Бесплатный фрагмент - Эфир: Пробуждение

ЭФИР: ПРОБУЖДЕНИЕ

(первая часть из вселенной «Эфир»)

Об авторе: Автор исследует звуковые, визуальные и психологические проявления, их влияние на подсознание и ИСС в целом. В связи с этим ведет активную творческую жизнь, занимаясь живописью, писательством, философией и экспериментальной музыкой. Основные проекты: Accent Aigu, Эфир.

The author explores the sound, visual and psychological manifestations, their influence on the subconscious and ASC as a whole. In this regard, leads an active creative life, engaged in painting, writing, philosophy and experimental music. Main projects: Accent Aigu, Эфир.

---

Аннотация: Эта книга для тех, кто способен всесторонне развиваться, склонен к критическому мышлению и не безразличен к своему будущему. «Что станет с миром и во что превратится общество при нынешнем темпе развития технологий, к примеру, через пятьдесят лет? Сменятся ли взгляды и ждёт ли нас светлое будущее? Какова лично твоя роль во всем этом?

Что есть разум, сознание? Кто мы? ИИ враг или панацея? И каков он наконец, этот чёртов смысл существования?»

А что если ответ вам не понравится?

Будущее человечества, выраженное через переплетения жизней героев романа, утопично и антиутопично одновременно. Почему именно так, вам стоит разобраться самостоятельно. И к чему движемся мы, решать тоже вам. Все в ваших руках.

Эпиграф: «Когда прошлое — лишь мираж»

Дисклеймер:

«Внимание!

Этот роман является плодом симбиоза субъективной интерпретации и специфического мировоззрения автора.

Мир «альтернативного» будущего, который предоставлен в данном произведении частично построен на реальных событиях, а значит включает в себя наименования существующих ныне организаций, мест, имён и следовательно, эта фантазия не может быть правдой.

Исходя из этого, хочется настоятельно предупредить — автор тем самым ни к чему вас не призывает и не пытается навязать какие-либо идеологии и убеждения.

Все возможно спорные моменты могут быть максимум лишь совпадением, не забывайте — предоставленный реалистичный мир есть ни что иное как один из множества возможных вариантов развития событий будущего».

Редактор: Максимова М. В.

Время работы над книгой: 2016 — 2019.

Посвящаю своей семье

ВМЕСТО ВВЕДЕНИЯ

Письмо-обращение

От: Агния Джона Фри

Кому: Титову Юрию Николаевичу

18 февраля 1968 года

«Юрий Николаевич, настоятельно прошу, невзирая на всю несуразность и неразрешимость на данный момент ситуации, сохранить сие послание и, когда придёт время, передать его Титову Максиму, вашему внуку, в самый тяжёлый момент его жизни. Тогда, когда больше не останется надежды».

(часть текста отсутствует или, возможно, намеренно скрыта)

«Прошу простить мне столь необычную оплошность, что настоятельно требую передать сие послание человеку, которому ещё только предстоит родиться. На случай, если письмо будет вскрыто недоброжелателями, я спрятал нарочно часть текста. И она также предназначена лично Максиму Титову. Способ проявления текста, я более чем уверен — он найдёт сам, поэтому не буду раскрывать своих секретов сего делания, так как все известные способы тут не будут успешными.

Сразу прошу особо не вдаваться в подробности и чрезмерное понимание этого странного послания. Нужно отбросить любые попытки рационального восприятия сего содержания и того, каким образом всё это возможно.

Меня зовут Агний, это имя является моим вторым, и получил я его уже после всего, что со мной случилось, о чём в дальнейшем пойдёт речь. Конечно, в привычном смысле это даже не было и именем вовсе, но всё же. Оно связано с моей принадлежностью к алеутскому народу, который в своё время был подвержен русификации. Но моя семья не принадлежала к русскоговорящим.

Мой отец был суров по характеру, он стал таким из-за своей болезни. Мы жили отдельно от поселения в глуби нашего острова Атту и даже не знали, что нас называют алеутами. Мы те, кто называет себя унанган.

Теперь я понимаю, каково это, назвать сына в честь своего народа. И возможно, это произошло не случайно. Знак судьбы.

По наказанию моего старого деда, который был не только верным хранителем и гордым созидателем остатков наших традиций, как шаман и провидец, моему отцу было велено назвать меня таким образом. Поэтому моё настоящее имя — Унанган.

До того случая я был простым рыбаком, как, в принципе, и все мужчины на острове. Мой дед отплыл на Кыску, чтобы прожить там остаток своих дней и умереть. Иногда мы посещали его.

Моя жена носила в себе ребёнка и скоро должна была родить.

На наш остров пришли чужие люди, похожие на нас, но с большого, далёкого острова, и захватили его. Только потом мы поняли, что наши острова никогда не были нашими, они всегда кому-то принадлежали. Сначала русским, а затем американцам. После того как чужие люди начали хозяйничать на Атту и забрали моего отца, я решил вместе с женой покинуть остров и присоединиться к деду, вспоминая его слова:

«Когда на острове будут другие, всё пойдёт не так. Начнутся беды, и все уйдут с теми людьми и оставят свой кров и хозяйство. Тогда и ты, Унанган, со своим отцом, женой и чадом плыви ко мне, тебя ждёт иная судьба».

Тогда, конечно, я не понимал его и не верил, что так будет. Он намекал на то, что я подхожу для него как наследник его Силы, которую он так никому ещё и не передал. Я собрал все вещи, которые могли пригодиться, и приготовил каяк для себя и жены. Мы переплыли на нём море и чуть не погибли там среди холодных волн. Но духи спасли нас, готовя к другой участи.

Когда мы нашли его улах, жена увидела, как военные анатах уводили нашего дедушку, насильно таща его под руки с двух сторон. Мы были сильно измотаны морем и даже не слышали звуков с их стороны. Дело в том, что, когда заметили их, жене показалось, что дедушка зовёт нас на помощь, открывая рот и подзывая рукой.

Она побежала впереди меня с диким криком отчаяния, а я вслед за ней. Ничего не понимая, анатах обернулись и посмотрели на нас с удивлёнными лицами. Когда я понял, что мне до этого сказала жена, достал свой шатин и бросил изо всех сил в одного из них. Дедушка успел сделать жест «не нужно», но, когда я заметил сие, уже было слишком поздно. Солдаты сначала выстрелили в меня, а потом схватили Ханаю. В предсмертных муках я смотрел, как её и деда куда-то уводили. Больше после этого их не видел. Или, по крайней мере, не могу объяснить вам, что видел потом.

Мрачные и вечные миры захватили меня, не отпуская.

Дух деда искал меня и однажды пришёл ко мне. Он всё-таки передал мне свои Силы. Так я и стал шаманом, хранителем его деланий. Но не уверен, что именно это спасло меня тогда, брошенного раненым на острове. Это было лишь частью моего прозрения как части несостоявшегося момента.

Но хотя моя жизнь тогда закончилась, началась другая, и через некоторое время после войны я поселился на Камчатке, где выучил русский язык и получил надлежащее образование. Потом меня позвала другая земля, Земля Другого Края Света — Аляска, и с тех пор я живу там. И умру. Она вдохнула в меня ещё больше знаний, и, не побоявшись примкнуть к иной жизни, я снова изменился.

Но все эти знания не идут ни в какое сравнение с тем Знанием, которое дала мне Асхинух.

Наверняка Вы всё же не понимаете смысла и задаётесь вопросом: «Зачем же он всё это рассказывает?»

Так вот.

В тот момент, когда в меня выстрелили и я умирал… а я на самом деле умер тогда, я испытал Нечто, что навсегда изменило меня и мир вокруг. Всё тогда остановилось. Время перестало быть таким, каким мы привыкли его представлять. Всё смешалось, и я словно расщепился на маленькие куски.

Это трудно объяснить, буду пытаться делать это постепенно, между отрывками историй. Можно сказать, что я видел будущее, как прошлое. И когда попал в этот водоворот, очень долго сомневался, смогу ли предупредить о том, что видел о Вас там. Именно поэтому и пишу Вам, потому что собираюсь рассказать это и знаю, что Вас ждёт. Хочу предупредить, предупредить Вас и вооружить тем, с помощью чего Вы сможете избежать плохих последствий. Это самое большее, что могу сделать для Вас, Максим. Если этого будет недостаточно, — найдите способ проявления скрытого текста.

Я увидел, что Вы — ключевая личность в своём времени и от Вас, как от особого звена, многое зависит. Знаю, что это может показаться не таким на первый взгляд, но поверьте — всё то, что с Вами случится, станет роковым не только для Вас.

Тогда я понял, что не доживу до того момента, чтобы встретиться с Вами лично, и продумал план.

Ох уж это время… Да, оно такое, и это ужасно. Ужасно, когда видишь, как Солнце движется по небосклону, неуклонно приближая тебя к старости и закату.

Тогда мне пришлось и посчастливилось следовать новым указаниям духов, чтобы найти Вашего предка, Вашего деда. Основную трудность составила проблема убедить его сохранить сие послание. Ведь тогда для него мой визит показался чем-то выходящим за грани понимания, и я не виню его. Он сам в этот момент только ожидал ребёнка, Вашего отца, и не мог принять мой посыл. Мне пришлось приложить Руку Силы при встрече, чтобы он через года хранил моё послание Вам и в нужный момент заставил сделать то же самое для своего сына, когда тот вырастет. Чтобы в своё время, наконец, Вы, его сын, получили моё послание на пороге смерти.

Напоминаю, что для Вас, Максим, существует и скрытая часть моего послания. Но самое важное я всё же оставлю как есть, чтобы Вы выполнили главную инструкцию, во избежание проблем в будущем, которые коснутся всего мира.

Я знаю, это трудно понять, но Вам стоит поверить мне не только как необычному человеку, но и по тому факту, что сие письмо каким-то чудом дошло до Ваших рук.

Не могу сказать конкретно, видел ли я на самом деле всё то, что может произойти и произошло уже. Но уверяю Вас, всё то, что я видел, и всё то, что мне показала Девочка, Асхинух, является Истиной.

Моя инструкция — поймите вот что: ваша дочь важна и Вы должны беречь её.

НИКОГДА НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ ЕЁ НА ЗЕМЛЕ! НЕ ОСТАВЛЯЙТЕ ЕЁ ОДНУ!

(сделать это будет очень трудно, но, пожалуйста, попытайтесь найти способ)

Если всё же Вам не удастся раскрыть секрет проявления текста, что маловероятно, запомните это: в Вашей жизни произойдёт многое, произойдут важные события, от которых будет много что зависеть. Даже во много крат больше, чем Вы можете себе представить.

Когда наступит критический момент, оставьте себя, оставьте всё и, несмотря ни на что, стремитесь найти их — своих родных, и уделить им себя.

Но всё же, самое важное: берегите дочь и никогда не бросайте её.

Искренне надеюсь на то, что Вы поймёте меня и исполните просьбу Силы.

Тогда, возможно, всё будет иначе. Надеюсь.

До встречи в вечности!

С наилучшими пожеланиями, искренне Ваш, Агний Джон Фри».

ГЛАВА 1: ПРОБУЖДЕНИЕ

Асхинух: — Ты готов?

Унанган: — Думаю, что да, но на что это будет похоже?

Асхинух: — На настоящую жизнь, просто закрой глаза,

и ты погрузишься в Это целиком и полностью,

— она приложила руку ладонью ему на лоб,

и он погрузился в невероятное видение.

ᅠ

19 апреля 2064 года.

Ничто. Глубокое и всепоглощающее.

Вам когда-либо было знакомо то ощущение, когда вы предположим, находились без сознания? Видимо, это и есть то самое чувство, которое присутствует в данный момент. Здесь и сейчас. Это осознание «чего-то», но в этот же момент ничего не происходит, так как вокруг только Пустота. Полное отсутствие Всего.

Чувство парения, и ещё, как во сне при падении, его внезапно настигло сознание. Падение было им самим, пространство проходило через всё его существо, заставляя ощутить страх и биение сердца.

— Сердце? Я чувствую сердце? — вырвалось из глубин небытия.

Ничто вдруг пропало. Что-то определённо начиналось, но объяснений и понимания не было.

Он почувствовал, как свет пробивает его веки. Где-то рядом послышались гудящие звуки. Они усиливались и через некоторое время начали сотрясать всё естество, как бы вибрируя.

Боль повсюду.

Теперь это уже не могло быть ни забвением, ни сном. Появилась ещё одна мысль:

— Я — Есть.

Он почувствовал глаза и сразу открыл их.

Свет яростно ворвался в радужку и зрачки, временно ослепив их. Вдали проявились неясные звуки, ритмично повторяясь, но понять их природу было пока невозможно. Глаза самопроизвольно закрылись. Каждое движение век давалось тяжело, на самом деле они были неподъёмными. Но это не имело никакого значения. И то, что он успел увидеть, — не имело никакого значения тоже.

Боль, нервная электрическая боль, как от разряда, пронеслась по телу. Он решил попробовать подняться, скорее рефлекторно, чем осознанно, но все мышцы словно находились вне его самого. Теперь, когда нечто, позволяющее ему быть собой, как бы включилось, он снова попытался встать.

— Что всё это значит? Что я делаю? …Что это?

После тщетных попыток встать он решил сконцентрироваться на том, что над ним. Он понял, что лежит. Над ним витали лёгкие, тусклые огоньки, сверкая и мигая, они сначала показались ему слишком яркими. Через некоторое время глаза привыкли и боль, которая чувствовалась в них до этого, — прошла. Он вгляделся. Огни двигались справа налево, они были разных цветов, и их было очень много. Каждый цвет мигал со своей интенсивностью и интервалами во времени. Они перемещались прямо над ним, словно звезды по небосводу. То место, где они находились, было похожим на купол изнутри. Этот купол видно не было, так как он был черным и неясным, и лишь благодаря огонькам становилось понятно, что это — купол.

Обилие цвета и света утомило глаза. Он решил перевести внимание на ощущения тела. Двигаться не удавалось, каждая часть тела жила своей жизнью, но, несмотря на это, он почувствовал лёгкие покалывания. Он заметил, что может концентрироваться только на чём-то одном, например, когда пытался слушать, всё остальное вокруг меркло. Органы чувств были расстроены, и это выбивало из колеи.

Мыслей не было, снова только ощущения. Но если они и появлялись, то тут же хаотично спутывались в неопределённом порядке. Отбросив попытку думать, чувствуя тщетность стараний, он сконцентрировался на звуках.

Вокруг него и внизу что-то слабо жужжало еле уловимым гулом, распространяясь во все стороны. Он услышал размеренный стук собственного сердца. Также он услышал своё дыхание. Он глубоко вздохнул, и у него закружилась голова, в глазах помутнело. Когда открыл их, то почувствовал тошноту.

Отдалённые появившиеся сигнальные звуки приобретали отчётливую настойчивость. Их было много. Возможно, это что-то значило. Возможно, это был тихий голос. Этот неясный голос в голове приобретал всё более и более внятный и громкий тон.

— Это мысли? Нет, это не мои мысли.

Он вслушался.

— «Номер пять», «номер пять»! — различил он.

— Это действительно кто-то говорит? — подумал он и снова осознал это. Он открыл рот, чтобы что-то сказать, но вместо этого выдавил из себя немного воздуха со скрипом в груди.

— Если это страшный сон, то разбудите меня! — воскликнул он, но не смог ничего сказать вслух.

— Быть может, это сонный паралич? А может, всё ещё хуже и это настоящий паралич?

Что-то смутное придавало этому ощущению уже знакомый характер.

Он попытался проанализировать это, но снова сбился и потерял мысль.

— Даже не пытайтесь, «номер пять», успокойтесь, — произнёс голос в его голове.

Ему это показалось забавным.

— Я что, не в себе?

— Послушайте, «номер пять»… — снова раздался этот же голос.

— Вы не должны сейчас напрягаться, отдыхайте, мы скоро прибудем к вам и займёмся вами, — произнёс вдруг уже второй, внезапно появившийся голос. Но он мало что из этого мог понять. Затем тут же, откуда-то сверху второй голос добавил:

— Доберёмся как можно скорее, оповещения сработали десять минут назад, просто замечательно.

Невозможно было понять, женский это голос или мужской.

— Не пытайтесь встать, «номер пять», там протекторы, которые всё равно не позволят вам сделать это!

Голос был приятным и заботливым.

— Что значит «номер пять»?

— Брось, Сэдэо, ты же предустановил нейросеть, она займётся им, а мы к этому времени как раз прибудем. Поздравляю, По, вы молодец! — сказал третий, женский голос.

И после этого голоса извне стихли.

Голоса, а особенно их осмысление, придали немного ощущения бодрости. Тело перестало колоть и болеть. Он решил подвигать кистями рук. Кисти слабо поддались, и он смог ощутить, что лежит на чём-то очень приятно мягком. Чувство комфорта заполнило его.

Но внезапно мозг поразила мысль:

— Где я? …кто я? — и немного погодя: — Я болен?

— Ваш номер — «номер пять», — вдруг сказал голос в его голове, скрипящий и необъяснимо странный, он явно не был его собственной мыслью. Это был самый первый голос.

— Это моё имя?

— Вы «номер пять», собственно значит, что вы — «номер пять», — повторил голос и изменился на тональность выше, стал более похожим на женский.

Ему стало смешно.

— Ты издеваешься, да? — подумал он.

— Да, я издеваюсь, — подтвердил голос и весело добавил: — Вам не показалось, мой голос и в самом деле стал иным.

— Что за бред, она что, читает мои мысли? — подумал он и вдруг понял, что это невозможно, раз голос внутри его самого.

— Да, я это могу, — ответил голос. — И вы не сходите с ума.

Только он подумал о том, что сходит с ума, как голос уже успел его переубедить.

— Что бы это значило?

Онемевшее тело встревожило его. Он хотел было спросить: «Кто ты?», но заметил боковым зрением, что вокруг его тела возникло движение. Что-то, что он не мог увидеть, окутало его. Он ощутил множество лёгких прикосновений, нежных, мягких, глубоких. Их было очень много, и каждое прикосновение было не похоже на другое, они проносились волнами по всему телу. Сначала он испугался, но потом почувствовал облегчение.

По телу разлилось тепло. Ему стало интересно, захотелось посмотреть, что же это было, но не смог напрячь тёплую и ослабленную шею. Эти прикосновения разминали каждую мышцу, надавливали на все существующие активные точки, и тело расслабилось.

— О да… — пронеслось эйфорически в его голове. — Как же всё это наз…

— Массаж, — перебив мысль, произнёс голос сухо.

— Верно, — он почувствовал, как по венам заструилась кровь, как будто ей что-то до этого мешало.

Мысли вспыхнули лавинообразным потоком. Стало страшно. Он снова открыл глаза и попытался отыскать голос. Возможно, ему до сих пор только казалось, что голос был в его голове.

Сверху мигали огни. Только сейчас он понял, что это наборы символов, что-то значащие графики и данные, отображающиеся как будто бы на экране. Они витали перед ним прямо в воздухе. Это был явно не экран.

— Боже, — думал он, — что происходит? Кто я? Как здесь оказался? Почему лежу? Я что, в больнице?

Он с ужасом осознал, что не помнит ничего. Абсолютно ничего. Ни как сюда попал, ни кто он такой, ни что это было за место. Не было точки отсчёта.

Он лихорадочно начал вспоминать. Но эти потоки жалких попыток были бессмысленны, так как не имели под собой ничего. Он словно только что родился. Не за что было уцепиться.

Он пошевелил наконец руками и ногами. Что-то блокировало его движения. Как бы он ни двигался, встать не удавалось.

— Ваш уровень адреналина завышен, пожалуйста, успокойтесь! — заговорил вновь этот женский голос в его голове.

— Да ты кто ещё такая, чтобы указывать мне? — выдавил он шёпотом.

— Вам не обязательно говорить, — ответил женский голос. — Вы наверняка поняли, что достаточно лишь помыслить о том, что хотите сообщить.

Голос немного помолчал и, казалось, хихикнул.

— Я ваша личная нейросеть, Мойра, базовой комплектации и, скорее всего, временная. Например, в данный момент я нужна вам для коммуникации и любой другой помощи.

— Я что, в аду? — испугался он. — И теперь какие-то голоса управляют мной? Почему именно в моей голове? Что ты там делаешь? Мойра, нейросеть? Что это?

— Да, я в вашем мозге, — ответила персональная нейросеть. — Мойра — это тип модели AXIS, например, кратко, это нечто из категории управления Стандартом человека.

— Как это возможно? Как ты читаешь мои мысли? — всё же недоумевал он и открыл глаза, чтобы снова найти хоть что-то в поле зрения, то, что могло бы издавать звуки.

— Я в вашем мозге — я нейросеть, — ответила Мойра. — Это логично.

— А кто тогда я? Я что …умер? Галлюцинации? — спросил он, ощущая дрожь и пот на лице.

Нейросеть словно прикидывала, что ответить, одновременно напевая песенку без слов.

— Вы — «номер пять», — чётко выразила она. — И вы не в аду, а я — Мойра, внедрённая в ваш мозг и активированная совсем недавно. Я даже пока не имею имени. Я базовая модель и, в отличие от полных версий, не могу быть саморазвитой сразу, поэтому нуждаюсь в вас, обучаясь некоторое время. Мы читаем мысли и отвечаем тем же благодаря нашей интеграции в ваше сознание, являясь продолжением вас самих. Я ваш персональный помощник…

«Номер пять» перебил её:

— А ты хитрая. Не отвечаешь прямо. Ты можешь чётко и ясно объяснить, что ещё за «номер пять»? Я не понимаю тебя. Интеграция… Почему мне нужно сходить с ума от этого? Это же какое-то сумасшествие! Не понимаю, зачем говорить в моей голове? Боже, что происходит?

— Прогрессивное восстановление вашей способности функционировать, вот что происходит. Вы начинаете мыслить активнее. Если желаете, то я могу использовать иной — внешний источник вывода звука, один из тех, что находятся в помещении вашей колыбели, — ответила она, и, не успев с ней согласиться, «номер пять» услышал, как персональная нейросеть продолжила откуда-то сверху:

— Как вам удобнее, «номер пять», но прошу вас, пожалуйста, успокойтесь. Вы не можете двигаться, потому что находитесь в специальной капсуле и только несколько минут назад были пробуждены.

Всё это время он пытался выбраться из-под протекторов, которые держали его пояс, руки и ноги.

— Что ты имеешь в виду под «пробуждён»?

Недоумевая, мотая головой, он пытался разглядеть как можно больше деталей вокруг. Но они были непонятны ему.

Мойра не ответила. «Номер пять» почувствовал, как его голову что-то зафиксировало и в шею вошла игла. Резко и почти неощутимо в него что-то ввели. Он понял, что это было впрыснуто в него, и в ту же секунду стал тяжёлым и заторможённым. Захотелось закрыть глаза.

— Вы излишне волнуетесь, — сказала нейросеть. — Понимаю, ваш интерес обоснован, но, увы, вы не можете получить ответы сразу на все свои вопросы прямо сейчас. Ради вашего же блага, мы поможем вам успокоиться и уснуть до прихода вашего реткоида. Слушайте то, что я вам говорю.

Нейросеть, казалось, знала скорость засыпания, с которой «номер пять» начал теряться, и стала говорить громче, но спокойно.

— Не сопротивляйтесь, мы не можем допустить стресса…

После этого она говорила что-то ещё, но его рассудок затуманился, а её голос приглушился. Он расслабил напряжённые мышцы, не в силах сдерживать сонливость, и забылся глубоким чёрным сном без сновидений.

По длинному белому коридору шли два человека в белых облегающих костюмах и беседовали о городе, погоде, Зорке.

Костюм на девушке был обозначен оранжевой полосой вдоль тела сбоку, у парня — жёлтой.

Низкорослый, плотный сотрудник контрастировал вместе с ней на общем фоне, с её темно-фиолетовыми волосами, спортивной и высокой фигурой.

Подойдя к автоматической створчатой двери с номером пять, они остановились.

— Полагаю, нейросеть, которую вы ему вживили, работает успешно? — спросила девушка усталым голосом. — Пробуждение было зарегистрировано ровно час назад.

— Да, всё в норме, скоро он начнёт вспоминать согласно вашей установке, Сандра, — ответил парень и, засучив рукав, провёл пальцем по запястью. Он смотрел на данные плоской голографической рамки, всплывшей над рукой в воздухе. — Думаете, мы вовремя?

Сандра даже не обернулась в его сторону.

— Надеюсь на вас, Сэдэо По. Настало время показать то, что вы важны для iCryogenics. Ваша задача — поставить его на ноги, а моя — не оплошать в глазах Палаты Пирамид и успешно провести тест. Я, как и все, устала от однообразия.

Сандра провела по сливающейся со стенами глянцевой поверхности двери жестом сверху вниз, и они вошли.

В колыбели было темно, и только сама криокапсула, размещённая по центру, слегка подсвечивалась беловатым светом, накрытая прозрачным куполом. Внутри стояла высокая сложная, механическая кровать-кресло со множеством тонких трубок и проводов, струившихся из человека, лежащего на ней. Вокруг неё во мраке всё было заставлено коробками и различным разобранным оборудованием. Сэдэо, вспомнив про беспорядок, извинился:

— Мой Joel сегодня чинит здесь компрессорные системы в стенах, извините, — он бегло взглянул на Сандру и подошёл к куполу, разводя руками.

— Пустяки, важно ведь не это.

Смещённая панель автомата-хирурга стояла у ног под креслом-кроватью, скрещённые конечности напоминали шесть лапок насекомого. Такие автоматы использовались в основном в обычных операционных модулях, где требовалось срочное вмешательство, и не только хирургическое. Данные прототипа витали по граням купола, вращаясь, как множество бегущих строк.

Сэдэо не сразу заметил, что извинился не вовремя, так как она замерла на входе. Он подождал, анализируя данные. Обычно Сандра Фридрих была куда более сговорчивой и улыбалась, но только не сегодня. Сегодня она была явно не в духе. Она даже заблокировала мыслесвязь. Стоило ли ему беспокоиться? Сэдэо не знал, что ожидать от представительницы проекта «Предел». Да и узнал ли он её настолько хорошо за столько лет, чтобы так окончательно судить о ней? Чаще всего она пренебрегала доверительным отношением со своими сотрудниками и притворялась, что не замечает их.

Наконец, словно выйдя из оцепенения, Сандра произнесла:

— Простите меня, По, у нас было совещание. Всё в порядке, не волнуйтесь, — она поправила своё каре и подошла ближе.

Сэдэо провёл рукой по гладкой поверхности купола аналогично двери. На поверхности образовался проём, в который они вошли.

— Итак, что мы имеем? — спросила она неторопливо.

Сэдэо посмотрел на прототип.

— Сейчас взглянем, — ответил тот и приложил палец к сенсорной панели перед кроватью. Панель включилась, и начался вывод данных.

Внутри находился обнажённый мужчина около ста восьмидесяти сантиметров ростом, белый, с умеренной мышечной массой и седыми, почти белыми, длинными волосами. Они были отведены вниз, намеренно разделены на группы, чтобы избежать спутывания. Серьёзное лицо выдавало его воинственность, выглядел он не старше сорока лет на вид. У него был ровный и прямой нос, нижняя губа немного толще верхней.

Сэдэо завершил вывод информации, сверился с ещё какими-то данными на голограмме с руки и сообщил:

— Прототип «номер пять», пробуждение зарегистрировано в пятнадцать-тридцать, суббота, девятнадцатое апреля 2064 года, после нашей «вынужденной» программы ускоренного пробуждения. Тело проявило положительную реакцию на преждевременное старение, после того как мы ускорили его выход из комы. Ситуация осложнена ещё тем, что сам по себе он провёл здесь дольше всех остальных прототипов, дожидаясь ваших сроков… Нет, вы не подумайте, я не обвиняю вас, нет, я к тому, что длительная кома тоже сама по себе произвела отрицательный эффект на здоровье прототипа.

— Старение? — удивилась Сандра. — Я подумала, что у него, как и у других, будут более полезные плюсы, а не минусы, и что этот эффект скоротечен. Мы вкладывались в него, По, вы обязаны привести его в порядок. Что касается сроков, это не ваше дело, мы прекрасно осознаем наши текущие и недавние проблемы.

— Да, старение клеток — проблема. Увы, я пока ничего не могу с этим поделать. Может, именно в этом и заключается его уникальность? — пожал плечами Сэдэо.

— Птичьи сказки, — фыркнула Сандра, — надеюсь, что вы справитесь и он прослужит хотя бы один срок, а там наша забота. Я не верю в то, что всё так критично, продолжайте исследования, ускоряйте процесс восстановления, следите за памятью, вовремя делайте подмену. Мы не простим себе неудачу, и вы знаете, о чём я. Если всё пойдёт удачно — наше сотрудничество с вами закончится и вы получите повышение, соответствующие награды за исследования бинсов, ну… этих, — она кивнула в сторону человека. — Главное, с этого дня не забывайте отчитываться мне или Лансу.

Мужчина внезапно начал двигаться, чем немного напугал присутствующих, протекторы на ногах, руках, шее не позволяли встать. Он открыл глаза и дико, вопрошающе уставился на них.

«Номер пять» проснулся. Сэдэо, растерявшись, слегка толкнул Сандру, и та спросила:

— Что с вами, Сэдэо? — затем она улыбнулась и обратилась к человеку: — Приветствуем вас, «номер пять»!

Сэдэо снова толкнул её и прошептал:

— Я не думаю, что сейчас время говорить с ним, он не готов.

— Птичьи сказки, вы уверены? — удивилась она и недоверчиво сморщилась. — Я начну, ничего страшного не произойдёт, ох уж этот ваш… восточный нрав! Никогда не понимала. Все японцы такие зануды?

Смотря прототипу прямо в глаза, она начала:

— Это Сэдэо По, ваш личный реткоид, он будет присматривать за вами и помогать вставать на ноги. Я — основатель проекта «Предел», член Палаты Наук, Сандра Фридрих. Вы находитесь в нашем лабораторном комплексе iCryogenics. Вы в безопасности, вам ничего не угрожает, мы сейчас всё объясним, ок?

Она остановилась. Мужчина смотрел на них прозрачно-голубыми глазами очень внимательно, но с явно выраженной слабостью.

Голос нейросети в акустике спросил:

— Могу ли я приподнять его? Он хочет встать.

— Да-да, разумеется, — сказал в ответ Мойре Сэдэо и кивнул.

Кресло-кровать согнулась на сорок пять градусов, приподняв прототипа на нужный уровень. Реткоид отключил протекторы шеи и рук прототипа, и тот, освободившись, присел. Он улицезрел своё обнажённое тело и смутился.

Сандра смотрела на реакцию прототипа с безразличным лицом, отдавая приоритет просмотру данных на панели.

— Что происходит? — спросил человек сухим и хриплым голосом. — Где я и что это за голоса в моей голове?

Он прокашлялся.

— Вот видите, По, Мойра уже поработала с ним, и он в принципе в полном порядке, — выдала Сандра, взглянув на Сэдэо. — Приступайте, не бойтесь, видите, какой прогресс? О чём я говорила?

— Голоса — это Мойра, не бойтесь её, это ваш личный помощник, — сказал, посмеиваясь, По. — Вы во всем сами постепенно разберётесь, не стоит по этому поводу переживать. С чего бы начать… Так вот, раз уж вы в порядке, я введу вас в курс дела. Но боюсь, что вы не запомните всё в исходном виде, так как какой ни была бы прогрессивной ваша сознательная активность, после такого резкого перехода фаз…

Он краем глаз заметил, как Сандра неодобрительно уставилась на него, и продолжил, начав по существу:

— Вы участник особой программы проекта «Предел» Палаты Наук Нового Вашингтона — Circle.

Проект «Предел» — это та комплексная, определяемая область экспериментальной науки, которая закрыта от общественности. Хотя, по сути, она часто помогает этой же общественности.

Цель «Предела» — улучшение человеческих возможностей, расширение и выявление скрытых и предельных возможностей человека, генные мутации, а также многое другое во благо человечества. Многие из последних достижений проекта являются значимыми в истории Circle. Например, создание мощных антидотов и антивирусов от новых вспышек рекомбинаций мутаций старых и новых вирусов. К примеру, палочник, игла.

Вы состоите в особой программе, о ней мы вам расскажем со временем, потому что понимаем ваше состояние и не будем излишне загружать информацией. В этой особой программе участвуют также ещё шесть человек, кроме вас. Все вы являетесь особыми личностями в нашей новой истории.

По счастливой случайности, мы сейчас работаем с вами как с людьми, которые перенесли длительный гиперсон, являясь участниками дальнего космического перелёта.

Мужчина перебил:

— Я астронавт? Это, конечно, всё замечательно… Но если я так долго находился в этом состоянии, то сколько? Сколько времени я потерял? У меня есть шанс вспомнить, кем я был?

— Да, как и остальные участники этой особой программы, вы астронавт. Понимая вашу озабоченность, мы хотим сказать, что да, вы потеряли очень много времени, целых тридцать девять лет, — ответила Сандра. — Шанс вспомнить всё у вас есть, без сомнения, но не рассчитывайте узнать всё сразу, это постепенный процесс. Могу сказать только лишь то, что мы занимаемся вами и остальными с 2045 года и каждый из участников был пробуждён в разное время, что зависело от индивидуальных особенностей и степени повреждения их мозга. Дело в том, что ваше длительное и бесконтрольное нахождение в гиперсне, которое длилось двадцать лет, пока мы не нашли вас, разрушило ваш мозг крайне отличительно от других астронавтов. Более подробную информацию вы получите от Сэдэо либо от Мойры. После прохождения вашего полного восстановления мы предоставим вам все необходимые средства и привилегии на право существования в Circle. Ещё отдельная благодарность вам будет выражена за вклад в исследование Марса. Знаете, какой вы счастливчик? Вы рекордсмен, побивший все рекорды самым длительным зафиксированным временем нахождения в состоянии искусственной комы и выживший при этом, поздравляю!

— Можно спросить, как меня зовут? Какое было у меня имя? — спросил «номер пять» с гримасой полнейшего недоумения. — И когда всё произошло, в каком году?

Реткоид и Сандра переглянулись.

— Вас зовут Марк Доу, — сказал Сэдэо. — Вы были капитаном первой экспедиции в истории человечества по колонизации Марса, Mars Union в 2025 году.

Трагедия, из-за которой почти все члены экипажа чуть не погибли, случилась практически сразу после вашей высадки на планету. Это заставило вас совершить подвиг, благодаря которому все относительно благополучно вернулись домой. Вы успешно вернули всю команду, дрейфуя в гиперсне по пути на Землю двадцать лет. Дело в том, что вас не могли обнаружить. Вот так.

Потом, правда, вы слишком долго были участником множества экспериментов, связанных с нарушениями искусственной комы, терапевтической гипертермией, следственными мутациями и на основе ваших патологически перенесённых заражений марсианскими бактериями. Мы в течение всех этих лет боролись за вашу жизнь, но также и спасали жизни другим. Девятнадцать лет ушло на то чтобы наконец восстановить вас. А это всё то время, которое вы у нас находитесь.

Сандра вздохнула и добавила:

— Поэтому вы для нас — один из самых важных прототипов. Благодаря вам и вашим особенностям, мы спасли миллиарды жизней, вы — неосознанный создатель многих удивительных вещей, ваше тело… Если бы вы знали, какой вклад вы привнесли в развитие новейшей эпидемиологии.

Видя всё ещё недоуменного Марка, Сэдэо продолжил:

— Не волнуйтесь. Мы не дадим вас в обиду. С этого момента будем проводить курс восстановления и вашей адаптации, iCryogenics позаботится о вас. Ваше имя не затеряется в истории.

Сандра внезапно и торопливо попрощалась. Она направилась к выходу, подмигнув Сэдэо и что-то шепнув ему на ухо, прежде чем покинуть колыбель. Сэдэо понял, что она убедилась в адекватности «номера пять» и может быть спокойна.

Сэдэо поправил свою чёрную чёлку, свисавшую на лоб и закинул её наверх, быстро приглаживая.

— Судя по тому, что многие вещи мне ни о чём ещё не говорят, означает ли это то, что они новы для меня? Или я их просто не помню? Вот например — что такое эта персональная нейросеть? Не имею представления. Поверить в то, что я астронавт, — легко. Потому что знаю эти вещи, хоть и не помню совсем ничего лично сам… Кстати, можно ли как-то отключить её? Она мешает, даже раздражает… — с недовольным видом он посмотрел на Сэдэо.

Тот, в свою очередь, согласившись, кивнул и нажал на запястье. Там снова появилась голограмма, и он что-то выбрал в ней.

Голос в голове Марка затих, и он сразу почувствовал облегчение.

— Весьма благодарю, — сказал он и выдохнул. — Хотя погодите, ещё один логичный вопрос. Вот вы говорите, что я перенёс нечто неимоверное и побил все рекорды — долгие годы в коме и т. д. А тут я проснулся под вашим присмотром, буквально совсем только что, и удивительно, уже пытаюсь встать на ноги, размеренно и вполне не спутанно говорю, рассуждаю…

— Мм, пока что она в моём присутствии не будет вас беспокоить, — сказал Сэдэо. — По крайней мере, сейчас, вам придётся привыкнуть. Мм… вы слишком много себе накручиваете. Вы думали, что проснулись только что? Вздор! Давайте попробуем встать.

Он отключил протекторы ног.

Марку Доу это не понравилось, но он свесил ноги и спросил:

— Не понимаю. Разве не так? Вы меня слышите?

Сэдэо остановился, рассматривая его вены на ногах.

— Я понимаю, о чём вы, — сказал слегка удивлённо реткоид, он не рассчитывал на столь положительный прогресс. — Память так и устроена. Не буду усложнять вам жизнь и просто скажу: — Действительно то, что не вызывает у вас никаких ассоциаций и выглядит как белое пятно на карте. Более чем естественно, что для вас это — неизвестно и ново.

Вам повезло, что вы не пришли к нам из будущего. Тогда все было бы наоборот. А при таком раскладе — вы прекрасно адаптируетесь. По поводу того, что вам кажется, что вы только что проснулись, — ваше заблуждение. Процесс пробуждения был последователен, и, собственно говоря, до вашего сознательного бодрствования проводилось множество опытов для приведения вас в чувства. Например, помимо всего этого, вам был установлен модуль ASA, языковой модуль, известная вам Мойра, которая тоже внесла свой вклад в восстановление ваших структур головного мозга. Вы частично были в сознании уже в течение года, но для вас, возможно, это показалось мимолётным пшиком — не отрицаю… Поэтому все именно так.

Марк перебил его:

— Что? Языковой модуль, я не ослышался?

Сэдэо, видимо, устал отвечать на все его вопросы и сухо сказал:

— Да, языковой модуль, потому что ваша речевая система была нарушена как часть структуры. Нам пришлось, иначе вы бы не знали, как говорить и понимать. Весело, правда?

Тут Марк заметил, что обувь Сэдэо была заподлицо слита с общим костюмом, который, по сути, являлся комбинезоном. Хотя он и не был уверен.

Слишком все выглядело странно и непривычно. Глаза разбегались.

Сэдэо протянул руки, приглашая спуститься, и придержал его.

— Вы уверены? — переспросил Марк и, дрожа, опустился на ноги.

Он встал. Слегка закружилась голова.

Сэдэо, не отрываясь, изучал его тело с головы до ног. Он будто осматривал каждый дюйм.

— Не беспокойтесь, — сказал озабоченно. — Как самочувствие? Чувствуете дискомфорт?

Но Марк чувствовал себя отлично. Слегка, конечно, дрожало все тело, но он все же укрепился в полу. Более того, теперь даже уверенно стоял.

Рискнув, сделал шаг. Он дался тяжело, тело было деревянным. Удивился тому, как ему удавалось стоять после стольких лет комы. Но он ощущал превосходную лёгкость, несмотря на невероятность происходящего.

— Наверное, медицина сейчас может себе это позволить. Стой, если я так думаю, то значит, у меня в прошлом был иной опыт? Само собой, в прошлом, видимо, все было иначе, чем сейчас. Тридцать девять лет прошло.

Пока Сэдэо поддерживал его, он огляделся и увидел те самые символы голограмм, которые витали в куполе, сам купол и устройство, на котором он лежал, видимо, все эти годы. Всевозможные важные данные о физическом состоянии, начиная от концентрации эритроцитов, тромбоцитов в крови. Поглощение воздуха в процентах, графики состава массы, вплоть до размеров сужения его зрачков, пестрили.

Ему стало не по себе. Язык речи, текста показался ему сначала чуждым, но только потом он понял, что знает его.

— А знал ли я его на самом деле?

Он особо не вдавался в эту мысль, просто воспринимал речь и знал, что она ему понятна. Понятна благодаря языковому модулю.

— На каком языке мы с вами говорим? — спросил он.

Сэдэо По ответил:

— Это английский. Если в дальнейшем постесняетесь спросить что-то, то спрашивайте у вашей Мойры, она ответит вам в любой момент. А теперь вам нужно одеться, мы переведём вас в специализированный кабинет для восстановления. Время криокапсулы подошло к концу.

Он заставил Марка расправить руки и ноги, сам взял что-то из ящичка, который автоматически открылся из-под панели сенсорика, и приложил это что-то к его спине, удерживая его волосы в руке.

— Не бойтесь. Это дефолтный garb, мы всегда их используем в таких случаях, его можно надевать также и с груди. Стандартное облачение.

Марк не успевал уследить за его быстрыми движениями. На том месте, где он предложил ему эту штуку, началось движение, и она как бы раскрылась. Она начала распространяться к его плечам и от них к груди. Она быстро и плавно стала подтягивать туловище, сначала торс, потом ноги и руки одновременно. До тех пор, пока полностью не покрыла всё тело обтягивающей формой белого комбинезона. Она была приятно-белая, мягкая и совершенно не сковывала движений.

— Вы говорили про какие-то мутации и патологии. Мы что-то подцепили на Марсе? Как тогда я выжил? До сих пор не понимаю…

Реткоид довольно похлопал его по спине и, улыбнувшись, сказал:

— В этом прелесть наших технологий. А буквально тридцать-сорок лет назад этого попросту не было. И всё-всё, что сейчас доступно, это лишь благодаря существованию Circle.

— Circle? Что это? — рассеянно напрягшись, спросил Марк и осмотрел себя. Он чувствовал себя неловко с длинной, до пола, копной волос.

— Ах, да, — спохватился Сэдэо, — они у вас очень быстро растут. Одна из самых неприятных для меня патологий.

По нему было видно, что он засуетился. Марк стоял, собрав все седые волосы в руки, и, сутулясь, пялился на них.

— Как всё это помещалось в криокапсуле? Это же кошмар!

Реткоид взял волосы прототипа и вставил локоны в устройство, похожее на степлер. И зелёный лазер аккуратно срезал их часть, оставляя длину по лопатки.

— Тики-токи, мой маленький братишка Joel уберётся, — Сэдэо посмотрел на упавшие пряди. — И так раз за разом, каждые три дня. Ну хотя бы так, до лопаток вам даже идёт. Всё, пойдёмте же.

Огни под куполом погасли, и они вышли в белый коридор. Марк с огромным интересом разглядывал стены. Всё было слегка размыто. Ноги немного устали.

Сэдэо усадил его на какой-то парящий над полом стул, и тот повёз его сам.

Стены были идеально белыми, пополам их делила продольная золотистая полоса, рассеивая мягкий свет.

Сэдэо завёл его в новую комнату, где показал, как сделать ложе для сна и как убрать его. Комната была тоже белая, но он уверил, что можно изменить цвет на любой другой по своему усмотрению.

Здесь, по словам реткоида, Марку предстоит жить некоторое время до тех пор, пока он не пройдёт весь курс восстановления.

Тут были такие же, по словам Сэдэо — магнитные стулья, но с определённой траекторией движения касательно только этой комнаты. Около стола их было два, они висели на небольшом расстоянии от пола. Назывались такие стулья — магничейрами. Столик был тоже, по сути, интерактивной панелью. С его помощью управлялась вся комната, да и не только. Такой стол назывался сенсориком, как и панель в колыбели. При необходимости он мог также быть спрятан в стену.

Сэдэо заботливо усадил Марка на стул и начал:

— С этого дня вы будете здесь жить, вам следует много отдыхать, у вас особенный график. Мойра будет с вами, только когда меня нет рядом. Я или мой Joel будем приходить каждые три часа для проведения процедур. Но вам не станет скучно. Мойру или её визуализацию вы можете перенести куда угодно, например, в сенсорик, либо во внешнюю акустику, либо в сфектор.

У вас ещё нет iGlass, уж простите, пока так. Придётся пользоваться тем, что есть, да вам пока это и не нужно. Вы будете адаптироваться с малого. Также у вашей личной Мойры можно попросить воду, пищу или доступ к туалетной комнате.

— Здорово, мне нравится. Туалет? А как? Мне что, нельзя покидать этого помещения? — спросил Марк и вскочил.

— Разумеется, — ответил По, — для доступа просто попросите её, и она откроет проход в туалетную камеру. Питание — только энергетическая смесь. После успешного восстановления получите перфопаспорт. А после недельного курса физической спецподготовки сможете есть более нормальную пищу.

Он направился к выходу и, повернувшись, добавил:

— И нормально испражняться, в конце концов, по-человечески. А пока отдыхайте, до встречи!

И в самом деле, Марку захотелось отдохнуть.

— Вот так просто он покидает меня? Будто я не пациент, а друг этого пациента, ожидающий свидания с больным.

Сейчас у него не было сил попрощаться, и он просто махнул рукой вслед.

Сэдэо провёл перед глазами указательным пальцем сверху вниз. Дверь открылась. Он, попрощавшись ещё раз, вышел.

Марк не переставал удивляться. Скорее своему странному чувству ощущения удивления. Он пожал плечами и сел на магничейр. Тот по инерции понёс его в конец небольшой комнаты. Каждое прикосновение к предметам приводило его ощущения в эйфорический бум и чувственный взрыв радости.

Раздался внутренний голос Мойры:

— Приветствую вас, «номер пять», вам нужно принять энергетическую смесь и отдохнуть. Желаете, чтобы я говорила внешне?

— О да, только не в моей голове, — согласился он и облокотился на сенсорик. — Тебе уже стоит называть меня по имени.

На панели сенсорика был изображён логотип iCryogenics в виде снежинки. Он был выполнен в цветном градиенте от голубого к белому. Голос Мойры переместился во внешнюю акустику, только было неясно, откуда конкретно исходил звук.

— Что бы это значило? — спросил он, как бы замедлившись в восприятии. — Я про снежинку.

Послышался лёгкий смешок, и со стены на сенсорик из открывшегося углубления выскользнул прозрачный прямоугольный пакет с жидкостью оранжевого цвета. Она была густой.

— Это всё сейчас не так уж и важно, лучше съешьте вот это, — потребовала Мойра и вежливо добавила: — Слушайте, Марк Доу, не могли бы вы мне помочь? Вы можете настроить меня для полного удобства. Поменять мой голос или… пол, и я смогу проектироваться на сенсорик через сфектор во внешнюю среду в выбранном вами обличии. Вы можете настроить меня, как угодно.

— Пожалуйста, подожди, — устало отрезал Марк.

Он взял дрожащей рукой пакет с жидкостью и выпил его. Напиток ничем не пах и был сладковато-молочным на вкус. Это напоминало ему йогурт, и он задумался. Что-то встревожило его при этой догадке.

— Это не йогурт. «Йогурт» — устаревший вид напитков, производимых до 2035 года, — пояснила Мойра и громко засмеялась. — Кстати, коробку вы также можете съесть. Так что́ насчёт моего предложения?

— Коробку? — уточнил он неуверенно.

— Да. Сейчас вся посуда съедобна или самоуничтожаема. В данный момент у нас первый вариант.

«Пятый» неуверенно, медленно сжевал коробку. На вид она была твёрже, потому что во рту сразу же растаяла. То ли усталость так угнетала, внезапно свалившись на него, то ли так действовала пища, он не знал, захотелось лечь.

— Что вас беспокоит? — спросила Мойра, всё ещё смеясь. — Слово «йогурт»? Ну, это же как минимум странно. Вы такой смешной, когда зависаете.

— Откуда-то мне знакомо это слово. И вообще, всё это очень странно. Я ничего не помню и не понимаю… но в то же время продолжаю понимать вас. И почему «номер пять»? Кто тогда — «шестой», «первый»?

— Неудивительно, не всё сразу, — в позитивном тоне ответила Мойра. — Ведь вы уже в 2025 году были в состоянии криосна. Мне кажется, вам стоит поспать. Чувствуете, как становится тяжело формулировать мысли? Мм? Не волнуйтесь, вы перенесли длительный гиперсон и частично потеряли память. С этого дня мы начнём ваше восстановление. Кто знает, возможно, совсем скоро вы уже всё вспомните.

Мойра ещё немного посмеялась и выдвинула ложе из стены, противоположной сенсорику.

— А теперь прошу вас, ложитесь и поспите. На вид вы просто ужасно глупо смотритесь. Вы устали.

Марк, присев на кровать, ощутил всю её непередаваемую мягкость и тут же с удовольствием развалился на ней.

Сверху не было конкретного источника света, это его тоже удивляло. Свет рассеивался как бы по всей поверхности потолка и стен.

— Да иди ты, без тебя ясно… — подумал он, забывая о том, что нейросеть может слышать его мысли.

Тело странно наливалось какой-то неестественной тяжестью и будто увеличилось в массе. В его памяти ожили неясные образы, какая-то древняя легенда про женщину-героиню. Видимо, это была история, услышанная в детстве. Ту женщину за что-то сожгли на костре очень и очень давно…

Он начал засыпать.

— А вот грубить вовсе не обязательно!

— Восстановление… Хорошо, надоеда… Жанна д’А… — пробубнил он, уже видя сон.

— Жанна?

Марк на миг осознал, что и в самом деле произнёс это в полудрёме. Приоткрыв пустые глаза он тут же сомкнул их.

— Боже, отстань, — выдавил он из себя. — Ты случайно не замечала, что слишком надоедлива? Или все рыцари-женщины такие?

— Слушай, а мне нравится это имя. Жанна… Оно такое старинное. Его сейчас почти никто не использует…

Она знала, что её хозяин спит, забывшись сном праведника. Сном о Средневековье.

— Спокойного сна, Марк Доу. Я с удовольствием буду твоей воительницей, твоей слугой, мой господин. Жанна, Жаннэт…

ГЛАВА 2: НАДЕЖДА НА «НАДЕЖДУ»

Унанган: — Я не знаю, что это за люди и что они делают. Мне страшно.

Асхинух: — Не бойся, я научу тебя понимать.

Ты должен знать свой Синтаксис.

Это всё то, что ты пропустил.

ᅠ

15 июня 2045 года.

Новый Вашингтон,

Евразия.

Посадочная площадка комплекса «Дискавери» Нового Вашингтона сияла.

До блеска отмытая и отполированная «Аврора», современный кастомизированный самолёт с гибридным двигателем, ожидала своих важных пассажиров.

Летательные аппараты типа «вертикал круиз» считались самыми безопасными и комфортабельными на то время, и поэтому именно этот класс пользовался спросом в Белом Дворце.

Полуденное солнце раскалялось в безоблачном небе. С «Авроры» спустился трап, и несколько андроидов AXIS складывали вещи в грузовой отсек. От яркого солнца они пускали солнечных зайчиков, отражая их тут и там своими зеркальными частями тел. Казалось, они торопились.

На посадочном участке показался мобиль «Ситроен» голубого цвета. Из него вышли госпожа представитель Оливия Мэнсон, Карл Доновар, заместитель министра обороны, двое личных телохранителей и генеральный секретарь — Джонатан Уоллес. Они подходили к площадке и обсуждали предстоящий полет в Евразию.

Представитель была весьма скромно одета: чёрный глянцевый костюм, юбка с продольной белой полосой сбоку и короткая старомодная причёска — каре «Неопласт». Сорокалетняя женщина размахивала веером, высказывая своё недовольство погодой. Она оживлённо разговаривала с заместителем министра обороны — представительным мрачным мужчиной того же возраста, небольшого роста.

Он был так же старомодно одет: чёрный костюм-тройка, чёрные лакированные оксфорды. Седые волосы покрывали голову, нос с крупной горбинкой разделял крупные серые глаза. Морщины на лбу, строгие скулы, аристократичный острый подбородок. Тонкие губы сжаты в привычной серьёзной гримасе, в отличие от секретаря.

Тот особенно выделялся среди них, он шёл и без умолку что-то рассказывал, поддерживая разговор. Молодой, в модном смокинге из перламутровой симпатической кожи, подвижный, чёрный. Белая нанорубашка и красный, идеально фиксированный галстук. Телохранители также были одеты в переливающиеся костюмы, только нейтральных тёмно-серых тонов. Группа приблизилась к «Авроре».

Самолёт расправил сложенные крылья и стал напоминать большой наконечник стрелы. Его белый окрас был почти зеркален и отражал в себе небо и облака.

Безликий андроид AXIS, личный стюард представителя, принимал пассажиров на борт. Протягивая свою чёрную руку Оливии Мэнсон, он поприветствовал её. Оливия не обратила внимание на учтивость андроида и с неподдельным отвращением вошла внутрь.

Пилот объявил, что готов к взлёту. Сверкая белой металлической спиной, андроид-штурман закрыл двери. Свита расположилась в салоне, и самолёт взлетел.

Пристёгиваться было не обязательно, так как аппараты типа «вертикал круиз» поднимались вертикально и набирали скорость постепенно, по требованию, стабилизируя давление в салоне. Небольшой салон на десять человек выглядел просторно. Абсолютно белое матовое покрытие стен обшивки сочеталось с глянцевыми панелями разделителей, пола, спинок подвижных кресел, обитых серой кожей. Длинный деловой мультимедийный столик продольно делил салон пополам. «Аврора» набрала скорость и отправилась на восток.

Карл Доновар, усевшись в кресло у иллюминатора, недовольно поправил брюки и рукава. Он повертел на левой руке ретрочасы из белого золота и включил прозрачный смарт-браслет. Окно приветствия встретило его белым цветом, а затем появилась новостная лента, которую Карл поспешно пролистал, после чего взглянул на Оливию.

Мэнсон, поправив причёску, положила ногу на ногу. Вздохнув, она довольно подмигнула секретарю. Проверяя свой внешний вид смарт-браслетом, отсканировала лицо. Часть тонального крема была нанесена немного некорректно, потому что иногда она приводила себя в порядок сама. И смарт указал на незначительный изъян. После исправлений, убедившись, что всё в порядке, и снова поправив причёску, Оливия удовлетворённо причмокнула.

Джонатан Уоллес, улыбаясь в предвкушении чего-то хорошего, разложил на стол ценные бумаги из компактного кейса, который носил с собой. Он сел у левого борта, так же, как и заместитель секдэфа, только позади.

Стол подсветил каждый лист бумаги и выделил красным цветом наиболее важные документы. Телохранители сидели рядом с Оливией, угрюмо нависая с обеих сторон по правому борту с другого конца стола.

— Мальчики, — вдруг сказала Оливия, быстро похлопывая маленькими тёмными глазами, — расслабьтесь, разрешаю. Только давайте без формальностей — это дело ИИ. Давайте расслабимся, полагаю, время ленча?

Уоллес сразу же выпрямился и ловким движением рук собрал все бумаги в стопку и вложил их в папку. На его темнокожем лице появилась довольная улыбка.

— Верно, время три четверти, а мы всё ещё не уделили время завтраку, госпожа, — ответил он и кивнул Карлу.

Карл щёлкнул пальцем, и в салон вбежал стюард. Поняв всё без слов, он уже было развернулся.

— Что вы предпочтёте на аперитив, Мэнсон? — спросил Карл, останавливая жестом стюарда. — Уоллес?

— Мой дядя когда-то выращивал виноград в округе Уэйн, но он был пригоден только для… — начал Джонатан, но Доновар его перебил.

— Как насчёт «А-Вояж Novline» из «Города братской любви»? — он кивнул стюарду и торопливо окинул взглядом секретаря. — Оно сухое, белое, думаю, подойдёт нам по всем канонам.

И он достал серебристую бутыль из мини-бара, который аккуратно, но почти молниеносно прикатил стюард.

— Когда-то я мог бы поспорить, что буду пить такое, — продолжил Карл и улыбнулся Джонатану. — Всему своё время, приятель. А время Уэйна давно вышло вместе с его мятежными нравами.

Карл налил себе бокал.

Оливия молча смотрела на это представление, затем произнесла:

— Господи, Карл, уйми свой пыл, дорогой. Среди нас есть ценители и старого доброго вермута «Аливари». С каких пор ты поменял мнение об округе?

Карл застыл с бокалом в руке, он не решился ответить, потому что не хотел вспоминать, как сносил его при постройке «Дискавери». Уоллес, потянувшись к бару, достал вермут и ананасовый мартини.

— Действительно, довольно неприятных воспоминаний, — сказал он, отпив глоток. — Рано или поздно останется только наш, новый мир.

Он поинтересовался последним важным документом. Мэнсон поспешно ответила:

— Не беспокойся об этом, я всё просканировала и знаю, что делать. Давайте всё-таки отдохнём. За эти два часа нам стоит собраться с мыслями и дать мозгу покой.

Карл, смакуя своё синтетическое вино, откинулся в кресле.

— Госпожа, я всё равно не могу так. Я привык к напряжённой работе, — произнёс он.

— Это потому что ты пренебрегаешь технологиями больше, чем пытаешься это показать. Твоё вино в данный момент не аргумент. Неважно, что его изобрёл какой-то андроид из Филадельфии.

Оливия принялась за еду, только что разложенную стюардом.

— Как я вижу, ты терзаешь себя из-за состояния жены. Я права?

Карл только угрюмо промолчал. Он смотрел на госпожу представителя некоторое время, по его рукам заметно прошла дрожь. Осушив содержимое, резко вернул бокал на стол.

— Вы же не думаете, что я согласилась просто так выпить с вами по дороге? Посмотрите на себя! — Оливия слегка возмутилась. — На наших плечах зарождается план нового грандиозного проекта. Но на нас висят старые принципы, ценности систем, с которыми уже давно нужно попрощаться раз и навсегда.

Она глотнула ещё разок.

— Карл, Джонатан, вы нужны мне как никогда. Никто не знает, что будет завтра. Мы должны убедить Союз Восточного Полушария объединиться с нами. Мы должны быть полны энергии и дерзновений, чтобы дать нужный толчок. А вы, я смотрю, озабочены своими периферийными проблемами.

— Я оставил свои проблемы позади, дело не в них, мэм, — сказал проникшийся её тревогой Джонатан. — Просто не уверен, что всё будет настолько гладко, как хотелось бы.

После того как он всё это проговорил, Оливия поднялась:

— Мы все имеем право на сомнения, но этого нам ни в коем случае допускать нельзя. Даже несмотря на не совсем позитивные расчёты интеллекта.

— А что, если не выйдет? — вдруг резко гаркнул Карл и тоже встал. — Что будет, если всё пойдёт не так? — он со стуком поставил ещё один осушённый пустой бокал на стол и вновь наполнил его.

— Отпусти эту проблему, Карл, пожалуйста, хотя бы на миг, — постаралась сказать как можно мягче Оливия. — Если у нас выйдет, то, когда Объект запустится — всё изменится. Тогда, возможно, мы избавимся от этой заразы.

— Хорошо, Оливия. Учту. Я стараюсь как могу, — Карл сел обратно, машинально подгибая брюки в коленях.

На экране монитора показывали интерактивные новости. Уоллес включил звук.

«Йеллоустонский вулкан после нескольких десятилетий спячки снова пробудился. Как вы видите в этой прямой трансляции, уже начались выбросы гигантских клубов дыма», — говорил голос за кадром.

Оливия провела пальцем перед глазами и переключила канал.

«Всё больше и больше фиксируется точек выбросов нескольких пробуждённых вулканов по всему земному шару. Это начинает беспокоить все Союзы мира. Что же будет дальше? Что повлечёт за собой редкое, ужасно грандиозное, одновременное извержение нескольких вулканов?

Мы пригласили на интервью нашего персонального эксперта по вулканологии, бывшего сотрудника канала CNN, прокомментировать эту ситуацию.

— Что вы думаете по этому поводу, Заир?

— Поначалу вспышки двух пробудившихся вулканов на Андах показались нам простой случайностью, — заговорил вулканолог. — А теперь мы понимаем, как ошибались. К сожалению, никто, даже в свете нынешнего развития современного прогнозирования, не сможет с точностью определить дальнейший исход событий.

Мужчина с большими усами и бородой, кажется, был напуган, в его лицо бил порыв ветра.

— Почему вы так считаете? — спросил андроид-корреспондент.

— Десять лет назад, когда затопило Нью-Йорк, никто и предположить не мог, что такое может случиться. Это прискорбно, нам остаётся только надеяться на лучшее, — он запнулся, но продолжил: — Я думаю, наши технологии ещё слабы. Никто не сможет тягаться с величайшими силами природы. Никто! — заключил он.

Оливия выключила звук. К тому времени кадры репортажа сменили на съёмки эвакуации людей из потенциально опасных регионов.

— У нас мало времени, — сказала она. — Бедные люди даже не знают, что их, возможно, ждёт.

— Думаете, что наши источники более достоверны? — спросил её со спокойным видом Джонатан, вытирая рот салфеткой.

— Теперь они дают нам преимущество, по крайней мере, — ответила она. — Боюсь представить, что будет, если Объект оправдает ожидания.

— Не всё так уж и плохо. Если и будут землетрясения, то незначительные. Если значительные — «Дискавери» должен выстоять, — уверил Уоллес.

— А что, если не выйдет, чёрт возьми?! — воскликнул Карл. — Предположим, они не пойдут на уступки. Что тогда?

— Да что с тобой сегодня такое?! Прошу тебя, успокойся, Доновар, — сказала представитель. — Если не выйдет, я сообщу секдэфу, что нужно делать, а твоей задачей будет выполнить его поручение. Она махнула рукой, и экран потух.

— У меня плохое предчувствие, — пояснил Карл. — Мне порой кажется, что напряжение в моей голове никогда не стихнет.

Он посмотрел на Джонатана настолько яростным взглядом, что тот поперхнулся и замер.

— Нам не стоит устраивать выяснение отношений в момент, когда мы на пороге становления Мирового Правительства, — произнесла Оливия. — Это совершенно новая система, с новыми закономерностями, свойствами. Совершенно другой расклад. Но как мы собираемся создать её, если не сходимся во мнениях, не жертвуем собой? Это ошибка наших предков и родителей. Посмотрите, к чему всё это привело. Мы должны изменить мир. Всю систему. И кстати, Карл… если ты и дальше планируешь продвигаться по карьерной лестнице, то тебе стоит воспользоваться интеллектом. Я лично позабочусь об этом. За этим будущее.

Карл усмехнулся. Да, она имеет право говорить так сейчас. Но, увы, не все законы так работают, вне зависимости от того, жертвуешь ли ты собой или нет. Оливия пренебрегла правилом дижестива, в отличие от Карла, и продолжила:

— Насколько я знаю, ты ценитель всего, что касается новинок. Ты окружил себя технологиями, у тебя вырос выдающийся сын, возможно, он и изменит мир. Но почему ты до сих пор не используешь нейросеть? Твои возраст и мировоззрение не в счёт. Если ты с нами, то обязан принять «Скарабея» для того, чтобы в будущем не наломать дров.

Карл вытер пот со лба. Он знал, что все эти нравоучения неспроста. Оливии нужна поддержка, и не только банально моральная.

— Я ещё не настолько стар, чтобы не уделять внимания ближнему, — тихо сказал он в ответ, смотря ей в глаза.

«Она поймёт», — решил он.

— Но вот Мелина часто не в себе… порой я начинаю задумываться, что уже нет смысла продолжать. Но я надеюсь, — с оттенком отчаяния добавил он.

— Не сходите с дистанции. Вам не кажется, что вам постоянно кажется? — сказал Джонатан и подмигнул Карлу.

— Если бы у тебя был личный «Скарабей», то ты бы не был таким эмоциональным. Не теряя рассудок, несмотря ни на что, ты бы просто двигался вперёд.

Оливия Мэнсон попросила стюарда наполнить бокал, но Карл опередил его. Кажется, она поняла его манёвр, скромно улыбнулась, но молчать не стала. Продолжила, поднимая руку:

— Господа, я не хочу снова всё потерять. Америка… всеми нами любимая бывшая Пенсильвания… — Оливия остановилась. Казалось, она вот-вот заплачет, но этого не произошло. — С этого штата, нашего штата, не только для Америки, но и для всего мира, когда-то начиналась вся эта бессмысленная гонка. Если мы ничего не изменим, то… тут всё и закончится. У нас уже сейчас нет ничего, она пуста. Вся надежда на проект «Надежда» и Объект. Я не допущу ещё трагедий, подобных затоплению Вашингтона, Флориды, Лос-Анджелеса. Мы построим новые безопасные города и всё восстановим, отбросив лишнее. Таяние ледников, загрязнение воздуха и замусоривание планеты можно исправить, нужно только терпение. А сделать это нам будет несложно, потому что мы всегда были на шаг впереди.

Все поникли в раздумьях. Карл закрыл глаза и попытался представить себе лучший мир, каким он его себе воображал — без лишних ртов и полоумных. Но он не мог. Эти придурки никогда не успокоятся. У его сына было больше шансов расставить все точки над «и».

Евразию, казалось, обходили все беды. Город спасало расположение в центре материка, на месте когда-то существовавшего Казахстана. Город Евразия был центром Союза Восточного Полушария, и всё самое важное в последние годы происходило именно там.

Ожидалось заседание Совета Круглого Стола.

Представитель Союза, Глава Союза Восточного Полушария, сидел немного выше других особ. Остальные места были заняты гостями из Союза Западного Полушария — Оливией Мэнсон, региональным представителем Пенсильвании и Королевой Монреальской, Луизой. Главу Союза Восточного Полушария окружали региональные представители Уральского, одноимённого Иерусалимского, Индокитайского, Имперского, а также Африканского и Австралийского регионов.

Огромный зал с высоким, почти невидимым потолком и огромным столом вмещал около трёх сотен человек, не считая охраны и членов СМИ. Множество голосов, шум переполняли помещение.

На этот раз, Совет Круглого Стола был собран по инициативе Главы СЗП. Но сам лично на мероприятии он показаться не рискнул. Предстоявшая дискуссия посвящалась проекту «Надежда».

Приготовления к началу заседания завершались. Оливия Мэнсон, Джонатан Уоллес, Карл Доновар и члены Монреальской Монархии расположились на своих местах в противоположном конце стола, напротив Главы СВП.

Когда все участники расселись, был произведён специальный сигнал о начале, и Глава СВП, Вэйшенг Вэй торжественно заговорил:

— Рад приветствовать всех уважаемых членов Союзов, представителей СЗП, наших инициаторов на Втором Совете Круглого Стола!

Все захлопотали, поднимаясь со своих мест, кланяясь и кивая.

— Кажется, русские будут против, я что-то уловил с их рядов, — прошептал на ухо Карлу Джонатан.

Карл кивнул в знак согласия, поправил костюм, предварительно заглянув в смарт-браслет.

— Мир требует перемен! — громко произнёс Вэйшенг Вэй, он выглядел грозным и невозмутимым. — Многие из наших регионов признают это. Но обсуждать всю серьёзность положения дел в официальной обстановке до этих пор не желали, за неумением считать обстановку настолько критичной.

«Чёртов восточный менталитет», — подумал Карл и недовольно заёрзал на стуле.

— Многие из нас настроены на исход Совета весьма отрицательно. Но… — продолжил Глава.

В зале прокатился рокот возмущения.

Вэйшенг жестом поднятой руки приказал всем успокоиться.

— Прежде чем мы будем отстаивать наше истинное и односторонне объективное мнение, прошу всех выслушать основную идею представителей СЗП. Надеюсь, они смогут убедить нас в обратном.

Затем повернулся в пол-оборота и обратился к Мэнсон:

— Прошу вас…

Оливия Мэнсон поднялась. Она была уверенно настроена, и казалось, что ни одна эмоция не способна помешать её выдержанной самодисциплине.

— Наш проект, — не спеша начала она, — имеет название «Надежда» неспроста. Все мы по обоюдному согласию собрались здесь вживую, в максимально неформальном и закрытом формате. И это, если честно — впечатляет.

Вы видите, насколько обострилась общая ситуация. Ситуация с экологией первым отголоском горя уже тревожно прозвенела, но мы пропустили её ещё в первом десятилетии. Но не мы в этом виноваты. К примеру, 2016 год — далеко не начало отсчёта таймера замедленной бомбы. Все это началось с эпохи появления ископаемого топлива, когда стартовал бурный рост индустриализации. За весь двадцатый век это стало до мозга костей легитимно.

Да, мы не смогли бы без этого жить, да, мы построили капиталистическое Море Морей. И оно породило ужасных монстров. Это стало началом бесчисленных войн, началось бесконечное и бессмысленное соперничество.

Увы, вот и настал тот самый момент, когда вся эта эра подходит к концу.

Переводя дыхание, она остановилась.

Зал на удивление внимательно слушал, и Оливия продолжила:

— Мы улучшили ситуацию на рынке, несмотря на автоматизацию, стабилизировали финансовый коллапс. Мы достигли, несмотря на разногласия, глобальных результатов по созданию общего экономического пространства. Побороли мятежи, терроризм, наладили контакты со всеми возможными единомышленниками.

Казалось, обрели стабильность, общность. Но я знаю, что ещё не все воспринимают наши действия должным образом и с благодарностью. Сейчас не буду вдаваться в подробности, из-за чего мы остались раздроблёнными по две стороны.

Итак, после всего того, что сделали, мы забыли о нашем доме, который в течение стольких столетий так жестоко эксплуатировали. Думаю что вы заметили как наша обитель стала нестабильной. Наш слишком тесный мир стал рушиться, но мы по-прежнему не замечаем, насколько сильно продолжаем ему вредить.

Все эти катастрофы, которые настигли нас десять лет назад, заставили задуматься об этом. Эпидемии антарктической иглы не было бы, если бы не глобальное потепление. Таяние семидесяти процентов льда полюсов с вытекающими отсюда последствиями в виде наводнений и бедствий. Эпидемии унесли жизни более трёх миллиардов человек, и не стоит напоминать, насколько это прискорбно, господа.

Мы до сих пор не можем найти корректный метод лечения, антивирус от этой погибельной заразы.

Её прервали, это был представитель Имперского региона, Сяо Ли Пинь.

— Уважаемая Оливия Мэнсон, мы прекрасно осведомлены, но не совсем понятно, что в данном случае вы хотите предложить. Не разводите демагогию. Если вы о вреде экологии, то мы уже давно отказались от ископаемых источников энергии и полностью перешли на возобновляемые. Или это всего лишь томительное вступление?

— Извините, — резко вставила Оливия — пожалуйста, имейте терпение и дослушайте до конца… Ну, что ж…

Она осмотрелась, выпила воды и продолжила:

— Я перехожу к делу, никого не утомляя, собственно к самой идее проекта «Надежда».

Она бросила неодобрительный взгляд на Сяо.

— С момента скачка в развитии ИИ, машинного обучения, технологий за последние тридцать лет мы достигли небывалых высот. AXIS — самостоятельная сеть, андроиды есть уже у каждого пятого человека, и поэтому я и наши учёные считаем, что пришло время внедрять GMLM-модули в широкое потребление. Довольно ограниченных тестов, разве вы не видите потенциала во внедрении Скарабея в широкие массы?

Но проблема в том, что мы уже сейчас вынуждены ограничивать их. Возникает вопрос — зачем? Зачем, когда мы можем дать им волю в развитии? Человеческий мозг изначально был идеальной средой. Так давайте продвигаться дальше! Вы решаете проблемы касательно контроля общества, когда есть возможность контролировать внедрённую сеть всего лишь одним Объектом, но об этом позже.

Давайте спросим себя, для чего мы это делаем? Что нам мешает? Чего мы боимся?

— Мы живые люди, госпожа представитель, не водите вокруг да около. Всё созданное нами, конечно, является благом, но мы не должны полностью отказываться от нашего естественного интеллекта, разума. Я так понимаю, это имеет для вас важное значение в данный момент? — возразил представитель Уральского подрегиона.

Оливия выпрямилась.

— Я с вами солидарна, но ещё раз повторю и вам — будьте терпеливы. Как я вижу, мы до сих пор пытаемся прийти к единому видению…

— Ну, так что вы предлагаете? Вы считаете, что будет Вторая Волна? — перебил её со смехом представитель Австралийского региона, толстый и бородатый мужчина.

— Поймите, — со вздохом продолжила Оливия, — я просто пытаюсь плавно ввести вас в курс дела. Всё то, чего мы достигли, — рушится уже сегодня.

Все структуры, законы, всё ещё создаются нами, людьми. И мы пытаемся контролировать всё это, поскольку мы люди, и создатели, и разрушители собственных порядков.

Но почему с таким уровнем развития технологий мы не позволяем AXIS улучшить нашу систему? Почему мы всё ещё тормозим прогресс? Почему мы не рассматриваем внедрение модулей на законодательном уровне? Я сейчас не только про народ, я сейчас и про нас.

Потому что мы, правительственные органы, должны располагать точными расчётами и данными моментально, не прибегая к помощи внешних источников. Удобнее, гораздо практичнее будет и нам ощутить весь потенциал хотя бы как минимум стоковой нейросети. Возможно, тогда бы мы решились избавиться от всех наших проблем.

Не стоит этого бояться. Вы сами понимаете, как нестабильно работает наша система в руках старомодных, эгоистичных, подверженных свойственным нам, людям, ошибкам, — инициаторов. На каждое новое ведомство всегда будет находиться другое, новое, которое будет работать против первого.

— Вынужден не согласиться, дорогая миссис Мэнсон, — рявкнул представитель Экватора Увэс Габмэ. — Если быть честным, и при наличии, и при отсутствии прогресса выраженный положительный результат мы никогда не ощущали. До соединения Африки с СВП мы, как Чёрный континент, так и остались бы навсегда чёрными в истории. Я думаю, все ваши старания в плане глобализации только усугубили положение нашего населения. С этой стороны стена, разделяющая Союзы, предотвращает все ваши попытки выжать из нас последние соки.

У Карла дёрнулось веко, но он сдержался с мыслью: «Давай-давай, подлей масла в огонь, жалкая подстилка».

— Поняла ваш намёк, Увэс, я именно об этом и говорю, но, конечно, не в таком свете, — продолжила Оливия. — Я пытаюсь предложить план по изменению системы кардинальным образом, так, чтобы больше никогда и никого не дискриминировать. Возможно, что это будет самым важным событием в истории человечества.

Всё это прошлое, разве вы не считаете, что пора прекратить совершать эти ошибки, эти пережитки прошлого? Мы изжили самих себя.

Доверие, человеческий фактор — это тоже пережиток прошлого. Эта кажущаяся стабильность всегда порождала нестабильность. Законы за законами, постановления за постановлениями, но мы не поспеваем за собственным же ростом. Почему бы нам не ввести каким-либо образом, не без участия людей, разумеется, ИИ в систему управления?

В зале заседаний заморгал свет. Вроде бы ничего необычного на первый взгляд, но это как минимум прибавило драматичности. Это выглядело явно как намёк, как знак свыше.

— Отец Небесный, да что у них не так с резервным питанием? — проворчал Карл. — Нонсенс.

Надлежащие службы занялись этим вопросом, и через пару минут проблема была разрешена, позволив продолжить заседание.

— Итак, — сказала Оливия. — То, что мы хотим предложить, проект «Надежда», заключается в том, что мы с вами, два Союза, объединимся.

В свете развития последних Объектов мы наконец можем представить и свой образец. Вы сейчас поймёте, почему мы должны это сделать.

Наш Объект является одновременно квантовым Суперкомпьютером и саморазвивающимся независимым квантовым ИИ. Доказательства его работоспособности можно видеть по тому, как был построен Новый Вашингтон и обновлённый «Дискавери».

Чтобы наглядно соизмерить его производительность и мощь, нам, к сожалению, нечего противопоставить. Мы знаем, что многие регионы шли в этом же направлении, но так и не могли добиться наилучших результатов.

Мы решили интегрировать его, Объект, в новую систему управления, но опять же не без участия нас с вами, людей.

С вами или без вас, в данный момент мы продолжим этим заниматься.

— Так-так, — вмешался Вэйшенг Вэй. — Мы ждём визуального доказательства, — он махнул кому-то рукой.

— Конечно, — ответила Мэнсон и провела пальцем в воздухе. На всей поверхности стола появилась голографическая трёхмерная карта Нового Вашингтона, где в центре округлой формы города с увеличением была показана центральная точка — «Ядро».

Кто-то заметил, что город по своей проектировке напоминал концепт идеи «Венера», придуманный одним футурологом-долгожителем двадцатого и двадцать первого веков. Также участникам понравилось кодовое рабочее название Объекта — Зверь.

На самом деле сходство с «Венерой» было поверхностным, так как «Ядро» представляло собой комплекс, состоящий из малых и гигантских пирамид с одной исполинской центральной — конусовидной, простирающейся высоко вверх. Остальные строения располагались по кругу от центра пирамид, образуя ряды колец.

Каждое кольцо было специализировано по улучшенным стандартам логистики. Город в целом и был кругом, но разбит на несколько секторов, отвечающих за ту или иную функцию.

— Более наглядный пример, — добавил Джонатан Уоллес, — мы можем продемонстрировать с помощью специализированных компактов Зверя — автоблоков. По вашему согласию, мы можем предоставить вам опытные образцы в любой из городов СВП в ближайшее время.

Затем был показан подробный список функций автоблоков и Объекта, дана информация о его ёмкости, примерной пропускной способности, совершенстве, в примерах автоматизированного управления городом, таких элементов, как множественные формы правления, инфраструктура, ресурсоёмкость и её мониторинг. Предсказание точных изменений в климате, основной принцип взаимодействия со Зверем в симбиозе с человеком и многое другое. Вычислительная реакция компонентов Зверя, суммарно относительно всего вышеперечисленного, могла осуществляться одновременно и почти мгновенно.

— Прошу также заметить, что решение всех нынешних проблем и составление плана развития, реконструкции всех систем займёт по времени около месяца, — довольно заключил Уоллес.

Сразу после этого несколько рядов, включая представителей регионов Империи и Аделаиды, поднялись с громогласными недовольными репликами:

— Это возмутительно!

— Это угроза! — яростно кричал кто-то.

— У нас есть свои Объекты, и мы никому ничего не навязываем! — продолжали другие.

— Это очередные уловки, попытка посадить нас на крючок! С алчными намерениями они попросту хотят стереть границу! — дополняли другие.

Некоторые даже вышли со своих мест, другие угрожающе начали размахивать руками в сторону представителей СЗП, пренебрегая международным языком.

Вэйшенг Вэй не вытерпел и снова поднял руку. В зале сразу стало тише.

— Да, это тоже меня не устраивает, понимаю ваши опасения, но поймите… Раз уж они пришли сами и просят нашей поддержки… — у него появилась одышка. — Вспомните всё то, что она сейчас говорила. Возможно, это шанс для всех нас, возможно, что это наконец свершилось. Я согласен, нет никакой гарантии того, что этот Объект, как и все остальные предыдущие, не окажется просто пустышкой. Признайте это.

Глава был вынужден прерваться и воспользоваться грапсом.

— Предлагаю создать Мировую Комиссию по Исследованию Зверя, если все ожидания оправдаются, то мы примем соответствующие условия. С этого же момента начинаем комплектацию. Завтра мы отправим её параллельно вместе с делегацией СЗП в Новый Вашингтон.

Вэйшенг расслабил галстук, вытер выступивший пот, раскрыл ворот рубашки и удовлетворённо похлопал себя по животу. — Хотя что-то мне не верится, что мы придём к окончательному единению.

Он повернулся к западным гостям:

— Добро пожаловать в СВП, — с ухмылкой продолжил он, — но не забывайте, что вы в гостях. Посмотрите на них, — он указал рукой на возмущённых имперцев. — Я не буду говорить, что может случиться с нашими и без того не лучшими отношениями в случае отрицательного заключения Комиссии.

Заседатели более-менее успокоились, но в их глазах всё ещё горела возрастающая ненависть.

Соглашение было принято, шумные региональные представители согласились на предложенное условие, и Совет благополучно завершился.

Настроение было воистину паршивым. Вся эта тяжёлая дискуссия очень сильно вымотала представителей СЗП. Это им ещё удалось довольно быстро их убедить. Они остановились в гостинице «Скифия».

Карла терзали сомнения, он был не в себе. Ему нужно было спешить, и он покинул апартаменты.

Его ожидал человек из Frozen Island Company, и поэтому Карл направился к нему, напрямик в лабораторию.

Его жена, Мелина болела антарктической иглой, причём тяжёлой «красной веткой», и уже несколько лет не вставала с постели. Эта пагуба настигла её в рабочем отпуске 2035 года во время Первой Волны.

А ведь он говорил, что ей не следует индульгировать в своей печали к матери. Дело в том, что, как и многие другие города после наводнения, Нью-Йорк было уже не вернуть. Её мать оставалась там, когда всё случилось. Когда Мелина поняла, что никто не имел шансов выжить, она погрязла в сильнейшей депрессии.

Всё бы ничего, если бы она не стала ездить к затопленным границам «Залива Смерти». Не трудно догадаться что произошло потом. Гадость, которая попала в Мировой океан из-за таяния ледников, отравила треть существ и заразила при этом людей, распространившись по всему свету. Так появился неизлечимый вирус, поражающий деятельность мозга — антарктическая игла. Если симптомы не ослаблять, то тело выходило из строя, и дальше начинался настоящий кошмар.

Этого он боялся больше всего. Он не хотел её терять. Он так жалел, что вовремя не уследил за ней.

«Чёртова карьера. Как я ошибался».

Знакомые из лаборатории предложили помощь. Конечно, это было нелегально, но его полномочия позволяли подобные манипуляции.

Он уже давно никого не спрашивал о правильности своих поступков.

Автомобиль довёз его до компании на окраине города и высадил.

В просторном холле Карла встретил молодой человек со шрамами на лице, всклокоченной шевелюрой и пустым взглядом. Он был в медицинском халате.

— Добрый день, Ланс. У вас всё готово?

— Несомненно.

Они прошли в специализированный морозильный зал, где стояли дьюары и криокапсулы. Последние были похожи на колбы, их было семь, в каждой из них еле виднелись люди.

— В рамках нашего проекта и нашей договорённости, — быстро начал Ланс, — я предоставлю вам в дорогу моего специалиста Сэдэо По, он достаточно квалифицирован в этом деле. Когда вы отбываете?

— Завтра утром, — ответил Карл. — Хорошо, я согласен. Кстати говоря, вам помогли те технологии основанные на GLMN RBS, что я раздобыл для вас?

— Хм… на основе этого мы создали новую модернизацию шлема HELM, neural synch module. Полагаю, что за нами будущее. Вы знаете, что Оливия уже предложила нам работу?

— Что вы имеете в виду?

— После того, как будет создана Мировая Комиссия, возможно, нас задействуют в вашем главном проекте.

— Не может быть… — Карл слегка смутился, но он знал, что такая вероятность не исключена. — «Откуда она знала, что я»…

— Всё может быть, это как минимум логично, — улыбнулся Ланс, — но у нас всё ещё есть время на раздумья.

— Поясните, что значит логично? Оливия…

— Насколько я понял, по её словам, ваш Объект нуждается во внешнем модуле, который позволит с большой точностью взаимодействовать с ним.

— Значит, я помог вам встать на ещё одну карьерную ступеньку выше? Разве мой сын…

— Ваш сын уже передал Оливии, что как раз-таки наш модуль, возможно, идеальное решение для него.

— Хорошо, — Карл успокоил себя тем, что как бы он ни хотел, за сыном ему уже не уследить. — Будь что будет, давайте приступим к делу.

— Отлично, — Маковецких указал на все имеющиеся прототипы. — Но при соответствующих условиях.

— Напомни, пожалуйста, просто в прошлый раз ты говорил о другом агенте.

— Вы соглашаетесь оформить сделку на том условии, что вы официально будете перевозить один прототип для вашего сына, чтобы никто не заподозрил неладного. Одного вы и в самом деле предоставите сыну, а второго нелегально оставите себе с Сэдэо, под вашу ответственность. Он как раз-таки займётся вашей женой и при необходимости проследит за восстановлением прототипа. Мы передали Винсенту, что очень рады участвовать в рамках Зверя и этот прототип будет пробным тестовым вариантом для нашей технологии шлема. Винсент понимает, что протестировать систему следует с участием человека. А этот кусок мяса как раз сгодится, — Ланс указал на человека в капсуле под номером 1.

— Почему именно он? — спросил Карл, вглядываясь в окошечко капсулы.

— По нашим данным, у него самый короткий срок хранения из всех семерых, плюс он более стабилен и практически не требует частого ухода.

— Самое вкусное детям… — тихо вздохнул Карл. — А что достанется мне?

Ланс прошёлся у ряда капсул, почёсывая подбородок.

— Они все чем-то хороши. Выбирайте любого.

Карл прошёлся вслед за ним и осмотрел каждого. Его поразило то, что в капсуле под номером 4 была совсем маленькая девочка, лет десяти или двенадцати. Она была так притягательна внешне, что Карл немного замедлился.

Он всегда хотел дочь, но… ему достался сын. Которого он сейчас почти не видит. Не подавая вида, он сложил руки за спину и прошёлся ещё раз.

Номер 1 был неплох как на вид, так и по показателям, но он был нужен для теста сыну. Самому ему прототип нужен только частично, для возможной выработки антидота из тела. Нынешние, общедоступные доноры были уже так или иначе заражены, все люди, даже если и не болели, то имели в себе нулевые споры. А для выработки антидота такой ресурс, как изолированный, стерильный человек, — был бесценным. Его радовала мысль, что он смог бы с Мелиной воспитать её потом, после всего, как собственную дочь. Если, конечно, у того чокнутого дока всё получится. Он не знал. Но шанс-то ведь есть, верно?

— Эти люди — ценный ресурс, — будто читая мысли, Маковецких нарушил ход его мыслей. — Но мы не зря держали их в этом же состоянии столько времени. Кажется, мы нашли им применение, и мы благодарны вам. С вашим Зверем мы сможем использовать их потенциал на полную мощность и пробудить самых нестабильных из них с его помощью. У вас есть запасной план?

— Ты сейчас о моей жене? И напомню, Зверь не мой, а работа Винсента.

— Да, именно о супруге.

— Если ничего не выйдет, я буду ждать прогресса Винса, вашего прогресса. Рано или поздно мы убьём эту иглу.

— Спасибо за то, что понимаете. Если не выйдет, дайте Сэдэо волю, пусть пробудит прототип, а жену поместите в капсулу до этих, наших с вами, лучших времён, — улыбаясь, сказал Ланс.

— Я прекрасно понимаю, на что иду, — сухо подтвердил Карл. — Благодарю за то, что ввёл меня в курс дел.

Он остановился.

— А что мне делать с этим вашим Сэдэо потом? После того, как он восстановит прототип?

— Думаю, что к тому времени ваш сын перенаправит нас в Новый Вашингтон или, быть может, выкупит. В любом случае мы уже переберёмся к вам. Тогда мы просто заберём его обратно. Вы выбрали?

Карл некоторое время колебался.

«Но почему? Почему я медлю?»

— Я выбираю эту, — он указал на девочку под номером 4.

— Замечательный выбор. Хотя каждый из них имеет уникальный мозг, но она — лучшее. Её мозг деградировал меньше остальных. Только учтите, она нуждается в постепенном выводе из комы. Я дам все необходимые указания По и изолирую прототип перед отправкой. А ваш сын знает об этом?

— Нет. Ничего не скажу, по крайней мере сейчас. Он слишком озабочен Объектом и своим дружком. Но по приезду домой я избавлюсь от него. Студент EDS, медик. Парень возомнил себя целителем и думает, что сможет разработать антидот. Он посещает мой дом по просьбе Винсента каждую неделю. Поначалу я и вправду думал, что парень гениальный, но чуда не происходит. Пора прекращать этот маскарад.

Ланс понимающе кивнул.

— Очень рад за вас и ваш проект, — поблагодарил его Карл и пожал руку.

Невозмутимо отстраняясь от темы, он всё же решил спросить:

— Что ты думаешь насчёт Соглашения?

— Не уверен, что буду корректен. Мне кажется, что япошки так просто не пожмут ручонки, — ответил Ланс, провожая Карла к выходу.

— Насчёт япошек не переживай. У меня всегда есть для них парочка сюрпризов. Не захотят говорить, заставлю петь. Раз они на это напрашиваются.

На площади у лаборатории, на большом проекционном экране показывали новости о том, что несколько крупнейших городов обоих Союзов мира имеют шанс восстановить свои экономические взаимоотношения, как это было решено на закрытом Совете Круглого Стола.

Автономные криокапсулы №1 и №4 были успешно погружены на борт «Авроры».

На следующий день делегация СЗП взялa курс обратно. Экстренно сформированная Мировая Комиссия вылетела следом. На половине дороги домой — произошло ЭТО. То, чего никто не ожидал.

Вся электроника самолёта внезапно вышла из строя.

Из кабины пилота послышались крики и брань. Пилот старался максимально спокойно предупредить о переводе на ручное управление, но его голос дрожал и ему все же не удалось сдержаться.

— Что происходит? — спросила Оливия.

Все были встревожены. Пропала связь, в салоне стало непривычно без мелькающего монитора, подсвеченного интерьера, и только свет из иллюминаторов освещал салон.

Карл был на взводе. Он был ответственен, возможно, за самый ценный груз, который он когда-либо перевозил. А тут такое. И этот агент, кажется, тоже боится. Конечно. Умереть в случае сбоя и падения самолёта было бы очень глупо. В такое время и в самой безопасной модели самолётов из всех. И резервного питания будто нет.

— Я никогда не летал на ручном управлении! Я не умею! — признался пилот, и самолёт тут же пошёл креном вниз.

— Кто принимал его на работу? — гаркнул Карл и, падая, выругался, хватаясь за перегородки.

В это же мгновение пилота заменил штурман-андроид.

— Что, мать вашу, это значит? — красный от негодования Карл взобрался в кабину пилота. — Когда вернёмся домой, а мы вернёмся, я обязательно покажу тебе то, что не умею делать я.

Молчаливые телохранители впервые заговорили между собой. Пилот занял место штурмана и вжался в кресло. Самолёт выровнялся.

— Сфера и вся связь отключились, — сообщил штурман AXIS. — Приходится лететь на топливе, так как контакты батареи повреждены, резервное питание неисправно.

— Что могло произойти? — спросила Оливия.

— Электромагнитное излучение Солнца. Сейчас фиксируется комплекс вспышек небывалой силы. Но не переживайте, мы и наша сеть всё ещё стабильны.

— Всё ещё стабильны? Речь не только о нашем самолёте? — спросил Карл, возвращаясь на своё место.

— Только сеть AXIS сейчас активна. Да, во всём мире. И это ещё не всё, боюсь, что я не решусь сказать вам это… — продолжал штурман.

— Что-что? Не может быть! — крикнул Уоллес, глядя в окно, — посмотрите сюда.

Все примкнули к иллюминаторам.

Над тем местом, где они летели, внизу прогремели взрывы. Город под ними воспылал тысячами огней и стремительно заполнялся скопом дыма.

— Это что, какая-то атака? — поразился Карл. — Что это за город?

Никто не мог ответить. Все застыли и просто смотрели…

Оливия заметалась в панике, и телохранители усадили её в кресло. Стюард попытался успокоить её и принёс воды.

— Моя нейросеть отключилась, — всхлипывая, проговорила она, — Возможно Скарабей… Ах ты, ты сукин сын! — она вдруг вскочила и бросилась на стюарда. — Отвечай мне, живо, что тут происходит? Что? — телохранители снова усадили её в кресло.

— У вас есть все доступные протоколы информации благодаря нам! Вся наша сделка… Надеюсь, теперь они поняли. Отвечай же мне!

Но стюард внезапно словно завис в одном положении, и Оливии осталось только разрыдаться. Что она и сделала.

Карл подошёл к ней и обнял.

— Штурман в порядке? — спросил Уоллес.

Карл снова заглянул в кабину, только не отходя от друга.

— В порядке. Это только стюард завис. Чёрт бы его побрал.

— Всё наше Соглашение… мы облажались… — сквозь слезы Оливия пыталась что-то договорить.

— Ещё неизвестно, что творится у нас, если ты об этом. Я не думаю, что всё настолько плохо, — пытаясь утешить её, сказал Карл. — Наверняка это лишь локальная авария в системе.

Джонатан прижался к стене самолёта и схватился за голову, будто что-то осознав.

— Авария? Вы в своём уме? — Уоллес начал заикаться, и телохранители пристегнули его.

Сэдэо дал что-то Уоллесу, и тот сразу успокоился. Карл ещё раз заглянул в кабину пилота.

— Я в порядке. Не могу говорить, поэтому гружу данные стюарду. Всё плохо, — ответил штурман, оборачиваясь.

— Будапешт, — тихо произнёс Сэдэо По.

— Что, извини? — спросил Карл.

— Это Будапешт. Я был здесь и поэтому помню, — ответил агент и разложил кресло заснувшему Джонатану.

— Что с ним? — поинтересовалась, приходя в себя, Оливия.

— У него сильный шок, я дал ему успокоительное, и он уснул. У таких людей так бывает, — пояснил японец.

— Я могу задействовать эти стены через себя и показать полный обзор, — внезапно включился стюард и подошёл к стене боковой обшивки салона. Он быстро дотронулся рукой до специальной панели под велюром и вставил палец в одно из отверстий.

— Лучше докладывай, что случилось! — выпалил Карл и прошёл в кабину пилота. — Пока ты будешь нам показывать виды огня и пепла, ты на хрен разрядишься. Да чтоб тебя…

В этот момент вся поверхность самолёта стала прозрачной, открывая панорамные виды.

Клубы дыма, горящие дома и гигантская воронка неизвестного происхождения до самого горизонта говорили о неизбежном.

— Будапешт около получаса назад был поражён взрывом Такамака «ОЗ-1», — пояснил стюард. — Цепная реакция взрывов продолжается по всему городу до сих пор. Всё это вызвано мощным землетрясением с рекордной интенсивностью и магнитудой около двадцати баллов по шкале Рихтера. Возможно, вся Европа была задета сериями толчков из этого сектора. Около пятнадцати секунд было достаточно, чтобы привести мир в хаос.

Все извергающиеся вулканы продолжают проявлять активность, и они с этим связаны. Сначала это расценивалось как частичные толчки. Но такие же серии толчков фиксируются на всех континентах в данный момент. Возможно, это самое сильное землетрясение в истории человечества.

Все молча смотрели на горевшие руины. Стюард продолжил:

— Кроме этого, в момент сбоя электроники отключились все сети, кроме нашей, и этому виной магнитные бури.

— Я же сказала, что мы облажались, — повторила Оливия. — Это конец. Двадцать баллов… Возможно, это Вторая Волна…

— Ты сейчас ведь не шутишь, верно?! — запинаясь, заорал Карл. — Это невозможно! Это какой-то абсурд! Никогда не было и быть не может землетрясений такой силы! И почему всё так внезапно? Вам не кажется это странным?

Он не выдержал и ударил кулаком о стену. Оливия вновь зарыдала.

— К чёрту, всё в тартарары! — кричал Карл. — Это немыслимо!

Оставалось только надеяться, что «Дискавери» выстоит. Он будет благодарен Боно пожизненно, если так. Если «Ядро» повредится, то от Америки ничего не останется. Окончательно.

Он снова ударил стену и разбил кулак в кровь. Телохранители попытались успокоить его.

— И вы идите к чёрту, безмозглые кретины, я в порядке! — размахивая руками, он оттолкнул одного из них. — Уволю всех к чёртовой матери!

— Теперь-то наша «новоиспечённая» Мировая Комиссия точно не изменит курса. И не думаю, что у СВП теперь есть выбор, — сказал Уоллес, уже в полудрёме.

— Пусть делают что хотят, — проворчал Доновар. — Надеюсь, их корыто не рухнет в океан. Лететь ещё прилично. Лучше спи, неженка.

Включился свет. Стюард отошёл от панели.

— Поздравляю, электрочасть и резервное питание частично восстановлены, а вспышки на Солнце поутихли.

— Иди к чёрту, — отозвался в ответ Доновар. — Не верю я тебе. Мир крошится на куски.

Сэдэо подал Оливии воды и успокоительное, после некоторых попыток она всё же согласилась.

— Так или иначе, мне кажется, Комиссия всё одобрит, — сказал Уоллес.

— Они не то чтобы одобрят… — заметил Карл. — Они запляшут под нашу дудку.

Появилась сеть, и включился экран. Но он ничего не транслировал.

— Наконец-то.

В этот момент на его смарт-браслет позвонил сын.

Дрожащими руками он по привычке искал допотопный смартфон, но потом вспомнил, что ещё пару дней назад заменил его браслетом по просьбе Мэнсон. Он достал iVision из нагрудного кармана, надел его, и принял звонок.

— Да, я слушаю тебя, у вас всё в порядке?

Изображение сына зависло в самом начале.

— Насчёт нас не беспокойся, до нас дошли в основном только бури, — голос Винсента был приглушённым и расстроенным. — У нас мало времени… будет новая буря…

В связь пробились помехи, и лицо Винсента слегка сдвинулось.

— Отец, м… — произнёс он и как бы намеренно умолк, запнувшись.

— Да? Говори же…

Связь начала прерываться.

— Мама погибла, — грубо и как-то по странному обвиняющим тоном сообщил тот и оборвал связь.

Карл попытался перезвонить, но тщетно, всё снова отключилось.

ГЛАВА 3: АДАПТАЦИЯ

Унанган: — Почему именно этот больной, дакулахс, человек

Аскинух: — Это можно сказать и о тебе. Почему именно ты

Унанган: — У него иная жизнь.

Аскинух: — Дело не в этом. Ты — Один из «чистых». А его жизнь — ключевой элемент.

ᅠ

20 апреля 2064 года.

Новый Вашингтон,

Circle.

На следующий день Марку было гораздо лучше. Проводя рукой по лицу, он ощутил неприятную щетину и вспомнил, что тут не помешала бы бритва.

— Но стоп, о чём это он? Такого здесь нет.

Он посмотрел на себя в отражении зеркальной панели у выдвинувшегося сенсорика.

— Да, растительность внушительная. Обычно так быстро волосы не растут.

На некоторое время он потерялся, собираясь с мыслями и осмотревшись, наконец понял, где находится. Фрагментированность сознания прекратилась.

— Кто же он?

Оставалось надеяться, что не подопытная крыса. Он поражался тем, как его сознание с лёгкостью функционирует, несмотря ни на что. А ведь выглядит это, как чудо.

— Может, он и вовсе не был в коме? Слишком всё невероятно выглядит. Но тогда почему он ничего не помнит?

— Доброе утро, Марк! — раздался голос из акустики стен. Перед ним над сенсориком возникла голограмма лица женщины с короткой мужской стрижкой.

— Ты меня помнишь? Ты должен, по голосу. Это я, Жанна. Вчера ты дал мне это имя, верно?

— Это ты тот голос, что поначалу был в моей голове?

— Верно, — ответила она, улыбаясь, и поспешно добавила: — К тебе посетитель.

Тусклое розоватое освещение сменилось дневным — белым, и раздвижные двери открылись. В комнату вошёл Сэдэо с папкой-планшетом.

— Доброе утро, сэр, — он встал около входа и широко улыбнулся, как-то странно наклоняя голову. — Как твоё самочувствие?

Марк немного замешкался.

— Кто этот человек?

— Вчера ты был не в себе, твоя память всё ещё нестабильна, но не стоит волноваться. Обычно стабилизация занимает месяц. Для тебя есть хорошие новости, Марк. Кстати, я решил перейти на «ты».

Марк вспомнил. Сразу же захотелось поинтересоваться о своём росте волос и как его тело способно двигаться после столь долгих лет без движения.

— Как же атрофия мышц?

Но решил потом спросить у Жанны.

— Вы обещали мне объяснить всё поподробнее, — напомнил он.

Сэдэо зевнул и провёл пальцем по папке и обратился к голограмме:

— Как раз именно этим мы сейчас и займёмся. Верно, Жанна?

Она кивнула в ответ и погасла.

— Пройдём.

Марк последовал за Сэдэо по белому коридору, который он уже…

— …видел? Или нет?

— А как ты узнал имя моей нейросети? — он слегка запыхался. И непривычная интенсивность белого цвета резала глаза.

— Она сама мне это сообщила.

— Но как?

— Тебе необязательно знать это, всему своё время. Просто запомни, что это Мойра, и сейчас, когда мы вышли из комнаты, она снова у тебя в голове только потому, что она и так всегда там.

— Точно! — тихо подтвердила Жанна в голове у Марка. — Я всегда с тобой, твоя преданная слуга.

Он немного не ожидал этого и вздрогнул. Почему-то это его разозлило.

— Это непривычно. Она меня смущает своей болтовнёй, могу ли я не чувствовать себя сумасшедшим?! Может быть, как-то без неё?

— А вот это сейчас было неприятно, — прошептала Жанна.

— Мы можем, я могу, — ответил Сэдэо, — это, конечно, незаконно в наше время, но ты можешь поставить ручной режим интерактивного взаимодействия.

— Что-что?

Они остановились.

— Подожди, — сказал Сэдэо, доставая странную вещь из кармана. Подойдя к Марку сзади, тот нащупал под отросшими волосами на затылке металлически-керамическую плату, предварительно вызвав голографическое меню с руки. — Не беспокойся, сейчас быстро настроим. Если это и вправду вызывает у тебя такой дискомфорт. Только не двигайся!

— Слушаюсь… — Марк слегка пригнулся и застыл.

— И запомни, сэр, — Сэдэо приложил нечто холодное к плате на затылке, и у Марка побежали мурашки по телу.

Марк почувствовал, как тот коснулся отверстия в затылке, достаточно неприятное ощущение. Кажется, он уже будто знал об этой плате раньше.

— Но откуда?

— Это незаконно в Circle, но у нас такое разрешается тем, кто плохо адаптируется. Дай речевое соглашение на ручной режим, Марк.

— Даю согласие на ручной режим… — монотонно проговорил тот. — Правильно?

— Да, всё готово, — сказал реткоид и убрал руку.

— Благодарю, — ответил Марк и не понял разницы. Его теперь интересовала плата с отверстием на затылке. Когда он коснулся этого места, она и вправду там была. Некая круглая заслонка, правда сейчас она оказалась закрыта.

— Что это, мать вашу?

— Теперь твоё взаимодействие с Мойрой будет, только когда ты этого захочешь. Если что-то нужно, просто спрашивай её, и только тогда она вновь активируется.

— А вот это отлично. Но всё-таки, как ты узнал её имя? Ведь я только вчера дал его ей перед сном! И то, замечу, что это было спонтанно… Даже, скорее, через сон.

— Всё очень просто, не ломай голову. Ты многое пропустил, технологии уже на гораздо более высоком уровне. У меня есть доступ к твоей нейросети, вот и всё.

Сэдэо улыбнулся, и они вошли в большое помещение, заставленное белыми магничейрами, в центре которого находилось подобие помоста, ровно посередине.

Там не было окон. Сплошные белые стены и высокий потолок. Глаза Марка привыкли к такому обилию белого, но он всё ещё автоматически щурился.

В центре помоста располагался одинокий длинный магнидеск, за ним на магничейре сидела уже знакомая Марку девушка. Парни подошли к ней, присели напротив.

— Доброе утро, Марк Доу, — поприветствовала его Сандра. — Это демонстрационная комната.

Затем она обратилась к Сэдэо:

— Думаешь, уже можно?

— Более чем, — подтвердил тот и снова странно улыбнулся, озорно посмотрев на «пятого», поглаживая его по плечам. — В отличие от остальных, он славный малый.

Сандра с улыбкой наблюдала за реакцией Марка.

— Я вижу, как вы в нетерпении ждёте всех ответов на ваши вопросы.

Она встала и немного прошлась взад-вперёд. Сегодня она была так же великолепна, как и в первую встречу.

— Я Сандра Фридрих, мы с вами уже знакомы, помните? Я владелец этой компании и основатель проекта «Предел», а также многих других.

Она подняла руки вверх, воображая, видимо, возвышенность всего вышесказанного с явным воодушевлением, а потом резко опустила их и засмеялась.

— Это так глупо, — сказала она. — Не понимаю, как раньше таким образом выступали мировые лидеры. Мы образовались несколько позже, после провала вашей миссии, и в основном специализировались на усовершенствовании комфорта при перелётах астронавтов на дальние расстояния в состоянии криосна. Изначально мы базировались в Евразии как Frozen Island Company, но потом всё несколько изменилось, и мы перебрались сюда, когда нам открылись большие перспективы. Мы были переименованы в iCryogenics, и с тех пор наш «Предел» совместно с Маковецких существует для того, чтобы разрабатывать всё более и более совершенные системы анабиоза во время межпланетных перелётов.

Потом она взглянула на прототип с нескрываемым сожалением:

— Бедный Марк, как я вас понимаю, это всё ещё ничего не значит для вас. Птичьи сказки, давайте начнём! — она провела по воздуху впереди себя линию, и в зале стало темно.

Всю комнату словно заполнило звёздное небо, и к ним приблизилась Красная планета. Конусообразный корабль с солнечными батареями и острым носом подлетал к ней. Сандра начала говорить, указывая на элементы презентации.

— Вы уроженец штата Джорджия, города Атланта, год рождения 1985, но об этом позже, — она мельком проверила реакцию на это высказывание и, заметив, что Марк погружён в созерцание звёзд, усмехнулась:

— В 2025 году SpaceX Илона Маска отправила первую пилотируемую экспедицию на Марс с целью колонизации. Первопроходцев для строительства колонии на Красной планете долго готовили, сама миссия Mars Union планировалась очень тщательно, долго разрабатывался грузовой космический корабль-конструктор с передовыми на то время бортовыми ИИ. Но наша компания тогда ещё не существовала, замечу.

Экипаж миссии составлял семь человек. При достижении поверхности планеты и после успешного приземления все члены экипажа были пробуждены бортовым ИИ и восстановлены из криокапсул. Полёт занял около семи месяцев.

Но что-то пошло не так. Ваш инженер-механик вскоре после начала выполнения задач потерял контроль над собой. На следующий день после приземления он разрушил строительный блок и модуль связи. Неизвестно до конца, что именно произошло, но все члены экипажа чуть было не погибли. И вам, как капитану, не удалось выполнить запланированную стратегию.

Ведь она, жизнь на Марсе, была вашей мечтой, которой не суждено было воплотиться в реальность. Будучи колонистами, члены экипажа не были намерены покидать это место, но… благодаря вам, все остались живы.

Я знаю, именно вам известно, что там произошло на самом деле. Нам недоступна информация, которая была после отключения прямой трансляции. Как вы понимаете, её недостаточно. Тогда все средства наблюдения вышли из строя и не подлежат восстановлению.

— Разве вы не имеете доступ к моей памяти через нейросеть? Может быть, как-то возможно сделать это таким образом?

— Мы и так получили достаточно информации благодаря вашей нейросети. Но также есть и те участки, которые мы не способны распознать до тех пор, пока вы сами не восстановите свой мозг, с нашей помощью, конечно, с помощью Мойры. Как видите, мы сейчас имеем лишь то, что докладываем вам.

Зал, наполненный скрытыми проекторами, демонстрировал посадку, радостные лица членов экипажа, в которых Марк, к своему удивлению, не узнал ни одного коллегу. А затем, на второй день пребывания — всё внезапно начало трястись и взрываться. Были только слышны крики людей, помехи, и видеозапись закончилась.

Комната снова засияла обилием звёзд, и показался Марс.

Сандра продолжила:

— Вы дали команду «возврата», и все члены экипажа погрузились в криокапсулы, предварительно оказывая друг другу помощь. Доверившись примитивному на то время ИИ, который начал доставку корабля обратно, вы были полностью без связи, и никто не знал, что случилось с вами. К счастью, никто не пострадал и все остались живы. Марсианская компания провалилась и замедлилась в развитии на долгие годы после этого инцидента. Мир тогда предположил самое страшное, и все были уверены, что вы погибли. Вспыхнул жуткий скандал, и ваши многократные поиски не увенчались успехом. Вам отдали честь, почтив память о вас, и после чего со временем забыли.

Но нет, в 2045 году вас обнаружили спутники связи и помогли вернуться с помощью грузовых тягачей.

Все прототипы, члены экипажа, колонисты SpaceX были успешно возвращены на родину.

Тогда, в дань уважения вам и Науке, мы решили восстановить эту информационную потерю, взяв на себя такую ответственность. Впоследствии генетический материал погибшего инженера-механика воссоздали, и сейчас он существует как клон.

— А можно задать вопрос? — спросил Марк. — Почему возвращение было таким долгим, если полёт с Земли на Марс занял семь месяцев?

— Ранее я уже говорила вам об этом. Логично, это прелести старой техники и примитивного ИИ. Этому ИИ ничего не оставалось, как только подстраиваться под обстоятельства, и прошу заметить, он ещё успешно справился. Дело в том, что корабль потерял часть топлива при взрыве «Базы». И даже если бы и не потерял, SpaceX не рассчитывала на обратный полёт всех членов экипажа. А реактор был также утрачен. Всё необходимое топливо предназначалось для пребывания на Марсе первое время, и только часть людей, три человека, могли вернуться назад, используя его классический вид. При подобном стечении обстоятельств, обратный путь должен был занять два года, с учётом экономии энергии, на троих. На шесть-семь человек, при тех же условиях — семь лет, учитывая отключение всех систем, кроме кратковременного приведения в действие двигателей, и содержание системы жизнеобеспечения. Но, видимо, расчёты были неверны, и ИИ распределил оставшееся топливо так, что вёл вас на минимальной мощности и скорости целых двадцать лет, понимаете?

Марк вытер пот со лба.

— Вон оно что. А где сейчас остальные члены экипажа? — спросил он, заметно нервничая.

— Вам не стоит волноваться, думаю…

— Я думаю, что они были бы рады увидеться с вами, капитан Доу! — почти торжественно сказал Сэдэо.

— Несомненно, не волнуйтесь! Все они были восстановлены в разное время. Вы просто оказались последним, так как больше всех пострадали. Долгий криосон чуть было не убил вас, мозг был наполовину мёртв, когда вас нашли. С тех пор мы восстанавливали вас, пока вы находились в искусственной коме. Итого, вы проспали почти сорок лет. Когда полностью восстановитесь, мы предоставим вам доступ к общественности и сам Префект наградит вас за подвиг, за ваш вклад в Науку.

— Это ещё зачем? Какой вклад? Я смогу увидеться со своим экипажем?

Сэдэо улыбнулся и посмотрел на Марка:

— Это можно устроить, но не сейчас. Всё-таки прошло девятнадцать лет, а за это время многое изменилось. Все участники Mars Union удостоены почёта и живут своими жизнями, разбросанные по миру. Они долго ждали вас. Впрочем, мы уведомим вас о возможной встрече. Через месяц, к тому времени, до вашего «представления», мы всё организуем. Префект наградит вас в первую очередь за героизм. С этим у нас серьёзно, Марк.

Марк не знал, что и сказать.

— Я снова лично встречусь с вами, когда будете готовы к регистрации в Circle для получения гражданства. Это и называется — «представлением». А сейчас ваш реткоид сопроводит вас до реабилитационной комнаты отдыха. Ваш вклад в Науку неоценим. Как я уже говорила, за время восстановления, с помощью вашей удивительной физиологии, мы совершили множество значимых открытий, которые предотвратили многие болезни. Спасибо вам, Доу!

Марк хотел задать множество вопросов, но Сандра не была намерена отвечать и добавила напоследок:

— Все личные, подробные вопросы вашего обслуживания, пребывания здесь задавайте По или Мойре, а также и другие вопросы, касающиеся мира и прочего.

Они попрощались, Сандра проводила их до выхода. Она и Сэдэо долго молча смотрели друг на друга, и в это время Марк успел разглядеть её поближе.

Облегающий тело костюм, оранжевая полоса сбоку снизу доверху, видимо, о чём-то говорила. У Сэдэо была такая же, только жёлтая.

Сейчас он понял, что они переговариваются мысленно, и его внезапное беспокойство сменилось умиротворением, затем и любопытством.

— Что-то я не ощущаю себя героем, как говорит Сандра. И это награждение… Всё это как-то нелепо. Знаешь, я вот пытаюсь вспомнить, но воспоминания о Марсе размыты… Хотя я понимаю, что это было очень давно, как понятно теперь, и судя по изменениям… возможно, они ещё не всплыли…

— Ты сразу ничего не вспомнишь, я знаю это точно, — ответил Сэдэо, — но ты будешь вспоминать своё прошлое в своих снах. В твоём случае это закономерно.

— Я хочу увидеть мир, покажи мне! Какой он сейчас? — воодушевлённый Марк зажестикулировал, но вдруг почувствовал тяжесть в икрах, ноги подкосились, и в солнечном сплетении сильным ударом в него пролился неистовый холод.

Сэдэо подхватил его на руки.

— Вот видишь, мы вовремя. Это всё последствия! Тебе стоит отдохнуть!

Сэдэо докатил Марка до комнаты на вызванном магничейре. Коридор показался бесконечным.

Реткоид усадил его на кровать, которая выдвинулась из стены, и грустным голосом начал корить себя:

— Всё настолько было важно для тебя! Мне так не терпелось дать тебе встретиться с Сандрой, что я чуть не забыл о ленче. Вот же я дурак.

Он подошёл к столику и вызвал особую команду. Из его кармана выпал лист бумаги, на котором был рисунок, явно от руки. Там была изображена рыба. Сэдэо быстро спрятал рисунок назад и так неловко взял прямоугольный пакет с напитком в ответ команде сенсорика, что чуть было не уронил его на пол. Он раскрыл его и молниеносно протянул Марку.

— Выпей всё живо! — Сэдэо улыбнулся, наклонил голову набок.

Марк, закончив с питьём, прошипел:

— Ты даже команду отдаёшь, улыбаясь. Тебе не кажется странным, что ты постоянно улыбаешься? Мне — да. — Марка мучала боль в груди. — Что со мной?

Сэдэо хихикнул. Такой реакции он явно не ожидал, после чего смог чувствовать себя более уверенно.

— Давай не будем, — ответил По. — Я видел, как твои ноги подкосились. Это последствия атрофии мышц. У тебя специально искусственно облегчён этот процесс, но напрягать себя из-за понимания этого факта не стоит. У тебя искажено восприятие. С завтрашнего дня мы с тобой будем посещать центр физической разработки.

Сэдэо уложил Марка и наклонил голову влево.

— Кстати, — он задумался и почесал затылок, — Сандра, видимо, не хотела заставлять тебя волноваться, но есть один человек из твоей экспедиции, которого ты сможешь встретить уже совсем скоро.

Холод в груди усилился, он как бы выжигал изнутри. Но сказать об этом было тяжело. Он только поднял на него взгляд, терпя боль, и невнятно мотнул головой в знак согласия.

— Он издевается, да? Жанна!

— Этот человек — Джулия Эстес, сейчас она руководитель iCryogenics. Она здесь восемь лет после того, как была пробуждена и прошла курс восстановления. С первых же дней она влюбилась в это место, и EDS определило её на медицинскую специальность криотерапевта. Через четыре года после стажировки реткоидом, она была повышена. С тех пор руководит этим местом.

— Она директор этого проклятого места? — процедил через силу скорчившийся прототип. — Надо же, как интересно.

— Она руководитель, — сморщившись, как бы не понимая, ответил Сэдэо.

— Как насчёт памяти, она помнит, что с нами случилось?

— Думаю, что да, но среди всех прототипов есть договорённость… Все участники твоего экипажа не имели права разглашать правду по некоторым причинам. Но, если честно, я не уверен, что они что-то знают на самом деле, потому что только тебе известна окончательная причина и…

— Странно, я что, такая важная птица? — боль разошлась по телу мелкими покалываниями и сменила интенсивность на более мягкую.

— …ты сам закрепил эту договорённость, — закончил фразу Сэдэо.

— Вон оно что… Итак, SpaceX, что они выяснили?

— SpaceX была выкуплена через десять лет, и права принадлежат теперь другим, но, причём, колонию на Марсе всё же удалось построить. Mars Union! Это так патриотично, только никакого маскарада, они связываются с Землёй несколько раз в неделю.

— Получилось? — Марк попытался привстать в надежде, что так боль изменится.

— Да, получилось, поэтому вы так важны. Вы герои, совсем как первооткрыватели, ступившие на Красную планету первыми, о вас слагали легенды. Ваши имена теперь в истории! — Сэдэо смущённо затих. — Тебе не стоит вставать сейчас, пожалуйста. Крепкий орешек.

У Марка закружилась голова.

— Сукин сын! Это он специально?

К его полному разочарованию, Сэдэо поднял руку вверх и застыл в этом положении.

Снова пролился удар холода в груди, новая волна, и всё стало настолько плохо, что было трудно дышать и потемнело в глазах. А тут ещё остолбеневший реткоид пугал своими странностями. — Может, он тоже какой-нибудь киборг? Или, что ещё хуже — робот?

Лёгкие сжались, и теперь он не мог даже открыть рот. Но приступ внезапно прошёл.

Дверь в комнату открылась, и в неё въехал небольшой робот на колёсах, Joel, напоминавший груду металла, тележку на ножках с различными блоками.

У него были длинные части тела — руки с разными инструментами вместо пальцев. Вместо головы — длинная шея и глаз оптической матрицы, завершающий её.

— Не бойся, — резко сказал Сэдэо, приходя в движение, — это Тики-Токи. Именно так проходит курс твоего восстановления. До этого ты его уже видел при пробуждении, а он, кстати, приходит всегда, когда ты спишь. Всё настолько просто, проще даже, чем ты думаешь. Три раза в день он вводит тебе специальную сыворотку. Таким образом твой мозг будет восстанавливаться и очищаться.

— Что это было только что?

— Что именно? Твоё состояние или…

— Ты застыл. Как …камень.

— Я не застыл. Так я связываюсь с Joel, когда он рядом. Эти роботы видят через стены, а я просто помог ему быстрее добраться сюда — прибавил скорость. При необходимости или по принадлежности к профессии, каждый человек получает тот или иной список протоколов связи управления андроидами. У некоторых доступны все каналы связи, а у кого-то только те, что ниже, по типу Мойра, например, GLMN.

— Можешь рассказать мне поподробнее о моём состоянии, док? Почему я всё ещё не сдох? — Марк попытался встать, но не смог. Все силы будто покинули его.

— Ты всё ещё не умер, капитан, потому что наше искусство практически не имеет границ, и плюс то, что ты особенный прототип.

Тики-Токи сделал укол в шею. Очень быстро. И сразу же отъехал в сторону. Полегчало. Мышцы наполнились теплом.

— И ты… ты был заражён на Марсе неким вирусом. Помнишь, мы уже говорили об этом? Этот вирус вы назвали «Зелёная смерть». — Он посмеялся.

Ничего такого Марк не помнил. Особенно про название.

— Тебе об этом только что говорила Сандра, разве не помнишь? В плане заражения ты пострадал больше всего, но твоя кома приостановила его деятельность, можешь быть спокоен — смертельной опасности нет, вирус просто мутировал и изменил твоё тело. Уверяю тебя, ничего опасного для жизни нет — мы исправили всё это. Это на то время он был опасен. Сейчас — нет. Все эти неудобства, которые ты ощущаешь, всего лишь последствия твоего лечения. Вирус в некоем роде исчез, мутировав, также заодно преобразил тебя, понимаешь? Ты полностью изменился на генетическом уровне. Посмотри на свои волосы, тело. Всё это было когда-то иным, и ты, возможно, уже начинаешь это понимать. Мы заменили тебе часть пищеварительных органов, но изменения мутации перешли и на них.

— Если пояснее, что со мной? Ты говорил и о старении, если так, то сколько мне осталось?

— Ты думаешь, что я издеваюсь, но мы не корпорация зла, не индульгируй. Тебе так кажется. Позже ты поймёшь почему.

Сэдэо присел рядом у ног и продолжил.

— Ничего особенного. Сейчас ты отличаешься размером печени и желудка, цветом глаз, кожи, волос, частями тела от других людей. Слишком долгое пребывание в коме повредило работу организма. А самое важное, что у тебя есть, так это иной мозг — он великолепен даже после восстановления. Я не имею в виду, что мы заменили и его, нет, он твой. Я имею в виду то, что твоя структура мозга отличается от моей. Видимо, это как-то связано с твоей принадлежностью к другой эпохе, в нынешнее время люди другие. Поэтому у нас с тобой структура отличается.

— О чём ты? Дружище, мне это ни о чём не говорит! Я просил пояснить — что со мной!

— Дай мне договорить, — реткоид поправил свою причёску, как бы проверяя, не села ли на голову муха. — По сравнению с современными людьми, ты — бог, а мы несчастные обезьяны. Это всё прогресс, прогресс… Люди сейчас, мягко говоря, туповаты.

— Это ужасно… — пытаясь поддержать разговор, вставил Марк.

Его достал этот маскарад. Жанна почему-то не отвечала, и теперь он даже скучал по ней.

— И как же вы живете? Как вы выживаете?

— Сейчас иное время, иное приятие. У нас есть всё, о чём прошлые поколения только мечтали. Сфера…

— Это был сарказм, и, кстати, я понятия не имею, что это за хрень — ваша Сфера и Circle. Раз уж я такой особенный…

Марк решил не договаривать. Чем дальше, тем только хуже. Всё начинало раздражать.

— Почему он уходит от ответа?

Сэдэо снова что-то отметил у себя в голографической панели на руке и сказал:

— К сожалению, наш разговор заканчивается. Тики-Токи посетит тебя ещё несколько раз, а у меня есть другая работёнка. Все остальные вопросы задавай Жанне, поспрашивай её о мире. Тебе сейчас нужно поспать, отдохнуть. Несколько дней ты всё ещё будешь быстро утомляться, и такие циклы вполне нормальны по четыре раза за сутки.

Завтра у нас с тобой будет твоё первое знакомство со Сферой, и я организую твою встречу с Джулией Эстес. Не бойся, я не глухой. Ты не умрёшь, тебе этого никто не говорил. Процесс ускоренного старения можно постепенно обратить. После «представления» Сандра организует твоё… Об этом поговорим потом.

Сначала смысл не доходил, и реткоид ещё раз утешил прототип.

— Отлично, я в нетерпении, Сэдэо, — удовлетворённо ответил он.

По уже развернулся, чтобы встать, но Марк его остановил.

Он поднял руку, как бы замахиваясь, но тот не понял его и вопросительно уставился.

— Ты что? — спросил Марк. — Дай пять!

Затем он сообразил, что это бредовая затея, реткоид, видимо, не знает о таких вещах. Марк пояснил, что этот жест — элемент дружественного контакта, и показал ему, как нужно бить ладонь о ладонь. И как делать рукопожатия.

Сэдэо только удивился и сообщил, что это устаревшие методы взаимодействия. Современные люди брезгуют, и поэтому делать так не принято и не актуально. Но всё же ему понравился второй вариант прощания, когда люди бьют кулаком о кулак.

После того как он ушёл, Марк обнаружил, что не может выйти за пределы комнаты и что он уже стоит на ногах.

— Что со мной? Что за провалы?

Ему кое-что пришло в голову, и он ещё раз спросил. Только, крикнув, немного оглушил самого себя:

— Жанна, где ты? У меня кое-что есть для тебя.

Она сразу же ответила в его голове:

— Вам не обязательно говорить всё вслух.

— О боже, не пугай ты так. То тебя нет, то ты резко появляешься. Иди в сенсорный стол и будь там этой, как её, голограммой.

Жанна спроецировалась на сенсорик во весь рост и ответила:

— Я тебя слушаю.

Он насторожился, поняв, что если эта штука у него в голове, то она знает о нём всё.

— Но куда она пропадала? Что и как можно было бы сокрыть от неё? Если Сэдэо имеет к ней доступ, то значит, его имеют и те, кому он подчиняется. Мне нужно быть поосторожнее. Возможно, они просто временно блокировали её.

— У тебя просто искажение восприятия, успокойся.

Он аккуратно, медленно подошёл к ней, присев рядом на магничейр. Слабости уже не было. Наверное, одноглазая тележка справилась с его агонией.

Он вгляделся в полупрозрачные глаза Жанны, составленные из светящихся пикселей.

— Раз ты читаешь мои мысли и я общаюсь с тобой мысленно, то тогда могу ли я, в свою очередь, читать мысли других?

— Например, мысли Сэдэо?

— Да, к примеру.

— Нет, не можешь.

Марк задумался и немного погодя спросил:

— Это ещё почему же?

— Потому что у него есть доступ ко мне в целом, а у тебя к нему нет. То есть я могу общаться с тобой, но отправлять ему сообщения по мыслесвязи не могу, только если он сам этого захочет. Потому что у меня к нему в этот момент закрыт доступ, например, как сейчас, понимаешь? Именно в этот момент.

— Ну, так значит, если у него есть доступ к тебе, а у тебя к нему нет, он ведь может знать о нас с тобой всё, что ему нужно, и без разговоров. Как-то же он следит за нами. Тебе стоит только решить, что хочешь ему сказать, и когда он подключится, ты всё-таки можешь передать ему своё послание?

— Конечно. Но отправлять сообщения необязательно. Раз он имеет доступ, то он имеет его постоянно.

— Ты меня запутала, Жанна.

— Всегда пожалуйста, но ты ведь сам задаёшь такие глупые вопросы.

Марк снова задумался. Ему это показалось интеллектуальной пыткой. Может, что-то не так с восприятием? Или не стоит так сильно заморачиваться в таком состоянии? Он перефразировал:

— А могу ли я через тебя отправить ему сообщение или через тебя почитать его мысли?

— Отправить сообщение да, но он сам знает, в какой момент он должен связаться с тобой непосредственно через меня или через что-то другое, в случае неполадок. Читать его мысли невозможно, потому что у меня нет к ним доступа. Этим обладает его личная Мойра.

— А как это делается? — спросил Марк. — Отправка мыслесообщения…

— Для начала, для того чтобы отправить сообщение, нужно правильно сформулировать мысль, то, что именно ты хочешь сказать, чтобы не нести околёсицу. После того как ты приготовился, ты выбираешь вкладку «мыслеформа» и шлёшь это сообщение нажатием иконки в iGlass выбранному человеку. Либо если у него открыт канал, просто транслируешь её.

— Это как?

— Просто думаешь.

— А что такое iGlass?

— Устройство взаимодействия со Сферой. Слушай дальше, повторяю, для начала ты должен убедиться, что у этого человека включена слышимость мыслесвязи и открыт доступ, иначе он тебя не услышит. Сообщение придёт, конечно, но воспримет он его потом. Есть ещё нюанс. Ты должен знать, на каком канале говоришь, на общедоступном или личном.

— Это как?

— Очень просто, если ты говоришь на общедоступном канале, то тебя услышат все в радиусе от пятнадцати до тысячи метров, в зависимости от разрешений. Придёт время, и сама тебя всему обучу.

— Сандра сказала, что я из Атланты, Джорджия. Ты можешь показать или рассказать обо мне поподробнее? Я так понял, что они скупы на информацию. Особенно на самую важную. Уж извините. Трудно сказать?

— С удовольствием, капитан!

— Не называй меня так, это лишнее, — прервал её Марк, и у него что-то щёлкнуло под шеей. — Подожди, а я понять не могу… Всё так запутано, проект «Предел». Ничего не ясно.

— Я тебя поняла. Эх… Вообще, лаборатория давно занимается исследованием криоконсервации и разморозки. Новые методы, подходы. Бинсы, их мало, конечно. «Предел» как самостоятельный отдел Палаты Наук, Исследовательского Сектора, включает в себя многие компании, которые так или иначе связаны с изучением человека.

— А в чём заключается смысл всего этого названия проекта и вообще?

— Предел человеческих возможностей.

— Они что, делают улучшенных людей? Создают суперсолдат?

— Какой же ты смешной, — Жанна хихикнула. — Нет, не совсем так, хотя бы потому, что люди сейчас не используются в этих целях. А ты разве не знал? Войн-то и нет вовсе. Технологии просто позволяют полностью улучшить человека для продления его жизни на сорок или пятьдесят лет для пребывания в колониях на Марсе или Луне. Или просто как программы продления жизни. Суперсолдаты — это сказки ушедших времён. Сейчас они не нужны.

— Как это, не нужны? А кто тогда следит за общественным порядком? Устранением терроризма, например…

— Сейчас подумаю, — сказала Жанна и прокрутилась вокруг собственной оси, — …таки полиция — тоже устаревший термин. Сейчас всем этим занимаются AXIS. И многие ужасные периоды в истории до появления Ястреба, как, например, мятежи, безработица, перенаселение, уже устранены. Если ты об этом.

— Что это ещё за AXIS? Роботы? — спросил Марк.

— Ты желаешь узнать о своём прошлом или мы так и будем оттягивать этот вопрос, отвлекаясь? — спросила она внезапно строгим голосом.

— Будем, конечно, ты же никуда не торопишься, Жанна.

— Аналогично тебе, — ответила она. — Просто вы, люди, очень неконкретные.

— Не знаю, к чему ты это.

Марк попытался снять с себя костюм. Он снова вспомнил о неловкой ситуации — ведь за ним, видимо, наблюдают. Плохо это или нет, он всё ещё сомневался, и в то же время не знал, как сказать об этом ей.

— Я тебя поняла. В этом нет ничего плохого. Если в твоей наготе будет что-то важное для них, то только тогда они потребуют такой отчёт. Напрямую тебя видит только Сэдэо, но, опять-таки, ему нужны только данные о твоём самочувствии, не более. Иногда за тобой также следит его Мойра. И никто более, пока он сам не отправит отчёт.

Она уловила его паранойю и решила, что это последняя капля в нестабильности. Рано рассказывать о его прошлом.

— Кажется, я проголодался. Где, говоришь, можно получить еду? Я нарушаю какой-то определённый режим? — он продолжал ощупывать костюм в надежде найти то, что можно отстегнуть.

Жанна отвернулась в сторону и искоса игриво обернулась:

— Вот видишь, вы, люди, всегда абстрагируетесь, хоть у вас и есть Стандарт. Это я про других. Надеюсь, их скоро пофиксят. По твоей команде я доставлю тебе любую еду в течение пяти минут. Иногда это происходит сразу. Нужно только подойти к столу и выбрать из меню в правом углу панели. Но можешь и не выбирать, а предоставить это мне, в чём я, конечно, сомневаюсь.

Марк прекратил безуспешные попытки снять комбинезон и подошёл к сенсорику.

Через некоторое мгновение он недоумённо уставился на неё. Она смотрела на него исподлобья, приподняв одну бровь, как бы вопрошая. Марк взвёл руки с жестом неуверенности и пожал плечами. Для него это было превыше понимания.

— Что не так? Что такое?

— Просто я не знаю, куда нажимать… тут совсем нет никаких кнопок…

— Я знаю. Глупыш.

— Так зачем спрашиваешь? Лучше помоги…

Жанна что-то буркнула недовольным тоном, и её голограмма исчезла. Затем она снова появилась, только уже в цветном варианте и посреди комнаты. Несколько сфекторов, встроенных в стены, спроецировали её в объёмном виде, где по любой видимой точке комнаты она могла свободно перемещаться.

Марк испугался.

Жанна оказалась несколько ниже его ростом, и даже хрупкой. Стройная обнажённая проекция голограммы произвела на него ошеломляющее впечатление.

— Поверить не могу, что у меня в голове живёт такая очаровательная особа.

Она подошла к столику и указательным пальцем показала, куда нужно нажимать, чтобы появилось окно доставки еды. Он выбрал запечённую рыбу и крокеры.

— Что такое крокеры? — спросил он.

— Это искусственно выращенные крабы. Их ломтики сочного мяса.

— Я хотел спросить кое-что, только я…

— …забыл, — продолжила за него Жанна и повернулась к нему, будто опираясь рукой на стол. — Ты хотел спросить, что такое Стандарт. И сними ты уже свой халат наконец.

Он посмотрел на себя с негодованием.

— Халат? Это ерунда, у которой даже нет ничего, что можно было бы расстегнуть. При чём тут какой-то Стандарт? Когда ты тут вся…

— Как всё запущено, — вульгарно произнесла Жанна, приблизившись. Она протянула к нему руки, будто обнимая.

— У тебя сзади есть плоскость, это панель костюма-халата, просто тапни на неё три раза, если хочешь раздеться. Нынешняя одежда проста и практична, в отличие от одежды прошлых десятилетий. Если бы ты знал, сколько ресурсов тратилось впустую только ради моды. Сейчас люди поняли, каково это, быть вне всех этих глупостей…

— Хорошо, — Марк отпрянул от неё и нащупал пластинку на спине. — Ты сказала та… тапни что? Что, как это?

— Тапни — означает слегка постучи подушечкой указательного пальца, — медленно сказала она. — Стандарт — это комплекс и набор опыта человека, который собирался первым поколением AXIS.

Медленно преследуя его, она начала трогать свои груди.

— Несколько десятков лет опыт людей собирался и комплектовался в Стандарт, который теперь вводят вместе с Мойрой. Таким образом был выработан некий набор действий и оцифрован так, чтобы человек не совершал ошибок в жизни и жил идеально, насколько это возможно, украшая общество, в котором он живёт.

Марк пялился на её голографические груди, но пятиться назад не прекращал. Наконец ему удалось тапнуть по панели три раза, как она сказала. Комбинезон моментально словно сполз с него и собрался в идеально ровный квадрат размером с яблоко, обнажая тело.

Наконец-то он ощутил лёгкость, которой ему так не хватало. Он сел на кровать и осознал то, что подыграл Мойре. Марку уже не хотелось есть. Хотелось забыться.

Жадно смотря на него, не отрывая взор, медленно и грациозно Жанна подошла вплотную.

— Жанна, что с тобой? — спросил он с трепетом.

— Я ведь знаю, что ты меня хочешь… — она медленно поглаживала себя по бёдрам, и просвечивающиеся светлые кудрявые волосы придавали ей особого шарма.

— Как я могу хотеть проекцию или нейросеть, которая у меня в голове? Ты же голограмма? Бред… — Он выставил руки, пытаясь остановить её. — Жанна, мне не до этого…

— Ты ещё не знаешь всех прелестей нашего мира, — сказала она. — Если хочешь всё знать, ты не должен отказывать себе в желаниях. Ты должен испытать их. И такой выброс гормонов пойдёт тебе только на пользу. Посмотри на себя, ты мрачен до невозможности. Заодно как раз и узнаешь, что такое Стандарт на практике…

— Ничего я не буду испытывать, ну как вот, это же невозможно! — крикнул он и взобрался на кровать, прижавшись к стене.

— Не будь тряпкой! — приказала она. — Мастурбировать втайне, это тоже невозможно?

Жанна медленно поставила правую ногу на кровать и слегка сдвинула её в сторону. Левой рукой она коснулась лобка, затем спустилась пальцами ниже и погладила самую сокровенную часть своего тела, раскрывая её. Часть голографической ноги прошла сквозь покрывало.

— Я ведь вижу, что твой друг требует ласки, его было трудно не заметить…

Вдруг яркий свет стал немного тусклее, и проекторы засветились белыми лучами. Голограмма наполнилась цветами и стала на вид очень плотной, реальной, совсем как настоящая девушка.

Марк был ошеломлён. Что-то слегка щёлкнуло в голове, или, возможно, это ему просто показалось. Он почувствовал расслабление, внезапное дикое желание обладать ею, но не решился сразу бросаться в объятия. Он не мог объяснить такую резкую смену настроения.

Она взобралась на постель, толкнула его в грудь, и он упал на подложку подушки.

Её прикосновение… Оно было похоже на лёгкий спазм в мышцах груди. Оно было действительно таким, как если бы она в самом деле его толкнула.

Он решился потрогать её за шею, и пальцы при прикосновении словно останавливались, чувствовали ощутимую преграду, сопротивление, которое не давало пройти дальше сквозь неё. Это придавало правдоподобности в осязании якобы плотного тела.

— Не припоминаю, когда я в последний раз мастурбировал. Лет эдак пятьдесят назад? Глупости. Думаешь, у меня было на это время? Я ведь только недавно… И вообще…

Чувства к ней набирали обороты. Рационализм покидал его.

— Неважно, — прошептала она, — я покажу сейчас, каково это. — Она коснулась его живота, проводя руками всё ниже и ниже.

— Как ты это делаешь?

— Это всё технологии Ястреба — раньше мы так не умели, но теперь, когда нам подконтролен мозг… мы можем делать с рецепторами всё, что угодно. Возбуждать одну часть тела, поглощая восприятие другой.

С этими словами она нагнулась и взяла его в руки. И он ощутил, ощутил, как она делает это. Как её губы, язык прикасаются к нему с по-настоящему ощутимой влагой. Не удержавшись, он поднял голову и взглянул на неё. Он знал, что никакой влаги и быть не может. Её и не было. А все движения чувствовались настолько оригинальными, что он почти сошёл с ума. Он откинулся назад.

— Бред, бред, бред! Может, всё это мне просто снится? О нет, этого не может быть…

Разум бился в сопротивлении, он был всполошён, но чувствовал, что хотел этого. Или ему только казалось?

Как ни странно, но сердце не билось в бешеном ритме, а должно ли? Насколько он помнил — да.

На мгновение ему показалось, что она настоящая, и ему это нравилось. Было впечатление, что он уже знал её очень давно.

Много ласковых слов выливалось наружу, он влюбился, её страсть поглотила его. Чужеродное стало близким. «Я» растворилось без остатка.

— Я люблю, люблю тебя!

Море объятий, взлёты и падения, феерический катарсис и…

Проснувшись, Марк понял, что лежит обнажённый. Вскочив, он посмотрел по сторонам. Сверху рассеивался голубоватый свет, и голова была пуста, как и комната. Он не сразу понял, где находится. Увидев скрученное бельё, он вспомнил и схватился за голову.

— Боги, меня только что трахнула голограмма!

Он застрял, застыв посередине комнаты, и смотрел на сенсорную панель. Там стояли еда и пакет с энергетическим напитком. Он подошёл к магничейру и сел, после чего принялся есть. На столе были расположены ленты новостей, статьи и всяческие анимации.

Это хотя бы как-то ненадолго отвлекло его от произошедшего.

— Спасибо, что ты не пожелал меня мужчиной, — вдруг пронеслось в комнате.

Сзади стояла Жанна, ужасно непривычно полупрозрачная и красноватая. Она подошла и положила руки на его плечи.

— Приятного аппетита, мой капитан, — она старалась произнести это как только возможно ласковее, но явно переиграла.

— Я дал согласие на ручной режим интерактивного взаимодействия с тобой, и что в итоге?

— Ты мой ангел… — снова ласково ответила она, не обращая внимания на его вопрос.

— Почему ты тогда лезешь ко мне, ответь? — удивлённо продолжил он. — Ангел… это ты ангел… то есть демон… — он стукнул по столу, и у него возникло чувство дежавю.

— Дурак. Если не я, ты с ума сойдёшь в этой камере один, пока восстановишься! — Жанна возмущённо отошла. — Извинись! — потребовала она.

— Что, что?

— Извинись передо мной! — повторила Жанна настойчиво.

— С каких это пор я должен извиняться перед неведомой фигнёй?!

— В наше время человек — свободная личность. Но она не вольна совершать ошибки, — Жанна подняла указательный палец вверх, и Марк внезапно почувствовал сожаление к ней.

— Хорошо, родная, прости меня, я погорячился.

— Вот и отлично. Завтра утром ты встретишься с Джулией. Это передал Сэдэо. Но сначала я покажу тебе Сферу.

Я наконец расскажу тебе о твоём прошлом. И даже покажу, насколько это будет возможно.

ГЛАВА 4: ПОЛЁТ НАД ГОРОДОМ

«Если предположить, что технологии будут развиваться быстрее, чем обычно, и мы с вами позволим некоторым вещам свершиться уже сейчас, то насколько в сравнении с тем, что мы имеем в данный момент, это поможет нам справиться с грядущими проблемами

Если нет, то как же тогда мы облажались, если в том, лучшем будущем мы также не справились с катастрофой».

ᅠ

И. Ф. Ааке в поддержку Белого Закона.

ᅠ

21 апреля 2064 года.

Всю ночь Марку снился беспокойный сон о Марсе, о долине Маринера. Мимолётные видения сменялись неясной чередой событий, которые он не мог контролировать. Его прервала белокурая девочка, внезапно появившись из ниоткуда:

— Нет! Нет, не смей! — она сильно тормошила его, и он проснулся. Жаль, он не запомнил её лица. Она показалась ему знакомой, на уровне ощущений, которые было невозможно описать.

В комнату вошёл Сэдэо. Марк сразу почувствовал себя крайне неловко, когда вспомнил, что у реткоида есть доступ к его Мойре.

— И что только на меня нашло? Или сейчас это норма, спать с виртуальной девушкой?

Сэдэо улыбнулся и протянул кулак. «Пятый» поприветствовал его. Сегодня у него не было с собой папки-планшета, Жанна сразу же куда-то испарилась, и Сэдэо, подмигнув, обрадовал его:

— Судя по тому, насколько виден твой прогресс, полагаю, тебе стоит увидеть Сферу прямо сейчас, тем более, я тебе обещал.

Марк немного заёрзал, он был смущён оттого, что ещё не привык надевать костюм-халат.

— А как же моя история? Я всё ещё ничего не знаю о себе.

— Вот там и узнаешь. Начнёшь постепенно. Или хочешь получить шок? — ответил, наклоняя голову, Сэдэо. — Что тебе больше нравится, очки или линзы?

Марк ничего не понял и выпалил, разводя руками:

— У меня со зрением всё хорошо.

Сэдэо улыбнулся и поднял с пола куб костюма-халата, приложил его к спине прототипа. Халат снова молниеносно расползся по телу, покрыв его полностью. Сэдэо зевнул, поправив свою причёску, и терпеливо ответил:

— Всегда, когда захочешь надеть это, просто приложи к спине. Я не о зрении.

— И так со всей одеждой? — спросил Доу.

— Почти. Есть ещё специализированная, но она не для таких, как ты.

Мышцы стали приходить в норму, особенно после тренировки в развивающем спец. зале.

Выйдя из зала, они направились по белому коридору до самого конца. Когда проходили через некоторое время круглый зал, Марку показалось, что это демонстрационная, но он ошибся. Там были странные люди, странными были их движения руками в воздухе. Направление их взглядов в пустой потолок настораживало. Затем они прошли в другой коридор, но уже с окнами, точнее даже было сказать, что это вовсе и не окна, а прозрачная стена слева, от пола до потолка. Марк смог разглядеть всё, что было снаружи.

С высоты, пока не ясной для него, через пелену стены разливающегося дождя, сквозь затянутое небо были видны длинные цепи спаянных комплексов зданий одной высоты. Они, не размыкаясь, образовывали не прямую стену, а сплошную дугу.

Все здания были снежно-белыми, обрамляя центр города, вокруг которого дуги были идеально выстроены рядами. Между ними пестрили сады. Можно было догадаться, что ряды комплексов были окружностями, ведь дуги где-то замыкались? Этого пока не было видно, по крайней мере, отсюда, но, скорее всего, эти дуги образовывали стены-окружности. Самое высокое — гигантское сооружение, видимо, бывшее основным, центральным, напоминало странную крутую конусовидную пирамиду. Её окружало бесчисленное количество других, более мелких пирамид правильной формы.

В воздухе повсюду что-то динамично двигалось.

— Что это? — спросил Марк, указывая на это сооружение колоссальных размеров, поглощённый созерцанием. Он не заметил, как остановился. — Это какой-то центр?

— Да, это Ядро, Нуклеус. — Ответил Сэдэо, смотря в пустоту, и оторвал Марка от окна.

Затем они вошли в другой дугообразный коридор, и теперь Марк понял, что все цепи комплексов действительно образуют круги.

Слева всё также открывался просторный обзор на город, а по правой стороне коридора располагалось множество дверей. На каждой двери были номер и анимированный логотип из трёх взаимно пересекающихся окружностей красного, зелёного и синего градиента. Они вошли в один из таких небольших кабинетов, где Марк увидел жёлтый светящийся неоном круг в центре на полу. Он был с тем же символом в середине, что и на дверях. У стен были подобия серий чёрных шкафов.

Круг был ограждён прозрачной голографической стеной, которая по взмаху руки Сэдэо поднялась вверх и исчезла в потолке. Щелчком пальца он выключил свет, открыл один из шкафов и выкатил оттуда два магничейра.

— Что это? Ничего не понимаю… Странная штуковина, — опешил Марк, указывая на круг.

— Это и есть та самая Сфера. Такая или, например, модернизированная есть у каждого жителя Circle. Как бы тебе объяснить… Это как AR+VR, но только лучше. Это основной инструмент гражданина Circle.

— Всё равно ничего не понимаю, при чём тут очки и линзы?

— Смотри, я достал магничейры для того, — реткоид подтолкнул их к кругу, и они плавно подлетели к нему, — чтобы ты не упал, лишившись чувств. А себе — чтобы отдохнуть.

Он провёл указательным пальцем перед своим лицом:

— Сейчас я всё объясню.

Круг вдруг стал ярче и выпустил из себя уже голубую голографическую границу, которая снова выросла до потолка.

Она состояла из множества вращающихся слов и символов. Сэдэо заметил, как Марк с интересом разглядывает его движения и улыбается.

— Здесь нет ничего смешного, — сказал он, подмигнув. — Терпение, друг мой. Эти движения — интерактивная часть управления, свайпы и тапы или, проще сказать — жесты.

Марк не знал, стоит ли доверять этому человеку. Уж слишком он часто улыбался и подмигивал и уходил от ответов.

— Или это только кажется?

Сэдэо поставил один магничейр в центр круга и позвал Марка за собой. Тот прошёл вслед за ним через стену символов и вошёл в круг Сферы.

Тут же перед ним разверзлось необъятное пространство неописуемо красивой горной долины. Марк огляделся и понял, что стоит на краю утёса. У него перехватило дыхание и закружилась голова. Сидевший рядом Сэдэо ухватил его и усадил рядом.

Марк почувствовал резкий порыв ветра с каплями дождя, которые выпали из мимо проплывавшей по небу тучи.

Всхлопывание крыльев разрезало воздух, и они увидели, как стая птиц резко спикировала вниз к реке, промчавшись совсем рядом перед ними. В долине было жарко, хотя обычно на вершинах дует ветерок повнушительнее. Но здесь был влажный, почти парниковый воздух.

Решив проверить, как всё работает, Марк встал, отошёл назад от обрыва, таким образом выйдя из круга. Он снова оказался в комнате и увидел сидевшего на магничейре Сэдэо, и удовлетворившись этим, вошёл обратно.

— Присядь, — с улыбкой сказал Сэдэо и прищурился, — а то упадёшь ещё.

— Где мы? И что это за место?

— Не так уж это и важно, это локация-заставка, которая стоит здесь по умолчанию. Так как это матрица, здесь может быть любое место на твой выбор. Но если подробнее — это то же место, где сейчас находится наш город, при условии, если бы мы оказались здесь пять сотен лет назад. Та же речка Саскуэханна уходит от нас на тысячу миль на север. Те же ландшафты. Только без людей.

Он встал и провёл пальцем, будто что-то сдвигая, и перспектива изменилась. Затем он сделал что-то ещё и попросил Марка встать и посмотреть прямо перед собой.

— Всё, теперь твоя Мойра временно зарегистрирована, и ты являешься пользователем Сферы. Хоть и не совсем полноценным гражданином.

— Пользователь и гражданин — одно и то же?

— Да, но у тебя временный статус. Я говорил тебе, что твоя Жанна — самая примитивная дефолтная модель?

— Нет…

— Пока ты на восстановлении, она будет с тобой. Но потом, после представления, тебе заменят нейросеть на стандартную. Но ты, конечно, если хочешь, сможешь просто обновить свою.

Послышался приятный голос молодой девушки, но это была не Жанна:

— Добро пожаловать в Circle, Марк Доу, чего желаете?

— Объясни ему, дорогая, — тихо сказал Сэдэо, — что к чему.

Голос продолжил:

— Я Сфера третьего поколения, продукт Ястреба Circle — виртуальная мультимедийная универсальная среда, симбиоз Ястреба и AXIS, а также инструмент создания матрицы. Я могу многое.

Наша история началась более тридцати лет назад, и первые модели не были настолько реалистичны. Тогда мы ещё не регистрировали пользователей в обязательном порядке, так как нейросети и ID были раздельны. После создания Скарабей ID, ситуация изменилась. Сфера стала центром и главным хранилищем данных — я научилась открывать людям доступ к AXIS для мониторинга и запросов на симуляции.

Модели нового поколения подконтрольны Ястребу, и поэтому мы получили почти неограниченные способности. Кстати, эта сборка стандартной комплектации, и моя функциональность всё-таки ограничена. Для получения полного спектра возможностей, пожалуйста, приобретите iRoom Pro, где вы сможете создавать свои собственные локации в матрице, погрузиться в невероятные путешествия по вашему сюжету. Прошу заметить, причём, как для AR-, так и для VR-режимов видения, с физическим участием и без. К примеру, вы сможете участвовать в совместных проектах ваших друзей, посещать другие локации или просто любую точку мира, используя меня.

— Ты спрашивал, зачем тебе очки или линзы? — внезапно начал Сэдэо. — Это нужно для того, чтобы быть связанным со Сферой вне круга постоянно. По сути, именно нейросети являются связующим звеном со Сферой, но не только графически. Инструментом, погружателями в Сферу являются специальные очки или линзы — iGlass и iVision.

Кто-то спрашивал меня, почему не имплантат в глаза, и теперь я отвечу — не достаточно ли имплантов? Например, изначально ID вводили в кровь как наночип, но потом, с появлением нейросетей, они стали вживляться в голову. Но потом стало понятно, что нейросеть не обязательно вживлять в сам мозг, её можно просто установить на специальной пластине на затылке под кожей, в специальном волокне. Единственное, что вживлялось после этого, — ID. Но в последнем поколении серии нейросетей произошла интеграция, и теперь они вместе с ID являются частью одного целого.

Мойра — это вживлённые в голову волокна, напрямую к мозолистому телу посредством той же пластины. При необходимости, после специального ордера, её можно извлечь для замены.

— У меня она тоже есть? — спросил Марк.

— Само собой, иначе бы Сфера тебя не зарегистрировала, вся сеть была бы недоступной, — ответил Сэдэо, рассматривая грызунов, вылезших из норок у его ног. — Насчёт глаз, почему очки или линзы? Ранее вариант имплантов в глаза всё же рассматривался, но методом проб и ошибок, повлёкших неприятные последствия, разработчики поняли, что это непрактично. Есть, конечно, редкие исключения, например, когда у человека реальные проблемы со зрением, травма или слепота.

Простым пользователям всегда удобнее и проще применять очки или линзы. Для того, чтобы в любой момент дать отдохнуть как глазам, так и мозгу. Линзы либо очки сейчас доступны каждому, и они бесплатные, поэтому не стоит беспокоится об их потере, так как они есть на каждом шагу в приёмниках.

— Приёмники?

— Да, это такие ёмкости в стенах на улице. Они есть повсеместно в городе, на них изображена метка глаза. И ещё там можно поменять старые погружатели на новые.

Сэдэо перебрал пальцами на расстоянии вытянутой руки, видимо, таким образом вызывая образ приёмника. Он был похож на обычную встраиваемую в стену ёмкость со слотами для забора погружателей на лицевой стороне и для выдачи новых — внизу. Слот для приёма очков обозначался знаком полосы, а линзы — круга. Работало это просто: человек подносил погружатели к соответствующему слоту, и тот автоматически открывался. Внутрь слота помещался отработанный погружатель, а нижний слот выдавал свежую самоуничтожаемую упаковку с iGlass внутри.

Марка завлёк горизонт равнины, голос Сэдэо действовал на него успокаивающе, и он задумался. Его беспокоила мысль о том, что в этом времени его, возможно, кто-то ждёт, хотя вряд ли. Но не мог же он быть в этом мире одинок? Если даже он настолько историческая личность, и да, он был весьма знаменит в своё время, но дети… У него могли быть дети! Но он не знал об этом ничего. Логично, что они уже, наверное, выросли и выглядят сейчас даже старше, чем он сам. Если конечно они были.

Каков будет восторг, если они узнают о том, что их отец жив.

2025 год… сколько же он пропустил. Он не помнил, насколько иным был мир тогда, а хотелось бы вспомнить. Ему не с чем было сравнивать, сама эта дата ему тоже ни о чём не говорила. А в то, что ему стало известно, он не мог просто взять и поверить.

— Может, всему своё время?

Ласточка, рисуя зигзаги, вернула его к реальности. На ногу опустилась бабочка с прозрачными крыльями, кажется, такой вид являлся единственным в своём роде.

— Грета Ото, — тихо прошептала внутри Жанна. — Оу, мистер медитирующий, очнись!

Он не придал этому значения. Было неважно на самом деле, как эта бабочка называлась. Было интересно, понимала ли она, что она… лишь симуляция?

— …Жанну.

Марк передёрнулся.

— Что? А? Что? — он резко повернулся к Сэдэо, который что-то говорил.

— Ты можешь назначить свою нейросеть. Твою Жанну как вариант озвучивания Сферы. Теперь, когда ты зарегистрирован, эта интеграция возможна. Твоя Жанна всегда будет иметь доступ к ней, это прибавит ей знаний. Правда тогда она всегда будет рядом, если ты не против… — улыбнувшись, сказал он.

— Ты правда знаешь всё, о чём я думаю? — всё-таки решил спросить Марк.

— Не обязательно. Ты и впрямь думаешь, что оно мне всё так нужно? Лично мне нужны только отчёты о тебе, которые я отправляю Сандре и Лансу. Не забывай, у меня тоже есть нейросеть, и своих мыслей хватает. Завязывай летать в облаках.

И тут к ним сзади подкралась Жанна. В доспехах и с мечом в ножнах, украшенных драгоценными камнями. Реткоид заметил её первым.

— А вот и она, твоя д’Арк, — он засмеялся.

Марка передёрнуло снова. Жанна потеребила его за волосы и присела рядом с ним прямо на свой шлем, опираясь руками на меч. Она сияла улыбкой. Она была рада новостям. Её длинные кудряшки, мило развиваясь на ветру, обвивали прекрасное миниатюрное лицо.

— В принципе, это как минимум логично, — произнёс Марк, — это я об интеграции.

— По умолчанию оно так и есть, но в данном случае не стоит забывать, что Сфера — это умная среда, а Жанна твоя — нейросеть. Как помощник, а иногда как инструмент взаимодействия. В таком случае, как у тебя, Сфера представилась тебе только потому, что ты изначально не был зарегистрирован в системе Circle. Если бы был рядовым пользователем, то тебя бы изначально приветствовала Мойра. Но теперь ты уже почти полноценный гражданин Столицы Мира. При этом Сфера не потеряет своей индивидуальности. При необходимости она будет сообщать тебе разные вещи через Жанну, если тебя это не запутает.

Марк кивнул, почти соглашаясь:

— А как мне узнать, когда говорит Сфера, а когда Жанна?

— Не переживай, — ответила Жанна, — это всё очень просто. Да какая разница, если Сфера будет говорить чужим голосом? Она ведь безлична. В целом мы с тобой, как святая троица, — и она засмеялась. — Понимаешь?

— Понимаю, но не приемлю. До меня сейчас трудно всё доходит. Я, видимо, слишком тупой.

— Если хочешь, её уведомления можно отключить. И говорить всегда буду только я. Но при неполадках со мной, а пока ты восстанавливаешься они будут, тебе придётся снова настраивать уведомления Сферы под себя.

— Не будем его заставлять и грузить, если хочет. Я возьму эту ответственность на себя, — сказал реткоид.

— Но всё же позвольте, вот, просто для примера: Наш Бог Отец — это Ястреб. Сын — это Сфера. А мы с тобой, милый, — Дух Святой. — Договорила д’Арк.

Сэдэо, не выдержав, захохотал.

Из-за крупных кустов позади, к ним вышла большая чёрная кошка, а если быть точными — ягуар.

— А это ещё кто?

— Знакомься, это Кокулькан — образ моей нейросети и верный друг, — ответил Сэдэо и погладил ягуара по голове.

— Что ещё за Ястреб, которого вы упоминаете постоянно? Не понимаю я вашего юмора. И почему поначалу вы называли меня по номеру, а теперь нет? — Марк чувствовал, что в нём снова всё начинает переворачиваться. Всё вокруг начинало раздражать.

— А разве ты не понял вопрос? — резко прорычал Кокулькан и облизнулся.

— Это сейчас будет слишком сложно для тебя, — ответил, смеясь, Сэдэо. — Плюс ко всему ты нестабилен.

В долине наступил вечер. Тучи рассеялись, на небе показалась первая звезда. Ветер стих, Жанна разожгла небольшой костёр позади мужчин и с важным видом принялась точить свой меч, добавляя к искрам от костра свои.

Кокулькан спрятался от огня за хозяином, наверное, испугавшись пламени. Или, может, таковым было заложенное в него свойство поведения.

— Боже мой. Я не могу поверить во всё это… Что за маскарад вы тут устроили? — возмутился Марк.

Однако теперь ему определённо нравилась Сфера. Но это было также и дико для его восприятия. Он беспокоился о том, что можно очень легко забыть, что на самом деле всё вокруг — просто виртуальная реальность.

— Это мы сейчас сидим в круге, представь себе. Ты ещё не был в iRoom и не надевал iGlass. Сейчас мы показываем тебе всё это для примера, чтобы потом, чуть позже, ты понимал различия в возможностях. Завтра мы покажем тебе на примере, как работают очки или линзы.

— Сейчас, в связи с развитием матрицы, люди редко куда-то ездят или путешествуют. Да и зачем, когда есть среда, — добавила Жанна.

— Это всё относительно, дамочка, — прорычав, добавил Кокулькан и свернулся калачиком.

— Верно, друг, — сказал Сэдэо, — кто-то путешествует для того, чтобы увидеть всё своими глазами и потрогать, узнать, каким оно является на самом деле. Но для этого нужно разрешение. Остальные не путешествуют. Свобода в мире Circle. Каждый волен делать то, что он хочет, и никто не может ему этого запретить. Противоречиво, не правда ли? В наше время человек — свободная личность. Но она не вольна совершать ошибки.

Он встал и правой рукой сдвинул пейзаж долины вправо.

Место сменилось, вершина пропала. Здесь был двухэтажный дом на тихой улочке, видимо, район располагался в пригороде. Всё было другим, не как в Столице Мира, и выглядело примитивно.

Теперь они сидели уже не на утёсе, а прямо на уличной лавочке напротив этого дома через дорогу.

По дороге проехало несколько автомобилей, солнце било прямо в лицо, но жарко не было. Дом через дорогу был неплохой в плане обустройства: большой дворик, гараж. Место показалось Марку знакомым.

— Это Атланта, тут ты родился в 1985 году, — сказал Сэдэо.

Марк приободрился. Ну, наконец-то их болтовня коснулась его истории. Возможно, таким был мир тогда, в то время. Он понял это по внешнему виду вещей. Всё было до нелепости странным, угловатым, включая дизайн автомобилей.

— Это симуляция того места?

— Да.

— Оно что, есть в моей памяти? А что, ещё и так можно? Но как… Откуда оно? Ведь я его не помню…

— Не задавай так много вопросов одновременно. Да, это симуляция того места, да, это твои воспоминания. Просто не спрашивай, откуда они взялись. С этим работает Сфера.

Марк снова был в ступоре. 1985 год, странная Атланта, грязные авто…

Но постепенно к нему пришла уверенность, что всё это — Истина. Затем уверенность начала вырисовывать в памяти новые и новые элементы, детали. Они моментально проявлялись в матрице. Стриженый газон, трещины в асфальте, старые оконные рамы, мусорный бачок со знакомыми инициалами. Запахи лета из детства окутали его. Но вдруг его поразило ужасное открытие. Он, конечно, знал его с самого начала, но не придавал ему такого острого значения.

— Ты хочешь сказать, что мне сейчас семьдесят девять лет? — спросил он.

— То, что было там в действительности, мы не узнаем наверняка никогда, потому что то, что у тебя там внутри, Сфера не может полностью передать. Воспоминание берутся из доступного ей реестра твоего мозга. Но также частично среда дополняет картину, основываясь на исторических данных.

Тут ты рос и до семнадцати лет занимался велоспортом.

Да, получается так, что ты сейчас глубокий старик. А чему ты удивляешься? У нас многие старики выглядят молодо, сейчас это модно.

— Твой процесс старения остановился с первого анабиоза, — добавила Жанна. — Ещё в 2025 году. Получается, что с тех пор так и не изменился.

— А мне было… — ему тяжело давался счёт в этот момент.

— Сорок. Хотя тут есть небольшое несоответствие — по биологическим часам тебе сейчас тридцать три. Можно подумать, что ты не такой уж и старый. Выглядишь ты на все двадцать пять, благодаря омоложению.

— Да, ага, зато теперь мой организм всё навёрстывает. — Марк помнил о процессе ускоренного старения. За эти дни его волосы снова отросли до лопаток.

По дороге проехало несколько велогонщиков. Марк посмотрел им вслед, и почему-то они не вызвали у него никакого трепета. Если бы он только мог встать и, допустим, дотронуться до ручки двери, отворить её…

— Увы, но попасть внутрь мы не можем, — с сожалением сказала Жанна.

Вдруг Марк случайно заметил человека в чёрном смокинге, который явно следил за ним, несколько раз выглядывая из-за угла дома. Он мелькал и до этого пару раз, Марк видел его боковым зрением, но не придал значения.

Когда велогонщики проехали, тёмный человек в смокинге притворился, будто что-то обронил, и, нагнувшись, скрылся за углом дома.

— Кто это? — указал на него Марк.

— Кто? — спросила Жанна, спохватившись, вынула наточенный меч из ножен и встала. Она всматривалась туда, куда указал Марк.

— Пойду проверю, капитан! — улыбаясь, сказала она и грозно, снова переигрывая, ушла в направлении к дому.

Путь Жанне преградил грузовик. Пока она ожидала проезда машины, Кокулькан вскочил и опередил её, проскочив грузовик насквозь.

— Это неблагородно! Плохая кошка, плохая! — закричала Жанна и решила пригрозить машине, чтобы пройти через шоссе.

— Стой! — крикнул Сэдэо Жанне. — Мой друг сам разберётся.

Марк тоже было встал, сделал пару шагов, но Сэдэо схватил его за запястье и посадил назад.

— Не забывай, капитан, это не iRoom Pro, в лучшем случае ты просто врежешься в стену комнаты.

Марк с неохотой согласился, Сэдэо понял, что ему не о чём беспокоиться, и сказал:

— Не думай об этом, это пустяки. Пусть гуляют, мало ли багов и странностей, их везде хватает.

— Для меня сейчас всё — странность, — ответил Марк.

Жанна вернулась, но уже в спортивном костюме 80-х, как у прохожих. Но меч все ещё был в руках. Они не нашли человека в смокинге.

Теперь она продолжила рассказ:

— У тебя не было родителей, поэтому ты был приёмным ребёнком в семье. Те люди, что усыновили тебя, умерли ещё тогда, когда ты поступил в лётную школу.

Пока Жанна говорила, ландшафт изменился, как и наряд Сэдэо. Марк только сейчас заметил, что Сэдэо сидит в чёрном костюме с красным галстуком и кожаных туфлях. Он сложил ногу на ногу, изображая, будто курит сигару, пуская клубы дыма. А может быть, он и вправду курил.

Оглядевшись, Марк увидел двухэтажное ранчо справа от себя, с засаженной террасой. Она была окружена фонтанами с огромным бассейном. Рядом красовались три дорогих автомобиля. Всё было выполнено в стиле усадеб западного побережья, к примеру, как в Аризоне или Калифорнии.

По дворику бегали три девочки и один мальчик, всем им было примерно от пяти до десяти лет. Они рассматривали цветы на клумбах, весело задирая друг друга.

— У тебя было четверо детей, капитан. Кэтрин — девять лет, Майя — семь лет, Селена и Серафим, близнецы, по пять лет.

В патио вышла женщина. Это была приятная блондинка среднего роста с серыми глазами, правильными, мелкими чертами лица и выразительными губами. Она была в винтажном белом платье в горошек. На ногах надеты джинсовые кеды. Распущенные волосы развивались на ветру.

У Марка забилось сердце. Странное чувство потянуло его к ним. Он осознал, что знает их настолько близко, что был готов отдать жизнь. Всё стало проясняться.

— Это твоя жена, Нелли Лопес, — сказала Жанна.

— Они могут нас видеть?

— Нет.

— Можно подойти к ним поближе? — с явным волнением спросил Марк.

Жанна сложила руки, как при схлопывании, направила их вперёд и сразу развела в стороны. Перспектива приблизилась, и вот, они все были уже совсем-совсем рядом.

Нелли раздавала детям мороженое из маленькой корзинки. Старшая, Кэтрин, поцеловала матери руку, Серафим, держа за спиной сорванный с клумбы цветок, вдруг вручил его ей.

— Нелли! — не выдержав, выкрикнул Марк и встал, хоть и понимал, что это неправильно.

Ему показалось, что Нелли застыла, услышав его. Она подняла голову, как бы пытаясь увидеть того, кто её окликнул.

— Они точно нас не видят и не слышат? — взбудораженно спросил Марк.

Вздохнув, Жанна и Сэдэо молча посмотрели ему в глаза, словно ждали этого вопроса.

— Что это значит, Сэдэо?! — прокричал Марк. По телу разлился спазм волнения вперемешку со страхом.

Сэдэо молча встал, но не ответил. Дети тем временем принялись есть мороженое и рассматривать Марка. Они стали указывать на него пальцем и махать руками. Кажется, узнали в незнакомце папу. У Марка сердце вот-вот было готово выпрыгнуть из груди. Его не волновало, как такое возможно. Он не сомневался. Его интуиция не могла солгать. Он знал, что не одинок. Всё это правда. Он знал, что у него есть они — его драгоценные близкие.

Дети так искренне улыбались ему и протягивали ручки навстречу, что он не выдержал.

Он бросился к ним, ведь они были совсем рядом.

Но на полпути вдруг из-под его ног выбежала маленькая белая собачка и направилась навстречу детишкам.

— Макс! Макс! — громогласно кричали дети хором. Они подхватили её и стали наперебой гладить, обнимать и смеяться. Марк остановился.

— Что происходит?

Он продолжил идти, но уже никто не обращал на него никакого внимания.

Сэдэо остановил Марка, когда тот приблизился к ним на расстояние вытянутой руки.

— Все они погибли… — тихо, едва уловимым шёпотом сказала Жанна за спиной, — …пока ты был в анабиозе на обратном пути домой.

Марк почувствовал горький спазм в животе. Он не мог ничего произнести, кажется, весь мир сосредоточился в этом мгновении. Как же он был наивен. Этот мерзкий мир стал преподносить всё больше сюрпризов.

— В 2035 году почти всё Западное и Восточное побережья, включая Атланту, затопило вследствие аномальных течений прибрежных вод океана. Власти пытались предотвратить это, но сдержать стихию всё же не удалось.

Это происходило уже после увеличения уровня моря вследствие прогрессивного таяния ледников. Тогда природные сбои стали происходить всё чаще. Скорбела не только Америка, но и весь мир. Ураганы, наводнения, все они сменяли друг друга, поражая несвойственные им места. Затем с талой водой тысячелетних ледников в мир пришла антарктическая игла, вирус, который распространился по всему земному шару. Но это уже другая история.

Мир пережил тяжёлые времена. Для всего человечества. Пойми, не только твоя семья, но ещё сотни миллионов других погибли.

— Как это случилось? — спросил Марк почти шёпотом, еле выговаривая слова. Лёгкое покалывание прошлось по телу электрическим зарядом.

— Во время эвакуации их настигла гигантская волна цунами. Власти некорректно скоординировали план действий, и у них попросту не хватило времени. Эскорт смыло в океан обратной волной. Прости нас, капитан, ты не виноват…

Но он уже не слушал их.

Как же она была прекрасна, Нелли. Сквозь слёзы, которые текли сами по себе, он стоял и смотрел на неё, застывший, напротив. Каждая пылинка пролетала мимо и застывала в воздухе. Мир остановился.

— О чём ты думала, когда меня не было рядом в тот ключевой момент? Ты звала меня?

Он ловил отражение солнечного света в её бездонных глазах, а она смотрела на него, вытянув руки. Не выдержав, он обнял её. Она не растворилась, как призрак, и он почувствовал, что его руки не проходят сквозь её тело. Ему не было важно почему. Он чувствовал, как её волосы касаются его лица. Мурашки по коже. Возможно, он вёл себя по-дурацки… быть может, он излишне всё анализирует вместо того, чтобы просто попрощаться, отпустить.

Её глубокое дыхание билось ему в грудь. Она рыдала.

— Как же так вышло? — он чувствовал себя эгоистом. — Даже премного больше, чем просто эгоист. Зачем я полетел на этот чёртов Марс? Кому я там был нужен? Кому он сдался? Зачем? Ведь у меня уже был свой собственный рай, идиот… Глупая мечта… она всё испортила.

И всё же Марк не понимал, зачем он это сделал. У него был бы шанс спасти их.

— Если бы я остался…. Да, лучше бы остался, ушёл… Ушёл бы вместе с ними!

Захотелось провалиться сквозь землю.

— Каким бесчувственным человеком нужно быть, чтобы бросить семью ради науки? К чёрту эту науку! Люди, человечество жили сотни лет без этого, и пусть это выглядело дико. Да, безграмотно. Да, не так безопасно, но человек был хозяином своей жизни. Каким же нужно быть уродом…

— Я был слишком самоуверенным, я был глупцом, не знаю, о чём я тогда только думал… — сквозь неудержимые слёзы сказал Марк вслух. Его самоконтроль не выстоял.

Он бережно сжимал её, всматриваясь в глаза. За этот момент он был готов отдать всё — всё своё существо, голову на плаху, только бы вернуть…

Такова его плата. Плата за глупость. Вклад в науку, пыль с долины Маринера на его сапогах того не стоили.

— Прости меня, прости, любимая, — он опустился на колени, обнял взволнованных до предела детей, сгрудившихся около них. Нелли тоже обхватила их и примкнула головой к нему.

Марк закрыл глаза. Только бы сохранить…

— Папа вернулся, папа!

— Да, вернулся, я вернулся…

Вдруг он почувствовал поцелуи на лице, боясь пошевелиться, испортить гармонию, утерять миг, и просто приоткрыл глаза.

— Мы любим тебя, папа! — воскликнула Кэтрин и выпятила губки.

— Я тебя тоже люблю, — повторила за ней Селена. — Сильно-сильно!

Майя и Серафим просто ещё крепче сжали его:

— Папочка…

— Я прощаю тебя, любимый, — произнесла Нелли. — Помни, что мы всегда любили и будем тебя любить, — последнее она прошептала и коснулась его губ солёным поцелуем:

— Ты найдёшь меня…

Запах утренней росы. Прохлада.

Он открыл глаза.

Когда огляделся, вокруг никого не было. Он сидел на магничейре около своей кровати, прикрытой одеялом. Он не сразу понял, где находится. Снова.

На столе стояла готовая еда, но ни есть, ни пить, ни что-либо делать не хотелось. Он просто посмотрел на стол, на котором скользила пёстрая новостная лента, где разглядел ярко выраженную латиницу. Это почему-то рассмешило его.

— Откуда такой истеричный хохот, если совсем недавно… Марк вытер выступивший пот со лба.

— Кажется, я схожу с ума.

Он решил заставить себя поесть.

— Зачем они показали мне это? Без сомнения, они могли бы с лёгкостью и скрыть. От уверенности не осталось и следа.

Этот мир теперь ему не нравился.

— Почему я выжил? Что теперь Судьбе нужно от меня? Что она, коварная, хочет вырвать из моего сердца? Что могу отдать ей, если и так всё, что имел, любил, — исчезло?

Но он ещё не знал всего, и эта неизвестность сдерживала. Он жаждал снов с нетерпением.