Бесплатный фрагмент - Егор жених ведьмы

ЕГОР ЖЕНИХ ВЕДЬМЫ

Том 1.Книга 1.

Предисловие.

Слышен голос священной Сибири в шёпоте ветра, в тихих вздохах болот, в детских голосах ручейков, в молчании древних идолов, где эхо несёт в Саянских хребтах рёв медведей, хозяев Тайги. Её ресницы — шелест диких трав и кожа — мягкий мох. Её стройный каменный стан крепок и монолитен. А кровь течёт янтарной смолою по мачтовым соснам. Нежных рук полноводные реки торопятся, чтобы умыться водой океана.

А внутри недра, хранящие в себе несметные богатства, которые и не снились никому. Подземные воды из литосферной коры палеолита текут в каменных сводах, уходящих так глубоко, что невозможно постичь. В пещерах, где ещё ни разу не появлялся человек, волшебными созвездиями щедро рассыпаны все самоцветы, которым нет числа. Земля, где ледники остановились миллионы лет назад, сохранив тайны времён, секреты которых ещё придётся отгадать.

Высота небесной синевы прозрачна и чиста. Алмазы светящихся звёзд в черном небе и молоко Луны. Предвечерний оранжевый от заходящего солнца лес. И от этого огня вспыхивают красно-рыжими угольками цветы: купавницы, кубышки-огоньки.

Свет поколений растворился и, оседая песчинками мудрости в душах живущих здесь людей, светит им изнутри, проявляясь во вне, как знания, переходящие из уст в уста, как богатство духа, как бесконечное стремление к чему-то, что не объяснить словами. Здесь в этом сказочном месте сошлись культуры Севера, Востока, Запада и Юга. Где легенды Приполярного Урала с подземным Эрлихом, старухой Мишь и мантрами Тувы, сложившись в песнь, сплелись в единство древних знаний, которые словами оставляют следы внутри у тех людей, что поселились тут.

В этих местах способен человек уйти от самого себя, чтобы к себе же самому вернуться, но уже иным. Сила и Знание, непостижимые простым живущим, способны открыться лишь тем, кто не видит для себя назад дороги.

Вдохни таёжный воздух тысячелетних кедров, и хвоя своим духом в ночь прогонит чертей и бесов, сомнения, гордыню и страх, освободив место Любви! Прочувствуй суть до кончиков всех нервов, чтоб растворится в красоте и духе, всецело осознав, что остановился на пороге двери, ведущей к Богу!

Глава 1. БУНТ В ДЕРЕВНЕ

Косматые старухи, хозяин болота, горные тролли… Услышав о них, любой из тех, кто читает сейчас книгу, улыбнувшись скажет, что в действительности, конечно, все это лишь эпический вымысел минувших дней. Но иногда случается так, что наступают тяжёлые времена. И чем чернее тучи, тем всё дерзновеннее червь сомнения прогрызает себе путь в твоей безоблачной уверенности. Когда вкладываешь душу, чтоб добрые колосья, наполненные до краев солнцем, клонились к земле под собственной тяжестью, но твой урожай гниет под нескончаемым дождем. Лесной зверь, оставив свои следы возле искусно расставленных силков, уходит прочь. Мор убивает в твоём сарае всë поголовье. Тогда, не отдавая себе отчёта в происходящем, волей не волей начинаешь видеть причину зла совсем не там, где она кроется на самом деле.

Все это случилось так давно, что даже легенды, которые до сих пор ходят в этих местах, не могут подлинно пересказать те события, что произошли здесь на исходе лета сибирским вечером где-то на сто семнадцатой версте старого Чердынского тракта.

— «А кто ещё, если не она?!! Кто-то должен за всё ответить!!» Словно голодные чёрные вороны напуганные кем-то, неистовые слова взмывали вверх, кружась над крышами домов. Деревенский люд, обступивший бочку, грозными одобрительными криками поддержал того, кто их произнес. Это был плечистый коренастый парень с зелеными глазами и волосами цвета древесной коры. И в его крике чувствовалась боль и Свобода, спаянные в железный стержень несгибаемого характера.

— «Я проучу ведьму, даже если никто не пойдёт со мной, если я буду один!» Искренний гнев и чёрная ненависть стоящего на бочке человека были так глубоки, что переполняли его душу. Чувствуя это, крестьяне в исступлении кричали ему, подняв руки вверх — «Я пойду с тобой, Егор!», «Выведем старуху, на чистую воду!! Свирепо махая кулаками в воздухе, бунтарь продолжил — «Давайте все вместе прогоним колдунью из нашего леса!! Пусть улетает на своей метле к чертям!!» — Разъярённый охотник спрыгнул с бочки в низ и крестьяне, поймав его, подняли над головами.

Вовлекая в свои ряды все новых и новых ополченцев, по деревне шла грозная толпа. Вооружившись всем, что подвернулось под руку — топорами, вилами и кольями, войско скотоводов и пахарей вступило в лес.

Сухое лето, сгубившее половину урожая до сих пор не могло унять свой гнев. Палящий полуденный зной, несмотря на то, что его время было исчерпано, никак не хотел передавать бразды правления в мягкие руки вечерней прохлады. Заручившись поддержкой купающегося в безоблачной лазури золотого светила, он безжалостно выполнял свою роль в отведённое ему случаем время.

Но несмотря ни на что, природа всегда умеет находить гармонию внутри себя. И сейчас сентябрьское солнце, светившее сквозь еловые лапы, проявляя нежность, казалось, хотело пропитать собой мхи и кору деревьев перед исключительно долгой и суровой зимой.

Залатанные рубахи яркими пятнами отражались в оранжевом закате. Немногие под впечатлением воинственной речи успели положить в котомки хоть какую-то провизию. Единение, напитавшееся многолетним страданием сплотило ватагу отчаявшихся крестьян. -«В самую глушь, ведьма прячется в чаще! Я чувствую, что она там, у себя в гнилом срубе! Наведаемся к старухе в гости!» — Выкрикнул Егор, и деревенские храбрецы, ломая на своём пути сухие ветки, свернули с лесной тропы в бурелом.

Сумерки уже сгущались и седые волосы тумана, опускаясь в траву капельками росы, шептали о приближении темноты. Все, кто этим вечером выступил вместе с Егором искать проклятую ведьму, безусловно не были людьми робкого десятка. Но продолжать свой поход сквозь болота и поваленные деревья в кромешных сумерках, было бы по меньшей мере безумием. Это понимал и сам предводитель отряда.

Егор.. в его жилах текла кровь охотников и воинов, отважный смельчак, бесстрашный деревенский парень двадцати пяти лет отроду. В час когда он должен был родиться, в дом его отца постучался странствующий монах. В эту ночь шёл жуткий ливень, гремел гром, а от молний, которые освещали всю округу было светло как днём. Хозяева приютили промокшего до нитки пилигрима, накормили и высушили его одежду. Ненастье кончилось. После позднего ужина в предрассветных сумерках хозяин и гость сидели на завалинке. Молодой отец курил табак, а паломник молча смотрел в предрассветное небо. Но вдруг, быстро повернув свою голову, в полном молчании, глядя прямо в глаза последний тихо, но внятно произнёс — «Я не могу сказать сможешь ли ты застать этот момент, но верь мне, ибо я с полной уверенностью говорю тебе, что твой сын вырастет и станет великим человеком.» Когда все уснули монах тайком пробрался к колыбели и до утра творил молитву над спящим младенцем. С первыми лучами он исчез, оставив после себя небольшой кошель с серебром.

Эта история, ни единожды год от года пересказываемая подрастающему мальчику, всякий раз вселяла в последнего уверенность и чувство защищённости при любых невзгодах. Вот и сейчас что-то внутри подсказывало ему, что несмотря ни на что, все идёт именно так как нужно.

Разведя костёр, крестьяне устроились под вековыми деревьями кто как смог, подложив под ребра мох и еловые ветки. Перед сном они твёрдо пообещали Егору утром во что бы-то ни стало отыскать старуху.

Ночь подкралась так внезапно, что всем почудилось будто кто-то накрыл лес чёрным шерстяным платком. Эта бархатная темнота была жуткой и прекрасной одновременно. Голоса ночных птиц витиевато переплетались, выводя такую потрясающую воображение чудесную трель. Крик неясыти, обрамляя собой тоническое трезвучие шелеста ключа, шёпота ветра и молчания скал, эхом катился сквозь кроны могучих кедров. Жёлтая как голова сыра Луна величественно выплывала из свиты сопровождающих её тёмных облаков. Стремительный бег падающих с неба звёзд ворошил в душе опавшие листья детских воспоминаний. Охотник не успел заметить, как моргнув в последний раз уже не смог открыть своих век до утра.

Глава 2. ВЕДЬМА В ЛЕСУ

Золото сентябрьского солнца, проникая сквозь иглы лап столетних елей, лаского играло на ветру. Боевое настроение всего отряда ободряющим эхом отзывалось в успехе будущей охоты. Но вдруг одна на всех мысль выскочила на их лицах как черт из табакерки. Где тропа по которой они пришли сюда ночью и куда двигаться дальше? Егор схватил её за хвост, что б развеять, и не давая шанса внести смятение в души друзей, молча стал карабкаться на большую сосну. К слову сказать, дерево это даже по меркам сибирского леса сильно выделялось на общем фоне. Крестьяне втроем подсадили своего товарища, и он быстро стал перебираться с одной ветки на другую. Потрескавшаяся кора огромной сосны даже не пыталась скользить в руках героя. Подниматься было удобно. Как будто само дерево помогало незваному гостю пробираться все выше. Вот уже закончились тяжелые большие ветви, сменившись под ногами такими же кривыми, но уже тонкими, хотя все равно очень крепкими. А Егор все продолжал своё восхождение.

Но вдруг, эта лестница в небо резко оборвалась и наш герой неожиданно оказался на верхнем ярусе. Оранжевый свет залил зелёный ковер тайги. Великолепие поднимающегося солнца переполнило душу героя и набрав в грудь воздуха он громко крикнул «Эге-ге-гей!!»

В ответ он не услышал ничего. Что-то кольнуло у Егора в сердце и он стал оглядываться по всем сторонам света. Но куда бы не глядел, видел лишь бесконечные просторы хвойного осеннего леса. Их деревня находилась в большой луговине, а за вчерашние пол дня уйти так далеко не смог бы даже великан. Егор, собрав в кулак остатки рассудительности, криво усмехнулся — «Ведьма».

Ловко как рысь он стал спускаться, аккуратно переступая через сучья, казавшиеся ему слишком сухими. И вскоре, спрыгнув в траву с первых трёх веток, он оказался в низу.

Говорят, что по отношению к своему внезапному страху люди делятся на две части. Первые трусят, не давая какому-нибудь чувству прийти к ним на выручку. В этот миг именно у таких людей сердце может просто взять и остановиться. Ведь не даром говорят — «У страха глаза велики.» Вторые, вместо того что бы «сдать свои бастионы», берут небольшую паузу. Во время которой они просто прекращают размышлять о природе представшего перед ними явления. Так как если они продолжат перебирать в своей голове возможные варианты объяснения того, что видят, — это кончится плохо. Скорее всего тем, что эти самые варианты возможных объяснений просто возьмут, да и закончатся, а страх вернется с удвоенным ужасом. К таким, после паузы на помощь приходит его величество Гнев. И уже спустя мгновение людей подобного толка одолевает рассерженность на самих себя, за то что их чуть не застал врасплох вообще не понятно кто. Становится искренне обидно, от того, что некто, коварно пользуясь твоим замешательством имел наглость, испугать тебя! Таким был вождь деревенских охотников на ведьму. Но как не крути «неожиданность» так называют именно потому, что приходит она к нам в гости никого не спросив.

Тот миг, когда он вернулся с дерева к своим друзьям стал для него поистине серьезным испытанием. Оглядевшись, Егор не поверил своим глазам — вокруг не было ни души. Но самым страшным было то, что и место, где он сейчас оказался было чужим.. Спустившись в низ, он попал в совершенно другой лес.. Его окружали огромные стволы елей, свет почти не проникал сквозь толщу зелёных портьер. По одному взгляду на некошеную траву, можно было догадаться, что людей здесь не было совсем.

Да, в такой ситуации легче всего было пойти на поводу у своего страха. Так уж устроены люди, что когда летишь с обрыва в пропасть, уже не имеет значение, что именно даст тебе шанс спастись. Парень обеими руками схватился за своё благоразумие в сцепке с оставшимися крохами спокойствия и держался за них изо всех сил, оберегая ясность своего рассудка. Первые минуты потрясения, так и не сумев пробить глухую защиту, от собственного бессилия растворились в полумраке утренних сумерек.

Сын Фёдора охотника огляделся. Дремучий лес.. На сколько хватало глаз. Он давил шершавой смолистостью коры. Сухие ветки с осыпавшимися на землю иголками стремились исцарапать лицо.

С того самого момента, как ватага разъярённых крестьян вошла в лес, где-то на интуитивном уровне в голове командира заегозила, не давая покоя надоедливая мысль. Она тихо жужжала, отнимая возможность сосредоточится на ненависти к старухе. Она пищала комаром, как по кругу, повторяя, что есть то, что он забыл сделать. Не выдержав подобного непонимания, мысль что есть мочи укусила нерадушного охотника. И в этот момент зеленоглазый парень хлопнул себя по лбу. «Прости..» негромко выкрикнул он непонятно кому. «Прости меня, я так виноват.. Не серчай на дурака, батюшка лес, что позабыл поздороваться с тобой, сразу как зашел к тебе в гости. Виноват. Сам виноват..» Егор меланхолично, в то же время понуро и сердито мотал опущенной вниз головой.

Он сказал это от чистого сердца, искренне переживая, о том что, находясь в плену ненависти упустил из виду столь важное действие. Прислонившись спиной к гнилому пню он вдруг, тихо рассмеялся над глупостью своего вчерашнего поступка. Нет, он не жалел, о том что выдвинулся на поиски проклятой ведьмы, но переживал, что в пылу страстей обошёл вниманием столь важный ритуал. Отец с самого детства учил его что лес это живое существо требующее к себе достойного отношения.

И тут.. Что-то случилось. Егор вдруг почувствовал радость и несгибаемую уверенность в том, что все кончится хорошо. И в этот миг, сквозь непролазную чащу и бурелом коричневых крючьев, ему показалось, что где-то глубоко в лесу вспыхнул огонёк. Будто кто-то зажёг свечу на пороге своего дома. Охотник поклонился до земли в ту сторону, где деревья переплелись в непроходимую стену. А потом стал пробираться на свет. Вот уже показалась маленькая избушка, окружённая зеленой поляной с некошеной сочной травой. Только сейчас парень увидел то, что скрывалось от его глаз до этого момента. Дом в буквальном смысле обнимал собой тысячелетний дуб. А точнее, это он пророс сквозь него, корнями уходя в зелёный мох и упираясь кроной в небо. От изумления он потерял ход мысли. Ещё мгновение и вдруг..

Дверь скрипнула, отворившись внутрь. На пороге показалась босоногая девушка в длинном суконном платье до пят. Её светлые волосы были связаны в косы, оканчивающиеся зелёными лентами. Ни один из них не произнёс ни звука. Так они и стояли. Всею собой всеобъемлюще источала она истинную красоту. Казалось сама природа создала её из всего лучшего чем владела. Девушка улыбнулась и сыну Фёдора охотника почудилось будто колючий хвойный лес преобразился и отступил в учтивом поклоне.

Длинноволосая дева пригласила его взглядом пройти в дом. Лишь тогда к герою вернулась его прежняя трезвость. «Это она!!» — мелькнула и скрылась во тьме мысль, ядовитая как отравленная стрела. Егор вошел внутрь. Для могучих ветвей между балок деревянного потолка были прорублены бреши. Боль чуть-чуть притупилась, ибо еще одно чудо явилось перед его глазами. От коры дерева исходил свет. Чуть различимый неяркий синевато-зелёный.

Егор вспомнил детство, маму и отца, как тот взял его в первый раз с собой в тайгу. Когда ты маленький, все на что ты смотришь открывается тебе с удивительной, совершенно иной стороны. Это то самое время, когда за печкой живет домовой, а чердак полон тайн.

Охотник ощутил близкое родство этих воспоминаний с тем, что он испытывал в это мгновение. Внутреннее тепло разлилось по всему его телу. Девушка не отводя взгляда от зеленоглазого парня указала ему на место, где стоял резной стол. Деревенский богатырь, руковитый с детства, машинально подмечал все что его окружало. И так получилось, что мысль о ведьме вновь отступила под натиском того, что он увидел. На столе стоял хлеб с солонкой крупной соли, в кружках налит сбитень, а в чашках дымился горячий борщ только что снятый с огня. Аромат был таким восхитительным, что тут же опьянил Егора. Перед тем как опустить ложку он успел подметить, что даже она, не говоря уже об остальной утвари, была искусно вырезана из ели. Кружки, стулья и даже колун, который был воткнут в чурбан возле дома — одним словом все, носило на себе отпечаток рук резчика от Бога. И последнее что успел увидеть Егор в трезвом рассудке — это взгляд девушки. Казалось в этих озёрах света живёт непостижимый секрет.

Вкус лесного ужина не поддавался ни какому описанию. И охотник решил, что если это его последняя пища, пусть она будет такой. Потяжелевшие как будто намазанные мёдом веки его опустились. И в тот же миг Егор погрузился в сновидения яркие и цветные как само детство.

Глава 3. НЕВЕСТА

Ласковый, по-настоящему летний утренний луч золотого светила, сквозь качающуюся на ветру листву дуба то исчезал, то вновь появлялся на лице спящего Егора. Ещё до того как пробуждение заискрилось подобно отблеску солнца на зелёных волнах, буквально своей кожей, охотник испытал щемящее чувство.. Дома. Что бы он не увидел в тот миг, когда откроет глаза, это и есть его Дом.

Егор приоткрыл веки. Свет не резал глаза, но проникал сквозь все доступные для него места, сквозь самые маленькие щелки и бреши жилья незнакомки. Так что создавалось ощущение, будто жёлтая звезда опустилось в лес. Ложе охотника на грубой резной кровати состояло из засохших пучков и торчащих во все стороны жбылинок самых душистых видов сена в которых ему когда-либо приходилось ночевать.

Терпкий и одновременно пряный запах сухих трав мягко ударил в нос и прогнал сон прочь. Гость поднялся с кровати, и улыбнулся уголком рта. Всю ночь он проспал в сложённом колыбелью душистом гербарие. Парень глубоко с наслаждением вдохнул сказочный воздух скопившийся под крышей чердака. Потом опять и снова. С каждым вздохом неизвестное ему до селе чудесное здоровье, укрепляющее изнутри и без того могучее тело, всё глубже пускало в нём корни, пресекая для хворей все возможные ходы. В волосах, будто играя в прятки, путались золотистые соломинки. Упавшие на струганный пол с красиво изогнутых ветвей сухие коричневые дубовые листья, придавали атмосфере вокруг неповторимое чувство уюта.

Сибиряк направился к выходу, потянул на себя дубовую ручку с хитрым узором. Кованые петли мягко отворили тяжёлую дверь, высвободив её из тёмного потрескавшегося проёма. На залитой солнцем траве, улыбаясь, стояла та, что впустила его на ночлег. Спускаясь по широким деревянным ступенькам с крыльца в траву, Егор ощутил, что идет босяком, почувствовал как приятно, едва скрывая щиколотки, касается тела мягкая суконная рубаха до пят.

Однако так устроена жизнь. Ей свойственна вся палитра цвета от слёз счастья, до мгновений, исполненных фатального драмматизма. Повседневная реальность, словно прокуренная циничная базарная баба, обладает особенностью грубо напомнить о своём существовании в самый неподходящий момент.

«Ведьма!!» — услышал он голос в своей голове.. Час пробил. Разрываемый на двое, не отводя глаз, он подошёл к девушке и спросил — «Кто-ты?» Она стала вдруг серьёзной, но даже это не шло в укор её красоте. Внимательно глядя прямо в глаза, красавица чётко произнесла: «Я Устинья. Я ведьма!» Егор, опустив голову в низ, упал на землю, скрученный душевной болью и той ужасной правдой, которая всё это время тихо шла за ним по пятам. А сейчас, от куда-то из своего укрытия бросилась, навалившись всем весом. Девушка подошла к нему и запустила свои пальцы в русые кудри охотника. Ясно произнося каждую букву сказала ему на ухо: «Оглянись вокруг..» Егор привстал и безразлично, но послушно поглядел в четыре стороны света. -«То, что ты видишь — это всё, что у меня есть. Я клянусь всей собой и тем, что у меня есть, что никогда не гнала мор в ваши деревни. Не проливала дожди, что бы сгнил хлеб. Тот ноябрьский ветер, пробирающий до костей — дело не моих рук. Ты веришь мне?» Егор встал и внимательно посмотрел ей в глаза — озёра света, в которых отражалось небо летнего утра. Выдержав паузу, девушка снова сказала -«В моих словах нет лжи. Я даю тебе слово, что если ты не поверишь, а решишь связать меня и отвести к себе в деревню на суд — я не стану противится и сама укажу тебе дорогу домой». По её щеке потекла слеза.

Егор ещё раз взглянул в глаза ведьмы. И в этот миг что-то внутри пробилось сквозь непроходимый бурелом из сомнений и противоречий. Что-то открылось и выпорхнуло на волю. С несгибаемой верой Егор мог сказать, — она не имела возможности быть источником тех бед, что привели его сюда.

«Это и есть мой дом!!» — закричал он так, что эхо зычным раскатом, порвав паутину входящего в свои права полуденного зноя, углубилось в непроходимую чащу старого леса. Всепроникающее счастье переполнило юного мужчину изнутри. Обхватив колени Устиньи, он, не чувствуя под собой земли, поднял её и стал кружить над собой. Устинья, исполненная света, смеялась, обняв нежными руками его кудрявую голову. А когда Егор опустил её на землю, девушка тихо сказала: «Пойдем, я должна тебе обо всем рассказать».

Они вошли в казавшийся таким родным и близким дом и сели за стол друг напротив друга. «Я не помню своих родителей» — произнесла Устинья, — «Но абсолютно точно знаю, что меня украли — и знаю кто это сделал. Таких людей как она не было и нет на этом свете.. Одна только мысль об упоминании её имени вслух, вселяет животный страх и потусторонний ужас — Гнилодуха.»

Егор почувствовал как его прошиб пот, картина происходящего перед глазами делала отчаянные попытки сместится в какое-то другое измерение. Там свистел холодный ветер и застревая в чёрных голых ветвях безжизненного октябрьского леса шептал на разные голоса такие вещи, в которых Егор сам себе боялся признаться, а из чащи на него ухмыляясь смотрела совершенно чудовищного вида гримаса. Ему потребовалась вся его воля что б отвоевать себе обратно чувство реальности.

Девушка как бы не замечая этого продолжила «Она несла смерть всюду, где появлялась. И не было силы, способной сломить и повергнуть её. Люди отовсюду бежали как от пожара. Она была кошмаром для всех живущих.. К счастью ничто не вечно. И злая колдунья медленно, постепенно, но неотвратимо старела, с годами чувствуя свою уязвимость. Ощущая неизбежность кончины, она решила совершить жуткий, отвратительный ритуал. Ведьма стала искать древние книги и в одной из них нашла то, что ей нужно. В глубине тёмных подвалов и библиотек провела она ни один год, пока в одной старинной рукописи не отыскала секрет продления жизни за счёт непрожитых лет невинного младенца. Но в этом колдовстве была одна оговорка, приведшая стареющую ведьму в бешеную ярость. Она должна была научить ту, у которой отберёт потом душу всему, что знала сама.. Можно сказать, что она обязана была передать все свои знания, для того, что бы отнять их потом вместе с мгновениями непрожитых лет..

Меня растили как скот на убой, но я впитывала все тайны и секреты этого мира будто губка. Я словно была создана для этого. Это нравилось ведьме, но вместе с тем, она чувствовала волнение и порой даже тревогу, перерастающую в страх, от того, что я была слишком способной для своего возраста.

Мне нравилось учится, я чувствовала тягу к знаниям подобного рода. И вот случилось так, что собственная любознательность, придя в восхищение от усердия, что я проявляла ко всем без исключения наукам, решила сделать подарок, вскоре спасший мою жизнь..

Как-то раз, разбирая в старой кладовой пыльные книги, я наткнулась на ту самую, где было написано как провести это леденящее кровь перевоплощение. В тот же миг я поняла, для чего такая жестокая женщина, без малейшей любви в сердце удочерила меня.“ Егор слушал не отрываясь. Неподдельный интерес в его глазах требовал немедленного продолжения захватывающего повествования. Устинья остановилась, и он с нетерпением спросил её — „Что же ты сделала?“ — „Ученье — свет“- с улыбкой сказала она. „Ведьмы не было дома, а тяга к знаниям была столь велика, что я, вместо того чтобы бежать куда глаза глядят, как заворожённая села читать этот манускрипт.

За одну ночь я приобрела столько чудесных умений, сколько не смогла бы получить за всё время обучения. Мне до сих пор кажется, что эта книга была живой. Она чувствовала как влечёт меня всё, что в ней написано. Если у меня возникали вопросы, я удивительным образом слышала в своей голове ответы на них. Книга будто осознавала всю тягость положения и с последней страницей вознаградила жгучее стремление обладать знаниями недоступными другим. На кожаном форзаце был описан рецепт зелья, обладающего удивительной силой. Человек, выпивший хоть каплю его, обретал способность видеть и слышать всё живое и неживое — ВСЁ, кроме одного..

Я совершенно не была уверена в своих возможностях приготовить этот сложный эликсир с таким невероятным количеством ингредиентов, но мне нечего было терять. Высшее провидение благоволило мне. В состав входили травы, которые не произрастали в наших местах, но все они хранились где-то в бескрайних кладовых Гнилодухи. И тут, мне на руку сыграла моё вечное внутреннее стремление к упорядоченности. Оно всю жизнь не давало мне покоя, день ото дня принуждая наводить порядок в хаосе тех ингредиентов, что ведьма использовала для зельеварения. И вот для моей педантичности настал момент платить по счетам, и она не осталась в долгу! Список, в состав которого от беладонны, до лебеды входило ещё семьдесят трав, я собрала в кратчайшее время, отыскав в самых укромных уголках дома то, что все это время я бережно хранила от нерадивого расточительства ведьмы. А когда снадобье было почти готово, я бросила в котёл свой волос. Я — стала той вещью, которую Гнилодуха до конца своих дней не сможет встретить, если я сама этого не захочу.

Сделать снадобье совершенно безвкусным — пустяк для меня. И когда настало время ужина, я незаметно добавила в её хрустальную тарелку с горячим супом для верности сразу две капли. И в этот миг произошло то, чего я боялась больше всего — хрусталь выдал меня и потемнел. Щурясь, Гнилодуха взяла чашку.. Всё замерло во мне, казалось, что я забыла как нужно дышать. Стало видно как сомнения и подозрения будто клубок со змеями зашевелись в её голове. И вот тогда в мою судьбу вмешался его Величество случай.

Видимо существующие где-то между жизнью и смертью в не человеческого понимания, высшие силы, вмешались в ход истории, красиво заняв то место, где ещё секунду назад жила моя надежда.

Мгновение спустя случилось то, что ни одна из нас и предположить не могла. В этот решающий критический миг, вечернюю тишину встревожил своими черными крыльями её старый приятель большой чёрный ворон. Как чёрт из табакерки он вспорхнул в открытое окно, сев прямо на стол. Ведьма придвинулась к нему и выслушала его кашляющий шёпот, а потом тихо и утробно зарычала как зверь. По спине у меня побежал холодок. Старуха схватила чашку, выпила на ходу весь суп, и не удостаивая меня ни единым взглядом с бешеным треском захлопнула дверь.

До сих пор не знаю куда она ушла в тот вечер. Простояв какое-то время как истукан, я вдруг услышала тихий голос то ли в моей голове, то ли из того угла где лежала книга. Вдруг отчётливо и совершенно точно меня насквозь прошила бешеная ясность, — второго такого шанса уже не будет. Промедление было подобно смерти. Я поблагодарила дом, лес, Создателя, и саму мать-Природу за то, что они уберегли меня от неминуемой смерти. На скорую руку собрав все свои вещи, книги и рукописи, я выбежала прочь. Всю ночь и утро следующего дня, а потом ещё одну ночь я бежала куда глаза глядят, пока не обессилила, упав на мох возле большого дуба. Рухнув как сломанное ураганом деревце, я в то же мгновение провалилась в сновидение.

Глава 4. ВОЗВРАЩЕНИЕ К ЖИЗНИ И ПЕРЕРОЖДЕНИЕ.

Утром на третий день пребывания Егора в доме невесты пошёл грибной дождь. Серое небо то здесь, то там прорезали высокие косые длинные солнечные лучи. Тяжёлые грозовые облака кропотливо нанизывали на нити света прозрачные бисеринки дождя. Но вступившие в свои правы ветры гнали их вперёд, и их рукодельные бусы, оставляя за собой мокрые следы, уносились за ними прочь, разрывая самые длинные нити зацепившиеся за верхушки могучих сосен.

От бесконечности сырых дней просыхали дупла старых деревьев и ожившие труженицы леса запестрили рыжими хвостами вдоль узловатых сучьев молодой поросли сосняка. Исхудавшие барсуки с удивлением выставляли усатые мордочки и полосатую шкурку к теперь так редко появляющемуся солнцу. Стоя на горе, лукаво улыбаясь, несколько лис, вытянув свои шеи, нюхали чувствительным и влажным носом воздух, в котором смешались запахи перепелов и старого глухаря, ненадолго почувствовавшего себя молодым и распустившего далеко в чаще свой великолепный чёрный хвост с яркими красными пятнами. Острым взором они видели рябых куропаток и цветастых фазанов яростно и громко радующихся несущим свежесть переменам.

Временно прекратившие свою войну с быстрыми ручьями, бобры выныривали из своих хаток и принимались за работу, плашмя смешно хлопая по земле крепкими шершавыми хвостами. Как будто выйдя из оцепенения, очнувшиеся от долгого сна цапли вновь несли свою благородную службу, строго отслеживая количество семейств бородавчатых лягушек в уставших от смутного времени болотах. До этого дня кишащие змеями, они опять притихли, схоронив в глубине себя, уснувший до поры мрак.

В салатовом ожерелье заливных лугов, бесчисленное количество раз окаймляющих собой океан тайги, ветер играл на жалейке. Всё, что так долго нагнетала, скручивала и гнобила Гнилодуха, впервые за семь лет выдохнуло угар страшного времени, заискрилось каплями небесной воды в свете полуденного солнца. И чем дальше тёплые струи распространяли свою бескрайнюю заоблачную свежесть, тем больше к земле и живущим на ней приходило понимание, что беда отступила.

Но всего этого не случилось, если бы не та, которую жестокая ведьма ненавидела даже больше, чем невесту Егора. Именно под её всё сметающим на своём пути бешеным напором, Гнилодуха изо всех сил искала заговор, отнимающий у младенца дни, отведённые ему Господом. Но.. Время было упущено и сейчас заклятый враг ведьмы ответил ей той же чёрной ненавистью.

Старость.. Безжалостная ко всему живому и неживому, костлявая седая старуха, лишённая чувств. Её ожидание не поддаётся счёту времени, а озеро терпения не имеет берегов.. В тот миг, когда съедаемая ненавистью орава пропитанных болью крестьян, на все голоса костеря ведьму вошла в лес, старость бесшумно подкралась и подменила явь перед глазами чёрствой женщины, опустив на них свою вуаль. Толика времени, на долю секунды выпавшей из хронометража и вот уже та, перед произнесением имени которой умолкала вся Сибирь, теперь крепко была уверена, в том что три дюжины деревенских скотоводов отыскали место, где скрывалась Устинья, и последняя сейчас была мертва. Ведьма, застыв на одной ноге с жуткой, глупой гримасой ещё раз прислушалась к самой себе. Последняя рябь в мутной воде её покоя, окончательно растворилась и улеглась. Пытаясь отыскать в себе хотя бы малейшие тревожные чувства, колдунья ещё много раз утихала в желании до конца удостоверится в чистоте появившихся у неё приятных сведений.

Дальнейшие усилия обесценивались за ненадобностью. И вот наступил момент, когда ведьма, сама себе ухмыляясь решила медленно, осторожно отпустить свою железную хватку.

Природа сделала глубокий вдох и напитавшиеся чистотой реки вновь расплели свои косы. Слёзы цветов вечерней росой питали источники подземных вод. Травы жадно вытягивали в себя всё что могла дать некогда жирная земля. Но того, что осталось хватало на всех. Набухшие золотом колосья уже тяжело качались в плодородных полях. Ели и кедры стряхнули с лап осевшие крупицы зла, ещё вчера кружившие повсюду, неся чуму и смерть. Прекратили своё страдание деревья-великаны. Им досталось больше чем кому бы то ни было. Всё это время они медленно гнили от сердцевины к коре.

Секачей величиной с взрослого лося покидала слепая ярость, заставляющая безоглядно рыскать по лесам и искать себе жертву. Медведей, вырывающих на бегу столетние сосны оставляло безрассудное бешенство. Свалявшийся мех их грязных шкур промывали чистые дожди. Рвущие на своём пути всё живое волки уходили с лесных троп обратно в логова, слыша жалобный вой своих волчат зовущих на помощь.

Равновесие и милосердие по-немногу возвращались в покинутые семь лет назад места. Сохранившие в себе мир, они торжественно передавали его измученным усобицами и враждой выжившим в это страшное время людям. Яды в воде распадались на частицы, принося каждый в отдельности свою удивительную пользу. Горы окрепли. С их вершин прекратили свой безжалостный сход бесчисленные погребающие под собой всё, снежные лавины. Прекратилось хаотичное движение под землёй, приостановив бесконечные сели и оползни.

Выдирающие с землёй дома ураганы медленно, но уверенно превращались в лёгкие дуновения, несущие прохладу в летний зной. Хотя ещё буквально вчера куда хватало глаз они швыряли каменные стены дворцов и бревенчатые венцы срубов будто детские игрушки. Циклоны остановили нескончаемый бег грозовых туч, проливающих на землю ледяные дожди. Розы ветров вновь распустили свои лепестки и тёплые течения, войдя в прежние русла, понесли южное дыхание над измотанным непогодой Уралом.

Солнце больше не выжигало ржаные поля, оно нежно дарило своё тепло всем, кто в нём нуждался. Зимние бураны, стали редкостью, грозно уводя за собой чудовищные вьюги снимающие кожу с лиц. Оранжевые дары осенних клёнов тихо укладывались под ноги, укрывая собой не успевшие ещё остыть голые корни. Времена года, прекратив чехарду, вновь стали приходить каждое в своё время.

Всё вернулось на круги своя. Колокола стали звонить громче, а в храмах стало светлей. Необузданный грех постоялых дворов, трактиров и кабаков охладел, возвращая мужиков к детям и жёнам, в ремесленные мастерские и заросшие дёрном непаханые поля. Светлые лица женщин покидала серость, сходила на нет худоба от вечного недоедания. В повзрослевшие глаза юношей и девушек спеша изо всех сил возвращалось отнятое вместе с детством Счастье. Стариков покинули хвори и они вновь стали источником житейской мудрости, оберегающей грядущие поколения от ошибок, совершенных прошлым. Тьма и свет заключили перемирие, вернувшее для многих смысл существования.

Влюблённые сидели друг против друга за еловым столом, вырезанным из гигантского пня под стоящего на четырех лапах рычащего лохматого медведя с огромной головой. Устинья, одетая в синий сарафан с лазурной оборкой глубокомысленно смотрела в лес. Каждая мельчайшая черта в этом лёгком простом девичьем наряде подчеркивала её истинную красоту, исходившую откуда-то из самых глубин внутреннего мира, яркого и совершенного. Русые волосы были аккуратно сплетены в длинную косу и скреплены голубой лентой. Егор, сидя в той же холщовой рубахе, не мог оторваться от её глаз, исполненных синевы, бескрайних и глубоких, как тихоокеанская впадина у берегов южной Камчатки.

[Мой юный друг, если ты ждёшь продолжения повествования и приключений, а в твою светлую голову ещё не приходили интересные вопросы «Для чего я родился?» и «В чем смысл жизни?» смело пропускай все написаное. А если сказать проще — начинай читать с пятой главы под названием «Ненависть и Предательство».

P.S. Но если твой ум как якутский золотоискатель уже рыщет в поисках ответов, переворачивая с ног на голову окружающее тебя пространство, включая тебя самого — тогда, читатель Вперёд!!]

Юная ведьма первой нарушила молчание — «Знаешь, что больше всего меня печалит? То, что большинство из нас рождается и умирает так и не воспользовавшись своими скрытыми фантастически-удивительными возможностями, хранящимися у всех в глубине их сущности.» Устинья оживилась. Видно было, что её очень трогает то, о чём она сейчас говорит, пытаясь донести суть до своего возлюбленного. Она привстала, сев поудобнее, всем своим видом давая понять, что хочет видеть на лице Егора сконцентрированность и внимание, а потом продолжила, -«Это похоже на то, как будто, изначально ты появляешься на свет в холодной сырой яме. Но за это» — Устинья подняла вверх указательный палец -«Природа и Бог, при рождении дарят тебе крепкую лестницу. Её высоты с лихвой хватит, что бы выбраться из ямы на свет, где тепло и солнечно. Однако почти каждый их нас ради временной несущественной выгоды, предпочитает разломать их подарок на дрова, что б чуть-чуть погреться у небольшого костра, проведя в яме остаток своих дней.» В глазах девушки появилась печаль, но она встряхнула головой и улыбка вновь озарила её прекрасное лицо. С лукавым озорством она посмотрела на своего жениха. -«Я, такой же человек как и ты. Хотя и стра-аа-шная ведьма. Ву-у-у..» — Его невеста, смешно подняв в верх руки и нарочито по-детски скривив милое личико, всячески пыталась изобразить из себя разгневанную ведьму. Потом заливисто рассмеялась, откинувшись на спину и спустя немного времени обхватив нежными руками колени уже серьёзно продолжила. — «Но отличаюсь лишь тем, что на алтарь сакральных знаний я, решительно и без раздумий принесла в жертву всё..» Оценивая реакцию Егора на только что прозвучавшие слова, она лукаво посмотрела на него, и не скрывая своей улыбки продолжила, — «Все то, что и простому-то человеку в его обыденной жизни приносит только страдания, не говоря уже о тех, кто живёт в моём мире. То, что одинаково тяжело тянет всех нас на самое дно. Пойми,» — Устинья строго посмотрела на возлюбленного — «Не существует везения.» Тот с удивлением бросил свой взгляд, на свои мужественные руки, держащие её ладони, потом на её шею. И наконец вопрошающий удивлённый взгляд добрался до лица Устиньи. Та, решительно покачав головой, ответила — «Нет. И даже встречу, изменившую судьбу каждого из нас нельзя назвать удачей. Нет слова «Повезло». Есть вынимающий из тебя тьму, упорный, но плодотворный, до слёз счастья в глазах ТРУД. Есть лишь заслуженная в продолжительных боях с самим собой священная благодать, которой награждает тебя твоя судьба. Именно это состояние притягивает всё лучшее, что мы имеем.

Древние знания, в которые я была посвящена открыли мне секреты. Первый гласил. «От рождения все мы и принц и нищий, рождаемся в одинаковых условиях. А за частую случается так, что у нищего возможности больше чем у его обеспеченного ровесника.» Устинья прекратила свой монолог, дабы убедиться, что парень внимательно слушает её, не отвлекаясь ни на что. Она уже хотела продолжить, но тут заметила кое-что во взгляде Егора. Вдруг, рыжий огонёк мысли, сверкнув, озарил зелень его глубоко посаженых глаз. Он посмотрел на свою невесту. На его лице отразилась радость, от того что он смог уловить самую суть и удивление, что он сумел так быстро сориентироваться. Смешно и нелепо улыбаясь, он сказал — «Потому что с этим нищим вдруг случается просветление и он понимает, что терять ему больше нечего и ниже падать уже некуда. Тогда, в состоянии эйфории от осознания своей Свободы, он способен творить по-истине удивительные вещи.»

В её взгляде с прищуром, который она бросила на своего жениха читалась известная доля уважения. Мгновение спустя она продолжила, вкладывая силу в каждое слово. -«Мы все одинаково подвластны всем порокам, существующим на земле. Но..» — Девушка опять подняла указательный палец в верх -" ПОНИМАНИЕ, безжалостно в своей милости ко всем.. Оно приходит к каждому в свой уготовленный только ему срок и раскрывает все карты! И после этого нельзя уже сказать, что тебя не пустили к правде, так как правда сама пришла к тебе, объяснив на пальцах, что к чему.. Из вашего с ней разговора ты можешь не понять ни слова. Но яркая, слово февральский закат, ясная как божий день, светлая, несущая свободу мысль, будет кружить в тебе до конца твоих дней. Эта мысль проста как яйцо — у тебя есть то, что не способен отнять ни Бог ни дьявол — Возможность взять и изменить свою судьбу! В любой момент дня и ночи остановить корабль посреди океана и сказать, что отныне ты здесь хозяин и капитан. А потом, развернув штурвал, выверенным курсом отправится туда, куда хотел уйти всю свою жизнь!

Видишь ли», — взяв небольшую паузу Устинья заговорила вновь, -«В этой жизни за всё приходится платить. В качестве платы за своё откровение, пришедшее к тебе без стука, священное Понимание лишает тебя возможности лгать..» Не дав закончить мысль зеленоглазый парень нетерпеливо спросил — «Что ты имеешь в виду?» Не в силах сдержать улыбку его невеста ответила, — «Я больше чем уверена, что на своём пути ты не раз встречал людей, жалующихся на тяжесть и однообразие их скудной жизни? Все они однажды испугавшись и свернув «не туда», с возрастом ещё больше трусят вновь совершить такой отчаянный манёвр как поворот в своей судьбе. Теперь они живут прошлым, но уже не могут скрыть факт того, что совершённый выбор имел место в их жизни. И вот вместо того что б собравши волю в кулак снова рискнуть, так как они уже в курсе о существовании подобного «хода конём», люди предпочитают плакать тебе в жилетку. А когда вместо того что б встать на их сторону и вместе костерить судьбу, ты указываешь на явное несоответствие и расхождение, они пытаются яростно защитить своё право на беспомощность. Такие люди могут даже возненавидеть тебя за то, что ты смеешь сомневаться в их бессилии. Однако обмануть себя невозможно, так как мысль о том, что выбор у них существует, до сих пор не заглушить ничем. Такова плата за откровение.»

Егор глубоко задумавшись тихо произнёс — «Расскажи, что происходит на этом перепутье?» -«В этот священный миг, когда совершенное понимание свободы выбора, приподнимает твой подбородок, отнимая возможность не смотреть на него, в основном происходят грустные вещи. А случается вот что, — большинство из нас, вместо того чтоб шагнуть за черту, предпочитает закрыть свои глаза, делая вид что ничего не произошло. Они пасуют перед лицом священного выбора, проявляя малодушие. И уже бесполезно кричать, объясняя абсурдность этого глупого поступка. Человек сделал выбор! Ведя отчёт с этого мгновенья, дух его начнёт сворачиваться как цветок на закате, пока не будет закрыт наглухо.

Теперь совершивший выбор имеет право использовать лишь те худые возможности, которые остались у таких же как он. И вынужден довольствоваться лишь крохами, падающими сверху от тех, кто посмел посмотреть в лучистое лицо этого Священного мига. Тех, кто взял протянутую руку, и заведя дружбу с великим трудом, ступил на чудесную тропу движения и развития. Его ждёт тернистый путь от себя теперешнего, такого же глупого и недалёкого как и раньше, но уже сделавшего шаг вперёд и решившего идти другой дорогой, к истинному себе, чистому, сильному и Свободному! К себе, обладающему такими знаниями, о которых ты раньше не мог даже догадываться.

И я сделала свой выбор, посмотрев в лицо вечности.. Иногда было так трудно, что приходилось потянуть вожжи на себя, так как кони, несущие меня к источнику мироздания, источающему мудрость тысячелетий, не знают усталости..

Егор сидел, не сводя глаз, с бревенчатой стены, из которой во все стороны торчала чуть зеленоватая сухая лохматая пакля. Взгляд был столь невыносимым и глубоким, что складывалось впечатление будто ещё чуть-чуть и он прожгёт её. Перед ним проносились дни прожитой жизни. Каждый из них охотник взвешивал, оценивая внутреннее содержание, красоту и пользу прожитых мгновений. Но даже самый яркий из них, да что там! Вся его жизнь не могла вместить в себя и долю тех приключений, удивительных событий, пропитанных вековой истиной знаний, что легко вмещал в себя любой из дней этой девушки.

Земля предательски медленно уходила у него из под ног. И причина была в следующем — что-то, до сих пор имеющее беспрекословный, непререкаемый авторитет в его душе, то, на что Егор мог железно положится всю свою жизнь, как плоский лист изогнутой на солнце жести сыграло вдруг в обратную сторону. Разум деревенского вожака метался как бешеная птица, но было уже поздно, охотника покидала слепая уверенность в физической определённости этого мира!

Устинья протянула свои пальцы к ушам Егора, прикоснувшись ладонями к небритым щекам. -«Ты имеешь право на выбор..» — тихо и отчётливо произнесла она. Каждое слово отпечаталось в сознание охотника, оставив в нём глубокие следы. Но Егор всё глубже погружался в зыбучие пески собственных мыслей, до краёв, переполненных странной завистью, и жалостью к обыденности своего существования. Мрачные думы бесшумно душили любое проявление света, всё туже затягивая петлю вокруг шеи Егора. Но вдруг, в какой-то момент — «Пвтуууххх!!» — стали серыми как пепел, одним махом выгорев изнутри. Это магическая сила слов, сказанных Устиньей осветила душу её жениха. И этот свет бережно и безвозвратно выхватил его из цепких когтей греха уныния.

Переродившись, к охотнику вернулась его былая уверенность и твёрдость. Но теперь они уже не имели ничего общего с собой прежними. Отныне они допускали возможность существования вещей более серьёзного, глубокого толка — невероятно сложных и простых по-детски одновременно, недоступных человеку, лишь в силу его невежества. Хотя всему виной было людское нежелание поставить во главу угла поиск. И тут уже было не важно истины, силы, или погребённых под пеплом прожитых времён скрытых знаний. «Какие там знания?!», — вступив в полемику с самим собой, воздев руки к верху чуть не вскрикнул Егор. «Зачастую мы гнушаемся даже поиском новых возможностей обжига горшков, выпечки хлеба или обработки земли! То, от чего может стать лучше жизнь собственных детей!»

Немного успокоившись, Егор вернулся к своим размышлениям. Мысли, цепляясь одна за другую бороздили просторы его разума. В какой-то момент всё в нём вдруг остановилось в ожидании чего-то большого и светлого. И тут.. Слова сами стали проявляться из снежной лавины звуков, идей и образов, неотвратимо погребающих под собой все страхи и сомнения. Эти слова принадлежали ему и не ему одновременно. Речь лилась из сердцевины его естества.

«Поиск.. Магический вектор великого движения из начала в конец и из конца в начало. Его рождает самый главный вопрос, отвечающий за развитие человечества как такового. В нём всего три слова, но они содержат в себе ключи от всех дверей. Звучит он по-отрочески наивно, но перед мудростью его возможных итогов преклоняются святые отцы. Маленькая ступенька, открывающая вид на всю алмазную лестницу, уходящую в облака. Шифр слов прост как всё гениальное. Но их морфология опьяняет. Прислушайся.. Дух путешествий и приключений, поющий свою песнь мореплавателям и первопроходцам уже сказал твоё имя, а ты ещё только по буквам проговариваешь с головой поглощающее тебя заклинание, которое уже очень скоро явит тебе врата в другие миры: «А ЧТО, ЕСЛИ?»

В подтверждение этих светящихся правдой, сильных и духовных мыслей, к Егору вдруг пришла прочитанная когда-то цитата из одной священной книги — «Ищите да обрящите.» О чём я вообще говорю! — вслух выпалил Егор, схватив себя обеими руками за голову. Зеленоглазый охотник резко поднявшись стал ходить туда-обратно вдоль открытой террасы, на которой ещё сидела Устинья. Но овладев собой, хотя в голове у него кипели нешуточные страсти, продолжил свои размышления уже про себя, незаметно бормоча что-то под нос, — «Да что там! У нас даже не возникает сомнений в правильности выбранного пути! Лишь к десятому..» — Егор хлопнул себя по лбу — «Сотому!» — вновь не сдержавшись уже слух выкрикнул парень, и опять ушёл в себя — «На цыпочках» — продолжал размышлять охотник — «Тихо и мягко будто кошка вкрадывается мысль, о том что этот мир на столько глубок и всеобъемлющ, что всей жизни не хватит его постичь. Однако попытаться хотя бы прикоснуться к этой тайне следует всенепременно!!»

Это было какое-то сумасшествие! Ещё секунду назад цветущий словно лилия, богатырь сник, потухнув последним угольком остывшей печи. «Мы живём как скот!» — чуть не плача шёпотом выкрикнул Егор, в бессилии рухнув на дощатый пол. Но дерзкая, бешеная, как ураган обновлённая уверенность в сказочности и абсолютной необъятности мира не позволила парню принять это умозаключение в качестве повода для сожаления. Перевернув его обратной стороной, неведомая твёрдость духа, смеясь показала Егору иной вариант восприятия этого, казалось бы на первый взгляд однобокого факта. Егор услышал внутри себя голос, который не имел к нему ни какого отношения. Но не было ни малейшего сомнения в том, что этот тихий, мудрый детский и одновременно старческий баритон говорит чистую правду — «У тебя сейчас нет возможности изменить события уже имеющие место. Но в твоей власти перестать воспринимать их как нечто нехорошее, печальное или отвратительное.» В речи удивительным образом стали прослеживаться с детства знакомые речевые обороты в бархатистом звучании слов его отца. Теперь жених ведьмы слушал не только ушами, но и сердцем, душой и вообще всем своим естеством. — «Я лишь хочу донести до тебя простую истину» — услышал сын Фёдора охотника — «События, происходящие с тобой не случаются просто так; ни одно из них. От первого до последнего несут они в себе Силу, Знание и Бесценный опыт. Беда людей в том, что они, утеряв связь с ушедшими поколениями, утратили мудрость прожитых тысячелетий. Многое было безвозвратно утеряно, в числе других, людей покинула способность «умело распаковать» приплывшее к ним из неведомого далёка событие или явление. Другими словами верно воспользоваться теми обстоятельствами, в которых они по воле Всевышнего оказались.

Где-то на задворках памяти люди со слезами чувствуют, что когда-то в один из дней «ступили мимо лодки» и стремительно отдаляются от того мира, в котором ещё не так давно жили в гармонии с самими собой. И начиная с того трагического мига по сей день не могут повернуть колесо своего развития вспять.»

Своим обострённым чутьём Егор впитывал каждое слово. -«Ты с детства знаешь поговорки, идущие в сцепке друг за другом, вытягивающие одна другую и как бы подчеркивающие рост, прогрессирующее развитие как личности так и духа. «Без труда — не вынешь рыбку из пруда», «Терпение и труд всё перетрут», «Дело мастера боится». Труд.. Говоря это слово, я не имею ввиду труд землепашца или рудокопа. Это куда более обширное, глубинное понятие, тесно связанное с феноменом человеческого существования.

Понимаешь.. В какой-то исторический момент человек творящий, мудрый, знающий все секреты и тайны величайшего понятия имя которому «жизнь», совершил ошибку за которую до сих пор расплачиваются все его потомки без исключения. Ты не знаешь как вы жили раньше.. Всё, что люди имеют сейчас — лишь крупицы, пыль канувших в небытие древних цивилизаций. Ты потеряешь рассудок, если я начну перечислять достижения совершённые теми, кому посчастливилось жить в это цветущее время.»

— «Но кто же разрушил эту гармонию?» — Продолжил разговор сам с собой деревенский охотник — «А случилось то, что человек не мог даже и предположить. Этот вариант развития событий не существовал в его светлой голове. Итак ты спрашиваешь Кто?» Мудрый голос выдержал паузу. — «Он сам её разрушил!» Егор широко раскрыл глаза от удивления. -«Да. И произошло это примерно так — человек познавший вершину мудрости всегда смотрел лишь вперёд, он знал что дела его, остающиеся у него за спиной по-истине фундаментальны. И до поры, простого осознания этого бесспорного факта ему хватало.»

Голос стих. Вновь повисла пауза. Егор не пытался докопаться до истины, откуда же он слышит голос, ибо истина в гигантских объёмах полученной информации уже искала себе место среди свободных полок в его голове. Парень почувствовал это, и приятное ощущение первого духовного богатства, наполнило душу. -«Человек сам по себе изначально очень сложный механизм», — услышал он вновь -«Что уже говорить о высшей форме его существования? Созданный по образу и подобию Бога, мудрый и всемогущий, не задумываясь об умопомрачительности своих дел (которые в действительности были не подвластны пониманию смертного) он вершил чудеса, и энергия творчества питала собственное его совершенство до того момента.. Пока уже являющийся в этот миг полубогом человек вдруг не решил обернуться назад и посмотреть на свои творения.. Дела его рук были столь ошеломительны, а масштаб их так грандиозен, что они легко поглотили внимание обернувшегося целиком! В эти мгновения собственное величие самым хищным образом безвозвратно затопило сознание человека творящего. Спустя некоторое время оно окончательно подавило в нём творческое начало. Следы былой великой деятельности оставили в нём лишь понимание, что все его прошлые дела требуют немыслимых усилий. Понимание того, что игра стоит свеч бесследно растворилось.. Боязнь труда на этом поприще отвернула людей от истинных ценностей, которыми так были богаты души их предков. И в итоге вышло так» — стало вдруг заметно, голос слегка погрустнел, — «что страх и лень вступили в сговор друг с другом. Последней к ним примкнула гордыня. Вместе, они смогли согнуть и смять человека словно последний осенний лист, победив в нём искателя, кудесника, творца..

Конечно, когда на твоём жизненном пути внезапно возникает высокая на твой взгляд преграда, легче всего воспринять лишь одну из граней этого неожиданно случившегося события, приуныть, от страха перед будущими трудностями, раскиснуть и распустить сопли.» — Егор широко улыбнулся — последние слова этой фразы принадлежали его отцу и были ему знакомы с детства. -«Вот по этой гнилой причине, любое событие, маломальски требующее для себя, (а на самом деле для тебя), затрачиваемых усилий, сегодня вызывает у человека нежелание иметь с ним дело. Вот он весь драматизм! Любое явление или обстоятельство, несущее конкретно для тебя всё то, что может тебя возвысить над самим собой — тихо проплывает мимо! Полное новых впечатлений, бесценного опыта и красоты, оно удаляется так и не пролив на тебя дождь просветления.»

— «Но как же быть??!» — Егор вслушался в пустоту сумрачного леса и голос не заставил себя долго ждать. Улыбаясь, он вкрадчиво и одновременно громко произнёс -" Мир был бы слишком сложен, если бы не был так прост! Всё кроется в совершенно магическом и одновременно простом как две копейки процессе восприятия.

Пойми!!» — ликование наполнило звучание бархатистого голоса -«Ты, есть хозяин своего восприятия! Все события, случающиеся с тобой бесцветны, они не имеют вкуса и запаха. Ты придаёшь им форму и окраску! Лишь тебе подвластно наградить их характером и внутренними качествами. Крепко запомни никто иной, кроме тебя не в силах сделать явившееся к тебе событие хорошим или плохим! Своим восприятием вылепляя из него нечто как гончар, в этот момент ты подобен Господу Богу, ибо Ты решаешь каким ему быть!!»

Мудрость этого несложного понятия рушила на своём пути все преграды в голове богатыря, прокладывая себе новое русло. Егор ошарашено оглядывался по сторонам. Голос внутри него стал твёрдым как камень и горящим как свеча. -«Но можно пойти ещё дальше! Можно взять это тёплое и податливое как глина произошедшее событие и вылепить из него по-истине нечто магическое.» Голос не умолкал -" В словах, интонациях и поступках, хитрым образом складывающимся в определённый тип поведения, есть умопомрачительная сила. А теперь слушай очень внимательно. Существует некая грань восприятия, позволяющая жить иначе, не влачить жалкое существование, а чувствовать истинный вкус жизни, проживая каждый свой день как последний. И имя ей «ВЫЗОВ!!» Нужно просто в один прекрасный день перестать воспринимать происходящее с тобой как божье возмездие или удар судьбы! Необходимо перекроить своё восприятие, для того чтоб понять, — абсолютно всё, что с тобой случается — это ни что иное как вызов, который бросает тебе естественный отбор, природа и Бог объединившись вместе. Но отнюдь не против тебя. А ради того чтоб, взяв с собой беспримерный Труд, переступив через собственную лень и страх ты раздвинул стены непостижимых истин, и достиг однажды их величия!!

Глава 5. НЕНАВИСТЬ И ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Наступил вечер. Сумерки, робко ступая в стелющиеся по траве тени деревьев, постепенно охлаждали пыл полуденного жара. Без лишних движений осень степенно и властно вступала в свои права, оставляя после себя шлейф золотых листьев. Дни становились короче, а ночи суровее.

С каждым часом подступающий озноб всё больше способствовал тому, что реальность по-немногу возвращалась в тело охотника. Егор будто на облаке спустился к своей невесте о существовании которой, под диким напором истины на время вообще забыл. Но вернулся он уже иным человеком.

Трезвое осознание действительности обнаружило его стоящим на коленях за домом под большими соснами. Егор поднялся, стряхнул с рубахи сухие иглы, обошёл жилище с правой стороны и ступил на террасу. Девушки не было. Дверь отварилась и из неё показалась его улыбающаяся возлюбленная. -«Ну как? Все шишки собрал?» Егор, не обращая внимание на шутку, очень близко подошёл к ней и, не уставая поражаться её красоте, сказал -«Я знаю что ты положила на алтарь, ради всего того, чем обладаешь сейчас. Это твои пороки, саблазны, твои слабости, которые ты смогла в себе увидеть, признав факт их существования.» Устинья взяла любимого за руки и сказала, поведя бровями -«Но самое интересное, что они одинаковы для каждого из нас и каждый должен самостоятельно, выследив их в себе, вызвать на бой, что б почувствовать вкус первой победы. В огне моей решимости сгорели лень, саможалость, гордыня и чувство собственной важности.

Егор с восхищением смотрел на свою невесту, он видел как в её глазах светилась жадность к познанию и стремление за этот короткий период, отведённый ей судьбой взять от жизни всё! Заметив, восхищённый взгляд любимого, она глазами и рукой показала ему на стул и ушла в дом. Не успел охотник расположится на своём месте как в дверях уже показалась Устинья, неся на ухвате чёрный котелок. Девушка открыла крышку. Ах, что это был за аромат! В надвигающихся сумерках, зёрнышки пшёнки казалось источали неяркий золотой свет. Удивительным образом в ней сочетались, казалось бы, несовместимые продукты. Ломти солёного сала на «вы» доверительно и праздно беседовали с кусочками сушёной кураги. Изюм и орехи, перебивая друг друга, стремились воздать похвалу почётным гостям — чудесным кореньям, и выразить своё уважение. А полоски вяленого мяса, боясь потерять свою вкусовую неповторимость, отринув церемониал и пустую болтовню тихо благоухали с верху. Егор даже не успел заметить, как воспользовавшись его временным очарованием, незаметно как партизаны, на стол пробрались блины с кусочком масла по средине и глиняная крынка молока.

Придворные сумерки преклонили колено и вот уже её величество Луна взошла на небосводе, озаряя собой поздний вечерний ужин. Пир был окончен. Устинья собрала деревянную посуду и отнесла в дом. Когда она вернулась Егор, затаив дыхание, уже ждал её на привычном месте. — «Расскажи, пожалуйста, что же было дальше, когда ты проснулась в лесу? Девушка неслышно села на лавку. -«Тебе сложно будет в это поверить, но я не придумала ни единого слова, всё что ты сейчас услышишь это чистой воды правда.» Красавица, немного задумалась, а потом, видимо, решив все противоречия внутри себя, начала говорить, и речь её звучала нежно и беспрерывно как горный ручей. -«В этом мире существует так много неведомых, удивительных, тайных путей, что ты представить себе не можешь! Так много невероятных вещей и утерянных для большинства связей, что дух захватывает от осознания, что хотя бы к некоторым из них я имею шанс прикоснуться. Невозможно в двух словах объяснить тебе как всё это происходит. Прости меня, я не стану тебе открывать всё, что мне было доверено. Ибо сейчас ты не сумеешь уместить всё это в своей голове, и самое сокровенное знание, отрытое тебе, упадёт в неподготовленную почву и погибнет. Я лишь приоткрою завесу этой тайны.» Устинья улыбнулась и на мгновение тёмная осенняя ночь стала чуточку светлее. -«Поверь, тебе с головой хватит услышанного.

Одно из тех величайших искусств, что ведьма вынуждена была передать маленькой девочке, открыло мне возможность создавать собственную реальность во сне. Этот дом» — Устинья обвела рукой круг над головой — «итог моей работы.. Во сне.» Именно таким я хотела видеть его. А проснувшись точно знала куда идти, что бы встретить на пути это Чудо.» Егор уже не мог не верить. И тем сильнее было его восхищение. Понять это было категорически невозможно, оставалось лишь принять на веру. Искра интереса в глазах парня не тлела, всё больше разгораясь в пламя пожара. Устинья лукаво улыбнулась, приметив это.

— «Несложно было догадаться в каком состояние оказалась старая ведьма поняв, что я обвела её вокруг пальца. Особенно, когда она увидела откуда я взяла рецепт. Я боюсь даже представить себе, что случилось бы со мной, если бы что-то пошло не так.» Девушка по-детски искренне рассмеялась, добавив — «кроме того, что уже шло не так.» Потом стала серьёзной и грустно добавила -«Проснулась я среди ночи от того, что услышала истошный крик, полный ненависти, отчаяния и безысходности. Источник этого звука не находился во вне. Он был у меня внутри.. Вместе с этим страшным воплем рушилась последняя связь между Гнилодухой и мной. Бешеная ярость её чёрной сущности не даст ей покоя даже в чертогах Творца.

Своим уходом я спутала все карты в колоде косматой старухи и дело повернулось круто. Это сейчас всё, пусть, и с огромными жертвами, но встало на свои места. А тогда подобный вариант развития событий даже вообразить себе было не возможно. Ты сейчас поймёшь о чём я говорю. В этой игре она поставила на кон больше чем Все.. Я чувствую, конечно, сейчас всё слабее. Но иногда.. Мне кажется, что она до сих пор ищет меня..» Повисло напряжённое гнетущее молчание. Оно скручивало пространство террасы, грубо сминая его в уродливый ком. Устинья, казалось, не видела этого. Не отводя глаз, она молча смотрела в лес в странном предчувствии неотвратимых далёких событий. Оглушительная тишина бесчувственно, механически давила. Егор, пытаясь стряхнуть всё это с себя мучительно наморщил лоб, треся головой. Ещё неизвестно, чем бы это всё закончилось, но вдруг так же неожиданно, как замолчала, девушка продолжила речь и звонкий целующий уши ручей вновь заструился в полночной тьме из её уст.

— «Вскоре после своего побега внутренним чутьём я почувствовала, что она смирилась с тем, что лично сама никогда уже не сможет встретить меня. Но это ощущение не принесло мне покоя.» Устинья выглядела очень подавлено. -«Что-то страшное рождалось в тех местах, медленно расползаясь во все стороны света.. Дабы, во что бы то ни стало, свершить суд, над той, которую уже было не суждено повстречать, коварная ведунья решилась на самый отчаянный шаг, который только может себе представить ведьма.

Чёрная ненависть была так сильна, что поборола её самый жуткий кошмар. Гнилодуха уже тогда была одной из сильнейших ведьм, способных в любых обстоятельствах контролировать себя. Но сейчас, горечь поражения, пройдя насквозь через её чёрное сердце, ослепила ведьму. И вот, эта слепая ненависть за спиной Гнилодухи, тайно вступив в сговор с гордыней, преувеличила в глазах ведьмы её собственные возможности. Союз пороков, раскрасив их самыми яркими красками, внушил травнице чувство безграничного величия. Старая колдунья, вдруг, возомнила себе что, теперь она есть правосудие и мерило порядка, задающее шаг всем остальным ведьмам. Пусть и безосновательно, но окрылённая этим иллюзорным откровением, она решила пренебречь основой основ, которой подчиняются все ведьмы, поставив себя выше других.» -«Что она сделала?» — тихо спросил Егор. Его невеста ненадолго умолкла как бы взвешивая каждое слово. -«В мире где я живу есть свои правила. Одно из них гласит — «Все пожелавшие соприкоснуться с действительно серьёзным, истинным и общим для всех ведьм знанием, должны пройти обряд посвящения. Дабы все остальные, свидетельствующие это, могли в последующем принять их как равных себе. Этот закон родился из всеобщего договора, который первые колдуны и ведьмы заключили между собой уже очень давно. Он был принят на самом первом шабаше, в те времена, когда искусство общения с миром духов только появлялось на свет. Тогда люди ещё помнили истинный смысл слова «ведьма». Сейчас в это сложно поверить, но тогда в нём не было ещё ни зла ни страха. Ибо в его основе лежало желание найти ответы, обучится и ведать на благо других скрытыми знаниями, доступными лишь тем, кто ступил на эту тропу, тем кто ищет.

Однажды в годы своей юности Гнилодуха также присягла на верность единству всех ведьм. И вот как всё обернулось.

Нечеловеческое желание сжить меня со света, превратившееся в страсть, словно перебродившее вино, вытекало из кувшина её чёрной души. Она пожертвовала последним, что связывало её с миром таких же как она. Гнилодуха преступила черту, за которой она навсегда должна была остаться одна и быть проклятой, ибо однажды приняв обед быть верной единству ведьм, назад дороги уже нет.»

Мощное напряжение молнией пронзило ещё не отошедшее от всего пережитого тело охотника, конвульсивной волной отразившись на его лице. Девушка успокаивающе посмотрела на него, и сдерживая смех произнесла -«У страха глаза велики. Я открою тебе секрет — для каждой из тех, кто прикоснулся к сокровенному знанию старых магов, нет существа ближе, чем такие же как ты сам. Это больше чем кровное родство. И пока ты с трепетом, и уважением чтишь традиции, духовных праотцов, их сила, оставившая свой след в вечности, будет твоим незримым амулетом. После того, что ты услышал, думаю, глупо даже упоминать о том, что любой из вступивших в братство не задумываясь рискнёт своей жизнью ради тебя. Да, оглядываться нельзя, так как эта тропа ведёт только вперёд. Но я думаю ты будешь со мной согласен, сострадание и помощь ближнему, даже возведённые в долг, являются не худшими качествами и для простого человека, не говоря уже о тех, кто посвящён.

Итак, Гнилодуха взяла обратно обещание под страхом смерти сдержать свою клятву, дерзко и грубо нарушив вечный постулат — «Делай Все что угодно, но не смей тронуть и волос с головы своих сестёр.» Теперь всё стало предельно ясно, свои низменные интересы она поставила выше жизней тех, кто готов был за неё пойти на смерть.

Я не знаю что за чудовищная сила живёт в ней и где её исток, однако пропитавшись этим предательством она получила от неё ещё один шанс.

Авторитет Гнилодухи внутри общности ведьм с годами превращался в страх, насквозь пропитавший ядом былое понимание, согласие и единодушие. С её выходом как карточный домик рушились старые устои, основанные на взаимовыручке и уважении. Часть ведьм последовали её примеру. Да, они обрели абсолютную свободу действий, но утеряли дух, а бешеный поток силы и знаний льющийся на них как из рога изобилия иссяк, потерявшись в тумане их собственных сомнений. Кроме Гнилодухи, на нашем веку ещё ни одна ведьма не посмела возвысится за счёт таких же как она.

Несмотря на столь существенные изменения, костяк колдовского единства остался нерушим. Мудрые травники и ведуньи древности не имели сострадания и жалости по отношению к изгоям. Я не стану говорить тебе, что будет, когда Всеобщий Совет Ведьм, обрушит на отступников свой гнев. Никто доподлинно не знает, что станет с тем, кто осмелится нарушить великий закон. Но существует поверье, что земной шар до сих пор не остановился лишь потому, что где-то глубоко под землёй закованные в кандалы железа «Ня» её в изнеможении крутят те, кто посмел пойти против воли древних магов. А когда начинается ливень — это плачут ведьмы, решившие, однажды, что могут безнаказанно предать свои обеты. Неизменным остаются лишь сухие факты, отпечатавшие след в душе у каждой, кто решил примкнуть к единству, и поэтому в них нельзя не верить — что бы благословить самый первый совет ищущих знания, Тьма и Свет объединились и пришли, одарив первых ищущих, кто присутствовал в тот миг, такой силой и мощью, что не доступна теперь никому. Члены первого совета после продолжительной, полной восхитительных открытий жизни не умерли. Но лишь уснули до поры.. Их разбудить не просто, но если те, кто возглавляет сейчас единство ведьм смогут это сделать, я даже боюсь себе представить, чем это может быть чревато для отвернувшихся от них. Но пока этого не случилось, Гнилодуха идёт по тропе, проложенной для неё самой смертью. Она изменила своим сёстрам, тайнам старых мастеров, и самой себе. Без сомнений ведьма получила иные средства грубые и нечеловеческие.

С того самого дня она перешла к тактике выжженной земли, действуя отныне лишь чужими руками. Тщетно пытаясь отыскать меня, не гнушаясь ничем, Гнилодуха всё глубже раскручивала водоворот событий, втягивая в него духов, чертей, людей и животных, призраков и демонов нижнего мира — всех, кто попадался ей под руку на безжалостном пути ненависти не знающей слова «милосердие». Во все концы и веси ведьма послала мор, чуму и голод. Ты догадался?» — Спросила она Егора. Но он был так ошарашен тем что услышал, что не смог сказать и слова. «Люди..» — продолжила Устинья — «всегда искали источник своих бед совсем не там, где он находится в действительности.»

Устинья замолчала, но пауза была столь естественной, что Егор её не почувствовал. -«Все кто есть в ведьмовском содружестве так или иначе связаны друг с другом. Руками скотоводов и крестьян Гнилодуха истребляла ведуний, травников и шаманов одного за другим, и всё ради того что б однажды обезумевшие от отчаяния люди, (ведь мор и голод продолжался) наткнулись на меня. И вот, позавчера ко мне пришел ты..»

Устинья замолчала, опустив глаза. Егор первым нарушил тишину, встал и вышел из-за стола, подойдя к краю террасы чудесного дома. Девушка последовала за ним. Охотник обернулся. Они стояли и смотрели друг на друга. Зеленоглазый парень в третий раз заглянул в эти озёра, казавшиеся ему теперь океаном, у которого нет берегов. А Устинья, глядя в его глаза, видела бесконечный хвойный ковер тайги, уходящий в горизонт, в таинственное никуда. Егор обнял её лицо обеими руками и не отрывая глаз от этой синей бесконечности сказал, — «Я люблю тебя так сильно, что если бы все эти годы, которые я провёл без тебя мне нужно было прожить ещё раз, а потом ещё и ещё, я бы не задумываясь согласился. Только ради того, что бы вновь испытать то, что чувствую сейчас.» Он увидел как потекла её слеза, девушка потёрлась своей щекой о его мужественную руку и улыбнулась, но не в лицо, а прямо в Душу охотника. -«Я хочу быть с тобой вечно», — сказал Егор и поцеловал свою возлюбленную. С тех пор они неразлучно стали жить вместе как жених и невеста.

Верно говорят, чем больше узнаёшь, тем больше понимаешь как же ты глуп и недалёк на самом деле. Прошёл год.. И за это время Егор трезво осознал, что ему хочется понять или хотя бы приблизится к тому, что знает его невеста. Иметь этот опыт. Ему всегда нравилось учится у природы — искать следы диких зверей, собирать коренья и травы. То, чем занималась Устинья было тесно связано с миром, который её окружал, но на другом, более глубинном уровне. Чем больше герой общался со своей любимой, тем более близким и понятным становился ему тот образ жизни, который вела Устинья. И чем больше он узнавал, тем интересней становилось ему всё, чем жила его невеста. Гармония и доброта правили её миром. Она не брала от Природы больше, чем требовалось им двоим, бережно относясь ко всему живому и тому, что казалось совсем неживым. В мелочах Егор подмечал какими несовершенными, угловатыми и грубыми были его поведение, мысли и вся жизнь в целом до встречи с этой девушкой.

По крупицам Устинья начала передавать охотнику то, чем владела в совершенстве. Совсем не сразу, но усидчиво и с чрезвычайным усердием принялся Егор за изучение языка птиц и зверей. К концу второго года в его власти было вызвать на землю дождь. По его приказу мог начаться ураган и стихнуть в тот же миг. На третий год он научился не спать во сне и творить своё сновидение таким, каким он хотел его видеть. А на четвёртый уже путешествовал в своём сознании там, где простому человеку дверь накрепко закрыта, пока его спящее тело мирно сопело в две дырочки. Пятый год был знаменателен — Устинья научила его общаться с духами источников, гор, рек и перевалов. В конце шестого года он выучился так хорошо, что мог слышать то, что говорит Земля. А на седьмой не стало тех знаний, которыми владела Устинья и которые б не знал Егор.

Глава 6. ПОСВЯЩЕНИЕ

Та ночь.. Терпкий воздух пьянит, словно кто-то разлил в нём вино из дурманящих трав. Сгущающиеся сумерки толкут в ступе свежесть июльского леса. Тысячелетние дубы, сплетаясь ветвями закрывают собой все проходы, бреши и щели, отделяющие остальной мир от помрачающего рассудок праздника посвящения юных ведьм. Ибо все, кто хотел сюда попасть — уже здесь. Тёмно-зелёные листья плотно жмутся друг к другу, так что даже ветер просвистеть сквозь эту стену уже не способен. Мельчайшие, крохотные кусочки пространства в стыке их рёбер напитавших до кончиков контура свежестью свои тёмно-зелёные ладони, наглухо укрыты иглами хвои. Стены сомкнулись. Никто до утра не посмеет пренебречь гостеприимством жестокой и нежной Тайги.

Даже если лишь мельком взглянуть в верх, может явственно почудится будто сама Луна приняла приглашение ведьм присутствовать на празднике в ночь летнего солнцестояния. И, теперь тихо опустившись в болото она выросла увеличившись в двое. Вода тёмного лесного озера прозрачна до самого дна. В ночном отражение серебристой глади видны суровые ели и кедры, хвойные родичи дубов.

Звёзды.. Как будто кто-то высыпал их из мешка, и они продолжают хаотично летать над верхушками елей. То безудержно и безрассудно гаснут, падая россыпью серебряных огоньков, то загораются так ярко, что больно смотреть.

Мягкий словно руки кормящей матери, мох нежно стелит под ноги изумрудный бархат. Упругие стебли диких колосьев вдоль берега потягиваются как после сна. Великий ювелир вкрапил между зелёных зёрен бриллианты росы и сейчас, переливаясь мириадами миниатюрных граней, качаясь на ветру, они искрятся капельками света. В одном букете смешались запахи и цвета ярких красок лесных трав! Как сестра с братом череда и тысячелистник в неярком молочном свете стоят, подняв головы в верх. Дикая рута, чертополох и вереск кружат меж собой хоровод. Пустырник, горькая лебеда, и дикая мята не спеша ворожат у ключа. Красивый проникающий сквозь душу отсвет фиолетовых лепестков Иван-чая окутывает туманный берег. То там, то тут золотом вспыхивают грозди зверобоя. Кусты ежевики чёрно-синими ягодами как маленькими колокольчиками звенят на хмельном ветру.

Контраст следующих картин переступает через все мыслимые пределы. Происходит то, что и представить себе невозможно. Живые деревья, медленно передвигая корнями идут вдоль берега, недоверчиво присматриваясь к юным девушкам, женщинам и совсем ещё девочкам. Хотя это уже не дети. Своими ветвями прикасаясь, что-то шепчут им на своём языке сквозь зелёную шаль листвы. Камыши на болоте, словно всё понимая, трутся о нежную кожу дев, стоящих на пороге по-истине новой жизни, готовых перекроить свою сущность и поменять судьбу. Полные свободы, веры и бешеного желания постичь во что бы то ни стало тайны бытия, ступая пятками в осоку, окаймляющую берег, они идут в след друг другу вереницей в круг лесного озера. Они здесь, даже не смотря на то, что плата для каждой действительно велика. Будущие ведьмы должны умереть для этого мира и родится вновь уже иными..

А в чаще бегающие тени. Безудержная круговерть из белых саванов и обнаженных тел. Оскалы. Улыбки. Смех. Это русалки и утопленницы, сливаясь в едином хороводе вокруг костра, танцуют, обрывая тишину ту, что сгорая в пламени, сквозь иглы на лапах сосен огненным пеплом поднимается в небо.

Лешие и водяные что-то бормочут сквозь усы, и набив корявые трубки табаком из сушёных тёртых грибов курят в стороне, обсуждая прошедший год.

Даже те, что не выходят на свет, присутствуют незримо, и тихо ступая, по лесным тропам оставляют свои нечеловеческие следы в глубоких топях.

Седые фавны с кручёными рогами стоят в сажени друг от друга и, закрыв глаза, бьют в барабаны. Музыка, сливаясь с биением сердца входит в тебя, и растекаясь по венам, растворяется в крови.

Под исполинами, уходящими своими корнями в чрево земли, бронзовыми монетами рассыпана старой древесной коры прозрачная на свет чешуя. Продолжая медленно опускаться золотистым снегом, она тихо укладывается в мягкий в мох. Это тысячи воронов переминаясь скребут когтями костлявые ветви кедров..

Медленно и неотвратимо как движение тяжёлого маятника напольных часов, с пищанием комаров нагнетается атмосфера восхитительного невероятного таинства.

Петроглифы — рисунки первобытных людей в тёмных пещерах выйдут из оцепенения и движение начнут в преддверии великого часа.

Чуть поодаль на высоком холме, с корнями вместо волос сидит тот, чьё имя я не могу назвать тебе. Его лик — отражение мёртвых. Глаза словно тёмные озёра, в которых живёт сакральная сила, древняя как мир. Его обличье тьма, но свет внутри сурово держит в узде чудовищный мрак. Для всех, кто явился сюда в эту ночь, Он есть олицетворение вершащегося правосудия. Держащий в своей длани равновесие тьмы и света, Он грезит, одновременно находясь в сотнях измерений. Является эталоном, ибо только Ему древние маги доверили секреты бытия. К Нему стекается на суд всё то, что движется и дышит в тёмном мире; и сам мир, где обитают те, кого ты не увидишь при свете дня, есть часть Его души, а Он часть мира тьмы. Никто не смеет унизить, нанести обиду или вред кому-либо, ведь существует абсолютная уверенность, что никому не избежать расправы от Него, ещё до выяснения всех обстоятельств. Сидящий в этот час на зелёном холме — столп всех столпов. Остыв в каменном изваяние, Он остановил в себе жизнь, став мёртвым, до поры. Пока не начнётся то, что объединяет всех приобщившихся к Великой тайне в единый узел! Миг, несуществующий для смертных и недоступный для живых! Секунда, капля времени, когда случится Чудо! Сидящий на холме откроет синие глаза, указав на место, где через мгновенье, светом переполнив лес, бутон цветка откроет священный древний папоротник!!

А в ожидании ночного праздника под скалами в каменных нишах расположился на месте извечном рынок магических ингредиентов. В толчие галерей уродливые тролли с огромными носами, черти, суровые травники, старые знахари — все аккуратно шагая по булыжному полу внимательно ищут, то что их привело сюда этой ночью. Конечно в толпе есть и те, кто в этих местах старожил, и уже не первое столетие появлением своим вызывает отвращение или уважение, а иногда и то и другое.

Лишённое сострадания железное лицо Сикирчи, двести лет назад променявшего человеческую душу на крылья, чёрными глазами приоткрывает завесу для всех чуждого мира. Сухо и хладнокровно перебирает он в правой руке необычные чётки. Лишь ему одному известно чьи кости послужили для их появления на свет. Стальные перья у него за спиной в лунном серебряном свете становятся острыми, словно бритва. И если случайно одно из них падает в низ, то не встречая сопротивления режет в полёте всё, что попадается ему на пути, и достигнув мха скрывается, уходя глубоко в чрево земли. Раз в год Сикирчи приносит сюда ураган из тех мест, где лёд под ногами не тает уже миллионы лет.

Злой волшебник Дэф глухо ворчит, но подчиняясь всеобщему правилу, старается обходить тех, кто идёт ему на встречу. За его спиной ивовая сетка, а в ней птицы, кричащие голосами украденных им непослушных детей.

Старуха Мишь, в волосах которой запутался северный ветер, гонящий белые сливки волн Ледовитого океана лизать чёрный берег. В душе у неё метель поёт песни, которые уже не суждено услышать никому. Из рукавов рубахи, сплетённой волокнами крапивы, тихо сыпется снег и едва касаясь травы тает не долетая до земли. В мудром старческом взгляде отразилась печаль и тусклый свет прожитых тысячелетий.

Злые карлики с острыми топорами в руках, негромко звенят бубенцами в двуцветных красно-жёлтых шутовских колпаках. Добрые великаны в расхристаных рубищах, видя их чуть заметно кивают при встрече. Толпы ведьм всех мастей прихрамывая и опираясь на кривые палки текут сквозь базар тёмной водой.

А за прилавками фигуры, похожие на людей. Лица, прикрытые капюшонами, сотрясаясь от смеха читают страшные, известные только им мантры и заговоры. От яда в речах увядают цветы. А на исцарапанных чьими-то когтями, окаменевших изъеденных временем крепких столах, беспорядочно и завораживающе разбросано, всё что душе твоей будет угодно для создания самых разных волшебных бальзамов и эликсиров, порошков и суспензий. Сушёные крылья бабочек, такие красивые, что фантазии не хватает представить какими они были живые. Спящие летучие мыши, ящерицы с зашитыми веками, когти диких зверей, клыки, рога и копыта. Насекомые, целые и по частям.

Отдельный прилавок — мётлы с посохами, и каждый хранит на себе след Силы однажды оставленный резчиком.

А в глубине тёмных ниш за спинами продавцов, светятся приготовленные ими же экстракты всевозможных цветов. Чуть выше неперестающие биться сердца в мутном растворе стеклянных банок. А на расстоянии руки крылатые феи, крепко запертые в плетёных карзинах. Свиньи в клетках с остекленевшими от страха человеческими глазами..

Несмотря на то, что это единственное в своём роде место, случайных

здесь нет, их тут не может быть ни при каких обстоятельствах.

Сложно поведать и передать ощущения безграничности себя среди мира, который словно бутон раскрывает свои лепестки. И пыльца невыносимой лёгкости бытия, оседая внутри тебя, открывает двери иных уровней сознания. Пройдя один раз через всё это ты уже никогда не станешь прежним..

Глава 7. ЧЁРНАЯ ОСЕНЬ

Гниль, сырость и тлен неумолимо проникали сквозь мельчайшие щели, пробивая себе дорогу через ссохшиеся, потрескавшиеся дубовые брёвна старого дома. Они отвоёвывали себе пространство, которое так и не сумели подчинить прошлой весной. Распространяясь в глубь, сколько позволяла их существо, они вкрадывались не только внутрь жилища, но и внутрь душ, живущих в нём людей. Чёрная плесень из под половиц, самых укромных уголков таящего прохладу погреба тянула свою паутину, прячась в тени горящих лучин. Её медленная поступь пропиталась могильным холодом.

Это была странная осень. Прошло семь лет его ученичества и ещё никогда за всё это время, Егор не ощущал себя таким убитым, разобранным на части будто сгоревший сруб. Как будто некая вязкая тягучая сила сдерживала его стремление собраться, что б вновь стать цельным. Он не привык к такому тягостному, щемящему душу времени года. В этот раз не пришла рыжеволосая, дарующая урожаи радостная дева-осень. Кто-то её не пустил.. С седыми волосами цвета пепла к ним приближалась чёрная старуха с белёсыми глазницами без зрачков.. Она вела за собой ссутулившуюся злую безысходность, которая теперь повисла в воздухе, отравляя собой бесконечно добрую, жизнерадостную атмосферу, царящую в доме. Ветер как воскресший покойник выл в трубе страшную песню мёртвых.

Это случилось чёрной октябрьской ночью. Моросящий мелкий дождь тихо плакал. Вскоре его яростно сменили крупные капли, они стучали в слюдяное стекло и витраж старого дома, пытаясь что-то сказать. Огромные в пол неба молнии то и дело сверкали над бескрайним сибирским лесом. Корявые ветви деревьев как руки нищенки стучали в окно чердака. Держась за всё что придётся из последних сил, пядь за пядью, выдавливаемые прочь счастье и спокойствие неотвратимо покидали эти места.

Устинье впервые за все эти годы было плохо. Ничто не помогало. Лихорадка била её изо всех сил. Бледное лицо и растрепанные волосы только вносили в болезненный вид ещё более мрачные краски. Из неё уходило что-то неизмеримо важное, нечто большее, чем можно себе вообразить. Без чего сама жизнь теряет свой первоначальный смысл. Очень грустно улыбаясь, она угасала как маленький огарок свечи, становясь всё прозрачнее и тише. Девушка часто просила воды. А в её глазах шёл столетний серый дождь..

Чувство горечи как неизбежность конца вынимало из Егора душу. Ходики пробили десять вечера и тут, ослепительная вспышка молнии озарила дом изнутри. Это случилось так неожиданно, что травник успел только повернуть голову. Устинья с широко отрытыми, туманными глазами резко встала с кровати. "- Они идут! Они уже здесь, под каждым деревом. Я умираю. Ты подарил мне семь лет такого счастья, которое оправдало все дни, что провела с ведьмой. Я так тебя люблю..» Сказала она и без сил упала на кровать.

Сибирский лес как будто ожил! Сквозь дождь и ветви Егор увидел как со всех сторон куда хватало глаз мечутся огни. Так много их.. В отдаление уже слышны были крики и голоса. Это деревенские мужики вооруженные дрикольем, вилами и топорами искали логово ведьмы. Семь сотен человек со всех концов сквозь бурелом и глубокие овраги с факелами в руках пробирались к дому Устиньи и Егора. Крики и лай собак собой заполнили всю тишину октябрьской ночи. «Она нашла меня» — чуть слышно проговорила Устинья. Егор ответил — «Я не смогу и не хочу жить без тебя. Я не отдам тебя. Пусть лучше я умру вот так, за то с тобою рядом, с тобой..» Глядя на свою умирающую невесту Егор заплакал.

Вдруг, что-то внутри него воспротивилось и скинуло с себя тоску и боль будущей потери. А поглядев в окна каждой из четырёх сторон, увидев факелы бегущих к дому людей, Егор преобразился. Он вспомнил и ясно осознал кто он и где живёт. Свободно и отрешённо как человек, которому уже нечего терять сурово и громко произнес — «Выход есть, я отыщу его чего бы мне это не стоило. А будет суждено мне голову сложить я буду знать, за что я это сделал. Коль жизнь свою придется мне отдать продам её я подороже. Пусть ужаснётся старая, на что способен жених ведьмы, охотник и сибирский богатырь!!» Устинья тихо улыбнулась и сказала -«Слушай внимательно мой милый и крепко помни всё, что я скажу. Я умираю, но умру не вся. Используй знания, те что передала тебе я, что б людям дарить добро и благо, дабы осознали они, чем может обернуться колдовство и что оно бывает иным — светлым, чистым, искренним. Что волшебство может идти не только во вред, но совершать ещё и удивительное благо. И если сможешь ты в этом бесповоротно убедить людей, то появлюсь в тот же священный миг. Ну, а, сейчас..», Устинья обняла Егора -«Прощай мой милый, я Верю, что у тебя всё выйдет и я приду к тебе, мы снова будем вместе. Прощай.» Устинья из последних сил привстала что б поцеловать Егора и больше уже не поднялась. Дыхание остановилось. И в этот миг в дверь громко постучали. Толпа кричала, окружая дом. От факелов стало светло как днём. Дверь начали ломать. Две головни влетели в окна, загорелся пол. Дверь сломана и в дом ввались те самые друзья Егора, с кем семь лет назад отправился на поиски той ведьмы, что мёртвая сейчас спала в горящем доме! Все они до одного не признали Егора, но не из ненависти, а от того, что просто смотрели на него и не узнавали. «Ведьмак!!» — Взревели бывшие друзья — «Пронзите сердце!!» Жених ведьмы увидел, что его ряса занялась и скоро сам он вспыхнет словно пучок соломы. Он поднял руки, образуя крест, и опустил их резко ладонями друг к другу. Свет озарил полыхающий дом, ослепив гневом горящие глаза крестьян. Нечеловеческий хлопок унёс Егора далеко от этих мест.

А тем временем пламя охватило дом так яростно, как будто имело душу. И те кто остался, не могли теперь оторвать глаз от этого страшного зрелища. Чем яростнее огонь хватал иссиня-рыжими языками сухие крепкие брёвна, тем больше чувствовалось, что между ними идёт жестокое противоборство какая-то истинная война. Пламя в бесконечном круговороте бегало и лизало дубовые стены дома. Конечно сруб с огромным дубом посредине загорелся словно свечка.. Люди как в забытье смотрели на это невероятное зрелище. Внутри сгорала резная кухонная утварь, столы и внутреннее убранство и ложе на котором умерла Устинья. Горящие сборы трав благоухали. И в тот миг каждый из присутствующих понял, что в этом бою, несмотря ни на что, победил дом. За несколько минут его не стало, но он сгорел непобеждённый никем. Он исчез с лица земли, не покорившись своей смерти. Огонь не получил того что хотел..

Люди отшатнулись, от того что увидели в следующее мгновение — огромная как живая, лапа пламени в ярости размахнулась, и что есть сил хватила крону рядом стоящей сосны. И какого же было удивление крестьян, когда в это самое мгновенье сам лес дал ей отпор. Окатив жёлтые языки, скопившейся в хвое дождевой водой, дерево как бы в усмешку хлестнула его своей зеленой дланью чуть не потушив. Змеиное шипение раскатилось в предрассветной темноте. Стоящие вокруг дома деревья, последовав этому поступку, в одно мгновение встрепенулись. Сплетённая из мельчайших капелек влаги, тончайшая сеть весело взлетела в воздух. А сумерки, будто умывшись этой влагой распространили в округе утреннюю свежесть, насквозь пропитанную чистотой и священной надеждой.

Впервые за этот вечер люди испугались, они трезво и бесповоротно осознали, почувствовали, что момент упущен. Никто так и не увидел ведьму не живой не мёртвой. В считанные мгновения то, что ещё совсем недавно было жилищем влюблённых превратилось в пепелище. Потухли факелы и вместе с ними исчез ночной запал в душе у тех, кто пришел охотится на ведьму. Осталась только горечь, что что-то сделано не так..

Когда последний крестьянин покинул догорающие угли, случилось маленькое чудо. Через неуспевшую ещё остыть золу из коричневого жёлудя проклюнулся зеленый маленький дубочек.

Глава 8. ВАРКАР

Как-то раз в стародавние времена в одном из селений Алтая маленькая девочка подошла к старому деду шаману и спросила — «А почему помимо хороших, человек иногда совершает плохие поступки?» Шаман ответил: «Внутри человека» — испещрённая морщинками мудрости лицо деда растянулось в улыбке, — «на протяжении всей его жизни, не прекращаясь ни на миг, идёт великая битва. В тебе, во мне, во всех нас. Два огромных волка вступили в смертельную схватку. Один белый, светлый, другой грязный, черный.» — «А какой из них победит?» — спросила девочка, -«Тот, кого ты чаще кормишь» — ответил шаман.

Сидя в мягком изумрудном мху, прислонившись к старой ели, Егор вспомнил эту историю и грустно улыбнулся. Слишком много всего произошло за эту ночь. Всё случившееся совершенно выбило его из колеи. За свою жизнь он успел побывать на разных сторонах одних и тех же событий, поэтому даже смотря в глаза очевидности, не имел права винить старых друзей крестьян, за то что хотели смерти его невесте и чуть не убили его самого. Егор медленно возвращался к привычному образу мышления. Холодный рассудок выметал из его головы сор мелочных переживаний и сомнений. Новые стратегии, схемы, и смелые планы дальнейших действий сходились воедино.

«Таить обиду, точить на кого-то зуб или хранить камень за пазухой, — не великое богатство». Так говорили старики в его деревне на сто семнадцатой версте. Яркая оранжевая смелая искра этой мысли где-то из глубины естества подожгла сухой фитиль! Под воздействием силы этой нехитрой истины, в глубине души Егора какой-то внутренний рычаг под властью чувств-шестерней неожиданно сместился. Свобода и отрешённость пробудились как весенний ключ и горной лавиной смыли с его души тоску и горечь. В нём возродилось то чувство, когда уже не важно, что ждёт впереди, это тот самый миг, когда ты действуешь открыто, безупречно, с огоньком в глазах, отдав всего себя и будь что будет!!

Благодаря этому внутреннему смерчу, из маленького дуновения превратившемуся в сумасшедший ураган из чувств, эмоций и слов одним движением ведьмак поднялся с мха. Паруса души поймали ветер! Травник чувствовал его дыхание всем телом и внутренний вектор, словно флюгер на черепичной крыше повернулся в известном только ему направлении! Священный миг Свободы окрылил человека в рясе и обращаясь неизвестно к кому с какой-то сумасшедшенкой в глазах решительно и твёрдо зеленоглазый парень произнёс удивительную речь — «Не впадайте в грех уныния, выслеживайте свои пороки и духовные увечия! Не давайте ни единого шанса саможалости гнобить себя! Нет болезней!! Есть лишь потакание своим слабостям! Проживайте каждый свой день как последний! Творите Добро, ибо сделанное вами возвращается к вам же с утроенной мощью. Благодарите Всевышнего за всякий прожитый день, и тот, что будет подарен вам завтра! Используйте каждый миг имеющийся в вашем распоряжении, что б расти над самим собой, становясь ещё немного ближе к Богу чем они..

Егор вдохнул воздух осенней ночи и, отражаясь в красоте величия грядущих дел, в его глазах вспыхнула искра непоколебимой решимости. Исполненный силы, Егор окончил свой монолог такими словами: «Живите и совершайте смелые, яркие и безрассудные поступки, что б смерть в ужасе бежала от вас!!» С каждым словом охотник чувствовал прилив сил, как будто произнесённые им фразы были камнями разбивающими огромный, глиняный горшок, полный какой-то животной первобытной энергии. Счастливый от переполнявшей его через край Свободы, улыбаясь самому себе, Егор с силой выдохнул и остатки юношеского малодушия исчезли в нём без следа в хвои вечнозелёных лиственниц.

Но, вдруг, буквально над своим ухом он услышал хриплый голос — «Я не сомневался в тебе..» Зеленоглазый парень с удивлением обернулся, но не увидел никого. Лишь чёрный ворон был невольным свидетелем ночного откровения. Прищурив глаз, смотрел он диковинно и хитро. -«Моё почтение», поклонился жених ведьмы. Ворон учтиво склонил голову, подняв вверх кончики крыльев. -«Ррречь за которррой солдаты бы пошли на смерррть не может оставить ррравнодушным даже такого старррика как я. Варкар» — представился Егору ворон. «А твоё имя.. Эти семь лет слишком гррромко шептала тайга, что бы его не знать. Я прррилетел что б поддеррржать тебя в такую трррудную минуту. Черррта всех сильных духом» — продолжил ворон, — «перрремолов беду свою внутррри, найти в самом себе спасение и помощь.»

Ни на миг не переставая удивляться, травник ответил — «Тогда ты как раз вовремя.» — «Егоррр, твоя невеста сказала тебе пррравду, один единственный есть шанс верррнуть её в миррр, вырррвав из когтей смерррти. Нужно своею жизнью, делами и самим собою сказать, да так что б тебе безоговорррочно поверррили, что колдовство и магия, которррой обладают ведьмы, может и благо так же пррриносить. Те что пойдут однажды за тобой, должны будут железно осознать, что ведьмы не одинаковы как и вы люди. Ты должен будешь воодушевить всех, так что б за тобой они отпррравились куда угодно, хоть к черррту на рога. Ты должен стать Великим! Ведь это единственный твой шанс любимую верррнуть от туда, где дверррь обррратно крепко заперррта.»

Ворон ненадолго замолчал, давая Егору осмыслить сказанное. И почти тут же продолжил -«Но это не все, что должен я перрредать тебе. Прррости, но видимо судьба моя сложилась так, что я, а никто другой тебе обязан сообщить такие вести. Внимательно послушай, что тебе скажу. Те обстоятельства, в которррых рррешалась судьба твоей невесты серррьезно изменились. Ты по воле собственной, не одурррманенный, не пьяный пррринял рррешение остаться жить с Устиньей и стал частью её мира. А Гнилодуха в своём гневе не знает ни гррраниц ни берррегов и вместе с ней к себе на дно утащит всех и всё, что Устинью окррружало, что было дорррого когда-то, всё что дарррило тепло и свет. Лес станет сохнуть на корррню и сгорит однажды в след за чудесным домом. Но это все грррядущее. А в этот час тебе пррридётся сделать выборрр идти и добррровольно сдаться ведьме или (хоть шансы и не велики, не стану врррать) старррухе объявить войну и вступить в битву! Ждать милости или обррречь себя на смерть, что б чудом выйти из воды сухим? Каким бы не было твоё рррешенье оно только твоё! И все, что за собою повлечёт — его последствия — твоих рук дело и ответственность твоя.

Все это я тебе сказал не пррросто так. Я на этой земле уж не одно столетие и имею пррраво быть там где я хочу, и быть там столько, сколько нужно. И это знают Все. И даже Гнилодуха снисходительно пррропускает меня к себе в своё мрррачное логово, и я сумею перрредать ей то, что ты ей скажешь. Рррешайся вррремя на исходе.»

Егор внимательно посмотрел на чёрную птицу. Под лунным светом в каждом пере он видел отражение умопомрачительных путешествий и приключений, которые пережил ворон. Ведьмак ещё раз с почтением склонил свою голову и сказал — «Варкар, нет таких слов, которыми бы я смог выразить признательность тебе за ту заботу, что ты проявил. Я принял решение ещё тогда, семь лет назад. Его не в силах изменить ни что на этом свете. Жить вместе или вместе умереть — не важно, важно что мы вместе. Ты мудрый ворон и точно знаешь, что в отношениях со смертью в лесу подобных волку нет зверей. Он смотрит прямо в глаза неизбежности до самого последнего момента оскалив свою пасть, вселяя ужас тем, кто решил украсть его жизнь. Так вот мой друг, внутри меня живёт такой же зверь. И если ты отправишься к старухе, скажи ей что б ждала, ведь по её душу придёт вся стая..

Варкар склонил свою голову так же как сделал это в первый раз и уже готов был взлететь с ветки ели. Видно было что он доволен тем, что услышал от жениха ведьмы. Но в последний миг остановился и с беспокойством спросил. — «А с чего ты начнёшь, куда отпррравишься?» -«Туда, где во мне больше всех нуждаются и ждут. Я отправляюсь к честным беднякам.»

Десяток прозрачных холодных капель упало с шершавой ветки в мох, когда чернокрылый ворон вспорхнул с неё. Прокашляв на прощанье старинную мантру, он скрылся во тьме шаманских теней Великой тайги.

Глава 9. ПЕРВАЯ ПОМОЩЬ

Сквозь рваные облака чуть виден был кусочек голубого неба на черно-сером полотне октябрьского утра. Рыжая листва в тускнеющем осеннем ковре почти потеряла свой золотистый цвет, смешавшись с промокшими насквозь коричневыми иглами кедра.

Егор вспомнил, как шесть лет назад в такую же пору невеста учила его, когда они обнявшись сидели на пороге дома. «Смотри, в это время года всегда кажется, что это серая ватная пелена и есть сегодняшнее небо. Хочешь, я покажу тебе небо таким, каким оно является всегда и сейчас в частности?» Она поднялась и стала бесшумно двигаться босяком в траве. Кружась, девушка описывала удивительно красивые пируэты. Кисти и пальцы её, сливаясь вместе, чем-то напоминали потоки ветра. Устинья подняла их верх и.. тучи прямо на глазах начали расходиться, они буквально разлетались в стороны в такт чудесному танцу. А под ними, разрывая серые клочки тусклых облаков уже светилась иссиня-голубая лазурь неба, такого яркого что Егор улыбаясь, зажмурился. Устинья села. Синева. Обрывки перьев-облаков как портьеры театра разошлись в разные стороны и жёлтое солнце брызнуло в уставший от холода, продрогший лес. — «Ты Понял? Знай, что если когда-нибудь на душе будет дождливо, промозгло и холодно всё это лишь серые тучи обывательской повседневности. Под ними свет твоих истинных, весёлых, озорных и добрых мыслей, чувств и идей.»

Шагая по сырому лесу, аккуратно переступая сквозь гнилые мокрые поваленные деревья, охотник чувствовал как у него внутри сквозь тучи выглянуло солнце и залило этим тёплым светом все.