом моргнуть, как его руки связали толстой веревкой и тишину разорвал дикий надрывный крик:

— Шевелитесь, отбросы!

После чего над головой мышонка раздается свист хлыста, который заставил его окончательно очнуться и бросить взгляд назад. Первое, что он увидел, были те самые Охотники за живым товаром, к которым его угораздило попасть. Один из этих мерзких жирных крыс остался возле двоих ящериц, что были привязаны к металлическому кольцу, вкопанному в землю. Рядом осталась и их укрытая тканью клетка на колесах.

А двое других, тем временем повели свой «улов» вперед. На крысах было одето облачение пустынных кочевников: длинные до пола плащи, из-под которых виднелись изрядно поношенные свободного покроя штаны из плотного материала и рубаха с длинными рукавами. Лица этих мерзавцев скрывали обернутые вокруг головы в несколько слоев куски ткани, отлично защищающие их от песка. Обуви как таковой не было, их заменяли подвязанные бечёвкой обноски старых одежек. На поясах красовались их дубины — оружие, которым Ловцы отлично владели, и с которым не расставались даже когда спали.

Переведя взгляд с этих крыс, Пику на глаза попались не менее пяти крайне замученных мышей, попавшихся им и идущих одной связкой, один за другим. Почувствовав над головой очередной удар хлыста, мышонок оказался вынужден смотреть только перед собой.

Опустив голову, его внимание вскоре полностью захватило то непонятное место, что лежало впереди в сотне шагах от их стоянки.

С первого взгляда Пику показалось, что это хаотично застроенное поселение, с небольшим количеством невысоких домиков, наспех сооруженных из соломы и глины прямо посреди бескрайней степи, плавно переходящей в пустыню. Но приглядевшись, он к своему непомерному удивлению осознал, что это место было ничем иным как одним большим Базаром: с лавками, кричавшими караванщиками-торговцами и всюду сновавшей свои носы разношерстной толпы. Большинство из которых мало чем отличались от тех, с которыми был вынужден сейчас идти.

Все они были одеты в длинные одеяния до пола, с повязками на головах и лицах, в которых походили на далеких жителей южных пустынь или на обычных разбойников. Коими и являлись по большей части Гости этого Поселения торговцев Невольниками.

Одолеваемый дикими предчувствиями, страхом, голодом и совершенно потерявшись, Пик с замиранием сердца вошел в эту толпу, понимая, что уже не выберется отсюда. Все мысли в его голове совершенно запутались, всплывали картинки из прошлого, а в ушах звенели отрывки различных разговоров, крики и гам, захлебнувших мышонка с головою.

Во второй раз за всю свою жизнь мышонок почувствовал себя таким же ничтожным, как и тогда на Заседании Суда. Со всех сторон он явственно ощущал испепеляющие, полные алчности и жажды наживы взгляды окружающих. В эту минуту даже Граф и Монри, казались мелочными и ничтожными крысами, по сравнению с этой дикой неуправляемой толпой разного сброда, как крыс, так и мышей, которым только дай повод — и готовы были растерзать живой товар на части…

— Что ты задумал? — тихо прошептала мышка.

— Тише! — шикнул на неё паренек, ползущий впереди.

— Если это они, надо скорей освободить Пика! — всё никак не могла понять девушка, где находится и какие здесь правила.

— Принцесса, здесь Вам не дворец и не пригород Эхтера, — схватил девушку за плечи Тош. — Прошу тебя побудь здесь. Если что — свистнешь!

— Свистнуть?! — переспросила Малия, не особо поняв о чем речь.

Немного обидевшись, что её назвали Принцессой, она осталась лежать на песке, прячась за барханом, который отделял их от места прикола двоих ящериц. Издалека казалось, что в данный момент их никто не сторожит, чем и решил воспользоваться мышонок.

Оставив Малию, Тош быстро поднялся на ноги. Укрываясь в длинную одежку до пят, мелкой рысью мышонок кинулся к Архиширам. Распластавшись на брюхе и подставив яркому солнечному свету свои морды, они тихо дремали.

— Да что он задумал?! — тихо произнесла Малия.

Не удержавшись на месте, она и не приметила, как выползла из-за бархана и тем самым раскрыла себя.

— Он просто тратит драгоценное время, — тихо шипела глупая мышка, продолжая ползти, пока спустя несколько песчинок не уткнулась носом прямо в крысиную ступню.

— Ой! — прошептала девушка, подняв голову.

— Так, так, так… И кто это у нас тут?! — проговорил крыс, потянувшись к ней своей грязной ручищей.

Отлучившись ненадолго по нужде, он как раз возвращался на свой пост, как вдруг увидел ползущую мышку и тут же кинувшись к ней, преградил ей путь.

— Какое красивое личико! — прохрипел крыс, схватив Малию за шиворот и с силой оторвал бедняжку от земли. — За тебя много дадут, — поднял он её перед собой на вытянутой руке.

— То-о-о-ош! — завопила бедняжка, бросив взгляд туда, где мышонок продолжал возиться возле ящериц.

— А-а-а?! — резко повернул голову крыс, проследив направление её взгляда.

Увидев мышонка, кормивших его ящериц какой-то сухой травой, он тут же завопил как недорезанный:

— А-ну пошел оттуда!

Не успел он что-либо предпринять, как резкая боль в паху заставила его разжать руку, державшую «улов». Скривив жуткую рожу от боли, крыс упал на колени.

— У тебя тоже ничего! — бросила озорно Малия, после мощного пинка ногой куда попало.

Выскочив из его рук, девушка кинулась к Тошу.

— Я же говорил сиди там! — встретил её паренек.

— Как ты понял — я не особо слушаюсь других! Особенно…

Не успела договорить мышка, как в их сторону посыпались проклятия:

— Стоять, мелкие гаденыши! — прокричал крыс, вставая на ноги и стрелой метнулся к мышатам.

— Бежим! — схватил Тош Малию за руку, и они вместе кинулись со всех ног бежать.

Спустя минуту интенсивного бега, оба исчезли, растворившись в толпе базарной толпы.

— Держите их, держите! — всё дальше и тише раздавался голос преследователя.

Как только они с Тошем вошли в поселение, девушка оказалась подхвачена толпой и утянута потоком в водоворот базарной суеты. Не прошло и полминуты, как она заплуталась и оказалась одна. Боясь разоблачения, мышка спрятала своё лицо, накинув на голову капюшон длиннополой одежды пустынных жителей, которую ей вручил Тош, чтобы не слишком выделяться на фоне остальных.

Сильнее кутаясь в одеянии, скрывая лицо, она бросалась из стороны в сторону, но нигде не могла найти Тоша, с которым оказалась разлучена. На благо девушки, паренек не заставил себя долго ждать. Вскоре он сам вышел на Малию и схватив за руку, повел за собой.

— Отличный удар! — шептал паренек, не оборачиваясь, спеша вперед, при этом изо всех сил расталкивая толпу.

— Спасибо Тош. А что это за место? — послушно следовала за ним мышка.

— Очень злачное местечко, именуемое Поселением торговцев Невольниками…

— Здесь продают рабов!? Но кому они нужны? — удивилась наивная девушка.

— Посмотри по сторонам и увидишь, — отвечал паренек, понимая, что такой изнеженной особе не понять какова Истинная Жизнь здесь, вдали от столичных утех.

Заглянув в хитрые, алчные глаза мимо мелькавших лиц, Принцесса всё поняла и лишний раз упрекнула себя в наивности и глупости.

— Прости, — проскрипела она, в который раз осознавая свою бесполезность здесь.

— Не извиняйся, — кротко прошептал ей через плечо паренек и затих.

Притихла и мышка, понимая, что её голос может привлечь еще больше бед на их голову.

— Они еще здесь?! — запыхавшись, проговорил Тош, протащив за собой Малию сквозь весь Базар, вплоть до самой его окраины, что располагался в аккурат возле причала.

Здесь возле реки стояли на приколе одномачтовые суденышки местных торговцев. Не дожидаясь очередного вопроса мышки, Тош кинулся обратно в толпу, прихватив и её с собой.

VII План побега и его реализация

Пик и других несчастных, попавших в руки Ловцов приковали к кольцу, наподобие того, что было для ящериц, иначе говоря — к стойлу для невольников. Их угнетатели, оставив живой товар под палящими лучами солнца, сами мило и преспокойно зашли в ближайшую лавку под накрытым навесом.

Усевшись в теньке, они принялись есть. Попутно обсуждая свои дела и дразня тех, кто умирал от голода и жажды, и осмеливался бросать измученные взгляды в их сторону.

Не выдержав и десяти песчинок лицезрения этих сволочей, жадно поедающих приносимых им блюд, Пик увел от них свой взор. Сидя на раскаленном песке, как и остальные, он опустил глаза на свои путы.

— Нас точно увезут в Эсфир…

— Это если выживем в плавании, — шептались пойманные.

— Всё лучше, чем бродяжничать по степи в поисках пищи и воды…

— Рабство — есть рабство! — поднял голову Пик, которому слова, услышанные вскользь, сильно ударили в голову. — И нет ничего хуже этого! — буркнул он и снова опустил голову, под пристальным взглядом остальных невольников, явно несогласных с ним.

— Лучше рабство, чем позорная смерть…

— Так хоть у нас появится шанс прожить еще с пару годочков…

Силясь больше не слушать упаднические речи тех, кто уже сдался и свыкся со своей участью, мышонок опустил руки к земле. Склонившись, он в тайне ото всех, принялся грызть веревку зубами.

В тот самый момент, когда она стала подаваться и мохриться, тихое перешептывание невольников стихло. Пик резко прекратил свои потуги. Приподняв голову, он увидел, как один из Ловцов тот, что оставался сторожить ящериц, вдруг выскочил из ниоткуда и кинулся к своим, мило беседующим подельникам-крысам.

Пик поспешил спрятать надгрызенную часть веревки, пододвинув её к ладоням и стал силится разорвать. Но она оказалась прочна, а беседа, завязавшаяся между троими мерзавцами, слишком коротка, чтобы она подалась.

Не успел мышонок сдвинуться хотя бы на крупицу в своих попытках вырваться, как все крысы, вскочили с мест и направились быстрым шагом к своей «добыче».

Сняв мышей с прикола с диким криком:

— А-ну, пошевеливайтесь, если хотите жить!

Один из них щелкнул хлыстом по ушам мышей, а второй повел всех навстречу рабству и неволе. А тем временем, переполошивший Ловец, поспешил вернуться обратно на свой пост.

После чего мыши послушно поднялись с мест и направились следом за своими палачами. И лишь Пик, по-прежнему не оставлял надежд вырваться. Он продолжать неистово рвать на себе путы, больше прорезая веревкой руки в кровь выше запястья, чем ослабевая их. Но даже эта режущая боль не могла остановить его — только не сейчас!

— Тош, давай договоримся, — тяжело дыша выдавила из себя жалобно мышка, когда тот перестал таскать её за собой из края в край поселения, и наконец остановился.

— Чтобы я больше не навлекла на нас бед, не мог бы ты предупредить меня о том, что собираешься делать и для чего! Хорошо? — сделала она ударение на последних словах, на что паренек, поднявшись на цыпочки, резко поменялся в лице.

Встав напротив Малии, он тихо молвил:

— Хорошо! А сейчас ты ударишь меня по лицу…

— Что?! Больно надо, — повела носиком мышка.

— Давай — так надо! — подставил он ей левую щеку.

— Не собираюсь я… — принялась возмущаться в голос Малия, но Тош, бросив взгляд туда, откуда приближалась вереница живого товара, прошептал:

— Ладно! У меня нет времени спорить!

Не позволив договорить Принцессе, он подтащил её к себе и припал к устам. Спустя пару песчинок мышка оторвала наглеца от себя и, вне себя от возмущения и негодования, отвесила ему такую звонкую увесистую пощечину, от которой мышонок отлетел от девушки. Перекувыркнувшись через спину, он упал на землю лицом, прямо перед ногами первого из крыс-ловцов.

— Проваливай отсюда! — не замедлил пнуть Тоша крыс, таким образом «тактично» убрав его с дороги.

Только сейчас, вытирая губы ладошкой и отплевываясь, Малия бросила взгляд на эту вереницу и всё сразу поняла.

— Пи… — чуть не сорвалось у неё с уст глухой возглас, когда она увидела среди бедолаг и своего друга.

— Не губи! — одернул её Тош, поднявшись на ноги.

Вовремя подскочив к девушке, он схватил её за лодыжку, тем самым не позволив накрыть второй слог. Прикусив себе язычок, Малия захлопнула рот ладошкой. А когда Тош подмигнул ей, мышка, изменив тон голоса, недовольно фыркнула:

— Пошел прочь, негодяй! — оттолкнула его от себя девушка, под тихие смешки окружающих, собравшихся поглазеть на беспечное представление у всех на глазах.

— Нет, вы это видели?! — промямлил Тош, кося под пьяного.

Поднявшись во второй раз с песка, он запутался в собственных ногах и рухнул прямо на одного из пойманных мышей.

— А у неё мощный удар, — шепнул на ухо Пику паренек, упав прямо ему на руки и повис всем телом.

Оставаясь до того безучастным ко всему происходящему, серый мышонок оторвал свой взор от земли и взглянул на свалившегося на него из толпы незнакомца. Узнав его, Пик невольно встретился взглядом с Малией, которая стояла в толпе, держась в первых рядах.

— Тебе что, не ясно сказано!? — подскочил к гуляки идущий сзади крыс и силой отшвырнул обратно в толпу.

Та мигом расступилась, и он упал лицом на землю.

— Погань! — бросил брезгливо крыс, плюнув в сторону упавшего.

Он уже хотел вернуться в строй, но упавший перевернулся и как закричит, что было сил:

— Сейчас!

Как по сигналу Пик, который почувствовал, что сделал Тош своей шпагой пока висел на веревке, которую держал под одеждой, с силой разорвал путы. Затем, не дожидаясь пока крыс, стоявший к нему спиной развернется, толкнул его в спину. Тот от толчка засеменил вперед.

Тут из толпы появилась, чья-то маленькая ножка и поставила крысу подножку. Описав руками в воздухе полукруг, Ловец упал на землю.

— Ах вы! — заскрипел он, попытавшись при падении схватить Тоша.

Но тот на четвереньках уполз в толпу, а когда обернулся, крыс увидел, что толкнувший его мышонок, также исчез.

Все остальные связанные невольники тут же попытались сбежать. Но из-за того, что каждый ринулся в свою сторону, у них ничего не получилось. Спустя мгновение подоспевший к приятелю крыс, ударами хлыста усмирил всех мышей.

— Я уж думал мне конец, — хрипел на бегу Пик, пробираясь сквозь толпу рядом с Тошем и Малией. — Здорово вы это придумали!

— Нужда заставит и не на такое пойдем, — отвечал песчаного окраса мышонок, набросив на голову капюшон.

— Тош прости за удар! Больно было?

— Нет Малия, напротив — было очень приятно! По крайней мере, первые пару песчинок, — усмехнулся он, на что мышка шутливо толкнула его в сторону.

— Давайте оставим выяснение отношений на потом! А сейчас поскорее уберемся отсюда, — прервал их милую беседу Пик.

— Я согласна! Ой, простите, — на бегу столкнулась Малия с кем-то из толпы и не дожидаясь ответа, кинулась за остальными.

— А кстати, а чем ты накормил ящериц? — за пару мгновений нагнала она обоих мышат.

— Эти ящерицы, удивительные сладкоежки… Я дал им немного одной травки, от которой скажу вам, у любого надолго отпадет охота не то, что бегать, встать не смогут, — в голос рассмеялся Тош, когда они достигли края Базара.

На время они остановились, не выходя из толпы, зорко осматривая горизонт в поисках Ловцов.

— Теперь я поняла, к чему всё это было, — закатила глазки мышка.

— А я вот — нет! Да и ладно, бежим отсюда…

— Горизонт чист! — ответил Пику Тош и взмахом руки дал сигнал к побегу. — К бархану скорее по одному…

С этими словами он легонько подтолкнул бежать первой мышку.

— Я за тобой! — затем пропустил следом Пика.

Спустя пять песчинок лихой паренек кинуться следом за ними. Но тут резко оказался остановлен могучей рукой, вцепившейся ему в плечо.

— Ну здравствуй, Шутник! — прогремел хриплым голосом Ловец, тот самый от которого им с Принцессой удалось сбежать еще у места стоянки. — Я так и знал, что мы еще встретимся! — развернул он его себе лицом.

— Тош! — воскликнул Пик, когда, почувствовав беду затылком, он обернулся и увидел мышонка в лапах крыса.

— О нет! — вскрикнула Малия, почти добежав до бархана.

— Бегите-е-е! — завопил, что было сил паренек, достав из-под одежды шпагу.

Тем самым он заставил противника отойти на шаг назад и убрать свою когтистую руку. — Я задержу его!

— Прошлый раз из-за твоей шуточки, мы с ребятами застряли в пустыне на неделю, пока наши ящерицы мучились от боли, — прорычал крыс, явно не в первый раз встречая этого проныру.

— Кто же знал, что вы кормите ящериц из мисок, а сами питаетесь, чем попало! — остро ответил проказник, не слишком умело размахивая клинком, но этого хватило, чтобы Ловец отошел еще на шаг назад.

— Малия, бежим! — подбежал к ней Пик и схватив за руку, увел её за бархан.

— Мы не можем бросить его…

— Он справится! Смотри… — прошептал паренек и мышата, упав на песок, высунули головы.

— Тош, берегись! — в следующее мгновение одновременно вскрикнули Малия и Пик, когда крыс грозно прорычав:

— Это твоя последняя шутка! — схватился за свой хлыст.

Не успел паренек ответить на это выпадом, как Ловец ловко обхватил плетью руку со шпагой мышонка. Резкий рывок и Тоша оказался совершенно безоружен. Еще мгновение и паренек был повален на землю мощным ударом ногой в живот.

— Оставайся здесь! — прошептал Малии серый мышонок и со всех ног пустился на выручку Тошу.

— Поиграл и хватит! — грозно проговорил Ловец, подойдя к поверженному пареньку.

Наступив ему на руку, он вдавил её в песок. С глухой болью бедолага стал извиваться на земле подобно змее, пытаясь вырваться.

— Это был последний раз, когда ты помешал нам…

Нависнув над Тошем, крыс замахнулся, дабы нанести сильный удар, которого было достаточно, чтобы размозжить мышонку черепушку, как спелый фрукт.

В самый последний момент, когда он уже сжал ладонь в кулак и готовился притворить в исполнение смертный приговор, прямо со спины на него набросился Пик. Вцепившись руками в крысиную руку, мышонок повис на ней, словно на перекладине.

— Так его! — воскликнул Тош.

Вывернувшись из-под ступни крыса, он вцепился ему в ногу, ниже колена всеми зубами.

— Ах ты, мелкий гаденыш! — зашипел тот от боли и хотел пнуть мальца другой ногой, но в этот момент Пик с такой силой оттолкнулся от земли, что крыс повалился на спину.

— Молодцы! — выскочила тут из убежища Малия, сжав за обоих кулачки.

Но её радость спустя пару мгновений непонятной суеты и борьбы там вдали, резко сменилась горем и отчаянием.

Крыс был могуч и силен. Оказавшись на спине, он одной рукой обхватил шею серого мышонка. Затем прижал его к себе и придушил. Отчего тот перестал всячески бороться и силится высвободиться.

После, Ловец зажал между ног голову второму мышонку. Когда Тош ослаб, крыс перехватил паренька поближе и также прижал к себе. Таким образом, спустя несколько песчинок победитель в этой схватке поднялся на ноги, держа Пика и Тоша в своих крепких здоровущих ручищах.

— Попались мальки! Теперь вас ничто не спасет, — прорычал крыс и кинулся в толпу, дабы отдать своим подельникам.

— Пик! Тош! — вскрикнула Малия, со всех ног кинувшись за ними.

Сгорая от желания наброситься на крысу и поколотить обидчика, мышка готова была пойти на риск самой оказаться пойманной.

Но не пробежав и пары шагов, была остановлена взглядами ребят. Не в силах и слова вымолвить они замотали головами, а их недвусмысленные взгляды, обращенные на неё, говорили сами за себя.

— Не-е-е-ет! — упала девушка на колени, не сводя глаз с мышат, ставших для неё больше, чем просто знакомыми или попутчиками. — Какая я же все-таки растяпа! — обреченно опуская взгляд, проскрипела Малия сдавленным голосом.

Словно наяву перед глазами бедняжки всплыл совсем недавний инцидент на базаре, когда она налетела на одного прохожего из толпы и извинилась. Тем самым мышка выдала себя. Ведь это был никто иной, как сам Ловец, возвращающийся к месту стоянки. Если бы не она, он бы ни за что не приметил их и у них всё вышло.

Одолеваемая столь тяжкими мыслями, Малия схватила песок обеими руками, сжала в кулачки и с силой хлестнула ими по земле. Бросившись к шпаге, что так и осталась лежать в стороне после падения Тоша, мышка упала перед нею на колени.

Приняв для себя решение во что бы то ни стало спасти мышат, Принцесса с дрожью в голосе взяла её в обе руки.

— Нужда заставит… не то совершим! — повторила она слова храброго Тоша.

Блеснув эфесом на солнце, она кинулась в толпу, на бегу пряча клинок под одежду.

VIII Гостеприимство капитана Горла

— Смотрите ребята, кого я… — на бегу закричал крыс, быстро миновав всю базарную площадь и настиг своих подельников, уже продавших груз капитану одного из судов.

— Эй, капитан, этого мало… Мы так не договаривались! — запротестовал главный из Ловцов, открыв черный мешочек с зернышками.

— Здесь только половина! — закричал он, стоя на берегу, со вторым помощником.

— За таких дохляков и этого будет много, — отвечал ему с кормы высокий худощавый крыс.

Не сходя на землю, он косо поглядывал на четырех еле живых рабов, которых члены его команды заводили на корабль по деревянному трапу, переброшенному на сушу.

— Я… — взял слово, прибежавший крыс, не выпускающий из своих рук двоих пойманных мышат, которые уже побледнели от нехватки воздуха.

— Да подожди ты! Не видишь нас тут шахеруют, — перебил его Главарь, даже не обернувшись и снова принялся кричать на моряков, готовившихся к отплытию. — Что за фигня, Горл!?

— Скажи спасибо и за это! В прошлый раз половина вашего товара не достигла берегов Эсфира…

— За содержание мы не несем ответственность! Раз они подохли, значит это твоя вина!

— Моя!? Протрите глаза — да они и пары дней не продержаться. И где вы их только берете?

— Уж какие есть! Нынче напряги с ловлей…

— Вот предоставите мне молодых полных жизни мышей, тогда и поговорим! — проговорил с горяча капитан, не догадываясь, что его запросы, будут так быстро удовлетворены.

— А как вам такие?! — вышел вперед третий Ловец и разжав руки, предоставил «широкой публике» свой улов. — Поймал, когда пытались сбежать, — ответил тихо крыс, на вопросительные взгляды своих компаньонов.

— Грузите, беру! — махнул рукой капитан.

— Не так быстро, — остановил двоих моряков командир Охотников за наживой, придавив Тоша ногой, а Пика держа за шиворот. — С этими у нас личные счеты! Один хотел сбежать, другой — гаденыш, вечно ставит нам палки в колеса…

Капитан выгоревшего пепельно-черного окраса крыс, с серьгой в правом ухе и бородкой, одетый в длинный морской плащ, поверх широких морских штанов грязно-алого цвета и бесцветную рубаху, хитро прищурился. Его очень пронзительный взгляд серо-голубых глаз выдавали в нем умелого торгаша, всегда знающего цену своим словам.

— Сколько? — после коротких раздумий спросил он.

— Десять! — отвечал Главарь.

— Это же грабеж?!

— Нет — это торговля!

— Ладно, — уступил капитан и принялся отсчитывать зерна.

— За каждого, — улыбнулся уголком рта Ловец, понимая, что покупатель клюнул.

— Как?! Да тебе что, солнце совсем голову напекло?

— Не устраивает цена, мы предложим товар следующему купцу. Фазиру, кажется? — чуть задумался хитрец.

— Этому выскочке! Да у него таланта к торговле меньше, чем у каракатицы, — возмущался капитан, поглядывая жадно на двоих мышат, которых продаст за морем по сотне за каждого.

— Ну так что, решился?! Время знаешь ли — зерна! — поторопил его Ловец, видя, как тот колеблется.

— На, держите! Грабители, — отсчитал нужное количество капитан и бросил мешочек главному из крыс.

Те, быстро пересчитав плату, отдали мышей в руки матросов, которые не блистали манерами и чистотой гардероба. От них жутко разило чем-то протухшим, а одежа и вовсе ограничивалась порванными кусками ткани, которыми они обмотали себя вокруг талии. Ко всему прочему, здешние крысы были все взлохмаченными, а их кривые зубы, что торчали из пастей не внушали доверия к подобным личностям.

— Чтоб вам пусто было! — прорычал на прощание Охотникам за наживой капитан.

— И тебе попутного ветра! — откланялись крысы.

Поле чего они втроем, довольные «как веники» удачной сделкой, ушли восвояси.

Пика и Тоша, тем временем схватили по паре сильных матросских крысиных рук и силой затащили на палубу. Подведя к остальным, весь живой товар построили в одну линию.

Пока крысы спорили о ценах на рабов, с них не сводила пристального взгляда одна мышка. Прекрасно расслышав всё, о чем они кричали, Малия, не успевшая нагнать крыса в толпе, достигнув причала, спряталась за небольшим, казавшимся пустым сарайчиком.

Он располагался неподалеку от причала и добраться до него незамеченной было нелегко. Но девушка смело кинулась к нему и не прогадала с моментом. Крысы оказались так увлечены торгами, что и не приметили её. Когда их разговор затронул здоровье перевозимых, Малия схватив шпагу Тоша, бросила на неё решительный взгляд. Стиснув зубы, она стала подносить острие клинка к волосам…

— Ну всё сейчас начнется, — тихо шепнул Тош Пику, решив хоть немного приободрить товарища по несчастью, которого всего затрясло от ужаса и страха перед грядущими страданиями, которые он и в уме не мог представить.

— Так слушайте меня, ничтожества, — громогласно завел свою приветственную речь капитан, стоя на верхней палубе, где располагался штурвал в виде большого весла на хвосте корабля. — Теперь вы мои! Я ваш Хозяин на время этого морского путешествия… — продолжил он, пока моряки одевали каждому невольнику кандалы и ошейники из металла, соединенные цепью.

Воспользовавшись заминкой надсмотрщиков, Тош быстрым взглядом насчитал не более десятка подобных отбросов-моряков на этом не менее прогнившем корабле.

— Капитан, а что насчет программы плавания?! Предусмотрены ли развлечения?! — выкрикнул озорник и тут же умолк.

— Что?! Кто это сказал? Кому там язык прижечь каленным металлом?! — возмутился капитан, высматривая наглеца.

— А можно называть вас — Большая Мамочка?! — снова прокричал паренек, под тихие ухмылки моряков.

— Тош, ты чего? — прошипел Пик.

Шутки храброго не по годам юнца, тут же вызвали невольные смешки среди команды. Чему, само собой, не слишком обрадовался их грозный Предводитель.

— Отставить ржать! Ты-ы-ы! — спустился он с верхней палубы и начал подходить к Тошу. — Смотрю ты самый умный тут?! — прогремел капитан.

— Если без лишней скромности, то да — я такой! — с удовольствием подхватил его слова мышонок.

Не придав словам мальца особого значения, капитан повернулся к нему боком и бросил суровый взгляд на одного крупного верзилу-крыса.

— Боцман! — кивнул он в сторону наглеца. — Покажи, как мы приветствуем новичков…

Немногословный моряк подошел к мальцу и ударил по животу кулаком, отчего мышонок скрючился и язык чуть не выплюнул.

— Это он еще в полсилы! — прорычал Горл и хотел продолжить свою прерванную наглецом речь, но Тош снова вставил своё слово:

— Неудивительно, что вас не уважает собственная команда… Кхе-кхе… После таких теплых приветствий!

От столь колких замечаний среди моряков в очередной раз послышались смешки.

— Ах, ты-ы-ы! — прорычал крыс, ростом превосходивший всех мышей раза в два.

С легкостью пушинки подняв Тоша с колен, он схватил его когтями за подбородок.

— Дерзить мне вздумал? Всыпать десять плетей выскочке!

По команде капитана двое моряков схватили беднягу, разорвали на нем рубаху, тем самым оголив спину. Боцман незамедлительно схватился за кнут, что всегда держал при себе.

— Постойте, так нельзя! — нарушил молчание Пик.

— Кто еще хочет составить ему компанию? — повернулся на голос крайне «радушный» Хозяин.

Под его пронзительным взглядом рабы поневоле опустили глаза и сжались к корме.

— Я так и знал! Это будет урок всем вам! — указал он на провинившегося паренька.

— Полудохлый сухой сверчок! Вот ты кто, — набравшись смелости, выкрикнул серый мышонок.

— Двадцать плетей обоим! — брызжа слюной, не на шутку рассвирепел тут капитан, уязвленный подобной наглостью своего «товара».

— Сверчок значит?! Полудохлый? Неплохо! — спустя песчинку встретил Пика Тош, когда того схватили, оголили спину и поставили рядом с ним.

— Ничего не хотите сказать напоследок? — вкрадчиво спросил крыс, подойдя к двоим мышатам.

— Мы не собираемся молить тебя о пощаде, — взял слово Пик, но Тош перевел всё в шутку.

— Может, вначале покормишь, устроишь экскурсию по судну, а там и «обласкаешь».

— Дерзкий мальчишка, я сам собью с тебя спесь! — оттолкнул боцмана Горл и вырвав из его рук хлыст, занес над головами ребят.

— Только не запыхайся там, полудохлая ты крыса! — бросил напоследок проказник.

— Тош, — одернул его Пик, понимая, что сейчас им будет не до шуток.

— Да ладно тебе друг, хуже уже быть не может! — отвечал он, зажав зубы и приготовился к боли.

Тут же позади послышался свист хлыста.

— Ар-р-р-р! — прорычал Тош сквозь жгучую боль, когда первый удар пришелся ему на спину.

Жутко просвистев, взмах отдался эхом в ушах Пика, которого всего обуяла мелкая дрожь.

— Держись друг! — прохрипел паренек.

В следующее мгновение второй удар пришелся по спине серого мышонка, который от резкой режущей плоть боли между лопатками протяжно прорычал сквозь зубы:

— Вре-е-ешь, не возьме-е-ешь!

— И это всё, на что ты способен?! — подхватил его настрой Тош и оба паренька, ударили друг друга кулаками по бокам.

— Я только разминаюсь! — прорычал капитан и в очередной раз замахнулся.

Но нанести удар ему помешал спокойный голос Незнакомца, появившегося из ниоткуда:

— Так вы бережете свой товар?

Тут же взоры всех моряков устремились к нарушившему забаву Горла молодому песчаному крысу. Неся на себе взгляд и не проронив более ни слова, он быстро поднялся на корабль.

— Они должны знать руку Хозяина! — прорычал капитан, быстрым взглядом обведя паренька с ног до головы.

— Не советую, — покачал пальцем Гость.

— Да кто ты вообще такой?! Как осмелился подняться на мой корабль, без разрешения? Ну-ка ребята вышвырните этого наглеца за борт…

Двое моряков, что стояли ближе к ему, подскочили к Незнакомцу. Но крыс с хладнокровием в глазах вытащил свою слегка потрепанную временем шпагу и наставил на моряков.

— Да как ты смеешь? — прорычал капитан, не стерпев подобной наглости.

Опустив хлыст, он начал надвигаться на непрошенного Гостя.

— Простите Капитан, но я здесь вовсе не для того, чтобы угрожать вам и вашим матросам, — спокойно и взвешенно обратился к нему крысенок.

На время оставив любимую забаву, внимание моряков переключилось на непрошенного Гостя. Сквозь боль Пик и Тош, также повернули головы в сторону Незнакомца и тут же обомлели.

Их глазам предстал стройный, полный жизни, с миловидным лицом и сияющими голубыми глазами, от кончика хвоста до кончика носа черно-пепельного окраса молодой песчаный крыс, обладающий короткой стрижкой и одетый в скромное темное одеяние, на подобии халата, подпоясанного бечёвкой. На ногах красовались изогнутые кверху сапоги. Левой рукой он придерживал небольшую наплечную сумку, а второй вкладывал шпагу в прорезь на поясе, вешая её на бок.

— Ты кто таков будешь?! — подошел вплотную капитан и впился взглядом в крысенка, вид которого говорил, что он не простой кочевник.

— Меня зовут Зума Ибн Ахмат! — отвечал крыс.

Услыхав его имя и широко раскрыв рты, Тош и Пик переглянулись. Их удивлению не было предела.

— А я — Капитан этого судна Горл Жестокий! — ударил себя в грудь здешний Хозяин.

— Отлично, Капитан! Скажите, вы же отправляетесь в Эсфир? — смело заглянул невысокого роста парень в глаза рослому крысу, который был вышел его в разы.

— Да, это конечный пункт нашего плавания… Но мы не берем пассажиров, если только в трюм. Хе-хе, — усмехнулся Горл, под сухие смешки своих моряков. — Так что паренек, если хочешь к нам — протягивай руки, мы быстро накинем на тебя «ослепительные» браслеты…

Не подумав, капитан тронул Гостя за плечо ладонью, на что тот, двумя пальцами сжал её в определенных точках и с силой надавил.

— Я еще не закончил, — совершенно спокойно паренек свободной рукой поправил на себе волосы.

Одновременно с этим сам не понимая, что с ним, Горл начал корчиться от глухой боли, отдающейся прямо в голову.

— Я сын Главного лекаря самого Тимура-Паша, который владеет сетью аптек по обе стороны Эфирского моря, и я не собираюсь слушать Ваши нелепые угрозы! — прогремел крысеныш, спустя пару мгновений отстранив от себя грозного капитана.

Схватившись на руку, сам не свой, крыс поспешил прижать ладонь к груди.

— Простите Капитан, дурные привычки… Сами понимаете, края здесь негостеприимные и такому невысокому крысу, как я, просто жизненно необходимо уметь постоять за себя, — усмехнулся паренек. — Благо, я знаю все больные точки каждого живого существа в Эйринии — будь то мышь или крыса…

— Понимаю, — чуть сбавил тон голоса Горл, услышав, кто перед ним предстал. — Но что вы забыли здесь? Так далеко от мягких подушек Дворца Эсфира?

— Я собирал особо редкие травы, что встречаются лишь в этих степях. Да вот незадача… Меня ограбили собственные провожатые…

— Ха-ха! — раздался тихий смех команды.

— Здесь это обычное дело, — прервал их смешки Горл, сурово взглянув на свою команду. — Так что вы хотите от меня? Я не занимаюсь поисками утерянного. Даже наоборот — мы торгуем тем, что «подобрали» другие, — указал капитан на невольников.

Зума бросил быстрый поверхностный взгляд на живой товар, на доли песчинки задержав его на Пике и Тоше, которые опомнившись, прикрыли рты и стерли с лиц непомерное удивление.

— Здесь я закончил. Мне нет нужды задерживаться. Поэтому, если Вы согласитесь подвести меня…

— Ха-ха-ха-ха! — перебил его Горл, сухо засмеявшись ему прямо в лицо. — Здесь даром ничего не дается. И даже таким Высокородным Господам, как Вы, придется раскошелиться, — потер руки капитан.

— У меня украли все средства…

— Ха-ха-ха-ха! — подхватила смех капитана его команда.

— Тогда простите, корабль готов к отплытию. Ступайте на берег, нам не по пути, — указал в сторону суши сухой крыс.

— Ладно, — чуть призадумавшись, проговорил Зума и медленной походкой направился к трапу. — Так уж и быть, я дождусь следующего судна… Думаю Капитан Фазир будет более радушным и примет мои врачебные услуги в оплату проезда. А по прибытии в Эсфир, я лично представлю его ко Двору Тимура-Паши, как самого верного из его слуг, — крайне вкрадчиво проговорил паренек.

— Стой! — сорвалось с языка у капитана, когда он услышал ненавистное ему имя конкурента.

— Вы передумали? — обернулся Зума.

— Ваши услуги могут быть полезны и на моем судне, — через силу выдавил из себя крыс.

— Это значит… — подошел чуть ближе паренек, смело заглядывая ему в глаза.

— Добро пожаловать на борт! Но… — поднял руку капитан, преградив путь Гостю. — Пассажирам ни к чему оружие! — указал он на шпагу.

Не отводя взгляда от капитана, Зума без капли страха снял её и протянул ему. Не дожидаясь ответа, паренек подошел ближе к шеренге рабов.

— Но у меня есть одно условие — ваши нелепые наказания, придется упразднить, — осмотрел он быстрым взглядом «товар».

— Упра… Что?! — не разобрал его слов Горл.

— Мы не нуждаемся в твоем заступничестве, смазливый ты крысёнок! — огрызнулся тут Тош и даже плюнул в сторону сыночка лекаря.

Видя, что капитан поигрывает в руках шпагой, недобро косясь на Гостя, который принялся выдвигать здесь свои условия, мышонок решил таким образом отвлечь внимание на себя.

— А ну-ка повтори? — обернулся крыс лицом к невольнику.

— Высечь его и вырвать язык наглецу?! — скривил злобную усмешку капитан.

— Ни к чему портить такую шкуру! Она ему еще пригодиться, когда попадет в Эсфир, — совершенно спокойно отвечал на подобную провокацию паренек.

Подскочив к мышонку, Зума схватил Тоша за кончик уха и силой сдавил его.

— Вы скорее всего не знали, но если сдавить ухо мыши, она… — сладостно зашептал крысенок, не скрывая своей жестокой полной наслаждения ухмылку.

Тем временем, почувствовав нестерпимую боль, мышонок стал глухо хрипеть и истекать слюной. Его ноги резко подкосились, и он медленно опустился на колени перед парнем, стиснувшим от удовольствия зубы.